Оглавление

Уважаемые читатели

С радостью и благодарностью мы представляем наш коллективный сборник рассказов «Витражи». Мы хотим поделиться с вами нашими мыслями, эмоциями и вдохновением, вложенными в каждую страницу этой книги.

Наше решение создать этот сборник было обусловлено вечной актуальностью и волнующей значимостью тем поиска смысла жизни и человеческого счастья, а также ярким многообразием жизни. В наших рассказах мы стремились передать всю палитру чувств и эмоций, которые сопровождают нас в наших повседневных отношениях.

«Витражи» — это не просто название сборника, это символика, обладающая глубоким смыслом. Витражи — это яркая, красочная зеркальная мозаика, создающая неповторимую атмосферу и играющая солнечными лучами. Мы видим витражи как отражение наших эмоций, переживаний и опыта. Они становятся символом красоты, нежности и уникальности каждой рассказанной истории, как части единого целого.

Каждый автор внес свой особый вклад в этот сборник. Мы стремились создать разнообразие стилей и персонажей, чтобы каждый читатель мог найти что-то особенное и близкое для себя. Мы хотели, чтобы каждый рассказ вызывал у вас разные эмоции — от смеха и радости до грусти и задумчивости.

Мы приглашаем вас отправиться с нами в увлекательное путешествие по страницам нашего сборника. Мы обещаем, что каждый рассказ оставит след в вашем сердце и заставит задуматься о том, что такое настоящая любовь и как прожить свою жизнь героями, что в нашей жизни действительно ценно, а что преходяще.

Желаем вам приятного чтения и надеемся, что сборник «Витражи» станет для вас особенным и значимым, таким, каким он является для нас.

С любовью, авторы сборника «Витражи».

Денис Васильев

Зверская помощь

Смеркалось. Тучи висели низко, чуть ли не цепляясь за брови и ресницы. На дороге и вокруг себя Войтек мог разглядеть только кустарники и деревья на расстоянии не более двух шагов. Дул злой зимний ветер. Он шёл, прихрамывая, кутаясь в легкий суконный плащ с меховым воротником, помогая себе тяжёлой суковатой палкой. Позади оставались следы. Мокрый снег укрывал дорогу роскошными коврами, а ветви деревьев и кустарники — пушистыми рукавицами и муфтами.

— Эй, ходи сюда, человече! — окликнули его.

Голос был урчащим и мелодичным — будто кошка позвала. Спокойная, словно только что вылакала миску сметаны или перекусила парой хороших цыплят.

Войтек обернулся — позади него стояли двое, оба бледно-рыжие с серыми подпалинами и с черными кисточками на ушах. Рыси! Он было дернул пистолет из-за пояса, но в следующий миг передумал — от них не исходило агрессии, скорее — любопытство.

— Заплутал? — Войтек ощутил, как вопрос прозвучал от кота, что побольше — хоть тот и смотрел на него полуприкрытыми глазами, а его пасть оставалась закрытой. Мысленная прямая речь, вот это да! До сих пор ему не доводилось напрямую разговаривать со зверями.

— Да, так уж вышло, от погони скрылся, — ответил он. — Подранили, коня убили. Если б не поторопился, может, добили бы.

— Пойдем с нами, — мысленно позвал другой зверь. Было не различить по голосу, самка это или самец. Но этот был порыжее и с коричневыми, более яркими крапинками на шерсти.

Вопрос «идти или не идти?» не стоял. Во-первых, погоня ещё могла продолжаться. Во-вторых, от рысей он не чувствовал того, чем несло от полусотни пеших и конных людей с ружьями, рогатинами и легкими пиками — желания настичь добычу и убить. Хотя до сих пор ему и живой добычей быть не доводилось. К тому же не проходило ощущение, будто он наяву попал в сказку или легенду, а глубоко в груди некий голос шептал ему: «Подчинись, иди с ними, иначе упустишь нечто удивительное и необыкновенное».

— И куда двигаться? — он повернулся к ним. — Ведите.

Тот, что побольше, пошёл впереди, второй же замыкал. Усилившаяся позёмка быстро заметала следы. Через пару часов они достигли небольшого домика на заброшенной лесной полянке.

— Здесь есть печка, но тебе лучше её не разжигать, — муркнул тот, кто побольше. — Входи, располагайся.

И в два-три рысьих прыжка скрылись.

Войтек толкнул дверь и вошёл. Избушка была самой обыкновенной. У порога лежал коврик-циновка полтора на два шага, у левой стены в дальнем углу печь, справа — длинный стол и пара добротных лавок, там же единственное окошко, закрытое изнутри ставнями. Под столом вплотную стояли самовар, ведро с ледяной водой, лежали примерзшие к оберточной бумаге куски мяса да короб с солью, спичками и другими мелочами внутри. Жить можно, день-два, а то и побольше.

…Ему срочно нужно было выезжать, письмо герцога с сургучной печатью уже лежало в сумке. Казначей в тот день куда-то явно торопился — вышел из своей комнатки и на ходу бросил, что деньги лежат на столе. Они, точнее кожаный мешочек с ними, действительно были на столе. Поначалу этот мешок показался ему даже большим, но другого там не было. Войтек взял мешок, двинулся в сторону конюшни, и уже в конце коридора его настиг крик казначея: «Украли!!!». Судя по топоту ног, поднявшего шум сопровождали уже как минимум четверо солдат из дворцовой охраны. Думать пришлось быстро. Прокрутив в голове всю ситуацию, стольник понял, что сейчас его схватят, обвинят в краже денег, отберут письмо, доложат герцогу… Но тут как нельзя кстати рядом оказалась дверь на улицу недалеко от кухонных и складских помещений. Не теряя времени, Войтек выбежал через дверь, вскочил на ближайшего из гвардейских коней (их отличали синие чепраки с оранжевой отделкой) и дал ходу. Уже ближе к концу дня он понял, что за ним отрядили погоню.

Странно. Ни в сказках, ни в модных нынче рыцарских балладах он никогда не слышал и не читал такого — чтобы рыси да помогали человеку? Но неведомого в мире всегда больше, чем понятного или объяснимого.

Войтек осторожно приоткрыл дверь избушки и вышел на крыльцо. К вечеру начинало подмораживать: чернота неба пока была прикрыта серо-лиловыми шелками облаков — Создатель рассыпал по чёрному покрывалу песчинки самого разного цвета и блеклости.

По ярко-голубому блеску с бирюзовым отливом он отыскал три знакомые звездочки — созвездие Лучника (между Айсбергом и Целителем) — и обратился к своему Хранителю: «Спасибо, что уберёг от гибели!».

— Всегда буду рад помочь, — вновь прозвучал в голове голос бледно-рыжего спасителя. Войтек обернулся — кот подходил к крыльцу.

— Ты один? А где твой спутник?.. — мужчина замялся, не зная, что сказать и как продолжить разговор.

— Ему нужно помогать другим. Он ушёл, — ответил кот. — Есть ещё такие, кто нынче нуждается в спасении.

— Они… И они тоже придут сюда?

— Нет, каждому суждены свои дороги. В конце концов, Создатель каждому рассказывает только его историю.

Орасио и Элиона

Небо потемнело, начался ветер, грозивший пару раз сорвать плащ с одинокого всадника. Простой прямой меч с красивым эфесом-«бабочкой» и парный к нему кинжал, порыжевшая бархатная шапка-мегерка с отворотами из волчьей шкуры и неким подобием значка из трех изумрудов, потертая кожаная куртка, обшитая стальными и медными полосами на манер бригантины, суконные штаны с кожаными вставками и желтые сапоги со шпорами — всё говорило о том, что владелец их принадлежит к ополченским или армейским коронным сержантам. А вот моряцкий сундучок, притороченный к чепраку позади всадника, смутил бы внимательного наблюдателя. Обветренное лицо перетягивала черная повязка, закрывавшая левый глаз. Короткий осенний вечер и наступающая ночь явно не располагали к тому, чтобы ночевать в лесу, и всадник поторопил уставшего коня — очевидно, места были ему знакомы.

Не прошло и трети часа, как дорога и лес сменились изгородью и парой столбов высотой в 6—7 футов с фонарями, промасленными факелами и укрытыми от ветра в колпаки из мутного желтого стекла. За изгородью располагалась гостиница, два этажа которой были построены из камня, а верхний третий — из дерева. Услышав незнакомца, залаяли собаки. Тем временем всадник извлек из-за пояса молоток и постучал в ворота.

— Что вам нужно? — прокричал сквозь ветер и полуоткрытую дверцу ворот пожилой слуга с алебардой в руках. Без лишних слов всадник бросил ему монетку — в свете фонарей и факелов во дворе блеснуло серебро. Слуга поймал монету и молча принял поводья у одноглазого. Не мешкая, тот прошел в потрепанное временем строение гостиницы. Впрочем, в зале, куда он вошёл, на видном месте на стене висели деревянные щиты с гербами разной степени закопчёности — очевидный след тех славных господ и рыцарей, что когда-то посещали сию обитель случайных и прочих путников. Три или четыре длинных стола с лавками были единственной мебелью в зале. Хозяйка, миловидная ещё, пухленькая женщина лет сорока, и пара молоденьких служанок обслуживали гостей. С хозяйкой одноглазый обменялся кивком и полувзглядом — он не первый раз уже останавливался у госпожи Мануэлы. За одним из столов сидел музыкант. Он сидел, полностью закутавшийся в потрепанный, с заплатками кафтан цвета той копоти, что осела на гербах, держа старенькую арфу в руках. Одноглазый сел за один стол с музыкантом и жестом подозвал к себе служанку. Заказал себе подогретого вина с травами и мясного бульона, а сидящим с ним за одним столом гостям — пару кувшинов пива. Слова свои подкрепил он парой серебряных гроссо. Соседи по столу — трое объездчиков леса и четверо рудокопов — заметно оживились, увидев появившиеся на столе кувшины со свежим пивом, и потянулись к приезжему кружками. Тот лишь приветственно отсалютовал им чаркой с вином и улыбнулся. Поймав одну из пробегающих мимо служанок за край фартука, он обратился:

— Скажи г-же Мануэле, что мне нужна отдельная комната.

— С вас еще один гроссо, сударь, — улыбнулась та.

— Если позволите, мне ещё бы графинчик ордорейского, ваша милость, — как бы между прочим вставил музыкант. Одноглазый взял служанку под локоть:

— Слышишь, что просит господин артист? Принеси ему, что сказал, а мне — перо, чернила и бумагу.

Как уже было заведено, ему предоставили комнату на втором этаже,