автордың кітабын онлайн тегін оқу Хора
Алексей Кангин

Кітап туралы Қазір оқып жатыр3 Тегін фрагмент

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Дизайнер обложки Сабит Кадыров

23 ноября 2069 года небеса рухнули. Посыпавшаяся с неба армада спутников положила конец прежнему миру. Цивилизация сосредоточилась в Домах — автономных полисах, жизнь в которых организована по кастовому принципу. Молодому представителю высшей касты Дома Волгоград начинают сниться яркие сны об одном из его прошлых воплощений. Эти сны заставляют его бежать из Дома в поисках лучшей жизни, чем он знал до сих пор…

18+

Пробуждение

1. Дом Волгоград

Где-то в вышине раздались синеватые всполохи, едва заметные снизу. Гроза? Как бы хотелось сейчас грозы! Ведь гроза следует рука об руку с дождём — он видел это в старых фильмах. С дождём, который принесёт обновление, который смоет всю эту однообразную повседневность долой. Но под куполом не бывает дождей. Как не бывает их и снаружи, где только снег и хлопья вулканического пепла.

Казимир, бежавший домой после очередной встречи с клиентом, остановился и пристально посмотрел наверх, на осмотический купол, накрывающий собой весь город. Конечно, нет здесь никакой грозы. Всего лишь озонирование. Всего лишь жалкая попытка как-то разбавить этот затхлый воздух последнего человеческого поселения, стоящего одиноко посреди безжизненной пустыни. Чтобы несколько сотен тысяч человек, живущих здесь, не задохнулись. Не задохнулись в прямом смысле этого слова, ведь их сознание задохнулось уже от однообразных картин из оргстекла и стали.

Вздохнув, Казимир продолжил путь домой. Протискиваясь сквозь плотный поток идущих ему навстречу горожан, он не смог сдержать улыбку, когда вдруг понял, что сейчас похож на рыбу, плывущую против течения. В часы пик узкие улочки не могли пропустить всех и сразу. Приходилось либо толкаться, либо вставать в общую очередь и двигаться с небольшой скоростью медленного людского потока. Чтобы такого не случалось, вообще-то был придуман общественный транспорт, но и он не справлялся с массой желающих добраться до работы ранним утром. Казимир часто думал о том, что в программе контроля численности населения где-то произошёл сбой, и именно поэтому на улицах города образовывались эти пробки из людей. Он хотел бы знать, как обстоят дела с этим в других городах, но такой информацией обладали разве что прислужники Корпорации, а с ними у Казимира не было ни малейшего желания общаться.

В этот самый момент Илларион проснулся. Какое-то время он просто лежал, глядя в потолок. Конечно, он знал, что такое гроза. Конечно, стоял под каплями дождя, обычно холодными и не вызывающими никаких приятных чувств. Но снова и снова повторялись эти сны, в которых его звали Казимиром, а жил он под гигантским куполом.

Пора сходить к психосомнологу? Рассказать ему о навязчивых снах? Идея эта не казалась Иллариону такой уж хорошей. Психосомнологов он не любил точно так же, как не любят и любых других врачей. Но, похоже, действительно пора.

Потянувшись, Илларион встал. Надев на руку часы (превосходный образец высокой механики, работающий чуть ли не со дня Рухнувших небес), он какое-то время ловил солнечных зайчиков циферблатом, даже не отдавая себе отчёта в том, что делает это намеренно, не желая выходить из комнаты. Спохватившись, он прекратил это недостойное представителя высшей касты дело, спешно оделся, умылся, наскоро помыл голову прямо под краном (идти в общую душевую ему сегодня совсем не хотелось) и вышел в коридор.

Проходя по коридору, он выглянул в окно. Там, за окном, под ярким летним небом простиралась великая река, за века сменившая немало имён: Ра, Атель, Итиль, Идель, Волга. Река манила своей загадочной синевой, но увы, она находилась за пределами Дома, и потому путь к ней Иллариону был заказан. Исторические хроники говорили, что Волгу когда-то величали «великой русской рекой», но для Иллариона русские были столь же далеки, как и жившие здесь ранее хазары. Трудно было говорить о каких-то народах после того, что человечество пережило в конце XXI века и что впоследствии назвали «Вторым Вавилонским смешением».

По пути Иллариону попадались представители второй касты, и он приветствовал их легкими кивками. Дваки[1] на мгновение замирали и прикладывали руку к сердцу в знак ответного приветствия. В отличие от дваков, Иллариону не нужно было спешить на работу, поэтому к кабинету психосомнолога он мог проследовать не торопясь.

Оказавшись у нужной двери, Илларион остановился и перевёл дух. Конечно, по-хорошему надо было сначала договориться о времени приёма, и только потом идти. Но Илларион прекрасно отдавал себе отчёт в том, что делает. Он специально стремился сделать всё, чтобы не попасть к психосомнологу, чтобы услышать, что он занят, вздохнуть, а потом отложить визит ещё на неделю. Но сегодня судьба распорядилась по-другому. Доктор Исидор, психосмонолог, и сам только-только подошёл к своему кабинету. Заметив застывшего в нерешительности Иллариона, он окликнул его.

— Доктор Исидор, доброе утро! А я как раз к вам, — растерянно произнёс Илларион.

— Великолепно, влак[2] Илларион. Как раз сегодня с утра у меня свободно. Давайте зайдём.

Отворив дверь ключом, доктор сначала пропустил Иллариона, а следом и сам вошёл внутрь. Кабинет психосомнолога больше походил на оранжерею: с огромным окном во всю противоположную стену, уставленный огромным количеством горшков и кадок с самыми разнообразными растениями, подчас самыми экзотическими. При всём этом, для бесед с пациентами был отведён дальний затемнённый уголок. Очевидно, считалось, что о снах лучше говорить в полумраке.

Доктор прошёл к своему столу и позвал за собой Иллариона.

— Мне как, садиться в кресло или ложиться на диван? — уточнил Илларион.

— Как удобнее, — ответил доктор Исидор. — Диван — это наследие давних времён, когда сны толковали психоаналитики. Должен сказать, что дваки и трики[3] часто предпочитают именно диван, но нам, влакам, вполне можно разговаривать лицом к лицу, не так ли?

— Да, всё так, — вынужденно согласился Илларион и сел в кресло. Для него сегодня оба варианта были бы одинаково некомфортны, но раз уж он оказался здесь, надо было идти до конца.

— Могу предложить чаю, — произнёс доктор. Илларион согласился. Доктор отдал несколько команд через свой инфорк[4], и пока они ждали чай, начал расспрашивать Иллариона о том, что же его беспокоит.

— Мне снятся сны, — начал Илларион, и тут же понял, насколько смешно звучит эта фраза на приёме у психосомнолога. Доктор в ответ лишь улыбнулся, кивком приглашая продолжать.

— В этих снах меня зовут Казимир, и я живу в странном Доме, полностью накрытом каким-то куполом.

— У тебя есть представление о том, где располагается этот Дом?

— Нет, нету, — Илларион покачал головой. — Могу лишь сказать, что не здесь. Это какая-то мрачная безжизненная пустыня, а с неба порой падают вулканические хлопья.

— Значит, это один из регионов геологического кризиса, — заключил доктор. — А этот Казимир, кто он? К какой касте принадлежит?

— Не могу сказать точно. Судя по всему, у них вообще нет каст.

— А на каком языке он разговаривает?

— Этого я попросту не знаю. Разговаривает и разговаривает…

В этот момент принесли чай. Доктор отпил и задал следующий вопрос:

— А чем же занимается этот Казимир?

— Насколько я могу судить… — начал отвечать Илларион и задумался. — Всё, конечно, смутно… Но мне кажется, что он сыщик или частный детектив.

Доктор кивнул, сделав какие-то пометки в инфорке. После чего произнёс:

— Для нашей касты нормально помнить прошлые жизни. Так что же тебя тревожит в этих снах?

— Я не знаю, — ответил Илларион, и он не был до конца честен. Он прекрасно знал, что его тревожит. Жизнь Казимира, даже не смотря на мрачный купол, казалась ему более яркой и свободной, чем его нынешняя жизнь.

— Впрочем, ты мог бы и не отвечать, — сказал доктор. — Ситуация типична. Ты задаёшься вопросом, не был ли ты более счастлив, когда был Казимиром.

Илларион поперхнулся чаем.

— Аккуратнее, — с улыбкой проговорил доктор и продолжил. — Это очень частое явление. Обычно мы помним прошлые жизни очень смутно, но бывает и так, что какая-то из жизней пытается настойчиво ворваться в нашу действительность. С этим можно бороться. Главное помнить, что прошлая жизнь — это тоже ты, просто ты на несколько поколений раньше. И ты не можешь заменить самого себя, потому что ты един. В бесконечном колесе перерождений твоя нынешняя жизнь — не первая и не последняя. Сейчас тебе просто надо пройти тот путь, который лежит перед тобой.

Сделав небольшую паузу, доктор продолжил:

— Проблема в том, что сейчас ты находишься в процессе обучения. Ты ещё не начал вести полноценную жизнь влака, и именно поэтому считаешь, что жизнь Казимира лучше. Разумеется, это не так. Ведь не для того ты воплотился сейчас здесь именно в этой касте, чтобы страдать.

Именно в этот момент у Иллариона возникло непонятное и стойкое желание уйти отсюда как можно скорее.

— Спасибо, — поблагодарил Илларион и отставил чашку. — С этим знанием теперь мне будет гораздо легче.

— Куда же ты так спешишь? — с улыбкой поинтересовался доктор Исидор. — Мне кажется, мы могли бы с тобой поговорить ещё о многом.

— Некогда, — соврал Илларион и выпалили первое, что пришло в голову: — Надо работать в библиотеке.

— Что ж, похвально, — доктор кивнул. — Тогда не смею задерживать.

Илларион встал, ещё раз поблагодарил доктора за уделённое ему время и направился к выходу. На какой-то миг взгляд Иллариона остановился на лице доктора. Доктор всё так же улыбался, но в его глазах Илларион заметил что-то, что его напугало. Исидор смотрел на своего пациента, как перк[5] смотрит на любимую, но тяжелобольную корову. Илларион моргнул — и вот наваждение исчезло. Доктор смотрел на него по-доброму, по-отечески даже. Илларион тряхнул головой, отгоняя остатки видения, и поспешил к выходу.

Едва выйдя из кабинета, Илларион прислонился к стене. Ему надо было отдышаться. Он и сам не понял, когда успело сбиться дыхание. Илларион так и стоял, а мимо него проходили дваки, бросая удивлённые взгляды.

«Ещё пара минут так, и обо мне поползут слухи», — подумал Илларион и оторвался от стены. После чего побрёл в библиотеку. Из старых книг он знал, что обычно в ситуациях, подобной той, что происходила с ним, люди устраивали себе смену обстановки, и это помогало. К сожалению, влаку нельзя ступать на землю за пределами Дома, а в Доме обстановка везде примерно одинаковая.

— Лар, ты снова в библиотеку? — раздался за спиной знакомый громкий голос. Илларион обернулся. К нему спешил Григор, его ровесник и собрат по касте.

Григор, как и сам Илларион, был темноволос, среднего роста, с тонкими чертами лица и бледной кожей. При этом Григор был несколько полнее. Илларион и Григор родились в один год, поэтому такая схожесть была вполне объяснима. Григор, как и Илларион, был одет в традиционный для влаков халат с замысловатым узором, в котором были зашифрованы сложные математические последовательности.

Илларион поблагодарил небеса за то, что уже успел отойти от кабинета психосомнолога на достаточное расстояние, и вряд ли Григор поймёт, как началось утро Иллариона.

— Да, в библиотеку, — скупо ответил Илларион. На самом деле, никакого желания идти в библиотеку у него не было, но после сказанного доктору он уже и не мог поступить иначе.

— Что же ты там хочешь найти?

— Разве это так важно? Постижение и сохранение истории входит в наши обязанности, — Илларион не был в настроении разговаривать, ему не нравилось, что Григор повис у него на хвосте.

— Цель определяет результат, — напомнил Григор, и с этим утверждением было трудно поспорить.

— Чего ты хочешь? — прямо спросил Илларион.

— Хочу составить тебе компанию. Вернее, хочу, чтобы ты мне помог с фондом по Северной Америке, — прямо ответил Григор.

— Ну, думаю, это возможно, — нехотя согласился Илларион. В конце концов, сейчас надо было чем-то заняться.

— Вот и отлично, — Григор кивнул, и дальше они пошли вместе. Библиотека располагалась прямо в подвале доминиона, куда они спустились на лифте. Старый библиотечный фонд, не оцифрованный и чудом избежавший гибели в дни Новых Тёмных веков, требовал особых условий содержания. Пускали сюда далеко не всех. Кроме нескольких техников и библиотекарей из дваков, только представители влаков могли работать с книгами.

— У нас мало по Северной Америке, в основном политически обусловленный негатив, — сообщил Илларион, пока они шли к нужному стеллажу. — Непопулярная тема. Нам бы произвести обмен оцифрованными фрагментами с каким-нибудь Домом из Западной Европы.

— Ну что поделать, — отозвался Григор. — Если так подумать, у нас вообще очень мало. Волгоград на момент катастрофы был хоть и крупным городом, но далеко не центром мира.

— Но именно это его и спасло, — произнёс Илларион с некоторой долей досады от того, что ему, влаку, никогда не удастся выйти за пределы Дома и побродить по руинам некогда огромного города. Новый Дом Волгоград построили выше по течению Волги от прежнего города-миллионника. Пустыня наступала всё дальше и дальше на север, и по этой причине основатели их Дома решили поселиться там, куда пустыня доберётся ещё не скоро.

— В этой местности не было особых войн, и многое уцелело, — словно прочтя его мысли, заговорил Григор. — Жаль, что нам не дадут пройтись по руинам Старого Волгограда.

Илларион только кивнул в ответ. Он знал о том, что, например, Москва, бывшая столица этих земель и некогда один из богатейших городов мира, так привлекала своими богатствами бандитов и мародёров, что после нескольких лет хаоса там не осталось почти ничего. В этом плане бывшие провинции оказались куда более перспективными для исследователей. Но, увы, вместе с бывшими столицами погибла и огромная часть культуры и науки, в том числе и истории.

— Я видел съёмку руин с воздуха, — продолжил Григор. — Ты знаешь, что там самое удивительное? Планетарий. Он уцелел. Говорят, этот планетарий построили немцы после Последней войны государств.

— Для нас с тобой сейчас что немцы, что шумеры, — ответил Илларион.

— Только от шумеров почти ничего не сохранилось, а вот от немцев порядком.

— Да ты знаешь, я видел те давние исследования первой половины XXI века. Глобально уже тогда не было никакого разнообразия ни в одежде, ни в другой материальной культуре. Так что, мне кажется, нации начали отмирать куда раньше семидесятых годов.

— Ну про Последнюю войну государств мы знаем довольно много, и многочисленные источники говорят, что как раз тогда нации были на подъёме.

— Не долго же им было отведено жить.

— Что есть, то есть, — согласился Григор. — Конструкт оказался неустойчив. Интересно теперь, насколько Дома переживут нации и государства.

— Ну тут уже всё в наших руках.

Двак, стоявший на входе в библиотеку, сперва хотел подойти к гостям, чтобы помочь им найти нужные материалы, но быстро понял, что его помощь не потребуется. Иллариона здесь знали хорошо.

Добравшись до нужного стеллажа, Илларион и Григор остановились.

— Ты ищешь что-то конкретное? — спросил Илларион. Григор кивнул.

— Вулканический кризис две тысячи семидесятого года.

— Это уже совсем плохие времена, — Илларион нахмурился. — Инфраструктура тогда уже пала, и мы получали очень мало сведений о происходящем на других континентах.

— Так что же, у нас нет совсем ничего по этому поводу? — удивился Григор.

— Ну, надо искать, — отозвался Илларион и принялся открывать ящики с периодикой, быстро просматривая их содержимое.

— Сдаётся мне, что мы напрасно тратим время, — глядя на действия Иллариона, вдруг проговорил Григор.

— Если ты не будешь помогать, то точно напрасно, — с некоторым раздражением ответил Илларион.

— Лар, ну я тут подумал… Ты прав, про вулканический кризис у нас могло бы быть только в периодике, а откуда у нас взяться периодике того времени?

Иларион прекратил поиски, выпрямился. Строго посмотрел на Григора

— То есть ты меня сюда притащил, понимая, что мы ничего не найдём?

— В некотором роде, — Григор с лёгкой улыбкой пожал плечами.

— Ну допустим. А почему тогда именно такая тема?

— Как раз потому, что у нас по ней ничего нет. Это было бы новое слово в наших исторических исследованиях.

— Григ, ты чего-то не договариваешь.

— Да, — неожиданно легко согласился Григор. — Я специально выбрал тему, недоступную нам, чтобы иметь повод поездить по другим Домам.

Илларион открыл было рот, чтобы высказаться по этому поводу, но тут же одумался. Идея Григора, безусловно весьма эгоистичная, могла пригодиться и ему. В конце концов, она сулила как раз ту смену обстановки, о которой давно грезил Илларион.

— Ну хорошо, допустим, я не стану докладывать Совету о твоей наглости, — наконец, произнёс Илларион.

— Конечно, не станешь, ведь я хочу взять тебя с собой, — расплываясь в улыбке, сообщил Григор. — Все знают, что ты очень быстро читаешь и можешь в любом тексте найти нужную информацию. А моя задача — вбить нам пару-другую командировок.

— Хорошо, — согласился Илларион. Только сейчас он понял, что Григор, обычно весьма громогласный, последние минуты разговора был весьма тих и сдержан. Илларион огляделся по сторонам — не слушает ли их кто? И хотя в принципе в предложении Григора не было ничего криминального, но Совет мог осудить саму мотивацию предложенного им исследования. Но нет, поблизости не было других людей, кто мог бы заинтересоваться беседой двух влаков.

— Хорошо, — повторил Илларион. — А теперь мне хотелось бы по-настоящему поработать.

— Не вопрос! — как всегда громко ответил Григор и удалился.

Вечером, когда Илларион был уже у себя, Григор неожиданно появился на его пороге. Илларион открыл дверь, и гость первым делом протянул ему аэрофотоснимок.

— Что это? — спросил Илларион, отступая в сторону и позволяя Григору войти.

— Это Старый город. Старый Волгоград.

— И за чем ты мне принёс этот снимок? — закрывая дверь, уточнил Илларион.

— Хочу показать планетарий. Вот он, — Григор вновь протянул снимок.

— Ну да, вижу, и что? — Взяв снимок в руки, подтвердил Илларион.

— Он цел, ты помнишь?

— Помню, ты говорил. Но к чему ты клонишь?

— Неплохо было бы сходить туда и посмотреть на звёзды и планеты, как ты думаешь?

— Неплохо? Неужели ты думаешь, что там хоть что-то уцелело внутри?

— Я в этом уверен, — с этими словами Григор ударило себя кулаком в грудь.

— Но перки и мародёры наверняка перевернули весь город вверх дном в поисках чего-то ценного, — не согласился Илларион.

— Вряд ли для них представляли ценность научно-популярные объекты, — продолжал настаивать Григор.

— Ну хорошо. Но как ты хочешь туда пройти, если нам нельзя ступать на землю за пределами Домов? — в ход пошёл последний аргумент.

— О, тут я всё предусмотрел! — Григор расхохотался.

— Посерьёзнее, пожалуйста! — одёрнул его Илларион.

— Ладно, Лар, ладно! — сквозь смех отозвался Григор, отдышался и продолжил: — Мы насыплем в наши ботинку землю Дома! И тогда никто не сможет сказать, что мы ступали на другую землю!

— Ты безумен, — произнёс Илларион и покачал головой.

— Так твой ответ? — не сдавался гость.

— Нет. Мой ответ нет, — строго произнёс Илларион. — И вообще уже время позднее. Пора спать. До завтра!

Григор понял намёк, кивнул и спешно вышел. Всё произошло настолько быстро и настолько тихо, что опешивший Илларион не сразу понял, что аэрофотоснимок остался у него в руках.

— Старый город, говоришь? — пробормотал под нос Илларион. — Хотел бы я знать, у кого Григор утащил этот снимок.

В нижнем углу снимка красовалась дата съёмки. Всего неделю назад.

2. Подготовка похода

Они стояли вдвоём на стальной платформе у самого края купола из оргстекла. Тусклое красное солнце едва-едва пробивалось сквозь покрывающую весь мир дымку, а с неба падало нечто, похожее на снег, но таковым не являющееся. Вдали виднелись смутные очертания давно покинутого и засыпанного пеплом города.

Был день, но по степени освещённости такой вывод сделать было бы невозможно. Лишь часы на руке Казимира и положение в небе практически бесполезного солнца свидетельствовали об этом. Казимир достал из внутреннего кармана сигару, закурил. Его спутник, до того момента словно бы пребывавший в оцепенении, вдруг зашевелился, заговорил:

— Каззи, ты же понимаешь, что рискуешь, раскуривая эту дрянь здесь?

— Я рискую ровно настолько же, насколько и ты, называя меня Каззи, — мрачно отозвался Казимир. — Понимаешь, Джонни?

— Дело твоё, — ответил Джон. — Видно, проблем тебе всё ещё не хватает.

Казимир не ответил, лишь затянулся. Зрелище снаружи купола пугало и завораживало одновременно. Но особенно его внимание привлекал заброшенный город. Своими мыслями он уже был там. Казимир протянул вперёд руку с сигарой, тлеющим концом словно бы указывая на цель:

— Все ответы там, — коротко произнёс он.

— Ты так в этом уверен?

— Здесь мы прошерстили уже всё. Заглянули буквально под каждый камень, — при этих словах Казимир невольно усмехнулся, ведь под куполом не было камней. — Мы сделали всё, что могли. Если ответы и есть, то они там, в городе.

— Не кажется ли тебе, что риск слишком велик? Заказчик платит нам не настолько много, чтобы, рискуя жизнью, лезть наружу.

— Какой же должна быть цена для того, чтобы ты решил рискнуть, вечно осторожный Джонни? — Казимир усмехнулся. Рука с сигарой застыла в воздухе, он словно бы забыл в очередной раз затянуться. Впрочем, Казимир никогда и не был курильщиком. Сигары водились у него исключительно из-за дружбы с контрабандистами. А уж отказать себе в удовольствии лишний раз подёргать за усы органы поддержания правопорядка Казимир никак не мог.

— Я решил, Джонни. С тобой или без тебя, я пойду туда, — не глядя на собеседника и не сводя взгляда с руин, продолжил Казимир. — Здесь мы зашли в тупик. Либо там мы из этого тупика выйдем, либо вообще мы с тобой выбрали не то занятие для себя.

— Что сказать, ты мог бы не уходить из полиции, — отозвался Джон. Как обычно, он зацепился не за суть вопроса, а за его следствие.

— Я был в группе зачистки, если ты помнишь, — Казимир со злостью швырнул сигару под ноги, на решётчатый металлический пол платформы. — И не надо лишний раз об этом.

Илларион открыл глаза. Было ещё довольно рано, можно было бы спать и дальше, но уже не хотелось. Разговор с психосомнологом, безумное предложение Григора, эти сны — внезапно всё встало на свои места. В одной из прошлых жизней он был свободен. В одной из прошлых жизней он не боялся выйти за пределы своего Дома. И поскольку сейчас он воплотился во влака, это значит, что тогда он выбирал правильные решения.

Нет, нельзя было сказать, что страх полностью покинул Иллариона. Но теперь он готов был посмотреть в глаза этому страху и переступить черту. Ведь Казимир не боялся ничего. А Казимир — это он. И он помнит, каким был.

Илларион встал, взял в руки инфорк и набрал Григора. Григор не вышел на видеосвязь, но послышалось его недовольное ворчание:

— Лар, чего так рано?

— Григ, вставай, я согласен.

— На что ты согласен?

— Забыл уже?

— Ааа, ты об этом… — в голосе Григора не послышалось никакой радости.

— Да. И я жду тебя у себя сейчас же, — с этими словами Илларион оборвал связь. И даже сам удивился такому своему поведению: никогда прежде он не разговаривал с равными себе в приказном тоне. Но почему-то он был уверен, что Григор не оскорбится на подобное и непременно придёт.

Илларион не обманулся в своих ожиданиях: уже через пятнадцать минут Григор стоял на его пороге. Он выглядел заспанным, недовольным и в то же время крайне удивлённым.

— Лар, какая муха тебя укусила, чтобы ты выдернул меня из постели в пять утра? — едва переступив порог, возмутился Григор.

— Не будем про мух, — отрезал Илларион.

— Так и всё же?

— Я вдруг подумал, что вряд ли весь наш жизненный путь, приведший к нашему воплощению во влаков, был для того, чтобы сейчас мы сидели как птички в золотой клетке.

— Интересная мысль, — прокомментировал Григор, зевая и словно бы перечёркивая собственные слова.

— Уж не испугался ли ты собственной идеи? — пошёл в наступление Илларион.

— Нет. Когда выходим, командир? — улыбаясь, спросил Григор.

— Сегодня ночью.

Тут уже Григор не смог скрыть удивление:

— Быка за рога, да?

— А чего откладывать? Насколько я могу судить, нам обоим тут скучно, — в этот момент Иллариона посетила мысль узнать у Григора, а не видит ли он тоже ярких снов из прошлой жизни, но он удержался от этого соблазна.

— Ну хорошо, — согласился Григор. — Теперь нам надо раздобыть снаряжение для выхода наружу.

— Мне казалось, что ты всё продумал.

— Отчасти ты прав. У меня тут завалялась пара бланков на выдачу обмундирования для учений по обороне Дома.

— Григор, я даже боюсь представить, как ты достал эти бланки!

— Долгая история, — улыбнулся Григор. Илларион только покачал головой. Он и предположить не мог, что один из его собратьев — вор. Иного способа достать бланки, кроме как украсть, не существовало.

Илларион и Григор сели за стол, на котором была разложена карта-снимок. Илларион вытащил линейку и принялся прикидывать расстояние от Дома до планетария.

— Слушай, порядка пятидесяти километров выходит, — сообщил он. — Пешком мы сегодня туда не дойдём.

— Предлагаешь угнать багги?

— Не знаю даже. Мне кажется, не потянем. Есть и второй вариант, но он о том, что мы два дня будем добираться до места. А ты-то сам как хотел? — Илларион поднял взгляд на Григора.

— Я об этом вообще не думал, — честно признался Григор.

— Молодец ты, конечно, — Илларион усмехнулся. — Меня решил подбить на авантюру, а сам даже не знаешь, что и как устроить.

— Ну я же знаю, что ты бы сообразил, как правильно выкрутиться из этой ситуации.

— Ты пытаешься поймать меня на примитивную лесть. Придумай что-нибудь получше.

— Ладно тебе, — Григор махнул рукой. — Значит, угоним багги. Так и быть, это я беру на себя.

— Но чем больше заметных действий мы совершим, тем быстрее нас найдут, — предостерёг Илларион.

— Ты прав, — Григор в задумчивости взялся за подбородок. — Надо придумать что-то такое, чтобы багги нам достался просто так.

— Ну давай думать. В нашем распоряжении же не только багги, но ещё и сельхозмашины.

— Но машины тоже у нас в гараже, и их отсутствие тоже будет сразу замечено, — возразил Григор.

— Значит, надо перехватить машину вне гаража, — предложил Илларион.

— Тогда получается, что нам надо выходить не ночью, а утром или днём, когда машины в полях.

— Да. И вот я ещё что думаю: а может, угонять и не надо? Попробуем договориться.

— Как только мы договоримся, так сразу нас и сдадут, — развеселился Григор.

— Не скажи, Григ. Всё зависит от того, что мы предложим взамен.

— А это уже зависит от того, что у тебя есть, — произнёс Григор и замолчал. Сейчас и Иллариону было нечего сказать. Друзья задумались.

— Отдать наш инфорк? — предложил было Григор, но тут же сам себя поправил: — Нет, это плохая идея, передача технологий четвёртого уровня. За это нам точно голову снимут.

— А может, мы вообще не в ту сторону смотрим? Надо давать не что-то вещественное, а что-то совсем другое. В конце концов, у нас, влаков, не так много личных вещей, не то, что у перков.

— И что же ты предлагаешь?

— Ну, например, в качестве платы предложить разовый проход в доминион, — предложил Илларион.

— Или поездку с нами в планетарий! — воскликнул Григор.

— А ты знаешь, эта идея мне прям особенно нравится, — пристально посмотрев на собрата, прокомментировал Илларион. — Это прямо минимальный риск. Вернее, риск всё тот же, но мы его нисколько не увеличиваем.

— Значит, решено. Ищем двака с транспортом и предлагаем ему ехать с нами.

Почти всю следующую неделю они потратили на то, чтобы найти двака, готового поддержать их в авантюре. Для этого они изменили расписание своих регулярных занятий и переместились из подвального помещения библиотеки наверх, к гаражам, зарядным станциям и пунктам обслуживания сельхозтехники. Конечно, на влаков здесь смотрели как на очень редких гостей, но Илларион и Григор усердно изучали устройство машин, и постепенно соседи-дваки привыкли к ним. Попутно влаки прислушивались к разговорам местных техников чтобы определить того, кому можно было бы предложить выехать в Старый город.

Однако такой путь не привёл к желаемым результатам. Дваки в основном говорили о машинах, и найти по их разговорам того авантюриста, кто мог бы им помочь, было совершенно невозможно. Зато Иларион узнал, что у дваков есть множество своих специфических легенд. Например, легенда об атомоходах — машинах, созданных прямо перед Катастрофой, которые могут работать практически вечно, и до сих пор странствуют где-то в сибирской тайге, бороздят моря или парят над облаками. По преданиям дваков можно было написать целую книгу, и Иллариону даже пришла в голову мысль заняться этим, но пока он решил лишь ограничиться посещением библиотеки и изучением всего, что можно найти об этих древних машинах.

В один из дней в голову Григора пришла новая идея. Вместо того, чтобы брать кого-то с собой, можно было просто вызнать, куда именно отправляются машины после техобслуживания, выбрать самую ближайшую и позаимствовать её ночью не из гаража, а прямо с территории хоры. Конечно, и здесь присутствовали некоторые трудности: влаков не учили управлять наземными машинами, а запустить машину можно было только с помощью специальной карты. Но первую проблему Григор решил по-настоящему изящно: напросился в напарники к одному из дваков и прям-таки вцепился в него как клещ, вынудив несчастного техника «дать Григору порулить». Потом он подтянул к этому делу и Иллариона. В итоге к концу недели влаки вполне могли справляться с управлением транспортом.

До решения же второй проблемы они так и не дошли. Илларион потратил некоторое время и изучил график выезда техники в поля. И тут оказалось, что подходящих вариантов нет вовсе. Ни один из тракторов не оставался на ночь на расстоянии двух часов ходьбы от Дома.

По этому поводу Илларион и Григор вечером собрались в комнате Григора. Илларион сразу начал с плохих новостей:

— Григ, у нас проблема. Все машины, которые работают близко к Дому, по регламенту должны вернуться в него к ночи того же дня. Оставаться на ночь в хоре разрешается только тем машинам, для которых в силу расстояния энергозатраты на каждодневную дорогу туда-обратно слишком высоки. А это означает, что все машины, которые мы можем ночью найти за пределами Дома, слишком далеко от нас.

— Значит, нам надо сделать так, чтобы какая-то из машин немного не доехала до Дома, — сделал вывод Григор.

— Отличная идея, Григ, — Илларион засмеялся. — Только вот как мы этого добьёмся?

— А вот тут давай думать, — Григор развёл руками.

На какое-то время они погрузились в молчание. Григор начал задумчиво вращать стоящую на столе чашку чая.

— Может, устроим сбой зарядки, трактор вырубится на полпути, а мы возьмём с собой батарею и снова запустим машину? — предложил Григор.

— Ну слушай, даже если мы сумеем устроить сбой зарядки, тащить на себе пару десятков километров сорокакилограммовую батарею — это слишком, — возразил Илларион.

— Да, может быть, ты и прав. Выводить что-то из строя тоже ненадёжно.

— Конечно, тем более что мы не технические специалисты.

— Какие же варианты у нас остаются? — спросил Григор. Илларион лишь пожал плечами. Григор продолжил:

— А что, если мы внесём искажение в расписание?

— Каким же образом? — спросил Илларион, не отрывая взгляда от чашки чая.

— Надо сделать так, чтобы машина формально ушла куда-то далеко и у неё не было команды вернуться, но при этом чтобы по факту машина просто осталась где-то неподалёку.

— Знаешь, Григ, вот мне сейчас только одна мысль приходит в голову: надо нарушить определение расстояния до Дома. То есть чтобы машина показывала пятьдесят километров, а по факту отъехала только на десять.

— Но водитель это обнаружит, — резонно заметил Григор.

— Значит, нам нужен трактор без водителя.

— Хороший вывод. Но это машина на экстренный случай.

Илларион опрокинул чашку на стол. Чай мигом растёкся по столешнице. Илларион не мог точно сказать, зачем именно он это сделал, но подняв глаза на Григора, он произнёс:

— Значит, нам надо экстренный случай организовать.

Григор только покачал головой.

Ещё некоторое время они провели у Григора, но больше никаких значимых идей им в голову не пришло. Илларион направился к себе. По пути он пытался осмыслить свой недавний поступок с кружкой. Мелкое хулиганство, конечно, но в этом было что-то пьянящее, что-то от Казимира. Илларион не знал, радоваться такому факту или же, наоборот, тревожиться. Ведь, по большому счёту, он пустил свою прошлую жизнь в настоящее, а как он знал, такие истории плохо заканчивались. Но в тот момент его охватила лёгкая эйфория, а со всем остальным можно было разобраться завтра.

Уже перед сном Иллариону пришла в голову мысль, что можно использовать в своих интересах Корпорацию. Когда идёт караван, он глушит вокруг себя все радиосигналы. Это делается специально для того, чтобы караван не подвергался атакам беспилотников. Но точно так же он выведет из строя и систему навигации трактора. В самом лучшем варианте трактор вовсе остановится в поле и не поедет дальше, пока не получит новую команду. И вот тут задача Иллариона и Григора сделать так, чтобы он эту команду не получил.

Илларион изо всех сил пытался вспомнить, когда же ожидается следующий караван, но похоже, это знание ускользнуло от него. Тогда он решил во что бы то ни стало с завтрашнего дня напроситься на работу в Торговую палату. Если бы ему удалось это, им вдвоём с Григором было бы куда проще организовать поход с разных направлений работы.

В эту ночь Иллариону не снились сны. Утром, едва перекинувшись с Григором парой слов (Григор на удивление быстро понял задумку), Илларион направился в Центр распределения, чтобы договорить о направлении в Торговую палату. К сожалению, ближайшая возможность открывалась только через три дня. Это с натяжкой можно было назвать допустимым. Илларион нервничал: вылазка в Старый город очень сильно откладывалась, и с каждым днём казалось, что она становится всё менее и менее возможной. Но не смотря ни на что, сейчас у него была цель, и он был готов следовать ей.

Не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в гараж. Влаки решили провести период вынужденной задержки с максимальной пользой. Они принялись за детальное исследование беспилотных машин: особенности построения маршрута, способы управления, запас хода. В отличие от традиционных тракторов, беспилотники не имели обычной системы управления и, в случае необходимости, контролировались радиосигналами. Соответственно, у них не было и кабины, но зато они несли батарею повышенной мощности. Такие машины были не предназначены для перевозки людей, но тем не менее, присутствовала возможность уцепиться за скобы на борту и таким образом поехать. На местном жаргоне дваков это называлось «на броне», но никто так и не смог объяснить Иллариону, при чём тут броня.

Беспилотники выводились в поля довольно редко. По контракту с обитателями своей хоры, Дом Волгоград должен был предоставлять перкам возможность работать, не заменяя их автоматами. В ответ перки не только снабжали Дом продовольствием, но и были готовы сформировать ополчение на случай нападения какой-нибудь кочевой банды. Правда, последнее такое нападение случилось ещё до рождения Иллариона, а уж боевые качества и оснащение перков оставляли желать лучшего. Но контракт есть контракт, и обе стороны неукоснительно его соблюдали. Поэтому Иллариону и Григору ещё нужно было выдумать основание вывести беспилотник в поля.

Через несколько дней Илларион перешёл в Торговую палату и получил доступ к подробнейшему календарю визитов Корпорации. Григор продолжал тем временем работать в гараже. Однажды ему в голову пришла идея, которая устроила обоих влаков: Григор прямо сказал начальнику гаража, что хочет самостоятельно запрограммировать аппарат и отследить эффективность его работы. Начальник был несколько удивлён, но Григор оказался очень убедителен. В итоге им было разрешено провести такую работу. Илларион подгадал день, когда караван будет входить в ворота Дома, и теперь дело оставалось за малым.

Ждать.

3. Побег

Долгожданный день настал. На пространстве перед Домом временным лагерем разместились охранники Корпорации в чёрных доспехах (их они не снимали круглые сутки, и Илларион хотел бы знать, как они спят), тут же стояли несколько вездеходных грузовиков, а сами купцы в цветастых церемониальных шёлковых одеждах уже были внутри Дома.

Как и прежде, день визита купцов Корпорации превратился в настоящий праздник. Илларион был свидетелем прибытия каравана. Он не спустился вниз, к вратам Дома, но наблюдал с балкона доминиона, имея хороший обзор и слышимость. Всё началось с выступления барабанщиков. Они разместились по обе стороны от врат и начали мерно выбивать довольно тяжёлый для уха ритм. Все, кто были в этот момент на привратной площади, сразу поняли, в чём дело, и поспешили освободить пространство, разместившись чуть поодаль. Мало кто ушёл вовсе — все хотели быть свидетелями церемонии. Как только на площади перед вратами стало чисто, на ней появились трое старших влаков с церемониальным оружием в руках — алебардами на длинных древках. Высший из влаков поднял руку — и барабанщики затихли. После чего он поднял вверх алебарду и резко разрубил ей воздух. Врата открылись. Старший из купцов Корпорации ступил на землю Дома. В тот же миг тяжелый удар барабанщиков сотряс воздух. Следующий оглушительный удар — и наземь полетела алебарда высшего влака. Ещё удар — и полетела алебарда влака, стоящего справа. Третий удар — и третья алебарда оказалась на брусчатке под ногами купцов. Барабанщики принялись выбивать дробь, и трое купцов окончательно вошли в город. Последовал синхронный поклон влаков. Купцы ответил тем же. После этого купцы один за другим подняли алебарды, сделали несколько чётких, размеренных шагов в направлении влаков и с поклоном вручили им церемониальное оружие.

Высший из влаков трижды ударил древком алебарды по брусчатке. Двое его соратников разошлись в стороны, не выпуская оружие из рук. Сам же первый влак сделал три шага назад и один вправо и встал там. Купцы Корпорации прошли мимо него в город. Следом за ними в ворота въехали автотележки с товарами. Корпорация официально прибыла в Дом Волгоград.

Илларион знал, что дальше пойдут многочисленные приёмы и церемонии, торг, деловые встречи, переговоры о дальнейшем сотрудничестве и, наконец, обсуждение последних новостей мира. И хотя Илларион сейчас работал в Торговой палате и даже сам участвовал в подготовке некоторых будущих мероприятий, в настоящий момент его интересовало совсем не это.

Григор в общем-то легко и непринуждённо с помощью невесть откуда взявшихся бланков добыл на складе два военных костюма «Тактик», которые, впрочем, всеми именовались не иначе как «Тик-Так». Накануне они вдвоём запрограммировали один из беспилотных тракторов на автономную работу и отправили его в поля, чем добились своего: как только караван Корпорации прибыл к Дому, трактор отключился на полпути назад, и теперь лишь надо было ночью найти его. Благо на время визита Корпорации врата Дома не закрывались даже ночью (ну в самом деле, кто подумает нападать на вставших лагерем охранников Корпорации?)

В ту же ночь, по задумке Григора насыпав в ботинки земли родного Дома, друзья вышли за ворота. Они оделись в простую одежду, словно были обычными перками и весь день торговали в городе. За спиной у каждого висел рюкзак с боевыми костюмами весом под тридцать килограмм. Было довольно тяжело, но они рассчитывали надеть на себя костюмы, как только найдут трактор. Тогда вес бы перераспределился по всему телу и им было бы попроще идти.

Первые проблемы, не смотря на хорошо продуманный план, начались уже довольно скоро: буквально в тот же момент, когда они миновали лагерь Корпорации. Илларион вдруг обнаружил, что его инфорк не может взять пеленг трактора.

— Вот чёрт! — выругался Илларион. — Мы забыли про глушилки. Инфорк теперь бесполезен. Я не могу засечь радиосигнал трактора.

— А если посмотреть по последней позиции? — предложил Григор.

— Система навигации тоже заглушена!

— Что же теперь будем делать?

— Ну я вижу последнюю позицию трактора. Проблема в том, что я не вижу, где мы. Трактор-то в десяти километрах от Дома.

— Два часа идти, хочешь сказать? — по виду Григора было понятно, что он не очень-то рад этой новости.

— Два часа по прямой. Если будем блуждать, то и того дольше. А ещё учитывай и вес рюкзаков, который тоже замедляет наше продвижение.

— Нет, по поводу веса вообще не согласен. Давай-ка переоденемся в «Тик-Таки» сразу, как только лагерь скроется из глаз.

— Хорошая мысль, — похвалил Илларион, и тут ему самому в голову пришла неожиданная идея. — Послушай, а ведь в комплект «Тик-Така» входит обычный аналоговый компас! Они были очень популярны сразу после Рухнувших небес, и сейчас будут работать. Просто возьмём направление на последнюю точку трактора по компасу и будем держаться его.

Так они и сделали. Илларион прикинул, что им надо двигаться на северо-запад, и они бодро зашагали в указанном направлении. Как и было оговорено, едва лагерь Корпорации скрылся из виду, они переоделись в «Тик-Таки», а простую перковскую одежду спрятали в рюкзаки. В комплект обмундирования входило также и оружие, так что сейчас они походили на двух триков, вышедших на патрулирование хоры.

— Лар, как думаешь, Корпорация не жахнет по нам чем-нибудь тяжёлым, если увидит, что возле её лагеря слоняются двое вооружённых людей? — неожиданно спросил Григор.

— Не думаю, — пожав плечами, ответил Илларион. — На нас же маячки свой-чужой, уж поймут, что мы из Волгограда.

— Да, вот только ты позабыл, что глушилки давят все радиосигналы.

Илларион досадливо цокнул языком.

— Ты прав, Григ. Не поймут. Ну будем надеяться, что они хотя бы поймут, что мы удаляемся, а не приближаемся к ним.

— Мы вполне можем быть шпионами, — в голосе Григора Иллариону послышалось явное веселье.

— Чему же ты так радуешься?

— Да я вот думаю, не лучше ли будет, если нас пристрелят на обратном пути охранники Корпорации? Не очень-то хочу попадать под суд родного Дома за то, что вышел в хору.

Илларион остановился и ухватил Григора за плечо.

— Григ, ты же вроде сказал, что всё продумал? Этот твой трюк с землёй?

— Ну я не знаю, до нас этого никто не делал, — рывком высвобождая руку, ответил Григор. — Сам понимаешь, обещать не могу.

— Ладно, — согласился Илларион. — Обратного пути для нас всё равно уже нет.

— Вот я и говорю, — радостно подтвердил Григор. — Вперёд, только вперёд!

Следующий час они прошли молча, время от времени обмениваясь лишь малозначительными фразами. Кругом раскинулись возделанные поля, но людей им не встретилось. Жилища перков располагались на значительном отдалении от Дома. Воздух здесь, в степи, имел удивительный запах, какого не встретишь в помещениях доминиона или же на площадях самого города. Илларион в очередной раз подумал, что влаки, не смотря на все свои права и привилегии, узники в системе Домов. Ночной воздух опьянял, и сейчас ему было совершенно безразлично, что же ждёт его по возвращении домой. Внезапно ему припомнились слова какого-то древнего поэта о том, что смерть стоит того, чтобы жить. Неожиданно для самого себя, Илларион вдруг спросил:

— Григ, а ты заметил, что мы перестали писать новые песни?

— Что? — Григор от неожиданности даже остановился.

— Я говорю, мы перестали писать песни. И стихи.

— Ну как же перестали, вот прямо сегодня наверняка на рыночной площади можно будет услышать какую-нибудь совершенно новую песню в исполнении какого-нибудь перка.

— В том то и дело, что перка. А мы, влаки, полностью утратили этот дар.

— Да и не всё ли равно, Лар? Что ты вдруг за это уцепился? Перегрелся, что ли? Ночь и вправду жарковата, особенно в этом костюме.

— Ничего-то ты не понял, — Илларион разочаровано махнул рукой. — Ладно, пошли дальше.

Они продолжили путь. Вскоре на горизонте показались габаритные огни трактора. Трактор оказался значительно левее того маршрута, по которому они пошли — Илларион не учёл, что они уже успели отойти на некоторое расстояние от Дома перед тем, как достать компас, а потому не внёс корректировки в курс.

Как только они приблизились к трактору, Илларион вытащил инфорк и начал проверять, как трактор отзывается на команды. На таком близком расстоянии трактор отзывался великолепно: Илларион выключил габаритные огни и заставил трактор сделать пару кругов по полю в одном и другом направлении.

— Ну что, цепляемся и поехали! — призвал Илларион и первым уцепился за скобу на борту трактора. Григор последовал за ним.

— Так, проблемка, — сообщил Илларион. — Я одной рукой держусь за скобу, а в другой у меня инфорк. Управлять машиной мне нечем: третью руку не отрастил.

— Понял-понял, — отозвался Григор. — Давай я буду держать инфорк, а ты управляй. И погнали уже наконец!

Григор разместился спиной по направлению движения, взял в руку инфорк и развернул его экраном к Иллариону. Илларион стал лицом вперёд — ему нужно было видеть дорогу. Глушилки Корпорации сильно затрудняли навигацию, но заранее загруженная в инфорк карта местности, а также компас, помогали ориентироваться.

— Мы сейчас можем немного заплутать в полях, — предупредил Илларион. — Но как только выйдем на старую дорогу, будет всё просто. Строго на юг, вдоль Волги.

Григор кивнул, глядя по сторонам.

— А всё же хорошо, что мы так всё рассчитали, чтобы трактор тормознулся именно здесь, — проговорил он. — Не так далеко идти, да и посторонних глаз нет. Я, правда, задолбался на себе таскать «Тик-Так».

— Удача, на самом деле. Нам повезло, — признался Илларион. — Я мог лишь весьма предварительно прикидывать, где остановиться аппарат. Ничего не знаю о радиусе действия глушилок корпоратов.

— Ну раз нам повезло вначале, то непременно повезёт и дальше! — оптимизм Григора было не поколебать. Илларион, впрочем, и сам был в прекрасном расположении духа.

Аккуратно, чтобы не оставлять лишних следов, проезжая между возделанными полями, Илларион через полчаса вывел трактор на старую дорогу.

— Григ, держись крепче! Сейчас помчимся! — предупредил он. Григор вцепился в скобу, Илларион нажал пару кнопок на экране инфорка, и трактор довольно резво дёрнулся с места. Григор качнулся и едва не выронил инфорк.

— Эй, аккуратнее! — крикнул Илларион. — Это наш единственный способ управлять машиной.

— Лар, прости, неожиданно вышло. Я плохо уцепился.

— Ладно, — Илларион понимающе кивнул — Дальше мы будем ехать примерно час на скорости шестьдесят километров, и где-то за час-полтора доберёмся до места. Я задал маршрут строго по дороге, как она есть на карте, и пока моё управление не понадобится. Можешь убрать инфорк.

— Окей, — ответил Григор, но прежде, чем убрать инфорк в карман, он успел бросить взгляд на экран. — Лар, а мы, похоже, вышли уже за пределы глушилок. Я вижу, что наше местоположение отображается на карте.

— Давай инфорк, быстро! — скомандовал Илларион. — Я совсем забыл!

Григор развернул инфорк к Иллариону, крепко держа его. Илларион принялся суетливо бить по экрану, из-за чего держащая прибор рука Григора каждый раз дёргалась.

— Да что ж такое-то?! — вопросительно воскликнул Григор.

— Что-что! Я пеленг забыл отключить, нас сейчас наверняка видят наблюдатели Дома!

— И чем нам это грозит?

— Если б я знал, — мрачно ответил Илларион. — Всё, отключил! Будем надеяться, обойдётся. Возможно, нас не заметили.

— Так а что могло бы быть? — не унимался Григор.

— Не знаю. Может быть, отправили бы за нами оперативную группу.

Григор усмехнулся.

— За мелким трактором-то? Всё равно не уедет дальше, чем батарея позволит. Да и потеря невелика.

— Ну ты прав, пожалуй. Да и отправлять вооружённых людей куда-то наружу во время визита корпоратов тоже бы никто не стал. Могут неправильно понять.

— Ну тогда и успокойся, Лар, — Григор улыбнулся.

— Да, ты прав, пожалуй.

Трактор продолжал мчаться на юг на максимальной скорости. Слева раскинулась во всей широте своего течения Волга, и влаки не могли отвести от неё взгляда. Ещё никогда они не были так близко к великой реке. Конечно, днём, под синим небом, на ярком солнце Волга смотрелась куда внушительнее и прекраснее. Сейчас вода казалась тёмной, почти чёрной. Но сама мощь спокойного и уверенного течения завораживала. Илларион впал в лёгкое оцепенение. Но слова Григора, произнесённые куда более тихо, чем обычно, вернули его к реальности:

— Здорово, наверное, в ней искупаться.

Илларион посмотрел на него, но ничего не ответил. Да, в Доме были бассейны, и даже довольно большие, и все влаки умели плавать, но чтобы вот так, в открытой воде под открытым небом… В этой мысли было что-то мистическое, пугающее. Словно человек посягал на слияние с мощью вечной стихии. Такой могущественной, такой спокойной. Сколько народов, государств и цивилизаций помнила древняя река? Откуда они все пришли и куда исчезли? Куда исчезнет и Дом Волгоград, и все его обитатели, когда придёт срок?

— Какие-то странные мысли лезут ко мне в голову, — признался Илларион.

— Что, тоже захотелось искупаться?

— Да. Но я чувствую, что этого делать не следует.

— Я тоже. Расслабимся, потеряем время.

Илларион кивнул. Его опасения были совсем другими, но он не стал раскрывать их Григору.

— Удивительно, — проговорил Григор. — Эти люди, которые жили здесь до нас. До Второго Вавилонского. Они обладали удивительной мощью. Они построили на Волге шлюзы, водохранилища, гидроэлектростанции. Всё это цело до сих пор. А их уже нет. И мы смотрим на руины той могучей цивилизации и не понимаем, что ждёт нас.

Мысли Григора удивительным образом совпали с размышлениями Иллариона, но он не стал подливать масла в огонь:

— Да, Григ, их цивилизация быстро пала. Но мы, создав систему автономных Домов, сделали нашу цивилизацию куда более устойчивой.

— Да, и теперь мы живём, разделённые на касты, строго соблюдаем наши права и обязанности и очень жёстко регулируем численность населения, чтобы не перейти порога выживаемости Дома. А не думаешь ли ты, что мы просто боимся? Мы боимся, что снова кто-то придёт оттуда, сверху, и разбомбит нас, непонятно за что, — в голосе Григора послышалась ярость. — Мы разбежались по своим норам и боимся собраться все вместе. Всё ещё ждём удара с неба. И, Лар, самое главное: а не думаешь ли ты, что нас всё-таки победили и завоевали?

— Ну, нет, — ответил Илларион, но в своём тоне он сам не услышал уверенность.

— Такое нет, что скорее да, — с горькой усмешкой подытожил Григор. — Люди до Рухнувших небес были куда свободнее. Мы знаем об этом. Мы, влаки, знаем об этом наверняка. Не даром постоянно сидим в библиотеках.

— Вот уж не думал, что ты любитель посидеть в библиотеке, — заметил Илларион.

— Я обычно хожу туда либо очень рано утром, либо поздно ночью. Не хочу, чтоб мне мешали. И я много читаю о жизни простых людей ещё до той Катастрофы. Катастрофы… Ты понимаешь, Лар, мы называем войну против нас катастрофой. Мы делаем вид, что это было что-то стихийное. Естественное. Что случилась катастрофа, и она прошла. Но нет, Лар. Это была война. И мы не победили в ней, раз так стыдливо предпочитаем называть её катастрофой, а не войной.

— И давно ты носишь это в себе?

— Давно. Скажу честно, я боюсь говорить об этом в Доме. Если я прав, то о таких вещах нельзя упоминать вслух.

— Ты просто конспиролог, — осторожно ответил Илларион, но было уже поздно. Григор посеял зерно сомнения. У него самого в голове закрутились похожие мысли. Но Григор продолжал:

— Посмотри на нас, Лар. Мы не можем даже к Волге выйти, не нарушив какой-то закон! Орбита нашей планеты окутана тоннами металлических обломков, мы заперты на Земле. А ведь мы научились летать в космос чуть ли не двести лет назад! И ты прав, Лар, мы перестали писать песни. Мы сломлены и уничтожены. Нас загнали в резервации, как когда-то туда загоняли индейцев при колонизации Америки. Вопрос лишь в том, где наши колонизаторы, почему мы их не видим, — понизив тон, Григор замолчал и тяжело вздохнул. Илларион попытался было что-то ответить, но ему не удалось произнести ни слова.

— Мы даже не можем выйти к Волге, — мрачно повторил Григор. — К чёрту всё! Мне не важно, какая будет кара за наш проступок. Это не настоящий мир, это какая-то иллюзия, клетка. Люди не должны так жить. Не могут так жить.

Сказанное Григором снова задело самые тонкие струны в душе Иллариона. Неужели Григор тоже видит прошлую жизнь, и она кажется ему куда более реальной? Илларион колебался лишь секунду, прежде чем решил поделиться своей тайной с собратом. В Доме он бы побоялся это делать, чтобы не решили, будто он сходит с ума, но здесь, под открытым небом, на этой старой дороге и рядом с великой рекой мир казался таким нереальным, таким свободным, что страх мигом покинул его.

— Знаешь, Григ, я должен тебе кое в чём признаться, — начал Илларион. Но договорить ему не удалось: трактор вдруг резко остановился, и оба влака едва не свалились на дорогу.

4. Старый Город

— Какого чёрта? — выругался Григор. — Почему мы остановились?

— Инфорк, быстро! — вместо ответа скомандовал Илларион. Григор протянул ему аппарат, и Илларион принялся что-то яростно выбивать на его экране. Рука Григора дёргалась каждый раз, когда Илларион касался экрана. С каждым мгновением выражение лица Иллариона становилось всё более и более мрачным.

— Нас взламывают! — наконец, сообщил он. — Кто-то пытается перехватить управление! Трактор включил блокировку.

— Это Дом? Наши? — уточни

...