Выбранное для перевода название — «Измерять и навязывать», — помимо уместной отсылки к работе Фуко, акцентирует предикаты ИИ, которые связаны с измерением и координацией рабочих процессов. Соответствующие задачи стали необычайно значимы для хозяев производств еще на заре промышленного капитализма в связи с масштабной трансформацией разделения труда. Но ИИ, в чем уверен Пасквинелли, древнее первых станков и уж тем более ЭВМ. Его корни уходят в известную человечеству на протяжении тысячелетий культурную технику алгоритмизации социальных, в первую очередь трудовых, практик. Иными словами, ИИ — это не только и не столько технологический артефакт, не «искусственный интеллект», а созидательная деятельность, захваченная и перестроенная технонаукой.
Угадать хорошую архитектуру перцептрона — ползадачи; вторая половина заключается в том, чтобы разработать алгоритм обучения и метода исправления ошибок, которые позволят найти оптимальное значение параметров, заданных сетевыми соединениями[494].
Хайека также повлияла знаменитая статья 1945 года «Знать-как и знать-что». Ее автор, Гилберт Райл, защищал статус знания-как и навыков перед лицом, как предполагалось, «высших» форм сознательного и процедурного знания[441]. Хайек пишет: «Знание-как» состоит в способности действовать в соответствии с правилами, которые мы можем раскрыть, но которые нам не нужно уметь формулировать, чтобы следовать им... Правила, которые мы не можем сформулировать, регулируют не только действия. Они также управляют нашим восприятием — в особенности восприятием действий других людей. Ребенок, который говорит грамматически верно, не зная правил грамматики, не только понимает все оттенки смысла, выраженные другими людьми в соответствии с этими правилами, но и способен исправить грамматическую ошибку в речи других[442].
Необходимо отметить, что язык в значительной степени является результатом исторической случайности. Основные человеческие языки передаются нам в различных формах, однако сама их множественность доказывает, что в них нет ничего абсолютного и необходимого. Поскольку такие языки, как греческий и санскрит, представляют собой исторический факт, а не абсолютную логическую необходимость, разумно предположить, что логика и математика также являются историческими, случайными формами выражения. Вероятно, они могут варьировать, т.е. существовать в других формах, помимо тех, к которым мы привыкли.
