Оглавление

Кто в Армии служил, тот в цирке не смеётся…

Пролог

Что наша жизнь? Игра! Компьютерная игра с нелинейным сюжетом. В которой в каждый момент времени мы делаем выбор (как тот «Витязь на распутье») по принципу: «да-нет», «лево-право». И после сделанного выбора сюжет развивается в заданном, порою, очень непредсказуемом направлении. И совершенно неизвестно: то ли коня потеряешь, то ли на тебе кто-нибудь женится! А вернуться к развилке судьбы уже нет никакой возможности. Как часто любой из нас задавался вопросом: «А что бы было, если я тогда в ЗАГСе сказал: „Нет“?» Или даже сожалел: «Эх! Не надо было баксы по 8 рублей продавать!» Выбор осуществляется разными способами: когда-то осознано, а иногда чисто интуитивно; когда-то с холодной головой, после долгих раздумий, а иногда спонтанно, под воздействием внешних факторов (гормоны, психотропные препараты, советы). Большинство развилок судьбы проходят незамеченными, но случаются и такие, которые кардинально меняют всю нашу жизнь. Что именно побудило Александра Кизякина подать голос, стоя в строю в Призывном пункте, для меня до сих пор остаётся загадкой: демон с плеча в ухо шепнул, комар укусил или просто громко икнул. Но если бы он этого не сделал, не состоялось наше знакомство, которое привело к череде событий, описанных ниже. Но — давайте обо всём по порядку.

Глава 1. Родина послала

Разрешите представится! Сычев Максим, страшный лейтенант медицинской службы. Недавний выпускник Санкт-Петербургской Императорской Медико-хирургической академии, именуемой в современности просто ВМА. Причем выпускник самого престижного Авиационно-Космического факультета! Да-да! Если бы не коварно поразившая страну «демократия» — именно я с друзьями отгонял от родной планеты надоедливые астероиды — а не американские герои-бурильщики. На дворе 1997 год. Разруха уже подбирается к доблестной Красной Армии, но мне всё-таки посчастливилось служить с офицерами старой советской закалки, которых уважало и боялось всё мировое сообщество. За «успехи» в воинской дисциплине, проявленные на протяжении всех семи лет обучения, Родина послала меня служить в диаметрально противоположную от Санкт-Петербурга точку страны — Владивосток! (Уж послала, так послала!) В штабе Дальневосточной Армии с трудом нашли должность, соответствующую моим высоким профессиональным навыкам (если верить личному делу), и звучала она так: «Старший помощник начальника медицинской службы Приморского корпуса ПВО по вопросам обеспечения безопасности полетов в авиационных частях соединения».

Распределяющий офицер в двух словах пояснил: «Должность хорошая, подполковничья. Из офицеров вас будет двое: ты и начальник — полковник Брянских Виталий Филадельфович. Контролировать будешь три авиационных полка и по мелочи начальнику помогать». Хорошо развитое воображение живо нарисовало адъютанта его превосходительства капитана Кольцова из кинофильма «Адъютант его превосходительства» и «…Балы, красавицы, лакеи, юнкера. И вальсы Шуберта, и хруст французской булки…», и господа офицеры в белых перчатках, предельно галантные и обращающиеся исключительно на Вы! (сбылось только про лакеев и то не совсем так, как я планировал)

— Меня практически к этому и готовили, — радостно отрапортовал я.

— Ну-ну, — ухмыльнулся кадровик и выдал предписание.

На новом месте службы заместитель начальника штаба полковник Митрюшин начал моё представление высокому офицерскому собранию следующими словами: «К нам на побывку прибыло очередное светило из ВМА. Принимаю ставки: как быстро сбежит? Расценки все прекрасно знают». И мне сразу стало понятно, что я далеко не первый «академик», которого Родина прислала в эту часть на перевоспитание. Внимательно осмотрев «господ офицеров», я с удивлением обнаружил лишь крупные полковничьи звезды и даже несколько генеральских, а вот маленьких лейтенантских ни одной. Дружить было не с кем, а хотелось. Отсидев до конца собрания и не поняв ни слова из штабных планов по обороне наших рубежей, я отправился знакомится с непосредственным начальством.

Это в отдаленных гарнизонах начмед пользуется почетом и уважением: и зуб вырви, и роды прими, и клеща из уха изыми — всё к нему. А вот в штабе, расположенном в центре столицы, изобилующей всевозможными медицинскими учреждениями, не особо. По штатному расписанию нам на двоих с начальником полагался один кабинет, в подвале, возле туалета. Но в незапамятные времена один предприимчивый начмед, каким-то непостижимым образом (или в бою от пули закрыл, или от импотенции вылечил) заслужил благосклонность командования и пользуясь этим отжал у офицерской гостиницы на территории штаба второй этаж и обустроил там полноценный медпункт.

Дабы помещение не пустовало, он надергал из частей соединения медицинских специалистов. На момент моего прибытия коллектив состоял из: Галины Михайловны, врача-терапевта со стационаром на 4 койки; Галины Николаевны, врача-стоматолога с полноценным стоматологическим кабинетом; Светланы Федоровны — рентгенолога без рентгена (она числилась при передвижном рентген-кабинете, который благополучно сгнил где-то в поле ещё во времена вьетнамской войны); и Лидии Афанасьевны, аптекаря с довольно неплохой аптекой и бесконечным запасом спирта. Я даже нашел на аптечном складе законсервированную на случай войны «большую перевязочную». Так как я лично воевать ни с кем не планировал, то большую часть инструментария «раздал» больницам города, а из остатков оборудовал небольшую хирургическую амбулаторию, где в моменты душевной меланхолии вырывал солдатам из роты обслуживания вросшие ногти. Как вы понимаете, в те благословенные времена спрашивать на это разрешение ни у кого не требовалось.

Глава 2. Тимофеев

Познакомиться с шефом в день прибытия не получилось, он был в очередном отпуске, а его обязанности исполнял начальник СЭС Армии полковник Тимофеев Владимир Иванович, человек тонкого юмора, неуёмной жизненной энергии и безграничной фантазии. Приведу лишь несколько примеров:

1-й.

— Лейтенант! Опять в бумажках ковыряешься? Мне тут из Японии холодильник привезли, почти новый, а у меня их уже много. Сгоняй-ка на аэродром, отправь его военным транспортом моей сестре в Харьков.

— Но в Харьков не летает ВТА, это страна другая?!!!

— Не грузи меня своими проблемами! Я сказал — отправь? Значит отправь!

2-й.

— Лейтенант! А ты любишь рыбу ловить?

— Да!

— Вот и славненько. Завтра «чекисты» на буксире за селедкой пойдут, возьмут тебя с собой — я договорился. Наловишь бочку, чтобы всем хватило.

— Но я не умею селёдку ловить!

— А там не надо ничего уметь: опускай и поднимай…

3-й.

— Вот же сссуууу!!! Представляешь, лейтенант, жена командира изъявила желание провести это лето в Крыму, а у нас там санаториев нет! Поэтому дуй в медслужбу ТОФ и выпроси-выменяй-выкради путевку в Ялту. У них должны быть.

— Но я там никого не знаю!

— Заодно и познакомишься.

И даже спустя год гражданской жизни, когда я по старой памяти зашел в гости, состоялся такой диалог:

— О! Лейтенант! Здорова! Не занят? Возьми мою машину, сгоняй на склад ГСМ и залей полный бак»

— Но у меня «прав» нет!

— Езжай аккуратно.

Хотя в момент нашего знакомства было всего 12.00, Тимофеев явно куда-то торопился. Быстренько введя меня в курс дел: какие грибы сейчас в лесу, цены на японские иномарки, кому из наших дам стоит уделять внимание, а кому чревато, он собрался уходить.

— А по службе я что должен делать?»

— Точно! Молодец! Завтра первым делом, напишешь список своих должностных обязанностей. А то, каждый раз одно и то же. А на сегодня важных дел больше нет, можешь идти домой.

— Но у меня нет дома, я три часа назад из Питера прилетел.

— Точно? — спросил полковник, видимо рассчитывая, что я вспомню о скромной пятикомнатной квартире в центре города

— Точно!

— Плохо! Но поправимо. Выбирай: шатер или саман?

Это уже позднее я, конечно, узнал, что «Шатер» и «Саман» — это позывные двух частей, расположенных ближе остальных к Владивостоку. А тогда я судорожно соображал, что это может значить? Шатер. Какой шатер? Вряд ли это окажется шатер турецкого султана со встроенным гаремом и вкусной азиатской кухней. Скорее всего это будет брезентовая армейская палатка, в которой мы на летних сборах игрались в полевой госпиталь. Ещё более странно звучит саман. Обычно так называют на Кавказе кирпич из глины с соломой, с небольшим добавлением лошадиного помета, для липкости. Откуда вообще здесь эта дикость. Я же видел по дороге обычные кирпичные и панельные дома. Может это какое-то специально отстроенное испытание для вновь прибывших лейтенантов? В фильме «Офицеры» лейтенанта Трофимова с женой тоже сначала поселили в какой-то конуре. Но Любе Трофимовой было некуда деваться: кругом пески, змеи и басмачи в ассортименте. А моя жена может запросто запрыгнуть в самолет и уже через десять часов оказаться в родительском доме, в своей любимой комнате, с раздельным санузлом и центральным отоплением. А я уже примерил на себя роль капитана Кольцова. Если верить первоисточнику, он занимал восточный флигель в генеральском особняке в центре Киева. Но надо было сделать выбор. Победило капитальное сооружение.

— Саман!

Глава 3. Саман

Тимофеев снял трубку с коричневого эбонитового телефона, что-то лихо крутанул сбоку и, пока ждал ответа, спросил:

— Горы любишь?

— Конечно! Я же с Кавказа!

— Скоро разлюбишь…

Когда на другом конце провода ему ответили, полковник заговорил:

— Тринадцатая, соедини-ка меня с Саманом. Саман? Медслужбу. Медслужба? Булышев? Здравствуй, дорогой. Это Тимофеев. У тебя свободна гостиница для молодых перспективных лейтенантов? Свободна. Отлично! Тогда встречай, скоро прибудет.

Потом посмотрел на меня, сидящую на чемоданах жену и добавил:

— Хотя, по такому случаю, я их сам привезу.

Через полчаса мы покинули Владивосток и стали подниматься куда-то в облака. Полк находился недалеко от Владивостока, но высоко от уровня моря. Всю дорогу до части Владимир Иванович занимал нас увлекательными рассказами про то, сколько раз за последний месяц к Саману выходили тигры, кого загрызли, а кому удалось отбиться длинными очередями.

— Ну теперь точно не сбежит! Она тигров не любит, — подумал я про жену.

Гостиницей для перспективных лейтенантов оказался физиотерапевтический кабинет, расположенный в лазарете полка. Из мебели: односпальная кровать с панцирной сеткой, тумбочка. Из оборудования: Соллюкс с лампой на 2000 Вт, обломки неизвестного прибора, ростомер. Из негатива: постоянно висящая чилима (морской туман), делающая все вещи влажными и липкими (кондиционер в то время можно было увидеть только в сериале «Санта Барбара») и отсутствие регулярного сообщения с городом. Стало понятно пророчество Тимофеева «разлюбишь горы». Одно дело, любоваться со стороны великолепными горными вершинами и совершенно другое, каждый день после службы совершать восхождение на эту вершину. Из позитива: грибы, ягоды, два «вечно больных» бурята, живущих в лазарете. Которые за пайковую «Приму» были готовы на любые подвиги:

— помыть полы (1 сигарета);

— натаскать воды (2 сигареты);

— сбегать в столовую за хлебом (1 сигарета);

— украсть, неважно где, и притащить в кабинет вторую кровать (5 сигарет);

— погулять с котом и проследить, чтобы его не утащили хищники — бесплатно.

На первых порах жена боялась оставаться одна и требовала брать её с собой. Дескать «я умею лепить горчичники, а если понадобится, то и ставить уколы, хотя не умею». Но потом привыкла. Как Синдирелла — подружилась с синичками, оленями, женами других офицеров и прочими лесными зверушками. А я тем временем «входил в должность».

Глава 3. Знакомство

Первую неделю я бродил по штабу и приставал к разным людям с вопросом: «А Вы случайно не знаете, чем занимается старший помощник начальника медицинской службы по вопросам обеспечения безопасности полетов в авиационных частях соединения?». Многие пугались и прятались. Барышни из медслужбы показали мне мой рабочий стол, сейф и пояснили: «Вот тут сидел твой предшественник, что-то писал постоянно. Брянских через неделю выйдет, он тебе подробно объяснит». Начальник отдела кадров, подполковник Бржезинский радостно сообщил, что у меня 13 тарифная сетка и, если бы не выслуга лет, денег я получал ровно столько же, как и он. И как бы невзначай поинтересовался: «Когда назад в академию планируешь?». Тот же вопрос мне задал и начальник строевого отдела. Услышав, что я ещё об этом не думал, позвонил куда-то и сделал ставку. Потом достал большую амбарную книгу и поставил меня в очередь на квартиру. Оптимистично заверил, что мой номер всего-то 186 и при положительном стечении некоторых факторов (внеочередной парад планет, внеплановый прилет кометы Галлея, массовый свист раков на горе) на пенсию скорее всего я выйду со своим жильём. Но не точно. Поэтому, для подстраховки, лучше начинай по ночам ухаживать за одинокими бабушками. «Ведь ты же доктор!» А потом я удачно попался на глаза начальнику штаба, генерал-майору Стрижак Владимиру Алексеевичу. И так как мы с ним оба носили синие погоны, он незамедлительно взял надо мной шефство.

Сейчас надо немного разъяснить про структуру ПВО и почему одинаковый цвет погон сближает. Как понятно из названия, войска ПВО занимаются защитой бесконечных воздушных рубежей нашей необъятной Родины. Соответственно нарушителя надо «увидеть» и «наказать». Для того, чтобы «увидеть» существуют Радиотехнические Войска (РТВ). Всякие там локаторы, спутники. Носят зелёную форму с красными петлицами. А вот карающую функцию выполняют целых два вида войск. Первые из них Зенитно-ракетные (ЗРВ). Носят зелёную форму с черными петлицами. Оснащены всемирно