Оглавление

Глава первая

Мне всегда становилось немного грустно от мысли о том, что кто-то всю свою жизнь провёл на одном месте. В селе или в городе. Год за годом каждый день шёл на работу, потом в магазин и обратно домой. Так живёт большинство. И я вам признаюсь, я тоже так жил, поэтому точно знаю, о чём говорю. Каждый новый день похож на вчерашний. Недели, словно близнецы, идентичны. И, что самое печальное, людей такой образ жизни устраивает. Конечно, на то она и зона комфорта, что из неё не хочется выходить туда, где с тобой может произойти что-то для тебя непривычное. Это пугает. Но кто-то делает шаг навстречу новому, а кто-то выбирает свой маленький, ограниченный, но хорошо знакомый мирок. Я никого не осуждаю, это выбор каждого из нас, однако меня от таких мыслей одолевает некоторая грусть.

Нужно выбираться из своего населённого пункта хотя бы иногда, в лес или в соседний город. Я знаю, что порой бывает лень выйти даже из собственного дома. Надо лишь сделать первый шаг, а второй пойдёт легче. Жизнь имеет свойство быть прекрасной и удивительной, а то, что сегодня кажется проблемой, через некоторое время может вызвать улыбку и радость от осознания того, что у тебя в архиве есть такое воспоминание.

Бывают, несомненно, и неприятные жизненные опыты, они также необходимы для личностного роста. Только не забывайте делать вовремя соответствующие выводы. Жизнь опыт даром не раздаёт.

Ну ладно, что-то я увлёкся. Я собираюсь поведать вам одну интересную, на мой взгляд, историю, и начнём мы, пожалуй, отсюда.

Было дождливое осеннее утро, часов девять, начало десятого. Марк лежал на своей кровати и смотрел через окно, по которому стекали капли дождя, на серое небо.

Прошло около полугода после гибели его отца, Марк сильно по нему скучал, но так ни разу и не увидел его во сне, хотя очень этого хотел. После похорон наш герой решил уволиться с работы и с тех пор нового рабочего места не искал. Он мало ел, отчего заметно исхудал, и часто прикладывался к бутылке. Повесил в комнате боксёрский мешок и вымещал на нём постоянно накапливающуюся злость от безысходности и не покидающего его чувства беспомощности оттого, что отец ушёл слишком рано и ничего уже не изменить. Марк остался круглым сиротой. Хоть ему и было уже девятнадцать лет и он давно был самостоятельным парнем, потеря близкого человека сильно по нему ударила.

Раздался громкий стук в дверь. Марк поднялся с кровати, надел штаны и футболку и подошёл к двери. Посмотрев в глазок, он открыл её и впустил в квартиру своего друга Макса, парня с тёмными волосами средней длины и пробором слева.

— Здорово, Марк, — сказал Макс, пожимая другу руку. — Спал, что ли?

— Здорово. Нет, минут десять назад очнулся. А ты что в такую рань на ногах?

— На дачу хочу съездить. Поехали?! Подышим свежим воздухом, — предложил Макс. — Отвлечёшься от депрессивных мыслей.

— Лады. Мне умыться надо. Я быстро.

Позже Марк согрел и налил вчерашний суп себе и другу, и они сели покушать.

— Слушай, братан, давай вот о чём договоримся, — сказал гость. — Если когда-нибудь один из нас, любой, вдруг соберётся проститься с жизнью, то обязательно позвонит другому.

— С чего это ты? Я люблю жизнь.

— Я тоже. Просто давай пообещаем.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно!

— Ладно, я обещаю. Позвонишь, я приеду и выбью из твоей головы эту мысль, — произнёс Марк.

— И я обещаю.

— Отлично.

Они поели и пошли на улицу. На машине Макса друзья ехали по шоссе через лес. Туда уже несколько лет не ездил никто из членов семьи, состоящей из родителей и младшей сестры Макса Юли. Родители у него люди не бедные, поэтому дача представляла собой большой дом со всеми удобствами и внушительного размера земельным участком.

Парни ехали на большой скорости, слушали музыку, на заднем сиденье расположился ещё один член семьи, пёс Зевс, взрослая гладкошёрстная немецкая овчарка. Ребята всегда брали его с собой в поездки, он беспрекословно слушался Макса и даже по городу иногда шёл без поводка и намордника, чем заставлял порой горожан нервничать.

Марк сделал музыку потише.

— Как самочувствие? — спросил его друг.

— Да всё в порядке. А что, хреново выгляжу?

— Ты ещё худее стал. Вообще не ешь, что ли? Только пьёшь? Я волнуюсь.

— Не волнуйся за меня, я здоров. Я ем. Только поспать нормально не получается.

— Отец не снился? — спросил Макс.

— Нет. Может, оно и к лучшему. Возможно, я так быстрее свыкнусь.

Наступила небольшая пауза.

— Ты веришь в рай? — поинтересовался вдруг Марк.

— Я не знаю, не уверен. Странно всё это. Каким должен быть рай? Там, наверное, приятно находиться. По-моему, по ощущениям должно быть похоже на вечный оргазм.

Парни рассмеялись.

— Боюсь представить, что ты думаешь про ад! — высказался Марк.

— А ты что думаешь? Котлы?

— Что? Я, по-твоему, стереотипно мыслю?

— Нет?

— Вообще ни разу, — ответил Марк.

— Ты разве не считаешь блондинок тупыми?

— Нет, не считаю. Я знаю умных блондинок и тупых брюнеток.

— Ладно, хорошо. Так что насчёт ада? — спросил Максим.

— Наверное, в аду человека подвешивают ржавыми крюками за трапециевидные мышцы, на него льётся душ из кипящего масла, демоны протыкают его раскалёнными штыками, и боль от всего этого усилена. У них, предполагаю, много всяких пыток в запасе, они же профи.

— Я думаю, — добавил Макс, — что тех, например, для кого при жизни жутчайшим кошмаром было изнасилование, в аду насилуют. И каждый раз как первый. Кто больше всего боялся утонуть, тех топят. Ну и так далее. А вообще, ты же знаешь, я неверующий.

— Да, я тоже.

Макс собрался закурить, но в этот момент посреди дороги откуда ни возьмись появился мужчина. Попытка его объехать была предпринята слишком поздно, но столкновения не произошло, а вместо этого незнакомец, чьи светлые волосы свисали на лицо и закрывали половину, беспрепятственно прошёл сквозь машину, которую нашему водителю удалось-таки вскоре успешно остановить поперёк разделительной линии. Через несколько долгих секунд парни вышли из автомобиля, не до конца понимая, что только что произошло.

— Ты видел мужика на дороге? — спросил Марка Макс.

— Видел. Вроде. Нет, точно видел… Мне показалось, что он на миг оказался в салоне. Он даже в глаза мне смотрел в это время. — У Марка слегка затряслись ноги.

Он закрыл свои карие глаза и сделал глубокий вдох. Мелкий дождик по-прежнему накрапывал. Дул прохладный ветер. Макс закурил и подошёл к другу, стоящему недалеко от машины.

— Марк, это по-любому был призрак. Не могло нам обоим это померещиться.

— Чего он хотел? Если бы ты растерялся, мы бы улетели с дороги и уже бы сдохли, врезавшись в дерево.

— Точняк. Я его больше нигде не вижу, — оглянувшись, сказал Макс. — Поехали лучше отсюда.

Друзья вновь сели в машину и направились дальше молча. Марк снова и снова видел взгляд привидения у себя в голове.

— Чёрт, я не хочу сойти с ума, — сказал он про себя. — Надо как-то перестать думать об этом.

Вскоре парни доехали до дачи, выпустили Зевса из машины и занесли сумки с продуктами в дом. Взяв с десяток метательных ножей из багажника, они пошли к деревянной мишени, которую когда-то сами сделали, раскрасили и поставили неподалёку.

Дождь уже закончился, Макс протёр тряпкой стол и стулья, на стол поставил пару бутылок пива и принялся метать ножи, а Марк уселся на стул и открыл бутылку, после чего отпил половину.

— Слушай, — начал он, — допустим, что это был призрак. Что это означает? Теперь мы знаем, что смертью наш путь не заканчивается, так?

— Ну,