«Выбор Льва Данилкина», Яндекс Книги сөресіндегі кітаптар

Что Жолковский — Мастер, я понял в 1994 году, по «Блуждающим снам», и сразу втрескался, что называется, по самую маковку. И «Сны», и всё, что он написал дальше, — совершенно недосягаемо. Авторство — и это подтвердит слепая дегустация любой сложности — узнаёшь по любому абзацу; сымитировать невозможно ни интонацию, ни ход мысли, ни лексику, ни вообще форму.

Ван Гог однажды сказал, что отдал бы десять лет жизни за возможность просидеть две недели перед рембрандтовской «Еврейской невестой» с одной лишь буханкой хлеба; а я вот, пожалуй, отдал бы все 20 — и согласился бы и на краюшку — за то, чтобы услышать эти лекции вживую.

Алексей Попов — единственный мой ровесник, которого я всерьёз считаю кем-то вроде полубога вот уже на протяжении 30 лет — и, надеюсь, так будет продолжаться до могилы. Понятия не имею, за что я уважаю его больше: за культуру речи, аристократизм, остроумие, компетентность, суверенность, непринуждённость — или, как сказал бы он сам, sprezzatura. Этот человек — национальное достояние, абсолютно точно.

Замечательная книга о приключениях ненасытного знатока искусства в Италии, за которую я очень признателен автору. Дмитрий Бавильский, судя по его текстам, чрезвычайно тонкий человек, умеющий смотреть на искусство и различать нюансы, а не повторять то, что есть в «Википедии». Я его, по глупости своей, недооценивал, но лучше уж поздно, чем.

Многолетняя письменная болтовня с Семеляком (а в беседе он неотразимый шармёр, как говорил Вагнер про композитора Шарля Гуно), разумеется, подготовила меня к тому, что именно он сочинит лучший роман своего времени, кому ж ещё-то. И всё же автору удалось что-то такое, чего я не ожидал даже от него. Семеляковский мариводаж оказывает на меня психотерапевтическое воздействие: его остроты нивелируют то, что происходит и за окном, и в моей собственной голове. Я особенно ценю его за то, что он, издевательски имитируя доминирующую по нынешним временам рассказчицкую манеру, знает, что главный враг художника — это искренность.