Оглавление

«Говорят, когда-то в сердце имперской земли жили два брата. Один родился с разумом, точным, как меч. Другой — с сердцем, горячим, как пламя. Первый мечтал о порядке, второй — об истине. Один стремился подчинить, другой — понять. Их имена были Леванор и Каэлис.»

«Леванор завидовал брату. Его любили одаренные, звери, сама земля отзывалась на его шаг. Когда Каэлис говорил, за ним шел народ. А Леванору лишь кивали из страха. И тогда он понял: пока брат дышит, власть не его.»

«В ту ночь, когда звезды затмились, Леванор приказал казнить Каэлиса. Но перед смертью одаренный воздел руки к небу и шептал древним богам. Его дыхание смешалось с ветром. Его слезы упали в землю. Его гнев — в огонь. С тех пор на земле Молитар начали рождаться девочки — хрупкие, как стекло, и сильные, как буря. Люди называли их Проклятием Каэлиса. Но древние — Надеждой.»

Глава 1
Хоуп

«Четыре стихии пробудятся.

Пятая — принесет разрушение.

Только та, кто жертвой станет,

сможет стать началом.»

Пророчество «Символический шепот».

— Ты можешь, — я слышала набатом голос в голове. — Я верю в тебя. Ты особенная.

Я думала об этом все время пока меня тащили. Они подготовились тщательно, и не пришлось трястись в повозке. Меня лишь зашвырнули в готовый портал, по ту сторону которого я оказалась в каком-то кабинете, если судить по столу и книжным шкафам. Меня окружала дорогая мебель, но сейчас мне не было дела до обстановки. Вокруг уже стояли мужчины. Три лорда. Без охраны. Они противно скалились в предвкушении окидывая меня взглядом.

— Владычица и не знала толком, кого отдает, — сказал один, рыжий тип с длинным носом и довольно жидкой щетиной на лице.

— Безмозглая дура, — засмеялся другой, блондин. Насколько красив он был, настолько же омерзительным мне казался. Избалованный аристократ.

А третий лишь выдал.

— Я развлекаюсь первым.

И все, я поняла, что это конец. Ко мне плавно подплыл говоривший лорд. У него были черные как воронье крыло волосы и такие же черные глаза. Они затягивали словно бездна. На губах играла хищная улыбка, которая придавала ему вид красивого дьявола, на которого хочется смотреть только на картине, но с которым страшно встретиться в жизни.

— Ты скоро поймешь, — наклонившись к моему уху, мурлыкал он. — Что без покровителей не обойтись. Все эти люди, интриги и козни. У тебя появился шанс. Так к чему убегать?

Он скользнул рукой по моему лицу. Мне захотелось отбросить ее, но я знала, что так будет только хуже. Я ненавидела себя и свою силу. Я знала, почему они так делают и на чем основываются.

— Малышка, ты еще наивна. Но ты ведь знаешь, как выживают стихийки и добиваются влияния? — продолжил тот, очерчивая контур моих губ.

Я знала. Все знали об этом. Женщины стихийки обладали весом в элите, их слово ценили, но не переоценивали. Красивая кукла, игрушка в умелых руках аристократов. При этом стихийные одаренные отличались умением устанавливать удачные связи и хитросплетения. Интимные связи. Они были желанны, умели подать себя правильно. Всегда красивые, утонченные и хрупкие. Других сила и не выбирала. И я ненавидела ее за это. Все с нетерпением ждали новую обладательницу магии, чтобы добиться расположения новой красотки и заманить к себе в постель. Эти лорды узнали первыми. Они настойчиво решили подмять меня под свое покровительственное крыло, и чтобы я делила с ними постель. С одним и всеми сразу. Их фантазии были обширны и развратны. Об этом тоже все знали. Но это было не для меня. Не знаю, какой путь проходили мои предшественницы, но я не хотела, чтобы он лежал через постель.

— Так что, стоит запомнить, что теперь мы твои покровители. Веди себя хорошо, и слушай меня, — прошептал лорд.

Больше он не собирался ждать, и его рука легла на мою шею и отравилась путешествовать вниз к груди. Остальные лорды наблюдали за представлением с большим удовольствием. Я хотела закричать, но вместо этого закрыла глаза. Мной овладела ненависть и злость. И казалось, я пылаю. А когда раздался истошный крик, я поняла, что это был не мираж. Я пылала! Моя кожа нагрелась буквально. Двое других мужчин подскочили и попытались схватить меня, но стоило им прикоснуться, как тут же раздались новые крики.

— Ты тварь! Идиотка! Ты еще пожалеешь об этом, — ко мне подскочил черноволосый, тот что первым хотел отыметь меня.

Я все свои силы тратила на то, чтобы не дать этому жару угаснуть. Схватив меч, мне уткнули его в горло.

— Надолго тебя не хватит, — прошипел мужчина. — А теперь пошла.

И меня подгоняя тремя мечами по сторонам повели проч. Я плохо помнила дорогу, ведь все свои силы тратила лишь на то, чтобы удержать жар. В итоге меня затолкали в какую-то комнату.

— Посидишь без еды и воды, а когда твои силы будут на исходе я вернусь! — зло сказал мне все тот же черноволосый лорд. Его черные глаза буравили меня ненавистью, а на лбу вздулась вена, добавляя образу зловещности. — И тогда я возьму тебя прямо здесь! Ты запомнишь это, потому что я буду жестким!

И железная дверь захлопнулась, а я рухнула на колени. Все тело содрогалось от рыданий.

Я проснулась от дрожи во всем теле. Меня сотрясало как во сне. Вернее, также, как однажды в той самой тюрьме в поместье лорда. Я провела рукой по лицу. Лоб покрывал пот. Я словно наяву снова пережила тот ужас, хотя прошло уже много времени. Но такие вещи никогда не удастся забыть. Дверь в комнату открылась и в нее прошмыгнула девушка.

— Хоуп? Ты уже встала? — услышала я голос Маргарет.

— Да.

Рыжая красотка подошла ближе к кровати. Ее волосы напоминающие языки пламени были аккуратно собраны в пучок, россыпь веснушек покрывающая лицо девушки придавало ей мягкости. Глядя на нее сразу вспоминалось теплое солнце. Стройная фигура, облаченная в потрепанного вида походный костюм, грациозно двигалась, напоминая кошку. Ее карие глаза смотрели на меня с беспокойством.

— Все в порядке?

— Да. Просто был плохой сон.

— Насколько? — уточнила девушка, садясь на кровать.

— Настолько, что это была реальность из прошлого.

Маргарет смотрела на меня понимающе. Для нее мое прошлое не было секретом, поэтому сейчас она лишь гадала о том, какая же часть из этого ужаса могла мне присниться. В итоге, девушка не выдержала.

— И он был о…?

— Плене у лордов.

— Ох, понятно.

Я давно уже не была там. Это все дела прошлые, хотя и оставившие после себя много боли и породившие кошмары моей жизни. Но это тот этап, который сделал меня той, кем я являюсь сейчас. Поэтому не было смысла придаваться жалостью к себе, а нужно было лишь отбросить эти воспоминания на задворки сознания.

Нам пора было вставать и двигаться дальше. Я отправилась умываться к стоящему неподалеку тазу. Благодаря кочевой жизни я выглядела потрепано, что сейчас играло только на руку. Растрепанные длинные светлые волосы я собрала в неаккуратный пучок. В нашем скромном номере в придорожной таверне не было зеркала, поэтому для меня оставалось загадкой, как Маргарет могла аккуратно укладывать свои волосы.

Мы собрали свои немногочисленные пожитки и отправились вниз на завтрак. С утра уже было немного постояльцев. Все хмуро уставились себе в тарелки, не обращая внимания на остальных. Это мне и нравилось. В таких местах не задают вопросов.

Мы съели наш скудный и не самый вкусный завтрак и отправились в путь. Шли мы пешком, ни о какой лошади не было и речи, но я привыкла, Маргарет тоже. За последние два года я столько времени перемещалась пешком, это сделало меня выносливее и сильней, той девушки что в первый раз вышла на тракт.

Несколько часов пути были абсолютно обычными. Утомляюще спокойные, я бы сказала. Но стоило только выйти на задворки последнего поселения, как мы заметили необычную картину.

Два мужика бандитской наружности зажали одну несчастную девушку. Она кричала и пыталась отбиваться, но эти уроды лишь ржали. Они уже частично порвали платье так что грудь была видна. Один из уродов уже тянул к ней свою грязную лапу. Умнее всего было бы просто убраться прочь, пока нас не заметили. Но я не могла так поступить. Отчасти потому, что знала какого это чувствовать принуждение со стороны, отчасти от того, что не могла бросить в беде нуждающегося. Я кстати часто страдала от этого ввязываясь в разные истории ради помощи.

Поэтому передав Маргарет свою сумку, я направилась прямо к месту событий.

— Только оставайся в стороне, — попросила я ее. Она недовольно хмыкнула в ответ, но с места не тронулась. Пока.

По пути я уже изъяла спрятанный кинжал. Меня заметили не сразу. Были заняты домогательством до жертвы, которая рыдая, умоляла ее не трогать. Пора было вмешаться.

— А ну отошли уроды, — закричала я.

Мужчины опешили и удивленно повернулись, глядя на меня. Их лица, обделенные умом, расплылись в улыбке. Должно быть эти звери представили себе картину группового насилия, отчего пришли в восторг. Ведь обернувшись они увидели перед собой хрупкую фигуру девушки, затянутую в походный костюм. Со светлыми блондинистыми волосами, собранными в пучок, большими зелеными глазами, пухлыми губами и ангельским лицом. Со стороны я больше походила на куклу. Но вот чего они не знали, так это об отсутствие ангельского характера и ненависти к подобным тварям как они.

Без лишних разговоров один из мужланов попытался заграбастать меня своей ручищей, за что получил от меня полосовое ранение кинжалом по руке. Он в ужасе заорал, глядя на кровоточащую рану. Его тупая башка соображала быстрее, чем я думала. И он уже ринулся ко мне. Но я была не так проста и умела драться с противниками обладавшими большими габаритами чем этот. В данном случае мне даже не пришлось прибегать к магии, хотя я и не собиралась. Я ловко уклонилась от нескольких ударов огромного кулака, а после с силой зарядила в глаз с зажатым в руке кинжалом, а после прямо между ног. И желательно так, чтобы больше там ничего даже не шевелилось. Мужик орал, не ожидая от меня такой силы и прыти.

— Сука! Ты заплатишь.

Но заплатил он, получив камнем по лицу. Кровь побежала прямо на скосившиеся глаза. Его приятель зарычал.

— Тварь! Я порежу тебя на куски!

Мужик тоже достал кинжал. Он был длиннее моего. Я лишь оскалилась в ответ. Пусть попробует меня одолеть. Я точно знала, что смогу надрать зад и этому ублюдку, поэтому страха не было, лишь ненависть и отвращение.

Но внезапно прямо в голову мужеподобной твари прилетел камень. Небольшой, скорее с желанием привлечь внимание. Я уже испугалась, что эта сделала жертва, но ошиблась. К нам приближался еще один гость. Это был мужчина. Брюнет с растрепанными каштановыми волосами и хитрой полуулыбкой. Высокие скулы, изящные черты лица. Он выглядел словно аристократ сосланный в глубинку. Судя по одежде богатством не обладал, но и не бедствовал. Скорее я была похожа на оборванку рядом с ним. Широкоплечий и мощный, будто постоянно тренируется. Мужчина аккуратно повесил свою сумку на небольшую ветку ближайшего дерева и направился к нам.

— Вали отсюда, — прорычал оставшийся на ногах мужик, а его более невезучий товарищ застонал на земле медленно приходя в себя.

— Не получится, — пожал плечами незнакомец. — Ненавижу таких уродов.

И больше не говоря не слова напал. Я предпочла не вмешиваться, просто глядя на происходящее. Драться новый участник событий точно умел, потому что за два удара вырубил мужика. Сначала ловко увернулся и дал под дых, а после схватив за волосы стукнул об колено. Тот завалился, но брюнет остался недоволен результатом, так что приложил головой еще раз о землю. И его соседа, что вновь подал признаки своего существования.

— Ну и зачем ты полезла к двум верзилам одна? — накинулся на меня брюнет. — Жить надоело?

Я немного опешила от его заявления, но быстро взяла себя в руки.

— Я справилась бы, — огрызнулась в ответ. К нам уже шла Маргарет, все это время наблюдавшая с безопасного расстояния. — Вообще-то одного я вырубила.

— Чудом.

Я уже хотела возмутится, но тут же оборвала себя. Мне не к чему был этот разговор, и я поспешила к девушке, что осталась сидеть в стороне. Зареванная и напуганная, она с ужасом смотрела вокруг.

— Ты как? — спросила я, присаживаясь рядом с ней.

— Не знаю, — всхлипнула она. Девушка отчаянно пыталась стянуть лиф порванного платья.

— Как ты оказалась с этими уродами?

— Родители умерли, и я осталась на попечении дяди. Ему было плевать на меня, лишняя обуза. Вот он и обменял меня…

Продолжать и не требовалось. Отойдя недалеко, отребья решили тут же поразвлечься.

— Спасибо, — прошептала девушка.

— Тебе есть куда идти?

Она отрицательно покачала головой. На вид ей было лет шестнадцать. Молодая. Вернется назад, там ее продадут куда-то еще. Это несмотря на то что рабство и торговля людьми в стране запрещены. Но кто сюда сунется и услышит голос жертвы? Правильно, никто. Прогнившая система со всеми ее ценностями. За стенами большого города я не видела этого, лишь погрузившись в мир тракта и глубинок смогла разглядеть истинную картину.

Я уже собиралась лезть в сумку за рубашкой, но к нам подошел все тот же незнакомец и протянул девушке свою. Я была не против, потому что имела всего одну в запасе, а купить новую возможности не было.

Незнакомец уже разоружил мужиков и обыскал. Он держал в руке мешочек и судя по звону с деньгами. К моему удивлению, он протянул их жертве.

— Держи. Ты заслужила эти подъемные.

Та удивленно взяла, а затем натянула рубашку. Теперь она с благоговением смотрела на брюнета. Я же не испытывала восторга, потому что давно стала с подозрением относиться ко всем. Я стала скептична, и от той наивной мечтательнице о чистой любви и счастье не осталось и следа. Она умерла вместе со всеми надеждами. А на ее месте появилась я, дерзкая, недовольная и скептичная личность.

— Ты можешь пойти с нами, — предложила Маргарет. — Мы направляемся в Крепость Урай. Возле него большой город Лаунас, там ты сможешь начать новую жизнь.

— Я, да. Я была бы рада.

Мы помогли ей подняться. Надо было уходить. Добивать этих мужланов я не собиралась, как и в прочем тратить более на них свое время.

— В Урай? — спросил мужчина.

— Да, а что?

— Ты тоже туда? — встрепенулась Маргарет. Она была более открытая чем я. И видимо незнакомец произвел на нее впечатление.

— В Лаунас.

— Тогда можно пойти вместе.

Я скривилась. Компания итак становилась больше, но это казалось мне слишком.

— С тобой, спокойнее, — тихо добавила спасенная нами жертва.

Я осталась в меньшинстве. Ладно, ведь мне необязательно обращать на него внимание и уж тем более общаться.

— Я Маргарет, а это Хоуп. А вы?

— Бэйлон. Можно просто Бэй.

— Амели.

На этой ноте мы отправились все. Я лишь надеялась, что новые путники не слишком задержат нас по пути. Я два года не могла добраться до Урайя, так что больше не хотела задержек.

Глава 2
Бэйлон

«Однажды придет Та,

в чьих венах дыхание огня и тьмы.

Та, чье сердце помнит боль древнего брата.

Та, что отворит Запретные Врата

и принесет бурю.

За ней пойдут те,

кто молчит, те, кто забыт.»

(Из запрещенного трактата «Пепельные Скрижали»)

Я до сих пор с удивлением косился на блондинку. Признаться, я не сразу увидел Амели, которая и была жертвой обстоятельств, но заметил сумасшедшую девицу, бросившуюся на бугая.

Я как обычно брел по тракту размышляя стоит ли искать работу по пути в город Лаунас, что рядом с Крепостью, как вдруг увидел ее. Светловолосая девушка, хрупкая словно ваза, стояла с кинжалом напротив этой мясной массы. Она казалась светлым пятном, случайно затесавшимся на задворках страны. Такую как она держат в богатом замке, с нее сдувают пылинки и исполняют все желания. Такие как она не стоят с кинжалом на тракте. Я поспешил на помощь, но девушка умело разделалась с мужиком, хотя я успел испугаться.

Теперь, я с интересом поглядывал на Хоуп. Она была немногословна, но вызывала во мне все больше интереса к ее личности. Кто она и как здесь оказалась? Но я был не так глуп, чтобы задавать девушке подобные вопросы.

К тому же они шли в Урай. Ее называли Крепостью, но на самом деле это было не так. Да она имела крепостное окружение, но по сути внутри был замок. По слухам, огромный. И в нем обучались одаренные. Там была разная специфика, но суть одна. Они сами отбирали себе учеников, поэтому странно, что девушки направлялись к ним самостоятельно. Вокруг этого места было много слухов, а правды еще меньше. Но маги из Урайя действительно помогали. Порой они были бичом, костью в горле у элиты и Императора, тем не менее продолжая существовать.

Маргарет с Хоуп шли легко, прекрасно перенося далекие расстояния, но вот Амали было трудно. Она кусала губу, и шла рядом со всеми, но при этом ее лицо покрылось потом, и я понимал, что девушка выбилась из сил.

— Надо отдохнуть, — озвучила мои мысли Хоуп.

Она не стала акцентировать внимание, что отдых был нужен именно Амели, ведь мы трое могли пройти еще много без перерывов. Мы чуть отошли в сторону от тракта к деревьям. Уходить далеко и тратить лишние силы бедняжки не было смысла.

— Ты голодна? — спросил я у нее.

По ней было заметно, что о ней не заботятся и возможно мало кормят. Она была очень худая, болезненно. Поэтому активно закивала. Не знаю, когда ей удавалось хорошо поесть в последний раз. Я дал ел хлеба и кусок копченого мяса. У девушек был сыр и овощи. Амали ела жадно, плохо жуя. И это говорила о многом.

— Поспи немного, — предложила ей Хоуп. — Даже небольшой сон поможет тебе набраться сил, особенно после всего что случилось.

Голос блондинки был мягким, когда она разговаривала с Амали. Маргарет устроила девушке лежанку из своей сумки. Малышка быстро заснула и наконец ее лицо стало спокойным.

— Придется сбавить темп, но это ничего, — сказала Хоуп.

— Я не спешу, — признался я.

Меня не удостоили ответом. Я прекрасно поддерживал позицию блондинки о недоверии к встречному путнику. Что между прочим не помешало бы ее спутнице. Я конечно, не представлял для них угрозы, но откуда они могли об этом знать?

— Где ты научилась так драться, Хоуп? — решил попытать счастья я.

— А ты? — огрызнулась девушка.

— Тракт место суровое, — просто сказал я.

Девушка лишь усмехнулась. Кажется, ей это было известно не понаслышке. На тракте много кого можно встретить. Есть несколько типов путников. Купцы и торговцы. Их узнать легко, ведь они путешествуют с грузами, повозками с лошадями, и часто с охраной. Второй тип людей это те, кто едет в гости или по делам. Кто на лошадях, кто пешком. Но надолго на тракте они не задерживаются, а лишь перемещаются от одного пункта назначения до другого. Третий тип гонцы, вояки. Эти встречаются часто и обладают неприкосновенностью. И четвертый тип самый обширный — путешественники или скитальцы. Я был из их числа. Сюда относились те, кто кочевал, не имея постоянного места жительства. Разбойники. Люди, чей заработок был на тракте или по пути. Если кто и бывал еще на тракте, так это случайные гости. И вот я пытался понять, почему оказались на тракте две эти девушки.

— Почему ты так на меня смотришь? — спросила Хоуп. Она хмурилась, отчего ее личико стало только милее. Мне почему-то захотелось улыбнуться, но я не стал провоцировать девушку.

— Думаю.

— А конкретно?

— Что две девушки забыли на тракте?

— Глупый вопрос, — бросила блондинка. Но Маргарет не собиралась молчать.

— Я же уже сказала тебе, мы направляемся в Урай.

— Я имел ввиду другое, — и судя по реакции, Хоуп это поняла. — Меня интересует почему вы кочуете по тракту от места к месту? И поверьте, легко определить человека живущего дорожной жизнью, как минимум по повадкам и действиям. Я сам такой.

— Это сложно, — сказала рыжая. Она немного зарделась, отчего веснушки казались ярче. — Не скажу, что все от хорошей жизни. А почему ты кочуешь?

— Пытаюсь найти свое место.

Наш дальнейший диалог не состоялся, потому что по тракту двигалась большая группа. Большая для тракта. Сначала из-за яркого солнца, слепившего нам в лица сложно было разглядеть идущих. Но чем ближе, тем яснее становилось, что для меня они не представляли ничего хорошего. В целом и плохого ожидать не было смысла. Я не представлял им угрозы.

— Кто это? — спросила проснувшаяся Амели. Девушка быстро села и стала протирать глаза ото сна, чтобы лучше видеть.

— Амазонки, — хмуро отозвалась Хоуп. На ее лице я тоже не заметил восторга.

Группа из десяти девушек направлялась в нашу сторону. Мы несомненно были ими замечены, но пока не ясно проявят ли они к нам интерес. Облачены девы были в облегающие костюмы. На поясах, спине и других местах у них было прикреплено оружие. Кто-то сражался копьем, кто-то мечом, а кто-то кинжалом. Амазонкам не переходили дорогу и старались вообще лишний раз с ними не связываться. Их боялись и уважали. Я не разделял все их взгляды на жизнь, но оставлял это мнение при себе. Даже аристократы не связывались с ними, стараясь держаться на расстоянии. При этом их интересы в Империи никто не представлял, что неимоверно злило выше упомянутых. Но как говорила знать — «достаточно того, что мы вас терпим на территории нашей Империи».

Дойдя до того места где мы сидели, девы остановились и повернулись к нам. Вперед вышла высокая шатенка с сильными мускулистыми руками. Волосы были коротко стриженные, а лицо от уголка глаза и до подбородка рассекал розовый шрам. Это придавало ее лицу еще большей жесткости.

— Здравствуй Хоуп, — неожиданно для меня выдала дева.

— Здравствуй, Хельга.

— Маргарет.

— Хельга.

Теперь взгляд старшей из воительниц, если я правильно понял расположение сил, был направлен на меня.

— Ты нашла компанию? — она столько презрительности вложила в этот голос, что я вероятнее всего должен был бы почувствовать себя ничтожеством, если бы мне было не плевать.

— Можно и так сказать.

Хельга подошла к нам и присела на корточки с интересом глядя на Амали. Малышка сжалась под ее взглядом.

— А кто ты, дитя?

— Амали, — пискнула бедняжка.

— Что с тобой случилось?

Глаза девушки наполнились слезами. На удивление, первый раз за все время после произошедшего.

— Ее продал дядя и две мрази пытались ее изнасиловать, — пояснила Хоуп. Казалось, что она была раздражена и не испытывала никакого почтения от присутствия Хельги.

— И вы прихватили одного их них? — прорычала одна из воительниц в толпе.

Возмущаться было глупо. Я прекрасно был осведомлен о нраве амазонок, поэтому не собирался вступать в дискуссию и давать им лишней возможности вступить в конфликт со мной. Амазонки любили мужчин, а также любили указывать им место. Кому-то нравилось такое отношение, и он плелся за девами как собачонка и их раб, кто-то презирал. Мне было плевать. Каждый в этой жизни делает свой выбор. И если бы меня все постоянно злило, и я реагировал бы на провокации, то не смог бы долго продержаться в кочевом образе жизни.

— Нет! — воскликнула Амели. Ее глаза наполнились ужасом. — Он меня спас!

— А ты там на что была? — спросила Хельга у Хоуп.

Девушка лишь пожала плечами. Я с интересом прислушивался к их необычному разговору. Выходит, они знакомы достаточно хорошо, раз она не сомневалась в способностях Хоуп. Но главная воительница в этой компании по-прежнему ждала ответа от блондинки.

— Скажем так, сработали пятьдесят на пятьдесят.

— Ты убила их?

— Нет.

— Твоя жалость тебя и губит, — и она отвернулась от Хоуп.

Я видел досаду на ее лице. В чем-то дева была права. Ничего не помешает этим ублюдкам и дальше развлекаться подобным образом. Лучше было бы прервать их никчемную жизнь на том месте, но я не собирался этого делать, как и Хоуп, по-видимому. Убийство было для меня той чертой, которую не стоило преступать без веской причины. И дело даже не в жалости. Это преступление, за которое может последовать наказание, особенно если это окажется не тот человек. Даже за таких уродов могли впаять срок. К тому же, становиться убийцей и в целом опускаться на их уровень мне не хотелось.

— Не хочешь пойти с нами дитя? — обратилась Хельга к Амали.

Я хотел бы предупредить девушку, но в моем положение идеальнее было помалкивать. За меня заговорила Маргарет.

— Ты должна хорошо подумать об этом шаге. Тебя приглашают вступить в ряды, но нужно понимать все последствия.

— Какие еще последствия? — рыкнула другая дева, подходя к нам. Это была русая девушка с длинными волосами и широкими накаченными плечами. Ее ноздри хищно развивались, и кажется она не умела или не хотела контролировать свои негативные эмоции.

— Все что включает это ваше вступление! — подскочив на ноги воскликнула наша рыжая бестия.

Именно бестия. Ведь сейчас она мало походила на ту милую и спокойную девушку, что я увидел за это короткое время. Сейчас она клокотала от гнева и возмущения.

— О том, что жить вы будите только вместе! Или о том, что бродите по лесам и трактам в поиске жертв для убийств!

— Мы помогаем тем, кто в этом нуждается! Таким же жертвам насилия!

— Но вы убиваете! Не караете, не садите в тюрьму, а именно убиваете и требуете этого от каждой! Так почему же ты об этом молчишь?

— Не от каждой!

— Да неужели?

Конфликт начал набирать обороты, и я приготовился на случай рукоприкладства. Против такого количества амазонок шансов мало конечно, но что поделать. Хоуп встала рядом и положила руку на плечо Маргарет пытаясь успокоить.

— Хельга. Если ты и правда хочешь сделать Амали предложение, расскажи все, — спокойно попросила блондинка.

Я оставался сидеть и наблюдать за всем сохраняя обманчиво расслабленную позу.

— Она права, — сказала Хельга. — Мы можем дать тебе новый дом и семью. Но у каждого из нас есть работа. Мы воительницы. Мы учимся драться и защищаться. И убивать. Нас гораздо больше, чем ты можешь видеть сейчас. Мы путешествуем по стране и спасаем попавших в беду. У нас нет запрета на любовь, но каждый должен знать свое место, — после этих слов она выразительно посмотрела на меня. Я сдержал улыбку.

— Я согласна, — уверенно сказала Амали. Она вся как-то расправилась и расцвела. Я прекрасно понимал ее.

— Но Амали, — попыталась запротестовать Маргарет, но девушка ее остановила.

— Спасибо тебе за все, но я так хочу. У меня нет ничего и никого. А если я не справлюсь одна в новом городе? И у вас свой путь. А мне предлагают семью и новую жизнь уже сейчас.

На этом спор не развивался. Прощание вышло быстрым и скомканным. Амали даже успела крепко обнять меня и поблагодарить за спасение под недовольные взгляды воительниц. Амазонки с новой девой отправились в путь, туда откуда мы собственно пришли. Не удивлюсь, если они устроят показательное убийство для новенькой. Но как она сама сказала это ее выбор. Мы же отправились дальше. В целом, я мог продолжить путешествие в одиночку, но пока не видел в этом необходимости. Да и жизнь этих девушек вызывала во мне интерес.

— Маргарет, за что у тебя такая ненависть к амазонкам? — спустя какое-то время спросил я.

Девушка зло засопела, а лицо перекосилось гримасой гнева. Хоуп бросила на меня убийственный взгляд, но я оставался спокоен. Не захочет рассказывать так и скажет.

— Они украли мою сестру.

— Украли?

— Да! У меня была старшая сестра, смелая и сильная. Именно такая каких они и любят брать в свои ряды. Амазонки несколько раз приглашали ее вступить к ним, но она отказывалась. Однажды, они ее украли.

— Ты уверена, что она не сбежала сама? — такое бывало, когда кто-то не хотел рассказывать о своем выборе в страхе ранить близкого.

— Уверена. Они этого не скрывают.

— И она до сих пор с ними?

— Была. Когда я ее нашла, Сильви сказала мне, что посмотрела на их жизнь изнутри и захотела остаться. Она пробыла с ними пять лет, а потом ее убили.

Я замолчал. Тут не нужны были слова. Амазонки часто ввязывались в сражения и погибали. Их сила не была безгранична, поэтому случай совершенно обычный. Но я понимал, что Маргарет винит их. Она считает, что они ее принудили вступить в ряды и среди них она умерла.

— А тебя звали?

— У них хватило ума не соваться ко мне.

Так мы и отправились дальше. Зато передвигались мы теперь быстрее. До темноты добрались до небольшого поселка из дюжины домов. Ночевать пришлось в единственном постоялом дворе, он же трактир, в котором удалость заказать скудный ужин. После рабочего дня все столы и стулья сдвигали по бокам, а на пол кидали матрасы как койка место. Вот и все удобства. Обычная история для такого захолустья. Я был привычен, да и девушки не жаловались. Явно подобные условия для них не удивительны. Мы сдвинули наши места чуть ближе к друг другу, дальше от остальных и молча легли спать.

Глава 3
Хоуп

Объект: №E-34

Аномальное поведение силы.

Температура в камере упала до -17,

хотя объект — носитель огня.

Эмоциональное состояние: страх.

Вывод: нестабильность как

источник разрушения.

Протокол наблюдение из Лаборатории №9

Лорд сдержал обещание. Я была уже на пределе сил, когда оказалась в плену. Их погоня, преследование монстров и дорога уже выбили меня из сил. Месяц выдался тяжелый, а последняя неделя еще хуже. И я понимала, что им понадобится мало времени для моего истощения. Поэтому, когда он вновь появился на пороге моей тюрьмы, я не знала сколько прошло времени. Дружков видно не было.

— Вот мы и встретились вновь.

Он присел ко мне, обессиленной, еле сидящей на полу. В глазах его отражалось торжество вперемешку с безжалостностью и желанием. А я лишь чувствовала ненависть и отторжение. Грязное животное. Как можно было хотеть кого-то, кто еле сидит и в целом не совсем похож на живого человека? Но таким мразям как он нравилось доставлять боль. Они получали удовольствие и возбуждение от подобного процесса. Скорее всего я не первая и не последняя его жертва.

Он протянул ко мне свою мерзкую руку, а я собрала все свои оставшиеся силы в кучу, чтобы помешать этому уроду. Не знаю, как, из каких резервов я вообще черпала запасы, но это сработало. Я почувствовала жар на коже, он пропитывал каждую клеточку моего тела. Он снова заорал, отдергивая руку.

— Тварь! — закричал взбешенный мужчина.

Он метнулся в сторону, но после развернулся и пнул меня в бок со всей силы. Я повалилась на пол, не имея возможности удержаться. Он пинал меня снова и снова.

— Ты пожалеешь! Я сделаю то, что собирался. А потом ты сдохнешь, мразь!

Во рту появился металлический вкус. Все адски болело. Мне казалось, что скоро я потеряю сознание и это приводило в ужас! Он обязательно этим воспользуется! Внезапно я почувствовала сильный удар по спине чего-то металлического. Было так больно, что дыхание перехватило и я отчаянно пыталась сделать вдох. Сквозь слезы я увидела в руке лорда цепь. Она была ширеной с большой палец и боль от удара доставляла адскую.

Неожиданно что-то внутри меня окончательно сломалось, ощущение горячей крови, струящейся по моей спине и дикое жжение во всем теле отошли на второй план. Сила забурлила во мне, она застилала глаза и разум. Я сделала отчаянный вдох и заорала, выпуская наружу скопившуюся энергию. Так сильно, как только смогла. И вокруг все задрожало, а лорд отлетел от меня словно пушинка и врезался в стену.

Я остановила рвущийся крик и медленно поднялась на ноги. Меня шатало, а голова шла кругом, но падать сейчас было нельзя. Мужчина лежал напротив, а из раны на голове текла кровь. И я понадеялась, что он сдох. Никогда не желала смерти, но та часть меня сломалась окончательно, а другая желала возмездия. Медленно, из последних сил я побрела на выход. Нужно было убираться. Позади я услышала стон, и поняла, что подонок жив. Сука. Добивать его я не стала, чтобы не тратить силы, которых по идеи давно уже не должно было быть.

Все тело болело и наливалось синевой от многочисленных ударов. Но я не позволяла себе жалость. Тело содрогнулось и меня стошнило желчью и кровью. Я содрогалась вновь и вновь, пока желудок не опустел окончательно. Стало немного легче.

Я была в подвале и на удивление быстро нашла выход наружу. Каждый шаг давался с трудом, но я прикусила губы до крови и продолжала идти. В поисках заветной свободы я набрела на большую залу в которой встретила охрану.

— Схватить!

И они бросились ко мне. Мрази! Я была в крови, измученная, еле идущая, но никто не посмел проявить жалость. Не позволю им меня одолеть. Я не умру. Собрав остатки силы, я вырывалась. Но что может хрупкая девушка против трех профессионалов? Только брыкаться. А еще думать о жаре. Но сейчас это не срабатывало. Мужчины быстро схватили меня сцепив руки сзади. Все тело отзывалось дикой болью, такой сильной, что хотелось просто упасть и не двигаться. К моей шее приставили лезвие. Но я не собиралась сдаваться так просто. Внутри меня снова что-то сгущалось. Дом стал немного подрагивать, словно из-за землетрясения.

— Что за черт? — заорал один из охраны.

А мне хватило их замешательства, чтобы вывернуться, при этом повредив собственное запястье. Боль обожгла его, но это не имело значения. Что значит это в сравнении с той болью, что я уже испытывала? Один из мужчин не желал отпускать, и мы повалились с ним на пол. Я успела вытащить его кинжал и не думая нанесла удар в шею. Кровь хлынула на нас обоих. Я никогда в жизни не дралась, не причиняла боль другому человеку, за исключением лорда, что сейчас лежал в подвале. Но сейчас я боролась за свою жизнь всеми способами. И мне было глубоко плевать на остальных, была только моя жизнь и моя свобода. К нам уже спешила подмога, и ситуация становилась все безнадежнее. Я видела блеск лезвия, в голове все смешалось, но я помнила кинжал в моей руке. Я помнила глухие удары чужой головы о стену. Дальше все казалось размытым. Лица, я помню, как били меня, и как я била. Я чувствовала кровь, бегущую, по моему лицу и рукам, капающую с кинжала. Моя кровь перемешалась с их. Вокруг суматоха, а выхода не видно.

Затуманенным взором я посмотрела на большое окно за их спинами и увидела кусочек долгожданной свободы и сделала тоже, что в подземелье. Выставив вперед руки, в одной из которых я до сих пор сжимала окровавленный кинжал, и позволила себе выпустить оставшуюся внутри силу, а из моего горла вырвался крик. И все начало дрожать, стена посыпалась. Все в ужасе побежали подальше, спасая собственную шкуру, только я рванула прямо в центр обвала. Я точно знала, что сейчас выйду. Я не обратила внимания на жгучую боль в плече, когда один из камней зацепил меня. И не остановилась, когда запнулась. Я вырвалась на свободу разбив остатки стекла и поранив руки. Ничего было неважно. Я лишь бежала прочь. Так далеко как было возможно.

Впереди виднелся лес. Он казался мне спасительным и надежным. Я мечтала укрыться в нем. Где-то позади слышались крики и явная погоня, но я не останавливалась и не оборачивалась. Меня трясло от усталости и боли. Грудная клетка разрывалась и горела. Я лишь надеялась не потерять сознание до того, как мне удастся скрыться.

— Хоуп, эй, проснись! — я почувствовала, как меня кто-то трясет.

Я открыла глаза, пытаясь прийти в себя и вспомнить где нахожусь. Резко сев, я осмотрела свои руки. Свет был слабоватый, но мне хватило, чтобы понять, что на них нет крови. Снова сон. Словно мое подсознание вновь пытается напомнить мне о прошлой попытке дойти до Урайя.

В старом трактире слышалось посапывание. Несколько человек по мимо нас еще не проснулись. В окошке появился слабый свет дребезжащего рассвета. Маргарет мирно спала рядом, а вот Бэйлон внимательно смотрел на меня. Это он легонько тряс меня за плечо. В его взгляде я видела тревогу, но лицо оставалось спокойным.

— Приснилось что-то особенное? — догадался мужчина. — Тебя трясло во сне словно при лихорадке.

— Кошмар из прошлого.

Бэй не стал расспрашивать дальше, что меня устраивало. В целом, он был не плохим спутником. Сильным, выносливым, с умеренным интересом. Другой на его месте не отвязался бы со своими вопросами, а мужчина лишь понимающе кивнул. Мне тоже было интересно узнать кто он такой, да и в целом больше о личности того, с кем путешествуешь. Но я знала, что подобные ответы требует соответствующего откровения с моей стороны. Поэтому предпочитала держать дистанцию. К тому же, я пообещала себе больше не привязываться к новым людям. Они слишком быстро умирали вокруг меня.

— Если поторопиться, то к вечеру можно добраться до места, — начал Бэйлон всматриваясь в расширяющуюся полосу света за окном. — Позавтракать можно и по дороге.

— Согласна.

Мне тоже не терпелось добраться до места. Два года прошло как я должна была быть там. Длинный путь. И безусловно было желание закончить его быстрее. На этот раз я чувствовала, что дойду. Время пришло.

Мы разбудили Маргарет и отправились в путь. Рассвет уже разыгрался во всю и село просыпалось. Пастух выводил скот, а остальные занимались хозяйством.

— Давно ты на тракте? — спросила Маргарет у Бэйрона.

— Да, лет десять как, — ответил мужчина спокойно.

— А почему ты не осел где-нибудь?

— Не нашел свое место.

— Как это? — не отступала рыжая бестия.

— Что такое дом? — начал рассуждать спутник. — То место в которое тебе хочется возвращаться. А порой и уходить не хочется. Там, где тебе хорошо, и ты готов провести в этом месте пусть и не всю жизнь, но достаточно много времени. Я же, пока не нашел такого места.

— Думаю, дом — это не просто место. Это люди, которые рядом. Без них все теряет смысл, — сказала девушка, и в ее голосе звучала тень боли. Мне стало безумно жаль ее. Я знала, что ей пришлось пройти через многое.

— Значит, подходящих людей не нашлось, — заметил Бэй, задумчиво глядя вперед. — Я побывал во многих местах. Иногда задерживался на дни, иногда на месяцы. Но ни разу не захотел остаться. Ты ведь тоже не нашла своего места, раз идешь здесь.

— У меня была семья, — грустно сказала Маргарет. Вместе с тем в голосе появилась горечь. — Первая умерла при горном обвале. А вторая семья…

Она замолчала. Я тоже не говорила ни слова. Ей было больнее меня. Но я не знала способ, который мог бы ей помочь. Только время. Бэй молчал, давая девушке возможность продолжить или не говорить больше не слова.

— А от второй семьи остались лишь мы с Хоуп.

— Они тоже умерли?

— Кто-то предал, кто-то ушел, а кто-то умер. Семья распалась.

Я сжала руку Маргарет в знак поддержки. Это была тяжелая ноша и мы вышли из нее другими людьми. Там, где все произошло умерла моя часть и ей не было суждено воскреснуть. Я старалась не думать и не вспоминать последние два года. Но сны медленно, но верно воскрешали в памяти все события прошлого. Словно заставляя пережить это заново. И я боялась, что мы доберемся до последних событий. Они были слишком свежи, чтобы пережить это снова.

Остальной путь мы проделали с редкими разговорами. Каждый был погружен в свои мысли и цели. А я не давала воскреснуть своей надежде на будущее пока мы не добрались до Крепости. Маргарет была оптимистичнее меня. В целом, она во всем была такая, чему я порой завидовала.

Когда-то я была мечтательницей. Имела много надежд, желаний и веру в бедующее. Мне казалось, что меня ждет удивительная жизнь полная любви и радости. Казалось, что я смогу осуществить все в жизни. Я смогла открыть собственный цветочный магазин, маленькое царство ароматов и цвета, и наслаждалась этим делом. Но в один день, всего лишь за один день все разрушилось!

Это случилось, когда моя магия проснулась и на теле появилась метка. Я даже не сразу поняла, что именно произошло, просто кожа горела, как будто ее коснулось пламя, а потом на ключице остался узор, сияющий, как отблеск солнца в лунном зеркале. Метка стихийной одаренной. Для меня она была равнозначна смерти. Весь мой мир разрушился. Все, что я смогла достичь за годы не имело никакого смысла. А моя жизнь мне больше не принадлежала. Империя объявила мою жизнь своей собственностью. Аристократия — своим правом. Так я тогда думала.

Сейчас, я четко осознавала, что не собиралась быть той, которую все ждут. Никаких игр с аристократией быть не может. Я не принадлежала Империи. А моя жизнь только моя. С этими мыслями я шла навстречу будущему, за которое буду бороться до последнего.

Оказавшись за приделами своего города, который за двадцать три года я ни разу не покидала, меня ждало множество открытий. К сожалению, они не были приятными.

Все в нашей Империи Молитар знали силу аристократии, а красивые девушки вроде меня и то, как опасно их внимание. Стихийные одаренные в особенности. Мы редки, одна среди всего населения. Но именно потому и особенно ценны, как что-то редкое и коллекционное. Как вещь. И особенно уязвимы.

Некоторые из знати охотятся за нами. Другие коллекционируют. Стихийница — это символ, это власть, это проклятие, если не умеешь подчинить. А значит собственность. Их собственность.

Хотя находились девушки из народа, что страстно желали этого внимания, не осознавая истинное значение этой принадлежности.

Но настоящую силу и устройство нашей страны я узнала лишь покинув стены столицы, в которой я и жила всю жизнь. И это было по-настоящему страшно. Сейчас два года спустя я уже воспринимала все иначе, но смириться не могла.

Наша Империя родилась из огня революции и желания вырваться из-под власти жестоких диктаторов. Ее история написана кровью — долгие годы войны, когда люди, уставшие от гнета и вседозволенности правителей, восстали, чтобы вырвать свою свободу. Они мечтали отделиться от Актавии, государства, где правительство контролировало каждый шаг, облагало народ непосильными налогами и превращало жителей в бесправных рабов. Любой, кто осмеливался возразить, неизбежно оказывался на плахе.

Но даже спустя сто двадцать семь лет после основания нашей Империи, Молитар по-прежнему балансировала на грани войны. Горячие точки на границах с Актавией не затухали, там вспыхивали стычки, требуя новых солдат и новых жизней. Однако самые страшные открытия ждали меня не в боях, а в том, что происходило внутри самой Империи.

Я узнала, что в отдаленных провинциях власть держалась не на законах, а на страхе. Местных жителей годами убеждали, что все происходящее во благо. Что такие действия уберегают их от Актавии. Там устраивали показательные нападения, стоило людям заговорить.

Это ложь поддерживалась десятилетиями, иногда с молчаливого согласия столицы, а иногда из-за полного безразличия к судьбе окраин. И если раньше я считала, что Империя — это новый шанс на свободу, то теперь знала: власть — это зверь, меняющий облик, но не суть. Население шепотом передавало свой голос от поколения к поколению, от одной деревни к другой, дабы не потерять хотя бы надежду. Чтобы в словах была правда.

Аристократия творила ужасы опьяненная вседозволенностью, особенно это касалось небольших городов и других некрупных поселений. Если кто-то переходил им дорогу и не выполнял их пожелания, те карались с особой жестокостью. И никакой закон не мог остановить этот беспредел. В столице все было более прилично, а возможно я была достаточно слепа.

Может быть, нашей аристократии прощали многое, слишком живы были воспоминания о временах, когда мы принадлежали Актавии. На их фоне любые безумства знати казались детской шалостью. Особенно безумства, совершаемые одаренными Актавии. Кровавые жертвы и прочие ужасы. Сейчас одаренных уважали, считали надеждой, но отчаянно боялись. Власть единственный рычаг надежд на сдерживание одаренных. Но для меня все это никогда не было оправданием деяний элиты. И вскоре мне предстояло убедиться в этом вновь.

Мы планировали проделать весь оставшийся путь в один день, но нашим планам вновь не суждено было сбыться. Свернув в ближайшую деревню, достаточно большую, мы неспешно вошли внутрь в расчете на обед. Но местные жители вели себя довольно странно. Все затравленно смотрели по сторонам, когда направлялись куда-то. На лицах был написан страх. Одна бабка, спешащая спрятаться в доме быстро бросила нам:

— Убирайтесь отсюда скорее.

И тут же скрылась за своей калиткой. Мы удивленно переглянулись, но страха из нас никто не испытывал, хотя шаг мы чуть замедлили.

— Чувствуете? — принюхался Бэй.

— Что?

— Гарью пахнет.

И скоро мы узнали источник запаха. Пройдя еще несколько улиц, мы увидели полыхающий пожар. Истошно кричала женщина, бегая вокруг пылающего строения. Ее пытались оттащить, ведь она норовила прыгнуть прямо туда. Недалеко от беспредела стояло несколько мужчин в форме элитной гвардии Империи. А если они здесь, не оставалось сомнения, что в деле замешена аристократия. Мы направились ближе, при этом стараясь привлекать как можно меньше внимания. Народ почти не толпился, все боялись навлечь на себя гнев.

— Что тут случилось? — тихо спросил Бэй у женщины, что стояла чуть поодаль. В глазах у нее были слезы, а руки прижаты к груди. Казалось, что ноги ее еле держат. Она была такой стройной, словно порыв ветра способен был унести ее.

— Аристократы, — бросила она.

— Это я понял. Месть?

Женщина кивнула, не отрывая взгляда. А та, что пыталась прыгнуть в огонь уже просто упала на колени и рыдала в голос. Гвардия стояла с непроницаемыми масками безразличия на лицах, разве что с легкой примесью отвращения. Эти не знали пощады.

— А за что?

Я подошла ближе к женщине, с которой разговаривал Бэйлон.

— Кажется, это кто-то вам дорогой.

Она перевела на меня свой мутный взгляд, а я сочувственно смотрела в ответ. Маргарет подошла к бедняжке и слегка приобняла, после чего женщина словно размякла и всхлипнула. Девушка утешающе гладила женщину. Она знала, как никто, что значило терять близких. Ведь она потеряла всех, кроме меня.

— Это дом моего брата. Был.

И она заплакала. Было видно, что бедная еле держалась, скрывая свое горе. Мне оставалось только смотреть на нее, ведь не было подходящих слов, которые могли облегчить утрату. Хотелось бы мне забрать ее боль, но это было неподвластно. Постепенно, ей удалось взять себя в руки.

— Чем он не угодил этим уродам? — тихо спросила я.

— Моя племянница приглянулась проезжему лорду… Она очень красивая, умная, сложно такую не заметить. Он хотел ее забрать, она не согласилась. Брат бросился на защиту и сказал, чтобы тот убирался… Но он вернулся с ними, — она зло процедила эти слова, кивнув в сторону гвардейцев. — Своих детей у меня нет, Боги не миловали… А вот Ринона была для меня…

Женщина снова всхлипнула.

— Они пришли вновь. Забрались в дом и схватили ее. А после избили брата и подожгли дом вместе с ним внутри! Мила, его жена успела выскочить. А он… Я не могу ее оттащить, она сильнее меня.

С этим я была согласна. Мила была как минимум в два раза больше этой женщины. Я сжала кулаки и злость прокатилась по моему телу. Я знала, что ждало эту девушку. Он наиграется, а после она или станет служанкой, или ее просто вышвырнут на улицу. И никто не мог ничего сделать.

— Я постараюсь ее успокоить, — сказал Бэйлон и уверенно направился к Миле.

— Ринону уже увезли?

— Да. Лорд в сопровождение. А эти, — она бросила ненавистный взгляд на гвардейцев. — Остались проследить. Скоро тоже уедут.

— А вы знаете что это был за лорд?

— Да. Лорд Бромен.

Мне ничего не сказало его имя. Элиты было слишком много, чтобы запомнить всех.

Я внимательно посмотрела на служащих. Их было пять. Эта элита, высоко подготовленная. Естественно вооруженная, а также с развязанными руками к любому убийству. Связываться с ними равносильно смерти.

— Хоуп, нет, — тихо сказала Маргарет.

— Ты о чем? — удивилась я, отрывая взгляд от служащих.

— Я знаю этот взгляд. Даже не смей.

— Вы о чем? — спросил подошедший Бэй.

Он аккуратно вел женщину, приобнимая за плечи. Ее трясло, а слезы не переставали течь из глаз. Мила тут же бросилась обниматься с сестрой покойного мужа.

— Нико, Ринона, нееет, — всхлипывали они.

— Хоуп явно задумала устроить потасовку с гвардейцами!

— Что, Хоуп? — удивленно спросил Бэй.

— Не говори ерунды, Маргарет, — спокойно сказала я, скрещивая руки на груди. — Я даже не думала этого делать.

— Тогда почему ты так на них смотришь?

— Как? С ненавистью и презрением? Потому что именно такого отношения они и заслуживают, — сухо сказала я. Неужели она решила, что я настолько безумна, чтобы выступить против профессиональных убийц?

— Ты просто так посмотрела на них, словно собиралась прирезать на месте, — она облегченно вздохнула. — Я знаю, о чем ты думаешь, когда… как тяжело тебе знать, что кого-то забрали лорды. Потому что ты знаешь слишком много. Эта девушка, — она замялась.

— Как и многие другие стала жертвой похотливой свиньи и ей предстоит ад, — закончила я за нее. — Но ей еще тяжелее.

— Почему? — спросил Бэйлон. Мы говорили тихо, чтобы страдающие женщины не слышали нашего разговора.

— Потому что вряд ли ей удастся сбежать.

Все, что мне оставалось сейчас — запомнить имя лорда. Одного из сотен, а может, и тысяч, кто занимался подобным. Просто еще одно имя в длинном списке власть имущих. Но если я хотела добиться хоть какого-то влияния, мне нужно было стать сильнее.

Стихийной одаренной нельзя оставаться в стороне от аристократии Империи. Мы были для простого народа кем-то большим, чем просто людьми. Надеждой. Теми, кто мог изменить их судьбу, пусть даже на мгновение. Одаренные с положением и связями, с влиятельными любовниками или покровителями могли добиваться многого — в том числе помощи для тех, кого иначе бы просто раздавили. Народ обожал их за это. А Империя… Империя лишь терпела, потому что, пока простолюдины восхищались теми, кто хоть раз подал им руку помощи, они меньше ненавидели тех, кто этой рукой управлял. Хотя, возможно, власти было безразлично, что о ней думает простой люд.

К сожалению, одаренные не жили долго. Все умирали молодыми. Но хоть те несколько лет мнимой надежды означали для людей слишком много.

— Вы бы уходили отсюда, — всхлипнула Мила, внезапно обращаясь к нам. — Вы девки красивые, иначе вас быстро заберут.

Но не успела я ответить, как гвардейцы подошли к нам. Они смотрели с высока на бедных женщин, окинув нас лишь беглым взглядом.

— Надеюсь, вы усвоили урок, — сказал один мерзкий тип, с гадкой ухмылкой.

Все. Меня уже взбесили окончательно. К ним у меня была особая ненависть. Ведь эти твари участвовали в погоне за мной, когда я отчаянно пыталась дойти до Ураяй. И вот я снова на том же пути и наши дорожки, хоть и вскользь, но снова пересекаются.

— Надо же, сколько хорошеньких личиков среди отбросов, — бросил один из них, лениво окидывая меня взглядом. В его глазах читался больше, чем просто интерес — голодная, мерзкая похоть, за которой не стояло ни капли сомнений.

Гвардейцы не гнушались брать силой. Для них это было привычным развлечением, частью службы, такой же естественной, как проверка документов или разгон толпы. Они часто первыми вкушали страх и слезы тех, кого потом бросали в постели лордам, словно подношение на кровавом пиршестве.

Это было плохо. Как я не старалась затеряться в дорожной пыли, все равно продолжала привлекать внимание. Возможно стоило обзавестись безобразным шрамом на пол лица, чтобы иметь хоть какую-то защиту.

Заметив этот мерзкий взгляд, Бэйлон пододвинулся ближе ко мне. Он постарался скрыть меня за собой, чем заслужил гадкие ухмылки с их стороны. К нашему облегчению, они ушли.

— Пора уходить, — в голосе Бэйя звучала едва сдерживаемая злость. — И сделать это как можно незаметнее.

Глава 4
Бэйлон

Секретный приказ 17-А/КР

Получатель: Комендант Замка Урай

Предмет: Обнаружение пробудившихся

Приказываю незамедлительно выявить

и сообщить об любой ученице,

демонстрирующей признаки нестабильности магии.