Мы все ждем: вот, мол, придет что-нибудь или кто-нибудь - и разом нас излечит, все наши раны заживит, выдернет все наши недуги, как больной зуб. Кто будет этот чародей?
Все о добродетели толкуют!! Только я заметил: если где слишком много толкуют о добродетели - это все равно, как если в комнате у больного слишком накурено благовониями: наверно, пред этим совершилась какая-нибудь тайная пакость!
"И зачем я совался туда, куда мне - ни к коже, ни к роже? - думал он опять свою отчаянную думу. - Не мог сидеть смирно на своей лавочке! А теперь они говорят и, пожалуй, напишут: некто господин Паклин все рассказал, выдал их... своих друзей выдал врагам!"
Вы, кажется, что-то говорите, господин Конопатин? Я возьму вас завтра с собою, господии Конопатин! Что вы говорите? Я не слышу ... Вы ведь пьете водку? Подай водки господину Конопатину! Нет? Не пьете? В таком случае... Федор! отведи их в зеленую комнату! Спокойной ночи, господин Коно...
Паклин вышел, наконец, из терпения.
- Паклин! - завопил он. - Моя фамилия: Паклин!
Господи! какая чепуха! Но ведь никто из нас не знает, как именно следует бунтовать народ - может быть, оно и так? Разбирать тут некогда! Валяй! На душе скребет? Пускай!
Уверяют, что нужно сперва выучиться языку народа, узнать его обычаи и нравы ... Вздор! вздор! вздор! Нужно верить в то, что говоришь, а говори, как хочешь! Мне раз пришлось слышать нечто вроде проповеди одного раскольничьего пророка.
Черт знает, что он молол, какая это была смесь церковного языка, книжного, простонародного - да еще не русского, а белорусского какого-то... "Цобе" вместо "тебе"; "исть" вместо "есть"; "ы" вместо "и" - и ведь все одно и то же долбил, как тетерев какой! "Накатыл дух... накатыл дух..эх Зато глаза горят, голос глухой и твердый, кулаки сжаты - и весь он как железный! Слушатели не понимают - а благоговеют
предложил выпить тост за процветание тройственного союза: Религии, Земледелия и Промышленности!
- Под эгидой власти! - строго прибавил Калломейцев.
- Под эгидой мудрой и снисходительной власти, - поправил его Сипягин
а известно: когда кучер выпил водки или с уверенностью ждет ее - лошади бегут отлично
Фу! Какая скверность жизнь! - воскликнул он наконец
на вопрос: не слыхал ли он, что для всех крепостных вышла воля, всякий раз отвечал, что мало ли кто какие мелет враки; это, мол, у турков бывает воля, а его, слава богу, она миновала
