На левом берегу Днепра
1
Ближе к середине осени ночи становились тёмными, воздух хладок, а иссиня-чёрное небо усыпали бесчисленные яркие звёзды. На юго-восточных границах Киевской Руси, кроме всего сказанного, воздух этой ночи был ещё пропитан конским и людским потом, тревогой и отвагой, верой и решимостью, злобой и ненавистью, хитростью и алчностью.
Русское войско, состоящее из трёх дружин, каждое, примерно, в тысячу воинов, решительно затихло на краю большого дикого поля, заросшего высокой травой с одиноко торчащими кустарниками и деревцами. Дружинники, в основном, были конники. Позади русского войска шумела своими быстрыми перекатами извилистая и сильная река Альта.
Вот, трое предводителей дружин, трое князей Ярославичей, подгоняя своих статных вороных коней, отделились от войска и сошлись на ближайшем холме, дабы держать совет.
― Эх, не по сердцу мне расположение нашего войска, ― сходу начал сокрушаться средний брат Ярославичей князь Всеволод. Позади бурная река. А если придётся отступать, река станет препятствием.
― Об отступлении даже и не помышляй! ― отрезал старший брат из князей ― Изяслав Ярославович.
― Наша атака будет внезапной, спят половцы, ― успокаивал среднего брата младший из Ярославичей князь Святослав.
― Старый Шарукан хитёр, следовало бы ещё раз отправить разведчиков, ― не унимался князь Всеволод. ― Помните, его войско по головам гораздо превосходит наше.
― Уж не трусишь ли ты, брат, ― усмехнулся Изяслав, стреножа жеребца под собой.
― Я ― не трус, но я, как и вы оба, сын своего отца ― Ярослава Мудрого. Мудрого, слышите! ― обиделся Всеволод.
― Не надо нам ссоры перед таким боем, ― попытался примерить братьев Святослав. ― Мы привели войско для атаки на половцев. Ну, так что же? Брат Всеволод, ты позвал меня и Изяслава дабы прогнать врага с русских границ и не дать им сжечь деревни и города русские. Ну, так чего мы ждём?!
Князь Всеволод молчал.
― Не посрамим память и славу отца нашего Ярослава мудрого, ― сказал нарочито громко князь Изяслав и дал отмашку войску русичей.
Трое коннико
