Мы и так богаты, – сказала Аня решительно. – Нам шестнадцать лет, и впереди целая жизнь, и у всех нас более или менее богатое воображение. Посмотрите только на это серебряное море, девочки! Мы не могли бы лучше насладиться его прелестью, если бы даже имели миллионы долларов и бриллиантовые ожерелья! Я вполне довольна тем, что я – Аня из Зеленых Мезонинов со своей ниткой жемчуга. Я знаю, что Мэтью дал мне вместе с ней столько любви, сколько никогда не получали многие из этих дам, разряженных в шелк и бриллианты.
А Джейн говорит, что всю жизнь посвятит преподаванию и никогда не выйдет замуж, потому что учительнице платят жалованье, а муж ничего платить не будет, да еще и огрызается, если попросишь свою долю из денег за яйца и масло.
Когда мы сели в поезд, у меня было такое ощущение, будто все смотрят на меня с жалостью. Но я тут же вообразила, что на мне красивейшее платье из бледно-голубого шелка, большая шляпа в цветах и с перьями, золотые часики, тонкие кожаные перчатки и туфельки. Я сразу почувствовала себя счастливой и наслаждалась этой поездкой на остров всем своим существом…
Удивительно, что человек может сделать, если очень стремится кому-нибудь понравиться.
Но хотя дорога, лежавшая теперь перед ней, была узкой, Аня знала, что зацветут вдоль нее цветы счастья. Радостям честного труда, достойных стремлений и сердечной дружбы предстояло стать ее радостями. И всегда может появиться новый поворот на дороге!
Я думала, что вижу на много миль вперед. Но вот на ней поворот. Я не знаю, что там за поворотом, но верю, что самое лучшее
Руби Джиллис говорит, что когда она вырастет, то постарается, чтобы у нее было много поклонников, которых она будет сводить с ума; но я предпочла бы одного, и в своем уме.
У пирогов есть ужасная особенность: они не удаются именно тогда, когда очень хочешь, чтобы вышло как можно лучше.
Но ждать чего-нибудь с нетерпением – это уже половина удовольствия!
Как хорошо, что завтра будет новый день, в который не сделано еще никаких ошибок!
