автордың кітабын онлайн тегін оқу В чужом теле
Роман Соловьёв

Кітап туралы Пікірлер17 Қазір оқып жатыр658 Сөрелерде Тегін фрагмент

Роман Соловьёв

В чужом теле

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Привыкшая к роскоши дерзкая мажорка Маша однажды просыпается в чужой квартире, да еще в теле сорокалетнего мужика. Теперь у нее настает другая жизнь: чтобы прокормить семью, нужно трудиться на трех работах, да еще старый дружок постоянно втягивает в криминальные авантюры. В тот же день обычный работяга Миша просыпается в огромном особняке, в теле юной девушки, вкушая сладкую жизнь современных буржуа. Но оказывается, богатые тоже плачут, и вскоре он окажется в водовороте странных событий…

18+

1. маша

Не люблю вставать рано утром. И кто придумал, что рабочий день и учеба непременно должны начинаться с восьми часов? Собрав волю в кулак, иду освежиться в джакузи, после пью на кухне бодрящий кофе, любуясь из окна на заснеженную, скованную холодом улицу.

Сзади слышу осторожные шаги и тихий вкрадчивый голос:

— Мария Алексеевна, вам принести бутерброды?

Наша домработница, Юлия Сергеевна, всегда предупредительно- вежливая, поймала мой колючий взгляд, и тут же ретировалась, растворяясь в бескрайних просторах дома.

Интересно, зачем отец построил такой большой дом? От кухни до своей комнаты на втором этаже, я добираюсь почти четыре минуты. Одевшись, вспоминаю, что забыла на столе в кухне смартфон и возвращаюсь назад.

Может все же стоит позавтракать плотнее? Нет, уже не успею.

Чуть подведя макияж и подкрасив губы у зеркала в прихожей, одеваю куртку. Выхожу навстречу новому дню, в морозное февральское утро. А холод все же приятно бодрит.

«Лексус» дожидается меня под навесом. Преимущества личного авто я почувствовала погода назад, когда отец подарил мне машину на совершеннолетие.

Ненавижу общественный транспорт. Пожалуй, это худшее изобретение человечества: гремящие страшные трамваи, скрипящие на каждом повороте; тихоходные плывущие троллейбусы, но особенно не люблю холодные грязные маршрутки, набитые под завязку разномастными пассажирами, половина из которых наверняка забыла, что такое душ и водные процедуры.

На общественном транспорте я ездила три или четыре раза в жизни, и того мне хватило с лихвой. Еще до покупки личной машины, в институт меня подвозил водитель отца, или приходилось добираться на такси.

Сегодня на дорогах как всегда пробки. Кроме самоубийц-лихачей, терпеть не могу «быдлососов» на ржавых «девятках». Двое таких, как раз, встали в пробке напротив меня, и несмотря на морозец, водитель опустил стекло в салоне, откуда лился тошнотворный шансон.

Бритый конопатый быдлосос подмигнул мне, показав на «Лексус» и процитировал стихи, похоже, собственного сочинения:

— Еду я по городу на автомобиле, нет, не насосала — просто подарили.

Я не поленилась приоткрыть окно и показала ему средний палец.

Сексисты — еще одна категория мужчин, которых я ненавижу. Будь моя воля — отрезала бы этим новоявленным «харви ванштейнам» все их хозяйство под самый корешок.

«Девятка» рванула вперед с пробуксовкой, а я на всякий случай сфотографировала номера. Если что — пожалуюсь потом Олегу, пусть найдет быдловатых парней и начистит им мерзкие физиономии. В нашем городе это несложно.

Олег у меня настоящий альфа-самец. Высокий, плечистый и дерзкий. Только ревнивый до безумия. Позавчера в клубе приревновал меня к моему однокласснику Денису, с которым я танцевала, и теперь не звонит. Ничего, вода камень точит…

На лекцию я конечно опоздала.

— Проходи, Крылова, — улыбнулся Сергей Павлович, преподаватель экономики и менеджмента, — только тебе я все могу простить за твою красоту.

На задних рядах заржали, а я невозмутимо прошла и уселась за третью парту.

Если бы не Олег, я, пожалуй, могла бы заинтересоваться Сергеем Павловичем, хоть он и старше на двенадцать лет и давно женат. У преподавателя большие синие глаза, которые он прячет под очками с дымчатыми линзами и обезоруживающая, почти детская улыбка. Две девчонки из нашей группы влюблены в него, как последние дуры. А мне иногда кажется, что Сергей Павлович не прочь «замутить» роман со мной. К тому же, он постоянно завышает мои оценки.

… — Крылова, ты опять отвлеклась? — Сергей Павлович подошел ко мне.– Мария, ты согласна с тезисом: « За каждым богатством в России, нажитым в девяностые годы прошлого столетия, часто тянется криминальный след»?

— Не согласна.

— Почему?

— Ну… хотя бы приведу пример моего отца. В девяностые он работал обычным прорабом на стройке. С другом учредили собственную строительную фирму, набрали квалифицированный персонал, раскрутились, брали большие подряды. Сейчас мой отец генеральный директор

«Царинского двора», а годовой оборот его фирмы составляет два-три миллиарда рублей в год.

— Подожди… так твой отец Алексей Владимирович Крылов? Меценат нашего института? — удивился преподаватель.

Я кивнула.

— Тогда понятно… — пробормотал Сергей Павлович.– Хорошо, ребята, на сегодня урок закончен. Дома готовьтесь к зачету.

На большой перемене ко мне подкатил Денис Трегубов.

— Маха, пойдем сегодня в клуб? Смеш приехал.

— Не. Я на фитнесс записалась. Алкоголю и плюшкам бой.

— А клубе не обязательно пить…

— Кому ты рассказываешь, Денчик? Пригласи лучше Катю Смирнову. Она по тебе с девятого класс тащится.

— Она теперь не Катя, а Катрин. И вообще, они, готы, сами себе на уме.

Катя-Катрин вышла из аудитории, в своей боевой черной раскраске, и покосившись на нас, направилась в сторону библиотеки.

— Ден, пойдем пообедаем в столовке?

— Маха, сори, но мне к Мамонту нужно бежать, на переэкзаменовку.

— Лучше бы ты ему сразу бабки занес.

— Откуда у бедного пролетария семь штук… — вздохнул Ден и направился к нашему злобному Мамонту, Игорю Леонидовичу Момотову, преподавателю высшей математики. Нужно отдать педагогу должное, тех студентов, кто учился и вникал в предмет, он никогда не валил на экзамене. С остальной серой и тупой массы нещадно брал мзду по семь тысяч на переэкзаменовке, только очень аккуратно, через старосту.

Студенческую столовку с ее совковым общепитом я не очень любила посещать. Но институт довольно неудобно расположен, на холме, вдали от приличных ресторанов и кафе, потому иногда и приходилось обедать здесь, в местной столовке.

Сегодня почти все столики были заняты. Расплатившись за обед, и стоя с подносом, я оглядела зал и заметила сидящую у окна довольно интересную особу: лет сорока, в длинном черном платье со странными блесками, и с высокой копной волос, в которой торчали деревянные палочки, как у японской гейши. Женщина сидела за столиком одна, робко рассматривая хит студенческой столовой — салат «Свежесть»: из огурцов, бледных помидоров и чайной ложки майонеза.

— Извините, с вами можно подсесть?

— Конечно садись, девочка, — широко улыбнулась женщина, обнажив белоснежные маленькие зубки.

Вблизи она показалась старше. Интересно, кто такая? Точно не заочница, может новый преподаватель?

Только я присела и взяла в руку ложку, сбоку раздался голос с хрипотцой:

— Можно притулиться с краешку?

Я повернула голову: нет, только не это. Возле столика застыл мужик в синей рабочей спецодежде с подносом.

— Садитесь-садитесь, мужчина. Это же столики на четверых, насколько я понимаю… — отозвалась мадам.

Как я ненавижу этих грязных вездесущих работяг: сантехников, строителей, различных дворников. С их грязной, пропахшей пОтом одеждой, с небритыми, опухшими от алкоголя физиономиями и грязными руками. Взять хотя бы этого мужика. Довольно крепкий на вид, с колючим взглядом волка, на вид лет тридцати пяти, а занимается тем, что меняет лампочки в коридоре. Пару раз я чуть не столкнула его стремянку, когда спешила в аудиторию. Категория людей, которые не хотят с молодости учиться, думать головой, заниматься бизнесом, а потом к сорока годам они начинают бухать, их бросают жены, и они горько плачутся своим дружкам на обшарпанной кухне: мол, какой я бедный и несчастный, работаю за двадцать тысяч рублей в месяц, да еще плачу алименты на двоих детей…

Я таких кадров достаточно насмотрелась, когда мы еще жили во дворе многоквартирного дома. Собираются мужички вечерами в гаражах, смотрят футбол и ведрам вливают в себя пиво. Потом посмотришь на такого где-нибудь на пляже — со своим пивным животиком он выглядит как разваренный пельмешек на тонких ножках-спичках.

— Народу сегодня в столовой много… — пробурчал мужик, размешивая ложкой сметану в тарелке с борщом.

Я как чувствовала, что нужно немного отодвинуться. У работяги запиликал телефон в кармане, он резко потянулся и неловко перевернул тарелку с борщом прямиком на мою новую модную юбку.

— Извините, — покраснел мужик, и схватив салфетки, протянул мне.

— А аккуратнее нельзя? — вспылила я, — окосел совсем от бухла?

— Да я… тут телефон этот…

Я попыталась приложить к ткани юбки салфетки, но уже поняла, что жирные пята от борща наверняка останутся.

— Юбку только позавчера купила!

И тут этот мужичок удивил меня, достав из кармана спецовки две тысячные купюры.

— Еще раз извините, чем могу…

— Да ты совсем, что-ли, идиот? Убери свои копейки. Эта юбка от Гуччи, тебе на нее и за полгода не накопить.

Толстая тетка в белой униформе подошла и вытерла грязной тряпкой остатки борща на столешнице:

— Сходи в туалет, девонька, замой юбку холодной водичкой и солью присыпь. Может и не будет потом пятен.

— Могу я чем-нибудь вам еще помочь? — заискивающе улыбнулся работяга.

— Уже помог. Скройся с глаз моих. Лузер несчастный!

Мужик приоткрыл рот, явно хотел что-то сказать, но резко передумал и бочком вышел из столовой.

— Я считаю, не стоило так грубить, девочка, — высказала свое мнение до сих пор молчавшая дама, — тем более человеку старше себя. Ни какая одежда не стоит собственной подмоченной репутации. А скромность во все века украшала человека.

— Скромность — удел бедных. Эту юбку я купила за сто двадцать тысяч. А теперь, прикажете, ее на помойку выкинуть из-за этого придурка?

— Я сейчас не очень разбираюсь в современных деньгах… — пробормотала странная тетя, — это действительно большая сумма?

— Этому чумаходу месяца четыре пахать.

— Так значит… вы богатая и успешная молодая особа, а этот мужчина — бедный неудачник?

— Примерно так.

— Но это не значит, что вы можете оскорблять и унижать человека, за небольшую оплошность. Ведь и вы всегда можете оказаться на его месте.

— Ни за что.

— Вы так уверены в этом? — улыбнулась женщина.

— На сто процентов. Я всегда найду способ заработать.

Женщина замолчала и уткнулась в тарелку с салатиком.

Настроение у меня было окончательно испорчено. На оставшиеся пары я уже не пошла. Поехала домой.

Моя мама не переносила снежный морозный февраль, и предпочитала проводить это время на Мальдивах, купаясь в теплом море. Три недели назад она улетела в Мале. Отец работал от рассвета до заката, укрепляя свою и без того мощную строительную империю. Домработница Юля готовила и убирала в доме до трех часов дня, а после я оставалась в огромном доме совсем одна.

Полистав каналы на телевизоре, я поняла, что сегодня мне требуется разрядка. Этот неуклюжий работяга в студенческой столовой все же окончательно испортил мне настроение. И дело было даже не в испорченной модной юбке. Просто требовалось поднять свой жизненный тонус.

Вместо фитнес-зала сегодня вечером я решила посетить ресторан, созвонившись со своими надежными и опытными подругами.

Наде недавно исполнилось двадцать два. Три года назад она вышла замуж за сорокалетнего бизнесмена Николая, вскоре у них родилась дочь. Через полгода выяснилось, что внимательный и заботливый Николай не пропускал ни одной юбки с симпатичной мордашкой, оказавшейся в его поле зрения. Однажды Наде надоели его многочисленные лавстори. Она забрала дочь и ушла к маме, оставив мужа в его пятикомнатной квартире. Николай практически не расстроился, и через неделю уже привел к себе молодую грудастую студентку из пединститута. Вскоре Надя и Николай развелись, но раз в неделю бывший муж все же исправно заезжал по воскресеньям, дарил дочке дорогие подарки, подкидывал деньжат.

Лена училась со мной в параллельном классе. После девятого она поступила в экономический колледж, а сейчас работала бухгалтером на конфетной фабрике. Ленка любила острый вкус жизни, авантюры и любовные приключения. С ней мне было интересно. Но однажды, на нашем семейном пикнике она попыталась заигрывать с моим отцом, после чего я резко с ней поговорила, и мы не общались потом целый месяц. Но со временем вновь помирились, и теперь Ленка даже боялась смотреть в сторону моего сурового родителя.

Так или иначе, мои подруги сейчас находились в творческом поиске, а я пошла в кабак просто немного развеяться.

Небольшой ресторан с вкусным названием « Манго» притаился на краю центрального городского парка, между Дворцом Культуры и памятником Ильича,

...