я бы на сказала, что прям советую это читать, но более подходящего статуса тут нет. скорее я бы поставила — ну такое.
автор рассуждает о том, как важно записывать голоса тех, кто нам дорог. ну вот все умрут, а голос останется. ибо все хрупкое, а запись звука — нет.
хороших в этом эссе две вещи — сама идея и то, что оно небольшое, но и в это объеме можно приуныть, так как автор, кажется, кружится на одной ноге и жует свою эту идею медленно-медленно, как жвачку, которая уже почти потеряла вкус. но цепляет, однозначно цепляет.
нетипичное и легкое повествование, которое при всей серьезности совершенно не серьезное. тема совсем не раскрыта: скорее, описывается личный опыт пребывания в ливане, который никак не связан с культурой и гастрономией (заявленная тема занимает, может быть, лишь треть текста).
в этом смысле книга о нагори более удачная и по теме, и по содержанию.
Я не знала, чего ожидать от книги. Но чтение оказалось приятным и легким, иногда хотелось про себя подискутировать с автором. Это смесь наблюдений: чувственных, кулинарных, философских. Много думала о том, как слова описывают переживания, явления, будто те больше, чем наш вербальный арсенал. И напротив, одно слово вбирает такие разные значения, близкие по смыслу. Любопытно.
Эту маленькую, по своему объёму, книгу я растащила на цитаты. Забавно, что никаких высоких надежд я не возлагала, а получила masterpiece (мне это слово нравится больше, чем русский «шедевр»).
Я впервые читала книгу такого формата. Тут нет основной сюжетной линии, и это не классическая кулинарная книга (рецептов там кстати практически нет). Это похоже на заметки на полях. Но как удивительно, что небольшие главы (порой состоящие из двух предложений), все они переплетены между собой одним «ароматом». Каждый абзац выверен идеально. Это как блюдо в дорогом ресторане, каждое предложение и мысль тут на своём месте и создают нужный эффект. Прочитал главу - получил определённую эмоцию (вкус).
Каждые пару страниц мне приходилось останавливаться, чтобы подумать. Каким-то образом практически всё, о чём писала Рёко, находило отклик в моём сердце.
Это книга точно «в моём вкусе». Она очень тёплая, написана с добротой и любовью, и я это прочувствовала.
Эта книга - исследование, размышление. Всем нам известно чувство, когда заканчивается любимое время года. Для меня это лето. Это уже не жаркие, а теплые дни, прохладные вечера, последняя возможность поплавать в каком-нибудь озерце или реке, особенная сладость арбуза и дыни.
Это приятная тоска. Она даёт силы и желание прожить еще год, чтобы вновь встретить свой любимый сезон.
В этой небольшой по объёму книге много интересного, есть темы, о которых я никогда не думала. Мне бы хотелось быть внимательнее к природе. Она каждый день дарит нам неповторимую красоту. Мне надо только научиться подмечать это и быть благодарной за то, что у меня есть шанс это видеть и ощущать.
Что остается от человека после ухода? Запах? Предметы? Фотографии? Голос? Необычный взгляд на простые вещи, о которых в повседневной жизни мало кто задумывается, в данном случае - это голоса. Интересно, непривычно, странно, но прочитав хочется еще, текст завораживает.
Никогда не читала таких нестандартных, но любопытных рассуждений о смерти, о голосе и его связи с ушедшими людьми. Мысли автора кружатся, словно снежинки, засыпают вас снежком, монотонно повторяются, усыпляя, словно под гипнозом,но неожиданно точно позволяют взглянуть совершенно под другим углом на окружающие нас отовсюду голоса людей, прошлое и память. Никогда не рассматривала данную тему так как автор.
А тихий, обволакивающий простотой и покоем голос этой маленькой книжецы еще долго будет звучать в моей голове.
Прочитала эссе о "Нагори" как только вышло. Но оно так мне не понравилось, что пришлось отложить написание впечатления. В последние годы все мировые культуры выплёвывают слова, которые претендуют стать главной особенностью национальной идентичности. Как "хюгге". В Японии таких понятий ещё больше: икигай, ваби-саби, укиё... Все перечислять не стану, но каждое из них является важной эстетической категорией. И вот писательница Рёко Секигути пишет о ещё об одном.
Начнём с того, что же все-таки такое "нагори". Происходит слово от сочетания "нами нокори", что дословно означает "след волн". Иероглифами записывается как на-гори (名残), буквально "имя, которое остаётся". Как верно следует из заглавия книги, это "тоска по уходящему сезону". Что такое сезон - вроде бы понятно. Россия обладает четким климатическим рисунком, так что и у нас тоже можно обозначить ритмику каждого сезона: хасири (ранний), сакари (в разгаре) и нагори (поздний). Поскольку каждый сезон перетекает один в другой, то в нагори (конце) одного будет хасири (начало другого). А не понравилось в эссе то, что такое, как будто бы, возвышенное чувство свелось в итоге к описанию таких приниженных вещей, как еда: сезонные овощи и фрукты, как их готовить и есть, и так далее.
Словоупотребление нагори тоже интересное: нагори но юки (снег нагори) - означает "снег, не растаявший с наступлением весны"; нагори но цуки (луна нагори) - "луна, которую вино после рассвета". Как пишет Секигути: "В нагори смешиваются привязанность, тоска и чувство уходящего времени..." Это слово означает в то же время ностальгию по тому, что уходит, прощальную грусть. Октябрь называют месяцем нагори, поэтому особенно хотелось написать об этом на излёте месяца.