Цитаты из книги автора Александр Бренер Заговор Головоногих

Череп помнит: лежать в земле так же хорошо, как тянуться вверх.
Череп ведает: все слова уже написаны и зачёркнуты, все города построены и разрушены, все пути пройдены и заброшены, все моря изборождены и загажены, все туннели пробуравлены и замурованы, все крепости возведены и взорваны, все слёзы пролиты и высушены, все окна в домах распахнуты и выбиты, все истины обнаружены и похерены, все тела обнажены и захоронены, все времена стали одним непереносимым временем, все люди — одним существом без сущности, все их бесконечные лица — одним раздробленным на кусочки черепом.

Это было громогласное и омерзительное самовоспевание; не лютый мальчишеский онанизм, а церемониальный блуд закоренелого себялюбца-ёбаря.

Тешу себя надеждой, что хотя бы одна моя читательница найдёт в этой книжке такой трамвай и отправится на нём в правильном, то есть ослином, направлении.

Хорошо всю оставшуюся жизнь просидеть в парке и смотреть на деревья. Хорошо не ходить на работу, не иметь никаких занятий и планов. Хорошо не хотеть ни лимонад, ни мороженое, ни кофе. Хорошо не читать Ласло Краснахоркая, не смотреть кино Тарантино, не посещать Кунстхауз…

День этот очень спокойный и пустой, не занимаемый моей персоной.

Как ты думаешь: о чём это слово КАТМАНДУ, про что оно?

Я задумался, но он опять говорил:

— Так ведь очевидно: про КАТМАНДУ. Это слово ласкает слух, вот и всё. Поэтому лучше Катманду не посещать, а просто повторять: Катманду, Катманду, Катманду… Метла существует не для того, чтобы подметать. Метла существует, чтобы на ней летать…

Я хочу быть мёртвым, чтобы у меня не было ничего.

Я хочу быть мёртвым, чтобы меня не было нигде.

Но я до сих пор не решился уйти.

Вместо этого я опять пишу слова.

А ведь я начинаю дрожать, когда слышу людскую речь.

Я не люблю ни читать, ни писать, ни говорить.

Мой живот вспучивается от речи, и я пукаю, как бобёр.

Моё тело никогда не принадлежало мне.

Вокруг одни только камни и скалы, надгробия и алтари…

Но кое-где ещё прорастает трава…

Господи, где же я упаду?

Я гляжу на эти трусы и понимаю, что я трус.

Бедность является подлинным условием существования на Земле.

Беньямин писал, что справедливость есть не что иное, как исконное состояние мира, а мир по сути беден и наг.