Оглавление

Если бы обессилев

Скользящие тихо по небу,

Я верила б в нашу вечность.

И только упав на камни

В последние свои мысли

Едва уместить сумела б

Внезапное удивленье:

«Скажи, почему мне больно?»

Скажи, почему цепляюсь

Руками за сгнивший дерн,

Нависший над тишиною?

Сама я уже не знаю,

Что держит меня над нею.

Сама я уже не верю

Ни в прочность сухой травы,

Ни в крепость ее корней,

Ни в силу сыпучей земли.

…Но и в тишину не верю…

И чуть подтянувшись к краю,

Я вижу: там ходят люди,

Стекло запотело?

«Ах ты, ночь…»

(Сергей Есенин)

Холоден скользкий пол.

Кто-то здесь есть?

Что от меня — ему?

Снова беспамятство — черная яма.

Жарок тяжелый лоб.

Последний год
(1988 = 16 лет)

Устанешь страдать

Закроешь, забудешь, сотрешь.

Да что же ты мечешься,

Нет —

это слова ужасающей давности, —

Уйди, отвернись, отмахнись.

Да что же ты плачешь,

И к голосу,

льющему песни напрасные.

Что с тобой стало от рукоплесканий?

Плакала музыке в такт

Руки с колен — ко сну,

А чистоту на суд:

Пела заре не в тон

И не о том, не о том.

Падала на кровать:

Только бы спать, спать.

Душно от горьких книг,

Все не о том и в них.

Шепотом тихим в дверь:

«Солнцу не верь, не верь,

День для тебя — чужой,

Свет по тебе — ножом».

В форточку свежий снег.

Письма пишу не те,

Да и не тем, не тем,

А те, кто нужен — где?