Оглавление

1. Созвездие Майя
2. Пролог
3. Медальон судьбы
4. Портал в лето
5. Соединяя города
6. По разные стороны баррикад
7. Закат Кассиопеи
8. Эпилог

Пролог

Жарким июльским вечером с окраины Зеленодольска выехал доверху нагруженный вещами пикап. Вел машину отец семейства, далее сидела старшая дочь и мама с младшей на руках. Русые кудри старшей девочки развевались на ветру, сильные потоки ветра влетали в открытое окно, бегали по салону и шуршали в огромной копне волос, золотящейся на солнце. Мама и папа о чем-то разговаривали. Вскоре пикап остановился, и родители ушли куда-то с младшей сестрой в близлежащий поселок — у малышки поднималась температура от жары. Старшая осталась одна, вылезла из машины и подошла к полю.

Колосилась пшеница, отражая оранжево-алые отблески заката и издавая мерное шуршание. Бордовые высокие кеды, кое-как завязанные у худеньких лодыжек, протоптали коротенькую дорожку среди колосьев, высотой до колен. Ветер колыхал колечки волос, розоватая клетчатая рубашка стала совсем малиновой в лучах яркого заката. Так выглядела юность, юность в кедах, в рубашке, в свежем воздухе и в свободе, в природном многообразии пейзажей и в самой жизни.

Медальон судьбы

Стоял душный летний вечер. Агата сидела на подоконнике у открытого окна и смотрела, как начинают появляться одно за другим созвездия. Родители уехали с младшей сестрой на турбазу, и без них в доме стало как-то по-особому скучно. Агата ехать не захотела. Она на этой турбазе уже тысячу раз была и много уже чего повидала. Ну, посудите сами, домики все она знает как свои пять пальцев, всегда выигрывает кросс и соревнования по спортивному ориентированию. А четырнадцать лет подряд залипать на одном и том же месте на целый месяц — это уж слишком! Конечно, бывали случаи, когда семья ездила на турбазу всего лишь на неделю. Однако, случалось это редко, с тех самых пор, как Агате стукнуло десять лет, и только тогда, когда у них, бывало, не хватало денег на полную смену. А если поразмышлять, то желать бедности и отсутствия дохода собственным родителям — не по-человечески совсем.

Агата знает там каждый камушек, каждую травинку, где какой одуванчик цветет, где обычно бегает лохматая собака Марсина, если ее нет около сторожки, и еще целую кучу важных мелочей… Девочка не представляла, какое интересное занятие могло бы увлечь ее там, на турбазе. Ей хотелось остаться. Здесь был новый дом, новый район, рядом замечательный неизведанный лес со своей особой флорой, а может, даже и фауной! Обычный человек спросит: ну какая у леса может быть оригинальная фауна? В любой деревне есть точно такие же леса с обычными соснами, осинами, березами, дубами и прочими махинами, создающими кислород и тень. Но ориентировщик вам ответит: у каждого леса, прежде всего, есть душа. И она у каждого леса своя! Прислушайтесь к шорохам: в каждом лесу и деревья-то шуршат по-особенному. А если продолжать вести список различий, то не хватит и целой общей тетради…

В этом лесу, говорили, есть и замечательное озеро, и болото, и другие формы рельефа — впадины и расщелины, и еще много того, что нужно исследовать и исследовать. А вот ребят- сверстников здесь было мало.

Агата все же подружилась тут с одной особой, правда, на три года младше нее, но это сейчас не играло особой роли. Главное — девочки были соседками, а хорошие и доброжелательные отношения с соседями, как известно, во многом определяют тип дальнейшего существования на новом месте.

На небе появилась Большая Медведица, и вслед за ней — любимое созвездие Агаты, название которого ей было неизвестно, но по форме оно отчетливо напоминало некую дубль-ве. Наблюдать за этим созвездием было крайне интересно: в зависимости от времени года оно имело разные размеры: зимой — шире, а летом — уже. Рядом с Агатой на подоконнике мирно стояла бегония, которая, по словам мамы, излучала какие-то полезные фитонциды. Агата внимательно посмотрела на бегонию и прислушалась к себе. Нет, кроме фитонцидов голода, никаких других она не ощутила.

Агата начала слезать с подоконника, и только тогда поняла, что сильно пересидела ноги. Прихрамывая, девочка направилась к холодильнику, где лежали помидоры и яблоки. Фрукты и овощи на ужин — очень полезно везде и всегда, независимо от переезда. Набрав в карманы по помидору и яблоку и закусив одно, зеленое, Агата вернулась к своему любимому подоконнику. Большую Медведицу уже не было видно, а вдали показались совсем не мирного вида облака. Девочка открыла форточку. В лицо ударил слегка душный, наэлектризованный воздух «а-ля перед бурей» с легким запахом дождя и прохлады. Будет дождь, это точно!

— Надо проведать Милену до грозы, — подумала Агата. Она накинула на себя вязаную мамину голубую шаль, кое-где проеденную молью, пересекла веранду и постучалась к Милене. Подруга открыла и пригласила в дом. После недолгих переговоров мама отпустила Милену с ночевкой к Агате. Они быстро сорвались с места, обрадованные предоставленной свободой и довольные своей самостоятельностью. В считанные секунды девочки добежали до дома Агаты. Редкие тяжелые капли застучали по крыше веранды, едва не догнав подруг. Агата зажгла свет, Милена прошла в кабинет. Пока старшая подруга заваривала свежий чай на кухне, девочка разглядывала комнату.

Внутри было очень необычно. Сразу стало понятно, что эта комната принадлежит незаурядной хозяйке. В углу стояла белая деревянная этажерка с колбами, пробирками, баночками и домашней косметикой. На полке с книгами преобладала, в основном, фантастика, вперемешку с книгами по рукоделию. Здесь же сверкал гранями кристалл медного купороса: синий, полупрозрачный, величиной с ладонь, гордость Агаты. Над рабочим столом висела карта области. Над этажеркой — похожая карта, только изображала она не очертания городов и поселков, а лужи, паводки, границы разлива весенних вод и талого снега. На столе лежал незаконченный трактат на тему поиска закономерностей между ежегодным сдвигом почвы и глубиной весенних луж.

Да, в этом кабинете было все, даже глобус звездного неба и астрономические атласы, но только не уроки! На время каникул школьные книжки и тетрадки, дневники и сборники задач — все это было заброшено Агатой на антресоль и не могло быть снято ни мамой, ни папой, а все потому, что девочка случайно сломала стремянку.

Милена с завистью разглядывала пестрое убранство комнаты, в которой жила Агата. Рассмотреть этажерку ей мешала корзина с бумагами, и она тихонько отодвинула ее пяткой за дверь. В это же время Милену внезапно испугало яркое свечение в окне: сверкнуло и притихло.

— Что же это может быть? Надо позвать Агату!

Однако слов утешения от подруги Милена так и не услышала. Напротив, старшая подруга устроила ей выговор за вынос мусорной корзины за пределы комнаты. Дело в том, что под видом мусора в злополучной корзине хранились весьма ценные секретные бумаги, точнее, они тщательно прятались там от родителей. Агата поставила на этажерку чай со сливками и печенье, взяла бумаги, села за рабочий стол и принялась что-то записывать. Милена с нетерпением и нескрываемым интересом смотрела на подругу, заглядывая через плечо.

— Трактат пишешь? — после этого вопроса Агата почувствовала назойливое дыхание в спину.

— Нет, совсем другое, — ответила девушка немного раздраженно. Хоть она и пригласила Милену в гости, но это вовсе не означало, что подруге разрешалось совать свой нос во все подряд.

— А что же?

— Я думаю, ты не поймешь того, что здесь написано. — Агата опасалась раскрывать свои тайны человеку, с которым знакома всего лишь неделю.

— Ну почему же, я все-все пойму, правда, ну пожалуйста! — уговаривала Милена, и уже готова была залезть к Агате чуть ли не на колени.

— Ладно, на, читай. — Агата слегка отодвинула тетрадку. Милена непонимающе уставилась на страницы, отчаянно пытаясь понять смысл написанного.

— Тут же одни символы! — воскликнула Милена, когда вгляделась в строки.

— Я так и знала, что ты не поймешь. — Агата забрала несчастную тетрадку обратно.

— Переведи! — попросила Милена.

— Нет! — твердо сказала девушка. Но, увидев напротив огромные упрашивающие синие глаза, почти готовые расплакаться, Агата смягчилась.

— Ну… В общем, это план похода в лес! Смотри, тут все подробно расписано на каждый день. Всего неделя. Завтра, если погода позволит, я стартую.

— Возьмешь меня с собой?

— Не возьму: ты вечно куда-то влетаешь, мне то и дело приходится выслушивать претензии твоей мамы!

— Я буду осторожно, обещаю! — сказала Милена и снова подняла на Агату свои огромные упрашивающие глаза. — А так, — добавила она, — если поесть приготовить, или палатку помочь расставить, что-нибудь почистить, постирать — то это я запросто! В походе без помощника никак не обойтись!

— А мухоморами не накормишь? — Пошутила Агата.

— Обижаешь! — Милена артистично надула губы.

— Ладно, завтра в пять утра как штык.

— В пять утра?! Ты шутишь?! — И без того огромные глаза Милены стали еще больше.

— Ну, если ты не хочешь, тебя никто не заставляет. И вообще, я считаю, что поход — это не для маленьких…

— Так, стоп! Какая же я маленькая?!

— Ну, ты младше меня на три года и ниже на целую голову. Все мои спальные мешки, даже самые маленькие, будут тебе велики, это точно.

— Ну хватит, я иду стелить постель, где у тебя одеяло? — Не дослушивая аргументы, прервала подругу Милена.

— Значит, ты со мной? — Недоуменно спросила Агата, приподняв одну бровь.

— Спрашиваешь…

***

Утром было тихо и прохладно, над землей парил легкий туман, местами уже рассеивался и оседал хрустальными каплями росы. Солнце едва показалось над горизонтом. Агата мирно спала. Казалось, ничто не могло нарушить этот покой.

— Вставай! Поход проспишь! — раздалось над самым ухом девочки.

— Боже, что происходит? Который час? — Агата приподнялась с подушки и рассмотрела себя в маленькое зеркальце над кроватью: ее прическа напоминала взрыв водородной бомбы в Арктике.

— Без пяти полпятого… — ответила Милена.

— Этого я и боялась! Послушай, ты по-человечески ответить не можешь?

— Я так не умею.

— Ну, просто скажи, на какой цифре минутная стрелочка?

— На пяти. Кстати, там завтрак на столе. Свой рюкзак я уже собрала.

— Хорошо, спасибо! Молодец! — Агата нехотя встала. После вчерашней утренней беготни сильно болели ноги. В поход идти уже не хотелось. Но план есть план, его надо выполнять.

Девушка прошла на кухню: на столе лежало замызганное полугорелое полотенце, а на тарелке красовалась такого же вида яичница. На полу блестели лужицы воды — девочка мыла посуду. Впрочем, это были не совсем лужицы. Залитый водой пол напоминал карту мирового океана: у окошка был Индийский, у двери — Атлантический, а возле холодильника разлился Тихий. Глядя на все это безобразие, Агата с опаской подошла к раковине: там лежала сковородка.

— Агат, прости, я не смогла до конца ее отмыть…

— Отмыть от чего?

— От пригари… Она же была вся коричневая…

— Не коричневая, а умбра шоколадная. Ты зачем скоблила эмаль?!

— Какую эмаль?

— Коричневую, как ты говоришь! С меня за эти царапины мама теперь три шкуры спустит…

— А-агат, прост-ти, я ж-же не знала… — Милена часто начинала слегка заикаться, когда волновалась. — Пошли в поход у-уже, а я потом в-все исправлю…

Есть все же хотелось, поэтому Агата взяла вилку, села за стол и воткнула ее в резиновую серовато-желтую яичницу, а затем начала есть.

Спустя полчаса девочки вышли. Агата достала карту и сверила их положение, сопоставив нарисованный на карте дом с предполагаемой границей леса.

Минут пятнадцать они молча шли рядом. Коричневая сковорода с царапинами все еще грозно нависала в памяти и мешала Милене завести болтовню.

— А как мы будем друг друга назвать в походе? — вдруг спросила Агата. — У нас должны быть свои позывные и особые имена. Так всегда делают в походах, — для верности прибавила она.

Подруга вопросительно посмотрела на Агату. Она вовсе не была уверена, что это необходимо, но поспешила предложить свою версию позывных, опасаясь, как бы призрак коричневой сковороды снова не навис между ними.

— Давай, ты будешь Авоандисом, а я — Архитектором…

— Опять ты со своей Анокией?

Анокией называлась вымышленная страна Милены. Девочка очень любила свою страну и своих героев, могла часами придумывать захватывающие истории по них. Авоандис был одним из таких: сильный духом, отважный и храбрый командир отряда первопроходцев — он никогда не сдавался и всегда оставался верен своей цели. Агата напоминала Милене именно его.

— Не нравится моя страна — придумай свою! Выдуманный мир со своими героями — это… Это полет фантазии, и все такое… Но если ты в силу своего возраста уже не понимаешь прелести выдуманных стран, то…

— Не бузи, Архитектор. Мой возраст пока никому ничего плохого не сделал. Лучше дай мне компас!

— Ой… — девочка судорожно похлопала по карманам.

— Милька!

— Я бы попросила!

— Окей, архитектор. Почему ты не составила список и не провела инвентаризацию? И вообще, покажи, что ты взяла?

— На, смотри… — Милена протянула открытый рюкзак.

— Попрыгунчики?! Фисташки?! Блокнот?! Гелевые ручки?! — воскликнула Агата. — Архитектор, ты сведешь меня с ума!

— Я не знала, как нужно собираться, правда… Но, я уверена, что это тоже полезные вещи, — добавила она уже повеселевшим тоном.

— Ох… Ну пойдем так, горе-архитектор!

На часах была половина седьмого утра. Юные путешественницы уже встретили овраг и заросли репейника — ноги были жестоко исполосованы беспощадным колючим растением. Царапины саднили, хотелось пить.

— Скоро привал, — заметила Авоандис.

Архитектор вздохнула с облегчением, ведь больше половины пройденного пути она шла, благодаря собственной силе воли, то есть мирно плетясь сзади, только изредка похныкивая, спотыкаясь о коряги и наступая на пятки впереди идущей. Милена жалела, что навязалась подруге в этот поход. Ей не очень-то хотелось в лес. Но уговорить Агату и подчинить ее своей воле было делом принципа, и Милене это удалось. А теперь она размышляла, что же делать с этим добытым отпуском. Еще ей было немного стыдно. Например, за то, что она доставляет подруге одни неприятности из-за своей несобранности, или же, к примеру, за то, что она в овраге не удержала равновесие и, неуклюжая, уронила Агату. Она знала за собой все косяки, и это отнюдь не вдохновляло ее.

Еще немного девочки шли дальше и вскоре у корявой ивы сложили свои рюкзаки на отдых. Пора подкрепиться. На привал, по плану Агаты, отводилось примерно четыре часа, чтобы восстановить свои силы, сверить карты, пообщаться и сделать пару заметок в дневничке. Но, несмотря на такую расточительность во времени, по расчетам Агаты, уже к вечеру они должны выбрать место для ночлега и установить постоянное базовое положение на время пребывания в лесу, но где и как они будут это делать, у Авоандиса предположений пока не было. Девушки достали из рюкзака брезентовую плащ-палатку и расстелили ее на траве. Агата достала из рюкзака бутерброды, термос с чаем и яичницу в контейнере. Милена очень устала и проголодалась, поэтому развалилась на брезенте, как растекшаяся на солнце медуза, выброшенная на берег. Как только девочка увидела еду, она сразу оживилась и выпрямилась в ожидании перекуса.

Пока она ела, Агата сидела, облокотившись на ствол большой шершавой сосны, и зарисовывала что-то в скетчбуке. Вслед за рисунками появились записи и какие-то знаки.

— А куда мы дальше пойдем? — спросила Архитектор с набитым ртом.

— По плану мы должны разбить у озера ночевку, — ответила Агата, не поднимая глаз от листка. — Сейчас мы около большой цветочной поляны. Нам нужно на северо-запад, через большой ручей, затем у родника наберем воды, перейдем на Овражную Звезду. Потом будет холм, а дальше, рядом с границей соснового леса, мы поставим палатку. По плану мы должны успеть до темноты. В реальности может получится куда дольше, если ты будешь продолжать и дальше ныть.

Агата была не очень-то доброжелательной в общении, сразу было видно, что девушка растет с настоящим мужским характером. Милена даже не подозревала, что до встречи с нею Агате не доводилось ни с кем дружить по-настоящему — с детства она была немного замкнутым самодостаточным ребенком, не имела привычки думать о чьих-то интересах, не знала, как они выглядят и что с ними делать.

Милена выслушала подругу и тяжело вздохнула. Идти ей не хотелось. Эти нескончаемые горки-спуски и прочие «выкрутасы природы», как она выразилась, не доставляли никакого удовольствия. Лень, она, как говорится, вперед нас всех родилась.

Агата приподнялась и начала сворачивать плащ-палатку, служившую им ковриком.

— Стой, ты куда? Привал же еще не окончен, еще целых три часа!

— Я рассчитывала по силам. Если мы восстановили силы раньше, то нечего терять времени впустую. Раньше прибудем на место — раньше я смогу приступить к исследованию у озера.

— Но я еще не отдохнула! — досадно воскликнула Милена.

— Да тебе только дай волю — ты бы дрыхла вот под этой милой елкой сутки напролет! Вставай, — настойчиво повторила Агата.

Сколько Милена не сопротивлялась, но все же послушала старшую подругу и, нехотя, поднялась. Агата быстро свернула все, что достала, и плотно упаковала, она двигалась быстро, как метеор, а Милена доедала бутерброд. В конце концов, они оказались на тропинке, готовые двинуться в путь. Обе держали носы по ветру, а ветер дул вглубь леса. Азимут указывал туда же.

***

Походный дневник Агаты.

«Пять часов вечера. Устали. В полдень у ручья сделали второй привал. Милена, как и ожидалось, промочила ноги на переправе. В окрестностях и в самой долине очень красиво, пейзаж радует глаз и поднимает настроение. Я набрала листьев для гербария, лесной малины для походного джема, сырья для домашней косметики. В рюкзак все не поместилось, пришлось достать пакет. Снова отличилась Милена. Она напялила пакет на голову, бегала по поляне и орала на весь лес, что она — космонавт, и чуть не удушилась. Вечером у озера планирую обрабатывать растения.» Все это записывала Агата, сидя на коленях во время очередного привала.

Милене уже давно наскучило в лесу. Однако, когда у нее в одно мгновение пронеслась перед глазами вся жизнь (пожалуй, не будем уточнять обстоятельства произошедшего), девочка вспомнила вдруг, куда положила игрушку Йо-йо, и теперь достала ее и катала по земле от нечего делать. В походе, к слову сказать, у нее были несложные обязанности, но и они выходили у нее нескладно. То она приносила ненужные бумаги, то небрежно чистила картошку и потом пыталась выварить кожуру. Но одно получалось у Милены хорошо — подбадривать подругу во всех ее начинаниях. Особенно отлично это вышло у ручья, когда Агата, почти набрав воды, в последний момент случайно выронила бутылку в течение. Девочка обозвала подругу лохушкой, а та, рассвирепевшая, долго и безуспешно бегала за ней по поляне, желая как следует наподдать резиновым тапком.

Привал закончился. Вдали виднелся холм, казалось, что он совсем рядом. Однако, до его подножья было еще далеко. Холм предстояло обойти через Высокую Сосну. За ним вся местность, должно быть, видна, как на ладони, — думала Агата. Оставшаяся часть леса до озера не была обрисована в плане. — Он мог бы послужить отличной живой картой, с помощью которой мы бы решили, как и куда идти дальше.

Во время перехода через овраг снова случилась неприятность. Агата сильно поранила ногу, и кровь потекала ручейками на кеды, никак не останавливаясь. Казалось, Агата извела весь подорожник в лесу — он никак не попадался на пути. Тут неожиданно помогла Милена. Она полезла в карман за телефоном, но случайно нащупала прохладный маленький пузырек.

— Надо же, зеленка!

— Очень даже вовремя, — сказала Агата.

Девочки подошли к подножью холма. Холм оказался неровным. Камни скользили из-под ног, кеды испачкались в известке. Авоандис достала веревку и полезла вверх к кусту шиповника. От этого куста до дерева на вершине холма путь был более ровным и пологим, камням мешала расползаться мелкая пожелтевшая травка. Милена привязала рюкзаки к концу веревки, а Агата сверху начала тянуть. Подруга поползла вверх за рюкзаками, почти по-пластунски, проверяя заодно, не выпало ли что-то из вещей. Вдруг в самом конце пути, почти у куста, ее ноги заскользили вниз, однако Агата успела ухватить девочку за руку. Девочки вдвоем повисли на веревке, которая, в свою очередь, запуталась где-то в шиповнике вместе с рюкзаками. Авоандис подтянулась и ухватилась руками за колючие ветки. Милена в страхе продолжала висеть на веревке. Агата подтянула ее поближе и помогла встать на витые корни куста, которые после оползня наполовину торчали над землей. Пока Агата распутывала веревку, накрепко засевшую в шипах, Милена руками и ногами вцепилась в несчастный корень и дрожала, как осиновый лист. Высота, конечно, была приличная, и любая девочка бы на ее месте тоже тряслась от страха, заглядывая вниз. Наконец, Агата уговорила Архитектора отпустить бедный корень и аккуратно двигаться по веревке дальше.

Через несколько мгновений девочки были уже у дерева. Агата с облегчением вздохнула.

Между тем смеркалось. Солнце уже закатилось, начали появляться созвездия, в воздухе витала приятная прохлада, которая всегда сменяла душные июльские дни. Появилось и созвездие Агаты, как знак того, что медлить нельзя. С холма действительно виднелось озеро, его гладь как зеркало отражала темные силуэты деревьев. У девочек захватило дух от всей этой панорамы.

Они поспешили. Уж лучше засветло добраться до остановки на ночлег, чем потом шариться в темноте на ощупь. Милена, с испугу, никак не могла вспомнить, куда засунула фонарик.

Обратный склон холма порос мхом, камни уже не ползли из-под ног, и девочки быстро и без приключений спустились вниз. Темнота накрывала все плотнее. Луны почему-то не было. Они шли, ориентируясь по веренице репейника. Если идти вдоль узких протяженных зарослей, то можно было напрямик дойти до озера. В лесу темнеть под деревьями начинало раньше. И даже если снаружи были видны следы едва закатившегося солнца, внизу, под густыми кронами, все было беспросветно.

Тут ноги Агаты наступили на что-то мокрое, мягкое и податливое, послышался тихий всплеск.

— Милена, стой! Фонарик!

— Чего фонарик? — не поняла девочка.

— Найди мне фонарик, а то ничего не видно! — Агата постепенно начинала злиться.

— Да нет у меня его…

— Ну как нет? Ищи лучше!

— А, нашла, кажется…

Слабый луч осветил небольшой дорожкой открывшуюся перед ними тихую водную гладь, и, чуть правее, большую часть берега.

— Ничего себе, и правда озеро! Я думала, мы до него будем дольше идти. Смотри, вон там поляна! Нам надо туда, на ночлег. Архитектор, где у нас спички?

— В ботинке. Ой, я их промочила, кажется…

— Милена-Милена! От тебя одни только неприятности!

— Да не кричи ты, здесь лоси…

— Какие еще лоси?! — не поняла Агата.

— Самые обычные. Я тут три года живу, все говорят, что лоси есть, даже фотографии показывали.

— Что ж ты не предупредила? Здесь же опасно! Как нам теперь тут жить целую неделю?!

— Я думала, что так надо… Найдешь мне две палочки?

— Да меня удивляет, что ты вообще думаешь перед тем, как что-то сделать! Зачем тебе еще палочки?

— Меня в Перу, давно еще, научили добывать огонь с помощью палочек, трением.

— И ты собираешься здесь тереть всю ночь, пока руки не отвалятся? Господи, да и когда ты была в Перу…

— Не хочешь — не верь. Просто дай мне палочки.

Агата нашла Милене то, что она просила, а сама зажгла фонарик и начала собирать палатку. Спустя десять минут у Милены между палочками промелькнуло несколько искр, и одна из них, самая большая, начала тлеть и разгораться. Агата не поверила своим глазам, однако быстро спохватилась и принесла хвороста. Развели костер. Огонь своим ярко-золотым светом озарил берег озера. Второго берега не было видно, водоем был достаточно большой.

— Ну вот, видишь, я могу, когда умею! Можешь меня похвалить. — улыбнулась Милена.

— Считай, что это была отработка наказания и довольствуйся хотя бы тем, что я не дам тебе подзатыльник за промокшие спички. Завтра же мне все высушишь.

Милена опустила голову, чтобы подруга не заметила хитрую улыбку, и незаметно спрятала запасной коробок спичек в рюкзак. Агата принесла к костру несколько картофелин, девочки их испекли и съели. Сытые, они сидели у костра, грели ноги, сушили ботинки Милены. Обе завернулись в спальные мешки, для тепла. Агата смотрела вверх, на звезды, на выплывшую откуда-то Луну, на свое созвездие. Она вертела в руках медальон, как вдруг услышала рядом сладкое сопение. Милену разморило в тепле, и она задремала. Агата потушила костер, отнесла подругу в палатку и снова посмотрела на небо. Созвездие одобрительно мерцало на ясном ночном небе. Она вернулась в палатку, завернулась в свой спальный мешок и устроилась рядом с мирно спящей подругой.

***

Утром Авоандис проснулась от звуков булькающей воды и визгов подруги. Архитектора в спальном мешке не оказалось. Агата вылезла из палатки. Только теперь она смогла рассмотреть место более подробно, когда не мешала ночная темнота. Озеро было действительно огромно, зеркальная гладь воды полностью отражала все, что могло в нее поместиться.

Милена плескалась в воде на берегу.

— Сумасшедшая девчонка! Что ты делаешь?! Ты же совсем не знаешь дна! — Агата пребывала в замешательстве, не зная, как ее оттуда вытащить.

— Да ладно, брось! Идем со мной купаться! Вода классная!

Тут мимо Милены проплыла рыба.

— Агата, тут, кажись, рыба есть, тащи удочки! — девочка доплыла до берега, и только тогда обнаружила, что потеряла резиновую тапочку.

Авоандис в это время вытащила две складные удочки и прилаживала их на берегу. Затем Агата вынесла раскладной стульчик и блокнот.

Милена спросила:

— Ну что, куда сегодня пойдем?

— Я думаю, исследовать болото. — сказала Агата, не отрывая взгляд от блокнота.

— Круто! А что с собой взять?

— Сейчас подумаю… Переложи из моего рюкзака одну пару брезентовых сапог и, пожалуй, одну брезентовую скатерть к себе в рюкзак и вынь спички из ботинок. Еще почисти пять картофелин и положи в карманы два яблока.

— Будет сделано, Авоандис!

Вдруг поплавки обеих удочек задергались. Агата хорошо умела рыбачить и ездила на речку с папой каждые выходные, и сейчас она мастерски обеими руками выуживала одновременно обе удочки. Правда, улов был сравнительно небольшой: два крохотных карася — это мало. Конечно же, можно было наловить еще, но время поджимало.

— А вот и наш завтрак! Архитектор, доставай спички и разжигай костер.

— Сейчас-сейчас. Через пять минут будет готово.

Девочки пожарили рыбу на костре. Все разнообразие какое то, нежели картошка в мундирах. Наконец, Милена принесла рюкзаки. Агата опять сделала кое-какие пометки в своем блокноте, достала карту, и они тронулись в путь. Дорога им предстояла в Болотные Места. От озера идти туда было не очень далеко, однако сложно. Недавно в области леса прошла гроза с ураганом, и особенно отразилась она на этом районе. Агата увидела парочку поваленных деревьев. Вероятно, это было дело грозовых молний. Авоандис взяла с собой фотокамеру и делала фотоотчеты не только по собранным листьям для гербария, но и о маршруте в целом. Милена делала букет и нюхала ромашки. Мимоходом творческий архитектор сплела два венка из цикория и одуванчиков.

Тут путешественникам встретился первый валежник. Это был огромный поваленный дуб вместе со всеми ветками. Проход был загорожен полностью. У Агаты в рюкзаке оказались садовые ножницы. Девочка начала обстригать крону, сначала ту, которая лежала на тропинке. Затем, когда все было острижено и образован лаз, подруги начали перебираться через ствол. Кора дуба была шершавая, по которой можно было легко, цепляясь, забраться. Когда Агата была наверху, надо было стричь ветки снизу: Авоандис потянулась ножницами к первой ветке, как вдруг не удержалась: ноги соскользнули, и она свалилась в глубину нескончаемых веток. Милена же была осторожнее, но только из-за того, что она опять боялась своих страшных предположений.. Она увидела, что подруга упала, подобрала ножницы и поспешила на выручку. Девочка без особых усилий спустилась и начала раздвигать и состригать нижние ветки, режась ножницами буквально после каждой стрижки. Агата пришла в сознание и огляделась вокруг. Везде, совершенно везде окружали ее листья. Эти листья лезли даже в рот, и без того полный пыли. Девушка услышала, что где-то рядом шуршит Милена и позвала на помощь, чтобы той было легче ее найти. Подруга услышала ее, и вскоре Агата стала замечать просветы рядом с собой. Наконец, Милена до нее добралась и начала вытаскивать ее. Однако выяснилось, что нога у Авоандис застряла между большими сучьями.

— Милена, возьми у меня в рюкзаке ножовку, дай мне!

— А что случилось? Она сейчас у меня в рюкзаке!

— Нога застряла где-то внизу. Вообще ничего не вижу. Чувствую только, что больно.

— Сейчас-сейчас. Держи! — Милена судорожно полезла в рюкзак, нашла нужную вещь и кинула подруге — казалось, Агата предусмотрела в этом походе все.

— Спасибо…

— Ты в порядке?

— Да, почти… — девушка глянула вниз.

У Агаты на ноге в застрявшем месте зияло темное сине-лиловое кольцо синяка в кровяных подтеках. Не одна нога, так другая! Девочка достала бинт, к счастью, он был рядом, и сделала перевязку. Надо было идти дальше, и Агата, прихрамывая, пошла по тропинке, а за ней — Милена. Далее дорога была достаточно однообразной, если кое-где и встречались валежники, то дорогу они не загораживали и их можно было обойти. Ближе к болоту почва становилась все влажнее и влажнее, и наконец под ногами совсем захлюпало. Затем, пройдя через несколько плотных зарослей какого-то кустарника, путешественницы увидели болото. Оно было огромно, буро — рыжего цвета. На болоте были маленькие островки, на них росли лесные ягоды. Агата сказала: это болото, если посмотреть на карте, очень длинное и вытянутое в длину. Нам надо на другой берег. Пошли, будем переправляться через эту топь. Мой раздвижной лужометр у тебя? Так Агата назвала свое самодельное устройство для измерения глубины луж при помощи основной части от старого отцовского спиннинга.

— Да, у меня. Достать?

— Конечно, раз я спрашиваю! И лезь за мной на это бревно, пока оно не уплыло. Здесь иногда бывают сильные поверхностные течения, это с ветром связано. Кстати, ты скоро? Я уже держу бревно.

— Готов, давай руку!

Агата разложила лужометр и начала погружать его в воду.

***

Палка все погружалась и погружалась. Вскоре у пятиметрового раздвижного лужометра над водой оставалось лишь сантиметров десять, а дно еще не было достигнуто.

— Это как понимать?…

— Агат, что случилось? — голос Милены был перепуганным.

— Посмотри на лужометр.

— Ты куда его так в дно закрутила? Вытаскивать-то как будем, а?

— Милен, это он сам… Это я еще до дна не достала! Есть глубинный трос?

— Конечно же нет! — всплеснула руками Милена.

— Тогда дай мне тот камень! — Агата пыталась вглядеться в содержимое берега, чтобы знать, что из этого могло бы им пригодиться.

— Ну… на. А зачем тебе? — Милена еле удержала тяжелый камень своими тонкими руками.

Агата размахнулась и кинула камень в воду на десять метров от них, подняв кучу брызг. Камень медленно ушел под воду и скрылся из виду.

— Какой ужас… И это только у берега. Измерили, называется, глубину болота для трактата! Так и запишем: нам кранты.

— Агат, может обойдем все-таки? Я, когда в Абхазии была, на Рице, узнала, что там глубина — 128 метров…

— Во-первых, не поддаваться панике, ибо мы не в Абхазии и не в горах. Во-вторых, мы не для этого время экономили. В-третьих, я сама боюсь… и… и вообще, не надо тут на меня депрессию нагонять своим нытьем! Стоп… Нас куда-то несет! Хватайся за куст, скорее! Надо что-то придумать!

— Я брала с собой теннисные ракетки… может сойдет?

— Доставай! Уже хоть что-нибудь.

— Вот они! У меня! Держи одну! — Агата долго не могла понять, в какую именно сторону их понесло — просто берег начал куда-то двигаться вместе с их бревном.

— Греби!

— Гребу я, гребу… Мы с тобой прям как гребиблин и гребублин.

— Милена, не смей меня смешить! Мне грести… ахаа-ха-ха-хаа… Надо! — Агата пыталась сдержать неуместный смех, который только мешал выбираться.

— Хорошо, молчу… — в этом Милена была послушна.

Девочки выбрались из течения и поплыли к другому берегу. К ним прибило островок с ягодами. Агата протянула руку и набрала в кармашек горстку ягод, и они стали двигаться дальше. Где-то рядом с серединой их бревно остановилось.

— Агата, что случилось? Почему мы не плывем?

— Сели на мель, похоже… Смотри, второе бревно, дальше придется пешком. На него можно пересесть.

— Оно же слишком далеко, я не допрыгну.

— Можно перепрыгнуть через тот островок, его коснуться и оттолкнуться, а затем долететь до бревна. Ты же легкая, у тебя получится, я даже не сомневаюсь. Тем более оно большое.

Агата взяла рюкзаки и перепрыгнула. Но, как только девочка коснулась островка носком своей кроссовки, островок ушел под воду.

Милена в ужасе крикнула: Авоандис, стой! Остров утонул! Что делать? Может, я переплыву?

— Да конечно, ты у нас же такая безбашенная, что можешь и Атлантический океан переплыть без труда! — девушка привыкла часто отвечать сарказмом. Агата достала крючок от вешалки и привязала его к бельевой веревке. Затем кинула его и зацепила им бревно с Миленой.

Пока все получалось. Девочки уже перебрались на другой берег. Авоандис около палатки разбила походную лабораторию, в которой сейчас делала джем. Милена этот джем из лесных ягод охотно ела. Закончив работу, Агата залезла в палатку, зашла в интернет и начала писать онлайн-доклад про астролябии. Ее подруга доела вкусности, и по заданию главной взяла план и пошла исследовать лужу: лужа как лужа, чего ее, грязную такую, исследовать? — не понимала девочка.

Агата после астролябий охотно задремала, тем более денек выдался очень насыщенный. Еще не прошли ноги, и они обе немного ныли. Девушка проспала где-то около получаса, и проснулась лишь тогда, когда вновь почувствовала фитонциды голода.

Авоандис позвала архитектора на перекус. Подруга не откликнулась, да и снаружи было как-то подозрительно тихо. Не похоже, что там вообще кто-то был. Агата позвала еще раз, и вновь не дождавшись ответа, вылезла из палатки на свежий воздух. Милены нигде не было. У лужи, которую она исследовала — тоже никого. Агата подошла туда поближе. На земле валялся план исследования с отпечатанной на ней грязной подошвой, ее складной лужометр, кое-какие записи параметров лужи и маленькая записка на розовом стикере:

— «Агата, прости меня. Милена.»

— Что? Прости? За что прости? Что она сделала? Что случилось? Боже… Эта авантюристка сведет меня с ума! Что же теперь делать? А, позвонить, точно! Недоступно… Она телефон забыла! Да за что же это?

У Агаты началась паника. Ведь она же — ответственная за Милену, а та взяла и, просто так, ни с того ни с сего, пропала…

***

Начался дождь. Агата собрала столик, лабораторию и залезла обратно в палатку. Она была ошарашена происшествием, поэтому даже не знала, когда, где и как искать подругу. Мысли перепутались в голове.

— Зачем же она ушла? А может она это сделала не по своей воле? А по чьей же тогда, если здесь, кроме нас никого нет? Вот же головоломка… Авоандис достала из кармана медальон с ее созвездием и посмотрела на него:

— И что же ты мне не помогаешь? Вот где теперь искать эту ненормальную? Что делать?

— Надо собираться. Собираться и идти дальше. — сказала сама себе Агата. — Но сперва ей надо написать… но как? Точно, запиской. Если она придет на это место, то увидит от меня послание с указанием прийти в то или иное время на какой-либо сбор.

— Так, все, Агата, успокойся, все нормально… Нет, ничего не нормально! Эта девчонка потерялась, и я ее не смогу никогда найти и скоро сама потеряюсь в этом лесу! — у девушки начинался очередной приступ паники.

А дождь все лил и лил. Щели в палатке начали протекать, и вскоре на полу образовался маленький потоп. Агата принялась спасать все свои трактаты и документы. Она вынесла их, завернутыми в спальный мешок и положила их под зонт на целлофановый пакет, а затем сняла каркас с палатки и вылила воду из получившегося «мешка». Потом накрыла все это дождевиком, а еще сверху брезентом, обернув палатку непромокаемым слоем, занесла все свои вещи и научные труды внутрь и плотно застегнула вход.

Холодало. Агата, завернувшись в два спальника, писала «Теорему пуговиц» — небольшое сочинение о том, как правильно пришивать пуговицы на удачу и сидела на сайте в социальной сети. С потолка немного капало, и Агата подставила кружку. Ей как раз не хватало воды, и набрать она могла ее только из дождя — родник был далеко. Девочка вспомнила про записки. Выносить их на улицу — не было смысла, дождь лил как из ведра. Клонило в сон, и чувство сонливости перемешалось с непреодолимым чувством тревоги. Да, этот поход Агата не забудет никогда.

Тут позвонила мама. Агата сначала не хотела брать трубку, но в тот момент ей было очень страшно, и мама — единственный человек, который мог бы это понять.

После разговора немного полегчало. Агата поняла, что Милену надо искать, тщательно искать, и кроме Агаты ее найти никто бы не смог. Конечно, помимо одобрений и поддерживающего тона девушке все-таки досталось за этакую безумную авантюру. Скорее всего, это было просто от страха за дочь. Девочка, в силу своего умения планировать, составила план поиска подруги. Милена, стоит заметить, сейчас находилась в очень неожиданном месте, но Агата об этом ничего не знала. Девушка решила первым делом отправиться к озеру — Милена ведь могла заблудиться и отправиться прямиком туда. Оставалась лишь одна проблема — дождь. Тучи простирались, казалось бы, на тысячи и тысячи километров, и вода с этих туч лила если не ведрами, то уж ручьями-то точно.

Агата решила ночь переночевать у болота, а на утро, смотря по погоде, отправиться на поиски. Было 10 вечера. Девушка успела отправить маме смс, одиннадцать раз обзвонить подругу на все ее три номера, но безуспешно, и скачать из интернета несколько новых серий ее любимого сериала. На душе было ужасное беспокойство: ночевать одной, у болота, когда дождь снаружи льет как из ведра и засыпать с мыслями о поисках — действительно, такое приключение не запомнится разве что склерознику. Однако мирный и ровный шум дождя и мамины сообщения начали постепенно успокаивать. Агата выключила фонарь под потолком, и все-таки с небольшой тяжестью и легким поскрипыванием в душе, уснула. Снилось ей, как будто они с семьей на даче, маленькая пятилетняя Агата дремлет на качелях, прямо на солнцепеке, и мама перенесла ее в тень, в гамак, те ощущения, когда ветер покачивает, а ты — провисаешь…

***

Утром девушка проснулась от холода. От дождя на улице здорово похолодало. Агата расстегнула вход, и… о, ужас! Палатка ее медленно дрейфовала от дерева к дереву, от кустика к кустику… Из-за почвы, характерной для местности рядом с болотом, земля стала глинистая и заросшая илом, поэтому влагу не пропускала. — Агата тут же об этом догадалась. Поэтому все дождевые капли, упавшие вниз, остались плавать на поверхности болота и прилегающие к нему территории. А так и лучше. Можно переплыть болото, не выходя из «дома» и не подвергая себя переправе на бревнах.

Девушка снова позвала подругу, может, та и откликнулась бы, если бы была рядом. Агата вздохнула — чего же делать, придется прочесывать лес. Однако, перед этим надо бы проверить, нет ли где-нибудь протечки. Чтобы переплывать такое большое болото в одной палатке, надо удостовериться в безопасности. Также надо было собраться с духом.

Спустя полчаса работы болото было преодолено. На картах такие болота отмечают как «непреодолимые». Оказывается, степень преодолимости препятствия определяется степенью технических преимуществ транспорта. Эту ново-выведенную формулу надо было обязательно записать, и наконец вылезать из палатки, пока потоки воды не унесли ее обратн