Оглавление

Часть 1

Альгени и Пенелопа

Давным-давно в звёздных теснинах под сенью туманных облаков жили-были два королевства: Агенон и Долида. Дружба между государствами привела к союзу, а союз к кровным узам. Альгени Агенонскому хватило одного взгляда на принцессу Пенелопу, чтобы уговорить отца, герцога Гвадианского, оставить его в столице Долиды Шательро. Два года он учился в лейб-академии и часто посещал королевский дворец. Никто не был против его внимания к Пенелопе, и благо Пенелопа тоже. Накануне совершеннолетия они поклялись в любви и обменялись анталетами, данными им при крещении.

На три года Альгени улетел служить на дальних рубежах. И всё время думал о невесте. По возвращению его встретила Пенелопа. Тут бы на свадьбе и закончить сказ, но судьба была не милостива.

Давно по окраинам Ойкумены бродили слухи о тёмном ужасе, чудовище размером с луну — Оскавиде, вырвавшемся из мрачных облаков и пожирающем всё живое на пути. До поры блеск двора и благоденствие в королевствах, сильный флот и недоверие к пыльным историям ослепили правителей, но время прозрения пришло.

Корабли беглецов садились на Агенон, заправлялись и уносились дальше. Никто не оставался, все твердили одно:

— Вы следующие.

Экспедиция с Альгени отправилась в глубины облаков. Их взгляду открылось ужасное зрелище. Зверь пожирал саму жизнь, он вытягивал души людей и животных, оставляя нетронутыми бренные оболочки. Мёртвые города, высохшие леса, пыльный воздух дышал смертью. Ни один флот разорённых миров не мог остановить Оскавида.

По воле неба Агенон имел святую реликвию: Молот Пероса, способный сокрушать не только корабли, но и планеты. Никогда Агенон не использовал Молот, сулящий гибель и невиданные разрушения, но против зверя у них боле ничего не было. Король Агенона открыл сокровищницу и извлёк Молот. Каково же было его удивление, когда вместо грозного оружия в руках оказалась подделка. След воров давно простыл, и тогда король Агенона обратился к своему брату, правителю Долиды, с просьбой о помощи в сложный час. Дать для защиты Месяц Афены — самое большое сокровище Долиды и единственное, что могло защитить от Молота. Месяц днём сиял на самом высоком шпиле дворца, сиречь маленькое солнце, а ночью горел на фоне звёздного неба, подобно бриллиантовой луне.

Но долидцы жили в стороне от опустошённых звёзд и мало верили слухам. Король Долиды отказал:

— Я могу отдать всю казну и флот, но не самое ценное сокровище.

Тогда на Долиду послом полетел Альгени, капитан гвардии Агенона. В присутствии Пенелопы и её отца он рассказал, с каким ужасом живут их граждане, рассказал и о мёртвых звёздах.

— Клянусь самым дорогим, — заявил он напоследок, — моей любовью к Пенелопе. Мы вернём Месяц, как только угроза отступит.

То, что не могла сделать ни лесть, ни деньги, сделала любовь. Альгени вместе с Месяцем под охраной совместного конвоя отправился к Агенону. Так сказали долидцы.

Эскадра встретилась с Оскавидом на полпути, и в ресницах багровых звёзд они сразились не на жизнь, а на смерть. Зверь привык идти до конца, но Альгени знал, что кроме них надежды у Агенона больше нет. Они не могли уничтожить Оскавида, но могли защищаться. Поймав зверя в силки Месяца Афены, они вместе ринулись в горнило пылающей звезды. Альгени не вернулся. Так сказали агенонцы.

Герцог Гвадианский прилетел узнать, что случилось с сыном. Король высокомерно заявил, что отправили конвой с Месяцем на борту. Герцог не поверил. Зато его величество задал герцогу вопрос:

— Не означает ли это, что и Месяц потерян?

Агенонский король ответил, что никто к ним не возвращался. Долидцы не поверили. С исчезновением сияющей луны с неба Шательро исчезло счастье с Долиды.

Год Агенон ожидал неумолимого зверя. Зверь не явился, прежде мёртвые планеты вновь зазеленели, а король Долиды потребовал Месяц назад. И даром что Оскавид так никогда и не посетил ни Агенон, ни Долиду, война опустошила два королевства. Братья-короли не смогли простить друг другу предательства, и тысячи воинов сложили головы на плахе зависти и обиды.

Пенелопа не смирилась с потерей Альгени. Выплакав последнюю слезу на берегу озера Верно, она обратилась в камень, чтобы ждать Альгени до скончания веков.

Лагорнион. Сборник сказаний сектора Фограж.

2 586 г. Лагорна, Сирречи.

Глава 1. Конец отпуска

Среди седых облаков наливалась белизной молочная река неба. После ночного ливня истощённые тучи спешили убраться от солнечных лучей. Разбежавшись в стороны напуганным стадом овец, облака вспыхивали розовыми лепестками пламени. Огонь, набирая силу, пожирал их, всё ярче сверкая апельсиновыми оттенками. Когда первый луч солнца пробежался по верхушкам городских крыш, облака выгорели до золотистого пепла и поплыли на запад.

Крепко сложенный молодой человек с неподатливой копной каштановых волос с высоты четвёртого этажа рассматривал проступающие в утреннем свете детали города. Позёвывая, он ёжился под прохладным ветерком на балконе, что не удивительно, ведь на нём из одежды были лишь трусы и футболка через плечо. Медленный взгляд скользил по вековым домам другой стороны улицы. Плоские стены пестрели тёмными щербинами, подоконники напротив всё больше наливались радостным солнечным светом. Резко отразившийся от окна солнечный зайчик заставил Майка отпрянуть и поморщиться. Окна на соседнем доме стали раскидывать веером радугу, Майк снова опёрся на балконные перила.

Спать хотелось неимоверно. Несколько минут назад часы подняли его на ноги противным звуком зуммера. Может, он и выключил бы будильник, не открывая глаз, но тот неожиданно стал ругаться голосом Стэнли. Выйдя из затенённой комнаты на балкон, Майк прослушал сообщение и теперь покачивал часами, раздумывая: сбросить ли их вниз? С одной стороны штука дорогая, с другой они рассчитаны на падение с высоты ста метров при трёхкратной перегрузке. Придётся идти вниз, и кто-нибудь обязательно украдёт. Обидно будет.

Майк с мрачным выражением лица натянул браслет на руку, чуть вздрогнув от прикосновения холодного металла. Точно кандалы защёлкнул. Нужно перезвонить Стэнли, но это означает конец короткого отпуска, первого за два года. А пока терпение у Стэнли не закончилось, у него было ещё несколько секунд.

Две тонких бледных с небольшими веснушками руки пробежались по его плечам и сомкнулись на груди. Лейра приникла к его спине. Тепло её тела окутало Майка, на миг защитив от прохладного бриза. Дремота вновь окутывала его. Завалиться бы в постель и не вставать ещё часов двенадцать.

— Что случилось? — Пробормотала она, поёжившись под тонким покрывалом, которым укутала себя и Майка.

— Командор вызывает. — Со вздохом произнёс он.

Лейра чуть сильней сжала обруч рук.

— Но у тебя же ещё две недели?

— Знаю. — Майк не мог скрыть разочарования в голосе.

— И что же? — У неё появились весёлые нотки. — Может что-то несложное. Связанное с кораблями. Разберёшься и обратно.

Майк хотел надеяться, но всеми чувствами ощущал, что это последнее утро с Лейрой. Может не разрушать её надежды? Но тогда придётся объясняться после.

— Вряд ли. Стэнли ради пустяка не вызовет.

— Но Майк, — она дёрнула его за плечо, заставив повернуться к ней лицом, — у тебя же середина отпуска. Он не может просто так отменить этот единственный жалкий месяц, которого мы столько времени ждали. Это… это не честно!

— Дела. — Пожал плечами Майк. — Наш бизнес в застое, и мы не можем упускать малейшую возможность подзаработать.

— Ничего себе в застое. — Всплеснула руками Лейра и свирепо запахнулась в пододеяльник. Теперь она была похожа на разгневанную принцессу. Майк механически принялся наматывать на указательный палец её коричневый локон. Но Лейра взмахом головы заставила волосы выскользнуть. — Вы полгода не сходили с обложек журналов, как самая преуспевающая молодая компания. И ты сам говорил, что деньги не самое важное.

Майк опять пожал плечами.

— Застой — есть застой. Мы три месяца не вылезали из доков.

— Ну, Майк! — Жалостливо протянула она. Но он одними глазами дал понять, что всё уже решено. Лейра ощетинилась и попробовала зайти с другой стороны: — Как он может помыкать тобой? Я же вижу, ты не хочешь этой поездки.

Майк усмехнулся, женщина впадает в ярость, а значит спорить бесполезно, но и потакать нельзя. Утро кончилось, а вместе с ним и отпуск, настаёт трудовой день. Он мягко отстранил Лейру и без слов прошёл в комнату. На сборы много времени не уйдёт. По-курсантски одевшись за пару минут, он двумя движениями выгреб шмотьё в сумку. Только когда он потянул за лямку сумки, Лейра опомнилась и, оставив одеяло на балконе, подбежала к нему.

— Как же так? — Быстро зашептала она, прижавшись всем телом. — Даже не попрощавшись. Я думала, у нас будет целый день перед отъездом. Ты же знаешь, как мало мы проводим время вместе. Ты исчезаешь на месяцы, чтобы появиться всего на несколько дней, а потом снова улетаешь. Без тебя так тяжело. Я ждала этого полгода и вымолила у начальницы отпуск, чтобы побыть вместе с тобой, а ты вновь улетаешь и неизвестно когда вернёшься. Через неделю начнётся фестиваль, я так радовалась, что мы на него попадём, Мирош обещал достать хорошие билеты…

У неё перехватило дыхание, и она подняла глаза полные слёз.

— Такая работа. — Нескладно выдавил из себя Майк. — Ты же знала, что у космонавтов трудно складывается личная жизнь. Но тогда ты сказала, что тебе всё равно.

— Время идёт, и мне не хватает тебя всё больше и больше. Неужели это никогда не кончится?

— Два-три года. — Твёрдо сказал Майк. — Больше я и сам не выдержу. Стэнли будет летать, пока способен держать штурвал, а я хочу заработать на нормальную жизнь. Если я сейчас этого не сделаю, то придётся всю жизнь влачить жалкое существование. Пилоту трудно найти место на земле. Это нужно и мне и тебе.

Последнее слово само сорвалось с языка. Румянец поддёрнул его щёки, но Лейра не стала переспрашивать. Она преодолела последние пять сантиметров, разделявшие их, и Майк медленно погрузился в мягкий и всепоглощающий поцелуй.

Из дома он выбежал через пять минут. Больше задерживаться не мог, иначе бы послал Стэнли куда подальше. Прикинув на ходу, сколько придётся ждать автобуса, он нащёлкал на часах вызов такси, и, когда полусонный голос диспетчера спросил его, подтвердил вызов. Чуть только он отпустил кнопку, как часы принялись слабо жужжать, и лёгкая волна вибрации прокатилась по руке. Нахмурившись, он поглядел на экран и разглядел всплывшее имя: Стэнли. Вздохнув и прокашлявшись, чтобы голос стал твёрже, он засунул наушник в ухо и нажал кнопку приёма.

— Майк! — Громогласно раздалось в ухе. — Что не отвечаешь?

— Семь утра, а у меня выходной. — Заметил Майк и ускорился.

— Ты же знаешь единственную причину, по которой я могу вызвать тебя. — Стэнли немного смягчился. — У нас намечается рейс. Так что чем скорее ты…

— Уже иду. — Перебил его Майк.

Его быстрое дыхание служило подтверждением. Стэнли на пару секунд затих.

— А ты попрощался с Леной… Лерой…

— С Лейрой. Да, а что?

— Отлично! А то бы тебе пришлось возвращаться. Мы вылетаем через два дня. У нас, наконец, будет фрахт, и клиент в нетерпении.

Весёлые нотки прыгали в голосе Стэнли. Он всё-таки заполучил столь нужный контракт и открыто радовался. Неожиданно тёмная тучка мыслей заставила нахмуриться Майка.

— Два дня? А сколько будет длиться рейс?

— Пока неизвестно, не меньше двух недель. А что?

Майк уделил внимание переходу через дорогу и выбрался под сень торгового центра из стекла, так не свойственного кварталу.

— Понимаешь, у меня лицензия истекает двадцать четвёртого.

— Ты ещё не сделал?! — У Майка рука инстинктивно дёрнулась к уху. — Ты же знал! Да и я говорил, у тебя же две недели было!

— У меня было четыре недели, и я послезавтра хотел идти в управление. — Бросил Майк. — Надо всё-таки предупреждать.

— Господи, Майк. — Из трубки раздалось сердитое сопение. — Оно же три дня только через комиссию проходить будет.

Эти слова заставили Майка остановиться. Несмотря на обиду на Стэнли, он и сам понимал, что поступил глупее некуда.

— И что теперь делать?

— Что делать. — Донеслось разочарованное из трубки. — Лети сюда, встречаемся в Кернбрене, как обычно.

Связь оборвалась. Майк вытащил наушник и засунул обратно в часы. Как выбираться из ситуации? А ведь он две недели назад подумал, что может так случиться, но потом решил подождать, чтобы не проматывать лицензию на земле.

— Би-и-ип! — Раздалось из-под руки, и из серебристого автомобиля вылез человек в серой куртке с белыми лычками на рукавах.

— Ваш вызов? — Полуутвердительно спросил таксист.

Майк взглянул на часы, на экране мерцал маячок вызова. Молча кивнув, он открыл заднюю дверцу и с досадой бросил сумку вперёд себя. Таксист нажал кнопку на приборной панели, и часы успокоились. Майк захлопнул дверь, мягкий свет выровнял освещение по сравнению с внешним.

— Куда поедем? — Обернулся к нему таксист.

Его лицо демонстрировало абсолютное безразличие даже через толстое стекло, счётчик уже тикал.

— Мне… — Сказал было Майк, а потом передумал: — в порт.

— На Вайсс? — Удивился водитель.

— Да. — Больше всего Майку не хотелось торчать на опостылевшей за годы учёбы станции, дожидаться поезда, а потом выслушивать краем уха чей-то разговор в вагоне. — К Кернбрену.

— Хм, отлично.

Таксист вывел машину из переулка и влился в поток. Несколько резких ударов солнечных лучей из-под крон деревьев заставили такси затенить стёкла. Мерно урча, автомобиль набирал скорость, его электрический движок приноравливался к трассе, и вскоре они пошли, не касаясь поверхности. Машина серебряной каплей скользила среди подобных, салон приятно покачивало, и Майк откинулся на спинку. Неожиданно он понял, что последние недели не хватало именно этого: еле слышного, всепроникающего гудения за стенкой, когда двигатель изрыгает в пространство пламя, и ты чувствуешь его всем нутром. Корабль живёт, корабль движется, и это хорошо.

Резкий хлопок со стороны заставил поднять голову. Осветлив правое окно, Майк проследил за бледным еле видным следом поднимающегося в небо каприоллера. Угловатая машина, сверкая двумя точками форсунок, стремительно уменьшалась. Раскрыв на высоте ста метров короткие крылья, она резко взяла влево.

— Разлетались, золотые мальчики. — Пробормотал водитель достаточно громко, чтобы его услышал Майк.

Но тот не ответил, подумав, что на каприоллере он добрался бы до порта раза в три быстрее, но и заплатил бы в пять раз больше. Они вылетели из города и помчались по прямой как стрела автостраде. Шоссе постоянно поднималось к далёкой цепи коричневых скал. Вокруг приятно зеленели холмы, часто пропадая где-то снизу, а вдалеке извивалась серебряная змейка рельсового пути. В небе белой иголкой тянулся белесый след.

— Вам не кажется, что это слишком опасно? — Вновь подал голос таксист.

Майк вздохнул, от прямого вопроса не уйдёшь.

— Почему?

— Могут упасть на голову ни в чём неповинным гражданам.

— Но корабли и стратолёты ведь не падают. — Заметил Майк.

— То опробованные аппараты, на них не один век летают. Верно, уже все недостатки исправили. А каприоллеры, мы ведь даже не знаем, кто их делает.

— Кто-то более технически совершенный, раз мы их ввозим?

Водитель нахмурился, что-то пощёлкал на приборной панели, но видно, его слишком тянуло поговорить с утра.

— А вы летите куда-то или работаете?

— Лечу.

Таксист улыбнулся. Портовик не будет заказывать такси. Терминальщики ездят либо на электричке, либо на собственных шасси.

— Послушайте, — прищурился таксист, — а я вас не подвозил уже?

— Вряд ли. Я опаздываю, иначе бы поехал на поезде.

— Хм. Часто летаете? На Арцелесе бывали?

— До Арцелеса больше пятидесяти парсек. — Отрывисто бросил Майк, но потом, заметив сдвинутые брови в зеркале заднего вида, добавил. — Сомневаюсь, что там был кто-нибудь из фимидианцев, кроме посла и сотни весьма богатеньких туристов.

— Так оно и есть. А неплохо бы там побывать. Вы хотели бы?

— Нет.

— Почему? — Искренне удивился водитель и даже мельком обернулся, но Майк не ответил и уставился в окно. Иногда его одолевало нежелание летать вообще.

Со времени их первого со Стэнли полёта прошло два года. За это время они сильно истощили себя. Вначале бесконечные судебные разбирательства. Потом попытки арендовать корабль, учреждение совместного предприятия на пять человек, первые грузы, за которые они не заложили разве что жизни. Звёздная чехарда, когда они каждый раз начинали путешествие с обманных манёвров, чтобы за ними не проследили конкуренты, а потом торговля на Эллурии.

Но в итоге всё получилось, причём с невиданным успехом. Компанию «СМ Фаренер» они организовали на пятерых с равными долями. Стэнли и Майк, уговорив Се и Рона, были вынуждены включить ещё и Форну. Их однокурсник, хотя ранее отличался только связями отца, во взрослой жизни оказался цепким и предприимчивым. Благодаря, теперь уже своим связям, он неплохо отмыл Стэнли и Майка от претензий, и даже от угона корабля. Мало того, правительство вступилось за них перед консулом Звёздной лиги, за то, что они проникли на запрещённую планету. Взяв в аренду корабль и приобретя на первый в жизни заём оборудование, они быстро наладили бойкую торговлю с Эллурией.

Конечно, впоследствии Форна палец о палец не ударил, а с планеты поднимался только однажды — слетать на пляжи Вилья-Эскоре. Но вначале он сильно им помог. Сделав за два года около пяти миллионов процентов чистой прибыли, они заслуженно заняли место на обложке «Финансового вестника».

А сейчас у них снова практически ничего не было. За исключением корабля. Стэнли, видимо, обладал гипнотическими способностями, раз уговорил их потратить все сбережения на покупку судна. Впрочем, у них не было выбора.

Такси со скоростью ветра добралось до скал, и только автострада поднялась на плоскогорье, как они въехали на главную и единственную улицу порта. По левой стороне возвышалось пятиэтажное здание терминалов. Несколько башен с широченными основаниями разрезали сплошную зеркальную стену длиной в семь километров. Помимо портовой инфраструктуры, внутри размещались государственные департаменты и официальные представительства других систем. На противоположной стороне улицы располагались все организации, сопутствующие порту: три четверти офисов всех частных торговых, трейдерных и консалтинговых фирм в области межзвёздного права присутствовавших на планете. Между ними ютились десятки кафе и ресторанов, первые этажи заполняли дорогие и не очень магазинчики. А если углубиться в сотню коротких переулков, можно было найти места гораздо злачнее и более привлекательные для тощего кошелька. Под стать башням космопорта над частным сектором тянулись к небу свечки гостиниц.

Такси замерло под широким двухэтажным козырьком ресторана Кернбрена.

— А всё-таки я вас узнал. — Сказал на прощанье водитель. — А значит, вы мне солгали, в прошлый раз вас ничто не могло остановить на пути к звёздам.

Майк хотел ответить таксисту что-нибудь хлёсткое, чтобы не лез в чужие дела, но потом просто произнёс:

— Это был не я.

В Кернбрене они занимали одну из верхних лож. После того как деньги стали не проблемой, у них появилась привычка собираться перед вояжами здесь. Когда Майк, преодолев ступеньки, взбежал в ложу, больше похожую на отдельный кабинет, три человека в креслах за столом из тёмного дерева поднялись поприветствовать его.

За два года они ничуть не изменились. У Стэнли попеременно улыбка менялась с радостно-возбуждённой на хмуро-озабоченную, оно и понятно, на нём как на капитане лежали большинство организационных дел, в особенности финансовых. Андрей всегда сохранял серьёзное лицо. Как старший помощник и второй пилот, он был снабженцем корабля и следил за тем, что не успевал охватить Стэнли. Рон, как называли Андрея друзья, за последний год расстался с бледным полупрозрачным цветом кожи. То, что не могло сделать жаркое солнце Сользена, сделало слабое постоянное излучение, пронизывающее корабли в космосе. Стэнли, как и Майк и Се тоже немного потемнел, но его светлые то ли жёлтые, то ли рыжие волосы не так выделялись, как белобрысая шевелюра Андрея. Себастьян являл им полную противоположность. Всё в нём говорило о прадеде, прилетевшем с Астуриса. Чёрные рассыпающиеся прямые пряди волос и крепкий загар в любое время года делало его жутко привлекательным для девчонок. Жутко — для парней. Наверное, именно поэтому на его губах постоянно играла снисходительная ухмылка. Как ни странно, он походил по характеру на Андрея. Оба если втемяшат что-нибудь в голову, то обязательно добьются своего. Но Андрей постарается сделать как можно честней и обязательно предупредит соперника о действиях. А вот Се работал так, чтобы затратить как можно меньше сил. Таким образом, он умудрился отметиться в учёбе как прилежный курсант, в то время как именно он являлся причиной многих несуразностей в академии. Се был единственным из них не штурманом по образованию. Он закончил факультет связи, но был известен своими историями во всём потоке.

Два года назад они вчетвером заключили союз и создали первый частный экипаж на планете со средним возрастом ниже тридцати лет. Правда, из всей четвёрки Майку пришлось труднее всех. В экипаже было слишком много штурманов и не хватало инженеров. Тут подвела его склонность к машинным агрегатам. Так что ему целый год пришлось корпеть над книжками, чтобы сдать экзамены в училище на корочку младшего механика. С ней он в реальности мог устроиться разве что стажёром на танкер, но в их компании он назывался старшим инженером. Однако, все эти должности существовали только на бумаге, все решения они принимали вместе.

— Быстро добрался. — Заметил Стэнли, пожав ему руку, и тут же хлопнул в ладони. — Так, вначале разберёмся со срочным. Я надеюсь лицензия с тобой?

— Да, — Майк рухнул в кресло, — я же говорил, через день собирался идти…

— Хорошо, хорошо, — перебил его Стэнли, — давай сюда. Рон, как договаривались.

— Будет исполнено. — Вяло козырнул Андрей и перехватил пачку документов.

Стэнли упёрся в него взглядом. Рон всплеснул руками.

— Всё будет в порядке.

— Форна теперь не связан с нами и может отказаться.

— Мне он не отказывал. — Уверенно кивнул Андрей. — Се, хочешь прокатиться?

Себастьян улыбнулся.

— Уговорить или подстегнуть? — Сверкнул он белыми зубами.

— И то, и другое.

— Отлично, — снова хлопнул в ладоши Стэнли, — у нас завтра в шесть вечера таможня. Документы и вы должны быть на борту до.

Андрей согласно кивнул и потянулся к стакану с зеленоватым напитком. Брови Стэнли медленно изогнулись чайкой.

— По-моему, у вас и так времени в обрез. — Развёл он руками.

— Ты слишком напряжён. — Протянул Се. — Документы подаются в кабинет номер семь департамента по работе с внутренним персоналом. Открывается через сорок минут, прямо через дорогу.

Его палец упёрся в стеклянную стену, за которой тысячей солнц сияли окна диспетчерской. Стэнли кивнул и наконец сел.

— Ты лучше расскажи, что за рейс. — Сказал Андрей. — А то мы в полном неведении.

До заключения сделки они подписывались на новый контракт только вместе, но из-за трёхмесячного перерыва в делах, они дали согласие Стэнли на любое его предложение. Благо он их никогда не подводил. Видно, Себастьян и Андрей знали не больше Майка.

— Я и сам до конца схемы полёта не знаю. — Огорошил сразу Стэнли. — Но у меня всё под контролем. Нас зафрахтовал исторический факультет Фиенны. Они ведут раскопки на нескольких звёздах в радиусе восьми парсек. С нами полетит сотрудник и несколько тонн груза. Затем мы перебросим несколько человек и груз между некоторыми планетами. Судя по всему, у них с ассигнованиями туго, поэтому чётко договориться не удалось. Они не знают насколько хватит средств и куда дальше придётся лететь. Мне устно заявили, что при подаче прошения с формулировкой, что корабль уже на линии, им выделят деньги без разговоров, чтобы избежать дополнительных расходов. Груз: консервы, почта, посылки, документация, инструмент, оборудование. Загрузка пятьдесят-семьдесят процентов по грузоподъёмности и не более половины по объёму. В этом отношении мы подходим идеально. Начальный маршрут: Эльгрея, затем Маркежен или Йелукка, потом Фриштитис. Возможен заход по пути. Понимаю, — поднял руки Стэнли, останавливая Андрея, — слишком расплывчато, зато контракт в нашу пользу. Загрузка завтра утром, до её начала я получаю предоплату, пятьдесят процентов за озвученный маршрут. Платят по тарифу.

— Маркежен, — попробовал слово на вкус Се, — недалеко от Сардоникского ока.

— Да, но сам Маркежен, на котором живут в основном толиникские колонисты, всегда была мирным буфером между фришами и кортолийцами. Они не терпят у себя активистов с Гваждарииса и имеют мандат Лиги. На Эльгрее и Фрише мы были, Йелукка тоже не представляет ничего опасного, в сфере таможни Лиги, обычный аграрий. По факту мы опишем хороший круг по всему сектору, причём Маркежен будет самой ближней точкой к Сардоникскому оку. Затем будем идти к Мирфакской гриве, а там нам каждая вторая звезда знакома. И главное, перед каждым новым пунктом назначения имеем права выбора. Можем отказаться, при этом получим всю плату за выполненную работу. В случае отказа остатки груза скидываем в ближайшем порту класса А по нашему выбору.

Се согласно кивнул.

— Кстати, — Стэнли покопался за пазухой и вынул небольшую книжицу документов, — ознакомьтесь, но там обычный контракт. В конце чётко прописаны наши условия.

Андрей перехватил документ и раскрыл на первой странице.

— И всё же меня интересуют в первую очередь люди. — Произнёс он, не отрывая взгляда от контракта.

— Тут тоже чисто. — Махнул рукой Стэнли. — Я разговаривал с профессором и сотрудником, который полетит с нами. Старикан немного странный, но что собственно взять с типа, всю жизнь положившего на алтарь преподавания. По сети, профессор — весьма уважаемый человек на нашей планете. В прошлом году даже получил какую-то награду. По нашему пассажиру информации гораздо меньше, но в записях института такой сотрудник есть, и его краткие данные не несут ничего криминального. И особенно хочу заметить, что их выбор пал на нас по той причине, что мы готовы были вылететь без лишних формальностей через два дня.

Стэнли замолчал и обвёл всех выжидательным взглядом. Майк пожал плечами, всё равно Стэнли рассчитывает на шаг вперёд. Се безмятежно ковырялся в зубах зубочисткой. Рон задумчиво похлопал контрактом по столу, а затем поднялся.

— Всё-таки слишком расплывчатый рейс.

— Ты против?

— Нет. У нас неважная репутация для серьёзных клиентов. Мы можем преподнести себя только в качестве рисковых фрахтов, а в этом мы отличились. Я так думаю, они не нашли согласных лететь на Маркежен без чёткой полётной схемы.

— Отлично. — Сказал Стэнли. — Четверо за, против ни одного.

— Лады. Се, нам пора. Майк, тебе это обойдётся в пару сотен.

Майк согласно кивнул. Андрей и Себастьян вышли из ложи.

— Итак, — хлопнул в ладоши Стэнли третий раз, — у нас на сегодня дел невпроворот.

— Не знаю, что там за дела, — заявил Майк, нажимая кнопку вызова официанта, — но я ещё не завтракал.

Глава 2. Золотая птица и серая лошадка

Когда Майк прочищал зубы после плотного завтрака, они уже сидели в челноке до орбитальной станции Праго-1. Вечером предстояла хлопотная приёмка корабельных припасов, дозаправка, зарядка и предполётная проверка систем. Ожидалась бессонная ночь. А пока они летели на последнюю инспекцию нового корабля.

Собственность всегда лучше аренды. Но когда они начинали, располагая лишь двумя тысячами, самые отчаянные планы Форны и Андрея не позволили взять кредитов более чем на сто тысяч. Покупка раздолбанного корабля на ходу обошлась бы не меньше двух миллионов, но для аренды денег хватило. Правда, их тёмное прошлое из судебных процессов и факт угона корабля отразились на договоре. Корабль они получили предельно старый и за непомерную цену. За два года пришлось выплатить треть стоимости судна. Поэтому мечтой Стэнли всегда было приобретение собственного скунера, что они и сделали восемь месяцев назад.

Форна, получавший из пирога их прибылей сколько и каждый, на этом этапе вышел из дела. В который раз Майк задавался вопросом, что мешало ему сделать то же самое. Двух миллионов отступных ему хватило бы, чтобы купить отличный особняк в пригороде столицы и приобрести какой-нибудь бизнес, вроде сети закусочных из трёх-четырёх кафешек или пять ремонтных мастерских, чем он собственно и хотел заниматься в бытность учёбы. Он за два года сделал то, что его дядьки втроём за двадцать лет. Однако, письмо, догнавшее его на Доркелоне, в котором с двадцати четырёхлетием его поздравляли не только тётя, но и дядья, не принесло радости. Даже их смущённые улыбки, говорившие о признании успехов. Что ему ещё надо в этой жизни?

Майк сфокусировал взгляд на экране и понял, что уже полчаса пялится на гонки в классе ЭкстраГС. Плоские машины, паря в нескольких миллиметрах над покрытием трассы, мчались друг за другом, стена с рекламами за ними сливалась в неразборчивую разноцветную полосу. Выключив экран, Майк повернулся к Стэнли, который стилосом бегал по экрану записной книжки. Мелькали схемы узлов, сводки документов, ремарки, разноцветные маркеры. В общем, старая песня: Стэнли так жёстко контролировал процесс ремонта их корабля, что иногда заставлял прораба срываться в истерику.

— Сейчас тряхнёт. — Вдруг отвлёкся от книжки Стэнли.

Челнок полминуты подумал, а потом ощутимо вздрогнул. Мерный шум голосов в салоне продолжился с большей интенсивностью.

— В сотый раз летит этим маршрутом, — объяснил он Майку, указывая стилосом в сторону пилотской кабины, — но никак не запомнит, когда мы войдём в ионосферу.

Майк пожал плечами, в конце концов, он тоже не сумеет определить момент, когда электромагнитная защита корабля резко оттянет на себя часть мощности, что отразится на антиграве и движке в целом. Впрочем, Стэнли прав, если бы он был за штурвалом, то проходил бы атмосферу с усиленной защитой, а не на автоматике. Наверняка, пилот получил рекомендацию от компании экономить энергию.

— Так значит, ты на меня уже не злишься?

Стэнли задумчиво почесал себе нос.

— Я злился до твоего приезда. Что хочу сказать: так делать больше не стоит. Банальная неувязка с документами может поставить под удар всю экспедицию. Единственное, почему я этого не сказал сразу, это потому что ты всё и так понимаешь. Но надеюсь, такого больше не повторится. А нынче поставим крест на этом. Согласен?

Майк хотел возразить, но всё было по делу, а потому кивнул.

— Что там у нас с «Гривом»? — Бросил он взгляд на книжку.

Стэнли показал было общий план корабля, но потом взглянул на часы и переключил экран в спинке сидения на лобовую камеру челнока: перед ними вырастало что-то отдалённо похожее на снежинку под микроскопом. Снежинку, ощетинившуюся километровыми иглами арматуры, бесформенными почками ангаров и вздутиями административных зданий, блистающие гранями. Выгнутый планетарный горизонт висел на самом краешке экрана.

За последние два века технологического прорыва орбитальная исследовательская станция успела превратиться в город. Космическая отрасль развивалась успешно, и всё больше задач требовало решений в вакууме и невесомости. Помимо научных лабораторий и туристического центра, здесь располагались тренировочные комплексы для учебных заведений вроде академии Илана, а также представительства для существ, неспособных или не желающих выносить фимидианскую силу тяжести или климат. Но это всё располагалось внутри, в ядре станции. Внешнюю часть составляли длинные терминалы, принимающие различные корабли. Большую часть занимал внешний порт для кораблей, не предназначенных для посадки на поверхность. Достаточно далеко была вынесена ферма, к которой подходили корабли не прошедшие таможню. И значительный объём занимала верфь, на которой полгода собирали их новый корабль.

Через терминал-приёмник пришлось проталкиваться, но, показав пропуски в правом конце холла, они попали в шлюз верфей. Там было гораздо меньше народу, и очередь на реллер отсутствовала. В небольшой вагонетке на четыре места они расположились вместе с двумя тучными темнокожими захиярцами. Вагонетка переехала в соседний зал, двери сомкнулись, и по колебаниям индикаторов стало ясно, что давление снаружи падает. Свет внутри вагонетки медленно потух, и стали видны внешние полутёмные двери шлюза. Наконец, процедуры закончились, створки разъехались, и вагон заскользил вдоль рельса, проложенного по ферме. Вначале путь пролегал сквозь шахту. Вокруг вырастали прямые, плоские или выгнутые стены, иногда сплошные, иногда с глубокими пазами. Скупой фонарь выхватывал из тьмы углы, в которых висели облака мусора, а иногда мерк под ярким светом окон. Пару раз им попадались такие же линии реллеров, по которым скользили вагончики в других направлениях. Вскоре, следуя за длинной чередой огней, они вынырнули наружу, и на мгновение страх судорожно сжал горло. Слишком неожиданной оказалась смена замкнутых туннелей на открытое пространство, где единственное, на чём мог остановиться взгляд — сияющая Фимиде. Планета безмятежно светилась бело-голубыми разводами, но не успели они вглядеться в очертания материков, как она завалилась назад. Теперь они неслись вдоль длинной стрелы раза в три тоньше, чем вагонетка. Ослепительное пятно солнца стало просачиваться из-за сооружений за стрелой, окно потускнело, оберегая их от смертельного блеска. Впереди медленно вырастала тёмная паутина верфей.

Холл административного здания верфи во многом повторял терминал-приёмник, но люди были совершенно другие. В основном все спешили с озабоченными лицами. Даже разнообразные присты и негуманоиды, которых прибавилось, так же торопливо двигались по своим делам.

Пройдя по знакомым коридорам, Майк и Стэнли на лифте добрались до нужного терминала и, задержавшись в тамбуре, чтобы надеть техкостюм, выбрались к докам СЗС. Внутри длинного туннеля на Майка накатила волна лёгкости, в голове мир стал переворачиваться. Двух недель на планете хватило, чтобы потерять иммунитет к невесомости. Проглотив комок в горле, Майк утвердился в сознании и почувствовал, что ноги всё ещё держатся за пол, открыв глаза, он убедился, что всё на месте. Стэнли к этому времени уже исчез в трубе. Майк вошёл в тесное помещение размером с телефонную будку, прицепил себя к плечевым и поясным захватам на стенке, расположил руки точно на рукоятках и нажал кнопку. Дверь перед ним закрылась, а снизу исчез пол. Поток воздуха снизу стал поднимать ноги вверх, но ещё мгновение и стенка, к которой Майк себя привязал, взяла резкий старт вверх. Чувствуя себя сосиской проталкиваемой сквозь трубу канализации, он прикрыл глаза и стал открывать их раз в секунду. В какой-то момент времени дверь отъехала, он упёрся ногами в пол и, высвободившись из захватов, выбрался в сплитер верфи. Отсюда до корабля можно было дойти только пешком.

Сплитер являл собой небольшой зал со множеством дверей в стенах. Косые туннели с отвесными наклонами уходили где вверх, где вниз, а иногда закручивались вбок. За парой проходов виднелись кресла в комнатах отдыха, автоматы с закусками и питьём, над тремя дверьми висели тревожно-красные крестики. Посередине висела трёхмерная карта верфи. Два человека что-то обсуждали в углу.

Стэнли направился к большому туннелю слева, уходящему под углом вверх. Сделав в нём несколько шагов с разбега, туннель в их сознании занял правильное горизонтальное положение, и они направились вперёд. В редкие иллюминаторы можно было поглазеть на странное дерево верфи, где роль ветвей выполняли переходы в виде труб, а роль листьев большие бледно-серые ангары разных форм, повторявшие очертания кораблей, которые в них скрывались.

Неожиданно, перед ними появились люди. Чёрно-синяя форма жёстких полётных костюмов, небольшой серебряный вензель двойной W на плече наводил на неприятные воспоминания. Но ещё хуже оказались острые тёмные глаза, выглядывавшие из-под поднятого забрала. Вся троица окинула их презрительным взглядом, лидер коротко кивнул. Стэнли также сухо поприветствовал Бохана, Майк прошёл мимо.

С самого начала их деятельности некоторые трейдовые компании проявили интерес к закрытым слушаниям о похождениях Стэнли и Майка в дебрях Мирфакской гривы, и поняли, что закрытая планета Эллурия сулит гигантские барыши. Изначально её координаты по решению первичных слушаний и резидента Лиги не были обнародованы. Пока дело о рассекречивании Эллурии кочевало из кабинета в кабинет на Ар-це-Лезтосе, «СМ Фаренер» развил бурную деятельность и принялся поставлять на Эллурию оборудование и технологии. Естественно, за ними начали охотиться, и первый год выдался тяжёлым в плане полётов. Отлёт приходилось совершать в неожиданное время суток, полётный план никогда не соответствовал действительности, каждый рейс производили полную проверку корпуса и внутренних помещений на наличие жучков и шпионов. Некоторые компании при этом не скрывались, и иногда целый шлейф кораблей отправлялся по их следам. Непосредственно с Боханом, капитаном экспедиционного «Вельтерина» пришлось схлестнуться в бою. Стрельбу, строго говоря, затеяли они сами, когда Бохан отказался отстать, характеристики их корабля сильно уступали вельтеринскому, а обмануть Бохана Стэнли не удалось. К счастью, взаимные повреждения после инцидента оказались незначительными. Спустя год Лига официально рассекретила местонахождение Эллурии, «СМ Фаренер» и две подобных компании обрели официальный статус. А ещё полгода спустя они продали «Вельтерину» контракт на Эллурию за кругленькую сумму, так как конкурировать им было уже не по зубам. Три месяца назад полёты на Эллурию стали не рентабельны, и они остались без работы.

От последней переходной камеры расходились четыре туннеля, пройдя ещё сотню метров по право-верхнему, они вышли в подсобку размером с небольшой трюм. На двух больших планшетных столах светились схемы, а перед ними стояла тёмная фигура человека. В четырёх метрах за стеклом виднелся желтоватый корпус «Грива».

— Вы! — Обернулся на шелест закрывающегося люка инженер.

— Спокойно, Лукич. — Примирительно поднял руки Стэнли. — Последняя инспекция, мы уходим в рейс.

— Слава Богу! — Молитвенно сложил руки прораб и вернулся к планшету.

Майк подошёл к иллюминатору полюбоваться на корабль, а Стэнли склонился рядом с Лукичем.

— Мы на пару недель исчезнем, так что отдохнёшь.

— Поймите меня правильно, — холодно ответил Лукич, — я уже не понимаю, кто начальник, я или вы?

— А кто платит?

— Вы — заказчик, — рявкнул инженер, — а я начальник. И прежде чем указывать на недостатки, надо дождаться выполнения этапов.

— Перестань, без меня вы бы колдыбались на два-три месяца дольше, а у меня нет лишних трёхсот тысяч на ваше спокойствие. Сколько вам ещё времени нужно?

— М-м, десять дней. Завтра закончим прокладывать дымовухи и останется протестировать секционно. Вся навигационная система прошла уже вторичную проверку и сбоев не обнаружено, — Лукич принялся загибать пальцы, — остальная электроника тоже в идеальном состоянии. Двигатели мы не трогали после прогонов в прошлом месяце. Да и вообще, что мы закрыли в прошлом месяце, я думаю, отчёта не нужно? Кислотник полностью навели, можете проверить.

Инженер кивнул на иллюминатор. Стэнли подошёл к Майку.

Отсюда им был виден левый бок корабля и частично верхняя часть корпуса. Судно блестело равномерным золотистым оттенком. Защита от кислых атмосфер продержится не больше года, зато меньше придётся тратить на восстановление изъеденных щитов.

— А… — подал голос Стэнли.

— Проверили все движущиеся части. — Перебил его инженер. — Все лафиды изнутри покрыты также, радиоточки, приводы продолжают работать, как ни в чём не бывало.

— Хорошо, манипуляторы…

— Мы их поставили в первую очередь. Они в двух передних лафидах, можете проверить. Я, честно говоря, не думал, что такие массивные штуки могут так быстро двигаться, а главное точность…

— Знаю, знаю, господин начальник. — Улыбнулся ему Стэнли. — Не скоро у нас начнут делать такие вещи.

— Н-да. Короче, я с ними вдоволь наигрался, отрабатывают нужные углы. Смотрите, — ткнул пальцем в схему прораб, — по всем этим узлам я лично…

— Я пройдусь? — Спросил Майк, направляясь к тамбуру.

Стэнли коротко кивнул.

— Не трогайте только системы подачи чего угодно. — Бросил Лукич. — Мы собираемся прокачать их в последнюю очередь.

Майк кивнул и вышел в тамбур. Здесь ему пришлось заменить техкостюм на скафандр. Костюм предназначался только для защиты в аварийных ситуациях, к примеру, мог выдержать пребывание в вакууме сколько угодно, но его температурного резерва хватило бы только на полчаса, затем он сравняется с окружающей средой.

Вылетев из шлюза, Майк ухватился за леер, натянутый по периметру ангара, и вгляделся в корабль. Единственный смысл пребывания их здесь был поиск недочётов рабочих. Но сейчас Майк совершал больше обзорную экскурсию. За своё хозяйство он был спокоен, ещё месяц назад двигатель прокатали в старде от Фимиде.

В который раз Майк подивился дальновидности Стэнли. Когда они нашли на разборке в Логде, что на внешней стороне Оргаликса, второй луны Фриштитиса, «Грива», Майк вначале не понял, что в нём Стэнли увидел. Корабля, как такового не существовало. Имелся остов с насквозь продырявленным внешним корпусом. Зато реакторы и эмиттеры двигателей находились в идеальном состоянии. Стэнли убедительно описал, что и во сколько им обойдётся, и что они получат, однако, Майк так и не смог поверить. Вот и сейчас он не мог понять, как из кучи хлама можно было сделать такую конфетку.

За четыре миллиона они получили крепкий костяк эпохи поздней Дакалийской республики и отличный движок, вместе с уцелевшей навигационной системой. Потом они по всему сектору разыскивали детали по дешёвке. Окончательная стоимость, вместе с работой докеров, обошлась им в семь миллионов. При этом Лукич признавал, что вряд ли в системе найдётся более быстрый и манёвренный скунер, даже с учётом военного флота, и всё же он оставался грузовым.

В наушниках на общей частоте отдавались переговоры рабочих и помехи работающего оборудования, но регулятор громкости отсутствовал, чтоб не было соблазна выключить. Майк, перехватываясь по лееру, поднялся на корпус и, включив ботинки, встал на него. Корабль походил на их первое судно, пакетбот «Птичку». Такая же форма семечки, две палубы: жилая с отсеками управления и трюм. Правда, корабль был длиннее и все служебные и жилые помещения располагались непривычно в задней части судна.

— Не верится. — Пробормотал Майк, когда дошёл до иллюминаторов кабины.

В наушниках затих говор.

— Эй, это кто? Повторите, что вы сказали?

— Ничего. Оговорился. — Раздался другой голос. По плечу Майка шлёпнула рука в толстой перчатке. — Переходим на седьмой канал.

— Что тебе опять не верится? — Спросил Стэнли, когда голоса в наушниках утихли.

— Ты представляешь, этому кораблю в девять раз больше лет, чем городам на нашей планете, а он блестит, как новенький.

— Тому, что блестит, от силы лет пятьдесят.

Стэнли принялся мерить шагами корпус, выискивая подлость со стороны работников. Напрасное дело, но пару нестыковок он в прошлом находил.

— Да, но двигатель в отличном состоянии.

— Перестань, его перебрали полторы тысячи лет назад на Фрише.

— Так всё равно, за шестьсот лет до высадки наших предков на Фимиде! К тому же на шпангоутах стоит клеймо восьмитысячелетней давности!

— Не принимай близко к сердцу. — Стэнли нагнулся и просветил рентгеном подозрительный пузырь, потом цокнул языком и пошёл дальше. — Демагогия. Сталь, из которой он сделан, гораздо древней строителей судна, как и камень из которого состоит Фимиде.

Ещё что-то бурча, Стэнли скрылся из виду. Майк пошёл вдоль другого борта. Это был один из вопросов, по которому они не могли друг друга понять. Майка завораживала древность корабля. Всякий раз как он оказывался рядом с ним, он чувствовал свою ничтожность. Ведь существовали раньше умные люди, строившие такие вещи, которые ныне не могли воссоздать. И куда всё делось?

Майк набрёл на врезанную в борт надпись «ГРИВ». Они вначале хотели избавиться от неё, но процедура могла принести больше вреда, чем пользы, поэтому Стэнли взялся за словарь и нашёл, что на лузитанском слово обозначало небольшую птичку, приносящую счастье. Учитывая, что предыдущая «Птичка» тоже принесла удачу, название решили оставить.

В наушниках раздался щелчок, и в шлем ворвались голоса, Стэнли перескочил на волну, на которой общались рабочие, и Майка автоматом перетащило следом. Стэнли без обиняков стал обсуждать нюансы, а подлетевший Лукич принялся показывать детали. Майк переместился по корпусу к ним, а то раз Се вместе с Лукичем проверяли электромагнитный щит, когда он замерял радиацию на дюзах. Тогда половина приборов в руках умерло, а самому пришлось проходить неприятную процедуру дезактивации, дабы избежать лучевой болезни. В этот раз Стэнли уделил внимание работе манипуляторами и быстроте срабатывания внешних механических систем, так как оставалась опасность, что антикислотное покрытие могло что-нибудь залепить. Майк остался смотреть, как короткие толстые манипуляторы, похожие на глаза-палочки улитки быстро выбирались из корпуса и крутились во все стороны.

Лукич однажды попытался расспросить, где они берут материалы и механизмы, на что Стэнли ему чётко ответил:

— Не спрашивай, иначе нам придётся искать другого бригадира.

Но и без вопросов было ясно для чего эти станины. Быстрые, легко скрывающиеся внутри корпуса, держащие большой вес, они примут на себя крупнокалиберные пушки ближней обороны. В принципе, половина торговых кораблей имели на борту более или менее мощные агрегаты для отражения атак. Лазейка в законе, которая позволяла считать корабли удалёнными территориями Фимиде, и при этом подвергающимся постоянной угрозе нападения, давала возможность вооружаться. И хотя фимидианское правительство не занималось продажей оружия, в секторе было немало мест, где его можно было приобрести. С другой стороны, в Калгаро-Сардоникском конфликте семидесятилетней давности, когда Фимиде вдруг оказалась на линии фронта, именно реквизированный на оборонные нужды торговый флот, настолько усилил военных, что позволил избежать атаки со стороны Гваждарииса.

Внутрь «Грива» Майк не пошёл. В неповоротливом скафандре при выключенном антиграве в тесных коридорах двигаться тяжело. Тем более не стоило мешать рабочим, вскрывшим стены для прокладки систем пожаротушения. Майк напоследок прикоснулся к золотистой поверхности корабля и повернул к шлюзу.

Когда Стэнли вошёл в тамбур, Майк всё ещё сидел там. Он уже переоделся в костюм, но шлем продолжал держать в руках. Стэнли откинул забрало и с натугой высвободился из куртки.

— Ладно, — Стэнли прошлёпал в широченных штанах по тамбуру и уселся напротив Майка, — давай рассказывай.

— Что? — Нахмурился Майк.

— Я так понимаю, ты уже час сидишь, уставившись в точку.

— Задумался.

— Вот и рассказывай, — хлопнул Стэнли ладонью по колену Майка, — о чём задумался. А то весь день кислый ходишь. Я понимаю, что резкий конец отпуска — крупный облом, но не настолько же, чтоб траур надевать.

— Да, — поморщился Майк, — сам не знаю.

— Как не знаешь? А кто другой может знать? Но если горевать нечего, так улыбайся.

Стэнли вдруг схватил Майка за щёки и затряс ими. Майк от неожиданности выронил шлем, и только резким ударом по рукам Стэнли сумел освободиться.

— Ты что, совсем сдурел?!

— Что, не помогло? Тогда получай!

Быстрый удар под рёбра слева, не сильно, Майк успел согнуться, но тут же попал головой под мышку Стэнли. Другой рукой он стал «натирать ранду», так это у них называлось в академии.

— А-а-а-а! — Заорал Майк. Пальцы Стэнли грозили содрать с его головы кожу.

Неловким ударом в грудь, он добился ослабления захвата и выскочил на свободу.

— Фух! — Только и мог сказать он.

Маленькая зеркальная полоска на стене отразила его неповторимую причёску, стоявшую дыбом.

— Вот теперь ты выглядишь бодро! — Заржал Стэнли и покатился со смеху на скамейке.

Майк зарычал, но Стэнли задрал ногу, не переставая ржать.

— Да чтоб тебя! — Майк обернулся к зеркальцу. Его тоже стал пробирать смех. — Боже, с каким дураком я связался.

— Понимаешь, — говорил Майк несколько минут спустя, когда они спускались по туннелям, — я же в академию пошёл только чтобы доказать ненаглядным родственникам, что могу больше, чем быть только на посылках. Но силы переоценил, на инженера завалил профильный предмет, зато сумел пробиться в штурманский состав. А потом всё так завертелось. Наверно, если бы мы тихо как все получили дипломы, то я бы так и не поднялся с планеты, стал бы управляющим в фирме и лет через десять добился партнёрства. Сейчас я даже не могу вернуться. Моё состояние больше, чем у любого из них. Представляешь?

— А что тут плохого? — Пожал плечами Стэнли. — Купи собственное дело или их компанию, будешь зло помыкать ими, хлестать кнутом и…

— Да какой из меня бизнесмен? Когда ты начинаешь с Роном обсуждать очередной контракт, меня вусмерть в сон валит. И вновь я в прострации. Тут ты ещё за жабры взял.

— Я?! — Поразился Стэнли.

— Конечно. Всё наше состояние в этом корабле. Сколько там осталось? Не более двухсот тысяч на брата, если что случится.

— Сто семьдесят. — Машинально пробормотал Стэнли. Они вошли в тамбур в виде сферической комнаты, туннель изгибался в этом колене. Ни впереди, ни сзади никого не было. — Подожди.

Они отступили к стенке с небольшими толстыми иллюминаторами. Из туннелей их увидеть больше не могли.

— Хочешь, я тебе одну штуку расскажу? — Спросил Стэнли заговорщицким шёпотом. Майк кивнул. — Ты же знаешь, мы все наши поставки держали в секрете. Даже Форна, после того как отказался покупать корабль, не знает о том, что мы его не купили, а фактически собрали заново. Так вот, я попросил Лукича оценить «Грива», примерно. Так он мне в лоб знаешь, что сказал?

Стэнли выглянул в коридор, а затем вернулся к Майку и продолжил еле слышным шёпотом.

— Он сказал, что за неделю сумеет найти покупателя за двенадцать миллионов.

У Майка на лоб брови полезли.

— За восемь месяцев мы увеличили капитал в полтора раза.

Они вышли из тамбура и побрели дальше. Майк пытался осознать услышанное, а Стэнли чуть ли не прыгал от воодушевления.

— А если, — сообщил он, поблёскивая глазами, — официально выставить на торги, то можно выручить все пятнадцать.

У Майка даже уши задвигались.

— С ума сойти.

— И я о том же. Я рассчитывал, что на финише он будет стоить больше затрат, но всего процентов на двадцать-тридцать. Ну и кто оказался дальновидней? Я или Форна?

— Да, — засмеялся Майк, — Форна локти будет кусать. Стоп!

Майк остановился посреди прохода.

— Ты что, собираешься его продать?

Стэнли почесал затылок и пошёл дальше.

— Как бы тебе так сказать, — произнёс он, когда Майк догнал его, — я не могу.

— В смысле?

— Я столько в него сил вложил. Это же корабль мечты. Было бы больше денег на второй такой же… Это ведь отличное дело, можно рыскать по системам в пределах квадранта, собирая остатки былых империй. Гораздо доходнее, чем заниматься фрахтом.

— Нам не дадут. — Покачал головой Майк. — Первый же проданный корабль, второй на стапелях, и кто-нибудь займётся тем же и начнёт перебивать цену.

— Так можно всё делать скрытно. Строить необязательно здесь, есть отличные верфи на Фрише, Калгаре, Толиник, Ромре. Собирать там, продавать тут и наоборот. Пока мы не выберемся на поточное строительство к нам никто…

— Ха, поточное строительство! Ты забыл, как мы искали в десяти системах нужный истекатель? Ты тогда был готов впасть в отчаяние, у «Грива» ведь не стандартная корма. Я не думаю, что мы сумеем найти в пределах Мирфака ещё деталей на целый корабль. Да и «Грив» мы собирали по случаю.

Стэнли серьёзно задумался, но возразить не мог.

— Любишь ты всё обламывать.

— У тебя планы как всегда выдержаны «на грани реальности». За четыре месяца стать капитаном, за два года дойти до звания судовладельца, а теперь хочешь иметь собственную верфь.

— А ведь могло бы получиться.

— Ага, а к концу жизни стать властелином Галактики. Стэнли, я же обеими руками за то, чтобы осесть на твёрдой поверхности.

— Вообще летать не хочешь?

Настала очередь Майка скукситься.

— Как тебе сказать? Никогда не стремился, но уже два года ношусь меж звёзд. Ты знаешь, в прошлом году кубок выиграл Карперен, а ведь я там раньше проводил время едва ли не больше, чем дома.

— Карперен? Никогда бы не подумал, у них же команда никакая.

— Так я про то. Жизнь идёт, этих двух лет как будто не бывало.– Майк стал загибать пальцы. — Ничего не знаешь, помыться хочется с удобством, питаться нормально. Мы ведь добровольные заключённые в четырёх стенах. Никакой личной жизни.

Они вошли в сплитер, и Стэнли отвёл его к широкому окну.

— Говори.

— В смысле? — Нахмурился Майк.

— Личная жизнь. Конец космонавту. Что с личной жизнью?

Майк облизнул пересохшие губы.

— Я, похоже, признался Лейре, что не прочь жениться.

— Ты?!

— Стэнли, я с ней уже полтора года. Нет, я не планировал, и, честно говоря, даже не думал. Как-то само вырвалось.

— Понятно. Значит, это она тебя науськала, мозги промыла.

— Да что ты говоришь! Я так и знал, что начнёшь её обвинять. Стэнли, я никогда не испытывал тяги к космосу. Единственная причина, по которой я здесь, это три лишние стопки в баре на Канну. Не влипни мы в историю, я бы стал обычным менеджером.

— Так иди! — Махнул рукой Стэнли. — Кто тебя держит? Я не помню ни одного момента, где не считался бы с вашим мнением. Мало того, в наших контрактах мы чётко прописали, что каждый может уйти в любой момент и забрать долю. Сейчас, понятное дело, мы не сможем выплатить, будешь получать процент от прибыли до полного расчёта. Что тебе мешает?

Майк жевал нижнюю губу, но слов не находилось.

— А я тебе отвечу, почему ты здесь. — Остановился Стэнли. — Пять лет в академии — не шутка. Ты должен сильно ненавидеть дядьёв, чтобы ради самоутверждения выдержать учёбу. Больше половины отчислилось. Не смогли. И что я не видел, как ты заходил в пике над Эллурией? Помнишь, мы просматривали записи журнала? Это было сделано мастерски, а для мастерства профессию надо любить. Да, есть неудобства. Ровно через неделю после начала полёта я начну мечтать о сочных куриных ножках. Вновь каждую ночь придётся упираться пятками в стенку кубрика. Ну и что. Посмотри!

Стэнли вытянул руку вперёд и указал на окно. За ним чёрное бархатное небо пестрело сотнями звёзд. Небольшой корабль технической службы медленно проплывал между двумя трубами переходов, из единственного в поле зрения мешка ангара вылетали вспышки яркого света. Верфь медленно поворачивалась вместе со станцией, и из-за края иллюминатора стала выплывать Фимиде.

— Как можно это называть тюрьмой? — Тихо пробормотал Стэнли. — Здесь единственная настоящая свобода.

Ещё полчаса они наблюдали восход их родной планеты.

— Так что ты ей сказал? — Спросил Стэнли, когда вернулись на землю в порт. Они шли от станции метро к своему доку.

— Сказал, что профессия такая и надо привыкать.

— Вот видишь, — снова принялся доказывать Стэнли, — ты сам подсознательно решил в пользу космоса. Если бы ты был ползучим тараканом, то послал бы меня куда подальше и отправился бы развлекаться с подружкой.

— Думаешь, не хотел?

— Но не послал же? Чувство долга и любовь к настоящей мужской работе у тебя сильнее желания жить в уюте и удобстве. А что Лейра? Время покажет, насколько она сильно тебя любит. Вот увидишь, её недовольство превратится в гордость. После испытаний любовь только крепнет. Тысячи человек работают во флоте, тысячи жён сидят на земле. Иногда наоборот, но это из разряда противоестественного.

— Почему?

— Неправильно это. Представь, придётся работать с барышней, как удержаться? Потом скандалы, священные войны. А так смотался с планеты, спокойствие, тишина… Мы два года летаем вместе, и у нас ни разу не было случая из учебника по психологии экипажа. Это говорит о том, что каждый из нас…

Стэнли продолжал прессовать Майка в лифте. Его словесный поток иссяк, только когда створки открылись, и они вышли на дно каменной чаши. Отвесные скальные стены окружали со всех сторон, оставляя открытыми только широкие ворота впереди справа. Невзрачный серый корабль в форме сковородки с четырьмя ручками-двигателями лежал перед ними, повёрнутый носом к воротам. Назывался он «Беспечный ловец».

Корабль принадлежал компании «Хайзер ДС», а Хайзер только три года назад освободился от очередного обвинения в неуплате налогов. К сожалению, никто другой не согласился сдать им корабль в аренду. Сам «Беспечный ловец» был обязан именем отдалённой планете Ардияр, которая на закате своей технологической эпохи пару тысячелетий назад сумела выдать вот такой продукт. Говорили на Ардияре на редком наречии, поэтому чтобы не ломать язык название дословно перевели. Под словом «ловец» подразумевался скоростной сёрфер умеющий пристраиваться в хвост комет и способный бороться с неустойчивыми потоками газа.

После первой проверки стало ясно, что корабль настолько ветхий, что на нём опасно подниматься. Тем не менее, выбора не было. Впоследствии за два года они хорошо изучили «Ловца» и на каждой стоянке чинили то один, то другой узел, докупая детали на свои средства. Нынче корабль выглядел лучше, чем раньше, но это не меняло его сути. Основные системы невозможно поменять без капитального ремонта, в частности всё снабжение и топливно-энергетические трассы, использовались не больше, чем на половину мощностей. Измерение продольных стрингеров выявило сильнейшую усталость балок. Хайзер отдал корабль с тем расчётом, что если они его угробят, то он вернёт деньги по страховке, да ещё и компенсацию сдерёт.

Стэнли снял последний замок, и сквозь люк запасного выхода они прошли внутрь. Первые недели их раздражали узкие коридорчики, изогнутые проходы и малопонятная логика конструкторов. Но теперь «Ловец» обладал домашней обстановкой. Стэнли прошёл в рубку и опустился в кресло первого пилота, Майк с удовольствием завалился на стул в кают-компании. За день они немало находились.

— А ты, Стэнли, — спросил Майк, с хрустом вытягивая ноги вперёд, — сколько собираешься ещё летать?

Стэнли развернулся вместе с креслом, за его спиной по панелям разбегались огоньки, а нарастающий хор похожий на писк мышей свидетельствовал о запуске систем. Корабль начинал подготовку. Отсутствие переборки между рубкой и кают-компанией сильно увеличивало объём внутренних помещений, и позволяло вести разговор всем экипажем, но во время полёта это означало постоянное присутствие посторонних за спиной у пилота, что сильно раздражало.

— Ты так спрашиваешь, словно я старик и мне пора на пенсию.

Майк подумал над своими словами и согласился. Половина их сокурсников до сих пор ходила в звании стажёров. Для них суровая реальность звездоплавателей только начиналась и закончится не ранее чем через двадцать лет.

— Да, но мы-то уже достигли высших постов на нашей лестнице. — Майк хохотнул. — До сих пор не могу забыть глаза начальника порта, когда он вручал тебе капитанское свидетельство. Он наверняка получил такое же лет на семнадцать позже. Конечно, корабль не большой, но капитан есть капитан и два года успешно занимать эту должность чего-то стоит. Но неужели это предел твоих мечтаний и ты ещё четверть века будешь коптить наш сектор вдоль и поперёк?

— Почему четверть века? К тому же ты против затеи с верфями.

Несколько огоньков тревожно мигнули, на боковой панели вспыхнули два экрана, один показывал перемещающиеся две точки около борта корабля, второй показал серые в сумерках лица Се и Андрея у входа. Вскоре их голоса раздались со стороны трюма.

— В таком виде против. Если бы по планетам валялись кучи полуфабрикатов, то давно бы уже нашёлся тот, кто прибрал их к рукам.

— Вот мы и нашлись.

— Э, где нашлись? — В отсек поднялся Андрей. — Майк гони двести ферсов, после обеда в «Кардиале» в карманах шаром покати.

— Павлинов заказывали? — Удивился Стэнли. — Что вы там вообще забыли?

— Форну подставляли. — Ответил Себастьян, входя в рубку. — Этот подлец совсем от рук отбился. Я специально считал, он придумал семнадцать отмазок, чтобы не поднимать задницу с места.

— Однако, для обеда в «Кардиале» вылез.

— Там удачно оказалась пара его деловых партнёров, — продолжил Се за Роном, — поэтому, когда мы его раздели в туалетной комнате и сказали, что он сейчас отправится голышом расплачиваться с официантом, он быстро поменял мнение.

— Что сделали? — Привстал Стэнли в кресле. Себастьян самодовольно ухмылялся, а Андрей коротким кивком подтвердил его слова. — Как же он будет к нам относиться?

— А смысл в его отношении, если он такую простую вещь не хотел делать? — Резко произнёс Андрей. — Звонок занял две минуты.

— Минута тридцать две. — Вставил Се.

— А кривлялся два часа, полтинник за обед стряс, мы решили уж не грабить его.

Майк как раз вычистил портмоне и протянул деньги Андрею.

— Не забудь с меня ещё пятёрку взять.

— М-да, — Стэнли поглядывал то на Андрея, то на Себастьяна, — безусловно, идея Се. Он точно выполнит, не передумает?

— Не волнуйся, — махнул рукой Андрей, — он знает, что мы его из-под земли достанем, если он сорвёт рейс. К тому же мы слишком связаны, а репутация у него до сих пор чистая только потому, что мы умеем держать язык за зубами.

— Что же вы ему сразу не пригрозили?

Андрей смутился.

— Он не поверил, что мы способны на подлость.

— Ладно, болтать, — перебил его Се, — это надо было видеть, а я, к сожалению, забыл фотик на столе. Рон, конечно, не догадался снять для увеличения компромата.

Андрей криво посмотрел на него.

— Вы-то что так яро обсуждаете? — Спросил Се.

— Стэнли решил собственную верфь открыть. — Сообщил Майк. — Собирать корабли дакалийской эпохи.

— Хм, получил наследство в пару сотен миллионов? — Съёрничал Се. — И откопал несколько десятков учёных, пролежавших семь тысяч лет в домашнем холодильнике?

— Да что вы сразу… помечтать не даёте.

— Лукич оценил «Грива» в два раза больше, чем мы в него вложились. — Пояснил Майк.

— А… — открыл рот Андрей.

— О! — Воскликнул Се, глаза у него заблестели.

— Было бы неплохо повторить трюк, — заявил Стэнли, — это же проще, чем носиться по закоулкам Ямы.

Андрей кивнул, но тут же вместе с Майком замотал головой.

— Ничего не выйдет. Шансов собрать второй корабль никакой. Мы и этот-то слепили из всего подряд. Удивительно, что он ведёт себя так хорошо.

— Но всё же… — пробормотал Се, щурясь мыслям, но его прервал зуммер внешнего вызова.

Стэнли включил связь, но после щелчка экран остался тёмным, а динамик продолжил молчать.

— Алло, я слушаю вас. — Произнёс Стэнли.

На экран выскочила строчка сообщения. Стэнли оглянулся на сотоварищей и взял операторскую гарнитуру с панели.

— Частный звонок для меня. — Пояснил он. — Я вас слушаю.

В рубке повисла тишина. Конечно, может быть сотня причин, по которой нужно поговорить в стороне от лишних ушей, но чтобы не назваться, это было впервые.

— А что-нибудь конкретное выспрашивали?

В ухе Стэнли торопливо жужжал чей-то голос.

— Больше ничего? — Черты у Стэнли заострились, появилась первая морщинка на лбу. — Тогда спасибо. Нам сильно поможет.

По экрану побежали строчки с информацией о последнем звонке. Андрей, который был ближе всего к месту связиста, вытянул шею, но на месте номера и характеристик вызывающего абонента стояли скупые слова: не определён. Себастьян подошёл и, произведя некоторые магические действия с аппаратурой, изрёк:

— С корабля в порту звонили через местный ретранслятор. Сигнал не направлен, кодирован и под помехами. Даже покопавшись в ретрансляторе не определить.

— Это Бохан был. — Сообщил Стэнли и поглядел на них.

Реакция не заставила себя ждать.

— Что?! — Громко воскликнул Майк.

— Что ему понадобилось?

— Или мы чего-то не знаем? — Нахмурился Андрей.

— Как вам сказать. — Помялся немного Стэнли. — Помните, наш иск к «Вельтерину» отклонили? Это я на самом деле отозвал его.

— Ты? — Майк тогда долго ругал судью, но Стэнли удержал его от личной беседы.

— Да, мы тогда переговорили наедине, и Бохан принёс извинения. Сказал, что был приказ, и он не думал, что мы откроем огонь.

— Чего же он в ответ стал пулять?

— Ответная реакция стрелков. — Пожал плечами Стэнли. — Что делать, если по тебе лупят с прямой видимости? Напомню, они отошли, а мы оторвались. Я хочу сказать, что Бохан сам по себе человек неплохой, а как пилот не превзойдён. Он знает, как вы к нему относитесь, поэтому дал сообщение по закрытому каналу.

— И часто ты с ним общаешься?

— Да всего пару раз случайно сталкивались.

— А можно ли ему верить? — Резонно спросил Се, перебирая пальцами.

— Он ни разу не дал усомниться в честности. — Твёрдо произнёс Стэнли. — Вы хотите знать, что он сказал или слышать не желаете?

— Выкладывай.

— Итак, наш недруг Бохан сообщает, что сегодня к ним в компанию заявился необычный субъект, по акценту иностранец. Как Бохан узнал от секретаря, тот собирал информацию о нас, а учитывая что «Вельтерин» имеет достаточно данных, узнали они немало. После этого Бохан по приказу начальства показал им «Ловца» и «Грива». Майк, мы его встретили сегодня, помнишь?

— Лицо? Нет. — У Майка в голове проявились лишь холодные глаза Бохана.

— «Вельтерин», наверно, получил солидный взнос за досье? — Пробормотал Андрей. — Странно, ведь мы вроде на виду. Техническую информацию тоже можно получить в порту.

— Но не реальные полётные характеристики. — Подметил Се.

— Бохан, сказал, что пытался выяснить кто это. Но ничего конкретно узнать не смог. По манере общения сильно походил на представителя вольных торговцев. Но это догадки.

— Опять бандюки решили под нас подкопаться?

— Вряд ли, какая с нас выгода?

— Все наши ценности, — благоразумно заметил Андрей, — сконцентрированы в двух кораблях. Может, выкуп?

— Бред. — Махнул рукой Се. — Особенно сейчас, когда он засветился. Если он приземлился в порту, значит, его фотографии, данные корабля зафиксированы в банке. А в случае захвата, за нас будет бороться правительство, а они потеряют сектор.

Его тираду прервал очередной сигнал вызова, а на вспыхнувшем экране подле их корабля показалась машина техобеспечения с яркими жёлто-синими огнями.

— Ладно, — подвёл итог Стэнли, — в банк данных мы вломиться всё равно не можем, провести расследование не успеем. У нас есть дело, и теперь будем осторожней. Начинаем полную подготовку, приводим все системы в походное положение. Кстати, завтра с утра приходит груз, если я получу подтверждение о пополнении нашего счёта, будем грузиться. Все знают свои обязанности? Хорошо, вперёд.

Стэнли обернулся к панели и, пока остальные расходились по закуткам, принялся включать внешнее освещение.

Глава 3. Заманчивое искусство

Как известно, Фимиде вновь открыла для себя звёзды двумя веками ранее. В то время в секторе началось возрождение космических трасс и многие заброшенные колонии и поселения беженцев заявили о себе, как суверенные государства. Для Фимиде это обернулось подчинением экономики звёздным корпорациям. Благо, когда местное правительство жёсткими санкциями возвращало контроль над планетой, Персейская ассамблея, уже тогда проявлявшая интерес к Мирфакской яме, не дала перерасти экономическим спорам в крупный межзвёздный конфликт. Впоследствии Фимиде и ряд соседей сами вступили в Персейскую ассамблею взаимопомощи и урегулирования межзвёздных споров, в простонародье называвшуюся Звёздной лигой.

Эти события привели к переезду фимидианского правительства. В самом крупном городе планеты — Кальвине, выросшем за счёт космопорта, расположенного на Вайсском плоскогорье, слишком многое напоминало об инопланетном влиянии. Высокие небоскрёбы, блочные кварталы, позволяющие не выходить под открытое небо неделями, транспортная сеть в трёх измерениях — всё слишком не похоже на низкие города Фимиде. Влияние корпораций чувствовалось в сверкающих стенах стекла и стали.

Новую столицу Анрит расположили в дельте реки Эзест в двух тысячах километров по другую сторону горной системы Дахэрт, западной частью которой являлся Вайсс. В общем, добраться до Анрита было проблематично.

Десятки заболоченных островков за столетие покрылись каменными берегами и невысокими трёх-пяти этажными зданиями министерств, государственных управлений и жилых кварталов для армии чиновников. Сотни мостиков связывали друг с другом широкие набережные, малюсенькие лужайки на узких пятачках среди синих речных потоков и замощённые белой плиткой городские площади. Анрит оказался настолько красив, что в него стали ездить молодожёны на медовый месяц, но селиться там было дорого. Был даже специальный закон, который в принудительном порядке выселял вышедших на пенсию чиновников.

В городе было на что посмотреть. Здание государственного совета на площади Солидарности, здоровый комплекс парламента выше по реке. Министерства, коллегии высились на каждом шагу. Особенно выделялось здание Музея Истории и Искусства неподалёку от Фиенны — института естественных наук.

Музей имел такую хитрую архитектуру, что с какой стороны не подойди, всегда оказываешься перед фасадом. Здание состояло из корпусов замкнутых друг на друга кольцом, с выступающими портиками как лучи у звезды. В центре расположился круглый зал, снаружи он угадывался за счёт широкого купола, переливавшегося на солнце синим стеклом. В этом зале традиционно выставлялись самые ценные экспонаты. Картины великих художников, замысловатые формы экзомузыкантов, чудесные произведения ювелирного, гравюрного и прочих видов искусств. Но также там находилось под толстым пуленепробиваемым стеклом несколько невзрачных предметов. Хотя отдел истории и зоологии занимал целое крыло музея, эти предметы были перемещены в центральную экспозицию. Вот и сейчас строгая дама со снисходительной улыбкой в светлом деловом костюме собрала вокруг себя экскурсионную группу школьников и показывала им небольшой стенд с тремя предметами.

— Вам может показаться, что этим вещам не место тут, по соседству с чувственным кораллом, подарком Айгенему Первопроходцу от жителей Хегла Онейст, или сапфировой печатью, которую сделали специально для заключения договора со Звёздной лигой. — Мягко втолковывала она группе скучающих подростков. Но её слова не пропадали даром, несколько посетителей без гидов слушали объяснения. — Кто-нибудь угадает, почему они находятся здесь, как величайшие сокровища нашей планеты?

— Наверно, они старые. — Заявил один из школьников, не вынимая рук из карманов.

По лицу экскурсовода промелькнула лёгкая тучка, даже лучшие ученики не желали проявить капельку уважения к седой старине.

— Правильней сказать: древние. Вот этот металлический эллипс, не что иное, как штурвал корабля «Рамахата».

Гид сделала паузу и не ошиблась, ученики проснулись. Те, что не понимали в чём причина, переспрашивали у товарищей, а затем тоже удивлённо пытались разглядеть невзрачный тусклый сплющенный обруч с несколькими вертикальными перекладинами и давным-давно погасшими индикаторами. Мальчуган, высказавший предположение, вынул руки из карманов и переспросил:

— А разве он не находится в Рамбурге?

— Самый популярный вопрос. — Улыбнулась экскурсовод. — Нет. На месте посадки корабля с поселенцами находится его точная копия, построенная 324 года назад. Настоящий корабль разобрали в первые десятилетия на металл, осталось всего несколько вещей обстановки, которые нельзя было использовать в хозяйстве. Они находятся в музее, посвящённом первым колонистам. Но штурвал не смогли переплавить, и его использовали в качестве руля в одном из первых прототипов тракторов. Его нашли в позапрошлом веке и поместили сюда, ведь это важная часть нашей истории. А рядом с ним лежит уцелевший дифференциал «Эрстлина».

В этот раз шума было меньше, но половина группы с интересом взглянула на чёрный от копоти металлический уголок.

— Как вы знаете, первый спутник не имел посадочного устройства и почти целиком сгорел при возврате на Фимиде. Но всё же одна часть была найдена.

— А это что за книжка? — Спросила одна девочка.

Взгляд группы перешёл на третий предмет под стеклом, бледную книжку в бордовом переплёте. Её страницы казались слегка зеленоватого оттенка, но это был на самом деле цвет защитного стекла, не пропускавшего яркий свет.

Экскурсовод вздохнула, но внимание к останкам спутника уже не вернуть. Она обошла стенд и стала рассказывать.

— Это Лагорнион — книга сказок Лагорны. В ней напечатаны самые известные сказки, которые вы все слышали в детстве: «Батрак и деревянный ларчик», «Аленький кокошник», «Путешествие Власа к Солнцу» и «Зелёный, зелёный горошек».

На каждое название большинство школьников кивало. Но потом раздался тонкий голосок:

— А что в ней такого, что она тут лежит?

— Ничего. — Пожала плечами экскурсовод, но затем хитро улыбнулась. — Если не считать, что это самый древний предмет, сделанный человеческими руками на нашей планете. Впрочем, за последние годы много всего навезли. Но ещё пятьдесят лет назад, до отмены таможни с планетами Лиги, эта книга была самой старой вещью на планете. Её отпечатали на Лагорне около четырёх с половиной тысяч лет назад. Кто-то из первых поселенцев взял её на «Рамахату». Уже и сама Лагорна исчезла в пучине истории, и мы можем только догадываться, где она находилась, но книга — живое свидетельство когда-то существовавшей планеты.

— Так просто исчезла? — Мальчуган снова засунул руки в карманы.