Новеллы Стефана Цвейга. Золотая классика европейского психологического реализма начала XX века. Их экранизировали гении европейского и американского кино времен его «золотого века»: Роберт Ланд и Макс Офюльс, Этьен Перье и Роберт Сьодмак. На них выросли поколения европейских и российских читателей. Каждая из этих новелл и сейчас восхищает, повергает в ярость, заставляет спорить с автором и его героями, любить их и ненавидеть, осуждать и прощать. Секрет подобного «нестарения» новелл Цвейга прост — автор неизменно писал о страсти. О неконтролируемой, исступленной, болезненной любви, не важно, к мужчине или к женщине, к родителям или к книгам, к деньгам или к игре, к приключениям или к власти над другими. Есть чувства и желания, которые не меняются никогда. И Цвейг, как никто, умел описать их…
Пікірлер12
👍Ұсынамын
Перебирая, еще юношей в недрах святая святых в Научной библиотеки, 2-го медицинского Института, книги в чреве Хранилища, допущенного по необыкновенному доверию библиотечной жрицы, оставшейся для меня безымянной, я вспоминал и припоминал этот необыкновенно живой и удивительный образ австрийского кафе «Глюк». Дело в том , что с этой новеллы Цвейга, началось знакомство с этим автором. Я ухватил суть и кажется не дочитал и все время думал о Янкеле Менделе. О живом человеке-каталоге.
Об этом чуде из чудес. Когда я подходил к металлическим или еще более древним ящичкам из дерева, обширнейшего каталога медицинской Библиотеки, я все время вспоминал о недочитанном Янкеле, тем более тогда, еще живая Новодворская, по недоразумению, была моим антикаталогом. Выпучив свои несравненные глазки -глазки в оправе из фантастических линз с максимальными диоптриями, она меня о чем- то вопрошала… но я ее не слышал и не слушал, купаясь в переливах и волнах тем и сверхкоротких Аннотаций и перлов человеческого знания. Только что, по памяти нашел приблизительное и далее уточненное название новеллы Стефана Цвейга и его Сюжет, только что закончился для меня. Я дочитал, через, почти 37 лет. Я закрыл гештальт.
Мне уже самому скоро исполнится , 67 лет. У меня пронеслась Жизнь.
И пользуя литературный принцип , « текстовую машину времени», которым владела и мой эрзац-каталог-консультант Новодворская Валерка Павловна, я побывал в сем славном месте примерно в 1986-1988гг., Невзгоды Янкеля Менделя, кажутся таким пустяком на фоне движения Мировых Каталогов и Подвижек, произошедших за почти 40 лет.
Я только, что остался живым в в роковом росчерке сильной автокатострофы-лежа приходу в себя, без увечий и травм! Благодарю Высшие Родовые силы и ангелов! Каталог Жизни - как интересно тебя изучать и быть причастным к тебе.
Жизнь, она иногда протекает на мраморном столике и в этом месте больше силы и духа, чем в Ниагарском чуде! Кто бы мог подумать!? А что вы скажете!?
Об этом чуде из чудес. Когда я подходил к металлическим или еще более древним ящичкам из дерева, обширнейшего каталога медицинской Библиотеки, я все время вспоминал о недочитанном Янкеле, тем более тогда, еще живая Новодворская, по недоразумению, была моим антикаталогом. Выпучив свои несравненные глазки -глазки в оправе из фантастических линз с максимальными диоптриями, она меня о чем- то вопрошала… но я ее не слышал и не слушал, купаясь в переливах и волнах тем и сверхкоротких Аннотаций и перлов человеческого знания. Только что, по памяти нашел приблизительное и далее уточненное название новеллы Стефана Цвейга и его Сюжет, только что закончился для меня. Я дочитал, через, почти 37 лет. Я закрыл гештальт.
Мне уже самому скоро исполнится , 67 лет. У меня пронеслась Жизнь.
И пользуя литературный принцип , « текстовую машину времени», которым владела и мой эрзац-каталог-консультант Новодворская Валерка Павловна, я побывал в сем славном месте примерно в 1986-1988гг., Невзгоды Янкеля Менделя, кажутся таким пустяком на фоне движения Мировых Каталогов и Подвижек, произошедших за почти 40 лет.
Я только, что остался живым в в роковом росчерке сильной автокатострофы-лежа приходу в себя, без увечий и травм! Благодарю Высшие Родовые силы и ангелов! Каталог Жизни - как интересно тебя изучать и быть причастным к тебе.
Жизнь, она иногда протекает на мраморном столике и в этом месте больше силы и духа, чем в Ниагарском чуде! Кто бы мог подумать!? А что вы скажете!?
👍Ұсынамын
Очень пронзительно. И монументально. Спасибо!
Дәйексөздер128
В его лице я впервые приблизился к великой тайне — что все исключительное и мощное в нашем бытии создается лишь внутренней сосредоточенностью, лишь благородной мономанией, священной одержимостью безумцев.
Я ушел из кафе, и мне было стыдно перед этой доброй старой женщиной, которая в простоте души, но с истинной человечностью сохранила верность покойному. Ибо она, неграмотная, хоть сберегла книгу, чтобы чаще вспоминать о нем, я же годами не помнил о Менделе-букинисте, я, который должен бы знать, что книги пишутся только ради того, чтобы и за пределами своей жизни остаться близкими людям и тем оградить себя от неумолимого врага всего живущего — тлена и забвения.
Мендель уже не был прежним Менделем, как мир — прежним миром.
