Вопрос о глобальной миграции — один из тех, что вызывают самые ожесточенные дебаты в современном мире. Накал страстей и непримиримость позиций участников этих споров, казалось бы, подтверждают расхожий тезис о том, что мир XXI века глубоко расколот. Автор предлагает другой взгляд на нынешнюю реальность: интеграция происходит все интенсивней, при этом значительная часть мира достигла небывалого уровня внешней и внутренней открытости. Такого рода процессы трудно удерживать под контролем, поэтому зачастую они порождают социальную напряженность и новые конфликты. Как бы парадоксально это ни звучало, но именно успешный опыт вживания переселенцев вызывает обеспокоенность в странах, идущих путем глобализации. Опираясь на пример Германии, автор анализирует разные взгляды на адаптацию мигрантов, выявляет основные препятствия на пути к открытому обществу, а также задается вопросом, что же поможет справиться с проблемами — бóльшая открытость или закрытость. Аладин Эль-Мафаалани — социолог, профессор Университета Оснабрюка (Германия).
И во внешней сфере происходит нечто подобное. С одной стороны, звучат вопросы: «Откуда ты приехал? Расскажи, как там у вас?», что на самом деле означает: «Ты — другой». Это может звучать дружелюбно и заинтересованно, а может — неприязненно и скептически. С другой стороны, от тебя ожидают, что ты подладишься и приспособишься — «У нас это делается так», что может означать: «Отбрось все чужое». Из этих двух сфер исходят противоречивые требования, каждая тянет в свою сторону. И дети, как правило, воспринимают эти требования и ожидания как дилемму. Можно сказать, что речь идет о противоречиях, которые сочетаются только в своей противоречивости. Сюда добавляются еще часто возникающее чувство собственной чужеродности и конкретный опыт дискриминации. Дети мигрантов растут в поле большой напряженности.
Культурная ассимиляция у мигрантов поэтому практически невозможна, и успешная интеграция очень трудна. Но что происходит с их детьми, особенно с теми, кто появился на свет уже на новой родине?
Поэтому мигранты вначале консервируют все, что им удалось унести с собой: воспоминания, традиции, элементы культуры, религию, национальное самосознание. После отъезда они, например, часто принимаются за изучение истории своей родной страны, хотя до эмиграции этим не интересовались.