автордың кітабын онлайн тегін оқу Старик и девственница
Эдуард Барсегян

Кітап туралы Қазір оқып жатыр17 Сөрелерде Тегін фрагмент

Эдуард Вагаршакович Барсегян

Старик и девственница

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

18+

Ереван — город армян. Об этом знают все армяне и еще процентов пять жителей Земли. Думаю, это весьма оптимистическая цифра, хотя может вызвать негодование некоторых представителей этноса, в силу относительной малости процента. Но это свойство всех малых народов, и чем меньше их количество, тем более они претендуют на свою значимость в сообществе людей планеты.

Так случилось, что я родился в Ереване более 60 лет тому назад. Это возраст, когда дети к тебе обращаются как к старику. И это понятно; хотя можешь себя причислить к другому возрастному классу, и это твое право, но суть от этого не меняется.

Мне всегда нравилось прогуливаться по Проспекту от Оперы до Крытого рынка. Проспект — это центральная улица Еревана. Хотя в городе имеется несколько проспектов, этот, как правило, не называют по имени. Будто предчувствуя чехарду с его названием (от Сталина до Месропа Маштоца), жители города прозвали его просто Проспект.

В силу сложившихся обстоятельств, мне все реже приходится оказываться на Проспекте. Но при первом удобном случае, я хожу по излюбленному маршруту, вглядываясь в лица людей. Прогулки одному хороши тем, что позволяют спокойно думать, о чем угодно и делать различные выводы из созерцания окружающего мира, не вступая в спор с сотоварищем по прогулке, если такой вдруг окажется рядом. А мысли приходят разные, порой, гениальные, гениальность которых не надо никому обосновывать. В качестве примера, поделюсь одной из них. Десятилетние прогулки по Проспекту привели меня к мысли, что время для всего живого на Земле не меняется, а если и меняется, то несоизмеримо медленнее, чем это принято. Эта мысль ко мне пришла давно, но мне хотелось иметь хотя бы одно подтверждение этому. Однако такого факта мне не удавалось обнаружить, тем более что не понятно было, в чем он должен был выражаться. Но, как говорил Луций Анний Сенека, дорогу осилит идущий. Cuts through the path it follows. И я дошел-таки до цели.

Вечерело. Идя по обычному маршруту от Матенадарана, около Оперы я встретил двадцатилетнюю Анну. Мы чуть было не столкнулись. Я извинился, она ответила чем-то вроде улыбки, и мы разошлись. Она меня не узнала, поскольку я ей был просто незнаком. Когда моей Анне было 20 лет, мне было 30. Эта встреча материализовала мою догадку о необычном взгляде на текущее время. Десятки лет я изучал лица прохожих, и они не менялись. Менялись здания, менялась одежда, менялось все. Но неизменным были лица, охватывающий весь возрастной спектр. И еще изменился я! Очень сильно изменился внешне, но внутренняя моя структура осталась неизменной, разве что, подверглась некоторым малым флуктуациям.

Встреча с девушкой, невероятно похожей на мою Анну, подтолкнула меня к систематизации моих обрывочных мыслей о существовании различных координат времени. Действительно, 2500 лет тому назад не было ни Еревана, ни Проспекта, ни, тем более, меня. Где-то здесь были улицы древнего города Эребуни, совершенно ничего не имеющего общего с Ереваном. Но были все те же, двадцатилетние глаза красивой армянки! И в этом смысле, за многие века ничего не изменилось. И так будет много потом. Я понимал, что эта мысль требует развития, но основную концепцию я как-то сформулировал.

Разумеется, мне стали приходить на ум мысли, что эта незнакомка дочь моей Анны. Первым порывом было познакомиться с ней, если так случится, но эту мысль я отбросил, ввиду ее бесполезности. Ведь даже если они родственники, это никак не отражалось на моей трактовке окружающего мира. Единственное, что я вспомнил, как однажды в отчаянии произнес: эти восемнадцатилетние не вымирают!

Тогда мне явилась другая идея: найти в этой проходящей толпе себя! По правде говоря, вероятность такого события была сведена к нулю, но в голове это засело. В конце концов, это мог быть мой внук, о существовании которого мне не известно. Какой нормальный мужчина может отрицать возможность такого факта? И в моих прогулках по Проспекту появилась некоторая осмысленность. Хотя, слово «осмысленность» здесь не совсем верно. Ведь результатом моих прогулок являлось решение некоторых задач, которые приходили в голову. В частности, коль скоро я упомянул о вероятности, скажу о ней. Преподавателям Теории вероятности часто приходится слышать от студентов одни и те же вопросы, где выражаются несогласия с ее идеями и приводятся различные опровержения. Как ни странно, но не все преподаватели находят убедительные ответы на них. И я пришел к простому умозаключению: основная масса людей имеет весьма поверхностные знания во всем, включая и предмет своего профессионализма. И вспомнился Борис Пастернак: «Во всем мне хочется дойти до самой сути». Как видно, восприятие мира напрямую зависит от количества таланта, полученного им от рождения.

Собственно, почему я вспомнил о вероятности? Дело в том, что уже при следующей своей прогулке по Проспекту я встретил себя, молодого! Это произошло в магазине на углу Проспекта и Туманяна, куда я зашел купить пачку чая. Если ты не актер или политик, вечно красующийся на телеэкране, то представить себя со стороны не совсем просто. Поэтому, когда я увидел этого парня, и мне показалось, что он похож на меня, все же полной уверенности в его идентичности со мной не было. Выйдя на улицу, я дождался, когда он закончит свои покупки, и подошел к нему с просьбой мне помочь:

— Простите, у меня проблема с телефоном: никак не могу научиться пользоваться им. Мне позвонил знакомый и попросил перезвонить ему, а я не знаю, как это сделать.

Молодой человек улыбнулся и сказал:

— Мне знакома эта проблема. Многие люди, за исключением молодежи, с трудом обучаются возможностям, предоставляемым современной техникой. А ведь это очень просто. Хотите, покажу, как?

— Пожалуй, нет. Мне не раз показывали, но я каждый раз путаюсь. Для меня проще, когда высвечивается на экране нужное мне имя, и остается лишь нажать одну кнопку.

— Как Вам угодно! Вам необходим последний входящий номер?

— Да, пожалуйста! Его звать Гриша.

Быстро проделав необходимые операции, он вернул мне телефон:

— Всего вам хорошего!

— Спасибо большое! Как вас звать?

— Карен. Если у Вас будут проблемы с телефоном, заходите ко мне в мастерскую на Сарьяна.

— Надо же! — удивился я, — подошел прямо к специалисту. Бывают же совпадения! Если что, обязательно зайду, Карен. Еще раз, благодарю.

На этом мы расстались. После разговора с Кареном, уверенности в том, что это был мой двойник из прошлого, во мне не прибавилось. А ведь лучше всех это могла сделать моя Анна! И тут пришла ко мне интересная идея: познакомить девушку, так похожую на Анну, с Кареном и со стороны понаблюдать, как будут развиваться между ними отношения. Если мои догадки верны, то я вернусь в события, произошедшие 35 лет тому назад!

Но для этого необходимо было еще найти ту девушку и как-то с ней познакомиться. У меня был лишь один вариант: чаще бывать на том месте и в то же время, где я ее впервые увидел.

На это у меня ушло две недели. Но встретил я ее не там, где задумывал. Все произошло в музее на Площади, где была выставка работ Сальвадора Дали, и я стоял в очереди за билетом. Для Еревана такая выставка была незаурядным событием, и я не мог ее пропустить. Как ни странно, увидев меня, она подошла ко мне и сказала:

— А мы знакомы! Вернее, я Вас знаю: Вы часто гуляете по Проспекту.

— Да, это действительно так. Надо признать, что многие ереванцы знают друг друга в лицо, хотя и не знакомы между собой.

Она улыбнулась:

— А ведь Вы тоже знаете меня!

— Это правда. Я даже знаю твое имя. Думаю, мой возраст позволяет обращаться к тебе как к девочке. Тебя зовут Анна.

Мне показалось, что в ее глазах появился какой-то восторг и, вновь улыбнувшись, она ответила:

— Да, это так! Но раз большое различие в наших возрастах позволяет нам обходиться без официальностей, то я буду называть тебя Старик. Согласишься быть моим дедушкой?

— Разумеется! В просьбе девушки, тем более, такой красивой, мужчине не принято отказывать.

— А ты всегда делаешь то, что принято?

— Это вопрос с подтекстом?

— Нет! Я всегда говорю то, что думаю и поступаю так, как считаю правильно.

— Но это не всегда возможно. Мы живем в потоке людей, где существуют неписаные правила поведения.

— А общество я стараюсь не обижать и плачу ему свою дань. Но в своем кругу общения правила поведения определяю я, бессовестно пользуясь своей молодостью, красотой и девственностью. Если это кому-то не нравится, я ухожу. Правда, такого случая еще не было.

— Да, девственность, как правило, вызывает уважение. Ты всегда ее рекламируешь?

— Разумеется, нет! Лишь людям, с которыми предчувствую общность восприятия мира.

— В последнее время стало модно говорить об экстрасенсах. Ты что, одна из них? Ведь мы впервые друг с другом разговариваем, а ты говоришь о родстве душ. Тем более что нас разделяет пропасть лет.

— Старик, называй это как хочешь, но, если б это было не так, я не подошла бы к тебе. Мне достаточно было твоего взгляда, когда ты извинился при первой нашей встрече. Если помнишь, я тогда через несколько шагов обернула и увидела, как ты смотришь на меня!

— Не думаю, что для тебя это было чем-то незаурядным. Для красивой девушки такое поведение мужчин входит в обыденность. Ты не допускаешь мысли, что причиной моего необычного взгляда на тебя могла быть не твоя красота, а нечто другое?

— В этом я никогда не ошибаюсь! — самоуверенно сказала Анна. — Возможно, была и некая другая причина, но в той огромной информации, которую несет в себе случайный взгляд, я ошибиться не могла.

— А тебя не удивило, что я знал твое имя?

Анна рассмеялась:

— Почему-то все мужчины угадывают мое имя. В этом они так похожи друг на друга!

Я решил рискнуть: если она действительно дочь Анны (уж слишком она была на нее похожа), то могла бы перенять от нее родинки. И я сказал ей:

— Кроме имени, мне известно еще нечто интимное. Не возражаешь, если я скажу тебе об этом?

— Старик, я же сказала, что всегда говорю напрямую и требую такого же обращения к себе.

— Договорились! Я всегда буду с тобой откровенен. Так вот, я знаю, что у тебя на каждой груди по родинке.

— И большие?

— Да, достаточно.

— Старик, ты фантастичен! Как жаль, что я не могу показать тебе их сейчас! Но обещаю: ты увидишь их.

Она меня явно смутила. Заметив это, она изменила тему разговора:

— Старик, ты любишь живопись?

— Люблю как дилетант. Глубоких познаний у меня нет, хотя имею много друзей художников.

— А разве для восприятия прекрасного необходимы какие-то специальные знания? — возразила Анна.

— Очевидно — нет! — согласился я. — Но определенная подготовка необходима. Это относится ко всему: не может быть одинакового восприятия у профессионала и дилетанта.

— Возможно это и так, но ты забываешь о чувственности, заложенной в нас. А это категория, которая не имеет общей меры для всех. Она исключительно индивидуальна и неописуема. Разве можно объяснить чувственность? Моим любимым художником является Сандро Боттичелли, но я не смогу сказать почему.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, но это не противоречит моей мысли. Впрочем, давай займемся Дали — наша очередь подошла.

Выставка привезенных картин Сальвадора Дали занимала два зала. Скорость восприятия картин у каждого посетителя своя. Когда я закончил просмотр картин и вышел в фойе, Анны там не было. Прождав ее некоторое время, я вернулся в галерею, но ее не нашел. Не было ее и на улице. Вначале мне показалось странным, что она ушла, не простившись, но я смирился.

Прогуливаясь ежедневно по Проспекту, я прокручивал в голове варианты «случайной» встречи Карена и Анны. В моем представлении, это было важно, чтобы не было ничего искусственного. Основная проблема заключалась в том, что я знал, как найти Карена, но встретить Анну было возможно лишь случайно.

Чтобы напомнить о себе, я как-то взял один из старых моих телефонов и пошел искать мастерскую Карена на Сарьяна. Это оказалось несложно, и Карен сразу узнал меня. С телефоном было все в порядке, надо было лишь заменить аккумулятор, и он посоветовал этого не делать, если я им не пользуюсь. Я поблагодарил и хотел заплатить, но он категорически отказался брать плату, что было мне на руку, поскольку позволило сказать, что я перед ним в долгу. Карен записал свой номер телефона в мой телефон. Проблема связи с Кареном была решена. Оставалась Анна. Но она исчезла.

Прошло три месяца, и приближалась пора Рождества и Нового года. Мне стало несколько обидно, что мой предполагаемый эксперимент провалился, еще не начавшись. Об Анне я не знал исключительно ничего, и при всем желании не мог ее найти. Конечно, ничего трагического в этом не было, но некоторая неудовлетворенность в душе оставалась.

Я всегда любил детей, особенно в возрасте от трех до семи лет. Лучшего отношения к детям, чем это происходит на Кавказе, представить трудно. Здесь дети — святое. Поэтому меня крайне возмущают сведения, передаваемые СМИ о различных случаях педофилии, которые происходят в мире. Это становится похожим на рекламу, как и рассказы об однополых браках. Понятно, что такие явления всегда существовали, и будут существовать, но зачем о них так много говорить? Все это привело к тому, что естественное желание погладить по головке понравившегося тебе ребенка может восприняться как нечто дурное. Слава Богу, до Еревана это не дошло. Вспоминается страшное землетрясение в Спитаке. Ни один ребенок не остался сиротой, даже если оба его родителя погибли, так как их забрали родственники!

Так случилось, что мои дети и внуки живут далеко от меня. Поэтому мое естественное желание общаться с детьми компенсируют соседские дети. Наблюдая внимательно за ними, удивляешься их индивидуальности, начиная с самого маленького возраста. И невольно начинаешь отдавать некоторым предпочтение. Моей главной симпатией была четырехлетняя Неля. Особенно меня восхищала ее кокетливость девочки. В этом году я решил попросить ее родителей отпустить ребенка со мной на Новогоднюю елку. Родители дали согласие, и мы с Нелей пошли на детское представление в Опере.

Радость, которую испытывают дети на Новогодней елке, невозможно описать. Они живут в сказке, которую проносят через всю свою жизнь. Для четырехлетней девочки здесь был Рай, она от всего была в восторге. А я радовался ее реакции на все происходящее. Девочка забыла обо мне и жила в своей сказке со сказочными персонажами, главными из которых, были, естественно, Снегурочка и Дед Мороз. Я не сводил с нее глаз и тоже был счастлив. В один момент, подойдя ко мне откуда-то сзади, Снегурочка взяла за руку Нелю и, взявшись с другими детьми за руки, они стали описывать хоровод вокруг елки. Детей было много, а громкая музыка не позволяла спокойно общаться друг с другом. Здесь все было отдано детям, а взрослые стояли вокруг большой площадки перед елкой и жили жизнью своих детей.

И тут моя Неля пропала из поля зрения. Я стал ее искать вначале спокойно, но затем запаниковал: ее нигде не было. Мне всегда казалось, что я сильный человек, но тут в моем теле появилась слабость и все перед глазами поплыло. Очнулся я от голоса Нели, которая, дергая меня за руку, кричала: дедушка, дедушка! Я обнял ее и поцеловал.

— Дедушка! — с восторгом показывая мне огромную куклу, сказала Неля, — смотри, какую красивую куклу мне подарила Снегурочка!

Я сел на скамейку, куда меня уложили, когда потерял сознание, и поблагодарил Снегурочку, которая на какое-то время повела ребенка за подарком, что и оказалось причиной моего испуга. И только тут я узнал в Снегурочке Анну.

— Здравствуй, Старик! Извини, это моя вина, но я не подумала, что несколько минут могут совершить над тобою такую шутку. Как ты сейчас?

— Спасибо, Анна! Я сам не ожидал от себя такого. С другой стороны, я рад, что нашел сразу двух внучек.

— Что ж, мне приятно слышать, что такое произошло с тобой впервые: значит, прошлая потеря внучки для тебя была не столь важна.

— Ты хочешь сказать, что между вами несущественная разность в возрасте?

— Во всяком случае, не такая большая разность, как между мной и тобой.

— Мне не понятна эта логика. Ну и, Бог с ним! Скажу лишь одно: она мне такая же внучка, как и ты. Это соседский ребенок.

— Прости еще раз, Старик! А разве у тебя нет собственных внуков?

— Есть! Но они далеко от меня.

— Каюсь! Что мне сделать, чтобы сгладить мою вину?

— Это элементарно: составь мне компанию пойти в ресторан.

— Ты меня приглашаешь провести с тобой вечер?

— Чтобы это не выглядело так, как ты трактуешь, я приведу с собой одного весьма симпатичного молодого человека, с которым я также случайно познакомился.

— Это твое право. Я не возражаю.

— Тебя устраивает завтра у памятника Саят-Новы?

— Согласна! Завтра в семь. Пока!

Анна поцеловала Нелю и ушла к детям. Поцелуй Снегурочки для ребенка был незабываем, и об этом она с восторгом рассказала родителям. О неприятном для меня эпизоде я, разумеется, промолчал.

Вечером я позвонил Карену и назначил встречу на завтра. Он легко согласился, и мой проект возродился неожиданно легко.

Приехав на 15 минут раньше срока, я припарковался напротив консерватории и, сидя за рулем своего «мерседеса» ждал прихода участников предполагаемого проекта. Как и положено, первым пришел Карен. Я тут же подошел к нему, и мы перекинулись фразами в ожидании Анны. Девушка не заставила ждать себя долго. И мы втроем поехали в мой излюбленный ресторан «Киликия», который находился на бывшей улице Алавердяна. Хотя эту улицу давно переименовали, ереванцы с новым названием так и не свыклись. По большому счету, терпеть не могу ереванские рестораны, но этот мне стал симпатичен со дня празднования моего шестидесятилетия. У меня завелись приятельские отношения с менеджером ресторана, которого звали Сергей. Заходил я туда крайне редко, однако, зная мои привычки, Сергей усаживал меня за столик в укромном углу, откуда я мог спокойно изучать посетителей. Должен признать, что наблюдение за людьми очень увлекательное занятие. Причем, прохожие и ресторанные посетители отличаются друг от друга очень сильно. Разумеется, такое наблюдение должно вестись скрытно, чтобы не обидеть людей, за которыми наблюдаешь.

Сергей был предупрежден мною, поэтому столик на троих уже ждал своих посетителей. Обстановка в зале была праздничной. На всех столах было шампанское.

Что ж, первый акт задуманной мною живой пьесы «Возвращение на 35 лет назад», начался! Анна и молодой «я» сидели за одним столом. Свою миссию я выполнил, и теперь оставалось смотреть, как будут развиваться события, и насколько они будут близки тем, которые когда-то произошли между Анной и мной.

Когда, в очередной раз, к нашему столику подошел Сергей, предлагая свои услуги как менеджер, я задал ему вопрос:

— Сергей, одной из причин, что я пользуюсь услугами вашего ресторана, является удивительно вкусный шашлык. В чем главный секрет этого?

Он рассмеялся и сказал:

— Все дело в мясе!

Ответ я воспринял как шутку и, улыбнувшись, сказал:

— Это понятно! И все же?

— Но это действительно так! Мясо всегда выбираю я. Как и в любом другом деле, важен исходный продукт. Разумеется, есть прекрасный специалист по приготовлению этого блюда, но уверяю, что главное — выбор мяса.

— Если это так критично, то на рынке может не оказаться нужного количества необходимого мяса, особенно в праздничные дни, когда много посетителей.

Сергей вновь рассмеялся:

— А вот это действительно секрет: мы его подаем лишь тем, кто знает в этом толк! Секрет заключается в том — как мы это определяем.

— Исходя из моего опыта, могу сказать, что ты действительно не ошибся: я в восторге от твоего шашлыка с первого раза!

— А как вам, молодые люди? — обратился Сергей к Анне и Карену.

— Спасибо авторам! Я действительно никогда не ел более вкусного шашлыка, — ответил Карен.

— Действительно вкусно! И все же Вы лукавите — секреты не выдаете! — с пафосом сказала Анна.

— Думаю, секретов несколько: профессионализм, опыт и вдохновение. Уверен, без вдохновения невозможно создать прекрасное, чего бы это ни касалось, даже пищи! — ответил Сергей.

— Это прекрасно, когда менеджер ресторана имеет логику философа! — поддержал разговор я. — Это еще одна из причин, что мне так нравится этот ресторан.

— Большое спасибо, это всегда приятно слышать! — сказал Сергей. — Извините, но я должен отойти от вас. Но еще вернусь.

Сергей ушел по своим делам, а я стал продумывать общую тему разговора за столом, чтобы молодым было интересно. Ничего путного в голову не приходило. Я решил, что молодые скорее найдут общую тему и стал искать повод, чтобы оставить их одних. Мне помог звонок сына из Минска, который поздравил меня с Новым годом. Я вышел из-за стола и, извинившись перед молодыми, продолжил разговор в фойе ресторана. Закончив разговор, я подошел к Сергею и, расплатившись за ужин, попрощался, попросив передать Анне и Карену мои извинения за внезапное исчезновение. Сергей все правильно понял, и я ушел.

Через несколько дней я улетел в Минск. Начало моего плана было удачно осуществлено, и если Карен действительно был моим двойником, то такая красивая девушка, как Анна, не могла бы оставить его равнодушным. Возвратиться в Ереван я должен был в мае, и за четыре месяца, по моим расчетам, отношения между ними должны были находиться в самой захватывающей фазе. Мой интерес заключался в том, чтобы сопоставить развитие их взаимоотношений с теми, что произошли 35 лет тому назад между мной и Анной.

Вернувшись в мае месяце домой, я позвонил Сергею и поинтересовался, что ему известно об Анне и Карене. Он предложил мне приехать в ресторан и поговорить. Я с радостью поехал на встречу, поскольку соскучился по армянской кухне. Сергей встретил меня тепло и отвел к моему столику. На мой вопросительный взгляд Сергей ответил, что пальму перед столиком попросила поставить Анна, и далее он рассказал следующее.

Анна приходит сюда каждый воскресный вечер, заказывает шашлык и бокал «Арени». Как правило, в 11 часов уходит. После того, как к ней пару раз пытались подсесть молодые ребята, она попросила Сергея загородить этот интимный столик пальмой.

Мне эта идея Анны понравилась: напомнила шалаш.

От Сергея я также узнал, что в тот вечер, когда я оставил наедине Анну с Кареном, произошло следующее: услышав от Сергея, что я ушел, Анна, не говоря ни слова, взяла свою сумку и тут же ушла. Карен оказался в глупом положении и не знал, как поступить. Сергей его успокоил и сказал, что все оплачено. Посидев немного, Карен тоже ушел, и больше его Сергей не видел.

Все это меня весьма смутило: мои планы оказались глупостью. Выводов из сложившейся ситуации можно было сделать несколько, но это не меняло факта: повторение невозможно! Анна и Карен являются двойниками лишь по внешним признакам. Но почему Анна приходит в ресторан каждую неделю и садится за мой столик? Задав себе такой вопрос, я пришел к очевидному ответу: ищет встречи со мной.

С удовольствием посидев в «шалаше» за трапезой около часа, я попрощался с Сергеем и пообещал прийти в воскресенье вечером. Мне хотелось встретиться с Анной и понять, в чем заключалась моя ошибка. Возможно, в мои планы необходимо было внести некоторые коррективы.

Поскольку Сергей сказал, что Анна приходит в семь часов, я пришел на полчаса раньше и заказал себе кофе. Я сел лицом к залу, а стул для Анны поставил так, чтобы она оказалась спиной к посетителям ресторана.

Зайдя в ресторан, Анна направилась прямо к моему столику. Из-за установленной ею пальмы, она увидела меня не сразу. Подойдя ближе, она, увидев меня сидящим за столом, на мгновение остановилась, а затем, ничего не говоря, села на предназначенный ей стул.

— Здравствуй, Анна! — расплывшись в улыбке, сказал я. — Ты что, не рада нашей встрече?

— Привет, Старик! — без энтузиазма, ответила она. — Можно и мне кофе?

— Разумеется! — ответил я и подозвал официанта.

В ожидании, пока принесут кофе, мы оба молчали. Это дало мне возможность внимательно изучить ее лицо. Для армянок красивые глаза не редкость. Но глаза Анны восхищали своим зеленным цветом. Если быть более точным, скорее, чистым изумрудным цветом. Я не специалист по цвету, но более точного описания, как «чистый», подобрать не могу. Думаю, знатоки драгоценных камней смогли бы описать этот цвет лучше, так как именно чистота цвета камня, по моим знаниям, является определяющей в оценке его качества.

Поскольку Анна молчала, я спокойно изучал ее лицо и невольно стал искать сходство с Анной из моего прошлого. И хотя общее сходство было налицо, моя Анна явно проигрывала в красоте девушке, сидящей передо мной.

Мне показалось, что Анна также изучает меня и вглядывается в мое лицо. Когда официант принес кофе, и она преподнесла его к своим губам, я заметил, что руки у нее дрожат. Немного отпив из чашки, она обратилась ко мне:

— Старик, ты мужчина?

Вопрос для меня был обескураживающим, был не понятен смысл вопроса, и я ответил:

— Со дня рождения и до сих пор, было так. Что, есть повод сомневаться в этом?

— Извини, Старик, но разреши мне это проверить.

Я пожал плечами, совершенно не понимая, о чем идет речь. Она смотрела на меня непонятным взглядом, и дрожь ее тела стала явственной. Приняв мой жест за согласие, Анна взяла мою левую руку и, оттянув рукав моей сорочки до локтя, впилась зубами в мою руку. Боль я почувствовал не сразу, но, когда она стала нестерпимой, мне захотелось инстинктивно отпрянуть, но, вспомнив ее вопрос, решил перетерпеть. Когда она оторвалась от моей руки, я увидел, как из ранок, оставленных ее зубами, идет кровь. Анна достала из своей сумочки лейкопластырь и, тщательно облизав рану, прикрыла им ее.

— Не беспокойся, Старик, слюна имеет лечебные свойства. Особенно слюна девственниц!

Глядя на нее, я заметил, что ее дрожь прошла, и в лице появилась умиротворенность. И она улыбнулась.

— Старик, прости! Ты не обиделся на меня?

Я вновь пожал плечами и ответил:

— Разве может мужчина обидеться на красивую молодую девственницу?

— Насчет «девственницы» ты съязвил, не так ли? Это означает, что ты чуть-чуть обиделся.

— Нет, Анна, я действительно не могу на тебя обидеться. Мне просто не понятен твой поступок.

— Это обыкновенная месть! За измену.

— Послушай, девочка, о какой измене идет речь? Во-первых, мы едва знакомы. Во-вторых, у меня к тебе могут быть лишь отеческие чувства. Не скрою, мне льстит, что рядом со мной сидит такая красивая девушка, но в этом нет ничего предосудительного. Признаюсь, у меня были некоторые планы, связанные с тобой, но они оказались несостоятельными.

— За эти планы и мщу! Что я тебе — вещь? Ты не имел права в тот день меня бросить! — возбужденно сказала Анна.

— Извини, но я тебя не оставил одну.

— В том-то и дело! Твой план в этом и заключался. Это было понятно с первой минуты знакомства с этим примитивом.

— И как ты определила, что Карен примитивен?

— А у меня нюх на них. Ненавижу эту среднюю массу людей, которые составляют большинство населения и навязывают всем свои правила поведения и мировоззрения на жизнь. Не эта ли суть демократии, к которой так все стремятся? Твой Карен типичный представитель этого общества. А ты, предлагая мне его, поступаешь по их логике. Если б я почувствовала, что ты такой же «середнячок», мы бы с тобой сейчас не общались.

— Ты что, психолог? Разве можно делать такие скорые выводы о человеке? Человек — сложное создание! Да и с чего ты взяла, что я тебе предлагал Карена?

— Старик! Мы же договорились говорить между собой честно, абсолютно откровенно, не так ли?

— Да, это так. Признаюсь, я думал, что вам будет интересно друг с другом, но этого не произошло. Выбор был за вами, я же ничего криминального не сделал. За что ты меня винишь?

— Старик, ты не имел права меня бросить!

— Зачем такие громкие слова, Анна? Я просто тихо ушел.

— Старик, неужели я так сложно выражаюсь? Ты не имел права меня бросить!

— Раз это тебя так обидело, я извиняюсь! — и чтобы уйти от этой темы, спросил, — Ты для этого держишь в сумочке лейкопластырь?

— Опять ехидничаешь? — ответила Анна. — В твоем возрасте пора знать, что в женской сумочке можно найти самые невероятные вещи. И не уводи меня от разговора о твоем безобразном поступке.

— Но я ведь извинился!

— Старик, ты начинаешь меня раздражать своей непонятливостью. Да, ты извинился, но речь не об этом. Хотя, возможно, здесь есть и моя вина. Тогда поясню. Ты мне показался незаурядным человеком, во всяком случае, не из «середнячков». Более того, мне показалось, что нас что-то роднит. Здесь разность в возрасте не имеет значения: ведь души не имеют возраста! Меня потянуло к тебе, и я согласилась пойти с тобой в ресторан. А ты взял и все испортил, сбежав от меня.

Я слушал Анну, и для меня ее откровения оказались неожиданными. Что она этим хочет сказать? Заподозрить ее в том, что я ей интересен как мужчина, было несерьезно: уж слишком велика была разность в возрасте. Тогда я сделал предположение, что я ей необходим как человек, обладающий определенным объемом знаний, которые она не может получить от своих сверстников, и решил это как-то осторожно прояснить, боясь ее обидеть:

— Анна, я искренне извиняюсь за свое поведение, но и ты меня пойми: мне ничего о тебе неизвестно, а даром провидца я не обладаю. Допускаю, что наши души созданы друг для друга, но что должно из этого следовать?

— Ты имеешь в виду некое материальное воплощение?

— Во всяком случае, мне трудно представить себе общение душ.

— Старик, недавно мы договорились быть друг с другом абсолютно откровенными. Это в силе?

— Разумеется! Возможно, это нас роднит?

— Да какая разница? Я начинаю в тебе разочаровываться. Красивая девушка тебе признается в своей симпатии, а ты начинаешь какой-то анализ. Мужчина идет за женщиной, не спрашивая ее, куда и зачем. Так было всегда, хотя внешне все выглядело наоборот. Это прописная истина.

Теперь о том, в чем хочу объясниться, поскольку ты не провидец, выражаясь твоим словом. При всех моих внешних данных, я не только девственница, но и святая. Несмотря на мой возраст, ко мне не прикасался ни один мужчина, ни в какой форме. Мне они были отвратительны из-за своей тупости. Чтобы это понять, необходимо родиться женщиной. Для красивой девушки, это каждодневная пытка, когда приходится непрерывно находиться под прицелом похотливых взглядов. Правда, многим девушкам это льстит, но меня раздражает. Кстати, я тоже затронула тему возраста. Как я поняла, тебя это угнетает, и ты считаешь, что каждому возрасту соответствует определенное правила поведения, хотя это может и вступить в противоречие с твоим желанием. Но откуда берутся эти правила? Из менталитета общества? Повторюсь: меня бесят эти обязанности, определенные преобладающей массой населения, и я вынуждена им подчиниться. Но когда дело касается моего личного мира, здесь я непреклонна, и живу по своим правилам. И вот впервые, в 23 года, я обратила внимание на мужчину. На тебя, Старик! И не спрашивай, за что именно. Не знаю и не хочу знать! И ты меня предал!

— Хорошо, Анна, я больше не буду! — сказал я, улыбаясь. — Заранее принимаю все твои условия. Отныне предлагаю так: во всем буду следовать за тобой, за твоими желаниями. Ты будешь моей королевой.

— Опять подтруниваешь надо мной? А зря, поскольку и без твоего желания, ты будешь мне подчиняться!

— Это как?

— А, вот так! — сказала она и, расстегнув блузку, обнажила грудь.

За свою долгую жизнь я видел много женщин, но грудь Анны меня восхитила. Видимо, это отразилось на моем лице, так как Анна тут же спросила:

— Ну что, Старик, станешь моим рабом?

— Это нечестный прием! — ответил я, чувствуя, что она добилась ожидаемого эффекта.

— Наоборот, абсолютно честно. Во-первых, я тебе обещала показать свою грудь. Видишь, какие большие родинки на каждой груди? Эти соски гармонично вписываются в их идеальную форму. Это не моя заслуга — такой меня создал Бог. Раз сегодня вечер откровений, расскажу немного о себе, без всяких условностей.

Я с детства была талантливо любопытна во всем. Но более всего меня увлекало мое тело. Я ежедневно подолгу стояла перед зеркалом и смотрела, как постепенно превращаюсь из девочки в девушку. Как-то мне в голову пришла идея: фотографироваться каждый день обнаженной в одной и той же позе и наблюдать за изменением тела. У меня набралось около 5 тысяч фотографий, которые я забросила в компьютер, с помощью которого создала нечто вроде фильма, где появляется непрерывное превращение девочки в девушку в течение короткого времени. Такие компьютерные программы существуют давно, поэтому это сделать было легко.

Такое занятие привело меня к увлечению скульптурой и живописью. Слава богу, с помощью интернета можно получить огромную информацию. Меня интересовали обнаженные женские тела, и каждую скульптуру или картину с изображением девушек я сравнивала с собой. Объем информации был огромен, ибо со времен античности до наших дней было создано много прекрасных творений. И пусть не покажется тебе это бахвальством, но совершеннее моего тела я не обнаружила! При первой же возможности, ты убедишься в этом сам, хотя, видя меня сейчас обнаженной до пояса, особенно не будешь возражать и сейчас.

— Пожалуй, да! — ответил я, не отрывая взгляда от ее груди.

— Что ж, хоть в этом я не ошиблась в тебе: есть понимание совершенства! И не гляди на меня с усмешкой! В том, что я такая, моей заслуги нет, это очевидно. Изучая свое тело, я смотрела на него со стороны и не находила в нем изъяна. Придет время, и я тебе предоставлю возможность опровергнуть это утверждение, если захочешь. Ты изучишь каждый дюйм моего тела, каждую складочку. Здесь нет никакого намека на секс, даже не думай об этом! Это будет чисто эстетическим восприятием. И тогда ты поймешь, почему меня приводят в бешенство похотливые взгляды этих простолюдинов. Более подходящего слова для них я не нашла. Мне трудно себе представить, чтобы это прекрасное тело я отдала бы кому-либо на растерзание. Тело, которое я лелеяла многие годы. Возможно, у тебя появится мысль, что я приверженка экзистенциализма. Но это не совсем так. Во мне столько же чувственности, сколько и внешней красоты. Мне часто бывает крайне трудно вступать в противоречие со своими природными желаниями.

— В том, что ты весьма чувственна, видно со стороны: весь твой образ излучает ее. Но этого ты, Анна, не в состоянии увидеть! — перебил я ее монолог.

— Старик, я все более начинаю уважать тебя. Не зря же меня потянуло к тебе! Я давно нуждалась в человеке, перед которым можно полностью раскрыться, и нашла тебя. Поэтому исповедуюсь перед тобой, рассказав о моей главной жизненной проблеме. Во мне непрерывно борются две сокрушительной силы женского начала: телесная красота и чувственность. Но, обожествив свое тело, я не могу его предать и дать волю чувственности.

— Анна, позволь тебе возразить. Ведь оба этих начала тебе даны свыше, имеешь ли ты право отдать одному из них предпочтение? Да и зачем, если их можно объединить? Они не противоречат друг другу. Более того, совместно они могут совершить чудо. Да и можно ли идти против Бога? Он наделил женщину красотой для единственной цели: рождения детей. Или у тебя другое мнение?

— Этому трудно возразить. Но есть одно обстоятельство, Старик, которое ты не учитываешь: мы люди, а не животные, которые подчинены лишь инстинкту. Это принципиальная разница! Я говорю о своей девственности не просто так. Насколько знаю, это понятие относится лишь к человеку. И, коль скоро, ты вспомнил о Боге, то возникает вопрос: зачем он это придумал? Если бы я занялась наукой, то изучила бы связь между мозгом и девственностью. Звучит вульгарно, но я уверена, что эта связь существует и отражается на поведенческой функции девственницы. В качестве примера, приведу английскую королеву-девственницу Елизавету Тюдор, которая была на троне 45 лет и сделала много для величия Англии. Кстати, настолько же ты старше меня.

Из французской истории — Орлеанская Дева. Примеров много, начиная с греческих мифов. Разумеется, можно с этим не согласиться, но можно ли опровергнуть?

— Следуя твоей логике, легко! Российская императрица Екатерина Вторая сделала немало для укрепления государства, и была на троне тоже достаточно много лет. Но ее трудно было назвать девственницей.

— Это хороший пример, но он лишь подтверждает мою мысль. Екатерина, законно лишив свою «мышку» девственности, весьма скоро взошла на престол, убив своего мужа. И мышка превратилась в жадную крысу, заставляющую своих подданных работать с максимальной отдачей своих способностей, что, в конечном счете, привело к процветанию государства.

Если бы Елизавета вышла замуж, то, уверяю тебя, история Англии могла бы быть иной.

— Что-то я не нахожу логической связи между твоими доводами.

— Естественно. Это же женская логика!

— Не буду спорить с тобой, но у меня появилось предложение: создать в Армении партию весталок. По примеру партии зеленых. Это сейчас модно — создавать экзотические партии. Ты станешь Главной жрицей и, уверен, у тебя будут много последователей.

— Старик, ты опять иронизируешь. Неужели я так сложно выражаю свои мысли?

— Ничего сложного: ты влюблена в свое тело и не хочешь с ним делиться ни с кем, даже вопреки желанию самого тела, жаждущего того, что ему ниспослано самим Богом. Это чем-то напоминает историю с Галатеей.

— Это хорошо, Старик, что ты сам пришел к Пигмалиону. Когда я рассказывала о сравнениях своего тела со скульптурами, и все они были в проигрыше, то вспоминала о Галатее. Я тогда хорошо стала понимать страдания скульптора Пигмалиона, как поняла их Афродита, которая оживила Галатею.

— Здесь не могу с тобой не согласиться, Анна. Живое тело непревзойденно по своей красоте! Скажу больше: ни один художник или скульптор, ни одна фотография не в состоянии соперничать с природой, созданной Богом. Вспомним хотя бы закат Солнца — это воспроизвести нельзя. Но, коль скоро ты вспомнила историю с Галатеей, надо сказать и о том, что она вышла замуж за царя Кипра Пигмалиона.

— Ты намекаешь на то, что я должна выйти замуж?

— Не знаю. Выбор за тобой. Если хочешь служить богине Весте, то ее жрицы давали обет сохранения девственности в течение 30 лет, но затем все равно выходили замуж. Надо признать, что эти годы делали их весьма богатыми невестами — их почитали, за что имели много привилегий. А у тебя какая цель?

— Старик, ты что-то уводишь меня не туда. Мы говорили о моем теле, а не обо мне. Да, созданное Богом невозможно превзойти, но люди всегда старались приблизиться к его творениям. Изучая обнаженные тела, я открыла для себя много выдающихся скульпторов и художников. Особо я обратила внимание на французского салонного художника Вильяма Бугеро, скорее, на его две картины: «Рождение Афродиты» и «Вечернее настроение». Тело его Афродиты очень похоже на мою фигуру. Но моя грудь несравненно лучше!

— Я не знаком с Бугеро, но, что твоя грудь прекрасна — не может быть двух мнений.

— Спасибо, Старик! Но у меня складывается впечатление, что ты несколько смущаешься, глядя на мою грудь. Хотя понимаю: ты мужчина, а не эстет. Но, надеюсь, это со временем пройдет, когда у тебя появится возможность спокойно изучать мое голое тело: оставшись наедине, я всегда буду без одежды. Таково мое желание. Это будет наш мир, созданный для нас двоих. И он уже перед тобой, а все, что за моей спиной — это внешняя среда. С тобой мне хочется ощутить полную свободу от общества. В этом смысле мне симпатична философия экзистенциализма.

— Я в восторге от этого, Анна! Но один вопрос: ты что, хочешь убить во мне мужчину?

— Кто-то сказал: красота требует жертв! Пусть это будет твоя жертва как мужчины. Впрочем, ты можешь отказаться.

— А ты жестока, Анна!

— Старик, ты хочешь меня обидеть? Впервые слышу, что жестокость можно совершать, не совершая ничего. Ты хочешь сказать, что мужчина, видя произведения искусства, может возжелать?

— Возможно и это, не знаю. Но живое тело — это другая категория.

— Что-то мы ходим по кругу. Впрочем, вот и наш спасительный круг! — весело воскликнула Анна, увидев, что официант несет нам долгожданный шашлык.

— Да, еда часто спасает людей, и не только от голода!

На какое-то время мы замолчали, занявшись едой. Я исподтишка поглядывал за Анной, как она ест. В последние годы, с чьей-то легкой руки, в кинофильмах, особенно в сериалах, стало модным показывать чревоугодие героев фильмов. Возможно, это удобная форма для режиссеров, но она меня крайне раздражает. Неужели этот интимный процесс кому-то интересен? Не думаю, что продукты жизнедеятельности человека, что на входе, что на выходе, представляют какой-то интерес.

А повод вспомнить об этом дала мне моя очаровательная собеседница. Возможно, я стал ее идеализировать, но она настолько красиво кушала шашлык, что на какой-то момент мой взгляд остановился на ней чуть больше обычного. Эта девочка все замечала! Я отвел взгляд, но она, тут же, задала мне вопрос, будто прочла мои мысли:

— Старик, тебе нравится смотреть, как я ем?

— Признаюсь, да! — несколько смущенно, ответил я.

— Знаешь, мне тоже кажется, что это красиво. Пусть тебе не покажется самовлюбленностью, но все во мне вызывает в людях приятные эмоции. Повторюсь в последний раз: я на себя смотрю со стороны, как на совершенство, созданное кем-то, к чему я лично не имею никакого отношения. Я являюсь лишь хранительницей этого незаурядного тела, и, влюбленная в него, не знаю, каковы имею на него права, чтобы не оскорбить Создателя. В смысле оценки моего существа, у нас с тобой одинаковые права.

— Анна, твою мысль я понял давно, но это является лишь вымыслом, поскольку такое физически невозможно, хотя бы потому, что ты испытываешь боль, ты имеешь эмоции, чувственность. Но это здорово, что сумела для себя создать сказку, в которой так приятно жить!

А моей сказкой является вкус и запах этого коньяка. В мире создано много прекрасных алкогольных напитков, но мой напиток — армянский коньяк. Я не смогу объяснить, почему так произошло. Видимо, вкусовые предпочтения человека являются его индивидуальным свойством, как, скажем, отпечатки пальцев. Выдам про себя маленький секрет: я бы мог работать дегустатором запаха. Это редкая профессия, и таких людей крайне мало. Заметив в себе такие способности, я узнал, что есть люди, которые могут различать до 17 000 запахов. Выискивание информации об этом оказалось весьма увлекательным занятием. Впрочем, тебе это знакомо: ты искала сведения о теле.

Так вот, в поисках интересующих меня сведений, я опять пришел к мифам. Тогда меня это удивило, но много позже я пришел к выводу, что обо всем люди давно додумались и описали, либо в мифах и сказаниях, либо в философских трактатах. А если чего и нет, так лишь оттого, что многие рукописи не дошли до нас. Вот тогда-то я и пришел к парадоксальной мысли: время для человеческого сообщества течет крайне медленно. Мысли, которые приходят мне сейчас в голову, давным-давно известны. От того, что нас окружает современная техника, суть человеческая изменилась со времен античности весьма мало. В качестве доказательства приведу самый примитивный пример: понятие комфорта для влюбленных остались неизменными. Дай бог, каждому заиметь комфорт Римского патриция!

Но я несколько отошел от темы. Читая о роли запаха в животном мире, я наткнулся на историю о Гипсипиле. Вкратце, расскажу о ней. Гипсипила была дочерью царя острова Лемноса Фоанта. Так случилось, что лемносские женщины несколько лет не совершали священнодействия Афродиты. Нанести большей обиды для красивой женщины (а Афродита была лучшей из всех!) было трудно: ей перестали покланяться! И Афродита наказала их весьма изощренным способом: наградила козлиным запахом. Результата ждать пришлось недолго: мужья сбежали от них и женились на фракиянках. В ответ, жительницы острова уничтожили всех мужчин, и спасся лишь царь Фоант, благодаря своей дочери Гипсипилы, которая и стала царицей острова.

Но это не все. Когда аргонавты прибыли на Лемнос, то взяли в качестве временных жен островитянок. А Гипсипила родила от Ясона двух детей.

Прочтя это, я подумал тогда: что делает с мужчинами долгая разлука с женщинами! В страсти, они не замечали отвратительного запаха! Интересно, так происходит со всеми мужчинами?

Задав этот вопрос, я заметил, что Анна как-то странно смотрит на меня. Мне показалось, что ей неинтересен мой рассказ, и этим она высказывала свой протест. Я встретился с ее глазами, и тут она у меня спросила:

— Старик, помнишь, Сергей сказал, что главный секрет в приготовлении шашлыка заключается в мясе?

В ответ, я утвердительно кивнул.

— А я хочу тебе доказать, что может быть гораздо лучший способ приготовления мяса, от вкуса которого можно сойти с ума.

Анна, не отводя от моих глаз взгляда, стала медленно приближаться к моему лицу. Совершенно неожиданно для меня, она впилась своими губами в мой рот и стала протискивать в него своим языком пережеванную пищу. Трудно было правильно охарактеризовать происходящее, но это было похоже на поцелуй. Самым удивительным было для меня то, что она долго не отрывалась от меня. И тут вновь я почувствовал дрожь ее тела. Наконец, отпустив меня, она села на стул и застегнула блузку. В ее глазах появилась некая задумчивость. Мы оба молчали. Затем, обернувшись назад, и, видя, что за ней никто не наблюдает, она быстро и изящно сняла свои небольшие трусики и, вытерев ими мои губы, отдала их мне. Затем, перекинув сумочку через плечо, ушла.

Существует мнение, что современные люди гораздо умнее своих далеких предков, тем более, совсем далеких. Откуда такая наивность? Скажем, человек этого века пользуясь телевизором или различными средствами связи, но, не имея даже самого примитивного понятия о его работе, считает себя почему-то сопричастным к их созданию. Уверен, что раб Юлия Цезаря также легко научился бы переключать кнопки, как теперешний юноша. Такое же высокомерие можно встретить повсюду: по отношению к религии, к истории, к святыням. Не думаю, что это свойство сегодняшнего человека. Такова суть человека во все времена.

Такого рода мысли мне приходят каждый раз по утрам, когда подхожу к огромному окну моей квартиры и смотрю на мою Святыню, которой является Арарат. Для многих армян Арарат является его личной собственностью, и это очень важное чувство, поскольку чувство собственности для человека, пожалуй, самое непревзойденное.

С тех пор, как ушла Анна, в мыслях, я все время возвращался к нашему с ней разговору. Скорее, к ее видению мира и неожиданному, без прощания, уходу. Но более всего, разумеется, меня смутил ее спонтанный поступок, не входящий в рамки моего понимания. Как и прежде, она не предоставила мне возможности найти ее. Возможно, решил я, что ресторан будет местом нашей воскресной встречи.

Не знаю, что за чувство появилось во мне, но я с трудом дождался воскресения. В ресторане я просидел до самого его закрытия, но Анна не появилась. Было похоже на то, что ей доставляет удовольствие эта игра в прятки.

На следующий день с утра светило яркое солнца, и Арарат казался совсем близко и чем-то напомнил мне невесту в белоснежной фате. Позавтракав, я спустился вниз и направился на своем белом «мерседесе» по обычному маршруту к церкви Сурб Саргис. Эта церковь была полностью отреставрирована в советское время и не несла в себе признаков старины. Я не специалист в области реставрации, но мне это не нравится. Скрывать возраст преступно. Во всем. Тем более что касается древности. Ненавижу фальшь в любом ее проявлении.

Сурб Саргис находится над Разданским ущельем и с площадки, расположенной перед церковью, просматривается часть Еревана на фоне Арарата. Здесь я оставляю свой автомобиль, направив его носом к ущелью, и ухожу на свою очередную прогулку по Проспекту.

Если раньше и возникало у меня желание пообщаться с кем-либо из приятелей, то после знакомства с Анной я старался всячески избегать таких встреч. Мне хотелось побыть одному. Честнее — мысленно с Анной. Правда, в мозгу не формировалось что-то конкретное, был какой-то сумбур. Мой ум привык анализировать полученные данные и выдавать конечный результат. Но здесь не было ничего определенного и, в принципе, не могло быть какого-либо законченного решения. Но дух Анны обволок меня, и вырваться из него я был не в состоянии.

Пройдя по подземному переходу, я возвратился с моей прогулки к Сурб Саргису. Поднимаясь по лестнице, ведущей к церкви, я заметил, что на капоте моей машины сидит Анна. Она была в короткой клетчатой юбке и в красной блузке с открытой спиной. Она была убийственно красива. Я подошел к машине с ее передней стороны. Анна вся сияла и, смеясь, поздоровалась:

— Привет, Старик! Ты сегодня где-то задержался, и я стала переживать.

Она сидела на капоте, облокотившись обеими руками за спиной на него, а ноги, сомкнутые вместе, устроились удобно справа от нее, согнувшись в коленях, тем самым, обнажив передо мной все округлости. Анна, не отрываясь, смотрела на меня, прекрасно понимая, что делает. За моей спиной было лишь ущелье и далекий Арарат. Я посмотрел ей в глаза и увидел в них хитринку. В ответ, она медленно стала поднимать в сторону левую ногу, и передо мной открылась ее главное богатство, которое она возвела в ранг святости. Я смутился и вновь посмотрел ей в глаза, а она, кокетливо надув губки, обиженно спросила:

— Старик, ты почему отвел глаза? Неужели она тебе не нравится? Это же совершенство, над которым Бог трудился более всего и добился своего, заставляя людей совершать ради нее самые безрассудные поступки. Всмотрись, насколько она красива в своей сложной эстетике.

Я выполнил ее просьбу и протянул обе руки, приглашая сойти с автомобиля. Она сама соскочила с капота и, подойдя ко мне, обвила шею руками. Ее рот был слегка приоткрыт, и она дышала им мне в лицо. От нее несло свежестью и молодостью, запахом жизни. Она сводила меня с ума своей непредсказуемостью, непоследовательностью в поступках. Я не мог различить в ней ее непосредственность от ее сознательно исполненного действа. Был ли это конфликт моего возраста с молодостью, не знаю. Но фактом было то, что Анна все более подчиняла меня себе.

Я невольно обнял ее за талию и стал ждать ее приказаний. Когда ее учащенное дыхание прекратилось, она произнесла:

— Старик, я очень проголодалась, пошли в наш шалаш. А по пути я отвечу на твои вопросы, которых, подозреваю, у тебя накопилось немало.

Повиснув на моей руке, она повела меня в сторону Проспекта.

— Старик! Я вот подумала, что действительно в природе вещей всегда имеется две стороны: и хорошая, и плохая. Скажем, сейчас: смотрящие на нас прохожие уверены, что перед ними дед со своей внучкой или, в крайнем случае, отец и дочь. И это нам на руку!

— Извини, а кем мы приходимся друг другу?

— Что ж, будем считать, что это твой первый вопрос. Сегодня наш вечер посвятим пресс-конференции на двоих. Итак, кем мы приходимся друг другу? А никем! Зачем приписывать какие-то ярлыки нашим отношениям? Нам приятно быть вместе, и этого достаточно! Обозначим лишь некоторые постулаты, определенные мною. Постулат первый. Я девственница и останусь таковой до конца жизни. Постулат второй. Мое тело исключительной красоты и создано в качестве эталона женщины. Бог с определенной периодичностью создает это совершенство, напоминая людям, что есть истина. Мое тело можно лишь созерцать, но не пользоваться им. Постулат третий. Исходя из первых двух постулатов, я обладаю правом выбора мужчины, который обязан выполнять любые мои пожелания. Но это и так понятно, поскольку не может быть мужчины, который не повинуется желанию красивой женщины.

— Извини, Анна, но я знаю мужчин, которые безразличны к чарам женщин.

— Старик, это не мужчины! Теперь постулат четвертый. Выбранный мною мужчина является моим рабом и переходит в мою собственность, подчиняясь любым моим желаниям. Этот мужчина мною выбран. Им являешься ты, Старик. Это основные постулаты. Остальные будут по мере поступления. У тебя есть возражения?

— Если честно, то со стороны выглядит цинично. Но, судя по тому, что я принимаю эти постулаты и польщен твоим выбором, то, сказанное тобой, безусловно, верно. Признаю, что сам факт выбора меня в качестве твоего раба является фантастичным, и я его принимаю. Но, в контексте твоих постулатов, мне не понятно, зачем тебе нужен мужчина? Хотя теперь могу предположить, почему твой выбор пал на старика.

— Как видно, ты не вник в суть моих постулатов. Во-первых, выбор был сделан мною, и твоего желания я не спрашивала! Во-вторых, мне нужен именно настоящий мужчина, которым ты, несомненно, являешься. Если помнишь, наше знакомство я начала с этого. Хоть и звучат мои слова нагловато, но это правда, и ты об этом знаешь, и без меня ты больше не сможешь жить!

— Не буду спорить. Но если я выбран тобою, почему ты каждый раз исчезаешь и не даешь возможности тебя найти? Подарила бы для начала номер своего телефона. Мне не известно о тебе ничего: ни происхождение, ни место жительства, ни образование, ни сфера интересов, и тому подобное. Это похоже на анкетные данные, но это естественное желание, как мне кажется.

— Что значит, я исчезаю? Старик, ты, видимо, сказанное мною, принял за некую игру. Но это истина — ты мой раб. А зачем рабу искать меня? Когда ты мне понадобишься, я сама приду к тебе. Что касается телефона. У меня его просто нет, он мне совершенно не нужен. Я живу одна и не желаю быть для кого-то необходимой. Если мне кто-то нужен, я сама звоню, а для этого собственный телефон не стоит носить с собой.

— Но так не бывает, Анна! Ты живешь в человеческой среде и не можешь не контактировать с нею.

— Это враждебная для меня среда! Среда, которая все время пытается меня поглотить. Среда, в основе своей, потребительская, жадная и примитивная. Увидев нечто, у нее срабатывает единственный инстинкт: как это можно использовать для своего потребления. Приведу один пример из детства.

Мы, пройдя улицу Амиряна, подошли к Площади. Здесь Анна предложила посидеть у фонтана. Естественно, я с удовольствием согласился, так как присутствие воды, тем более в городе, всегда приятно. Усевшись на парапете, Анна продолжила:

— В детстве, каждую весну и осень мы с мамой ездили на две недели в деревню. Там наш дом стоял на улице, где росли огромные платаны. Так случилось, что именно на деревьях перед нашим домом в год два раза останавливалась на ночлег огромная стая красивых перелетных птиц. Я не знаю, что это были за птицы, но по размеры они были чуть меньше голубя. Собственно, прилет птиц и был основной причиной того, что мама привозила меня в деревню именно в это время.

А раньше этих птиц прилетали пестрые удоды, гнездо которых находилось под крышей нашего дома. Крики удодов я принимала за клик кукушек, но однажды увидела, что их издают удоды, кивая потешно головой. Эти события были для меня праздником, который дарила мне внимательная мама. Так продолжалось несколько лет. Однако неожиданно праздник умер. Это была первая увиденная смерть в моей жизни.

Была очередная осень. Как и прежде, к вечеру прилетела с большим шумом долгожданная стая и устроилась на наших деревьях переночевать. Это были упитанные птицы, накопившие жир перед зимовкой. И тут произошла трагедия. Пришедший из соседней деревни мужчина, сказал местным мальчишкам, что это очень вкусные птицы. Тут же выяснилось, что у одного из жителей имеется пневматическое ружье с оптическим прицелом. Принесли фонарики и начали расстреливать беспомощных птиц. Если бы это происходило днем, то при первом же выстреле стая взметнула бы вверх. Этот расстрел привел в раж всех мальчишек, которые визжали при каждом падении на землю убитой птицы. Мама попыталась как-то воспрепятствовать бойне, но все было бесполезно. Перебив огромное количество птиц, они разожгли костер и, ощипав птиц, стали их жарить. Птиц было так много, что им стало лень всех ощипывать, и они оставили их валяться на земле. Ты бы видел, что произошло со мной: у меня была настоящая истерика! Мама даже испугалась за меня. Чтобы меня успокоить, мне принесли жареных птиц. И тут я вдруг перестала плакать и замкнулась в себе.

Это был первый и самый жестокий удар в моей жизни. С тех пор я возненавидела «большинство». И чем больше я жила, тем увереннее росло во мне мнение, что та девочка, которой я была, не ошиблась в своей оценке. А дальше произошло следующее. Весной прилетели удоды в свое гнездо и занялись его благоустройством. Меня это обрадовало, и мы с мамой стали ждать наших птиц. Мы знали, что небольшая часть их уцелела. Но ждали мы напрасно. Мама, видя мое состояние, попыталась увезти меня домой раньше, но я отказывалась, умоляя остаться еще и еще.

И в один из дней мы услышали курлыканье журавлей. Здесь, видимо, пролегала трасса перелетных птиц, и мы всегда наблюдали за их клином. Ты не поверишь, Старик, но было именно так! Огромная стая журавлей низко кружилась над нашей деревней, издавая неимоверный шум. Это продолжалось около часа. Затем они улетели на север. Это было прощание. Прошло много лет с тех пор, и я до сих пор в год два раза бываю в деревне, но птицы так и не вернулись. Опустело и гнездо наших удодов. Я так благодарна птицам, которые более не возвратились!

Анна замолчала и неожиданно села мне на колени и уткнулась в мою грудь. Она плакала. Это был ребенок, нуждающийся в защите. Успокоившись, она взяла меня за руку и повела по улице Налбандяна к площади Андрея Сахарова.

— Что ж, продолжим нашу пресс-конференцию. Начну с ответа на вопрос, который ты мне еще не задал: как я оказалась на капоте твоего «мерседеса»? Как говорил известный персонаж: элементарно, Ватсон! Я просто тебя выследила. В Ереване за последнее время появилось множество памятников. Люди знакомы с ними, но кому они принадлежат, в большинстве случаев, они не знают. К одним из таких памятников на Проспекте относишься ты. Разумеется, к живым памятникам Еревана. Ты видный мужчина, и за годы твоего хождения по улицам города, люди свыклись с тобой, ты стал его неотъемлемой частью. Кто ты, как тебя зовут, чем занимаешься, это никого не волнует. Ты член сообщества зданий, улиц, фонтанов, скверов, наземных и подземных переходов, памятников и рекламных щитов, словом всего, что называется Ереван. Я уверена, что если тебя кто-то из ереванцев встретит на улицах Парижа или Токио, то обязательно подойдет и поздоровается как со старым знакомым. И ему искренне будет казаться, что вы старые приятели, но запамятовали имена друг друга. Лично я знала тебя давно, и после нашего случайного знакомства, решила проследить за тобой, что оказалось весьма просто и мне не понадобились для этого знаний филера. Ты был слишком прост в выборе маршрута и не замечал окружающих тебя людей: все они представляли собой некий фон бытия. Как знать, если б мы тогда не столкнулись, шли бы сейчас в «Киликию»?

Но возникает другой вопрос: зачем мне это было нужно? Здесь все гораздо сложнее. Наиболее точный ответ: не знаю! Ты чем-то заворожил меня. У меня есть на это версия, но пока о ней промолчу. И я поняла, что ты тот единственный мужчина, который мне необходим. Сделав выбор, я произвела тебя в своего раба.

Что касается моего образования. Кроме средней школы, я нигде не училась. Мне кажется, высшая школа в существующем виде изжила себя. Возможности современной техники и, в частности, интернета, позволяют получить любые знания, которые тебе интересны, необходимы, волнуют тебя, и ты чувствуешь в них потребность. Понятно, на каком-то этапе самообучения понадобится живой учитель, которого невозможно заменить в принципе! И тогда ты нанимаешь его. Такой подход к обучению проще осуществить в области гуманитарных знаний. С них и необходимо начинать реформу существующего образования.

А пришла я к этому из следующих соображений. Любой человек, появившийся на свет, имеет свои таланты. Роль родителей — обнаружить их и направить ребенка по нужному руслу. И все. Здесь не должно быть никакой самодеятельности и желаний сделать ребенка кем-то. И когда происходит гармония между выбранной профессией и талантом, имеющимся от рождения, человек живет полной жизнью. А современная жизнь во многом способствует этому.

— Но для этого необходимы определенные возможности! — возразил я. — Что делать тем, у которых нет доступа, скажем, к интернету?

— Во-первых, не для всех ремесел необходим интернет. Во-вторых, это всего лишь предложение к новым формам обучения. Христос не стал плотником, как отец, он был рожден для другого деяния. К уяснению мысли, приведу мой пример. Поскольку главным моим талантом оказалась женская красота, я обязана была использовать ее, чтобы чувствовать себя комфортно в жизни. И я ею пользуюсь непрерывно. Передо мной не бывает преград.

— Даже со стороны женщин?

— Разумеется! Моя внешность для них недосягаема, поэтому и нет элемента состязательности, ревности. А с мужчинами вообще нет проблем — любой из них примет за счастье стать моим рабом. Даже ты!

— Я понимаю, что ты говоришь, но «раб» звучит слишком архаично.

— Архаично? — искренне удивилась Анна. — Это ты говоришь в стране, построенной на рабстве? Диалектика марксизма была права в одном: жизнь развивается по спирали. Вот и пришла Россия в 1917 году, а вместе с ней и Армения, к рабовладельческому строю. У тебя есть по этому поводу сомнения? Вспомни, что произошло после распада Союза. Почувствовав безнаказанность, рабы бросились грабить и убивать. Они были жестоки, бескомпромиссны, и пришли к власти. Где оказались люди, которые не могли позволить себе это варварство? Отвечу: те, кто выжил, — в нищете! А кому удалось, те эмигрировали в развитые страны.

Каким будет демократическое государство, если основная масса населения рабы? Ведь демократия подразумевает власть большинства, не так ли? Властью с психологией раба? Я за многое уважаю американцев, но не могу понять их логику, когда они ратуют за установление демократии во всех государствах.

— Они имеют в виду демократию, которая у них.

— Тогда пусть вспомнят, что им для этого понадобилось два века!

— Но если ты так ненавидишь рабство, почему делаешь из меня раба?

Анна вдруг рассмеялась и, повиснув на моей шее, поцеловала меня в губы. Оторвавшись от меня, она ответила:

— Это вид рабства, от которого невозможно отказаться!

Я был ошеломлен, и возразить мне было нечего. Некоторое время мы молчали. Дойдя до улицы Туманяна, мы свернули направо. Первым заговорил я:

— Анна, я часто не понимаю тебя. Скажем, сейчас. До сих пор ты утверждала, что являешься неприкасаемой, и вдруг этот поцелуй…

— А в чем ты, собственно, видишь противоречие? Разве я позволила доступ к своему телу? Об этом даже не помышляй! Можешь быть уверен, что я выполню обещание и умру девственницей. А рот — это не тело. Он служит средством общения тела с внешней средой для поддержания жизни. Здесь не может быть запретов!

Наконец мы подошли к «Киликии». Сергей, как всегда, был любезен и даже обрадован, когда нас увидел вместе. Мне нравился его профессионализм в выражении своих чувств. Но с нами он был совершенно искренен ввиду сложившихся добрых отношений. «Шалаш» был предназначен лишь для нас, поэтому проблем со свободными столиками у нас не бывало. Официант знал мои пристрастия, поэтому даже не спрашивал, что принести.

Мы сели на наши привычные места и уставились друг в друга. Анна была какой-то необычной и положила руку на мое запястье. Мне не верилось, что она рядом. Ведь еще вчера я здесь сидел один в безнадежном ожидании. Я предложил ей шампанское, и она согласилась. Подошедший официант спросил, что она предпочитает, и она, как ни странно, заказала «брют». Как правило, девушки предпочитают сладкое шампанское, но с Анной все бывает как-то по-своему. Наполнив наши фужеры, официант ушел. Взяв фужер в руку, Анна предложила:

— Старик, давай выпьем за нас! Сегодня особенный день — я окончательно определилась с тобой. Можешь не верить, но ты первый у меня мужчина, и других у меня не будет. Я отдам тебе всю себя, кроме тела и девственности, о чем неоднократно говорила. Люби меня!

Она протянула руку, и мы чокнулись фужерами, после чего я поцеловал ее в губы. И тут она спросила:

— Тебе понравился мой запах?

— Как я тебе уже говорил, запах для меня играет существенную роль. Когда мы случайно столкнулись на улице, то первое, что очаровало, это запах исходящий от тебя. Тогда я еще подумал: какие восхитительные духи! Но после дальнейших наших встреч, я понял, что это твой личный запах, запах твоего тела. Признаюсь, что этот запах сводит меня с ума.

— Мне это приятно слышать, но я спрашивала не об этом! — заметив мое смущение, она продолжила, — я имела в виду трусики.

— Анна, ты задалась целью свести меня с ума?

— Старик, с сегодняшнего дня барьер условностей пройден, и мы за это выпили. Нас тянет друг к другу, и это наше совместное решение. Хотя, если честно, решение мое, по праву красивой женщины! И чтобы я никогда не слышала о разнице в нашем возрасте!

Теперь о запахе. Когда ты рассказал о своих способностях в этой области, мне пришла мысль. Бог все создал с умыслом, и, если существует столько оттенков запаха, значит, они несут в себе некую информацию. В конце концов, для мира животных это давно известный факт. Но мы тоже животные, лишь с большим интеллектом. Используя твои незаурядные способности, я хочу, чтобы ты познал все оттенки моего запаха, которые исходят от меня, в зависимости от моего настроения. Я где-то даже читала, что такая зависимость существует. Скажем, запах страха, и им пользуются животные.

Понятно, я не предложила бы такое, будучи не уверенная, что тебе понравится. В тот день, когда ты съел шашлык из моего рта, произошел наш невольный первый поцелуй. Мое первое интимное общение с мужчиной! Не знаю, что привело меня к такому поступку, но я впервые проиграла своим эмоциям и ощутила их мощь. Появилось чувство прострации и вечности. Когда я оторвалась от твоих губ, то почувствовала, что трусики стали влажными. Это был результат твоего воздействия, поэтому я их передала тебе. Я хочу, чтобы ты запомнил запах девственницы от первого поцелуя. Ведь ты преподносил их к своему носу и губам!

— И не раз!

— Я тебя предчувствовала и не ошиблась. Я была рождена для тебя, но ты был нетерпелив и не дождался моего рождения, начав жизнь с другими. Но я тебя не виню, поскольку ты мужчина. Контролировать свои эмоции способна лишь женщина.

Когда принесли шашлык, Анна стала меня кормить изо рта, и для нее это превратилось в детскую забаву. Она всячески дразнила меня, то давая, то отнимая пищу. Мы пили из одного бокала, и она всячески потешалась надо мной. Она больно кусала то мои губы, то язык. Хотя мы и сидели за кактусом в нашем «шалаше», все же я был в некотором напряжении, но для Анны не существовало другого мира, он был за ее спиной, и ей не хотелось с ним знаться. Она смеялась и баловалась как ребенок. Она была уверена, что находится под моей защитой. Мне вспомнилась «Лолита» Набокова.

Когда мы вдоволь наелись, Анна вытащила из сумочки зеркальце и дала мне. Я посмотрел на себя и увидел причину ее нового смеха — мое лицо и рот были измазаны едой. Успокоившись, она достала трусики из сумочки и стала ими вытирать мою физиономию. Закончив процедуру, она передала их мне и спросила:

— Надеюсь, ты не забыл, что я сижу без них? Я читала, что мужчин этот факт возбуждает.

— Не знаю, что ты под этим поняла, но определенная интрига в этом есть.

Она посмотрела на меня каким-то выжидающим взглядом, и с лица исчезла улыбка. Затем левой рукой вцепилась в мой локоть, а правую руку опустила к себе вниз. Прижавшись к моему уху, она прошептала:

— Я ужасно мокрая. Мне больше нельзя без тебя…

И, как в прошлый раз, я почувствовал ее дрожь. Она вытащила руку из-под юбки и мокрыми пальцами провела по моим губам и затем впилась губами в мой рот. Не знаю, долго ли это продолжалось, но неожиданно она резко отпрянула и выбежала из ресторана.

Это уже было похоже на бред: Анна вновь исчезла. Ее поведение не вписывалось в мои логические схемы. Практически, она так и не сказала, чем занимается и как ее найти. Мне не понятна была истинная причина ее скрытности. Такое ее поведение противоречило всему тому, что произошло при последней встрече. Но одного она добилась: я превратился во влюбленного мальчишку. Хотя, если честно, не совсем так. В моем возрасте стать мальчишкой невозможно, в силу множества причин. Но описать чувство по отношению к девушке, в моей ситуации я не берусь. А стоит ли всему давать определения?

Теперь для меня появилась игра: угадать, когда она появится и где. А появилась она через десять дней у Сурб Саргиса. Когда я подъехал на привычную стоянку, она стояла на площадке перед церковью, одетая в джинсы, и с огромным рюкзаком. С тех пор, как женщины облачились в брюки и, как видно, навечно, я стал ненавидеть их в этом одеянии. Богу — богово, а женщине — юбку. Ведь это так красиво! Но Анна могла опровергнуть все. Ее фигура позволяла сделать из любой одежды шедевр, тем более, из джинсов. Ее сексуальность обескураживала.

Я вышел из машины и подошел к ней. Она бросилась мне на шею и поцеловала в губы. Повиснув на мне, она прошептала:

— Я так соскучилась!

Ее запах пьянил. Она источала девичью свежесть и молодость, дыша мне в лицо.

— Ты это делаешь специально? Исчезаешь, затем неожиданно возвращаешься — спросил я, обняв ее за талию и прижав к себе.

— Не обижайся, Старик. Так будет всегда, и я не в силах что-то изменить.

— Ты говоришь какими-то загадками, Анна. Если у нас честные отношения, то так нельзя. В конце концов, это неэтично по отношению ко мне.

Она посмотрела мне в лицо яркими изумрудными глазами, находящимися в нескольких сантиметрах от моего лица, и вновь поцеловала в губы. Затем, вырвавшись из объятий, она взяла рюкзак и пошла к машине. Почувствовав, что я не иду за ней, она обернулась и сказала:

— Старик, мы едем на Севан. Я подготовилась к поездке, и в этом мешке все необходимое. Ты что, против поездки?

— А что, у меня кто-то спрашивает?

— Пожалуй, ты прав, Старик. Но такова участь всех рабов! — и она рассмеялась. Бросив рюкзак на землю, она подошла ко мне и, чмокнув в щеку, повела меня за руку к машине. Положив вещи в багажник, мы тронулись в путь.

Я свернул на мост Победы и, проехав мимо стадиона «Раздан», вышел через Киевский мост на проспект Комитаса. Проехав Радиомачту, мы оказались на Севанской трассе. Погода была солнечной, что всегда приятно при поездке на озеро.

Когда мы подъехали к горе с разломом из обсидиана, Анна попросила остановиться. Мы вместе спустились с дороги к разбросанным камням и стали искать красивые образцы. В Анне было столько восторга от этого занятия, что мне оставалось лишь любоваться ею. Найдя понравившейся ей камень, она подбегала ко мне и требовала подтверждения о его красоте. Выбрав несколько камушков, она передала их мне, и мы вернулись к машине. Бросив на заднее сидение, она их стала перебирать, и я увидел перед собой очаровательного ребенка. Поскольку с моей стороны не было особого восторга, она обиженно сказала:

— Ни черта ты не смыслишь в красоте! Обрати внимание — они абсолютно черные. В этом их главная красота. Там были разного цвета, многие куски с прожилками, но черные — лучшие. Так во всем. Все прекрасное эгоистично, отрицает конкуренцию. Если бы к моим изумрудным глазам примешался бы еще какой-либо цвет, они бы ничего не стоили. Я пью кофе без сахара, потому что люблю вкус именно кофе. Это же относится и к чаю. Не понимаю смысла различных добавок. Короче, я признаю лишь все натуральное. Ты обратил внимание, что я не пользуюсь косметикой?

— Анна, ты меня обижаешь. Я изучил тебя всю!

— Еще не всю, Старик, но изучишь! А косметика была придумана для уродливых дам, чтобы скрыть их недостатки. А чаще — чтоб обмануть мужчину. Кстати, по этой же причине были придуманы столовые ножи и вилки — для компенсации утерянных зубов. Кстати, если ты такой внимательный, то мог бы заметить, что в ресторане я ими не пользовалась. Тебе ведь понравился пережеванный мною шашлык? Когда кушаешь по первобытному образцу, удовольствие от еды неописуемо.

— У меня часто остается впечатление, что ты задалась целью все отрицать. Даже если это так, не запрещать же косметику или принятый этикет за столом. Да и еще многое другое. Что касается твоего шашлыка — он действительно фантастичен.

— Старик, ты опять забыл о главном: я говорю о моем мире, о мире, в который я допустила тебя. Миру вне нас я всегда отдаю должное почтение. Я специально изучала правила этикета, и, при случае, ты удивишься, сколь виртуозно я владею ножом и вилкой, когда ем рыбу. Но если мы вместе одни, будет мой мир.

Я сел за руль и собирался поехать дальше, но Анна попросила подождать. Она вышла из машины и, обойдя ее спереди, открыла мою дверь и, устроившись между моих ног, взялась за руль.

— Ну и что дальше? — спросил я.

— Я хочу, чтобы ты научил меня водить машину.

— Но это делается не так. Обещаю, что мы займемся этим, но позже.

— Нет, сейчас! — капризно приказала она.

— Анна, ты ведешь себе как дитя. Мы не имеем права такое делать, тем более на скоростной трассе.

— Ну, пожалуйста, я буду лишь держать руль, и все будет под твоим контролем!

Анна прекрасно знала, что я не смогу противостоять ее желанию. Она уперлась спиной в мою грудь и вытянула руки на руле. Запах, исходящий от нее, усиливал мою слабость перед ней. Я уступил, и мы поехали. Передо мной сидел восторженный ребенок, не скрывающий своего удовольствия. Чтобы избежать недоразумений, я решил свернуть на параллельную старую дорогу, которая начиналась через несколько километров, но не успел. Нас обогнала полицейская машина и приказала остановиться.

Пока полицейский подходил к нам, Анна вышла из машины и захлопнула дверь. Полицейский представился и вежливо попросил у меня документы. Ни слова не говоря, я выполнил его указание. Ознакомившись с документами, он сказал, что должен составить акт о нарушении мною правил дорожного движения. Возражать было нечему, и я лишь пожал плечами. Но неожиданно заговорила Анна:

— Господин офицер, а в чем Вы обвиняете моего дедушку?

— Странно, что Вы задаете такой вопрос, — ответил молодой лейтенант.

— А я ничего странного в этом не вижу. Не отрицаю, что держала руль, но в чем провинился дедушка? Я сейчас хожу на курсы вождения, и в Правилах не встречала пункта, где запрещено такое поведение.

— Простите, девушка, но я выполняю свой долг и обязан общаться лишь с водителем.

— Но дедушка не виноват! Он меня очень любит и уступает мне во всем. Это моя вина, накажите меня.

Полицейский улыбнулся и попросил меня выйти из машины. Но Анна не собиралась уступать:

— Молодой человек! Я к Вам обращаюсь так, поскольку, судя по вашим словам — вы являетесь полицейским лишь по отношению к водителю. Почему Вы не хотите рассматривать меня как свидетеля?

— Гражданка, Вы мешаете мне работать! — сказал лейтенант и предложил мне пройти тест на наличие алкоголя. Я не возражал, а Анну попросил успокоиться. Но ее было не остановить:

— Офицер, неужели полицейских обучают так бестактно обращаться с девушками? Я журналистка и обязательно напишу об этом.

— Пожалуйста, пишите! Только напишите честно, как вы сидели за рулем на коленях своего деда, мешая ему управлять автомобилем, а затем препятствовали официальному лицу исполнить свои обязанности.

— Не понимаю, вы человек или робот? Вы даже не поинтересовались, что произошло. Мало ли по какой причине я взялась за руль. Как можно подходить ко всему формально?

— Мне кажется, что вы хотите заморочить мне голову, пользуясь своей внешностью.

— Слава Богу, хоть это заметили! А я уж было потеряла надежду. Своим женским умом я полагаю, что в первую очередь надо быть мужчиной, а потом все остальное. Вам жена об этом не говорила?

— Еще не успела, мы только поженились.

Анна своего добилась, вызвав лейтенанта на разговор. Безусловно, сработала ее красота. Я смотрел с любопытством, как она искусно владела собой, выставляя напоказ свою женственность и превращая полицейского в молодого человека. Ее показная наивность обескураживала. Думаю, схожее поведение вырабатывается у всех красивых девушек с детства, для которых кокетство является их естественным образом существования.

— Поздравляю! И вы поженились по любви? — допытывалась Анна.

— А разве бывает по-другому? — спросил в ответ полицейский.

— Странно, что Вы задаете такой вопрос. На Кавказе это частое явление, когда молодых людей венчают по договоренности родителей, или подбирают пары через родственников и знакомых.

— Не спорю, но это не в моем случае! Однако я обязан составить акт на Вашего дедушку.

— А если я попрошу этого не делать? Вина-то моя. В случае составления акта, меня будут мучить угрызения совести. Пожалейте девушку!

— Вы хотите, чтобы я нарушил закон?

— Да, хочу! По праву обращения красивой девушки к молодому мужчине. Бог это зачтет.

В разговор вмешался я:

— Анна, не мешай человеку работать! Нет ничего страшного в том, что будет составлен акт.

— Нет, дедушка! Виновата я, и молодой человек это понял. Не так ли, господин полицейский? — обратилась она к лейтенанту, который, судя по всему, уже сдался.

— Да, меня предупреждали, что работа полицейского сложна, но не настолько же! — засмеялся он. — Хорошо, на этот раз прощу, хотя бы из-за того, чтобы вы знали, что полицейские хорошие мужчины.

— Спасибо! — весело сказала Анна. — Я сразу поняла, что Вы настоящий джентльмен. А можно мне примерить фуражку? Говорят, мне подходят фирменные головные уборы.

Полицейский снял фуражку и передал ее Анне. Она одела ее, что не могло оставить равнодушными мужчин, поскольку головной убор ей очень подошел. Анна открыла дверь машины и села за руль, изучая себя в зеркале заднего вида. Подправив волосы, она вышла из машины и, облокотившись на нее, попросила ее сфотографировать, что я с удовольствием сделал. Затем, сняв фуражку, она подошла к полицейскому и одела ее ему на голову. Тот был явно доволен. Попрощавшись, мы сели в машину и тронулись в путь. Когда мы объезжали полицейскую машину, Анна попросила меня остановиться, и она сказала полицейскому, который уже сидел за рулем:

— В фуражке я передала подарок молодоженам. Будьте счастливы!

Мы поехали дальше, и я спросил Анну:

— Что за подарок ты ему дала?

— Положила в фуражку сто долларов.

— Сто долларов? — удивился я. — Составь он акт, обошлось бы гораздо дешевле.

— Старик, ни черта ты не понял! Человек, в силу своей профессии, сталкивающийся постоянно со злом, должен знать, что добро умеет быть благодарным. Но есть еще одна причина: я всегда проверяю воздействие моих чар.

— Пожалуй, второе более соответствует действительности. Что касается общехристианских ценностей, они звучат несовременно и неестественно.

— Старик, ты хочешь меня обидеть? Понимаю, что есть мнение: чем красивее женщина, тем глупее. Но это придумали не очень умные мужчины. Я заметила, что у Бога есть привычка — одному давать все, другому ничего. Разумеется, говорю весьма утрированно, но часто бывает так. Если красивая женщина выглядит дурой, то лишь потому, что подыгрывает мужчине. А некрасивой женщине приходиться работать на показной интеллект. Сейчас я тебя немного удивлю. Кроме внешних данных, Бог наградил меня способностью к восприятию языков. То, что я знаю армянский, русский и английский, это понятно. Для начала я выучила язык соседей: грузинский, турецкий, фарси. Затем, так случилось, выучила арабский. Позже — французский, итальянский и испанский. Сейчас изучаю немецкий язык. Отсюда ты можешь сделать вывод, что у меня мало времени остается на тебя, и меня за это винить нечего. И еще один вывод: зачем мне нужно общепринятое высшее образование, когда приходиться сдавать зачеты, экзамены, да еще находиться в определенной зависимости от преподавателей? Я изучаю языки с огромным удовольствием, а для развития разговорной речи остаюсь на несколько месяцев в соответствующей стране.

— Но для этого необходимо иметь возможности! — сказал я. — И ты меня сейчас не просто удивила, но и восхитила.

— Спасибо за восхищение. Это так приятно! Я уже избалована настолько, что без восхищения не могу жить! — ответила она и стала громко смеяться. Затем она попросила меня остановиться. Я выполнил ее просьбу и съехал на обочину. Она очень крепко поцеловала меня в губы и, довольная, приказала ехать дальше.

— Что касается возможности. Здесь ты прав. Но жизнь так устроена, что за все надо платить. Без возможностей не смог бы состояться ни один великий художник. Думаю, Бог создает гораздо больше гениев, чем те, о которых мы знаем. Основная их масса исчезает в силу отсутствия этих самых возможностей.

— Анна, ты все время ссылаешься на Бога. Ты так веришь в него?

— Нет такого человека, который не верил бы в Бога! Если атеисты и утверждают, что не верят в существование Бога, в это трудно поверить. Возможно, они и не верят в хрестоматийного Бога, но для себя имеют собственного. Мне бы не хотелось сейчас это обсуждать, но если тебя раздражает мое обращение к Всевышнему, могу не вспоминать о нем.

— Не думал, что ты такая обидчивая! Просто постоянная ссылка на Бога удобна, но всегда ли это корректно?

— Об этом поговорим потом, если захочешь, тем более что, мы подъехали уже к Севану.

— Подъехать-то подъехали, но нам еще ехать километров сорок. Мы поедем на противоположный берег, в Шоржу. Если здесь у полуострова почти всегда дует ветер, то там, как правило, его не бывает. Это все благодаря горной гряде, прикрывающей берег. Каждый раз мне это напоминает Гурзуф в Крыму, где схожая ситуация.

— Только там море несколько больше! — рассмеялась Анна.

— И теплее! — согласился я.

Когда мы подъехали к развилке на Иджеван, я спросил:

— Анна, и все-таки мне не понятно, зачем тебе нужен такой старик, как я? Ты, конечно, уже объясняла, как и что, но неубедительно.

— Понимаю, Старик, тебя смущает, что я целую тебя в губы? Но здесь нет ничего странного — мне понравился этот процесс, тем более что ты мой первый мужчина. Разумеется, в плане поцелуя. А в общепринятом смысле, ты не будешь им никогда, поскольку, как я уже говорила, мне суждено умереть девственницей.

— Ты не можешь этого знать! Так говорят многие девочки до определенного возраста, но со временем это забывается. Но от тебя, все же, странно такое слышать.

— Как видно, ты всерьез меня не воспринимаешь, но придет время, и ты поймешь меня. Я всегда отвечаю за свои слова. Девственность — это моя религия, и об этом мы еще поговорим. Что касается твоего утверждения, что я не могу знать. Раскрою тебе еще один мой талант: дар предвидения. Не улыбайся! Знаю, сейчас это модно, и появилось много шарлатанов, делающих на обмане деньги, или преследующие другие цели. Но это не для меня! Хочешь, скажу, как ты умрешь?

— Было бы любопытно…

— Тогда слушай. Когда ты выполнишь свою функцию по отношению ко мне и станешь мне не нужен, я отправлю тебя в аэропорт, и ты улетишь из Еревана навсегда. Ты сядешь у иллюминатора самолета, и во время разбега увидишь, как взлетает ввысь черно-белый журавль. Ты будешь думать обо мне, едва сдерживая слезы, когда услышишь звук удара от столкновения самолета с журавлем. Самолет начнет падать, а ты будешь счастлив, что смерть придет к тебе так кстати.

— Что ж, благодарю за эксклюзивную информацию! Но, как всегда, ты говоришь загадками. Впрочем, я не возражаю, так даже интересно. Роль загадочной девушки интригует.

— Старик, мне немного обидно, что ты воспринимаешь меня такой. Запомни: я не играю роли! Это мое естество.

— Тогда ответь мне, какую роль ты предназначила мне? Ты призналась, что используешь меня для каких-то целей. Собственно, об этом я тебя и спрашивал.

— Понятно, что ты об этом узнаешь. Но куда спешить? Прости, но ты в том возрасте, когда спешить некуда. А чем ты, собственно, не доволен? Ты общаешься и целуешься с молодой и красивой девушкой, которая тебе симпатизирует и признает в тебе своего раба. Я уверена, многие об этом лишь бы мечтали. Тебя что, не устраивает такое рабство?

— Анна, ты очень умело все закручиваешь, лишая меня всякой самостоятельности в наших отношениях.

— Старик, останови машину!

Я подчинился и съехал с дороги. Она обняла меня за шею и наградила столь долгим и умелым поцелуем, после которого трудно задавать вопросы. Отпустив меня на некоторое время, она сняла блузку и ее девичьи груди оказались совсем рядом. Затем взяла руками мои щеки и вновь прильнула к моему рту. Мои глаза невольно закрылись, но она приказала открыть их и не отрываться от ее взгляда, который физически не мог быть ближе, и это произвело на меня ошеломляющее воздействие, которое, при всем моем богатом опыте, было впервые. Воистину, проказы любви неисчерпаемы!

Но когда я попытался дотронуться до ее груди, она резко отпрянула:

— А вот этого не надо! Запомни, мое тело неприкосновенно, как и все прекрасное. Я уже обещала тебе, что ты будешь его созерцать во всех ракурсах, во всех подробностях, каких пожелаешь. Более того, я сама буду для тебя гидом моего тела, которое изучено мною досконально. Я хочу, чтобы ты вник в суть моего совершенного тела, но оно должно оставаться девственным, иначе, поддавшись однажды искушению, тело потеряет свою первозданность.

— Анна, я ничего не понял из того, что ты сказала. Но ты пойми — ведь я мужчина!

— Ты раб! И этим все сказано. Хочешь, дам тебе вольную?

— Сдаюсь! — это все, что я мог сказать.

Мы поехали дальше. Вкус поцелуев Анны и запах ее тела превращали меня в непонятное существо. Она запрещала мне быть мужчиной, и в то же время, при поцелуях ее тело дрожало от истомы, входя в противоречие с ее разумом. В ней чувствовался огромный потенциал накопленной чувственности, но она наложила на нее табу. В моем понимании, такое поведение Анны было полной бессмысленностью. Но надо было признать, что оно привносило свою остроту в восприятиях. Когда я смотрел на нее, мне казалась, что она абсолютно недостижима для меня, что так и было. Но вдруг она начинала страстно меня целовать, и все рассуждения теряли смысл.

Я задал ей еще один вопрос:

— Анна, не сомневаюсь, что ты знаешь об этом, но скажу: у тебя потрясающая походка, на нее нормальному мужчине невозможно смотреть с безразличием. Благодаря походке, твое тело рвется напоказ, будто обнажается, не давая прохожему пропустить даже маленький нюанс твоих соблазнительных форм. Понимаю, что походка человека зависит от строения его скелета, но здесь что-то еще.

Анна стала смеяться и хлопать радостно в ладоши, и сказала:

— Старик, я тебя обожаю! Ты действительно любишь меня, раз все замечаешь. Походка — это продолжение тела. Я не могла, лелея его, не подумать и о походке. Для этого я ходила на уроки хореографии, где мой преподаватель меня научил многому. Это тот случай, когда интернет бессилен.

Шоржа небольшой поселок, население которого живет, в основном, за счет рыболовства. В свое время Севан славился своей форелью под названием ишхан. Ишхан был эндемиком, но человеческая жадность и глупость свела его естественную популяцию, практически, на нет. Выращивание в искусственных водоемах привело к потере его исключительного вкуса. Все же местным рыбакам удается вылавливать в небольших количествах эту рыбу, что является причиной приезда на Севан многих гурманов.

Проехав Шоржу, мы свернули на проселочную дорогу, которая вела к берегу. Вскоре мы подъехали к небольшому ресторанчику, где предлагали севанский ишхан. Анна выбрала две рыбы, которые плавали в большом аквариуме, и попросила приготовить из них шашлык. Договорившись с официантом о встрече через час, мы поехали обустраиваться у берега.

Найдя безлюдное место, мы установили четырехместную палатку, которую Анна взяла с собой. По ее желанию, задняя часть палатки выходила непосредственно к воде. Это было сделано для того, чтобы можно было войти в озеро прямо из палатки, приподняв брезентовую стенку. Вся работа была проделана примерно за час, как мы и рассчитывали. Оставив Анну одну, я поехал за рыбой.

Официант был пунктуален, и когда я приехал за своим заказом, два ишхана уже жарились на мангале. Минут через пять рыба была готова. Расплатившись с официантом, я поехал к нашей с Анной временной обители. Анна оказалась предусмотрительной хозяйкой и заранее закупила все необходимое к рыбе, в том числе, и белое чилийское вино. В качестве стола она использовала надувной матрас, который установила на брезентовую подстилку. Раскрыв фольгу, в которой была завернута рыба, мы с удовольствием восприняли запах горячей рыбы.

Возникшая обстановка в палатке мне почему-то напомнила эпизоды из «Тысячи и одной ночи». Передо мной за столом сидела изумительной красоты обнаженная девушка, на которой красовались лишь маленькие трусики. О такой сказочной ситуации любой нормальный мужчина может лишь мечтать. Казалось бы, нет ничего сверхъестественного — перед тобой сидит голая девушка. Но ее красота меняет все принципиально! Это натолкнуло меня на мысль заняться философией красоты, где на первом месте должна быть красота женского тела. Ведь созерцание красивого чего-то в природе (скажем, цветов) не несет в себе тех последствий, которые заложены в женской красоте.

Анна всячески подводила меня под свою философию: мол, она является неким живым эталоном женщины, служащим лишь для созерцания. Мне ничего не оставалось, как принять условия этой странной игры. Даже то, что она позволяла мне по отношению к себе, для меня было на грани немыслимого. И все же, я был мужчина, и в определенных ситуациях с нею, мне было непросто воспринимать ее ограничения. Было понятно, что придется еще не раз сталкиваться с ее вычурным поведением, но ее конечная цель по отношению ко мне, оставалась загадкой.

Я устроился на небольшом пуфике, который возил с собой в багажнике, а Анна сидела напротив меня, пользуясь терминологией йоги, в позе лотоса, прямо на земле. Бутылку вина она открыла сама и положила перед собой, мне же передала минеральную воду, объявив, что мне алкоголь не позволителен, поскольку я за рулем. Впрочем, я даже был рад этому, так как, при ее недоступности, выпивка лишь усугубила бы мои проблемы.

Мы достаточно проголодались, поэтому на пищу набросились с вожделением. Особенно это касалось меня, поскольку еда в обществе Анны приводила к воспоминаниям, связанным с ее выходками в ресторане. Я с нетерпением ждал от нее нового подарка, который она дарила при каждой встрече. Ее молодость, красота и непредсказуемость в поведении превратили меня в некое безвольное существо, живущее ожиданием милостыни.

Анна, сделав пару глотков вина прямо из бутылки, спросила:

— Старик, ты думаешь, я забыла взять с собой ножи, вилки, тарелки и стаканы? Хотя, нет! Я знаю, что у тебя прекрасная память, и ты помнишь, что я говорила о своей любви к нецивилизованному образу жизни. И сегодня, когда мы вдвоем, можем позволить себе быть раскрепощенными, не связанными какими-либо условностями. Обожаю кушать руками!

— Честно говоря, я тоже не против такого образа жизни, особенно, когда ты рядом и в хорошем настроении.

— А у меня привычка быть в хорошем настроении. Такова натура. Все идет от внутренней конструкции человека, что предопределяет его жизнь.

— Не спорю, — согласился я, — но не стоит столь категорично утверждать насчет всей жизни. Ты молода, красива, талантлива — это истоки твоего оптимизма. К сожалению, жизнь вносит свои коррективы в натуру человека.

— Старик, ты склонен к пессимизму. Жизнь вносит много корректив в мечту человека, но не в его натуру. Не будем говорить об истоках, ибо они многогранны и не столь однозначны, как ты предлагаешь. Есть много жизнерадостных людей с внешностью весьма далекой от совершенства.

— Что-то нас все время тянет на глубокомысленные разговоры. В то же время наши отношения напоминают мне «Лолиту» Набокова.

— Нет, уж! Категорически не согласна. Набоков пишет о несовершеннолетней самочке, торгующей своей молодостью. В нашем случае ничего подобного нет. Если ты имеешь в виду разность в возрасте, то и здесь ты неправ: у нас наберется гораздо больше годов. Плюс ко всему, у нас нет, и не будет, половых связей.

— Тогда мне совершенно не понятно, зачем я нужен тебе?

— Ты вновь возвращаешься к своему любимому вопросу. Зачем тебе это, если ты получаешь удовольствие от меня? Как я уже предсказала, осталось жить тебе немного. Так наслаждайся! Неужели необходимо строить планы на жизнь и предугадывать ее? Даже я, в моем возрасте, не делаю этого!

Закончив с рыбой, мы принялись за десерт. Анна привезла с собой яблоки, груши и даже виноград. Фрукты были прошлогодние, но хорошо сохраненные для этого времени года. Виноград для меня был лучшим десертом — видимо, сказывалось мое происхождение.

Человек склонен мечтать, но даже самая смелая фантазия не могла бы привести меня к той ситуации, в которой я оказался. Было понятно, что рядом сидит незаурядная девушка, но как я вписался в круг ее интересов, выходило за рамки моего понимания. Следуя ее совету, я решил более не терзать себя этими мыслями, и полностью подчиниться ей. Она привела меня к состоянию, когда любое ее движение приводило меня в восторг. Но наибольшее влияние оказывали на меня ее глаза, которые могли заменить речь своей выразительностью чувств. Собственно, Анна — это ее глаза, с которыми я общался. Однако был взгляд, которого я ждал непрерывно, с тех пор, когда увидел его впервые. Взгляд — мгновение. И я дождался.

Посмотрев на меня, Анна набрала в рот вина прямо из бутылки, наклонилась ко мне и, ухватив левой рукой мою шею, прильнула к моему рту и напоила вином. Чтобы удержать равновесие, я обнял ее за талию. Это было первое мое прикосновение к ее телу. С такой гладкой кожей я столкнулся впервые, и в голове у меня промелькнуло: она во всем совершенство! А промелькнуло потому, что Анна своими губами увела меня в другой мир.

Увлеченный поцелуем, я потерял равновесие и, соскользнув с пуфика, упал спиной на землю. Но даже это падение не заставило Анну оторваться от моих губ. Она лежала на мне, и я почувствовал телом ее грудь. Следуя естественному желанию, моя рука, державшая ее за талию, соскользнула вниз, но ответом этому поступку был укус в мою нижнюю губу. Это был приказ: не трогать! Тогда я обеими руками обхватил ее спину и сильно прижал к себе. Видимо, я проделал это неуклюже, и Анна попыталась высвободиться из моих объятий. Я отпустил ее, распластав свои руки по земле. Тогда она удобнее устроилась всем телом на мне, при этом, не отрываясь от поцелуя. Естественное желание мужчины трогать ее, мне было запрещено, но выбора не было.

Наконец, оторвавшись от моего рта и часто дыша мне в лицо, она заявила:

— Старик, мне ужасно нравится целоваться! В поцелуе сосредоточена такая большая гамма чувств и страсти! Мне кажется, что рот самое сексуальное средство для передачи эмоций любви. Я не отрицаю остальных частей тела, предназначенных для вожделения, но это где-то там, не совсем рядом. Знаю, ты сейчас начнешь возражать, мол, я не могу судить о том, чего не испытала. Но это не совсем так!

Сказав это, она скатилась с меня на землю и сняла трусики.

— А вот и доказательство! — улыбаясь, сказала она и положила трусики на мое лицо. — Ты видишь, какие они влажные? И так каждый раз после поцелуя. И это еще не все, — продолжила она и сев на мой живот, спросила, — ты чувствуешь, что там творится?

Животом я ощутил ее горячее и совершенно мокрое естество. Как и в прошлый раз, она намочила свои пальцы этой влагой и вытерла их о мои губы. Затем последовал долгий поцелуй, после чего она вновь повторила предыдущее действие. Это было похоже на сумасшествие: если меня пьянил запах ее естества, то ее, как мне кажется, факт того, что она натирала мои губы собой. В какой-то момент в ее глазах появилось безумие, и она стала натирать своими влажными пальцами мне лицо, после чего я ощутил, уже знакомую мне, дрожь ее тела. И страсть Анны, накопленная за многие годы воздержания, хлынула мне на живот, стекая ручьями на землю.

Какое-то время мы, молча, лежали рядом. Наконец, Анна заявила:

— Хочу пи-пи! Пошли вместе, выберем место для туалета.

Я не возражал, и мы вышли из палатки. Подобрав удобное место среди кустарников, Анна присела и занялась своим делом. Я, было, отвернулся, но она, с обидой в голосе, спросила:

— Старик, тебе неприятно смотреть, как я делаю пи-пи? Мы же на природе и у нас уже не может быть друг от друга секретов. Повернись!

Я подчинился. Закончив процедуру, она подошла ко мне и спросила:

— А ты?

Я пожал плечами. Тогда она неожиданно быстро спустила мои трусы до ступней и высвободила их из-под ног. Взяв трусы в руки, она радостно воскликнула:

— Старик, а они у тебя тоже мокрые! Как видишь, наши поцелуи дают одинаковые последствия. Интересно, а как пахнешь ты?

Анна поднесла трусы к своему носу и, немного подумав, сказала:

— Необычный аромат, но что-то в нем есть.

И только тут ее взгляд остановился на моем мужском достоинстве. Она подошла ко мне, взяла его в руку и, с любопытством разглядывая, тихо произнесла:

— Интересная штука! Это совершенно не то, что я видела на скульптурах. Исключительно оригинальная вещь, да еще предназначенная для выполнения двух функций! Старик, продемонстрируй мне сейчас одну из них.

Непосредственность Анны обескураживала, а необычность ситуации тормозила меня совершить ее просьбу. Как ни странно, Анна быстро разобралась в ситуации и уверенно произнесла:

— Он слишком застенчив! Но у него нет шансов против меня — я подожду.

Когда струя вырвалась наружу, Анна с детским восторгом стала направлять ее по сторонам и смеяться:

— Какая удобная штука! Наконец-то я ощутила преимущество мужчин перед нами. Как жаль, что я не могу иметь такую же игрушку!

— Могу тебе подарить! — предложил я.

Анна как-то странно посмотрела на меня и не ответила. После выполненных процедур, мы пошли к палатке. Анна взяла мои трусы и вошла по пояс в воду, желая их отстирать. Через некоторое время она зашла в палатку и, порывшись в рюкзаке, достала мыло и вновь вернулась в озеро. Закончив стирку, она подвесила к потолку палатки мои трусы. Я сидел в палатке, прикрывшись сорочкой. Увидев это, Анна подошла ко мне и возмущенно сорвала ее, сказав:

— Старик, мне надоело твое ханжество. Мы же пришли к соглашению, что прекраснее человеческих тел Бог ничего не создал. Здесь мы вдвоем, кого стыдишься? Почему я так легко понимаю восторг мужчины по отношению к женскому телу, а ты не хочешь поверить, что такие же чувства могут быть у меня по отношению к тебе? Мне кажется, что было бы неестественным, если бы мне, как женщине, не понравился бы мужской член.

— Честно говоря, мне странно слышать такое от девушки, которая собирается остаться девственницей на всю жизнь. Думаю, девственность и он — антагонисты. Пожалуй, это единственный случай, когда жертва обожает своего убийцу.

— Несомненно, ты прав, поскольку решение о сохранении девственности входит в противоречие с основными понятиями жизни. Но это не исключает моего эстетического и сексуального восприятия как женщины. Не думаю, что у тебя есть сомнения в моей сексуальности, я бы сказала даже — чрезмерной. Что же касается твоего естества, мы найдем ему применение. Это же носитель новой жизни. Я была поражена результатом его деятельности, когда стирала твои трусы. Его жизнестойкость феноменальна, ибо даже мыло не смогло полностью справиться с ним.

Закончив свою мысль, Анна наклонилась ко мне и поцеловала. Затем достала из кармана моих брюк свои трусики и прикрепила их к моим трусам.

— Думаю, в их содружестве есть определенный смысл! — заключила она.

— Анна, а не пора ли нам воспользоваться Севаном? — предложил я.

— Пожалуй, ты прав, — ответила она, — только помоги мне приподнять брезент задней стенки палатки, чтобы отсюда входить прямо в воду.

— С большим удовольствием! — ответил я. — Мне сразу понравилась твоя идея с непосредственным выходом в озеро, когда мы устанавливали палатку.

Подставив под брезент две ветки, мы получили желаемый проход. В этом месте Севана берег песчаный и пологий. Анна первой вошла в воду и медленно, как небольшой кораблик, отчалила от берега. Через несколько метров она полностью погрузилась в воду, и на поверхности воды был виден лишь шлейф ее длинных волос. Через некоторое время исчез и он — Анна полностью ушла под воду. Я спокойно ждал, когда она вынырнет из воды, но время шло, а Анна не появлялась. Забеспокоившись, я бросился в воду на ее поиски. Мной овладела паника, и я по горло залез в воду, надеясь руками нащупать ее тело. И мне это удалось, когда Анна вынырнула из воды и, обхватив мою шею руками, повисла на мне. Я обнял в воде ее за талию и, с укоризной, спросил:

— Ты это нарочно делаешь? Как видно, ты задалась целью заставлять меня беспокоиться и постоянно ждать тебя.

Отдышавшись, Анна со смехом, ответила:

— А тебе не надоело жаловаться на меня? Пора бы привыкнуть! А какие, собственно, у тебя претензии сейчас? То, что я долгое время находилась под водой? Что ж, раскрою про себя еще одну страшную тайну: вода — моя стихия. И знаешь почему? Потому что тело требует ухода, и вода — идеальное средство для этого. Я регулярно хожу в бассейн, и приучила себя находиться под водой более трех минут. Надеюсь, ты тоже неравнодушен к воде.

Она говорила мне прямо в лицо, и исходящий из ее рта запах молодости меня пьянил. Ее непосредственность в поведении не позволяла заподозрить ее в каких-то корыстных целях по отношению к человеку, который был неестественно старше ее для таких отношений. Да, я был счастлив с нею и благодарил Бога за столь невероятный подарок на склоне лет, но что-то протестное сидело во мне, и это мешало. Наедине с собой я задавал вопрос, а подарок ли это? Возможно, расплата за что-то? Но я успокаивал себя тем, что ради минут, проведенных с нею, готов платить всем.

Анна подставила мне губы, и я поцеловал их. Я получил нежный ответ, и она прижалась ко мне телом, обхватив под водой меня ногами. Левой рукой я держал ее за талию, а правой прижимал за спину. Был большой соблазн опустить руки ниже, но, зная ее запреты, я не решился, хотя ее поцелуй становился все более воинственным. Я нарочно опустился вместе с нею под воду, и она приняла вызов. Разумеется, я проиграл и, оторвавшись от ее рта, всплыл за глотком воздуха. Она выплыла вместе со мной и приказала следовать за ней, уплывая в сторону от берега. Очень быстро стало понятно, что угнаться за нею было невозможно — вода действительно была ее стихией. Я окликнул ее, дав понять, что плыву обратно.

Забравшись в палатку, я сел у прохода, ожидая ее возвращения. Она плыла на спине и, добравшись до мелководья, остановилась, так как великолепный изгиб задней части ее тела врезался в песок, а глаза и соски смотрели в небо, соблазнительно зазывая к себе. Анна прекрасно понимала, что делает, и это было похоже на подготовленную муку, ибо грудь для меня являлась запретным плодом. Но взамен я получал ее рот, всегда готовый к поцелуям. Я выполз на животе из палатки и добрался до ее губ. Положение наших тел было мало удобно для поцелуя, но зато перед моими глазами возвышались над грудью возбужденные соски. Соблазн поцеловать их был огромен, но непредсказуемость поведения Анны меня сдерживала. Трудно было поверить в то, что ей самой не хотелось этого — уж слишком много было в ней нерастраченной чувственности! У меня возникло чувство, что надо мной ставят какой-то эксперимент по психологии мужчины, помещенного в нестандартные условия.

Вытолкнув языком мой поцелуй, Анна приказала занести ее в палатку и вытянула над головой руки. Взявшись за них, я втащил ее в палатку так, что в воде остались лишь ступни ее ног. Анна с любопытством разглядывала меня, лежа на спине. Я стоял голый перед ней, ожидая дальнейших ее действий. Но она настолько увлеклась изучением некоторых частей моего тела, что, казалось, забыла обо мне. Наконец, она обратилась ко мне:

— Старик, должна признать, что меня заинтересовала твоя мужская штучка. До сих пор я имела возможность во всех подробностях изучать себя, и мне это нравилось. Сейчас появилась возможность также изучить строение мужчины, и если ты мне позволишь, то при удобном случае я займусь этим.

— Я в твоей власти, Анна! Или ты забыла, что от раба не требуется позволения?

Она рассмеялась и, чуть приподнявшись, щелкнула по свисающему кончику. От неожиданности, я отпрянул, что еще больше привело ее в восторг. Затем, поняв, что причинила мне боль, попросила меня встать на колени и нежно поцеловала место удара.

— Надеюсь, теперь он не в обиде на меня? — по-детски, спросила она. — Я уверенна, мы еще с ним подружимся! — и вновь рассмеялась.

— Дай Бог! — ответил я.

— А почему с такой иронией, Старик? Хотя догадываюсь — это из-за уважения к моей девственности. Кстати, я обещала показать ее тебе. Как мне кажется, это фантастическое зрелище.

— Анна, я согласен изучить тебя во всех подробностях, но ты ведь не музейный экспонат, а я не бездушный поклонник искусства. Или ты забыла, что я мужчина или, по крайней мере, живое существо?

— Опять ты беспокоишься о себе! А может, мне это доставляет удовольствие, и я являюсь приверженкой эксгибиционизма? Даже если это так, разве ты не будешь доволен созерцанием меня во всех подробностях? Я предлагаю тебе увидеть самую сокровенную часть моего тела. Это та самая суть женского существа, которая правит миром. Слишком претенциозно? Возможно. Но это утверждение трудно опровергнуть! Она управляет судьбами, по крайней мере, половины человечества. Ради ее притягательной силы мужчины-медики идут в гинекологи. И не только мужчины!

— Анна, если бы так говорил мужчина, было бы не так странно. А ты ей поешь осанну как одушевленному существу.

— Ты считаешь, что у нее нет души? Тогда скажи мне, где находится душа женщины? По моему мнению, именно в ней. Да и не она ли, в большинстве случаев, управляет мозгом? — спросила Анна и посмотрела мне в глаза, требуя вразумительного возражения. Я не стал спорить, но задал встречный вопрос:

— Тогда, по твоей логике, у мужчины душа расположена в аналогичном месте?

Она рассмеялась и, указывая пальцем на него, ответила:

— Ну, это известный факт! Достаточно взгляда, чтобы понять это, особенно, когда он возгордится! А вот и доказательство — он пришел в движение.

Мне показалось, что я от смущения покраснел, ибо от таких разговоров трудно ожидать другой реакции. Опустив глаза, я увидел, что он действительно немного приподнялся, и пришлось признать очевидное:

— Действительно, этот парень всегда имеет свое мнение, и иногда происходят казусы, когда наши мнения не совпадают. Опытные женщины весьма осведомлены об этом. Однако связано ли такое с душой, я не уверен. Но, прости, откуда у тебя такие познания, если ты до меня не общалась с мужчинами?

— Старик, почему ты часто повторяешься в своих вопросах? Я же говорила, что черпаю свои знания из интернета — самого выдающегося создания нашего века. Скорее всего, ты будешь укорять меня за это, но мне нравится смотреть порно. Отношение к порно — прекрасный показатель двуличности современной морали. К сожалению, хороших фильмов бывает крайне мало. Впрочем, это относится ко всему.

— Ты плохо обо мне думаешь. Я считаю, что все, создаваемое человеком, необходимо и прекрасно. Вопрос лишь в том, чтобы оно было сделано красиво. Но создать нечто красивое удается редко, даже Богу. Скажем — тебя!

— Не подлизывайся, Старик! Ты все равно получишь свое. Мы слишком много говорим, и по твоим глазам я вижу, что им не терпится взглянуть на обещанное мною существо. Выплыви ко мне из воды, и она предстанет перед тобой во всей своей блистательной красе.

На мгновение я представил себе этот глупейший разговор со стороны. Разумеется, он выглядел бы нелепо, если бы не одно обстоятельство: нами управляла сексуальная муза. Не знаю, существовала ли такая муза в мифологии, но сейчас мы находились под ее покровительством.

Подчинившись воле моей повелительницы, я окунулся в озеро и медленно поплыл обратно к палатке. Последнюю пару метров я, фактически, прополз по песку, и едва не уперся лицом в ожидавшее меня чудо. Поскольку палатка была установлена непосредственно у берега, я находился наполовину в воде. Анна лежала на спине с раздвинутыми и согнутыми в коленях ногами, прикрывая ими вход в палатку. Подложив под голову рюкзак, она наблюдала за мной.

— Признайся, Старик, что ты думаешь сейчас о том, что я лишена чувства стыда? — спросила Анна, как всегда, улыбаясь, обнажая красивые зубы.

— Неужели в этой ситуации я способен думать? — в тон ей, ответил я.

— Пожалуй, ты прав! Она мне тоже нравится. Как уже говорила, я всегда изучала свое тело во всех подробностях, и более всего восхищалась ею. Бог обладал безупречным вкусом, создавая женщину, и эта ее часть была вершиной его творчества, а чтобы подчеркнуть ее незаурядность, наделил ее девственностью. И мне хочется, чтобы ты ее увидел, поскольку являешься моим единственным мужчиной, и достоин ее созерцания.

Анна двумя руками раздвинула набухшие лепестки, демонстрируя свое самое сокровенное.

— Старик, я представляю твои чувства сейчас, раз так заворожено смотришь на это чудо. После того, как Бог создал ее, он построил Врата Рая по ее подобию, куда вход закрыт девственной преградой, ибо до сих пор ни один смертный в Рай не попал, поскольку еще не был рожден безгрешный человек безгрешной матерью.

— А как же Дева Мария? — возразил я.

— Об этом мы поговорим позже! — сказав это, Анна села, поджав ноги под себя, и жестом подозвала меня к себе. И вновь я увидел этот взгляд, который сулил мне долгий пьянящий поцелуй.

Как всегда, после долгого поцелуя она смочила своим ароматом мои губы и спросила:

— Так что, я лишена стыда?

— Если следовать Библии, то — да! Но это мне нравится!

— Старик, ты вновь ошибаешься. Пока Адам и Ева были в Эдемском лесу, они были наги и не знали стыда. А мы сейчас в нашем раю, и не слышали про стыд, и так будет всегда! И я не поддамся искусу.

— Но что изменится, если ты отдашься своему единственному мужчине?

— Изменится все! Мужчине не понять глубины смысла девственности, созданной с умыслом Богом. Признаюсь, мне интересен твой змей-искуситель, и я еще займусь его изучением, но вход в мой рай ему закрыт.

— Анна, мне совершенно не понятно, о чем ты говоришь, поэтому не могу возражать. Да и зачем? Главное — чтобы твое присутствие длилось как можно дольше. И я хочу, чтобы твой запах, разбавленный Севаном, не покидал меня до конца этой поездки.

И вновь я увидел этот взгляд! Она опустила руку к своему сокровищу, и затем всей мокрой ладонью прошлась по моему лицу. Эта фантастическая уверенность в своих поступках, в своем существе, добавляла особый шарм во все происходящее. Она стала целовать не только мои губы, но и лицо. В ней было столько азарта и страсти, что казалось, она полностью потеряла контроль над собой. Она отдавалась!

Мне где-то стало ее жалко. Она была создана идеальной женщиной, с неисчерпаемой чувственностью, и ради надуманной бредовой идеи о сохранении девственности, ограничивала свое сексуальное безумство. Хотя, по косвенным разговорам, я догадывался, что за всем этим было что-то еще.

Анна приучила меня к своим резким выходкам, поэтому, когда неожиданно встала надо мной, оторвавшись от поцелуя, я не удивился. В ее взгляде я уловил нечто новое.

— Старик, жаль, что ты не знаком с Вильямом Бугеро! — сказала она, глядя на меня сверху.

— А вот и ошиблась, дорогая! — весело ответил я. — Ты забыла о существовании своего учителя — интернета. Когда ты мне рассказала о Бугеро, я в тот же день заглянул в интернет. Действительно, блестящий художник!

— Что ж, это меняет ситуацию. Тогда вспомни его картину «Рождение Афродиты» и посмотри на меня.

Она встала в позу, запечатленную на картине Бугеро. Выражаясь словами А. Пушкина, передо мной явился гений чистой красоты. Глядя на нее, я благодарил Бога, что рожден мужчиной, ибо женщина была создана для него! Анна довольно долго стояла в этой позе, ожидая моей оценки. Не дождавшись, она спросила:

— Я была права насчет груди?

— И не только груди! — восторженно ответил я. — Как жаль, что во мне отсутствует талант художника. Если ты хочешь сравнения с картиной, скажу, что твоя грудь не только больше, чем у Афродиты, но и отличается упругостью, чего нет на картине Бугеро. И еще мне нравятся твои более полные и округлые ножки. Впрочем, здесь дело вкуса, и я не собираюсь оспаривать выдающегося художника. Хотя, ему просто не повезло, что ты родилась гораздо позже.

— Уж, не влюблен ты в меня? — кокетливо спросила Анна.

— Влюблен? Разумеется, нет! Я просто не знаю слова, которое могло бы описать мои чувства к тебе. Если б имел такое право, то придумал бы!

— А ты придумай. Я разрешаю!

— Нет, Анна, во мне нет такого количества таланта. Но подумаю! — рассмеявшись, ответил я.

— Когда придумаешь, не забудь мне сказать. А теперь ляг, пожалуйста, на спину.

Я подчинился, и она уместилась на мне как на матраце, обхватив мою голову ладонями, стала шаловливо биться своим носом о мой нос. В ее поведении так часто было столько детского, что приводило меня в замешательство. Я любил ее то, как девочку, то, как женщину, и не мог разделить эти понятия. Своим непоследовательным поведением она заставляла меня смотреть на свое тело, или как на нечто отчужденно-красивое, или как на предмет вожделения. Ее безумство подавляло мою волю, и я чувствовал беспомощность перед ее красотой. Понятно, что в основе всего была огромная разность в возрасте, но Анна не оставляла мне выбора.

— Старик, если ты не можешь объяснить свои чувства, то у меня все до обидного просто: я люблю тебя! — сказав так, она вновь отдалась поцелуям, которые для нее были высшим наслаждением.

Назначив меня рабом, Анна была недалека от истины — в наших отношениях было все подчинено ей. Насытившись ласками, она сказала:

— Старик, давай останемся здесь на ночь.

— С большим удовольствием! — ответил я. — Но ночью здесь будет холодно.

— Ничего страшного! Я взяла с собой двухместный спальный мешок.

— А ты предупредительна во всем! — весело ответил я, услышав о мешке на двоих.

— Это одно из основных качеств женщины! — сказала она с гордостью.

Вечерело. Мы принялись за бутерброды, привезенные Анной. Как ни странно, мы были очень голодны. Видимо, сказывалось влияние свежего воздуха и обилие выплеснутой эмоциональной энергии.

Покончив с едой, Анна принялась за обустройство нашей временной обители. В горах темнеет быстро, и скоро появились звезды. Анна установила нашу постель так, чтобы головы торчали из палатки. В ее планы не входило обращение к одежде, и мы голые забрались в спальный мешок. Если бы у меня попросили описать счастье, я рассказал бы об этом дне. Мы лежали рядом так, когда не бывает ближе, и над нами было лишь небо. Звездное небо никого не оставляет равнодушным. Вглядываясь в него, как правило, приходят мысли о своей ничтожности, и величии непостижимости мира. Мы долго молчали, любуясь черным небом. Первой заговорила Анна:

— А ведь Бог есть! Когда обозреваешь бесконечность, кажется, что для всех он един. Но человеческое высокомерие и глупость приводят к тому, что каждый из нас позволяет себе иметь право выбора Бога, будто их может быть несколько. Более того, некоторые люди уверенно утверждают, что Бога не существует. Тогда кто все это создал? Отрицать удобно, но объяснить многое без божественного начала — невозможно. Хотя бы жизнь и смерть.

Помню, какое ошеломляющее воздействие произвел на меня Данте, его сумрачный лес и встреча с Вергилием. Я была поглощена описанием Ада, Чистилища и Рая. Однако со временем, во мне остались лишь картины Ада, и я задала себе вопрос: почему? Это был сложный вопрос, но со временем пришла к выводу, что если и существует потусторонний мир, то кроме Ада, там ничего нет, ибо от совершенного греха невозможно очиститься.

Читая «Божественную комедию», я находила много интересных идей, но наиболее близкую мне, выучила наизусть:

И вождь в ответ: «То горестный удел

Тех жалких душ, что прожили, не зная

Ни славы, ни позора смертных дел.

И с ними ангелов дурная стая,

Что, не восстав, была и не верна

Всевышнему, средину соблюдая.

Их свергло небо, не терпя пятна;

И пропасть Ада их не принимает,

Иначе возгордилась бы вина.

И смертный час для них недостижим,

И эта жизнь настолько нестерпима,

Что все другое было б легче им.

Их память на земле невоскресима;

От них и суд, и милость отошли.

Они не стоят слов: взгляни — и мимо!»

Закончив читать, Анна вновь стала разглядывать небо, видимо, ожидая от меня ответа, но я молчал. Мне были понятны отрывки из Данте, которые она продекламировала. Собственно, эту мысль она высказывала еще тогда, когда говорила, что ненавидит среднюю массу людей, которые живут, не выходя за пределы потребительского сознания. Но если Данте прав, и в Ад не принимают соблюдающих «средину», то для основной массы умерших людей смертный час недостижим. Я хотел уже предложить Анне эти мысли, когда она заговорила снова:

— И все же, если существует Ад, то необходим и Рай, пусть даже абсолютно недоступный. У людей нельзя отнимать веру. А мое сравнение ворот Рая с девственностью, не так уж безобразно!

— Лично мне, такой архитектурный вариант по душе, — ответил я.

— Старик, ты неисправим! Но твоя манера подтрунивать надо мной мне даже нравится.

— Анна, до сих пор и мне нравилось, что у тебя полностью отсутствует комплекс неполноценности, присущий большинству женщин. А тут вдруг элемент обиды. Мне действительно симпатична твоя фантазия.

— Я все поняла: тебе просто нравится Она.

— А я и не отрицаю. Действительно, это лучшее, что создал Бог, и с этим полностью согласен с тобой.

Анна прижалась ко мне и принялась за свои любимые поцелуи. Слиянье голых тел трудно передать словами, ибо оно переходит в область чувств. Хотя мне и было запрещено трогать ее тело руками, я хитрил, пользуясь тем, что мы находимся в одном спальном мешке, и ласкал ее, подозревая, что эта уловка нравится и ей. Вообще, надуманные ею табу, походили на пытку для нас обоих. Возможно, поэтому она каждый раз резко отталкивала меня после долгого поцелуя. И на этот раз, отринув меня, она легла на спину, и я почувствовал знакомую дрожь ее тела. Успокоившись, Анна продолжила тему:

— Старик, ты сказал, что Она в твоем вкусе. Очевидно! Если говорить прямым текстом, это обыкновенная похоть мужчины. Но для меня Она из области религии, и об этом я уже говорила. Поскольку у нас еще вся ночь впереди, остановлюсь на этой теме подробнее. Человек иногда совершает поступки, которые невозможно пояснить в двух словах, поэтому к их объяснению надо время от времени возвращаться, что я и делаю. Уверена, что все мои разговоры о девственности, ты причисляешь к временной ненормальности — мол, с возрастом пройдет. Нет, здесь другое. Поясню.

Я росла умным ребенком, что, кстати, не очень-то хорошо, ибо быстро лишаешься детства. За умом следует любопытство, которое задает вопросы. Но вопросы обычного ребенка удовлетворяются несложным ответом. А с талантливым ребенком все гораздо сложнее. У меня возникали вопросы, которые я не могла задать даже матери, и это относилось к моему телу. Думаю, у мальчиков все проще, так как у них не происходит столь серьезных изменений тела в процессе роста, как у девочек. Конечно, к этому можно было относиться спокойно, но во мне рано проявилось влечение к эстетическому восприятию мира, и я была восхищена женской красотой. Как тебе уже говорила, я всерьез занялась изучением тел, изображенных в произведениях живописцев, скульпторов, фотографов. Все, что удавалось мне найти, я сравнивала со своим телом, во всех подробностях. Должна признаться, это было привлекательное и захватывающее занятие, и я с ревностью относилась к тем фигурам на портретах, которым я уступала по каким-то параметрам, но время взросления шло и все становилось на свои места. И пришло мгновенье, когда я поняла, что Бог создал из меня совершенную женщину, красоту которой невозможно превзойти. Тогда я задала себе вопрос: для чего? Ведь Бог впустую не работает! Ответ на этот вопрос пришел не сразу, но пришел!

Анна лежала на спине, и казалось, что рассказывает про все не мне, а небу. Слушая ее, я понимал источник ее уверенности в себе. Можно было бы упрекнуть ее в самолюбовании, но было бы несправедливо, ибо она говорила истину. Я отдавал ей должное, что она могла видеть себя со стороны. Мне не хотелось ее прерывать, задавая вопросы, что ее вполне устраивало. Но здесь она сделала паузу, ожидая моего вопроса, которого не последовало. Тогда она перекатила свое тело на мою грудь и принялась за поцелуи. Думаю, блаженство произошло от поцелуев!

Насытившись, Анна продолжила:

— Старик, а ты хитрец! Не задаешь вопросы, когда знаешь, что ответа не будет.

— Я не хитрец, а обыкновенный человек, находящийся в состоянии счастья. Я впитываю в себя твое существо: тело, дыхание, голос, запах, непонятный жест, смех, внезапное исчезновение и случайное возвращение. Хочу, чтобы ты говорила и говорила, а я бы молчал и слушал с упоением, понимая, что все это сон. Я со страхом жду момента, когда проснусь и пойму, что ты мне приснилась, ибо так не бывает, так просто не может быть, чтобы старика целовала девушка, олицетворяющая собой жизнь.

Анна прикрыла мой рот рукой и сказала:

— Будем считать твой монолог признанием в любви. Но не унижай себя, и еще больше — меня! Неужели ты все время будешь возвращаться к теме возраста? Выскажу некоторые соображения. Действительно, по числу прожитых лет разница огромная. Но только ли этим определяется возраст? Для всего земного — да. Но не для человека! В двенадцать лет Иисус Христос разговаривал, как минимум, на равных с раввинами. Другой пример. Разница между творениями нашего общего знакомого Сальвадора Дали и Иеронимом Босхом составляет четыре века, но, когда смотришь на их картины, трудно увидеть в них столь большую разницу в возрасте. А ведь Босх понятия не имел о сюрреализме. Кстати, и ты говорил о сюрреализме — совмещении сна и реальности. Должна признаться, что у меня те же ощущения.

Так вот, таких примеров можно привести великое множество во всех областях творчества человека, будь то искусство, музыка, философия или литература, где временные различия сокращены до предела, когда все звучит современно. Ты можешь возразить, что это касается лишь гениев. Могу согласиться с этим лишь частично. Просто у гениев такое сокращение времени гораздо больше, чем у обычных людей.

Теперь перейдем к нам. Во-первых, каждый мой поцелуй делает тебя существенно моложе! И я постараюсь значительно тебя омолодить. Во-вторых, я тоже в двенадцать лет была много старше своих сверстниц. Понятно, что физическое старение остановить невозможно, ибо так захотел Бог. Но мы люди, обладающие фантастическим разумом, поэтому должны говорить об интеллектуальной конкуренции. И в некоторых случаях я чувствую, что старше тебя. Здесь нет ничего странного. В подтверждение этих слов, вспомни себя, когда робко подчиняешься мне и превращаешься в юнца, впервые увидевшего голую женщину. Думаю, моя мысль понятна.

Что же касается твоего физического состояния, то с этим все в порядке — я же прижимаюсь к тебе! Признаюсь, мне иногда жалко Его, но что поделаешь — такова у него судьба. Но полностью Его отрицать не будем — придет и его время. И если Он слышит эти слова (а Он их слышит!), то пусть не возрадуется, ибо моя девственность неприкасаема! Но Он мне очень необходим для будущего!

Здесь я понял, что Анна вновь начала свою игру в неизвестность, давая волю моей фантазии по поводу Его перспектив. Но вопросов решил не задавать, чтобы не мешать ее логической цепочке мыслей. Да и зачем? Мне нужен был ее голос, ее рядом лежащая нагота и пьянящий запах! Интересно, подумал я, как бы изобразил сюрреалист этот не поддающийся описанию запах девственницы? (Разумеется, не старой девы!)

Анна же, сделав небольшую паузу, продолжила:

— Старик, мне кажется, ты сейчас думаешь, что я помешалась на теме Он и Она из-за нерастраченных гормонов. Действительно, говоря о них как о самостоятельных существах, а не о части тела, можно прийти к этому выводу. Впрочем, я и не отрицаю, что такой эффект есть. Было бы странно, если бы его не было. Я ведь пошла против Бога. Но обещаю возвратить свой грех, и это будет покаяние, которое он, Бог, не сможет не принять!

И тут с неба друг за другом упали три звезды. Я не сдержался и сказал:

— А вот и подтверждение тому, что Бог тебя услышал, послав на землю звезды.

— Не морочь мне голову, Старик! — спокойно ответила Анна, — это обычные метеориты, сгоревшие в атмосфере. И не несут они вести о смерти кого-то.

— Ты что, занималась и физикой?

— Нет, она не для меня, но звездным небом была увлечена некоторое время. Когда впервые я увидела современные фотографии ночного неба, то была потрясена. Именно — «потрясена», другого слова не подберешь. Оказывается, количество звезд исчисляется миллиардами. Какое-то время я увлеклась астрономией, и чем больше вникала в ее суть, тем меньше верила в ее выводы. Мне не хочется сейчас говорить о противоречивых утверждениях астрономов, но я пришла к своим представлениям о сущности звезд. Думаю, древние люди были ближе к истине, чем современная наука.

Знаю, ты в уме сейчас усмехнулся из-за моего очередного наглого заявления. Но я воспользовалась принципом, предложенным научным сообществом, что истина подтверждается лишь опытом. Интересно, каким опытом можно доказать, что звезда находится от нас, скажем, на расстоянии миллиона световых лет? Отвечу: лишь путем принятых постулатов. Однако многие из этих постулатов противоречат Библии. Но это ученых мужей не смущает, ибо они возгордились, позволив себе отрицать божественное.

«И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою». Это из Библии. И где же находится душа человека? Ученые ее просто отрицают — так проще!

У любого человека, долго смотрящего на звездное небо, возникают множество вопросов. Так и у меня, особенно после увиденной фотографии. Поиски ответов на мои вопросы я начинаю искать, как правило, в Библии. Но о происхождении звезд там ничего нет. Тогда я выдвинула свой постулат: когда Бог создавал небо, на нем не было звезд. Не было потому, что первая звезда появилась после смерти Авеля — это была его душа. Мне и раньше приходила в голову мысль, что звезды — это человеческие души, но отвергала ее, поскольку людей на земле умерло гораздо больше, чем звезд на небе. А потрясение от увиденной фотографии звездного неба было от того, что моя гипотеза подтвердилась.

«Какая чушь!» — скажешь ты. Тогда опровергни!

Я не собирался ничего опровергать, поскольку она заставила бы меня слетать к одной из звезд. Но такое поэтическое восприятие мира завораживало, особенно сейчас, когда рядом лежала небесной красоты голая девушка, а сверху свисали огромные звезды.

Мы долго молчали, и вдруг я с удивлением заметил, что девочка заснула. Мне не хотелось ее тревожить, хотя в планах было перед сном разместиться под палаткой, так как по ночам на Севане часто идет дождь. Я долго не мог уснуть, хотя в голове была полная пустота. Раньше мне казалось, что человек не может не думать, когда бодрствует, но с Анной стали происходить вещи, которые относились к разряду невозможного явления. Действительно, о чем может думать человек, находящийся на пике счастья?

Утром, когда я проснулся, Анна еще спала детским сном. Повернувшись осторожно набок, я изучал ее спокойное лицо, со слегка припухшими губами. Это была моя сказка, которую впервые не приходилось безнадежно ждать с самого утра — она уже была рядом.

Хотя мне было достаточно лет, мой Хозяин по утрам сообщал мне о своем присутствии. Как ни странно, но я не сразу заметил, что он в ее руке. Об этом я даже мечтать не мог! Думаю, это произошло инстинктивно, во сне, когда она не могла контролировать свое табу.

Я ждал взгляда первого мгновения, когда она откроет свои изумрудного цвета глаза. Однако, когда ее длинные ресницы вспорхнули, освобождая путь взгляду, ничего особенного не произошло. Увидев мое лицо перед собой, Анна не выразила удивления, будто произошла обыденная встреча.

— Доброе утро! — сказала она и улыбнулась. — А это что? Старик, неужели это твои проделки? Почему он у меня в руке?

— Доброе утро! — ответил я, делая вид, что обижен ее вопросом. — Не рабское это дело обижать свою госпожу. Я не смог бы себе позволить такой бестактности. Возможно, Он сам договорился?

— Ты хочешь сказать, что у него есть язык?

— Для наглости не обязательно иметь язык!

Анна сильно сжала его и, поцеловав меня в губы, лукаво спросила:

— Он всегда такой твердый по утрам?

— Разумеется, нет! — ответил я, возвращая поцелуй, — лишь на Севане.

— Тогда мы чаще будем приезжать сюда!

— Я не против такого предложения. Однако пора заняться туалетом, но на этот раз придется одеться, поскольку по утрам здесь очень холодно.

Быстро одевшись, я вышел из палатки. Действительно, было очень холодно. Завершив процедуры, я вернулся к Анне. Она уже была одета и согревала кофе. Попросив меня посмотреть за кофе, она вышла.

На сборы ушло немного времени, и мы отправились в обратный путь. По предложению Анны, мы решили объехать Севан и вернуться через Мартуни. Было такое впечатление, что ей не хотелось покидать Севан, и она искала повода оттянуть отъезд. Когда мы подъезжали к трассе на Ереван, Анна решила, что грех не поставить свечки в церкви, и мы свернули на полуостров.

Церковь была расположена на вершине холма небольшого полуострова, который от рождения был островом. Но благодаря бездарным руководителям, построившим каскад гидроэлектростанций на реке Раздан, вытекающей из озера, Севан обмелел, поскольку расчет баланса зеркала озера и количества убытия воды был произведен неверно, благодаря не менее бездарным специалистам. На этом беды Севана не закончились, поскольку другие «специалисты» не задумались о том, что обмеление уничтожит места нереста ишхана, и он погибнет в конкурентной схватке с сигом, который был искусственно разведен в озере. Но на сига тоже нашли управу, но это уже не интересно. Глупость неисчерпаема!

Оставив машину на стоянке, мы стали подниматься по ступенькам к церкви. Если говорить точнее, это был храмовый комплекс, состоявший из двух церквей. Так как было слишком рано, мы не смогли попасть в церковь. Тогда мы решили пройти дальше, чтобы увидеть панораму Севана. Несмотря на раннее утро, по пути мы встретились с группой туристов из Франции. Необжитая часть полуострова представляла собой огромную поляну, покрытую лишь камнями и зеленой травой, вперемешку с полевыми цветами. Здесь не было ни одного дерева, но это было даже к лучшему.

И тут мы, и французские туристы увидели изумительную картину. Метрах в пятистах от нас в самом центре поляны молодая парочка занималась любовью. Мне показалось, что французы, как и мы с Анной, были восхищены открывшимся пейзажем, в который так гармонично вписывались два обнаженных тела. И я сказал Анне: «Пусть знают французы, что мы не столь отсталая нация, и нам знакомо чувство прекрасного!».

Когда мы вернулись к церкви, она была уже открыта. Анна поставила две свечи рядом и зажгла их. Она смотрела на них и что-то бормотала. А я смотрел на нее как на святую. В церковном полумраке, в дрожащем от свеч свете, она олицетворяла собой ангела неземной красоты.

Выйдя из церкви, я заметил на ее глазах слезы. В таких случаях бессмысленно задавать вопросы о природе слез, поскольку внятного ответа на него нет.

Покатив в Ереван, мы не обмолвились ни словом. Лишь подъехав к развилке на Чаренцаван, Анна попросила свернуть направо, и мы возвратились в нашу столицу через Егвард. Я не находил ничего странного в том, что мы всю дорогу молчали, углубившись в свои мысли. Это была релаксация организма после пережитых эмоций.

Казалось бы, я должен был думать о моей прелестной спутнице, но проклятый мозг мне подкинул иную тему. У армян есть несколько основных святынь, одной из которых является высокогорное пресное озеро Севан. Тысячелетиями на нем существовал остров, с которым связано много событий, воспоминаний и легенд, принадлежащих всем поколениям людей, пусть даже давно умерших. И вот приходят чиновники, которые берут на себя, не смелость и ответственность, а наглость разорения святыни, принадлежащей всем армянам со времен Ноя. Но по принципу непогрешимости чиновничьей рати, увидев, что совершили глупость, решили попрать глупость глупостью, вложив несметные средства и усилия на создание пятидесятикилометрового тоннеля, чтобы воды реки Арпа переправить в Севан. Вскоре оказалось, что это привело к новым проблемам, которые чиновники обозвали непредсказуемыми.

Мысли о Севане привели меня к множеству других несчастий, пришедших на судьбу маленького народа. И я задался вопросом: почему из поколения в поколение, на протяжении веков, к политической власти армянского народа приходят наиболее бездарные люди, которые не могут просчитывать свои идеи хотя бы на шаг вперед? Живя лишь сегодняшним днем, их политика, как правило, приводила к разорению, потере земель и уничтожению собственного народа. Каждая нация воспроизводит примерно одно и то же количество людей, приходящихся на душу населения: дураков, умных — и не очень, незаурядных и гениев. Но почему у нас к власти приходят определенного сорта люди, которым трудно приписать наличие большого интеллекта, и у которых наиболее развит хватательный инстинкт?

Естественно, однозначного ответа я не нашел, и подумал: сам-то чего стою, если рассуждаю о всяких глупостях, когда рядом сидит фантастическое существо?

Въехав в Ереван, проезжая мимо Института физики, я обратился к Анне:

— Как странно, что до сих пор я так мало знаю о тебе. Даже не знаю, где ты живешь и куда тебя сейчас отвезти.

Анна повернула ко мне голову и, с некоторой обидой в голосе, ответила:

— Старик, тебе не стыдно задавать такой вопрос? Наш первый дом был построен на Севане мною, а теперь едем к тебе.

— Ты согласна переехать жить ко мне?

— Это же очевидно, Старик! Ты что возражаешь?

— Ты прекрасно знаешь ответ. О таком счастье я даже не помышлял.

Анна взяла мою правую руку и поцеловала. Меня смутил ее жест, но вывода из него мне не хотелось делать, так как поведение Анны не поддавалось расшифровке.

Подъехав к дому на Монументе, мы поднялись на лифте в мою квартиру. Войдя в дом, Анна тут же побежала рассматривать квартиру, выражая восторг, хлопая в ладоши и подпрыгивая как малое дитя.

— Старик, у тебя потрясающий вкус! Какие огромные окна на весь Арарат! И что за дивные балконы! Боже мой, и это все будет моим! Я даже представить себе не могла, что у тебя столь просторный дом. Хотя теперь понимаю, что, судя по твоим манерам, другого варианта не могло быть. Старик, признайся, что ты меня любишь!

Такой реакции Анны я не ожидал, тем более, требования о признании в любви. Человек, находящийся в моей ситуации, мог подумать лишь одно — что молодая девушка связалась с состоятельным стариком ради выгоды. Я понимал, что все не так, но как — объяснить не мог. В то, что она меня любит как своего мужчину, поверить было исключительно невозможно, несмотря на то, что она всячески внушала мне эту мысль. Возможно, я и уговорил бы себя поверить в эту желаемую сказку, если бы Анна не обладала такой красотой и молодостью.

Я подошел к ней и, обняв за талию, спросил:

— Можно тебя поцеловать?

— Нет! — резко ответила она, — ты мне не ответил!

Я притянул ее к себе и хотел поцеловать в губы, но она увернулась и ударила по щеке. Этот ее поступок совершенно не вкладывался в мое интуитивное восприятие ее образа. Я выпустил ее из своих объятий. Мне показалось, что она ударит меня еще раз и даже закрыл глаза, но услышал ее возглас:

— А это что за прелесть! Я совершенно потеряла голову, не заметив такое чудо сразу.

Анна весело подбежала к концертному роялю и, подняв крышку, стала играть. От неожиданности я присел на диван и слушал. В свое время я очень увлекался классической музыкой, и моим любимым инструментом было фортепиано. Собственно, любовь к музыке привела меня к браку с моей женой, которая была профессиональным пианистом, и рояль мне достался от нее в качестве наследства. С некоторых пор я перестал ходить на живые концерты, а предпочел слушать великих исполнителей в записи, тем более что современная аппаратура позволяет многое.

Услышав живой звук у себя в доме, я обомлел. Анна играла Скрябина, его этюды. Играла и играла, забыв о моем существовании. Скрябин всегда был для меня «другим» композитором, слушал я его редко, поскольку он уводил меня в иной мир, мир несбывшегося экстаза. И мне пришло в голову: не это ли нас роднит с Анной? Я всегда благодарил Бога, что он наградил меня абсолютным музыкальным слухом, правда, взамен лишил способности играть на инструментах. Возможно поэтому, моей неосуществленной мечтой было желание стать дирижером. Мой слух позволял различать характер настроения музыканта, особенно при исполнении знакомого произведения.

Анна играла для нас обоих, мы были слиты воедино в исполнительной трактовке Скрябина, и здесь не было между нами никаких возрастных различий. В голове у меня промелькнула мысль: не это ли мне столько времени пытается внушить Анна?

Закончив играть, она повернула голову в мою сторону, и я увидел тот самый взгляд. Прокрутившись на вращающемся музыкальном кресле, она ловко сняла трусики и, подойдя ко мне, провела ими по моим губам, произнеся: это Скрябин. Затем, опрокинув меня на спину, стала целовать мое лицо, шею и грудь. Длилось это недолго. Встав с меня, она весело сказала:

— Старик, мы же с дороги! Пошли под душ.

— А ты что, не хочешь услышать моего ответа?

— А зачем? Я его знаю.

Войдя в ванную комнату, она вновь захлопала в ладоши.

— Какая огромная ванна! В ней можно плавать, — воскликнула она и, сбросив с себя одежду, бросилась открывать краны.

Мне показалось, что в доме появился ребенок, ее детская игривость обескураживала. Ванна быстро наполнилась водой, и Анна, визжа, бросилась в нее. Пенистая вода скрыла ее тело, и из воды торчала лишь голова, с глядящими на меня детскими глазками. Я любил ее! Любил это существо — и ребенка, и девушку, и женщину. Я догадался, за что она меня ударила меня по щеке — кричащая в ней искренность чувств была оскорблена мною. Я кожей почувствовал, что рядом со мной незаурядный человек, который высоко стоит над моим интеллектом, поэтому и не могу вырваться из оков своих предрассудков. Я задержался в своем развитии где-то пятьдесят лет тому назад. Она как-то сказала, что ниспослана Богом, и я воспринял это как некую аллегорию или шутку, но сейчас я, человек неверующий, стал верить в нечто такое. И тут мне вспомнилось, что похожие чувства я испытывал, соприкасаясь с незаурядными людьми. Сейчас модно говорить о некоей ауре. Не знаю, что это такое, но выдающиеся люди пленят тебя.

Анна нежилась в воде, не скрывая удовольствия. И я подумал: какое малое количество людей умеют радоваться жизни, не сдерживая себя условностями! Чтобы раскрепоститься, они обращаются или к алкоголю, или к наркотикам. Какая глупость!

Наконец она встала во весь рост, вся в пене. Было такое впечатление, будто она только заметила меня. С умиротворением в голосе, она попросила:

— Старик, искупай меня, пожалуйста! Только для этого тебе придется раздеться.

Видя мою нерешительность, Анна засмеялась:

— Ты что, стесняешься меня? Скажу честно, ты часто ведешь себя как истинный старик. Что мне с тобой делать? Мы же на Севане договорились, что между нами будет отсутствовать стыд. Хорошо! Я постараюсь избавить тебя от этого недуга.

Я подчинился ей и, раздевшись, вошел в ванну. Анна вручила мне мочалку и спокойно стала ждать моих действий. Пикантность ситуации заключалась в том, что для того, чтобы ее искупать, пришлось бы нарушить ее же табу. Она, как всегда, прочла мои мысли:

— Старик, не переживай! Не нарушаешь ты никакого табу, а лишь моешь уникальный экспонат.

— Ты что, задалась целью убить во мне мужчину?

— Думаю, тебе будет трудновато лишь первое время. Со временем привыкнешь. Считай, что ты в Лувре моешь женскую статую, созданную одним из гениев.

— Надеюсь, ты шутишь!

— Ты слишком много говоришь, вместо того, чтобы заняться делом.

Подчинившись, я взял в правую руку намыленную мочалку, а в левую душ, и принялся за дело. Несмотря на то, что на Севане она ходила весь день передо мной голой, и всю ночь мы пролежали, прижавшись телами, мои впечатления от совершенства ее тела и кожи, когда я проходил мочалкой по всем ее женским выпуклостям, были другими. К сожалению, я не обладаю даром описания неописуемого.

Закончив ее купать, я решил взяться за себя, но она не позволила, заявив, что теперь ее очередь заняться моим телом. Все бы ничего, но я стал беспокоиться за поведение моего Хозяина. Анна точно угадывала мои мысли, и чтобы поставить все точки над «и», начала с Него. Не буду говорить о возникших проблемах, но Анна всерьез решила отучить меня от стыда! Однако мои мучения на этом не закончились.

Закончив купание, она расстелила большое махровое полотенце на диване и легла на него спиной, широко расставив ноги. Я отвернулся и решил выйти из комнаты, но она, как ни в чем не бывало, попросила принести ее сумочку, оставленную в ванной комнате. Когда я принес ей сумочку, она сказала:

— Старик, там должны лежать мои бритвенные принадлежности, достань их, пожалуйста.

Я выполнил ее просьбу и хотел вновь уйти, но она не отпустила:

— Послушай, Старик, кто тебя так смущает, что стремишься убежать от меня? Ты уже видел все, во всех ракурсах, неужели этого недостаточно, чтобы относиться ко мне без ненужных эмоций?

— Милая Анна, у меня нет твоего таланта, управлять своими чувствами. Да я бы и не хотел такого, ибо это убило бы во мне мужчину.

— Следуя твоей логике, мужчины-гинекологи лишены мужских качеств?

— Мне трудно за них отвечать, но их выбор профессии, уверен, был связан с желанием непосредственного общения с Нею. О результатах ежедневного общения могу лишь догадываться.

— Что-то наш разговор заходит не в то русло. Давай поговорим откровенно на эту тему, и закроем ее раз и навсегда. По моему мнению, наши отношения исключительно хороши, мы стали необходимы друг другу. Единственная проблема для осуществления полной гармонии между нами, это мое желание не терять девственность. Придет время, и ты узнаешь истинную причину такого решения. Понимаю, ты мужчина, и если я являюсь твоей женщиной, то Она должна принадлежать тебе. Принимаю это и дарю ее тебе, ставя лишь единственное условие: сохранение девственности. Парадокс? Не спорю. Но с этим надо смириться.

Разве плохо было тебе со мной без ее участия? Хотя отрицать ее полное отсутствие, было бы несправедливо.

Старик, мне почему-то сейчас вспомнилась Анна Болейн, которая долго торговала своей девственностью ради короны и стала королевой. Правда, Генрих Восьмой все же изнасиловал ее, но обещание выполнил и повел ее под венец. Но Анна Болейн не учла одного — короли злопамятны. Пришло время, и Генрих решил, что голова ей ни к чему.

И вновь я увидел ее взгляд, сулящий мне блаженство. Анна протянула руки ко мне и сказала:

— Надеюсь, ты меня не изнасилуешь!

Она потянула меня за руки, и я оказался на ней, между раздвинутыми ногами. Не знаю, умеют ли целоваться боги, но ее поцелуи были божественны. Ее рот был невероятно вкусным, хотя слово «вкусный» звучит здесь неподходяще, но другого определения не приходит в голову. И очень быстро моя голова «поехала». Когда в один момент мне удалось вырвать язык из ее рта, и я потянулся губами к ее соскам, она схватила меня за волосы и, приподняв мою голову, нежно прошептала:

— Табу…

— Но я не покушаюсь на девственность! — возразил я.

— Она тоже девственна, мой пылкий старичок!

Не знаю почему, но на этот раз я взбесился и встал. Мне показалось, что с ее стороны ведется какая-то нечестная игра. В конце концов, я не робот, и не собирался им быть. Мне показалось, что в глазах Анны появилось чувство угрызения совести.

— Пожалуйста, Старик, не обижайся! — произнесла она, — придет время, и ты простишь меня. Нет, это не игра — так надо! В доказательство тому, что я полностью принадлежу тебе, хочу, чтобы ты Ее побрил сейчас. И делал это всегда!

Я посмотрел ей в глаза и всем своим существом ощутил, что являюсь ее рабом. Во мне не было ни воли, ни протеста, ни возмущения — я был ее тенью, никем!

Принявшись за Ее бритье, у меня появился страх. Это было на редкость нежное создание, менее всего предназначенное для такой процедуры, в силу сложности своей конструкции. Но Анна лежала спокойно, без напряжения, уверенная, что я Ее не обижу, и говорила:

— Старик, ты знаешь, я ее брею с тех пор, как на ней появились первые признаки появления волос. И знаешь почему? Как неоднократно тебе рассказывала, я ежедневно изучала свое тело, сравнивая его с другими телами, изображенными на картинах, и ни разу не встретила там волос на лобке. Позже, когда пришла мысль о сохранении девственности, я утвердилась во мнении, что Она всегда должна выглядеть девочкой.

Признайся, Старик, она совершенство, достойное походить на ворота Рая. Думаю, тебе это должно быть понятнее, чем мне. Но она тоже бывает предательницей, как твой Хозяин. Не так ли? Уверена, что она безобразно влажная!

Не знаю, понимала ли Анна, что делает со мной такими разговорами, да еще за моим занятием. Если ей казалось, что этим она достигнет желаемого результата, приучив меня спокойно относиться к ее наготе, то бесконечно ошибалась. Ответить на ее вопрос я не мог, так как руки мои подрагивали, и я боялся ее поранить.

Но Анну мое молчание не смутило, и она продолжила говорить:

— Старик, возможно, тебе покажется, что я несу бред по поводу волос на лобке. Тогда расскажу тебе правдивую историю, где эти волосы изменили всю жизнь человека. Звали этого человека Джон Рескин. Он был английским писателем и теоретик искусства. Женился девственником, и когда в первую брачную ночь увидел густые волосы на лобке невесты, что полностью противоречило его юношеским фантазиям и представлениям о молодой девственнице, то не смог к ней притронуться. Они вместе прожили несколько лет, и развелись, где в качестве повода для расторжения брака послужила ее девственность, что она блестяще доказала, предъявив ее наличие изумленным врачам. На этом трагедия его не завершилась. Он влюбился в десятилетнюю девочку, у которой на лобке еще не было волос. Разумеется, с ребенком у него не могло быть каких-либо отношений, просто говорю об этом как об известном факте.

Закончив свою работу, я подтвердил:

— Она действительно является прототипом Ворот Рая!

Такой реакции Анны на мое высказывание я не ожидал. Она вскочила на диван и, обняв меня за шею, радостно спросила:

— Правда, она прелестна?

Эта девочка сводила меня с ума своей непосредственностью и непонятными восторгами. В такие минуты я ощущал себя истинным идиотом.

— Старик, а я проголодалась, — сказала она, уткнувшись своим носом в мой нос, — что у тебя есть в холодильнике?

— Зачем нам холодильник. Не лучше ли поесть нашего традиционного шашлыка?

Вспышку в ее глазах я принял за безусловное согласие. Позвонив Сергею, я попросил прислать еду на дом. Он записал адрес и сказал, что шашлык будет примерно через час. Анна повисла на моей шее, обхватив ногами талию. Ее ненасытные поцелуи сводили меня с ума. В такие минуты казалось, что большего мне и не надо — черт с ней, с этой девственностью!

Мы сели за стол напротив друг друга и, взяв ее ладони, я стал изучать ее пальцы.

— Ты не только не используешь маникюр, но и не отращиваешь ногти, — сказал я, — так поступают музыканты.

— Не только музыканты. Но пианистки — точно! — согласилась она.

— Ты заканчивала консерваторию? Почему спрашиваю — слишком хорошо владеешь инструментом для непрофессионала.

— Какой-то ты странный, Старик. Что означает «непрофессионал»? Если человек чем-то увлекается, то должен доходить до самой сути. Помнишь, у Пастернака: «Во всем мне хочется дойти до самой сути»? Я росла в музыкальной среде и не могла не увлечься музыкой. Некоторую часть своей жизни я посвятила фортепиано, работая как одержимая. Понятно, для того, чтобы «дойти до самой сути», необходимы соответствующие способности. Скажем, я люблю поэзию, и даже начала писать стихи, но быстро поняла, что у меня нет поэтического таланта. Но здесь надо сделать оговорку: не обязательно быть поэтом, чтобы чувствовать глубину поэзии. Не обязательно быть художником, чтобы восторгаться Модильяни. Здесь нет новой мысли, но иногда об этом надо говорить.

— А кто был твоим судьей, определившим несостоятельность твоих стихов?

Анна посмотрела на меня удивленно и сказала:

— Как — кто? Я! Если ты что-то ощущаешь нутром, то не можешь не быть оценщиком этого предмета. Если я не буду понимать бездарность своих стихов, значит, не смыслю в поэзии. Составлять рифмы лучше всех могут компьютеры.

— А ты не допускаешь мысли, что написанное тобой стихотворение может оказаться для кого-то близким?

— Старик, прости, но ты говоришь ерунду. Не хочу даже комментировать.

— Принимаю твою реплику, но не так категорично. Пусть твои стихи не на уровне Высокой поэзии, но они дают сведения о тебе. Пройдет время и, прочтя их, ты вспомнишь себя той, вчерашней. Да и мне было бы интересно, поскольку из-за твоей скрытности мне приходится тебя собирать по крупицам. Давай так — ты рассказываешь одно из твоих стихотворений, а я, услышав его, еще чуть-чуть приближусь к пониманию твоей сути.

— У меня нет по этому поводу комплексов. Пожалуйста, слушай:

Подснежники

Из выцветшего снега,

Презрев ночной мороз,

Как девственница в неге,

Цветок весны пророс.

Нежнейшие подснежники,

Небесной чистоты,

Наперекор валежнику,

Раскрыли лепестки.

Вдохнули жизнь упрямую

В уснувшие поля,

Взбодрили землю талую,

Вскричав: пришла весна!

И птицы обезумели

От этих дивных слов,

Крича до поздних сумерек,

По-птичьи: славься, Бог!

Анна продекламировала стихотворение спокойно, не стараясь делать какие-то акценты. Я с любовью посмотрел на нее и сказал:

— А мне понравилось. Чувствуется, что написано женщиной.

— В том-то и дело, что — женщиной! — несколько раздраженно, ответила она. — Стихи, как и музыка, не могут быть женскими или мужскими.

Немного задумавшись, я ответил:

— Не согласен я с тобой. Вспомни Марину Цветаеву, выдающуюся поэтессу. В каждой ее строчке кричит женщина! Поэзия, как и музыка, может взорвать тебя изнутри, и увести в мир, который ты не в состоянии описать, потому что, его реально не существует, как не существует души. А если и существуют души, которая превращается в звезды по твоему утверждению, то в них нет разделения по половому признаку. И если женщина выплескивает свое женское нутро наружу в виде обезумевших строчек, означает ли это отсутствие в них поэзии?

— Старик, ты как-то заумно говоришь, уж слишком по-мужски. Но я не буду спорить.

— Тогда откройся еще немного и скажи: Скрябин твой любимый композитор?

— Произведения Скрябина я обожаю. Но с подтекстом твоего вопроса я не согласна. Кроме Скрябина, я люблю и всех остальных композиторов. Любой человек, причисленный к лику композиторов, сумел передать через музыку свое душевное состояние на момент написания произведения. В моем понимании, душа несет в себе неописуемое количество оттенков эмоций, и композитор их отображает в музыке. И мы выискиваем мелодию по нашему настроению, которая гармонирует с настроением автора на момент ее написания. А автором может оказаться кто угодно.

Когда я вошла впервые в твой дом, во мне заговорил Скрябин, а результат ты и услышал, и почувствовал…

Анна, прочтя на моем лице смущение от последнего слова, широко улыбнулась и сказала:

— Старик, я очень упрямая и не сдамся. Я добьюсь своего, и ты перестанешь краснеть при каждом намеке на мои трусики. Ты привыкнешь смотреть на мое тело без вожделения, а лишь как на произведение искусства. Ты будешь брить меня ежедневно и достигнешь уровня безразличия гинеколога. Но все в меру! Иногда мы будем нарушать эти правила.

Сказав это, она посмотрела мне в глаза, и в них было то, ради чего стоило жить. Но продолжения не было, поскольку в дверь позвонили. Нам принесли еду.

Анна стала накрывать на стол. Явственно почувствовалось, что дом нуждался в наличии в нем женщины. Этот непреложный факт всегда будоражит мужчину, особенно когда по каким-то причинам он становится холостяком. Я уже много лет жил один, и мне казалось, что такая жизнь устраивает. Но стоило появиться женщине, как мгновенно почувствовалась ее необходимость в доме. Дух женщины привносит в него некую нежность. На кухне появилась хозяйка! Я следил за тем, как Анна сервирует стол, заодно знакомясь с кухонным хозяйством, и понимал, что нахожусь в состоянии непрерывного счастья. В меня вселилась убежденность, что мне дано иметь две жизни — до Анны, и сейчас. Она меня привела в мир, о существовании которого я не подозревал — мир естественности, откровенности и чистоты. Мир, который она излучала, создавал обстановку, в которой есть все, и не надо было о чем-либо мечтать, так как мечта уже была в нем.

Она дала мне понять, что невозможно приукрасить обнаженное тело никакой одеждой, когда на Севане сняла стринги — эти маленькие трусики, казалось, ничего не прикрывали, но эффект был огромен. Единственное, что носила на себе Анна, когда мы оставались вдвоем — это золотой крест на цепочке.

Мы сели за стол напротив друг друга, и я разлил по бокалам вино. Неожиданно для меня, Анна предложила тост:

— Старик, я предлагаю выпить за то, чтобы ты никогда не сожалел о том, что в твоей жизни появилась я. Сейчас тебе кажется, что такой исход невозможен. Как знать!

— «Как знать, быть может, те мгновенья, что протекли у ног твоих, я отнимал у вдохновенья!» — продекламировал я Лермонтова. — Но эти строки не для меня, так как ты и есть суть моего вдохновения. Чтобы ни произошло в дальнейшем, подаренная тобою сказка уже возместила все возможные невзгоды. Я готов выпить за любое твое желание. Будь рядом!

Мы чокнулись, и хрустальный звук бокалов разлетелся по комнате. Анна отметила профессионализм Сергея, который прислал исключительно все, что необходимо для стола. Мне приятно было такое внимание по отношению к Сергею.

Обстановка за столом напомнила мне молчание при возвращении из Севана. Я решил не проявлять инициативу и ждал тему для разговора, которую предложит моя очаровательная собеседница. Время от времени мы бросали взгляды друг на друга и улыбались. В один момент, глядя на ее жующий ротик, мне захотелось получить оттуда пищу, но на этот раз такого предложения не было. Иногда мне становилось не по себе, когда она угадывала мои мысли. Вот и на этот раз она правильно распознала мой взгляд и хитро улыбнулась. Однако никаких действий с ее стороны не последовало.

Следующий ее тост меня обескуражил:

— Этим бокалом предлагаю выпить за завтрашний день, который еще на один шаг приблизит меня к задуманной мечте. Утром мы пойдем подавать заявление на оформление нашего брака.

Среагировать быстро на такое заявление было невозможно. Заметив мое смятение, она спросила:

— Ты возражаешь?

— Могу ли я возражать? Во-первых, по определению — нет, поскольку являюсь твоим рабом. Во-вторых, при всей моей богатой фантазии, я не сумел бы даже подумать об этом. Но поскольку ты задала вопрос — отвечу. Разумеется, не будь внешнего мира, мы бы и не ставили такого вопроса. Жили бы вместе, пока смерть не разлучит нас. До сих пор ты почти презирала наше окружение, а теперь предлагаешь идти к нему на поклон. Для чего? По той простой причине, что официальная регистрация брака таит в себе юридические последствия.

— Очевидно, Старик! Ты скоро умрешь в авиационной катастрофе, и все достанется мне как законной супруге. Звучит, понимаю, грубо и меркантильно, однако такова жизнь!

— Ради тебя я готов на что угодно, но у меня есть сын!

— Во-первых, обещаю, что все достанется твоему сыну, поверь мне! Во-вторых, из наших разговоров я поняла, что твой сын достаточно обеспечен, и тебе не надо особенно беспокоиться о нем. Я имею в виду, в материальном плане. В-третьих, почему ты не берешь меня в расчет?

— Извини, Анна, об этом я действительно не подумал. Просто твое предложение оказалось для меня слишком неожиданным. С тех пор, как мы вместе, я нахожусь в состоянии эйфории, и в этом направлении я не мог думать. Да и по закону жанра, предложение тебе должен был делать я. Как мужчина!

— Что ж, Старик, ты действительно обескуражен и думаешь с трудом. Не сложно догадаться, что ты никогда не сделал бы мне предложения выйти за тебя замуж. Но не потому, что не хотел бы! В нашей ситуации инициатива должна была исходить от меня, что я и сделала. Так мы выпьем за завтрашний день?

Я встал из-за стола и подошел к ней с бокалом вина. Мы чокнулись, после чего я поцеловал ее в губы. Выпив до конца вино, она вновь повисла на мне, и ее язык свел меня с ума.

Когда мы выпили по бокалу вина, Анна как-то сникла. Видимо, перепила, да и просто устала. Взяв на руки, я отнес ее в спальню, где она тут же уснула. Все же мне было неуютно ходить голым по комнате, и я одел халат. По телевизору транслировали футбол «Барселона» — «Арсенал». Раньше для меня такого класса встреча была праздником. Но сейчас кроме Анны в голове ничего не было. Действительно, я приобрел вторую жизнь. Сидя в кресле, я не заметил, как уснул. Проснувшись рано утром, мне показалось, что нахожусь во сне. Телевизор работал, а на мне, уютно устроившись на коленях и уткнувшись в грудь, сладко спала моя девочка. Так безмятежно спят лишь дети, и Анна была одной из них.

Проснувшись, Анна была удивлена не меньше моего, что находится не в постели. Закончив с утренними процедурами, мы сели завтракать. И тут она спросила у меня:

— Старик, ты состоятельный человек? В конце концов, я должна знать, за кого выхожу замуж!

— На этот вопрос невозможно ответить однозначно — все слишком условно. У меня есть некоторые сбережения и небольшая фирма, в которой работают доверенные люди. Все дела я передал в руки молодежи, и вмешиваюсь в работу, лишь тогда, когда необходимо принять принципиальные решения.

— Судя по квартире, зарабатываешь ты неплохо. Для будущей жены, это немаловажный фактор. Теперь о сегодняшнем дне. Я подумала и решила, что заявление о регистрации нашего брака лучше отнести мне одной. Сам понимаешь, будет много неприятных вопросов и подозрений из-за разницы в возрасте.

— Согласен с тобой, но если я не пойду, это вызовет еще большее подозрение, да и моя подпись понадобится.

— На этапе подачи заявления, это не столь важно, тем более что, в этой стране деньги решают все. С этим я справлюсь. Теперь о самом щепетильном. Для подготовки к браку мне необходимо закончить некоторые дела, и для этих целей мне необходимо двадцать тысяч евро.

— Анна, для меня это очень большие деньги.

— Ты хочешь сказать, что я их не стою?

— Тебе хочется обязательно уколоть меня?

— Нет, Старик, дело не в этом. Деньги — некий эквивалент всему. Пожалуй, через отношение к ним легче всего познать человека. О высоких материях говорить могут многие, и могут выглядеть безупречными. Но если вдруг дело доходит до каких-то материальных затрат, то весь интеллект некоторых субъектов начинает с успехом работать на то, чтобы обосновать излишество этих расходов.

— Согласен. Но все это характеризует и того, кто требует этих затрат. В нашем случае нет вопросов. Принимая твой тезис, что все можно оценить деньгами, то твое отношение ко мне, да и ты сама, стоят столько, сколько я не заработал за всю свою жизнь. А если еще учесть, что мне осталось жить немного, то задача имеет однозначное решение. Кстати, Анна, откуда в тебе такая уверенность в том, что мне осталось не только мало жить, но и умереть в авиакатастрофе? Можно было бы даже с этим согласиться, но ты предсказываешь и то, что я погибну именно по пути в Минск, когда уеду от тебя. В конце концов, сейчас существует столько рейсов, что я могу сесть в другой самолет.

— Старик, ты говоришь таким тоном, будто я желаю тебе смерти. Где-то в душе ты винишь меня в том, что я сказала об этом. Но я считаю, что, если есть возможность знать дату своей смерти, это хорошо, так как можно многое спланировать. Скажем, что делать с наследством.

А откуда мне известно, не могу сказать, поскольку не знаю. Дар предвидения во мне с детства. Поэтому, как бы ты не менял рейсы, разобьется именно тот самолет, в котором будешь лететь ты.

— Оригинально! Тогда нет вопросов. Что ж, поскольку мы собираемся стать супругами, необходимо узнать друг друга ближе. Если я правильно тебя понял, то начнем с меня, хотя ты обо мне знаешь гораздо больше, чем я о тебе. Но это дело наживное. Начнем изучать меня с денег. Часть своих сбережений я храню в этом сейфе. Ты хочешь всю сумму сейчас?

— У меня складывается такое впечатление, что ты на меня обиделся. Если есть проблемы — не давай. Как видишь, деньги приводят к длинным разговорам.

— Нет, Анна, я же сказал, что весь нахожусь в твоей власти, и без тебя мне уже ничего не нужно.

Я вытащил из сейфа двадцать тысяч евро и передал ей. Она еще попросила мой паспорт, чтобы пойти с ним в мэрию для подачи заявления. Я понимал, что если на это смотреть со стороны, то все походит на безумство. Ведь я до сих пор не знал о ней ничего — ни адреса, ни фамилии, ни родителей. Однако для меня уже ничего не имело значения, лишь бы она была рядом, пусть даже с призрачным будущим.

Поцеловав меня в щечку, она ушла, сказав, что ей надо завершить все свои дела, чтобы полностью принадлежать мне.

Я ждал ее целый день, даже накрыл стол, чтобы отметить день подачи заявления на наш брак. Настали и вечер, и ночь, но Анна не появлялась. В этой ситуации было не понятно, как поступить. С одной стороны, она меня уже приучила к своим исчезновениям, с другой — ситуация принципиально поменялась, и я имел основания беспокоиться за нее.

Я вновь оказался в глупой ситуации, когда не знал, где и как ее искать. Разумеется, спать я не мог, и лишь наутро уснул в кресле, а проснувшись, никакой девочки рядом не было.

Хотя дома у меня и есть телефон, он редко звонит. Поэтому, когда он зазвонил, я удивился, хотя тут же подумал, что это Анна, поскольку она записала мой номер телефона. Но это была не она. Звонили из мэрии и сказали, что Мария попросила, чтобы я зашел за своим паспортом, который она оставила у них. Когда я выразил свое удивление, что никакой Марии не знаю, голос в трубки еще более удивился. «Вы подавали заявление на брак?» — спросила женщина в трубке. Я ответил, что действительно подавал. «И что, не помните, как зовут вашу невесту?» — съязвил голос в трубке.

Я ответил что-то невнятное и поблагодарил за звонок. Дело принимало совершенно непонятный оборот. Забрав в мэрии паспорт, я не задал там никаких вопросов, поскольку выглядел бы шутом. Естественно, в голову приходили разные варианты. Может, Анна хочет выдать за меня какую-то Марию? Но это было бы несерьезно, так как без моего согласия такое невозможно, даже за большие деньги. Более естественным вариантом было то, что она, пользуясь своей красотой, нашла такой способ зарабатывать деньги, прикрываясь байкой о сохранении девственности. Но эту мысль я отбросил, поскольку не представлял себе, чтобы можно было так безупречно сыграть роль удивительной девушки. Но может, мне просто не хотелось лишаться своих иллюзий? Деньги-то были настоящими!

Мне не хотелось плохо думать о ней. В конце концов, с ней мог произойти несчастный случай. Два дня у меня ушло на то, чтобы обойти больницы и полицейские участки. Но это не дало результата. Тогда я решил проверить еще один вариант — ее отъезд из республики. Имея при себе такие деньги, Анна могла уехать куда угодно. Если эта версия была справедлива, то наиболее реальный способ отъезда был самолет. Но как мне было проверить это, если я не знал даже ее фамилии? Следуя утверждению Анны, что за деньги в Армении можно сделать, практически, все, я решил проверить аэропорт.

Для начала надо было подключить знакомых, имеющих отношение к авиации. К сожалению, таких людей в круге моего общения не было. Да если бы и были, то не работали бы из-за возраста. Нужно было поискать среди молодежи, и я вспомнил Карена, тем более что у него была работа, связанная с различными клиентами. Эта мысль оказалась правильной, так как Карен познакомил меня с нужными людьми.

Надо признать, что всегда интересно общаться с людьми из сферы, которая тебе не знакома. Так и сейчас, когда я выложил свою просьбу человеку из службы безопасности полетов, он сразу отверг вариант поисков некоей Анны без фамилии по списку пассажиров, а предложил просмотреть записи видеонаблюдения на паспортном контроле. Правда, на это ушло много времени и денег за услугу, но я был доволен, поскольку был исключен еще один возможный вариант поиска Анны. Среди отлетающих пассажиров Анны не оказалось.

Казалось, я сделал все, больше в голову ничего не приходило. Конечно, можно было бы попытаться найти ее через какую-то Марию, ведь в мэрии должны были остаться ее данные, но такой вариант мне был неприятен.

В конце концов, я пришел к выводу, что бессмысленно ее искать. Хотя я и потерял приличную сумму денег, меня это устраивало, поскольку то, что уже мне дала Анна своей молодостью и красотой, стоило гораздо больше. Во всяком случае, для меня. Единственное, что из материального осталось от нее — это стринги и их запах, сводящий меня с ума.

Я снова стал ходить каждый вечер в «Киликию», хотя понимал, что она туда больше не придет. Все это напоминало хождение на кладбище к близкому человеку. Сергей был тонким психологом и понимал, что произошло нечто для меня неприятное и, скорее всего, с Анной, но вопросов не задавал. Я был благодарен ему за молчаливое соучастие в моих проблемах.

Прошла неделя, когда вновь зазвонил телефон. Естественно, находясь непрерывно в мире Анны, чтобы не произошло, я с надеждой связывал это с ней. Звонила женщина и сообщила, что прилетела из Лондона, где в аэропорту Хитроу к ней подошла девушка и очень просила передать небольшой пакет для меня. Я поблагодарил и договорился встретиться с ней у памятника Таманяна.

У меня появилась надежда! Женщина, передавшая мне пакет, ничего не могла сказать о девушке в Хитроу. Единственное, что она подтвердила, в ответ на мой вопрос, она была очень красива. Как жаль, что я не могу описать состояние счастья! Мне не терпелось попасть домой. Я взял такси и, поднявшись к себе, дрожащими руками раскрыл пакет. Там были стринги, на которых фломастером было написано: «после Британского музея». И записка с адресом электронной почты.

Я приложил стринги к губам — это был ее запах! Я бросился к компьютеру и написал: «Анна, ты ли?». Больше из дому я не выходил, ожидая ответа. Ответ пришел лишь на следующий день.

«Привет, Старик! Знаю, что зол на меня, ну и черт с тобой! Думаю, мой подарок поднимет твое настроение. Я давно мечтала посетить Британский музей, где можно окунуться в прошлое человеческой цивилизации. Насколько огромное впечатление я ощутила там, почувствуешь, когда будешь целовать мой подарок. Я тебе говорила, что была во многих странах в процессе изучения того или иного языка. Так что в Лондоне я не впервые, и это один из самых замечательных городов мира. Присылаю тебе фотографию, которую считаю прекрасной. На ней огромный парень держит меня на одной руке как большую охапку дорогих цветов. Но это не цветы — это я! Мы с ним познакомились случайно. До него мне не приходилось встречать такого красивого чернокожего человека. Все было в нем завораживающее — и лицо, и фигура, и рост, и улыбка. Он уловил мой взгляд и подошел ко мне. Познакомившись, я попросила его сделать этот снимок. Разумеется, он захотел продолжить знакомство со мной.

Твоя скорая супруга Анна»

Как всегда, она искусно смешала все мои чувства — радость, ревность, надежду и неопределенность. Письмо было похоже на издевку, но, немного подумав, я успокоился. Ведь за все надо платить! И я платил за свое неприемлемое бесстыдное отношению к девушке.

Я ответил ей, задавая глупые вопросы, но ответ получил через пару дней в виде телефонного звонка. На этот раз был Париж, Орли. В присланном пакете были лишь стринги с надписью «Лувр».

На следующий день я получил по электронной почте письмо.

«Старик, Лувр каждый раз во мне все переворачивает, да и сам Париж — не менее. Вчера познакомилась с белокурой приятной девушкой, которая являлась участницей марша лесбиянок. Присылаю фото, где мы с ней за стойкой бара. Хороша, не так ли?

Твоя Я.»

Что надо было понимать, прочтя это? Все что угодно! Главное — что она свободна, мне неподотчетна и я ее раб. Раб в ее понимании. Но ведь она обещает вернуться! На письмо я не ответил, так как понял, что это ее не интересует, и стал ожидать нового звонка. Какой я способный ученик!

На этот раз самолет был из Амстердама, а на стрингах надпись «секс». Что ж, осталось дождаться комментариев!

Письмо пришло утром.

«Мой великодушный нервный Старик! В хороших домах принято отвечать на письма, но ты человек восточный, и я тебя прощаю. Как ни странно, в Нидерландах я впервые. Чем мне нравится Европа, так это своим разнообразием, хотя на первый взгляд такое утверждение выглядит несколько странным.

Улица Красных фонарей вводит тебя в какой-то виртуальный мир, особенно если ты человек с Востока. Мне было не до Музея Ван Гога. Я «поплыла» и мне пришла в голову оригинальная идея. Если помнишь, я говорила, что люблю смотреть красивое порно. И мне захотелось увидеть все в натуре. Сначала я позвонила в Париж и предложила моей знакомой лесбиянке приехать ко мне. Ты не представляешь, как она обрадовалась, предполагая заполучить меня! Но я ее весьма разочаровала, предложив ей мужчину. Ее возмущению не было предела. Она говорила, что физически не переносит мужчин, ей даже противно об этом думать, и что прекраснее женщины ничего нет. Короче, я выслушала весь набор известных высказываний сообщества лесбиянок, а затем предложила деньги за то, чтобы мужчина лишил ее девственности в моем присутствии. Я начала с двух тысяч евро. Она обиделась, сказав, что так я ничего и не поняла. Я удвоила сумму. И тут я заметила процесс работы денег в ее голове. Началась новая философия, объясняющая жестокие противоречия бытия. Выслушав и это, я добавила еще две тысячи. Начались новые компромиссы, и мы остановились на восьми тысячах, но при условии, что мужчине она не откажет, ни в чем.

Получив ее согласие, я позвонила в Лондон и предложила парню, с которым ты меня видел на фото, эту сделку. Хотя с ним тоже были определенные проблемы, но уговорить было легче. Он же мужчина! Более всего его интересовало, красива ли она. Я ответила, что очень даже, плюс ко всему, девственница!

И все же, мне показалось, что главным было для него то, что при этом буду присутствовать я. К нему у меня была лишь одна просьба — чтобы он лишил ее девственности во всех возможных смыслах и на деле убедил, что мужчина создан для женщины. Он ответил, что не подведет, лишь попросил подтверждения моего присутствия на этом действе. И он его получил!

Понятно, что я не буду описывать мною увиденное, скажу лишь, что оба они были великолепны, а мир получил новую неповторимую женщину. Тогда я подумала, что в лесбиянстве повинны мужчины.

Что касается меня, то мой подарок из Амстердама ты получил!

Завтра лечу в Рим, в Ватикан.

Твоя невыносимая Анна».

Как говорят, лед тронулся! Впервые Анна сообщила мне о своих планах назавтра. Я вспомнил свои первые чувства любви в молодости. Юношеская любовь описана не раз, и она достойна этого. Однако то, что происходило со мной сейчас, превосходило многократно те ранние чувства. Я ждал ее, ждал и ждал. Убавляло ли мне это количество лет, обещанных Анной, не знаю, но чувства, присущие лишь молодым, возросли.

Хотя поступки Анны мне казались сумасбродными и непоследовательными, я ее не винил и объяснял тем, что мы люди разных эпох, случайно столкнувшиеся в непредвиденной пространственно-временной точке, откуда и исходит непонимание. Почему она скрыла от меня свою поездку, мне было непонятно. Возможно, не хотела лишних разговоров и уговоров? Не знаю. И почему она упомянула Ватикан? Понятно, что, попав на экскурсию в Рим, она не обойдет вниманием Собор Святого Петра. Здесь я поймал себя на мысли, что занимаюсь ерундой — написала в Ватикан, ну и что? Могла бы и не упомянуть его.

Приняв упрек от Анны, я написал ей: «Передашь привет от меня Папе!». Через два дня мне Анна ответила: «Привет Папе передала. Он с благодарностью принял. Лечу в Иерусалим. Анна».

«Достойный ответ!» — подумал я.

Через три дня Анна позвонила мне по телефону и попросила встретить ее в Тбилиси, поскольку рейсов Тель-Авив — Ереван не существовало.

В Тбилиси я не был давно, хотя всегда любил и город, и его жителей. Вообще грузины всегда вызывали у меня симпатию. Они умеют веселиться! Как мне кажется, это очень важная характеристика людей, говорящая о многом.

В Тбилиси я выехал засветло. Действительно, у меня началась вторая жизнь, но наполненная другим качеством. К тем юношеским чувствам первой любви добавились мотивы зрелого человека, тем самым, создав уникальную смесь восторгов. Я мчался к неповторимой девушке, живущей в придуманном ее мире, в котором ей предназначалось выполнить особую миссию.

Есть сумасшествие двух видов: одно — как медицинское заболевание, другое — как состояние души. Сумасшествие Анны не подходило ни к первому, ни ко второму случаю. В ней было что-то неземное. Она искренне верила, что общается с Богом и выполняет некую миссию, требующую от нее сохранения девственности. Не знаю, была ли это творческая наивность или сумасшествие третьего типа. А может, с ума сошел я? Пожалуй, такой вариант более справедлив, ибо мощь женской красоты всесокрушающая!

Миг ожидания близкого человека в аэропорту знаком миллионам и миллионам людей, и этот миг никто и никогда не сможет описать, так как для каждого он свой. Рейс из Бен-Гуриона прибыл на четверть часа раньше. Через некоторое время стали выходить люди прибывшего рейса, но Анны все не было. Сколько было поглощенных мигов! Но где мой?

Она не вышла — она бежала, чтобы броситься мне на шею и прильнуть к моему рту. Это был наш миг, созданный небесной девушкой, который не имеет повторений. «Она действительно от Бога!» — пронеслось у меня в голове. Анна не отпускала меня, и мне показалось, что на нас стали обращать внимание. Какую загадку мы для них представляли!

Мы сели в машину, и я предложил Анне остаться на день в Тбилиси, но она категорически отказалась, сказав, что хочет скорее попасть домой. Меня устраивало ее любое желание, лишь бы быть рядом с ней. В Марнеули мы зашли покушать хинкали. Понятно, что грузинское блюдо надо кушать в Грузии! Честно говоря, меня всегда удивляло, почему национальные блюда всегда вкуснее на их родине — ведь рецепт известен! Но большее удивление вызывало одно — почему Анна рядом?

С удовольствием поев, мы продолжили путь на Ереван. Анна устроилась на заднее сидение и укрылась пледом.

— Старик, не обижайся на меня — я немного полежу, — сказала она, извиняясь.

Я остановил машину, чтобы достать из багажника подушку. Она с благодарностью на меня посмотрела и чмокнула в щеку. Я сел за руль, когда почувствовал укус Анны за мочку уха и шепот: «Это запах разлуки». Как и прежде, она приложила свои трусики к моим губам, отдав их мне. Затем вновь устроилась на заднее сидение и сладко уснула.

В Шулавери у меня произошла неприятность, которую ненавидят все водители — спустило заднее колесо. Когда я открыл багажник, чтобы вытащить запасное колесо, ко мне подошла толпа подвыпивших молодых людей. Была ночь, а на заднем сиденье спала моя принцесса. Надо признаться, я немного испугался. Ребята что-то говорили по-грузински, потом один из них на ломанном русском языке предложил свою помощь. Я поблагодарил и отказался. Тогда один из них залез в багажник и вытащил оттуда домкрат. О чем-то говоря между собой и смеясь, они быстро сменили колесо, аккуратно собрали багажник и протянули мне руки для прощания. Я не знал, как их отблагодарить и хотел дать денег. Они явно оскорбились, и, поняв это, я поблагодарил их, отдав одному из них свою визитку.

Подъехав к таможне, я попросил не будить мою внучку, отдав ее паспорт для штампа. Пограничники с обеих сторон были вежливы и приветливы, и мы вернулись на родину.

При выезде из Ванадзора, Анна проснулась и сказала, что хочет пи-пи. Я остановил машину в удобном месте, и она, решив свою проблему, вернулась на переднее сиденье.

— Старик, мы скоро будем дома? — спросила Анна.

— Примерно через полтора часа, — ответил я.

— Слава Богу! Ужасно соскучилась по дому, — и, сделав паузу, сказала: — по тебе тоже. А что ты делал без меня столько времени?

— Тебе не стыдно задавать такой вопрос?

— Ты же знаешь, что я бесстыдница! — ответила она и засмеялась.

— Конечно, ты спокойна за мою жизнь, уверенная, что от этого я не умру. Ты ведь предрекла способ моей смерти, так что, я тоже могу быть спокоен.

— Обожаю твой сарказм! Наконец-то я поняла, почему люблю тебя.

— Вот ты и раскрыла главный секрет — за что меня любишь! Ответа на этот вопрос я так и не нашел. Ты даже представить себе не можешь, сколько я над ним мучился.

— Старик, мы однажды договорились, что более темы возраста касаться не будем. И все же кое-что скажу. Мужчины твоего возраста не могут не замечать молодых, красивых соблазнительных девушек. Это факт. Они бы рады были им сделать предложение, но не могут себе этого позволить по двум причинам. Первая — моральная. Вторая — знают, что получат возмущенный отказ. Теперь возьмем обратный вариант. Почему ты думаешь, что девушка не может влюбиться в мужчину, который много старше нее? Причин на это может быть сколь угодно, не буду их перечислять. Так что здесь равноправие. Но все же, у девушки есть преимущество — и я им воспользовалась!

— Ты, как всегда, убедительна! Теперь отвечу на твой вопрос. Искал, искал, искал, а затем — ждал, ждал, ждал.

— Извини меня, Старик, — сказала она и неожиданно заплакала.

Я с трудом переношу плач, особенно, детей. Как часто я не понимаю ее! Мне не понятна была причина такой реакции на мои слова.

— Анна, почему ты плачешь? Я ведь сказал то, о чем ты прекрасно знала сама.

— Я не знаю, почему плачу. Скорее всего, из-за того, что соскучилась по тебе, а ты все время меня упрекаешь.

Мне стало не по себе. Она действительно права. И все из-за моего эгоизма. Любя другого, человек любит себя! Вернее, так: человек любит другого человека для себя. Даже в собственном ребенке он любит себя, ища в нем сходства с собой.

Чтобы успокоить ее, я сказал:

— Извини, пожалуйста. Я веду себя не как мужчина — все время жалуюсь. Но ты умная девочка и поймешь меня легко. Я просто обожаю тебя, и любое твое движение воспринимаю остро. Наверно, любовь, как и смерть, делает всех равными. Юношеская любовь жестока своим максимализмом. Но то, что происходит со мной сейчас выходит за рамки разумного объяснения. В юношестве почти все влюбленные пишут стихи. Делал это и я. Слава Богу, я быстро бросил это занятие. Но ты меня вернула в детство, и за время твоего отсутствия, мне пришли в голову такие строчки:

Коснулся талии — и вздрогнул!

За этим был особый мир:

Спина, колени, шея, бедра —

Что необузданно любил…

Но время создает руины

И каждый день свое «вчера»,

Уж слишком яростны морщины,

Все смехотворнее слова:

Слова восторга от изгибов

И совершенства женских рук,

Слова о том, что что-то было

И оборвалось как-то вдруг.

Ты — Вавилон, ты — Рим, Египет…

Ей нужен нынешний Париж!

И двери в новый мир закрыты.

А вздрогнул — испугался лишь.

Анна ответила не сразу. Я добился главного — она перестала плакать. Чуть погодя, она сказала:

— Глупые стихи. В твоем возрасте стихов не пишут. Думаю — и не влюбляются. Ты просто принял то, что само пришло к тебе в руки. Разумеется, тебе это льстит, доставляет удовольствие, создает иллюзии о возможности возврата к прошлым блаженствам. Все это ты обозвал любовью. Так не бывает! Любовь — это прерогатива молодости. Поэтому я с уверенностью говорю, что влюбилась в тебя. Я пользуюсь правом молодости и поэтому иногда плачу. И «нынешний Париж» — не про меня! А твой плач — и в стихах тоже.

— Мне трудно возразить, потому что не знаю, что ты понимаешь под любовью.

— Любовь — это когда ты что-то теряешь. Хотя бы голову. А что ты можешь потерять? Лишь деньги. За те деньги, которые ты мне дал, можно было бы заполучить много красивых девочек, как девственниц, так и умелых развратниц. И не было бы у тебя глупых проблем, как со мной.

— Мне такой вариант знаком. Но ведь я не пошел на него!

— Откуда мне знать?

— Как странно, Анна! Мы столько времени не виделись, а наш разговор похож на выяснение отношений.

— Все правильно, если мы собираемся стать супругами.

— Тогда я должен задать вопрос: кто такая Мария?

— Я думала, что этот вопрос ты мне задашь раньше. Мария — это я.

Такой ответ был для меня неожиданным. Примерно километр я молчал. Мы уже проехали Спитак, и скоро должны были быть дома. Поскольку мы вели разговор, то ехали медленно. Наконец я задал ей вопрос:

— Тогда почему ты назвалась Анной?

— Анной назвал меня ты, и чтобы подыграть тебе, я согласилась. Но это дало мне пищу для размышлений. В процессе нашего общения, ты подталкивал меня к одной гипотезе, к которой я шла шаг за шагом. И она подтвердилась перед моим отъездом, когда рассматривала у тебя дома фотоальбом.

Я почувствовал свое сердце. Это плохой признак, когда человек начинает чувствовать свои внутренние органы.

— И что ты там увидела?

— Увидела тебя молодого. Но не только это. В первый раз я подумала об этом, когда ты назвал меня Анной и сказал, что на груди у меня большие родинки. Я тебе показала их — это были соски. Но я не сомневалась, что ты имел в виду не их. Родинки были на груди моей матери, которую звали Анной, а я была очень похожа на нее. Здесь не надо было обладать большим умом, чтобы прийти к определенным выводам. Далее. Когда ты познакомил меня с Кареном, мне показалось, что это твой сын, поскольку уловила между вами сходство. Это меня и взбесило тогда. Такие знакомства мне каждый раз напоминают случку. И когда я в фотоальбоме увидела твои фотографии в молодости, все встало на свои места. Но не это было главным. Там была фотография моей мамы. Во мне взыграли смешанные чувства, похожие на ревность, любовь и обиду. Я поняла, что мне необходимо уехать от тебя, не знаю на сколько, но уехать.

— О том, что ты дочь Анны, я подумал в первое же мгновение, когда увидел тебя. Однако наши отношения стали развиваться так, что мне не хотелось выяснять истину. Более того, у меня был страх, что ты окажешься ее дочерью.

— Страх? И что же теперь?

— Я благодарю Бога, что он вернул мне Анну через много лет. Мне всегда казалось, что мы созданы друг для друга, но я был женат, и ей такая связь была неприемлема. Между нами не было никакой близости, лишь один неожиданный поцелуй на пляже, куда свела нас судьба. Не думаю, что надо рассказывать подробности. Скажу лишь, что Анна для меня осталась сказкой.

Анна долго о чем-то думала, будто на что-то решалась. Наконец обратилась ко мне:

— Старик, до сих пор я не подпускала тебя к своей жизни, но ситуация изменилась, тем более что у нас было прошлое еще до моего рождения. Поэтому слушай. Думаю, это необходимо нам обоим.

Есть некий миф, что человек предчувствует свою смерть. Так было с моей мамой. Однажды они с отцом решили вместе отдохнуть и поехали в Египет. Мой отец был скрипач и много ездил по гастролям, поэтому у него не было времени на полноценный отдых. И вот за много лет они решили вместе поехать на морской курорт. По пути в Шарм-эль-Шейх они попали в автокатастрофу и оба погибли.

Перед отъездом, мама почему-то была со мной крайне откровенной и рассказала о том, о чем не принято делиться с детьми. Разговор шел о тебе, как сейчас выяснилось. Она рассказала о своем первом поцелуе, который перевернул ее жизнь. Подробностей я не знаю, но она безумно влюбилась в тебя, и это осталось в ней на всю жизнь. Несмотря на то, что она вышла замуж и с моим отцом у нее были прекрасные отношения, ты остался для нее богом. Она была уверена, что Бог создал вас друг для друга, и не понимала, почему не позволил вам быть вместе. Мама верила в судьбу, поэтому была уверена, что Бог найдет способ соединить вас вместе, поскольку сам создал родство ваших душ. О том, что звезды являются человеческими душами, я узнала от нее. И взрывы сверхновых звезд означают смерть великого человека. Так было, когда умер Иисус Христос, которому она поклонялась, поэтому дала мне имя Мария.

В полете по пути в Лондон я думала о фотографии мамы в твоем альбоме. Это было для меня шоком, когда до меня дошло, что ты и есть тот самый бог, с которым ее разъединили. Так вот почему меня потянуло к тебе! Ведь мы были так похожи с мамой.

Когда Анна закончила говорить, мы проехали Аштарак. До самого дома мы не проронили ни слова.

Тема разговора в машине была весьма эмоциональной, поэтому я ехал очень медленно, и мы добрались до дома поздно. Как всегда, Анна меня удивила — вошла в дом, будто всю жизнь жила в нем.

— Как я соскучилась по дому, Старик! Думаю, что не скоро выйду на улицу. Я так и не привыкла жить в гостиницах, какие бы шикарные они ни были. У меня, как у мамы, есть тяга к домашней жизни, к созданию уюта в доме. Знаю, цивилизованный мир живет по — другому, но мне мало что нравится в этой цивилизации. Все время говорят о достижениях цивилизации, но умалчивают о ее разрушениях.

— Анна, ты не голодна? — спросил я.

— Нет, но я бы поела мороженое. В прошлый раз я заметила его в холодильнике.

— Да, я всегда храню в доме мороженое. Даже зимой.

— Тогда я хочу, чтобы ты покормил меня с ложечки.

— С большим удовольствием, моя девочка! — с радостью откликнулся я на просьбу.

Когда я начал кормить ее мороженым, у меня появилось чувство, которое было сродни чувствам кормящей матери. На этот момент она была для меня ребенком. Видимо, ей тоже захотелось быть в роли дитя, так как попросила уложить ее в постель. Я взял свое сокровище на руки и отнес в спальню. Поцеловав ее в лоб, я устроился на полу у кровати. На удивление быстро Анна уснула, держа мою руку в своей ладони. В один момент я хотел встать, но она даже во сне меня не отпустила. Так я просидел до утра.

После утреннего завтрака Анна села что-то писать. Закончив писать, она передала бумажку мне и сказала:

— Здесь список того, что надо купить для еды. Как бы хороша ни была ресторанная пища, она не может сравниться с едой, приготовленной дома. Извини, что не иду с тобой. Пока я не приду в себя после утомительной поездки, буду сидеть дома. Мне кажется, создание домашнего уюта присуще армянкам, и я не исключение.

— Я тоже соскучился по домашней кухне. Что ж, еще один признак нашей гармонии — сказав так, я послушно пошел за современным способом добывания пищи.

Стерлядь, приготовленная Анной, была выше всяких похвал. Я следил за ней во время приготовления рыбы. Чтобы стоять у плиты, она в своем списке написала и фартук, который надела на голое тело, что придавало ее образу особый шарм. Это был тот случай, когда мужчина гордится тем, что рожден таковым. Фартук на голом теле!

Незаурядный человек незауряден во всем, поэтому не имеет никаких комплексов, от которых рождается злость и зависть. Анна не могла бы приготовить плохо, потому что, за что бы ни бралась, делала основательно и с любовью. Мне было легко с ней и счастливо. Разлука имеет свои прелести. Последствия ее могут быть разными, но в нашем случае она нас сблизила. Анна рассказала о Лондоне, Париже, Амстердаме. Рассказала о том, как любовалась соединеньем двух молодых тел, назвав сам акт высшим творческим достижением Бога, приводящим людей в состояние высшего блаженства.

Когда мы закончили еду, и Анна убрала со стола, чтобы перейти к десерту, я спросил:

— А Рим, Ватикан, Иерусалим?

— Разумеется, ты принял за шутку, что я передала твой привет Папе. Но это правда. И не смотри на меня таким взглядом! Он действительно принял меня. Собственно, эта поездка была связана с тем, что Папа назначил мне аудиенцию.

— Ты хочешь сказать, что написала ему письмо, и он назначил тебе встречу? Миллионы людей приезжает в Ватикан, чтобы увидеть Папу хотя бы на балконе, а тебя он принял одну?

— Почему это тебя так удивляет? Дело не в нем, а во мне. Надо было привести такие аргументы, чтобы убедить его в необходимости назначения мне аудиенции. Я обращалась к Папе несколько раз, но чиновники его канцелярии вежливо мне отказывали. Но ты ведь знаешь мои способности — я упрямо иду к цели. И я нашла путь к сердцу Папы.

— Ты что, отправила ему свою фотографию?

— Не надо так, Старик! Все было очень серьезно. Папа поверил мне и пригласил к себе. На меня он оставил впечатление выдающегося человека. В нем воедино сочетались ум, вера и доброта. Мне раньше казалось, что ум и вера в святое не совместимые понятия. Однако более всего меня удивило, что он был знаком с творениями Григора Нарекаци, на которого я ссылалась в своем письме. В разговоре, Папа очень тактично намекнул, что Ватикан не мог не знать о Нарекаци. Мне даже стало от этого немного стыдно.

Папе я высказала свою просьбу и рассказала о нас с тобой. Он понял все мгновенно и благословил нас. Еще он спросил, почему я обратилась с просьбой в католическую церковь, когда существует Армянская Апостольская церковь. Я ответила, что христианских церквей много, а Ватикан один. Он меня понял и здесь, и посоветовал нам заключить брак в Иерусалиме, где был распят Христос. Мне было приятно услышать совет Папы, который совпал с моим желанием венчаться в Иерусалиме.

В Иерусалиме нам назначили день нашего венчания в Армянской церкви. Теперь ты знаешь все о моей поездке.

— О поездке — да. Но что ты сказала Папе о нас?

— Сказала, что любим друг друга.

— Папа из-за этого не принял бы тебя. Но если ты по-прежнему считаешь, что от меня должна иметь секреты, это твое право.

— Не обижайся, Старик. Ты узнаешь обо всем, но я еще не готова.

В том, что эта девочка теперь будет жить вместе со мной, было много чудесного, но я прекрасно осознавал, что столь колоссальная разница в возрасте начнет приносить неприятные плоды. Риск катастрофы в совместном проживании двух людей, вышедших из разных семей, всегда велик. Но в обычном браке многое нивелируется рождением детей. В нашем случае меня спасала лишь мысль, что я умру раньше, чем появятся признаки отторжения. Возможно, это понимала и Анна, которая была уверена в моей скорой гибели. Но даже сейчас, когда она уверенно вошла в мой дом, о чем я и мечтать не мог, у меня появилось беспокойство, что будет утерян трепет ожидания, которым Анна наградила меня сполна.

Существует женская правда, с которой мужчины не хотят смириться. Вот и сейчас я подумал, что Анна была права, когда говорила, что у меня не может быть чувства любви к ней, а есть лишь глубоко затаенная во мне корысть. Уже одно то, что я так рассуждал, говорило о том, что она права. Молодость сильна своим безрассудством и отсутствием мысли о конечности жизни. По большому счету, с моей стороны было бы честнее отказаться от Анны. Но меня останавливали две вещи. Во-первых, мой собственный эгоизм, который оправдывал меня тем, что выбор сделан ею, и ей хорошо со мной, а будущее ее еще определится, когда я исчезну. Во-вторых, я чувствовал, что действительно нужен ей по какой-то причине, о которой она умалчивала. Это подспудное чувство жило во мне, хотя Анна утверждала, что просто любит меня.

Чем еще я себя тешил — что все, что есть у меня, останется ей. Это было похоже на сделку, но сделку с самим собой. Это была страусиная позиция. Если до сих пор я соглашался с игрой в раба, то после того, что Анна в своих фантазиях дошла до Римского Папы, я не имел права идти по ее течению.

Мне не с кем было разрешить эту дилемму — уйти или остаться. К этой вечной теме в той или иной форме обращались многие классики. Я решил обратиться к Нарекаци, о котором Анна напомнила Папе. Это правильный прием обращаться в сложных ситуациях к Библии или Корану. Армянам для такой цели, как мне кажется, служит его «Книга скорбных песнопений». Я начал перелистывать «Книгу» и нашел близкие мне строчки.

Я повтореньем истины грешу,

И от того моя не легче участь, —

Но я не Царства Божьего прошу,

Мне б жизнь влачить, немного меньше мучась.

Не пребывать мне в райской тишине,

Причисленному к сонму вознесенных:

Среди безгрешных душ не место мне, —

Мне место средь живых, но сокрушенных.

Я улыбаюсь, будто свету рад,

А про себя свою стезю кляну я,

Лицо мое спокойно, только взгляд

Горит, смятенье духа доказуя.

Со сладкою и горькою едой —

Перед собою я держу два блюда.

Держу перед собою два сосуда:

Один с отравой, с миррою другой.

Две печи есть: одна красна от жара,

Пока другая стынет от огня.

Две длани надо мною: для удара

И для того, чтоб отстранить меня.

На небесах два облака застыло:

Одно несет нам огнь, другое — град.

Тому, что будет, и тому, что было,

Две укоризны с уст моих летят.

Две жалобы летят незаглушимых —

В одной мольба, в другой укора знак.

И в сердце слабый свет надежды мнимой

И горькой скорби безнадежный мрак.

Два ливня хлещут: ливень стрел свистящий

И камнепад, грозящий всей земле.

Восходит солнце — жжет нас зной палящий,

Заходит солнце — нам темно во мгле.

Закончив дела на кухне, Анна пришла и села мне на колени. Этого было достаточно, чтобы забыть о моих проблемах. Она затмевала собою все. Это был одномерный мир, точка, где нет других измерений. От ее запаха я терял голову. У Анны было игривое настроение. Она подставила губы для поцелуя, но как только я сделал встречное движение, она отпрянула. Она игралась со мной, не давая себя поцеловать. В конечном счете, она сдалась, и у меня голова пошла кругом.

Когда она отпустила меня, я спросил:

— Так как мне тебя называть — Анна или Мария?

— Старик, какой ты тугодум! Для тебя не существует Марии. Я продолжение той Анны, которую ты любил, той Анны, которая тебя боготворила, а Бог, чтобы исправить свою ошибку, создал меня. Восстановив справедливость, Бог взамен потребовал от меня святости, той святости, которой он некогда наделил Деву Марию. Не знаю, за какие грехи я расплачиваюсь, но дав мне красоту, талант ко многому, и безмерную чувственность, наложил табу на мою девственность.

Ты что, думаешь, я не понимаю, на какие муки тебя обрекаю как мужчину? Но поверь мне, при моей молодости и экзальтированной чувственности, многократно сложней. После каждых поцелуев ты видишь, как я истекаю.

— Анна, ты знаешь, что я не верю в Бога, во всяком случае, в общепринятом значении, поэтому задам неэтичный вопрос: как ты узнала о воле Бога, что тебе необходимо уподобиться матери Христа?

— Старик, когда поверишь в Бога, то поймешь, что общение с ним не так уж сложно. Он общается с тобой через твою душу, которую ты тоже не принимаешь. Но она у тебя есть, вне зависимости от того, веришь ли ты в ее существование. Но ты поверишь в Бога в момент смерти, когда душа твоя прокричит, превращаясь в звезду.

— Но что будет, если ты, выйдя замуж, начнешь жить полноценной жизнью, рожая детей? Он сам так приказал: плодитесь, размножайтесь.

— Нет, против Бога идти нельзя, и не мое это дело обсуждать его волю.

С такими аргументами Анны спорить было бессмысленно, и я замолчал.

Прошло три месяца нашей совместной жизни. Если принять, что я живу вторую жизнь, начиная отсчет со времени знакомства с Анной, то можно считать меня единственным человеком на земле, который живет всю жизнь в непрекращающемся состоянии счастья. За все это время Анна ни разу не вышла из дому, лишь мне иногда приходилось оставлять ее на небольшое время одну. Анна преобразила дом, и он стал немыслим без нее.

Как-то вечером Анна сказала, что решила сделать мне особый подарок в честь нашего трехмесячного совместного проживания, и для этого ей надо выйти из дома. Я даже обрадовался, что она наконец-то выйдет на время из своего затворничества. Вернулась она через два часа с очень красивой девушкой. Представляя нас друг другу, Анна сказала, что Ануш является лучшим специалистом Агенства по обслуживанию населения. Анна, согласно своей привычке, разделась и предложила Ануш сделать то же самое. Та с легкостью согласилась, обнажив свое красивое тело. Анна предложила раздеться и мне, но я отказался. Тогда она отозвала меня на кухню и потребовала, чтобы я снял с себя всю одежду, чтобы не выглядеть белой вороной. Я ответил, что делать этого не буду, поскольку договор с нею по этому поводу касался лишь нас двоих, без участия третьих лиц. Единственное на что я согласился, это снять сорочку. Мне показалось, что Анна обиделась на меня, так как это был первый случай моего неповиновения, хотя и походил на какую-то глупую детскую игру.

Мы втроем сели за десертный стол и начали пить коньяк, говоря на какие-то отвлеченные темы. Мне было не понятно, что задумала Анна и для чего привела незнакомую девушку. Если в Анне чувствовалась какая-то напряженность, которую я объяснял обидой на меня, то Ануш была в прекрасном расположении духа, пытаясь развеселить нас. После третьей рюмки коньяка, Анна обратилась ко мне:

— Старик, за этот месяц я тебя измучила своей неспособностью дать тебе все необходимое. Каждый раз меня мучают угрызения совести, и я решила, что тебе необходима разрядка. Ануш профессионально исполнит то, чего не могу сделать я. Помнишь, я рассказывала про случай в Амстердаме? Для этого я пригласила красавицу Ануш, чтобы повторить такую же сцену, но с твоим участием.

Анна посмотрела на девушку, и та встала со стула и поставила его в центре комнаты. Затем подошла ко мне и, взяв меня за руки, отвела к стулу, на который я сел. Затем, раздвинув свои ноги, она села мне на колени и прильнула к моим губам. От неожиданности, я безвольно подчинился ей. После недолгого поцелуя, она наклонилась и начала расстегивать мне брюки. Но тут произошло необъяснимое.

Подойдя к Ануш, Анна взяла ее за руку и грубо потащила в коридор. Там она приказала ей одеться и уйти. Заплатив за вызов, Анна вытолкнула девушку за дверь и подошла ко мне.

Как говорят поэты, она была прекрасна в гневе! Более красивой я ее не видел. Она смотрела на меня незнакомым взглядом и вдруг стала бить меня кулаками в грудь, крича: «Ты не имел права!». Я попытался ее успокоить, взяв за руки, но она вырвалась и стала царапать ногтями мою грудь, а за тем, впившись ногтями в мою спину, стала кусать оставленные на груди раны. Казалось, этому не будет конца, но также внезапно она оттолкнула меня. Она была вся в слезах. Затем пошла к роялю, и я услышал «Революционный этюд» Шопена. Это было исполнение, которого я никогда не слышал. Экспрессия, и без того чувственного произведения, вырываемая из совокупности нот, была запредельной. Казалось, что вот-вот произойдет срыв в обнаженном звуке, но Анна играла виртуозно, не позволяя сомневаться в профессионализме. А слезы капали вниз.

Закончив этюд, она закрыла крышку рояля и посмотрела на меня отрешенным взглядом. Затем поднялась на рояль и легла спиной на него, упершись ступнями ног о крышку рояля. Расставив ноги, она позвала:

— Хочу, чтобы ты целовал Ее.

Я бросился в пропасть и меня не стало…

Очень скоро я услышал ее истошный крик и захотел оторваться от нее, но она обеими руками держала мою голову, продолжая кричать и кричать. Казалось, что она более меня не отпустит, но неожиданно она ослабла, распластав руки на рояле. Глаза ее были раскрыты и смотрели в потолок. Я взял ее на руки и отнес в спальню. Она попросила: «Укрой меня». Я накрыл ее одеялом, и она сразу уснула.

После регистрации нашего гражданского брака в мэрии, нам осталось слетать в Иерусалим, чтобы предстать перед Богом в качестве законных супругов. Мы поехали в Тбилиси, чтобы оттуда вылететь в Израиль. Возмущению Анны не было предела из-за того, что нет прямого рейса на Тель-Авив из Еревана. Она ненавидела политиков как класс, и говорила, что они не имеют права лишать христиан прямой связи с родиной Иисуса Христа. Я с ней был согласен, особенно по поводу политиков.

В полете время летит быстрее, когда ведешь интересную беседу. Самолет набрал высоту, и я поинтересовался у Анны:

— Ты была во многих странах и оставалась в них по нескольку месяцев, но откуда находила средства? Ведь такие поездки обходятся дорого, тем более, для твоих родителей, которые вряд ли могли зарабатывать большие деньги. А рано потеряв их, ситуация осложнилась еще более.

— Странно ты рассуждаешь, Старик! Если человек талантлив, молод и целеустремлен, он всегда может найти средства для существования. Все свои поездки я оплачивала сама. В конце концов, знание языков всегда даст заработок. Понятно, что миллионером не станешь, но безбедно можно прожить. Конечно, не без помощи моей внешности! — смеясь, кокетливо сказала она.

— Но быть молодой и красивой не всегда хорошо. Мир полон опасными людьми. Европа наводнена мусульманами, обладающими другим менталитетом по отношению к женщине.

— Я бы не стала делить людей по религиозному признаку. Вообще деление людей по каким-то общим признакам чревато экстремизмом. Есть конкретный человек — и все! Мне очень не хотелось говорить об этом, по крайней мере, сейчас. Но мы движемся к последнему этапу наших отношений, и я расскажу тебе эпизод из моей жизни. Как, по-твоему, кто самый богатый человек в Армении?

— Откуда мне знать. У нас, по известным причинам, богатство скрывается.

— Тогда сообщу тебе, что по имеющимся у меня сведениям, самым богатым человеком являюсь я. Во всяком случае, по законно приобретенным деньгам.

— Если с учетом моей ценности, то не сомневаюсь, — пошутил я.

— А я говорю серьезно. Кстати, это правильно, что ты узнаешь все перед нашим венчанием. Ведь если честно, многие, узнав о нашем браке, будут уверены, что я вышла за тебя ради квартиры и денег. Такая мысль не могла не возникнуть и у тебя.

— Вполне логичная мысль. Чудеса бывают редко, если вообще бывают.

— И все же бывают! Несколько лет тому назад я была в Греции. Греция — это один большой памятник древности. Современные греки, как мне кажется, от этого больше теряют, чем приобретают. Гордясь своими великими предками, они до сих пор используют их труд, материализовав его в индустрию туризма. По этому поводу мне вспоминается басня Крылова «Гуси», где гуси, на вопрос о настоящем, отвечают: «Да наши предки Рим спасли!». Это же относится и к нам, армянам. Вообще, жить прошлыми достижениями и обидами — путь к потере настоящего и будущего. Похожие мысли всегда приходят, когда соприкасаешься с древностью. Во всяком случае, у меня.

В тот день я стояла у колонн Пропилеи Акрополя и слушала гида, рассказывающего о «Золотом веке» Перикла. Тогда мне пришла в голову мысль, что со времен Перикла в управлении человеческим обществом ничего не изменилось, как и не изменился способ «делания» детей. Если бы современные политики были бы более грамотными и знакомились с историей, им бы легче было не творить глупостей.

Один из туристов предложил сфотографировать меня. Я всегда нахожусь под постоянным вниманием мужчин, и такое предложение меня не удивило. Так произошло наше знакомство. Звали его Набиль. Фотография была его страстью. Набиль научил меня приемам фотографирования и убедил, что фотография является искусством, имеющим свои преимущества перед другими способами отображения мира. Благодаря Набилю, у меня исчезла некая предвзятость по отношению к мусульманам. Это был тонкий человек, понимающий красоту как истинный художник. Все мои греческие фотографии сделаны им.

Мы подружились и вместе стали ездить по Греции. За все время поездок с его стороны не было даже намека на интимные отношения. Я для него была лишь моделью, которая его вдохновляла. Признаюсь, такое отношение ко мне иногда вызывало обиду, потому что, до встречи с ним, другие мужчины начинали бурные ухаживания, от которых я вежливо отказывалась. Но это из области женского существа.

Набиль меня боготворил как свою модель. И однажды он очень тактично, и смущаясь, попросил меня сфотографироваться обнаженной. Я категорически отказалась. Он долго убеждал меня в том, что в этом нет ничего предосудительного, говорил о красоте женского тела и все прочее. При всей своей мягкости и предупредительности, он был настойчив и умен. Он был просто одержим своей идеей, и находил все новые аргументации в необходимости ее осуществления. Надо признать, что его желание совпадало с моим, так как мое отношение к красоте своего тела было таким же. Что меня сдерживало, так это боязнь, что он может неправильно меня понять.

Наконец он прибегнул к последнему средству — деньгам. Предлагая мне деньги, Набиль несколько раз извинился — он был очень смущен. И сразу предложил сто тысяч долларов. Понятно, для девушки из Армении это были немыслимые деньги. Я задумалась, но он это понял по-своему, и сказал, что сделает всего десять фотографий и заплатит за каждую из них по сто тысяч. Не буду рассказывать о борьбе, которая шла во мне, но я согласилась, при условии, что лица моего не будет видно. Надо было видеть, как он был счастлив! Мое условие он принял даже с радостью, уверяя, что в никабе на голове, где будет лишь щель для глаз, фотографии будут иметь свою неповторимость.

Началась работа, которая оказалась сложной и трудоемкой. Набиль заразил меня своей увлеченностью, и я помогала, как могла. Самое удивительное заключалось в том, что и он, и я, относились к моему телу, как к чему-то отвлеченному, предназначенному для творческих фантазий. После завершения работ над первой фотографией, которая мне показалась верхом совершенства, Набиль мне выписал чек на сто тысяч долларов. Сделал он это совершенно непринужденно и тактично, будто понимая, что для меня это другой мир.

Так я заработала миллион долларов. У меня не было привычки спрашивать у человека, кто он и чем занимается, тем более, откуда у него деньги. Была ли для него эта сумма большой или маленькой, мне было не известно. О нем я знала лишь то, что он окончил Оксфордский Университет в Англии. В день моего отъезда из Афин мы сидели в ресторане, и он предложил вновь встретиться через некоторое время и продолжить работу. Я отказалась, так как мне показалось, что улучшить те десять фото будет невозможно. Он вновь мне предложил деньги, но я ответила, что дело не в деньгах. Тогда он убежденно сказал, что за деньги можно купить все. «Но не меня!» — сказала я и, вытащив из сумочки его десять чеков, порвала их, оставив на столе.

Примерно через месяц Набиль приехал в Ереван. Как он умудрился меня найти, не знаю, хотя, имея деньги, это было не очень сложно. Во всяком случае, мне так кажется.

До сих пор я слушал ее молча, но тут задал вопрос:

— Анна, а мне, например, не удалось тебя найти, когда ты внезапно уехала. Тогда деньги не помогли. Я просмотрел все рейсы видеонаблюдения, но тебя не нашел. Разве ты не на самолете полетела в Лондон?

— Да, Старик, стареешь! Не сумел догадаться, что я могла пройти через VIP зал.

Ответить мне было нечего. Анна поцеловала меня в щеку и спросила:

— Мне продолжить свой рассказ?

— Разумеется, мне надо знать о своей супруге все.

— ОК! Это был самый ужасный день в моей жизни. Отказ от миллиона ввел молодого человека в шок. Я не специалист по анализу человеческих душ, но в его сознании что-то преобразилось. Во всяком случае, он приехал просить моей руки, хотя в Греции на такие отношения не было даже намека. Тогда такое безразличие несколько задело мое самолюбие как красивой девушки. Мне даже пришла в голову крамольная мысль, что женщины его не интересуют. Каюсь!

Набиль был очень настойчив, предлагал немыслимые варианты, но тщетно. Самым простым ответом для меня было то, что между нами нет любви. Но он опровергал такой аргумент. Тогда я сказала, что мы разной веры и разного менталитета люди. Он ответил, что ради меня он примет христианство. Я пошла на крайнюю меру, хотя и понимала, что в нашей ситуации это было крайне неэтично, сказав, что он обрезанный, а это восстановлению не подлежит. Но что мне было делать? Иногда приходится выставлять себя в ином свете. Однако он ничего не слышал — это была безумная влюбленность.

Старик, ты даже представить себе не можешь, как трудно было мне, хотя внешне все было похоже на торговлю. Набиль был очень хорошим и порядочным человеком и вызывал к себе симпатию, но что мне было делать? Не могла же я ему сказать, как сказала тебе, что собираюсь остаться девственницей. Этого бы он не понял никогда. Хотя и ты не очень-то выглядишь понятливым в этом вопросе, — засмеялась она, и продолжила:

— Короче. Расставание было ужасным. Видя, что вариантов нет, он стал умолять принять от него подарок. Это было кольцо с камнем цвета моих глаз. Как ты заметил, я безразлична к ювелирным изделиям и не разбираюсь в драгоценных камнях, но, судя по всему, это было безумно дорогое кольцо. Я приняла его лишь тогда, когда увидела его слезы. Это его обрадовало, и он взял с меня слово, что я буду его носить.

Я проводила его в аэропорт и поинтересовалась, каким рейсом он летит. Он ответил, что прилетел на собственном самолете, где весь салон наполнен цветами только изумрудного цвета.

На прощание я ему подарила долгий поцелуй в губы. Лучше бы я этого не делала! Он сказал: «Меня никогда не целовала девушка. Однажды я решил, что в моей жизни будет лишь одна женщина, которую полюблю. Моя вера позволяет многоженство, но жизнь в Лондоне меня преобразовала, и я понял, что устроен так, что сердце мое не сможет вместить в себя двух женщин. Ты у меня единственная». Сейчас это звучит сентиментально, но как передать момент его ухода?

— Не надо бояться сентиментальности, — сказал я. — Не кажется ли тебе, Анна, что есть нечто общее между твоей философией девственности и его — что не может быть второй любви?

— Внешне, похоже, по сути — нет. Набиль улетел, но было продолжение. Прошло несколько месяцев, и мне пришло приглашение из посольства Ливана. Принял меня сам посол. Он представлял интересы одного из государств Персидского залива. Оказалось, что Набиль был младшим сыном шейха. От посла я узнала, что Набиль занимался альпинизмом и в Непале, поднимаясь на одну из вершин, покончил собой, бросившись в пропасть. Он оставил мне записку и завещание на сто миллионов долларов. По просьбе шейха, посол передавал мне документы на вступление в наследство. Я взяла записку, предназначенную мне, но принять наследство отказалась.

Но в современном мире трудно затеряться. Однажды, когда я была в Париже, меня нашли. Вечером в номер гостиницы, где я остановилась, постучали. Пожилой мужчина попросил разрешения войти. Это был отец Набиля. Не буду рассказывать тяжелую сцену. Мне раньше не приходило в голову, что отец так может любить сына. Не поверишь, Старик, но сам шейх стоял передо мной на коленях и умолял выполнить последнюю волю его сына. За всю сознательную жизнь я впервые заплакала перед посторонним человеком. Я подчинилась, и он, поцеловав мне руки, ушел.

— Анна, после твоего рассказа, я лишний раз убедился, что все выдающиеся люди испытывают за свою жизнь трагедию. Ты тоже незаурядна в своей красоте, поэтому не могла прожить «средину соблюдая», как писал Данте. А твоя красота стоит над всеми шейхами, так что не принижай ее, ибо она ниспослана Богом.

— А ты говоришь, что в Бога не веришь!

В Бен-Гурионе нам очень вежливо и очень долго задавали глупые вопросы. Я понимал, что это какие-то психологические тесты, разработанные службой безопасности, но было неуютно. Нас встретили друзья, которые давно покинули Армению, и отвезли к себе домой в Ашдод. Это был милый город на берегу Средиземного моря.

Смесь долгого расставания вперемежку с воспоминаниями о прошлом, дает интересный эффект — люди становятся родными. Мы дружили еще в Армении, но сейчас наши отношения качественно изменились. Как обычно бывает в таких случаях, вспоминали различные эпизоды нашей прошлой жизни. Воистину прошлой! Практически, мы всю ночь не спали, гуляя по городу. Как ни странно, мои друзья не выразили бурного удивления, что я женюсь на такой молодой девушке. Видимо, сказывался мой прошлый «имидж».

В баре ночного клуба Анна рассказала про свой визит к Римскому Папе. Моих друзей, естественно, заинтересовало, почему мы решили венчаться в Иерусалиме, а не в Эчмиадзине, и какое отношение к этой ситуации имеет католическая церковь? Анна спокойно ответила:

— В Соборе Святого Петра захоронен ближайший апостол Иисуса Христа. Оттуда пошло основное развитие христианства. Это потом, ради власти, корысти и чванства власть придержавших людей, начали разрывать его на различные конфессии и мелкие отростки, придумывая отличия, не имеющие ничего общего с идеей Христа. По этой причине, даже небольшая по численности Армянская Апостольская церковь не может объединиться. Поэтому, преклоняясь перед Христом, я в первую очередь обратилась к Папе. По этой же причине мы венчаемся в церкви, расположенной на родине моего Бога.

Больше на эту тему разговоров не было.

На следующий день наши друзья отвезли нас в Иерусалим, где любезно исполнили роль гида, показывая все достопримечательности города. Мы были довольны как друг другом, так и городом. Если наше с Анной венчание их не очень удивило, то от выбора отеля «King David» были в шоке. Я их успокоил, сказав, что таково желание невесты, и ради такого события можно и потратиться. Знали бы они, какая богатая у меня невеста! Я был уверен, что они, как и все нормальные люди, подумали, что ситуация обратная.

Венчание прошло по всем армянским канонам. Свидетелями с моей стороны были мои друзья, а со стороны Анны ее «Амстердамская парочка», которые, на нашу радость поженились. Так что за свадебным столом в ресторане отеля были две контрастные парочки: одна по возрасту, другая — по цвету кожи.

Вся церемония свадьбы прошла исключительно хорошо. Здесь, в одном из лучших отелей мира, я ощутил прелесть роскоши не только женщины. Нас много фотографировали, и одну из фотографий мы увидели в светском журнале. Текста я читать не захотел.

Итак, наступила первая брачная ночь в шикарной гостинице недалеко от Гроба Господня. И был вечер, и было утро: день единственный.

Счастье делает женщину красивой. Но что делает счастье, если женщина уже красива? Ответ на этот вопрос не в компетенции моих способностей.

Анна была счастлива. Она стояла передо мной голая. На груди висел крест, а на пальцах кольцо с прелестным изумрудом, которое она обещала не снимать, и обручальное кольцо, подаренное мною. А еще на голове была фата.

Глядя на нее, я подумал: «Так вот откуда рождаются стихи, музыка, живопись и вообще всякое сумасшествие. Женское существо несет в себе неисчерпаемое количество образов, оттенков чувств, эмоций, безрассудных фантазий и веру в потустороннее существование. Этой неисчерпаемости хватит на всех, и на ныне живущих, и еще не рожденных творцов. И во веки веков!

Передо мной стояло чудо, которое принадлежало мне. Принадлежало по всем человеческим законам. Но я понимал всю эфемерность такого понятия, ибо богиня не может принадлежать кому-то, и она знала об этом! Я постоянно чувствовал себя земным человеком рядом с ней, так как она все время подавляла меня своим совершенством. Она владела мною. Ей ничего не стоило сейчас взять и уйти. Чтобы я делал?

А она просто подошла ко мне, обняла за шею и попросила ее поцеловать. Я поцеловал ее в губы, и она стала раздевать меня. Затем отбросив одеяло на огромной кровати, она легла и позвала меня лечь рядом.

— Вот и свершилось! — сказала она. — Как долго я шла к этому.

— А я шел за тобой. И куда же мы идем?

— Идем от Бога к Богу. От Марии к Марии. От Иисуса к Иисусу.

Иисус был евреем. Он хотел стать Богом для всех. Он стал Богом для многих народов, но его собственный народ его не принял! Почему? Ты задавал себе такой вопрос, муж мой?

— Разве это сейчас важно, жена моя?

— Пожалуй, ты прав. Для первой брачной ночи этого достаточно. А теперь посмотрим, как себя чувствует главное действующее лицо этой ночи, — Анна взяла в руки Его и сказала: — Так вот чего я приобрела! Это бог моего бога, теперь он и мой бог!

Хоть этому богу было не двадцать лет и даже не пятьдесят, от прикосновений Анны он взглянул на мир свысока. Вообще, мне всегда казалось, что я умру раньше, чем он.

Анна с интересом разглядывала его и два его придатка, крутила во все стороны, будто это игрушка, не имеющая ко мне отношения. Затем она слегка коснулась его губами, затем языком, потом стала целовать его, все более увлекаясь.

Все мужчины обожают такой вид любви, и причиной этому служит не механическое воздействие, поскольку, в этом смысле, лучших чувств, чем в предназначенном Богом месте, быть не может. Здесь на первое место выходят психологические факторы. Вот и сейчас, глядя на искусные действия моей богини, меня сводил с ума сам факт действа. И как это было красиво!

Неожиданно она бросила его и пошла в ванную комнату. Оттуда она вернулась с бритвенным прибором и заявила:

— Старик, мне мешают волосы. Думаю, ему больше подойдет, если я все вокруг побрею. Ты не против такой экзекуции?

— Как я могу быть против этого, если он теперь принадлежит тебе!

Анна очень осторожно занялась оригинальной работой. Закончив дело, она отправила меня под душ, где присоединилась ко мне. Она была в восторге от результата своей работы и начала, как ребенок, смеяться и хлопать в ладоши.

— Какой он смешной! Похож на лысого мужчину на пляже — сказала она, тщательно вытирая его полотенцем.

Затем она вновь повела меня на кровать и легла на спину, раздвинув ноги. Посмотрев мне в глаза, она улыбнулась и приказала:

— Хочу, чтобы ты целовал свою красавицу, только очень нежно и медленно.

Она делала со мной все, что хотела. «Да, ради нее не грех броситься со скалы вниз» — подумал я. — Ни это ли счастье?

Анна лежала с закрытыми глазами, держа мою голову руками, и тихо говорила:

— Ты целуешь Ворота Рая, через которые прорвется многочисленная армия твоих воинов в поисках своей принцессы, и самый сильный из них найдет ее и овладеет ею, пронзив ее плоть. И взрастят они мальчика невероятной красоты, ума и благородства, который войдет в мир людей, чтобы отдать им свою душу, как некогда сделал Иисус Христос.

Закончив фразу, она вырвала мою голову из пьянящего омута и стала неистово целовать меня в губы. В ее изумрудных глазах не было реального мира, она была где-то у своего Бога, где существует лишь рай.

Недалеко от этого рая был и я. Хотя Анна уже была моей законной женой, мне не верилось, что сейчас овладею ею, разорву священную преграду и войду через Врата Рая в лоно исстрадавшегося от ожидания девичьего естества. И будет крик, и будет кровь, и будет жадное поглощение семени обезумевшей от течки самки, которая, вцепившись в своего кумира, будет долго не выпускать его из себя. Меня с ума сводила эта мысль, так как я настолько обожествил Анну, что не мог поверить в такой исход.

И предчувствие меня не обмануло. Как только я оказался у цели, Анна грубо оттолкнула меня, прокричав: «Табу!». Но это было секундное отрезвление, после которого она начала целовать несостоявшегося агрессора, доводя его до истерики. Почувствовав, что скоро произойдет неотвратимое, она сорвала со своей головы фату и подложила ее под себя. Затем обеими руками раскрыла Ворота Рая и попросила: «Ороси!». Я стоял на коленях у ее колен и, помогая себе рукой, выплеснул всего себя на жаждущее существо. Анна, приподняв голову, наблюдала за процессом, и когда увидел мой первый выплеск, она закричала и, взяв его в руки, стала водить им как кистью по ней. Когда все закончилось, Анна прикрыла фатой свое богатство, чтобы не потерять размазанное на нем семя.

Посмотрев на меня счастливыми глазами, она сказала:

— Свершилось! Свершилось здесь, под покровительством Иисуса Христа. Я зачала своего великого сына.

Произошедший эмоциональный взрыв опустошил меня, и я лежал, глядя на потолок. Однако Анна была полна энергии и находилась в прекрасном настроении. Она стала целовать меня всего. Начав с моих расслабленных губ, она начала путешествие по моему телу. Ее груди скользили по мне, а рот становился все более агрессивным. Каждый раз у меня не успевали заживать раны от ее прежних укусов, как я вновь получал следы от ее зубов. Вот и сейчас, все больше возбуждаясь, она оставляла укусы на моем теле, а появившуюся кровь, вылизывала языком. Дойдя до ослабевшего моего спутника, Анна радостно вскричала:

— А он пустил слезу! — она слизнула капельку и продолжила: — Отныне ни одна капля моего супруга не пропадет. Ты слышишь, Старик мой, мой Бог? Я буду пропитана тобою, я буду твоей частью, и наш мальчик будет питаться тобой, набирая мужскую силу.

Мне казалось, что я еще не скоро превращусь в живое существо, но Анна пришла из другого мира и обладала неземными качествами. Очень скоро ее грудь, руки, губы, язык, зубы и рот возвели меня на Олимп и сбросили с него глубоко вниз, и, падая в безумстве, я исторгал всего себя, и ни одна частичка моего существа не пропала.

Анна, упершись своей упругой грудью о мою грудь, дышала чуть приоткрытым ртом мне в лицо и смотрела на меня каким-то новым взглядом. От нее исходил мой запах. Она смотрела и смотрела на меня глазами, которые всегда убивали мою волю. Глаза любого человека отражают чувства. Но глаза Анны как будто умели говорить; они отображали столько градаций чувств, что, встретившись с ними взглядом, можно было общаться с ней без слов.

Мне по — прежнему не верилось, что Анна любит меня, но сегодня она меня любила. После каждого общения с ней, мне казалось, что можно уже умереть, так как большего желать невозможно. И каждый раз я ошибался. Ею насытиться, исчерпать ее — было невозможно. И в общении с ней я был всегда ведомым.

Анна, гладя мне волосы, сказала:

— Я не думала, что он такой вкусный. Когда я смотрела порнофильмы, такие моменты у меня вызывали определенную неприязнь. Хотя я понимала, что это должно противоречить женской сути. Ведь тебе как мужчине нравится Ее запах?

— Ты правильно все понимаешь. Похожие чувства я испытал, когда мальчишкой прочел у Есенина такие строчки:

Да! Есть горькая правда земли,

Подсмотрел я ребяческим оком:

Лижут в очередь кобели

Истекающую суку соком.

Однако мудрость Бога неисчерпаема. Он и здесь все предусмотрел, разделив приязнь для женщин и мужчин, дав каждому свое.

— Старик, что ты со мной сделал! Вкусив его однажды, я чувствую, что меня вновь тянет к нему. Можно ли было мгновенно влюбиться в его запах и вкус? Возможно из-за девственности? Или я ненормальная?

— Единственная ненормальность, которая у тебя есть — это девственность. Все же не понимаю, какую цель ты преследуешь сейчас, если собираешься иметь ребенка. Ты все равно ее потеряешь при родах.

— Не потеряю! Для этого существует кесарево сечение.

— Но ты хоть представляешь, каких блаженств лишаешь себя?

— Догадываюсь! Но целибат придуман не мною. Суть его заключается не в половых ограничениях, которые просто приняты как наиболее трудно исполнимые, а как средство самоограничения, которое оказывает влияние на всю поведенческую деятельность человека. Так он становится ближе к Богу. Но безбожникам целибат не нужен, поскольку они не нуждаются в самоограничении, что дает им право творить безобразия. Я убеждена, если бы миром правили истинные верующие, он был бы гораздо лучше.

— Это наша первая брачная ночь. Ты считаешь, что мы провели ее правильно?

— Дорогой мой, она еще не закончилась! Или ты уже сдался?

— Ты оживишь и мертвого! Я счастлив с тобой. Тебя как женщину превзойти нельзя. И все же! Я так бы хотел вонзить его в тебя до самого упора, чтобы тебе было больнее, чем мне от твоих укусов! Я мечтал о том, что нанизанная на меня, ты будешь творить чудеса, неподвластные земной женщине. Что ж, пусть это останется моей несбыточной мечтой. Мечта — это форма жизни. И каждый человек умирает со своей мечтой, поэтому придумал себе загробный мир, чтобы отправиться к ней.

Наша странная первая брачная ночь закончилась, и на следующий день мы вылетели в Тбилиси, а затем в Ереван. Анна рвалась домой, ее не интересовали прелести цивилизованного мира. Она создала свой мир и жила в нем, методично продвигаясь к своей цели. Для реализации ее плана необходимо было зачать ребенка в городе, где был казнен ее истинный Бог — в Иерусалиме. Ее не смущало, что зачатие произошло несколько необычным способом. Да и было ли оно? Но она верила в свой дар предвидения и не сомневалась, что заполучила от меня сына на святой земле.

Практически, мы из дому не выходили. Лично мне постоянное присутствие Анны рядом с собой было достаточно, чтобы больше ничего не желать. Она прекрасно выполняла две роли: и девочки, и женщины. Она не оставляла меня одного, все время придумывая какие-то игры. Однажды она посадила меня на стул и закрыла мне глаза шарфом, после чего сказала:

— А теперь проведем тест на лживость. Ты однажды заявил, что мог бы работать дегустатором запаха. Сейчас проверим, правда ли это. Заодно выясним, действительно ли ты меня любил с первого дня. Однажды ты сказал, что помнишь каждый день, каждую минуту, проведенную со мной, и даже мой запах каждого мгновенья.

Вначале она поднесла к моему носу севанские трусики. Затем самые первые трусики. Я угадал безошибочно. Она подносила и подносила, каждый раз, по-детски радуясь результату. Анна не знала, что это напрасная затея уличить меня во лжи, поскольку каждый раз исчезая, она оставляла мне лишь их, напоминающих мне ее своим неповторимым запахом, сводящим с ума. И сумасшествие мое выражалось в запоминании запахов, приводящих к воспоминаниям соответствующих эпизодов.

За блестяще выполненный тест я получил от нее волшебный поцелуй.

Прошел наш медовый месяц. Более Анна не подпускала меня к Вратам Рая. Она заявила, что в Раю больше места нет. Я никогда с ней не спорил и довольствовался тем, что она позволяла. Было бы просто неприлично требовать от этой девочки чего-то большего, несмотря на то, что она являлась моей законной женой.

Мне показалось, что время остановилось на станции Счастье. Но у Времени свои предпочтения. Как я уже говорил, глаза Анны умели говорить. В этот день она посмотрела на меня незнакомым взглядом. Я спросил:

— Что-то произошло?

— Да, произошло, — ответила она. — Я точно беременна, хотя сомнений у меня не было. И будет у нас сын. Но это ты знаешь с первого дня.

— Признак подтверждения беременности мне знаком, но как ты узнала про мальчика?

— Старик, когда ты перестанешь задавать мне несерьезные вопросы? Я знаю о себе все!

— Что ж, это надо отметить, — радостно сказал я и поцеловал ее в губы.

Анна накрыла праздничный стол, и я открыл шампанское. Мы чокнулись хрустальными бокалами, но выпил лишь я, поскольку Анна только пригубила. Она светилась от счастья, но странность во взгляде оставалась. После небольшой паузы, Анна спросила:

— Старик, хочешь, расскажу тебе про жизнь нашего сына?

— Вопрос странный, поскольку до его рождения далеко, но всегда интересно послушать пророка, тем более, если это твоя супруга.

— Как всегда, иронизируешь. Разумеется, ты не веришь в библейских пророков Иеремию и Исайю. Но известно много пророчеств, подтвержденных фактом. Одним из самых известных пророчеств была насильственная смерть Гая Юлия Цезаря в результате заговора. И предсказал ее современник Цезаря этрусский гадатель Спуринна. Таких фактов в истории много, но никто тебе не мешает, не верить в них, ссылаясь на случайное совпадение.

— Что ж, скоро предстоит испытать пророчество мне самому, не так ли? Если верить в него, то осталось мне жить совсем немного.

— Даже меньше, чем ты думаешь!

От этих слов мне стало как-то не по себе. Можно не верить во что угодно, но, когда это касается тебя, да еще высказанное с такой обыденной уверенностью, невольно вздрогнешь. Тонкий психолог, Анна заметила мою реакцию, и я увидел взгляд, странность которого стала до меня доходить.

— Ты хочешь сказать, что это может произойти на днях?

— Да, Старик! И в этом нет моей вины. Так пожелал Бог. И все совершенно логично. Объясню, почему? В моем последнем разговоре с мамой, о котором я уже говорила, речь шла о тебе. Это говорила Анна, продолжением которой являюсь я. Та Анна завещала тебя мне. Она была уверена, что мы встретимся, хотя не знала, где ты, и как тебя разыскать. У нее не было и той фотографии, на которой вы вместе, чтобы показать мне тебя. Она лишь говорила, что ты один из немногих истинных армян, которые остались в стране. Все лучшие армяне на протяжении многих веков вынужденно покидали свою родину, живя среди других народов, растворяясь в них. Уезжали всегда наиболее талантливые, наиболее предприимчивые и честные люди. Оставались лишь худшие из армян и те, которые по каким-то причинам не могли покинуть родину. Но и у оставшихся в стране людей рождались дети, неся в своих генах память предков. Дети взрослели, и лучшие из них также покидали родину, ибо те, кто был у власти, с удовольствием избавлялись от них, чувствуя в них опасность для себя. И так продолжается до сих пор.

— Так вот почему ты говорила, что не принимаешь демократию, поскольку она предполагает власть большинства, которое вызывает в тебе отвращение своим мировоззрением и правилами жизни. Ты что, не любишь Армению?

— Если бы не любила, не жила бы здесь. Слава Богу, ты знаешь мои возможности, и я могла бы жить в любой стране. Армения для меня — это тот далекий Арарат, который у тебя в окнах. Армения — это народные песни, которые вызывают слезы у армян, находящихся вынужденно на чужбине. Армения — это те люди, которые еще остались в деревнях, несущие в себе искренность, мягкость и, как ни странно, интеллигентность. Армения для меня — это та очень маленькая часть населения, живущая на грани нищеты, поскольку не хочет принимать правила игры в жизнь, определяемая морально вырождающимся большинством. И еще для меня Армения — это ты! Я шла к тебе долго, пытаясь воплотиться в ту Анну, которая говорила, что родила бы от тебя сына, который изменил бы Армению. Но она родила меня и назвала Марией. Назвала так с умыслом.

Моя мать очень любила свою нацию. Сейчас это звучит романтично-наивно. Она понимала это, но говорила, что иначе нельзя. Иначе — это пойти за циниками, для которых даже христианская вера стала средством наживы. Не поверишь, Старик, но иногда она из-за этого плакала. Видимо, своей чувственностью я пошла в нее.

— Я знаю. Кое в чем я Анну знал больше, чем ты. Она действительно была святая. Ее наивность обескураживала, и этим тебя делала беспомощным. Но так случилось, что мы не могли быть вместе, но она нашла способ реализовать то, в чем была убеждена.

Ее мысль заключалась в следующем. Она считала, что все народы постепенно деградируют, потому что в человеческом обществе наверх выбираются самые беспринципные, самые алчные и жадные люди, которые правила поведения общества приспосабливают под себя. Противовес им может создать лишь религия, но и в ее руководстве происходят аналогичные процессы. Выход из этой ситуации она находила лишь во вмешательстве Бога. Ведь однажды Бог вмешался и разрушил Содом и Гоморру, поскольку не нашлось там не только пятидесяти праведников, но даже десяти. А еще Бог сотворил Иисуса, но евреи не приняли его, считая, что он не достоин их.

И Анна решила, что пришла пора ее народу родить своего Христа. Как-то она мне сказала: «Мы могли бы эту миссию взять на себя».

— Я знала об этом, Старик, но не в таких подробностях. Теперь ты знаешь все. Я рожу армянского Христа. И буду армянской Девой Марией. И умру девственницей!

— Слишком наивно. Один человек не в состоянии изменить страну.

— Поможет Бог!

— И как это будет выглядеть?

— Я рожу гениального сына, который во всем будет походить на Иисуса Христа, с такой же ранимой душой и благородным сердцем. Он будет пытаться разъяснить людям, что нельзя так дальше жить, но они распнут его, распнут по-современному — тихо и мерзко. И будет ему тридцать три года, как и Христу. И разгневается Бог. И произойдет землетрясение, которое будет страшнее Спитакского, с эпицентром непосредственно под Ереваном. И разрушены будут Ереван и Эчмиадзин, как некогда были разрушены Содом и Гоморра. И сохранятся лишь храмы, которых не затронет подземная волна, поскольку в храмах живет дух армянского народа. И вернутся армяне со всего света на свою землю, и возродят страну, которой будут гордиться перед всем миром.

Анна была крайне взволнована и вышла из комнаты. Через некоторое время она вернулась. На ней была одежда из черной вуали, сквозь которую вырисовывались формы тела в каком-то новом великолепии. Со слезами на глазах, она сказала:

— Пора! Такси давно ждет тебя внизу, чтобы отвезти в Звартноц. Ты выполнил причитающуюся тебе функцию. Это все равно должно было произойти. Лучше сейчас.

Над возрастом мы не властны, поэтому скоро пришло бы время, и ты стал бы немощным стариком и клял бы свою жизнь за то, что у тебя молодая и красивая жена, и тебя мучили бы угрызения совести, глядя на мою участь.

Мне нечего было ответить, поскольку она была права. Я оделся, встал у двери и спросил:

— А что было написано в предсмертной записке Набиля? Это не любопытство, просто хочу сравнить наши чувства. Ведь я уезжаю умирать, а времени на прощальное письмо ты мне не дала.

— Тебе не нужно ее читать. Чувства не имеют единиц меры, поэтому их бессмысленно сравнивать.

— Не думал, что наше прощание произойдет так неожиданно, хотя с ужасом представлял этот момент, в который так не хотелось верить. Но, понимая неизбежность прощания, я тоже составил записку. Прочтешь ее, когда уйду.

Она взяла записку и встала передо мной на колени и, обняв мои ноги, смотрела на меня снизу в верх. Из ее бесконечно изумрудных глаз текли слезы. Мне надо было скорее уйти, потому что я мог умереть на ее глазах. Я взялся за ручку двери, но Анна меня не отпустила, сказав:

— Еще минутку, Старик. Ты единственный, которого я любила как мужчину. У меня не будет больше мужчин, так как появится наш сын, которому буду принадлежать я без остатка. Он будет любить меня, и будет знать, что его мать святая Дева Мария. И еще. Я люблю тебя невыносимо!

Она повисла на моей шее, долго не отрываясь от моего рта. Потом дала небольшой сверток и попросила выбросить его в мусорный бак.

— Там мои запахи. Они больше не нужны — сказала она и закрыла за мной дверь.

В записке, переданной Анне, были стихи:

Однажды, когда умру,

Однажды, когда не станет

И тени былых мирозданий,

Услышишь мой крик на ветру.

И снова тебе совру,

Что вдруг возвращусь из прощаний —

То будет моим покаяньем

За грех, что оставил одну…

Таксист был молодым человеком. Он поинтересовался, куда я лечу. Я ответил: «Умирать». Не знаю, как он понял мой ответ, но больше вопросов не задавал.

Я сидел у иллюминатора и ждал, когда самолет, отпустив тормоза, начнет свой разбег. И тут увидел, как пара черно-белых аистов взмывает вверх. Самолет оторвался от земли, и я потерял птиц из виду. Через небольшое время я услышал какой-то стук и вздрогнул. Сидевший рядом пассажир улыбнулся и сказал: «Это закрылись шасси».

Через два с половиной часа наш самолет благополучно приземлился в аэропорту города Минска.

Мать — девственница

Как я искала, как тебя искала!

Шутя, сказала: уходи. И ты ушел.

Какой конец? — ведь не было начала!

Ты мог взойти на пьедестал, но не взошел…

Все было готово к рождению сына. Я заранее оплатила все по максимуму, в надежде, что никаких осложнений не будет. Разумеется, можно было поехать рожать в Европу, но ребенок обязан был родиться в Армении. Более всего меня беспокоили швы после выполнения кесарева сечения — сумеют ли здесь сделать аккуратно, без всяких последствий? Идею сохранить свою фигуру в идеальном состоянии, я не отбросила, хотя понимала, что определенных изменений после родов не избежать.

С тех пор, как Старик ушел, сведений о нем не было, хотя я знала, что никаких авиакатастроф не было. Он, видимо, решил не огорчать меня и умер. Во всяком случае, для меня, чтобы исполнилось мое предсказание. Как глупы люди!

Перед родами я предупредила врачей, что являюсь девственницей, и чтобы они это имели в виду. Мало ли какие осложнения могли быть. Понятно, все были весьма удивлены, и я им представила доказательства. Убедившись в предъявленном факте, гинеколог спросил, как это могло произойти? Я ответила, что забеременела от Бога. Естественно, такой ответ вызвал у него улыбку. В свою очередь улыбнулась я, и сказала: «Христиане всего мира верят, что Дева Мария забеременела от Бога. Вы что, не христианин?», на что он ответил: «Я гинеколог!».

Если вы хотите узнать человека, то непосредственный разговор с ним дает меньше информации о нем, чем косвенные проявления его сути. Одним из главных факторов, обнажающих существо человека, его отношение к деньгам. Особенно ярко такое проявляется в момент, когда он считает наличные деньги. Это очень хороший тест. Основные источники информации — руки, глаза и оттенок речи. Здесь человек, как на ладони.

С моей стороны было непорядочно ставить эксперимент над Стариком, когда я взяла у него двадцать тысяч на поездку, но было необходимо, так как он должен был стать отцом моего сына. Однако скоро я поняла бессмысленность этой затеи — ведь он меня любил!

Готовясь к родам, я все продумала — даже видеосъемку всего процесса рождения дитя. Оператору съемки я заплатила вдвое больше суммы, которую он попросил. Так было уплачено всем, кто участвовал в процессе явления человека на свет. И у всех дрожали руки, пересчитывающие валюту!

Где мой Старик?

Роды прошли успешно. Еще никому не удалось описать чувства матери, услышавшей крик своего первенца. И не удастся!

Когда меня привезли из родильного отделения в палату, вся комната была уставлена живыми цветами в горшочках. Это были незнакомые мне цветы разных видов. Но их объединяло одно: цвет. Они были цвета моих глаз. От кого были цветы неизвестно, поскольку к ним не была приложена записка.

Старик! — других мужчин у меня не было.

Три нянечки, которых я наняла заранее, решали все мои проблемы. Они были из разных возрастных групп, поскольку каждая из них выполняла свою функцию. При их отборе я руководствовалась главным критерием — любви к детям. Сделать это было непросто, но мне удалось: они действительно боготворили детей.

Небольшая заминка произошла при выдаче ребенку свидетельства о рождении. В графе, кто отец, я написала «Бог». А имя дала — «Сын Марии». Давали же индейцы имя «Соколиный глаз»! Были серьезные возражения, но деньги делают все. Очень удобно жить в Армении, когда есть деньги — лучше страны трудно найти.

В день выписки из роддома, нянечки, приехавшие за мной, сказали, что меня ждет длинный лимузин. Было понятно, что автором цветов и лимузина был тот же человек.

Как нужен женщине мужчина! Где мой Старик?

Лимузин сопровождали два парня, которые помогли мне добраться до дома. Они сообщили, что я могу пользоваться их услугами по любым вопросам и оставили номер телефона, на который можно звонить круглосуточно. Чье распоряжение они выполняли, им было не известно. Впрочем, это было и так понятно, что они не знают. Как оказалось, потом они сопровождали меня в течение многих лет, выполняя безупречно все мои поручения. Не знаю, что за школу они прошли, но их предупредительность, ненавязчивость, точное домысливание твоих пожеланий и неприметность, вызывали во мне искренний восторг. Нечто похожее я встречала лишь в очень дорогих отелях, но там, все же, ощущалась некая искусственность у обслуживающего персонала. Эти ребята оградили меня от всех проблем. Вот так оригинально решил восполнить свое отсутствие мой мужчина. Восполнил ли?

Мне кажется, моим главным достоинством характера, было умение отдаваться. Одновременно, это приносило много отрицательных последствий. Как любая мать, я полностью отдалась своему сыну, но у меня это носило ненормальный характер. Сын стал моей частью. Не было ни одной минуты, чтобы я не находилась рядом с ним. Я не отдала его даже в школу. Начальные классы обучения я взяла на себя, купив необходимые учебники. Понимая, что ему необходимо общение с детьми, я водила его на детские площадки, во двор, где он игрался с соседскими детьми. Водила на различные виды спорта и, в первую очередь, на плавание. Обучала музыке и приобщала к различным видам искусства. Я делала все для его развития, и не могла оторвать его ни на мгновенье от себя. Это была болезнь, а хороших болезней не существует. Я подозревала, что источником этой болезни было отсутствие мужчины. Понимала так же, что могу навредить ребенку. Это был эгоизм — главное зло человека. Но что мне было делать, если единственного своего мужчину я убила? За что? Все просто — из-за боязни увидеть его немощность. Опять-таки — эгоизм. А ведь я боготворила моего нежного Старика! Интересно, этот поступок был следствием ума, или женского ума?

Где мой Старик?

Чем старше становился мой мальчик, тем более походил на Старика. Своей главной задачей я считала выявление у ребенка основного природного таланта, чтобы потом направить его развитие в этом направлении. К сожалению, большинство родителей это не понимают.

Когда ребенку исполнилось семь лет, я решила поехать с ним на курорт Шарм-эль-Шейх, по пути в который погибли мои родители. Ребята, которые выполняли чью-то волю, проводили нас до аэропорта. За все эти годы я настолько привыкла к их существованию, что сейчас, отправляясь в Египет, мне стало немного не по себе, поскольку там пришлось бы все заботы взять на себя. Но я ошиблась. В аэропорту Каира меня встретили молодые люди и девушка, которые, по их словам, полностью находились в моем распоряжении. Это было неимоверно приятно, что кто-то заботится о тебе.

Я люблю тебя, Старик!

В Шарм-эль-Шейхе в моем распоряжении был большой дом с прислугой. Это меня удивило, поскольку мне было не понятно, откуда у Старика такие большие деньги. Хотя у него и была небольшая фирма, но не с таким размахом, чтобы оплачивать услуги столь дорогого отдыха. Разумеется, это могла сделать я, но меня полностью оградили от всяких расходов. С тех пор, как уехал Старик, я жила в мире, где не существует денег, так как все кем-то оплачивалось.

Откуда у Старика деньги?

Девушку, которая постоянно была при мне, звали Азра, что в переводе с арабского означает девственная. Наблюдая за ней, я удивлялась тому, как правильно она была подобрана для работы со мной. Это относилось не только к ее исполнительности, но и к характеру общения с ребенком. Возможно, здесь не было ничего незаурядного для людей, живущих в мире достатка. Но я вышла из мира, в котором люди живут в постоянной нужде, что и определяет некую злость и зависть в их взаимоотношениях. И мне пришла мысль, что ради ребенка, возможно, не стоит жить на родине, в неблагополучной среде. Ради какой великой идеи следует жить в Армении, обладая огромной суммой денег?

Однажды вечером, гуляя по набережной, мы встретились с Кареном. Оказалось, что он приехал сюда в свадебное путешествие вместе со своей супругой Эллой. Как всегда, в таких случаях, встреча была очень теплой. Это один из интересных феноменов человеческих взаимоотношений, когда соотечественники, встречаясь на чужбине, весьма приветливы друг к другу. Мы почти час провели вместе, и договорились обязательно встретиться в Ереване.

Человек, позаботившийся о нашем с сыном отдыхе, постарался ознакомить нас с основными достопримечательностями Египта. В этих поездках большую роль играла Азра, которая прекрасно знала обычаи местного населения, указывая на неприметные правила этикета. Главным для меня было то, как воспринимает мой сын все увиденное. Но результаты детских воспоминаний проявятся позже.

В один из последних дней нашего отдыха в Шарм-эль-Шейхе, за нами прилетел вертолет, который вызвал бурю восторга у сына. На меня наибольшее впечатление оставил вид с воздуха знаменитых египетских пирамид. Каждый раз, соприкасаясь с древностью, особенно в Египте, уходишь в мир воспоминаний далеких веков, где тебя не было. Странный зов прошлого, который испытывает здесь каждый человек.

Вертолет сел на палубу огромной яхты. Человек, который все эти годы помогал мне и предупреждал все мои желания, казалось, старался преподносить мне также приятные сюрпризы. До сих пор я понятия не имела о том, что до яхты можно было добраться на вертолете. Когда мы с сыном оказались в большой каюте, куда нас сопроводил капитан яхты, то главной неожиданностью было наличие там тех самых изумрудных цветов. И еще было множество игрушек для ребенка.

Обедать пригласили нас в большой зал, где за накрытым столом сидел хозяин яхты. Это был отец Набиля. Наша встреча была исключительно теплой. Возможно, если бы у меня не было сына, я не смогла бы понять безумную любовь отца к сыну. Не знаю, сколько было еще сыновей у шейха, но Набиль был для него чем-то особенным. Набиль в переводе означает благородный, и он соответствовал своему имени. Во всяком случае, я его знала таким. Трудно представить себе что-то ужаснее «неправильной смерти». «Неправильной» в том смысле, что ребенок умирает раньше родителей. Последствия такой потери могут проявляться в самой непредсказуемой форме. У шейха это выразилось в отношении ко мне — я будто бы заменила ему сына. Все эти годы он заботился обо мне, был в курсе всего, что было связано со мной. Казалось бы, что он должен был ненавидеть меня, но он старался смотреть на меня глазами Набиля и опекал меня.

За столом, в основном, говорил он, я отвечала лишь на его вопросы. Шейх поблагодарил меня за то, что я ношу подаренное Набилем кольцо с изумрудом. Единственным укором мне было то, что я не использую в полной мере предназначенные для меня сто миллионов долларов. Я ответила, что мне некуда тратить столь огромную сумму денег, на что он мне возразил, сказав, что все зависит от воззрения человека на жизнь, и он бы хотел, чтобы я расширила свой кругозор восприятия мира и вошла в среду, где сто миллионов слишком маленькая цифра. Тут я вспомнила слова Старика: миллион — это всего лишь количество ударов сердца человека за десять дней.

Тогда я подумала, что шейх действительно прав, что все относительно. За сто миллионов я не смогла бы купить его яхту, не говоря о других благах, существующих в мире избранных. И еще поняла, почему люди ради власти готовы пойти на эшафот, но не уступить ее. Впрочем, моей фантазии не хватит воспринять их истинную жизнь.

При расставании, отец Набиля взял с меня слово, что я найду благородную цель, которую одобрил бы его сын, и направлю деньги на ее осуществление, и что готов на это отдавать в год до ста миллионов долларов. Взамен он попросил лишь принять его любовь ко мне и моему сыну. Я была очень растрогана его искренностью, подошла к нему и, встав на колени, положила голову на его ноги. Шейх сидел в кресле и долго гладил мои волосы. Честно говоря, я не знала, как выразить свою признательность, поскольку была рядом с человеком из другого мира во всех смыслах. Но нежность в любых пространствах инвариантна.

Деньги определяют планы. Теперь моя фантазия развивалась пропорционально финансовым возможностям. Но все оказалось не так просто: ведь мне пришлось перестраивать свое сознание под неизведанный мир. Как мне нужен был сейчас мой милый Старик! Я нашла своего благодетеля, и это был не Старик. Но тогда, где он сам? Мне всегда казалось, что я знаю его хорошо, и поэтому была уверена, что он участвует в моей судьбе. Но это оказалось не так.

Мне было уже за тридцать лет, а Старику под восемьдесят. Было понятно, что он действительно превратился в старика, и это оправдывало наше расставание, и это мы понимали оба с первого дня наших отношений. В различных обидных формах за свой возраст расплачивается каждый человек, что бывает тем больнее, чем старше он становится, особенно когда пытается пойти против природы. Наиболее болезненным чувством такое явление проявляется у женщин, для которых внешние данные являются определяющими. Старика я очень любила, и он был единственным мужчиной в моей жизни. Судьба распорядилась так, чтобы яркий мужчина был моим на короткое время, но я об этом не сожалела. И все же тосковала по нему. Хотя логически трудно обосновать, но мне кажется, что, когда о чем-то долго мечтаешь, оно в какой-то форме к тебе приходит. Так произошло и с моим Стариком.

В тот день я занималась музыкой с сыном, когда позвонили в дверь. Для меня это было большой неожиданностью, поскольку без предупреждения ко мне никто не приходил. Я открыла дверь и остолбенела — на пороге стоял Старик. Он попросил разрешения войти. Он не только постарел, но и помолодел лет на пятнадцать. Я слышала, что в мире производится много работ по омоложению человека, но не ожидала, что настолько успешно. Думаю, что со стороны мое поведение выглядело комично, но моя реакция на приход Старика была неадекватной ситуации. Я усадила его за стол и ушла готовить его любимый кофе. В моем теле появилась дрожь.

Вернувшись с подносом кофе, я увидела, с каким интересом сын рассматривает незнакомого мужчину. Мы сели втроем за стол, не говоря ни слова. Наконец Старик вытащил из кармана конверт и передал мне, сказав: «Это от моего отца». Я раскрыла конверт, в котором был листок бумаги, и прочла. Там было лишь небольшое стихотворение.

Обратный отсчет в миллион ударов —

И сердце мое на куски разорвало.

Ты помнишь, любимая, так приказала?

Ты так приказала — меня и не стало.

Не стало меня — неужели так лучше?

Хотя ты права: я бессмысленный случай.

И все же, и все же — успел не наскучить.

Из всех стариков был я самым везучим!

Прочтя стихотворение, я положила листок на стол и услышала:

«Он не прожил и десяти дней после приезда в Минск».

Мне стало все понятно, и я почувствовала, как все передо мной поплыло.

Первое, что я увидела, придя в себя, это глаза моего сына, который сидел на стуле и смотрел на меня. В этом взгляде я прочла одно: мой сын не проживет и одного дня, если я умру.

Когда я захотела встать с кровати, врач «Скорой» запретил и сказал, что мне необходимо полежать несколько дней и посоветовал обратиться к помощи моего врача. Мне было неудобно перед сыном Старика, но, поняв это, он успокоил меня и вызвался побыть рядом эти дни, если я не возражаю. Могла ли я возразить? Я почувствовала, что очень хочу его присутствия, скорее, косвенного присутствия моего Старика.

Я мало что смыслю в генной теории, но сын Старика был похож на него не только внешне, но и по характеру поведения. Мне пришло на ум мое сходство с моей матерью и крамольная мысль по поводу сына Старика. Ведь произошла близость душ между мной и Стариком, любившим мою мать! Не произойдет ли экстраполяции на наши отношения с сыном Старика? Эта напрашивающаяся мысль лишь проскользнула в моем сознании, которую я тут же отбросила.

Теплые отношения между нами сложились на удивление легко. Он не возражал, чтобы я называла его Стариком, а он меня Марией. Такой вариант общения для меня был удобен, поскольку это несколько нивелировало мое эмоциональное напряжение из-за схожести отца с сыном.

Разумеется, меня в первую очередь интересовало, как умер мой Старик. В его предсмертном стихотворении есть определенный укор мне, но не обида. Действительно, получилось так, что он исполнил мою просьбу и умер, но, не унося с собой жизни пассажиров самолета, которые я предсказала. Он не мог этого сделать! Со слов сына, Старик умер от тоски, как умирают преданные хозяину животные. Если в первый день встречи он выглядел бодрым и радостным, то потом стал на глазах таять. Но Старик успел рассказать сыну все обо мне, о его отношении ко мне. Он также попросил сына не беспокоить меня сообщением о своей смерти, чтобы я узнала об этом как можно позже.

Приезд сына в Ереван был связан проблемами с фирмой, принадлежащей отцу, которую пытаются отторгнуть от него. Об этом мы договорились поговорить позже. За время моей болезни мы очень сблизились. Мой новый Старик был ласков и предупредителен не только ко мне, но и к моему сыну. Как говорится, все плохо не бывает. Так что моя болезнь сыграла положительную роль в наших отношениях. Мы обговаривали самые разные темы. Оказывается, Старик рассказал и о моих предсказаниях как по поводу землетрясения в Армении, так и про будущее нашего сына. Говорил он об этих предсказаниях с определенной иронией, но полностью не отрицал. В качестве примера он сказал, что если бы верил в мои пророчества, то не сел бы в самолет. Однако идею о том, что каждый народ может родить своего Христа, он не отрицал и уважал мою убежденность родить такового. Хотя в мистику он не верил, но напомнил, что мать Девы Марии звали Анной, как и мою мать.

Когда мы обсуждали эту тему, я подумала, что Бог затеял со мной какую-то игру. Вначале Старика разлучил с моей матерью и, исправив ошибку, передал его мне, затем, убив Старика, возвращает его мне в виде сына, неимоверно похожего на него. А может, это плод моего воображения? Как бы там ни было, такая мысль не могла не прийти в голову. Однако по поведению нового Старика не было видно, что такой вариант возможен. Он относился ко мне с большим уважением, как к жене своего отца. В моей жизни это был первый случай, когда мужчина не проявил ко мне интереса как к женщине. Надо признать, что мое женское нутро это отметило.

Как бы там ни было, он стал моим прежним Стариком, и я делилась с ним во всем. Первым деловым обсуждением была причина его приезда в Ереван. Я предложила не вступать в спор с этими людьми и проявить благородство, оставив все им. У них была своя правда, поскольку за много лет они поставили фирму на ноги, хотя юридически она им не принадлежала. Понятно, что суд они бы проиграли, но это были способные ребята, которые в условиях Армении сумели удержаться на плаву, за что мы с ними не только не будим судиться, но и подарим им эту фирму. Цена вопроса порядка двухсот тысяч долларов, что я обещала молодому Старику скомпенсировать. Судя по его реакции на мое предложение, я поняла, что он в курсе моих ста миллионов.

Еще мы согласились, что являемся близкими родственниками как по его отцу, так и по моему сыну. Такой подход к нашим отношениям он принял с благодарностью. Из наших долгих откровенных разговоров я узнала, что он развелся со своей женой в Минске и хотел бы жить в Ереване, надеясь возглавить фирму. Рассуждая на тему его работы в Армении, я сказала, что у меня есть определенные планы, и готова вложить деньги в одно дело, и в этом смысле его приезд для меня находка.

Это был первый случай, когда я почувствовала власть денег, что могу на многие вещи смотреть совершенно с других позиций. В голове постепенно формировалась идея, что можно осуществить, имея такие финансовые возможности. На вооружение я взяла прекрасные человеческие качества, позволяющие управлять ими: жадность, честолюбие, зависть, самолюбование, уверенность в своей исключительности, обидчивость, подлость, готовность унижать и унижаться. Проще говоря, все человеческие пороки.

Когда я поправилась и более не нуждалась в опеке, Старик посчитал, что ему пора уходить и жить по найму, пока не купит себе квартиру. Я его уговорила остаться со мной, уверяя, что так будет лучше для всех, особенно для сына. Мне показалось, что ему понравилось такое предложение. И я представила себе, что будь мой Старик жив, наша семья так бы и выглядела, за исключением сексуальных отношений.

Как-то позвонил Карен, и мы договорились встретиться в нашем ресторане «Киликия». Я заранее рассказала Старику об эпизодах, связанных с этим рестораном, и мы договорились не раскрывать правды о его отце. Мы пошли туда втроем, вместе с моим сыном. Мне было приятно увидеть, что наш столик сохранился в прежнем виде. Сергей был искренне обрадован нашему приходу. Прошло порядка десяти лет, как я была в последний раз в этом ресторане. Естественно, нахлынули воспоминания, и защемило в сердце. Самое ужасное было то, что Старик был невероятно похож на своего отца и за столом смотрел на меня тем же взглядом, когда я ела шашлык. Мне вспомнились строчки С. Есенина:

«Мать честная! И как же схожи!

Снова выплыла боль души.

С этой болью я будто моложе,

И хоть снова записки пиши».

Понятно, что Старик не мог знать продолжения этого взгляда.

Карен с Эллой пришли чуть позже и, увидев Старика, Карен обрадовано отметил, что тот помолодел. Не знаю, догадался ли Сергей о подмене, но его профессиональная этика не позволила задавать подобные вопросы. Карен же был настолько увлечен Эллой, что ему было не до Старика. Что касается шашлыка, то Сергей здесь превзошел самого себя. Я не забыла это отметить, и, как ни странно, он был очень польщен этим. Вечер в ресторане мы провели замечательно. Перед тем, как попрощаться, я отозвала в сторону Сергея и поблагодарила за то, что он сохранил наш столик. Он ответил, что это мелочь и не стоит внимания, поскольку связано с хорошими воспоминаниями. И все же я попросила его столик оставить за мной, за что обещала выплачивать тысячу долларов в месяц. Сергей откровенно обиделся на мое предложение, но я нашла слова, убедившие его согласиться. Записав счет, куда можно перевести ему деньги, я заверила, что нуждаюсь в его помощи и скоро обращусь к нему с просьбой. Он ответил, что всегда к моим услугам.

Из разговора с Кареном и Эллой, я узнала, что ее отец является руководителем какого-то отдела в Госбезопасности. Попрощавшись с молодыми, я обещала им сделать свадебный подарок, пусть и запоздалый.

Я решила щедро отблагодарить всех, кто был связан с моим восхитительным мужем. Поэтому перечислила Сергею сто тысяч долларов, а Карену с Эллой подарила четырехкомнатную квартиру в Ереване. Постепенно я переходила в другой масштаб денежных ощущений. Собственно, это было началом осуществления моих грандиозных планов, которые с каждым днем приобретали все более явственные очертания.

У каждого человека есть мечты и фантазии. Под мечтой обычно понимается нечто осуществимое. А фантазия — из области нереального мира. Сейчас у меня появилась возможность реализации фантазий. Первая из них относилась к детям. Я решила создать сказочный мир для детей, хотя бы для небольшого количества. Осуществление такого проекта оказалось невероятно трудным занятием. Для начала мне нужно было найти талантливого архитектора, который бы меня понимал и воплощал мои идеи в детские площадки, комнаты, в интерьер небольшого парка и всего прочего. После достаточно долгих поисков я познакомилась с тем, кого искала. Звали его Александр, и он увлекся моими идеями.

На создания детского сада ушел год. Я даже примерно не представляла себе всех проблем, связанных с его строительством. Это еще при условии моих финансовых возможностей. Но главные трудности были впереди, и связаны были с подбором кадров для работы с детьми. Я искала людей, которые не просто любят детей, а относятся к ним как к святым и, общаясь с ними, входят в их мир и живут в нем. На это у меня ушло много времени, но потрачено оно было не зря.

Детский сад я решила организовать для детей от двух до пяти лет. Это удивительный период для ребенка, который подметил Корней Чуковский, написав книгу «От двух до пяти». Когда все было готово для работы детского сада, я столкнулась с тяжелой проблемой: по какому принципу отбирать детей? Поскольку предприятие было создано исключительно в благотворительных целях, все расходы на его содержание я взяла на себя, и родители ничего не платили.

Благотворительность — интересная тема. До сих пор, пока я была далека от благотворительности, мне казалось, что все просто: имеешь возможность — помоги. Сейчас, когда я стала обладательницей огромного количества денег, все оказалось не так однозначно. Помочь кому? Понятно, в мире есть много нуждающихся и всем не поможешь. И тут начинается нескончаемая цепочка рассуждений на тему: кому, за что, кто виноват, изменится ли от этого мир, не навредишь ли этим сам? И тому подобное. Со стороны было просто, как просто все со стороны. Теперь пришлось искать ответы на неожиданные вопросы. Думаю, у людей, родившихся в богатстве, таких проблем не существует — им просто неведомы такого рода вопросы. Даже если захочется заняться благотворительностью, им придется обращаться за консультацией к кому-либо.

Другое дело, когда талантливые люди приходят к богатству своим трудом, и им не чужды проблемы, с которыми приходилось сталкиваться самим, и кому помочь — дело вкуса. Я выбрала детей.

Все дети рождаются святыми. Со временем, превращаясь в человека, они преобразуются в отвратительные создания, движимые необузданным эгоизмом. Как результат — израненная среда, которую они создали в раю, подаренном Богом. Временами Бог наказывает людей за алчность, но тщетно.

Дети любят, когда им читают сказки, и любят потому, что это их реальный мир. Сказка является сказкой для взрослых, но не для них. Это понимают очень немногие, поэтому мне так трудно было подобрать работников для детского сада. Но мне это удалось, начиная от заведующей до охранников. Особенно мне повезло с Арпи. Ее я назначила заведующей детским садом. Во время собеседования, от нее исходили мысли, созвучные с моими представлениями о мире детей. Общаясь с детьми, надо жить в их мире, а не навязывать им свой мир. И я создала детям детский сад, который был их реальностью, а не сказкой.

После каждого дня отбора детей на прием в садик я не спала всю ночь. Желающих устроить своих детей было много. По какому принципу их принимать? По имущественному или социальному положению родителей? По внешнему виду ребенка или по национальному признаку? Учитывать сложившиеся отношения в семье? Опять-таки куча вопросов, на которые я не находила однозначного ответа. Где мой любимый Старик! Мне так и не удалось найти объективных подходов в выборе детей. Пришлось довериться каким-то внутренним симпатиям к тому или иному ребенку. Отбирая детей, я понимала, что устраиваю невольно некий конкурс, нанося обиду родителям. Многим приходилось отказывать, а это страшно! И было не до сна, особенно в случаях, когда родители в отчаянии готовы были пойти на любые унижения. Но я не могла заменить одного ребенка на другого, а количество мест было ограничено.

Очень скоро о нашем детском садике пошли легенды, и состоятельные родители предлагали любые деньги ради своих детей. Другие искали моих знакомых и родственников, через которых можно было меня уговорить принять детей, некоторые пытались даже угрожать, не понимая, почему я так несговорчива.

С родителями, дети которых были приняты в садик, я и Арпи вели регулярно беседы о том, что ребенок и дома должен быть в раю, из которого он не хотел бы уходить. Когда я чувствовала, что у родителей нет финансовых возможностей для создания уюта в доме, то расходы брала на себя, чтобы ребенок свое законное детство получал сполна. Это были университеты, которые формировали их дальнейшую жизнь.

Должна признаться, что в выборе детей для приема в садик большую роль играл мой сын. Поскольку он всегда находился рядом со мной, я наблюдала за его реакцией на тестируемых детей и принимала решения. Все же, как бы взрослый человек ни пытался понять детей, до детского уровня он не в состоянии дойти. Держа постоянно при себе сына, я понимала, что иду против всех канонов педагогики, но мне хотелось, чтобы он как можно позже входил во взрослую жизнь. И в этом была своя правда.

Любой человек имеет мечты, но основная часть из них остается не реализованной ввиду отсутствия соответствующего количества денег. Сейчас, когда у меня появилась возможность, одну из них я осуществила, создав маленький рай для маленьких детей. Теперь мне хотелось реализовать мечту моего Старика. Как-то мы поехали к озеру на горе Арагац, где подавали замечательный хаш. На обратном пути мы заехали посмотреть развалины крепости Амберд. Там велись реставрационные работы. Зная историю разрушения крепости монголами, Старик выразил негодование по этому поводу. По его мнению, из всех существующих Империй в истории человечества самой бесполезной была Империя, созданная монголами, которая привносила лишь разруху и рабство, не давая взамен ничего.

Амберд находился в стороне от дорог, но узнав, что там живет красивая дочь владельца крепости, монголы захватили крепость. Но девушка не досталась им, поскольку бежала через подземный ход. В отместку, они разрушили и сожгли крепость вместе с находящимися там людьми. И так они поступали со всеми.

Тогда мне Старик сказал, что, если бы у него была возможность, он бы построил на противоположной от Амберда стороне ущелья такую же крепость и создал бы в ней условия жизни времен ее разрушения. Он много фантазировал по этому поводу, и вот сейчас мне захотелось реализовать его бессмысленную мечту.

Родина — это место твоего детства. Поэтому в год два раза я отвозила сына в мою деревню — деревню не возвратившихся птиц, как некогда поступала со мной мама. С тех пор, как появился мой новый Старик, мы всюду были вместе, и со стороны выглядели как одна семья. Я заразила Старика своими идеями, и мы методично их реализовывали. Это была колоссальная работа, во многом не знакомая ни ему, ни мне. Мы действительно жили одной семьей, но отношения были исключительно дружеские. Как я уже говорила, меня как женщину внутренне где-то задевало его сексуальное безразличие ко мне. До сих пор внимание ко мне со стороны мужчин было естественным состоянием, и такое поведение с его стороны несколько обескураживало.

В создании прототипа Амберда участвовало много разных специалистов, включая историков. Архитектором был Александр, которому идея весьма понравилась, и он участвовал во всех обсуждениях по реализации проекта. Особую сложность вызвала задача по финансовой окупаемости проекта. Мне не хотелось впустую тратить подаренные деньги. Были разные предложения, и мы постепенно пришли к общему знаменателю.

Родители Эллы давно хотели познакомиться со мной, тем более после моего подарка в виде квартиры. Я каждый раз откладывала нашу встречу, поскольку действительна была очень занята. Строительство нового Амберда не давало свободного времени. Даже в голове не хватало места для других мыслей, поскольку множество разнообразной информации приходилось запоминать и компоновать в единое целое для достижения цели. Но общество требует свою дань, и рано или поздно встреча должна было состояться. По моему предложению, мы поехали в Гарни и обосновались в небольшом ресторанчике с видом на местные горы. Особо уникального вида в этих горах нет, но что-то в них притягивает армянских художников. Возможно, разбросанные поодиночке деревья и кустарники на склонах, хотя не стану утверждать это. Почему пришла в голову такая мысль? Просто тема одиночества близка творческим людям и является неосознанным источником их вдохновения.

Встреча, говоря журналистским языком, прошла в теплой и дружеской обстановке. Главное, что я отметила в качестве результата общения — это знакомство с Григоряном, отцом Эллы. Звали его Пьер, но он запечатлелся по фамилии. Во-первых, мои ассоциации с этим именем никак не вкладывались в его образ, во-вторых, к людям его профессии не подходит несколько интимное обращение по имени, а лишь — по фамилии. Возможно, я грешу необъективностью по отношению к людям спецслужб, но такова моя участь. Очевидно, что любой вид деятельности человека формирует его поведение в обществе соответственно специализации. Хотя, возможно, наоборот — от внутренней структуры человека зависит его выбор специальности. Я бы не стала особенно полемизировать на эту тему, знаю лишь одно — для меня насилие в любой форме неприемлемо. Для этой необходимой и достойной работы рождены другие люди. Общаясь с Григоряном, мне пришла мысль, что у людей его специальности есть свойство, противоречащее их работе по существу — быть неприметными. Его изучающий взгляд и проявление некоторого чувства превосходства над обычными людьми, я сразу почувствовала на себе. Для меня взгляды мужчин как к красивой самке, были привычны. Но взгляд Григоряна выражал не только это, но и уверенность, что я легко могу принадлежать ему. Это притом, что он был вместе с супругой. Но он не подозревал, что я была профессионалом в распознавании мужских взглядов, что свойственно всем красивым женщинам. Единственный из мужчин, во взгляде которого не было и тени желания — мой новый Старик. Как я уже говорила, это всякий раз отмечало мое нутро.

Работы по строительству нового Амберда осуществлялись большими темпами. Этому способствовали не только деньги, но и нищета населения. Армяне во все века были хорошими строителями и любили работу на земле. Возможно, любовь к строительству была обусловлена неисчерпаемым количеством камней в Армении; но наличие камней требовало и громадных усилий для земледелия, поскольку для создания пашни приходилось их выкорчевывать. Сложившаяся ситуация в республике лишила возможности большинству населения заниматься привычным для себя делом. Поэтому проблем с подбором хороших работников не было. Деньги, которые они получали за работу, для условий в Армении были весьма ощутимыми. И мне было приятно осознавать, что могу помочь определенному количеству семей. В разговоре со Стариком мы часто обсуждали тему нашей стратегической цели. Разумеется, что не было возможности помочь всему населению Армении, но что-то надо было делать, используя принцип — деньги должны работать! Мы договорились не строить конкретных планов, в расчете на то, что жизнь сама подскажет, что делать. Для начала мы приобрели большую площадь земли вокруг нашего будущего замка и, следуя обычаю местного населения, в первую очередь огородились забором. В нашем случае это было оправдано тем, что следовало защититься от волков, которые, как ни странно, еще сохранились. Мы решили создать свой маленький мир благополучия. Разумеется, это не имело ничего общего с «Городом Солнца», рожденного в голове Томмазо Кампанеллы, благодаря его 27-летнему пребыванию в тюрьме. Примечательно отметить, что средневековый заключенный имел возможность писать!

По замыслу Александра, основная часть нашего комплекса находилась под землей с современными удобствами для проживания, а замок с церковью и всеми атрибутами средневековья снаружи ничем не выдавал его существование. В плане независимого жизнеобеспечения были построены ветряные электростанции и панели для преобразования солнечной энергии. В качестве резерва имелись дизель-генераторы. Главным же архитектурным шедевром была система зеркал, которая обеспечивала под землей имитацию нахождения помещения снаружи. Этот эффект поддерживался бутафорскими окнами и хорошей вентиляцией с ощущением горного воздуха. Александр умышленно создал резкий контраст между наружным (средневековым) миром и подземным современным миром, что давало человеку как бы перемещаться во времени, не прилагая усилий. Если при создании современной части комплекса Александр мог с удовольствием проявить свой талант, то с воспроизведением старины пришлось привлекать многих ученных, знакомых с бытом, орудиями производства, обычаями и множеством других аспектов тех времен. На территории замка ничего не должно было напоминать современный мир. Эти правила относились ко всему и в первую очередь к транспорту. При необходимости, можно было использовать лишь лошадей или ослов.

Все когда-то заканчивается. Во всяком случае, остается такое впечатление. Вот и мы закончили строительство нашего маленького государства. Правда, для создания государства требуется наличие в нем населения, но это была задача, которая сложнее, чем осуществленное строительство. Понятно, что мы не могли создать государство в государстве, но имели право на внутренний распорядок взаимоотношений, как это происходит в каждой семье. А семью хотелось иметь из хороших людей. Прокручивая в голове образы тех, с которыми приходилось сталкиваться во время всего процесса создания комплекса, я поймала себя на мысли, что приличных людей гораздо больше, чем казалось раньше. И пришла к заключению, что в массе своей люди добры, и попав в нормальную среду, в них нет чувств озлобленности. Просто есть ведомые (их большинство) и есть лидеры. Но у лидеров есть качества, которые необходимо контролировать; иначе в обществе происходит поляризация по имущественному (в основном) признаку. Это очевидная и давно известная мысль, которой виртуозно занимаются как философы, так и политики, но к ней надо прийти самому. На самом бытовом уровне.

Для подбора жителей средневекового замка мы объявили конкурс. Условие было одно: жить в древности без права возвращения в современный мир. Это как полет на Марс в один конец. К нашему удивлению, желающих оказалось немало. По всей вероятности, многие думали, что всегда можно будет возвратиться назад, и поэтому соглашались ради интереса, чего не скажешь о людях, готовых лететь на Марс. Хотя, возможно, и они лелеют надежду на то, что вернутся, учитывая темпы развития науки. У нас не было механизма, которым возможно было запретить людям вернуться в современный мир. Но мы понимали, что в человеческом обществе всегда находятся индивидуумы со своим взглядом на жизнь. Целью нашего конкурса было выявление таких людей. Но это было не единственное условие отбора. Мы допускали людей не старше 20 лет, которые проходили тщательный медицинский осмотр, причем внешности придавалось первостепенное значение. После долгих споров между собой, мы пришли к компромиссу и оставили количественное равенство полов, хотя были и противоположные мнения. В частности, Старик настаивал на том, чтобы мужчин было меньше. Но в чем мы были едины, так это в отборе лишь девственниц. Почему девственниц? Просто мы подумали, что в ту эпоху этому придавалось большое значение, и в этом смысле все прошедшие отбор находились изначально в одинаковых условиях.

Хотя идея создания средневекового мира на маленьком клочке земли посреди современной цивилизации нам казалась красивой и оригинальной, каждый из нас мало представлял себе ее конкретную реализацию. Поэтому мы решили найти очень богатого человека, который, достигнув в жизни всего, увлекся бы нашей идеей и, бросив все, переместился бы во времени. Мы разместили в интернете наше предложение и условия его принятия. Кроме покупки билета в один конец (100 миллионов долларов) претендент должен был ясно себе представлять, что будет пользоваться лишь благами и канонами, соответствующими той эпохе. Уже одно то, что не будет электричества, автоматически исключало очень многое. Связь с внешним миром будет осуществляться только через торговлю. Взамен продуктов животноводства и сельского хозяйства будет возможно приобретать лишь предметы соответствующей эпохи. Покупка билета означала, что покупатель становился владельцем замка. Однако владельцем он был лишь в пределах территории замка, но не по отношению к внешнему миру. Мне не раз приходилось удивляться тому, насколько люди разные. Казалось бы, на эту бредовую идею никто не откликнется, но желающих уйти из современного мира, с его невообразимыми возможностями при наличии огромных денег, оказалось немало. Понимаю, что у каждого человека были свои мотивы уйти из привычной жизни, причитающейся от рождения, но в основе этого, как мне кажется, была пресыщенность. Хотя чувство пресыщенности чем-либо в жизни у человека появляется не раз. Возможно, поэтому некоторые люди неожиданно меняют свою профессию или образ жизни. А уход из одного времени в другое похож на смерть.

Со всеми желающими обосноваться в замке мы разговаривали вдвоем со Стариком, хотя при этом присутствовал и мой сын. Как я уже отмечала, он всегда был рядом со мной. Это и было моим воспитанием ребенка. Я никогда ему не навязывала своего мнения, а лишь отвечала на задаваемые им вопросы. При всей своей материнской субъективности, могу сказать, что Сын Марии рос незаурядным человеком. Во всяком случае, в нем было что-то неземное. Хотя это слово мне не очень нравится, но более близкого выражения не могу подобрать.

Прежде чем проводить своеобразный кастинг с претендентом, мы его знакомили непосредственно на месте, как с настоящим Амбердом, так и вновь построенным. Нас всегда сопровождал гид, который рассказывал историю замка. Основателем Амберда был князь Камсамаракан. Замок был построен в седьмом веке на высоте 2300 метров над уровнем моря на склоне горы Арагац. Затем замок перешел к военачальнику Пахлавуни. Впоследствии был куплен правителем династии Багратуни. В 1026 году на территории замка была построена церковь. Этот хорошо укрепленный замок-крепость в XI веке захватили турки сельджуки. А в XIII веке его полностью разрушили монголы. Такова краткая история Амберда.

В ходе множества переговоров с претендентами, мы приняли пожелания греческого миллиардера армянского происхождения. Он был несказанно рад этому. Но это было лишь начало осуществления задуманного. В первую очередь мы определились с эпохой и решили принять времена династии Багратуни времен правления Ашота IV (1022 — 1045). Новоявленному владельцу замка дали имя князь Баграт. Прежде чем вступить в свои владения, Баграт должен был досконально изучить историю, быт и нравы той эпохи. Благодаря этим знаниям определялся порядок взаимоотношений между людьми замка, а также права и обязанности самого владельца. Мы договорились с Багратом, что верховную власть от имени Ашота IV, буду представлять я. Мне казалось это важным пунктом нашего соглашения, поскольку накладывало определенные ограничения на власть князя.

Такой большой проект, как наше строительство, совершенно не оставлял времени на какой-либо отдых или развлечение. Поэтому, когда неожиданно позвонил отец Эллы Пьер Григорян и пригласил нас на оперу «Травиата», мы со Стариком приняли приглашение с благодарностью. В Ереван приехала какая-то оперная дива, что для поклонников вокала было незаурядным событием. Честно говоря, я как-то не приобщилась к оперной сцене, как и к театру вообще. Это пошло с детства, когда определенная неестественность театрального искусства у меня вызвало отторжение. Видимо, это результат воздействия кино, где все гораздо натуральнее.

Дюма-сын — это редкий пример, когда от талантливого родителя рождается талантливый ребенок. Хотя, конечно, ему было далеко до отца. «Дама с камелиями», которую я прочла еще девочкой, была первой книгой, с которой началось мое неприятие мужчин. Меня, будущую женщину, возмущала бессовестная двуликость мужчин, которые на коленях приползали к куртизанкам, а прилюдно их же осуждали. Не это ли привело меня к пожизненной девственности?

Не в пример мне, Григорян был истинным театралом, что меня несколько удивило, учитывая его специальность. Хотя тут же укорила себя за эту мысль, посчитав ее субъективной. Все мои досужие разговоры по отношению к театру были уничтожены с первыми звуками Верди. После окончания первого акта был очень долгий антракт. Меня это удивило, на что Григорян дал четкий ответ, что есть проблемы со сценическим оборудованием. У Старика тут же испортилось настроение. Понятно, что в стране, где все разворовано и ничего не делается взамен, люди на каждом шагу встречаются с аналогичными ситуациями, и к этому невозможно привыкнуть. Мне захотелось задать вопрос о том, что думает по поводу этого его организация, но передумала, поскольку знала ответ. Но спросила: чем можно помочь? Ответ был очевиден: деньгами! И тут ко мне пришла одна крамольная мысль, и я сказала, что мы согласны оплатить расходы на оборудование сцены в надежде, что это послужит началом скорейшего развития нашей Республики. Однако для этого необходим человек, который вплотную займется этим. Григорян предложил свои услуги, заявив, что хорошо знаком с руководством Оперного театра. Это меня очень обрадовало.

Любая новость в жизни человека имеет последствие, особенно в детском возрасте. Вся обстановка в театре и «Травиата» произвели на Сына Марии ошеломляющее воздействие. Я это почувствовала, как мать. В нем что-то изменилось. Он и до этого увлекался классической музыкой, но в этот день в его сознании произошел качественный перелом. Единственное, что он сказал, когда мы вернулись домой, это: «Мама, человек не может создать музыку, ее создает Бог!». Я была потрясена, поскольку он точно сформулировал мою мысль, которая возникала у меня в голове каждый раз, когда я слушала настоящую музыку. Как оказалось, это была более глубокая мысль, произнесенная внезапно выросшим ребенком. Надо сказать, я давно заметила, что все в природе изменяется скачком, особенно в человеке — как внутренне, так и внешне. Такое впечатление, что каждый раз идет накопление и, достигнув критического состояния, выходит наружу. Когда я об этом сказала Старику, он, как ни странно, не удивился, а сказал, что физики это заметили давно и создали квантовую механику. Я поверила на слово, ибо от физики была слишком далека. А зря! Ибо позже я не смогла разобраться в вопросах, задаваемых сыном, в которых заключались тайны взаимодействия Природы с Богом. Наблюдая за Сыном Марии, я поняла, насколько далеки от истины разговоры о воспитании ребенка. Человек воспитан со дня своего зачатия, а, став взрослым, он отдает дань внешней среде, в которой очутился, в виде принятых норм поведения. И эти нормы поведения он выбирает сам, исходя из внутренней своей структуры.

Старик тоже был доволен нашим походом в Оперу. Когда ребенок уснул, и мы сели пить чай, он спросил:

— Мария, зачем ты предложила Григоряну заняться сценой? Хотя мы и завершили наше строительство, но дел еще много. Я подозреваю, что им не будет конца.

— Во-первых, это будет большим подарком для всех культурных людей Армении, которых наши правители загнали в угол. Во-вторых, Григорян будет нам обязан, да и в определенной степени зависим от нас. А в-третьих, у меня есть грандиозный план, который хотела бы с тобой обсудить, — ответила я.

— И давно он у тебя?

— С сегодняшнего вечера, когда мы были в Опере.

— Надо признать, что эта работа тебя сильно изменила. Иногда мне кажется, что ты перестала быть женщиной. Даже во время отдыха работаешь.

— Честно говоря, меня удивляет твое замечание. То же самое могу сказать о тебе. За время нашей совместной деятельности я ни разу не заметила, чтобы ты обратил внимание на какую-либо женщину. А их было немало.

— А здесь нет никакого секрета. Ты своей красотой, говоря языком радиотехника, экранируешь всех женщин. Это у любого мужчины происходит автоматически.

— Старик, чего это тебя потянуло на технический сленг? И это при разговоре с красивой женщиной. Может, это еще одно подтверждение моего наблюдения, что женщины тебя более не интересуют. Ты к ним относишься «технически».

— Мария, не смущай меня, — улыбаясь, ответил Старик.

— Обычно смущаются женщины, — улыбаясь в ответ, сказала я. — Но что-то не заметно внимание ко мне с твоей стороны.

— Я человек «честных правил», как писал Пушкин. Ты же жена моего отца! Жена, которую он обожал. То, что ты восхитительна, невозможно не заметить. Раз уж пошел откровенный разговор, признаюсь, что я мужчина. Даже было мнение, что неплохой мужчина. А мужчины тоже имеют определенные правила, хотя женщины в этом весьма сомневаются.

— Отвечу взаимной откровенностью: тебе не приходило в голову, что я его тоже любила? А ты потрясающе похож на него. Каково? Ты своим присутствием постоянно напоминаешь мне его, и мне от этого как-то легче. Хотя, возможно, — тяжелее.

— Мария, этот разговор меня возвращает к мысли, которая давно сидит в голове. Если честно, ее высказал отец. Это было связано с тобой. Вернее, большой разнице в возрасте между вами. Мысль была такая: казалось бы, люди живут в одно и то же время, общаются между собой, живут в одном пространстве, но в разных временах. Какая-то логическая тавтология. Поначалу эта теория показалась абсурдной, но сейчас все чаще возвращаюсь к ней. Особенно, когда вижу детей. Они живут сейчас и будут жить потом. Но «потом» у меня с ними не совпадает. Рассуждая об этом, отец имел в виду тебя.

— Прости, Старик, я сейчас вернусь, — сказала я и выбежала из комнаты. У меня появились слезы, которых не смогла сдержать. Скорее всего, произошла релаксация организма после многомесячной работы. Хотя мы все время были вместе, разговоров на личные темы не было. Но организм ничего не забывает, накапливает в себе все и однажды выплескивает наружу. Зачем так поступает со мной Бог? Вначале передал Старика мне, отобрав его от моей матери. Теперь — возвращает его мне в образе своего сына. Это компенсация за мою красоту? За все надо платить? Похоже на какое-то усреднение. А задумано остроумно и жестоко. Я любила своего мужа. И что? Отобрав мужа, Бог смилостивился и вернул его в новом образе? А может, вмешался дьявол? Чушь какая-то. Осталось еще поверить в загробный мир! И все же меня несказанно тянуло к нему. Если это происки дьявола, не уступить ли ему?

Вернувшись к Старику, я встретилась с его взглядом, которому не нашла подходящего слова. Так иногда смотрел на меня муж. В нем была какая-то глубина, содержащую тайну. Я ждала, что он что-то спросит, но ошиблась. Тогда подошла к нему, и он встал со стула — высокий и красивый. Повиснув на его шее, я прильнула к его губам. Для равновесия, он обхватил меня за талию, но ответного поцелуя не было. Я отпрянула и ушла в ванную комнату. Готовя себя к отходу ко сну, с удивлением обнаружила, что я влажная. Неужели возрождение женщины? Посмотрев в зеркало, я увидела улыбающееся лицо.

Когда я уже устроилась в постели, Старик постучал в дверь и попросил разрешения войти. Зайдя в комнату, он сел на стул и через некоторое время сказал:

— Все смешалось в доме Облонских.

— Что-то знакомое, — сказала я.

— Это «Анна Каренина».

— Мою маму звали Анной.

— Знаю. Знаю и то, что отец тебя тоже называл так. Извини, что зашел, просто ты не договорила, сказав «в-третьих».

На меня вдруг напал смех. После моего поцелуя он не знал, как себя вести. Я подставила ему щечку и приказала поцеловать.

— А теперь иди спать! О моих секретных планах поговорим завтра — сказала я.

Старик, как послушный ребенок, вышел из комнаты, попрощавшись:

— Спокойной ночи!

Я уже собиралась выключать свет, когда в дверях увидела сына.

— Что-то случилось, сынок?

Он подошел ко мне и попросился ко мне в постель. Прижавшись ко мне, сказал:

— Мама, ты так хорошо пахнешь и такая мягкая. Тебя поэтому папа любил?

— А откуда ты знаешь, что он любил меня?

— Как? — удивился малыш. — Ты же его жена! Да он и сам мне об этом только что сказал.

— Ты что, видел его во сне?

— Почему во сне? Он часто ко мне приходит, и иногда мы вместе заходим сюда, чтобы посмотреть, как ты спишь. Потом по очереди осторожно тебя целуем, чтобы не разбудить тебя, а папа каждый раз говорит, что ты божественное создание. Правда, я не очень понимаю, что это такое, но соглашаюсь.

— Хороший сон. У тебя был замечательный отец. Жаль, что он умер, не увидев тебя!

— Мама, это не сон! И папа не умер. Родители не умирают! — это было сказано так уверенно и искренне, что я не стала возражать.

— Хорошо, сынок! — ответила я. — В следующий раз, когда придете с папой ко мне, разбудите меня, и мы вместе посидим. А теперь иди спать.

— Я ему каждый раз предлагал это сделать, но он не соглашался. Но я его уговорю! Он добрый. Ты тоже добрая. Можно я останусь спать с тобой?

— Разве я когда-либо отказывала тебе?

Он обнял меня и мгновенно уснул.

Утром позвонил Григорян и сказал, что договорился с директором Оперы о встрече. К назначенному времени, мы со Стариком поехали в Оперу. В машине разговор начала я:

— Старик, для чего мы затеяли это грандиозное строительство? Поначалу мы думали, что обеспечим работой какое-то количество семей. Затем решили в нашем современно оборудованном подземелье создать крошечный Лас-Вегас, чтобы дополнительная валюта пришла в Армению. Весьма надеюсь, что через некоторое время к нам начнут приезжать очень богатые азартные люди. Наше сооружение привлечет дополнительное количество туристов. А дальше что? Для населения Республики, практически, ничего не изменится. Государственная система, в которой власть принадлежит нескольким семьям, не имеет будущего. Это известный факт. Чем это заканчивается, тоже известно: революция, кровь, и потом, как ляжет карта. Нам с тобой такое не надо. Мы не политики, и их игры не для нас. Однако хочется как-то повлиять на ситуацию в Армении, изменить ее, дать людям надежду на что-то. У нас есть деньги, относительно большие для нашего нищего государства. Можем ли мы ускорить процесс изменения в стране, но без крови?

— Хорошее пожелание! — усмехнувшись, сказал Старик. — Но, по моему мнению, в истории все варианты смены власти были уже использованы. Пожалуй, это самая консервативная человеческая деятельность. Тип людей, стремящихся к власти, однообразен. Отсюда и набор способов возвышения над другими не блещет оригинальностью. Правда, бывали случаи, когда к власти в силу обстоятельств, приходили не честолюбивые люди. Но, как правило, они кончали жизнь на эшафоте.

— По твоей логике, все варианты смены власти исчерпаны, придумать нечто новое невозможно. Не стану спорить, тем более что я никогда не интересовалась политикой. Но с моих дилетантских позиций, главная идея демократических выборов, это сменяемость власти, чтобы пресечь соблазн превращения в бога. Я еще не определилась с верой в Бога, но тот Бог, о котором принято говорить, мне не симпатичен: создал людей и все пустил на самотек. Он — Бог, и он свободен от любых угроз! Сидит где-то наверху и с интересом наблюдает за интригующим бестселлером человеческой глупости.

— Я бы не стал осуждать Бога, поскольку сами являемся его продуктом, и наше поведение плод его творчества.

— Тем лучше! Значит, чтобы мы ни сделали, заранее оправдано им. Тогда добро и зло создано Богом, чтобы удовлетворять его страсти. Следовательно, у нас на руках карт-бланш.

— Это ты к чему говоришь? У тебя созрели крамольные планы?

— Любые планы крамольны. Все зависит от колокольни, с которой смотришь.

— И все же? — требовательно спросил Старик.

— Об этом поговорим дома. Разговор длинный, а мы уже почти на месте.

— Договорились!

Директор Оперы оказался приятным человеком. Не исключаю, что «приятность» была обусловлена средой, в которой он общался, да и перспективой, связанной с нами. Признаюсь, позже за эти мысли мне стало не по себе. Раньше я воспринимала людей такими, какими те себя преподносили. Теперь, после того как пришлось иметь дело с людьми разного ранга и возможностей, я стала осторожней в оценке людей.

Разговор с директором продлился около часа. Мы договорились, что он выберет фирму-производителя оборудования для сцены и представит оценочную стоимость проекта. Я высказала пожелание, чтобы фирма была из Европейского Союза, чтобы быть уверенной в качестве работ. Куратором работ согласился быть Григорян. После окончания переговоров Григорян предложил отметить это событие, но мы со Стариком отказались, сославшись на занятость. Честно говоря, мы просто устали от наших работ, а теперь еще дали согласие на новый проект. Поэтому я решила, что буду лишь спонсором, особенно не вникая в суть дела.

С тех пор, как были завершены работы в Амберде, мы переселились жить туда. Наконец-то я избавилась от городской суеты и приобрела чувство свободы, которую дает природа. По пути из Еревана домой мы молчали, углубившись в свои мысли. Увлекшись своей идеей, я искала весомые аргументы к необходимости ее реализации, хотя понимала, что это не область моего определения, поэтому мне нужен был совет Старика. Заранее было трудно узнать его реакцию на мое предложение, поэтому пришлось обдумывать, как его преподнести. Но все оказалось гораздо проще. Он мгновенно понял мою идею, и вдохновился ею. Этим он вновь напомнил моего мужа, что стало походить на наваждение. С одной стороны, было приятно, что тень мужа была рядом со мной, с другой — невыносимо. Мне казалось, что хорошо знаю психологию мужчин, но здесь терпела полное фиаско. Тяга к красивой женщине была не преодолима для всех здоровых мужчин, и об этом говорил не только мой опыт, но и все придуманные и не придуманные истории. Но поведение Старика разрушало все стереотипы. Этот феномен я объяснила незаурядностью своего мужа, что и передалось по наследству его сыну. И все же! Я была уверена во всесокрушающей красоте женщины.

Совершенно неожиданно по электронной почте пришло сообщение от отца Набиля, где он просил встретиться со мной в Варшаве. Меня это насторожило, и я терялась в догадках, чем обусловлена необходимость этой встречи. Через неделю мы с сыном полетели в Минск, чтобы оттуда на автомобиле поехать в Польшу. Поездки на автомобиле имеют свои преимущества: знакомишься с новыми местами. Старик остался дома, поскольку оставлять такое большое хозяйства без руководства невозможно. Было много нерешенных задач, которым не было конца. С нами работали талантливые специалисты различных специальностей, работали с большим энтузиазмом, предлагали свои идеи. Нам удалось создать коллектив единомышленников. Поэтому мое отсутствие не могло быть долгим.

Сын Марии впервые летел на самолете. Естественно, он тут же прильнул к иллюминатору. Его все восторгало, начиная от трапа, до откидных сидений. Как только самолет оторвался от земли, он позвал меня, указывая пальцем за борт. Я посмотрела вниз и увидела двух аистов. Мне стало как-то не по себе. Не этих ли аистов я предрекала мужу, с которыми должен был столкнуться его самолет, тем самым лишая, еще не рожденного, сына отца? Тогда, слава Богу, мне не удалось стать Кассандрой. Возможно, это были внуки тех аистов, увидев которых, мой любимый Старик вспомнил мое не свершившееся проклятье.

Когда стюардесса стала предлагать напитки, я попросила рюмку хорошего армянского коньяка. Сидевший рядом со мной мужчина, спросил:

— Извините, Вы чем-то обеспокоены, что заказали крепкий напиток? Обычно женщины предпочитают более мягкие сорта алкоголя.

— А я не обычная женщина и обожаю именно наш коньяк. Ради интереса, я испробовала множество напитков, но мой организм предпочел этот, — ответила я.

— Вы хотите сказать, что выбор предопределен на генном уровне? — улыбаясь, сказал мой вынужденный собеседник. — А о том, что вы незаурядная женщина, мне известно давно.

— Простите, но я уже не девочка, чтобы так просто попасться на мужскую уловку. Вы не можете меня знать, ибо я не публичный человек и не вращаюсь в каких-либо общественных кругах.

— Судя по ответу, Вы действительно чем-то опечалены, и в таких случаях коньяк незаменимое средство. Но осмелюсь доложить, как поговаривал мой любимый Швейк, я тоже не мальчик. Надо признать, что я склонен к шуткам, но сейчас говорю серьезно: мы действительно однажды встречались.

Я, изучая, посмотрела на его лицо, и ответила:

— Прошу не обижаться на мою возможную резкость, но меня действительно занимают другие мысли. А Вас я не помню. Возможно, и была какая-то мимолетная встреча, но память ее не зафиксировала.

— Этим страдают все красивые женщины. Они находятся в не равных условиях относительно окружающих ее людей: их замечают все, а они — лишь немногих. Это случай преимущественного неравноправия.

— Что-то очень вычурно, но мне приятно.

— Слава Богу! А я, было, испугался, что расстанемся врагами.

— Врагов я не имею. Если с кем-то бывают разногласия — я отхожу в сторону.

— Удобно. Но всегда ли возможно? Если работаешь в коллективе, особенно на административной должности, это трудно осуществить.

— Не стану спорить, — согласилась я, — но я человек свободной профессии, поэтому мне проще.

— А можно поинтересоваться, какой именно?

— Моя профессия — быть красивой женщиной.

— Это звучит несколько настороженно, — смущаясь, сказал он.

Я рассмеялась и ответила:

— Да, не подумала, что может быть другой подтекст! Однако ответ честный. У меня широкий круг интересов, но все они в той или иной степени связаны с моей внешностью, дарованной Богом. И я обязана уважать и лелеять ниспосланный мне дар Всевышним.

— Как ни странно, но я понял. Во всяком случае, мне так кажется. В доказательство, покажу один талисман — сказал он и вытащил из нагрудного кармана бумажник, — Вам знакома эта бумажка?

— Очень напоминает 100-долларовую купюру.

— Таких купюр ходит по миру много, но эта особенная. Она изменила мою жизнь принципиально. Много лет назад ее подарила невероятно красивая девушка. Это было похоже на взятку, и мне стало обидно, что она не подметила во мне человека. С тех пор я прослыл на работе ненормально честным человеком. Кто-то сказал, что красота спасет мир. Не зная, как насчет мира, но меня преобразила.

— Это Достоевский. А некрасивость — убьет? Так можно описать суть христианства.

Я попросила его приблизиться, и поцеловала в щеку.

— Меня зовут Мария. А Вас?

— Странно. Вас звали Анна.

— Вы правы. Но это было в другой жизни.

— Не знал, что жизнь состоит из двух частей.

— Смотря, что понимать под частью.

— Мария! Я земной человек, далекий от всяких философий и знаю, что человеку дана одна жизнь.

— Вы же сами сказали, что были одним человеком, а после встречи с девушкой стали другим. Кстати, Вы не представились.

— Простите. Армен Саакян. Работаю начальником ГАИ Армении.

— Странно! Как Вам удалось в нашей коррумпированной Республике достичь таких высот?

— Не поверите, но на честных людей тоже бывает спрос. Они как вывеска на фасаде обшарпанного дома во время праздников.

— А возможно ли вам подняться выше, скажем, стать министром?

— Нет, такое исключено. Там работают другие механизмы.

— Вы имеете в виду деньги?

— И деньги тоже.

— Мне всегда казалось, что коррумпированное государство хорошо тем, что можно купить все, тем более, должность.

— Частично, это справедливо. Но для этого нужны очень большие деньги.

— И Вы могли бы стать министром?

— Мария, мы ведем несерьезный разговор. У меня нет таких денег, да я к этому и не стремлюсь.

— Армен! Можно мне так обратиться? — спросила я, и он, в знак согласия, кивнул головой. — Речь идет не о Вас. Просто стало интересно, как и кому надо вручать деньги. Видимо, есть отлаженный механизм?

— Возможно. Но я его не знаю. Простите, Мария, давайте сменим тему.

— Что ж, не против. Тогда вопрос: Вы были в Польше?

— Да, и не раз. Поляки симпатичный народ: напоминают более цивилизованных славян. Возможно, потому что весьма верующие католики. Я человек неверующий и мало что понимаю в христианских ответвлениях, но поляки меня убедили, что католики — единственные истинные последователи Христа.

— Мы, армяне, тоже верим в Христа, однако у нас апостольская церковь. Так случилось, что первым из властителей, кто уверовал в Христа, был царь Эдессы Авгар, по происхождению армянин. Правда, небескорыстно: его вылечил от проказы апостол Фаддей, один из учеников Христа.

— Мария, вы все более меня впечатляете. До сих пор я знал, что мы первые, кто принял христианство в качестве национальной религии, но о царе Эдессы слышу впервые.

— Ничего странного. Наши правители настолько увлеклись своей собственной персоной, что забыли о своих обязанностях по просвещению нового поколения. Все средства массовой информации, в основном, проповедуют их «величие», забывая, что они сошли не с небес, а вышли из народа, имеющего достойную историю.

— Если дело в правителях, откуда Вам известна история Армении?

— Мне много что известно. Я отношусь к небольшому проценту людей, которые занимаются самообразованием, часто задают себе вопросы и ищут на них ответы. Но так уж устроено человеческое племя, что большинство людей воспринимают все так, как есть, не утруждая себя лишними вопросами. А их просвещением обязано заниматься государство.

— Вы хотите сказать, что я отношусь к этому большинству?

— Нет, я этого не говорила. Возможно, вы интересуетесь многим, и история народа прошла вас стороной. Но если бы этот предмет более полно входил в общеобразовательную школу, то не было бы этого разговора.

— А жаль! Мне так нравится Вас слушать.

— Но-но, Армен, — Сказала я, покачивая указательным пальцем, — Вы делаете шаг к ухаживанию?

— Упаси Бог! — улыбаясь в ответ, сказал он. — Я же говорил, что являюсь честным человеком и не позволю себе ухаживать за замужней женщиной. Хотя, как мужчина, обязан сделать реверанс в сторону красивой женщины.

— Принимается! Вы истинный джентльмен. Но немного хитрец: хотите узнать, замужем ли я?

— Когда людей связывает давнее знакомство, они становятся почти родными, хотя в течение огромного промежутка времени между ними могло не быть общения. Как у нас с Вами. Это, видимо, эффект ностальгии по прошлому. Поэтому логично поинтересоваться, чем было заполнено долгое расставание.

— Что ж, я отвечу. У меня был муж, который умер раньше, чем родился его сын. Звать ребенка необычно: Сын Марии. Мне не хотелось давать ему известное имя, поскольку была уверена, что на свет появилась уникальная личность, не похожая ни на кого. И, кажется, не ошиблась. Судя по всему, ему очень понравилось небо, поскольку, как видите, он не отрывается от иллюминатора.

— Все родители верят в уникальность своих детей, — со скрытой иронией, сказал Армен.

— Как ни странно, я об этом знаю, — в тон ему, ответила я, — но у меня были веские причины предполагать такое. Атеисту трудно согласиться с моими доводами, но многое в моей жизни говорило о том, что Бог существует и оберегает меня. Он обратил на меня и моего мужа свою милость и, как следствие, взял под свое покровительство нашего сына.

— Мария, у меня есть предложение: давайте об этом поговорим более обстоятельно при следующей встрече, поскольку мне трудно сейчас понять сложную для меня материю. Надеюсь, судьба еще сведет нас. Хотя зачем уповать на судьбу? Вы надолго едете в Минск?

— Собственно в Минске я буду лишь один день. Моя цель — Варшава.

— Боюсь, Вы опять воспримите за хитрую уловку, но предложу сопроводить Вас до Варшавы. У моего близкого друга есть машина, которую можно одолжить на время. Путешествие на машине по маршруту Минск — Варшава Сыну Марии доставит большое удовольствие.

— Я не против такого варианта, — немного подумав, ответила я, — но вдруг обстоятельства вынудят там задержаться на пару дней?

— Меня это не пугает. В крайнем случае, я возвращусь один.

За разговором, время в полете прошло быстро, и мы по трапу спустились втроем как близкие родственники. Армена в аэропорту встречали, и мы вместе поехали в город. В Минске я с сыном остановилась в гостинице, а Армена забрал к себе домой друг. Мы договорились утром созвониться, чтобы определиться с поездкой в Польшу.

Поездка в Варшаву через Минск была обусловлена серьезным обстоятельством: посещением могилы отца моего сына. На кладбище мне многое хотелось сказать Сыну Марии об отце, но решила повременить еще пару лет. Разумеется, я рассказала ему о нем, но более обстоятельный разговор оставила на будущее. Надо признаться, что кладбище обладает большой притягательной силой, когда там похоронены дорогие тебе люди. Находясь у могилы, уносишься в приятные воспоминания, когда было изумительно хорошо с ними, и об этом узнаешь лишь здесь, понимая безвозвратность бытия.

Старик, я пришла к тебе с сыном, где ты?

Мы выехали из Минска во второй половине дня. Судя по карте, до Варшавы было 537 километров. Армен оставлял приятное впечатление, и с ним было легко. У меня было чувство, будто мы давно и близко знакомы. Впрочем, если б не это обстоятельство, я не согласилась бы на совместную поездку. Все же женщина чувствует себя увереннее, когда рядом сильный мужчина. Являясь женщиной, мне была не приемлема идея феминизма. Думаю, феминизм родился в головах слабых, неуверенных в себе женщин. Женщина должна знать, что стоит над мужчиной, как и мужчина, должен быть уверен, что он повелевает женщиной. Здесь нет противоречия: каждый из них выполняет предначертанную ему Богом волю.

Мы ехали на большой американской машине. В марках авто я не разбираюсь, но она мне понравилась: шла плавно, и о большой скорости можно было судить лишь по показанию спидометра. Как ни странно, Армен тактично не спросил о цели моей поездки, справедливо считая, что это моя прерогатива. Как-то в разговоре, я лишь сообщила, что еду на встречу с важным для меня человеком.

До Барановичей Армен лишь общался с Сыном Марии, отвечая на его многочисленные вопросы. Для детей такого рода поездки имеют особый смысл и удовольствие. Потом, много позже, он расскажет об эпизодах, которые мы, взрослые, не заметили. Мне кажется, это важный факт: восприятие мира у каждого свое.

Проехав Барановичи, Армен вспомнил незаконченный разговор о Боге:

— Мария, в самолете мы договорились поговорить о Боге позже. Думаю, сейчас самое время. Мои наблюдения привели к мысли, что людям Бог нужен лишь для того, чтобы вымаливать у него что-то, признавая свою несостоятельность. Сугубо прагматичный подход. Разумеется, все окрашено в какие-то цвета таинственности, непостижимости, святости. Каждый человек придумывает для себя Бога, в надежде получить от него что-либо. Получить, не прилагая усилий. На вопрос, что представляет собой Бог, верующий отвечает, что это запрещенный вопрос: в Бога надо просто верить. Мне вспоминается известное стихотворение Федора Тютчева:

«Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить:

У ней особенная стать —

В Россию можно только верить».

Если «Россию» поменять на «Бога», все сходится. Не надо задавать глупых вопросов: Бог есть и все!

— Армен, Вы тоже меня поражаете: знаете стихи! Странное совпадение: мы оба обратились к Федору. Правда, я говорила о Федоре Достоевском. Помните: красота спасет мир?

— Разумеется, помню. Вы еще тогда это выражение привязали к христианству.

— Мне нравится, Армен, что вы слушаете меня. Большинство людей предпочитают слушать себя, но не собеседника.

— Это признак глупости и самодовольства.

— Пожалуй. А к христианству привязала не я, так думал Достоевский, вложив эту мысль в голову князя Мышкина. Читая «Идиота», меня осенило: Достоевский пишет о русском Христе! Было опасно говорить такое напрямую по многим причинам, а к вымышленному герою претензий не могло быть. Мне показалось такая трактовка гениальной, и решила экстраполировать ее на все народы: каждое человеческое племя имеет своего Христа. И у нас, армян, есть свой Христос, а если нет, то будет!

— Мария, Вы говорите серьезно? Даже мне, атеисту, трудно такое воспринять. Тогда кем является Настасья Филипповна?

— Она — образ глубоко любимого народа, которому прощается все, каким бы он ни был.

— Чей же тогда Иисус Христос? Он ведь был евреем, однако, у евреев другой Бог.

— Здесь тонкая материя, которую в двух словах не объяснишь. Люди имели и имеют множество богов, и у каждого из них своя специфика, присущая конкретной нации.

— Не готов спорить, потому что я далек от предмета нашего разговора.

— В древности греки и римляне имели много богов. Утрируя, можно сказать, что был небесный Совет министров, во главе которого у греков стоял Зевс. У него было множество министерств. Министерство юстиции возглавляла богиня Фемида, министерство водного хозяйства возглавлял Посейдон, министерство науки и искусств — Аполлон. Его сестра Артемида отвечала за все, что живет на земле, растет в лесу и в поле, заботится о людях, стадах домашнего скота, благословляет свадьбу, брак и рождение. Их множество, этих министерств. Поэтому, когда люди восклицали «Боже, помоги!», имели в виду Зевса. Но когда вымаливали что-то конкретное, то обращались в соответствующую инстанцию.

— Весьма доступная лекция о религии для атеиста, — сказал Армен со смехом, — очень современно!

— Действительно, несколько вульгарное сравнение, но запоминающееся. Так вот, продолжу. Людям трудно было держать в голове множество министерств, и они назначили президента — единственного Бога. Первую такую попытку сделал один из египетских фараонов, но она не прижилась. А вот римляне после долгого преследования христиан, приняли Христа в качестве своего Бога, и на месте захоронения апостола Петра воздвигли собор, строительством которого руководил великий Микеланджело. Думаю, у Ватикана есть основание считать католическую церковь главенствующей в христианских направлениях.

— Я уверен, история религии завораживает и, при возможности, ознакомлюсь с ней. Но надо признать, что человечеством создано много интересного, и невозможно объять необъятное, как остроумно заметил Козьма Прутков.

— Да, в остроумии ему не откажешь. Невозможно знать все, однако есть темы доступные всем. Например, хотите, скажу, почему Вы решили сопровождать меня в поездке? Ответ на поверхности: неодолимое желание находиться рядом с красивой женщиной, что является естественным свойством здорового мужчины.

— Не спорю. Но здесь присутствует существенный нюанс, о чем мы уже говорили: ностальгия по ушедшему навсегда прошлому. Я имею в виду нашу первую встречу, нашу молодость. Какое страшное слово «навсегда»!

— Полицейскому должен претить страх, — заявила я, явно провоцируя собеседника на возмущенный протест. Но ошиблась, потому что мои стереотипы по отношению к образу полицейского оказались не состоятельными. Армен спокойно ответил:

— Во-первых, страх присущ всем людям. Во-вторых, здесь страх другого рода и более глубок по своему содержанию.

Мне понравился ответ, что привело меня к более уважительному отношению к нему, да и вообще Армен своим поведением постепенно нейтрализовал мое необоснованное высокомерие.

Неожиданно Армен свернул на проселочную дорогу, и мы оказались в сосновом бору. Выйдя из машины, Армен попросил нас посмотреть наверх. От качающихся высоких деревьев стала слегка кружиться голова.

— Как здорово! — воскликнула я. — А какой приятный запах хвои!

— Если вглядеться в лес, можно увидеть много замечательного: птиц, насекомых, грибов и различных растений, — в тон мне, сказал Армен, — и красоту, созданную природой невозможно ни повторить, ни превзойти. Правда, некоторые люди утверждают, что автором является бог, а не природа. Но, думаю, это вопрос терминологии, — с хитрой искоркой в глазах, заявил он.

— Трудно опровергать очевидное. Это в части красоты природы, — ответила я, — а о Боге у нас еще будет долгий разговор.

— С удовольствием послушаю. Но я продолжу свою мысль. В области изобразительного искусства человечество создало много шедевров благодаря гениям, рожденных природой. Возможно, богом; если так — то он весьма скуп на создание гениев. Понятно, в знании искусства я не могу состязаться с Вами, но даже я смею утверждать, что, ни какая картина художника или фотография не может превзойти по своей красоте природу. Люди отдают сотни миллионов долларов за картины или скульптуры, лишь бы они находились рядом с ними. Рафаэль создал самый красивый образ Девы Марии, и эта картина не имеет цены. Но может ли Мария Рафаэля сравниться с живой Марией? Это не сопоставимые понятия. Мне нравится, Мария, что Вы говорите о своей внешности без ложной скромности, как бы со стороны. Вы прекрасны, и любое приобщение к Вам стоит дороже любой картины. Понимаю, что говорю топорным языком, но лучше не умею. Я просто подтвердил Вашу догадку о том, почему согласился на поездку. А сосновый бор — хороший фон для обоснования моего лирического монолога.

— Да, живое и неживое — совершенно разные субстанции, — согласилась я. — Интересно, что когда мысль высказана, то кажется очевидной. А очевидна, потому что верна. Иногда тавтология имеет смысл.

Мы настолько увлеклись нашим разговором, что не заметили, как Сын Марии набрал множество сосновых шишек и погрузил их на заднее сидение автомобиля. Запах хвои сопровождал нас всю оставшуюся дорогу, навеивая мысли об откровениях в сосновом бору.

Больше серьезных разговоров до Варшавы мы не вели. К отелю «Бристоль» в Варшаве мы подъехали поздно ночью. Номер для меня был забронирован. Но каково было наше с Арменом удивление, когда узнали, что номер забронирован и для него. Понятно, что Армен заподозрил в этом меня, но я догадалась, что меня по-прежнему оберегает ангел-хранитель.

Поднявшись втроем в мой номер, я обомлела: вся гостиная была заставлена цветами. Цветами, так знакомыми мне. Их было не просто много, это была поляна цветов. Я невольно села в кресло, и к глазам подступили слезы. Армен не понял, что произошло. Не думаю, что ему часто приходилось останавливаться в дорогих номерах, поэтому он посчитал это атрибутом обычного интерьера многозвездочного отеля. Единственное, что его удивило, это однообразие цвета поляны.

— Мария, Вы заметили — они цвета Ваших глаз? — сказал он, показывая на цветы. — Странное совпадение.

— Совпадение — это судьба, — ответила я.

Через некоторое время Армен ушел к себе в номер.

Наутро, ближе к полудню, зазвонил телефон, и я узнала голос отца Набиля:

— Здравствуй, дочка! Я соскучился по тебе, можешь приехать ко мне сейчас?

— Здравствуйте, отец? Вы не против того, чтобы я так обращалась к Вам?

— О чем ты говоришь, девочка! Я буду лишь счастлив.

— Спасибо, отец. Мне нужен час на приготовление.

— Договорились. За тобой придут. С нетерпением жду.

Закончив разговор с отцом, я позвонила Армену и сказала, что еду по делу, ради которого приехала в Варшаву и, как только вернусь, дам ему знать. Через час за мной пришел молодой человек, и мы с сыном поехали за город. Мы подъехали к большому особняку. На веранде нас встретил отец Набиля. Он сидел в коляске и попросил извинения, что не может встать. Я подошла к нему и поцеловала. Он был очень растроган моим вниманием, попросил придвинуть стул к себе, чтобы я могла сесть рядом, и обнял меня. Честно говоря, я раньше не видела, чтобы мужчина плакал, и была смущена, когда увидела слезы на глазах старика. Он весьма постарел и, возможно, поэтому не смог сдержать эмоций. Хотя причину слез, порой, бывает трудно однозначно определить.

— Ты, как и прежде, прекрасно выглядишь, — обратился он ко мне, — чего не скажешь обо мне. От возраста не ускользнешь, и здесь деньги не работают. Единственное, в чем они могут помочь в этой ситуации, это узнать с большой точностью дату смерти, которая уже определена. Не пытайся возражать! Здесь нет ничего неестественного, все люди приходят к своему концу. Я прожил долгую, хорошую жизнь, но Бог почему-то склонен к усреднению, и отнял у меня моего несравненного сына, чтобы уравновесить мое финансовое богатство. Взамен Набиля Бог подарил мне тебя, и я принял такой обмен, поэтому благодарен тебе, что существуешь. Набиль обладал утонченным чувством ко всему прекрасному, и выбрал тебя. Мне трудно объяснить это, но, общаясь с тобой, я как бы перевоплощаюсь в него, вижу тебя его глазами, что снимает на время боль. Есть чувства, которые невозможно передать словами, и это тот случай. Извини, дочка, что не нахожу правильных слов, но уверен, что ты меня понимаешь. Ведь тебя выбрал Набиль!

— Спасибо, отец! Мне приятно, что я для Вас так много значу, хотя в этом моей заслуги нет. Могу лишь сказать, что Набиль был очень похож на Вас, даже манерой говорить. Мне знаком лишь еще один такой случай — это старший сын моего мужа. Он хороший человек, и находится всегда рядом со мной. Возможно, поэтому мне легче понять Вас.

— Да, я в курсе твоих дел и рад, что они продвигаются удачно, и в этом немалая его заслуга.

— Знаю, отец, что меня оберегают Ваши ангелы-хранители. Меня поражает их профессионализм: я их не вижу. Но я понимаю, что за ними стоите Вы, что придает мне уверенность. Спасибо. По этому поводу к Вам просьба: у меня есть план, который требует наличия такого рода профессионалов, которым можно было бы полностью довериться. Помогите мне, пожалуйста.

— А ты можешь мне раскрыть свой план?

— Отец, даже если бы Вы меня не позвали к себе, я бы сама приехала за Вашим советом. Но разговор предстоит долгий, и об этом поговорим отдельно, тем более что Сын Марии загрустил.

— Да, я заметил, что ему скучно. В разговоре с тобой я тайком следил за ним. В нем есть что-то необычное и какая-то грусть в глазах. Впрочем, эту грусть я замечал у многих армян, с которыми приходилось сталкиваться. Хотя это известно, но скажу, что глаза несут в себе много информации, в них можно прочесть даже историю своего народа. Объяснить разговор глаз невозможно, но их язык универсален, доступен всем. А в глазах твоего сына я вижу нечто божественное, поверь мне. Можно я его поцелую?

— Разумеется! — ответила я и попросила ребенка подойти к дедушке.

Сын Марии подошел к отцу Набиля, и тот трижды его поцеловал — в щеки и голову, благословляя его. Затем, позвав слугу, приказал отвести ребенка и развлечь его.

Когда мы остались наедине, я рассказала о своих планах. Он долго думал над ответом, и затем сказал, что ему трудно сориентироваться в таком сложном и опасном деле, поскольку сам вышел из другого мира, как в личном плане, так и в ментальном, исходя из религиозных отличий.

— Эти различия в личностных отношениях не отражаются, — сказал он, — тому пример моя любовь к тебе. Люди в массе своей являются сложной субстанцией. Но я доверяю тебе и твоим единомышленникам. Поступай, как велит сердце. Разумеется, ты получишь того человека, о котором просила. Он выполнит любой твой приказ.

Теперь о самом грустном. Я позвал, чтобы попрощаться с тобой навсегда. Пришло время встретиться мне с Набилем. Знаю, он будет непрерывно расспрашивать о тебе, и я скажу, что ты его помнишь, и ты так же прекрасна. Мне известен день моей смерти. Знание такой информации приводит к интересному эффекту: к переоценке многих жизненных постулатов и к чувству боязни незавершенности земных дел. Даже не знаю, имеет ли смысл знания этой даты. Возможно, правильнее быть в неведении, что дает человеку до конца надеяться на чудо. Однако я реалист и стараюсь завершить все свои дела перед тем, как уйти навсегда. Наша встреча была одной из самых основных в моих планах. Все мои финансовые обещания остаются в силе, необходимые поручения составлены. К тебе лишь одна просьба: помни о нас с Набилем. Мне не хочется, чтобы ты присутствовала на моих похоронах — помни меня живого. Пожалуй, все. Не надо слов, я все прочел в твоих глазах, цвет которых обожал мой сын.

На этом наш разговор был закончен. Возвратившийся с прогулки Сын Марии был в восторге от игры в гольф, правила которой быстро усвоил. Прощание с отцом Набиля было одновременно и обыденным, и трогательным. А кульминацией всему была последняя встреча наших взглядов. Так же уходил мой Старик.

В машине, которая увозила нас в город, был человек, представившимся Артуром. Он передал мне номер своего телефона для общения и спросил, нужна ли помощь. Я поблагодарила его, выразив надежду, что у нас сложатся хорошие отношения.

Из «Бристоля» я позвонила Армену и предложила вместе сходить в ресторан. Он с радостью принял приглашения, сказав, что с утра ничего не ел. Кухня в ресторане была весьма приличной, и мы с удовольствием занялись чревоугодием.

За едой я сказала Армену, что мои дела завершены, и завтра мы можем вернуться в Минск. Хотя он спокойно воспринял эту новость, я почувствовала, что он разочарован столь быстрым отъездом. Это была нормальная реакция мужчины, находящегося рядом с красивой женщиной, даже если он знает, что их отношения имеют лишь дружеский характер. Все же я чувствовала какую-то вину перед ним, согласившись на совместную поездку. Надо было что-то делать, и я решила воспользоваться услугами Артура. Сославшись на то, что мне необходимо посетить туалет, я вышла из-за стола, оставив Армена с Сыном Марии. Позвонив Артуру, который находился недалеко (в чем я была уверена, имея многолетний опыт общения с ангелами-хранителями), мы договорились встретиться. Я попросила его, чтобы он организовал «случайное» знакомство Армена с очень красивой девушкой, которая осталась бы с ним на ночь. Он принял к сведению.

После ресторана мы решили прогуляться по ночной Варшаве. Понятное дело, что такое путешествие больше всего понравилось Сыну Марии. Чтобы оставить время на «случайное» знакомство, я, сославшись на усталость, ушла к себе в номер.

Красивая женщина — это трагедия. Трагедия для мужчины. Ее магическое притяжение непреодолимо, даже если мужчина знает, что она из мира непостижимого. Она как гора Арарат, на которую хочешь смотреть и смотреть, но эту красоту не можешь осязать, обнять. Красивая женщина — это неизлечимая болезнь. Болезнь, от которой умирают. Армен сидел в баре и безучастно пил любимый коньяк. Ему нравилась обстановка в баре, где ненавязчиво играла музыка. Он думал о Марии, но, ни о чем-то конкретно. Просто хотелось ее присутствие. Это было похоже на желание созерцать великую картину великого художника. Коньяк через некоторое время начал свою работу и вывел Армена из транса. Ему всегда нравилось наблюдать за незнакомыми людьми, что напоминало созерцание звезд, где каждая звезда имела свой характер, но была абсолютно не доступна. Из всех присутствующих в баре он выделил молодую парочку. Как правило, в баре не редкость встретить красивую женщину, но эта девушка была не из рядовых красавиц. Молодые люди что-то нервно обсуждали, но говорили очень тихо. Девушка сидела лицом к Армену, и ему захотелось встретиться с ней взглядом, однако она настолько была увлечена разговором, что никого не замечала. Хотя человеку и хочется иногда побыть одному, но в незнакомом городе почему-то тянет к общению. К сожалению, Мария с ребенком ушли спать, а других знакомых у Армена здесь не было. Общаться с девушками по вызову было не в его правилах, да и жене он никогда не изменял. Конечно, в определенном смысле поездку с Марией можно было приобщить к форме измены, и не известно было, как бы он поступил в случае, если бы она дала повод на нечто большее. Но это было из категории желаний парить как птица.

Армен по-прежнему следил за молодыми людьми, и его удивило, что девушка много пьет, хотя не понятно было, что у нее в фужере. Спустя некоторое время ее собеседник покинул ее, и Армену показалось, что между ними произошла размолвка. Девушка заказала еще один фужер и задумчиво стала потягивать его содержимое. В какой-то момент она прошлась взглядом по бару и на мгновенье встретилась с глазами Армена. Это все, чем он был вознагражден. Когда фужер оказался пуст, она встала и, слегка покачиваясь, вышла из бара. Армену стало совсем грустно: ведь на какое-то время он как бы приобщился к ним, а теперь все его покинули. Делать было больше нечего и, посидев еще минут пять, он решил пойти спать.

Когда он вышел из лифта на своем этаже, то увидел у дверей одного из номеров девушку из бара. Она сидела на полу, обняв голову руками. Армен подошел к ней и спросил, нужна ли ей помощь. Взглянув на незнакомца снизу в верх, она ответила:

— Судя по всему, я перебрала и не могу открыть дверь в номер. Ждала спасителя и, как видно, дождалась. Меня звать Ева. Поможешь?

Ева действительно была пьяна, и Армен с трудом поднял ее на ноги. Открыв дверь, он отвел ее до дивана, где она распласталась, раскинув руки. Армен был в нерешительности, не зная, как поступить: оставить ее одну или подождать, когда она придет в себя. Немного подумав, он расположил Еву на диване, положил под голову небольшую подушку и укрыл пледом. Он собирался уже выходить из номера, когда услышал ее голос:

— Спаситель, спасибо! Как тебя звать?

— Моисей, — ответил Армен.

— Ты что, еврей?

— Нет, я армянин.

— А почему тебя звать Моисей?

— Я знал Иосифа, который был грузином. Да и ты мало похожа на известную Еву.

— Я что, хуже нее?

— Не знаю. Не успел с нею познакомиться. Но не беспокойся, ты хороша!

— Тоже мне, удивил! Я сама знаю это. И армян знаю. Ваш город называется Спитак. Я смотрела по телевизору передачу о землетрясениях, так там говорили, что в Армении было крупнейшее землетрясение и погибло много людей.

— Да, это так, но столицей Армении является Ереван.

— Ты знаешь, в мире столько столиц, что все не запомнишь.

— Это точно! А ты всегда так напиваешься?

— Нет, Моисей! Сегодня бросил меня любимый мужчина.

— Такое бывает. У тебя, видимо, скверный характер. Все остальное у тебя по высшему разряду — таких красавиц не бросают.

— Ты хочешь сказать, что у меня нет мозгов?

— В принципе, скверный характер связан с наличием мозгов.

— Извини, Моисей, ты хоть знаешь, где у женщины мозги?

— Честно говоря, иногда мне приходила мысль, что не совсем в том месте, где принято считать.

— Молодец, Моисей! Иногда у тебя в голове бывает просветление. Может, армяне и евреи одной крови?

— Если верить в существование Евы, в честь которой тебя назвали, то мы все одной крови.

— Нет, вы с евреями точно одной крови: ты увиливаешь от ответа! — сказав это, Ева привстала на диване, так как почувствовала тошноту. — Моисей, помоги мне дойти до туалета.

Армен помог ей сойти с дивана и повел к туалету. Ева обхватила унитаз руками и выхлестнула содержимое желудка в него. Армену вспомнилась молодость, когда самому приходилось совершать такую процедуру. Однако аналогичное событие с женщиной он видел впервые. Он знал, что теперь ей полегчает, и спокойно ждал результата. Ева спустила воду в унитазе, и попыталось встать. Армен помог ей.

— Знаешь, Моисей, мне стало легче, — сказала она, — теперь помоги мне добраться до джакузи. Вода творит чудеса.

Армен исполнил ее желание, и она, недолго думая, скинула с себя одежду и вошла в воду. Он ошалел от красоты ее тела, в очередной раз, сделав для себя открытие: если на женском теле есть даже тонкие тесемки, прикрывающие кое-как что-то, — они все равно мешают. Это психология, но таков мужчина. Еще он отметил справедливость высказывание друзей, что у красивых женщин отсутствует чувство стыда в отношении своего тела. Более того, им нравится себя демонстрировать.

Плескаясь в джакузи, Ева предложила ему присоединиться, но Армен отказался.

— В тебе есть что-то странное, Моисей, — удивленно сказала она, — это противоречит природе. Может, ты не мужчина? Хотя, да: сейчас стало модным пропагандировать несколько иную любовь. Ты что, гей?

Армен лишь усмехнулся, любуясь играющимися с водой соблазнительными частями женского тела.

— Если обидела, извини. Видимо, у тебя есть жена, которой ты верен, — продолжила Ева, — но я ничего не хочу. Просто предлагаю ощутить пузырьки воздуха в воде. Моисей в переводе означает «взятый из воды», так что ты обязан любить воду.

— Что-то ты слишком много знаешь о Моисее. Ах, да! Я совсем забыл, что поляки католики и безнадежно сильно любят Бога. Отсюда и хорошее знание Библии. Я же, к сожалению, в бога не верю. И вообще, тема бога мне начинает надоедать: еще вчера мне на эту тему много говорила самая красивая в мире женщина.

— Лучше меня? — удивленно спросила Ева. — Но так не бывает!

— Бывает! — уверенно ответил он. — Скорее — нет Бога.

— А где она?

— Совсем рядом, на нашем этаже в одном из номеров.

— И как ее звать?

— Естественно — Мария!

— Опять библейский персонаж! Моисей, ты морочишь мне голову, утверждая, что являешься атеистом.

— Почему же? Имена — это случайное совпадение. Единственное, что божественное — это красота Марии.

— Наконец-то я поняла, почему я тебя не волную. Мне страх как хочется ее увидеть!

— Если захочешь — увидишь завтра. А теперь я пошел к себе, хочу спать.

— Моисей, это не честно оставлять меня одну. Останься со мной, мне так одиноко. Тебя бросали?

— Нет! В моей жизни была лишь одна женщина — жена.

Армен вышел из номера, но Ева, выйдя голой и мокрой в коридор, упрекнула, что он ушел, не попрощавшись. Он послал ей воздушный поцелуй и зашел в свой номер.

Добравшись до постели, Армен почувствовал, что устал и хочет спать. Видимо, сказалось магическое воздействие Марии. Неожиданно зазвонил телефон, Армен встрепенулся, ожидая услышать в трубке голос Марии, но это была Ева:

— Моисей, ты оставил меня на целых сорок минут в гостиничной пустыне. Мне страшно и одиноко.

— Успокойся, не на сорок же лет! — немного раздраженно ответил он. — Усни и все пройдет.

— Пожалуйста! — жалобно простонала Ева, — не бросай меня хотя бы ты. Быть дважды отвергнутой в один день невыносимо.

— Ева, я здесь не причем: мы едва знакомы.

— Но ты мужчина, и женщина гибнет!

— Женщины часто гибнут, но не погибают. Ты молода и все еще впереди.

— Моисей, а ты жесток!

— Истинному Моисею тоже приходилось быть жестоким во имя спасения своего народа. Успокойся, Ева, и постарайся уснуть. Если что, я спасу тебя. Спокойной ночи! — и Армен дал отбой.

Минут через десять в дверь постучали. Армен был взбешен этой назойливостью и, не надевая халата, открыл дверь. На пороге стояла Мария. Мимика Армена претерпела стресс: вместо надоедливой женщины на него смотрело милое испуганное лицо.

— Ради Бога, Армен, извините меня. Сын Марии куда-то вышел, и я решила, что он пошел к Вам, ведь других знакомых у нас здесь нет.

— Мария, он ко мне не заходил, — ответил Армен, — простите за мой вид, я собирался спать. Проходите, пожалуйста, я сейчас оденусь, и мы найдем его. А как все произошло?

— Мы рано легли спать. Мне приснился страшный сон, и я проснулась. Встав с постели за водой, обнаружила, что ребенка нет. Обыскав весь номер, я убедилась, что он исчез. Ничего более умного, чем прийти к вам, я не придумала.

— И правильно сделали. Да не беспокойтесь так, все образуется!

— Очень надеюсь! Но я мать, и в голову приходят разные мысли.

— Мария, поверьте старому полицейскому: все будет хорошо. Почему люди думают в таких случаях о самом плохом варианте? Он ведь нормальный мальчик. Вы замечали раньше за ним странности?

— Что вы! Наоборот, он был послушным и неглупым мальчиком. Да и вообще, он всегда был рядом со мной, я его не отдавала даже в детский садик.

Одевшись, Армен вышел из соседней комнаты номера и предложил пойти на поиски ребенка.

— Для начала спустимся вниз и спросим у швейцара, видел ли он мальчика, — предложил Армен, — а там решим, что делать. При гостинице есть служба безопасности, у них имеются большие возможности, в первую очередь камеры наблюдения.

— Я полностью полагаюсь на Вас, — несколько успокоившись, сказала Мария, — но мне надо зайти в номер и переодеться.

Они вместе зашли в номер Марии, и она ушла приводить себя в порядок, оставив Армена в гостиной. Ждать пришлось не долго, потому что Мария вышла из соседней комнаты и поманила его рукой. Зайдя в комнату, она подвела Армена к кровати, на которой спокойно спал Сын Марии. Постояв немного у ребенка, они вышли из спальной и устроились в креслах гостиной. Мария была смущена. Она попала в курьезную ситуацию: мало ли, что могло прийти в голову Армену! Но опасения были напрасны, поскольку он, улыбаясь, сказал:

— Видите, Мария, все обошлось. С детьми его возраста могут произойти всякие неожиданности. У меня есть опыт с ними. Так что ложитесь спать, а утром он нам расскажет, как все было.

Мария подошла к Армену и по-дружески обняла его, и тихо сказала:

— Спасибо, что ты рядом. Еще раз извини.

Что-то внутри него возликовало: она перешла на «ты»! Красивая женщина — невыносимо!

В приподнятом настроении он вернулся к себе в номер. Подойдя к бару, налил немного коньяка и разом выпил. Раздевшись догола, он добрался до постели. Подойдя к кровати, он увидел на ней спящую Еву. У него не было сил сопротивляться, и он устроился рядом с ней и мгновенно уснул. Армен принадлежал к типу людей, у которых крепкий сон. Считается, что это здоровый сон, который дает организму хороший отдых. Он никогда не был лириком и романтиком, даже в молодости. Такого рода люди влюбляются лишь раз и пожизненно: они женятся. По-христиански, и для этого нет надобности верить в Христа. Но над любым праведником может взойти непреодолимая сила Греха, и имя ему — женщина.

Дружеское объятие Марии было похоже на взрыв. Армен не знал, что именно взорвалось, но более подходящего слова от ее прикосновения он не нашел. Его полицейское нутро говорило, что мальчик никуда не уходил, и это была лишь хитроумная женская уловка.

И Мария пришла! На ней был прозрачный халат, который она скинула и, голая, прижалась к нему. Она начала целовать его тело, уводя в незнакомые миры блаженства, которые были недоступны законной супруге. Она производила над ним действия, о которых он не имел представления; действия, которые уводили его к богу. К богу, в которого он упорно не хотел верить. Иногда он слышал, что женщина может низвести мужчину к своим ногам, но высокомерно усмехался над этими высказываниями. И вот он посрамлен — она властвовала над ним! Армен почувствовал, что Мария взобралась на его непокоренное естество и, завладев им, начала движения, достойные виртуозному движению танца. Она взяла его руки и вложила в ладони свою тяжелую грудь. Становилось все невыносимей и, наконец, он услышал крики — ее и свои собственные, слившиеся в единое целое. Армен открыл глаза. Она, обессиленная, лежала на его груди. Это была Ева.

Была ночь, и по потолку бегали всполохи от неоновых ламп большого города. Ева смотрела на него умиротворенными и покорными глазами. Был ли Армен зол на нее? Разумеется, нет. Она в мгновение ока сокрушила его незыблемые представления о некоторых аспектах бытия. Она в своем откровении преподнесла ему все, что подобает красивой женщине, и кроме благодарности ему нечем было ответить. И не ее вина, что ему снилась другая женщина. Правда, он невольно нарушил табу и изменил жене. Но не стоило лукавить: будь на месте Евы Мария, вопросов не было бы. Факт состоялся, что было похоже на лишение девственности. Женщина в состоянии любовного опьянения становится на порядок красивее. Что уж говорить о Еве, которая изначально была хороша. Коль девственность утрачена, почему бы не продолжить прекрасное начало? И представление началось. Они были ненасытны друг другом. Она была совершенна в любовных утехах, и он с удовольствием познавал их фантастические возможности. Наступил момент, когда отношения стали носить соревновательный характер. В перерыве между действиями он ожидал от нее капитуляции, но Ева была неисчерпаема. В конце концов, он был вынужден признать свое поражение, поскольку она прибегла к приему, после которого мужчина оказывается в прямом смысле опустошенным. Стало светать. Армен пошел под душ, чтобы как-то восстановиться. Вернувшись, он увидел, что Евы нет. В каком-то смысле, он даже обрадовался. Ведь скоро позвонит Мария, чтобы подготовиться к отъезду. Он решил немного поспать, чтобы не выглядеть из ряда вон плохо. К счастью, ему это удалось.

Его разбудил телефонный звонок. Звонила Мария. Они договорились встретиться через полчаса за завтраком. Армен решил попрощаться с Евой, но она так и не ответила на его стук в дверь. Казалось бы, беспричинно, но что-то екнуло в сердце.

За завтраком Мария рассказала версию мальчика о его ночном исчезновении. Сын Марии утверждал, что за ним приходил отец, и они гуляли по ночной Варшаве. Это был второй случай, когда он рассказывает о встрече с отцом, которого давно нет в живых. Мария всерьез забеспокоилась по поводу здоровья ребенка. Обсуждая необычный случай с Арменом, ей в голову пришла крамольная мысль: а не Старик ли это? И она вспомнила об ангеле-хранителе. Мария позвонила Артуру и дала задание выяснить, где сейчас находится Старик. Он ответил, что в течение часа перезвонит.

Мы сделали кое-какие покупки и отправились в обратный путь. Уже за городом нас обогнал красный кабриолет, за рулем которого сидела красивая девушка. Она посигналила, дав понять, чтобы мы остановились. Из машины вышел Артур и направился к нам. Я вышла к нему навстречу, и Артур, извиняясь за свой поступок, сказал, что мой телефон не отвечает, поэтому вынужден был нас преследовать. И действительно, по странному обстоятельству, телефон был отключен. Артур доложил, что час назад Старик находился у директора Ереванской Оперы. Поблагодарив Артура за полезную информацию, я попрощалась с ним. Во время разговора с Артуром, я обратила внимание, как внимательно разглядывает меня девушка за рулем. В какой-то момент наши взгляды пересеклись, и женским чутьем я ощутила в ее взгляде зависть. Впрочем, мне было не привыкать. Но это был мимолетный эпизод, главное — была разрушена моя версия по поводу Старика. По правде говоря, мне трудно было оценить такой результат. Что же происходит с моим сыном?

Мы продолжили путь. Армен корректно не задавал вопросов, а я думала о странном поведении ребенка. Повод для беспокойства был серьезным. И тут заговорил Сын Марии:

— Мама, извини! Это я отключил твой телефон.

Я повернулась к нему и попросила приблизить щечку. Поцеловав ребенка, я спросила, зачем он так поступил. Он ответил, что не любит, когда мне звонят чужие мужчины. Мы с Арменом улыбнулись. Я продолжала прокручивать в голове версии странного поведения сына. Вырисовывалось два варианта: или у ребенка детская фантазия, связанная с переходным возрастом, или абсолютно невероятная — мой муж жив.

— Как жаль, что мы не обратились к помощи видеонаблюдения гостиницы! — обратилась я к Армену. — Это могло прояснить ночное происшествие.

— Мы можем возвратиться и выяснить, — ответил Армен.

— Пожалуй, не стоит, — возразила я, — в конечном счете, все прояснится.

— Простите за любопытство, Мария, что за мужчина был в кабриолете?

— Армен, мне показалось, что мы перешли на «ты», или я ошибаюсь?

— Буду лишь счастлив! — искренне ответил он.

— Прекрасно! Что касается мужчины. Это мой ангел-хранитель, нечто вроде телохранителя-порученца. Он что, смутил тебя?

— Смутил не он, а его спутница, — честно признался Армен.

— Меня тоже немного. Уж слишком была красива.

— Не спорю. Но до тебя ей далеко.

— Армен, мы ведь договорились — ничего лишнего!

— Прости, Мария, но здесь не было подтекста. Я сказал искренне, и ты сама знаешь себе цену. Кстати, я лишь повторил твои слова: «моя профессия — быть красивой женщиной».

— Вот хитрец! Сдаюсь, ты поймал меня на слове. Но учти — она раза в два младше меня.

— Я ничего не ловил, лишь сказал правду. И твой возраст не причем. Девушка же смутила меня не внешностью, а тем, что оказалась рядом с твоим знакомым.

— Ты что, ее знаешь? — удивленно спросила я.

— Знаю даже имя. Ее звать Ева.

— Похоже, ты действительно полицейский.

— Не иронизируй, пожалуйста! — беззлобно сказал Армен. — Мы с ней познакомились при пикантных обстоятельствах. Теперь я бы сказал «при странных обстоятельствах».

— Как-то меня убеждали, что Польша загадочная страна. Судя по всему, так и есть. То случай с ребенком, теперь твои доводы. Однако действительность бывает гораздо прозаичней. Недаром же сейчас превозносят информацию, которая ставит крест на множество сомнительных тайн.

— Трудно не согласиться. И все же, обычно случайности происходят не случайно. Логика подсказывает, что вероятность переплетения знакомств четырех человек в чужом городе весьма мала.

— Ты что, сторонник теории заговора?

— Я сторонник разумного заговора.

— А в чем заключалась пикантность встречи?

— Мне кажется, мы делаем ошибку, говоря при ребенке. Правда, его укачало, и он спит, но нам нужно быть осторожнее. Так что об этом расскажу позже.

— Спасибо, Армен, за справедливое замечание. Совсем забыла, что дети ко всему прислушиваются.

Какое-то время мы молчали. У меня возникла догадка, что Ева та самая девушка, которую я просила для Артура, именно поэтому она приехала с ним. Не исключено, что Армен может в чем-то заподозрить меня. А кого, собственно, еще? Интересно, между ними была близость? Подумав так, я упрекнула себя и за глупый поступок, и за интерес к нему. Неужели старею? Возможно, придется покаяться перед Арменом, но это по обстоятельствам.

Когда мы въехали в Белоруссию, я завела с Арменом разговор о его будущем. Первой побудительной причиной была благодарность и симпатия к нему. А второй — определенная корысть: он мог оказаться полезным в нашем деле. Разговор я начала издалека:

— Армен, ты согласен с тезисом: человек предполагает, а бог располагает?

— Если русская пословица есть тезис, то да. Собственно, ты — о чем?

— О вечном. Каждый человек вырабатывает для себя правила поведения в жизни, а бог вдруг вмешивается и вносит свои коррективы.

— Разве что бог? Чаще — люди. Возможно, ты имеешь в виду эпизод с Евой?

Мне стало как-то не по себе. Неужели он догадался, что все было с моей подачи? Подумав так, вслух я сказала:

— Что за эпизод? Извини за женское любопытство.

— У меня есть некоторые подозрения насчет пикантной встречи, но есть неувязка: парень, с которым Ева поссорилась в баре, не похож на твоего ангела-хранителя. Хотя одно другого не исключает.

— Ничего не понимаю. Можно яснее?

— Мне трудно говорить при ребенке. Постараюсь перейти на эзопов язык.

— Надеюсь, я быстро справлюсь с новым для меня языком.

— Ничего заумного я говорить не буду. Тема ясна, и для тебя не составит сложности понять мой разговор.

— Тогда выскажу предположение. В гостиницах, тем более дорогих, летают разного рода бабочки. Одна из них случайно залетела тебе в окно. Поскольку ты не являешься коллекционером бабочек, то для начала хотел ее выгнать, но, приглядевшись, заметил, что она с распростертыми крылышками весьма привлекательна, и приколол ее на свою булавку в качестве первого необычного экспоната.

— Блестяще! Я бы не сумел так высказаться. Эзопов язык ты знаешь в совершенстве. Все было именно так. Вопрос лишь в том, кто открыл окно? И еще: бабочки обожают нектар. Откуда он взялся?

— Вопросы интригующие. Но это ли главное? Важнее, что ты нарушил табу. Теперь понятно, как ты интерпретировал мой тезис. Откровенно признаюсь, что рада твоему мужеству, позволившему перешагнуть через порог неверности. Но я предполагала совершенно другое событие.

— О каком событии еще может быть речь?

— Здесь я не точно выразилась. У меня есть предложение относительно твоей карьеры. Как видишь, Бог создал ситуацию, когда ты вынужден был нарушить одну из своих заповедей. Говорят, трудно в первый раз. Теперь вместо Бога в лице дьявола искусителем буду я. Реальная жизнь часто входит в противоречие с совестью. Коль скоро ты живешь в обществе, то для существования в гармонии с ним, обязан следовать его правилам. А правила просты: необходимо давать взятки. Взятки имеют большое количество форм, но самая действенная из них — деньги. Есть ставки на все. Но мы дадим перекрывающую сумму. Короче: хочу тебя видеть министром.

— Я же сказал, что к этому не стремлюсь. Меня такой статус не прельщает. Это тот уровень, когда надо уметь унижаться и, что страшнее, — унижать. Таковы правила общества, о котором ты говоришь. Со своим уставом туда не залезешь.

— Исключительно верно. Однако этот устав тоже имеет цену. И ты ее получишь.

— От кого?

— От меня лично.

Армен усмехнулся:

— Ты хоть представляешь, о каких суммах может идти речь? Не думаю, что ты столь богата. Да и зачем тебе такие страсти?

— Красота такая же редкость, как рождение гения. А гениальность оплачивается неимоверно хорошо. Правда, чаще посмертно. В том, что я красива, ты говорил не раз, а я и не спорила. Но узнать о реальной моей красоте у тебя не хватит фантазии. Прости, если в этих словах есть элемент грубости, но ты согласишься со мной, когда увидишь фотографии, сделанные мои другом, профессиональным фотографом. К сожалению, он погиб. На этих фотографиях увидишь меня и простишь мою грубость. Понятно, что моей заслуги нет, красота дарована свыше. Поэтому на саму себя я смотрю, как бы со стороны. Фотографии перешлю по электронной почте. Теперь о страсти. Это не страсть, а каприз. Хочу продолжить свое добро, которым случайно когда-то тебя одарила. Но это не все. У меня есть своя заинтересованность, о которой узнаешь, став министром. А страсть мою унес с собой муж, теперь она перешла на человечка, сидящего сзади. О деньгах можешь не беспокоиться — я всегда отвечаю за свои слова. С возрастом время ускоряется, поэтому не стоит его тратить впустую. Думаю, месяца хватит. Надеюсь, мои фотографии ускорят процесс твоего размышления. Я так хочу!

— Ты убийственна! Но меня удивляет еще одно обстоятельство: откуда у красивой женщины несвойственные ей познания?

— Красивая женщина — дура! Известный стереотип мышления, но бывают исключения. Как и во всем. Что касается меня. Уже несколько лет я занимаюсь строительством неосуществленной мечты мужа. В процессе реализации проекта, пришлось пройти хорошую школу реальной жизни. Отнюдь, я не стала циником. Как писал Есенин: «Я все такой же. Сердцем я все такой же». Однако необходимо быть прагматичным, когда берешься за большое дело. Коррупция может быть и полезной, как и все, что создано человеком. Вопрос лишь в мере. Когда коррупция является формой правления, она бывает весьма эффективной для удержания власти: своим позволено все, не подчиняющимся — закон. Причем, антикоррупционный закон должен быть максимально жестким. Но коррупция в малых дозах, которую невозможно искоренить в принципе, приносит благо. Я не могу выразить в цифрах допустимый процент ее существования, но уверена, что статистики его имеют, поскольку они имеют все. Во всяком случае, многое.

— Красиво! А не лукавишь ли ты? По этой логике можно оправдать все что угодно.

— Разумеется! Я же сказала, что человечество бесполезных вещей не производит. Если что-то им создано, значит, была необходимость. Здесь вопрос меры. Наркотик тоже полезен. За примером не надо далеко ходить. Как приятно следить за полетом красивой бабочки, приносящей минуты блаженства! Или ты сожалеешь? Другой пример. Человеку с твоими принципами в нашей государственной системе подняться выше невозможно. Но честные люди нужны любому обществу. Поэтому к заповедям надо относиться с умом. Если бы люди строго следовали законам, начертанных на каменных скрижалях, подаренных Богом Моисею, человечество не выжило бы. Любому движению необходимо иметь степени свободы. Таков путь развития.

— Мария, ты случайно не посещала курсы философии?

Вопрос меня развеселил, и я стала смеяться. Смех оказался заразительным, и смеяться стал даже Сын Марии. Успокоившись, мальчик спросил:

— А вы знаете, как по-научному называется коллекционирование бабочек? Очень сложное название: лепидоптерофилия. Так написано в Википедии. В интернете много красивых фотографий бабочек. Мне нравится на них смотреть.

Я знала, что сын с удовольствием проводит время у компьютера, но не думала, что его там интересует что-то еще, кроме игр. И как он умудрился запомнить столь сложное слово? Впрочем, возможности детского мозга огромны. Каждый раз удивляюсь, как быстро дети обучаются компьютеру.

— Ты бы хотел этим заняться? — спросила я.

— Еще как! В окрестностях Арагаца много бабочек. Но мне жалко их насаживать на иголку. А в гостинице я не встретил ни одной бабочки. Из-за кондиционера в нашем номере окна всегда были закрыты. А дяде Армену повезло с бабочкой. Она так и осталась приколотой в гостинице? — обратился он к Армену.

— Нет, ей удалось упорхнуть. Но я не сожалею.

— И она осталась жива, после того, как вы ее проткнули? — удивился Сын Марии.

— Скажу один секрет: красивые бабочки весьма живучи.

— Представляю, как долго они мучаются! — с жалостью, сказал он.

— Нет, малыш, они так устроены, что эта боль им в радость, — успокоил его Армен.

Мария решила не вмешиваться в разговор двух мужчин.

Добравшись до Минска, мы с Арменом обменялись любезностями по поводу поездки и договорились созвониться в Ереване. Армен напомнил мне об обещанных фотографиях, на что я выразила сомнение в целесообразности такого подарка, объяснив, что могут последовать неприятности в отношениях с женой. Он заверил, что супруга не имеет доступа к его документам. Но он меня неправильно понял. Фотографии были выполнены на эстетическом профессиональном уровне, и в этом не содержалось опасности. Опасность заключалась в нем самом, в его невольном сопоставлении двух женщин. Разумеется, ему приходилось видеть много фотографий обнаженных натур, но они были не реальными. Меня же он знал, что могло возыметь другой эффект: существуют нюансы мужской психологии. Слушая меня, он отчасти согласился, поскольку столкнулся с нечто подобным, общаясь с Евой. Но его возражения меня убедили, когда он сказал, что жена относится к другой категории женщин, и такой опасности нет. Ведь она мать его детей! Довод был безупречный, и я сдалась.

По моей просьбе Армен не поехал в аэропорт, откуда мы с сыном вылетели в Ереван. В самолете Сын Марии тут же устроился у иллюминатора. Я уже говорила, что, общаясь с детьми, стараюсь находиться в мире их возраста. Мне кажется такое поведение взрослого человека крайне важным. Во-первых, ты становишься им более доступным и понятным, не навязывая менторские заклинания взрослого человека, во-вторых, сам получаешь удовольствие, погружаясь в мир детства. Любая мать уверена, что ее любовь к ребенку уникальна. С утверждениями такого рода можно согласиться, учитывая неповторимость любого индивидуума. Совокупность множества качеств, присущих всем людям, в каждом человеке формируется в различных пропорциях, чем он и проявляется как личность. У обычных людей эти пропорции не имеют больших отклонений друг от друга, в то время как у гениев происходит существенный сдвиг в сторону одного из качеств, поэтому и происходит конфликт гения с обществом, где гений выглядит «странным». Хотя общество с восторгом приемлет его творения. На такие размышления привели меня необъяснимые разговоры Сына Марии. Что это — детская тоска по отцу, которого он не видел или реальность? Как мать я не могла не обратить на это внимания, поэтому решила осторожно разузнать подробности у сына. Мне не хотелось отрывать его от иллюминатора, но так захотелось влезть в его детскую головку. Пришлось ждать, когда он сам заговорит. При полете в Минск и обратно наши кресла были расположены по правому борту самолета, поэтому при полете туда был виден Казбек, теперь же Сын Марии увидел огромную белую шапку Эльбруса.

— Мама, смотри какая красивая гора, такая же белая, как Арарат!

— Это Эльбрус, сынок. Самая высокая гора в Европе, расположена на Главном Кавказском хребте, — ответила я восторженному мальчику.

— Почему ты до сих пор относишься ко мне как к ребенку? В твое время не было интернета, поэтому вы развивались медленно. Сейчас дети другие, и в моем возрасте знакомы не только с Эльбрусом.

— Ты прав, сынок. Извини. Это болезнь всех взрослых: думают, что дети глупее их.

— Мама, ты и здесь не права. Ум и знания — разные понятия. Быть начитанным не означает быть умным.

— Сдаюсь! — призналась я и поцеловала его в щечку. — А можно я задам тебе серьезный вопрос?

— Серьезных вопросов не бывает! — важно сказал он. — Бывают глупые ответы.

— Чувствуется, что я отстала в развитии, если сын меня поучает.

— Не поучаю, а выражаю свою точку зрения.

— Убедил! Отныне буду знать, что мой сын стал взрослым человеком. Тогда ответь мне, как вы с папой умудряетесь встречаться так, чтобы я не заметила?

— Боюсь, что в двух словах объяснить не смогу. Тем более, ты все — равно, не поверишь.

— Хорошо! Если на разъяснение требуется много времени, мы оставим разговор на потом. А сейчас скажи, на кого похож папа?

— Как на кого? На Старика. Он же его сын!

— И сильно похож?

— Да, очень. Только у папы на правой щеке родинка.

— А о чем вы говорите, когда встречаетесь?

— Только о тебе. Он говорит, что ты святая и являешься армянской Девой Марией. Он тебя очень любит и просит, чтобы я всегда был рядом с тобой.

— А о чем он еще говорит?

— Больше ни о чем, только о тебе. Мне кажется, он все забыл. Скорее, его больше ничего не интересует. Он сказал, что ты его прекрасная смерть. Только я не понял, что это означает.

— И что, он не интересуется даже тобой?

— Ты что, мама! Он каждый раз встает передо мной на колени и просит прощения. За что, не знаю. И еще говорит, что умрет лишь тогда, когда не станет меня.

— И это все?

— Он как-то сказал, что моя жизнь началась в Иерусалиме.

От этих слов я вздрогнула. Мне стало страшно. Неужели он жив и скрывается от меня? Ведь о той ночи в Иерусалиме знали лишь два человека: он и я.

— Что с тобой, мама? — испуганно спросил Сын Марии. — Ты вздрогнула и побледнела. А теперь плачешь.

Я прижала его к себе и долго не могла говорить. От плача.

В «Звартноце» нас встречал Старик. Я бесстыдно повисла на его шее, чем немало его смутила. Лишь эти ассоциативные встречи убеждали, что муж был для меня идолом. По правде сказать, никогда этого не ощущала, но факт моего спонтанного поведения говорил сам за себя. Возможно, я ошибаюсь в своей категоричной оценке отношения к умершему мужу, но он был моей частью.

Через Аштарак мы поехали в Амберд. Что могло измениться за пару дней? И все же я соскучилась по дому. Хотя кое-что было сделано. Рабочие устанавливали опоры для канатной дороги от Бюракана до крепости. Главная цель ее строительства заключалась в доступе к Амберду в зимнее время. Кстати, многие идеи по осуществлению нашего проекта приходили по мере строительства. В частности, строительство канатной дороги привело на мысль о создании зимней курортной базы для горнолыжников. Все же аналогичная база в Цахкадзоре была намного дальше от Еревана.

Дома Старик рассказал о проделанной работе. Слушая его, я осознала, какую грандиозную работу мы совершаем, поскольку всего несколько дней моего отсутствия принесло так много новостей. Он сказал и о своей поездке к директору Оперы, где обсуждались вместе с Григоряном текущие вопросы по поводу строительства сцены. Со слов Старика, я поняла, что Григорян плавно переложил эту работу на нас. Из стратегических соображений меня такой вариант весьма устраивал. Слушая Старика, я не могла дождаться момента, чтобы задать мучавший меня вопрос. И я его задала:

— Старик, извини, пожалуйста, за глупейший вопрос: ты сам похоронил отца?

Ответа я ждала долго. Чувствовалось, что он не знал, как ответить в силу бестактности вопроса. Наконец он произнес:

— Мария, что побудило тебя задать этот нелепый вопрос?

Мне не оставалось ничего, как рассказать подробно о странных видениях Сына Марии. Как ни удивительно, Старик поведение мальчика принял спокойно, успокоив меня тем, что в интернете показывают столько ерунды, что детскую фантазию можно увести куда угодно. Я ему была очень благодарна, и его рассудительное поведение мне вновь напомнило мужа. Мне все труднее было избавляться от ощущения, что этот Старик не мой муж. В последние годы стали много говорить о мистике и экстрасенсах. Люди хотят верить в чудеса и им энергично помогают в этом, зарабатывая большие деньги. Зная слабость людей к ожиданию чуда, создавались разные религии, чтобы управлять ими. Но мистика не для меня. Я стала похожа на книжного детектива, ища слабые места в имеющейся информации. В принципе, Старик мог успеть на встречу в Опере: рейс Минск — Ереван был поздно ночью. Но тогда теперешний Старик является моим мужем? Глупая версия. Тогда не понятно, откуда сыну известно про Иерусалим? А может действительно есть что-то потустороннее? Вот и я приехала!

Как бы то ни было, мне было спокойно в обществе Старика. В нашем проекте было множество направлений, и мы с трудом справлялись с непредвиденными ситуациями. Пожалуй, самая завораживающая идея проекта состояла в создании мира средневековья на территории Амберда, руководить которым взялся миллиардер под псевдонимом князь Баграт. Прежде чем вступить в свои владения, Баграт обязан был хорошо изучить законы и нравы эпохи, в которой собирался жить. Для подготовки ему было необходимо много времени, поскольку, попав в Амберд, он лишался всех средств современной цивилизации: как книг по истории, так и интернета. Мы со Стариком не раз возвращались к теме побудительных причин людей, согласившихся навсегда покинуть современный мир. Мы понимали, что это абсолютно неразрешимая задача с множеством переменных. Версий было много, и все они имели право на существование. Но более всего интриговала причина, увлекшая Баграта совершить необычный поступок. В конце концов, он мог купить остров и, построив там замок, реализовывать любые фантазии. Наше непонимание лишь подтверждало, что человеческие страсти неисповедимы.

Хотя мы собирались жить в рамках закона нашего государства, могли возникнуть юридические коллизии, связанные с нами созданным средневековьем. Понятно, что мы приложили все усилия, чтобы «средневековая территория» была лишь в нашей компетенции, но мы несли моральную ответственность перед собой. Для этого нам было необходимо контролировать происходящее в замке. Проект нашего сооружения можно сравнить с айсбергом, малая часть которого в виде замка виднелась на поверхности, а основная часть находилась под землей, где находился Центр управления всем хозяйством, имеющий несколько подразделений. В сложном лабиринте комнат имелась одна потайная дверь, о существовании которой знали лишь мы со Стариком. За ней находилась аппаратура слежения за всем, что происходит в нашем крошечном государстве, в том числе и в замке. Это давало нам возможность контролировать поведение Баграта. Мы не видели в этом криминала, поскольку заранее оговорили, что высшая власть на территории «средневековья» принадлежит мне. А власть обязана быть информирована обо всем.

Недели через две после Минска позвонил Армен и попросил о встрече. Я предложила встретиться в Амберде и через два часа он приехал. Небольшая экскурсия по нашим готовым объектам привела его в нескрываемый восторг.

— Сейчас много говорят об этом строительстве, приходиться слышать всякие небылицы и восторженные отзывы. Надо признать, не без основания. Судя по всему, работы еще непочатый край, — выразил мнение Армен.

— Без сомнения, ты прав. Я каждый раз удивляюсь трудолюбию нашего народа, который на протяжении своей многовековой истории умудрялся творить и строить на этой каменистой земле. Вот и сейчас, даже при наличии современной техники, производство работ требует больших усилий. Мы все отмечаем этот факт, но, думаю, не зря, — ответила я, приглашая его отобедать.

Мне нравилась искренность Армена во всем. Он не стал отпираться и признался, что рассчитывал на гостеприимство армянской семьи, в которой не принято спрашивать, голоден гость или нет, а сразу приглашают за стол.

— Кстати, — сказал он, — мне приходилось слышать высказывание по этому поводу одного из наших северных соседей, который считал кавказское гостеприимство качеством отсталого народа.

— Да Бог с ними! — ответила я. — Их высокомерие, идущее от чувства неполноценности, мне знакомо давно, и я не реагирую на такие моменты.

Наш повар был на высоте: еда была отменной. По правде говоря, я любила сама заниматься кухней, но сейчас у меня не было на это, ни времени, ни сил.

За обедом мы перешли к обсуждению моего предложения, которое Армен принял. Он попытался начать с того, что ему стыдно выступать в роли просящего деньги, но я не дала ему договорить, сказав, что в деловых отношениях нет, ни пола, ни условностей, тем более что инициатива была с моей стороны. Он мою реплику принял спокойно и подробно рассказал всю «кухню» восхождения наверх. По его словам, необходимо начать с создания круга нужных людей. Раньше он чурался таких общений, которые предполагали ежедневное хождение по ресторанам и различным злачным местам. Во-первых, такой образ жизни был не в его характере, во-вторых, для поддержания компании требовались немалые деньги, которых у него не было. Слушая его, Старик заявил, что здесь нет ничего удивительного и давно известно всем. Что касается денег для такого образа жизни, он может не беспокоиться, поскольку это мизер по отношению к достигаемой цели. Что касается дополнительных денег, проблем тоже не будет. В подтверждение своих слов, Старик предложил Армену оценить увиденное строительство. Действительно, масштабы проекта были красноречивы. Договорившись о способе доступа к деньгам, мы распрощались. Уже в самом конце встречи Армен поблагодарил за фотографии, отправленные мною по электронной почте. При Старике он не решился высказать свои впечатления, да они и так были очевидны.

Мы со Стариком обсуждали дела по поводу работ в Опере, когда позвонил Григорян и предложил встретиться. Я ответила, что мы как раз собирались в Ереван, так что часа через полтора можем где-либо посидеть. Григорян прекрасно знал, что на все деловые встречи я прихожу со Стариком. Неожиданно он стал настаивать на том, чтобы я пришла одна, ссылаясь на конфиденциальность. Предложение было странным, но Старик посоветовал пойти, чтобы какой-либо вопрос не повис в воздухе. Он всегда был сторонником быстрого решения любых ситуаций, поскольку, как он говорил, если есть проблема — ее все равно придется решать.

Григорян ждал на Проспекте чуть ниже Матенадарана. Увидев меня, он вышел из огромного внедорожника с затемненными стеклами, что считалось особым шиком в соответствующей среде. Раскрыв заднюю дверь машины, он помог мне сесть, а сам, обогнув автомобиль сзади, пристроился рядом. После обычных обменов любезностями, он заявил:

— Мария, мы взрослые люди, поэтому скажу сразу: ты мне нравишься и хочу, чтобы ты стала моей любовницей.

За всю мою жизнь мне не приходилось встречаться с такой фамильярностью. Природная красота служила мне надежной защитой и даже женщины были со мной весьма предупредительны. В том, что я была под постоянным прицелом мужской похоти, удивляться не приходилось. Мне казалось, что я понимала состояние мужчин и где-то им сочувствовала. Для них я была гениальной музыкой, которую хочется объять, но она неосязаема; ее не пощупать руками, однако можно чувствовать всем существом своим. Мой муж был со мной (выражаясь его словами), в состоянии постоянного счастья. Он говорил мне об этом непрерывно, и я понимала и любила его за то, что ему дано было ощущать музыку моего женского тела. И мне вспомнился невыносимый этюд Шопена и крышка рояля, на которой я лежала с широко раздвинутыми ногами и с овладевшим нами безумством. Как мы тогда выжили?

И вот сейчас рядом со мной сидит существо с невнятной речью и предлагает, чтобы мне был понятен его сумбур. Он говорил много, но я его не слышала. Если б он говорил на китайском языке, я бы поняла смысл речи, хотя бы по интонации. Он требовал от меня какого-то ответа, но я молчала. Тогда он раскрыл ноутбук, и я увидела фотографии, которые переслала Армену. На его языке это был шантаж. Он продолжал говорить и говорить. Но вдруг умолк. Что-то не сходилось в его головке. Не знаю, что на меня нашло, но решила перейти на его язык:

— А сможешь меня удовлетворить?

Это был опасный для мужчины вопрос. Провокационный вопрос. Григорян был сбит с толку. Что-то опять не сошлось: после моего упорного молчания вдруг такой вопрос. Его логика дала сбой. Я продолжила:

— Хотя мы не договаривались говорить на «ты», в сложившейся обстановке отвечу. Во-первых, буду весьма благодарна, если разместишь мои фотографии в интернете. Думаю, они достойны того. Во-вторых, зная, что ты от меня не отстанешь, дам тебе один шанс. Но лишь один! И если сдашься как мужчина, я найду способ, как тебя кастрировать. Я позвоню.

Я вышла из машины, не попрощавшись с ним. Дойдя до первого перекрестка, я свернула направо в сторону Каскада и увидела машину Старика. Он всегда был где-то рядом. Почувствовав мое настроение, Старик спросил:

— Что-то серьезное?

Немного подумав, я задала вопрос:

— Почему у людей, работающих в спецслужбах, есть чувство превосходства над обществом? Они такие изначально или становятся наглыми в процессе работы? Что первично?

— Всегда первичен человек. Подонками или поэтами рождаются.

— А что, поэт не может быть подонком?

— Исключено!

Ответ был лаконичным, но емким.

— Тогда объясни мне, Старик, почему к сексуальным отношениям между мужчиной и женщиной у общества столько лицемерия? Ведь от этого рождаются дети!

— Это издержки заповедей на скрижалях, которые интерпретировали мужчины в корыстных целях. Эгоизм и чувство неполноценности интерпретаторов заповедей назвали порочным чудо совокупления (кстати, дарованное Богом) во имя скрытия своего убожества. Для этого даже было придумано слово — мораль, смысл которого до сих пор претерпевает изменения.

— Немного сложно, но понятно. Старик, из разговора с Григоряном мне стало известно, что он имеет доступ к электронной почте. Нетрудно догадаться, что могут прослушиваться и наши разговоры. Понимаю, здесь нет ничего нового, и все же… Он пытался шантажировать моими фотографиями, которые я переслала Армену, из чего стало понятно, что он отслеживает мои действия. Думаю, и твои. Моему мужу нравились эти фотографии, поэтому я ему предложила выложить их в интернете, чем его полностью обезоружила.

— Мне все понятно. Он будет наказан! — уверенно сказал Старик.

— Я накажу его сама, — ответила я.

— Ни в коем случае! Такие люди крайне опасны.

Мне не хотелось возражать Старику, говоря ему, что существует женская месть.

Вечером я позвонила своему ангелу-хранителю Артуру и попросила с утра приехать в Амберд. Со Стариком мы обсудили вопросы, в которых необходимо участие Артура. Я всегда испытывала уважение к профессионалам в любой области. Как правило, они немногословны в работе (если только болтливость не является их специализацией). Поэтому Артур был для меня кумиром, ведь на протяжении многих лет я ощущала работу его команды, но их самих не видела. Старик знал об этом, что позволило нам без страха ввести его в курс наших дел. В основном, Артур слушал. Мы описали роль Григоряна в строительстве сцены Оперы и попросили его возглавить весь процесс, связанный с этим проектом. Главное наше требование было, чтобы все лавры по сцене достались Григоряну. Он человек тщеславный, но не прочь, чтобы работу за него сделали другие, что было нам на руку. Мы не скрыли от Артура и его притязания на меня. В свете нездорового интереса к нам со стороны Григоряна, мы попросили Артура заняться нашей информационной безопасностью. Хотя наш комплекс был выполнен людьми высшей квалификации, мы решили всю аудио и видео аппаратуру отдать в его распоряжение. Напоследок я попросила Артура обеспечить меня «интимным» телефоном, не доступным службе Григоряна. Честно говоря, я не представляла, можно ли это осуществить в принципе, но настолько уверовала в талант Артура, что обратилась к нему с такой просьбой. Ни одного возражения мы не услышали от нашего уважаемого ангела-хранителя. Нужный мне телефон он обещал передать на следующий день, но предупредил, что пользоваться им придется с некоторыми ограничениями, о которых он расскажет потом.

Существуют дурные привычки, иногда приносящие пользу. Я никогда не выбрасываю черновики, в чем часто упрекал меня муж. Сейчас мне привычка помогла. Я вспомнила девушку Ануш, которую много лет тому назад пригласила для нечестного эксперимента над мужем. Слава Богу, телефон ее не изменился, и мы договорились встретиться. Как ни странно, она меня помнила: то ли из-за курьезной ситуации, то ли из-за моей внешности. Выслушав просьбу, она сказала, что все будет сделано по высшему разряду. За время нашего общения, мне пришлось услышать много интересного. Ануш говорила искренне и убедительно, защищая одну из древнейших профессий человечества, которой принадлежала сама. Она была убеждена, что большую пользу, чем их деятельность, не приносит людям ни одна отрасль, поскольку их работа направлена на исцеление душ. Вульгарное представление о том, что к ним обращаются лишь для удовлетворения похоти, в корне неверно. Разумеется, что есть и такая составляющая в их работе, но она также необходима, ибо приносит успокоение такого рода людям. Люди их профессии прекрасные психологи, поэтому многие клиенты только в них находят упоение и некоторые серьезно влюбляются. И совершенно не факт, что влюбленность должна приводить к браку, который часто рушит взаимоотношения. В подтверждение своих слов, она напомнила случай со мной, когда я обратилась к ее помощи.

Такого рода разговоры неисчерпаемы и спорны, но быстро увлекают, поскольку затрагивают самую интимную и скрытую часть человеческого существа. Лишь в конце нашего разговора я рассказала Ануш о цели моего прихода. Поставленная задача выглядела так: есть мужчина, который должен влюбиться в молодую красивую девушку. Она должна быть недоступна ему в течение месяца, и чтобы все выглядело крайне естественно. В тот день, когда они окажутся в постели, она должна будет довести его до состояния, когда ему уже не поможет никакая «Виагра». Тогда она позвонит Ануш и сообщит об этом. Та в свою очередь перезвонит мне и скажет пароль: напрасные слова. За проделанную работу я заплачу двухгодичную ставку. Надо предупредить девушку, что клиент весьма хитер и обнаружит малейшую фальшь. Пусть будет осторожна. Ануш заверила, что я буду довольна.

Наконец-то прибыл князь Баграт. Ему предстояла большая работа по созданию и обустройству своего владения. По его словам, он неплохо изучил историю, нравы и обычаи той эпохи, в которой собирался жить. Баграт оказался неплохим рассказчиком, и мы несколько дней слушали его экскурс в историю и предложения по созданию княжества. Идею о полной изоляции от внешней среды нам пришлось отмести ввиду практической невозможности. В частности, в хорошую погоду была прекрасно видна араратская долина с современными домами и коммуникациями. Пролетали самолеты, и по дорогам проходило множество машин. Все это не могло не сказаться на «средневековых» людях и могло привести к ностальгии о прошлой жизни. Но это эмоциональная часть проблемы. Сложнее было с практической реализацией разделения эпох. Анклав средневековой цивилизации должен был обеспечивать себя сам. Для этого необходимо было иметь сельское хозяйство, чтобы кроме обеспечения собственных нужд можно было торговать с внешним миром. Ведь необходимо было много вещей покупать. Одной из проблем были пастбища. Чтобы исключать контакты между людьми разных эпох, выпас животных должны были осуществлять люди, живущие вне замка. Для этого осуществлялась нейтральная зона, на которой происходил обмен стадами так, чтобы люди имели между собой минимальный контакт. Отслеживание контактов возлагалось на охрану, обеспечивающую внешние границы замка. Фактически необходим был прототип таможни, через которую производился бы обмен товарами.

Все же самой сложной задачей была работа с людьми. По предварительной договоренности число мужчин и женщин должно было быть одинаково. Для начала Баграт решил отобрать сто человек. По его оценке, такого количества было достаточно для жизнеобеспечения замка. Кроме людей, занимающихся непосредственно сельским хозяйством, необходимы были работники, обеспечивающие другие потребности маленького общества.

Общаясь с Багратом, мне хотелось понять, ради чего он решился бросить все и заняться сомнительным делом. Скорее всего, из-за пресыщенности, хотя миллиардера может понять лишь миллиардер. Не исключено, что ему понравилась сама идея возвращения в прошлое. Однако самым удивительным для меня было то, что был конкурс желающих. Естественно, у каждого были свои мотивы.

В конце долгих обсуждений мы договорились, что окончательный выбор жителей Амберда остается за ним. Ему предстояло совершить большую работу по размещению людей в зависимости от их специализации, а также разъяснить правила взаимоотношений между людьми средневековья. Возможно, именно весь процесс создания необычного мира был причиной перевоплощения миллиардера в князя Баграта. Во всяком случае, он взялся за работу с большим энтузиазмом. Баграт приобрел большое количество старинной утвари и оружия той эпохи, ювелирные украшения и множество ковров. Надо было максимально соответствовать быту того времени. Надо признать, что знакомство с историей весьма увлекательное занятие. Как мне кажется, причиной этому служит фантазия каждого человека, который приспосабливает видение истории под себя. Даже историки многие события древности интерпретируют по-разному, в зависимости от своего мировосприятия. В этом смысле Баграта можно было понять.

Через месяц вечером позвонила Ануш и сказала два слова: напрасные слова. Мне стало немного страшно. Можно ли идти на поступки, противоречащие твоему нутру? Это была явная авантюра, и я, не посоветовавшись с мудрым Стариком, решила по-женски отомстить за унижение. План был прост: я звонила ему и предлагала обещанную встречу. В ситуации, в которой он находился, было очевидно, что он откажется от встречи, ссылаясь на занятость, и предложит перенести ее на более поздний срок. Но я, «обиженная женщина», откажусь от этого. После долгих колебаний, я набрала номер телефона Григоряна. Телефон долго не отвечал. Чуть позже я позвонила еще раз, но Григорян трубку не брал. Такого варианта я не ожидала. А зря! Мне надо было знать, что его тип мужчин труслив. У него не хватило мужества ответить мне и по ходу разговора солгать. К сожалению, теперь придется ждать продолжения несостоявшейся истории. Такой исход дела меня не устраивал по многим причинам, и главное — не могла его вычеркнуть из реестра моих многочисленных дел. Рассуждая на эту тему, я уговорила себя, что, собственно, ничего не изменилось: он позвонит завтра, извинится и предложит встречу, а я откажусь. А инцидент будет исчерпан. Но я ошиблась. На следующий день он не позвонил. Зная его профессиональную подозрительность, я решила принять превентивные меры и позвонила Ануш. В разговоре с ней я предложила передать той девушке просьбу, чтобы она уехала месяцев на шесть из Еревана, скажем, в Европу. Все расходы и издержки я оплачивала. Ануш уверила меня, что с этим, проблем не будет.

Григорян, выдержав паузу, позвонил на третий день. Как и ожидалось, он извинился за невозможность ответить на звонок и предложил встретиться. Я ответила отказом, сказав, что поезд ушел, да и вообще сожалею о своей минутной слабости. Он говорил долго и настойчиво, но я напомнила, что предупреждала о единственном шансе, которого он лишился. Разговор стал носить оттенок торговли, и я дала отбой. Больше он не звонил. С одной стороны, меня это радовало, с другой — держало в напряжении: мне не верилось, что он так просто сдастся. И оказалась права. Мне пришлось все рассказать Старику и, при всей его сдержанности, он сказал мне пару нелицеприятных слов. В конце своего монолога он заявил, что, к сожалению, придется признать существование женской логики. Я не обиделась: он так был похож на моего мужа!

В тот день мы поехали в Ереван для посещения мною Салона Красоты, который находился на улице Абовяна. Старик с ребенком пошли в детское кафе кушать мороженое. Мы договорились, что после окончания моих дел я позвоню, и они заедут за мной. На мои процедуры в Салоне ушел час, после чего я вышла на улицу и позвонила Старику. Когда Старик приехал за мной, меня на месте не оказалось. Он зашел в Салон и спросил обо мне. Ему ответили, что я недавно ушла. Старик позвонил мне, но ответа не было. Хотя он не имел привычки паниковать, но в этой ситуации, не зная, что делать, стал звонить всем подряд, кто мог со мной общаться. Результат был нулевой.

Что произошло со мной — не знаю, лишь помню, что стала терять сознание. Когда пришла в себя, то увидела, что лежу на каком-то странном устройстве с наручниками на руках и ногах. Я была совершенно голая, а передо мной стоял Григорян и улыбался. Увидев, что я очнулась, он произнес:

— Какая ты красивая! Все же никакая фотография не в состоянии передать красоту женского тела. Уже полчаса я досконально изучаю тебя всю и не нашел ни одного изъяна. Это устройство, на котором ты лежишь, позволяет совершать чудеса, и скоро ты в этом убедишься. Жаль, что эту конструкцию нельзя запатентовать. Идея пришла, когда на вертеле готовили барашка. Сейчас продемонстрирую, как она работает, и ты все поймешь.

Григорян начал что-то крутить и мои ноги стали сгибаться в коленях и раздвигаться. Затем он стал вращать большой обруч, входящий в конструкцию, и медленно перевернул меня лицом вниз. Перед животом оказалась перекладина, не дающая мне лечь. Короче говоря, Григорян мог меня заставить принять любые позы.

— Мария, ты меня поразила не только красотой, — продолжил он, — но и тем, что девственница и там, и там. Правда, я не гинеколог и не проктолог, но с уверенностью могу сказать, что мужчин у тебя давно не было. Не думал, что мне выпадет такое счастье! Хотя истинной девственницей ты не можешь быть по определению — ведь у тебя есть сын. Но меня устраивает и пятьдесят процентов. Теперь мне стало понятно твое отношение к мужчинам. Твой муж был строгих правил и был далек от сексуальных утех. Обещаю — обучу тебя всему, и ты поймешь, что многие годы прожила зря. Я сделаю тебя счастливой.

Все мое существо было в оцепенении. Говорят, что такое же чувство испытывает кролик перед удавом. Интересно, какой кролик об этом рассказал? У меня был не страх, не ужас. Было нечто другое, которое не имеет слов. Я попала в другую среду обитания, как рыба, вытащенная из воды на воздух. До сих пор я жила в среде, где ко мне относились с почтением, где я чувствовала себя не просто женщиной, а красивой женщиной, на которую оборачиваются и хотят поймать ее взгляд. За всю мою жизнь ни разу не было даже намека на оскорбление. Но лишь теперь, находясь в беспомощном состоянии, я поняла весь ужас людей, которых насилуют, пытают, унижают и убивают, да еще получают удовольствие от их страданий. Я понимала, что бессмысленно просить какой-то пощады у Григоряна, ибо этим лишь доставлю ему удовольствие. Он будет глумиться над моим телом и ждать крика и стона, чтобы войти в раж. Смешно, но в этой ситуации мне стало обидно, что своему любимому мужу я не позволила войти в себя, и сейчас какой-то мерзавец может лишить меня девственности, которую я собиралась унести с собой в могилу.

Мне показалось, что Григорян был несколько обескуражен моим молчанием. До сих пор он был в костюме при галстуке.

— Ну что ж, пора! — сказал он и начал раздеваться. — Мария, с чего начнем? Выбор за тобой. Все равно мы проделаем все, даже больше. Я всегда удивлялся людям, которые спокойно относились к сексу. А секс неисчерпаем. Ты удивишься и восхитишься. Думаю, у нас с тобой будет прекрасное будущее. И так?

Он стоял передо мной голый и настраивал свой инструмент. Подойдя ближе ко мне, он продолжил:

— Поскольку ты от смущения молчишь, инициативу возьму на себя. Начнем с орального секса. Ты любишь оральный секс?

В знак согласия, я стала кивать головой, чем вызвала его довольную улыбку.

— Умница! — сказал он и, взяв со столика черную повязку, завязал мне глаза. — С завязанными глазами больше фантазии. Появляется возможность представлять член любимого мужчины.

И тут я почувствовала, как он нежно прошелся по моим губам и потом все настойчивее стал пробираться мне в рот. Наконец он добился своего и вошел по самое горло. В моем положении единственным оружием были мои зубы, и я впилась ими в его плоть. Но вместо крика я услышала хохот.

— Я никогда не ошибаюсь в женщинах! — горделиво сказал он, развязывая мне глаза. — Неужели ты думала, что я рискнул бы тебе довериться? Ты укусила прекрасно сделанный страпон. Надо отдать должное изготовителям таких штучек: они весьма близки к оригиналу. А ты прекрасно смотришься с ним во рту!

И тут за спиной Григоряна я увидела троих людей в масках. Такой виртуозной работы я не могла себе представить. Было впечатление, что в одно мгновенье мы поменялись местами: на моем месте оказался Григорян. Один из людей в маске завернул меня в одеяло и взял на руки. Григоряна перевернули с помощью его приспособления кверху задницей и засунули в нее тот самый страпон. Все было проделано нарочито грубо, чтобы он закричал. Меня спустили вниз и посадили в кабину небольшого фургона, чтобы я оделась: мою одежду они не забыли прихватить с собой. Один из них сделал два звонка. Один — жене Григоряна, сказав ей, что он нуждается в срочной помощи и назвал адрес. Второй — Старику, предупредив его, что скоро подъедут. Перед тем, как проститься со мной, один из моих спасителей извинился несколько раз за то, что не уберег меня. Когда мы подъехали, Старик стоял у своей машины. Я бросилась к нему на шею и припала к его губам, а из глаз моих предательски лились слезы. За эти последние несколько минут второй сильный мужчина взял меня на руки и посадил в машину рядом с сыном. Этим мужчиной был Старик. Я вновь почувствовала себя женщиной: прекрасной и любимой. Сын Марии уткнулся мне в колени и плакал.

Уже дома, когда мы остались наедине, я сказала:

— Прости, Старик! После того, что произошло, я вышла из-под своего контроля и бросилась тебе на шею. Ты стал для меня проблемой, поскольку убийственно напоминаешь своего отца.

— Ты расскажешь, что произошло? — он спросил так, будто услышал лишь часть моей речи.

— К счастью, ничего не произошло благодаря моим ангелам-хранителям, — ответила я, — но узнала одно: как просто унизить человека!

— Ты не раз мне говорила о них, но откуда они взялись?

— Я рассказывала тебе о них, но, видимо, ты забыл.

— У меня прекрасная память, тем более, когда что-то касается тебя.

— Значит, я старею, если что-то путаю.

— Да Бог с ним! Спасибо всем, кто тебя охраняет. А Григорян будет наказан, и это я обещал тебе давно, — немного нервно сказал он и, подойдя ко мне, поцеловал мои ладони.

Как я однажды выразилась, такие второсортные республики как Армения хороши тем, что с помощью денег покупается, практически, все. Но для того, чтобы превратить Армению в страну, достойную своей замечательной истории, необходимо было сменить руководство, и во главе ее поставить честных людей, для которых любовь к своему народу была бы не пустым звуком. Понятно, что такие изречения высказываются всеми и везде, но это никак не умаляет их сути. В силу своих возможностей я решила внести свою лепту в изменение ситуации на моей родине. Я поверила в возможности Армена и, используя нравы нынешней системы, решила помочь честному человеку подняться вверх по карьерной лестнице, чтобы хоть что-то изменить. Ждать пришлось долго, но, наконец, Армен позвонил и сказал, что скоро получит министерский портфель. Что ж, первый шаг был сделан…

В любой стране от министерства внутренних дел зависит многое. В нашем проекте все было в рамках закона и часто приходилось сталкиваться с вопросами, находящимися в компетенции МВД, поэтому назначение Армена министром ускоряло многие процессы. В частности, по нашей просьбе дорожная полиция взяла под особый контроль дорогу до Амберда. В качестве благодарности в ресторане «Амберд» был зарезервирован бесплатный столик для полицейских, которым могли воспользоваться дежурные офицеры. Так же Армен оказал содействие в получении разрешения на использование вертолетов. Приобретение двух небольших вертолетов дало возможность оперативно решать многие задачи; их роль в горах проявляется особенно ярко. Мы стали часто их использовать для поездки в Ереван. В поселке Касах, что расположен при въезде в город, у нас имелся особняк с вертолетной площадкой, который был построен для этих целей. Так что связь с Ереваном стала более оперативной, особенно в зимнее время.

Дела в казино двигались с большим трудом, несмотря на то, что мы пригласили специалистов из Лас-Вегаса. Было понятно, что необходимо время на приобретения имиджа игорного заведения. Как минимум, для этого необходимо было создать удобную инфраструктуру. Нам удалось получить разрешение на строительство аэродрома для приема небольших самолетов, которыми пользуются богатые люди. Взлетно-посадочную полосу мы построили недалеко от Аштарака, откуда до Амберда было несколько километров. Большую надежду мы возлагали на клиентов из стран Ближнего Востока и Персидского залива. Руководству казино было дано задание на разработку предложений по привлечению богатых азартных людей. Честно говоря, у меня не хватало фантазии на идею создания условий, привлекающих любителей казино, так что вся надежда была на работу профессионалов.

Несколько лет, ушедших на реализацию нашего проекта, который все более расширялся в процессе строительства, отодвинул на второй план другие немаловажные аспекты жизни. Сын Марии рос, и в какой-то момент я обратила внимание, что он превратился в юношу. Для матери ребенок остается пожизненным ребенком, но с его возрастом необходимо считаться. Беспокойство по его странным встречам с отцом у меня осталось. Поводом к этому было и не совсем обычное его поведение. В частности, он много времени проводил за компьютером, но не играл в игры, что было свойственно детям его возраста. По вопросам, которые он иногда мне задавал, я поняла, что он увлекся историей, мифами и философией происхождения различных религий. Меня это радовало, но иногда настораживало, что ему интересна мистика. Пожалуй, более всего меня удивил его вопрос о том, что я думаю о «Мастере и Маргарите» Булгакова. Этот глубокий роман в свое время привел меня в восхищение, но для человека его возраста он был слишком сложен. Правда, подумав, я успокоилась: ведь его можно прочесть и под ракурсом ребенка. Но я Сына Марии недооценила.

Как-то ночью я проснулась от приснившихся ужасов и почувствовала какое-то беспокойство. Естественно, я пошла в комнату сына, но там его не оказалось, как и тогда в Варшаве. Я бросилась будить Старика, который, как мне показалось, обеспокоился больше меня. Мы обыскали все, что могли, но безрезультатно. Пришлось понять на ноги всех, но это не помогло. В голову стали приходить самые дурные мысли. Неужели он пошел опять на встречу с отцом? Если окажется так, то придется полностью отмести версию о том, что в Варшаве роль отца исполнял Старик. Прошел весь день, но Сына Марии нигде не было. Я вынуждена была просить помощи у Армена, который, бросив все дела, немедленно приехал в Амберд. Он всячески стал меня успокоить, говоря, что дети его возраста часто убегают из дому, но, как правило, сами возвращаются: об этом говорит статистика, накопленная в МВД.

Прошло два дня, но поиски ребенка были тщетны. Тогда я решила обратиться к своему ангелу-хранителю Артуру. До сих пор эти незаметные люди оставляли впечатление всемогущих. Как и следовало ожидать, Артур был в курсе событий и сказал, что они занимаются поиском. С одной стороны, было приятно, что они умудряются таинственным образом все знать обо мне и оберегать, с другой — было как-то неуютно осознавать, что каждый твой шаг под контролем.

Со дня исчезновения ребенка мы со Стариком забросили все работы и почти не спали. Надо признать, что эти переживания нас очень сблизили. Порой мне казалось — Старик хочет что-то сказать, но сдерживается. Он вообще не оставлял меня одну, даже ночью. Как правило, я ложилась спать в одежде на диване, а он устраивался в кресле, ожидая новостей. Недосыпание весьма пагубно воздействует на человека, и мы были на грани срыва. Через неделю ожиданий я перед сном зашла в комнату Сына Марии, наивно надеясь, что он там спит и мне все это приснилось. Вошла и остолбенела — ребенок сладко спал в своей кровати. Не знаю, сколько времени прошло, но Старик забеспокоился и пришел за мной. Дальше произошло нечто удивительное: увидев мальчика, он встал на колени перед кроватью и обнял его рукой, положив свою голову на постель. Старик плакал…

Когда мы вышли из комнаты, я сказала Старику, что удивлена его реакцией на возвращение Сына Марии. Он после некоторой паузы ответил:

— А я удивлен твоим удивлением. Ведь это ребенок, с которым я живу много лет! Да и, в конце концов, он твой сын и сын моего отца. Ребенок рождается от любви, создан для любви и обязан жить в любви пока жестокий мир не примет его в свои объятья.

— Старик, ты невыносим! — призналась я. — Скажи, как мне быть, если ты так похож на своего отца — похож во всем, даже в суждениях? С одной стороны, ты этим восполняешь его потерю, с другой — мне иногда трудно бывает не прильнуть к тебе. И так уже было. Надеюсь, это тебя не обидело.

— Красивая женщина не может обидеть мужчину, даже если захочет. Она защищена своей красотой. Есенин писал: «И эту гробовую дрожь Как ласку новую приемлю». Мужчина приемлет от нее все.

— Ты забыл про недавний случай со мной. Меня пытались унизить.

— Ты не поняла меня — я говорил о мужчинах, а не о животном.

— Хорошо, не будем об этом. Меня беспокоит ребенок. До этого он говорил о странных встречах с отцом. Теперь исчез на неделю и незаметно вернулся. Кстати, давай посмотри сегодняшнюю видеозапись. Если она ничего не показала, когда он ушел, то сейчас-то должна была зафиксировать.

Старик немедленно согласился, и мы пошли в потайную комнату. К нашему удивлению видеокамера ничего не обнаружила. Это было похоже на мистику, в которую я не верила. Мы вернулись к себе и решили поспать до утра, чтобы услышать рассказ Сына Марии.

Чему не может сопротивляться человек, так это сну. Недосыпание все равно требует возвращения потерянных часов. Поэтому я проснулась поздно, да и то лишь потому, что кто-то гладил меня по голове. Это был мой сын. Любовь матери к сыну очевидна, но никто не взялся описать ее, поскольку это невозможно. Семь дней неопределенности и волнений вывели меня из равновесия, и я повела себя неадекватно ситуации. Глядя на сына, во мне появилось чувство, похожее на равнодушие, будто бы он никуда не уходил. Но это продолжалось до мгновения, пока наши взгляды не встретились; и тут я дала волю своим чувствам.

По всему было видно, что ребенок соскучился по мне, но заводить разговора о том, где он был, явно избегал. Когда я напрямую спросила его об этом, он ответил, что не хочет говорить, поскольку я все равно не поверю. Мне стоило большого труда вызвать его на откровение. В конце концов, он признался, что был в Амберде.

— Но мы искали тебя там и не нашли, — возразила я.

— А я был не в нашем замке, а в настоящем.

— Мы тебя искали там тоже, но тебя никто не видел.

— Ты не поняла меня, мама, — ответил он, — я был там в то время, когда строилась церковь для князя Ваграма Пахлавуни.

— А откуда ты узнал, для кого строилась церковь? — осторожно спросила я.

— Мне об этом сказал сам архитектор церкви Трдат.

— Но это было давно, сынок. Видимо, ты видишь интересные сны после общения с Интернетом, — предположила я.

— Никакие не сны! — возмутился он. — Когда я говорил, что общаюсь с папой, ты не верила. И теперь не веришь. Поэтому не хотел говорить об этом.

— Не обижайся, пожалуйста, — нежно сказала я и поцеловала его в висок, — ты же умный мальчик и знаешь, что в прошлое вернуться нельзя.

— Видишь, мама, это результат того, что ты не интересуешься современной наукой. Я еще был маленький, когда в Интернете прочел, что можно перемещаться во времени. Правда, лишь в прошлое.

— И как же ты это делаешь? — с интересом спросила я, чтобы его не обидеть.

— Такими возможностями наделен не каждый человек. В первый раз мы встретились с папой. Я давно хотел его увидеть, и у меня получилось. На земле есть множество точек пространства, откуда можно попасть в прошлое, но для этого необходимо особое чувство, чтобы распознать их места. В тот день я увидел папу во сне, где он звал меня к себе. Я проснулся и пошел в туалет. Возвращаясь в постель, я подошел к окну и увидел, что кто-то машет мне рукой. Я оделся и тихо спустился во двор, чтобы тебя не разбудить. Подойдя к тому месту, откуда мне подавал знаки тот человек, я почувствовал незнакомое мне состояние и на какое-то время в глазах помутнело. Потом я впервые увидел папу.

— А, как ты попал в древний Амберд? Ты что, умеешь перемещаться в пространстве?

— Нет, мама. Перемещаться можно лишь во времени, но не в пространстве.

— Тогда мне не понятно, где остается тело? Когда ты в последний раз исчез, мы просмотрели все видеокамеры наблюдения, но ничего не обнаружили.

— Здесь нет ничего странного. О видеокамерах я знал и все предусмотрел. Но это мой секрет.

— Хорошо, не буду спрашивать про секрет. Раз я так отстала от науки, просвети меня.

— В двух словах не расскажешь, но, чтобы тебе было понятно, поясню так. Древняя наука и философия имела много великих людей. Позже и по сей день люди присвоили себе право на новую истину, считая себя умнее предков. Современный человек считает очевидным, что он на голову выше, скажем, древних греков или египтян. Но развитие знаний не означает отрицание многих положений, выдвинутых гениями, жившими много веков назад. Скажем, до последнего времени считалось ненаучным утверждение о существовании эфира или души. Но все оказалось не так просто. Если существование эфира с хитрыми оговорками все же признали, то с душой много проблем. Работы в этом направлении ведутся вяло, поскольку много скептиков. Наука требует прямых доказательств. Но что делать, если нет инструментов для обнаружения какого-либо явления? Если я скажу, что переместился во времени на тысячу лет назад, от меня потребуют показать артефакты, приобретенные там. В противном случае, сочтут за сумасшедшего или шарлатана. Но перемещается душа, которая не материальна и не может с собой что-то захватить. Теперь о душе. Она индивидуальна и не существует без тела. Поэтому перед путешествием я нахожу место, где спрятаться.

— Тогда мне не понятно, — удивленно спросила я, — если души без тела не существуют, то с кем ты там общаешься?

— Вопрос справедливый! — радостно откликнулся он. — Это означает, мама, что ты внимательно меня слушаешь. Я не совсем точно выразился. Души умерших людей существуют, но они не имеют возможности возвратиться в материальный мир. Для возвращения необходима породившая ее субстанция в виде тела.

— Тогда откуда появляется душа изначально?

— Она рождается одновременно с телом. Это тот случай, когда нет возможности доказать возможность путешествия в прошлое. У меня есть идея написать реальную историю человечества любой эпохи. Думаю, она будет весьма интересна. Будет возможность раскрыть многие тайны, хотя мне, очевидно, припишут фантазерство, но это не страшно. В конце концов, человечеству не привыкать к признанию своих ошибок. Мне более всего интересна история армянского народа, где много белых пятен.

Я смотрела на своего сына и восхищалась, с какой убежденностью и воодушевлением он говорит. Мне не хотелось его огорчать, и уверила его, что все поняла. Вечером, встретившись со Стариком, я подробно пересказала разговор с сыном. Как ни странно, Старик отнесся ко всему спокойно, объяснив, что это издержки переходного возраста. Однако где прятался ребенок в течение недели, и как ему удалось скрыться от видеокамер, надо было выяснить.

За сравнительно небольшое время князь Баграт совершил огромную работу. Чувствовалась хватка миллиардера. В его владениях появилась реальная жизнь, действительно похожая на средневековье. Каждый человек общины нашел для себя приемлемую работу. Среди них оказались мастера поделки и гончарного искусства, работы которых имели большой успех у туристов. Это была одной из доходных статей замка. Хотя мы жили по соседству, встречались с князем редко. Но после инцидента с сыном, я встретилась с ним в надежде, что он что-либо знает, поскольку не исключала возможности того, что Сын Марии нашел себе временное прибежище на территории замка. К сожалению, мои надежды не оправдались, и Баграту нечего было сказать. Мы договорились, что он будет иметь в виду такую возможность и поручит своим людям быть внимательнее к происходящему в Амберде.

За несколько лет активной работы мы со Стариком сделали немало. После большого успеха первого детского сада, мы создали еще несколько. Строительство всего комплекса Амберда приводило к новым идеям, и его инфраструктура приобретала новые формы. Наша задача по привлечению капиталов и созданию рабочих мест решалась без особых помех. О нас заговорили не только в Армении, но и за границей. Но в рамках Республики это было каплей в море. Чиновников, управляющих страной, любое движение в сторону от накатанной дорожки пугало. В этом нет ничего удивительного: так было всегда. Общественные процессы, приводящие к движению вперед, весьма инерционны и, как правило, приводят к революционным формам протеста, что само по себе пагубно влияет на экономику и не дает гарантии того, что новые люди у власти будут умнее и порядочнее. Нам удалось привести к власти одного министра, но в его силах решить лишь какие-то локальные задачи. Мы часто рассуждали на эту тему со Стариком и не видели выхода. Однако мы понимали, что у Армении есть одно большое преимущество: она маленькая. В небольших государствах можно легче сделать преобразования, дающие быстрый успех. И такие примеры есть.

Президент

Всю ночь шел дождь. Президент Республики не мог вспомнить, когда еще было столько молний и грохота в Ереване. Такой ливень, когда вода льет сплошным потоком с небес, ему приходилось видеть лишь в Сочи, куда в студенческие годы ездил отдыхать с друзьями. Встречаясь с ними сейчас, он замечал в их разговоре чувства ностальгии — по рухнувшему Советскому Союзу. Хотя все они весьма комфортно устроились во властных структурах Армении, все равно их тянуло в прошлое. И этому было простое объяснение: тоска по молодости. А ведь тогда они кляли в унисон существующий строй: все было до предела логично и справедливо. Но теперь, когда от них зависит благополучие населения, они слышат аналогичные упреки в свой адрес.

Возможно, мощные электрические разряды грозы как-то влияют на мозг человека, и у Президента появились мысли о том, что он может быть в чем-то и не прав. Хотя ему было трудно систематизировать их, но главный итог вывел: человек устроен так, что личное довлеет над общественным интересом. С другой стороны, он понимал — у Президента Республики должно быть ровно наоборот. Но это умозаключение, как пришло, так и быстро испарилось, поскольку такие идеи приходят в голову лишь наивным романтикам, а не серьезным людям. Вывод: в грозу надо крепко спать!

Президент лег в постель, но что-то мешало уснуть. Он не верил в Бога, но страшные раскаты грома и яркие молнии вызывали первородный страх. Он ничего не боялся, ибо крепко сидел в своем кресле под крылышком своего сюзерена в лице Президента соседней могущественной страны. В первые годы своего правления, у него были определенные проблемы с оппозицией, но в нее входили люди с таким же, что он, мировоззрением; и с ними легко справился: их просто купил, дав не ключевые должности. Но как быть с ночной невыносимой грозой, если отрицаешь Бога?

Бессонница принуждала думать, что Президента в последнее время стало тяготить. По большому счету у него все было схвачено. Помощники и советники выполняли рутинную работу, весь механизм управления страной работал безотказно, чем он весьма гордился, считая такое положение дел своим главным достижением. За внешнюю политику и оборону отвечал сюзерен, а внутри государства вообще не было никаких проблем. Изучая историю Армении, он пришел к выводу, что, ссылаясь на менталитет армян, лучшим способом управления страной является создание княжеств, где каждый из князей болеет за свою вотчину и оберегает ее. Понятно, что время князей давно ушло, но разве дело в названии? А современные князья имели существенное преимущество — их можно было сменить. Ему нравилось быть президентом, но не во всем. Больше всего раздражало отсутствие свободы. Особенно возмущали охранники. Иногда так хотелось раствориться среди людей, стать обычным человеком, но это было невозможно. Самое страшное, что несвобода была пожизненной. Он вспомнил известную истину: за все надо платить! Однако в иной роли себя не представлял. Он попал в мир исполнения желаний. Ему не было необходимости работать в привычном значении слова. Он принимал лишь решения. Разумеется, были желания, которые не исполнялись. Скажем, собственной супругой. Но это были мелочи по сравнению с чувством всесильности. У него была мысль написать об этом в мемуарах, но затем отказался, поскольку кейф могущества могут понять лишь президенты, а их слишком мало. Мемуары рассчитаны на массы людей, которые могут оценить его заслуги. Ведь история человечества известна благодаря воспоминаниям властителей и их биографов. В основном!

Президент считал, что сумел создать новый тип государства. И, уже засыпая, определил несколько основных пунктов своего творения:

1. За внешнюю политику и безопасность отвечал могущественный сосед, поскольку маленьким странам это не под силу.

2. Энергетика, средства связи и коммуникаций, природный газ и промышленное производство контролировалось также соседом.

3. Небольшими частными предприятиями управляли местные князья. Им была дана полная свобода действий, но они обязаны были отчитываться перед ним как Президентом.

4. Выезд за рубеж на заработки и учебу поощрялся, поскольку заработанные там деньги обеспечивали жизнь семей, живущих в Республике.

На пятом пункте Президент уснул.

Григорян был в хорошем расположении духа. Инцидент с Марией пошел ему на пользу. Когда супруга пришла и увидела его голым на его гениальном устройстве, то пришла в восторг. Никаких сцен ревности не было. Воспользовавшись его беспомощным состоянием, употребила всю свою садомазохистскую фантазию, сидевшую в ней давно. Благо, все необходимые атрибуты для этого были под рукой. Она заставляла его кричать, стонать и кончать, в чем отслеживался механизм женской мести. Уже потом, он сделал для себя парадоксальное открытие: жестокость может приносить удовольствие и истязуемому. Правда, во всем нужна мера! Когда все закончилось, и они оделись, она предложила пригласить в следующий раз ту женщину и устроить оргию втроем. Все же женское любопытство и ревность взыграли в ней: в неявной форме она потребовала показать свою соперницу. Григорян даже обрадовался, что инициатива исходила от нее: сам бы он не решился предложить. Жене он ответил, что будет иметь в виду; все же ответ должен быть обтекаемым. Однако фокус не прошел — она требовала четкого ответа и имя соперницы. Он ответил, что согласен на секс — втроем, но не с этой женщиной, поскольку она сбежала. Говоря об этом, он вспомнил свою последнюю пассию, которая удивительным образом исчезла. Какое-то время он пытался ее найти, но не сумел. В этом была определенная странность, но тогда он на этом не зациклился. Сейчас, вспомнив о ней, он сопоставил некоторые факты, и в голове что-то промелькнуло, связанное с Марией и исчезнувшей девушкой. Но эту мысль он отбросил, списав ее на отголоски своей профессии.

Григорян не верил в судьбу. Он презирал неудачников, так как считал, что человек сам отвечает за свое благополучие. Он утверждал, что все зависит от интерпретации того или иного факта. Даже со случаем с Марией он был доволен. Одно то, что ему удалось рассмотреть красивую женщину во всех подробностях, было великим достижением. Очевидный разрыв с Марией его не беспокоил, ведь финансовые вопросы, связанные с ней, были завершены, и сцена в Опере была готова. Здесь он тоже был на коне, поскольку все знали, что постройка сцены являлась его детищем. Государственный праздник, на котором должен был выступить Президент, должен был состояться на вновь выстроенной сцене. Понятное дело, что Президент был осведомлен о его роли в реконструкции Оперы.

На праздники Мария со Стариком решили улететь в Париж. Можно не любить все что угодно: дождь, тещу, надоедливых мух, страну, где родился, французов, грозное море и прочее. Но не любить Париж — невозможно. Это заметили многие, даже те, кто там не был. Эрнест Хемингуэй писал: «Париж никогда не кончается, и каждый, кто там жил, помнит его по-своему». Так иногда говорят о гениальном человеке, который щедр своей многогранностью.

Для Сына Марии Париж был сплошным восторгом. После жизни в убогой Армении, он увидел абсолютно другой мир. В поездке по Франции его поражали многочисленные замки, ухоженность домов и дорог, морские порты и пляжи, и многое, многое другое. Но более всего удивило, что все было создано не сверхчеловеками, а обычными людьми, такими же, как на его родине, только более благожелательными и улыбчивыми. Сын Марии не мог объяснить первопричины такой разницы. Путешествие является лучшей школой жизни, но не дает ответы на многие вопросы. «А может, дело в Боге? — подумал он. — Но французы и армяне христиане и верят в одного Бога — Иисуса Христа. Но почему у них разные Церкви?» Это был вопрос уже не мальчика, а мужчины. Сын Марии был не по годам развит, но поездка во Францию процесс его умственного развития резко ускорил. Чтобы прояснить ситуацию, он сел за Интернет. Результат анализа Истории религии привел его к мысли, что каждый народ нуждается в своем Боге. В свое время к этому пришел Иисус — и создал свою религию. А почему бы армянам не сделать то же самое? И Сын Марии решил стать Богом.

На празднике в Опере, где должен был выступить Президент, собрался весь бомонд Армении. Получить приглашение на мероприятие было особой честью, что подчеркивало значимость каждой персоны. Особенно этим гордились жены. Хотя бомонд был назначаемым, об этом никто не задумывался — каждый ощущал свое величие. Собственно, такой спектакль был неотъемлемой частью ритуала самоутверждения, аромата власти. Каждое место в зале заранее утверждалось управделами Президента и соответствовало иерархической структуре. Григорян с супругой сидел в третьем ряду. Супругу интересовали не столько те, кто сидел впереди них, сколько позади сидящие. Этим определялся статус! Хотя церемония действа повторялась из года в год, и речи выступающих ораторов не отличались оригинальностью, все же у многих зрителей возникало трепетное чувства соучастия в событии.

Когда на трибуну поднялся Президент, все встали и долго хлопали, после чего наступила тишина. Народ смотрел на сцену с лицами, словно ожидающими услышать что-то непостижимое. Президент, окинув сосредоточенным взглядом зал, начал читать речь.

Прошло несколько минут, когда послышался сильный звук, будто недалеко что-то взорвалось, и погас свет. Вскоре зажегся аварийный свет, и чей-то голос предложил сохранять спокойствие и выйти из зала. Началась паника, и часть людей поднялась на сцену, чтобы выйти из здания через нее. Те, кто первыми вышли наружу, сели в поджидавшие их персональные машины, и быстро ретировались. Однако скоро образовались автомобильные пробки, и началась неразбериха, в которой действовали свои законы, где не спрашивали, кто с какого ряда. Но самое ужасное событие началось чуть позже, когда охрана и телохранители Президента начали бесцеремонно открывать двери автомобилей с затемненными окнами и с выпученными глазами рассматривать пассажиров. Вскоре выяснилось — исчез Президент.

Путешествие по Франции осуществлялось по сценарию Сына Марии. Строительство Амберда вызвало его интерес к замкам, и поэтому маршрут поездки был предопределен: слава Богу, французские короли были неравнодушны к замкам, а королей было много. Более всего ему хотелось увидеть замки эпохи строительства Амберда. Замок X века Керибюс, расположенный на юге Франции в департаменте Од, относился к ним и немного напоминал Амберд. Увлеченность Сына Марии замками была подхвачена Марией и Стариком. Каждый из замков навевал оригинальные мысли об эпохе ее строительства и истории человечества. Сын Марии оказался прекрасным гидом. Перед тем, как поехать в тот или иной замок, он изучал историю строительства замка и его судьбу, которая, как правило, имела трагический исход. Являясь хорошим рассказчиком, он уводил слушателей в прошлое, где описывал нравы и приоритеты людей соответствующей эпохи. Так что в конце поездки Мария и Старик неплохо изучили историю Франции. После посещения замка Керибюс, уже в машине, Сын Марии заглянул в Интернет и как-то обыденно доложил, что в Армении потерялся Президент. Старик и Мария не сразу отреагировали на это сообщение, но после повторного сообщения, Старик остановил машину и попросил Сына Марии узнать подробнее, что произошло. Излагались различные версии произошедшего события, от похищения и убийства до всякого рода мистики.

Президент услышал взрыв, и земля ушла из-под его ног. Он почувствовал себя в невесомости, и пришла ночь. Наутро Президент проснулся в постели своей резиденции. Он всегда ночевал дома, поэтому был удивлен, что находится по месту работы. Зайдя в душ и приведя себя в порядок, Президент пошел в свой кабинет и нажал кнопку вызова секретаря. По громкой связи он услышал знакомый голос секретаря и попросил его зайти. По утрам он всегда включал телевизор, чтобы послушать новости. Дождавшись новостей, он ничего нового не услышал. Голова была все еще тяжелой, и он подошел к холодильнику, чтобы выпить «Бжни», свою любимую минеральную воду. Холодная вода сделала свое дело — ему стало легче. Секретарь задерживался, и он еще раз позвонил. Секретарь, как всегда, был лаконичен и ответил, что сейчас зайдет. Он сел за свой президентский стол, и только теперь начал вспоминать вчерашний день. Ему стало страшно. Он давно не испытывал этого чувства. Последнее, что он помнил, это полет в невесомости и слабый укол в шею. Чтобы прояснить ситуацию, ему нужен был секретарь, но тот не появлялся. Тогда он вызвал его еще раз, но услышав стандартный ответ, хотел сделать секретарю замечание, но не успел, поскольку был дан отбой. Когда Президент вновь нажал кнопку вызова, то понял, что разговаривает с автоответчиком. Это его возмутило, и он подошел к двери, чтобы выйти, но она была заперта. Он стал стучать в нее, однако ответа не было. Тогда он пошел к потайной двери, но результат был тем же. Как у любого президента, у него было несколько видов связи, однако ни один не работал. Тогда он решил вновь принять душ, чтобы прояснить голову. Освежившись, он вернулся в кабинет. На столе был завтрак, который он обычно принимал. Становилось забавно. Возмущение пропало, но ситуация не прояснялась. Президент стал думать. Думать самостоятельно, поскольку рядом никого не было. Он готов был согласиться с тем, что над ним кто-то подшучивает, однако его должность исключала такую возможность. Единственную связь с внешним миром мог дать телевизор. Переключая каналы, он искал хоть какую-либо информацию о себе, но ничего не нашел. Версий того, что произошло, было много, но все они разбивались на один непреложный факт: исчезновение Президента не могло быть игнорировано телевидением. После долгих раздумий, он пришел к выводу, что необходимо выждать. Могло случиться так, что его ищут и пока не хотят поднимать шум.

Следователь Савченко, специально прибывший из Москвы для расследования таинственного исчезновения Президента, быстро разобрался с механизмом похищения главы государства. Во время выступления Президента трибуна была установлена так, чтобы оратор стоял на месте проваливающегося лифта, который использовался при некоторых сценах спектакля, что давало широкую возможность режиссеру для смены декораций. Инсценировку взрыва, исчезновение света и создание паники было нетрудно сделать. Современная медицина позволяет быстро «выключить» человека, так что под сценой, куда провалился Президент, было все заранее подготовлено для спешной эвакуации обездвиженного тела. Началась рутинная работа следователя. Было очевидно, что в похищении участвовали профессионалы, и подготовка велась давно. Главная трудность заключалась в том, что исчезли все работники сцены. По документам, находящимся в отделе кадров, эти люди давно умерли. Найти сотрудников, выдавших подлинные паспорта на умерших людей, так же не удалось, поскольку они тоже исчезли. Неоднократные допросы директора Оперы тоже ни к чему не привели. Подозревать его в похищении было глупо по многим причинам: и по биографии, и по мотивации, и по характеру. Единственная эфемерная зацепка вела к заказчику нового оборудования сцены. О том, что им был Пьер Григорян, знали все.

Первый разговор следователя Савченко с Григоряном ничего не дал. Единственное, что выяснилось, это имя спонсора проекта. Им была Мария. Савченко решил поговорить с ней, но к его ужасу, ее тоже не было. Выяснилось, что она улетела в Париж и, судя по обратному билету, должна была вернуться через неделю. Савченко решил, что нашел наконец-то путь к разгадке исчезновения Президента, поскольку Мария, судя по предыдущим случаям, должна была не вернуться. Чтобы проверить догадку, он решил с ней связаться по телефону, номер которого дал Григорян. Дозвонившись, он услышал приятный женский голос, который обескураживал не одного мужчину. Как женатый мужчина, Савченко не принадлежал к лику святых, и красивых женщин замечал. Он ничего не мог с собой поделать, когда чувствовал в себе знакомый трепет при виде определенных женских форм, но, чтобы женский голос вызывал похожие чувства, для него было откровением. Савченко представился Марии и объяснил причину своего звонка. Мария ответила, что вернется через неделю, но может вернуться раньше, если надо. Савченко ответил, что в этом нет необходимости, и пожелал хорошего отдыха. Истинный следователь рожден с сомнением, поэтому с нетерпением ждал приезда Марии, подозревая, что она не вернется. Он решил встретить ее в аэропорту вместе с Григоряном. Однако Григорян стал отпираться, что вначале его удивило, а потом привело к определенным размышлениям. Все же с Григоряном они договорились, что не будут подходить к Марии, а лишь убедятся в ее приезде, поскольку Савченко не знал ее в лицо.

Савченко с Григоряном встречали Марию у трапа самолета, сидя в служебной машине с затемненными окнами. Мария с сыном и Стариком прошли мимо машины и вошли в здание аэровокзала. Савченко показалось, что Григорян несколько напряжен. Что ж, это была еще одна информация к размышлению для следователя.

Через три дня Савченко позвонил Марии и попросил неофициальной встречи. Они встретились днем в небольшом баре. После обычных обменов любезностями, Савченко начал разговор:

— Мария, о причине нашей встречи я уже говорил. Мне поручено вести следствие по поводу исчезновения Президента. Я представляю Следственный комитет России.

— Простите, господин следователь, — не дав ему продолжить, спросила Мария, — я могу Вам задавать вопросы?

— Разумеется! Это ведь не допрос, — ответил Савченко, и тут же подумал, что практически всегда следствия начинаются с этих фраз. Он даже знал, какие вопросы ему будут заданы.

— Исчез наш Президент. Причем здесь СК России?

— Я не буду говорить о правовых аспектах обращения руководства Армении к дружественному государству. Здесь нет проблем. Проблема заключается в нетривиальности события и в выявлении мотивов произошедшего события. Cui prodest? Кому это выгодно? Это выражение римского юриста Кассиана Лонгин Равилла. Мы не можем определиться с целью похищения. Если, конечно, это похищение. В последние годы в Армении не было реальных политических противостояний. Были стабильность и согласие в обществе. В силу многих неопределенностей, было решено подключить к расследованию не мотивированных посторонних следователей, каким, собственно, являюсь я.

— У меня ваш ответ вызвал новые вопросы, но я не буду их задавать. Мой второй вопрос очевиден: причем здесь я?

— Мы вынуждены рассматривать самые невероятные версии, одной из которых является постройка сцены Оперы, благодаря чему оказалось возможным осуществление преступления. Ведь финансирование реконструкции сцены было осуществлено Вами?

Савченко ответа не услышал. Встретившись с глазами собеседницы, он почувствовал себя провинившимся школьником. Красота — это особая субстанция, вброшенная Богом в человеческое существо. И не важно, к чему она относится — к вечернему закату, к полету птицы или облака, к шедеврам живописи или музыки, да и к чему угодно. Красота меняет порядок действий в голове. Разумеется, если голова приспособлена к этому. А воздействие женской красоты на нормального мужчину не расшифровывается. Опытный следователь, каким являлся Савченко, профессионализм которого отражается в мастерстве психологического воздействия на человека, благодаря чему удается вскрыть глубоко запрятанные мысли, был повержен взглядом Марии.

— Простите, Мария, — вымолвил он, — за бестактный вопрос. Ведь Ваш взгляд означает укор за бестактность?

— Я не могу видеть без зеркала своего взгляда. Это очевидно, как и очевидно то, что Шерлок Холмс не задавал очевидных вопросов. С некоторых пор я перестала смотреть детективные фильмы именно из-за этого. В них следователи постоянно задают вопросы, ответ которых очевиден. Возможно, преступники обладают нестандартным интеллектом, к которым необходим такой подход? Еще мне не нравится в современных сериалах, что — простите за слово из женских уст! — когда герои фильмов жрут — сказала Мария и рассмеялась. — Кстати, думаю, Вы это уже выяснили: я финансировала многие проекты в Армении. Что касается Оперы. Григорян — тесть человека, который однажды помог моему покойному мужу. Оттуда пошло наше знакомство. Григорян любит театр и как-то пригласил мою семью в Оперу, где во время представления произошел сбой в работе старого оборудования сцены. Так возникла идея помочь театру, чем и занялся Григорян, а я выступила спонсором проекта. О том, что для меня расходы на сцену являются мелочью, можете убедиться, когда приедете посмотреть наш Амберд. Приглашаю в удобное для вас время, — и Мария приветливо улыбнулась.

— Спасибо за приглашение! Я обязательно им воспользуюсь — сказал Савченко. — Но мне хочется задать вам еще один глупый вопрос: почему Григорян избегает встречи с Вами?

— Дорогой следователь из России! — опять улыбнувшись во весь рот, ответила Мария. — Этот вопрос не по адресу. Не так ли? И еще: вам понравился мой рот!

Этим она его буквально сразила, и он покраснел: «Не слишком ли откровенно? — подумал он. — Хотя красивая женщина всегда безупречна!»

— Вы красивы, Мария — и не скрываете, что осведомлены об этом. Обезоруживающая откровенность! — ответил Савченко. — Буду ждать новой встрече в замке, о котором наслышан.

Со дня приобретения замка Амберд, известный военачальник Ваграм Пахлавуни мечтал построить на его территории церковь, строительство которой заняло много лет и завершилось в 1026 году. Для князя Баграта строительство копии этой церкви оказалось делом не сложным — оригинал стоял напротив, через ущелье. Поскольку год открытия церкви был доподлинно известен, то и условный переход во времени для нового Амберда был точно определен. На открытие церкви в качестве почетных иностранных гостей присутствовали Мария с сыном и Стариком. Мария решила также пригласить Савченко и Армена Саакяна. В этом была своя интрига. Существование внесистемного анклава на территории Армении вызывало определенные юридические споры, поэтому личное присутствие представителей силовых ведомств могло сгладить некоторые острые углы. Поскольку следовало придерживаться этикета XI века, гости были одеты в соответствующие одежды, что было принято ими с энтузиазмом. Ощущение средневековья впечатляло. Ни одна сцена, ни один театр не могли перенести зрителей в другое время с такой естественностью ощущений среды. Хотя наука молчит, но в каждом человеке хранится в какой-то форме память прошлых времен, иначе как объяснить ностальгию по некогда существующим предкам, их быту и нравам? Надо отдать должное князю Баграту, что ему удалось воссоздать эпоху строительства церкви, на открытии которой присутствовал современный люд. Он радовался как ребенок, когда слышал лестные отзывы от гостей по поводу его творения. Рассказывая о планах на будущее, князь Баграт посетовал и на проблемы. В частности, он сожалел, что не успел подобрать настоятеля церкви.

Вернувшись в настоящее, Мария увидела, какое огромное впечатление оставило посещение в далекое прошлое. Так не в этом ли кроется причина создания людьми потустороннего, нереального мира, когда хочется вернуться, если не к предкам, то в свою юность? У всех было несколько подавленное настроение, поскольку каждый углубился в свои мысли, навеянные ощущением конечности бытия. Чтобы Савченко и Армен получили один из запоминающихся дней в своей жизни, Мария решила сыграть на контрасте и пригласила их в казино, расположенное под владениями князя Баграта, глубоко под землей. Они попали из средневековья в суперсовременный мир, где было много света и роскоши, а свежий горный воздух в огромном помещении пьянил. В зале казино играла тихая ненавязчивая музыка, и обслуживающие молодые люди и девушки были безукоризненно красивы. Их красота и искусно подобранная одежда находились в гармонии с антуражем всего пространства. Мария, тонко чувствующая человеческую психологию, непревзойденно сыграла на контрасте, чем явно ошеломила гостей. Однако мужчины почувствовали не только обаяние принципиально разных сред, но и важную человеческую их общность — на удивление очаровательный состав общества, как мужчин, так и женщин. И каждый из них отметил про себя, что лучшее на земле — это человек.

Чтобы придать эмоциональному дню законченность, Мария предложила сыграть в рулетку фиктивными фишками, поскольку казино было рассчитано на очень богатых людей, живущих вне бытовых денег. Им был предоставлен стол. Играли четверо: Мария, Старик, Армен и Савченко. Мария предложила условия игры: всем были предоставлены фишки по миллион долларов; проигравший, выбывал, и победителем становился лишь один. Игрок, выигравший все, обязывался при представившемся случае поступить не по закону, а по совести. Исполнение обязательства не было ограничено ни временем, ни выбором ситуации, которую определял сам победитель. Было оговорено еще одно условие: соглашение останется в абсолютной тайне. Предложение было принято с удовольствием, и никто из мужчин не подумал, что этим Мария всех связала невидимыми нитями возможного порока. Эмоциональная игра закончилась лишь под утро. Победителем оказался Савченко.

Как и подобает ангелам, Артур появился неожиданно. Он подробно отчитался по истории похищения Президента. Мария с интересом слушала реальный детективный рассказ. Залогами успеха операции были: хорошая, профессиональная подготовка, учитывающая все возможные препятствия; использование фактора неожиданности; скорость и слаженность работы участников исполнения задания; знание стереотипного мышления охраны Президента. При установке нового оборудования сцены, был проделан лаз в стене здания Оперы. Через него обездвиженное тело Президента было перенесено в автомобиль, который беспрепятственно доехал до особняка с вертолетной площадкой. Минут через пятнадцать вертолет доставил ценный груз в Амберд и заехал в ангар. В огромном подземелье Амберда было несколько хорошо замаскированных потайных помещений, в одном из которых была оборудована точная копия кабинета Президента, в которой и оказался похищенный глава государства. Артур также рассказал о действиях по уничтожению улик, связанных с проделанной операцией, и выставлении фактов, усложняющих жизнь Григоряну. Это было похоже на месть, но Мария не выразила возмущения. По большему счету, Мария ничего нового не услышала, поскольку еще до начала построения сцены примерно такой сценарий похищения имелся в виду. Теперь, когда задача была выполнена, было не понятно, как быть дальше. Обычно свержение Президента осуществлялось в пользу каких-то определенных сил, о чем становилось известно достаточно быстро. Комичность ситуации заключалось в том, что обе противоборствующие стороны (если их так можно назвать), не понимали, как быть дальше. Прошел месяц, но никто не проявлял активных действий по смене власти. Уже это приводило в замешательство следствие. Савченко имел лишь одну зацепку — это Григорян. Все улики похищения вели к нему, и он вынужден был его арестовать. Но доводы Григоряна в свою пользу были весомы: у него не было причин быть замешанным в преступлении. Более того, благодаря Президенту он занимал свою должность. Савченко знал лишь один случай исчезновения главы государства, не связанного с переворотом. В 1967 году премьер — министр Австралии Гарольд Холт нырнул на пляже в океан и исчез. Его тело так и не было найдено.

Старик с Марией подолгу обсуждали сложившееся обстоятельство. Фактически, они совершили бессмысленный криминальный поступок. Выждав необходимый срок, выберут нового Президента, мало отличающегося от предыдущего. И что? Старик, смеясь, предложил похитить и следующего Президента.

Неопределенность и таинственность содержат в себе положительные стороны: заставляют нестандартно думать. Cui prodest? Отсутствие ответа на этот вопрос приводило обе стороны в тупик. И обе стороны решили положиться на время: оно не раз находило ответы.

Следственная группа Савченко проделала огромную работу, проверяя все версии. Однако основным направлением разработки были вопросы, связанные с Григоряном и Марией. Ответы Григоряна на допросах были безукоризненно логичны. Разумеется, Савченко учитывал то обстоятельство, что тот являлся следователем, и если предположить, что он соучастник похищения, то, разумеется, предусмотрел все. Однако были некоторые странности в поведении Григоряна, когда речь заходила о Марии. Что касается Марии, было не понятно, откуда у нее такие большие деньги. Очевидно, что такого рода преступления, да еще и связанные с политикой, требуют огромных сумм. Кроме того, требуется интеллект, а местные олигархи слишком примитивны. Работа следствия в Армении осложнялось еще тем, что в основе государственной политики была коррупция. Коррупция, доведенная до абсурда, когда покупалось все и это ни у кого не вызывало удивления. Участие внешних сил также выглядело сомнительно. Влияние России было безоговорочным, и без согласования с Кремлем выбор нового Президента был немыслим. Все рассуждения следователя Савченко приводили в тупик. Но необходимо было продолжать работу. Надо было найти источник финансирования! И пока что единственный путь вел в Амберд, к невыносимо красивой Марии. Савченко вплотную занялся этой версией. И нашел миллиардера! Им оказался новоявленный князь Баграт. Савченко связался с Марией и попросил организовать с ним встречу. Мария, как всегда, была доброжелательна и предложила ему приехать в замок. Подъезжая к территории замка, следователь масштаба Савченко не мог не отметить безупречную работу охраны, что автоматически зафиксировалось в его мозгу.

Устроившись за столиком в баре, Мария кивнула головой официанту, и тот через некоторое время принес несколько бокалов с напитками. Фрукты и различные орешки были на всех столах. Савченко заранее предупредил, что алкоголь принимать не будет, на что Мария ответила, что в небольших количествах его можно испробовать. Профессия следователя выработала у Савченко отключение эмоций во время работы. А приехал он в Амберд работать, и возлагал большие надежды на эту встречу. Однако с самого начала все пошло не по стандарту, выработанному годами. Ему не раз приходилось вести такого рода разговоры с очень умными и подготовленными людьми, но здесь был частный случай. Голос, манера говорить, и красота Марии не могли не воздействовать на нормального мужчину. Кроме того, что она была умна, в ней чувствовалась порода и женская уверенность в себе, что отводила собеседнику вторую роль. При всем при этом, в ней совершенно отсутствовало кокетство. Единственный прием, который был возможен для допроса такого рода людей, это согласие на их интеллектуальный приоритет. Разумеется, это был не допрос, а форма допроса, и он прямо сказал Марии о цели своего визита. Как и в прошлый раз, он заранее извинился за предстоящие вопросы, объяснив, что его обязывает ситуация. Мария вновь широко улыбнулась и предложила, как хозяйке задать вопрос первой. Взяв бокал в руку, она сказала:

— Давайте выпьем за встречу и за то, чтобы Амберд принес Вам удачу!

Они чокнулись, и Савченко сделал небольшой глоток. Почувствовав вкус отпитого алкогольного напитка, его пронзила мысль: «Что он здесь делает и ищет среди людей из другого мира, когда он даже не знает названия этого божественного напитка? Находясь в роскоши и пользуясь всеми благами, зачем этим людям кого-то красть, да еще Президента? Они живут в системе, которую он не в состоянии вообразить, ибо его фантазия не в состоянии хотя бы примерно представить, какими чудесами могут пользоваться избранные мира сего. Ведь каждое чудо было кем-то придумано и оплачено».

— Я знаю, какие вопросы Вас интересуют, — услышал он голос Марии. — Вопрос первый: откуда у меня деньги? — и он увидел ее вопросительный взгляд.

Савченко кивнул в знак согласия и отпил еще очаровавшего его напитка.

— Вы верите, господин следователь, в Бога? — задала свой первый вопрос Мария.

— В которого? Их много, — усмехнулся он.

— Действительно, здесь есть право выбора. Может так оказаться, что они у нас разные. И все же?

— Для меня существует лишь один бог — красивая женщина.

— Я подхожу для этой роли?

— Вне всякого сомнения!

— Как правило, верующие люди считают, что Бог существует для того, чтобы у него что-то выпрашивать. Ваш бог служит для этого?

— Вы к чему меня подводите?

— Простите, дорогой московский следователь, но мне кажется, Вы несколько лукавите. Ответьте просто, что Вы атеист.

— Да, я атеист, — признался Савченко и рассмеялся. — Только не просите меня предъявить доказательства того, что бога нет.

— Тогда у нас проблемы. Деньги мне ниспосланы Богом как красивой женщине. Для проверки этого факта следователю необходимо допросить того, кто не существует.

— А мне не надо этого делать. Я Вам верю.

— Всегда приятно слышать такое откровение. Людям иногда можно доверять, не проверяя. Это лишь показывает, что Вы незаурядный следователь. Хотя здесь нет ничего удивительного — рядовому следователю не доверили бы такое расследование.

— Странный разговор у нас, Мария: комплименты мужчине делает красивая женщина.

— Не комплимент, а констатация факта. Разве является комплиментом фраза, когда Вы говорите о моей красоте?

Савченко искренне рассмеялся. Возможно, если бы она не была сгустком красоты, ее разговор не показался бы таким умным. Он чувствовал, что проваливается в ореол ее очарования. Допив бокал приятного напитка, он сказал:

— Мария, я начинаю понимать природу возникновения Бога. Точнее — богини. Только не приписывайте мне ухаживание за Вами. Как скучно быть атеистом!

— Здесь все просто. Вы выбрали специальность (возможно, она Вас), где приходится иметь дело с человеческими пороками. Постоянно находясь в такой среде, невольно приобретаешь качества, которые, возможно, не хотел бы иметь. Скажем, подозрительность. Такое происходит со всеми. Впервые я обратила внимание на это, когда пришлось общаться с людьми искусства. Эти люди по-другому воспринимают мир. Они видят пороки, но стараются игнорировать их. Человеку хочется жить в своей мечте и, по возможности, он создает в обитаемой среде свой анклав, где он свободен. К такому выводу я пришла окончательно, когда хотела понять князя Баграта. Этот человек сказочно богат. Единственный дефицит, который он имел — это дефицит желаний. Когда он согласился перебраться в Амберд, отбросив не только привычную жизнь, а ушел в другую эпоху, мне было не понятно многое. Потом я догадалась — он решил реализовать свою мечту. Понятно, мне она не известна. Порой человек хочет покинуть этот мир, но не умирая. Что он и сделал. Думаю, дорогой следователь, я ответила и на второй вопрос, который Вы желали задать мне.

Официант принес новый бокал, и Савченко, с удовольствием отпив глоток понравившегося напитка, ответил:

— Да, Мария, все так. И все же мне хочется встретиться с князем Багратом. Однако у меня возник вопрос к Вам: что за божественный напиток, который мы пьем?

— Честно говоря, не знаю. Обычно к названиям напитков, автомобилей, яхт и прочего неравнодушны мужчины. У меня все на уровне нравится — не нравится. За это отвечают мужчины, которые рядом со мной. В конкретном случае — здесь знают мои вкусы. Должна открыть один секрет. Я не всегда была богата. Но попав в общество очень больших денег, скоро перестала задавать множество бессмысленных вопросов. Раньше я как-то не задумывалась о том, что, живя на одной планете и в одно и то же время, люди могут находиться в параллельных мирах. В мире роскоши не бывает плохих напитков или плохих гостиниц. На это не обращаешь внимания, поскольку других вещей не существует. Ты даже не в курсе, что сколько стоит. Весь ужас заключается в том, что к этому быстро привыкаешь и перестаешь замечать нищету очень многих людей. Конечно, иногда сталкиваешься с этим, но видишь боковым зрением. Мы сейчас встретимся с князем Багратом. Но имейте в виду, что он миллиардер, и это еще один мир, который описать я не смогу.

— Тогда еще вопрос: может ли князь Баграт быть как-то причастен к исчезновению Президента? Скажем, он мог лишь дать деньги.

— Знаете, господин следователь, мне никогда не хотелось быть мужчиной. Но иногда хочется выразиться по-мужски. Как сейчас. А, на хрена?

Савченко улыбнулся, глядя на ее соблазнительный рот, произнесший вульгарную фразу с таким очарованием. Мария не пропустила этот взгляд.

Князь Баграт принял их в своей резиденции. Перед тем, как пойти на встречу, Мария еще раз подробно рассказала Савченко об идее перехода в прошлое. Савченко ответил, что помнит об этом, поскольку был на открытии церкви, но признал, что новые подробности ему интересны. Хотя до резиденции можно было пройтись пешком, гостям была подана карета. Мария не кокетничала, когда говорила, что не в состоянии понять миллиардера. За сравнительно короткий срок князь сделал многое, чтобы вернуться в обстановку средневековья. Она призналась себе, что такое ей было не под силу. Князь был весьма почтителен с гостями, однако в его поведении проявлялся шарм властителя, что усиливало впечатление присутствия в соответствующей эпохе. После взаимных реверансов, Мария попросила разрешения осмотреть владения князя, оставив мужчин наедине. Князь Баграт не возражал и предложил в сопровождающие девушку из своего окружения. Девушку звали Зара.

Гуляя по территории замка, Мария окунулась в воды давно исчезнувшего времени. Князь Баграт учел все до мелочей, чтобы ничего не напоминало современный мир. Здесь он преуспел. Но Марию больше интересовало, как он справился с психологией людей, ведь все они пришли уже взрослыми людьми, пусть даже желающими жить в прошлом. Поэтому в разговоре с Зарой ее больше интересовало взаимоотношение между людьми, правила поведения, существующая иерархия и прочее. То есть, некое подобие конституции. Ведь могла возникнуть конфликтная ситуация между людьми, где каждый из тех, кто согласился здесь жить, мог по-своему фантазировать, но в результате получить совершенно иное. Зара оказалась смышленой девушкой и быстро уловила желание Марии разобраться в трансформации мировоззрения людей. Марии не хотелось напрямую задавать такого рода вопросы, но Зара повела разговор сама:

— Буду говорить за себя, но думаю, что отражу общие настроения. Всегда страшно совершать безвозвратные поступки. Однако жизнь часто сама, не считаясь с твоим мнением, запрещает возврат. Скажем, смерть кого-то. Это грубый пример, но показательный. Бывает смерть и чего-то. Обычно — иллюзий. Может показаться странным, но в нашем случае неопределенностей оказалось меньше, поскольку выбор был сделан сознательно. Понятно, любой из нас прошел свои психологические трудности, но пока что никто не выразил ностальгии о прошлой жизни. Простите за напоминание о возрасте, но современная жизнь приобрела такие темпы развития, что привела к существенным различиям между нашими поколениями. И положение ухудшается. Что я имею в виду. Современные технологии обрушили на детей огромный поток информации, и они стали жить в виртуальном мире, не замечая природу и все, что связано с ней. Об этом много говорят, но технологический прогресс и следующие из него общественные процессы, остановить невозможно. Поэтому я и мои сверстники ринулись сюда, в прошлое, в натуральную жизнь. Здесь нет никакого парадокса. Молодость требует любви, переходящую в любовный процесс, в результате которого рождаются дети. И в этом творении Бога нет ничего постыдного. Бог создал красивые человеческие тела, и нет ничего постыдного в их обнаженности. Бог создал стон и плачь, и в этом тоже нет ничего постыдного. Он создал и смерть. Но человек решил стать выше Бога и придумал мораль себе в угоду, чтобы приобрести власть. Технический прогресс стал использоваться для усиления выборочной морали, которая все далее удаляет человечество от естественности, дарованной Богом, что, в конечном счете, приведет к гибели цивилизации. Поэтому все чаще происходят процессы, похожие на наш поступок. Рост популярности нудистских пляжей и лагерей натуристов тому подтверждение. В большинстве своем, это неосознанный протест, но он проявляется и в других формах.

Мария слушала девушку с интересом. Что-то в ее разговоре было похоже на правду. В основе философии Зары было неистребимое желания человека стремиться к свободе, понятие которой он определяет сам. Марии хотелось бы услышать откровение князя Баграта. Но как?

Юноша из свиты князя пришел за Марией по велению хозяина. Мужчины сидели за столом явно в хорошем настроении. На столе дымился барашек в качестве основного блюда. Мария почувствовала, что ее затягивает обстановка древности, подкрепленная «дикостью» яств. На столе было все из угодий князя, начиная от разнообразной зелени, кончая вином. До нее стал доходить смысл мироощущения Зары. Самолеты, автомобили, телевидение, компьютеры и все остальное не могли заменить элементарного уюта естественных нужд: еды, любви, красоты, сна и тоски, запаха гор и шума реки, смеха и плача детей. Весь комфорт современного мира лишь на время мог обмануть человека, но рано или поздно он возвращался к истокам своего естества. Зара пришла к этому раньше, миллиардер — позже. Но не всем выпадает такая удача.

Кавказ завораживает славян, и вину тому — горы. Горы создают все по-своему, в том числе и человека. Савченко был опьянен природой и культурой, преподнесенной князем. Он был рад, что в свое время прилично выучил английский язык, что позволило свободно общаться с князем. Его пьянило и вино, сделанное лично хозяином. Впервые он осознал, что есть истинное вино, которое не бывает в продаже, как и все истинное. Савченко казнил себя за дурь в голове, что мог подозревать такого человека, как князь, в бессмысленном поступке. В такой обстановке он не мог быть следователем, а лишь счастливым человеком. В дополнение ко всему, за столом оказалась Мария. В его, чуть пьяной голове, промелькнуло: обалденная Мария! Еще одну уникальную особенность отметил Савченко: в замке жила лишь молодежь. И все были на удивление красивы. Но так не бывает! Он почувствовал, что не хочет покидать это место, и вспомнил Есенина: «Брошу все. Отпущу себе бороду И бродягой пойду по Руси». Да вот кто пустит!

Все же для голодного человека вкусная еда — событие. Марию пьянил запах еды. С детства у нее было обостренное чувство к запахам. Были запахи, которые ее сводили с ума, могли довести до изнеможения. Впервые она ощутила это со своим любимым Стариком в Иерусалиме, когда зачала сына. Однако такое обоняние чаще мешало. Но не сейчас. В комнате чувствовался запах старины. Мария заподозрила князя в хитрости: в воздухе был какой-то пьянящие аромат. Она слышала, что в древности использовали наркотические ароматы типа марихуаны. Но Мария не возражала против такого варианта — все было слишком хорошо.

В том, что князь Баграт был незаурядным человеком, сомневаться не приходилось. Он был не по зубам даже такому профессионалу, как Савченко. Об этом Савченко догадался при первом же общении. Сам факт, что князь был миллиардером, говорил о многом. Невозможно создать огромное количество денег, не сталкиваясь с различными юридическими коллизиями. Люди такого класса не могут не быть юристами, да и психологами тоже. Однако надо отдать должное и Савченко, который профессиональным чутьем понял, что князь не причастен к похищению Президента. Более того, во время разговора с князем Савченко выяснил, что тот даже не в курсе событий. Это делало честь человеку, который действительно решил отрешиться от прежней жизни. За время общения с князем, Савченко пришел к выводу, что имеет дело с уравновешенным человеком. Единственный раз, когда тот вспылил — при получении информации о принадлежности следователя к СК России. «Армения суверенное государство, и Россия об этом имеет привычку забывать», — сказав так, князь вернулся в свой новый мир.

Обстановка за столом располагала к откровенности, и Мария решилась спросить у князя о причине его бегства от цивилизации.

— Если одним словом — ради свободы, — ответил он, — Знакомое слово? Затем следует Равенство, Братство. Но это чушь. Равенство и Братство в конфликте со свободой. Идеология Французской революции была такой же фальшивой, как идеология любой религии: она работала сама на себя. Равенство и Братство проявилось лишь во время казни апологетов противоестественных идей. Все люди появляются на свет в единственном экземпляре. Невозможно поставить знак равенство между мной и Марией — по любым божественным законам. А искусственных законов можно наплодить в любом количестве, которые, в конечном счете, приводят к войнам и гибели невинных индивидуальностей. Поэтому я здесь. И люди, которые пришли сюда жить, тоже искали свободу, хотя и неосознанно. И я постараюсь им помочь ее приобрести.

— Простите, князь Баграт, — возразила Мария, — все политические декларации начинаются со слов о свободе. И свобода имеет много форм и оттенков. На любой вкус. А вкусы у каждого свои, подстроенные под свои интересы. Разве не так?

— Дорогая Мария, мне не известен ни один факт ошибки Бога. Все что он создал — гениально. Обычно люди не задумываются о том, как создан мир. А зря! Это так увлекательно. Когда я не знаю, как правильно поступить, то начинаю искать аналоги в природе. Так я поступил и в случае с Амбердом. Мне необходимо было выработать правила общения между людьми, принявшими серьезное и опасное решение. «Опасное» — в смысле неопределенности. Я знал одно: от свободы не бегут. У каждого из этих людей были свои мотивы, которые мне не известны. Но мне известно точно, что рабство в любой форме ненавидят все. Что касается свободы. Если мы сейчас проведем опрос среди них на предмет понятия свободы, то многих введем в смятение. Такого рода вопросов можно задать уйму, когда человек не найдет, что ответить, однако как-то себе представляет, о чем речь. Человек — социальное животное. А в социальных структурах существует иерархия, для каждого вида — своя. В иерархии у животных нет искусственности. Она образуется в силу естественной надобности и свойств индивида, которому достается соответствующее место в сообществе. Но что интересно: каждый из членов его — свободен! В качестве примера, возьмем прайд львов. В нем каждая особь свободна и может покинуть семью, когда бывает подверженной иерархическому давлению. Но этого не происходит, а если и происходит, то особь, как правило, погибает. К чему я так долго и нудно говорю? Мне хочется выговориться перед вами, поскольку много думал о форме сосуществования собравшихся здесь свободных людей. А выговариваться — это составная часть творческого процесса, в процессе чего высвечиваются логические ошибки. Так вот, исходя из этих соображений, я разработал правила жизни нашего средневекового анклава. Как ни странно, самым сложным оказалось найти информацию о быте и нравах того времени. Расхожие мнения о тех временах в имеющихся источниках, как мне кажется, далеки от истины, поскольку авторы этих произведений вносили в них этические нормы, соответствующие своей эпохе. К сожалению, достоверных источников о нравах X — XI веков в Армении крайне мало. Это позволило мне вольно трактовать многие вещи. Признаюсь, есть спорные моменты для меня самого, поэтому правила я выдаю по частям и оцениваю реакцию людей.

— А Вы не исключаете возможности, что кто-либо будет разочарован в своем поступке и захочет вернуться в прежний мир? — спросил Савченко.

— Дело в том, что с самого начала было поставлено условие, что возврат невозможен, как невозможно возвращение с полета на Марс в один конец. Но для себя я решил, что в критической ситуации дам такую возможность. Правда, об этом они не знают. Нельзя, чтобы свобода угнетала. Похоже на нонсенс, но свобода должна быть свободной.

— Не очень понятно, но догадываюсь, о чем речь, — сказал Савченко, — а какие еще трудности?

— Их много. Но основная сложность лежит на стыке разных времен. Что ни говорите, а мои люди воспитаны в настоящем времени, да и полностью изолироваться от текущего времени невозможно. Слишком много искусственности. Меня беспокоят ситуации, связанные с возможной болезнью людей. У нас есть два медицинских работника, но что делать в особых случаях, скажем, при аппендиците, когда необходима операция? Раньше люди умирали, но мы не можем этого допустить. Есть еще такого рода проблемы; но все идеально не бывает. И все же признаюсь, я в восторге от средневекового проекта. Спасибо Марии.

— Это была не моя идея, а мужа, — ответила Мария, — как только появилась возможность, я ее осуществила. Можно сказать, что было исполнено завещание.

Приятная обстановка и интересное общение трех, совершенно разных, людей, затянули разговор до темноты. Пора было прощаться, и благодарные гости в карете отправились в свой мир.

По пути в Ереван Савченко увидел, как идет на посадку небольшой самолет в аэропорту Аштарака. Аэропорт — слишком громко сказано. Это была короткая взлетно-посадочная полоса для чартерных рейсов, которые доставляли весьма богатых любителей азартных игр в казино Амберда. Марии удалось привлечь к раскрутке имиджа игорного заведения талантливых специалистов в этой области. Она была далека от такого вида деятельности, поэтому совершенно не участвовала в создании комплекса казино, доверившись профессионалам своего дела. Судя по загруженности аэропорта, казино начинало приобретать известность. По оценке Марии, удаленность Амберда от подобного рода заведений способствовало растущей популярности ее детища. Бортовые огни самолета навели Савченко на мысль, что для незаметного вывоза Президента за границу этот аэропорт был весьма удачен. Версия того, что Президента могли вывезти из Армении, была весьма сомнительной, но существовала. Он решил проверить в деталях работу этого маленького аэропорта и выяснить, как осуществляется контроль рейсов соответствующими службами. Главную сложность в работе Савченко составлял постоянный элемент коррупции во всех областях и уровнях. Зачастую было невозможно однозначно отработать ту или иную версию. Ведь все покупалось! Были бы деньги…

Однако самым сложным для Савченко было отсутствие какого-либо активного действия людей, заинтересованных в устранении Президента. Как правило, это быстро проявляется, но прошло больше месяца, но не было признаков активности с чьей-либо стороны. Работа с арестованным Григоряном также не давала результата. По всей имеющейся документации главным фигурантом дела по реконструкции сцены и приема на работу сотрудников выступал он. Однако доказательств того, что он как-то причастен к исчезновению Президента не было. По версии Григоряна к похищению могла быть причастна Мария. Савченко не исключал этого, но его смущало не понятное отношение Григоряна к ней. Был ли их разлад связан с похищением? Для следователя этот вопрос висел в воздухе. Был еще один странный аспект, связанный с Марией: почему на открытие церкви она пригласила его совместно с министром внутренних дел Арменом Саакяном? Судя по их общению, между ними были доверительные отношения. Из этого ничего не следовало, но Савченко обязан был обращать внимание на все.

Быть затворником не по своей воле не из приятных дел, но имеет свои положительные плоды. Находясь более месяца в неизвестности, у Президента начали развиваться мыслительные способности. В некотором смысле у него мало что изменилось. Он находился в привычной для себя обстановке, интерьер которой был создан по его вкусу. Еда была отменной и соответствовала его предпочтениям. Телевидение не передавало желаемых новостей, зато были прекрасные фильмы. Особенно его увлекли библейские темы и сериалы на исторические темы. Для него было откровением, когда он узнал, что политические интриги и формы борьбы за власть не претерпели никаких существенных изменений за последнюю пару тысячелетий. У Президента появилось еще одно увлекательное занятие. Еда приносилась и уносилась неприметным образом. Он придумывал различные способы обнаружения того, кто это делает, но все тщетно. Кто-то убирал помещения и делал стирку, да и многое другое. Он вспомнил фильмы о призраках, которые любил смотреть в молодости. Ему было хорошо известно, что не существует ни призраков, ни бога. Находясь в состоянии Президента, он прекрасно знал, что все нереальные и мистические фантазии придуманы для управления сознанием людей. Но смысла того, что проделывают над ним сейчас какие-то люди, он не понимал. В том, что его решили отстранить от власти, было очевидно. Но в нем жила надежда, что все еще не так плохо. Во-первых, его не убили; во-вторых, если бы он был более не нужен, его не держали бы в комфортных условиях, да еще в бутафорской обстановке. Успокаивая себя так, он даже выискал положительные стороны ситуации: хороший отдых. Главное неудобство такого отдыха — неопределенность. Однако через некоторое время он осознал, что комфортные условия жизни без человеческого общения ничего не стоят. С каждым днем ему становилось все невыносимей от одиночества, хотелось общение с каким-либо живым существом, хотя бы с собакой или кошкой. Он стал замечать, что часто говорит сам с собой. Его развивающиеся мыслительные способности подводили к мысли, что через какое-то время он сойдет с ума.

Было очередное невыносимое утро. Все уловки поймать призрака не удались — как обычно, на столе его ждал завтрак. Президент после душа хорошо поел и включил телевизор, ожидая начала новой серии телевизионного сериала. Ему захотелось фруктов, и он повернулся к журнальному столику, на котором в вазе лежали виноград, груши и яблоки. Он протянул руку к красному яблоку и остолбенел: в кресле сидел юноша.

— Ты кто? — спросил изумленный и обрадованный Президент.

— Бог, — ответил юноша.

— Начало неплохое, — ухмыльнулся Президент. — А что ты здесь делаешь?

— Решил впервые поговорить с Президентом.

— Надо же! Я тоже в первый раз говорю с богом. А ты, который из них? — с иронией спросил Президент. — Их великое множество.

— Я Бог армян, — уверенно сказал юноша.

— Так значит ты Иисус Христос, а мать твоя Дева Мария.

— Ошибаешься, Президент. Я не Иисус Христос, но Сын Марии.

— Я не разбираюсь в тонкостях, но точно знаю, что армяне принадлежат к христианам, следовательно, их бог Христос. Правда, христианских церквей много, и в чем их отличие, не знаю, но бог у них один.

— В этом нет ничего удивительного. Многие Президенты назначали себя богами, они же по своему усмотрению выбирали для своего народа богов. Была мода на Иисуса Христа, они выбирали его, правда, давали ему полномочия по своему усмотрению. Но истинного Бога не назначают. У каждого народа он свой, в этом главное различие народов. К сожалению, Президенты, наподобие тебя, считают, что выбор Бога находится в их компетенции.

— Не понял! Почему ты фамильярничаешь и говоришь со мной на «ты»? — возмутился Президент. — Или ты тоже возомнил из себя Бога?

— К чему столько эмоций? Ведь ты не верил никогда в Бога, поэтому не стоит за него беспокоиться.

Президент вновь почувствовал свое прежнее величие, поэтому наглый разговор юноши вывел его из себя. Он открыл холодильник, чтобы выпить холодного «Бжни». Утолив жажду, он успокоился и решил продолжить разговор, но кресло было пусто.

***

«Иоанн крестил водою, а вы будете крещены Духом Святым».

(Деяние 11:16)

Положение правителя Осроены Абгара Черного было удручающим. Уже прошло семь лет, как он вернулся из Персии, а болезнь проявилась лишь теперь. Всем была известна его страсть к красивым женщинам, и он не исключал, что там, в Персии, ему специально подарили на ночь соблазнительную девушку, которая была больна этой коварной болезнью. Он был уверен, что источником болезни являлась именно она, поскольку тогда он обратил внимание на странные пятна на ее теле, но не придал этому значения. Теперь признаки страшной болезни он обнаружил на себе. Царь Абгар ужаснулся от мысли, что источником эпидемии этой болезни в Эдессе является он, поскольку за семь лет переспал со многими невинными девушками. Он знал о неизлечимости болезни, поэтому, когда услышал об Иисусе из Иерусалима, творящим чудеса, то решил обратиться с просьбой к нему. Продиктовав письмо Иисусу своему секретарю и придворному художнику Ханану, он отправил его в Иерусалим. По пути в Иерусалим, Ханан встретился в Самарии с апостолом Филиппом, которому рассказал причину своего прибытия. Филипп ответил, что не знает, где сейчас находится Иисус и посоветовал в Иерусалиме обратиться к апостолу Андрею. О том, что Иисус с Марией Магдалиной отправились к библейскому Арарату, знали не все апостолы. Это была великая тайна. Андрей, выслушав просьбу Ханана о содействии встречи с Иисусом, ответил, что тот весьма занят; но обещал помочь. Прочитав письмо Абгара, апостол Андрей сказал, что такими вопросами занимается апостол Фома. Дело в том, что 12 апостолов разделили по жребию страны, куда должны были нести евангельские проповеди, обращая язычников ко Христу. Осроена не входила в список стран жребия, и в таких случаях решения принимал апостол Фома. Хождение от апостола к апостолу льстило самолюбию Ханана. Апостол Фома внимательно выслушал посланника Абгара и, прочитав письмо, заявил, что уполномочен отвечать на просьбы от имени Спасителя. Фома написал ответное письмо Абгару, где пишет, что Спаситель обещал прислать одного из своих учеников, чтобы излечить больных в Эдессе, начиная с Абгара. Для этой миссии Фома решил послать Фаддея, одного из семидесяти апостолов, поскольку тот родился в Эдессе.

Перед тем, как отправить в Эдессу Фаддея, апостол Фома предупредил его, что Иисус находится в Дамаске, и дал поручение встретиться со Спасителем, чтобы ввести его в курс дела и показать письма Абгара и Фомы. Прибыв в Дамаск вместе с Хананом, Фаддей, соблюдая осторожность, посетил Иисуса и получил от него благословение. Иисус был тронут просьбой Абгара, поскольку тот просил не столько за себя, сколько за больных жителей Эдессы. Хозяйкой дома, где на время остановился Иисус с Марией Магдалиной, была Вероника. Чтобы отметить свою благосклонность к автору письма, Иисус попросил Веронику дать ему полотенце, которым вытер лицо и передал полотенце Фаддею, чтобы тот передал его в качестве подарка Абгару. Иисус был убежден, что при лечении болезни важен психологический фактор, поэтому полотенце, коснувшееся его лица, должно было сыграть роль святыни. Иисус также проинструктировал Фаддея по методам лечения болезни и дал необходимые снадобья.

Покинув Дамаск через три дня отдыха, Фаддей с Хананом поспешили в Эдессу.

Неожиданно для Марии и Старика Сын Марии попросил разрешить ему отлучиться на несколько дней. На недоуменные вопросы по поводу просьбы, он ответил, что ему необходимо встретиться с Иисусом Христом. Обеспокоенная мать решила не воспрепятствовать желанию сына и дала согласие. Старик, якобы согласившийся с возможность путешествия во времени, попросил Сына Марии рассказать подробнее о механизме такого путешествия. Иногда детские фантазии бывают весьма увлекательными, поэтому Старик и Мария приготовились к чему-то интересному, но были разочарованы. Сын Марии ответил, что сам не знает, как это происходит. Перед тем, как отправиться в путешествие, он находит укромное место и определяет эпоху, в которую хочет отправиться, после чего засыпает. Обязательное условие для возвращения, это сохранение комфортных условий для тела, в противном случае некуда будет возвращаться. Для Марии появился шанс не упускать из виду сына, поэтому тут же предложила охранять его до возвращения, но Сын Марии ответил, что такое невозможно, поскольку он заранее не знает места пространства, откуда осуществляется путешествие.

— Допустим, так! — согласилась Мария. — Но кто обеспечивает безопасность местонахождения тела?

— Мама, я же сразу сказал, что не знаю! — сказал юноша. — Думаю, это прерогатива Бога.

Оставшись наедине со Стариком, Мария удрученно вымолвила:

— Это какой-то бред. Что мне делать с сыном?

— Ничего! — попытался ободрить ее Старик. — Рано или поздно, все проясниться. Он смышленый юноша и не позволит себе всяких глупостей. В его возрасте многие придумывают тайны, которые позже станут любовными.

— Неужели дождусь? — улыбаясь, сказала Мария.

Всю ночь Мария пыталась уснуть, но что-то ей мешало. У нее накопилось несколько вопросов, которые она хотела задать сыну. Наконец пришло утро. Ей невыносимо хотелось увидеть сына. Она осторожно приоткрыла дверь в его комнату. Кровать была пуста.

Иерусалим, 33 год н. э. Сын Марии стоял на площади и с удивлением рассматривал все вокруг. Осмотрев площадь, он пошел по одной из улиц. Он знал, где находится и в какой эпохе. Это его и удивило. Он представлял старину совершенно другой, но здесь было как-то обыденно, разве что, люди были одеты несколько непривычно и отсутствовали вывески и рекламы. Такого рода картину ему приходилось видеть по телевизору, когда показывали поселения из Ближнего Востока или Африки. Но еще больше его удивило то, что он понимает язык, на котором говорят люди. Это напоминало опцию «все включено»: перемещаясь во времени, приобретаешь язык общения. Его стал интересовать вопрос: видят ли его люди? Встречаясь с умершим отцом, ему было понятно, что было общение душ. А как же сейчас? Ответ он нашел быстро: ведь эти люди тоже давно умерли. Но как быть со зданиями и улицами — они ведь неодушевленные? Иерусалим будет еще не раз разрушен, и многие дома будут уничтожены. С этим Сын Марии решил разобраться по возвращении домой. Теперь его заботила встреча с Иисусом Христом. Но как его найти? Эта задача казалась гораздо сложней, чем вернуться на двадцать веков назад. Он понимал, что расспрашивать у прохожих бессмысленно и опасно. Подумав так, он тут же задал себе вопрос: «Опасно для кого?» Ответ был очевиден: «Во всяком случае, не для него: он пришелец из будущих времен». Здесь Сын Марии вспомнил Воланда и его компанию. Но там была обратная ситуация: они перешли из прошлого в будущее. Но так не могло быть, поскольку их тела давно истлели! Если Булгаков описывал реальные события, то придется признать новый вид реинкарнации, когда можно по желанию перевоплощаться в любое тело, как это происходило, скажем, с Котом.

Сын Марии почувствовал, что кто-то бьет его по плечу. Обернувшись, он увидел тучного мужчину.

— Я тот самый Кот, о котором ты сейчас подумал, — сказал незнакомец.

Сын Марии ущипнул себя за ухо: неужели сон? Честно говоря, ему самому иногда казалось, что его путешествия в прошлое являлись обычным сном. Он знал, что бывают такие явственные сны, что невозможно бывает их отличить от реальности. Он не раз задумывался над тем, как возможно однозначно разделить эти понятия. В Интернете ему приходилось читать многое на эту тему, но убедительных доказательств не нашел. Однако в данный момент это было не важно, и он спросил незнакомца:

— А что ты здесь делаешь? Ведь вся ваша компания улетела куда-то навсегда.

— Я здесь живу, и это у меня не отнять, потому что прошлое вечно.

— И чем ты занимаешься?

— Сразу видно, что ты из другой эпохи, где любят допросы, — ответил безобидно Кот.

— Извини за манеры, так устроено время. Но если ты действительно тот самый Кот, я рад. У меня к тебе много вопросов, о которых не пишет Булгаков.

— Да, на допросах лишь вопросы, — рассмеялся Кот, — но я готов ответить.

— Тогда скажи, почему ты Кот-Бегемот?

— Судя по тону, которым ты спрашиваешь, тебе известно, откуда кличка Кот. А Бегемот, потому что толстый.

— Насчет «Кота» могу лишь догадываться. О бегемоте можно было не вспоминать, ведь коты тоже бывают жирными.

— Клички получаешь не по желанию. А вторую кличку получил после кастрации.

— Так вот откуда тучность! Видимо, ты был хорошим котом, но залез не в свой огород и тебя переквалифицировали. И кто это тебя так?

— Был один… Теперь заделался в апостолы. Но я на него не в обиде. От него я получил вторую жизнь.

— По твоему жаргону, нетрудно догадаться, что ты побывал в будущем. Что ж, ты действительно тот самый Кот. А где сейчас находится Воланд?

— Сейчас его здесь нет. Ведь я с ним познакомился гораздо позже, после своей смерти.

— А он действительно Сатана?

— После того как я побывал в твоей эпохе, мне трудно ответить на этот вопрос. Проще сказать — не знаю.

— Тогда скажи, пожалуйста, все ли в «Мастере и Маргарите» правда?

— Разумеется, нет! Писатель обязан писать много всякой ерунды по многим причинам. К примеру, никакого Мастера не было.

— А был ли Бал у Сатаны?

— О! Это была единственная правда, без прикрас. Кстати, я так и не понял, почему Маргарите была предоставлена такая честь. Это была мерзкая женщина. Правда, красивая. Не понимаю, почему красивым женщинам предоставляются привилегии? На балу она мне чуть ухо не оторвала!

— Я слышал от старших, что все красивые женщины взбалмошные.

— Пожалуй, так. Но Мария Магдалина была другой.

— Речь идет о кающейся Марии Магдалине? — спросил с неподдельным интересом Сын Марии.

— Не припомню, чтобы каялась, но она была весьма красивой, и вышла замуж за Иисуса Христа.

— Послушай, Кот! — с возмущением сказал Сын Марии. — Перестань кощунствовать. После казни Иисус вознесся на небо. У него не было жены.

— Если тебе все известно, зачем явился сюда? — спросил Кот.

— Чтобы поговорить с Иисусом.

— Странно! Как же ты собираешься с ним говорить, если он на небесах?

— Ничего странного. В Евангелии говорится, что он иногда посещает людей на земле.

— Там много чего говорится, что не соответствует истине. Думаю, скоро сам убедишься. Вместо того чтобы верить мне, живому свидетелю, ты ссылаешься на какие-то воспоминания. А я непосредственно встречался и с Иисусом, и с Марией Магдалиной. И знаю много чего, что останется тайной навсегда.

— Прекрасно! Тогда отведи меня к Христу.

— С удовольствием! Но мне неизвестно, где он сейчас находится, — ответил Кот, — но я постараюсь что-либо выведать.

— У своего апостола? Кстати, как его имя?

— Варнава. Он один из семидесяти. Но к нему я не обращусь по известным тебе причинам. Да он сейчас и не здесь, а в Антиохии, проповедует идеи Христа.

— Разве он не из Кипра?

— Да, родители его оттуда, но жребий выбрал ему Антиохию. Кстати, евангелист Лука родом оттуда. Как видишь, я тоже даром время не терял, находясь в твоей эпохе. Читать Луку было весело. Он хороший фантазер.

— Тебе виднее. И все же, чем ты можешь мне помочь?

— К главным апостолам доступа нет — они вынуждены соблюдать конспирацию, поскольку их преследуют в первую очередь. Те семьдесят, к которым принадлежит Варнава, более доступны, и многих я знаю в лицо, в частности, Фаддея, которого на днях случайно встретил с каким-то странным мужчиной. Я вращаюсь в кругах, где можно услышать много тайн. Там и постараюсь выйти на Фаддея.

— Спасибо за надежду! Буду ждать.

Кот подыскал место, где мог остановиться Сын Марии, и они расстались. Уже на следующий день Кот выполнил свое обещание и рассказал, что мужчина, с которым был Фаддей, был посланником царя Абгара, и они отправились в Эдессу через Дамаск. Сын Марии поблагодарил Кота за ценную информацию. Однако возникла другая проблема: как узнать Фаддея, ведь фотография будет создана еще очень нескоро? На предложение пойти в Эдессу Кот с радостью откликнулся, правда, за определенную плату. Во «все включено» входили и деньги, так что проблем не было. Сын Марии купил коней, и они двинулись в путь, в Эдессу. Кот неплохо разбирался в лошадях и подобрал резвых и выносливых, что позволило им быстрее обычного добраться до Дамаска. В Дамаске они провели ночь и рано утром продолжили путь. Через некоторое время они нагнали четырехколесную повозку, у которой были какие-то проблемы с колесом. Сын Марии и Кот остановились и предложили свою помощь. Кучер с благодарностью принял предложение. Однако больше всего обрадовался случайной встрече Кот. Улучшив удобный момент, он сказал Сыну Марии, что пассажиры повозки те самые люди, ради которых они поехали в Эдессу. После такого сообщения Сын Марии окончательно убедился в том, что судьба ему благоволит. «Узнать бы имя Судьбы!» — подумал он.

Для ремонта повозки весьма пригодилась мощь Кота. Пока приводили в порядок повозку, Сын Марии успел поговорить с Фаддеем. В разговоре, узнав, что Сын Марии армянин, Фаддей сказал, что встречу с Иисусом Христом он организовать не в силах, но знает, что Спаситель обязательно явится в Армению, и в первую очередь об этом узнает царь Арташес. Это была ценная информация, что дало возможность Сыну Марии изменить планы.

Когда повозка была готова к отправке, Фаддей предложил Сыну Марии и Коту отправиться с ними в Эдессу. Сын Марии ответил, что, возможно, приедет туда позже. Оставшись наедине, Кот спросил:

— Почему ты отказался поехать с ними? От Фаддея можно было получить много интересующей тебя информации.

— Я ограничен временем. Мое реальное тело ждет меня, и, если оно погибнет, я не сумею вернуться в привычный мир. В твоем случае было проще — ты был уже мертв.

— Тогда не пойму, почему ты не появился здесь немного раньше — до казни Иисуса?

— Да потому, что ученые историки во все времена склонны приврать в угоду кому-то. Вот и получилась неувязка со временем, и я ошибся. Теперь, получив реальные данные из уст самого Фаддея, я вернусь позже и, возможно, тогда поговорю с Христом, уже в Армении.

— Тебе виднее, — ответил Кот, — а что теперь делать мне?

— Вольному — воля! — сказал Сын Марии и исчез.

Министру Внутренних Дел Армену Саакяну позвонили рано утром, когда тот только собирался выпить кофе, и доложили, что исчез Католикос. Прошло уже три месяца со дня исчезновения Президента, теперь новая из ряда вон новость. Образовавшаяся ситуация во многом меняла логику причин похищения Президента. До сих пор основные версии исчезновения Президента крутились вокруг идеи борьбы за власть между политическими противниками. Католикос хотя и был близок к власти, но не мог представлять определяющую силу в государственных структурах. Не исключено, что два события могли не иметь связи. Приехав в Министерство, он собрал совещание. Событие произошло ночью, поэтому сведений было мало. Отдав поручения, Саакян закончил совещание. К вечеру позвонил Савченко и попросил аудиенции. Оба профессионала своего дела с первого дня знакомства питали друг к другу симпатию. Просидев в кабинете министра до полуночи, они обозначили основные непонятные моменты. Савченко отметил, что в деле Президента было много улик, и все они вели к Григоряну. В то время как во втором случае улик не было никаких. Двое охранников сообщили, что, приехав в загородную резиденцию Католикоса, они зашли в здание, но что произошло с ними дальше, абсолютно не помнят. Придя в себя около часу ночи, они поднялись на второй этаж в спальную комнату хозяина. Так как было поздно, они решили его не беспокоить. Лишь под утро они выяснили, что Католикоса нет на месте. После долгих расспросов, охранники признались, что Католикос был с новой любовницей. В народе давно ходили слухи, что глава церкви заповеди Христа выполняет выборочно. Впрочем, для лона церкви во всем мире это не было экстраординарным событием. Постоянный сторож коттеджа от страха вообще стал нести всякую ересь, но из его допроса стало ясно, что он тоже ничего не видел. Но самое интересное было то, что резиденция находилась чуть выше Бюракана, совсем рядом с новоявленным Амбердом. Логика подсказывала, что кто-то хочет подставить Марию. В конце концов, у Католикоса было множество загородных резиденций, но исчез он именно там. Саакян не исключал версию банальной мести близких любовницы. Впрочем, такого рода версий можно было выдвинуть много. Подытоживая разговор, Саакян высказал мнение, что необходимо выяснить, связаны ли похищения между собой. Если — да, то надо подключить версию о возможном участии армянской диаспоры. Савченко также высказал мнение, что следует выпустить Григоряна из-под стражи. Не исключено, что Григорян может принести существенную помощь в расследовании. Единственное в чем Савченко не определился в деле Григоряна, это нежелание его встретиться с Марией. Саакян объяснил просто: когда в деле появляется красивая женщина, ищи новые коэффициенты в уравнении. Распрощавшись, они договорились на завтра съездить в Бюракан.

На следующее утро Савченко подошел к Министерству, и оттуда с Саакяном отправились в злополучную резиденцию. Надо признать, резиденция была сделана со вкусом, а во дворе был даже небольшой водопад. Криминалисты, работающие там, не могли чем-либо похвастаться. Ознакомившись с местом предположительного преступления, Саакян и Савченко решили заехать в Амберд. В голове у обоих мужчин промелькнула мысль, что каждый из них с удовольствием хочет воспользоваться случаем, чтобы встретиться с Марией. Саакян позвонил Марии, чтобы предупредить о приезде, на что гостеприимная хозяйка с радостью откликнулась. Мария, как всегда, была со Стариком. На вопрос Саакяна, где ее сын, Мария неохотно ответила, что он с друзьями уехал отдыхать. Естественно, Мария знала о случившемся и стала обвинять мужчин в паникерстве. Ведь, в конце концов, высказала она предположение, Католикос был публичным человеком, а таким людям так часто хочется уединиться, иметь частную жизнь. Почему бы не предположить, что он с молоденькой любовницей решил на время исчезнуть? Саакян и Савченко переглянулись, и у обоих появилась улыбка на губах. Понятное дело, эта очевидная версия прорабатывалась в первую очередь, но они поблагодарили Марию за прозорливость.

— Спасибо за иронию! — также улыбаясь, сказала Мария. — Президент, Католикос. Кто следующий? В таких преступлениях случайностей не бывает. Опять, хоть и косвенно, но замаячил Амберд, а где Амберд, там и Мария. Я правильно мыслю? Но есть еще вариант — это духи горы Арагац. Надо проверить!

И Мария, взяв за руки мужчин, повела их по длинному коридору, который привел их к ангару, в котором находились два вертолета.

— Надеюсь, вы не будете возражать красивой женщине, — кокетливо сказала Мария, — мы полетим к сердцу Арагаца, к озеру. Там легко думается.

— Мужчины не против, — ответил за двоих Савченко, — но сможет ли подняться на такую высоту вертолет?

— Не сомневайтесь! Когда мы покупали вертолеты, в первую очередь учитывали их потолок.

Поднявшись в воздух, все обратили внимание на Арарат: чем выше они поднимались, тем ваше он становился. Этот эффект завораживает, особенно тех, кто сталкивается с ним впервые. Добравшись до озера, где был небольшой комплекс гостиницы с рестораном, компания стала изучать взглядом окрестности. В первую очередь на глаза попадался огромный крест, установленный энтузиастами. Савченко заинтересовался большим количеством зданий на такой высоте. Старик пояснил, что это высокогорная космическая станция Института физики, основанного братьями Алиханянами в прошлом веке. Поскольку на такой высоте прохладно, было решено посидеть в здании ресторана. С некоторых пор в озере развели форель, которую подавали посетителям, ее-то они и заказали.

Глядя на озеро из окна ресторана, Савченко заметил, что над водой летает лишь одна чайка, что вызвало у него недоумение. Старик пояснил:

— В том, что у чайки нет пары, заметили давно. По этому поводу существует красивая легенда. Если интересно, расскажу о ней при следующей встрече, а сейчас, как я понимаю, у нас деловая встреча.

— Красота всегда к месту, — возразил Савченко, — но не буду упорствовать: в следующий раз, так в следующий раз.

— Но у нас не деловая встреча, — сказал Саакян, — мы были рядом и не могли не заглянуть в гости.

— Министр прав, — поддержал Савченко, — если честно, нас всегда влечет сюда. Во всяком случае, меня.

— Спасибо! — сказала Мария. — По большому счету, вы правы. Но по очень большому счету, вы всегда на работе!

Мужчины дружно засмеялись.

— Редчайший случай, когда красивая женщина вдобавок и умна, — отметил Савченко, — предлагаю выпить за ее здоровье!

— Вы совершаете быстрые успехи, господин Савченко, — сказала Мария, — предложив исключительно кавказский тост. Спасибо! Но все-таки, Вы слишком категоричны в оценке женщин.

— Принимаю, сдаюсь и извиняюсь перед всеми женщинами мира! — ответил Савченко и, чокнувшись бокалом вина с Марией, выпил.

Мужчины стоя выпили за Марию и принялись аккуратно поглощать рыбу.

— Кто-либо был на северной вершине Арагаца? — обратился ко всем Савченко. — Насколько мне известно, она самая высокая из четырех.

— Да, самая высокая. В студенчестве выдалась удача, и я там побывал, — ответил Старик.

— Интересно, далеко она отсюда? — продолжил вопрос Савченко.

— В горах трудно ориентироваться, если ты не альпинист, но, думаю, километра три, — высказал предположение Старик, — Но обычный маршрут на вершину проходит со стороны Апарана.

— Находясь здесь, я начинаю понимать страсть альпинистов. Разумеется, не в полной мере, — с оттенком зависти, сказал Савченко.

— Это лишь первое приближение обаяния гор. Горы стоят над пороками человека и помогают людям избавляться от них. Замечено, что люди, живущие в горах, более благородны, чем выходцы из долин, — завершил тему Старик.

— Не слишком ли поэтично? — с долей иронии спросила Мария. — Предлагаю вернуться на землю. На днях мне позвонила дочь Григоряна Элла и слезно просила помочь ей с деньгами, чтобы освободить отца. Я обещала подумать. Как вы предполагаете, господа силовики, такое возможно? Или это наивность, приобретенная с детства, что у нас все покупается? Весь цинизм ситуации в том, что о коррупции известно всем, и лучшим доказательством этому служит присутствие следователя иностранного государства здесь. Простите, господин Савченко, сказанное относится не конкретно к Вам. Лично Вы мне симпатичны — сказала Мария и улыбнулась улыбкой, так легко сводящей с ума мужчин.

— Если б это было правдой! — с наигранным пафосом сказал Савченко. — Григорян уже на свободе, но денег я не брал, клянусь!

— Интересная сложилась ситуация: Элла подумает, что все благодаря мне.

— Не вижу ничего зазорного в этом. Возможно, так и лучше. С Григоряном я разобрался — он не виновен в похищении. Единственное, что для меня осталось загадкой, почему он избегает встречи с Вами. Не знаете, почему?

— Это вопрос не ко мне, уважаемый следователь, — ответила Мария, — возможно, он смущается при общении с красивыми женщинами? Однако разве это имеет отношение к делу?

— Вы правы, Мария! Извините. Видимо, существует и мужское любопытство. Действительно, не будь Вы красивы, я не обратил бы на это внимания.

— А Вы льстец с хитринкой! — повела пальцем Мария. — Но мне приятно.

— Какая гармония! — поддержал разговор Савченко. — Вы начали понимать друг друга с полуслова. Но я бы хотел услышать частное мнение Марии по делу: исчезновения связаны между собой?

— Женская логика подсказывает — безусловно! — ответила Мария.

— А что подсказывает эта логика по поводу их жизни или смерти? — продолжил Саакян.

— Люди их ранга в подобных случаях не имеют привычки превращаться в трупы.

— Но что могло связать их?

— Элементарно: я просто не верю в случайности.

— Чисто по-женски — логично! — заключил Савченко. — Тогда скажите, пожалуйста, для чего это было нужно?

— Для чего конкретно — не знаю. Но первопричиной всему является ограбление достойного будущего. После утраты государственности много веков назад наконец-то Армения стала самостоятельной. Однако самостоятельность оказалась эфемерной. Новоявленные государственные деятели поняли это в меру своего интеллекта. За время отсутствия государственности лишь Армянская Апостольская Церковь сумела сохранить свой народ как единое целое. К сожалению, нынешний Католикос оказался из той же породы, что Президент. И что было делать людям, которые решили в корне изменить ситуацию? Идти известными законными или незаконными способами, это подвергнуть народ новым стрессам и жертвам с непонятным исходом. Скорее всего — к сменам декораций. А внезапное исчезновение Президента без последующих ожидаемых действий дает повод задуматься о вариантах. Вдогонку — аналогичное исчезновение главы церкви. Пусть не сразу, но люди начнут вспоминать христианские ценности, осознавая их глубокую нравственную силу, что нравственность должна стоять над стяжательством. Наивность? Похоже. Но иногда наивность ребенка покоряет жестокость.

— А почему бы и нет? — сказал Савченко. — Вполне приемлемая версия. Буду иметь в виду. Духи Арагаца мне подсказывают! — и засмеялся.

Закончив рыбное пиршество, компания спустилась к берегу озера.

— Вы меня извините, но я должен искупаться в этой холодной воде, хотя и не «морж», — заявил Савченко и, отбежав метров на двести, чтобы не смущать публику, разделся и бросился смело в воду. Когда весь мокрый и наспех одетый, он прибежал обратно, Мария взяла его за руку и повела в помещение поближе к нагревателю.

— Надеюсь, вы это сделали не ради меня? — спросила она.

— Что Вы, Мария! Лишь ради бахвальства перед московскими сотрудниками, — ответил, постукивая зубами от холода, ответил Савченко, — но совру, если не признаю и Вашу роль. Вы каждое мгновение излучаете женщину. Вот и приходится иногда защищать честь мужчин.

— Поздравляю — получилось! Главное — не подхватить воспаление легких. «Моржей» на таких высотах не водится.

— Спасибо за заботу! Вы во всем женщина.

— Как знать, быть может и Вам когда-то придется принять мужское решение! — ответила Мария.

Возвращаясь на вертолете в Амберд, следователь Савченко «переваривал» в голове информацию, выданную Марией. Складывалось впечатление, что некоторые ее высказывания носили не случайный характер. «Если бы она была замешена каким-то боком к похищениям, ей незачем было выдвигать свою интересную версию. В любом случае, она исключительная женщина!» — заключил Савченко.

Уже подлетая к ангару, Мария увидела сына, стоящего на взлетно-посадочной площадке.

Наконец-то в голове князя Баграта созрела «конституция» его владения. Относительно количества людей, которые были в его подчинении, у него было бесконечное количество денег, поэтому мог дать волю своим фантазиям. Он и в прошлой жизни не испытывал ограничений, но все же были мечты, которые таили в себе опасность в случае их реализации. Здесь он имел свободу. В основе формирования человеческого общества были, в основном, экономические связи и возможности. Оттуда происходили классы, феодалы, короли и президенты, различные политические формации, а их производной являлись мораль, этика, эстетика, нравственность и другие субъективные понятия. Князь Баграт решил исключить экономическую составляющую в своем маленьком обществе и дать людям самовыражаться, не думая о материальных благах. В его княжестве не было денег, было лишь желание, которое обеспечивал правитель. Баграт решил уйти от быта и нравов, соответствующих эпохе, в которую они перебрались, оставив лишь средства производства и технические возможности того времени. Собственно, ради этого он и пришел в Амберд, чтобы создать свой мир фантазии. Это была увлекательная затея, и многие мысли приходили в процессе развития. В его распоряжении были лишь молодые и красивые люди, которые, убежав от прежней жизни, искали нечто иное, не определенное ими самими, которое и решил предложить князь Баграт. Было понятно, что уже своим необычным желанием они характеризовались как люди нестандартного мышления. Поэтому князь полагался на их понимание и восприятие новых идей.

Согласно легенде, Мария исполняла роль Ашота IV по отношению к Амберду. Это необходимо было по простой причине: Амберд находился на территории государства Армения, и решение возможных юридических проблем возлагалось на Марию. Поэтому князь Баграт решил рассказать Марии свои соображения по конституции новоявленного княжества. Получив приглашение князя, у Марии поднялось настроение — ей нравилось посещать крепость. Уже одно то, что ей будет подана карета, ее умиляло. На небольшой площади, мощенной камнем, у здания своей резиденции ее встречал князь Баграт. На противоположной стороне резиденции стояла церковь, ожидавшая своего настоятеля. Выбор настоятеля церкви являлся одной из главных проблем князя. Никто из молодежи не подходил на эту роль, а брать человека со стороны трудно, поскольку не понятно было, ради чего кто-то придет на такие условия.

Войдя в просторный зал, Мария удобно устроилась в кресле и закрыла глаза. Запах древности, горящие свечи, поскольку от узких открытых окон было мало света, и свежий небольшой ветерок приносили ей блаженство. «Как много оттенков у счастья!» — подумала Мария. Баграт ждал. Ему не хотелось выводить Марию из, так понятного ему, состояния. Баграт понимал многое, поэтому ушел из прошлой жизни, ища упоение в древности.

Была красивая тишина, и от голоса Марии Баграт слегка вздрогнул:

— Князь, спасибо за приглашение. Не исключено, что я тоже все брошу и приду сюда жить.

— Это может оказаться непросто, — ответил Баграт, — есть пропасть между понятиями «иногда» и «навсегда». «Навсегда» — означает смерть чего-то. А смерть сама по себе вещь незаурядная. Не от всякой смерти легко отказаться.

— Можно сказать и наоборот: не от всякой жизни, — возразила Мария.

Князь Баграт рассмеялся и сказал:

— Вы такая милая, Мария!

— А можно без официальностей?

— Разумеется! Мне кажется, что одной из привилегий, которыми обличены красивые женщины, должно быть право говорить с мужчинами на «ты». Мужчинам это нравится, во всяком случае, мне. В таком обращении я вижу два начала: во-первых, признание ее превосходства над мужчиной; во-вторых, некая завуалированная близость.

— Князь, я не всегда понимаю глубокие мысли мужчин, и в таких случаях соглашаюсь.

— Мария! — вновь рассмеялся Баграт. — Я у твоих ног.

— А я в твоей затаенной обители. Глядя из кареты на твои владения, было видно, как много работы проделано. И мне вспомнились залы Лувра, где имеются множество замечательных картин и скульптур с обнаженными фигурами, как мужскими, так и женскими. Тебе удалось создать из своего владения такой же зал, но на много больших размеров и с несравненно лучшими телами и пейзажами, потому что они абсолютно натуральны. Я заметила, что на девушках, если и есть одежда, то совершенно прозрачная. Напоминает Рай, который многие представляют примерно так.

— Мария, ты сняла с меня одну из проблем, говоря о голых девушках. Мне трудно было предугадать твою реакцию на это. Поскольку ты отнеслась с одобрением, мне будет легче говорить о моих планах. Догадываюсь, что тебе было странно узнать о желании весьма богатого человека, каким являюсь я, принять условия вхождения во владение Амберда. Попытаюсь объяснить мотивы, а заодно и рассказать о планах. Собственно, для этого попросил тебя прийти.

— О мотивах, думаю, не надо говорить — они будут необъективны, поскольку ты сам их не знаешь. Человек часто объясняет свои поступки, но они могут быть далеки от истины в силу субъективизма. Мне интереснее узнать о твоих планах, оттуда высветятся и твои мотивы.

— Согласен! — сказал князь и предложил выпить. Мария не отказалась и немного отпила из бокала. Положив бокал на стол, она обратила внимание, что князь несколько странно смотрит на нее, будто вымаливая что-то.

— Понравилось вино? — спросил князь.

— Да, очень, — ответила Мария, — не буду спрашивать название, но знаю, что миллиардеры пьют лишь очень дорогие изысканные напитки.

Услышав это, князь обрадовался, как ребенок и сказал:

— Оно настолько дорогое, что не продается. Его создал я, по собственному рецепту. Кстати, одной из причин, что я здесь, была моя страсть к виноделию. Здесь, вдалеке от забот, с которыми невольно приходилось сталкиваться, я могу спокойно заниматься своим хобби.

— Думаю, люди, имеющие хобби — счастливые люди, — сказала Мария, — тем более, если оно не одно. Рассказывай о планах, определяемых вторым хобби.

— Как хорошо, что ты не моя жена, а то задавила бы меня не только красотой.

— Не прибедняйся, князь! И так?

Баграт улыбнулся, увидев, что Мария отпила еще глоток вина, и начал:

— Здесь собрались пятьдесят прекраснейших девушек и столько же парней. В придачу — я. У каждого была своя причина бегства из прежней жизни, и мы не знаем об этом ничего. Возможно, у каждого из них были свои завораживающие истории, но это их личное, и пусть останется с ними. Нас же интересует иное: поскольку они оказались вместе, значит, их что-то должно объединять. Но что? Им было предложено вернуться на десять веков назад, и они согласились, совершенно не представляя, что их ждет. Их целью было не прийти сюда, а уйти оттуда. Мне понравилось сравнение с Лувром. Величие творений гениальных художников и скульпторов никто не оспаривает. Но превзойти Бога невозможно. Можно стоять часами перед картиной обнаженной девушки, но все что увидишь, это статическое изображение ню, остальное — плод воображения, у каждого свой. Здесь же, на фоне всего живого, обнаженные тела, находящиеся в движении, каждое мгновение создают шедевры, которые возбуждают фантазии другого порядка, более высокого. Я говорю об эстетическом восприятии, а не вульгарном вожделении. Молодые люди, решившиеся на такой шаг, не могут быть примитивными созданиями, к которым относится большинство людей на планете. Возможно, я несколько грубо выразился по поводу примитивности, но так нагляднее. Когда я предложил им обнаженный дресс-код, никто не возразил. Более того, приняли с энтузиазмом. Правда, побудительные мотивы энтузиазма у молодых людей и у девушек, как мне кажется, были несколько разные. Что касается девушек. По моим наблюдениям, девушки с раннего возраста начинают понимать всю прелесть своего тела; эта эстетика в них заложена с рождения. Не стану утверждать, что это истина, но таково мое восприятие. Уже мой первый сексуальный контакт навел меня на эту мысль, когда моя девушка всячески старалась подчеркнуть свои прелести. Последующий мой жизненный опыт лишь подтверждал мою догадку. Красивая женщина желает выставить себя напоказ, но ограничена жесткими правилами общества. Здесь я предлагаю новые правила, против которого нет возражений. Обрати внимание на наш, как ты выразилась, Лувр. Девушки в прозрачных одеяниях, из которых проглядывают или рвутся наружу их очаровательные части тела, особенно когда они находятся в движении, привносят гораздо больше эстетических эмоций, чем любая картина Лувра. Эти рассуждения относятся ко всему живому. Но не только к живому. Посмотри на горы и на простор, который открывается с их вершин. Это сумасшествие. Я как-то задумался, откуда взялся стыд? Роденовская стыдливость Евы от первородного греха уникальна, но отражает уже сформировавшиеся взаимоотношения в обществе. Существует множество мнений по поводу происхождения стыда, но у меня своя точка зрения.

— Прости, князь, что перебиваю. Можешь пригласить Зару? Ту Зару, которая была гидом твоих владений, — попросила Мария.

— Пожалуйста! Она у меня в качестве помощника и всегда находится рядом. Зара! — позвал князь.

Девушка вошла и приветливо поздоровалась. Мария извинилась перед Багратом и вышла из комнаты вместе с девушкой. Через небольшое время Мария вернулась одна и села на прежнее место. Князь стоял с бокалом вина, и когда Мария вернулась, отпил пару глотков. В его руке появилась едва заметная дрожь. На Марии было одно из платьев Зары, и князь увидел всю динамику движения грудей Марии.

— Не смущайся, князь, — сказала Мария, — я лишь поддержала твои начинания. Так откуда взялся стыд?

— Вот с этих дрожащих мужских рук! Когда однажды мужчина возобладал красивой девушкой, он, в силу своего эгоизма, не захотел ею делиться и заставил ее скрывать наготу по возможности искусней. Некоторые народы обязали женщин скрывать даже лица. Но есть стыд, инициированный женщинами. К великому сожалению, женщины быстро утрачивают многое в своей внешности и пытаются разными ухищрениями скрыть это, используя понятия стыда. Такое объяснение слишком примитивно и утрировано, но не думаю, что далеко от истины. Но в нашем случае все девушки молоды и красивы, поэтому с готовностью согласились принять душещипательное бесстыдство. Думаю, мы доставим достойную конкуренцию Лувру, — довольно улыбнувшись, сказал князь Баграт.

— Пожалуй, в этой части соглашусь. Но как быть с реакцией мужчин? Здесь могут возникнуть серьезные проблемы — спросила Мария.

— Понятно, я думал об этом, но очень полагаюсь на высокий уровень их интеллекта. Совершая отбор, мы в первую очередь ориентировались на это. Не исключаю, что могут возникнуть некоторые коллизии, но их обязан буду разрешать я как верховный правитель и судья. Предлагая новый формат общества, где исключен основной хребет его существования — работа во имя еды, крова и всяческих благ, я изменяю и межличностные отношения, иерархическую структуру. На верхней ступени стоят дети, они имеют абсолютный приоритет. На следующей ступени — матери, затем девушки, и на самой последней — мужчины. Почему мужчины? Да потому что в этой системе ценностей мужчине отведена лишь роль самца. Основной задачей нашего общества будет создание и воспитание детей. Здесь не будет семьи в привычном значении. Дети будут достоянием всех, хотя преимущественным правом на ребенка будет обладать мать. Мужчина же может и не знать, отцом которого из детей он является. Такая ситуация снимет много психологических проблем. Возможно, возникнут новые неувязки, но всегда будет возможность что-то подкорректировать. Что касается женщин. Право выбора мужчины будет принадлежать им. Собственно, и в обычной жизни так было, но здесь не будет возбраняться смена мужчины, если она пожелает. Может сложиться ситуация, когда она сама может не знать отца ребенка. Звучит вульгарно, но не так глупо, как может показаться на первый взгляд. Новая этика отношений может привести к совершенно иным страстям и формам взаимодействия в уникальном обществе, где изначально собрались люди нетривиальных взглядов. Изменение правил сексуального взаимоотношения приведет к переформатированию взглядов на любовь, ревность, верность и иже с ними. Мне кажется, произойдет интересная эволюция переосмысления предыдущего воспитания, и люди попадут в действительно другой мир — мир, до сих пор не существующий.

— А ты не боишься разгула разврата, князь? — спросила Мария.

— С точки зрения обычной морали, предложенная концепция поведения уже носит характер разврата. Но что такое мораль? Это правила нравственности, принятые конкретным обществом. Если наш коллектив соглашается на их видоизменение, то не вижу проблем. Но разгула, как ты говоришь, не будет по одной простой причине: право выборы партнера является абсолютным приоритетом женщины. Не будем вдаваться в известные физиологические и психологические отличия полов, но как факт, инициаторами разгула бывают мужчины. Как правило! А исключения существуют во всем, и не стоит об этом думать.

— Что ж, поживем — увидим. Все новое приносит с собой много неизвестного, как хорошего, так и плохого. Желательно, чтобы хорошего тонуса было больше. В целом, я поддерживаю твою идею. Главное, что на первом месте дети. Это не просто общие слова — за этим стоит многое, если не все. Справедливости ради, хочу напомнить, что идея прозрачных одежд использовалась давно. В Риме на популярной пантомиме, в которой принимали участие гетеры, одетые в прозрачные туники, которые они затем сбрасывали с себя, имели место интересные последствия. Самое известное событие произошло с будущим императором Византии Юстинианом I, который влюбился в танцующую гетеру Феодору и женился на ней. Феодора была не только красива, но и умна, благодаря чему правила наравне с мужем, являясь истинной императрицей. Правда, она все равно осталась в истории как «Феодора из борделя».

Поговорив еще немного на общие темы, Мария села в карету с Зарой и, тепло попрощавшись с князем Багратом, уехала. В карете Мария переоделась, передав Заре ее одежду.

Дома с нетерпением ждали Марию, вернувшийся из путешествия сын и Старик. Они сели за стол пить чай. Начались расспросы о встрече с князем. Мария вкратце рассказала о разговоре с Багратом. Но ее больше интересовали новости от сына. Рассказ сына о том, что он встретился с булгаковским Котом, успокоили ее. Если рассказы сына о путешествии во времени несколько поколебали ее уверенность в отрицании такой возможности, то встреча с выдуманным персонажем романа Булгакова все поставила на свои места. Теперь она точно знала, что имеет дело с юношескими фантазиями Сына Марии. Чтобы в дальнейшем не обижать сына, Мария решила всегда серьезно выслушивать его рассказы о путешествиях в старину.

— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал Сын Марии, отодвинув стакан с чаем, — вы уверены, что разговариваете с выдумщиком. Любой здравомыслящий человек подумал бы так же. Тогда у меня вопрос: в чем разница между Александром Македонским, Иисуса Христом и тремя мушкетерами Дюма? Отвечу: ни в чем! Они не существуют. Вы скажете, что Александр и Иисус существовали, а мушкетеров выдумал Дюма. А для меня все они выдуманы. Жизнь Александра описал Плутарх, который родился спустя три века после его смерти. Жизнь Иисуса описали Матфей, Марк, Иоанн и Лука. Читая эти жизнеописания, я мало чему верю, поскольку вижу в них лишь фантазии авторов, в то время как у Дюма жизнь трех мушкетеров более правдоподобна. Три мушкетера — лишь в качестве примера. Существует множество великих персонажей различных авторов, которые более правдивы, чем канувшие в Лету некогда жившие люди. Я утверждаю, что у тех и других остаются лишь души, которые равноценны. Остается лишь определиться с понятием, что есть душа. А душа от тела неотделима. Тело — пристанище души. Поэтому, когда душа уходит в прошлое, тело ждет ее возвращения. А душам мертвых некуда возвращаться, как некуда возвращаться и душам мушкетеров, созданных великим Дюма. Здесь встает резонный вопрос: где обитают души? Ответ прост: в головах живых людей! И как только исчезнет последний человек на земле, исчезнут и души, все до единой.

Старик с Марией слушали, не перебивая. Наконец Старик спросил:

— А что еще интересного рассказал Кот?

— Не знаю, стоило ли ему верить, но он сказал, что вместо Иисуса казнили другого человека, а Иисус, женившись на Марии Магдалине, отправился к горе Арарат. Косвенно это подтвердил и апостол Фаддей, сказав, что Иисус должен появиться в Армении. Еще Кот сказал, что царь Авгар утверждает, что его дед был родным братом Тиграна Великого. Возможно это и так, но надо заметить, что цари склонны к преувеличениям, причисляя себя, скажем, к потомкам Соломона. Надо признать, что Кот был большой проныра. За время ремонта повозки он успел выяснить у Ханана подробности их пребывания с Фаддеем в Дамаске. По прибытии в Дамаск, Фаддей, оставив Ханана одного, куда-то ушел. Вернувшись через три часа, Фаддей был в приподнятом настроении, и лицо его буквально светилось от радости. Ханан был опытным придворным и лишних вопросов не задал, но понял, что Фаддей встречался с очень важным человеком. Из разговора Фаддея о том, что он непременно вылечит царя Абгара, Ханан сделал предположение, что тот встречался с Иисусом.

— Понятно! — сказала Мария. — Теперь, сынок, ты хочешь найти Иисуса. Но для чего?

— Хочу с ним посоветоваться. Иисус сумел в небольшом государстве, находящимся под протекторатом Рима, создать новую религию, притом там, где уже была мощная иудейская религия. В похожем состоянии, сейчас находится Армения, нуждающаяся в новых идеях, поскольку прежние основы завели ее в тупик. Иисус был велик, но каждый народ должен иметь своего Бога, поскольку каждая нация имеет свои особенности, что и отличает ее от других народов. И я чувствую свое предназначение Мессии для армян, как это чувствовал в свое время Иисус для своего народа.

Мария со страхом слушала слова сына, но старалась не проявлять свои эмоции. — Но ты понимаешь, что это опасный путь? — спросила она. — У Иисуса была трагическая судьба, и меня как мать такая перспектива не прельщает.

— Мама, здесь нет моей вины. Так повелел Бог. Уверен, те же чувства испытывал Иисус.

Марии осталось лишь обнять сына.

Хотя формально Савченко занимался лишь Президентом, исчезновение Католикоса в неявной форме перешло в сферу его интересов. Савченко понимал бессмысленность обыска самолетов, находящихся на крошечном аэропорту Аштарака, но формальность необходимо было соблюсти. Ситуация была несколько щекотливой, потому что самолеты принадлежали очень богатым людям и обыски могли носить оскорбительный характер для их владельцев. К радости Савченко, уже несколько дней в аэропорту находился лишь самолет шейха Анвара.

Встретившись с шейхом в Амберде, Савченко был несколько обескуражен — шейхом оказался приятный на вид мужчина в джинсах и обычной сорочке. Выслушав просьбу Савченко, он искренне рассмеялся и любезно согласился участвовать в этом процессе. Зайдя на борт самолета, он приказал стюарду помочь мне осмотреть самолет. После завершения процедуры осмотра, шейх предложил мне устроиться на огромном ковре, расположенном на полу салона самолета. Савченко вспомнилась «Тысяча и одна ночь».

— Вы знаете, господин следователь, у меня перед Вами есть огромное преимущество: думаю, Вам не часто приходиться общаться с весьма богатыми людьми, а мне с обычными людьми приходится встречаться постоянно. Надеюсь, я не обидел Вас, сказав «обычный»? — спросил шейх Анвар.

В ответ, Савченко, также улыбнувшись, ответил:

— Ни в коем случае! Очевидно, что очень богатых людей на земле гораздо меньше, чем всех остальных. Но в таком разделении у каждого есть свои преимущества.

— Вы абсолютно правы! Одной из основных причин того, что я часто приезжаю сюда, является то, что здесь меня никто не знает, и нет нужды сковывать себя какими-то условностями. Однако скажу и о преимуществах богатства. Есть некая сумма денег, когда ты живешь как бы вне их существования. Наверняка Вы об этом уже слышали. Но одно дело слышать об этом, другое — жить так. В такой жизни есть лишь желания и фантазии. Поэтому, когда Вы сказали о цели Вашего визита, я рассмеялся. Назовите хоть одну причину, чтобы столь богатый человек, как я, мог втянуться в такую глупую авантюру? Более того, в чужой для меня стране.

— Простите, шейх, если обидел, но такова моя работа. Вы даже не представляете, насколько часто приходиться невольно обижать людей.

— Что вы! Мне даже нравится попадать в ситуации рядового гражданина. А знаете, мне пришла сейчас в голову мысль, что все же существует причина, по которой мы можем пойти на глупый поступок. Женщина! Расскажу Вам грустную историю про моего близкого друга. Его отец был сказочно богат. Но над богатством стоит еще большая сила — это любовь к сыну. У шейха было несколько детей, и Набиль был его младшим сыном, которого он боготворил. И надо же было такому случиться, Набиль влюбился в девушку небесной красоты. Кстати, она была армянкой.

Савченко как-то напрягся. — Вы не знаете, как ее звали? — спросил он.

— Разумеется, знаю. Анна. Он много о ней рассказывал, называя ее по имени. Не буду описывать подробности, но она его отвергла. На удивление, банальная история. Но банальность на этом заканчивается. Анна, кроме того, что была красива, обладала гордостью, граничащей с фанатизмом. Для обычного человека, тем более из Армении, миллион долларов — огромная сумма. Так вот, она их не приняла от Набиля, хотя они были честно заработаны ею. Он как-то неосторожно выразился, и она порвала чек на миллион долларов. Но не это его убило. Он долго за ней безуспешно ухаживал, но однажды Анна подарила ему долгий поцелуй в губы, на прощание. Для Набиля это было прощание с жизнью. Мы с Набилем увлекались альпинизмом. Его главным хобби была фотография. Он делал изумительные снимки в горах. В тот год мы поехали в Непал. Но после того поцелуя Анны он кончился. Им не было сделано ни одного снимка. Когда мы пошли покорять один из восьмитысячников, Набиль попросил меня передать его отцу, чтобы тот понял его поступок и полюбил Анну как свою дочь. Мы тогда не дошли до вершины, поскольку Набиль бросился с одного из обрывов вниз. Кстати, еще одной причиной того, что я часто сюда приезжаю, это Арагац. Я не раз бывал на его четырех вершинах. С точки зрения альпиниста, Арагац несложная гора для восхождения. Но каждая из гор имеет свою специфику. Чтобы понять это, необходимо быть альпинистом: они являются особой породой людей. И все же, главным достоинством Арагаца является то, что с его вершины вырисовывается все величие Арарата. Здесь я имею в виду не столько эстетическую красоту, сколько его огромность.

— Простите, шейх, Вы так выразились, будто отца Набиля нет в живых.

— Да, он не так давно умер, и по его просьбе его похоронили почти инкогнито, насколько было возможно.

— Что ж, я очередной раз пришел к выводу, что очень богатые люди живут в недостижимом для моего понимания мире, — заключил Савченко.

— Вы недалеки от истины! — с искренностью ответил шейх Анвар. — Чтобы завершить мой рассказ, скажу, что отец Набиля выполнил просьбу сына и оставил по завещанию Анне огромную сумму денег.

Распрощавшись с приятным собеседником, Савченко стал сопоставлять факты. Но не все сходилось. Вероятность того, что две красивые армянки были в достаточно близких отношениях с мусульманским мужчиной, пусть даже шейхом, была сведена к нулю. Но не ноль! Надо было учесть, что шейхи получали прекрасное образование, как правило, в лучших университетах мира и вели светский образ жизни. Далее — девушку Набиля звали Анной, а не Марией. И последнее: завещание вступило в силу недавно, а у Марии, судя по всему, деньги появились гораздо раньше. После таких мыслей, Савченко в очередной раз разозлился на себя за профессиональную подозрительность.

Когда Президент увидел в кресле сидящего наглого юношу, то искренне обрадовался. Прошло более трех месяцев, как он ни с кем не общался. Долгие размышления в одиночестве привели его к мысли, что нет ничего ценнее, чем общение с людьми. Раньше он не задумывался о том, что президентство означает власть над людьми, а не над деньгами и богатством. Если нет людей — все теряет смысл. Казалось бы, очевидная мысль, но к ней надо прийти. Как-то один академик заметил, что все открытия очевидны, когда их кто-то откроет. Тогда он усмехнулся этой тавтологии, теперь же открылся ее смысл.

— Здравствуй, Президент! Судя по взгляду, ты рад нашей встрече, не так ли? — спросил юноша.

— Не скрою — рад! — ответил истосковавшийся по общению Президент. — Ты по-прежнему мнишь из себя бога?

— Странно, что ты так ничего и не понял. Видимо, тебе надо дать еще время на раздумье.

— Ради бога, не исчезай! — испуганно сказал Президент. — Я готов обсудить эту тему.

— Странный ты человек, Президент. Не веришь в бога, а обращаешься к нему. Да и манера разговора осталось прежней: делаешь мне милость, соглашаясь на разговор.

— Признаюсь — тяжело жить без общения. Поэтому и боюсь твоего внезапного исчезновения, как в прошлый раз. Кстати, ты можешь сказать, где я нахожусь?

— А как ты думаешь? — ответил вопросом на вопрос Сын Марии.

— Не могу ничего предположить. Неужели на том свете? — улыбаясь, сказал Президент.

— Почему бы нет? Вполне сносное место за те грехи, что ты совершил.

— Не слишком ли здесь хорошо для Ада?

— Ты думаешь, что Ад должен быть таким, как описал Данте? Хотя, нет! Ты не мог читать Данте.

— Почему ты так решил? — удивился Президент.

— Потому что люди, читающие Данте, не совершают тех поступков, которые совершил ты.

— На что ты намекаешь, юноша, говоря о моих грехах?

— Я не юноша, а твой Бог. Хотя у безбожников нет Бога — сказал Сын Марии, — поэтому не способен понять, в чем ты грешен. Но это уже неважно. В Армении скоро появится новый Президент.

— Неужели на меня положили крест? Разве меня не ищут?

— Ищут твое тело, но не Президента. В таких президентах, как ты, больше не нуждаются. Поговаривают, что хотят сделать Президента-Робота, который будет выполнять те же функции, что и ты, но обойдется гораздо дешевле.

— Как это? — удивился Президент.

— Нет ничего сложного. Ты безоговорочно выполнял указания Кремля, с чем прекрасно справится Робот. Зато не нужно будет содержать огромный аппарат Президента и всю систему его охраны. Это немалые деньги. Миром управляет прагматизм.

— Пользуясь ситуацией, ты хочешь меня унизить?

— Президента может унизить лишь он сам! — заявил Сын Марии. — Впрочем, если бы я хотел тебя наказать больше, то поселил бы вместе с женщиной. У меня есть еще один клиент, который более грешен, чем ты. Он оказался вместе с женщиной, и уже на грани сумасшествия.

— Не понял! — воскликнул Президент. — В потустороннем мире тоже сходят с ума?

— Так весь смысл наказания заключается в этом. В Аду человек испытывает те же чувства, что при жизни, только более остро и они нескончаемы, поскольку отсутствует всепрощающая Смерть.

Мозг Президента постепенно приучался думать. Хотя юноша говорил абсурдные вещи, все же в них что-то было. Чтобы не перегреть голову от мыслей, он подошел к холодильнику и взял оттуда бутылку «Бжни». Выпив холодной минеральной воды, он обернулся и вновь увидел пустое кресло.

Наконец-то Иисус и Мария Магдалина добрались до столицы Армении Арташата. Еще находясь в Дамаске, Иисус по мере возможностей узнал подробности об истории Армении, и ее царе Зеноне. Соперничество между Парфией и Римом пагубно отражалось на Армении. Этот факт он обнаружил, когда взялся изучать предшественников Зенона. Иисуса ужаснуло, с какой легкостью убивали своих отцов и братьев ради восхождения на престол. Царь Парфии Фраат IV убил своего отца Орода II и, взойдя на престол, умертвил своих братьев. Затем Фраат IV был убит заговорщиками во главе супруги Музы и младшего сына, который стал царем под именем Фраат V. Самого Фраата V также убивают вместе с матерью Музой, которая была римлянкой по происхождению. Престол занимает Ород III, но ненадолго, поскольку его тоже убивают во время пира. Тогда парфянская знать решила возвести на престол старшего сына Фраата IV, который находился в Риме в качестве почетного заложника. Он принял престол Парфии под именем Вонон I. Но и ему не удалось долго продержаться у власти, поскольку знать посчитала, что он ведет проримскую политику. После междоусобной борьбы трон достался Артабану III, и Вонон I бежал в Армению, где был признан местной знатью царем. Однако Артабан потребовал выдачи Вонона I, и римский император Август, не желая новой войны с Парфией, отстраняет Вонона I от армянского престола и отправляет его в Сирию в качестве почетного заложника. Однако Вонон I тоже был убит при попытке к бегству, когда был переведен в Киликию. Вместо Вонона царем Армении становится Ород, сын Артабана III. И наконец, в 18 году Тиберием, рукой своего племянника Германика, в Арташате был рукоприложен царем Великой Армении Зенон, который был сыном Полемона, царя Понта. Армяне тепло встретили своего нового царя и дали ему имя Арташес III.

Готовясь к встрече с Зеноном, Иисус не мог не изучить историю Армении, тем более что, собирался там жить по предложению Понтия Пилата. После Тиграна II Великого Армения потеряла свое прежнее величие, поэтому так важно было заняться историей Парфии. А историю Рима Иисус знал хорошо.

Рекомендательное письмо Понтия Пилата сыграло важную роль при встрече Иисуса с Зеноном. Узнав, что Иисус занимается врачеванием, Зенон предложил ему должность придворного лекаря. Иисус согласился, но поставил условие, что будет лечить всех больных в Армении, что даст ему, кроме всего прочего, ознакомиться с армянами. Зенону даже понравилась эта идея, и он сказал, что окажет Иисусу всяческую помощь. Иисус был весьма доволен встречей с царем — теперь ему будет проще приобщать людей к своему учению. И еще он сделал вывод, что Зенон был талантливым правителем, поскольку в течение 15 лет сумел в сложной обстановке сохранить спокойствие в Армении. Иисус сделал еще одно важное предположение: судя по всему, армяне принципиально отличаются по своему характеру и мировоззрению от парфян. Возможно, этому способствовало географическое положение Армении, находящейся между Парфией и Римской империей, но могли быть и другие причины, в которых он собирался разобраться. Во всяком случае, у Иисуса появилась уверенность, что армяне воспримут его идеи. Косвенным подтверждением этому было решение царя Абгара V, правителя Осроены, принять и распространить учение Христа в своей стране. Правда, Иисус не исключал того, что это могло быть следствием посещения апостола Фаддея, взявшегося от имени Христа вылечить царя от страшной болезни. Но факт оставался фактом, что мечта Иисуса начала осуществляться.

Реакция на Сына Марии у Католикоса была не такой бурной, как в первый раз. Войдя в комнату, Сын Марии осторожно сел на стул и стал смотреть на Каталикоса, который с отрешенным взглядом уставился в потолок, лежа на огромной кровати. Рядом сидела, скрестив ноги, его молодая любовница Лилит, на которой отсутствовало хоть что-то, напоминавшее одежду. Мода бывает на все, в том числе и на имена. Какое-то время в Армении стало модным новорожденным девочкам давать имя Лилит, не зная происхождения этого имени. По одной из версий, первой женой Адама была Лилит. Бог не имел привычки создавать что-либо лишнее, поэтому у Лилит было свое предназначение. Поскольку по замыслу Бога Ева создана праматерью всех людей на земле, то должна была быть непорочной, наивной и девственной. Понятное дело, что похожими качествами должен был обладать и Адам. Но что было делать бедному Адаму, когда по утрам ему мешало справлять естественную нужду восставшее мужское естество? Для этого и понадобилась Лилит, чтобы указать Адаму, что, куда и как. Естественно, Лилит не могла иметь детей, поэтому их возненавидела. Женская обида в ней взыграла и в другом случае: когда она ушла от мужа, Адам пожаловался на нее Богу. Бог послал за ней трех ангелов, но Лилит заявила, что была создана одновременно с Адамом, поэтому имеет равные с ним права. Так что Лилит была первой женщиной, поднявшей вопрос об эмансипации женщин. Когда же ангелы напомнили ей о мужском праве, она ответила, чтобы он сунул это право себе кое-куда. Ангелы попытались объяснить ей, что, возможно, Адам и не против варианта, но такое физически невозможно. Она ответила, что это его личные проблемы. Бог был милостив и быстро предоставил Адаму новую жену. Так Адам стал двоеженцем.

О том, что имя Лилит подходило его любовнице весьма точно, Католикос узнал очень быстро. Оказавшись вдвоем в небольшой квартире, они были рады, что на некоторое время могут уединиться от всего мира. Но протрезвление пришло быстро. Оказалось, что любовные утехи хороши на фоне всего остального. Для Католикоса «остальным» была его почетная работа, а для Лилит — деньги. Заявление наглого юноши при первом своем появлении о том, что он Бог, и они находятся на том свете, Католикос с Лилит восприняли как неуместную шутку. Однако теперь по прошествии более трех месяцев, они задумались. Им нужна была информация, которую можно было получить лишь от юноши, который сидел перед ними. Он стал для них ценным человеком.

— И долго мы здесь будем еще сидеть? — обратился Католикос к Сыну Марии.

— Ты делаешь успехи! — ответил юноша. — Ты всегда беспокоился лишь о собственной персоне, а тут заговорил о двоих.

— Не морочь голову! Сколько ты хочешь за наше освобождение?

— Должен тебя огорчить: еще никто не возвращался с того света. Если такое кому-нибудь и удастся, то точно не тебе. Твои грехи безмерны.

— И в чем это я так провинился?

— Меня удивляет твой вопрос. Ты пошел против одной главной заповеди Христа. У тебя есть семья, а ты занимаешься постоянным блудом. Если б ты был не служителем церкви, можно было простить. Но ты обязался служить Христу не только как христианин, но и как Католикос.

— Именно по причине, что я Католикос, у меня есть привилегии. Мне позволительно то, что запрещено обывателю.

— Это ты сам придумал?

— Нет. Такова реальная жизнь, и Евангелие написано не для избранных.

— Пожалуй, здесь с тобой соглашусь. Истории известны многие случаи, когда люди назначали себя в категорию избранных, но судьба у них всегда была печальна. Так что все закономерно — ты попал в Ад. Однако тебе повезло, поскольку находишься в VIP Аду. Здесь у тебя есть все, даже женщина.

— Лучше бы ее не было — это исчадие ада.

— Ты сам выбрал. В Аду других не бывает.

— Какой мерзавец! — вскричала Лилит, до сих пор молчавшая. — Сам попал в переделку, да еще меня с собой потащил. Хотя бы расплатился! Ты знаешь, сколько уже должен мне?

— А зачем тебе здесь деньги? — удивленно спросил Католикос.

— Это не твое дело! Использовал меня — плати.

— Я тебя давно не пользую — можешь убираться.

— А дама права! — вступился за девушку Сын Марии. — В сложившейся ситуации у нее нет вины. За все платит мужчина.

— Возможно, я бы и расплатился, но у меня нет с собой денег, — ответил Католикос.

— Нет проблем! — сказал Сын Марии. — Ты мне скажи, где хранишь на черный день деньги, золото и камушки, обязуюсь их доставить сюда.

— Ну и хитрец! — усмехнулся Католикос. — Хочешь сделать меня нищим?

— Боги не врут! — заявил спокойно Сын Марии. — Черный день для тебя пришел, так что забирай свое богатство. Заодно и расплатишься с девушкой.

— Нашел дурака! Такого не будет никогда.

— Как хочешь, — ответил юноша, — вы между собой договоритесь, пока я схожу в туалет.

— Разве боги занимаются мирским делом? — с сарказмом спросил Католикос.

— Они делают все. И все божественно! — сказав так, Сын Марии вышел из комнаты.

Разговор между Католикосом и Лилит постепенно перешел на крик. Вдруг оба замолчали, заметив, что юноша долго не появляется. Католикос вышел из комнаты, но юноши не нашел. Тот, как и в прошлый раз, исчез.

Неожиданная смерть Зенона — Арташеса III весьма огорчила Иисуса. Во-первых, у него с Зеноном сложились прекрасные отношения, что давало надежду получить от царя понимание и помощь в его деле. Во-вторых, Артабан III тут же назначил своего сына Аршака царем Армении, что вызвало очевидное неудовольствие Рима, а, по мнению Иисуса, парфяне не способны были принять ценности, предлагаемые им. Все же Рим, пусть и негласно, как утверждал Пилат, но поддерживал новую религию. Правда, из политических соображений, но и это было немало.

Узнав о назначении Аршака, император Тиберий приказал одному из лучших военачальников Рима Луцию Виттелию, ставшему недавно консулом, оказать помощь Трдату для свержения Артабана. Чтобы избежать угроз Рима, парфянская знать сама свергает Артабана и передает трон Фраату VI. Однако Артабан уже через год возвращает себе трон, и свои взоры направляет на Иберию. Царь Иберии Фарасман I считался «другом и союзником» Рима, что позволило Луцию Виттелию во второй раз свергнуть Артабана и назначить царем Парфии Трдата II. В результате чего трон Армении переходит к Митридату, брату Фарасмана I. Упорство Артабана заслуживало уважения, и когда он изгоняет Трдата в Сирию, Рим признает Артабана царем Парфии.

Став царем Армении, Митридат находит близкого себе по менталитету человека — Иисуса. Их долгие беседы между собой вселяют новую надежду Иисусу на возможность привлечь армянский и иберийский народы к новой религии. Иберия была провинцией Рима, что не могло не отражаться на ее культуре. Возросшая на греческой и римской демократии культура, дала великие философские школы, науку, искусство и прочие интеллектуальные ценности.

Иисус понимал, что созданная им религия направлена на другой культурный тип людей, но не для парфян и народов, близких им. Постоянная жестокая борьба за власть в Парфии еще больше убедили его в этом. Иисус пришел к выводу, что буддизм и зороастризм также далек от них, и эти народы нуждаются в другом Боге. Им нужен Бог, требующий безусловного подчинения себе, что противоречило верованиям Христа.

С тех пор, как Иисус отправился в Армению, Понтий Пилат сильно изменился. В первую очередь на себе это почувствовали жители Иудеи. Свою озлобленность по отношению к евреям он фактически не скрывал, устанавливая новые налоги и покушаясь на их святыни. Странности Пилата заметили в первую очередь приближенные: он что-то бормотал и ходил по комнате. В том, что с ним не все в порядке, подтвердил и отъезд в Египет жены Клавдии Прокулы, которая так и не вернулась к нему. Весть о неподобающем прокуратору поведении дошла до Тиберия, и он приказал пропретору Сирии Луцию Виттелию разобраться в этом.

Так, 37 лет спустя, в Иерусалиме встретились три друга: Пилат, Луций и Марцелл. Воспоминания молодости — убийственная сила. Казалось, что не было всех беспощадных лет, поглотивших бесшабашную юность. Они с удовольствием рассказывали эпизоды из своей далекой жизни. Марцелл, как прежде, подшучивал над друзьями.

— Кстати, Луций, ты не изменил своего отношения к еврейкам? — спросил Марцелл.

— А ты не изменил своего отношения к глупым вопросам? — парировал Луций.

— Что ж, Луций, я понял, что время не властно над тобой — ты все такой же обидчивый. Правда волос на голове поубавилось, да и цвет их несколько изменился.

— У меня хоть что-то изменилось, а ты так и не вырос — все тот же мальчишка.

— Если бы так! — серьезно ответил Марцелл.

— Пилат! Ты, как прежде, предпочитаешь лишь слушать? — обратился к сидящему в большом кресле другу Марцелл.

— А мне нечего сказать, — ответил тихим голосом Пилат, — моя жизнь остановилась в тот день, когда та девушка ударила меня в третий раз по щеке и ушла в туман, в прямом и переносном смысле.

— И за что она тебя так? — спросил Луций.

— Вы знаете, друзья, это единственная тайна в моей жизни, которую не могу раскрыть. И она преследует меня всю жизнь.

— Неужели это так важно? — продолжил вопрос Луций. — Был эпизод в жизни молодого человека, пусть даже, прекрасный, ну и что с этого?

— Отвечу. В жизни любого человека бывает множество эпизодов, но есть один, который может отразиться на всей жизни. Скажем, потеря какой-либо части тела в бою. Это может быть рука, нога, глаз или еще что-то. Понятно, что такая потеря принципиально изменит многое в жизни человека. В ту ночь у меня отобрали мою основную часть тела, название которой я не знаю. И больше не стало того Пилата, который был вам знаком.

— Это точно! — тут же вставил Марцелл.

— Не надо так! — как-то смиренно отреагировал на выпад Пилат. — Прошло много времени с тех пор. Но я остановился в своем сознании на той ночи; и то, что я сейчас решусь рассказать вам, будет звучать из уст Пилата того далекого дня. Говорю так, поскольку понимаю, что из уст старика рассказ будет выглядеть наивно. И все же! — начал рассказ Пилат. — Вначале было много звезд. Такого количества огромных звезд на небе просто не бывает. Я увидел вдалеке на фоне звезд у горизонта девушку, идущую в мою сторону. Завороженный, я смотрел, как она приближается ко мне походкой, которой ступают лишь богини. Она подошла вплотную ко мне и поцеловала в губы, и лишь в этот момент я заметил, что на ней нет одежды. Никакой. С этого момента Понтий Пилат кончился. Девушка овладела мною, полностью отняв мое «Я». Она отдала мне все свое божественное существо, все чем владела, принося мне неописуемое блаженство, и в то же время, не позволяла мне ничего. Она как бы говорила: я богиня, я неповторима, я само совершенство, и напою тебя собою, дам тебе больше, чем позволяет твоя фантазия, но ты мой раб, ты бесправен, у тебя не может быть желаний больших, чем те, которые преподнесу — я. И она была права! Я не мог знать, на что способна женщина, если она богиня. Все мои сказочные мечты о прекрасной женщине были детским лепетом, ибо истинная женщина непознаваема.

Когда все закончилось, исчезли и звезды, и нас скрыл туман, чтобы скрыть стыд. Обладая ею, я принадлежал ей, а не она мне. В доказательство этого, она трижды ударила меня по лицу, и в последний раз — когда уходила. Вначале я спросил ее: «Как тебя звать?». Она ответила: «Мария». Она собралась уходить, и я спросил: «Ты не хочешь знать, как меня звать?» Она в ответ сильно ударила меня по щеке. Но за что?

— Вы встречались потом? — серьезно спросил Луций.

— Богини нисходят лишь раз, — ответил Пилат.

— А видел ее Овидий? — спросил Марцелл.

— Да, видел! — сказал Пилат и продолжил: Овидий признался, что если бы находился на моем месте, то попросил бы ударить еще раз, а после ухода ее в туман — умер бы.

— От поэта можно многое услышать, — сказал Марцелл.

— А я верю Овидию, поскольку он великий поэт. А поэты — тонкая материя, — ответил Пилат. — Но я тоже умер, но несколько по-иному. Поняв, что после богини невозможно быть с другой женщиной, я умер как мужчина. Я возненавидел свое тело и захотел унизить его. Я купил рабов и заставил их связать меня и максимально унизить, что они сделали с удовольствием. Затем я их убил, чтобы никто не узнал о моем страшном грехе. И вы первые, кому я доверяю свою страшную тайну.

— Смысл этой тайны мне понятен, хотя совершенно не понятен твой поступок. Что касается пощечин — ничего странного в этом не вижу — сказал Марцелл.

— Ничего ты не понял, дорогой друг! Видимо, я плохой рассказчик. Да и Луций прав, что ты так и не вырос, — ответил беззлобно Пилат.

После этих разговоров три друга еще обсуждали практические вопросы. Император Тиберий приказал Луцию Виттелию снять с должности Понтия Пилата и отправить его в Рим. Для Пилата поездка в Рим могла оказаться роковой. Поэтому, спасая друга, Виттелий отправил его в Галлию под предлогом лечения от переутомления. Вместо Понтия Пилата он назначил прокуратором Иудеи Марцелла Публия.

Так распрощались три друга, которым не суждено было более встретиться.

Старик с Марией обсуждали вопрос поведения Сына Марии. Он все чаще стал рваться в прошлое, и это вызывало серьезное беспокойство. Их разговор перебил посыльный, который принес письмо от князя Баграта. Это было официальное приглашение на «Праздник утраченной невинности». Если Мария могла догадаться, о чем идет речь, то у Старика возник естественный вопрос о смысле интригующего названия. Чтобы подготовить Старика к представлению, Мария подробно рассказала ему об идеях князя, о которых он рассказал ей во время их последней встречи. Праздник должен был состояться через неделю. Через неделю обещал вернуться и Сын Марии, отправившийся в очередное путешествие во времени. Он обещал, что на этот раз, встретиться с Христом и подробно расскажет об этой встрече. Мария не в силах была отказать сыну и дала согласие на отъезд. Эта неделя для Старика и Марии длилась необычно долго.

Сын Марии выполнил обещание, вернувшись вовремя. Он выглядел огорченным, и после длительного отдыха начал свой рассказ.

Рассказ Сына Марии

Единственным человеком, который мог сказать о местонахождении Иисуса Христа, был Понтий Пилат. Обращение с такой просьбой к апостолам не имело смысла, поскольку для них она была неприкасаемой темой. Как и в прошлый раз, мне не повезло. Понтий Пилат был смещен с должности, и вместо него был Марцелл Паблий. За деньги Кот согласился помочь мне найти Пилата в Галлии, куда был отправлен Пилат. Информацию о том, где именно искать Пилата, Кот раздобыл за большие деньги, во всяком случае, с его слов. Пришлось отправиться в долгое путешествие в Виенну. Надо признать, что для такого рода дел Кот был незаменим. Поскольку мы не были ограничены в деньгах, то добрались до Виенны максимально быстро. Благодаря удивительным способностям Кота входить в доверие к людям, мы вышли на Пилата. Пилат выглядел стройным пожилым человеком с аристократическими манерами. Рядом с ним оказалась женщина, с которой, как ни странно, Кот был хорошо знаком. Это оказалась Мария Магдалина. От нее Кот узнал, что Иисусу донесли о проблемах со здоровьем Пилата. Иисус попросил Марию Магдалину немедленно поехать в Иерусалим, чтобы оказать посильную помощь. Добравшись до Иерусалима, она, как и я, не застала его на месте. На ее счастье, мать Иисуса Мария оказалась в Иерусалиме, от которой Мария Магдалина узнала некоторые подробности. После того, как Понтий Пилат был отстранен от должности, он через своего посыльного попросил Марию о встрече, в чем та отказала. Тогда он отправил ей записку, в которой был лишь вопрос: за что? Мария отправила ему ответ: туман оказался слишком плотным для раба! Значения этих слов Мария Магдалина не знала. Отправившись в Виенну, она застала Пилата в неадекватном состоянии и поняла, что он психически болен. Мария Магдалина стала ухаживать за ним. Пилат, как правило, молчал, но время от времени выкрикивал: за что? Как-то она решилась спросить его, что означает его вопрос. На удивление спокойно Пилат ответил: «Я, прокуратор Иудеи Понтий Пилат знал много тайн — тайн посторонних людей. Но есть тайна, принадлежащая мне, которую пронес через всю свою жизнь, но так и не раскрыл. Она ударила меня трижды по щеке, не понятно за что. Я прямо спросил ее об этом, и она ответила. Но смысл ответа был не понятен. За что?» Сказав это, он вновь ушел в себя.

Кот был весьма огорчен состоянием Пилата, потому что понимал, что бессмысленно у него что-то спрашивать о месте нахождения Иисуса. В тот вечер Кот признался мне, что так даже лучше, поскольку заставит Марию Магдалину сказать, где находится ее муж. Сказал с какой-то злостью. Когда Мария Магдалина провела Пилата в дом, Кот зашел за ними, попросив меня подождать снаружи. Через какое-то время я услышал в доме крики. Когда раздались хрипы, я зашел в дом и увидел взбешенного Кота, который душил Марию Магдалину, крича: «Ты мне скажешь, где Иисус!». Когда женщина ослабла, издав последний храп, Кот понял, что убил ее. Сложилась ужасная ситуация. Но люди его склада быстро находят решения. Поскольку Пилат уснул и не представлял проблем, Кот уложил тело Марии Магдалины на кровать, а сам, устроившись в кресле, предложил подождать до утра. Пилат проснулся, лишь только рассвело. Умывшись, он подошел к кровати Марии Магдалины и откинул одеяло. Было видно, что этот человек видел много смертей, потому что как-то обыденно произнес: «Она мертва». Сев на кровать, он стал ласкать волосы умершей Марии Магдалины. Затем, поцеловав ее в лоб, резко встал. «Идемте скорее, Мария ждет меня — сказал он торопливо, обращаясь к нам — она обещала раскрыть тайну!». Пилат вышел из дома и быстро куда-то зашагал. Мы с Котом пошли за ним. Дойдя до середины моста, он подозвал нас к себе и стал пальцем указывать на текущую под мостом реку. «Она не обманула! Она пришла! — кричал он. — Вы видите ее?». Кот честно признался, что ничего в реке не видит. «Она же смотрит на меня, она обещала раскрыть тайну! За что, Мария? — кричал он, перегнувшись через перила. — Говори громче! Пожалуйста!». Кот не успел схватить Пилата, который обеими руками взывал к ней, и, сорвавшись, полетел вниз. Вода мгновенно поглотила Пилата и больше мы его не видели.

Кот странно усмехнулся и сказал, что надо вернуться, чтобы забрать вещи. Когда мы вернулись в дом, там были какие-то люди. Они схватили Кота и увели. На следующий день Кот был повешен.

После смерти императора Тиберия в 37 году в жизни Иисуса многое изменилось. Парфия немедленно воспользовалась ситуацией и, свергнув Митридата с армянского трона, оккупировала Армению. Митридат был вынужден укрыться у своего брата Фарасмана I, царя Иберии. Пришедшему к власти Калигуле, было не до Армении. Ко всему прочему, Иисус узнал о смерти близких ему людей — Марии Магдалины и Понтия Пилата. После долгих раздумий, он решил посетить Индию, страну буддизма и зороастризма, чтобы ближе познакомиться с их философией. Чтобы не останавливать начатую им работу в Армении, он оставил вместо себя апостола Фаддея. Прежде чем пойти в Индию, Иисус решил посетить мать и отправился в Иерусалим. Хотя прошло четыре года, как он покинул Иерусалим, все же существовала опасность быть узнанным. Но, отправляясь в дальнее путешествие, Иисус не мог не увидать мать. Когда он неожиданно вошел в дом, Марии показалось, что комната осветилась. Так любить друг друга, как они, могли лишь боги. Во всяком случае, это была неземная любовь. Он не дал ей упасть, поскольку тут же взял на руки, и она, обняв сына за шею, прижалась щекой к его щеке. Мария не плакала, ничего не говорила, даже не целовала своего Бога. Все эмоции о встрече были растрачены давно. Иисус, огромный и сильный, держал на руках свою девочку. С тех пор, как он повзрослел и впервые взял мать на руки, у него возникло к ней еще одно чувство — чувство сильного мужчины к незащищенной женщине. Как ни странно, но и в ней смешались эти два чувства. Мария не отпускала его, не двигалась, и казалось — даже не дышала.

— Мама, что с тобой? — весело спросил Иисус. — Вот я и дома.

Услышав голос сына, Мария ожила и, посмотрев ему в глаза, улыбнулась и начала целовать его лицо. Затем, когда он опустил ее на пол, сказала:

— Ты голоден! Сейчас пойду, приготовлю твои любимые блюда. Ты ведь для этого приехал? — засмеялась она и пошла на кухню.

Дом лишь тот, в котором есть мать. Он почувствовал этот уют, как будто и не было многих лет отсутствия. Иисус, сбросив с себя дорожную одежду, устроился на тахте. Мария, услышав шум, вернулась в комнату.

— Ты знаешь, сынок, сколько бочек вина утекло с тех пор, как ты ушел? Можешь посчитать. Каждые три дня я меняла воду, в расчете на то, что ты вернешься, и тебя будет ждать согретая солнцем вода. Эта та самая бочка, в которой я тебя купала в последний раз — сказала Мария. — Иди, искупайся с дороги. Не беспокойся, на этот раз я тебя полностью купать не буду — ведь ты женатый мужчина!

— Нет, мама, к сожалению, Мария Магдалина умерла, — ответил Иисус.

— Как, когда? — упавшим голосом спросила Мария.

— Несколько месяцев назад, мне точная дата не известна.

— Жаль. Примерно тогда же умер и Понтий Пилат.

— Они умерли в один день.

— Как? — с удивлением спросила Мария.

— В один день и в одном месте, — ответил Иисус.

— Не понимаю, как такое могло произойти?

— Я тебе подробно расскажу за столом. А сейчас пойду в бочку.

Иисус давно не получал такого удовольствия. Мать помыла ему грудь, спину и голову, затем ушла готовить еду, приказав остальное сделать самому. Все, как в детстве!

— Мама, та знаешь, что искупала Бога? — спросил Иисус.

— А кто тебе сказал, что ты Бог?

— Я ведь рожден Богиней! Не так ли?

— Тебе виднее, сынок, — ответила Мария, счастливо ему улыбаясь.

За столом Иисус спросил:

— Мама, как ты узнала о смерти Понтия Пилата?

— Ко мне зашел его близкий друг Марцелл Публий, который сейчас является прокуратором Иудеи, и сообщил об этом, — ответила Мария. — Но каким образом Мария Магдалина оказалась в Виенне? — с удивлением спросила она.

Иисус подробно рассказал все, что знал.

Закончив трапезу, мать и сын сели напротив, любуясь друг другом.

— Кстати, мама! После смерти Марии Магдалины я обнаружил среди ее вещей перстень с черным благородным опалом. На нем были инициалы Понтия Пилата. Откуда это? — спросил Иисус.

Мария ответила не сразу. Она поняла, что Мария Магдалина по каким-то причинам ничего не сказала Иисусу. «Возможно из женской ревности?» — подумала она. Но дальше рассуждать не стала, а сыну ответила:

— Мне его подарил Понтий Пилат на свадьбу, сняв со своего пальца.

— Невероятно! — воскликнул Иисус. — Он был на твоей свадьбе?

— Да! Вместе с Овидием, — ответила Мария.

— С великим Овидием?

— Тем самым! Бог часто сводит великих людей вместе. Видимо, в этом есть нужда, — задумчиво проговорила Мария.

Заметив такую реакцию матери, Иисус закрыл эту тему.

Иисус провел с матерью три месяца, не выходя из дому. Лишь однажды он с матерью пошел к Марцеллу Публию. Узнав, что Мария просит его аудиенции, Марцелл сам вышел к ней и провел в резиденцию. Иисус был потрясен, когда увидел, как прокуратор встал на колени перед Марией и поцеловал ее руки. О таком он никогда не слышал. Но еще более его удивила реакция матери, которая восприняла этот жест спокойно.

— Это твой сын Иисус, не так ли? — утвердительно спросил Марцелл.

— Да, это мой Бог, — ответила с гордостью Мария. — Но откуда ты знаешь? Вы вроде бы не встречались.

— И не только твой! Открою маленький секрет. Нас было три друга: Пилат, Луций и я. Мы не виделись 37 лет, когда судьба нас свела в Иерусалиме. Не без помощи Луция Виттелия, я заменил по приказу Тиберия Понтия Пилата, став прокуратором Иудеи. Перед своим отъездом в Галлию, куда он поехал по совету Луция, Пилат попросил меня оберегать Марию. Этой Марией оказалась ты, — улыбнувшись, сказал Марцелл, — так что ты находишься под постоянной, не заметной для тебя, охраной. Надеюсь, этот секрет тебя не смутит. Теперь понятно, откуда я знаю про Иисуса?

— Я была под постоянным его покровительством со дня рождения Иисуса, — ответила несколько задумчиво Мария, — но не знала, что он будет охранять меня и после своей смерти. Вы были достойными друзьями, спасибо вам. Поэтому пришла, Марцелл, за твоим советом и помощью.

— Буду счастлив помочь!

— Иисус желает посетить Индию. Это очень далеко и не безопасно. Что можешь посоветовать?

— Когда Пилат с Овидием решили посетить Иудею, им помог Марк Флавий, который был капитаном либурны. Сейчас дело продолжает его сын. Я передам записку с просьбой к Флавию, чтобы он помог Иисусу добраться на корабле до Индии, куда ходят торговые суда. Это хоть и долгий путь, зато наиболее безопасный.

— Иисусу придется добираться до Рима? — разочарованно спросила Мария.

— Рим великий город! Ты был там? — обратился Марцелл к Иисусу.

— Был там не раз и очарован им, — ответил Иисус, — так что, такой вариант много лучше, чем я предполагал. У меня в Риме есть друзья. Возможно, там я выясню, какая связь между Пилатом, Овидием и их поездкой в Иудею.

— Как познакомился Пилат с Овидием, могу рассказать в следующий раз, поскольку это длинная история. А о причине их путешествия расскажу сейчас. Как-то в разговоре с Овидием, Пилат сказал, что в Назарете видел девушку необыкновенной красоты. Овидий ответил, что и в Риме есть такие девушки. Пилат уверенно возразил, сказав, что исключительной красоты девушки рождаются раз в две тысячи лет. Так ему сказала известная в Риме гадалка. Будучи поэтом, Овидий настоял на том, чтобы Пилат отправился с ним в Назарет, ибо, по его разумению, поэт не имеет права пренебречь прекрасным. Организацию путешествия Овидий взял на себя. Он обратился за помощью к Мессале Корвину, который поручил Марку Флавию взять друзей на борт. Интересный факт: в свое время Мессала Корвин был наместником Сирии, как сейчас наш друг Луций. Добравшись до Назарета, они попали как раз на свадьбу этой девушки. Поскольку с собой у них ничего ценного не было, Пилат снял с пальца кольцо и отправил в подарок невесте. Овидий тогда сказал: «Не только через две тысячи лет, а, возможно — никогда! Но проверить это мы не сможем». Эту девушку звали Мария, и она перед нами.

Марцелл вновь встал на колени перед Марией и поцеловал ей руки.

— Пилат тогда сказал Овидию: «Эта девушка не будет жить в нищете!» — продолжил рассказ Марцелл. — И обещание свое выполнил. Все свои действия он осуществлял через старания Никодима, который тогда был мальчишкой. Пилат ему дал образование и помог позже стать первосвященником. Пожалуй, это все, что я знаю. Не исключаю, что в чем-то я не так осведомлен, Поскольку Пилат был скрытным человеком, и пришлось что-то домысливать. Для полной картины произошедшего сейчас здесь, скажу, что Луций Виттелий вместе с Пилатом сместил и первосвященника Каиафу на Ионотана.

Попрощавшись с Марцеллом и поблагодарив его за все, мать и сын вернулись домой. Каждый из них систематизировал в голове информацию, полученную во время встречи. Если для Марии открылись лишь некоторые нюансы прошлого, то для Иисуса что-то не сходилось.

Праздник утраченной невинности

Как и прежде, была подана карета, и Старик с Марией отправились в качестве почетных гостей на праздник. Площадь, на которую въехала карета, напоминала Римский форум в миниатюре. На против замка была церковь. К замку примыкала уменьшенная постройка Парфенона, храма, построенного в честь богини Афины-девственницы. Князь Баграт встречал гостей у ее входа, куда подъехала карета. Когда зашли в здание, оно оказалось не столь маленьким, каким казалось снаружи. Как и полагалось, в зале стояла копия статуи Афины работы Фидия, которую создал местный молодой скульптор. Слева от входа, вдоль колонн, был накрыт стол, за которым сидели пятьдесят девственниц. Вдоль правых колон стояли пятьдесят парней. Это было все населения Амберда, во главе которого стоял князь Баграт. В центре зала был установлен большой подиум, покрытый ковром. Для князя и гостей была установлена ложа. По углам подиума стояли большие амфоры. Девушки сидели в белых прозрачных одеждах. «Какие они все красивые! — подумала Мария. — Да, с молодостью не поспоришь!».

Все смотрели на ложу, ожидая команды князя. Князь Баграт встал и произнес:

— Неповторимые, молодые, красивые, талантливые, нашедшие новые формы жизни человеческого общения, жители Амберда! Каждый из нас по каким-то личным причинам оставил прошлую жизнь, желая родиться заново. Бог не дал возможности иметь более одной жизни, но мы его еле заметно перехитрим. Покончив с первой жизнью, мы возродим новую эпоху. Нам удалось совместно создать иной, интригующий формат общества, к которому мы пришли после долгих споров и компромиссов. Мы создали новую мораль, которой никогда не существовала. Мы договорились исключить из нашего общества такое понятие, как ревность. История знает много случаев, когда ревность приводила к трагическим случаям, коверкала судьбы и сводила людей с ума. Мы исключили институт брака, но не исключили любовь, поскольку она непреодолима, создает свои законы и свободна от любых посягательств на ее право. Мы утвердили истину, которую попрали мужчины со дня своего существования, пользуясь своей физической силой. А истина заключается в том, что лишь женщина определяет право любить ее и владеть ею. Здесь пятьдесят девушек, которые одна краше другой, и любой мужчин сочтет за великую честь, если девушка отдаст ему предпочтение. Мужчина не вправе отказаться от ее предложения быть с ним, ибо отказ равносилен оскорблению. Христос говорит: «А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем». И еще: «Кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует».

Исключая институт брака и, давая исключительные права женщине на выбор мужчины, мы отрекаемся от этой заповеди, что приведет к гармонии в нашем небольшом обществе.

Любим ли мы детей, или любим ребенка, находя в нем свои черты? Миру известны много случаев, когда мужчина, взрастив ребенка, вдруг узнает, что не он его биологический отец — и происходит катастрофа. Вывод: мужчина любит не ребенка, а себя в нем. Элементарный эгоизм. Ребенок не отвечает за свое рождение, но расплачиваться приходится ему. Поэтому мы решили отдать абсолютный приоритет ребенку, рожденному в нашем обществе. Ребенок будет нашим идолом и будет принадлежать нам всем. Лишь мать будет уверена, что это ее ребенок, а мужчина не станет среди всех детей отдавать кому-то предпочтение. Для прежнего мира, который мы покинули, это звучит кощунством. Как мы реализуем такую возможность, вы знаете. Если кто-то не согласен с этим, пусть скажет сейчас, подняв руку.

Князь сделал паузу, ожидая возможные возражения. Согласие выразили все. Тогда князь продолжил:

— Сегодня мы потеряем одну девушку, но приобретем первую женщину! Мы предварительно отобрали 16 девушек, изъявивших желание стать первой в новом статусе. Имя ее назовет жребий. Представление объявляю открытым!

Под звуки доола на подиум вышли 16 девушек, усевшись парами на ковре. Один из парней принес на подносе зары. Правила были просты: выбывала та, которая выкидывала меньшее число. Эта нехитрая игра в судьбу вызвала много эмоций у публики. Парень по очереди подходил к парам с подносом и объявлял результат выпадения чисел. Проигравшие девушки по очереди возвращались к своему столу. После первого этапа осталось восемь девушек. Взявшись за руки, они образовали круг. Заиграла зурна, и девушки начали танец. Скорее, не танец, а феерию. Восемь девушек в прозрачной одежде без нижнего белья двигались по подиуму независимо друг от друга, импровизируя движения в силу своего восприятия танца и музыки. Они прекрасно осознавали красоту своего женского тела, подчеркивая в каждом па волнение грудей в сочетании с изгибом тела и вращением бедер. Это не было похоже на танец живота. В танце была чувственность и отрешенность от мира, ибо каждая из девушек вогнала себя в транс. Такому танцу не учат, его невозможно повторить. В любой девушке в крови сидит гений танца, ей нужно лишь дать раскрепоститься, и она создаст шедевр. Свобода! Истинная свобода, не вмещенная в рамки условностей, приводит к совершенству творчества. Это была основная идея князя Баграта, которую он пытался воплотить в жизнь на маленьком клочке земли. Ему трудно было эту свободу предсказать на все эпизоды жизни. Она должна была проявляться каждым членом единомышленников и вырываться наружу в соответствии с их желаниями, как выплеснулась сейчас в танце чувственных девушек. И вновь в голове Марии промелькнуло: «Я красива, но несоизмерима с молодостью этих девушек». И она вспомнила своего мужа, который был старше ее на бесконечное множество лет. «Ни в этом ли была его печаль?» — подумала она.

Музыка прекратилась, а с ней и танец. Все в восторге стали хлопать. Не давая девушкам прийти в себя, парень с подносом подошел к ним, в результате чего, четверым из них пришлось покинуть сцену, благодаря жребию. Оставшиеся на сцене девушки ждали нового жребия, но услышали голос князя:

— Граждане нового мира! Жребий сделал свое дело — вас осталось четверо. Теперь вы сами выберете королеву. Каждой из вас будет присвоен номер. Затем вы получите шары с номерами соперниц. На полу будут стоять два ящика — белый и черный. В белый ящик вы положите номер выбранной девушки, а в черный ящик — два оставшихся шара. Если в белом ящике окажется три одинаковых номера — королева будет выбрана. Если этого не произойдет, есть ряд вариантов исхода голосования, поэтому возможны несколько туров. Итак, начинаем!

До сих пор молчавший Старик, повернувшись лицом к князю, сказал:

— В этой игре есть интересный психологический момент: кого выбирать из соперниц — наиболее сильную или слабую?

— Это действительно забавно, — ответил князь, — но у них слишком мало времени для обдумывания решения. Здесь работает «внутренний голос».

Парень, ведущий жеребьевку, вытащил первый шар и объявил: единица! Вытащив второй шар, объявил: единица! Все с нетерпением ждали третьего шара, ибо могла определиться победительница, но в руках ведущего оказался шар под номером два. Теперь, если последний шар окажется двойка, то определятся финалистки. Но выпал номер четыре.

Князь, узнав результат, объявил дальнейшие действия:

— Девушка под номером один попала в финал, но в дальнейшем розыгрыше судьбы будет участвовать. Таким образом, финалистка получает три шара для голосования, а остальные — по два. Итак, продолжаем!

Ведущий вытащил первый шар и объявил: тройка! Второй шар: тройка!

Послышался голос князя:

— Как я уже сказал, если выпадет трижды одно и то же число — королева будет избрана.

Мария тихо произнесла:

— Будет тройка.

Ведущий всячески оттягивал действо. Наступила тишина волнующего ожидания. «Тройка!» — закричал ведущий. Как любят говорить журналисты, зал взорвался от аплодисментов и криков. Когда шум затих, князь громко объявил:

— У нас есть королева, и имя ее Ашхен, что означает небесная! Отныне мы будем ей покланяться как богине. Она будет первой среди равных. Аминь!

Все повторили: аминь!

Князь объявил перерыв и на площади был зажжен жертвенный огонь, где должны были заклать четыре ягненка в честь первой женщины замка Амберд.

В ложу Зара принесла кофе. Поблагодарив ее, князь спросил у Марии:

— Как ты догадалась, что будет тройка?

— После первого тура, когда не было ни одной тройки. Это была соперница, которой все опасались, откуда я и вычислила победительницу. Это ответ на «психологический момент».

— Что-то не очень понятно. По логике, она должна была проиграть, — возразил князь.

— По мужской — да! — улыбнулась Мария.

— Ты страшная женщина! — засмеялся в ответ князь.

— Ужасная! — подтвердил Старик и поцеловал Марию в подставленную щеку.

Начался заключительный акт великого праздника. Ашхен стояла на подиуме — счастливая и сияющая. Ее тяготила девственность, как и всех остальных девушек. Она давно и многократно испытывала оргазм клитором, играясь с ним струей воды или пальцем. Но фантазия уводила ее дальше в неведомое, где хотелось ощутить в себе нечто могущественное и властное. Ашхен понимала, что реальность может оказаться другой, но, несомненно, — восхитительной.

Ашхен спустилась по небольшой лестнице с подиума и прошла мимо парней, стоящих вдоль колонн. В зале стояла тревожная тишина. Пройдя мимо всех пятидесяти участников, ожидающих своей участи, она повернулась и пошла обратно. Дойдя до конца, она остановилась и, немного постояв, вновь начала свое шествие. Наконец она решилась и, взяв одного из парней за руку, поднялась с ним на подиум. В зале стало шумно, и чувствовалась нетерпеливость зрителей. Выбор был сделан! Парня звали Арам, он был одним из самых высоких в княжестве. Князь, выйдя из ложи, подошел к подиуму и, поднявшись к счастливой паре, набросил на голову девушки фату, а на шею парня накинул золотую цепочку с маленькой ложкой. Поцеловав молодых в лоб, князь вернулся в ложу.

Заиграла кяманча. Ашхен, сбросив с себя одежду и оставшись лишь с фатой на голове, подошла к Араму и, прижавшись спиной к его груди, подняла руки, обхватив ими его шею. Парень взял в руки ее грудь так, чтобы соски выглядывали наружу сквозь его пальцы. Арам впервые держал в руках девичью грудь и был ошеломлен ее необычайной притягательностью и воздействием на его человеческое существо. До сих пор он знал необъяснимое воздействие на себя музыки, поэзии, рассвета и заката солнца или печальной гибели снежинки на ладонях. Все это относилось к не раскрываемой области чувств, данных лишь человеку. И вот новое, неведомое чувство от касания к девичьей груди, немедленно откликнувшейся на его прикосновение возбужденными сосками; и это чувство своим величием стало над всеми остальными, которые ему были знакомы раньше. Но очень скоро он понял, что это лишь малое начало того, чем может восхитить женское тело мужчину, превратив его немедленно и в сумасшедшего эстета, и в бесчувственного субъекта ко всему окружающему миру. Арам был ведом несравненной Ашхен, она управляла им своим изяществом каждого движения тела и мысли, ибо женщина даже в самые эмоциональные моменты жизни не теряет контроля над обстоятельствами, и артистизм в ней неистребим.

Ашхен, повернув голову к отключенному от всего земному парню, овладела своими губами его рот. По всему было видно, что Арам тоже девственник. Но если женская девственность властная, то мужская — беспомощна. Рот девушки агрессивно-приятно завладел своим визави, и от этого поцелую парня слегка покачнуло. Не отрываясь от поцелуя, девушка повернулась к нему, и грудями, сбежавшими от рук парня, уткнулась почти в живот. Большая разница в росте мешала поцелую и Ашхен, обхватив Арама руками за шею, взобралась на него, оплетая ногами талию. Он был слаб для такого долгого и агрессивного поцелуя, и его вновь качнуло, на что немедленно отреагировала девушка и стала медленно соскальзывать по его телу вниз. Ее груди скользили все ниже и ниже, попрощавшись вначале с грудью парня, затем с животом, что невольно оторвало молодых от поцелуя, затем скользнули по волосатым ногам. Девушка стояла на корточках перед Арамом, и перед ней возник блистательный жезл мужчины, который произрос из набедренной повязки, которую она красивым жестом отбросила прочь. Вот он — главный герой жертвенного ритуала казни девственности, трепетно ожидающей своего единственного палача, воспетого в грезах ее обладательницы! Ее мокрый от долгого поцелуя рот освятил слюной своего долгожданного палача, чтобы помочь ему свершить божественный ритуал. Но этого можно было и не делать, ибо главная виновница торжества уже давно была готова к соитию, напоенная любовной влагой.

С корточек Ашхен опустилась на колени и, уложив грудь и скрещенные руки на пол, правой щекой уткнулась в запястье, и замерла. Она слегка раздвинула ноги и перед Арамом возникла вся панорама двух больших белых холмов возвышающимися над ее выгнутым телом, между которыми размещалось и сияло то, что видел он впервые. Как и все девственники и девственницы, он не совсем точно представлял предмет своей мечты. Он читал поэтические образы наподобие раскрывающихся розовых лепестков и прочей ерунды. Все было гораздо прозаичней. И все же эта проза необъяснимо манила к себе.

Арам встал на колени и отправил свой жезл в нужном направлении. Он увидел, что розовые лепестки действительно раздвигаются, и неожиданно резко вошел в заветное лоно до предела, ограниченного холмами. Он продержался внутри лишь несколько секунд и так же резко вышел. Не было ни крика, ни стона. Арам встал и публика, увидев окровавленный жезл, стала хлопать. Все стояли со счастливыми лицами, и князь Баграт громко произнес: «Свершилось! Аминь!». Весь зал повторил: «Свершилось! Аминь!».

Ашхен вновь встала на колени перед своим окровавленным идолом, стремящимся ввысь, и трижды поцеловала его, окрасив свои припухшие от природы губы. Затем легла на спину, широко расставив ноги, и поманила Арама к себе. Арам понял, что от него требуется и, опустившись на пол, поцеловал свою жертву. Увидев, что его губы тоже в крови, она притянула его голову к себе, и их молодые уста долго не покидали друг друга, слившись в поцелуе. Затем девушка встала, и Арам, сняв с себя цепочку с ложечкой, стал собирать ею капли крови и разливать их в четыре десятилитровые амфоры с вином.

Но церемония на этом не закончилась. Ашхен вновь легла с раздвинутыми ногами, а парни подходили по очереди к ней и, взглянув на жертвенную девственность, произносили: «Невинна!», затем целовали ей пальцы ноги.

После окончания церемонии, Арам взял на руки Ашхен и посадил на свое плечо. За колоннами был вход в грот, где и исчезли двое влюбленных. После чего несколько человек закрыли грот большой каменной плитой, которая должна будет отодвинута ровно через неделю.

С улицы просочился запах жареной баранины. Все сидели за столом, и четверо парней разливали из амфор вино, изготовленное по рецепту князя, с растворенными каплями утраченной невинности. Зара принесла три бокала вина. Подняв бокал, князь сказал:

— Хотя в этом бокале находится лишь несколько молекул жертвенной крови, мы, выпив его, приобщаемся к таинству совершенного обряда, который положит начало новой жизни — и родятся дети в нашем маленьком сообществе, и их будет с каждым годом больше, и будут они прекрасны, родившись от красивых людей, и будут принадлежать всем. И не будет между ними никакой дискриминации, поскольку мы исключим источник этого явления, заложенный в принципе «мой — не мой ребенок».

— Понимаю, что в этом постулате есть много спорного — и время рассудит, — ответил Старик, — но не понимаю, почему общество так противится демонстрированию того прекрасного действа прекрасных тел, которое приводит к рождению главного чуда природы — ребенка. Я смотрел на лица людей и видел, с каким восторгом и соучастием они смотрят на все происходящее в их присутствии. Вспомним Пастернака: «Скрещенья рук, скрещенья ног, судьбы скрещенья». Что может быть постыдного в слиянии двух молодых тел, приводящих к их блаженству?

В это время послышался крик. Все моментально замолчали, вслушиваясь в сводящую с ума музыку крика оргазма, исходящего из грота. То был голос королевы Ашхен, которая не произвела ни звука, лишаясь невинности, но сейчас выплеснула всю страсть миру, провозглашая: я счастлива! Все встали и, подняв бокалы с вином, выпили за чувства, которые извергались, срывающимся криком.

Послышался голос князя Баграта: «Аве, Ашхен!» И зал вторил ему.

Так завершился Праздник утраченной невинности. Поблагодарив хозяина за доставленное удовольствие, гости, сев в карету, уехали. Напоследок князь сказал, что через неделю будет продолжение праздника, и он будет счастлив новой встрече.

Прошло еще три месяца, но ситуация для Президента никак не менялась. Он каждый день с надеждой смотрел на кресло, но оно продолжало оставаться пустым.

— Судя по всему, ты заждался меня, не так ли? — спросил Сын Марии.

Президент от неожиданности вздрогнул и обрадовался, увидев наконец-то в кресле молодого человека.

— Что греха таить? — ответил он. — Ждал, конечно. Однако должен признаться, что если ты и бог, то весьма жестокий.

— И в чем же она заключается, эта жестокость?

— Как в чем? Ты на три месяца оставил меня одного.

Сын Марии рассмеялся:

— Мало того, что ты находишься в комфортном Аду, так еще хочешь, чтоб Бог тебя обслуживал. Понимаю, от старых привычек отказаться трудно. У тебя был секретариат и куча помощников, которые отрабатывали и клали тебе на стол несколько решений того или иного вопроса, а ты, даже не читая, выбирал наугад один из вариантов, и это считалось твоим мудрым решением. Должен признаться, у меня гораздо больше проблем, а я один. И все от меня что-то требуют! Бог — весьма неблагодарная профессия.

— А ты откажись, если это профессия.

— Профессию не выбирают — с нею рождаются. Некоторые родители пытаются сделать из ребенка музыканта, а тот рожден гениальным хирургом, и этот ребенок на всю жизнь остается с комплексом бездарности. Возьмем твой случай. Ты был рожден Вором, а сунулся в президенты. Результат — Президент-воришка.

— Ты все время хочешь меня унизить.

— Ничего подобного! Я декларирую факты. Ты не понял основную роль Президента. Президента избирают для того, чтобы лишить его собственного «Я», и все его действия были бы направлены на «мы». Понимаю, тебе недоступна эта логика, но у тебя впереди вся адская жизнь, так что будет время, о чем поразмышлять. Кстати, думать — весьма увлекательное занятие. Много выдающихся людей, попавших волею судеб в тюрьму, время тратили не зря, создавая в уме гениальные произведения. В качестве примера, назову тебе Достоевского. Понимаю, что ты его не читал, но слышал о нем. Остальных называть не буду, поскольку вряд ли до твоего, занятого другим, уха могли дойти их имена. Хотя, впрочем, для разнообразия назову одного из них — Оскар Уайльд. Это — ирландский писатель, поэт, эстет и философ. О том, что он писал, рассказывать не буду — он слишком сложен для неподготовленного человека. Расскажу о причине, по которой он был осужден, чтобы тебе было интересно. А осужден он был за гомосексуализм, за страсть к молодому человеку. Так вот, благодаря его предложениям были изменены некоторые правила для осужденных, хотя он и не был специалистам в области юриспруденции. Что касается воздействия пребывания в тюрьме на его творчество, оно отразилось в создании целой баллады.

— Надеюсь, ты не начнешь сейчас читать ее мне? — с иронией спросил Президент.

— Не кощунствуй! Как я могу позволить себе такую пытку для тебя? — ответил Сын Марии. — Впрочем, пару его строчек тебе могут оказаться доступными. Когда в восьмилетнем возрасте у Оскара Уайльда умерла сестричка Изола, он посвятил ей трогательные стихи:

Ступай легко: ведь обитает

Она под снегом там.

Шепни нежней: она внимает

Лесным цветам.

К удивлению Сына Марии, Президент растрогался.

— Признаюсь, не ожидал, — сказал Сын Марии, — видимо, вспомнились детские стихи.

— Я сам удивлен, — ответил Президент, — возможно, и так. Но сказалось и долгое заточение.

— Меня это радует. Все же Ад задуман не зря!

— Послушай, молодой человек, не морочь мне голову! Зачем Богу надо было создавать Ад и Рай? Создал бы людей такими, чтобы они не творили всяких непристойных вещей, и жили в любви и согласии. Бог не существует, ибо будь он таким, каким его пытаются представить, мир был бы другим.

— Примитивно рассуждаешь. Бог создает тенденции и не вмешивается в детали. Если бы он действовал по твоей логике, то создал бы только камни, но не Человека. Он подарил человеку свободу выбора, а как он ею воспользуется не его прерогатива. Но Бог честен до конца — он предупреждает о существовании Рая и Ада, оставляя право выбора для каждой личности.

— Знакомые мотивы! О правах, о выборе, о свободе сказано так много и нудно, что ты стал напоминать мне наших профессиональных идеологов. Я их называл «идиотологами».

— Молодец, Президент! А я подумал, что ты совсем безнадежен. Согласен, что есть набор слов, которые эксплуатируются всеми, но каждый вкладывает в них свой смысл. Но я говорю о первоначальном значении этих слов.

— Не очень понятно. Что означает «первоначальное значение»? Тогда как надо понимать «любовь» гомосексуалиста Оскара Уальда к юноше? Все же первоначальный смысл любви приводил к рождению ребенка.

— Пожалуй, из всех «тенденций», как я выразился, созданных Богом, наиболее сложной и разнообразной по своему содержанию и возможностям, является любовь. Это мощное чувство — всепроникающее, охватывает все сферы жизни, включая животных. Да-да, и животным тоже доступна любовь! Поэтому невозможно объяснить каждое проявление этого чувства. Оскар Уайльд был женат, имел двоих сыновей, окончил Оксфордский университет, где слушал лекции выдающегося теоретика искусства Джона Раскина, того самого, который на всю жизнь остался девственником, увидев в первую брачную ночь волосы на лобке невесты.

— Не понял! — удивился Президент. — Сказал бы ей, так она бы сделала из Нее девочку. Да и какого черта он решил заняться этим при свете?

— Об этом и речь! — ответил Сын Марии. — Живя в Викторианскую эпоху, когда господствовали пуританские нравы, он видел Ее лишь у девочек, а являясь теоретиком искусства, остался теоретиком во всем. Что касается света. Он же был эстетом! А Оскар Уайльд, видимо, увлекся эстетикой после того, как женился, и суть этого понятия трансформировалась в любовь к мальчикам. Это все мои домыслы, основанные на фактах. Какова реальность узнать невозможно, поскольку, как я уже отметил, нюансы любви неисчерпаемы.

— Как ты все можешь закручивать! Тебе надо пойти в адвокаты, а не в боги. Ты сможешь оправдать что угодно.

— Все же Данте был прав, поместив между Адом и Раем Чистилище! Ум твой начал работать. Неровен час, и ты перейдешь туда. Здесь я хочу помочь тебе. У тебя огромный опыт президента. Напиши основные положения новой Конституции, которая допускала бы к власти лишь людей, способных не воровать. А о гомосексуалистах больше не думай. Вначале для меня все было просто — отвергнул и баста! Но когда выяснил, сколько великих людей было им увлечено, я перестал соображать. Так что лучше о них тебе не знать.

— Назови хотя бы кого-то, — попросил Президент.

— Для этого тебе надо выпить воды, а то может стать дурно.

— Нет проблем! — сказал Президент и пошел за холодным «Бжни». Вернувшись со стаканом воды, он увидел пустое кресло. — Этот негодяй решил отучить меня от холодильника, — заключил он, разбивая стакан об пол.

Каждое прощание матери и сына напоминало безумство. Иисус и Мария понимали, что встреча может более не повториться. Любая мать мечтает иметь гениального сына, но, заполучив его, осознает, что обрекает его на несчастья. Есть некий парадокс в гениальности: носитель ее дает людям благо, в ответ получает зло, порожденное завистью. Мария знала цену Иисусу и понимала источник его бед, но что ей оставалось делать? Родись ее сын заурядным человеком, было бы лучше? Стало бы проще, но не было бы ее Бога. Иисус отправлялся в Индию, и неизвестно на какой срок. Возможно, для нее — навсегда.

Добравшись до Рима, Иисус в первую очередь встретился с апостолом Петром. С Петром они находились в постоянной связи, так что для него приезд Иисуса не был неожиданным. Тем для разговора было множество, и были вопросы, требующие скорейшего решения. В конце концов, они подошли к главному разговору.

— После недавней смерти Тиберия все резко изменилось в худшую сторону, — начал разговор Петр, — Император, хоть и тайно, но поддерживал меня в распространении новой религии. Он был мудрым человеком и хорошим политиком. Конечно, дорогой Учитель, огромную роль в необходимости распространения твоих учений Тиберию поведал Понтий Пилат. Вначале он преподнес ему новую религию в качестве альтернативы иудаизму, что объяснялось политическими соображениями, затем и сам уверовал, что позволило Тиберию шире взглянуть на возможности использования твоих идей в управлении государством. Калигула все это разрушил. Я имею в виду, как политическую и моральную поддержку, так и финансовую. А все началось с недовольства Тиберия деятельностью Понтия Пилата. Уход его с должности прокуратора Иудеи немедленно отразился на мне, поскольку Пилат напрямую участвовал в нашем деле. Калигула слишком молод для Императора, да его интересуют совершенно другие вещи. По этому поводу хорошо высказался Луций Сенека: «Гай Цезарь, которого природа создала словно затем, чтобы показать, на что способны безграничная порочность в сочетании с безграничной властью…». Этим все сказано. В некотором смысле такое поведение Калигулы нам на руку, но это является слабым утешением.

Иисус внимательно слушал Петра, не перебивая его разговор. Наступила небольшая пауза, и два великих человека задумались. Наконец заговорил Иисус:

— Да, смерть Тиберия многое изменила, в том числе и в Армении, которую немедленно оккупировала Парфия. Видишь, Петр, как много может значить один человек. Об этом мне говорил еще Понтий Пилат, уговаривая согласиться на подлог с моей казнью. Тогда он меня убедил и оказался прав. Я осознаю свою огромную роль в нашем деле. Пусть для всех я вознесся на небо и лишь эпизодически появляюсь то здесь, то там, но я непосредственно участвую в реализации великой идеи. Кроме всего прочего, я дополняю свое учение новыми формами. Живя эти годы в Армении, я изучил души армян, иберийцев и парфян — откуда происходят их нравы, ценности и жизненный уклад. Так вот, я усомнился в универсальности своего учения. У каждого народа своя душа, и под нее необходимо создавать религию. Для парфян многие мои предложения неприемлемы. Им нужен другой Бог. Казалось бы, Парфия ближе к Армении, да и ее цари, в основном, выходцы из парфян, но все же армянам и иберийцам ближе Рим, Афины, их культура и философия. Поэтому я уверен в успехе нашего дела там. Со временем, когда новая религия завоюет множество стран, некоторые народы могут несколько видоизменить ее, подстраивая под себя. Однако основополагающие идеи нашего Учения останутся в силе. В Индию я еду для того, чтобы удостовериться в правоте своей мысли: народ выбирает себе религию, исходя из своей внутренней структуры. Народы Индии имеют своих богов, китайцы — своих. И так будет всегда. Рим повторил богов эллинов, но сейчас тяготеет к нам. Калигула не может быть долго у власти. К нему на смену придут более дальновидные Императоры, которые поймут всю силу Христа. К сожалению, будет много жертв, но такова суть человечества.

Теперь о моей частной просьбе. Мне неизвестно, как долго придется отсутствовать, поэтому прошу тебя, Петр, взять под опеку мою мать Марию, которая живет в Иерусалиме. Я уверен, что Понтий Пилат дал аналогичное поручительство своему преемнику и другу Марцеллу, но мне было бы спокойнее знать, что твои люди будут заботиться о ней. Когда я доберусь до места, мы наладим почтовую связь, и я с нетерпением буду ждать сведения о ней.

Пожалуй, на сегодня все. Разумеется, до моего отъезда мы встретимся еще не раз. Мне в Риме надо встретиться с Марком Флавием, чтобы он помог мне добраться до Индии.

— Здесь нет проблем, — сказал Петр, — я лично знаком с ним. Завтра с утра пойдем к нему.

— Замечательно! — произнес Иисус. — А сейчас я хочу пройтись по великому Риму.

На следующее утро Иисус с Петром отправились к Марку Флавию. Тот прекрасно помнил свое путешествие вместе с Овидием и Понтием Пилатом. К сожалению, он ничего не знал о причине поездки друзей в Иудею. Он тогда лишь выполнил поручение Мессалы Корвина, взяв пассажиров на борт военного корабля. Это несколько огорчило Иисуса, поскольку он надеялся получить новую информацию о посещении Пилатом свадьбы Марии.

Марк Флавий обещал помочь с поездкой в Индию. Как только отправится в Индию торговое судно, он обещал сообщить. Петр поинтересовался, каким образом судно из Средиземного моря попадет в Индийский океан. Как любой моряк, Марк Флавий с удовольствием ответил на этот вопрос:

— Еще две тысячи лет тому назад был сооружен канал, соединяющий Нил с Красным морем и назывался «Канал фараонов». В период упадка Египта пришел в запустение, но был восстановлен Птолемеем I. Птолемей был близким другом Александра Великого, сына Филиппа II. Одна из легенд гласит, что он был незаконным сыном Филиппа II, но такого рода легенды всегда преследуют выдающихся людей. Став царем Египта, Птолемей многое сделал для государства, в том числе канал, который сейчас носит имя «Река Траяна». Так появилась возможность торговым судам общаться с Индией.

Марк Флавий еще много интересного рассказал из своей морской жизни, пока не понял, что утомляет слушателей.

Католикос был готов расцеловать молодого человека, когда вновь увидел того сидящим в кресле. Сын Марии, даже не поздоровавшись, спросил у Католикоса:

— Ну что надумал?

— Ты, о чем?

— У тебя здесь лишь одна забота — как расплатиться с девушкой.

— Хороша девушка! Знал бы ты, что она вытворяет.

— А что ей вытворять? Она исполняет твои желания — не более. Судя по тому, как ты говоришь, весьма достойно.

— Да, достоинства в ней — хоть отбавляй! — с сарказмом сказал Католикос.

— Так что ты решил? У меня нет времени с тобой полемизировать. Где деньги? Не хочешь расплачиваться с Лилит — твое дело. Тогда — прощай! У меня с тобой других дел нет.

— Куда гонишь? С деньгами надо быть внимательным.

— Особенно — ворованными.

— Не говори глупости! Как Католикос может воровать?

— Ты мне лучше скажи, — парировал Сын Марии, — как он мог заработать?

— Это сложный разговор, поэтому отложим на потом. Скажу другое: при всей твоей наглости, ты все же внушаешь доверие. Мой клад, назовем его так, находится у искусственного водопада в резиденции, из которой меня выкрали. Там, под большим деревом есть ниша из бетона. Ниша наполовину залита водой, на дне которой с правой стороны есть небольшая прорезь, в которой лежит ключ из нержавеющей стали. Он несколько странной конфигурации, но пусть это не смущает тебя. Взяв ключ, пойди в спальную комнату. Там в стене увидишь большой крест из черного мрамора. Взявшись руками за перекладину креста, нажми его вниз и проверни крест по часовой стрелке. Под основанием креста ты увидишь орнамент с выемками причудливой формы. Как использовать ключ, ты догадаешься. Но это еще не все. Вернув крест на место, подойди к иконостасу и протолкни его вовнутрь. Он легко поддастся, открыв ящик. Там и будет мой клад.

— Ты это сам придумал? — спросил с иронией Сын Марии.

— Разумеется, сам! Только каждую часть делали разные люди.

— Молодец! — похвалил Католикоса Сын Марии. — У тебя талант жулика. Я сразу сказал, что ты зря подался в Католикосы.

— Спасибо за комплимент! — ответил Католикос. — Я это учту. И что теперь, пойдешь за кладом, улучшив момент для своего очередного исчезновения?

— Да, я принесу клад. Но о каком моменте ты говоришь? — спросил Сын Марии и направился к двери. И, не дождавшись ответа, открыл дверь и ушел.

Католикос с Лилит были ошеломлены — ведь эта дверь была наглухо заперта! Католикос подбежал к двери и схватился за ручку, но дверь не отозвалась на его усилия.

Амберд приобрел большой успех, о нем уже говорили не только в Армении. В нем был создан комплекс различных развлечений. Особенно сюда стремилась молодежь и дети. Для детей здесь существовал особый статус, на что Мария направляла свое главное внимание. В зону отдыха люди входили по билетам, стоимость которых определялась посетителями. Были как бесплатные билеты, так и очень дорогие, причем стоимость никак не отражалась на услугах и комфорте. Как ни странно, а дорогие билеты пользовались успехом. Мария была счастлива от этого, поскольку понимала, что люди так выражают свою признательность. Минимум раз в месяц Мария посещала площадку для детей дошкольного возраста. Она возилась с детьми по нескольку часов, и дети ее обожали, чувствуя ее искреннюю любовь. В один из таких дней к Марии подошла парочка молодых влюбленных, и девушка, немного смущаясь, сказала:

— Здравствуй, моя Снегурочка!

Мария отреагировала мгновенно: прижав к себе девушку, поцеловала и ответила:

— Здравствуй, Нелечка! Хотя ты и стала невестой, я не могла не узнать тебя. Рассказывай: как дела, чем занимаешься, вышла ли замуж?

— А я действительно невеста, и это мой жених Арам, — представила она молодого человека.

— Очень приятно! — ответила Мария. — А я пожизненная Снегурочка для этой очаровательной девушки. Я была Снегурочкой для многих детей, но с Нелей меня связывают особые воспоминания.

— К сожалению, дедушка умер, а то бы я его пригласила на свадьбу, — сказала Неля.

— Да, его больше нет, но зато здесь находится его сын. Он очень похож на своего отца, и ты его сразу узнаешь.

— Как здорово! — по-детски воскликнула Неля. — А можно с ним встретиться?

— Нет ничего проще! — ответила Мария и позвонила Старику, приглашая его подойти к детской площадке.

Когда Старик подошел, Неля с детской непосредственностью спросила:

— Можно Вас обнять? — и, не дожидаясь ответа, обняла Старика и поцеловала в щеку.

— Вы так похожи на своего отца! — продолжила она. — Вас можно перепутать. Единственное отличие — у него была родинка на щеке.

Старик обнял девушку и растрогался. Мария предложила подняться наверх в бар. Вчетвером они сели на открытой веранде с видом на Арарат. Заказав коктейли с мороженым, они продолжили разговор.

— Арам, чем ты занимаешься? — задал естественный вопрос Старик.

— Он специалист по компьютерным технологиям, — ответила Неля за жениха. По всему было видно, что девушка влюблена.

— Интересная и перспективная специальность, — сказал Старик. — А у тебя какие планы на жизнь, Нелечка?

— Она отлично рисует и собирается стать дизайнером, — теперь уже Арам ответил за невесту.

— И когда же у вас свадьба? — продолжил допрос Старик.

— Через два месяца, — ответила Неля, — и мы были бы счастливы вас видеть на нашей свадьбе.

— Думаю, мы с Марией обязательно придем, — уверенно сказал Старик.

— Нет! — возразила Мария, — Они придут к нам, поскольку свадьба будет у Снегурочки.

Видя смущение влюбленных, Мария сказала, что все расходы берет на себя, и это будет первая свадьба в Амберде. Арам попытался возразить, говоря, что надо посоветоваться с родителями, но властный тон Марии не оставил места для спора.

— Разумеется, мы познакомимся с вашими родителями и все с ними решим, — заключила разговор Мария.

Обменявшись телефонами с Марией, счастливые молодые уехали в Ереван. Простившись с влюбленными, Мария позвонила архитектору Александру и попросила его приехать в Амберд. Примерно через час Александр приехал. Мария рассказала ему про свою новую фантазию. Ей захотелось сыграть роль доброй Снежной королевы и подарить молодоженам сказочный замок. Она попросила Александра познакомиться с множественными рисунками замков в детских книжках и выбрать из них самый замечательный. Непременным условием замка было то, что он должен стоять на краю ущелья, и от него вниз должен был спускаться стеклянный лифт к берегу реки. Внизу должна быть оборудована большая детская площадка, на которой детей будут развлекать сказочные герои. Александр, как всегда, загорелся новой идеей и лишь спросил, за какое время необходимо построить. Мария ответила, что желательно за год. Архитектор усомнился в столь быстрой реализации плана. Имея огромный опыт строительства, Мария согласилась с Александром, но лишь попросила построить замок по возможности быстрее.

Министр Внутренних дел Армении Армен Саакян и следователь Следственного комитета России Савченко регулярно встречались, чтобы координировать свои действия, но прогресса в поисках Президента и Католикоса не было. Все необходимые оперативные действия продолжались, где было задействовано множество групп, разрабатывающих разные версии. Чтобы сдвинуть следствие с мертвой точки, необходимо было ответить на главный вопрос: cui prodest? Прошло более полугода, но никаких серьезных политических действий в Армении не замечалось. Понятно, политические партии пришли в движение, однако это был привычный процесс, откуда не вырисовывался лидер, который способен был организовать столь дерзкое преступление. По-прежнему висел в воздухе вопрос: связаны ли похищения между собой? Логически эта связь была очевидна, но логику, как говорится, к делу не пришьешь.

— А что, если это просто предупреждение? — предложил версию Саакян. — Государство явно в упадке и не видно перспектив на будущее. Коррупция все поставила на свои места, и люди смирились с этим. Вернее, они думают, что это нормальное явление и приспособились к ситуации. Некогда борющиеся между собой партии, были напрямую куплены, лидеры которых получили от власти свою кормушку и успокоились. Всеобщей национальной идеи, чтобы народ пошел за ней, нет. А те, что были, полностью себя исчерпали. Кому же претит такое существование, ищут возможности за границей.

Теперь представим себе, что есть люди, которые хотят изменить ситуацию. Нам не известно их мировоззрение, но это и не важно. Не знаю, правильно это или нет, но все же, существует такое понятие как любовь к своей нации. В частности, об армянах могут позаботиться лишь армяне. Есть элиты, которые не у власти, но любят свой народ, и для них это не пустой звук. Что им делать? Все известные формы свержения авторитарной власти приводят к кровопролитию, с неизвестным результатом. Как правило, все сводится к смене декораций. А можно ли без революций?

— Простите, господин Саакян, но для чего тогда этим людям Католикос? — спросил Савченко.

— Это вписывается в мою схему. Люди, похитившие Президента, дают понять, что речь идет не о банальной борьбе за власть, а о национальных армянских интересах. Здесь сыграли два фактора. Во-первых, нынешний Католикос полностью вошел в зависимость от власти, во-вторых, он ведет неподобающий его сану образ жизни, и люди видят это. На протяжении многих веков у армян не было государства и лишь Армянской Апостольской Церкви удалось сохранить нацию, ибо это была единственная объединяющая сила.

Так вот, убрав с арены две значимые фигуры страны, люди, затеявшие столь необычный поступок, привели в движение внутренние процессы. Мне кажется, другой цели они не преследуют, во всяком случае, непосредственно для себя.

— Но в таком случае последствия непредсказуемы — сказал Савченко.

— Все правильно! Зато до сих пор все было предсказуемо плохо. Теперь появится движение, и люди начнут задумываться, что есть какая-то скрытая сила, которая может вновь восстать. А люди более всего боятся таинственности.

— Что ж, это версия, но слишком, простите, утопическая, — предположил Савченко, — но сбрасывать ее со счетов не стоит. Однако если ее принять, то придется соглашаться с Григоряном, который утверждает, что интуитивно чувствует участие во всем этом Марии. Честно говоря, я к нему отношусь предвзято, но нельзя сбрасывать со счетов его большой опыт работы в спецслужбах. Возможно, я бы давно с ним согласился, но меня смущает его взаимоотношение с Марией. Я так и не сумел выяснить причину этого.

— Мы об этом уже говорили. Там, где замешена красивая женщина, докопаться до истины часто бывает невозможно, — ответил Саакян.

— А что, если Григорян окажется прав? — задал вопрос Савченко.

— Я буду боготворить Марию! — завершил разговор Саакян.

Каждый раз перед сном Мария заходила в комнату к сыну, чтобы поцеловать его и пожелать спокойной ночи. Обычно в это время Сын Марии был уже в постели, но на этот раз сидел в кресле и о чем-то думал.

— Ты почему не ложишься, сынок? — спросила Мария.

— Думаю и возмущаюсь, — ответил юноша, — вернее, удивляюсь. Есть человеческие качества и поступки, которые не претерпевают изменений на протяжении неисчислимых веков. И в основе всего лежит неистребимая ложь. Изучая историю, я все время наталкиваюсь на нее. Даже такое всепобеждающее чувства как любовь, меркнет перед ложью. В любой науке есть фокусники, которые в силу своей неграмотности или корысти пытаются обмануть других. Пожалуй, только в математике фокусы не проходят. Но историки — это мастера лжи. В любой другой науке можно повторить эксперимент и подтвердить или опровергнуть утверждение. А с историками не поспоришь. Первое на что они ссылаются — это документы и артефакты. Что касается артефактов, то ими не так просто спекулировать, а вот документы дают много возможностей для подлогов и вольных интерпретаций. Мне трудно говорить за всю историю, но в истории Армении, которую я изучаю, много противоречивого и сомнительного. Хотя этому есть простое объяснение. История, основанная на письменности — это история правителей, написанная с пристрастием. Отсюда и противоречивость. Но этого мало. На нее накладывается и пристрастность будущих историков. Отсюда я делаю вывод, что историков нельзя относить к классу ученых. Правда, это не относится к историкам, которые основываются на артефактах и используют современные методы анализа.

По большому счету, ошибки в определении точных дат того или иного события не столь важны, да они и неизбежны в силу скудных данных, доставшихся нам из веков. Поэтому есть и путаница с именами царей и других персонажей истории. Меня удивило другое событие. Первой святой Армянской Церкви считается дочь царя-язычника Сандухт. Легенда гласит, что царевна Сандухт обратилась в христианство благодаря проповеди апостола Фаддея, который был в Армении. Узнав об этом, царь Санатрук, поместил дочь в темницу, требуя от нее отречения от христианства. Апостол Фаддей проник к ней в темницу, увещевая ее быть верной Спасителю и с готовностью принять мученический венец. Узнав об этом, царь приказал обезглавить начальника тюрьмы, а дочь поставил перед выбором между венцом и мечом. Сандухт избрала меч. После казни Сандухт, мученическую смерть принял и апостол Фаддей. Вскоре ту же участь постигла и сестру царя Вогуи, которую обратил в христианство апостол Варфоломей. Царь Санатрук казнил и свою сестру, и Варфоломея. Оспаривать гибель Сандухт и Вогуи во имя веры не имеет смысла. Если бы этих святых не было, то стоило их придумать. Смущает другое. Фаддей и Варфоломей были главными апостолами Иисуса Христа, великого гуманиста. Не могли они отправить на верную смерть две молодые души, ибо это противоречило основам учения Христа.

Теперь о святой Рипсимэ и святой Нине. Рипсимэ была одной из 37 дев, которые вместе с игуменьей Гаянэ жили при императоре Диоклетиане в монастыре Святого Павла, расположенном в горах Рима. Пораженный красотой Рипсимэ, Диоклетиан пожелал жениться на ней, но она отвергла его и вынуждена была бежать с остальными девами в Армению. Узнав об этом, император пишет письмо царю Трдату III, в котором сообщает о беглянках, среди которых красавица Рипсимэ. Когда беглянок нашли, и Рипсимэ привели к Трдату, он влюбляется в нее и предлагает ей выйти за него замуж. Рипсимэ отвергает предложение, поскольку дала обет девственности и принадлежала Христу. Тогда царь хочет взять ее силой, но после долгой борьбы, сдается. Трдат, взбешенный неудачей, приказывает всех дев убить. Сбежать удается лишь Нине, и она в одиночестве достигает Иверии. Ее проповедь привела ко Христу всю Грузию.

К чему я так подробно описываю события, связанные со становлением христианства в Армении и Грузии? Отвечу. Меня удивило, что первыми христианскими святыми стали женщины. Почему? Пока что для себя я объяснения не нашел. Если первыми жертвами во имя христианской веры действительно были девушки — это странно. Но если это умышленная выдумка — то еще странней. Обычно страдали мужчины. Неужели в то время существовал матриархат в скрытой форме?

— Не думай об этом, сынок, — сказала Мария, — в мире много странного и неопознанного, особенно в истории. Но я подумаю. А теперь давай спать.

Поцеловав сына, Мария вышла из комнаты.

— Что случилось? — спросил озабоченно Старик.

— Ничего особенного, — ответила Мария, — он просто любознательный юноша.

— Я тоже любознательный! Хочу давно задать тебе вопрос: как случилось, что ты полюбила моего отца, который был намного старше тебя? На очень много.

— Аристотель сказал: «Закон — это логика, лишенная страсти». А я отвечу так: любовь — это страсть, лишенная логики. Ты удовлетворен?

— Извини, если обидел! — смущаясь, сказал Старик.

— Ты хороший, — ответила Мария и поцеловала его в щеку.

— Мария, как ты смотришь на то, чтобы пойти на продолжение праздника, который устроил князь Баграт? — спросил Старик.

— Я не возражаю. Мне кажется, что надо поддержать его начинания, хотя на первый взгляд они казались сомнительными.

— Действительно, нам трудно выйти из привычной морали. Не берусь дать окончательной оценки идее князя, могу лишь сослаться на то, что все революционное, как правило, воспринимается критически, — выразил свое мнение Старик. — Оппонировать его восприятию мира не просто. Разумеется, если не брать за основу современную мораль. Собственно, что он предлагает? Он хочет исключить эгоизм мужчин, отнимая у них право собственности, как на женщину, так и на ребенка. Практическая реализация, по словам князя, будет выглядеть так. Девушка обязана выбрать подряд трех мужчин, с каждым из которых она должна будет прожить неделю. Зачав ребенка, ни он, ни она не будут знать, от кого именно ребенок. В дальнейшем право выбора мужчины принадлежит ей, что не исключает моногамного брака.

— Согласна! — сказала Мария. — Но, как мне кажется, князь руководствовался и сексуальной составляющей в реализации своей идеи.

— Без сомнения! Но не в вульгарном смысле. Если бы он преследовал видение секса в натуре, то у него было достаточно средств, чтобы осуществить такое пожелание в обычной жизни. Вся его философия базируется на признании безусловной красоты человеческого тела, как женского, так и мужского. Разумеется, молодого тела. А красота и стыд — несовместимые понятия. Слияние двух прекрасных тел эффект красоты возводит в квадрат. Обрати внимания на лица всех присутствующих на празднике — они счастливые, одухотворенные, любопытные и страстные. Возможно, для этого есть одно слово, но я его не нахожу. Однако для создания такого мира необходимы единомышленники — люди, которые одинаково воспринимают красоту, при этом оставаясь индивидуальностью. Пытаться такую философию жизни распространить на все общество — бессмысленно. Да и надо ли? В мире существуют множество сообществ, не признаваемых большинством людей. Скажем, нудисты. Да и много других, самых разных.

— Такого рода темы приводят к нескончаемым спорам без однозначного вывода, — заключила Мария, — но они интригуют. Ничего древнее сексуальных отношений между людьми не существует, поэтому новое лишь в нюансах. Предложенные князем отношения напоминают нравы амазонок, которые вступали в связь со случайными мужчинами ради рождения детей, которых считали общими.

Князь Баграт был искренне рад тому, что Мария и Старик пришли на продолжение Праздника утраченной невинности. Обняв дорогих гостей, он сказал:

— Спасибо, что пришли! Честно говоря, у меня были сомнения, поскольку я понимаю неоднозначность происходящего здесь.

— Почему же? — ответила Мария. — Мы во многом единомышленники и стали достаточно близки друг другу. Были бы возражения — мы не стали бы скрывать.

— Ваша поддержка для меня весьма важна. Еще раз, спасибо! Что ж, посмотрим, как пройдет сегодняшний спектакль.

Устроившись в ложе, друзья ждали начала представления. Зара принесла кофе, что оказалось кстати. Начало было таким же, что и в прошлый раз: девушки сидели за столом, а парни стояли напротив у колонн. Заиграла музыка и четверо парней отодвинули плиту, открыв грот, из которого вышли Ашхен с Арамом. Все встали и начали хлопать. Молодая пара была несколько смущена и, поблагодарив за прием, села во главе стола. Как и в прошлый раз, жеребьевка прошла между 16 девушками. Когда были выбраны четыре девушки, князь Баграт объявил, что, поскольку королева была выбрана в прошлый раз, то дальнейшей жеребьевки не будет. Такое решение вызвало бурный восторг у четырех выбранных девушек. Все дальнейшие действия зависели от их фантазии. Некоторое время девушки посоветовались между собой, потом одна из них, сбросив на пол одежду, пошла вдоль ряда молодых людей. По всей вероятности, она уже знала, кого выберет, поэтому сразу подошла к своему избраннику. Так же поступили и оставшиеся три девушки. Расставив парней по углам сцены, девушки, взявшись за руки, образовали круг и начали танец. Эмоциональное воздействие предстоящего неизведанного чувства, подсознательно ожидаемого девушкой с детства, создало танец-экспромт, недоступный ни одному хореографу. В нем было все: от известных па и телодвижений, до виртуозных, сексуально раскрепощенных действий, где были и поцелуи, и касания телами. Особенно им удалось продемонстрировать игру девичьих грудей, которые взмывали вверх и возвращались, слегка подрагивая. Логика необычного танца передалась и музыкантам, которые импровизировали в такт с фантазиями танцующих девушек. Кяманча, дудук и доол были гармонично встроены в безумство танца. Это был воистину гимн предстоящей утраты девственности. Апофеозом танца стала восьмиконечная звезда из четырех пар девичьих ног, когда девушки, прижавшись спинами и взявшись под руки, стали медленно опускаться, раздвигая ноги, представ во всей красе перед своим парнем. Оказавшись сидящими на полу, они поманили к себе ребят и, подав им руки, встали перед ними, глядя им в глаза. Затем они приказали парням поднять руки и сцепиться ладонями, образовав нечто похожее на шалаш, внутри которого оказались девушки, стоящие друг к другу спиной. По незаметному сигналу, девушки одновременно сбросили с парней повязки, прикрывающие наготу, и перед лицом каждой из них оказался желанный палач. Девушки прильнули ртом к неизведанному созданию, но через мгновение, отрешившись от соблазна, посмотрели вверх, встретившись с удивленным взглядом своего парня. Всем управляли девушки. Они предложили молодым людям лечь на пол, касаясь друг друга головами так, чтобы образовать крест из своих тел. И вновь заиграла музыка, и девушки встали над своими избранниками, танцуя танец живота, постепенно приседая для завершения основного действа. Каждая из них как-то представляла этот миг, и вот настало время совместить фантазию с реальностью. Подготовив руками необходимое согласие, четыре девушки резко сели на палача девственности и в зале раздался протяжный крик дев, поющих в унисон лебединую песню об утраченной невинности. В зале вновь раздались аплодисменты. Держась друг за друга руками, девушки с трудом поднялись со своих мест и протянули руки мужчинам, помогая им встать. И тут произошло неожиданное: каждая из девушек взяла за руку не своего парня, а того, что был слева, после чего пары вошли каждый в свой грот. Когда входы были задвинуты плитами, Арам с Ашхен, сидевшие в центре стола, встали. У обоих в руках были бокалы с вином. Арам, чокнувшись бокалами с Ашхен, поцеловав ее в губы, громко сказал: «благословляю тебя!» Оба выпили бокалы до дна, и Ашхен пошла к стоявшим по-прежнему у колонн мужчинам и, выбрав одного из них, повела его в свой грот.

Началось, как и в прошлый раз, торжество. Пили, ели, смеялись и ждали первого крика. И дождались! Первый, второй, третий, четвертый…

Но пятого не было, ибо королева молчала.

Библейские темы завораживают и заставляют человека думать. Находясь в непрерывном одиночестве, опальный Президент увлекся видеофильмами на ветхозаветные темы. К его удивлению, при всей наивности сюжетов, там было много поучительных и увлекательных утверждений, которые трудно было опровергнуть. Более того, известные вольные интерпретации Библии, с которыми он сталкивался в повседневной жизни, не соответствовали первоисточнику. В частности, когда Бог изгнал из Рая Адама и Еву, он нигде не упоминает о возможности возвращения в Рай. Что касается существования Ада, то в Ветхом Завете об этом умалчивается, зато появляется в Новом Завете. Президент обратил внимание и на то, что многие положения Нового Завета имеют самостоятельный характер, не вытекающий из прошлого. Однако его умозаключения не могли выйти из стен его вынужденной обители. Хотя Президент непрерывно ждал встречи с молодым наглецом, однако каждый раз вздрагивал, увидев его сидящим в кресле. Так было и в этот раз.

— Привет несравненному Президенту! — произнес Сын Марии.

— Привет самопровозглашенному богу! — ответил Президент. — С чего это вдруг такие эпитеты?

— Да потому что тебя не с кем сравнивать. Я покопался в истории и более бесполезного правителя не нашел.

— И на том спасибо! Думаю, быть в единственном экземпляре не так уж и плохо. Люди многое отдают, лишь бы быть эксклюзивными.

— Судя по всему, одиночество тебе приносит пользу — ты стал рассуждать.

— Не стану спорить, экстремальные ситуации вносят коррективы в жизнь, — согласился Президент.

— Это неплохо. Так, со временем, мы начнем одинаково мыслить.

— Ты хочешь сказать, что я приобщусь к богу? — съязвил Президент.

— Все люди стремятся прийти к Богу, — спокойно парировал выпад Сын Марии.

— Для этого надо в него верить.

— Богу как-то все равно, веришь ли ты в него или нет. Ты мне лучше скажи, что делать с Конституцией, чтобы президенты не воровали?

— Честно говоря, я думал об этом много и пришел к выводу, что дело не в ней, ибо ни одна конституция не допускает воровства. Проблема в принципах отбора претендентов на пост президента, да и не только президента. Все крайне просто: необходимо отбирать честных людей. Вот здесь и зарыта собака! Как определить честного человека — честного настолько, чтобы соблазны власти не увели его в сторону, и «двор» не превратил его в очередного Цезаря — вот в чем вопрос!

— Ты предлагаешь использовать детектор лжи?

— Очевидно — нет! Универсального способа выбора честного человека для любого общества не существует, поэтому могу предложить лишь для Армении. В первую очередь необходимо исключить тех, кто считает себя политиком. Это профессиональные бездельники и жулики, для которых понятие честного человека весьма специфично. Во-вторых, из разряда честных людей следует исключить всех очень богатых людей, поскольку в государстве, где система ценностей искорежена и не позволяет стать состоятельным человеком тому, кто находится вне клановых элит, поскольку исключена конкуренция. Так я могу исключать очень многих. В воздухе повис вопрос: как определить честного человека и где его найти?

— И к чему ты пришел?

— Честный человек — понятие относительное. Относительное в том смысле, что, находясь при должности, приходится иногда вести себя соответственно обстоятельствам. Здесь необходим один критерий: действует ли чиновник в корыстных целях? Если то или иное решение идет на благо народа — оно не должно осуждаться.

— То есть — ложь во спасение.

— Не совсем так. Надо понимать, что в мире нет ничего идеального, тем более, в человеческом общении. Даже являясь Президентом, ты не являешься всесильным, особенно при внешнеполитическом общении. Роль любого Президента страны — защищать интересы своего народа, а здесь бывают нюансы.

— Так вот откуда берется оценка дипломата: чем убедительнее умеет врать, тем он ценнее!

— Похоже на правду. Разумеется, не в такой явной форме, — согласился Президент.

— Хорошо! Это я понял. И все же, как осуществить выбор честного человека на высокий пост?

— Мне нравится, что ты согласился с тем, что честность — понятие субъективное. Это не рост, не вес, не объем талии. Думаю, честного человека необходимо искать среди тех, кто снискал себе такую оценку в обществе. Казалось бы, это тоже весьма расплывчатое понятие, но оно весьма близко к истине. Давай не будем гнаться за абсолютными критериями, которых в природе не существует. В Конституцию не введешь понятие честного человека.

— Президент, ты меня сегодня удивил качеством своих умозаключений. Неужто эффект одиночества начал давать полезные плоды?

— Опять издеваешься? Ты не понял одного: не каждому удается стать Президентом. А желающих — пруд пруди.

— Не стану спорить, — сказал Сын Марии.

— Насколько я понял, ты закончил со мной разговор, и теперь отправишь меня к холодильнику.

— Зачем так? Все гораздо проще. До свидания, — попрощался Сын Марии и вышел в дверь.

Президент подбежал к двери, пытаясь пойти вслед за юношей, но дверь по-прежнему безмолвствовала на его протесты.

Хотя Григоряну ничего не было инкриминировано, и его отпустили на свободу, карьера его была разрушена. Он не был связан напрямую с исчезнувшим Президентом, но невидимые нити связи с высшим руководством Республики были оборваны. Словосочетание «роковая женщина» Григорян явственно ощутил на себе от общения с Марией. Он понимал, что проиграл ей и знал почему: в ней были совмещены два непреодолимых начала — красота и богатство. Но к ним примешалась еще одна напасть — Мария была умна!

И все же он решил принять необъявленный вызов. Исчезновение Президента и Католикоса было связано между собой, и к этому была причастна Она — об этом говорил его многолетний опыт.

Григорян решил стать пастухом. В окрестностях Арагаца овцеводством, в основном, занимались езиды, поэтому он обратился к ним. Еще совсем недавно было бы странно представить себе пастуха с телефоном в кармане, а теперь такое стало обыденностью. Когда Григорян приехал к езидам на дорогом джипе и обратился с просьбой о временном принятии его в сообщество пастухов, они отнеслись к его желанию спокойно. Ему предложили жить в отдельной хижине, но он отказался, предпочитая спать в машине. Григорян родился в Ереване и был истинным горожанином. Он впервые столкнулся с деревенской жизнью, что придавало особый шарм восприятию непривычной обстановки. Когда ему доверили пасти отару овец, он тут же обратил внимание, что среди них есть один козел, за которым четко следовали бараны. Было бесполезно пытаться каким-либо другим путем заставить отару перевести на другое пастбище — они следовали лишь за козлом. Это ему что-то напомнило. Но не это обстоятельство его смутило более всего, а чувство свободы и простора безлюдной местности в сочетании с прохладным ветерком, дующем в горах. В городе не ощущаешь этой обнаженности природы, по красоте и чувствам конкурирующей с обнаженностью женского тела. У Григоряна возникла мысль, что поэзия и философия произрастают из этого одиночества в объятьях природы. Это было похоже на правду, но не соответствовало истине. По крайней мере, Диоген жил и творил в городской бочке. И все же, для городского жителя это было откровение.

Через несколько дней Григорян съездил в город и вернулся, вооружившись мощной оптикой. Кроме бинокля, он привез зрительную трубу и телескоп, позволяющий изучать ночное небо. Собственно, это и было его главной целью заняться пастушеством. Одним из основополагающих средств сыска всегда было наружное наблюдение. Поэтому Григорян решил проследить за владениями Марии, в надежде на получение необходимой информации, подтверждающей его версию исчезновения Президента и Католикоса. Первый же взгляд в подзорную трубу ошеломил его: он увидел необыкновенно красивых девушек в прозрачных одеяниях. «Наружка» часто приносит неожиданности, но такого великолепия он не ожидал. Григорян не знал ни о князе Баграте, ни о его «средневековье», поэтому ему не понятно было многое из того, чем занимались молодые люди. Да и нужно ли было? Он увидел нечто похожее на Рай, в который с удовольствием бы окунулся, но его там не ждали. Старый развратник забыл о пастухах и о цели своего пребывания в горах. Он будто читал интереснейшую книгу или смотрел фильм, от которого нельзя было оторваться. Все было похоже на наваждение, это стало его жизнью. Вдобавок ко всему, ночное небо с помощью телескопа уводило его в прострацию бесконечного мира, где человек ощущает себя исчезающе малым существом. В голове Григоряна стали происходить необратимые процессы, уводящие его в нереальный мир.

Оказаться вновь в роли Снегурочки для Марии было непросто. Она в очередной раз убедилась, что возврата к прошлому не бывает, поскольку меняется все — и возраст, и внешние факторы, и эмоциональные восприятия. Неля оставалась замечательной девушкой, но стала невестой, что навсегда отодвинула ее от той восторженной девочки, потерявшейся на Новогодней елке. Собственно, это и есть жизнь. Жизнь есть постоянное уничтожение прошлого. Уничтожается все — как плохое, так и хорошее, что, в конечном счете, приводит к смерти, которая по своему определению необратима. Поэтому все терпят фиаско, пытаясь что-то вернуть.

Назвать Нелю красивой было трудно, но детская непосредственность в ее поведении привлекала. К тому же, у Марии в памяти всплыли воспоминания, связанные с мужем, что отражалось на особом восприятии счастливой невесты. Поэтому Мария решила помочь молодоженам — было видно, что они не из богатых семей. Все свадебные расходы Мария взяла на себя, но на самой свадьбе была совсем мало. Вместе со Стариком они поздравили молодоженов и решили более их не смущать своим присутствием. В качестве подарка они преподнесли макет замка, который был им обещан через год. В любой свой поступок Мария старалась внести дополнительный смысл, как бы развивая свое присутствие в мире. Строя замок для новой семьи, она хотела создать сказку для многих детей, где хозяйка замка, приобретя своих малышей, войдет в роль настоящей принцессы для всей детворы. Мария была уверена, что Неля, ухаживая за своими будущими детьми, естественным образом вольется в мир детства и почувствует себя частью детского воображения. Старик восторгался этим качеством Марии, что она, приобретя большие деньги, направляла их на созидание чего-либо, не тратя богатство впустую. Кроме того, в Марии жила благотворительность, не требующая отдачи в форме благодарности — она была ее сутью, гармонично слитую с ее необыкновенной внешностью.

Индия разительно отличалась от Иудеи, а тем более Рима, во всем. Поэтому, если религия Иисуса давала свои ростки в средиземноморье, то в Индии она продвигалась с огромным трудом. Иисус все более склонялся к мысли, что восприимчивость народа к той или иной религии связана с его исторической самобытностью, поэтому для индийцев был ближе буддизм. Но Индия являлась не столь однородной по своему национальному составу, поэтому работа по приобщению людей к новой религии имела определенный успех. К сожалению, от Петра приходили все более неутешительные вести, связанные с Марией. Петр писал, что Мария буквально грезит его именем, поэтому настаивал на том, чтобы Иисус навестил мать, как можно скорее. Хотя Иисусу исполнилось уже сорок восемь лет, его детские чувства к матери отнюдь не иссякли, поэтому он решил выполнить совет своего главного Апостола. Чтобы не потерять уже приобретенное признание в Индии, Иисус вызвал к себе Варфоломея на замену. Дождавшись прибытия Варфоломея и введя его в курс дела, Иисус отправился в Иерусалим с караваном верблюдов, идущих по Великому шелковому пути, часть которого проходила через Арташат. Добравшись до Арташата, Иисус узнал радостную весть, что Митридат вновь вернул себе трон Армении. Они встретились как старые добрые друзья. Этому способствовали два обстоятельства. Во-первых, Митридат десять лет находился у брата после своего свержения с трона и не накопил за это время царского высокомерия; во-вторых, Митридат не знал, кем был в действительности Иисус. Митридат рассказал о годах своего изгнания и обстоятельствах своего возвращения на трон и предложил Иисусу вернуться в Армению. Иисус обещал обязательно вернуться после того, как посетит мать и даже высказал предположение, что, возможно, вернется с нею. На предложение остаться на несколько дней в Арташате, Иисус ответил, что его ждет мать, а самый быстрый способом добраться до Иерусалима — продолжить путь с караваном.

Добрался до Иерусалима Иисус без приключений. Войдя в дом матери, он был удивлен, встретив там Петра. Увидев Учителя, Петр упал на колени, обхватив руками его ноги. Петр плакал.

— Неужели не успел? — с тревогой спросил Иисус.

Петр встал с колен и взглядом показал на дверь в спальню Марии. Иисус вошел в комнату и увидел на кровати мать, обнявшую большой деревянный крест. Подойдя ближе к Марии, он тихо позвал:

— Мама!

Мария не шелохнулась. Тогда Иисус повторил, но громче:

— Мама!

Однако она его не слышала. Мария лежала на боку, обняв крест как ребенка. Иисус присел на кровать матери и повернул ее на спину. Мария лежала с закрытыми глазами, прижимая деревянный крест на груди. Иисус поцеловал скрещенные на кресте руки — они были холодны. Он поцеловал матери лоб, щеки и тоже не почувствовал тепла.

— Она умерла, — услышал он голос Петра.

Иисус долго смотрел на лицо матери и потом произнес:

— Как она прекрасна!

Еще час он вглядывался в лицо матери, упершись подбородком о ее руки. Наконец Иисус встал и взял на руки Марию. Он вышел с ней во двор и громко произнес:

— Мама, девочка моя, посмотри какое небо!

Стоявший за спиной Иисуса Петр увидел, как на землю упал деревянный крест, соскользнувший из рук Марии, и разбился на два бесполезных куска. И свершилось чудо. Мария открыла глаза и, увидев Иисуса, произнесла:

— Сынок мой, Бог мой, ты не мог не прийти! Я дождалась. Не уходи больше…

Иисус почувствовал на себе последний выдох матери. У него подкосились ноги, и он встал на колени, крепко прижимая тело матери к себе.

Петр негромко сказал:

— Она умерла от тоски.

После похорон матери — величайшей женщины, когда-либо жившей на земле, Иисус вернулся в Армению, выполнив обещание, данное Митридату лишь наполовину: вернулся один. Ему больше нечего было делать на земле обетованной, которая отторгла его. Такова участь великих людей: «не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем, в доме своем».

Перед прощанием с Петром в Иерусалиме, Иисус попросил его прислать в Армению Фаддея в помощь Варфоломею, находящегося до этого в Индии, и ожидавшего Учителя в Арташате. Иисус высказал Петру свои мысли по поводу восприимчивости народов к тем или иным религиям. В том, что их ждет успех в Иберии и Армении, Иисус не сомневался, поэтому нуждался в поддержке Апостолов. Петр высказал недоумение по поводу Армении, поскольку большинство армянских царей были парфяне. Однако Иисус, учитывая опыт проживания в Армении, сказал, что армяне на протяжении большого времени находились в сфере интересов двух великих держав: Парфии и Рима. В силу этого армяне как народ сформировались с характером, близким Западу, а не Востоку. Почему так произошло, Иисус не стал выдвигать версий, а сослался на свои наблюдения.

Устроившись удобнее в кресле Католикоса, Сын Марии с интересом стал разглядывать хаос, устроенный в комнате. Вещи были разбросаны, а большая деревянная кровать была разбита. По всему было видно, что здесь разворачивались нешуточные баталии между Католикосом и Лилит. Сын Марии спокойно ждал, когда кто-либо из них появится в комнате. Наконец вошел Католикос и, увидев ненавистного для себя юношу, взревел:

— Ну что, нашел клад?

— Тебя что, не учили в детстве здороваться? — инфантильно спросил Сын Марии.

— Самозваные боги не достойны приветствия! — ответил Католикос.

— Ты знаешь бога, который достоин твоего приветствия?

— Глупейший вопрос. Разумеется — Иисус Христос!

— Не поминай имя Бога всуе! Если бы ты верил в него, откуда у тебя все это? — спросил Сын Марии, открывая рюкзак.

Католикос мгновенно преобразился.

— Я знал, что ты меня не обманешь! — весело сказал он. — Возможно, соглашусь тебя принять в качестве временного бога.

— Зачем тебе это? У тебя давно есть свой бог, и мне известно его имя — Жадность.

— Дурак ты, малыш! Когда-нибудь поймешь, что миром управляет то, что находится в этом рюкзаке, но будет поздно.

— Не стану спорить. Но не надо было идти в Католикосы.

— Ты ошибаешься, мой юный друг! Чтобы иметь богатство, необходима власть, и неважна, как она называется. А власть и деньги неразделимы. Смею заметить, что не я это придумал.

— Бесполезный разговор, похожий на то, как некоторые музыковеды пытаются объяснить великую музыку журчанием ручья, — заключил Сын Марии, — ты лучше пересчитай, все ли на месте из твоего богатства.

— Не стану этого делать, поскольку ты глуп настолько, что не взял бы отсюда ничего, — ответил Католикос и позвал девушку, — Лилит, беги сюда! Время расплаты пришло.

Вошла Лилит с большим синяком под глазом, как всегда, без одежды.

— Бери отсюда столько, сколько считаешь нужным, — обратился к ней Католикос, — я сегодня добрый. Можешь взять плату и за синяк.

Сын Марии как-то заметил, что взгляд — наиболее таинственное и нераспознаваемое явление природы. Взгляд может отражать множество оттенков чувств, которые другим способом невозможно различить. Об этом он вспомнил, когда увидел реакцию Лилит на деньги и золотые изделия с драгоценными камнями. Правда, есть еще один феномен, конкурирующий с взглядом — это руки, пересчитывающие деньги.

Лилит долго перебирала, то деньги, то драгоценности, прикидывая, что и сколько взять. Католикосу надоело ее занятие, и он предложил:

— Послушай, дура, бери все, пока мы здесь. Когда освободимся — тогда возьмешь причитающую тебе долю.

Девушка от радости захлопала в ладоши и стала примерять на себе безделушки.

— А я тебе благодарен, Католикос, — сказал Сын Марии, — ты подтвердил мое предположение, что жадность неистребима и необъятна.

— Все еще впереди, — ответил Католикос, — ты истину моих слов поймешь позже. У меня к тебе лишь одна просьба: в следующий раз принеси с собой штук десять гвоздей больших размеров. Эта дура довела меня до сумасшествия, и я разбил кровать, которую собираюсь отремонтировать. Заодно прихвати с собой молоток. Буду весьма благодарен.

— Договорились! Это будет моим последним посещением, поскольку ты абсолютно бесполезен, — ответил Сын Марии. — А теперь, если позволишь, зайду в туалет.

Католикос долго ждал возвращения юноши, но не дождался.

Мария несколько успокоилась по поводу фантастических путешествий во времени сына, поскольку он давно об этом не говорил. Но оказалось — зря. Мария со Стариком обсуждали очередные планы работ, когда Сын Марии, извинившись, попросил его выслушать.

— Я понимаю, что вы с недоверием относитесь к моим путешествиям в прошлое, но все же, выслушайте меня, почему мне так необходимо встретиться с Иисусом Христом.

Мария посмотрела на Старика, и тот сказал:

— Ты прекрасно знаешь, что мы уважаем твое мнение и не противимся твоим желаниям. Хотя, разумеется, трудно поверить в перемещение во времени, но у нас нет оснований не доверять тебе. Разумеется, нам интересно узнать, по какой причине ты хочешь встретиться с Христом.

— Мы уже обсуждали эту тему. Речь идет о христианстве и его разделения на множество конфессий и церквей. Я стал изучать историю религий и заметил, что такое происходит не только в христианстве. Как мне кажется, ответ прост: власть и деньги. Такова природа человека. В любой человеческой организации есть руководство. А туда стремятся люди тщеславные и честолюбивые. Так и в религиозных организациях. При первой же возможности, каждый тянет одеяло на себя. А в качестве обоснования разделения церкви берется тезис о правильности толкования главной идеи. Поэтому не раз католическая церковь собирала Вселенские соборы, чтобы принять те или иные догматы. Что касается власти. Наиболее показательным является случай, когда Генрих VIII на отказ папы Климента VII признать незаконным брак короля с Екатериной Арагонской, чтобы жениться на Анне Болейн, просто взял и назначил себя главой церкви. А чем мог ответить на это Римский папа? Ничем! В таком же духе поступали другие. Конечно, я слишком утрирую, но суть от этого не меняется. Похожие разделения происходят и в исламском мире. Но если смотреть на религию шире? Ислам появился через шесть веков после христианства. Кому это было нужно, если уже существовали сформировавшиеся религии? Мы возвращаемся к первоначальному ответу: власть над людьми. Последний, но неудачный опыт создания новой религии, осуществили коммунисты. И тут я задал себе вопрос: а были ли другие предпосылки создания новой религии? Вот об этом мне и хочется поговорить с создателем самой мощной из них — Иисусом Христом.

— Даже если тебе удастся встретиться с ним, не думаю, что он тебе поможет, — сказал Старик. — В первую очередь ему будет трудно поверить, что ты явился из будущего.

— Почему же? — возразил Сын Марии. — Если он допускал, что можно умереть и затем воскреснуть, то преграды к невероятному явлению сняты.

— Не стану спорить. Ведь миллионы современных людей верят в воскрешение, несмотря на то, что за два тысячелетия наука ушла далеко вперед.

— Наука здесь не причем, хотя бы потому, что она ни на йоту не продвинулась в плане ответа на вопросы: что есть жизнь и что является продуктом мозга?

— Здесь я с тобой соглашусь, — ответил Старик, — но каким бы гениальным не был Иисус, он, все же, имел представления своего времени, а перескочить через психологию восприятия мира, накопленную в течение двадцати веков, думаю, ему не под силу.

— Пожалуй, Старик прав, — вмешалась в разговор Мария, — не стоит тебе, сынок, искать встречи с Иисусом. Нам будет проще обсудить такого рода вопросы здесь.

— Я понимаю тебя, мама, — без обиды сказал Сын Марии, — ты просто беспокоишься за меня. Но в моих путешествиях во времени нет опасности, а общение с великим человеком — великое благо.

— Давай, все же, не торопиться, — продолжила Мария, — попробуем обсудить вопрос втроем. Скажи, пожалуйста, к какому ответу пришел ты?

— К самому очевидному, мама: я тебя обожаю! Главный вопрос, который я задам Иисусу, будет таким: как сильно любил он свою мать, которую также звали Мария. А уже затем — остальные вопросы, — ответил, улыбаясь, Сын Марии и, подойдя к матери, поцеловал ее в щеку. — Теперь скажу о своих соображениях. Каждый народ можно рассматривать как единый организм, а любой организм имеет свою специфику: менталитет, жизнестойкость, гордость, традицию, историческую память и многое другое. Кто-то хочет дикой свободы, кому-то по нутру подчинение лидеру, который бы решал за него вопросы, не связанные с его непосредственной деятельностью. Все это трудно разложить по полочкам, но, надеюсь, вам понятно, куда я клоню. Народ воспринимает те религиозные идеи, которые близки ему по духу, откуда и следует разнообразие религий и их богов. И в этом нет ничего плохого.

— Мне кажется, прекрасная мысль, — поддержал Старик, — и не думаю, что Иисус ее опровергнет. Все же давай повременим с твоим путешествием, тем более что, у тебя есть еще много дел сейчас.

— Если вы так настаиваете, я подожду, — ответил Сын Марии, — но все равно я мечтаю о встрече с Иисусом Христом.

О том, что человек сложное существо и не поддается математическому описанию, известно давно. Коль скоро непонятна работа мозга, предсказуемость поведения человека в изменившихся ситуациях и среды обитания сведена к нулю. Резкое изменение привычных устоев жизни может увести человека в неизведанные дали бытия. Особенно ярко это проявляется в случае революционных событий, когда люди неожиданно теряют привычную почву под ногами. Нечто подобное произошло с Григоряном. Работая всю жизнь на государство и, обслуживая не всегда чистоплотные пожелания начальства, он не задумывался о многих вещах, хотя понимал, что управляет многими человеческими судьбами. Во многом, быть исполнителем весьма удобно, когда ответственность за решения принадлежит другому лицу. Но божественное начало природы, которое обрушилось на него внезапно в виде свободы гор, ветра и звезд, преобразило в нем что-то фундаментальное, которое вдруг хлынуло наружу, наконец-то дождавшись возможности вырваться из тисков условных запретов. Исчезнувшие Президент, Католикос и возможное причастие к этому Марии, ему стали абсолютно безразличны. У Григоряна были способности к живописи, и он даже закончил несколько классов художественной школы, но родители посчитали, что такая специализация бесперспективна. Правда, живопись для него осталась в качестве хобби. Поэтому, здесь, в горах, ему вспомнились горные пейзажи Альберта Берштадта, умиротворенные картины деревенской природы Луиса Астона Нейта и, глядя в бинокль на прекрасных девушек, пасторали Франсуа Буше. Однако он каждый раз отмечал у себя в голове, что ни один художник не в состоянии даже приблизиться к реальной красоте мира, созданного Богом.

Свое внутреннее преображения Григорян сравнил с реинкарнацией себя в себя, где, став новым человеком, он приобрел качество, растерянное в детстве — любовь к искусству. Он почувствовал себя счастливым, и лишь одну боль не мог вырвать из сердца — это Марию. Он чувствовал перед ней огромную вину, ибо она была рождена святой и недостойна была такого мерзкого обращения с ней. Григорян все время думал, как перед ней покаяться, но не находил достойного способа убедить ее в своей искренности.

Последняя встреча с Президентом Сына Марии вдохновила. Сам факт пленения Президента, не вписывался ни в какие юридические рамки. Однако жизнь устроена так, что не существует абсолютных понятий и дает место развитию, ибо абсолютное ведет к смерти. Даже красота относительна. Если и есть абсолютное понятие — это смерть. В этом и заключается ее величие, поскольку она безотносительна и безупречна. Поэтому Сын Марии понимал и поддерживал Марию, свою мать, в ее начинаниях по преобразованию Армении. До сих пор вся история человечества двигалась по одному сценарию: народ, доведенный до отчаяния, бунтовал, рушил, создавал новую власть и, приобретя ее, через какой-то промежуток времени все повторял вновь. Все бы хорошо, да вот слишком много людей погибало. Идея Марии заключалась в том, чтобы преобразования в стране происходили без человеческих жертв, и пусть не сразу, а через череду аналогичных повторов, но приводила к динамике мышления общества. Все эти рассуждения больше походили на утопию и романтизм, с совершенно непредсказуемым исходом, но таили в себе главное — ни каких революций!

Хотя Сын Марии нарочито грубо говорил с Президентом, он понимал, что тот не так уж и глуп; правда, ум его работал в другом направлении. Положение Президента было похоже больше на ссылку, чем помещение в тюрьму. А ссылка в некотором роде бывает полезной для людей думающих. Как знать, написал бы Герцен «Былое и думы», не находясь в ссылке, как в России, так и в эмиграции?

Как правило, люди, приобщенные к политике, прагматичны и склонны к конформизму. Поэтому Сын Марии ждал от Президента каких-то решений, который желал облегчить свою участь. Былой пыл возмущения у него поубавился, и было видно, что он смирился с тем, чего ранее не хотел признавать: надо искать пути к сердцу наглого юноши. Президент заметил, что имеет дела с незаурядным человеком, хотя и весьма молодым. Быть претендентом на роль армянского Бога, как ему показалось, неплохая идея. Неплохая идея в том смысле, что можно подыграть юноше!

Новую встречу Сына Марии с Президентом можно было назвать теплой. Впрочем, Президенту к актерству «теплых встреч» было не привыкать. В мире протокольных общений вымуштрованные улыбки персонажей умиляют — особенно людей, находящихся вне круга дворцового этикета. Зная это, Сын Марии стал с интересом ждать действий собеседника. Первая же фраза Президента его развеселила:

— Послушай, юноша, давай я буду называть тебя богом. Это будет удобно мне, заодно и утешит твое самомнение.

— Какое великодушие! — смеясь, ответил Сын Марии. — Я польщен и согласен. Судя по всему, ты что-то замышляешь.

— Мне всегда казалось, что бог лишен мнительности. Да и при всем желании, что я могу задумать, находясь взаперти?

— Хитрость на то и хитрость, что ее пути неисповедимы, как пути господни.

— А я не стану отрицать, что ищу выхода из ситуации. Это естественное поведение любого человека.

— Спасибо за то, что признаешь меня умным существом, иначе не стал бы откровенничать.

— Существо ли бог? — съязвил Президент.

— Не будем вдаваться в теологические дебри, — парировал Сын Марии, — лучше скажи, к чему пришел в одиночестве?

— Одиночество очень интересная штука — оно имеет несколько этапов: вначале человека доводит до бешенства, а потом мозг адаптируется и постепенно переходит в рабочее состояние. Думаю, все философы проходят через мгновения одиночества.

— Согласен! Результат на лицо, — сыронизировал Сын Марии.

— Мне нравится наш консенсус, как любят говорить политики, — сказал Президент, смеясь, — но хватит прелюдии, давай поговорим об основной теме. Расскажу о размышлениях, к которым привело мое затворничество. Я человек неверующий. Однако по каким-то причинам здесь мне было предоставлено огромное количество фильмов, книг и видеозаписей на религиозную тему. Видимо не только в познавательных целях, но и в воспитательных. Если позволишь, я расскажу к чему пришел.

— С удовольствием послушаю, — ответил Сын Марии.

— Тогда слушай. Как только утомлю — скажешь. После просмотра нескольких фильмов на библейские темы, у меня появились вопросы. Естественно, я обратился к первоисточнику — Библии. Как мне удалось выяснить, ее писали на протяжении порядка тысячи лет, и начало написания было положено не раньше XV века до новой эры. Понятное дело, что достоверных источников не существует, и время написания Библии определено косвенным образом. И все же возникли вопросы: кем, на каком языке и на чем была написана Библия? Согласно Пятикнижию, Скрижали Завета были даны Моисею на горе Синай, где Десять заповедей были высечены на каменных плитах. Судя по всему, это была клинопись. Не буду приводить мои умозаключения по этому поводу, скажу лишь, что пришел к выводу: Библия была написана гораздо позже, чем в принятой официальной версии. Не думаю, что я сделал открытие, ученые знаю точнее. В данном случае истина играет второстепенную роль. Важно другое: в чем смысл увести создание Библии вглубь веков? Это похоже на желание многих народов представить себя как можно древнее, а женщинам — как можно моложе. Однако это первое впечатление. Здесь был умысел тех людей, которые понимали величие этого литературного памятника и создавали вокруг него некий ореол таинственности и божественности, что позволяло вести за собой массы людей. Надо не забывать, что Библия была написана в расчете на мировоззренческий уровень людей той далекой для нас эпохи. Но оба Завета, как Ветхий, так и Новый написаны столь гениально, что легко воздействуют на умы современного человека. Как человек неверующий я изучал Библию в качестве литературного произведения. Там много сказочного и наивного, есть противоречия и повторы. К примеру, приведу историю рождения Анны, матери Девы Марии.

Анна была младшая дочь священника Матфана из первосвященнического рода Аарона и жена Иоакима. По отцу она была из колена Левина, а по матери — из колена Иудина. Анна с Иоакимом жили в супружестве пятьдесят лет, но не имели детей. Однажды, когда первосвященник отказал Иоакиму вправе принести Богу жертву, так как он «не создал потомства Израилю», тот удалился в пустыню, где к нему явился архангел с вестью, что вскоре его немолодая жена родит дочь. Так появилась на свет Мария. Похожая история происходит с Авраамом и Саррой, с Захарием и Елисаветой (родителями Иоанна Крестителя) и рождение пророка Самуила у бездетной Анны. И я подумал: что-то часто мужчины уходили от жен в пустыню, оставляя их не известно с кем, в результате чего появлялись дети.

— Какие-то больные мысли пришли тебе в голову, господин Президент! — прервал его Сын Марии.

— Понимаю, для верующего человека — это святотатство. Но в цивилизованном государстве верующие и неверующие имеют одинаковые права. Я высказываю лишь свое мнение.

— Мне бы не хотелось вступать с тобой в полемику о том, как и насколько логично написана Библия. Об этом можно бесконечно долго спорить, причем абсолютно безрезультатно. Оценка любого продукта, в том числе и интеллектуального, определяется конечным результатом. А результат такой: это наиболее востребованная книга в мире, и по силе воздействия на умы людей ей нет равных.

— Если за основу брать количественную характеристику, то здесь я не спорю.

— А какую еще? Она и являлась целью, и осуществлена блистательно.

— Зачем ломиться в открытую дверь? — возмутился Президент. — Я начал с того, что Библия — великая книга. Моя ошибка в том, что я начал издалека, не учитывая твою осведомленность в вопросах религии. Мне надо было перейти сразу к моим выводам.

— И к чему ты пришел?

— Мне кажется — к очевидному заключению. Библия действительно начала писаться давно, и в процессе развития человечества она видоизменялась и редактировалась под соответствующую эпоху. Поэтому такие большие расхождения по определению времени ее написания. Однако меня больше заинтересовал Новый Завет, и к этому привел меня ты. Поначалу утверждение, что ты являешься армянским богом, мною было воспринято с естественным скептицизмом. Но мое одиночное заточение привело к интересным мыслям, которые должны тебе понравиться. Прежде всего, я задался вопросом: зачем евреям нужно было создавать новую религию в виде христианства, когда их вполне устраивала Тора? Евреи — талантливый народ и все делают с умом. Не странно ли, создав Иисуса Христа, они от него отказались? Здесь у меня есть несколько версий, но не буду тебя забавлять ими. Важно другое. Из неизвестных нам побуждений, они, имея Ветхий Завет, решились создать нового бога. И это им успешно удалось. А почему бы нам, армянам, не сделать нечто аналогичное? Как уже говорил, к такой мысли я пришел благодаря тебе. Что сделал Иисус двадцать веков тому назад? Взяв за основу Ветхий Завет, он внес в него некоторые изменения и воздвиг христианство. Предлагаю сделать тебе нечто подобное, но адаптированное к армянам.

— Ты меня начинаешь восхищать, — остановил монолог Сын Марии, — такое впечатление, что тебе удалось прочесть мои мысли. Признаю свою ошибку и извиняюсь за то, что считал тебя не способным мыслить. Это доказывает, что как опасно принимать на веру расхожее в народе мнение. Чтобы как-то сгладить свою вину, хочу предложить тебе в корне изменить ситуацию. У меня нет возможности вернуть тебя в прежнюю жизнь, но я могу увести тебя на много веков назад.

— Опять ты стал водить меня за нос, — возмутился Президент, — пользуясь моей беспомощностью, ставишь надо мной какие-то психологические эксперименты.

— Извини, но я серьезно. Но без твоего согласия ничего не получится. Конечно, ты знаешь историю Амберда. Так вот. Когда там построили церковь, ей необходим был настоятель. Это место оказалось вакантным. Могу предложить тебе должность настоятеля церкви, хотя это не по твоему профилю. Думаю, ты легко справишься с новым поприщем.

— Не понимаю, о чем идет речь, но я согласен. Главное — вырваться отсюда.

— Так не пойдет! Здесь не должно быть насилия. В такой интерпретации мое предложение похоже на принуждение.

— Ты странный человек. Предлагаешь какие-то несуразные вещи и хочешь, чтобы я мгновенно принял решение. Я тебе честно ответил, что согласен на любое предложение, лишь бы вырваться отсюда.

— Спасибо за откровенность. Не будь ты прагматичным человеком — не стал бы Президентом. Что ж, мне необходимо переговорить с князем Багратом о твоем назначении, поскольку он является владельцем Амберда.

— И что, я перемещусь в средние века? — с долей иронии спросил Президент.

— Ты уже там. Я не знаю ничего более удивительного, чем время, — ответил Сын Марии и ушел.

Мария со Стариком готовились пойти на последнее представление Праздника утраченной невинности. Князь Баграт прислал специальное приглашение, поскольку не был уверен, что Мария помнит о завершающем дне Праздника. Уже выходя из дому для поездки в Амберд, Мария сказала:

— Старик, у меня интересная новость. Приходил наш ангел-хранитель Артур и сказал, что Григорян, вооружившись хорошей оптикой, следит за Амбердом и его окрестностями. Артур попросил инструкций, как ему реагировать на такое обстоятельство. Я ответила, что должна посоветоваться с тобой.

— Что ж, весьма интересно! — ответил Старик. — Неймется этому недоумку. Ответь Артуру, что ничего предпринимать не надо, но пусть держит его под контролем. Да и забудь о нем. Надеюсь, нам сегодня предстоит увидеть замечательный спектакль. Надо признать, сила эротики непреодолима.

— Непреодолима, если исполнена красиво и талантливо. Впрочем, это относится ко всему. Кстати, осталось всего пять девственниц: в первый день была лишь одна девушка, а потом — по четыре. Итак, сегодня завершится эпопея пятидесяти непорочных дев.

— И пойдут дети! — восторженно сказал Старик.

Князь Баграт, как всегда, был приветлив и пригласил гостей в ложу. Впервые столик накрыла не Зара, а другая девушка. Заметив, что гости обратили на это внимание, князь сказал:

— Сегодня Зара выступает на сцене, поэтому ее здесь нет. Не огорчайтесь, мы еще с ней встретимся.

— Ничего страшного, — сказала Мария, — здесь все прекрасные девушки. Просто к ней мы привыкли. По моему вкусу, она лучшая из них.

— Судя по всему, у вас с князем вкусы совпадают, — сказал Старик, обращаясь к Марии.

— Что касается Зары — да, — ответила Мария.

— Думаю, не только в этом вопросе, — согласился князь. — На тему совпадения вкусов мы еще поговорим, а теперь все внимание на сцену.

Началось уже знакомое представление, с той лишь разницей, что вместо четырех девушек на сцену вышли пять. Каждая из девушек подходила к избранному парню и, взяв его за руку, поднималась на сцену. Последней оказалась Зара. Однако произошло неожиданное продолжение: она пошла не в сторону ожидавших ее парней, а направилась к ложе. Подойдя к князю Баграту, она протянула ему руку, приглашая присоединиться к ней. Зал на какое-то время замер, а затем стал хлопать. Князь оказался в курьезном положении. Появилась интрига с неизвестным продолжением, и князю необходимо было принять мгновенное решение. Мария со Стариком понимали пикантность ситуации и ждали, как выйдет из нее князь. Однако князь был невозмутим. Он взял за руку Зару и пошел на сцену, встав в центре. Все вновь стали хлопать, но князь поднял руку, приглашая к спокойствию.

— Друзья! Любой мужчина хотел бы оказаться на моем месте! — начал он. — Однако наши правила не позволяют принять предложение замечательной Зары. Однажды согласившись, мы не можем нарушить наши договоренности, единогласно придя к выводу, что любое нарушение конституции средневекового княжества карается исключением субъекта из общества. Или другими словами: человек, отказавшийся от наших законов, покинет наш мир, как покидают мир из любой эпохи. Поэтому я не могу подвергнуть опасности себя и, тем более, молодую, красивую девушку.

— Но я люблю тебя, князь! — возразила Зара.

— Любовь — понятие временное. Постоянно находясь в окружении великолепных, соблазнительных тел, в голове человека происходят неконтролируемые процессы, которые в обычной жизни приходится заглушать. Но мы решили исключить запреты на желания, отдав их на милость женщин. В подтверждение правильности нашего выбора мы сегодня отмечаем последний день Праздника утраченной невинности. В нашем сообществе из пятидесяти девушек девственницами остались лишь пять, которые сейчас стоят на подиуме в ожидании завораживающего действа. Уже вздернуты клинки прекрасных юношей, готовых вложить их в нетронутые ножны, которые истосковались по мечте быть постигнутыми. Я сожалею, что давно утратил юность и не имею права быть в числе стоящих здесь парней. Мне уготована другая участь, и я ее принял. Мне принадлежит верховная власть, и я обязан соблюдать закон, утвержденный вами.

— Но я люблю тебя, князь! — вновь повторила Зара.

— Ты хочешь сказать, что сожалеешь о принятом ранее решении? — спросил удивленно князь.

— Нет, не сожалею. Я ушла из прошлого мира, потому что поняла, что для меня там нет любви. Казалось, что в новом обществе любовь приобретет приемлемые для меня формы, но ошиблась. За прошедшие дни Праздника, я ощутила, что мой интеллект требует других эмоций. Я полюбила тебя, князь, и лишишь меня невинности ты, а тело мое будет принадлежать одному тебе. Я видела, с каким вожделением и страстью лишались девственности сорок пять дев. Каждая из них в этот процесс воплощала свою мечту и фантазию, соревнуясь с соперницами оригинальностью и самобытностью. Но всех их объединяло одно: они любили себя, удовлетворяли себя. Я же отдаю себя тебе, не требуя взамен ничего, ожидая от тебя лишь милости твоей любви, ровно столько, сколько тебе заблагорассудится. И ты получишь от моего тела больше, чем все фантазии сорока пяти дев, которыми они воспользовались, отдавая свою святость. Я шла к этому, уходя из прошлой жизни, и достигну своего, если ты меня не отвергнешь. Отторгнув меня, ты отторгнешь меня из этой жизни тоже. Мое решение окончательно, принятое не сиюминутно. Понимаю, похоже на ультиматум, но лишь по форме. По содержанию — суть моего существования, — ответив в такой форме князю, девушка, смотря в его глаза, ждала ответа.

Говоря прилюдно свои откровения, Зара поставила князя в весьма сложное положение: она требовала немедленного ответа. И князь обратился к Ашхен:

— Любезная королева Ашхен! Зара поставила нас перед сложным выбором. Мы не имеем права идти против принятой нами конституции, и надо принимать решение. Я должен посовещаться наедине с нашей Зарой, поэтому должен покинуть зал вместе со своими гостями, и поэтому прошу тебя взять на себя руководство сегодняшним празднеством. А всех участников прошу понять и извинить.

Взяв за руку Зару, князь подошел к ложе, откуда, вместе с Марией и Стариком, покинул зал. Придя вчетвером в резиденцию, князь предложил совместно обсудить ситуацию, но Мария сказала, что такие вопросы надо решать наедине друг с другом. Возражений не было, и Мария со Стариком, попрощавшись, уехали к себе домой.

У Митридата неожиданно возникли серьезные осложнения с братом Фарсманом I, царем Иберии. Фарсман попросил у брата военной помощи в борьбе с албанами, но получив отказ, в ультимативной форме потребовал у Митридата включиться в военные действия. Митридату пришлось решать сложную головоломку. Из-за постоянного соперничества Парфии и Рима, происходила чехарда с назначением на трон Армении. Еще в 35 году по просьбе Тиберия Митридат I возвел на трон Армении своего старшего сына Митридата. После смерти Митридата I в 40 году на трон Иберии взошел второй по старшинству его сын Фарсман. Вечной головной болью правителей всех времен и народов была проблема удержания власти, которая, судя по всему, весьма сладка. Вариантов проблем есть великое множество, но самым порочный и жестокий по своей реализации вариант сохранить власть исходит из престолонаследия. Неожиданная смерть отца внесла разлад между братьями. Так старший брат Митридат считал себя престолонаследником Иберии, но поскольку он уже являлся царем Армении, короной завладел Фарсман. В свою очередь Фарсман считал, что Митридат обязан быть вассалом Иберии, так как в сложившихся обстоятельствах стал царем Армении благодаря их отцу. Однако в этой игре появился еще один персонаж — это сын Фарсмана Радамист, который решил воспользоваться противоречиями между братьями. Радамист был женат на Зенобии, дочери своего дяди, и это давало ему перспективы стать царем Армении. Митридат прекрасно разбирался в этой ситуации, но откуда будет исходить основная опасность, предугадать было сложно. У него уже был опыт царствования до 37 года, пока не произошла очередная оккупация Армении парфянами, из-за бездействия Калигулы, ставшего Императором. Свергнутый Митридат, вынужден был оказаться в Риме фактически в качестве пленника, пока Императором не стал Клавдий, который вновь обратил внимание Рима на Восток. Клавдий вернул армянскую корону Митридату в 47 году. Митридат вторгся с римскими легионами в Армению, в то же время с севера двинулись войска Фарсмана и совместными усилиями они разбили парфянского ставленника Демонахта. Митридат вернул себе трон и ему подчинился Котис, царь Малой Армении.

Возвращение Иисуса в Арташат для Митридата было весьма вовремя. Они подружились со времен первого царствования Митридата. Интеллект Иисуса быстро завораживал любого собеседника, поэтому Митридату в сложившейся обстановке обсуждения с ним сложных ситуаций были крайне важны. Иисус прекрасно знал нравы Рима, и это обстоятельство помогало их общению, тем более, после многолетнего пребывания Митридата в Риме. Близкое общение с царем Армении для Иисуса было также полезным в плане реализации своей основной цели. Албаны были дружны с армянами, поэтому Иисус посоветовал Митридату не подчиняться давлению Фарсмана, поскольку не верил в вероломство брата. Но желание возвыситься над братом взяли верх, и Фарсман отправил Радамиста свергнуть своего родного дядю с престола. Митридат с семьей укрылись в хорошо укрепленной крепости Гарни, в которой находился римский гарнизон префекта Целия Поллиона. Поскольку Иберия находилась в союзе с Римом, Радамист не решился пойти против римского легиона и, чтобы добраться до Митридата, подкупил префекта, пообещав, что не причинит вреда царю. Но тщеславие не имеет границ, и Радамист, обладая большой физической силой, душит родного дядю Митридата, его сыновей и даже свою сестру, которая была женой дяди. Так Радамист становится царем Армении.

Для Иисуса такой исход оказался личной трагедией. Он чувствовал себя соучастником этой драмы, поскольку являлся главным советником и другом Митридата. Но мог ли он предполагать такого рода жестокость, чтобы ради короны человек расправился со своими прямыми родственниками? Поступок Радамиста возмутил всех, и парфянский царь Вологез I вторгся в Армению и без боя прогнал иберов, чтобы посадить на престол своего брата Трдата. Жестокость и коварство ходят рядом. Радамист ждал момента, когда Вологез I успокоится и выведет войска из Армении. Как только это произошло, он тут же вернул себе трон.

За годы общения с Митридатом, Иисус приобрел уважение не только как выдающийся врачеватель, но и как радетель интересов армян. Неформально он был вторым человеком в государстве. Армянская знать прислушивалась к его мнению и с пониманием относилась к идеям Иисуса о верховенстве доброты. Поэтому она поддержала его возмущение преступлениями Радамиста и свергла того с трона. Радамист бежал вместе с беременной женой Зенобией, которая была дочерью убитого им Митридата. По пути к отцу он зарубил мечом супругу и бросил в воды Аракса. Однако она выжила, спасенная пастухами. Фарсман не простил злодеяния сына и казнил его.

Трдат с почестями принял Зенобию, что с уважением было воспринято не только народом, но также Иисусом. Выдающиеся способности Трдата как царя были замечены Иисусом, поэтому он стал поддерживать его, несмотря на то, что возник очередной конфликт с Римом. Война Парфии с Римом за Армению длилась почти десять лет с переменным успехом. Римляне, во главе с Гнеем Домицием Корбулоном, в 58 — 59 годах заняли обе армянские столицы — Тигранакерт и Арташат, разрушив полностью Арташат, возведя на престол своего ставленника Тиграна VI. Однако в 62 году последовала капитуляция окруженной римской армии, под командованием Луция Цезения Пета, что привело к заключению мирного договора. Согласно подписанному договору Трдат получал армянский престол, но в качестве римского вассала. В 66 году Трдат получил царскую диадему из рук императора Нерона. Торжественная коронация произошла в Большом цирке Рима; Нерон в знак примирения дал мастеров и денег на восстановление разрушенного Арташата, назвав его Неронией.

Трдат I оказался прекрасным политиком, сумевший возродить престиж государства Армения. Он, будучи родным братом парфянского царя Вологеза I, согласился стать вассалом Рима, что значительно снизило напряженность между Парфией и Римом, а Армения стала жить спокойно. Армяне увидели в нем своего царя, а не назначенного кем-то, как было раньше. Возможно, этому способствовало и постоянное общение с Иисусом, который прекрасно знал нравы римлян и давал необходимые советы. Близость ко двору, как при Митридате, так и Трдате, давала Иисусу широкие возможности для распространения его учений не только в Армении, но и во всем регионе. Немаловажную роль в этом сыграли и ближайшие апостолы — Фаддей и Варфоломей. Иисус был уверен, что их совместная мощь взрастит жизнеутверждающие семена новой религии, обращенной в будущее.

Оставшись наедине, князь Баграт и Зара долго молчали, не решаясь начать разговор. Ситуация была до обиды ясной. Возможность подобного конфликта можно было предположить еще на стадии голосования. Князь в очередной раз убедился в пороке принятия решения большинством. Из ста человек лишь один отказался принять правила, что составляло один процент, и с точки зрения демократических философий было нормально. Но что делать одному проценту, если он категорически не приемлет мнения большинства? Есть два реальных варианта: подчиниться большинству и потерять свою индивидуальность или покинуть существующий мир. Князь оказался в ситуации, когда решение надо было принимать единолично. Было бы все гораздо проще, но в данной дилемме он оказался одной из сторон. Так вот откуда берет силу демократический выбор — так решило большинство! Если подходить к возникшей проблеме формально, то здесь не было проблем — Зара должна покинуть мир средневековья. Но реальная жизнь вносит поправки в закон. Так было всегда, и князь с удовольствием бы изменил правила, если бы это не касалось его лично. Проблема усугублялась еще тем, что и Зара была ему не безразличной. Влюбиться в такую девочку, как Зара, было немудрено, и до сих пор он не позволял себе даже думать о такой роскоши. Но когда она при всех призналась в любви, его мозг начал прорабатывать варианты — человеческий эгоизм неисчерпаем. Князь с благоговением смотрел на сидевшую перед ним девочку, которая решилась ради него на безрассудство. Зная ее интеллект, он понимал, что имеет дело с тонкой материей, и не имеет право довести дело до катастрофы. Искренность требует к себе уважения, особенно, когда она вырывается из первородных чувств девственницы.

— Зара дорогая, что нам делать теперь? — прервал молчание князь.

— Что зависело от меня, я сделала и, думаю, меня все поняли. Здесь собрались отчаянные люди, готовые на нетривиальные поступки. К ним отношусь и я. Разочаровавшись в прошлой жизни, я с легкостью перешла в эту. Ради тебя уйду и из этой. Согласишься — вместе с тобой. Обещаю — будешь счастлив. И получишь блаженство, которое не смогли дать все предыдущие девственницы нашего праздника, — ответила эмоционально девушка.

— Верю! Ты можешь восхитить любого мужчину, и я не исключение. Отчаянные люди вызывают уважение, но они непредсказуемы. С такой же легкостью ты завтра можешь уйти от меня, — с улыбкой сказал князь, — но ради тебя я готов принять безрассудство. Однако есть проблема. В меня поверили люди, и я несу перед ними ответственность.

— Князь! Ты прекрасно знаешь решение. Мы в разных возрастных категориях и, возможно, в любовь вкладываем не одинаковые понятия. Я полюбила тебя, и это не дает мне права оставаться здесь. Окончательное решение мною принято. Твоего вердикта жду завтра.

— Для того чтобы вынести вердикт, я обязан предупредить тебя об одном важном аспекте, который ты сейчас вскользь отметила — большая разница между нами в возрасте. Если сейчас мы пренебрежем этим, то со временем мы можем столкнуться с объективными проблемами. Расскажу известную историю, относящуюся к средневековью, в котором мы решили жить. У влиятельного каноника парижского собора Богоматери Фульбера жила племянница Элоиза, рано потерявшая родителей. Фульбер в ней души не чаял и делал все, чтобы смягчить ее сиротство. Элоиза была талантливым ребенком и, к сожалению, весьма красивой. Когда в 1117 году ей исполнилось 17 лет, дядя принял предложение Пьера Абеляра за ничтожное вознаграждение продолжить образование девушки. В то время Пьер Абеляр был известным философом, поэтом и музыкантом. Он занимался с ней греческим и древнееврейским языками, а также этическими и теологическими вопросами. Не трудно догадаться, что они влюбились друг в друга, хотя он был старше ее на 20 лет. У них родился сын Астролябий, после чего они тайно обвенчались, чтобы не навредить духовной карьере Абеляра. В отместку, Фульбер нанял людей, которые кастрировали Абеляра. Естественно, в их жизни многое изменилось. Для любви требуются неотъемлемые части тела. А возраст кастрирует мужчину.

Зара подошла к князю и, поцеловав в губы, ушла. Лучше бы она этого не делала!

Князь заснул лишь под утро. Несокрушимая сила женского обаяния, ее молодости и красоты преобразуют даже весьма рассудительного мужчину. Вдобавок ко всему, искренность и нескрываемая чувственность Зары растворили в себе княжеское высокомерие и гордость. Но более всего ему импонировала девичья уверенность в своей неотразимости, которая исходила от этой незаурядной девушки. Она знала, что решение принято ею!

Князь собрал в зале всех людей сообщества Амберда. Возникшая ситуация обязывала его выступить. Он прекрасно осознавал опасность возникшего прецедента для спокойной жизни в крохотном государстве. Главная угроза исходила из того, что здесь не было демпфирующей массы «середнячков», а каждый из жителей был индивидуальностью. Единственное, что успокаивало — их талант и способность к анализу. Все понимали серьезность и важность события, ведь в будущем могут возникнуть и другого рода конфликты. Труднее всего было князю, поскольку впервые он должен был проявить себя как руководитель. Чувствовалось напряжение в зале, и когда настала тишина, князь начал выступление:

— Уважаемые и дорогие жители Амберда! Мир, в котором мы сейчас живем, создан нашими совместными усилиями. Мы не выспрашивали друг друга, по каким обстоятельством нам хотелось покинуть прежний мир. У каждого из нас была своя мечта, и мы совместными усилиями создали общество, удовлетворяющее всех. Разумеется, невозможно создать нечто идеальное, чтобы безукоризненно соответствовало фантазии каждого из нас. Однако мы сумели прийти к миру, который объединил нас. В процессе принятия нашей конституции, мы понимали, что не исключены коллизии, приводящие к непредсказуемым последствиям. К сожалению, это произошло. Не в наших правилах винить кого-то, ибо в основе нашего содружества стоит свобода в самом широком смысле. Зара сделала выбор, противоречащий нашим правилам. Это ее право. Согласно нашему изначальному решению мы создали общество единомышленников, и других среди нас не может быть. Как князь я объявляю общую волю, которая гласит, что в случае отрешения кем-либо от прав нашего гражданства, он обязан покинуть Амберд. Я предлагаю Заре принять окончательное решение в течение месяца. В случае отказа от нашего средневекового мира, она покинет его навсегда, приняв безболезненную инъекцию.

После последних слов князя, зал оцепенел. В силу своего статуса, королева Ашхен решила задать вопрос:

— Князь, ведь это жестоко! Нельзя ли просто отправить Зару в прошлый мир, без всяких инъекций?

— Думаю — нет! Уступив раз, можно разрушить наше уникальное государство. Мы заранее договорились, что у нас билет в один конец и возврата нет. Уступив единожды, можно погубить красоту нашей идеи; и это станет не тот мир, о котором мы мечтали. Я скажу вам больше. Труднее всего было принимать решение мне, поскольку я стал невольным участником возникшей ситуации. Чтобы быть перед вами до конца честным, признаюсь, что у меня тоже возникли чувства к Заре, но, в силу своего положения, я не имею на это право. В любом случае, решение принимает Зара, и мы подчинимся ему.

Судя по тому, что вопросов больше не было, все согласились с решением князя.

Чтобы описать одиночество, надо через него пройти. Речь идет не о том одиночестве, которое человек создает в своей голове, приобщая себя к лику несчастных. Одиночество Президента было реальным, которое не бывает даже в одиночной камере, где ежедневно общаешься с охранником, приносящим еду. Редкая встреча с Сыном Марии была похожа на праздник. Последняя встреча с претендентом на звание армянского бога возбудило у Президента основное чувство одиночества — надежду. Разговоры о средневековье, каком-то князе Баграте и вакансии на должность настоятеля церкви, были лишь общим фоном для восприятия ожидаемого будущего — попадание в объятья свободы. Президент сделал для себя неожиданное открытие: нет корреляции между одиночеством и свободой; человек без общества теряет свободу.

Ожидаемый праздник наступил раньше обычного: на этот раз молодой человек не заставил себя долго ждать, пришел с утра и даже попросил чашку кофе. После обычных приветствий, он сказал:

— У меня две новости и обе хорошие. Во-первых, князь Баграт согласился с твоим назначением на должность настоятеля церкви, во-вторых, это можно осуществить уже сегодня.

Более радостного для себя события Президент не помнил. Свобода! Будучи политиком, он прекрасно знал все формы спекуляции этим понятием, и лишь сейчас ощутил кожей ее великий смысл.

— Единственной новостью, которой могу тебя огорчить, — продолжил Сын Марии, — это постоянное общение со мной как с армянским Богом. Я пришел пораньше, чтобы обсудить мои предложения, рассчитывая на твой большой административный опыт оболванивания людей. Государство тратит огромные деньги, чтобы управлять массовым сознанием людей. В нашем случае под государством понимается конкретный президент, защищающий свои личные интересы, убеждая общество в своей святости и непогрешимости. Эти методы известны давно, но люди не склонны изучать прошлое и легко поддаются на древнюю соблазнительную ложь. Во все эпохи и у всех народов существовали люди с твоими жизненными принципами, которые пользовались наивностью, глупостью и жадностью людей, чтобы управлять ими. Как ни странно, но эти идеи были украдены у великого Иисуса Христа, с той лишь разницей, что из его философии управления сознанием был выброшен главный стержень — человеческая доброта. Мне было интересно, каким путем пришел Иисус к своим идеям. Создавая новое, любой человек использует опыт предыдущих поколений, таким же путем пошел Иисус, воспользовавшись Ветхим Заветом. В первую очередь он обратил внимание на высказывания пророка Исайи о приходе Мессии. Впрочем, не только Исайи. Иисус был талантливым и грамотным молодым человеком с умеренной долей тщеславия. Как мне кажется, изучая Тору, Иисус обратил внимания на жесткость многих законов и предложил людям быть добрее друг к другу. Эти мысли он вложил в уста Мессии, о приходе которого говорили пророки, и в качестве такового предложил себя как Иисуса Христа. Надо признать, он был весьма смелым человеком, поскольку затрагивать религиозные темы всегда было опасно, даже сейчас. Конкурентная нетерпимость религий, пожалуй, наиболее агрессивна. На эту тему можно говорить много, но я не буду утомлять тебя, поскольку ты, уверен, понял, куда я клоню. Да! Я хочу пойти по стопам Иисуса, но в качестве армянского Бога. Поскольку ты не раз упрекал меня в наглости, не обижусь, если услышу нечто подобное вновь.

— Как ни странно, но я поддержу твое начинание, — сказал Президент, — хотя ты винишь меня во всех смертных грехах за время моего нахождения при должности. Но во мне гораздо больше армянского, чем ты предполагаешь. Я люблю свой народ, хотя мы это чувство воспринимаем по-разному. Будучи Президентом, я осознал, что любой народ решает свои проблемы самостоятельно, остальные могут быть лишь сочувствующими. Это в лучшем случае! Обычно стараются использовать проблемные ситуации в свою пользу, прикрываясь пустыми фразами. Основополагающие идеи христианства весьма созвучны душе нашего народа. Но, думаю, кое-какие положения можно дополнить.

— Господин Президент! — так впервые к нему обратился Сын Марии. — Я начинаю уважать себя — ведь я разглядел в тебе нетривиального человека! Ты будто читаешь мои мысли. Принимая Иисуса Христа, я покажу, что являюсь его способным учеником. Он осмелился пойти против ветхозаветного Принципа Талиона: око за око, зуб за зуб. Это был вызов. И я подумал, почему бы сейчас, двадцать веков спустя, не попытаться взять на себя подобную же смелость и не предложить свое видение некоторых положений Иисуса, которые были бы более созвучны душе армянского народа? Понимаю дерзость моего предложения, поэтому хочу посоветоваться с тобой. Мне кажется, есть много параллелей в судьбах армянского и еврейского народов. Однако евреи сумели дать миру две религии, а мы лишь заимствовали у них. И это не важно, что они отвергли христианство — надо было выбрать одну из двух. Жаль, что мне не удалось встретиться с Иисусом Христом. Мне очень хотелось задать ему несколько вопросов, ответы на которые человечество потеряло, и я подозреваю — сознательно.

— Я тоже начинаю себя уважать, — перебил его Президент, — поскольку сразу разглядел в тебе наглого юношу. Ты сейчас так говоришь, будто у тебя была возможность получить аудиенцию у Иисуса Христа. Не рано ли ты возомнил из себя бога? Иисус пришел к этому через нечеловеческие страдания, а ты желаешь стать богом по своему надуманному желанию. Так не бывает. А если и бывает, то не так! Извини за тавтологию.

— Надеюсь получить от тебя извинения за другое — когда узнаешь, что я путешествую во времени. Мне довелось посетить те далекие времена — и я узнал много интересного. И самое удивительное, что Иисус не был казнен на кресте, но об этом знали очень немногие. Эту великую тайну доверили лишь двенадцати Апостолам, которыми он руководил до конца своей жизни. Я пытался встретиться с Иисусом, но мне не удалось выведать его местонахождение.

Президент слушал юношу с уверенностью, что тот страдает манией фантазера. Впрочем, такого рода фантазии в юношеском возрасте были не новы, как и не нова идея о фальсификации распятия Иисуса. Президент читал и о том, что Иисус жил некоторое время в Индии. Собственно, версий о жизни Христа великое множество. Легко выдвигать недоказуемые гипотезы! Так Дэн Браун благодаря этому получил мировую известность.

Президента все более забавляло общение с молодым человеком. Он решил подыгрывать ему, тем более что через него появилась реальная возможность вырваться из ненавистного плена:

— Если это правда, то прими извинения. Меня можно понять — не каждому удается встречаться с человеком, путешествующим во времени.

— Понимаю твою иронию, но давай продолжим разговор, по существу. Основную суть своего учения Иисус высказал в своей Нагорной проповеди, где спорит с ветхозаветными требованиями. Я принес Библию, чтобы обсудить с тобой интересные для меня положения, высказанные Иисусом — сказал Сын Марии, раскрывая Евангелие от Матфея. — Меня заинтересовали стихи из главы 5 от Матфея:

«17. Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить.

31. Сказано также, что, если кто разведется с женою своею, пусть даст разводную.

32. А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подаст ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует.

38. Вы слышали, что сказано: «око за око, и зуб за зуб».

39. А Я говорю вам: не противиться злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую;

40. И кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду.

43 Вы слышали, что сказано: «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего».

44. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас,

45. Да будете сынами Отца вашего Небесного; ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных.

48. Итак будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный.»

— Пожалуй, эти слова Иисуса более всего вызывают споры на протяжении веков. Мне хочется высказать и свои соображения. В 17 стихе Иисус заранее предупреждает, что не собирается нарушить ветхозаветные законы, понимая, что будет интерпретировать их по-своему. То есть, Иисус-человек берет на себя такое право в уверенности, что он и есть тот самый Мессия. Как мне кажется, это весьма важный нюанс.

Далее. Что меня удивило, так это возможность развода в глубокой древности. Это говорит о том, что определенное высокомерие современных людей по отношению к древним цивилизациям нисколько не оправдано. Но почему Иисус так жестко ставит вопрос о запрете женитьбы на разведенной женщине? По моему предположению, это было созвучно с законом о браке в Риме, который инициировал император Октавиан Август, борясь с безбрачием и бездетностью, а заодно и с половой распущенностью. Иудея, находясь в составе Римской империи, имела мощную религию, и альтернативные ей идеи могли поощряться Римом, что было немаловажно для зарождающегося христианства. Для современной Армении такой запрет неприемлем по многим причинам. В основном, из-за ограничения рождаемости. Изучая историю Армении, я обратил внимание на то, что на протяжении многих веков численность армян почти не меняется. Такую странность можно объяснить различными факторами, в том числе и этим. Великой и главной обязанностью женщины является рождение ребенка. После того, как ребенок появился на свет, разве важно, кто его отец? Человек состоялся и является одним из членов человеческого племени. Предыстория его происхождения интересует лишь тех, кто болезненно относится к своей неповторимости и чувству собственности. Мне кажется, большинство родителей смотрят на ребенка как на существо, принадлежащее им — но не как на индивидуальность, с присущими только ей сочетаниями качеств. Интересно, знал ли Иисус, кто был его отцом? Если — Бог, то, как он относился к Иосифу?

Теперь о Принципе Талиона. Отказ от него — основополагающая идея христианства, выдвинутая гением Иисуса. «…Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных». «…Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный». Мне кажется, это заоблачные требования к обычному человеку. Не исключаю, что для каких-то народов такие пожелания справедливы, но не для нас. Если мне будет позволительно, то для армян я дополню два стиха:

1. «Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую». А я скажу: «но если он ударит тебя и по левой щеке, то сокруши его, ибо он не достоин тебя».

2. «И кто захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду». А я скажу: «но если он примет и верхнюю одежду, то сокруши его, ибо он не достоин тебя».

Почему я так говорю? А для того, чтобы народ наш жил в благоденствии и стал бы многочисленным, и никто за нас это не сделает.

Президент долго молчал. Он понимал, что выскажи такое публично, последствия для молодого человека могут оказаться непредсказуемыми. И все же, ему импонировала такая мысль. Наконец, Президент вымолвил:

— Дай мне подумать!

Еще покойный царь Митридат называл Иисуса Учителем. Так к Иисусу обращались люди с первых дней его пребывания в Армении. Причиной этому послужили его многочисленные деяния по излечению больных и калек. Иисус не только лечил, но и обучал методам лечения, за что люди стали обращаться к нему уважительно — Учитель. Поэтому Трдат I также называл его Учителем. Естественно, истинного происхождения такого обращения к Иисусу никто не знал. Признавая ум, эрудицию и жизненный опыт Иисуса, Трдат, фактически, сделал его главным советником и вторым человеком в государстве. Хотя оба они не были армянами по происхождению, однако Армению считали своим детищем, которое необходимо возродить до подобающего ей места среди государств. Их совместный труд дал прекрасные результаты. Если Трдат находил общий язык с Парфией, то Иисус — с Римом. В первую очередь начали устанавливаться торговые связи со всем миром, вывозя металл, вино, кожу, зерно, столовую посуду. В развивающемся изобразительном искусстве наблюдается сочетание армянских элементов с эллинистическими и персидскими мотивами. Такие же явления происходят в скульптуре и мозаике. Этим направлениям Иисус придавал особое значение, поскольку через культуру передавались и нравственные посылы, которые были важны для распространения его идей. Немаловажную роль в укреплении государства играло строительство новых городов, что не только создавало рабочие места, но и воспитывала специалистов новых специальностей, что приобщало армян к развитым цивилизациям. Хотя работа по обращению людей новой вере давала неплохие результаты, были и многочисленные потери. Особенно жестоким казням подверглись апостолы Фаддей и Варфоломей, что было большой утратой для распространителей веры и лично Иисуса. Близкое общение с талантливым человеком, тем более с интеллектуальным уровнем Иисуса, любого собеседника преобразует. Трдат не мог не попасть под очарование Учителя, особенно в нравственном отношении к восприятию мира, что для любого правителя чрезвычайно важно, поскольку это напрямую связано с образом создаваемого им государства. Поэтому за годы правления Трдата I Армения поднялась, как экономически, так и духовно, напоминая людям о временах Тиграна Великого.

Амберд ждал важного для себя события. Прошел месяц, и Зара должна была объявить свою судьбу. Как и было положено для особых событий, все собрались в большом зале. Князь Баграт восседал на своем троне, а остальные обитатели княжества сидели за столами. Все с трепетом хотели услышать Зару. Наконец она вышла на всем хорошо известный подиум. Зал содрогнулся — она была в черной одежде. Однако зрителей смутил не столько цвет одежды, сколько фасон — платье было непрозрачным и прикрывало все тело, скрывая даже шею. Когда происходят события, отличающиеся от привычного течения повседневной жизни, в голову человека приходят мысли, навеянные ситуацией. Князь был в некотором смятении, так как невольно стал соучастником создавшегося прецедента. В первую очередь он подумал, что с идеей перехода из одной эпохи в другую надо было признать и разные формы смерти. Принимая уход из одной временной субстанции в другую, в неявной форме получалось, что ты принял смерть в той жизни, которую покинул навсегда, поскольку смерть означает абсолютное невозвращение. Эта неожиданная мысль князю даже понравилась, что давало возможность манипулировать понятием смерти. Стоявшая вся в черном одеянии Зара, казалась воплощением прекрасной смерти, но не той, уродующей все живое, а олицетворяющую иную жизнь. Князь понимал, что стоявшая на подиуме девушка бросила вызов обществу, в котором надеялась найти свои идеалы и, не найдя их, согласилась пойти на радикальные меры. И причиной тому стал он.

Все ждали, когда заговорит Зара, хотя и так было понятно ее решение. Князь смотрел на девушку с восхищением. И дело было не в ее красоте, хотя красота всегда довлеет над объективностью, сколько над ее спокойствием. Он не понимал — это ее непостижимое самообладание или ее мозг генерировал недоступное ему мировосприятие? Его «гениальные» мысли о разновидностях смерти здесь не работали. Одно дело, когда все население средневековья прошли через условную смерть, другое — реальная смерть, которую готова была принять Зара.

Все смотрели на подиум, и когда смолк последний шепот, все услышали ее голос:

Простите за отвергнутую жизнь

За девственность и непорочность взглядов,

Мне не было нужды стремиться ввысь —

Хотелось, чтобы был любимый рядом.

Коленопреклоненной перед ним,

Я — женщина рожденная, по сути,

Не обольщалась помыслом благим,

И обращаюсь к вам: не обессудьте!

Не обессудьте за наивность лет,

За гордость, воспаленную некстати,

За обретенный в синеву билет

В один конец. Любимые, прощайте!

Князь и весь зал все происходящее на подиуме воспринимали как некий нереальный сон. На сцене, где происходили спектакли похищения невинности 49 дев, разворачивался дивертисмент последней девственницы, но не развлекательный, а печальный. Весь последующий ритуал происходил без единого слова. Зара встала на колени, скрестив руки на груди, и посмотрела на князя. Князь, спустившись с трона, подошел к ней и протянул руки. Зара встала, и князь поцеловал девушку в лоб, после чего пара вышла из зала. Девушка шла, взяв под руку своего сюзерена, и за ними вышли все остальные, одетые в черные одежды. Эта странная похоронная процессия двинулась в сторону лишь недавно созданного кладбища, поскольку люди и кладбище неразделимы. Князь и Зара подошли к вырытой могиле, рядом с которой находился хрустальный гроб, который был изготовлен по заказу князя в Арзни на небольшом предприятии. Там князь сделал для себя открытие: оказывается, хрусталь — это высококачественное стекло с добавкой свинца. Когда все жители Амберда собрались у могилы, образовав круг, из церкви раздался колокольный звон и из нее вышел недавно назначенный настоятель церкви, который направился к кладбищу.

В это же время Пьер Григорян, наблюдающий в бинокль за событиями в Амберде, пытался понять, что там происходит. За долгие дни наблюдения, он многое узнал из жизни Амберда. Более того, он влюбился в этот непонятный, сказочный мир красивых, раскрепощенных молодых людей. Он не только завидовал им, но и жил их заботами, являясь условным соучастником происходящих там событий. Говорят, люди в возрасте не меняются. Это справедливое замечание, но во всем бывают исключения. Произошедшая с Григоряном метаморфоза, возможно, была следствием его работы, где приходилось постоянно сталкиваться с негативными явлениями, происходящими в человеческой среде. Но детонатором всему послужили два фактора. Во-первых, безудержная свобода, обусловленная горами и ширью пространства вне города. Во-вторых, Мария. Ее шарм и его мерзкое обращение с нею, выбросило наружу его хорошее нутро, которое с рождения хранилось в его генах, но до сих пор не могло вырваться наружу из-за сложившейся судьбы, обусловленной средой, в которой он жил. Мария стала его болью, от которой он не знал, как избавиться. О, если бы она не была так прекрасна! За дни тайного наблюдения за людьми и постоянного нахождения в одиночестве, Григорян стал замечать явления, на которые ранее не обращал внимания. В городской жизни, где много народа, люди не замечают друг друга, видя в себе подобных некие атрибуты привычного интерьера. Естественно, население Амберда не подозревало, что за ними кто-то наблюдает. Рассуждая на эту тему, он вдруг заметил, что за ним тоже наблюдает огромное количество глаз. В первый раз он обратил внимание на поведение птиц, которые мгновенно реагировали на остатки пищи, выброшенные на землю. Птички были размером с воробья и весьма юркие. Ему нравилось их пение, но он не думал, что находится под их пристальным вниманием. Так он нашел себе новую забаву — поиск глаз, следящих за ним. Оказалось, что за ним следят не только орлы и обитающие в округе животные, но и насекомые — как порхающие, так и ползающие. Из этого Григорян сделал вывод, что человек не может быть абсолютно одиноким, и такое внимание ласкало душу. Огорчало лишь совершенное безразличие к нему звезд, которых здесь было мириады, тем самым обозначая его бесконечно малую значимость для вселенной.

А бинокль выхватывал из необычной среды необычные эпизоды. Священник задавал какие-то вопросы девушке, на которые она, судя по всему, давала утвердительные ответы. После чего он ее перекрестил трижды. Затем утвердительные ответы давал глава общины, с которым девушка пришла, держа его под руку. О том, что стоящий рядом со священником мужчина являлся первым лицом в Амберде, Григорян выяснил давно благодаря своим наблюдениям. До сих пор этот мужчина был старшим по возрасту, а определить возраст вновь появившегося священника, было трудно, поскольку тот был с бородой. Внимательно вглядываясь в лицо настоятеля церкви, Григорян почувствовал на себе холодный пот. Он побежал к машине и установил на штативе телескоп. Он не ошибся — это был Президент! Григорян ликовал, что чутье и опыт его не обманули. В голове мысли лезли одна на другую, и ликование сменилось отчаянием. Ведь стоит об этом открытии рассказать Савченко и Армену Саакяну, как сразу же возникнут серьезные проблемы у Марии. Он понимал, что нужно время для принятия решения. Конечно, не исключалось, что Мария не имеет к этому отношения, но без сомнения возникнут проблемы.

Тем временем у могилы разворачивались необъяснимые вещи. Девушка в черной одежде самостоятельно легла в прозрачный гроб. Благодаря хорошей оптике, Григорян все видел в подробностях. Мужчина вытащил из нагрудного кармана шприц и медленно ввел в руку девушки инъекцию. Девушка внимательно смотрела в лицо мужчины, не говоря ни слова. Когда глаза девушки закрылись, Григорян разглядел в ее глазах слезы. Мужчина наклонился и губами забрал слезинки с ее глаз. Прошло некоторое время и гроб накрыли прозрачной крышкой, после чего изнутри гроба появился свет, напоминающий множество свечей. Шестеро парней с помощью специальных веревок опустили гроб в могилу. Глава общины перекрестился и, взяв горсть земли, бросил ее в могилу. Так же поступили все остальные члены обители. Закончив ритуал, все девушки покинули место захоронения, а мужчины засыпали могилу. После увиденного ужаса, Григорян совершенно растерялся. Произошло выходящее из ряда вон событие, не похожее ни на что. Фактически, он явился свидетелем убийства. Как поступать в подобных случаях он прекрасно знал, но и здесь проглядывалась тень невыносимой Марии. Чтобы замолить свою подлость перед ней он готов был пойти на что угодно, и умалчивание раскрытых фактов было самым малым, что он мог сделать. Он долго думал, прежде чем принял окончательное решение и, приняв его, почувствовал облегчение. Миссия была закончена, пора было возвращаться в Ереван. Ему так хотелось, чтобы Мария узнала о его покаянии, но, если бы он рассказал ей обо всем, она расценила бы его поступок как низкопробное оправдание. Собрав все оборудование в машину, Григорян распластался на теплой земле, раскинув руки. Он смотрел в небо и увидел парящего в небе орла. Как знать, может он следил за ним! Неожиданно на его нос села бабочка, и он невольно левой рукой хотел отогнать ее, и в этот момент почувствовал резкую боль в плече. К своему ужасу, он увидел, что в него впилась гюрза, самая страшная ядовитая змея Армении. Машинально схватив змею за голову, Григорян резко оторвал ее от себя и бросил на землю. Гюрза попыталась уползти, но он несколько раз ударил каблуком по ее голове, пока не убил. Бросив змею в салон машины, он сел за руль и поехал искать медицинскую помощь. До Еревана было далеко, а ближайшее медицинское учреждение было в Амберде. Поскольку он вел наблюдения со стороны древнего Амберда, необходимо было преодолеть ущелье, через которое проходила дорога. Он прекрасно понимал, что времени у него мало, и, хотя был джип, прошло много времени, пока машина, преодолев пересеченную местность, достигла основной дороги. Беда не приходит одна! Как назло, перед выездом из ущелья на дороге оказалось большое стадо баранов; еще повезло, что оно двигалось в сторону его движения. Григорян знал, что Мария создала высококлассную поликлинику на своей территории, и не сомневался, что там его спасут. Действительно, когда он добрался до места, медперсонал работал быстро и слаженно. Врачам сказал, что змею, укусившую его, он привез с собой для идентификации, чтобы не ошибиться с сывороткой. Началась работа по спасению человека. Судя по суете, Григорян догадался, что его положение серьезно. Укус гюрзы был в таком месте, что он не смог ни наложить жгут, ни отсосать рану, хотя точно не знал, надо ли было это делать. Однако знал точно, что главную роль в таких случаях играет время. Время — главный спутник жизни! Понимая возможную летальность исхода, он попросил позвать Марию, хотя очень боялся, что она не придет. Но Мария пришла. «Что за женщина! — подумал он. — Она откликнулась на его просьбу после всего подлого, что он натворил». Григорян лежал под капельницей, и Мария села рядом на предложенный ей стул.

— Здравствуй, Пьер! — поздоровалась она спокойно. Мария впервые называла его по имени. — Сожалею, что так произошло. Как видно, судьба решила нас познакомить еще раз. Судя по всему, ты стал другим человеком, раз вспомнил обо мне в такой ситуации.

— Здравствуй, Мария! Я не надеялся, что придешь, но в очередной раз ошибся. Судя по всему, врачи не смогут меня вытащить, поэтому и попросил о встрече, чтобы извиниться за все. Ты всегда права, и как женщина, и как удивительный человек. Действительно, произошло невероятное событие — я стал другим человеком, и все благодаря тебе. Это не лесть ради замаливания грехов. Воспринимай, как считаешь нужным. У меня нет времени, чтобы оправдаться. Хотя это не правильное слово, поскольку оправдания мне не может быть. Правильнее будет сказать, что у меня нет времени на покаяние. Прости, пожалуйста, меня! Поверь, твое прощение крайне важно для меня.

— Я всегда верю людям. Верю и тебе, Пьер. Можешь не сомневаться, что я не держу на тебя зла. Простил бы Бог!

— Спасибо, Мария. Чтобы хоть как-то подтвердить мои слова, скажу следующее, и скажу лишь тебе. Сегодня я узнал две тайны, мне совершенно не понятные. Во-первых, исчезнувший Президент стал священнослужителем. Во-вторых, в Амберде были совершены абсолютно безумные похороны молодой девушки, которая сама легла в гроб. Мужчина ей сделал инъекцию, после чего ее опустили в могилу и засыпали землей. Я оказался свидетелем данного события, и посчитал, что должен рассказать об этом лишь тебе, и решение принимать тебе.

Мария изменилась в лице и, сказав «прощай», выбежала из палаты.

Старик впервые видел Марию в таком состоянии.

...