Абитура
Отвисшая челюсть тетки быстро объяснилась: к ней в гости приехала подруга с дочкой. Это уже ближе к теме. Ладно хоть не бортанули, ужались на первых порах. Спать-то где? В гостиницах, как обычно, мест нет.
На следующее утро рванул в горный институт. По адресу и огромным баннерам быстро нашел. Такое внушительное старинное здание №1 из красного кирпича — бывшая женская гимназия. Бедные девочки — как они справлялись с этой огромной и тяжелой дверью на входе? Да еще с могучей пружиной — поневоле О. Бендера вспомнишь. А может, руководство думает, что девушкам флагелляция нравится?
В приемной комиссии честно сказал, что стою перед выбором и хочу оглядеться. Посмотрели одобрительно и направили в соседнее здание №3 — посмотреть аудитории, лаборатории и в конференц-зале — фильм «Я — горный институт». Впечатлило. И чем-то знакомым, родимым повеяло. Не иначе, как генетическая память сработала — мой отец здесь же учился.
Да ну его на фиг, этот УПИ, остаюсь пока в СГИ. В конце концов, если не понравится, всегда можно перейти в УПИ. Один год потерять — не смертельно.
Так, маркшейдером быть не хочу — голая математика, плюс оптические приборы. Неинтересно.
Геология — походы с посиделками у костра? Р-р-романтика:
— Не люблю я бродить по свету (сущая правда насчет гор и болот).
— А на месте сидеть не могу (а что, есть такое, но в умеренных дозах).
— Вот иду и беседую с ветром (это ваще шиза, в ней пока не замечен).
— Я ему никогда не лгу (неправдычка ваша — совру без зазрения совести).
Да и петь под гитару не умею.
Геофизика? А что? Задачки по физике решаю влет, с приборами возиться — нет проблем. К тому же попутное обучение топографии и геологии. Надо попробовать. И подал документы на геофизический факультет.
Как и было обещано родителям, вместе с документами в приемную комиссию подсунул и свои спортивные грамоты. Мне их тут же вернули и посмотрели так, что я покраснел и стал ножкой шаркать.
За ужином сообщил эту новость родственникам. Дядя Боря отреагировал нормально, пожелал успеха и уткнулся в телевизор. А тетка повела себя странно. Заявила, что нельзя так скоропалительно выбирать свой путь. Надо советоваться со старшими. Начала расписывать прелести обучения в институте народного хозяйства и блестящие перспективы в будущем на роли плановика-затейника или бухгалтера. Так и сквозило: «под ее чутким руководством». И ее подруга поддакивает, намекает на помощь в дальнейшей карьере и при выборе достойной спутницы… Это что? Намек на ее дочку? Мальвину с серыми жидкими волосами, тестоподобными телесами, пустым, как у дауна, взглядом… Да она настолько затюкана, что пару слов связать боится.
Ай! Я еще так молод. Не надо меня так скоропалительно замуж отдавать! Протухать, даже в достойном виде запеченного поросенка с петрушкой и лучком поверху, яблоком в зубах, посреди гречневой каши не на-а-а-до! Жить хочу.
И ведь как технично подготавливают. Не придерешься. Одни намеки. Никаких прямых предложений. Если попытаюсь вскрыть крючок под наживкой, то изобразят благородное негодование. Отказаться напрямую — аналогично. Согласиться? Да идут они лесом…
Вечером и последующие дни «ненароком» нас оставляли с Мальвиной наедине. Как собачек, снюхивали. Чем дальше — тем больше. Как представлю, что все пять лет учебы придется уступать, уступать и уступать — ох и тошно мне стало… И чем дальше — тем срамнее. Поползновение уйти в общежитие, как рядовому абитуриенту, взаимопонимания не нашло — не могли они оставить меня без родственной заботы. Перед моими родителями неудобно. С негодованием и прямым текстом о том, зачем я рвусь в общежитие. М-дя. Без всякого слалома, жестко рвать придется.
Ничего, кто ищет, тот всегда найдет. Как свинья — грязь. Сказать, что меня потряхивало от ужаса предстоящего развлечения — значит ничего не сказать. Коленками стучал, как челюстями на приеме у стоматолога.
Потащились мы большим кагалом на культурную программу — гулять в Центральном парке культуры и отдыха. Достойное убивание времени, особенно когда нуж
