Салли Руни берёт героев-пустышек и умудряется выстроить вокруг них такую драму, что в их чувствах можно нащупать чувства собственные или хотя бы знакомых, однако мотивировка состояния персонажей ощущается настолько картонной, что весь текст напоминает личный дневник автора, беспорядочный и неуклюжий. Довольно трудно передать взаимоотношения четырёх людей, когда повествование ограничено точкой зрения одной героини. Восприятие ситуации Фрэнсис может отличаться от восприятия и Бобби, и Мелиссы, и Ника, и об этих отличиях мы, очевидно, должны узнать из разговоров или e-mail’ов и сообщений в мессенджерах. Но под таким углом Бобби, Мелисса и Ник становятся бумажными фигурками, шаблонами, элементами жизни Фрэнсис, и задача, которую ставила перед собой Руни (в одном интервью: «Every time I moved one, I was interested to see how all the others moved»), как бы теряется, замыкается во внутренних движениях Фрэнсис.
Руни пишет об идеальном мирке: здесь люди особо не страдают по поводу нехватки денег, а как только начинают страдать, им будто с неба прилетает восемьсот евро за публикацию первого рассказа. Беседуют персонажи, поверхностно разбрасываясь социально-политическими терминами: понятно, что на такие высокие темы будут говорить только те, у кого всё в порядке на уровне базовых потребностей. Персонажи, несмотря на творческие профессии, воспринимаются как абсолютно выключенные из культурного фона люди: если в тексте и проскальзывают какие-то имена писателей, например, Крис Краус, это зачастую выглядит как бесцельный неймдроппинг (хотя, пожалуй, как раз в случае с Краус это ещё как-то можно связать с происходящим).
В «Разговорах с друзьями» толком нет друзей (есть передружба-недоотношения и их неловкое увлечение Мелиссой и Ником) и настоящих разговоров. Если таким образом в книге предпринята попытка показать, какие разные бывают взаимоотношения, то я бы сказала, что это не какой-то отдельный необычный их вид — это болезненность, созависимость, о которой Руни продолжит писать и в «Нормальных людях», и, к сожалению, болезненность неразрешимая. Хочется верить, что в следующих книгах Руни удастся уйти от повествования о себе и своём идеальном кукольном домике, иначе велик риск заплутать в бесконечных самоповторах и штамповке шаблонов, которая рано или поздно приестся даже самым большим ценителям её творчества.
