А. Г. Максименков

Детская библиотека им. А. С. Пушкина

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© А. Г. Максименков, 2018

20-й век — сложный, противоречивый период истории, но именно в нем менее ста лет назад появились первые государственные детские библиотеки, столь привычные для нас и для наших родителей.

Центральная городская детская библиотека им. А. С. Пушкина г. Санкт-Петербурга одна из первых десяти детских библиотек, созданных в городе. Об истории этой библиотеки, о том, как из районной она превратилась в главную детскую библиотеку Санкт-Петербурга, и пойдет речь в книге.

6+

ISBN 978-5-4493-5279-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Детская библиотека им. А. С. Пушкина
2. Предисловие
3. Часть I
   1. Глава 1  Предыстория. 1918–1920
   2. Глава 2 Начало. 1920–1927
   3. Глава 3 Районная детская библиотека. 1928–1941
   4. Глава 4 Блокада. 1941–1944
   5. Глава 5 Восстановление. 1944–1952
   6. Глава 6 Городская детская библиотека. 1953–1962
4. Часть II
   1. Вукотич Анастасия Ивановна (1889–1974)
5. Приложения
   1. Приложение I
   2. Приложение II

Посвящаю моей маме
Вадецкой Эльге Борисовне
(1936—2018)

Предисловие

В 2021 году исполняется сто лет с момента создания в городе на Неве сети детских районных библиотек.

О возникновении сети и первых годах её существования написано достаточно. Наиболее полно об этом событии писала одна из создателей сети — Ольга Петровна Меньщикова[1], которая 15 сентября 1921 года возглавила сектор школьных и детских библиотек при СОЦВОСе (секторе социального воспитания Отдела народного образования Петрограда) и стала одним из руководителей по методической работе детских и школьных библиотек. Под контролем О.П.Меньщиковой проходила деятельность всех городских, а позже, и областных детских библиотек, как школьных, так и районных.

Другим, не менее заслуживающим доверия, исследователем стала М.А.Чусовитина[2]. В 1960-е годы она защитила диссертацию, научным руководителем которой была Наталия Николаевна Житомирова, крупный специалист библиотечного дела и активный участник методической работы библиотек 1930-х годов. Первая глава диссертации М.А.Чусовитиной была посвящена истории детских библиотек города, и Н.Н.Житомирова послужила одним из источников информации для неё.

Между тем, история библиотек не заканчивается их созданием, она продолжалась все эти годы и, надеюсь, продолжится и далее. Было бы интересно проследить историю всех библиотек в их индивидуальной деятельности с последующим обобщением их труда. Безусловно, подобная работа ещё впереди. Не обо всех библиотеках написаны труды, не прослежен их путь от возникновения до сегодняшнего дня. Данная работа так же не ставит своей целью обобщить деятельность детских библиотек города, хотя, в процессе работы было найдено много интересных исторических материалов.

Цель данной работы — собрать воедино факты по деятельности одной конкретной библиотеки (Центральной городской детской библиотеки им. А. С. Пушкина), проследить её путь, в сложный период нашей истории — с начала 1920-х по 1962-й год, а также — показать роль библиотеки на фоне истории. И по возможности — вспомнить по именам библиотекарей (составить своего рода мартиролог) не только конкретной библиотеки, но и других библиотек города, но и эта работа еще впереди.

За небольшой промежуток, прошедший с начала двадцатых годов по пятидесятые годы наша страна пережила последствия революции 1917 года, НЭП, сталинские репрессии, Великую Отечественную войну, период восстановления, и, что характерно для нашего города, Ленинградское дело. Отразились ли эти потрясения на деятельности обычных массовых детских библиотеках? И да и нет. Вопрос неоднозначный, поскольку для ответа на него нужно знать конкретный материал по истории каждой из детских библиотек. Безусловно, отразились события времён войны и блокады Ленинграда, о чём свидетельствуют собранные материалы.

Следует отметить, что о Центральной городской детской библиотеке им. А. С. Пушкина нет публикаций обобщающего характера, как нет ни одной работы, где была бы планомерно представлена история библиотеки за все сто лет, или хотя бы, за несколько десятилетий. И всё же, утверждать, что совсем ничего не было написано о библиотеке — не правильно. Писали много, но фрагментарно.

Исключение составляет путеводитель «История по кирпичику», изданный библиотекой в 2017 году, где указаны адреса, по которым располагалась библиотека и схематично, пунктирно, дана её история. Путеводитель предназначался для подростков, чтобы дать представление о современной библиотеке, показать её возможности, и потому лаконичное изложение истории библиотеки вполне оправдано.

Другой работой, отражающей историю библиотеки, является статья, посвящённая её деятельности во время блокады. Статья впервые была опубликована в журнале «Школьная библиотека» в 2002 году. Её текст приведён в том самом путеводителе «История по кирпичику» 2017 года.

Следует также упомянуть статью Анастасии Ивановны Вукотич (директора библиотеки в 1934—1941, 1944—1962 гг.) о роли бестужевок в детских библиотеках. Статья вышла в сборнике «Бестужевки в рядах строителей социализма» в 1969 году. Так стало известно о трёх бестужевках, работавших в библиотеке.

Но главный источник информации об истории библиотеки — это архивы и устные воспоминания её старейших сотрудников. Мне посчастливилось работать в ЦГДБ им. А. С. Пушкина в конце 1990-х годов. Я был молод, только окончил библиотечный техникум, это была моя первая работа. Я с глубоким интересом слушал рассказы о прошлом библиотеки. Особое впечатление на меня производили рассказы Галины Борисовны Гинзбург, в те годы одного из старейших сотрудников библиотеки. Г.Б.Гинзбург пришла на работу в 1950-е годы после библиотечного техникума (как и я) и почти до самого конца жизни, — ей пришлось уйти из-за слепоты, — была верна библиотеке.

От неё я узнал такие имена сотрудников как Ольга Михайловна Чемена, Раиса Павловна Михрина, Анна Владимировна Левит, и конечно, Анастасия Ивановна Вукотич, что, как уже упоминалось, была директором библиотеки почти тридцать лет, с небольшим перерывом в годы войны. Воспоминания Г. Б.Гинзбург и легли в основу моих изысканий.

Больше всего тогда меня удивляло, что никто не стремился заниматься историей собственной библиотеки. И только недавно я понял, что причина того — обычное отсутствие свободного времени, которого у меня тогда тоже не было.

В 2000 году я ушел из библиотеки на новое место работы, изменив род деятельности. У меня появилось то самое «золотое» время, что дало мне возможность заниматься историческими изысканиями, в результате которых в 2002 году и вышла та самая статья в журнале «Школьная библиотека». За прошедшие полтора десятка лет удалось найти дополнительный материал, прояснивший некоторые факты. Например, сведения, что А.И.Вукотич была директором библиотеки еще в 1930-е годы, были обнаружены мною только в 2017 году.

Занимаясь поиском информации о библиотеке, я одновременно задумал написать и биографию А.И.Вукотич, тем более, что благодаря ей после войны в библиотеке был сформирован «золотой» коллектив, библиотека вновь обрела имя А.С.Пушкина и превратилась в Центральную детскую библиотеку города. Тогда же я невольно заинтересовался и её родственниками по линии первого мужа, рано погибшего, чью фамилию Анастасия Ивановна носила до конца жизни.

Книга состоит из двух частей и приложений.

В первой части рассказывается в хронологической последовательности история библиотеки как учреждения, с обращением внимания на биографии сотрудников. Да и как иначе, если любая семья — это в первую очередь люди, так и в библиотеке, главное — коллектив. Вторая часть книги посвящена биографии Анастасии Ивановны Вукотич, прожившей, без малого, 85 лет.

В первом приложении в алфавитном порядке указаны сотрудники библиотеки, за 1920—1962гг.

Во-втором приложении вынесены биографии, связанные с жизнью А. И. Вукотич:

Николая Николаевича Вукотича, первого мужа А.И.Вукотич, молодого ученого ихтиолога, чья единственная работа, опубликованная еще в 1915 году до сих пор в списках цитируемых работ ученых;

Николая Платоновича Вукотича, свёкра А.И.Вукотич, преподавателя в Тенишевском училище;

Наталии Алексеевны Вукотич, свекрови А.И.Вукотич, которая была библиотекарем Библиотеки Академии Наук и одним из учредителей благотворительного общества в Санкт-Петербурге:

Отдельная глава посвящена Григорию Давидовичу Плинеру, второму мужу А.И.Вукотич.

Интерес к Г. Д. Плинеру и Н. П. Вукотичу основан еще и на том, что в фонде ЦГДБ им. А.С.Пушкина имеются книги из их частных библиотек. Более подробно об этих книгах можно узнать из работ заведующей отделом хранения и автора идеи создания в детской библиотеке сектора редкой книги Н. Н. Карповой. Несколько лет я был под руководством Нины Николаевны и возглавлял указанный сектор.

Во время работы над книгой были проработаны архивные документы из фондов: Центрального государственного исторического архива (ЦГИА) Санкт-Петербурга, Центрального государственного архива (ЦГА) Санкт-Петербурга, Центрального государственного архива литературы и искусства (ЦГАЛИ) Санкт-Петербурга, Российского государственного исторического архива (РГИА), Архива Академии Наук Санкт-Петербургское отделения и др.

Выражаю благодарность своей семье и друзьям, что морально поддерживали меня в моих изысканиях и завершении труда. И сотрудникам библиотеки, что когда-то давно меня приняли в свой коллектив. Особая благодарность Татьяне Синкевич.

Свой труд я посвящаю моей маме, что всю жизнь отдала науке.

[1] Меньщикова О. Н. Организация детских библиотек в Ленинграде //Трудовая школа, 1924, №6—7, с.2—8; Меньщикова О. Н. Детские библиотеки Ленинграда за 10 лет //Просвещение, 1927, №10.

[2] Чусовитина М. А. Из истории развития сети детских б-к Ленинграда // Труды ЛГБИ им. Крупской, Л.,1961, т.8. с.123- 140.

Часть I

Глава 1 
Предыстория. 1918–1920

Первые детские библиотеки в России открылись до революции. Они относились к общественным библиотекам и были негосударственными. Первые государственные библиотеки возникли в 1918 г. В Петрограде таких библиотек было две. Одна из них, детская библиотека-читальня, была открыта[1] для читателей 12–15 декабря 1918 г. в Рождественском, впоследствии в Смольнинском районе[2] и располагалась по адресу: Кирилловская ул., д. 4, кв. 2[3] (ныне это 4-й филиал ЦГДБ им. А. С. Пушкина).

В первые годы после революции отмечают наличие детских отделов и детских отделений при других библиотеках. Так, в районной библиотеке Петроградского района изначально не предполагалось выделять детский отдел, однако, как пишет в отчете от 11 июня 1920 г. инспектор по детским библиотекам Н. И. Сентюрина, «жизнь показала, что подписчиков-детей оказалось большое количество — до 700 детей»[4]. А в центральной районной библиотеке 1-го городского района (Стремянная ул., 10) детский отдел был создан еще в 1919 году, а возможно и раньше, и к 1922 году он выделился в самостоятельную детскую районную библиотеку. Во 2-м городском районе детские отделы существовали как при центральной районной библиотеке (Крюков канал, 14), так и в бывшей коммунальной библиотеке им. А. С. Грибоедова, которая с 1920 г. располагалась на улице Садовой дом 104, и в библиотеке им. Лассаля[5], где детская комната была создана в апреле 1920г.

До последнего времени не было достоверно известно, на базе какой именно библиотеки возникла детская библиотека имени А. С. Пушкина или же она изначально была самостоятельной единицей. Однако изучение архивных документов за 1919–1920 гг. позволило с большей долей вероятности предположить, что «матерью» детской библиотеки была центральная районная библиотека, располагавшаяся на Крюковом канале в доме 14, известном как дом Веге. За давностью лет не найдено документов прямо указывающих на это родство, однако сохранившиеся материалы убедительно подтверждают такую гипотезу. Детский отдел при центральной взрослой[6] библиотеке района открылся для читателей 8 декабря 1919 г., на третьем этаже дома Веге. Но еще раньше, в апреле 1919 г., был выделен книжный фонд в размере 450 экземпляров детской литературы.

Центральная районная библиотека 2-го городского района на Крюковом канале, д. 14 существовала в статусе центральной недолго. В 1921 г. библиотеку переименовали в четвертую подрайонную, а в центральную районную превратили библиотеку им. Тургенева на Садовой ул., д. 34[7].

Но вернемся к библиотеке на Крюковом канале. Изначально ей была выделена квартира под номером 3. Представляла она собою малоприспособленное для библиотеки помещение: «несколько маленьких комнат, заполненных роскошной мебелью бывшей буржуазной квартиры». Несмотря на небольшие размеры, библиотека ежедневно активно пополнялась новыми национализированными изданиями из частных библиотек и книжных складов. В процессе подготовки к открытию формировался книжный фонд, группировалить отделы. К 4 апреля через руки сотрудников библиотеки прошло более 35 тысяч книг, из них 13,5 тысяч остались в библиотеке:

• справочный отдел и старинные книги — 2 тыс.;

• общественный — 200 экз.;

• науки — 1500 экз.;

• прикладные знания — 300 экз.;

• искусство — 600 экз.;

• художественная литература — 8 500 экз.;

• детская литература — 450 экз.

Остальные 20 тысяч книг были отданы в другие библиотеки. На 4 апреля 1919 г. в районе существовали, «кроме коммунных и некоторых частных библиотек, следующие библиотеки: Центральная (Крюков кан., 14, кв. 3); им. Володарского (Лоцманская, 3); им. Свердлова (Мясная, 1); Библиотека Общежития инвалидов[8] (Лермонтовская, 8)»[9].

Одновременно с работой по фонду наладили работу четырех передвижных библиотек, из которых три к апрелю находились в обращении.

В мае библиотека получила средства на организацию при советских чайных библиотечных пунктов.

Однако внутри самой библиотеки не занимались ни расстановкой книг на полках, ни каталогами, ни даже инвентарем. Если отсутствие каталогов и инвентаря объяснялось нехваткой средств, то не проводить расстановку посоветовал библиотечный инспектор района. 29 мая он написал: «Библиотека находится в состоянии беспрерывного накопления и в ближайшие две-три недели будет насчитывать не менее 50 тыс. томов… Учитывая непригодность помещения… воздержаться от расстановки и заниматься только отбором и распределением по отделам»[10].

И все-таки 8 декабря библиотеку открыли для читателей, одновременно с детским отделом. По всей видимости, библиотека к этому времени получила дополнительную площадь. «Б-ка открыта ежедневно от 10 утра до 4-х часов дня, по праздникам от 12 до 15 часов. Книги выдаются на общих основаниях»[11].

Однако вскоре из-за отсутствия в должном количестве дров библиотека была вынуждена сосредоточиться в одной отапливаемой комнате, где находилась небольшая временная печь, чтобы продолжить работу. В светлое время суток она была открыта с 12 дня до 19 часов, а в праздники — до 17 часов. «До апреля 1920 года массовые мероприятия, такие как лекции, чтения, беседы, библиотека по вышеизложенным обстоятельствам не проводила»[12].

Ситуация с финансированием и отоплением зимой 1919/20 гг. коснулась всех библиотек города. Одни из них на время были закрыты, другие сократили время работы до нескольких часов в день (2-й городской район), а некоторым библиотекам пришлось войти в состав домов просвещения. Коснулось это тех библиотек, что делили здание с домами просвещения, так как Политпросвет был в более выгодном финансовом положении и имел достаточно денег на покупку дров. Примером такого слияния стал Домпросвет имени Герцена, располагавшийся на Лиговке, правда, годом позже. Здесь находилась библиотека имени Льва Толстого, но после вхождения библиотеки в состав Дома просвещения её переименовали в библиотеку имени Герцена, а имя Льва Толстого передали центральной библиотеке Василеостровского района[13].

Вопрос об отоплении коснулся и центральной библиотеки 2-го городского района, в конце 1920 года. На этот раз ситуацию не спасал и располагавшийся в том же доме, 1-й Дом Просвещения, связанный с библиотекой общей системой труб[14], допускалась мысль закрыть библиотеку или, как минимум работать через день.

Вторая половина двадцатого года для библиотеки на Крюковом канале, в целом, складывалась напряженно. На выполнение возложенных на библиотеку функций накладывался конфликт в библиотеке.

В первых числах сентября Библиотечная Коллегия района приняла решение проводить свои заседания по четвергам в половине пятого вечера в помещении центральной библиотеки, после закрытия библиотеки для читателей. В том же месяце было решено организовать на базе библиотеки библиотечный семинарий района.

Одной из особенностей центральной библиотеки 2-го городского района было создание на ее базе книжного склада, что не улучшило книжную ситуацию в районе. Библиотека была перегружена неразобранными книгами, одновременно с этим она была донором для других библиотек. По результатам доклада заведующей библиотекой А. Н. Мугго[15] библиотечная коллегия приняла решение о создании в районе, вне библиотеки, центрального книжного склада, одновременно с этим запретила без учета отпускать из фондов центральной библиотеки книги и определила порядок снабжения других библиотек района: сначала внешкольные, клубные и морские, а потом уже школьные библиотеки[16].

Одновременно с перегруженностью библиотеки стоял вопрос о переплете книг. Еще годом ранее, в мае 1919 года, когда библиотека еще только организовывалась, было переплетено две тысячи двести книг более чем на тридцать тысяч рублей. Не спасала и хитрость — отбирать в библиотеки уже переплетенные издания. Вопрос был столь острым, что в районе было принято решение создать переплетную мастерскую, а до ее создания пользоваться той, что была при центральной библиотеке.

В конце октября было решено организовать работу центральной библиотеки «так, чтобы быть в состоянии удовлетворять потребности рабочего населения в самообразовании, особенно учащейся молодежи. Для этой цели необходимо:

1.Устроить удобный и вместительный зал;

2. Поставить во главе всех отделов библиотеки лиц со специальным образованием, которые могли бы руководить чтением лиц, обращающихся в библиотеку и

3. Организовать в библиотеке систематические собеседования, на которых ответственные руководители отделов библиотеки или другие специальные приглашенные лица знакомили бы слушателей со специальной литературой по всем отраслям знания[17]».

В ноябре библиотека приняла участие в «Вечере памяти Льва Толстого» 27 ноября 1920г., где совместно с библиотекой им. Грибоедова и библиотекой им. Лассаля организовала «выставку памяти Льва Толстого».

К декабрю 1920 года конфликт между сотрудниками, в лице председателя комитета служащих библиотеки, Филипповой и заведующей А. Н. Мугго достиг критической точки. Мугго обвиняли в преступной халатности, неумении вести хозяйственные дела, к допущению совершения краж в библиотеке. Как результат на уровне Библиотечной Коллегии района была создана комиссия «из одного представителя комитета служащих ЦБ, исключая т. Филиппову, как заинтересованное лицо; т. Ипполитова-Германа как представителя Библиотечной Коллегии; представителя от райкома и политпросвета Отдела Народного образования (в одном лице) т. Зубанова; и одного представителя от Профсоюза работников Культпросвет учреждений в лице тов. Поповой поручив комиссии к 20.12.20г. сделать доклад о постановке хозяйственного дела и причин конфликта[18]». По результатам Комиссии «по расследованию злоупотреблений якобы имевшим место в Центральной библиотеке района» Библиотечная Коллегия приняла решение «не находя в действиях заведующей ЦБ признаков преступления и предъявленное ей лицами подавшими заявление в Исполком, обвинения или не соответствующими обстановке или неоказанными, Библиотечная Коллегия: 1) усматривает в действиях А. Н. Мугго полное неумение вести хозяйственную часть вверенной ей библиотеки (Комиссия …. осталась при своем прежнем заключении, что и пришлось занести в протокол); 2) учитывая заявление Мугго с ходатайством об освобождении ее от должности заведующей Центральной Библиотеки, уволить ее в полуторамесячный отпуск, согласно заключению Врачебно-Контрольного Бюро с тем, чтобы в течении этого времени войти в обсуждение вопроса о замене А. Н. Мугго на посту заведующей Центральной библиотеки на каким либо другим лицом[19]».

Неделю спустя, 30 декабря, было принято решение возложить обязанности руководства центральной библиотекой (Крюков канал, 14) на О. М. Подобед с сохранением за ней должности заведующей библиотекой им. Грибоедова[20].

Третьего января 1921 года при Библиотечной коллегии был создан особый коллегиальный аппарат по реорганизации Центральной Библиотеки. В него вошли: «Маслов от Библиотечной Коллегии, Подобед временно исполняющий обязанности заведующего, представитель местного комитета Центральной Библиотеки с тем, чтобы в подлежащих случаях к работам тройки привлекался Совет 1-го Дома Просвещения[21]».

Двадцать четвертого января заведующим центральной библиотеки был назначен Толмачев, которому было «поручено принять в недельный срок от тов. Мугго все имущество бибилотеки и денежные отчеты и, обследовав положение центральной библиотеки, представить подробный отчет»[22].

Одиннадцатого июля 1921 года, центральная библиотека по Крюкову каналу дом 14 была переименована в четвертую подрайонную библиотеку[23] второго городского района, к этому времени она уже стала, фактически, частью 1-го Дома Просвещения[24].

Глава 2
Начало. 1920–1927

Первое упоминание о детской библиотеке 2-го городского района относится к сентябрю 1920 г., когда в библиотеку пришла Арепьева Елена Петровна[25] (табельный номер 11508), правда, неизвестно, была она в то время заведующей или библиотекарем.

Первые сведения о работе библиотеки — к 24 декабря 1920 г., когда технические работники детской библиотеки одновременно с техническими работниками коммунальной библиотеки имени Грибоедова отказались работать, если им не поднимут зарплату[26].

Адрес библиотеки впервые назван 16 июня 1921 г., когда на работу устраивалась Токай Мария Карловна, проработавшая впоследствии помощником библиотекаря более десяти лет[27]. Библиотека располагалась тогда на Офицерской ул., д. 39[28] (ныне это ул. Декабристов, а дом не сохранился). Несколько позже библиотеку переводят на Садовую ул., д. 104, а в августе 1923 г. ей предоставляется помещение на Мастерской ул., д. 10.

К 1924 г. относится формирование коллектива библиотеки, во главе которого становится Островский Аркадий Григорьевич.

В конце ноября — начале декабря 1924 г. библиотеке присвоено имя Александра Сергеевича Пушкина.

В своей статье «Семь лет детским библиотекам» Ольга Петровна Меньщикова пишет, что сеть детских библиотек возникла в 1921 г. Действительно, 15 сентября 1921 г. Ольга Петровна возглавила Сектор школьных и детских библиотек города и четче ее предшественников на этом посту понимала, что должна представлять собой такая сеть: даже в протоколах заседаний Сектора стало больше библиотечной терминологии, что говорит о более профессиональном подходе к работе. Благодаря О. П. Меньщиковой, было разработано положение о центральной детской библиотеке и определены задачи ее деятельности. В 1921 г. Ольга Петровна выработала алгоритм действий, что позволил унифицировать процесс создания детских библиотек, ускорить их включение в работу. Она пишет: «Организация центральных детских библиотек в течение зимы и лета 1921–1922 гг. проводилась следующим образом: прежде всего для организуемых центральных детских библиотек был подобран штат лиц со специальной подготовкой или педагогов, знающих библиотечное дело. Затем приступили к подыскиванию подходящих помещений, оборудованию библиотек-читателен, пополнению книжных фондов и налаживанию работы детских библиотек»[29]. Однако хочется обратить внимание, что некоторые из этих библиотек появились еще в 1920 г., только все эти «чуть раньше или чуть позже» открытые для читателей детские библиотеки попадали под план сети районных библиотек, утвержденный ранее, но получивший наибольшую реализацию с 1921 г. Детская библиотека им А. С. Пушкина была одной из таких.

В 1921 г. в городе насчитывалось десять районов: 1-й городской, 2-й городской, Московско-Заставский, Нарвско-Петергофский, Выборгский, Смольнинский, Петроградский, Пороховской, Володарский, Василеостровский. В каждом из них проходил процесс по созданию центральной детской библиотеки, но в июле 1922 г.[30]происходит объединение районов, изменение границ и детские библиотеки, созданные в разных районах, оказываются в одном. Так, в Центральном городском районе, созданном слиянием 2-го городского с частями 1-го городского и Смольнинского районов, оказываются две центральные библиотеки — 1-го и 2-го городских районов: на Стремянной ул., 10 и детская библиотека им. А. С. Пушкина. В Московско-Нарвском районе, образованном из Московско-Заставского, Нарвско-Петергофского и частью 1-го городского районов — две библиотеки: центральная детская и детская библиотека им. Короленко. Порховской район вошел в Выборгский, а Смольнинский слился с Володарским районом.

В 1922 г. Центральный район представлял собою следующее: «На территории района проживало 273 278 человек, из которых 56 926 дети и 115 603 женщины. Район включал 3677 домов, 231 улицу, 28 площадей и 10 рынков. Располагалось 4969 частных предприятий и в двадцать пять раз меньше государственных учреждений — 197. Из них большая часть подчинялась отделу народного образования — 161. Сюда входили 56 национальных школ, 2 советские школы, 11 очагов, 21 детский дом, а также дошкольные и школьные мастерские, склад, распределитель, музей и библиотеки[31]».

Сосуществование в одном районе двух равносильных библиотек приводило к определению их соподчиненности. Период, когда решение принималось коллегиально прошло, настало время прямого подчинения. В каждом районе к библиотеке был приписан библиотечный инспектор района, подчинявшийся сектору школьных и детских библиотек. В Центральном городском районе главной библиотекой стала 1-я центральная детская библиотека, ею руководила Гусева Анна Михайловна[32]. Сохранились воспоминания о ней: «всегда деловитая, опытная, всегда готовая помочь»[33]. 2-я центральная детская библиотека не смогла так быстро подобрать лидера, ее заведующие часто сменялись. Так, по сведениям на 25 сентября 1922 г., заведующей библиотекой была Арепьева Елена Петровна, библиотека располагалась в доме 104[34] на Садовой ул. На тот день состав библиотеки, кроме заведующей, включал библиотекаря, скорее всего Токай М. К., и уборщицу. В тот же период (1922г.) библиотеку возглавляла и Арсеньева[35], но кто она такая — неизвестно[36].

Более активно происходит смена заведующих в 1923–1924 гг.: работавшую до 15 августа 1923 г. Бочкареву Клавдию Петровну сменила Лишина Ольга Васильевна (табельный номер 24598). С 1 декабря, после того как О. В. Лишина была переведена в центральную детскую библиотеку Петроградского района, заведующей назначили Ольгу Петровну Циммерман (1878–1942, январь), а уже ее 20 апреля 1924 г. сменил Островский Аркадий Григорьевич, проработавший в должности заведующего до 1930 г., по тем временам длительный срок[37].

К маю 1924 г. большинство сотрудников имели опыт руководства библиотекой, но к концу лета ситуация меняется. Бывшая заведующая О. П. Циммерман в августе переходит на работу в первую детскую библиотеку Центрального района, под руководство А. М. Гусевой. А спустя две недели по сокращению штатов будет уволена Е. П. Арепьева, проработавшая в библиотеке почти 4 года. Сложно складывался коллектив, новый заведующий подбирал себе кадры. В сентябре 1924 г. в детскую библиотеку им. Короленко Московско-Нарвского района переходит В. К. Ковалева, пришедшая в феврале 1924г. в детскую библиотеку имени А. С. Пушкина, а на ее место из детской библиотеки им. Короленко приходит А. И. Лашкина. Позже в библиотеку придут и другие новые сотрудники, и только Мария Карловна Токай прижилась, продолжая работать помощником библиотекаря.

Но не только библиотеки подбирали себе кадры, подбирал кадры и соцвос[38], отбирая лучших на должности инструктора района, так, рассматривалась кандидатура О. П. Циммерман. До прихода в детскую библиотеку им. А. С. Пушкина она работала в библиотеке Петроградского района, а после перешла в 1-ю центральную детскую библиотеку Центрального района. По всей вероятности, на должность инспектора ее рекомендовала А. М. Гусева, но утвердили не ее, а Петухову Полину Лукинишну, библиотекаря детской библиотеки Василеостровского района.

За год до указанных событий, в августе 1923 г., библиотека получила новое помещение на Мастерской ул., д. 10. Одна из видимых причин переезда состояла в том, что д. 104 по Садовой ул. был полностью передан под Домпросвет №4 им. Бухарина, включивший в свой состав и бывшую коммунальную библиотеку им. Грибоедова, которая с 1924 г. была переименована в библиотеку им. Бухарина[39].

Дом 10 на Мастерской улице представляет собой угловое строение, имеющее слияние с домом по ул. Союза печатников, 18–20. В плане эти дома образуют букву «П». Первым архитектором доходного дома был Богуслав Богуславович Гейденрейх, построивший его для себя, а вторым в 1889 г. (часть дома по ул. Союза печатников) — архитектор Антон Сергеевич Лыткин. В том же доме получил и квартиру заведующий библиотекой Островский А. Г.

В конце 1924 г. библиотеке присвоили имя Александра Сергеевича Пушкина. Косвенные данные (ведомости на зарплату) указывают, что присвоение имени произошло в ноябре–декабре 1924 г. Так, в зарплатной ведомости за ноябрь от 22 числа фигурирует еще «2-я центральная детская библиотека», а уже 12 декабря — «2-я центральная детская библиотека (Мастерская ул., 10) им. А. С. Пушкина»[40].

К началу 1924 г. в Ленинграде открылось 10 центральных библиотек. Книжный фонд 10 библиотек насчитывал 26 794 тома[41]. «За 1923 год, — пишет О. П. Меньщикова, — обслужено 6 850 читателей, выдано 100 719 книг[42]».

В 1927 г. количество детских библиотек в городе увеличилось до 12 с книжным фондом в 93 956 экземпляров и количеством читателей-школьников до 75 039 при 167 000 учащихся в школах[43]. Однако смущает, что, по другим данным по сведениям на 1928 г., книжный фонд 12 библиотек был значительно скромнее и составлял 65,9 тысяч экземпляров, что ставит под сомнение цифры из обоих источников.

Библиотеки, и в особенности детские, на протяжении всего периода существования были вынуждены приспосабливаться к изменяющимся историческим событиям. Появление пионерской организации поставило насущный вопрос о соподчинении детской библиотеки и пионерии. Кажущийся нам сейчас абсурдным вопрос о подчинении детской библиотеки, детского библиотекаря пионеру вполне серьезно и достаточно шумно обсуждался в 1925 г. на первой конференции детских библиотекарей в Москве. Было две противоположные позиции. Московские библиотеки ратовали за подчинение библиотек пионерской организации, а ленинградские библиотекари в лице Меньщиковой О. П. приводили примеры из опыта работы Ленинграда, что пионеру не только некогда выбирать книги, но часто некогда даже прибежать за книгами[44].

Возросшая активность детей была следствием пропаганды молодого государства, стремившегося создать, вырастить нового человека с новыми, прогрессивными для своего времени взглядами. И детские библиотеки были одним из средств в этом проекте.

Читателей-детей привлекали к работе в библиотеках, особенно заметно это по школьным библиотекам 1926–1927 гг., где они выполняли различные работы: выдавали книги, писали плакаты, составляли списки новых книг, в конце–начале года проводили совещания и решали вопросы о закрытии и открытии читальни и библиотеки[45]. В центральных детских библиотеках дети писали заметки, и многие из них были опубликованы в газетах. Читатели детской библиотеки имени А. С. Пушкина, также посылали свои заметки в газеты, но те отказывались публиковать детские мысли[46].

Другой особенностью 1920-х гг. была методическая работа в библиотеках. Так, ко всем центральным библиотекам с 1923 г. были приписаны инструкторы района[47]. Это были либо заведующие из других детских библиотек, либо бывшие заведующие этими библиотеками, иногда сотрудники сторонних библиотек. Инструкторы получали повышенную ставку, выше заведующих.

В Центральном районе в детской библиотеке им. А. С. Пушкина таким инструктором была А. М. Гусева, заведующая 1-й детской библиотекой Центрального района. А в 1-й детской библиотеке того же района инструктором была Воскресенская Клавдия Сергеевна[48], служившая библиотекарем в данной библиотеке с 1922 по 1923 г.

В Московско-Нарвском районе в центральной библиотеке инструктором была сначала Ваппе Александра Константиновна, а с 25 октября 1924 г. — А. Г. Островский, заведующий детской библиотекой им. А. С. Пушкина[49].

Особенностью первых лет работы центральных библиотек была ее сосредоточенность в читальных залах. Там проводили «групповые и коллективные чтения, рассказывания [была такая должность — рассказчица][50], экскурсии, инсценировки, рисование и лепка (как проработка рассказывания и чтения), проведение праздников литературных и политических, групповые посещения театра и кинематографа (как углубление чтения)»[51]. На дом книги получали только учащиеся школ 2-й ступени, если библиотека была богата книжным фондом; детским домам, в рамках колелктивного абонемента, выдавали книги все библиотеки[52]. Не случайно детские библиотеки назывались «библиотеки-читальни».

В 1927 г. вышло постановление, по которому Ленинград как самостоятельный город исчез, став частью Ленинградской области. А Ленинградская область расширилась за счет Псковской, Новгородской и даже Мурманской областей. Таким образом, во главе всех учреждений, в том числе над детскими библиотеками стали государственные органы области.

Если раньше детские библиотеки подчинялись гороно — городскому отделу народного образования, то теперь он сам подчинялся областному отделу народного образования (облоно). И тогда возникла идея одну центральную библиотеку, а именно 1-ю центральную Центрального района, превратить в областную[53] — в центральную областную детскую библиотеку, которая руководила бы всеми другими детскими библиотеками города и области. В 1928 г. вместо А. М. Гусевой была назначена на должность заведующей областной детской библиотеки инструктор по детским библиотекам города Меньщикова Ольга Петровна. Кто был инициатором такой идеи неизвестно, вполне возможно, что эту идею продвигала сама Меньщикова[54]. Благодаря такому превращению, вторая детская библиотека Центрального района автоматически стала районной детской библиотекой Центрального района.

Глава 3
Районная детская библиотека. 1928–1941

Довоенное десятилетие — малоизученный период в истории детской библиотеки им. А. С. Пушкина. Не много сохранилось архивных документов о деятельности данной библиотеки. Однако общую картину составить можно, но главное — в предвоенный период в библиотеку пришли работать те сотрудники, что составят костяк ее коллектива после войны.

В 1930 г. А. Г. Островского на посту заведующего библиотекой сменили Трунович (инициалы неизвестны), а следом — Зеленина, которая в последующие годы, вероятно, работала в районной детской библиотеке Василеостровского района. После Зелениной библиотеку возглавила Анастасия Ивановна Вукотич, к тому времени она была библиотечным инспектором роно Октябрьского района. О Вукотич разговор особый, ее биография столь интересна, что выделена во вторую часть книги.

Чуть раньше, в 1928 г., в библиотеку пришла работать Левит Анна Владимировна, в девичестве Трояновская. Анна Владимировна родилась в Одессе в 1899 г. В 5 лет у нее умерла мать, и до 12 лет она проживала с отцом, пока тот не перебрался в Тирасполь, где стал работать делопроизводителем в суде, оставив Анну на попечение старшей дочери. В семье сестры, Марии Владимировны и ее мужа Прохора Алексеевича Зюкина, Анна проживала до 15 лет. В 1914 г. она перебирается в город Николаев, где начинает жить самостоятельно. С 5 января 1915 г. она работник в Податной инспекции Николаева, одновременно учится в женской гимназии, которую покинула в 1918 г., после 7-го класса. Анна Владимировна проработала в налоговой (податной) инспекции в общей сложности 6 лет, до 31 мая 1921 г., причем с февраля 1920 г. ее должность стала именоваться как «делопроизводитель в налогом отделении Николаевского губфинотдела».

В 1927 г. Анна Владимировна переезжает из Николаева в Ленинград и поступает на работу сначала в детскую библиотеку Василеостровского района (1 сентября 1927 г.), а через год, с 1 сентября 1928 г., переходит в детскую библиотеку им. А. С. Пушкина. В Ленинграде А. В. Левит проживала по адресу ул. Восстания, д. 15, кв. 15.

В 1929 г. А. Левит становится членом союза работников просвещения, номер билета 0380488. В 1931 г. ее отправляют на библиотечные курсы при областной детской библиотеке (Стремянная ул., 10).

В 1934 г. Левит направляют на вечерние курсы библиотечного отделения в институт им. Герцена. В то время в группе детских библиотекарей преподавала Н. Н. Житомирова, только-только окончившая аспирантуру. В своих воспоминаниях она упоминает Левит, видимо, чем-то запомнилась ей Анна Владимировна. А вот как характеризуют ее А. И. Вукотич и председатель производственного совещания библиотеки Е. Д. Парышева в 1934 г.: «Левит А. В., работая в центральной детской библиотеке им. А. С. Пушкина с 1928 года, обнаружила умелый педагогический подход к детям, хорошее знакомство с детской книгой и методами библиотечной работы с детьми. Т-щ Левит, является безусловно ценным работником, вполне справляющаяся с задачами поставленными партией и правительством перед работниками детских библиотек»[55].

В 1930-е гг. в библиотеку пришла работать и Ольга Михайловна Чемена[56] (урожденная Личкус). Ее отцом был надворный советник Михаил Личкус. В отличие от Левит, Ольга Михайловна Чемена была из дворянского сословия. В 1909 г. она окончила третью женскую гимназию в Тифлисе с серебряной медалью и в 1910 году поступила на Высшие женские (Бестужевские) курсы в Петербурге, которые окончила в 1915г[57]. Училась Ольга Миайловна на историко-филологическом отделении и, видимо, уже тогда серьезно заинтересовалась русской литературой и литературоведением, но отдаться науке смогла только после войны. В 1950-е гг. она уйдет из библиотеки в Институт русской литературы (Пушкинский Дом), защитит кандидатскую диссертацию и напишет книгу о Гончарове. Книга выйдет в 1960-е гг.

В 1930-е гг. в библиотеку придет еще одна бестужевка — Екатерина Дмитриевна Парышева. К началу 1940-х она — специалист по книжным фондам: читает лекции на 4-месячном семинаре для начинающих работников в детских библиотеках на темы «Учет и хранение фонда» и «Каталоги в школьной библиотеке»[58].

Судьба Екатерины Дмитриевны — это судьба поколения. Она прожила мало, в Блокаду погибла. Но об этом в следующей главе, здесь же позволю себе рассказать о ее семье, о родителях и дедах.

Парышева Екатерина Дмитриевна родилась 17 января 1891 г., в семье медика. Однако, если открыть документы советского периода, то везде будет указан год рождения 1890-й. Ее начальное образование было домашним, в гимназию она поступила только в 1906 г., в шестой класс одной из лучших женских гимназий Петербурга — частной гимназии М. Н. Стоюниной, и по окончании дополнительного восьмого класса получила соответствующее свидетельство за номером №835:

«Представительница сего Екатерина Дмитриевна Парышева, родившаяся в 1891 году, православного вероисповедания, по окончании курса учения в Санкт-Петербургской частной Женской гимназии М. Н. Стоюниной в 1908 году, поступила в 1908 году в VIII дополнительный класс при Санкт-Петербургской частной Женской гимназии М. Н. Стоюниной, в котором она при отличном поведении обучалась предметам: Закону Божию с вполне удовлетворительными успехами; педагогике с вполне удовлетворительными успехами, биологии с вполне удовлетворительными успехами, истории XIX века с вполне удовлетворительными успехами, законоведению с вполне удовлетворительными успехами.

Ознакомилась с методикой начального преподавания, занималась обучением детей под руководством преподавателей в бесплатной школе при VIII классе с вполне удовлетворительными успехами.

Кроме того, она прослушала математическую группу наук и… общей биологии с вполне удовлетворительными успехами.

На основании §42 Высочайше утвержденного в 24-й день мая… года Положения о Женских Гимназиях и Прогимназиях Министерства Народного Просвещения, она признана Педагогическим Советом достойной звания Домашней Наставницы с правами, предоставленными приведенным в §43 Высочайше утвержденного Положения.

В удостоверение этого дано ей, Екатерине Дмитриевне Парышевой, настоящее свидетельство.

Санкт-Петербург, 15 мая 1909 г.».

Три года спустя, в 1912 г., Екатерина Дмитриевна поступает на историко-филологический факультет Высших женских (Бестужевских) курсов. Училась Екатерина Дмитриевна прилежно, об этом говорит ее зачетная книжка, — и весной 1917 г. курсы окончила[59]. После Октябрьской революции, с 1918 г., Е. Д. Парышева преподает в бывшем 13-м 4-классном училище для мальчиков. В 1920 г. приходит на работу в 13-ю Единую трудовую школу, бывшую 3-ю гимназию для мальчиков, в которой учился ее брат Дмитрий. В гимназии Екатерина Дмитриевна преподает французский язык, а в 1923 г. к столетию гимназии переводит «Дневник» Писарева[60], который учился в гимназии в XIX столетии.

В 1930-е гг. (не позже 1934-го) Е. Д. Парышева приходит в детскую библиотеку Октябрьского района. Одновременно она работает в коллекторе детских и юношеских библиотек, а в 1940 г., совместно с А. И. Вукотич, выступает составителем библиографического указателя литературы о М. В. Ломоносове[61].

Отцом Екатерины Дмитриевны был Дмитрий Адрианович Парышев, профессор, акушер, гинеколог, один из сторонников кесарева сечения или, как тогда говорили, «чревосечения», еще только входившее в медицинскую практику. В последние годы жизни (умер он в 1922 г.) был председателем общества акушеров-гинекологов, что располагалось в его собственной квартире на Захарьевской ул., д. 5, кв. 5[62] и до конца дней руководил созданным им самим Выборгским родильным домом. После смерти отца в этой квартире будет несколько лет жить и Екатерина Дмитриевна[63]. Благодаря Дмитрию Александровичу на свет появилось множество малышей, среди которых был будущий писатель Константин Михайлович Симонов. Вот как об этом вспоминала мать Симонова в письме к сыну: «И вот тот же профессор у меня на квартире, а не у мамы, как в первый раз, та же акушерка и даже та же няня, которая была тогда напрасно „заготовлена“. Началось все без 15 мин. в 1 ч. дня, а в 6 ч. без 15 мин. я увидела у себя на постеле то, что было дороже жизни — маленькое невероятно черное существо, черные волосы, брови, глаза и оттопыренные большие пальчики (это видно и сейчас). И родился ты под уговоры пр [офессора] Парышева Дм. Андр. — помню и сейчас фам., имя, отч.: „Да ты раньше родись, а потом кричи!“ — ты кричал еще не родившись, п.с. (это, скорее всего, означает „поскольку“. — А. С.) воды сошли у меня накануне, после того как я поднялась по лестнице — лифт испортился»[64].

Но Дмитрий Адрианович мог и не стать медиком. Его жизнь вообще могла бы сложиться иначе.

Удивительные парадоксы поражают в жизни людей его поколения и удивительные пересечения судеб. Как, например, судьбы Дмитрия Парышева и изобретателя радио Александра Степановича Попова. У обоих родители были священниками (отец Дмитрия, Адриан Федорович, служил в церкви Илья Пророка Огневского села Екатеринбургского уезда[65]). Воспитание они оба получили одинаковое и образование соответствующее: сначала окончили Екатеринбургское духовное училище, только Дмитрий раньше — в 1870 г., зато из Пермской семинарии вышли одновременно — в 1877-м. Проучившись в ней пять лет, Дмитрий в возрасте 19 лет получил свидетельство об учительском звании. В свидетельстве так и написано: «к учительскому званию препятствий не встречается». И оценки все у Дмитрия, конечно, не на золотую медаль, но все же неплохи: изъяснение Священного Писания Ветхого Завета — очень хорошо, логика — отлично, математика — очень хорошо, физика — очень хорошо, история гражданская, всеобщая и русская — отлично, психология — очень хорошо, обзор философских учений — отлично, языки (греческий, латинский, немецкий) — очень хорошо. И поведение у него отличное, и способности хорошие, и «прилежание очень усердное к наукам»[66].

Казалось бы, религиозное учебное заведение, а между тем после учебы отправились оба в Петербург? поступать в Университет на физико-математический факультет.

В 1877 г. в августе они оба становятся его студентами. Но у Дмитрия не было денег на оплату учебы, и он обращается в университет с прошением освободить его от платы: «Не будучи в состоянии вносить установленную оплату за право слушания лекций, что подтверждается прилагаемым при сем свидетельством, выданным мне от 19 июля сего 1877 года из Пермской духовной Консистории, покорнейше прошу Вас, Ваше Превосходительство, освободить меня от означенного взноса»[67]. И освобождается от оплаты на 1877/78 академический год[68].

Однако год спустя[69], проучившись на естественном отделении физико-математического факультета всего один курс, Дмитрий забирает документы и поступает в Императорскую Медико-хирургическую академию.

Сложно сказать, был ли то порыв души, или все упиралось в сумму, какую было необходимо платить за учебу в Университете, но 23 августа 1878 г. студент 1-го курса физико-математического факультета Императорского С.-Петербургского университета был уволен из университета по собственному прошению[70].

В последующем, начиная с 1878 г., когда он вошел в Военно-медицинскую академию студентом, и до самой смерти в 1922 г. он безмерно и всецело посвятил себя служению людям через медицину. Об этом периоде написано много. Наибольшего внимания заслуживает работа Ю. В. Цвелева[71], написавшего статью о почетном члене Петроградского акушерско-гинекологического общества Д. А. Парышеве, основываясь на воспоминаниях соратников, лично Парышева знавших.

Вот несколько выдержек из его работы: «„Наше отечество, — писал Л. Г. Личкус, — больше, чем какая-либо другая страна, нуждается в мерах охраны материнства и младенчества. Нигде почти нет такой колоссальной смертности грудных детей, как у нас, и нигде женщина так рано не старится и не увядает, как у нас. Дмитрий Адрианович как широко образованный врач и как хороший человек вообще не мог не знать и не болеть из-за этих отрицательных сторон нашей жизни“… Вот почему он был чуть ли не первым из петроградских акушеров, ставших в ряды работников по охране материнства и младенчества. Делу сохранения здоровья женщины сначала в системе городского родовспоможения, а затем в более широком масштабе — охране материнства и детства — он отдал лучшие годы своей жизни»[72]. И дальше: «Огромной затраты сил потребовало устройство Выборгского родильного приюта в 1902 году, ставшего впоследствии образцовым. „При выраженной склонности Дмитрия Адриановича к педагогической деятельности здесь образовалась школа практического акушерства для студентов, врачей и акушерок; ни один новый метод, ни одна новая мысль не проходили мимо этой скромной школы, не только учащей молодежь, но и воспитывающей ее в духе идеального акушерства, к характеристике чего уместно напомнить буквально о его физическом отвращении к операциям, сопряженным с лишением жизни плода и об его постоянном завете, что жизнь плода равноценна жизни матери“…»[73].

Еще будучи студентом, Дмитрий Адрианович женился на Екатерине Гекторовне Гуллет. И вновь парадокс: она была иной веры — реформатской и, по всей видимости, подданной Великобритании. В феврале 1882 г. у них рождается первая дочка — Ольга. В 1883 г. Дмитрий Адрианович оканчивает Военно-медицинскую академию и становится врачом (лекарем). Еще через год, 9 апреля 1884 г., у них появляется сын Дмитрий. Дмитрий пойдет по стопам отца, станет врачом, но прежде и он будет метаться, сомневаясь, правильно ли выбрал дорогу своей жизни. Так, в 1907 г., будучи студентом 3-го курса Военно-медицинской академии, он покинет ее и перейдет на историко-филологический факультет Петербургского университета, но, не проучившись и года, вновь вернется в Академию[74] и окончательно свяжет свою жизнь с медициной[75].

Средняя дочь, Елена, появится на свет 20 июля 1886 г., за год до защиты отцом докторской диссертации. Вот как в формулярном списке канцелярским языком того времени сказано о присвоении Д. А. Парышеву докторской степени: «Конференцией Академии, признан в степени доктора медицины»[76].

Последним, самым младшим ребенком в мир пришла Екатерина Дмитриевна.

Не менее знаменита и линия матери. Дедом Екатерины по материнской линии был английский подданный Гектор Гуллет. Он прибыл в Россию в 30-х гг. XIX в., при Николае I, в наиболее благоприятное для иностранных специалистов время, и прославился тем, что стал «первым судостроителем Тюмени»[77]. «В 1863 году на левом берегу реки Туры, в 7 километрах от города Тюмени близ деревни Мыс английским подданным Гуллетом была основана небольшая слесарная мастерская и кузница для производства машинных частей и для сборки корпусов пароходов, получаемых из Екатеринбурга»[78]. И вот тут начинаются пересечения с Парышевым Д. А., он тоже родом из тех краев. Так, может быть, именно тогда он встретил и полюбил англичанку Екатерину Гуллет?

По некоторым данным, у Гектора было девять детей: Иван, Эдуард, Гектор, Роберт (будущий совладелец завода в Тюмени), Люция, Елизавета, Ольга, Екатерина[79], однако больше всего известна дочь Мария, которую он выдал за тюменского предпринимателя Константина Лонгинова[80]. Все дети получили образование: «сыновья закончили специализированное техническое учебное заведение в Центральной России, Роберт — в Риге, а дочери в женской гимназии в Екатеринбурге и Перми»[81]. Впоследствии Иван попросит российское гражданство[82]. Ольга — дочь Гектора и сестра матери, тоже подданная Великобритании стала — крестной Дмитрию Дмитриевичу, брату Екатерины Дмитриевны. В его метрике она указана как восприемница вместе с тюменским 2-й гильдии купцом и потомственным почетным гражданином Иоанном Евлампиевичем Котовщиковым. А крещен он был в град-тюменской Вознесенской церкви.

Вот в такой семье родилась будущая заведующая библиотекой военного периода Екатерина Дмитриевна Парышева.

                                        ***

Последней в библиотеку, почти перед самой войной, в 1940 г., пришла Э. А. Аракчеева. Эльвира (а по документам школы — Эльфрида) Адольфовна, урожденная Гейнце, родилась в 1903 г. В 16 сентября 1918 г. поступила в 4-ю единую трудовую школу (бывшее училище Святого Петра, располагавшееся на Б. Конюшенной, 10), в шестой женский класс с английским уклоном. В 1920 г., когда ей было 17 лет, окончила школу, сдав следующие экзамены: немецкий, русский языки, социологию, математику, историю и естествоведение[83].

В 1930-е гг. на работу всех детских библиотек города сильное влияние оказывал методический центр при гороно. Таким центром с 1934 г. служил Кабинет детского библиотекаря. С 1934 по 1939 г. его возглавлял Сергей Петрович Шиллегодский, а с 1939 по 1941 г. — А. И. Вукотич. Это был коллектив единомышленников, ставивших своей целью облегчить работу библиотекаря, максимально сблизить ребенка и книгу. В разные годы в Кабинете работали: Н. Н. Житомирова, О. Ф. Хузе, Е. Д. Парышева, В. А. Петропавловский, Н. С. Серова и др.

Благодаря деятельности Кабинета, во всех районных и школьных библиотеках были организованы в большинстве своем одинаковые выставки и мероприятия. Разработками этих выставок, библиографических рекомендательных указателей, списков литературы, читательских конференций, лекций и т. п., в том числе определением методики работы с детьми в летний период, занимались сотрудники кабинета. Через кабинет шло и комплектование библиотек, формирование книжного фонда.

К 1934 г. количество детских библиотек города сократилось с тринадцати до десяти, а их книжный фонд составил 179 602 тома[84].

К началу Великой Отечественной войны количество детских массовых библиотек достигло 23, а их совокупный книжный фонд достиг 351 260 томов[85].

С. Шиллегодский так описывал состояние библиотечного дела в городе: «На 1936 год комплектование библиотек очень затруднительно, т. к. книжный рынок не удовлетворяет и трети запросов по детской и юношеской книге, так, вместо 1800 тысяч рублей было израсходовано на книги только 680 тысяч, особенно недостаточно книг для младшей категории (учащихся 1 и 2 классов), в результате их не удается охватить регулярной работой с книгой. Для старших учащихся мало современной художественной литературы и книг по истории. Во многих библиотеках еще нет полных собраний классиков русской и мировой литературы».

Ежедневно в учебном году 1934/35 гг. школьную библиотеку посещали 150–200 учащихся, а районную детскую — 400.

Примеры тем из школьных и районных детских библиотек: воспитание любви к социалистической Родине, к большевистской партии и вождям ВКП (Б) — Киров, Сталин и др.; воспитание материалистического отношения к природе на материале естествоведения, географии и книг по физике, математике, астрономии; «забота партии и правительства Советского союза о детях»; «воспитание интернационализма».

«Книжный фонд районных детских библиотек составляет в совокупности 257 тысяч томов, — пишет С. П. Шиллегодский в 1936 г. — Богатые библиотеки имеют книжный фонд в 25–28 тысяч томов — это Смольнинская, Петроградская и Московская районная детская.

Районные б-ки дают книгу для самостоятельного чтения, проводят литературные вечера, встречи с писателями, читательские конференции, обсуждения книг; снабжают школьников необходимой учебной литературой, проводят справочную работу, отвечая на различные вопросы детей.

Передвижные фонды районных библиотек обслуживают книгой жакты, детские дома и очаги, маленькие школы и актив родителей. Десять передвижных фондов дают книгу в 888 точек и обслуживают 23 тысячи ребят.

К лучшим районным библиотекам относят Петроградский, Смольнинский, Московский и Куйбышевский районы. Хуже всего представлена ситуация в Красногвардейском, Приморском и Октябрьском районах. Если во Фрунзенском, Смольнинском, Куйбышевском, Петроградском районах на одного учащегося приходится 5–7 книг, то в Октябрьском, Выборгском, Приморском, Красногвардейском и Володарском районах всего по 2–3 книги на одного учащегося». Здесь хочется напомнить, что за десять лет до этого, в 1924 г.[86]» при комплектовании библиотек города Центральный район, включавший тогда в себя территорию Октябрьского района, был одним из лучших в плане обеспечения книгами.

«В детских и школьных библиотеках работают в городе 405 библиотекарей. Из них высшее образование имеют 56 процентов, 10% неоконченное высшее и 34% среднее образование»[87].

Как уже упоминалось, комплектование школьных и районных библиотек города во второй половине 1930-х гг. осуществлялось через Кабинет детского библиотекаря. Так, на 1936 г. было запланировано в Октябрьском районе обеспечить книгами 21 библиотеку из 30 на общую сумму 38 тыс. руб. Но в результате денег на покупку книг было потрачено меньше — 33 062 р. 18 к., а охвачено школьных библиотек больше — 28[88].

                                        ***

В 1932 г. в библиотеке им. А. С. Пушкина было два абонемента — для младшего и старшего возраста (1–4-й и 5–10-й классы соответственно) и две читальни — для младшего и старшего возраста. В том же году библиотека начала работу по оказанию методической помощи школьным библиотекам района по руководству чтением детей[89]. В 1930-е гг. библиотека тесно сотрудничала со школьными библиотекарями района, «организовался постоянный актив»[90] руководителей чтения. Среди них была и Михрина Раиса Павловна. В те годы она была учителем истории и школьным библиотекарем, а после войны вольется в коллектив детской библиотеки имени А. С. Пушкина.

Одно из направлений деятельности библиотеки было связано с краеведением[91] в рамках района. Тогда же появились первые краеведческие картотеки, освещавшие места, связанные как с именами Ленина–Сталина–Кирова, так и с А. С. Пушкиным.

Одним из важных событий 1930-х гг. стало столетие со дня смерти А. С. Пушкина, библиотека не могла пройти мимо такого. Вот что пишет по этому поводу А. И. Вукотич: «Создан был актив юных пушкинистов, проведены экскурсии по городским пушкинским местам, подготовлены чтецы и докладчики, организована большая иллюстративная выставка с текстами из произведений Пушкина. За эту работу библиотеке была выдана денежная премия. С помощью нашей библиотеки такие же мероприятия были проведены в школах Октябрьского района»[92]. Ей вторит Л. М. Летошко: в библиотеке сложился «специальный пушкинский книжный фонд, который состоял из редких изданий разных годов, справочно-библиографической картотеки, отражавшая жизнь и творчество великого поэта»[93].

Кроме мероприятий к общенациональным праздникам, библиотека проводила такие мероприятия, как создание в 1938 г. «Альбома Маршаку», где дети младших классов рисовали иллюстрации к произведениям Самуила Яковлевича. Были привлечены школьники 1–5-х классов из школ №255, 237, 229, 224, 257, 254. Или открытое обсуждение книги Л. Кассиля «Черемыш — брат героя», которое провела библиотека «в порядке обмена опытом» для библиотекарей района в 1939 г., а также открытое мероприятие к 100-летнему юбилею Чайковского. Был дан обзор литературы по внеклассному чтению для 3–4-х классов в Доме пионеров для вожатых.

Предвоенное десятилетие, по сути, стало трамплином для библиотеки. В относительно благоприятной среде шла наработка библиотечного опыта, развивался навык политически грамотно (в пользу государства и партии) трактовать текущие события.

Глава 4
Блокада. 1941–1944

Война внесла свои коррективы в работу библиотек. Теперь главным стали помощь фронту, поддержка духа у населения и помощь в выживании. С июля 1941 г. сеть школьных и районных библиотек Ленинграда сократилась, и на 1 сентября в каждом районе была оставлена одна районная детская библиотека. Всем детским библиотекам было предложено расширить работу абонемента, распространив его и на детей младшего возраста, а также «развернуть передвижки в домохозяйствах». В этот период количество читателей в Октябрьском районе составляло 810 человек, в то время как в Володарском районе их было 2552 человек, в Дзержинском районе — 811 человек, а в Смольнинском — только 300.

До ноября во всех библиотеках города велась работа и на абонементе, и в читальном зале, в среднем обслуживалось по 80–100 человек в день. Массовая работа в этот период состояла из выставок, бесед и лекций как на местах, так и выездах в школы и госпитали. Вот некоторые темы бесед: «Будь готов к тушению зажигательных бомб», «Будь готов к санитарной обороне», «Герои нашей Родины», «Герои Красной Армии»; выставки «Петербург — Ленинград», «Юные патриоты Отечественной войны»[94].

Несмотря на очевидные моральные и не менее тяжелые физические трудности (холод, недоедание, слабость), библиотека Октябрьского района продолжала работать и выполнять свои функции: обслуживать читателей, комплектоваться, оказывать методическую помощь школьным библиотекам района.

В последнем квартале 1941 г. на старшем абонементе детской библиотеки Октябрьского района читателей насчитывалось 460 человек, на младшем абонементе — на 100 человек меньше (то есть 350), в читальном зале — 270. Ежедневно и ежечасно с уходом сил у жителей города уменьшалась посещаемость библиотеки читателями — если в сентябре средняя посещаемость составляла 195 человек, то в октябре это число уменьшилось на 40 человек, а в ноябре сократилось до 95 и, наконец, в декабре упала до 50–60 человек, однако библиотека продолжала работать и выдача книг в этот период составила 9 895 экземпляров. С сентября сотрудниками библиотеки Октябрьского района было проведено свыше 32 массовых мероприятий, многие из которых состоялись в бомбоубежище. Так, можно выделить беседу, посвященную 24-й годовщине Октябрьской революции, на которой присутствовали и дети, и взрослые. Беседы были проведены и ко дню смерти С. Кирова и ко дню Конституции, кроме того, проведено несколько бесед на тему «Славные полководцы нашей Родины». Коллективом библиотеки был организован также цикл выставок на тему «Правила поведения во время воздушной тревоги». Всего же было охвачено этими мероприятиями 585 человек[95].

Первый год войны, блокады неразрывно связан с директором библиотеки — Екатериной Дмитриевной Парышевой. Она возглавила библиотеку после отъезда А. И. Вукотич и руководила ею до гибели библиотеки в начале 1942 г.

Екатерина Дмитриевна, как уже было сказано выше, пришла в библиотеку в начале 1930-х гг. и занималась вопросами комплектования библиотеки и организацией производственных совещаний в библиотеке, то есть, по сути, была заместителем заведующей.

В 1941 г., в возрасте 50 лет, Парышеву назначают заведующей библиотекой. И Екатерина Дмитриевна всеми силами пыталась справиться со своими обязанностями в военное время.

С осени 1941 г. главной проблемой для заведующей стали дрова, холода наступили рано. «Главное затруднение — это холод. Я только о дровах и думаю, — призналась она на совещании библиотечных работников в декабре. — Теперь я надеюсь выхлопотать дрова. Работать, как мы работали теперь, нельзя. Это отразилось и на посещаемости. Дети в читальне не сидят, но работникам чрезвычайно тяжело». Действительно, дети в читальном зале сидеть из-за холодов перестали, а сотрудникам работать приходилось, но приобрести дрова было практически невозможно. Поэтому в декабре работал только абонемент. Тем более что света не стало еще раньше.

Тем не менее одновременно с поиском дров Е. Д. Парышева занимается комплектованием книжного фонда: «Комплектование производилось более или менее нормально. Деньги у меня были».

Несмотря на собственные проблемы (дрова и комплектование), бестужевка Е. Д. Парышева не прерывает своих связей со школьными библиотеками, оставаясь в курсе событий, в частности, как известно по документам, оказывает помощь библиотекам 244-й и 245-й школ[96] (эти школы располагались на канале Грибоедова, 176 и пр. Римского-Корсакова, 69 соответственно)[97].

В декабре одним из основных вопросов, стоявшим перед всеми библиотеками города, был вопрос о сохранности книжных фондов и охране школьных фондов. Кроме того, поступило указание о «продвижении книги», то есть нужно было развернуть передвижки, развивать передвижной фонд. От районных детских библиотек требовали, чтобы они стали помощниками школы, способствуя выпуску учащихся старших классов в 1941/42 уч. г. с полноценными знаниями. «Нужно, чтобы книги давали все, что возможно, чтобы консультации давали все, что возможно… это дело не меньшей значимости, чем помощь фронту»[98]. Основная задача библиотеки того времени формулировалась так: «нет занятий, значит, нужно дать книжку ребенку»[99]. Библиотекарям предлагали проявить инициативу и энтузиазм и одновременно с этим поддерживали работу, которую библиотекари вели в госпиталях и на эвакуационных пунктах, но одновременно было высказано предупреждение, чтобы данная работа не стала заменой работы с детьми[100].

Ситуация в городе ухудшалась с каждым днем, все меньше давали по карточкам хлеба, все меньше было сил дойти до булочной, до воды, до работы. Люди умирали. Умирали от голода, от холода, под артиллерийскими обстрелми и бомбежками.

«Выяснилось, что смерть от голода происходит в определенной последовательности. Первыми умирали не старые, а молодые, особенно с 14 до 18 лет, получавшие минимальную норму продовольствия. Мужчины умирали раньше женщин, люди здоровые, крепкие — раньше хронически больных. Это прямой результат неправильного распределения продуктов. Ребята 12–14 лет получали иждивенческую карточку [III категория], норма такая же, как у детей до 12 лет. На 1 октября она составляла лишь 200 граммов, около трети буханки в день — ровно половины нормы рабочего. Но подвижным, растущим подросткам еды требуется столько же, сколько взрослым, вот почему они так быстро умирали…»[101].

Затронуло это всех, в том числе и библиотекарей и читателей. Сотрудников было катастрофически мало в библиотеках. Причин этому много — это и эвакуация из города, и смерть. Новых же кадров практически не было, и пополнение затрунялось тем, что библиотекарь относился ко II категории по обеспечению пайком, в то время как, к примеру, управдомы получали I категорию. К тому же зарплата библиотекаря составляла в среднем 180–200 рублей; поэтому учителей законсервированных школ привлечь на библиотечную работу не смогли — многие из них ушли в управдомы[102].

Известный американский историк и публицист Гаррисон Солсбери в своей книге, посвященной блокаде Ленинграда, приводит высказывание свидетеля блокады, писателя Николая Чуковского: «Постепенно боль исчезает, переходит в унылою подавленность, в беспросветный мрак; с устрашающей быстротой развивается слабость. Что мог сделать вчера, сегодня уже не в силах. И оказываешься в окружении препятствий, которые не можешь преодолеть. Слишком крутые лестницы — невозможно подняться. Слишком твердые дрова — невозможно рубить. Полка слишком высоко, невозможно дотянуться…»[103]. Наблюдение Николая Чуковского касалось каждого жителя, непосредственно затрагивая библиотекаря, который в силу своей работы вынужден постоянно выполнять эти «простые» физические действия (брать и ставить книги с полки, подниматься по лестнице, чтобы добраться до книг, рубить дрова для поддержания хоть какого-то тепла в помещении и т. п.).

В январе 1942 г., буквально через месяц после выступления Е. Д. Парышевой на совещании библиотечных работников, библиотека погибла. Погибла от артиллерийского обстрела вместе с частью дома, в котором располагалась, причем пропали практически весь книжный фонд и вся документация. В документах об этом сказано сжато, я бы даже сказал, обыденно и крайне скупо: «в результате артиллерийского обстрела ликвидировалась районная детская библиотека им. Пушкина (Октябрьского района)»[104] (книжный фонд библиотеки был «в значительной степени расхищен»[105]). Остатки книг, по всей видимости, были розданы в работающие школы и читателям, чтобы после ее восстановить.

С декабря 1941 г. «библиотеки [города] обслуживали своими передвижными фондами детей в домохозяйствах, в бомбоубежищах» и частично на абонементе. В массовой работе библиотек в это время проводились обсуждения книг, выставки. «Во всех библиотеках города были организованы выставки „Герои Отечественной войны“. Читки и выставки на тему „Город Ленина — город герой“»[106]. Так продолжалось всю зиму, весну и часть лета вплоть до июля 1942 г., когда было решено законсервировать все районные детские библиотеки, так как в городе детей осталось мало (в связи с эвакуацией из города), а те, кто остались, должны были обслуживаться в школьных библиотеках тех школ, где учатся, таких школ осталось на тот момент в Ленинграде лишь 84.

                                        ***

В 1943 г. начинает возрождаться детская жизнь в городе, открываются Дома пионеров и школьников, появляется необходимость в расконсервации детских районных библиотек. В ноябре 1943 г. гороно обращается в Исполком Ленгорсовета с прошением о разрешении возобновить работу районных детских библиотек, законсервированных с июля 1942 г. Задачи, поставленные перед библиотеками на данный момент, были в прошении сформулированы следующим образом: «В целях усиления внешкольной работы среди учащихся, а также для удовлетворения их запросов в части обслуживания книгой»[107]. Результатом данного прошения стало решение Исполкома Ленгорсовета от 22 ноября 1943 г. возобновить работу районных детских библиотек с 20 ноября 1943 г. Также были утверждены типовые штаты на библиотеку, по которым месячные ставки зарплаты соответствовали ставкам, зарегистрированным до момента консервации; каждой библиотеке было определено выделить электроэнергии по 4 киловатт-часа ежедневно и на все 16 библиотек отпустить 560 кубометров дров на отопительный сезон в 1943–1944 гг.[108].

В результате столь быстрых действий гороно (нужно было найти помещения для библиотек, сотрудников, организовать работу библиотеки) 12 из 16 библиотек стали обслуживать детей уже в школьные каникулы. Районная детская библиотека Октябрьского района открылась 23 декабря 1943 г., одной из первых в городе (на два дня раньше нее успела открыться только библиотека в Ленинском районе). Эти две библиотеки объединяет и то обстоятельство, что помещение им было выделено в Домах пионеров соответствующих районов. Судьба Дома пионеров и школьников Октябрьского района схожа с судьбой районной библиотеки. 5 декабря 1941 г., около 9 часов вечера, фугасная бомба разрушила часть здания — «были убиты, ранены и засыпаны десятки детей. Проведенные ночью раскопки обнаружили 16 человек убитых и 18 тяжело раненых и контуженых…»[109]. Возможно, именно тогда пострадала детская библиотека Дома пионеров и школьников, существовавшая при нем с начала 1930-х гг.[110].

Предоставив помещение при Доме пионеров и школьников, гороно создало такую ситуацию, когда ребенок мог практически в одном месте и книгу получить, и посетить любой из 12 кружков Дома пионеров, будь то столярный, сольного пения или автоматчиков.

Так библиотека Октябрьского района поселилась в доме №26 по Гражданской улице. Штат по смете, обеспеченный финансово, должен был состоять из заведующего библиотекой, двух библиотекарей — для абонемента и читального зала (раньше он назывался просто — читальня), методиста по школьным и детским библиотекам, завхоза, уборщицы-истопника, гардеробщика, и полставки выделялось на счетовода, но реально в декабре 1943 г. все эти функции в детской библиотеке Октябрьского района выполнял один человек — заведующий библиотекой[111].

За декабрь 1943 г. в библиотеке Октябрьского района многое было сделано. Практически все выделенные на приобретение книг средства были освоены (2035 руб. 25 к. из 2400 руб.), также были израсходованы деньги на газеты и канцелярские товары (свыше 400 руб.).

13 января 1944 г. Исполком Октябрьского райсовета принимает решение об организации районной детской библиотеки при Доме пионеров и школьников. Но еще накануне, 12 января, сотрудники библиотеки уже начали вносить в инвентарную книгу №1 первые книги.

В первый год существования библиотеки после ее воссоздания заведующей библиотекой стала Г. Пресс. О ней известно только то, что она много лет проработала библиотекарем[112]. Ею с дотошностью и профессионализмом составлен отчет библиотеки за 1944 г. Благодаря этому отчету выясняется, как трудился, над чем думал в этот период коллектив библиотеки. Штат библиотеки к середине 1944 г. уменьшился на 2 ставки — методиста по школьным и детским библиотекам и счетовода, остались заведующий, два библиотекаря читального зала и абонемента и, конечно, уборщица-истопник[113].

Как уже было сказано выше, библиотеке было предоставлено помещение на Гражданской улице в доме, где несколько раньше возобновил свою работу Дом пионеров и школьников. Библиотеке было выделено две комнаты общей площадью 100 м², причем 60 м² составила площадь читального зала, а 40 м² ушли под абонемент.

Основой фонда районной детской библиотеки послужили остатки книжного фонда двух погибших библиотек, одной из которых была библиотека Дома пионеров и школьников Октябрьского района[114], а другой, по всей видимости, самой районной детской библиотеки, сгоревшей зимой 1942 г. Книги из библиотеки Дома пионеров были приняты в количестве 16 018 экземпляров. По мнению Г. Пресс, фонд библиотеки не представлял особой ценности, так как практически ни одного классика не было представлено полностью и «все лучшие книги пропали»[115]. В тот же период в фонд поступило большое количество брошюр военного и политического характера (постановления, уставы и другая подобная литература)[116].

В магазинах города за первую половину 1944 г. были приобретены книги в количестве 364 экземпляров на сумму 3800 руб.

С первых же дней нового года библиотека приступила к работе по обслуживанию литературой читателей. Читателями в этот период были незначительное количество «подростков-ремесленников», «руководители и воспитатели детей, записавшихся в библиотеку», дети из детских садов (например, детсад №11, 18 и др.), обслуживавшиеся через передвижки. Но основными читателями библиотеки были школьники. Причем большая часть — из 237-й и 231-й школ (школы располагались соответственно: наб. реки Мойки, 90 и Садовая ул., 104), что составляет заслугу библиотекарей данных школ. Читатели из других школ узнавали об открытии библиотеки из вывешенных в их школах плакатах и из уст своих воспитателей. Наиболее активными читателями в тот период были младшие школьники (2–4 классы). Из старшеклассников можно выделить наиболее многочисленную группу из 252-й школы (наб. канала Грибоедова, 15), занимавшую «третье место по читаемости»[117]. Всего же за первую половину года записалось в библиотеку 651 человек.

С первых дней работу с читателями проводили на профессиональном уровне. При записи знакомили с правилами библиотеки и «правилами сознательного чтения», по прочтении произведения на абонементе проводились беседы по содержанию книги, рекомендовали книги, шире раскрывающие интересующую читателя тему, знакомили с новинками и политическими брошюрами.

Судя по отчету Г. Пресс, ярким талантом в рекомендации книг детям обладала библиотекарь Г. Ф. Васильева, которая подробно, «удивительно просто» и одновременно увлекательно проводила беседы с читателями, прочитавшими книгу, заинтересовывая другого пришедшего в библиотеку ребенка. Для этого Г. Ф. Васильева задавала вопросы и «останавливалась на самом интересном моменте», в результате читатели «обязательно» просили им выдать эту книжку. Библиотекарь Г. Ф. Васильева, зная лучше всего научно-популярную литературу, оказывала помощь в учебе по истории, географии, естествознании и по другим предметам, в этом ей помогало хорошее знание и школьной программы, и детской книги. Благодаря профессионализму библиотекарей, с января по июнь было выдано 18 165 книг, а посетило библиотеку 10 203 человека[118].

За первое полугодие с момента открытия библиотеки и особенно в период каникул интерес у ребят к чтению был огромный. Наибольшим спросом пользовались произведения Л. Пантелеева, А. Гайдара, А. Беляева, Ч. Диккенса, Ж. Верна, художественная литература о героях Великой Отечественной войны, классики и новинки как, например, «Орленок» С. Заречной, «Таня» Лидова и др. Большим успехом пользовалась книга В. Воеводина и Е. Рысса «Буря».

По истории интересовали книги о полководцах прошлых веков, как, например, о Суворове или Кутузове; из биографических изданий чаще спрашивали о Сталине («Встречи с товарищем Сталиным» Г. Байдукова), Ленине, Кирове; по естествознанию брали произведения Плавильщикова, Зворыкина.

Обращает внимание, что большой спрос был на путешествия в жаркие страны, но, к сожалению, подобной литературы в фонде было очень и очень мало.

Выставки книг библиотека устраивала в читальном зале. Витрины с книжной выставкой содержали выдержки из книг, раскрывалось содержание рекомендуемых изданий, зарисовывались обложки книг. Выставка «сопровождалась лозунгом»[119] и рекомендательным библиографическим списком, расширяющим кругозор читателя. Из 22 книжных выставок, посвященных писателям, путешественникам, ученым и др., наиболее богатыми по оформлению и раскрытию материала были: «Мы армию нашу растим в сражениях…» — ко дню Армии и Флота, «Женщины, все силы на помощь фронту, на укрепление нашей победы» — к 8 Марта. По выставкам проводились беседы с охватом 338 человек.

В читальном зале было проведено 158 громких читок, из которых наибольший интерес проявлялся к таким произведениям, как «Старая черепаха» К. Паустовского.

Большой интерес ребята проявляли к периодике, поступающей в читальный зал. Все газеты и журналы собирались и сохранялись в полных комплектах. Из журналов наибольшим спросом пользовались «Костер», «Пионер», «Огонек», «Дружные ребята». В читальном зале систематически проводились громкие чтения и беседы по произведениям из периодики. Читатели сами делали вырезки газет и журналов, собирая таким образом альбомы (например, «Стихи», «Советская женщина в дни войны» и др.), а позже используя собранный материал для выступлений (как, например, семиклассницы 237-й школы Голубева и Ананьева, выступавшие с рассказами в госпитале).

Библиотекой были проведены 8 литературных обзоров, 7 литературных викторин. При библиотеке действовал литературный кружок, который посещали 22 читателя. Работу кружка возглавляла в том же 1944 г. библиотекарь Карпушева. Под ее руководством литературный кружок провел 6 литературных вечеров по различным темам — от сказок до «памяти В. И. Ленина». Кроме того, ребята кружка участвовали в подготовке и проведении читательской конференции по произведению В. Василевской «Радуга».

Ребята активно помогали и в библиотечной работе: ходили по должникам, способствовали записи, выдаче книг и др.

Сотрудники библиотеки активно работали как внутри библиотеки, так и за ее пределами, налаживая связи со школами и внешкольными учреждениями района, оказывая всестороннюю, в том числе и методическую, помощь школьным библиотекарям.

Глава 5
Восстановление. 1944–1952

В конце 1944 г., а именно 3 ноября, в библиотеку вернулась Анастасия Ивановна Вукотич в должности заведующей, так начался новый период в истории библиотеки. Большой знаток библиотечного дела, хороший методист и организатор, А. И. Вукотич будет руководить библиотекой по 1962 г. включительно. Перед нею стояла нелегкая задача — практически с нуля создать библиотеку для детей. К этому моменту никто из старых довоенных сотрудников в библиотеке не работал.

К маю 1945 г. в Октябрьском районе действовало 14 школ (8 неполных средних и 6 средних), в которых учился 11 831 учащийся. Из них: в 1–4 классах, в количестве 199 классов на район, училось 7833 ребенка; в 5–7 классах (95 классов) — 3247 детей, а в 8–10 (28 классов на район) — 751 учащийся[120]. Планировалось через год, к весне 1946 г., увеличить количество школ до 24 с охватом учащихся по району до 18 тысяч.

Кроме школ, в районе работал Дом пионера и школьника, через него прошло почти 55 тысяч детей за 1944/45 уч. г.; две библиотеки, одна из них взрослая им. Грибоедова, один детский дом на 150 человек и 21 детский сад на 2045 детей.

С 1944 г. началось планомерное восстановление района. Требовалось восстановить жилой фонд, дороги, сады, парки. В одном только 1945 г. над восстановлением района трудилось 25 тысяч человек.

В 1945 г. в библиотеку стали возвращаться старые, проверенные кадры. Так, весной в библиотеку вернулась Анна Владимировна Левит (1899 г. рождения), окончившая библиотечное отделение Педагогического института им. Герцена и работавшая в данной библиотеке с 1928 г. Она возглавила младший читальный зал. Несколько позже в том же году в библиотеку пришла и Раиса Павловна Михрина.

Раиса Павловна Михрина родилась в 1900 г. в Вологодской губернии, в деревне Андреевка Потемкинского уезда. Ее родители были крестьянами, что не помешало ей закончить 8 классов в женской гимназии. С 1918 до 1926 г. она успела поработать в Вологде в народном суде, а чтобы прокормиться, в период 1919–1920 гг. давала частные уроки; была членом трудовой артели; два года проучилась в медицинском институте. В 1923 г. Р. П. Михрина переезжает в Петроград для поступления на Высшие государственные курсы искусствоведения при Институте истории искусств и оканчивает их в 1927 г. С 1926 г. Раиса Павловна работает книгоношей в университетской библиотеке[121]. В Ленинграде на 1927 г. проживала по адресу: ул. Декабристов, д. 13, кв. 15. С Р. П. Михриной А. И. Вукотич была знакома еще до войны по своей работе в роно, когда та работала школьным библиотекарем и учителем истории, и в ученической среде имела прозвище «Нихрена»[122]. Р. П. Михриной досталось управлять старшим абонементом.

                                        ***

До прихода А. В. Левит и Р. П. Михриной в библиотеке сменилось много сотрудников, но никто из них долго в библиотеке не задержался и не имел такого большого опыта библиотечной работы. В качестве примера можно привести Морозову Ирину Степановну. Она возглавляла абонемент, окончила литературно-лингвистический факультет московского педагогического института им. Бубнова в 1935 г., стаж библиотечной работы был более 3 лет. Или библиотекарь Мария Евгеньевна Баум, со стажем работы 11 месяцев. Обе работали в библиотеке в марте 1945 г.[123]. Штат библиотеки Октябрьского района на середину октября состоял из 5 библиотекарей, но фактически было 6 сотрудников.

В феврале 1945 г. по решению Исполкома Ленгорсовета все районные детские библиотеки города перешли из ведения роно в ведение Отдела культурно-просветительной работы райисполкома, что повлекло за собою разрушение связей между школьными библиотеками, оставшимися за роно и районными детскими.

8 августа 1945 г. исполкомом Октябрьского райсовета было принято решение о передаче книжного фонда с баланса Дома пионеров и школьников на баланс районной детской библиотеки, в результате чего из фонда районной детской библиотеки было выделено для обслуживания «читальни» Дома пионеров 1000–2000 книг и все ноты в количестве 2,5 тыс. экземпляров[124].

До сих пор в фонде ЦГДБ им. А. С. Пушкина можно встретить книги со штампом «Библиотека Дома пионеров и школьников Октябрьского района». Все эти книги собраны в секторе редкой книги, так как представляют собой или историю детской литературы в 1920–1930-е гг., как, например, книга Е. Данько «Фарфоровая чашечка» с рисунками Е. Эвенбах (Л.: Госиздат, 1925), или историю петербургского книгоиздательства (в основном серия Ф. Павленкова).

Годовой бюджет библиотеки в 1945 г. составлял 54 тыс. руб. Библиотека имела 8 передвижек. Общее количество томов книг и журналов к концу года достигло 20 090 экземпляров. Среди газет, которые выписывала библиотека, можно выделить «Пионерскую правду», поступавшую в 5 экземплярах, «Блокнот-агитатора» — в 3 экземплярах[125].

Общее число читателей, включая передвижки, на середину 1945 г. составило 3 450 человек. За 1945 г. было проведено 15 литературных вечеров, 7 громких чтений, 5 книжных выставок.

Сложности в работе библиотеки в 1945 г. добавил переезд воинской части в помещение, ранее занимаемое Домом пионеров и школьников. Въехав, военные поставили у входа в здание часового. Столкновение военных и гражданских правил привело к уменьшению посещаемости и в целом тяжело отразилось на работе, даже самих сотрудников библиотеки часто не впускали без пропуска в здание. Все попытки со стороны А. И. Вукотич или райкома партии решить вопрос с командованием части не увенчались успехом, и до конца года данная проблема сохраняла актуальность[126]. Встал вопрос о переезде библиотеки в другое помещение.

                                       ***

В конце 1946 г. в Октябрьском районе открывают 2-ю детскую библиотеку[127], и с того же времени (декабрь 1946 г.) детскую библиотеку под руководством А. И. Вукотич переименовывают в 1-ю детскую библиотеку Октябрьского района. В последующем эти две библиотеки будут тесно взаимодействовать, пока в 1970-е гг. не сольются в одну.

Весной 1947 г. (1 марта) библиотека начала работать по новому адресу: Демидов переулок (ныне пер. Гривцова), д. 8. В то время по этому адресу располагалась 232 школа, и библиотеке было представлено несколько комнат на 2-м этаже правого крыла здания[128] общей площадью 292 м², из которых три помещения представляли собою школьные классы по 40 м² каждое. Помещение библиотеки после проведенного в начале 1947 г. ремонта было признано соответствующим требованиям, предъявляемым библиотечным помещениям. Оно было чистым и теплым, сухим и светлым. В библиотеке было отдельное помещение для «младшей читальни», «читальня» же для читателей старшего возраста располагалась в одном помещении с абонементом, «поэтому одновременно посещаемость читальни очень мала — 16–20 человек»; для массовых мероприятий помещения не было. Библиотечного оборудования также было недостаточно. Не весь книжный фонд был размещен, так как не хватало стеллажей, и «чрезвычайно мало» было стульев. Учитывая подобное положение с оборудованием библиотеки, исполком Октябрьского райсовета выделил на 4-й квартал 1947 г. дополнительные средства[129].

В акте, составленном в октябре 1947 г., о фонде было сказано следующее: «Книжный фонд библиотеки, созданный из остатков 2-х библиотек, стар, плохо скомплектован, в нем нет общих собраний сочинений русских классиков, очень мало книг для маленьких»[130]. В том же году после переучета сотрудники библиотеки приступили к составлению алфавитного каталога и приведению в порядок топографического каталога.

Штат библиотеки состоял из 5 человек. Вот некоторые имена сотрудников и их сфера деятельности на 1947 г.

Старшим абонементом по-прежнему заведовала Михрина Раиса Павловна. Она была консультантом по международной политике, организовывала читательские литературные конференции по произведениям лауреатов Сталинской премии, в конце 1947 г. подготовила фотовыставку лучших читателей библиотеки.

Младшей читальней заведовала Левит Анна Владимировна. Она на протяжении всей жизни вела работу с малышами, прививая им интерес, любовь и навыки в работе с книгой.

В библиотеке в это время также работала и Аракчеева Эльвира Адольфовна (до прихода сюда работала в библиотеке 250-й школы, а общий ее библиотечный стаж начался с 1940 г.).

Практически все сотрудники библиотеки в 1947 г. учились, так А. И. Вукотич, Р. П. Михрина, А. В. Левит посещали библиотечный лекторий, а Э. А. Аракчеева — семинар по обработке книг[131].

В декабре 1947 г. библиотеки города участвовали в неделе детской книги. Общегородское мероприятие «Неделя детской книги» было посвящено 30-летию Великой Октябрьской революции и роли Ленина и Сталина в ней. 1-я районная детская библиотека Октябрьского района организовала к «Неделе…» ряд книжных выставок: «О вождях Советского народа», «О победе человека над природой», «О дружбе и товарищах». Совместно с другими районными библиотеками города организовала 2 читательские конференции «Мои любимые книги» и «Дружба советских ребят». Провела ряд литературных вечеров, в том числе «Наша Родина» и «Дружба советских ребят». С участием детской художественной самодеятельности библиотеки в кинотеатре «Смена» был организован еще один литературный вечер «Наши любимые книги» «прошедший с большим заслуженным успехом у нашего юного зрителя»[132]. Всего было проведено 49 мероприятий с охватом 1665 человек[133].

В 1948 г. в библиотеку вернулась сотрудница, работавшая здесь еще в 1930-е гг., — Чемена Ольга Михайловна. Во второй половине 1948 г. она с должности инспектора районного отдела комитета культурно-просветительной работы Октябрьского района перешла в библиотеку на должность заведующего старшей читальней[134].

Июль, август и особенно сентябрь месяц в 1948 г. были особенно хлопотными для сотрудников библиотеки. Причина заключалась в том, что, согласно приказу №8 Отдела культпросветработы, 1-я детская библиотека Октябрьского района должна была к 20 сентября 1948 г. собрать среди читателей тысячу экземпляров книг и выделить из своих фондов 400 экземпляров книг для передачи их в библиотеки Ленинградской области[135]. Интересно, что в это самое время дети собирали книги для московской библиотеки им. А. Гайдара: «…по призыву московских пионеров через „Пионерскую правду“ была проведена беседа об основании библиотеки им. Гайдара, собрано свыше 70 книг, но т. к. потом собирались книги для области, а район у нас Октябрьский беден собственными библиотеками читателей, я с их разрешения передала эти книги для области»[136].

Для сравнения приведу результаты сбора книг в других библиотеках Октябрьского района: библиотека им. Грибоедова — 1500 экз. книг среди читателей и 700 экз. из своего книжного фонда; 2-я детская районная библиотека — 500 и 200 экз. соответственно. Сбор книг для библиотек Ленинградской области был настолько важен, что о его ходе директора библиотек докладывали еженедельно (по субботам) заведующему отделом культпросветработы Березкину.

В это время заболевает А. И. Вукотич[137] и исполнение обязанностей директора с 1 сентября возлагаются на Р. П. Михрину, однако уже с 11 сентября приказ изменен, исполняющей обязанности директора становится О. М. Чемена, а Р. П. Михрина от обязанностей директора библиотеки соответственно освобождается[138].

В том же 1948 г. А. И. Вукотич на правах заведующей библиотекой и в преддверии юбилея А. С. Пушкина просит вернуть библиотеке имя поэта. Так, в разделе «Предложений» к годовому отчету библиотеки за 1948 г. она пишет: «Библиотека просит ходатайствовать перед соответствующими организациями о присвоении ей имени великого русского поэта А. С. Пушкина, которое она носила до войны»[139]. Таким образом, можно со всей ответственностью заявить, что с 1943 по 1948 г. включительно библиотека не имела имени, более того, во всех просмотренных документах времен Великой Отечественной войны детская библиотека Октябрьского района имя А. С. Пушкина не носит, любое упоминание имени поэта в этот промежуток времени (1942–1945 гг.) касается исключительно взрослой библиотеки Петроградского района.

В 1949 г. библиотека по-прежнему располагалась в школьном здании по Демидову пер. (здание неудобное, находится во дворе). Обслуживание проходило в двух читальных залах и абонементе, но было еще девять передвижек. Вот некоторые цифры[140].

В 1949 г. главным событием в жизни библиотеки, казалось бы, должно было стать празднование 150-летнего юбилея со дня рождения А. С. Пушкина. Но так ли это? С одной стороны, действительно, библиотеке вернули имя А. С. Пушкина. Однако, с другой стороны, Сталину исполнилось 70 лет! И даже простейший анализ отчетов библиотеки показывает, что сталинскому юбилею было уделено больше времени, чем пушкинскому. Был проведен комплекс мероприятий из 15 разделов с подпунктами, расписанный на весь год, посвященный пропаганде и прославлению Сталина. Это было нормой того времени. Вот некоторые разделы, по которым были и книжно-иллюстрированные выставки, и беседы, и громкие чтения «Сталинская конституция — гордость народов СССР», «Расцвет нашей Родины в годы Сталинских пятилеток», читательская конференция «Великому Сталину — слава». На абонементе проводились беседы по биографии Сталина и т. п[141].

К юбилею А. С. Пушкина во 2-м квартале 1949 г. детская библиотека им. А. С. Пушкина приобрела 45 книг о поэте и 167 экземпляров книг произведений поэта (самое большое количество приобретенных в городе книг на момент учета). В наличии в библиотеке было 76 книг о поэте и 600 изданий его произведений[142]. В том же 1949 г. библиотека приобрела «Посмертное собрание сочинений А. С. Пушкина» под редакцией В. Жуковского (СПб., 1838–1841).

За прошедший год библиотека пополнила свои фонды на 4079 книг по всем отраслям знаний, потратив денег больше, чем было заложено в смету, за счет перерасчета средств на другие нужды, а этого делать было нельзя. Всего же в книжном фонде на 01.01.1949 г. было 18 684 книги, а на 01.01.1950 г. — 22 188 книг.

                                        ***

Год 1949 был осложнен решениями вышестоящих организаций о переезде библиотеки в новое помещение. Так, предполагалось, что библиотека должна была до 1 февраля 1949 г. переместиться на ул. Глинки, д. 8 в помещение школы №254, что только ухудшило бы ситуацию, так как любой переезд несет с собою потерю читателей, особенно малышей. В связи с решением о переезде не состоялся и запланированный ремонт библиотеки, деньги на который были выделены на 1949 г. Поиск выхода из ситуации стал нелегкой задачей для А. И. Вукотич, для которой год 1949-й принес личное горе — она овдовела.

Переезд не состоялся по двум причинам: во-первых, слишком сложная многоходовка, конфигурация, когда библиотека должна была освободить одно помещение и переехать в другое, занятое артелью «Бытпром» Ленторбыттрудкоопинсоюза, а на место библиотеки в Демидов переулок предстояло въехать художественно-педагогическому училищу гороно[143]. В результате, к августу библиотека по-прежнему находилась на Демидовом переулке. Во-вторых, Исполком Ленгорсовета 16 августа вынес новое решение: до 15 сентября 1949 г. предоставить библиотеке помещение, занимаемое первым райжилуправлением Октябрьского района в д. 53 по ул. Герцена[144] (ныне ул. Большая Морская), и провести ремонт помещений по данному адресу к 1 октября. Но реально только через год библиотека наконец обрела новый, во всех смыслах достойный, дом.

29 июня 1950 г. библиотека переехала на третий этаж в доме №53 по ул. Герцена. И хотя в первые месяцы из-за ремонта и неосвобожденных помещений площадь библиотеки была катастрофически малой — 150 м², но в 1951 г. общий метраж помещений вырос до 476,86 м². Помещения, куда въехала библиотека, были богато украшены. Вот какое впечатление вызывал интерьер у некоторых читателей: «Поражает богатство убранства этого помещения, особенно в архитектурном отношении. Правда, живопись аляповата, указывает на не очень-то взыскательный вкус хозяина особняка. Остались очень довольны… Мать — Чередниченко (певица) и читатели б-ки 8 кл. и 5 кл.»[145].

В 1950 г. заведующей старшим абонементом была Чемена О. М., заведующей старшим читальным залом — Михрина Р. П., заведующей младшим читальным залом — Левит А. В., заведующей передвижным фондом — Аракчеева Э. А., библиотекарями абонемента были Горькая Н. М., окончившая в 1947 г. библиотечный техникум, и Воронько К. Л., пришедшая в библиотеку в начале года. Кира Леонардовна Воронько, в дальнейшем, после работы в детской библиотеке им. А. С. Пушкина, будет много лет преподавать в библиотечном техникуме, станет автором учебника «Библиотечные фонды». Но тогда, в 1950-м, она только недавно окончила институт. Правда, в этой библиотеке она проработает только год и перейдет во 2-ю детскую библиотеку Октябрьского района, на усиление.

В отчете за 1950 г. есть заметка, написанная Анной Владимировной Левит, об особенности работы с детьми в младшем читальном зале, которым она руководила много лет кряду. Приводить целиком ее нет смысла, но некоторые отрывки любопытны. Так, например, в читальном зале ребенку выдавали в день, даже если он быстро читает, не более трех книг, а иногда, старшим, если книга сложна и длинна, то и не более одной. Почему? Для вдумчивого освоения и запоминания книги: «Ты среди товарищей, наверное, считаешься знатоком книги. А что, если ты встретишь такого, который меньше твоего читает, но читает основательно, вдумчиво и который задаст тебе какой-нибудь вопрос о прочитанной книге, а ты не сможешь ответить, что тогда? Тогда твой авторитет сразу упадет». «Такому читателю, — пишет А. В. Левит, — нужно давать книгу только ту, которую работник прочитал уже сам и может беседовать по содержанию книги».

Для Левит важным подспорьем в работе с детьми в младшей читальне был читательский формуляр, на котором она делала пометки о тех книгах, что читал ребенок. С высоты прошедших десятилетий представляется, что этот метод не нов и хорошо зарекомендовал себя в работе с детьми младшего возраста. Однако Анна Владимировна к этому методу работы с детьми пришла сама, через собственный опыт, тем самым достигая поставленных перед библиотекой целей: «пропаганде книги, которую мы должны довести до читателя, ею воспитывать, помогать ему правильно воспринимать окружающий мир[146], усваивать знания, получаемые в школе»[147]. На мой современный взгляд, утверждение спорное. Но продолжим.

В конце года проводилась в увлекательной форме читательская конференция, читатели могли показать свое знание текста, персонажей рассказов, перечислить все известные им произведения автора. В награду дети получали книги с памятной надписью.

Не меньшее значение в младшем читальном зале, а это классы с 1-го по 4-й, уделялось работе с периодикой: «газета входит в работу читальни — проводятся громкие читки интересных статей, писем знатных больших людей нашей страны, исторических постановлений, как 15-летний план насаждения лесов, повестей, как „Улица младшего сына“ Кассиля, „Я хочу домой“ Михалкова и др.» Сделана картотека по журналам и дополнена материалами по журналам и газетам за 1949–1950 гг. Общий заголовок картотеки — «Прочитай, в журнале много интересного». Даны рубрики «Наши великие Вожди», «Широка страна моя родная», «Солнце нашей Родины — Москва». «Ленинград», «Великие полководцы земли русской», «Наши советские писатели» и др.

В библиотеке сложился читательский актив, образовался кружок художественного чтения в количестве 14 человек. Кружком художественного чтения на протяжении почти двух десятилетий (1940–1950-е гг.) руководил муж Эльвиры Адольфовны, Аракчеев Николай Корнилович (актер театра). В 1950-е он также руководил кружком в одной из школ района.

В конце 1940-х — начале 1950-х гг. библиотека установила тесную связь со школами. Школьные библиотеки получали исчерпывающие консультации, помощь в организации мероприятий. Также библиотека стремилась поддерживать связь и с родителями детей, часто это была вынужденная мера, так как многие родители не отпускали детей из дома: «Иногда приходится писать записку матери, просить ее разрешить посещать читальню, т. к. она не пускает своего ребенка, боясь, что он проводит время на улице, а не в читальне». Или: «Есть такие, которых мы ищем, как родители Казина, который унес книгу с выставки». Но «есть такие, которые приходят к нам и получают полное удовлетворение, узнав, что их ребенок имеет личную карточку — формуляр, по которому они всегда могут проверить поведение его и чтение. Так, отец Пахомов посещает читальню со своим сыном в течение 2-х лет (с шестилетнего возраста), постоянно консультируясь в вопросах чтения. Ввиду большой заинтересованности ему разрешено было получать книги на дом из читальни, которые они возвращают в идеальной сохранности».

«Бабушка Федосеева всегда просит, прежде чем выдать книгу ее внуку, спросить, сделал ли он уроки, напомнить, что к определенному часу он должен прийти домой. Отцы читателя Китайчика, Люси Егоровой тоже приходили, интересуясь, где дети проводят так много времени.

Очень усложняет работу читальни читатель, у которого «дома никого нет». Он прочитает три книги, посмотрит журналы, а домой не уходит. Приходится переводить его на дежурство, смущает мысль, что он может не сделать уроков, что давно не ел и т. д.

В условиях нашего рабочего района особенно нужны внимание и забота не только как о читателе, но и как о ребенке. «Дома никого нет», а учительница небрежно задала урок — выучить стихотворение Пушкина «Москва, Москва — как много в этом слове для сердца русского слилось». В «Родной речи» нет, в избранных произведениях Пушкина — нет. Отыскиваю в «Родной литературе» для 5-го класса, где оно оказалось озаглавлено как стихотворение «Москва» (Отрывок из «Евгения Онегина», читательница Храковская №53 — 3-го класса)»[148].

К 1950 г. в библиотеке сформировались систематический и топографический каталоги, а рекомендательный каталог из-за отсутствия места «не мог быть выставлен». И хотя не было денег на каталоги, но работа шла за счет самих сотрудников; создавались каталоги и картотеки для разных возрастов и тематики. Н., газетно-журнальная картотека: И. В. Сталин; В. И. Ленин; Писатели лауреаты Сталинских премий; Иллюстрированная картотека для читателей младшего возраста.

1950 г. — год переезда библиотеки на новое место. Читатели частично потерялись, книговыдача упала. Библиотека сделала все, чтобы обеспечить доступность своих книжных фондов и читальных залов для детей. Она изменила расписание работы. Так, младший абонемент и читальный зал были открыты с 11 до 20 часов, старший абонемент и читальный зал с 11 до 21 часа, «чтобы наибольшее количество читателей-школьников могли бы попасть в библиотеку при любой смене занятий в школе».

Глава 6
Городская детская библиотека.
1953–1962

Старейший библиотекарь

«В Центральной детской библиотеке им. А. С. Пушкина вчера вечером было очень многолюдно. Кроме обычных читателей, сюда пришли инженеры, врачи, писатели, артисты, представители школ и других библиотек, чтобы поздравить директора библиотеки Анастасию Ивановну Вукотич с ее 70-летием.

Выпускница Бестужевских курсов А. И. Вукотич всю свою жизнь посвятила детям. Последнюю четверть века она руководит детской библиотекой имени А. С. Пушкина. Когда в годы войны книжные собрания погибли в огне, А. И. Вукотич стала создавать библиотеку заново. Сейчас фонд ее превысил 80 тысяч книг, а читателями являются около 9 тысяч школьников».

(Вечерний Ленинград. 1960.

12 нояб. №272. С. 2)

В конце 1952 г. решением Исполкома Ленгорсовета от 24 декабря за №121 п.20б постановили реорганизовать 1-ю районную детскую библиотеку Октябрьского района в Ленинградскую центральную детскую библиотеку[149]: «п. 2. Обязать Горфинотдел принять с первого января 1953 г. на финансирование по городскому бюджету центральную детскую библиотеку г. Ленинграда». Данное решение было принято в соответствии с разрешением Совета Министров РСФСР от 22 ноября 1952 г. за №240—4.

Последнее десятилетие библиотеки под руководством А. И. Вукотич было ярким. Особенно это заметно в самом начале: в 1953–1955 гг. словно второе дыхание открылось в коллективе. Но ограничимся фактами. В первые годы библиотека особенно рьяно взялась за выполнение решений партии, правительства, ВЛКСМ и других вышестоящих организаций. Так, в 1954 г. уделяли внимание естественным наукам: физике, географии, математике, химии. Приглашались профессора, например, «к обзорам книг привлекались учителя школ по физике и профессор Терминасов[150] Ю. С. Лекции для 7–10 кл. школ 259, 248, 233 сопровождались опытами, которые были необходимы, для раскрытия целого ряда книг, не всегда доступных для молодого читателя». Библиотека стремилась охватить максимальное количество читателей, до каждого донести книгу, для этого она очень тесно работала со школьными библиотеками.

В 1954 г. библиотека совместно с Домом детской книги организовала выставку, посвященную 50-летию со дня смерти А. П. Чехова. Это было событие городского масштаба. Ее посетило 1450 человек, было проведено 87 экскурсий за три месяца. В летний период сотрудники библиотеки проводили мероприятия вне библиотеки. Так, Анна Филипповна Шафран и Ольга Михайловна Чемена провели литературное чтение, беседы о творчестве, индивидуальные консультации в детской библиотеке-читальне парка города Павловска.

В 1954 г. библиотека, являясь городской, не была методическим центром для детских библиотек города, хотя по объему работы, по участию в городских мероприятиях типа литературного маскарада она и впрямь была городским центром. Оказывала помощь не только школьным библиотекам района, что для нее было привычным делом, но и консультируя библиотекарей из других городов: «21.07–54 г. Я являюсь библиотечным работником средней школы №4 им. А. С. Пушкина в г. Мукачево Закарпатской области. Приехав в г. Ленинград на время отпуска, я, по поручению школы, обратилась в Центр. Детскую б-ку с просьбой помочь в методическом и наглядном материале по работе с книгой среди детей. С большой готовностью и вниманием Анна Владимировна Левит показала мне свои и сотрудников библиотеки — выставки, вопросники, картотеки, библиотечные плакаты, альбомы и папки с разработками — все эти плоды работников коллектива и с готовностью со мной поделилась своим опытом <…> Приношу большую благодарность за внимание, оказанное мне и полученный мною материал Анне Владимировне Левит, Эльвире Адольфовне Аракчеевой и Эльмире Васильевне Беляевой. С уважением и признательностью Ангелина Ивановна Идлина — заведующая школьной библиотекой школы №1 им. Пушкина г. Мукачево»[151].

Особенностью периода явился постоянный ремонт помещений. Почти каждый год требовалось где-то, что-то ремонтировать. В 1954 г. обвалился потолок, и пришлось ставить укрепляющие балки, из-за этого «неделя детской книги» почти вся была проведена на территории района. В школах и в Домах культуры библиотека организовала встречи с писателями: Н. Никитич по книге «Андрюша идет в школу», Л. Кассилем, Ю. Рытхэу, Н. М. Верзилиным, Мирошенко, Меркульевой, К. Золотовским. Всего было охвачено 688 человек.

В летний период, в рамках исполнения резолюции XII съезда ВЛКСМ о расширении досуга пионеров, работа шла в двух направлениях — методические рекомендации руководителям пионерских лагерей Октябрьского района и непосредственное участие в организации работ с книгами в читальнях парков, на детских площадках и в пионерских лагерях. Был разработан методический материал, организованы выставки и обзоры литературы для 4–7 классов. Были рекомендованы книги по сбору материала для живого уголка, для юных техников — литература для организации разумного отдыха в часы досуга, игры. Развлечения, литература для юных спортсменов и туристов, в помощь художественной самодеятельности, тематика костров и сборов.

Также составлялись аннотированные списки к знаменательным датам, ко дню Военно-морского флота, по М. Горькому, была разработана викторина к изучению Ленинграда, даны указания по работе с газетами и журналами. К беседам по книгам разработаны опросники, составлена картотека «К 50-летию первой русской революции», к которой обращались сотрудники других библиотек города, такие как детские библиотеки Кировского, Смольнинского и др. районов, а также библиотеки из других областей и городов: Областная детская библиотека города Рязани, Лужская, Ивановская, Новгородская детские библиотеки.

В летней работе участвовали сотрудники библиотеки: А. И. Вукотич (на собрании директоров массовых библиотек), А. В. Левит (в библиотеке-читальне парка города Павловска — литературная игра по творчеству Бианки; инструктаж для вожатых пионерлагерей в Доме пионеров Октябрьского района; в пионерлагере Ц. Т. У. — по обзору произведений А. П. Чехова), О. М. Чемена (в детской библиотеке парка города Павловска беседа на тему «Пушкин в Царском Селе»; для руководителей загородных пионерлагерей «О плане работы в пионгерлагаре», беседа проводилась в Доме пионеров Октябрьского района).

Также методические материалы предоставлялись библиотекарям не детских библиотек, например, Ивановой — библиотекарю передвижного фонда Обкома союза машиностроения был передан «материал по летней работе (с приложениями)».

Особое внимание уделяли библиотекари критической литературе в рамках задачи осмысленного, то есть сознательного, чтения художественных произведений: «Раньше, чем литературное произведение не было прочитано, критическая литература не выдавалась»[152].

Проводились обзоры литературы, книжные выставки на тему «К программе по литературе», беседы «как следует читать литературные произведения», как делать выписки из книги, когда и какую литературу критическую читать.

Читательские конференции по А. Гайдару проводила А. В. Левит. А Э. В. Беляева в дополнение к основной работе вела кружок «Умелые руки», в котором занималось 60 ребят. Методическую работу по спискам горлита проводила с библиотеками А. И. Вукотич. Но и самой библиотеке оказывали помощь, так, например, методическую помощь оказывали Н. Н. Житомирова, О. Ф. Хузе, С. П. Шиллегодский, последние два к этому времени были сотрудниками Детгиза; профессор Терминасов; сотрудники всесоюзного музея А. С. Пушкниа в лице Киселевой и Ежовой; актив учителей.

До 1954 г. в библиотеке не было ставки методиста и библиографа. «Методическая работа до введения ставки методиста выполнялась ведущим составом работников библиотеки Левит, Михрина, Вукотич. На временной работе методиста работала Чемена, т. к. управление культуры предупреждало о переводе в центральную библиотеку методиста центральной библиотеки им. Маяковского т. Спиридоновой». А вот справочно-библиографическая работа в библиотеке проводилась и ранее, но в рамках района с 1955 г. она стала расширяться до масштабов города.

«Осуществляя методическую помощь школам района и другим организациям с детьми, библиотека была разобщена с работой районных массовых библиотек, во-первых, ввиду ремонта, а во-вторых, благодаря указаниям управления культуры, что районными библиотеками занимается Спиридонова. Такое положение продолжало существовать тогда, когда т. Спиридонова была переведена в центральную библиотеку[153].

Считаю, что это является одной из коренных ошибок, которая мешала осуществлению широкой помощи районным библиотекам со стороны центральной библиотеки и не создавала возможности согласований совместной работы с массовой сетью детских библиотек»[154].

С середины 1950-х гг. городская детская библиотека и в методическом плане стала городской. Подтверждением этому можно считать акт о передаче с баланса методического отдела библиотеки В. В. Маяковского архивных материалов «Кабинета детского библиотекаря» в методический отдел библиотеки им. А. С. Пушкина. Данный акт подписан с одной стороны Спиридоновой, а с другой А. И. Вукотич. Однако утверждать, что библиотека им. В. Маяковского с тех пор не оказывала методической помощи детским библиотекам города, так как имелась ЦГДБ им. А. С. Пушкина, было бы абсолютно не правомерно.

                                        ***

В 1950-х гг. состав сотрудников библиотеки начал меняться. Появились новые люди, так, 1 апреля 1957 г. пришла Галина Борисовна Гинзбург (в девичестве Зельцер). Причины прихода новых молодых кадров были объективны: средний возраст старого состава был между 60 и 70 лет. Это возраст наставника для молодежи. Но к 1962 г. тенденция менять старые кадры на новые, пусть даже на неопытные, перешла границы, и в первую очередь эта тенденция коснулась директора библиотеки — Анастасии Ивановны Вукотич. Доподлинно не известно, почему А. И. Вукотич написала заявление об уходе на пенсию, но есть косвенные причины, из-за которых ее отставку приняли.

В 1959 г. вышло постановление ЦК КПСС об улучшении работы в библиотеках. Своего рода это была зеленая карта, зеленая дорога для библиотек, во многом определившая дальнейшее развитие библиотечного дела в стране. Планировалось выделять библиотекам новые помещения, оказывать всестороннюю на государственном и местном уровне помощь, но в то же время и от библиотек требовали большего: «шире развернуть пропаганду книги, полнее раскрывать и лучше использовать богатства книжных фондов, сделать их доступными и практически используемыми всеми гражданами и особенно учащейся молодежью, оказывать читателям деловую конкретную помощь в выборе книги и в самостоятельной работе над ней. <…> В целях максимального продвижения книги к читателям обеспечить свободное пользование всеми трудящимися любой библиотекой, независимо от ее ведомственного подчинения, за исключением закрытого типа библиотек»[155]. В рамках данного постановления книга должна была быть максимально приближена к читателю, почти насильно дана в руки. Пристальное внимание уделили рекомендательной библиографии, открытию книжных фондов, допуску к книжному стеллажу напрямую, без библиотекаря, очистке фондов от устаревшей литературы и стопроцентному охвату населения. В результате от библиотек стали требовать, чтобы каждый житель района, каждый член семьи был записан в библиотеку. Реально ли такое?

Еще в середине 1950-х гг. детская библиотека имени А. С. Пушкина по собственной инициативе совместно со школьными библиотеками района следила, чтобы каждый ребенок посещал школьную или районную библиотеку[156]. Но в начале 1960-х этого стали требовать от всех библиотек, особенно от детских. А от городской библиотеки взыскивали еще больших усилий и наказывали за каждый промах. Особенно показателен 1962 г. Так, сотрудники Колпинской взрослой библиотеки осуществляли сплошной обход квартир с выявлением тех членов семьи, кто не был записан ни в одну библиотеку. Также с этой целью сравнивались списки избирателей (незадолго до этого прошли выборы) с записанными в библиотеку читателями. В других районах, например в Октябрьском, для стопроцентного охвата населения книгой были задействованы библиотеки разных ведомств, за каждой из них был закреплен свой дом или улица. В массовых библиотеках появлялись новые формы обслуживания, к примеру, поквартирные и семейные абонементы, «организовано библиотечное обслуживание престарелых, инвалидов труда и больных на дому. Многие библиотеки закрытого типа широко открыли свои двери для трудящихся. Расширилась сеть филиалов, передвижек библиотек в учреждениях, общежитиях, жилищных конторах. В жилищных конторах района создано более 20 общественных библиотек, работой которых руководят энтузиасты библиотечного дела — общественники. Книжные фонды этих библиотек пополнились новой литературой»[157]. В мероприятиях были задействованы и детские библиотеки. В Октябрьском районе в августе 1962 г. было проведено заседание секции детских библиотек межведомственного библиотечного совета с вопросом: «О работе детских б-к района по полному охвату школьников библиотечным обслуживанием». Его вели директор городской детской библиотеки А. И. Вукотич и директор районной детской библиотеки К. М. Шахтарина[158].

Особое внимание Управление культуры уделяло трем городским библиотекам: библиотеке им. В. В. Маяковского, детской библиотеке им. А. С. Пушкина и театральной библиотеке им. Луначарского. Еще в 1959 г. «вышеуказанными библиотеками было обслужено 45 тысяч читателей, выдано свыше 767 тысяч экземпляров книг по различным отраслям знаний. Библиотеками оформлено около 700 книжно-иллюстративных выставок, организовано 32 литературных вечера, встреч с писателями, обсуждений книг. Улучшилась пропаганда литературы в библиотеке им. В. В. Маяковского организован открытый доступ к книжному фонду абонемента и проведен переучет книжных фондов. Центральная детская библиотека им. Пушкина в целях широкого охвата детей чтением открыла 2 филиала и 4 выдачных пункта в домохозяйствах»[159]. С 1959 по 1960 г. библиотека им. В. Маяковского переходила на открытый фонд. Должна была к осени 1960 г. перейти на открытый фонд и детская библиотека, но не перешла. Затянулся ее переход до 1962 г. включительно.

К 1962 г. библиотека В. Маяковского и в особенности ее директор Глаголева улучшили свои показатели, исправили недостатки, выросли в глазах руководства. С осени 1962 г. Глаголева стала общественным заместителем по библиотечным вопросам в Управлении культуры. А ситуация с детской библиотекой имени А. С. Пушкина, наоборот, ухудшилась. А. И. Вукотич с 1958 г. стала уделять внимание не только библиотеке, но и Бестужевским курсам[160], юбилей которых выпал как раз на 1958 г. Она разрывалась на части и была менее внимательна к формальностям.

Одним из промахов в работе городской детской библиотеки стало закрытие младшего абонемента и читального зала, вызванного прорывом водопровода и последующим ремонтом. В год, когда требовали максимальное привлечение читателей в библиотеку, или, точнее, цифровые показатели увеличения читателей и книговыдачи, потеря читального зала и абонемента казалась управлению культуры как минимум халатностью. В приказе за 1963 г. библиотеку нещадно критиковали за несогласованность с Управлением культуры при закрытии читального зала в 1962 г. Да и в целом городская библиотека в 1962 г. не проявила себя никак в конкурсе за лучшую детскую библиотеку города. Ни один библиотекарь ЦГДБ им. А. С. Пушкина не был отмечен грамотой, в то время как в районных библиотеках отличились и их сотрудники, и их общественные советы. По результатам конкурса в Управлении культуры был поднят вопрос о переводе некоторых детских библиотек из районного подчинения в городское.

Да, библиотека очень тяжело переходила на открытый доступ и долго сопротивлялась решению Управления культуры о передаче читателей 9–10 классов во взрослую библиотеку, считая это решение (1960 г.) ошибкой.

Другой косвенной причиной ухода Вукотич было решение Ленгорисполкома о повышенном влиянии к молодежи. И касалось это всех сторон жизни. Так, было принято решение об открытии молодежных кафе в районах, преобразование нескольких детских библиотек в юношеские библиотеки, и, разумеется, не был обойден и кадровый вопрос: прирост молодых кадров. В результате, в 1962 г. на пенсию были отправлены восемь руководителей по культуре, в том числе директор библиотечного техникума, директор библиотеки им. Грибоедова[161] и Вукотич А. И.

На должность директора городской центральной детской библиотеки имени А. С. Пушкина был переведен старший библиотекарь библиотеки им. Маяковского.

Можно долго гадать, почему именно Летошко Л. М. была переведена на должность директора городской библиотеки, но наиболее вероятной причиной кажется, что ее порекомендовала Н. А. Глаголев, директор библиотеки им. Маяковского и, по совместительству с осени того же года общественный заместитель начальника отдела культпросветработы по библиотечным вопросам при Управлении культуры[162].

Библиотека им. В. Маяковского активно участвовала на правах методического центра в помощи перевода книжных фондов в открытый доступ для читателей, консультировала не только взрослые библиотеки, но и детские, то есть изначально вмешивалась в сферу деятельности ЦГДБ им. А. С. Пушкина.

Таким образом, видится, что не было какого-то осознанного давления на Вукотич А. И., но было много косвенных причин, когда Анастасия Ивановна могла чисто эмоционально не сдержаться и поддаться на провокацию, на конфликт. Но так или иначе, по причине ли характера, возраста или в неприятии ее руководством, однако назначение на должность Летошко Л. М. было осуществлено едва ли не сразу, как только Вукотич написала заявление.

13 декабря было решено «Тов. ВУКОТИЧ Анастасию Ивановну, директора Городской Центральной детской библиотеки им. А. С. Пушкина, освободить от занимаемой должности с 1 января 1963 г., в связи с переходом на пенсию.

Основание: заявление тов. Вукотич А. И., с резолюцией начальника отдела культпросветработы тов. Карпекиной Л. С.[163].

Параграф 5

Тов. ЛЕТОШКО Лионжелу Михайловну, старшего библиотекаря Городской Центральной библиотеки им. В. В. Маяковского, назначить с 20 декабря 1962 г., в порядке перевода, на должность директора Городской Центральной Детской библиотеки им. А. С. Пушкина.

Основание: Заявление тов. Летошко Л. М., с резолюцией начальника отдела культпросветработы тов. Карпекиной Л. С.

Параграф 6

Тов. ВУКОТИЧ А. И. сдать, а тов. ЛЕТОШКО Л. М. принять дела и материальные ценности по библиотеке им. Пушкина, в срок до 1.1.1963 г.

Представителем от Управления культуры при сдаче-приемке дел назначить ст. инспектора отдела культпросветработы тов. Миронову Т. П.

Акт сдачи-приемки дел представить на утверждение начальнику отдела культпросветработы тов. Карпекиной Л. С.

И. о. начальника Управления культуры Исполкома Ленгорсовета — Б. Скворцов»[164].

Итак, причинами этих перемен можно считать невыполнение решения об охвате книгой всех детей района, где библиотека расположена; возраст А. И. Вукотич, когда упор делался на молодых специалистов; возросшую роль Глаголевой и вместе с ней ЦГПБ им. Маяковского и конечно же — характер Анастасии Ивановны.

В результате с 1 января 1963 г. вместе с Вукотич изменился состав сотрудников библиотеки: кто-то ушел на пенсию, как А. В. Левит, или перешел в другую библиотеку, как Р. П. Михрина, которая, несмотря на пенсионный возраст, временно перешла во 2-ю детскую библиотеку Октябрьского района под руководство К. М. Шахтариной, пока подбирали молодого сотрудника.

                                        ***

С уходом Анастасии Ивановны Вукотич в библиотеке начался новый период ее истории. За последующие пятьдесят пять лет библиотекой руководили: Летошко Лионжела Михайловна, Прокофьев Евгений Петрович, Секретарева Людмила Григорьевна. С 2017 г. библиотеку возглавляет Юлия Михайловна Дементьева.