Оглавление

Дикий Пень. Тридень месяца облаков

Дверь захлопнулась, окончательно отделяя собравшихся в зале от мира, который через считанные минуты должен был превратиться в адское пекло. Ярышма уничтожала всё живое, не спрятавшееся вовремя, а потому каждый мало-мальски разумный житель планеты спешил к восходу третьего солнца оказаться в надёжном убежище.

— Наконец-то, генерал, — шерр Сламбо поднялся со своего места за длинным дубовым столом и сделал несколько шагов к последнему участнику собрания.

Генерал Твисти подтянул ремень, постоянно сползавший под давлением распирающей мощи, сконцентрировавшейся в центре живота, провёл пальцем по закрученному усу цвета ночи в алмазной шахте и оглядел присутствующих. Всё те же голубые рожи. Впрочем, кроме благородно голубокожих шерров здесь ещё и один полумеханоид затесался. Матт Кремлин, аж из самого Техникуса припожаловал. У него кожа только на руках, да и та не своя. Качественные, надо заметить, перчатки. Неплохо было бы поинтересоваться, где железяка их заказывает.

— Проходи, шерр Твисти, — Сламбо рукой указал гостю на свободный стул с богатой швеппской отделкой — красная кожа, золотая обтяжка.

— Что задержало славного шерра? — недовольно спросил Клопси Штребень, представитель северной области. — Мы не вправе рисковать своими жизнями, когда судьба Федерации на кону.

— Я, шерр, военный, и привык к риску, — сухо ответил генерал, устраиваясь на стуле с деликатностью, не соответствующей его фигуре. Деликатность эта, впрочем, объяснялась количеством мебели, случайно уничтоженной оной фигурой.

— Одно дело, генерал, когда рискуют всякие там ляги и хрюмзели, — не согласился Клопси. — И проявляют чудеса героизма на благо и во имя. А шерру глупо погибать под лучами Ярышмы.

Генерал фыркнул. Представителей севера из области с говорящим названием Пнище он считал деревенщинами.

— Не ссорьтесь, славные шерры, — широко улыбнулся Сламбо Потребень, занимая место рядом с председателем, лениво поглядывающим на собравшихся из глубин кресла, стоявшего во главе стола. — Главное, что нам удалось собраться, и теперь можно приступить к обсуждению насущных проблем.

Убедившись, что после слов Сламбо наступила тишина, председатель Гуль Кинкхе, отличавшийся от остальных морщинистой изюмоподобной кожей тёмного, почти фиолетового оттенка и блеклыми миндалевидными глазами, произнёс своим тихим голосом, который, однако, пробирал до костей:

— Причина сегодняшней встречи очень серьёзна. Халиф Просту Бей передал секретное сообщение, что некто Стеран Пазин готовит серьёзный бунт в области Гроль. Однако губернатор Кропи Слепень таких сведений не имеет, и каждый раз докладывает, что на его территории всё спокойно, — Гуль помедлил и, сделав глоток из стакана, добавил: — У нас нет причин не доверять Слепеню, но и оставить сообщение халифа без внимания мы не можем.

Председатель посмотрел на Сламбо, и тот продолжил за него:

— Гроль — важная область. Алмазные шахты. Добыча спениума. И ещё, это грядки боевых тыкверов, внедрение которых в состав вооружённых сил Федерации уже дало свои плоды в битве при Сухом Плевке. Но, как вы знаете, есть ряд неприятных моментов, — Потребень хлопнул в ладоши, и на стену при входе опустилась огромная карта. — Первый, это то, что большую часть Гроля занимает пустыня Нагара. А это — хрюмзели. Пусть они разобщены и туповаты, но зато их много, и они мобильны, хоть и не быстры. И никто не может с точностью сказать, что взбредёт в голову тому или иному племени. Или у нашего министра иностранных дел есть какое-то мысли по этому поводу? Что скажешь, почтенный шерр Шелль?

Верми Шелль, маленький пожилой шерр, поджал губы.

— Мои ребятки установили контакт лишь с племенем Ш’харр Д’одр, — произнёс он высоким голосом, на названии племени перейдя то ли на хрип, то ли на рычание. У неподготовленных шерров разговор на родном языке хрюмзелей вызывал рвотный рефлекс, и во многом из-за данного факта очень мало кто понимал этот пустынный народ. — У секача Х’марры появились к нам дружеские чувства после того, как ему доставили сундук Руальского урожая года Хромого Огурца.

При упоминании вина, являвшегося одним из символов Федерации, да ещё такого удачного года, члены собрания заелозили, а шерр Кнедль из Залипшей Пустоши зачмокал губами. Сбор Руальского винограда всегда был почётным, но небезопасным делом, с которым справлялись только потомственные ляги-виноделы из Золотого Руаля.

— Это хорошие новости, — кивнул председатель Гуль и взглядом показал Сламбо, чтобы тот продолжал.

— Как бы то ни было, — шерр Потребень поднялся со своего места и подошёл к карте, — бунт в Гроле недопустим. Если поднимутся племена хрюмзелей, то с ними ещё могут справиться гарнизоны Пекка, — Сламбо указал на крупную точку на границе с пустыней Нагара. — А вот если восстание вспыхнет в аграрных районах, то придётся перекидывать войска чуть ли не с Сесили, — палец уткнулся в точку западнее, за голубой волнистой линией реки Конторка. — Поэтому, пока есть время, проблему нужно решить точечно. Нам необходимо выследить Стерана Пазина и, если сведения о его причастности подтвердятся, уничтожить.

— Судя по имени, Стеран из лысых обезьян? — подал голос глава почтовой службы шерр Дин Версень. При этой новости генерал Твисти хрюкнул. По его глубокому убеждению, возглавить хрюмзелей мог только хрюмзель. Однако почтмейстер получил от Сламбо утвердительный ответ и предложил: — Можно узнать у посла Далиды, что у них есть по нему. Наверняка обезьяны собрали на подобную личность не один том.

— Во-первых, — подал свой вечно недовольный скрипучий механический голос Матт Кремлин, — обезьяны не обязаны предоставлять вам сведения. Во-вторых, Стеран Пазин может быть их агентом. И тогда вместо информации ты получишь дезинформацию. Ха-ха, — добавил полумеханоид, сочтя последнюю свою фразу хорошей шуткой.

— Смею тебя заверить, душевный Матт, — натянуто улыбнулся Дин Версень, — мне Далида не солжёт.

*

В отличие от шерров, уважительным обращением к полумеханоидам было именно «душевный». Сами эти создания некогда были представителями странного и, откровенно говоря, совершенно бесполезного народа Эльпако, обитающего в глубоких пещерах. Существа эти не имели ни речи, ни письменности, а интересы его не пересекались с интересами цивилизованных государств.

Впрочем, польза нашлась и от них, хоть и не сразу. Эльпаки, столкнувшись с шеррами, спустившимися в пещеры в поисках алмазов и всего остального, чем только можно поживиться, стали вслед за ними выбираться наружу. Их хрупкие тела часто не выдерживали соприкосновения с суровым реальным миром. А после гибели рассыпались в пыль. Оставался лишь небольшой полупрозрачный камешек, названный Зерном Душ. Изначально название это прилипло из-за вечного шевеления внутри — какое-то белёсое марево то кружилось в толще камешка, то рассыпалось на крупинки, а потом снова собиралось в единое облако.

Шерранские учёные и маги заинтересовались странными камнями. И в год Потухшей Ярышмы, которая на самом деле не потухла, но отчего-то на более долгое, чем обычно, время стала не такой смертоносной, шерр Ньюти Шлобень, магистр Заболоньского университета, представил первого полумеханоида. К удивлению научного сообщества, прототип, в отличие от привычных механоидов, обладал собственной волей. С речью было не так однозначно. В отличие от предшественников, он с трудом формулировал предложения, путаясь даже на этапе образования слов.

В любом случае, это было нечто новое, и после положенных дифирамбов и наград шерр Шлобень поведал коллегам, что движет его созданием вовсе не механизм. Нет, механизм, разумеется, принимал в этом активное участие, но он не был запрограммирован ни простейшими устройствами, ни магами-записниками. И двигаться он мог сам, только гораздо быстрее он это делал с помощью пара или алхимических таблеток. Импульс, или, если хотите, волю к жизни и активности полумеханоид получал от маленького камешка, Зерна Душ.

После этого множество учёных принялись за изучение новой перспективной тематики. Множество Зёрен было загублено в экспериментах, большое количество первых полумеханоидов оказались нежизнеспособны либо безумны, прежде чем появился новый народ, лояльный к властям Федерации, но свободолюбивый и со своими странностями. К тому же, неконтролируемая добыча Зёрен Душ привела почти к полному истреблению самого народа Эльпако. Лишь недавно, в Тригод Просвещения, правительство строго ограничило выпуск новых полумеханоидов, а поиск нетронутых мест обитания Эльпако поручило специально созданному факультету Заболоньского университета.

Переродившийся народ, ранее индифферентный к ценностям мира, вдруг обрёл интересы. Получив новые крепкие тела, бывшие эльпако стали неплохими механиками, хорошими строителями и отчаянными наёмниками, которых, впрочем, среди них было всё же меньшинство.

Собственно, из-за Зерна внутри и возникло обращение «душевный» к уважаемым членам сообщества полумеханоидов. Нашлись, правда, среди них и изгои, не гнушающиеся идти на преступления и подлости. Но эти в единственном городе, выстроенном своим народом, не появлялись, ограничиваясь техобслуживанием в мастерских на окраинах Федерации.

*

Пока мы тут углублялись в историю, Матт Кремлин и Дин Версень устроили настоящую дуэль взглядов, которую прервал тихий, но приковывающий к себе внимание голос председателя Гуля:

— Не стоит беспокоить посла, шерр Версень. Мы пошлём агента непосредственно к главе Совета Объединённых Королевств. Я напишу Доберу Манну лично. И в обмен на то, что я дам ему, он сдаст нам Стерана с потрохами. Даже если кто-то из обезьян в нём заинтересован.

Собравшиеся начали переглядываться. Кто-то ухмылялся, кто-то недоумевал, а кое-кто ощутимо напрягся. Всем было интересно, что хочет сообщить председатель Королю королей? А вот сомнений, что Гуль добьётся своего, не возникло ни у кого.

— Но зачем направлять агента? — удивился Дин Версень. — Мы ведь почтовая служба. Отправлю почтальона, да и всё.

— Слишком важная информация, — покачал головой председатель. — Пожалейте своих подчинённых.

— В любом случае, — снова вступил Сламбо Потребень, — необходимо направить кого-то и в Гроль. Информация от обезьян дойдёт в лучшем случае через десять тридней. Чтобы не терять время, нужно пока обнаружить Стерана и его приспешников. Идеальным было бы внедрить к заговорщикам своего агента. Но вряд ли это будет шерр — слишком подозрительно. А вот полумеханоид стал бы идеальной кандидатурой. — Сламбо повернулся к Кремлину: — Душевный Матт, есть ли у тебя кто-то для такой задачи?

Матт Кремлин задумчиво постучал себя по блестящему латунному лбу. Получилось мелодично.

— Пожалуй, да. Один чайник у меня есть. Со свистком. Ха-ха-ха.

— Почему чайник? — удивился Конкин Грень, бургомистр Дикого Пня, в котором и проходило собрание. Конечно, присутствие здесь бургомистра было неожиданным. Но на этом настоял сам председатель.

— Шерр имеет в виду, что для подобной миссии больше подошёл бы паровоз, но никак не чайник, — пояснил удивление коллеги Дин Версень. — У нас чайниками называют лиц неопытных, в деле себя проявить не успевших. А паровоз сочетает в себе мощь и целеустремлённость.

— Ха-ха-ха, — похоже, Кремлин счёл слова почтмейстера шуткой. — Паровозов мало. Они хоть и мощные, но передвигаются исключительно по рельсам. А если цель находится в глуши, паровозу туда никак не добраться. Зато чайник маленький и подвижный. А если закипит, никакая сила не удержит на нём крышку! — полумеханоид подпрыгнул на жалобно заскрипевшем стуле и выдал из правого ложноушка струю пара, сопровождавшуюся громким свистом.

Генерал расхохотался. А вот помалкивавший всё это время министр поддержки научных заведений и производств Хрусь Шестернь задумчиво поскрёб небритую щёку. Он и не представлял, что Кремлин использует дополнительный паровой источник питания. Такой уважаемый и богатый полумеханоид должен был, по его мнению, пользоваться алхимическими таблетками. Служат дольше, энергии выдают больше.

— Решено, — подал голос председатель. — Шли своего… кхе… чайника. Что же относительно моего письма Доберу Манну, — он задумчиво окинул собравшихся и остановил взгляд на скромно сидевшего между Шестернем и Шеллем тайном советнике Огго Гродне, — рекомендую рассмотреть кандидатуру одной эмансипированной особы, уже несколько раз доказавшую свою полезность Федерации.

— Шлёпси? — удивился шерр Гродень.

— Считаешь, твоя племянница в состоянии справиться с подобным поручением? — спросил Сламбо Потребень.

— Бабу с особо важным письмом? — возмутился генерал Твисти. — Это что же, может, ей ещё и роту солдат в сопровождение выделить?

— Во-первых, письмо будет не одно, — покачал головой Сламбо. — Во-вторых, шерри отправится тайно и без сопровождающих. В-третьих, дамочка — довольно опытный агент. Ну, а в-четвёртых, в качестве изюминки, дополню, что она владеет боевой магией. На довольно-таки среднем уровне, но всё же.

— И всё равно, она баба, — буркнул генерал.

— А чтобы наш славный военачальник не переживал, что ему не достанется славы, — улыбнулся шерр Сламбо и указал на ещё одну точку на карте, — ему поручается организация дополнительного гарнизона в местечке Дохлая Пухля и наведение переправы через речку Средний Выхлоп. Как вы видите, места там дикие, но наличие гарнизона и переправы может нам сэкономить как минимум три тридня при необходимости срочного выдвижения войск к Северному Гролю.

Шерр Твисти поморщился. Он считал себя староватым для подобных экспедиций, а дикие земли, как и всё Пнище, не любил никогда.

— У кого-то есть ещё соображения по данному вопросу? — Сламбо Потребень обвёл присутствующих внимательным взглядом.

Соображений не имелось. Председатель Гуль кивнул бургомистру.

— Проходите в главный зал, шерры, душевный Матт, — Конкин Грень взмахнул рукой, указывая на двери в глубине комнаты совещаний. — Там нас ждёт закуска. Также вам предоставят апартаменты, где вы сможете переждать Ярышму.

Следуя друг за дружкой, члены собрания неторопливо проследовали на выход. Лишь Огго Гродень на секундочку задержался в дверях и обернулся к оставшимся в комнате Гулю Кинкхе и Сламбо Потребню.

— Что-то хочешь сказать, славный шерр? — вскинул на него взгляд Сламбо.

Гродень молчал, не решаясь вымолвить ни слова.

— Не беспокойся о племяннице, — понял его сомнения председатель. — Она справится.

Шерр Огго кивнул и вышел.

— Думаешь, стоило так подставлять Шлёпси? — Гуль посмотрел на помощника, чуть наклонив голову. — Как ни крути, а опасность реальная.

— Мы убиваем двух кабачков одним выстрелом. Король королей оценит услугу. А Шлёпси… Шлёпси справится. Она лучший кандидат. Даже скептики из Шо-Доу это признали. И маги подтвердили, что она вполне может оказаться ключом.

— Может быть. Но вот в генерала я совсем не верю. Заплесневел старикан.

— Дротти за ним приглядит. Не беспокойся, шерр председатель. План идеален, — успокаивающе улыбнулся Сламбо. — Как все твои планы, достойный шерр, — он чуть поклонился председателю.

— Ну-ну, — улыбнулся тот. — Не надо лишней лести. Ты тоже приложил к нему свою голову. Так что вправе гордиться. Но и ответственность в случае провала тоже будь любезен разделить.

Малая Копна. Четвердень месяца облаков

Жал Пышкович разрядил оба пистоля по мишеням, не прекращая движения. Несколько болтов вонзились в дощатое ограждение там, где он только что стоял. Пока верхние руки перезаряжали пистоли, нижние, короткие и трёхпалые, бросили в цели громовые шишки. Прежде чем бабахнуло, Жал присел и укрылся за перевёрнутой телегой. Земля сотряслась. Поднялось песчаное облако, сквозь которое трудно было что-либо разглядеть. Полумеханоид быстро высунулся из-за укрытия и разрядил оружие. Раздался рёв клаксона.

— Все цели поражены, — прогремел смотритель полигона Кол Брагин. — Семнадцать секунд.

Песок потихоньку прекратил своё бешеное кружение в воздухе и опал. Жал поднялся и вышел из-за телеги. Не успел он сделать и пяти шагов, как со стороны уничтоженных целей прилетел ещё один болт. Пышкович отмахнулся полой тяжёлого плаща, и снаряд отлетел к смотрителю. Тот зажал его своей клешнёй и загрохотал раскатистым смехом.

— Кто-то сказал, что все цели поражены, — Жал подошёл к Колу, неспешно заряжая пистоль.

— Мир полон неожиданностей, Чайник, — Брагин, громадина в полтора раза выше Пышковича, смял в железной ладони болт и отбросил в сторону. Его проволочные усы-мочалки завибрировали в такт смеху. — Продолжай кипятиться! Сохраняй давление в системе, и ничто не сможет тебя убить. Кстати, почему ты не использовал запасные стволы? Так ты мог выиграть от двух до пяти секунд и установил бы новый рекорд.

Пышкович поставил пистоли на предохранители и убрал в поясную кобуру. Потом взглянул на смотрителя из-под широкополой шляпы.

— Потому что мир полон неожиданностей, Брага. Сам же сказал.

Кол захохотал ещё громче, и усы его окончательно запутались. Тогда смотритель достал из кармана железную щётку и принялся их расчёсывать.

— Слышал, шерры уже используют пятизарядные пистоли, — сообщил Жал. — Там барабан такой хитрый, сам крутится. Револьвер называется.

— А пули к нему какие? — заинтересовался смотритель. — Наши обычные подойдут?

— Вроде бы, другие. Но точно не знаю. Надо будет у Лавра спросить.

— Откуда у нашего снабженца такие новинки? — отмахнулся Брагин. — Это если только у крысюков заказывать. Они что угодно достанут.

— Чайник! В штаб! — проорал в рупор адъютант начальника лагеря Штоль Похин.

Жал и Кол переглянулись.

— Похоже, что-то затевается, — довольно проворчал Брагин.

— Поглядим, — Пышкович поправил шляпу, встряхнул плащ и потопал в штаб.

— Держи в курсе! — в спину ему потребовал смотритель полигона.

— Если не секретно — расскажу за склянкой минералки, — отмахнулся Жал.

— Да кому ты нужен с этими секретами?

*

Спустя два часа Жал Пышкович брёл по лагерю, опустив голову и изредка поглядывая из-под полей шляпы на собратьев-полумеханоидов. Пнул горошину, перебегавшую дорогу от одной казармы к другой. Толкнул механика-ляга, идущего куда-то с ящиком инструментов. При этом инструменты рассыпались по песку, а Чайник отбросил ногой подальше здоровенный разводной ключ.

— Что за проблемы, Жал? — возмутился Наг Потрескун, маленький шестиногий и восьмирукий полумеханоид, заведовавший складом запчастей. — Что ты себе позволяешь?

— Не твоих шестерёнок дело! — рявкнул Пышкович.

Потрескун помог лягу собрать инструменты, косясь на сбрендившего Чайника. А Жал Пышкович отправился в сторону таверны.

— Склянку скипидара! — велел он, взгромоздясь на барный стул перед стойкой. Потом подумал и заявил: — Хотя, нет. Давай ведро.

Крысюк Вассер скептически поглядел на клиента, но всё же выдал требуемое. Душевный Жал никогда не пил в долг, а потому был весьма уважаемым, хоть и редким, посетителем. Если у него есть желание потратить половину жалованья и вырубиться — надо уважить. Хотя с ведра скипидара полумеханоид может и шалить начать, но на этот счёт есть договор с комендантом лагеря о возмещении убытков, причинённых кадровыми рейдерами.

Вассер считал себя не только умным, но ещё и везучим. Когда он собирался открывать заведение в лагере рейдеров, его сородичи над ним смеялись. Говорили, что он вернётся сразу же, как только наглые и сильные полумеханоиды разломают его повозку и утащат весь товар. Но шёл уже шестой год, а дело только разрасталось.

Крысюк сорвал пломбу и оторвал крышку, защищавшую окружающих от запаха, а потом поднатужился и выволок ведро на стойку. Очки его при этом съехали на самый кончик длинного чуткого носа и чуть не шлёпнулись прямо в скипидар. Побыстрее отстранился, потирая нос.

— Гулять изволим? — спросил Вассер, выставляя рядом с ведром блестящую железную кружку.

Вместо ответа Жал напялил свою шляпу крысюку на голову, закрыв не только уши, но и глаза, а сам поднял ведро и влил его содержимое в распахнутую пасть. Его сапфировые глаза бешено завращались в глазницах, а из небольшой трубки, что торчала сзади на манер одинокой косички, вырвалась струйка чёрного дыма.

— Хорошо, — проскрипел Пышкович, захлопнув пасть. — Все шестерёнки прочистились. Теперь можно поспрашивать народ о смысле жизни.

С этими словами Жал содрал с пребывающего в дезориентации крысюка шляпу и водрузил на положенное ей место. После чего повернулся на стуле и обозрел помещение.

— Ой-ёй-ёй! — пробормотал Вассер, как-то вдруг осознав, что без дебоша не обойдётся.

Других рейдеров внутри таверны не оказалось. Да и вообще никого, кроме парочки хрюмзелей, приехавших продать скот, и одного ляга, задумчиво поглядывающего на небо сквозь стакан. Время было такое, что все жители лагеря ещё пребывали на местах службы.

— В чём смысл жизни, братцы? — обратился Пышкович к скотоводам, зависая над их столом.

Те в ответ прохрюкали что-то нечленораздельное.

— Отсутствует, — констатировал Жал и бесцеремонно плюхнулся прямо на стол. — Пасёте свой скот, свинячите там же, где живёте. Никогда вам не стать цивилизованными, как шерры.

Хрюмзели то ли что-то возразили, то ли просто хрюкнули в ответ.

— Что? — Пышкович приблизил лицо к пятачку одного из скотоводов, отчего оба хрюмзеля явственно напряглись. — Считаешь, что и шерры гадят? Ну, в этом ты, пожалуй, прав. Но шерры ничего просто так не делают. Даже если и нагадят, то получат с этого если не награду, то хотя бы удовольствие. Они и нас-то создали лишь для того, чтобы мы делали за них грязную работу. — Тут он резко приблизил свой палец к пятачку другого хрюмзеля и прошипел: — Только они просчитались!

— Душевный Жал, — донеслось от окна, рядом с которым сидел ляг. — Прошу прощения, душевный Жал, но, смею заметить, что нельзя так говорить о шеррах.

— Это ещё почему? — Пышкович слез со стола и уставился на ляга.

— Они создали полумеханоидов, они построили Федерацию, они несут культуру и свет, — восхищённо затараторил тот.

Жал неторопливо подошёл к нему.

— У тебя в голове что? — спросил он без тени издёвки.

— Говорят, мозги, — пожал плечами ляг. — Но я сам не видел.

Полумеханоид присел на стул рядом и задушевно поведал:

— Нет, не мозги.

— А что? — заинтересовался ляг.

— Помои, которые вливают вам в уши шерры! — рявкнул Жал так, что его собеседник тут же юркнул под стол. Стакан, правда, он прихватил с собой.

Доставать оттуда ляга Пышкович не стал. Вместо этого он повернулся к хозяину таверны, опасливо выглядывающему из-за стойки, и пожаловался:

— Ну что у тебя за унылое заведение? Даже нормально подраться не с кем!

В задумчивости полумеханоид сделал шаг в направлении стойки. Потом вдруг резко повернулся, схватил стол, под которым сидел ляг, и запустил им в окно, высадив раму целиком. Наклонился к испуганному посетителю и поинтересовался:

— Будем проверять, кто из нас прав? Я, знаешь ли, неплохо вскрываю черепные коробки, — он выдернул из-за пояса короткий изогнутый нож.

Ляг так быстро замотал головой, что она, казалось, вот-вот отвалится.

— Как хочешь, — не стал настаивать рейдер и тут же переключился на хрюмзелей, оживлённо хрюкающих за своим столом: — Чего такого смешного?

Он решительно шагнул к скотоводам, но тут в проломе окна появилась фигура полумеханоида.

— Что за беспорядки? — прогудел рейдер с красной повязкой на рукаве рыжего плаща. — Пышкович? Что за ржу ты тут творишь?

— Адъютант Штоль! — воскликнул Жал, оборачиваясь к коллеге. — Присоединяйся! Давай вместе разнесём эту убогую хибару!

Штоль Похин выдрал поломанные доски и втиснулся внутрь таверны. Был он крупнее Пышковича, но имел только одну пару рук.

— Скипидар? — спросил он у крысюка. Тот кивнул на пустое ведро. — Жал, с какого переклина ты наклюкался? На работы захотел?

— Да брось, адъютант, — отмахнулся Пышкович. — Мы же эта… элита. Мусорщики Федерации. Вот я и решил — а что мы всё убираем и убираем за шеррами? Дай-ка и я помусорю.

— Что за разговоры, Жал? Мы все давали клятву верности Федерации и шеррам. Подобное недопустимо. И убери уже нож, а то граждане нервничают.

— Как скажешь, — Пышкович взмахнул рукой. Нож прожужжал к потолку и срезал трос, крепивший люстру на двадцать свечей. К счастью, они не были зажжены по причине ясного дня. Но люстра оказалась достаточно тяжёлой, чтобы сломать стоявший под ней стол.

— На день работ ты уже натворил, — констатировал адъютант.

Жал издал противный звук и выдавил из своей трубки-косички чёрное облако.

— Хорошо, на два, — согласился Похин. — Пойдём, пока не стало хуже.

— Никуда я с тобой не пойду, — заявил Жал, устраиваясь на столе скотоводов. — Ты прихвостень шерров. Почему все перед ними преклоняются, Штоль? Ну, ладно там ляги. Они простаки и недотёпы. К тому же сделаны из мяса. Но почему мы? Мы же сильны, умны и почти бессмертны! — Он задумался на секундочку и добавил: — Их стараниями.

Адъютант нахмурил тряпичные брови, цитриновые глаза неожиданно приобрели рубиновый оттенок. Он схватил рейдера за отвороты плаща и приподнял над столом.

— Не смей так говорить! — прогудел он. — Это нарушение присяги! Пять тридней работ!

— Меньше чем на десять я не согласен, — заявил Жал и боднул адъютанта головой прямо в один из глаз. Тот завращался в глазнице, дезориентируя полумеханоида.

От неожиданности Штоль отпустил дебошира, а потом ещё пропустил два удара в голову. Но затем обхватил руки наглеца, и они затанцевали по таверне, круша мебель и доламывая стену.

Хрюмзели шустренько спрятались к крысюку за стойку. Ляг продолжал дрожать на полу, лишь придвинувшись к стене, и пока ему везло.

На улице образовалась толпа из лягов и полумеханоидов, но никто не решался вмешиваться. А какой-то крысюк, не иначе, как родственник Вассера, стал принимать ставки на комбатантов.

— Что за шум? — к толпе зевак приближалась группа полумеханоидов, двое из которых были рейдерами довольно высоких чинов, а в крупном представителе этого народа с высоким цилиндром на голове мы могли бы узнать Матта Кремлина, присутствовавшего на собрании в Диком Пне.

И надо же было такому случиться, что как раз в этот момент Жал изловчился и, опрокинувшись на спину, перекинул через себя оппонента. Адъютант, успев в полёте произнести несколько довольно специфических ругательств, врезался в подошедшее начальство, погребя под собственной тушей полковника Шедля и самого Кремлина.

Пышкович поднялся, готовый продолжать схватку, но, увидев копошащихся в пыли полумеханоидов, брякнулся в проломе стены и громко захохотал, указывая на них пальцем.

Спутники Кремлина справились, наконец, с освобождением подопечного и помогли ему подняться. Даже цилиндр вернули на почтенную голову. Душевный Матт посмотрел сначала на согнувшегося в раскаянье адъютанта, потом перевёл взгляд на хохочущего рейдера и указал на него тростью из красного дерева, которую носил для солидности.

— В шахты его! — заорал полковник Шедль, продублировав жест Кремлина пальцем.

Сразу шесть рейдеров шагнули к Жалу Пышковичу, закрыв его своими массивными железными телами от взглядов зевак.

*

Незадолго до восхода Ярышмы в кутузку ввалился Кол Брагин. Не обращая внимания на дежурного, прошёл по коридору к камере, в которой лежал, закинув ноги на стену, Пышкович. Плащ и шляпу ему оставили. А вот оружие всё, разумеется, отобрали.

— Что случилось, Жал? — взволнованно спросил смотритель полигона, прислонясь к прутьям решётки. — Ты словно взбесился после похода в штаб!

Пышкович только надвинул на глаза шляпу.

— Чего они тебе там наговорили? Я ходил, спрашивал. Все молчат. Ну хоть ты-то расскажи мне, что там у вас произошло?

Жал лязгнул пятками о стену и положил правую ногу на левую.

— Так и будешь молчать? Не будь сволочью, я же твой друг!

Друг молчал.

Душистая Плесень и окрестности. Четвердень месяца облаков

Муха упорно билась об стекло. Огго Гродень, сидевший в собственном кресле, в собственном кабинете, в собственном особняке, чувствовал себя чужим, но выйти через стекло пока не пытался.

Сламбо Потребень, Главный Советник председателя Гуля, хоть и не гнал хозяина дома из личного кабинета и любимого кресла, но с его появлением все, включая слуг, выполняли каждое его поручение спустя секунды. В то время как шерр Огго никак не мог дождаться кружки чая.

Наконец в кабинет вошёл Тюбель с чайником и парой тонкого Шкельского фарфора на подносе. Ещё расставляя всё на столе перед хозяином, ляг вдруг повернул голову к окну и стрельнул языком.

— Приятного чаепития, шерр, — пожелал он, проглотив муху.

Огго поморщился. Ох уж эти незамутнённые ляги!

С улицы донёсся стук копыт. Отхлёбывая из чашки, шерр Гродень подошёл к окну. В ворота входил длинный огурчик, а на нём восседала такая хрупкая фигурка.

Огго вздохнул. И зачем председатель настаивал на кандидатуре племянницы? Она ведь совсем ещё девочка! К чему втягивать её в опасные игры?

Достаточно было прошлого раза, когда Шлёпси, ещё только-только покинувшая стены высшей школы шерри, отправилась в область Шо-Доу. И случилось это как раз в период выборов магистра-чародея, когда страсти между кланами магов кипят такие, что их численность сокращается иной раз до половины.

Шерры и сами владеют магией. Но больше предпочитают использовать добрую сталь и прочие научные достижения. А вот Шо, хоть и являются наиболее близкой по физиологии расой, но возвели волшебство в ранг религии.

Шлёпси ничего не рассказывала о своей миссии в Шо-Доу, но Огго подозревал, что она сыграла определённую роль в том, что нынешний глава магов — именно Го Ген, лояльный правительству Федерации. А ещё что-то поменялось в племяннице после поездки. Только что именно, шерр Гродень не смог понять, сколько ни ломал себе голову.

По лестнице процокали лёгкие шаги. А потом Огго услышал голос шерра Сламбо:

— Юная шерри, рад приветствовать. Прошу в бильярдную. Тюбель, позови шерра Огго.

Не дожидаясь, когда ляг дошлёпает до двери, Огго вышел из кабинета. Потребень и Шлёпси уже заходили в бильярдную. Так что хозяин поместья всучил чашку слуге, а сам поспешил за ними.

— …получила интересный мистический опыт, — услышал Огго голос Сламбо, подходя поближе. — Но рассчитывать на магию в серьёзном предприятии не приходится, поверь моему опыту. Слишком капризная штука. Оставь её на крайний случай, как козырь в рукаве. — Советник обернулся на звук шагов и пригласил хозяина: — Заходи, шерр Огго, не стесняйся.

— Доброй Даушмы, дядюшка, — Шлёпси помахала родственнику изящной ручкой.

— Добрейшей, — мрачно ответил он. — Будь внимательна и осторожна.

— Не спеши, шерр, — улыбнулся Сламбо. — Я ещё не раскрыл твоей племяннице сути поручения. Впрочем, не будем тянуть. Дротти, — откуда ни возьмись в бильярдной появилась высокая шерри со странной причёской в виде двух золотых шаров, заколотых блестящими булавками. Для обычно темноволосых шерров подобный цвет волос был таким же редким, как и наличие крыльев у огурчиков. Девушка протянула Потребню небольшой планшет из змеиной кожи. — Здесь несколько писем, которые ты, Шлёпси, должна как можно быстрее передать лично Доберу Манну. Письма секретные. Никто не должен о них знать, а уж тем более прочесть.

Шерри Гродень слегка поклонилась, забрала планшет и повесила на ремень через плечо.

— Я должна добраться до самой Эйри Джи? — спросила Шлёпси, слегка нахмурившись. — Добер Манн примет меня во дворце?

— Нет, — покачал головой Сламбо. — В столице Объединённых Королевств тебе делать нечего. Шерри там не жалуют. Вы встретитесь в Тойра Джи. Это в нескольких часах езды от границы. Председатель Гуль передаст Королю королей короткое послание по магической связи.

— Но ведь Тойра Джи, если я не ошибаюсь, довольно мерзкий городок, — воскликнул Огго. — Приют контрабандистов и жуликов! Там даже рынок рабов есть! Согласится ли туда поехать сам Король королей?

— Будь уверен, поедет, — ухмыльнулся Сламбо. — Конечно, он отправится туда инкогнито, но зато сможет передвигаться с большим количеством охраны — в Тойра вооружённые отряды не редкость, а норма. Ещё какие-то вопросы, Шлёпси?

— Маршрут проложить самостоятельно, или будут чёткие указания?

— Никаких указаний. Прояви гибкость.

Шерри медленно кивнула. С одной стороны, приятно, когда начальство доверяет. Но обычно задание давали более конкретно, а не просто «доберись из пункта А в пункт Б».

— Я верю в тебя, — подбадривающе улыбнулся Советник. — Кстати, спешу порадовать. Вчера был подписан указ о присвоении тебе нового чина, переводящего в