…Ты проснёшься и выйдешь навстречу,

Став счастливой и вновь молодой;

И в сердцах отогретая вечность

Эту землю оставит живой…

Я становлюсь невозмутимым,

Как океан, одетый в лёд;

Броня зимы несокрушима,

И мир дышать не устаёт.

Странна полярная пустыня,

Луна огромна и светла,

И звёзд горстями золотыми

Озарена сплошная мгла.

И откровением для взора

Горит распахнутая высь;

А равновесие простора

Не сокрушает головы.

Но день придёт — и содрогнётся

Предел ледовой немоты;

И в сердце музыка прольётся

Живой лавиной красоты.

Мощью скал и озёр,

Вечных сопок и рек

Ты ворвался в мой взор,

Заполярный ковчег.

Вольный Север, мой кров

От рожденья в краю,

Где ответом на зов

Вьюги сполохи вьют;

Где весною ручьи

Льют по венам бальзам,

И в бессонной ночи

Что-то нужно сказать,

Я стою и молчу,

С диким плачем в груди,

Потому что хочу

В сердце песню найти,

От которой легко

И спокойно в глуши,

Чья печаль без оков

И судьба — не на лжи.

Память сбросила груз,

Ты прости меня, Норд,

За туманный маршрут

И за то, что был горд.

И ещё за любовь,

Что в пути не сберёг;

И за долгую боль,

От которой не слёг.

Но я спас без грошей

Отрезвляющий лад;

Я молчу, а в душе

Только чайки кричат.

Душа до зари пропоёт,

А утром захочется плакать;

И вспомнится ветреный год,

Пропахший дождём и собакой…

Дыханье прозрачных озёр,

Тропа, обогнувшая камни;

Отца немигающий взор

И мать, озарённая пламенем…

Дрова полыхнут — и сгорят,

Собака в дожде затоскует;

И мы возвратимся назад,

Туда, где тревога не дует.

Родные улягутся спать

И я успокоюсь мечтами;

А в памяти будут стоять

Корзины с живыми грибами.

Горечь века, и двор — как убежище,

А за ним — притяженье дорог;

Только ветер… лишь ветер так свеж ещё,

Что уносится твердь из-под ног…

Как несёт пассажира до станции

Тяжкий транспорт без драмы в шумах,

Нежит память меня традесканцией

И катает на вешних плотах.

Постою, разомлею в тех радостях,

Что дарила родимая весь, —

В звонком детстве и в буйстве до крайности,

И пойму, что открыт я ей весь…

Ты чиста вольным духом, провинция,

Хоть разодрана вся изнутри;

Время рушит недвижимость принципов,

Что обшарпаны, как ни смотри.

Никому не судья и не мытарь я,

Ностальгия — не тяга пера;

Всё равно, если Русь и немытая,

Я прижат к ней всем жаром нутра.

Я не знаю, читает ли Родина,

И сияет ли в мыслях народ,

Но я слышу, как плачет мелодия

Волшебства, где и камень поёт.

В этой музыке дышит Вселенная,

Грея тех, кто ещё может жить;

И стихия, до боли нетленная,

Выжигает всю хворь из души.

Я прощупал тебя всеми нервами,

Дорогая моя красота,

Чтобы чувства остались бессмертными

И сияла в судьбе высота.