Джеймс ХениджНаикратчайшая история Греции: От мифов к современным реалиям
Философия, искусство, демократия, язык и даже компьютеры — многие наши достижения берут начало в греческой цивилизации. Как известно, греческими по сути были и империя Александра Македонского, и Римская империя. К грекам обращались в поисках вдохновения деятели эпохи Возрождения и философы европейского Просвещения. Следуя четкой хронологии, Джеймс Хенидж кратко и крупными мазками рисует историю Греции. Первая часть книги посвящена периоду от самой древности до 1453 года — это время автор называет «правлением половиной мира». В 1453 году Греция потеряла свою независимость и вошла в состав Османской империи, так что вторая часть охватывает временной отрезок почти в четыре сотни лет, который автор называет «самым долгим сном» нации. 1830-й, год полного пробуждения от этого «сна», стал датой провозглашения и окончательного признания независимости королевства Греция. В третьей части описана история современной Греции до 1949 года (правление Оттона, Георга I, революция и Гражданская война в России, Первая и Вторая мировые войны и гражданская война в Греции). В четвертой части освещаются события с 1949 по 2020 год. Итогом стала сжатая и информативная хроника исторического пути греков длиной больше чем три тысячи лет.
В бронзовом веке (3000–1000 до н. э.) существовали три великие «греческие» цивилизации: кикладская, минойская и микенская. Именно минойской цивилизации Европа обязана мифом о своем основании. Согласно легенде, финикийская принцесса по имени Европа отправилась собирать цветы, а ее заметил любвеобильный Зевс и, приняв образ могучего быка — Тавра, на спине увез в Грецию, где сделал своей женой. Она стала первой царицей Крита и матерью царя Миноса, от имени которого произошли слова «минойский» и «Минотавр». Зевс так ее любил, что поместил на небе созвездие в виде себя в образе быка; это созвездие называют Тельцом.
Ребетика появилась в стране благодаря репатриантам, прибывшим из портов Анатолийского побережья. Как и они сами, эта музыка была наследницей греческих, турецких и ближневосточных традиций. Характерное звучание ей придавали шестиструнный бузуки, инструмент типа лютни, и меньшего размера баглама, которую легко было спрятать в брючине, если вдруг нагрянет полиция. Ребетика быстро стала музыкой оппозиции, сначала в среде репатриантов, а потом и в целом. Один из пирейских исполнителей с удовольствием вспоминал: «Каждый вечер творился просто сумасшедший дом… кого только здесь не перебывало. Аристократы из высшего общества, мангасы [полууголовная публика], уличные мальчишки развлекались до самого утра».
Слышишь, тренькает баглама,
Так зайдем в таверну мы.
А когда мы там покурим,
Будем очень осторожны.
А когда мы там напьемся,
Будем очень осторожны.
Если нас там вдруг увидят,
Сразу схватят, сразу схватят,
И без всяких лишних слов,
В тюрьму бросят, в тюрьму бросят.
Гиоргос Мицакис
Естественно, такой стиль был совсем не по вкусу Метаксасу и его режиму. Его считали нечистым, негреческим и провоцирующим на беспорядки. Были даже запрещены все граммофонные записи — просто так, на всякий случай.
К 1960-м гг. ребетика вышла из подполья, и репертуар стал более жизнеутверждающим, но эта музыка затем была снова запрещена военно-политической хунтой 1970-х гг., в результате чего в ней опять зазвучали протестные мотивы и начала ощущаться аура полусвета.