Отец Киры — переселенец из затопленной деревни, на месте которой возникло Красноярское водохранилище. Единственное, о чем он с интересом говорит с дочерью, — это о своем утраченном доме и о могилах предков, оставшихся под водой. Кира вырастает, уезжает из дома и меняет город за городом, нигде не находя себе места. После смерти отца она возвращается, чтобы помочь сестре разобрать его вещи, и сталкивается со страшной находкой. Кира пытается понять, что делать с этим разрушающим знанием, и разобраться, есть ли в ней самой та тьма, которая была в ее отце.
Он тоже интересовался мертвыми больше, чем живыми: матерью, лежащей в могиле на дне водохранилища, — больше, чем своими детьми; правителями, сгнившими десятки лет назад, — больше, чем женой; идеями — больше, чем окружающими его людьми. В нашей семье процветала потомственная некрофилия, я бы даже сказала, некрофилия на высшем уровне, потому что забота о мертвых и безразличие к живым пронизывали собой все, что я знала. Мертвецы будто стали новыми детьми, только идеальными. Они не мерзнут, не хотят есть и спать, они покорны и будут делать то, что им скажут, просто потому, что времени у них предостаточно и совсем неважно, чем его занимать. Мертвецы появляются тогда, когда нам удобно, например на 9 Мая, и так же быстро исчезают в никуда. Не о таком ли ребенке мечтает каждый родитель?