Алекс Ключевской
Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой

© Алекс Ключевской, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Вспомнить, кем был

Глава 1

– Это было прекрасно, мой повелитель.

Я равнодушно посмотрел на раскинувшуюся на смятых простынях женщину, встал и подошел к столу, стоящему напротив большого зеркала.

Взяв со стола перстни, оставленные на нем перед тем, как предаться любовным утехам, я принялся надевать их на пальцы в четкой определенной последовательности. Крупный рубин привязки души словно бы подмигнул мне, когда свет горящей свечи отразился в одной из его граней. В зеркале я видел свое обнаженное тело, которое вовсе не стремился прикрыть. Зачем? Мне нечего стыдиться.

– Налей вина, нам не помешает немного восстановить силы, – я в зеркале наблюдал за тем, как светлая эльфийка из правящего дома грациозно поднимается с постели и направляется к столику, на котором стояли бокалы и бутылка дриадского вина двадцатилетней зрелости. Ее обнаженное тело было прекрасно, мерцало в свете свечей розовым перламутром. Я всегда предпочитал зажигать именно свечи, чтобы живой огонь придавал комнате особую атмосферу.

Милфа взяла в руки тяжелую бутыль, и кроваво-красное вино полилось в бокалы. Она заметила мой взгляд и улыбнулась, но ее глаза оставались холодными, а в их глубине плескалось целое озеро ненависти.

Я усмехнулся и не торопясь надел на палец последнее кольцо. Сколько их было, таких вот гордых и светлых, которые в конце концов становились послушными и готовыми на все шлюхами? И эту я тоже смогу укротить, ведь у меня впереди еще очень много времени. И эта женщина покорится моей воле, как покорилась ее страна натиску моих войск.

Я отвернулся от зеркала и посмотрел в окно. Тройная луна практически не оставляла шансов темноте, озаряя раскинувшийся вокруг дворца сад. Острый слух уловил переговоры стражи, которые обсуждали Милфу, отпуская при этом сальные шуточки. Я лениво задумался над тем, наказать мне их утром или сделать вид, что я ничего не слышал? Так или иначе, я не готов из-за какой-то очередной высокородной девки выставлять себя перед своими воинами в неприглядном свете.

Внезапно поймал себя на мысли, что мне невыносимо скучно. Я достиг практически всего, завоевал этот мир целиком и полностью, достиг совершенства в воинском искусстве и в магии, и сама богиня Иллари наложила на меня свое благословение. И вот теперь я откровенно скучал. Ведь не зря же снимал все перстни защиты, когда бросал на кровать очередную светлую, которую привели ко мне для развлечений. Все ждал, когда кто-нибудь из них попытается меня прирезать. Зря, видимо, ждал, они хоть и ненавидят меня, никогда не пойдут ни на что подобное.

– Мой господин Зелон, вы уже не хотите выпить вина?

Я повернулся к ней и провел ладонью по нежной коже щеки.

– Отчего же, я ведь сам велел тебе его налить, – забрав из ее рук оба бокала, несколько раз крутанул их и отдал ей один из них, внимательно глядя, как она, улыбаясь, подносит его к губам и делает глоток. И лишь убедившись, что Милфа сглотнула все, что залилось в ее рот, я сделал большой глоток из своего бокала.

Поставив бокал на столик, я уже хотел притянуть Милфу к себе, чтобы продолжить то, что мы совсем недавно завершили, но внезапно почувствовал резкую боль в груди и в животе. В глазах потемнело, и стало трудно дышать. В глазах же стоящей неподалеку твари мелькнуло торжество, и Милфа громко и счастливо рассмеялась.

– Что ты со мной сделала, сука? – прошипел я, хватаясь за край стола.

– Я тебя убила, грязный ублюдок, – торжествующе проговорила она и снова рассмеялась. – Смесь четырех ядов, каждый из которых мог бы оборвать твой жизненный путь, но я подстраховалась, я ввела все четыре.

– Ты отравила вино? – Мысли лихорадочно метались в голове, это же просто невозможно! Меня нельзя отравить таким способом, к тому же перстень, отвечающий за обнаружение ядов, никак себя не проявил.

– Нет, я отравила себя, – прошипела Милфа. – Я терпела страшную боль, когда яды пропитывали каждую клеточку моего тела, и еще большая боль пришла ко мне, когда Верховный маг не позволил мне сразу же умереть, не донеся посылку до получателя. Я позволила прикасаться к себе твоим грязным рукам, потому что знала, что моя смерть не будет напрасной.

Она говорила что-то еще, но я уже не слушал ее бредней. Кроваво-красный рубин снова подмигнул мне гранями, и я из последних сил потянулся к ним магией, соединяя ее с магией рубина, которую я так долго и кропотливо внедрял в камень, как раз на такой вот случай.

Камень вспыхнул, а я почувствовал, что наступают последние мгновения моей жизни в этом мире. Но, чтобы осуществить задуманное, мне и камню нужна была жертва. Думаю, что эта девка прекрасно подойдет.

Собрав в кулак все, что еще осталось, все крохи силы, подскочил к вскрикнувшей Милфе и моя рука сомкнулась на нежной шее. Одновременно с этим я начал принимать боевую ипостась, и когти, в мгновение ока появившиеся на руке, сжимающей горло светлой сучки, впились в податливую плоть, разрывая ее. По рубину потекла кровь, хлеставшая ручьем из обмякшей Милфы. Ну, она же хотела умереть, думаю, что она не в обиде на меня за то, что я немного ускорил исполнение ее желания.

Камень в перстне вспыхнул так ярко, что осветил на мгновение всю комнату, и это было последним, что я увидел, падая на пушистый ковер вместе с трупом убившей меня эльфийки. Последнее, что я чувствовал, это досада. Досада на то, как же глупо и нелепо оборвалась в этом мире жизнь того, кого миллионы существ называли Повелителем и Владыкой, завоевателем мира под названием Анконда, в то время как другая половина существ, населяющих этот мир, иначе как Темный Лорд и Воплощение зла меня никогда не называла.

Глаза закрылись, отразив напоследок всполох пламени, вспыхнувший в рубине одного из перстней, который после этого потух, треснув посредине. По комнате прошелся сильный порыв ветра, залетевший в окно и затушивший все свечи. Комната погрузилась во мрак, и эта темнота скрыла лежащие на полу тела, не подающие признаков жизни.

* * *

Сознание вернулось рывком, вместе с головной болью. Я почувствовал, что лежу, и попытался перевернуться, но тут же свалился со своей довольно узкой лежанки на пол. Ладно, я вовсе не святой жрец из храма богини-девственницы, и бывало так напивался, что меня лежа покачивало, и с кровати тоже падал, и не раз. Да и ночевать порой приходилось в условиях, далеких от королевских, особенно во время похода. Вот только где я успел так нажраться, и куда меня в таком состоянии понесло, ведь очнулся я абсолютно точно не в своей спальне.

Я попытался встать на ноги, чтобы разобраться, где все-таки нахожусь, и тут же с ужасом осознал, что не могу этого сделать. Руки и ноги не хотели слушаться, словно меня парализовало! Я почувствовал, как накатывает паника, грозя затопить меня с головой, и тут мне удалось поднять голову и посмотреть вверх. Взгляд наткнулся на узкое окно, за стеклом которого прямо на меня смотрела круглая и яркая луна.

Моя нижняя челюсть слегка отвисла, но я даже не пытался вернуть ее на место. Куда-то в сторону отошел тот факт, что меня, кажется, парализовало. Потому что, чтоб всем демонам тьмы внезапно стать импотентами, луна на небе была одна! Она, мать ее, была на небе в единственном экземпляре, она была одна!

И тут на меня бетонной плитой свалились воспоминания. И Милфа, пожертвовавшая собой, чтобы добраться до меня, и жуткая боль, терзающая, казалось, самую душу, и то, что мне хватило сил запустить спящее заклятье переноса души, чтобы не раствориться навечно в астрале, потому что я очень сомневаюсь, что эта сука позволила бы мне рассчитывать на перерождение.

Вместе с воспоминаниями пришло осознание того, что, похоже, мой план сработал. Вот только какого хрена меня вынесло из моего родного мира и забросило неизвестно куда? Зато теперь понятно, почему я не могу двигаться. Тело-то не мое, и чтобы не остаться гадящим под себя инвалидом, мне надо поторопиться и наладить связи с нейронными путями, идущими к мышцам. Да и про память нельзя забывать. Она все еще здесь, потому что не поняла того факта, что у этого тела сменился хозяин. Так что прекращаем страдать и начинаем знакомиться со своим новым телом, хозяина которого я бесцеремонно выкинул в астрал, и с этим новым миром, в котором, подумать только, всего одна луна.

И я погрузился внутрь себя теперешнего, принимая на себя командование телом и быстро просматривая воспоминания: учась заново ходить, говорить и мыслить так, как полагается местному жителю. Не могу сказать, что мне нравится то место, где я оказался, вот только выбора у меня нет. Обряд, подобный тому, который я провел, можно использовать всего один раз. Повторов и рестартов не предусмотрено. Так что, или я смирюсь и постараюсь стать если не тем, кем был раньше, то хотя бы приблизиться к тому идеалу, или же всегда можно пойти и повеситься, тем более что очередное перерождение я себе все-таки обеспечил. На каком-то этапе я почувствовал, что меня, в общем, все устраивает. Снова стать молодым, в меру неопытным. А тут еще и клыками придется выгрызать себе место под солнцем. Я определенно почувствовал уже забытый интерес к жизни, да что там, я снова захотел жить полноценной жизнью.

Полностью слиться с новоприобретенным телом мне не дали. Я уже знал, что чувство движения, которое меня посетило, когда я смотрел в окно, не было случайно. Просто я в настоящее время находился в поезде, который вез учеников старшей школы его императорского величества куда-то в горы, чтобы… Вот зачем и куда именно нас везли, я и не успел узнать, потому что дверь в купе, которое было закреплено за мной, распахнулась и раздался громкий смех, который быстро сменился глумливым обращением ко мне.

– Ой, Костик, я-то наивно полагал, что, раз мамочка решилась тебя отпустить одного, без парочки слуг, которые тебе сопли бы вытирали, то ты сумеешь самостоятельно хотя бы в поезде до места доехать. Как жаль ошибаться. Хотя нет, нисколько не жаль. Просто еще одно доказательство того, что ты всего лишь слизняк, мамочкина лапочка, которая даже не потрудилась тебе нормального учителя фехтования нанять, – просюсюкал голос.

Я смутно мог представить себя того, кто со мной сейчас говорил. В памяти все еще оставались огромные пробелы, а времени на то, чтобы добыть еще хоть что-то, уже практически не осталось. Этот тип меня отвлекал, да и к тому же я никогда и никому не позволял так со мной разговаривать. С телом, хвала всем богам, даже извращенцу Тиану, я справился, и теперь смог развернуться, чтобы посмотреть уже на этого урода, которому, похоже, доставляло удовольствие издеваться над парнем, который не мог ему ответить.

Тип оказался высоким, довольно красивым шатеном. Выражение брезгливой насмешки, застывшее на его породистом лице, выдавало в нем высшего аристократа. Или они здесь не так называются? Я еще не разобрался с терминами до конца.

– А не пойти ли тебе в овчарню, хрен с горы? – довольно любезно поинтересовался я у высокородного. Ну не знаю я его имени, не помню, что мне сначала надо поинтересоваться им, прежде чем нашу в высшей мере светскую беседу продолжить?

– Что ты сказал? – он сузил глаза, а его лицо враз потеряло немного надменности.

– Да ты еще и глухой, – я сокрушенно покачал головой. – К овцам, говорю, ступай, – я повысил голос, как будто и правда говорю с глухим. – Они уже заждались своего полюбовничка. Только с бараном ярку не спутай, а то нанесешь еще тяжелую моральную травму несчастному животному.

Он ничего не ответил. До этого момента все еще стоявший в дверях парень сделал шаг, очутившись на моей территории. Сжав губы, он размахнулся ногой, явно собираясь меня ударить.

Удара я ждать не стал. Прикасаться к себе я позволял лишь прекраснейшим из женщин, а этот юнец, у которого еще не все прыщи сошли с рожи, явно к ним не относился.

Перехватив его ногу в районе щиколотки, я одновременно развернулся и, опираясь на незанятую ногу, резко встал. Не ожидавший отпора аристократ начал заваливаться на спину, нелепо взмахнув при этом руками. Падал он явно неудачно. Мне со своего места было прекрасно видно, что, если он продолжит падение, то попросту проломит себе голову об острые края стоящего позади него столика, сделанного из какого-то металла. Такое обстоятельство, как убийство высокородного, вряд ли улучшит мою характеристику. Я дернул его за ногу на себя, и он грохнулся на пол, счастливо избежав встречи своей тупой головы со столом.

– Да я же убью тебя, выродок, ублюдок, позор своего клана! – заорал парень и попытался встать, но я все еще не выпускал из захвата его конечность, поэтому весьма логично было предположить, что ему не удастся этого сделать.

– Если ты еще раз дернешься, я просто сломаю тебе ее и всем скажу, что ты не смог самостоятельно завязать шнурки, поэтому приперся ко мне, но споткнулся о собственную ногу и упал, сломав ее, – ответил я, с трудом подавляя в себе желание осуществить угрозу. Говоря, я поставил свою нижнюю конечность ему на голень и несильно надавил. Рука в это время фиксировала его, формируя нечто вроде рычага. Мне нужно приложить совсем немного усилий, чтобы раздался весьма характерный хруст. Даже невеликих сил этого тела вполне хватит, чтобы провернуть такое.

– Тебе никто не поверит, Керн, – прошипел парень. Ему было больно, но он терпел, чтобы не давать мне в руки еще больше козырей против себя.

– Ну, мы же не сможем это утверждать, пока не проверим. – Пока он соображал, что мне ответить, я вспомнил его имя. Юрий Вольф, старший сын и наследник одного из влиятельнейших кланов этого мира. Да, его убийства мне точно не простят, потому что я таким положением похвастаться не могу.

Клан Кернов вовсе не был мелким или слабым, просто я был в нем парией, ублюдком, рожденным дочерью главы клана вне брака неизвестно от кого. Матери-то, конечно, известно. Но она молчала вот уже почти восемнадцать лет, как только на нее ни давили. Но так как бывший владелец этого тела был все равно Керном, то отец матери, скрипя зубами, решил дать незаконному внуку приличное образование. Хотя идея эта была, слабо говоря, хреновая. Никто никогда не скрывал того, что Константин Керн ублюдок. И, придя в школу, он столкнулся с такой травлей, что мне мгновенно стало понятно, почему он так быстро уступил свое тело Темной сущности, которой я являлся в момент заселения. Он просто устал, а бороться и вовсе никогда не умел. Вот только я – это не забитый и понукаемый с детства паренек. Я, вашу мать, Темный властелин, и сделаю все, чтобы со мной стали считаться.

Накрутив себя таким образом до вполне естественного предела, я злобно усмехнулся и уже действительно подумывал о том, чтобы сломать Вольфу не только ногу, но и парочку ребер для успокоения души.

Он понял, что я сейчас настроен решительно, и попытался вырваться, что ему почти удалось проделать, потому что я упустил из вида то обстоятельство, что Керн все же слабее, чем лежащий на полу Вольф.

Ему удалось одним резким движением вырвать ногу, и даже достать меня, вскользь ударив по голени каблуком своих наверняка очень дорогих туфель. В ответ я коротко рыкнул и что есть силы пнул его в пах, превращая его содержимое в готовящуюся яичницу.

Он взвыл, а я размахнулся, чтобы добавить все-таки по ребрам, вымещая на этой скотине всю боль, весь страх, который испытывал бывший владелец моего тела перед этим высокородным отребьем. Вольфу повезло, я не успел ему врезать. В тот момент, когда моя нога приближалась к его боку, раздался громкий металлический визг, а затем поезд так качнулся, что я не смог удержаться на ногах и полетел на пол. Успев сгруппироваться, я смягчил падение, ткнувшись лбом в живот Вольфа. Он охнул и поплыл, я же тоже не слишком хорошо соображал, все-таки удар был достаточно силен.

Поезд резко остановился, и воцарилась тишина, до этого прерывающаяся ритмичным постукиванием колес.

– Что происходит? – пробормотал я, пытаясь подняться.

– Кто-то стоп-кран дернул, – также шепотом ответил Вольф.

Я невольно выглянул в окно.

– Зачем?

– Чтобы поезд остановить, не тупи еще больше, чем обычно, Керн.

В воздухе весьма ощутимо повисло напряжение. Но, по крайней мере, перед лицом странной опасности Вольф решил на время отодвинуть наши распри в сторону, напряженно прислушиваясь к царившей вокруг тишине.

– Не считай меня тупее ложки. Я знаю, зачем дергают стоп-кран. Мне просто интересно, кому пришла в голову гениальная идея останавливать поезд ночью посреди какого-то поля?

Мы переглянулись и начали ждать, когда последует хоть какое-то объяснение происходящего.

Глава 2

– Сохраняйте спокойствие, и никто не пострадает, – мелодичный женский голос пролетел по всему поезду, проникая в каждую, даже самую маленькую щель этого самоходного устройства. При этом подача голоса была проведена настолько умело, что я лишь на самой грани чувствительности ощутил, что была применена магия. Только вот, несмотря на мастерство исполнения, голос все равно не объяснял, что же все-таки происходит. – Оставайтесь в своих купе. Скоро поезд возобновит движение, и вы сможете выйти, – добавил этот же голос. – Сохраняйте спокойствие и оставайтесь на местах. Вам не причинят вреда, если не будете оказывать сопротивление. Наши люди сделают свое дело и уйдут. Никто из посторонних не пострадает. Сохраняйте спокойствие и оставайтесь на местах.

Тут же, вопреки уверениям невидимой женщины об отсутствии сопутствующего урона, из коридора раздался приглушенный крик, глухой звук ударов, звук открытия, а затем закрытия дверей купе, снова крик, на этот раз женский. Судя по движению звуков, кто-то шел по коридору и планомерно открывал двери в купе, совершая при этом… хм, то, что совершая. Только по звукам я не мог с уверенностью сказать, что именно они делают.

– Юдицкий Михаил, – грубый мужской голос раздался так близко, что, казалось, человек находился прямо здесь, а не в коридоре. – Не-а, такого нет в списке. Посмотри, кто там еще остался?

– Сейчас, только проверю. Может же оказаться так, что высокородный господин Юдицкий не один, а в компании того, кто нам нужен? – звук открытия и закрытия двери. – Нет никого, в сортире поди засел.

– Угу, или на девке какой-нибудь. Но в этом случае его другая команда проверит. Да заткнись ты, – только сейчас я услышал короткие негромкие всхлипывания. Последние слова были явно не напарнику адресованы.

– Зачем ты вообще ее тащишь за собой? – голос второго звучал недовольно. – Меня уже тошнит от этого подвывания.

– А куда ее девать? – огрызнулся первый. – Я же не из купе ее выволок. Она явно что-то вынюхивала в коридоре.

– Да в ближайшее купе втолкни, делов-то. Какая нам разница, что она вынюхивала. К нашему делу это точно не относится.

– Проще будет в расход пустить, – проворчал первый. – А вообще, будь моя воля, я бы такой крале нашел применение.

– Угу, а потом нас бы всех куда-нибудь пустили и явно не на курорт. Девок нет в списке, и рисковать больше, чем уже рискую, я не намерен. Вдруг эта кукла внучатая племянница двоюродной бабки императора? Или ее вообще готовят ему в очередные фаворитки? Я при любом раскладе без яиц оставаться не хочу. За парней нас в случае провала просто убьют, а что с нами вот за таких соплюх сделают, одному дьяволу известно. Подозреваю, что в этом случае умирать мы будем долго и мучительно.

– Хватит болтать, уже семиминутную готовность пропиликали. Кто у нас остался? Давай уже побыстрее покончим с делами и уберемся из этого проклятого поезда.

– Юрий Вольф. Нам осталось найти Юрия Вольфа, – голос второго раздался еще ближе. – Так, это купе какого-то Константина Керна. А что, у Кернов мальчишка есть? Что-то не припомню.

– Какой-то ублюдок вроде. Старшая дочь главы клана нагуляла по соплячеству.

– А-а-а, вон оно как бывает.

Ручка двери начала поворачиваться, а Вольф, все еще лежащий на полу, смотрел на меня выпученными глазами. Ну, я бы тоже на его месте занервничал, потому что тем, кого искали эти двое, явно не светило ничего хорошего.

Решение пришло мгновенно. Я не знаю по сути этого недоноска. Себя я унижать и оскорблять все равно не позволю, а на настоящего Керна мне глубоко наплевать, сам виноват, раз позволил так с собой обращаться. Но вот благодарность влиятельного клана, за спасение наследника, всегда может в жизни пригодиться. Если только это они сами не захотели от него отделаться таким оригинальным способом, что все-таки маловероятно. Поэтому я за мгновение до того, как дверь распахнулась, утрамбовал Вольфа под сиденье, там как раз место для него нашлось, и сел, напряженно глядя на дверь, проверив предварительно, чтобы ни одна часть его тела не была видна со стороны.

– Ни звука, даже не дыши, – успел прошептать я, когда дверь купе открылась, и на пороге я увидел рослого мужчину, одетого в военную форму, только без знаков различия. Лицо его было закрыто платком, а глаза закрывали темные очки. Волосы были тщательно спрятаны под шапкой. Никакого шанса узнать его, если еще раз встречу, у меня не было, разве что по голосу, но подозреваю, что голос у него был изменен. И все же, несмотря на очень грамотную маскировку, у меня была стойкая уверенность, что эти бойцы непрофессионалы. Слишком долго и громко они в коридоре болтали. Девчонку зачем-то с собой захватили. Не обнаружив в купе Юдицкого, не сделали ничего, чтобы хотя бы попытаться его найти. И это только самые большие их огрехи. Если бы кто-то из моих воинов, выполняя подобную миссию, так себя повел, то минимум бы, что его ждало – это неделя ареста, в том случае, если бы миссия завершилась успехом. В противном случае я бы подобного экземпляра просто казнил.

– Так-так, – проговорил мужчина. – Константин Керн, я полагаю?

Я напряженно кивнул, не сводя взгляда с его руки, в которой был зажат автоматический пистолет. По темному корпусу время от времени пробегали серебристые искры, выдавая его артефактную сущность. Из воспоминаний Керна я знал, как действует это оружие, и это производило впечатление, надо сказать.

– Ну что? – позади мужчины раздался раздраженный голос. – Есть тут кто-то, кроме Керна?

– Керн один, давай сюда девчонку, у нас нет времени с ней возиться. – Мужчина посторонился, и в купе втолкнули светловолосую девушку, в короткой юбке и форменной школьной блузке. – И ни звука… детишки.

Дверь закрылась, и в купе воцарилась тишина.

Девушка продолжала стоять посреди сравнительно небольшого помещения, обхватив себя руками за плечи и глядя в одну точку. Учитывая, что ее эти уроды таскали с собой с того самого момента, когда поезд остановился, она могла рассказать хоть что-то, чтобы заполнить огромный пробел в моем понимании происходящего.

Я осмотрел ее более внимательно. На первый взгляд нельзя было сказать, что девушка пострадала. Ее одежда была в порядке, внешне ранений не наблюдалось, крови нигде не было видно. Нет, она явно не ранена, просто находится в шоке. Наверное, в ее благополучной жизни подобные потрясения редко происходят.

Вольф лежал под диваном и молчал, даже не пытаясь пока вылезти. Это было разумное решение, потому что боевики могли вернуться, не устраивать же им сюрприз в виде того, кого они ищут, почти в подарочной упаковке. Вообще, мне его выдержка даже нравилась. Хоть он и помесь козла с шакалом, но зато благородная помесь, вот тут не поспоришь.

– Эй, ты как? – тихо спросил я у девушки, подозревая, что в противном случае она будет продолжать изображать из себя статую до конца нашего пути. Она вздрогнула всем телом и посмотрела на меня полубезумным взглядом довольно красивых голубых глаз. Девушка вообще была очень хорошенькой, для человека, естественно. Та же Милфа, раздери демоны ее душу, подобную даже в горничные не взяла бы. Но для человека стоящая передо мной девушка была очень хороша.

– Они его убили! Просто убили! Ничего не спросив и не сказав. Разве так можно?

Ее губы задрожали, и я понял, что еще чуть-чуть и мне гарантирована полноценная женская истерика. А я таких вещей просто органически не переношу, и справляться с ними не умею, да и учиться не хочу.

– Кого они убили? – я поймал ее взгляд и постарался внушить хоть немного спокойствия. По мне, так убили и убили, что с того? Она трупов что ли никогда не видела?

– Влада Наумова. Просто открыли дверь, сравнили с фото и потом один выстрелил ему прямо в сердце. А потом еще раз, в лоб, – она закрыла лицо руками.

Ага, скорее всего, пистолет стрелял достаточно бесшумно. То есть какой-то шум он все равно производил. Эти глухие выстрелы я и принял изначально за удары.

– Там столько крови было, столько крови! – Все-таки истерика началась.

Но поезд еще не тронулся, и если я сумел бы себя пересилить и потерпеть, то вот на боевиков подобные крики могли подействовать по-другому. Они вполне могли бы отойти от своих принципов и пристрелить парочку особо шумных подростков, невзирая на ожидающие их последствия. Я реально оценивал свои силы. Против двух тренированных мужчин с оружием дальнего боя, без магии и такого же оружия для баланса сил, ничего бы я им противопоставить не смог. Умирать же я не собирался. Мне одного раза хватило, и жутко не понравилось.

– Успокойся, – я встал с дивана и схватил ее за руку, разворачивая к себе лицом.

Но на девушку это никак не подействовало, напротив, она приняла мой жест за сочувствие, потому что рыдания стали еще громче. Мне ничего больше не оставалось, как прибегнуть к физическому воздействию. Подняв вторую руку, я отвесил ей несильную, но хлесткую пощечину. Плач тут же прервался, и теперь она смотрела на меня, распахнув глаза и держась за щеку. Такого она тоже не ожидала, но ничего, все в этой жизни происходит однажды в первый раз.

– Успокоилась? Тогда садись и рассказывай. Как получилось, что они тебя зацепили и таскали с собой? Кого еще убили? И как определяют свои жертвы? Все по порядку с самого начала.

Я сел и потянул ее за собой, вынуждая сесть рядом со мной. При этом двигалась девушка как самая настоящая кукла, покорно выполняя то, что велели ей делать. В какой-то момент я почувствовал, что меня эта покорность, вызванная потрясениями, просто выводит из себя. Уж лучше бы она огрызнулась, не знаю, попыталась ответить мне за пощечину, сделала бы хоть что-нибудь, чтобы себя защитить.

В этот момент под довольно узким диваном зашевелился Вольф, но я изловчился и пнул его, призывая лежать тихо. Заодно и накатывающее на меня раздражение выплеснул. Не знаю, куда я попал, но намек он понял и затих. Я же пристально смотрел на девушку, не спеша ей раскрывать местоположение Юрия, которого, похоже, боги заставили прийти в мое купе, чтобы в итоге он остался в живых.

– Да ничего я не знаю, – устало ответила она, все еще держалась за щеку, а я напрягал память, чтобы вспомнить, как ее зовут. Спрашивать не хотелось, по идее Керн должен был знать. А раз так, то и я в итоге вспомню, нужно только немного напрячься. В то же время ненужные вопросы могли вызвать подозрения, по крайней мере в том, что у Керна с мозгами явно что-то не так. А в моем положении это невыгодно вдвойне. – Я была в уборной, когда поезд остановился. Выскочила, чтобы в свое купе пройти, когда этот голос прозвучал, но не успела. И почти сразу же в вагон заскочили те два типа. Они втолкнули смотрительницу в купе, а потом один из них увидел меня… – Ее губы опять задрожали, но, быстро глянув в мою сторону, она рыдать передумала. – У них был короткий список из двух имен: Наумов и Вольф, а также фотографии обоих парней. Они убили Наумова, и, скорее всего, Вольфа, ведь после твоего купе оставалось лишь купе Юрия. Как я поняла, поезд из-за этого остановили. В отдельных вагонах находились те, кто значился в списках. Всего двенадцать человек. Их должны были убить и покинуть поезд. – Она закрыла лицо руками. – Я больше ничего не знаю. Они все время раздумывали, что со мной сделать, и я так испугалась.

– Звук выстрела похож на глухой удар, – я попытался ее немного успокоить, не раскрывая местонахождения Вольфа. – Я слышал их, когда, скорее всего, убивали Наумова. Но после того, как они проверили меня, подобных звуков не раздавалось. Нет, я, конечно, могу предположить, что за те две секунды, когда они сравнивали Вольфа с изображением на фото, он умудрился так их достать, что они его бросились голыми руками душить, но, согласись, это слишком фантастично.

Она нахмурилась, а потом нерешительно кивнула, соглашаясь с моими выводами.

Тут раздался скрежет, и поезд тронулся, набирая скорость. Я так и не вспомнил, как зовут эту девчонку, но сейчас это уже не имело значения.

– Ну вот, кажется, и все. Ты сможешь до своего купе дойти? – Она неуверенно кивнула. – Тебя провожать не надо? – Она покачала головой более уверенно. – Тогда иди, – и я помог ей встать, довольно настойчиво выпроводив за дверь.

– Я могу уже вылезать? – снизу раздался недовольный голос. Нет, я его спас, а он еще чем-то недоволен. Или его аристократичная натура не может согласиться с тем, что помощь пришла к нему от такой ничтожной личности, как Керн? Ну, это его проблемы. мне его благодарность не нужна, достаточно будет благодарности его отца.

– Вылезай, – дождавшись, когда Вольф выползет из-под дивана, я внимательно его оглядел. Под левым глазом уже начал наливаться фингал. Это я хорошо его достал, когда намекал на сохранение молчания. – Забыл тебя спросить, а ты почему один притащился ко мне? Ведь раньше ты всегда находился в обществе как раз тех самых: Наумова и Юдицкого. Что же сегодня произошло?

– Влад Наумов мертв, тварь ты безродная, – прошипел Вольф.

– Сочувствую твоей утрате, – без тени сочувствия ответил я, глядя с усмешкой, как у него кулаки сжимаются. – Заметь, если бы не я, то ты бы составил своему приятелю компанию. И, кстати, а где Юдицкий?

– Мишка не поехал, – неохотно ответил Вольф, понимая, что вот прямо сейчас быковать не стоит. – Какие-то проблемы в клане. Да и не надо ему, его отец еще три года назад инициировал, только обучение притормозил. – Я быстро анализировал крохи информации, которая, соединяясь с памятью, давала ответы на некоторые вопросы, например, куда мы едем и зачем. – А ты почему про меня Анне не сказал?

– Потому что я с некоторых пор не доверяю женщинам, – я зло оскалился, но быстро взял себя в руки. – Можешь пойти и все ей рассказать, я не против. Всплакнете друг у друга на плече по так рано ушедшему другу. Может быть, тебе даже что-то обломится. Девочка такой расстроенной выглядела, ее обязательно надо утешить.

В коридоре начал нарастать шум. Слышались чьи-то истеричные выкрики, которые заглушали властные голоса. Правда, слов было не разобрать. Внезапно по вагону пронеслась волна магии, которую я почувствовал, отметив, как на руках зашевелились волоски, а по спине побежали мурашки. Когда свет прекратил мигать, раздался голос, на этот раз мужской:

– Говорит старший смотритель поезда старшей школы его императорского величества Григорий Юдин. Всех учеников прошу проследовать по своим купе и не выходить до конца поездки. При потребности покинуть купе вам необходимо будет вызвать смотрителя вагона нажатием на кнопку справа от двери. До конца поездки каждого из вас посетят представители Имперской службы безопасности. С главами ваших кланов данный вопрос уже согласован. Благодарю за внимание.

– Поздно спохватились, – заметил я, разглядывая ту самую кнопку, про которую говорил старший смотритель. – Про такие нападения Служба безопасности должна была по меньшей мере слышать и ни в коем случае не допустить их реализацию. Если, конечно, в нем не замешан кто-то из самой Службы.

– Какой же ты циничный ублюдок, Керн.

Я повернулся к Вольфу, который смотрел на меня, словно видел впервые.

– Неожиданно, правда? И да, про меня еще и не так говорили. А теперь пошел вон из моего купе, пока мне не пришло в голову продолжить то, что мы так здорово начали, когда ты на огонек заглянул. Несмотря на твою потерю. – Вольф с трудом удержался, чтобы не плюнуть на пол или сделать что-нибудь столь же неприятное для своего здоровья. Проявив чисто аристократическую выдержку, он выскочил молча из купе, и даже дверью не хлопнул. Я же, пожав плечами, лег на диван и заложил руки за голову. У меня наконец-то появилось время, чтобы подумать и все разложить по полочкам в своей голове. Если я правильно понял, ехать нам предстояло еще часов десять, как раз хватит времени на раздумья, чтобы в будущем избежать ошибок.

Глава 3

Дверь в купе открылась без стука. Похоже, что в этом мире вообще не принято как-то обозначать свое присутствие, перед тем как войти к кому-то в комнату. Интересно было бы посмотреть на морду этого мужика, который вошел, даже не поздоровавшись и не представившись, и тут же принялся располагаться на диване, расположенном напротив моего, если бы я был сейчас не один. Мало ли, та девчонка, Анна, внезапно решила, что я ее спаситель, и весьма пикантным способом решила отблагодарить? Или ему были бы до звезды наши постельные упражнения. Так и вижу, как он вот так же садится и говорит: «Ничего-ничего, заканчивайте, не обращайте на меня внимания». Картинка была настолько реалистичной, что я не выдержал и хмыкнул.

– Вы увидели что-то смешное, господин Керн? – он даже не взглянул на меня, продолжая вытаскивать на стол какие-то приспособления, назначение половины которых были мне не известны.

– У меня богатое воображение, и я частенько представляю себе различные, часто нелепые ситуации, – я не собирался даже садиться, лишь перевернулся на бок и подпер голову рукой. – Вот вы знаете, что я Керн, а мне ваше имя совершенно точно не известно.

– Следователь по особо важным делам Тайной канцелярии Матвей Игоревич Подоров, – он наконец поднял на меня взгляд. – Вы не хотите сесть, господин Керн?

– Вы знаете, нет, не особо, – я чуть наклонил голову набок. Интересно, как он поступит?

– И все же я настаиваю. Мне неудобно с вами разговаривать, когда вы находитесь в такой позе, сразу вспоминается моя недолгая служба в качестве дипломата в одной очень восточной стране. Местные правители тоже любили испытывать терпение собеседников, расположившись на подушках. Очень неприятные воспоминания, знаете ли. А посему я начну отвлекаться, даже рефлексировать, и наш с вами разговор может затянуться, чего совершенно мне не хочется, а вам, я полагаю, и подавно.

Я посмотрел на него с уважением. Молодец, чего уж там. И он чертовски прав, я вовсе не горю желанием затягивать разговор. А насчет дипломатии – лжет. Дипломаты штучный товар, и, если бы так получилось, что он не смог работать в одной стране, его перевели бы в другую. А то и вовсе оставили дома в соответственном ведомстве, уже с дипломатами, которых прислали другие страны, общаться. Но никак не стал бы следователем. Я скорее вижу тебя боевиком, который когда-то ликвидировал таких вот развалившихся на подушках. А потом ты устал, подучился и начал служить именно что следователем. Вот такое иногда бывает, не так часто, но все же случается.

– Как вы оказались в поезде, господин Подоров? Не припомню, чтобы мы еще раз останавливались. Только не говорите, что запрыгивали в вагон на полном ходу, предварительно забросив в него свои вещи, – спросил я, рывком садясь на своем ложе, а потом усаживаясь как положено, спустив ноги на пол. При этом я отметил, что меня дико раздражает общая субтильность доставшегося мне тела. Нет, я понимаю: все тебя гнобят почем зря, и даже дома покоя от родственничков нет, не говоря уже про школу, но можно же начать собой заниматься? Если с родственниками все обычно бывает сложно, с ними всегда так, то уж в школе пара свернутых носов, выбитых челюстей и переломанных конечностей заставили бы с собой считаться. А уж потом можно подумать и о том, чтобы стать школьным лидером. К моменту окончания это был бы прекрасный старт, ведь в подобные школы специально отдают детей очень непростых родителей, чтобы уже с соплячества они могли обзавестись нужными знакомствами и связями. Но нет, куда проще забиться в угол и стенать о своей нелегкой судьбе.

– Разумеется, я не запрыгивал в вагон на ходу. Телепортационные окна в подобные важные объекты никто не отменял, – все так же спокойно проговорил следователь. – Всегда должна оставаться возможность направить при необходимости нужных специалистов, чтобы оказать помощь, или же начать разбираться с последствиями.

– Даже странно, что в момент нападения никто этими окнами не воспользовался. Полагаю, что кое-кому вполне пригодилась бы помощь соответствующего специалиста. Но зато теперь можно спокойно и без суеты разбирать последствия, – я хмыкнул.

Он пока ни о чем меня не спрашивал, и я решил попытаться воспользоваться паузой, чтобы прояснить некоторые непонятные мне моменты. Сохранялась, конечно, большая вероятность того, что меня сейчас просто и без затей пошлют по весьма интересному адресу, но попытка, как говорится, в глаз сама не заедет.

– Чтобы активировать окно в двигающийся объект, необходимо время. Вы же не думаете, господин Керн, что это сделать просто?

Вообще-то я все еще думаю, что это просто невозможно, а следователь уже был где-то в поезде, блокированный, как и смотрящие, а вовсе не воспользовался телепортационным окном, для создания которого я даже не представляю, какие силы были задействованы.

– Нет, я так не думаю, – я даже покачал головой, показывая, как сильно я так не думаю. – Напротив, я считаю, что подобные артефакты слишком сложны, чтобы ими можно было легко воспользоваться.

– Когда в отделе безопасности засекли остановку поезда в неположенном месте, включился протокол защиты, и окна сразу же перешли в режим активации. Остальное было делом техники: поднят по тревоге дежурный персонал, сформированы группы, как силовой поддержки, так и следственные. Все эти нюансы отработаны до мелочей на многочисленных тренировках, и занимают ровно столько времени, сколько необходимо телепорту, чтобы полноценно заработать. Вот только нападающие знали точно до секунды, когда проход будет полностью сформирован. Они успели справиться с тем, зачем пришли, и уйти до этого момента. – Подоров пристально посмотрел на меня. – Что вы знаете о системе оповещения дежурных при возникновении внештатных ситуаций, господин Керн?

Как-то резко он перешел на вопросы. Только что спокойно рассказывал, как именно работают местные телепорты, а тут, бац, и на тебе, Костик, вопрос прямиком в лоб. Да еще и такой странный.

– Понятия не имею ни о каких оповещениях, – я невольно нахмурился. Конечно, мне удалось получить недостающую информацию, вот только, похоже, этот следователь меня в чем-то подозревает. – И работу телепорта представляю довольно слабо, только общие принципы.

– Ваш клан занимается изготовлением систем для установки таких вот уникальных проходов. У вашего клана монополия на такие вещи, потому что только члены вашего клана могут одновременно владеть и пространственной и временной магией. Неужели вы не знаете ничего о спецификации выпускаемых вашими предприятиями изделий, хотя бы промежуток времени, необходимый для полноценного развертывания?

– Представьте себе, нет. Наверное, мои родственники не видят меня в качестве продолжателя своего нелегкого дела, раз не посвящают в детали. Вот только не говорите мне, что не знаете о моем социальном положении в обществе в целом и в моей семье в частности, – я откинулся на спинку дивана, а Подоров весьма неопределенно хмыкнул. – Вы меня в чем-то подозреваете?

– Поезд был остановлен стоп-краном, господин Керн, – следователь продолжал пристально смотреть на меня, почти не мигая. – Мне не нужно говорить, что из этого следует?

– То, что в поезде находился сообщник нападавших, который в определенное время и в определенном месте остановил эту махину, – вывод действительно был очевидный, сомневаюсь, что найдется хоть один дегенерат, который к нему не придет. – И только на основании того, что моя семья делает все эти гениальные пространственные штуковины, вы внезапно решили, что это сделал я?

– Очень часто самыми действенными оказываются самые простые теории, – следователь, наконец, отвел от меня взгляд и провел рукой поверх одного из стоящих на столе предметов. Над предметом вспыхнуло и засияло ровное золотистое сияние.

– Что это? – я нахмурился. Не люблю, когда в моем присутствии используют неизвестную магию.

– Всего лишь детектор лжи, – задумчиво проговорил Подоров. Просто блеск! А что, если он сейчас спросит, как меня зовут? Этот прибор отреагирует на имя Керна как на правду или покажет, что я все-таки слегка не договариваю? – Это вы дергали стоп-кран, господин Керн?

– Нет, – я раздраженно дернул головой. – Послушайте, господин Подоров. Наш разговор так или иначе может зайти в тупик. Поэтому скажу сразу. Я не имею к нападению, дерганью сомнительных рычагов и другим безобразиям никакого отношения. Кроме того, в этой штуке тоже нет никакой необходимости, потому что мои слова проверяются на раз. В момент нападения я был в этом купе не один. Со мной находился Юрий Вольф.

– Вольф? – Подоров посмотрел на меня с удивлением. Надо же, хоть какая-то эмоция на его совершенно непробиваемой роже появилась.

– Да, Вольф. Юрий Вольф, другого Вольфа в поезде, по-моему, нет. Хотя я могу и ошибаться.

– И что Юрий Вольф делал в вашем купе? – Удивление постепенно проходило, уступая место привычному равнодушию. Но он провел над прибором рукой, дезактивируя его. Правильно, нечего драгоценную энергию просто так разбазаривать.

– Да какая разница? Шнурки гладил, – я раздраженно передернул плечами. В отличие от этого следователя, терпение никогда не было отмечено в перечне моих добродетелей. – Это к делу не относится. Зато к делу относится тот факт, что я, услышав, что Вольф является целью нападавших, спрятал его и тем самым спас ему жизнь. Согласитесь, было бы не совсем логично: остановить поезд, правда, как я это сделал, вам еще предстоит придумать, а потом спрятать одну из целей нападения. У меня с головой вроде все в порядке, чтобы нечто подобное совершать.

– Хорошо, я выясню этот момент, – неохотно произнес следователь и принялся собирать свои приборы в объемный саквояж, стоящий у него в ногах. Ну, я понимаю его недовольство: только что такая удачная версия развалилась. – Если у меня возникнут дополнительные вопросы…

– Я с радостью на них отвечу, – я проводил взглядом Подорова, и, когда дверь за ним закрылась, снова повалился на диван, заложив руки за голову.

А все-таки хорошо, что факт о моей помощи Вольфу всплыл вот так. Вроде я и не хотел говорить, но меня вынудили обстоятельства. Да и так эта информация стопроцентно дойдет до главы Юркиного клана. А то гложут меня смутные сомнения, что сам Вольф во всем бы сразу папочке сознался. Так что да, хорошо, что так вышло.

Сам факт нападения меня совсем не волновал. Скорее всего, какие-то межклановые разборки, которые меня ни с какой стороны не касаются. А раз так, то и знать мне о них не интересно, тем более пытаться выяснять подробности. Сами как-нибудь разберутся, а я прочитаю итог этой заварухи в центральной новостной ленте.

Сейчас меня больше волновало мое положение в школе, коль скоро я вынужден буду проводить в ней большую часть времени в ближайшие десять месяцев, именно столько длится учебный год в этом мире, потому что занятия длятся долго, так что домой я буду попадать, только чтобы переночевать, ну, может быть, еще поужинать и выполнить какие-нибудь задания. Так что для меня существовала программа минимум: привести в порядок тело и адаптировать под него мои знания боя без оружия. Благо я в то время, когда налаживал связи этого куска мяса с моим разумом и душой, заранее максимально расширил питающие каналы, а мышцы максимально насытил сосудами, чтобы избежать некоторых побочных эффектов вроде боли и невозможности встать по утрам, после полноценной тренировки. Зачем мучиться зря, если вполне можно всего этого избежать?

Жаль только, что у человеческого тела не предусмотрена боевая ипостась. Это огромный, просто колоссальный недостаток. Ведь в этом случае все мои проблемы со становлением неформальным лидером школы были бы решены, потому что моя боевая ипостась была своего рода совершенством. Хотя тут возникла бы другая проблема. Учителей, скорее всего, подобное совершенство заинтересовало бы, и я не уверен, что сразу справился бы с толпой сильных магов и воинов. Не в моей теперешней форме.

И, наконец, третья составляющая моего возможного взлета и успеха – магия. Мне очень повезло с одним немаловажным фактом, Керн на момент проведения ритуала не был инициирован. Он маг, это точно, у простых смертных каналов силы просто нет в структуре тела. А у Керна их довольно много и все они вполне неплохо развиты. К тому же я их усилил и расширил, как мог, чтобы не навредить. Когда инициация состоится, вот тогда я проработаю их по полной, а пока нужно немного потерпеть, благо терпеть приходилось совсем недолго. Мне повезло вдвойне, несмотря на прерванную передачу памяти, что-то наскрести в стремительно исчезающей личности Керна мне все же удалось. Не так чтобы много, но достаточно, чтобы не путаться в деталях.

Нас везли в этом поезде в горы к некоему источнику и целой цепи различных артефактов, чтобы как раз и провести инициацию. По всей планете со странным названием Земля подобных источников было много, и именно они обуславливали наличие магии и магов в этом мире. Как они появились и когда, история умалчивает. Во всяком случае, молчит память Керна, но тут есть два варианта, или парень не интересовался подробностями, или же данных об этих источниках все-таки нет.

Вообще знания Керна о предстоящем действии были довольно расплывчатые и скудные. Он, а соответственно и я, знал только, что нужно будет пройти через источник, но даже представления о том, что он собой представляет, у этого задохлика не было. Значит, нужно будет пройти сквозь некий источник, а потом оставшуюся часть суток переваривать инициацию. Это будет наш первый день пребывания… где-то в горах. На второй день мы будем тестироваться системой артефактов, для выявления предрасположенности к определенным направлениям магии. Это довольно грамотное решение, и позволяло не допускать ошибки в обучении. Остаток дня пойдет на переваривание полученных знаний о природе своей магии. И еще один день на попытку выявить дополнительную направленность. Это случалось довольно редко, но все же случалось. Универсалы же проявляли себя, наверное, один раз в пять-шесть лет. По одному за данный период.

После чего нас загрузят в этот же поезд и повезут обратно в Новгород, город, являющийся столицей Российской империи в этом мире, откуда мы и поехали в путешествие в первый же день учебы на первом курсе высшей школы. Всего в высшей школе было три курса, во время которых основной акцент обучения отдавался именно магии. Обучение заканчивалось во время полного совершеннолетия, когда ученикам исполнялся двадцать один год.

Я же буду прежде всего определять, подходят ли мои знания той силе, которая скоро должна будет наполнить это тело. Потому что, если подходит, то это будет очень хорошо для меня. Ведь я знаю очень много различных заклятий, да еще и принадлежащих разным магическим направлениям. И многие из этих заклятий вполне способны преподнести сюрприз в этом мире кому угодно.

За размышлениями я сам не заметил, как задремал под мирный стук колес. Мне ничего не снилось, да и не спал я полноценно, но, несмотря на это, прозвучавший голос едва не заставил меня подпрыгнуть. Да еще и эта волна чистой магии перед тем, как голос появился. Все-таки та дамочка из нападавших, которая давала нам инструкции, как остаться в живых тем, кто не был включен в списки ликвидации, действовала более профессионально. Тут же какая-то топорная работа.

– Испытуемые, мы прибыли на место сосредоточения силы. Оставайтесь на местах, за каждым из вас придут и расскажут, что делать дальше и какие правила необходимо соблюдать в строжайшем порядке. Все это делается для вашей безопасности, поэтому старайтесь избегать различных импровизаций, – как только мужик перестал говорить, поезд остановился.

Я потянулся, встал и достал из неприметной ниши сумку, мой багаж, все-таки ехали мы сюда на три дня, хотя бы трусы сменные взять с собой было необходимо. Поставив сумку на пол, я сел на диван и приготовился ждать, когда за мной придут.

Глава 4

Ждать пришлось недолго. Дверь купе в очередной раз открылась и в проеме показалась фигура в длинном черном плаще. Глубокий капюшон, накинутый на голову, скрывал лицо, и понять, кто стоял передо мной, было сложно.

– Константин Керн? – голос, шедший из глубин капюшона, явно принадлежал женщине. Я невольно нахмурился. Женщинам я и раньше не слишком доверял, а уж после того, как Милфа… Но выбирать провожатого мне не приходилось, поэтому я поднялся на ноги и утвердительно кивнул.

– Да, я – Константин Керн. – Подхватив сумку, сделал шаг в сторону проводницы. – Я могу узнать ваше имя?

– Нет, это никак не повлияет на ритуал, поэтому знать его не обязательно, – женщина покачала головой.

– Ну, нет так нет, – я пожал плечами. Не очень-то и хотелось.

– Следуй за мной, – приказала проводница, и я пошел, стараясь не отставать, потому что шла она довольно быстро.

– Что меня ждет, и что я должен делать? – чтобы хоть как-то разрушить напряженную тишину, я решил проявить умеренное любопытство.

– Сейчас я покажу твой домик, там ты сможешь оставить свои вещи, а потом мы пройдем к месту сосредоточения силы. Именно в этом месте пройдет ритуал и станет известно, принимает тебя магия или нет, – ровно произнесла женщина, словно заученный текст озвучила, который ей приходится говорить частенько, и он ей уже безумно надоел.

– Правильно, что время зря тянуть, да и кормить претендентов не обязательно, вряд ли после прохождения ритуала мы будем способны кусок хлеба в себя запихнуть, – я хмыкнул, и тут откуда-то сверху раздался пронзительный крик. Не люблю орлов, они мне всегда светлых напоминали, такие же высокомерные и не признающие другую точку зрения, помимо своей. Задрав голову, я посмотрел вверх. Так и есть, пара парит довольно высоко, отсюда эти огромные птицы выглядят совсем маленькими. – Меня вот еще что интересует, недавно в поезде было совершено убийство, несколько человек погибло. И тем не менее никто не остановил прохождение ритуала, не перенес на более подходящее время…

– Тем, кто погиб, уже ничем не поможешь. И какой смысл остальных лишать возможности прикоснуться к магии? – женщина повернулась ко мне, но ее лица я так и не сумел разглядеть. Выглядело это немного жутко. Словно со мной рядом снова идет командир отряда немертвых, состоящих у меня когда-то на службе. Он тоже предпочитал носить такие плащи, за которыми хрен что разглядишь. Хороший был лич, правда, плохо кончил, но все равно был хороший: умелый, и анекдоты пошлые любил, ну да ладно, все равно его нужно было упокоить, у нас такой договор был.

– Очень разумный и рациональный подход, – я перекинул сумку на другое плечо. Странно, поначалу она показалась мне более легкой, сейчас же я чувствую ее весьма ощутимый вес.

– Ты против? – в голосе женщины появились намеки на эмоции. В данном случае в нем явно прозвучал смешок.

– Нет, разве я сказал, что против? Я сказал, что это немного странно, но в принципе приемлемо.

– Мы пришли, – моя провожатая остановилась у небольшого, но вполне уютного домика. При этом он был уютным и снаружи, и внутри. Большая комната, половину которой занимала огромная кровать. Отгороженный закуток – что-то вроде кухни, это к моему вопросу насчет поесть, или, скорее наскоро перекусить да чаю попить. Удобства за отдельной дверью, все как полагается.

– Мне нравится, – резюмировал я, бросая сумку на пол.

– Я так рада, что смогла угодить, – она протянула мне ключ, которым можно было закрыть. Преграда так себе, но какое-никакое уединение все же гарантировало.

– Не думаю, что ваш сарказм вот прямо сейчас уместен, – я сложил руки на груди, глядя на нее сверху-вниз. Почему-то не обратил сразу внимание на то, что она совсем невысокого роста. – Что дальше?

– Если ты готов, пошли.

И моя безымянная проводница первой вышла из домика. Я последовал за ней, закрывая дом на ключ, который положил в карман.

Дальнейший наш путь проходил по тропинке, поднимающейся вверх, по крутому горному склону. По мере того, как мы забирались все выше и выше, я начинал осознавать, что моя обувь совершенно не подходит для того, чтобы по горам лазить.

– Мать вашу, я таким образом скоро звезданусь, – пробормотал я, цепляясь за чахлый куст, растущий сбоку от тропы, по которой мы шли. – Неужели было сложно предупредить, чтобы я нашел нескользкие ботинки? А как я спускаться буду? Сяду на задницу и поеду? Ну а что, недалеко ведь скользить придется, я даже почувствовать ничего не успею.

– Хватит ворчать, мы уже пришли, – прервала меня проводница и первой поднялась на довольно широкую площадку, спрятанную за струями водопада.

На площадке стоял камень, очень сильно напоминающий действующий алтарь, с несколькими углублениями. Напротив каждого углубления был начертан знак, означавший стихию или направленность магии. Вот об этом меня точно никто не предупреждал. Я обошел алтарь по кругу и снова остановился возле проводницы.

– Так, и что я должен делать? – я потер подбородок.

По идее, чтобы алтарь активировать, необходима жертва. Сомневаюсь, что и в этом мире, как в любом другом, есть что-то лучшее для данных целей, нежели кровь. Ну, а так как проверку буду проходить я, то и кровь должна быть моя. Мои размышления прервал звук извлекаемого из ножен кинжала. Я поднял взгляд и увидел, как безликая фигура моей проводницы сделала шаг в мою сторону, а в руке у нее блеснуло лезвие длинного кинжала.

– Эй, что ты делаешь? – я невольно попятился. В принципе женщинам не доверяю, а уж когда она вооружена и двигается прямо на меня, так вдвойне.

– Разве это не очевидно? – она сделала еще один шаг в мою сторону. – Подойди к алтарю и вытяни руку над центральной чашей.

А, так они эти выемки, которые еще и связаны между собой системой желобов, чашами называют? Очень интересно. Стараясь таким образом успокоить взбесившееся сердце, уговаривая себя, что мне ничего здесь не грозит, я, тем не менее, сделал еще один шаг назад.

– Слушай, я примерно представляю, как подобные алтари работают, – ну еще бы мне не знать, после стольких болванов, кончивших жизнь на алтарях от рук жрецов. – И вовсе не обязательно, чтобы кинжал был направлен не рукой испытуемого. Дай мне железку, и я сделаю все сам в лучшем виде. – Я уже и не помнил, когда оставил политесы и перешел с ней на «ты». Но сама женщина не возражала, и мне этого было достаточно.

– Не валяй дурака, дай сюда руку, или мы здесь до зимы просидим, – прошипела проводница.

– Нет, – я покачал головой, прекрасно понимая, что веду себя как идиот, но грустные воспоминания были еще слишком свежи, чтобы отбросить их в сторону.

– Да что я с тобой, как с ребенком, нянькаюсь? – она сделала выпад, и я перехватил ее руку с кинжалом, рывком развернул и прижал спиной к своей груди.

– Я же сказал, нет, – она попыталась вырваться, но я держал крепко. – Считай, что я боюсь крови. И сам вполне смогу себя порезать.

– Отпусти, кретин, я напишу докладную директору школы, – она начала вырываться как бешеная кошка. Я с трудом ее удерживал.

– Да хоть десять докладных, – с придыханием, потому что мне было неудобно, выпалил я.

И тут произошел конфуз. В пылу борьбы плащ распахнулся, и моя рука переместилась с ее талии прямо на упругую грудь. Мы замерли, но женщина пришла в себя быстрее меня, потому что резким движениеи саданула пяткой по голени. Это было больно. Это было чертовски больно! Я рыкнул и отступил, выпуская ее, а она попыталась выхватить кинжал. Не удивительно, что я в итоге полоснул себя по ладони, да еще и оперся на белый камень алтаря, вместо того чтобы аккуратно капнуть в центр центральной чаши пару капель, как это было положено.

– И чего ты добился? – она окончательно запуталась в своем дурацком плаще. Зато сейчас я видел весьма соблазнительную фигуру, которую подчеркивали узкие брюки и кожаный корсет, надетый поверх шелковой блузки. А также миловидное лицо и толстые косы, уложенные на голове причудливыми змеями. Что было самым для меня интересным, это тот факт, что она была всего лет на пять старше меня самого.

– Идиот, – резюмировала она, раздраженно дергая за завязки плаща, пытаясь высвободиться. – Ладно, давай посмотрим, что там у тебя получилось, – прежде чем шагнуть к алтарю, она еще раз дернула плащ за завязки, и вдруг, нелепо взмахнув руками, полетела вниз прямо сквозь струи водопада. А сразу после этого раздался громкий крик орла. Уж не знаю, что эту тварь привлекло, но навредить проводнице она могла и весьма существенно.

Дьявол вас всех раздери! Меня уже чуть не обвинили в остановке поезда. Если с моей проводницей что-то случится, то точно обвинят в том, что я над ней надругался со смертельным исходом, труп скормил орлу, а остатки утопил. Ну, или как-то так. Да никто даже разбираться не будет, что же на самом деле произошло.

Зажав в руке кинжал, который ей так и не удалось вырвать у меня из рук, я разбежался и, закрыв голову руками, сиганул прямо в водопад.

Завязки плаща немного придушили девушку, и она довольно беспомощно барахталась в озере, в которое и падал водопад. Озеро было довольно живописным, но мне было некогда смотреть на его красоты. Отплевываясь, я вынырнул и поплыл прямиком к ней, потому что орел кружил здесь не просто так, и явно стремился ухватить кусок плоти поаппетитнее.

– А ну пошел отсюда, – я замахнулся кинжалом, и птица, почувствовав опасность, решила улететь и поискать себе более безопасную добычу.

Отогнав орла, я ухватил начавшую тонуть девушку за волосы и выволок на берег.

Она закашлялась, выплевывая воду, которой успела наглотаться, после чего откинулась на спину.

– Впервые в моей практике такое, – проговорила она, глядя в ясное небо. – Я даже слов не могу подобрать, чтобы описать произошедшее. Но, наверное, спасибо, что вытащил, – она обернулась на меня и замерла.

Потому что я, откровенно говоря, чувствовал себя хреново. Перед глазами все плыло, и я не мог сфокусироваться ни на чем конкретном. В ногах появилась дикая слабость, а в голове набатом звучало лишь одно: я точно не смогу спуститься.

– Вот же жребий мне достался, – пробормотала проводница, забыв о собственной слабости, подскочила ко мне. – Так, что тут у нас, – вот сейчас она сумела забрать у меня кинжал. Я проследил за ее действиями взглядом и отметил, что ладонь, которую я порезал, чистая. Нет даже намека на шрам или на то, что недавно рука была располосована. – Точно вода, поэтому его в воде так повело, – бормотала девушка. – Ага, еще земля и… смерть? Ничего себе сочетание. Так, держись, парень, не смей падать и отключаться. Я же тебя не дотащу, сукин ты сын!

– Портал построй, – прошептал я, чувствуя, что все-таки начинаю заваливаться.

– В месте средоточия силы? Ты совсем больной? – ее голос уплывал, но я еще держался. – К тому же я не умею, это вообще мало кому под силу.

– Нам говорили, что будут испытания, – снова прошептал я.

– Считай, что они уже начались. Давай, одной ножкой, второй…

– Кара, что ты с парнем сделала? – раздался мужской голос совсем рядом. – Складывается впечатление, что ты использовала его не по назначению и заездила бедного до потери пульса.

– Очень смешно, я даже посмеюсь с тобой, когда дотащу его до кровати, – буркнула Кара. Значит, ее Кара зовут.

– Побойся бога, Кара, парень и так еле на ногах стоит, а ты его еще в кровать тащишь.

– Лучше помоги, не видишь, он вот-вот отключится.

– С чего такая реакция? – вот сейчас в голосе мужчины послышалось удивление.

И я тут же почувствовал, как меня обхватывают с другой стороны, забрасывая руку на твердое плечо.

– Три первичные стихии, одна из которых вода, а мы случайно в водопад упали, – попыталась объяснить Кара.

– Так, дай мне переварить эту новость: вы случайно в месте обретения силы упали в водопад? Случайно? – по тому, как задрожала моя рука, я даже сквозь окутывающую меня пелену понял, что он рассмеялся.

– Это все дурацкий плащ виноват, – вспылила моя проводница. – Сколько раз я просила убрать этот анахронизм.

– Это дань традиции, Кара. Еще с того времени, когда претендентов встречали безликие, – наставительно проговорил мужчина.

– Я знаю, – огрызнулась девушка. – Да что же ты такой тяжелый-то? Вроде не слишком большой. Так, ключ у него в кармане был. – Я почувствовал, как девичьи пальчики начали исследовать карманы на моих брюках, и даже пожалел, что у меня не хватит сил, чтобы пошутить на эту тему. Зато у мужчины никакого такта не было и в помине, и он совершенно не стеснялся издеваться над Карой.

– Дорогая, я так понимаю, этот парень произвел на тебя неизгладимое впечатление, и ты очень хочешь залезть к нему в штаны, но мой тебе совет, подожди, когда он сроднится со своей силой. Боюсь, что в постельном плане он сейчас ни на что не способен. Зато перед отъездом студентов вполне можешь покувыркаться с магом смерти, они не так чтобы частые гости, и не только у нас.

– Заткнись, – прошипела Кара.

– Я-то заткнусь, но объясни мне, что ты так настойчиво пытаешься в таком случае найти у парня в штанах, если ключ, вот он, и лежал в кармане куртки.

– Р-р-р, – она натурально зарычала. Вот что значит неудачный день. Но такое тоже иногда бывает.

Тут меня сгрузили на кровать. Просто бросили на нее, не позаботившись даже о том, чтобы снять ботинки и куртку.

– Ну вот и все. Кара, я вынужден у тебя спросить после всего произошедшего: ты останешься здесь и составишь посвященному компанию? – парень уже откровенно ёрничал.

– Да пошел ты к чертовой бабушке, Кай, – рявкнула она. На периферии сознания раздалось хлопанье дверью, а затем задумчивый голос Кая произнес: – Да, парень, даже боюсь представить, что тебе сейчас будет сниться. А твоя провожатая просто свинья. Даже свою работу не довела до конца, – моего пылающего лба коснулись обжигающе холодные пальцы. – Спи.

Сном то, что со мной происходило, назвать было сложно. Я плавал в каком-то тумане, из которого время от времени появлялись безликие фигуры в длинных темных плащах. Некоторые из них приближались ко мне, и я на физическом уровне ощущал их интерес. Но многие просто пролетали мимо, не обращая на меня никакого внимания. Одна из фигур приблизилась настолько близко, что я сумел заглянуть ей в капюшон, и тут же отпрянул – на меня смотрела белая, лишенная какой-либо индивидуальности маска.

– Почему, когда я проходил инициацию в собственном теле, не было всей этой жути? – я даже не понял, что задал вопрос вслух.

– Потому что человеческое тело не предусмотрено изначально для магии, – из-за маски то место, где у существа должны были бы быть губы, не двигалось, а голос был настолько же безлик, как и весь остальной облик. Невозможно было даже определить, какого пола это существо, и от этого возникало странное ощущение нереальности всего происходящего. – Ты странный, но интересный. Я помогу тебе перестроить кое-какие из заклинаний твоего прежнего мира для этого тела, но на многое не рассчитывай. Все-таки разница слишком велика.

– Каким образом ты мне поможешь?

– Во время медитаций. В школе у вас будет целый предмет, посвященный медитациям. Когда ты будешь в трансе, я смогу тебе являться, – фигура начала отдаляться.

– Кто ты?! – я попытался ее догнать, но безликий приложил палец к маске в том месте, где должен быть рот.

– Проснись.

И я вскочил весь мокрый и задыхающийся, не понимая, где я нахожусь и кто я вообще такой. С минуту просидев на кровати и вспомнив, что со мной произошло в последнее время, я с отвращением стянул с себя мокрую одежду и направился в душ. Вода действовала на меня благотворно. Ее струи обвивали меня, как самая опытная куртизанка, доставляя удовольствие и стирая все сомнения.

Не знаю, сколько я так простоял под упругими струями, но, когда я вышел, обернув бедра полотенцем, то в полумраке комнаты услышал странный скребущийся звук, а после того, как глаза привыкли к темноте, я с удивлением рассмотрел, как моя сумка шевельнулась.

Глава 5

Сумка еще раз шевельнулась, а потом и вовсе начала двигаться по полу рваными движениями. Вот тогда-то я опомнился и бросился за ней.

– А-ну стоять! Там же у меня белье, твою мать. И смена одежды. Я не могу разгуливать голышом, тем более идти на следующий этап испытаний, или куда меня дальше потащат, – схватив сумку, я бросил ее на кровать. – Точнее, я-то вполне могу и голышом туда пойти, но сомневаюсь, что это понравится моей проводнице, как там ее… Каре, кажется. Так, там может находиться чье-то мерзопакостное заклятье, заставляющее сумку двигаться. Маска сказала, что многие заклятья из моего арсенала не будут работать, но проверить-то я могу, вот, например, простенький щит от физического воздействия и заклятий первого уровня вполне пойдет для того, чтобы начать проверять.

Сконцентрировавшись, сумел выделить два потока из трех, которые начали наполнять, казалось, каждую клеточку моего тела. Третий поток, серебристый, мне никак не давался, что было странно, ведь в том мире я вполне спокойно манипулировал магией смерти, так почему в этом, при наличии к ней склонности, я не могу даже сдвинуть серебристую нить с места? Пару раз попытавшись, я в итоге плюнул на это гиблое дело. Вряд ли такому навыку позволят просто так висеть бомбой замедленного действия. Учителя в школе обязаны будут помочь. Пока же мне вполне хватит других. Как только я выдохнул слово-ключ, вокруг меня образовалась прозрачная пленка, вот только не сотканная из воздуха, какой я привык ее видеть, а состоящая словно из замерзшей воды. Я даже пальцем ткнул в нее. Точно из воды, потому что на моем пальце осталась прозрачная капля. Но изучить интересный эффект мне не дали, потому что сумка снова зашевелилась.

Щупов, да и просто длинных палок, которыми можно было попробовать открыть сумку на расстоянии, у меня не было. Можно было, конечно, попробовать выломать душевую стойку, но я очень сомневаюсь, что мои родственники, которые, похоже Костю и за человека-то не считали, скажут мне спасибо и без возражений оплатят нанесенный ущерб. Темный во многих поколениях, я прекрасно знал цену деньгам, и как они могут влиять на умы окружающих. Это светлые твари способны за идею и предать, и сами погибнуть, нами же всегда руководил холодный расчет. Не знаю, как на моем восприятии отразится в итоге пребывание в теле человека, но пока мои позиции были неизменны.

Я осторожно приблизился к кровати, а заодно и к сумке, и рывком раскрыл ее. Сначала ничего не происходило, и я уже подумал о том, что мне все привиделось. Потянув сумку на себя, я приготовился запустить в ее недра поисковый маячок, элементарное плетение, которое мне вполне удалось создать. Правда, на это ушло непозволительно много времени, так же, как и на создание щита, но ничего, постепенно привыкну к новым для меня потокам и буду кастовать заклятья куда быстрее.

Не успел с пальцев сорваться крохотный огонек, как из недр сумки раздалось шипение, а затем прямо на меня с громким рыком выскочило черное мохнатое нечто. Я инстинктивно отшатнулся, совершенно искренне полагая, что водный щит существу пробить не удастся. Ага, счас. Черный комок тьмы с горящими красноватым светом глазами словно не заметил преграды на своем пути и приземлился прямо на мою обнаженную грудь.

– А-а-а!

– Мя-у-у-у! – наши вопли слились в один.

Я схватил существо, оторвал его от себя и отшвырнул в сторону. Очутившись на полу, тварь тут же юркнула под кровать и там затаилась. Первым моим желанием было испепелить существо, но я вовремя вспомнил, что не универсал, и магия огня мне недоступна. Но ничего, у школы воды тоже много своих убийственных штук. Вот только от злости я никак не мог вспомнить ничего простого, что мог бы использовать в конкретном случае.

На этот раз поисковик получился почти автоматически. Я отправил его под кровать и уже спустя несколько секунд получил ответ: там сидит вовсе не тварь из самой Бездны, как мне показалось, а кот. Самый банальный, вашу мать, черный кот! Тут поисковик приблизился к обнаглевшему животному, который каким-то неведомым мне образом пролез в мою сумку, слишком близко. Не знаю, кто кого испугался больше, но поисковик, вспыхнув напоследок, рассыпался снопом искр, а кошак, издав истошный вопль, выскочил из-под кровати.

Но я был начеку. Как только комок черной шерсти показался мне на глаза, я сдернул с бедер полотенце и попытался им накрыть эту орущую тварь. Вот тут-то и началось нечто, от чего у меня сначала глаза на лоб полезли, а затем я, чисто интуитивно, послал в него сгусток какой-то неоформленной силы, которая сформировалась вовсе не из трех основных нитей силы, которые я видел в проекции своего организма., а откуда-то из-под них. Цвет сгусток имел ярко-зеленый, как первая трава, что появляется весной из-под снега. А швырнул я его в кота, потому что тот, увидев меня с полотенцем наперевес, начал исчезать. Просто истаивать в воздухе. Причем делал он это по частям. Сгусток зеленого пламени попал в кота, когда от него в комнате осталась одна голова с сияющими яркими красноватыми отблесками глазами.

Кот застыл прямо в воздухе. А я застыл не хуже него, глядя на подобное чудо широко распахнутыми глазами. Словно время застыло между двумя секундами, и в образовавшемся пузыре двигаться могу только я сам. Застыв, кот снова проявился весь от кончика длинного пушистого хвоста до забавных кисточек на больших, в полголовы, ушах.

Тряхнув головой, я подхватил полотенце и набросил на зловредную тварь, после чего завернул кота в полотенце и взял на руки, прямо из воздуха, про себя стараясь не удивляться нелепости ситуации. Только кот оказался у меня на руках, время сразу же рвануло со своей обычной скоростью. Кот, завернутый в кусок тряпки, сидел смирно, не пытался орать, царапать меня и исчезать, и лишь прижатые к голове уши показывали, что он крайне недоволен своим печальным положением.

Первым моим желанием было придушить тварюшку тем же полотенцем, но затем я передумал, до тех пор, пока не узнаю, как это он вот так исчезал по частям. Если это своего рода магия, то, может быть, есть возможность ее изучить и приспособить под собственные нужды.

– Что ты все-таки такое? – задумчиво проговорил я, глядя на кота.

Кот посмотрел на меня, как на идиота. В его взгляде было столько презренья, что хватило бы на троих. Скорее всего, его взгляд означал, что, если бы он мог говорить, то непременно бы ответил, и тогда я узнал бы о себе много всякого нелицеприятного.

Дверь открылась неожиданно.

– Ой, – моя проводница уставилась на меня, в то время как я думал о том, куда девать сверток с котом, чтобы он не исчез.

– А стучаться не пробовала? – я приподнял бровь, бросив на нее быстрый взгляд и снова возвращая его на кота.

– Так ведь открыто, – пробормотала девушка, краснея.

– Открыто, потому что вы меня вчера как мешок с дерьмом бросили на кровать, мокрого, одетого и обутого, и свалили, не удосужившись закрыть дверь, – мы с котом продолжали смотреть друг на друга.

– Керн, ты не хочешь одеться? – Кара сложила руки на груди и смотрела сейчас в стену. При этом физиономия у нее была даже не розовая, а багровая.

– Упс, – я и забыл, что, ловя кота, избавился от своего единственного одеяния. Однако я быстро пришел в себя. – А ты не хочешь выйти, и позволить мне привести себя в порядок? Если нет, то проходи, не стесняйся. Обещаю, что постараюсь выполнить любые твои самые грязные мечты, – последнюю фразу я проворковал. – Только дверь закрой, а то советами замучат, если к нам случайно заглянет кто-то, вроде твоего вчерашнего помощника. А я, чтоб ты знала, в советах подобного рода не нуждаюсь, поверь, тебе не на что будет жаловаться…

– Да вы что, с Каем сговорились? – Кара не дослушала меня, вылетев за дверь. Я же, посмеиваясь, снова посмотрел на кота. – Если я тебя положу сейчас на кровать, ты будешь пытаться удрать от меня?

Кот молчал, всем своим видом показывая, что умирает. У него даже кисточки на ушах повисли и блеск в глазах стал менее кровавым.

В любом случае делать что-то было надо. Я положил сверток с котом на кровать и потянулся за сумкой, надеясь про себя, что это животное не испортило мне одежду. На первый взгляд ничего криминального не произошло, за исключением того, что абсолютно все было в черной кошачьей шерсти. Благо нижнее белье лежало в середине, между рубашками и форменными штанами, так что оно не пострадало. Не успел я натянуть трусы, как кот, чтоб его все демоны в оборот взяли, издав победный вопль, выпутался из своего кокона и исчез. На этот раз он не пытался произвести на меня жуткое впечатление и исчез сразу, без этой жути с растворением в воздухе.

– Ах ты долбодятел некастрированный, – я зло пнул ножку кровати. – О-у-у, да чтоб вас всех! – Это оказалось больно. Человеческие пальцы словно были созданы для того, чтобы приносить своим хозяевам множественные неприятности. Заныли царапины на груди, и я направился в ванную, чтобы посмотреть, в чем там дело, заодно и свое тело наконец рассмотреть, а то, прыгающая сумка не дала мне этого сделать, заставив выскочить из душа, чтобы посмотреть, в чем дело.

Царапины были довольно глубокие, но в ванной нашлась заживляющая мазь, которую я втер в эти отметины. После этого я принялся разглядывать свое отражение. А ничего так. Керн, похоже, вовсе не был слишком уж затюканным и собирался всем однажды устроить веселую жизнь. Правда, подобные взрывы часто заканчивались многими жертвами и ликвидацией спятившей особи. Тоньше надо быть, не стоит вот так сразу мочить всех подряд. Почему я пришел к такому выводу? Ну, тут другой просто не предусматривался: тело было достаточно развито, мышцы довольно рельефны и упруги, слово владелец долго и упорно занимался, чтобы все это развить. Связки эластичные. Правда, все было развито как-то… неправильно. Словно у него не было опытного наставника, и Керн занимался сам, как придется, собирая обрывки информации. Вот поэтому мне и показалось, когда я каналы проверял и расширял, что тело не слишком развито. Ну, ничего, я эту заготовку сумею довольно быстро отшлифовать до приемлемого уровня.

Что можно сказать про лицо: довольно смазливое. Блондинистые волосы, но лицо вовсе не бесцветное, как часто бывает у блондинов. Темные брови, темные ресницы, вот глаза подкачали, какие-то зеленовато-серые, словно болотная жижа. Но в целом я остался доволен внешностью. Стыдиться нечего, женщины в ужасе разбегаться не будут, а что еще мужчине надо?

Хлоп! Раздавшийся из комнаты хлопок заставил меня опрометью броситься обратно.

Посреди комнаты сидел тот самый черный кот и смотрел на меня так же удивленно, как и я на него. Изо рта у него торчал кусок явно дорогой рыбы, тонкий запах которой заставил меня сглотнуть слюну. Понятно, котяра где-то стащил рыбку и сбежал, как обычно, исчезнув. Вот только за каким хреном он появился снова у меня?!

Мы с котом синхронно мигнули, глядя друг на друга, и он исчез вместе со своей рыбой. Да что это за демоны ночи? Что это все-таки за тварь?!

Дверь снова приоткрылась, и в комнату заглянула Кара.

– Керн, ты почему еще не одет? – она закатила глаза.

– А что, не нравлюсь? – я зло прищурился. – Я тут стараюсь впечатление на девушку произвести, а она нос ворот, понимаешь ли.

– Нет, не нравишься, – серьезно ответила Кара. – Слишком много самоуверенности, помноженной на чувство собственной неотразимости.

– Но, согласись, есть с чего? – я улыбнулся, слегка наклонив голову набок.

– Не мой тип, – она пожала плечами.

– Жаль. А то я бы действительно сумел тебе показать, что не зря настолько самоуверен. – И в этом мне помогли бы века, которые я провел в своем мире, в котором у меня были искуснейшие наложницы, весьма доступно показавшие мне, как нужно доставлять женщинам наслаждение.

– Керн, – она вздохнула. – Вот скажи, что тебе мешает просто одеться, чтобы пройти со мной на завтрак?

Хлоп! По-моему, кот подавился рыбой, которую жрал, снова очутившись посредине моей комнаты. Взвизгнув, он бросился под кровать. Нагнувшись, я увидел злобно сверкающие красные глаза.

Дверь хлопнула. Когда я разогнулся, то увидел, что Кара вошла в комнату, огромными, круглыми глазами глядя на кровать, под которую забилась зверюга. Я указал на нее указательным пальцем.

– Вот. Вот что мне мешает одеться. Эта тварь, похоже, еще когда мы из поезда шли сюда, прямиком в сумку мою телепортировалась, – высказавшись, я схватил первые попавшиеся брюки и принялся одеваться.

Когда я уже застегивал пуговицы на рубашке, то посмотрел на Кару, которая стояла в той же позе, глядя на кровать, в которой я ее застал, определив местоположение котяры.

– Эй, – я помахал у нее перед лицом ладонью. Девушка вздрогнула и перевела взгляд на меня. – Если ты так будешь пялиться на кровать, то я сочту это приглашением, и никакие возражения на меня больше не подействуют.

– Господи, боже мой, – проговорила она, прижав руки к пылающим щекам.

– М-да, так меня еще никто никогда не называл. Но ты продолжай, мне определенно нравится.

– Почему в этой гребаной жизни всегда везет только таким козлам, как ты? – Кара опустила руки и ткнула меня в грудь пальцем.

Царапины сразу заныли, и это было неприятно. Я поморщился, перехватил тонкое запястье и отвел ее руку в сторону.

– Это был риторический вопрос? Если нет, то я постараюсь ответить. Все это происходит потому, что Судьба – она тоже женщина. Прекрасная женщина, которой интереснее помогать таким потрясающим парням, как я, чем тратить свое драгоценное время на всякое унылое дерьмо, вроде рыцарей на белых лошадках. А сейчас, когда мы выяснили, почему мне везет в мелочах, так как по жизни я тот еще везунчик, можно умереть от зависти, ты мне скажешь, что это за тварь и надо ли мне ее прикончить?

– Что? Нет, конечно, нет, – она вырвала свою руку из моей и отрицательно покачала головой. – Это же котенок чеширского кота. Они очень редкие, и тем более большая редкость, когда они находят себе хозяина.

– Так, а теперь поподробнее, что за кот и почему он редкий?

– Эти коты умеют телепортироваться, – Кара улыбнулась.

Я проследил за ее взглядом и увидел, как комок черного пуха выбрался из-под кровати и теперь сосредоточенно жевал, бросая на меня злобные взгляды.

– Это я уже понял. Трудно не понять, когда кот у тебя из комнаты раз пять исчезал и снова появлялся.

– Чеширский кот, когда приходит время оставлять мать, впервые телепортируется без определенных предпочтений. И то место, куда он попадает впервые, и становится его домом. Но все-таки чаще всего котята создают неясные ориентиры и попадают в леса. Они будут возвращаться всегда к этому ориентиру, куда впервые попали, понимаешь? В твоем случае к тебе. Похоже, что котик уже это понял.

– Да? И откуда такая уверенность? – я смотрел на кота и думал, на хрена мне такой геморрой, как домашнее животное, да еще и такое странное?

– Он больше не пытается сбежать и начинает осваиваться в твоем временном жилище. Смирись, Керн, вы сейчас друг от друга никуда не денетесь, так что лучше тебе начинать привыкать. С другой стороны, это очень умное животное. И, когда он вырастет, то сумеет распознавать пространственные координаты телепортации. И ты можешь давать ему мелкие поручения.

Она смотрела на кошака с такой влюбленностью, что мне аж завидно стало. Я же смотрел на это наглое животное вовсе без умиления, потому что кот в это время начал укладываться спать, прямо у меня в постели. Чудный зверь, просто чудный.

– Так, с этой тварью я позже разберусь, а сейчас пошли завтракать, я жрать хочу, – и я решительно вышел из домика, вытащив за собой Кару, которая не хотела уходить, наблюдая за редкой пушистой гадостью, и не забыл закрыть дверь на ключ, который на этот раз спрятал как раз в карман брюк.

Глава 6

Накормили нас сытно, но невкусно. Каша с кусочками мяса, хлеб и несколько кусков сыра. Запить дали соком из апельсинов, кислых настолько, что зубы сводило. Да, экономят на детях высших кланов, и самое главное, им ничего за это не будет, потому что как-никак других детишек тоже надо к алтарям запускать и руки им резать.

Пока я ел, у меня перед глазами стоял тот кусок рыбы, который где-то спер теперь уже мой кот. А уверен я в том, что кот у кого-то рыбку украл, потому что никто не заставит меня поверить в то, что котяра обладает еще и уникальными знаниями в кулинарии, что он поймал эту рыбешку и успел ее слегка подкоптить, пока его второй раз ко мне не телепортнуло. Вот же паразит пушистый. Все, решено, буду звать его Паразит. А что, очень даже нормальная кличка для кота. Паразит – это звучит гордо и внушительно.

– Ешьте плотнее. Вам потребуется много энергии, чтобы как следует усвоить проснувшуюся в вас энергию, – между длинными столами ходил Кай, заложив руки за спину. Прямо как охранник в тюрьме. Кстати, своих соседей я не видел, мы были отделены друг от друга тонкой переливающейся пленкой, сквозь которую не было видно даже силуэтов. Поэтому я не мог даже сказать, сколько нас находится в этой безликой комнате. Безликой, здесь все абсолютно связано с безликими. Интересно, кто они такие? Получу ли я когда-нибудь ответ на этот вопрос?

– Следующий этап приобретения силы вы будете проходить в парах. Пары создаются путем слепого выбора и включают в себя одного юношу и одну девушку, как представление мужского и женского начала. – Мимо меня прошел еще один парень, так же, как и Кай не спеша идущий вдоль рядов и так же заложивший руки за спину. – В этот раз будет выявляться склонность к вторичным навыкам. Не у всех из вас они будут выявлены, поэтому не рассчитывайте на многое. Семейная предрасположенность – это всего лишь предрасположенность, она не обязана проявляться у каждого члена семьи. Так же, как и после основного обретения силы, закрепление полученных навыков будет происходить во сне.

Он отошел достаточно далеко, чтобы я его уже не слышал, но, скорее всего, парень повторяет для других то, что только что сказал для того сектора, где я сижу.

Когда каша уже не лезла, а от сока свело скулы так, что, казалось, они останутся навечно в свернутом положении, еда вместе с посудой исчезла со стола. Ну, что тут сказать, удобно.

Снова появился Кай. Он был одет в знакомый плащ, только капюшон был отброшен с головы.

– Надеюсь, вы все наелись. Приготовьтесь, сейчас начнется жеребьевка! – И он возвел руки вверх над головой.

В моем понимании жеребьевка это что-то вроде такого: ты идешь к столу, где стоит вращающийся шар, суешь руку в дырку и вытаскиваешь маленький шарик с именем. Тебя отводят к той девушке, которой не посчастливилось, и вы уже вместе куда-то идете, чтобы над вами проводили опыты. Вот это нормальная жеребьевка, как ее понимают во всех мирах. Но, все демоны Бездны, не вот это!

Меня окутал сиреневый туман, или это был дым, я так и не понял окончательно, но, скорее всего, все-таки дым, потому что он начал проникать в нос, в глотку, мешая нормально дышать. Я закашлялся так, что сложился пополам, думая только о том, как бы не выблевать все то, что запихивал в себя на завтраке.

Когда же я поднял голову от ощущения, что могу вдыхать чистый воздух, а не этот сиреневый дым, то с некоторым удивлением увидел, что нахожусь в пещере, весьма похожей на ту, из которой мы с проводницей буквально вчера «случайно» выпали в водопад.

– Так, я не понял, а как же все разговоры о том, что нельзя строить портал в месте средоточия силы? – я обернулся к Каре, которая стояла напротив струй водопада и крутила в руке знакомый кинжал. Капюшон ее плаща был откинут, как у Кая.

– Это не телепортация, – просто ответила она, а в пещере появился запах той сиреневой вонючей гадости.

Резко обернувшись, я увидел, как за алтарем материализовалось тело, но пока оно еще не пришло в себя и не показалось мне во всей красе, я все же решил уточнить несколько интересующих меня вопросов.

– Если это не телепортация, то что? – при этом я не сводил взгляда с алтаря, за которым слышался надрывный кашель.

– Я не знаю, и никто не знает, – Кара пожала плечами. – Однажды безликие решили открыть источники для людей. Они призвали к себе десять проводников: пять юношей и пять девушек, и объяснили им правила. С тех пор этот порядок не нарушается. Меняются только проводники.

– И как же вы такую работенку себе находите? По объявлению на столбе в столице? Требуются проводники, просьба обращаться в место средоточия силы для собеседования? – я смотрел на нее, но девушка оставалась спокойной.

– Нет, конечно, – она фыркнула. – Просто в один прекрасный день ты понимаешь, что должен прийти сюда. У всех проводников это чувство возникает одновременно, и, когда мы собираемся, нам передают инструкции, а предыдущие проводники уходят.

– Умирают, что ли? – Ничего себе обряд. Эти безликие редкие шутники.

– Откуда у тебя такие мысли? Нет, они не умирают, а уходят в прямом смысле, ногами. Всем нужно отдыхать и нам тоже. Считай это досрочной пенсией.

– Ага, – я кивнул. – А вот у меня еще один вопрос назрел. В поезде несколько ребят укокошили. Это печально и все такое. – Кара только закатила глаза. По моему голосу было слышно, насколько мне печально. – В общем, подозреваю, что нас загрузили в поезд ровно столько, чтобы образовались пары для этого ритуала. Но теперь несколько девушек остались без пары, и каким образом… – Тут снова завоняло дымом и уже по эту сторону алтаря появилась кашляющая тоненькая фигурка. – Вопрос снимается. Тогда последний…

– Может, хватит уже? – перебила меня Кара.

– Ну что ты, пока мои подруги по несчастью пытаются не выблевать свои легкие, последний вопросик, – я посмотрел на нее, сделав жалостливые глаза. – Вот этих пещер, их что, много? Как мы все размещаемся, и как всего десять проводников успевают со всей нашей оравой? Только не говори, что приехало всего пять калек.

– А я и не говорю, – Кара поджала губы. – Приехало вас много, и не только из вашей школы. Вы все распределены во времени. Что ты на меня так смотришь? Не только Керны могут манипулировать такой материей. Безликие и не то умели.

– Верю, – я пожал плечами. – Вот про то, что то воплощение всех ночных кошмаров в масках умели многое, я верю безоговорочно. Так, пора бы нашим красавицам уже прийти в себя и предстать перед мужским началом, то есть передо мной.

Я шагнул к алтарю, но тут меня остановил голос Кары. Руками она меня не трогала, вчерашний урок явно пошел на пользу.

– Откуда ты знаешь, что они были в масках? – в ее голосе звучало напряжение.

Я внимательно посмотрел на нее.

– Когда спал и усваивал все то, что мне досталось, они мне приснились. Предупреждая вопрос, маски серебристые, очень светлые, и по голосу хрен поймешь, мужчина перед тобой или женщина. – Я все же направился к алтарю. Решив начать с первой появившейся девушки, обошел алтарь и хмыкнул, увидев знакомые голубые глаза и белокурые волосы. – Сюрприз, мать вашу. Вставай, Анна. Нечего сидеть на полу, он каменный, еще отморозишь себе что-нибудь очень важное, – протянув ей руку, я легко поднял девушку на ноги и направился ко второй.

– Ой, Света, а как ты здесь оказалась? Нам же сказали, что одна девушка и один юноша, – Анна избавила меня от потребности напрягать память, чтобы вспомнить, как зовут девчонку. Это была хорошенькая шатенка с теплыми карими глазами.

– Я за двоих иду, разве не видно, – я повернулся к Каре. – Что дальше? Снова руки резать?

– Нет, на этот раз нет, – Кара покачала головой. – Достаточно небольшого локона волос бросить в центр алтаря, – и она нерешительно посмотрела на кинжал.

Верно, дорогая, я не дам тебе махать надо мной железкой, даже если нам снова придется в водопаде искупаться.

Она протянула мне кинжал. Я быстро отрезал клок своих волос и предоставил уже проводнице завершить начатое. Когда белокурая и рыжеватая пряди упали рядом с моей, на алтаре начало твориться нечто, больше всего напоминающее схватку пламенных саламандр. Как-то по-другому назвать это было невозможно. Ослепительное яркое пламя взмыло вверх и обрушилось на черное, которое постепенно расползалось по всему алтарю, уже поглотив голубовато-зеленый огонь. Пламя обрушилось на черный огонь, который как будто бы лениво оттолкнул его, поглотив половину, но яркое пламя не унималось и атаковало снова. На этот раз уже заполнившая весь алтарь тьма приподнялась, и тут время словно остановилось. Но остановилось оно лишь для светлого пламени, которое застыло, пока тьма неторопливо принялась обволакивать его, поглощая полностью без остатка. А когда это произошло, время снова начало течь в своем обычном ритме, а с алтаря пропали любые напоминания проходящего здесь волшебства, как и наши волосы испарились без остатка.

Я даже напрягся, когда не увидел частички себя, но с этим ничего сделать было уже нельзя, тем более что на этот алтарь уже капала моя кровь.

– И что это было, мне кто-нибудь может объяснить? – я повернулся к девушкам и тут же нахмурился, потому что все они, включая Кару, стояли и совершенно стеклянными глазами смотрели на то место, где только что горели три вида пламени. – Эй, очнись, что с тобой? – я решил сначала достучаться до Кары, по идее, это должно было пройти куда легче, чем с остальными. Помахав у нее перед глазами рукой, я несильно похлопал девушку по щекам. – Очнись, что с тобой?

– А? – она сфокусировала взгляд на мне. – Что, черт подери, это было?

– Ты у меня спрашиваешь? – я с трудом удержал рвущиеся с языка ругательства. – Вы проводите какие-то странные эксперименты и даже не знаете, что происходит во время их проведения? А тебе не кажется, Кара, что ты слегка не соответствуешь высокому назначению проводницы?

– А тебе не кажется, что ты нарываешься? – зло прошипела девушка и повернулась к своим подопечным.

Светлану ей удалось достаточно быстро привести в себя. Только вот девушку била нервная дрожь, и она срывалась то на смех, то по ее лицу начинали течь слезы. А вот Анна никак не приходила в себя, напротив, она начала оседать на пол, но по вздымающейся груди было понятно, что она жива, только глубоко спит.

– Ты мне поможешь? – Видно было, что Кара не хочет у меня ничего просить, но она прекрасно понимала, что одна не справится.

Я кивнул и подхватил Анну на руки.

– Будешь должна, – бросил я проводнице, которая поддерживала за талию Свету, направляясь к выходу.

– Непременно. А у тебя, как я погляжу, вторичных навыков нет? – Может, я себя накручиваю, но в ее голосе прозвучало злорадство.

Я не стал говорить про замедление времени. Как не стал спрашивать о том, что она видела. Сдается мне, что видели мы все разные картинки.

– Наверное, нет, – я не стал ее разочаровывать. Пускай порадуется. И мне это ничего не стоит, и девушке приятно сделал, даже не касаясь ее.

На этот раз на тропинке нам никто не встретился. Дошли мы до домиков достаточно быстро. Первый на пути был домик Светланы. Кара помогла ей войти и прикрыла дверь. Помня свой прокол со мной, она заперла замок и протолкнула ключ под дверь, чтобы, проснувшись, Света смогла выйти.

– Где поселили эту куклу? – хоть Анна и была легкой, но я уже начал чувствовать, что устаю. Остановившись, перехватил ее поудобнее и повернулся к Каре.

– Дело в том, что я понятия не имею, куда она спрятала ключ, – призналась проводница.

– Тебе не кажется, что это уже не смешно? – рявкнул я на нее. – Ты первый раз, что ли, этим занимаешься? Но парни не показались мне неумехами. А ты сама сказала, что вас одновременно всех призывают. Или тебе только сейчас доверили роль проводницы, а до этого ты, ну не знаю, домики для очередной партии жаждущих прикоснуться к силе готовила?

– С вашим поездом изначально что-то пошло не так. – Она даже не стала оправдываться. – И оповещение о нападении поздно сработало, и с домиками какая-то неразбериха произошла изначально. Потом две девушки на ритуале, вместо одной… Бред какой-то. Так не должно было случиться.

– Но так случилось. И я скоро ее уроню, если ты не придумаешь решение прямо сейчас. Учти, к себе я ее не потащу, у меня и так кот незапланированный на койке дрыхнет.

– Тащи ее ко мне, – решила Кара и повела к своему домику, который практически ничем не отличался от остальных.

Впрочем, внутри он все-таки отличался. Был более обжитой, с мелкими деталями, которые делали его не таким обезличенным. Уложив Анну на кровать и сняв с нее обувь, показывая Каре, как нужно с теми, кто отрубился обращаться, я вышел из домика и направился к своему. Географическим кретинизмом никогда не страдал, поэтому быстро нашел искомый дом среди сотни похожих.

Паразит все так же спал на моей кровати. Услышав, как открылась, а затем и закрылась дверь, он поднялся и принялся тянуться на кровати, одновременно впуская когти в покрывало.

– Двигайся, – я разделся и завалился на кровать. Хоть меня и не срубало, как дерево под топором дровосека, но спать, как оказалось, я все же хотел. Кот посмотрел на меня так, словно я только что лишил жизни всю его кошачью семью, но неохотно подвинулся. Как только я лег, он привалился к моей обнаженной спине своим шелковистым пушистым боком, и мы уснули.

Проснулся я от того, что кто-то стучал в дверь. Открыв глаза, я долго смотрел на стену, и только спустя минуту до меня дошло, что на улице еще темно. Начав подниматься, я увидел, что на подушке что-то лежит. Приглядевшись, вскочил, чувствуя, как бьется сердце. На подушке лежала удавленная мышь. Паразита в комнате не было, наверное, телепортировался куда-то на охоту. Мышь же мне притащил, чтобы его тупой хозяин с голодухи не сдох, не иначе. Вот она забота, многим людям бы поучиться.

Стук в дверь повторился. Я, схватив мышь за хвост, направился к двери. Открыв ее, бросил стоящей с вытянутой рукой девушке.

– Отойди, – когда она послушно отпрыгнула, выкинул мышь, затем повернулся к ней. – Ты проснулась и тебя Кара выкинула за дверь, примерно как я сейчас мышку? – Она кивнула, а затем отрицательно покачала головой. – Нет? Ладно, ты сама ушла, и теперь не можешь найти свой домик? Опять нет? Анна, мы так до утра будем гадать.

– Ты можешь просто дать мне войти? – наконец выдавила из себя девушка.

– Зачем? – я даже слегка удивился.

– Костя, пожалуйста, просто дай мне войти.

– Ты вообще соображаешь, о чем просишь? – спросил я ее, глядя сверху вниз. – Анна, ты взрослая девушка и должна понимать, чем такие авантюры обычно заканчиваются.

– Я понимаю, не считай меня идиоткой, – ей надоело ждать, и она протиснулась между мной и косяком. Процесс протискивания был, надо сказать, весьма… да, весьма.

Закрыв за ней дверь, я прошел мимо девушки и сел на кровать. За все это время у меня даже не мелькнуло в голове мысли, что надо бы одеться. Не я к ней пришел, так что пускай наблюдает меня в одних трусах.

– Может быть, ты все-таки объяснишь, что за моча ударила в твою очаровательную головку, и ты решила вот так запросто провести ночь со школьным изгоем? – я все-таки решил прояснить ситуацию.

– Я не знаю, что видел ты, что видели все вы, но я видела, как мы занимаемся любовью прямо на алтаре, и во мне полыхает пламя. Это было настолько ярко, что… – она запнулась, но я за нее закончил:

– Что ты решила проверить, так ли это на самом деле? – закончил я за нее.

– Можно сказать и так, – она протянула руку к плечу и нажала на какую-то хитрую пряжку. После чего платье упало к ее ногам. Анна шагнула ко мне. – Докажи, что все может быть так же, что я еще не сошла с ума.

– Оказывается, я чрезвычайно слаб, – пожаловался в темноту, затаскивая ее на кровать. – Никак не могу отказать в просьбе девушке.

Глава 7

– Вставай, – я приоткрыл один глаз.

Так и есть, Кара стоит надо мной, сложив руки на груди. Весьма такой груди… да, весьма. Я успел оценить, когда мы за кинжал в мой первый день пребывания здесь боролись. Приподнявшись на локтях, я увидел, что лежу на сбитых простынях один, и дверь, вашу мать да через колено, снова открыта. Хорошо еще, что чресла легким одеялом прикрыты.

Ухватив одеяло, я обернул его вокруг бедер и побрел в санузел, чтобы смыть с себя следы довольно неплохой ночи.

– Я все жду, когда ты научишься проявлять хоть маленько такта и не врываться к мужчинам в спальни. Наверное, это сродни фантастическому явлению, – по дороге к ванной я подхватил сумку, чтобы там спокойно одеться. В сумке спал Паразит. – Нет, по беспардонности ты явно проигрываешь этому пушистому животному. Да, кстати, чем его кормить, если он прекрасно сам справляется с добычей еды, причем той, которую ему в данный момент хочется, а не той, которую ему дают, пытаясь выдать за волшебный деликатес?

Наскоро приняв душ и справив все свои утренние потребности, я отвоевал у кота чистую… относительно чистую, учитывая кошачью шерсть, одежду и вышел к Каре уже одетый. Бросив сумку с котом на кровать, повернулся к девушке, которая смотрела на бардак, сузив глаза.

– И что же тебе снилось такое, хм, ужасное? – спросила она, переводя взгляд на меня.

– Ужасное? Мне снилась ты. Что там в пещере не было больше никого и все зашло слишком далеко, – я приблизился к ней практически вплотную. – Такое могло произойти? И что бы значило такое развитие событий?

– Ты просто озабоченный кретин, – Кара вспыхнула и оттолкнула меня.

– Ну да, и что? – я пожал плечами.

– Собирайся. После завтрака третий ритуал, после которого вы пойдете не сюда, а в поезд, и поедете наконец-то домой, – Кара выдернула из двери ключ и прикрепила его к довольно внушительной связке.

– И это значит, что мы больше не увидимся? – уточнил я.

– Надеюсь на это всей душой, – с чувством произнесла она.

– Ты разбиваешь мне сердце, – я приложил ладонь к груди. – Заметь, всех неприятностей можно было легко избежать, просто отдав мне кинжал, чтобы я сам порезал себе руку в самый первый день. С другой стороны, если бы это произошло, я никогда не узнал, что у тебя такая… такая… м-да, в общем, такая. Мечта просто. Смотри, что я натворил, когда ты мне приснилась, – и я указал на смятую постель.

– Иди за мной на завтрак, – рявкнула Кара, вылетев из домика, я же, посмеиваясь, пошел вслед за ней. Как же все-таки легко вывести человека из себя, главное, целью задаться.

Завтрак проходил так же, как и накануне. Длинные столы, каждое место отгорожено полупрозрачной перегородкой, за которой мы друг друга совершенно не видели.

Между столов прошел Кай, заложив руки за спину. Я как раз размышлял над тем, нужно ли доедать кашу, наверняка очень сытную и полезную, но просто отвратительную на вкус. Высунувшийся из сумки Паразит понюхал то, что нам дали на завтрак, скривил морду и сделал движения, словно загребает это дерьмо, после чего исчез. Вот молодец, сейчас он где-нибудь пожрет и вовремя смоется. Да с такими возможностями котяра мог и на императорской кухне столоваться. А вот я лишен этой уникальной способности. Ну ладно, хоть один из нас будет сыт. Зато можно не отвлекаясь послушать, что же вещает проводник.

– Сегодня пройдет третий этап познания силы. На многих из вас он не произведет никакого эффекта, но, возможно, среди вас найдутся и те, кто вместит в себя всю мощь, которую открыли когда-то для нас безликие. Но не думайте, что на этом ваши испытания заканчиваются. Силе нужно как следует сжиться с новым для нее вместилищем. Найти все каналы и образовать новые. Найти, наконец, то место в вашем теле, где будет расположено ее сосредоточие. У каждого мага это место свое, не надо думать, что оно у всех одинаково. Все процессы обычно занимают от двух недель до месяца, опять же все зависит от индивидуальных особенностей каждого мага. И эти недели будут самыми веселыми в вашей жизни. Магия начнет частенько вырываться из-под контроля и творить то, что ей заблагорассудится. И это могут быть не только невинные шутки. Поэтому вы и будете переживать самые волнительные моменты в вашей жизни под присмотром опытных наставников в школе, учась контролю и большую часть своего времени проводя в медитациях, а также дома, под присмотром более опытных родичей, которые сумеют вовремя вас остановить, ну, или смягчить последствия.

Кай закончил свою речь, довольно поучительную, надо сказать, и уступил место тому самому типу, который, как я подозреваю, напустил на нас вчера синюю дрянь, от которой я едва не задохнулся.

– Я вижу, что все уже утолили голод, – начал тип, осматривая столы. Похоже, что с его стороны всех нас было прекрасно видно. – Тогда я прошу всех вас встать и взять в руки свои вещи.

Я вскочил со стула и поднял сумку, где смятым ворохом лежала вперемешку грязная и остатки чистой одежды. Сумка была довольно легкой, значит, Паразит все еще не объявился. Интересно, он сможет меня найти? Не успел я удивиться тому, что, похоже, начал искренне переживать за какого-то кота, как стало очень темно, но только на одно мгновение, между взмахами ресниц при моргании. Когда я отрыл глаза, то уже стоял в пещере возле печально знакомого алтаря. Вот только я был на этот раз совершенно один.

Пожав плечами, я решил не тратить время зря и, скинув сумку на пол, подошел к алтарю. Раз появилась возможность изучить этот артефакт, то глупо было ею не воспользоваться. На светлой поверхности камня были вырезаны руны, парочка из которых показалась мне знакомой. Я уже видел нечто подобное, вот только это было в другом мире. Подтянув к себе сумку, и постоянно оглядываясь, я вытащил мятую тетрадь и грифельный карандаш. Как можно перенести схематически выпуклое изображение на бумагу, знали даже дети во всех мирах. Прикладывая листы к каждой руне и быстро закрашивая их, я успел перенести в тетрадь все изображения, сунуть ее обратно в сумку и вскочить, приняв независимую позу.

Откуда-то сбоку раздались приглушенные голоса. Я напряг слух так, что в ушах зазвенело, но мне удалось разобрать, о чем они говорят. Говорили Кара и Кай. При этом парень был уже на взводе.

– Кай, я не хочу туда идти. Этот парень – Керн, он меня пугает. В нем есть нечто темное, что-то более страшное, чем он пытается всем показать, выступая этаким рубаха-парнем. – Надо же, какая сообразительная девочка, эх, мне бы времени побольше…

– Не выставляй себя идиоткой, – процедил Кай. – У парня способности к магии смерти. Конечно, в нем есть нечто темное и, мать твою, не просто страшное, а жуткое до дрожи. Иди и заверши работу. И потом, ты сама виновата. Выставила себя перед ним полной дурой, теперь поздно жаловаться.

– Дело не в магии смерти, – возразила Кара. – Я уже встречалась с некромантом. Да, они редки, можно сказать, что их единицы, но здесь не то, понимаешь? Что-то более мощное, более древнее… Я не могу этого объяснить.

– Мне не надо ничего объяснять, Кара. Мне нужно, чтобы ты пошла туда и закончила то, что начала. Ты разве не в курсе, что это не может сделать никто, кроме тебя? – Кай уже рычал, и, чтобы его слышать, можно было даже не напрягаться. – Безликие выбрали нас, потому что мы видим, какие именно силы выбрали того или иного мага. Нас, видящих, еще меньше, чем некромантов. Поэтому подбери сопли и иди. Да, тебе не повезло с жеребьевкой, но у каждого из нас бывают сложные случаи и плохие дни.

Голоса замолчали, и я сложил руки на груди, возведя взгляд к потолку. Вскоре появилась Кара.

– Как много ты слышал? – с ходу спросила она, подходя к алтарю.

– Достаточно, чтобы понять, что ты меня боишься. И это странно, не находишь? Я не сделал тебе ничего плохого, даже спас…

– Я сомневаюсь, что ты спас меня просто по доброте душевной, – перебила меня Кара, расставляя на алтаре светильники в одном ей известном порядке.

– Да какая разница, какие у меня были мотивы, главное, что было в результате. А в результате я тебя спас, дважды, если я не ошибаюсь, от воды и от орла. Так что давай уже быстренько доделаем наши дела, ты проводишь меня к поезду, подаришь воздушный поцелуй, чтобы все уроды видели, как мы довольны друг другом, и все, ты меня больше никогда не увидишь.

– Ты прав, – Кара взмахнула рукой, и свечи зажглись все одновременно. – Смотри на них. Ничего не делай, просто смотри. Расслабься.

Она обошла меня и остановилась сзади. Когда мне на плечи легли девичьи руки, я было дернулся, но тот узор, который составляли огоньки, словно заворожил меня, притягивая к себе, засасывая внутрь себя. И вот уже ничего не остается, кроме этого манящего света.

– Очнись.

Я непонимающе моргнул, прогоняя наваждение.

– Что это, твою мать, было? – развернувшись, я схватил ее за плечи. – Что ты со мной сделала?

– Я ничего ни с кем не делаю. Моя магия, да и любая другая в этом месте практически не работает, – она попыталась вырваться, но я держал ее крепко. – Лучше отпусти по-хорошему.

– А то что? – я все еще злился на то, что настолько потерялся в этих проклятых огоньках. Меня можно было брать в этот момент тепленьким. Делать со мной все, что душе угодно.

– Когда я сказала, что моя магия почти не работает, я именно это и имела в виду, – прошептала Кара, а наши губы почти соприкасались в этот момент. – Отпусти. – Я почувствовал ее дыхание и отрицательно покачал головой. – Я предупреждала.

Сильная волна неоформленной магии воздуха оторвала меня от девушки и впечатала спиной в стену. Это заставило окончательно прийти в себя и понять, насколько я тупоголовый кретин.

– Это было круто, – кряхтя, как столетний дед, я поднялся на ноги. – Считай, что я влюбился. Только одного не могу понять, почему ты не помогла себе в первый день?

– Потому что в тебя влилось слишком много, меня чуть не захлестнул этот поток. К тому же этот проклятый плащ едва не придушил меня, – Кара смотрела на меня сурово, сложив руки на груди.

– Принимается, – я поднял сумку. – И что мне на этот раз досталось?

– Не знаю, – с нотками разочарования произнесла проводница. – Что-то точно было, но что именно, я так и не поняла. На медитации сам разберешься, если наставник не поймет и не сообщит тебе заранее. А теперь пошли, а то на поезд опоздаешь.

Обратный путь был довольно легким, по сравнению с предыдущими днями. Я шел пружинистым шагом, а не едва волоча ноги. Мне не приходилось никого тащить, и в целом, можно сказать, что жизнь в общем-то удалась. Где-то посредине пути моя сумка дернулась и заметно потяжелела. Отлично, теперь точно все в сборе, можно покидать с чистой совестью это приветливое место.

Память Керна подсказала, что мне нужно в третий вагон. Но поезд вот-вот должен был тронуться, поэтому я заскочил в тот, который стоял поблизости. Уж пройти по вагонам, чтобы зайти в нужный, я как-нибудь смогу.

Воздушного поцелуя от Кары я не дождался, но она мне помахала ручкой, что я воспринял за добрый знак. Поезд тронулся. Я так и знал, что пришлось бы на ходу запрыгивать, если бы начал раздумывать, в какой вагон залазить. Поезд набирал обороты, а я все еще стоял в тамбуре и прислушивался к себе, пытаясь понять, что же я заимел в этот раз. Ничего не приходило в голову, а среди трех нитей основной силы никаких проблесков я не наблюдал. Было даже не слишком понятно, что отвечает за мое умение манипулировать временем. Ладно, потом разберусь. Или же у хрена в маске напрямую спрошу, он ведь обещал заскакивать ко мне, как минутка свободная подвернется. Приняв такое решение, я подхватил сумку и вошел непосредственно в вагон, чтобы пройти его насквозь.

– Та-а-а-к, а вот это что здесь делает?

М-да, вечер стремительно переставал быть томным. Вот что вытащило этих дятлов в коридор? Не могли посидеть в купе, пока поезд разгоняется? Потом бы вывалились всей толпой, чтобы за жизнь поговорить, да своими свежеприобретенными навыками друг перед другом похвастаться.

– Керн, ты что же, забыл, что не должен своим присутствием осквернять взгляды законнорожденных, истинных сынов и дочерей своих кланов. – Да, пафоса у попугая на десятерых хватит. И откуда, интересно, такой экземпляр вообще выполз?

– Я не просто забыл, я вообще не знал, что существуют такие правила для конкретного Керна. – Я слегка наклонил голову набок, осматривая своих соперников. Их было четверо. Все четверо рослые, спортивные, явно не гнушающиеся тренировками по боевым искусствам. – И кто их придумал и утвердил, ты, что ли? – В памяти самого Керна ничего конкретно про это тело, которое сейчас стояло, перегораживая мне путь, я узнать не мог. Просто какая-то аморфная паника с воплями: «Спасите-помогите, ма-ма!» Поэтому даже его имя было для меня загадкой.

– Да хотя бы я, – дятел усмехнулся, а его дружки дружно поддержали здоровым юношеским гыканьем.

Понятно, они еще и кретины. Не слишком хорошее сочетание.

– А ты вообще кто такой, чтобы законы разные издавать? Император? Или некто, имеющий такую же власть? По-моему, за такие слова на тебя вполне можно настучать в Службу безопасности, тому следователю, который нас недавно плющил. Он мне показался человеком серьезным, быстро установит твои полномочия, – говоря это, я аккуратно поставил сумку за спину, чтобы не наступить и не нанести тем самым тяжелую моральную травму Паразиту, а сам выдвинул ногу вперед и слегка согнул колено.

– Ну да, ты только на это и способен, стучать, – попугай не видел моих манипуляций или не придал им значения. Он говорил, повернувшись к своим приятелям. Видимо, чтобы из этого положения ударить меня. Довольно предсказуемо на самом деле, и не было бы их четверо, а я был бы более подготовлен, то это было бы еще и скучно.

Кулак полетел в мою сторону. Ну вот, я же говорил. Присев, я пропустил его над головой и ударил коротким, но сильным ударом костяшками согнутых пальцев прямо в район печени. Он согнулся и завыл, что, не ожидал? В узком коридоре вагона эти придурки только мешали друг другу. Но все же одному удалось садануть мне по скуле. Ничего, как оправдание сойдет. Я блондин, поэтому синяк должен получиться впечатляющий. Один впечатался головой в дверь купе, напротив которого стоял. Боюсь, если там кто-то находится, то у него возникнет проблема с выходом, потому что чугунная башка этого долбоклюя помяла замок. Еще один растянулся на полу после точного удара лбом в переносицу, а четвертый повторил судьбу второго и заклинил очередную дверь соседнего купе.

За всем этим весельем я совсем забыл про первого. Тот оказался как раз у меня за спиной. Он вскочил и, козел такой, наступил-таки на сумку.

– Ма-у-у-у! – Паразит, вытаращив глаза, телепортировался за пределы своего убежища и вцепился когтями всех четырех лал прямо в пах обидчика.

– Ох ты ж, – даже у меня появились фантомные боли от увиденного. Тот, который против меня какие-то там законы издавал, упал на пол, а его голос повысился на два с половиной тона. Я попробовал оторвать кота, но тот держался крепко, а вой начал повышаться еще по мере того, как я тащил пушистое чудовище. – Паразит, да отцепись ты от его грязных яиц, еще блох наловишь, – пропыхтел я, все еще не оставляя попыток освободить парня. Оглянувшись, я увидел, что остальная троица куда-то делась. Не иначе получила умение телепортироваться по примеру моего зловредного кота. При этом одна из дверей с погнутым замком была просто выломана снаружи. Ага, значит, это купе одного из дятлов.

Кое-как путем поглаживаний и уговоров мне удалось заставить перепуганного кота отпустить его жертву. Как только у меня получилось, он почти обнял меня за плечи, вонзив когти теперь уже в мою кожу.

– Ты в следующий раз думай, прежде чем на беззащитных котов, тьфу ты, на беззащитных прохожих нападать, – сказал я напоследок попугаю, оставляя его валяться на полу вагона, и пошел к тамбуру.

По пути я заглянул в выломанную дверь. Ну точно, все трое сидели там и с опаской смотрели на Паразита.

– Вы это, забрали бы приятеля, может, ему помощь нужно оказать. – И после этого вышел в тамбур, а из него прошел в свой вагон.

Глава 8

Почему-то я думал, что школа, в которой будет проходить мое обучение, – это пансионат. Оказалось, что думать мне надо поменьше.

Всю дорогу я благополучно проспал, заперев дверь, даже если кто-то ко мне ломился, я не слышал. Все время мне снились какие-то странные сны, точнее, обрывки снов, которые никак не складывались в единую картинку. Ни о