Оглавление

Глава 0. Монстр

Под проливным дождем Роджер стоял на крыльце и всматривался во мрак ночи. Его заляпанная кровью ладонь сжимала рукоятку кинжала.

Вспышка молнии пронзила кромешную тьму. На истерзанном острыми серебристыми нитями небе проступили очертания тучи, которая растеклась бесформенным серым пятном. Она напоминала голову, растоптанную тяжелым ботинком.

Роджеру не было девятнадцати, но в спадающей на лоб черной пряди проглядывалась седина. А может, это искрились капли на его волосах. Черты лица были обострены. Синяки вокруг глаз накладывали отпечаток глубокой скорби. В то же время его мрачный и хищный взгляд пробирал холодом до костей.

Следом за молнией с неба донесся грохот. Был это гром или рык жуткого монстра, Роджер не мог знать наверняка. Все, что он знал, это то, что монстр медленно засыпал, передавая ему тяжелую ношу воспоминаний. Понимание того, что произошло в доме, безжалостно подступало, сдавливая грудь ледяными объятиями.

Подставив руки под дождь, Роджер смотрел на алую струйку, которая постепенно становилась прозрачной. На ладони и блестящем клинке больше не было видно крови, будто бы время вдруг повернуло вспять…

Глава 1. Случайность

Роджер и Кэнди сидели рядом, постелив на траву старый отцовский плащ. В лучах полуденного майского солнца они увлеченно читали книгу. За одиннадцать лет своей жизни они покидали родительскую ферму только во время нечастых поездок на ярмарки, но это не мешало им ярко воображать мир далеко за ее пределами.

— Если не поторопимся, они закроют ворота! — Вжившись в образ прожженного воина, Кэнди рычала каждое слово. Подобное зрелище могло рассмешить любого, потому что внешне зеленоглазая стройная девочка с вьющимися белокурыми волосами, одетая в нарядное голубое платье, напоминала маленькую принцессу из сказок. Единственным, кто никогда бы не засмеялся, был ее брат-близнец.

— Оставьте меня и спасайтесь сами. — Старательно подражая хриплому баритону, Роджер едва не закашлялся. Невольно он коснулся губ кружевным рукавом своего белоснежного костюма, в котором не стыдно было бы показаться даже при дворе самого короля. В этот момент он вспомнил о родителях и, прервав чтение, обернулся проверить, было ли ими замечено столь грубое нарушение этикета.

— Но капитан… — Увидев, что Роджер отвлекся, Кэнди с укоризной вздохнула и потрепала его короткие черные волосы, которые вместе с такими же черными глазами были тем немногим, что отличало их друг от друга. В этот момент послышались голоса родителей, и Кэнди вместе с братом повернулась послушать, о чем они говорят.

Элли и Кайл, отдыхавшие на скамье перед домом, выглядели скромнее своих детей. На ладонях Кайла виднелись мозоли, а на босых ногах — следы возделанной им земли. Подвязанная тонким поясом свободная серая рубаха[1] казалась заношенной. Вместе с тем изящная форма носа и выделяющиеся скулы, унаследованные близнецами, давали с первого взгляда понять, что он знатных кровей. В свои сорок восемь он оставался подтянутым и крепким мужчиной.

Жена Кайла была на пятнадцать лет моложе него. Даже после рождения двойни она сумела сохранить тонкую талию. Одетая в белую тесно завязанную камизу[2] и простые сандалии, едва выглядывающие из-под подола, Элли казалась со стороны обычной работницей фермы. Но, присмотревшись поближе, в ее ушах можно было увидеть серьги из жемчуга.

— Опять за весь день ни души, — Кайл покосился в сторону дороги, кусочек которой виднелся из-за угла дома. — В городе по-прежнему неспокойно.

— В стране не будет спокойно, пока к людям относятся как к скоту.

Кайл и Элли всегда понижали голос, касаясь темы восстания, но это только усиливало интерес близнецов. С недавних пор мимо фермы ездили очень редко, из-за чего казалось, что весь мир опустел и их семья осталась жить посреди безлюдной равнины. Отец говорил, что сейчас это к лучшему, но от таких мыслей все равно становилось неуютно.

— Эти бандиты убивают и грабят, а ты говоришь так, будто бы их поддерживаешь.

— Я не поддерживаю того, что они делают. Но разве ты забыл, как мы сами едва не попали в нищий квартал? С твоим-то образованием и наследством.

— Эл, ты же знаешь, что меня просто подставили… — Кайл замолчал, повинуясь жесту Элли, которая заметила, что дети подслушивают разговор.

— Ну, чего уши развесили? — с напускной строгостью Элли посмотрела на близнецов.

Понимая, что в ее присутствии родители не возобновят беседу, Кэнди решила больше не скрывать своего любопытства:

— А что означает подставили?

— Это значит, что дружки вашего отца из городского совета нас обокрали.

— Обокрали?.. — Кэнди переглянулась с Роджером. Оба знали, что когда-то их отец работал чиновником, а мать — прислужницей при городском совете. Из-за своего непокорного нрава Элли едва ли продержалась бы долго на этой должности без протекции Кайла, и порой родители любили вспоминать самые разные случаи со времен своего знакомства. Однако о переезде из города, как и о его причинах, они всегда предпочитали молчать.

— Не то чтобы обокрали… Просто из-за них я потерял работу много лет назад.

— Ты их защищать вздумал? Из-за их лжи тебя даже в деревне старостой не назначат.

— Но нельзя же это так оставлять!

— Можно написать письмо королю и все рассказать!

На губах Элли появилась улыбка, вызванная то ли нотками негодования в голосах детей, то ли их наивными рассуждениями:

— Его величеству плевать на простых смертных.

— Элли! — пристальным взглядом Кайл попросил жену прекратить вести крамольные речи при детях, после чего повернулся к ним. — Вам ведь здесь нравится?

Роджер и Кэнди дружно стали кивать.

— Ну вот, если бы этого не случилось, нас бы тут не было. Жили бы в городе. Скукотища…

— В городе весело, но надоедает очень быстро. — Кэнди мечтательно закатила глаза, видимо, вспоминая одну из поездок.

— А еще сейчас там неспокойно, — не упуская случая, Роджер повторил фразу, подслушанную им у родителей. Элли и Кайл замолчали и встретились взглядами. Вновь посмотрев на детей, Кайл заговорщически подмигнул:

— Это была идея вашей мамы — купить ферму на все сбережения. Сначала я сомневался, но вышло не так уж плохо.

— По крайней мере, здесь мы ни от кого не зависим и не участвуем во всех этих подковерных играх. — Элли повернула голову к мужу, который ответил ей довольной улыбкой. Ее по-началу многозначительный взгляд наполнился нежностью.

…Услышав в отдалении стук копыт лошадей, родители переглянулись.

— Элли, уведи детей в дом. — Кайл поднялся со скамейки и быстрым шагом подошел к ограде. Опершись руками о деревянную балку, он стал вглядываться в даль.

— Роджер, Кэнди, вы слышали своего отца?

С видимой неохотой близнецы побрели в дом. Тем временем Элли завернула в плащ книгу и спрятала позади колодца. Когда дверь за детьми закрылась, она повернулась к Кайлу:

— Ну что там?

— Солдаты. Шестеро всадников и экипаж. Похоже, скачут сюда.

— А ты говорил, что восстание не докатится до нашей глуши…

— Элли, успокойся. Наверняка они едут в город.

— Зачем же тогда они свернули с дороги?

— Я не знаю. Может, хотят пополнить припасы…

— Пополнить припасы? Кайл, нам самим едва хватает зерна, а в город сейчас не сунешься…

— Подъезжают. Иди в дом, спрячь детей. Я постараюсь переговорить с ними на улице, но кто знает, чего они захотят.

— Да поможет нам Дездемона… — Когда Кайл отвернулся, Элли тихим шепотом призвала на помощь богиню мира и процветания, а после следом за детьми вошла в дом.

Быстрым шагом она обогнула стол у окна и подошла к сундуку, который занимал противоположный от двери угол. Сундук длиной в рост человека и высотой по колено служил скамьей, дополняя задвинутые под стол табуреты. Роджер и Кэнди шли по пятам за Элли. Не понимая, чем так обеспокоена их мать, Кэнди легонько дернула ее за подол камизы. Элли сразу же повернулась к детям и наклонилась к ним.

— Сейчас к нам придут гости, и вы должны от них спрятаться.

— Они плохие? — Кэнди посмотрела на мать детским наивным взглядом, в котором легко читался испуг.

— Конечно нет. Но вы все равно должны сидеть тихо, чтобы они вас не заметили. — Элли улыбнулась и, обняв за плечи детей, ласково поцеловала обоих. Как только Кэнди и Роджер ответили на ее поцелуи, Элли поднялась на ноги.

— Залезайте. — Открыв крышку сундука и сдвинув в самый угол лежащую на дне кухонную утварь, Элли повернулась к близнецам.

Кэнди залезла внутрь первой и легла на дно. Чтобы не задевать посуду в углу, она подобрала ноги. Следом за ней полез Роджер, и ему пришлось встать на четвереньки. Элли попробовала аккуратно закрыть дверцу, но та уперлась Роджеру в спину.

— Пригнитесь ниже. — Элли подождала, пока Роджер согнет руки в локтях и немного отползет коленями к дальней стене, практически прижавшись телом к сестре.

— У Роджера толстый зад. — Кэнди захихикала, глядя, как ее брат принимает еще более неудобную позу.

— А от Кэн плохо пахнет. Она опять не помыла подмышки.

— Ябеда! И вообще, вода была ледяная…

— Хватит! — Прикрикнув на них обоих, Элли мельком посмотрела в окно. Когда она попробовала вновь прикрыть крышку, сундук не захлопнулся до конца, но щель оказалась столь маленькой, что со стороны была практически незаметна.

— Сидите тихо и не высовывайтесь. — Элли поднесла палец к губам, а после встала напротив двери, готовая встретить гостей.

Роджер наблюдал за происходящим снаружи. Разглядеть что-либо в деталях было трудно, но это отнюдь не убавляло его любопытства. С улицы послышались приглушенные голоса. Отец вкрадчивым голосом пытался объяснить что-то нескольким собеседникам.

Вскоре Кайл вошел в хижину. За его спиной виднелись фигуры четверых солдат. На них были надеты стеганые доспехи[3] синего цвета, издали напоминающие рубаху из ткани толщиной в палец. К широкому поясу каждого были пристегнуты ножны с мечом. Вид оружия вызвал восторг у Роджера, который сразу же припал плотнее глазом к щели.

У старшего из солдат поверх стеганки была надета кольчуга без рукавов. Вероятнее всего, он был хорошо обеспечен, потому что такие доспехи могли позволить себе лишь немногие воины. На его лице красовался глубокий шрам, тянущийся от левой скулы до подбородка. Своим крепким телосложением и уверенной легкой походкой он производил впечатление бывалого воина. От сурового взгляда его глубоко посаженных глаз становилось немного не по себе.

Обогнав своих спутников, молодой парень подбежал к двери и придержал ее перед человеком со шрамом, пока тот медленной статной походкой входил в хижину. Он был длинным и настолько худым, что его стеганка казалась великоватой. Юноша вытянулся будто струна и, казалось, задержал дыхание, позволив себе вновь едва заметно ссутулиться, лишь когда его командир прошел мимо. Не обращая внимания на остальных, он вбежал в хижину, семеня прямо за главным.

Следом за ним ввалился низкорослый солдат, прижимающий железный шлем к необъятному животу. Казалось, стеганка вот-вот разойдется по швам под напором его живота, а круглое лицо выглядело настолько большим, что было трудно поверить, что шлем, который он держал в руках, действительно мог налезть на его голову.

Последним вошел мужчина средних лет с изящными отпущенными усами. Имея схожее с командиром телосложение, он выглядел менее грозно, возможно, благодаря утонченным чертам лица. Манерным движением он отряхнул от дорожной пыли темно-коричневые суконные шоссы[4].

Трое солдат молча замерли возле двери, построившись в линию за спиной своего командира, который несколько секунд молча сверлил взглядом хозяев.

— Капитан королевских войск Джон Майлз. Нам нужна еда, посуда, оружие — все, что найдется.

— Послушайте, капитан, — Элли подошла к Джону и посмотрела на него в упор, — мы простые крестьяне и так же, как все, пытаемся свести концы с концами…

— Элли перестань… — Кайл легонько пихнул жену. — Конечно, мы готовы поделиться всем, чем богаты.

Недовольно зыркнув на мужа, Элли повернулась к Джону:

— Разве его величество не закупает провизию для собственной армии?

— Какая дерзость!.. — Самый молодой из солдат, выскочив из-за спины капитана, гневно взглянул на Элли. — Мало того что ваш муж не присоединился к подавлению мятежа, как сделал бы любой достойный мужчина в трудное время…

Стоило Джону поднять руку, как юноша, будто бы сдувшись, на цыпочках отошел назад на пару шагов и стал смущенно теребить запястья, закрытые широкими рукавами с манжетами.

— Отвечу на ваш вопрос. Два дня назад мы выбили повстанцев из города. Но эти черти спалили все, что не смогли унести.

— И теперь вы хотите отобрать последние крохи у простых жителей…

— Элли… Капитан, давайте пройдем в амбар.

Элли смерила мужа испепеляющим взглядом.

— Сначала мои люди должны осмотреть дом. Барри, возьми Кевина и вперед.

— Так точно. — Отточенным движением стукнув кожаным сапогом об пол, пузатый солдат повел усача к проему в противоположной от входа стене, ведущему в комнаты. Парень, который до этого выслуживался перед капитаном, неловко почесывал скрытый под черной калью[5] затылок. Заметив в его взгляде немой вопрос, Джон повернулся к нему.

— Питер, проверь все здесь.

— Есть! — Юноша энергично топнул и прижал сжатую в кулак правую руку к груди.

— Давайте я вам все покажу. — Кайл обогнал помощников Джона и жестом пригласил их идти за ним. Оттолкнув его в сторону, Барри вместе с Кевином бесцеремонно направился вглубь дома. Тем временем Питер демонстративно заглянул в выложенную камнем печь у боковой стены, после чего подошел к столу, изучая сложенные на нем приборы.

Вскоре Барри и Кевин вернулись из комнат. Усач держал на сгибе локтя плащ Кайла и пару свежих рубах. Элли пошла к нему, чтобы отобрать одежду мужа, но по пути невольно заглянула в шлем толстяка.

— Да что же здесь происходит? Капитан, вы правда позволите им вот так просто нас грабить?

— Мне послышалось или эта стерва только что обвинила нас в воровстве? Капитан, они точно что-то скрывают. Разрази меня гром, если эта парочка не повстанцы. Или не прячут кого-то из них. — Барри начал сверлить Элли недобрым взглядом.

В этот момент Кайл молча стоял на месте, не пытаясь защитить свою собственность или остановить взбешенную жену. Он будто бы не успел до конца осознать, что родной дом разоряют прямо у него на глазах, а может, был просто напуган.

— Он украл ценности из моей шкатулки! Проверьте шлем… — С неподдельным возмущением Элли попыталась вырвать доспех из рук Барри, но тот крепко прижал его к своему животу.

— Репутация моих людей не может ставиться под сомнение, чего не скажешь о вашей. Хочу напомнить, что по законам военного времени…

Элли уже набрала в грудь воздуха, чтобы ответить обидчику крепким словцом, но, заметив, что Питер стоит у стола и разглядывает сундук, в котором прятались Кэнди и Роджер, бросилась ему наперерез.

— Кажется, вы говорили про одежду. У меня есть для вас кое-что. — Взяв Питера под руку, она отвела его в сторону. Обольстительная улыбка подействовала на юношу. Но от Джона и Барри не ускользнула внезапная перемена ее поведения.

— Проверьте сундук.

— Нет… — Элли отпустила Питера и бросилась к сундуку, закрывая его собой.

— Эти двое точно прячут повстанцев. — Положив шлем на стол, чтобы из него не просыпались украденные ценности, Барри быстрым шагом направился к укрытию Кэнди и Роджера.

— Держите оружие наготове.

Выполняя приказ, Барри вынул из ножен меч.

— Вам лучше отойти в сторону. — Мрачным взглядом посмотрев на Элли, которая не думала повиноваться даже при виде оружия, Барри силой отпихнул ее в сторону и, подойдя вплотную к дверце, открыл ее.

Когда Элли резким движением оттолкнула его от сундука, Барри, не ожидавший выпада, неуклюже взмахнул руками. Описав дугу по воздуху, клинок угодил в шею девушки. На несколько долгих секунд в комнате воцарилась тишина. Едва устояв на ногах, Барри смотрел на Элли, одежда которой на глазах пропитывалась кровью.

— Элли… — Бросившись к сползшей по стене на пол жене, Кайл прижал ее к себе. Из раны на шее Элли струйками выплескивалась кровь. Роджер и Кэнди испуганно выглядывали из распахнутой дверцы сундука. От страха оба потеряли дар речи.

— Что вы наделали? — Со слезами Кайл пытался зажать рану на шее Элли, но кровь все равно продолжала бить маленькими фонтанами, обрызгивая его руки и одежду.

— Кайл… Не дай им навредить нашим детям.

— Барри, ты идиот.

— Так точно.

Трагическая случайность выбила Барри из колеи, но лишь на считанные секунды. Вместе с остальными солдатами вытянувшись по струнке, он смотрел на Джона, не замечая детского плача и причитаний Кайла, склонившегося над женой. Из всей четверки лишь Питер, казался неестественно бледным.

Не обращая внимания на солдат, Кайл продолжал удерживать Элли в объятиях, даже когда она обмякла и перестала дышать. Но, заметив лица хныкающих детей, которые, широко распахнув глаза, смотрели на мать, он повернулся к ним.

— Мама устала. Ей нужно прилечь… — Кайл бережно поднял с пола тело жены.

Нетвердой походкой он побрел к комнатам. Казалось, его ноги не гнулись. По пути он едва не упал, шаркнув ногой о пол. Роджер и Кэнди сидели на дне сундука, прижавшись друг к другу, и громко рыдали.

— Вот как все было. Эта леди вела себя подозрительно и препятствовала обыску. В сундуке мы нашли оружие. Что до детей… А черт с ними, отвезем их в приют.

— Что делать с этим? — Барри кивнул в сторону двери, куда понес жену Кайл.

— С ним мы еще потолкуем. Осмотрите здесь все хорошенько еще раз. Теперь уже можно не церемониться — повстанцы, как ни крути. — Джон осмотрел подчиненных. Его взгляд задержался на Питере, который застыл на месте. — Парень, ты все понял? Слушай меня, и вернешься домой героем.

— Есть. — Взяв себя в руки, Питер вялым движением ударил ногой об пол. От его былого энтузиазма не осталось следа.

В следующую секунду Кайл показался в проеме двери. Его руки были выпачканы в крови, а лицо перекошено гримасой ненависти.

— Будьте вы прокляты! — Он бросился на капитана, метясь кулаком в челюсть. Джон умело перехватил руку Кайла и одним движением швырнул его на пол.

— Отличный бросок, капитан. — Кевин подошел к Кайлу и пихнул его ногой, не давая подняться.

— Барри, уведи отсюда детей. От их нытья у меня уши вянут.

Едва не поскользнувшись на луже крови у сундука, Барри схватил близнецов под руки и потащил их к двери. Мир вокруг перестал казаться Роджеру настоящим и стал походить на сон. С тихими всхлипами он вместе с сестрой шел вперед, повинуясь пузатому солдату.

Затолкав близнецов в карету и что-то сказав всадникам, ждущим на улице, Барри вернулся в дом. Спустя какое-то время из хижины показались все четверо. Джон вместе с Барри забрался в экипаж. Когда толстяк сумел втиснуться рядом с детьми, то буквально вжал их своим животом в дверцу кареты. Капитан вальяжно расположился на противоположной скамейке, после чего отдал приказ кучеру отправляться.

Барри и Джон делили награбленное, будто не замечая сидящих рядом детей. Капитан забрал из рук толстяка шлем и, порывшись внутри, отдал Барри одну из тех жемчужных сережек, которые несколькими минутами ранее красовались на ушах Элли, а остальное оставил себе.

 Рубаха — одежда из легкой ткани для верхней части тела. В данном произведении преподносится как дешевая рабочая или повседневная одежда.

 Камиза — нательное белье для верхней части тела. У женщин имела длинный подол по типу современной юбки.

 Стеганый доспех, или стеганка — одежда из двух и более слоев ткани, между которыми набита вата, пакля или иной наполнитель.

 Шоссы — мужские колготки, напоминавшие чулки, которые крепились к поясу, пропущенному через верхнюю часть брэ (мужского нижнего белья). Женские шоссы, в отличие от мужских, обычно были длиной до колена и подвязывались над или под коленом.

 Каль — головной убор, напоминающий чепчик. Военными зачастую использовался в качестве подшлемника.

Глава 2. Встреча с судьбой

Спасаясь от жары, Барри и Джон вскоре сняли головные уборы. Под калью Джона были намокшие от пота черные волосы, а на макушке Барри красовалась залысина, которую окружал неровный, коротко стриженный ежик. Каждые пару минут промакивая лысину и лицо свернутой калью, он задевал сидящих вплотную детей. Роджер и Кэнди погрузились в себя и не замечали проплывающих мимо окна пейзажей. Разговоры между Барри и Джоном звучали будто бы где-то вдали.

— Когда я отчитаюсь об очистке города от мятежников, наверняка получу повышение. Глядишь, и должность дадут при дворе.

— Капитан, но как же наши дела?

— Скоро восстание будет подавлено, и всему этому придет конец.

— Мы могли бы награбить еще золотишка. Достаточно упомянуть о мятежниках и законах военного времени, и эти олухи охотно расстаются со всем…

— Так чего же ты бабу прикончил? Из-за тебя, остолопа, пришлось с ее мужиком разобраться, еще и вот этих двоих до самой столицы везти.

— Виноват.

Внезапно карета остановилась. Джон открыл дверь и высунулся наружу:

— Ну что там еще?

— Дерево повалило прямо у нас на пути. — Всадник остановился у двери, ожидая приказов.

— Расчистить дорогу. Будьте начеку, это может оказаться уловкой мятежников. — Раздраженно захлопнув дверь кареты, Джон откинулся на спинку скамьи. Всадники спешились и подошли к упавшему дереву. Пользуясь свободной минуткой, кучер отпустил поводья и пригубил немного из своей фляги. Вполоборота он украдкой наблюдал за пассажирами, будто боялся быть замеченным ими.

— Взялись… — Увлеченные работой солдаты не заметили человека с обгоревшим наполовину лицом, тенью метнувшегося к ним со стороны леса. Черный походный плащ был гораздо меньше заметен, чем пестрые стеганки солдат, что позволило ему выиграть несколько драгоценных секунд.

— Осторожно! — Кучер первым заметил опасность, но было поздно. Когда незнакомец схватил со спины одного из солдат и приставил кинжал к его горлу, тот начал звать остальных на помощь. Опешившие солдаты обернулись на крик, а тем временем сзади на них набросились шестеро убийц, ждавшие сигнала своего предводителя. Перерезав горло юноши, незнакомец вынул из ножен меч и вместе с товарищами начал безжалостно истреблять стражей кареты.

— Засада мятежников! Живо к бою!

Джон выпрыгнул наружу и выхватил меч, а следом за ним с заметным трудом выкарабкался из экипажа Барри. Когда один из мятежников подскочил к Джону и ловким ударом отрубил его голову, Барри засеменил по направлению к лесу, но не успел сделать и десятка шагов.

Бой очень быстро закончился. Большинство стражей кареты не успели даже достать оружия, застигнутые врасплох. Пока мятежники добивали лежащих на земле раненых солдат, один из них подошел к открытой двери и заглянул внутрь.

— Вы двое, вылезайте отсюда.

Прижавшись друг к другу, Роджер и Кэнди осматривали незнакомца. На вид ему было не больше тридцати лет. Его тело казалось таким же худощавым, как и лицо. Взгляд маленьких свиных глаз пронизывал до костей. Густая борода и усы лишь едва прикрывали то мерзкое зрелище, которое представлял отсутствующий практически полностью нос. В следующую секунду оба почуяли вонь давно не менявшейся одежды и пота.

— Я сказал, вылезайте! — С гневным воплем незнакомец схватил Кэнди за локоть и стал вытягивать из кареты. Изо всех сил вцепившись друг в друга, близнецы пытались отпрянуть от неприятного человека. Но усилия двух детей не могли сравниться с силой бывалого воина…

— Что за шум?

Как только снаружи послышался негромкий уверенный голос, незнакомец тут же забыл о детях и вынырнул из кареты.

— Похоже, здесь отпрыски кого-то из этих уродов. Я разберусь с ними.

Грубо оттолкнув в сторону человека без носа, глава мятежников забрался в карету и присел на скамью напротив Кэнди и Роджера. С глухим стуком он поставил на пол заляпанные кровью ножны с мечом, бережно придерживая оружие двумя руками. Одна половина лица воина была изуродована в огне, а на второй прорезались морщины, из-за чего было трудно дать ему меньше сорока пяти лет отроду. Его черный плащ до щиколоток с серой рубахой под низом был таким же грязным, как и давно не мытые слипшиеся волосы, практически достающие кончиками до плеч. Набравшись смелости, Роджер заглянул в бледно-серые выцветшие глаза воина.

— Кто вы?

— Можете звать меня Сид.

— Вы и есть те повстанцы, которых искали солдаты?

— Нет. Но мы тоже преступники, как и те недоумки, которых называют повстанцами.

Кэнди понуро разглядывала шоссы и сапоги Сида, которые казались копией тех, что носили солдаты. Но когда он заговорил, подняла голову:

— Почему вы напали на них?

— В карете могли везти что-то ценное, и вряд ли они захотели бы отдать нам все просто так.

— Спасибо, что отомстили за наших родителей. — Пряча свой страх за маской благодарности и злости, Кэнди смотрела на разбойника широко открытыми глазами.

В лице Сида проскользнуло что-то, отдаленно напоминающее улыбку. На несколько секунд он заглянул в глаза девочки, которая не отводила взгляда. Посмотрев точно так же на Роджера, он довольно кивнул и выбрался из кареты. Когда Сид спрыгнул с подножки на землю, то вновь повернулся к детям.

— Вы не бойтесь, без моего приказа Фрэнк не посмеет вас тронуть, — Сид кивнул в сторону безносого бандита, который тем временем старательно обыскивал безголовое тело Джона, лежащее возле кареты.

Повинуясь указаниям своего предводителя, шестеро разбойников собирали все ценное с поля боя. Большинство из них были одеты в грязную, давно не стиранную черную походную одежду. Кое-кто примерял на себя стеганку, снятую с покойного солдата. Роджер и Кэнди старались не смотреть на окровавленные тела, из-за чего некоторые бандиты оставалась для них расплывчатыми силуэтами.

Кроме Фрэнка и Сида близнецы хорошо разглядели юношу, почти что мальчишку. Худой и высокий, он имел приятную внешность, которую портили разве что прыщики на лице.

Здоровяк средних лет бродил между телами и собирал в охапку оружие, прижимая мечи и кинжалы к себе, будто вязанку хвороста. Он был самым крупным среди бандитов. Его широкий торс легко перекрыл сцену минувшей битвы, когда он начал приближаться к двери:

— Поберегите ноги! — С бодрым возгласом он просунул в карету красную от жары пухлую физиономию, которая напоминала большой помидор. Терпеливо выждав, пока Роджер и Кэнди не поджали под себя ноги, он небрежно швырнул оружие на пол между скамей.

Внезапно возле окна появилось лицо Джона. Покачиваясь, будто бы идя крадущейся походкой, он приближался к двери. Прижавшись друг к другу, Роджер и Кэнди наблюдали за призраком капитана.

— Ааа-ха-ха!.. — Придерживая голову за волосы на затылке, Фрэнк с воплем просунул ее в карету, неожиданно вынырнув сбоку. Близнецы на секунду потеряли дар речи, уставившись на капающую с перерубленной шеи кровь и остекленевшие глаза капитана. В следующую секунду оба с пронзительными криками отпрянули к противоположной двери.

— Черт возьми, Фрэнк, оставь в покое детей.

— Ладно тебе, мы просто играем. — Под пристальным взглядом главаря банды Фрэнк послушно швырнул голову на землю и пошел прочь от кареты.

Закончив со сбором трофеев, разбойники в спешке спрятали в траве вдали от дороги тела убитых солдат, а после собрались перед каретой. Глава банды посмотрел на сидящих в экипаже детей, после чего обвел задумчивым взглядом соратников.

— Мак, поди-ка сюда.

Когда самый юный бандит подбежал к нему, Сид кивком головы показал на карету:

— Забирайся. Гарри, ты будешь кучером. Остальные — по коням.

— Почему я должен гнать лошадей, как какой-то слуга? Пацан воюет всего пару месяцев, и его в экипаж… — Тихо ворча под нос, здоровяк забрался на место кучера.

В компании остальных разбойников Мак казался суровым и молчаливым. Хотя его внешность не казалась столь же пугающей и отталкивающей, как у его товарищей, было ясно, что Мак всеми силами старался подражать им. Стоило ему забраться в карету и закрыть дверь, как его лицо стало дружелюбным. С любопытством он разглядывал детей на противоположной скамейке. Когда экипаж тронулся, Мак пригладил пятерней короткие клочковато обрезанные черные волосы и наклонился к ним ближе.

— Фрэнки, наверное, сильно вас напугал?

Роджер и Кэнди молча смотрели на юного разбойника.

— Похоже, Сид решил взять вас под крыло. Не ждал от него такого, но я рад, что они вас не тронули. Вы, наверное, теперь будете с нами. Знаете, это здорово. В нашем укрытии всегда скука смертная и поболтать не с кем…

Не проронив ни слова, Роджер и Кэнди слушали Мака, который, казалось, готов был говорить целую вечность.

Глава 3. Детство

Спустя какое-то время разбойники добрались до своего укрытия. Тайное место банды представляло собой пустующую ферму, которая была хорошо скрыта от любопытных глаз. Чтобы добраться до покосившейся и местами разрушенной ограды, бандиты некоторое время ехали по заросшей тропинке, огибающей рощу.

Сид отвел Кэнди и Роджера к сараю позади хижины и сказал, что теперь это их дом. Он строго-настрого наказал им не входить никуда больше без разрешения, а после ушел прочь, оставив детей перед дверью, за которой царил полумрак.

В первую ночь они не смогли сомкнуть глаз. Лежа рядом друг с другом на земляном прохладном полу, они не могли даже плакать или бояться. Мысли близнецов были так же пусты, как взгляды их широко распахнутых глаз.

Когда под утро в сарай вошел безносый бандит и заорал на них, Роджер и Кэнди, съежившись, отпрянули к дальней стене. От Фрэнка сильно разило спиртным. Извергая поток ругательств, он пытался заставить детей что-то сделать. Но его речь была столь неразборчива, что было трудно понять, чего он хотел. Появившийся за спиной дебошира Сид схватил его за плечи и вытолкнул наружу.

— Фрэнк перебрал и наговорил всякого. В одном он был прав: никто не станет вас здесь кормить просто так. Готовы работать?

Вскоре после его ухода появился Мак и отвел близнецов в конюшню. Пока они уныло елозили щетками бока животных, Мак не переставал говорить. Он говорил обо всем, замолкая лишь только затем, чтобы перевести дыхание. Было ясно, что от природы общительный юноша уже очень давно не мог найти собеседника или хотя бы благодарного слушателя.

Тем временем Роджер и Кэнди молчали. Если вести разговор с Сидом накануне их заставлял страх, то сегодня мысли обоих погрязли в вязкой трясине. Вещи, казавшиеся прежде понятными и простыми, за один день превратились в далекий мираж. И все же в мире оставался один человек, который хотел стать для них другом. В этот самый момент бурный поток его болтовни прорывался сквозь пелену отчужденности.

— Чем быстрее вы поймете, как здесь все заведено, тем проще вам будет жить. Скажу вам по секрету, когда я только пришел к Сиду, с началом бунта, непривычно было до жути. Не раз порывался уйти, но куда идти-то, когда кругом такой кошмар творится…

Казалось, Маку было абсолютно плевать на отсутствие хоть какой-то реакции на его слова у детей. Присев у стены и подобрав под себя ноги, он наблюдал за Кэнди и Роджером. Они же, в свою очередь, начинали все больше прислушиваться к его речам. Не только затем, чтобы узнать о ферме и ее обитателях, но и потому, что его голос помогал перестать думать о пережитых ужасах.

— Мясник Сид у нас главный. Не злите его, и все будет в порядке. С Фрэнком держите ухо востро. Мерзкий тип… За спиной все зовут его Фрэнки Кабан, из-за носа. Только вы лучше никогда его так не зовите. А вот Гарри Палач кажется неплохим мужиком, хотя прежде чем к нам податься он работал палачом в городе.

Заметив тень, появившуюся на земле, в полосе света от проема двери, близнецы стали испуганно разглядывать гостя. Это был здоровяк, накануне грузивший охапку клинков в карету.

— Легок на помине… — Пробормотав реплику так, чтобы ее услышали только Кэнди и Роджер, Мак посмотрел на незваного гостя.

— Пацан, иди воды принеси, нечего тут прохлаждаться.

— Больше сходить, что ли, некому?

Гарри усмехнулся и сплюнул себе под ноги. Взглянув на близнецов, Мак пожал плечами:

— Скоро вернусь.

С уходом Мака конюшня погрузилась в тишину, которая нарушалась лишь редким фырканьем животных. Роджер и Кэнди боялись пошевелиться, прячась в тени. Казалось, стук в ушах разносится по округе будто звон колокола, и на его зов вот-вот явится безносый Фрэнк или кто пострашнее…

Возвращение Мака принесло невероятное облегчение. Юный разбойник присел на свое место и повернулся к близнецам.

— Что у Сида с лицом? — тихий голосок Кэнди прервал тишину, которая стала казаться пыткой.

— Ну наконец-то подали голос. — Мак дружелюбно подмигнул детям. — Это долгая история. Он вернулся с войны и стал крестьянином. Целыми днями работал в поле, пытался свести концы с концами. Чтобы сохранить дом, связался с ростовщиком. Влез в долги и не смог вовремя расплатиться. Однажды его дом сожгли. После этого Сид расправился с ростовщиком, а у того охрана была не хуже, чем во дворце. — Покосившись в сторону входа, Мак прикрыл губы ладонью. — Говорят, что свое прозвище он получил за то, что проделал с ростовщиком и его помощниками.

Жуткая история отнюдь не улучшила настроение детям, поэтому Мак прервался:

— Хотите, расскажу о себе?

Роджер и Кэнди дружно стали кивать.

— Вы хотя бы знали своих родителей, а я вырос круглым сиротой. Сначала приют, а потом меня взял к себе в помощники хозяин бара. Целыми днями бегал между пьяницами, врагу такой жизни не пожелаешь. В общем, в приюте был у меня друг, Мэлом его звали. Так вот, однажды я встретил его, когда тот сорил деньгами направо и налево. Оказалось, он работал на Сида. Когда он предложил пойти в банду, я отказался. А потом начался мятеж. Всех стали отправлять сражаться с повстанцами, и тут я подумал: воевать придется и здесь и там, так ведь лучше делать это за золото, чем за награды.

— А где сейчас Мэл? — Роджер с надеждой посмотрел на юного разбойника, ожидая, что в банде, кроме него, есть еще хотя бы один нормальный человек.

— Погиб в начале весны… — Мак вздохнул, на секунду о чем-то задумавшись. — Мы уже и не были с ним друзьями. Он стал пьяницей и настоящим подонком. Избивал шлюх в тавернах, бросался на всех. Под конец чуть было меня не прикончил.

∗∗∗

Скрип двери грубо выдернул Роджера из чуткого сна и забросил обратно во мрак сарая. Через проем бил ослепляющий свет. Закрываясь руками, близнецы начали вглядываться в нечеткий силуэт.

— Как спалось?

Услышав дружелюбный голос Мака, Роджер облегченно вздохнул.

— Сид отправил меня за вами. Не знаю, что ему от вас нужно, но лучше поторопитесь. Ждать он не любит.

Быстро сбросив остатки сна, Роджер и Кэнди поднялись на ноги и пошли следом за Маком. Позевывая и протирая глаза, они послушно обогнули хижину.

В десятке метров от боковой стены дома виднелось соломенное чучело, возле которого стоял Сид. Мак повел Кэнди и Роджера прямо к нему.

Вблизи они смогли лучше разглядеть чучело. Это был глубоко вкопанный в землю деревянный столб из ствола молодого дерева толщиной в ногу и высотой в человеческий рост. Столб был обвязан вокруг толстым слоем тесно переплетенной соломы и хвороста на уровне живота и груди. Голова чучела представляла собой обычный мешок с соломой.

— Сид, я их привел.

Взмахом руки приказав Маку уйти прочь, Сид какое-то время молчал, глядя куда-то вдаль и словно не замечая детей.

Кэнди опасливо переминалась с ноги на ногу. Роджер стоял, спрятав руки за спину. Оба украдкой бросали на Сида любопытные взгляды, боясь долго смотреть в его изуродованное лицо. Мак ушел, и они ощущали себя неловко.

Наконец, Сид повернулся к ним:

— Сегодня вы должны запомнить первое правило воина. Единственный способ выжить — это сражаться.

Когда он вынул из ножен кинжал, оба отпрянули. Будто не заметив испуга детей, Сид развернул клинок в ладони и протянул его Роджеру, который стоял к нему ближе.

— Там… Кажется, засохшая кровь?

Сид не обратил никакого внимания на случайно вырвавшийся из уст Роджера вопрос. Пара секунд потребовалась Роджеру, чтобы преодолеть брезгливость и взять из рук Сида кинжал. Когда его пальцы сжали рукоять, чувство мерзости постепенно ушло, уступая место интересу и странному, неведомому до этого дня возбуждению. Он внимательно рассматривал под разными углами оружие, ощущая его форму и вес.

Понаблюдав какое-то время за братом, Кэнди неуверенно протянула руку, следом за ним принимая клинок. Пока она щупала лезвие пальцами, Сид положил ладонь чучелу туда, где у настоящего человека находилось бы плечо.

— Представьте вместо дерева и соломы того человека, который отнял у вас родителей. Я хочу посмотреть, как вы убьете его.

Неуверенно сжав пальцами рукоятку кинжала, Кэнди ткнула им чучело в живот, едва вогнав клинок в тесно переплетенный пучок соломы.

— Теперь ты.

Послушно взяв у сестры клинок, Роджер ударил наотмашь лезвием воображаемого солдата, пытаясь его рассечь. Но острие, скользнув по вязанке соломы и хвороста, не оставило даже заметных царапин.

— Так вы его не убьете. Только погибнете сами. Вот как это делается. — Сид отнял кинжал у Роджера и встал напротив соломенного противника.

Внезапно из горла Сида вырвался резкий вопль. Казалось, голос впитал всю ту ярость и боль, которую он когда-либо испытывал и причинял. Отшатнувшись, Роджер споткнулся и упал на землю. Кэнди застыла, не смея пошевелиться. Когда Роджер поднял глаза, то увидел, что лезвие пронзило чучело насквозь, показавшись с другой стороны.

С заметным усилием Сид выдернул клинок и протянул его Роджеру. Представив, что у него есть шанс спасти маму, он изо всех сил вонзил клинок в мерзкое раздутое пузо толстяка. Хотя удар сразу же отдался болью в ладони и пальцах, Роджер ощутил удовольствие, увидев, как глубоко в этот раз погрузилось острие в живот воображаемого солдата. Какое-то время Сид наблюдал, как Роджер пытается выдернуть клинок, крепко засевший в дереве и соломе, а после подошел и, подвинув Роджера, сам вынул лезвие.

— Можно еще раз попробовать? — Приняв из рук наставника кинжал, Кэнди ударила чучело. Через секунду она вонзила клинок еще раз. Кэнди снова и снова вгоняла острие в пучок соломы. Казалось, она не замечала, что гарда[1] свезла кожу на ее большом пальце, из-за чего по ладони катилась кровь. Ей не хватало сил для того, чтобы вонзить лезвие так же глубоко, как ее брату, но она будто пыталась разорвать на куски человека, которого видела перед собой. По щекам Кэнди текли слезы, а изо рта вырывались звонкие крики. Она перестала колоть чучело только после того, как Сид подошел к ней и положил ладонь на ее плечо.

До заката Роджер и Кэнди вернулись в сарай. Сквозь приоткрытую дверь проникали лучи заходящего солнца, рассеивая темноту. Пьяные голоса и смех бандитов разносились по всей округе.

Скрестив колени, близнецы сидели напротив друг друга на куче соломы у дальней от двери стены. Кэнди казалась грустной и отстраненной. Когда Роджер взял ее ладони в свои, она не сразу подняла голову.

— Где бы ты хотела сейчас оказаться?

Какое-то время Кэнди молча смотрела на брата. Оба знали ответ, но договорились больше не обсуждать вслух мысли о доме или родителях.

— В нашем замке.

Вспоминая о любимой игре, Роджер улыбнулся. Тысячи раз они с Кэнди воображали себе сказочный дворец, в котором смогли бы жить, как им захочется. Прежде это помогало отвлечься от глупостей, которыми заставляли их заниматься родители. Теперь оба отдали бы все, чтобы вернуться к тем бесполезным вещам, от которых мечтали убежать прежде.

— Закрой глаза.

— Закрыла.

— Могу поспорить, ты сейчас в наших покоях. — Вместе с сестрой Роджер зажмурился. Перед глазами начали выплывать отделанные бархатом стены с высокими окнами.

— Да, но я не вижу ни шпилей башен, ни зубчатых стен. — Казалось, Кэнди не могла втянуться в игру. Изо всех сил Роджер старался погрузить ее в те волшебные очертания, которые начинал видеть сам.