автордың кітабынан сөз тіркестері  Под рекой

Ася Демишкевич

Он тоже интересовался мертвыми больше, чем живыми: матерью, лежащей в могиле на дне водохранилища, — больше, чем своими детьми; правителями, сгнившими десятки лет назад, — больше, чем женой; идеями — больше, чем окружающими его людьми. В нашей семье процветала потомственная некрофилия, я бы даже сказала, некрофилия на высшем уровне, потому что забота о мертвых и безразличие к живым пронизывали собой все, что я знала. Мертвецы будто стали новыми детьми, только идеальными. Они не мерзнут, не хотят есть и спать, они покорны и будут делать то, что им скажут, просто потому, что времени у них предостаточно и совсем неважно, чем его занимать. Мертвецы появляются тогда, когда нам удобно, например на 9 Мая, и так же быстро исчезают в никуда. Не о таком ли ребенке мечтает каждый родитель?

Бесконечная катастрофа может закончиться, если принять то, что она уже случилась.

Привычка экономить пропитала мой дом и жизни всех живших в нем женщин. Но здесь экономили не только деньги и воду. Здесь экономили любовь.

Здесь экономили любовь. Ее ненадолго выпускали из крана, собирали в ведра, иногда сливали в унитаз и всегда жалели, будто ее в мире какое-то ограниченное количество, будто на всех не хватит.

прожив уже некоторую часть своей жизни, я поняла, что те, кого давно в ней нет, обязательно есть во «ВКонтакте».

Бесконечная катастрофа может закончиться, если принять то, что она уже случилась.

Мать и сестра находились в двух крайних точках на линии отношения к своему дому, и я задумалась, где бы на этой линии могла расположиться я. Наверное, нигде, потому что дома я себя нигде не чувствовала.

Привычка экономить пропитала мой дом и жизни всех живших в нем женщин. Но здесь экономили не только деньги и воду. Здесь экономили любовь. Ее ненадолго выпускали из крана, собирали в ведра, иногда сливали в унитаз и всегда жалели, будто ее в мире какое-то ограниченное количество, будто на всех не хватит.

Моя бабушка по материнской линии была безграмотной и рыла окопы во время войны. Она умела тяжело работать, но не умела любить. Моя мать умела проектировать инженерные сооружения и делать бухгалтерские отчеты, но не умела выражать любовь. Сестра умела любить свое пространство, но ни с кем не хотела его делить. Я умела любить животных, но совсем не умела любить людей.

Хотелось бы вообще не сравнивать, но я уже давно и плотно встала на эти рельсы — «подумай о тех, кому хуже» было любимой маминой стратегией. Странно, но собственная боль от этого «подумай» почему-то не уменьшалась, просто к ней добавлялась еще и чья-то другая.