автордың кітабын онлайн тегін оқу Арасия. Возвращение
Панина С
Арасия. Возвращение
© Панина Светлана, текст, 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *
Лучшему на свете.
Летай высоко, родной…
Пролог
15 лет назад
Са́гус появился на лесной дороге, когда всё закончилось. От кареты остался голый остов – разбойники содрали всё, что имело цену или могло пригодиться в хозяйстве: шторы, подсвечники, сиденья, даже обивку со стенок. Отломанная дверца валялась неподалёку, и Сагус невольно задержался, глядя на королевский герб – белоснежный пегас гарцует на пурпурном щите… И вдруг понял, как сильно устал. С того дня, как у короля Ара́сии родился наследник, страх не покидал его.
Но сегодня всё кончится.
Сагус нехотя огляделся. Мёртвая женщина в деревенском платье лежала у самых деревьев – пыталась спастись, да не успела. Её муж поодаль: разорванная рубаха пропиталась кровью, одна нога неестественно вывернулась, а пальцы уцелевшей руки всё ещё сжимали рукоять меча. В душе ничего не шевельнулось; не было ни облегчения, ни жалости. Эмоций не осталось. Только надежда, что боги их простят.
Главарь разбойников терпеливо ждал. Пытался скрыть нетерпение, отводил недовольный взгляд, но дыхание выдавало. Сагус мысленно отмахнулся – знал, чародея торопить не станут. Тем более его. Снова уставился на нарисованного пегаса, осторожно тронул его носком туфли, будто проверяя, как далеко способен зайти.
Конь рядом всхрапнул, и Сагус вздрогнул, отдёрнул ногу. Недовольно глянул на главаря – неужто нашёл способ намекнуть чародею о времени? Что ж…
– Что с младенцем?
– Мёртв, – безразлично ответил главарь и указал взглядом на бездыханную женщину.
Сагус кивнул. Снял с пояса набитый золотыми монетами кошель и швырнул на землю. Разбойник недовольно выдохнул, но промолчал. И правильно. Спорить с чародеем – себе дороже. Подобрал награду и запрыгнул на коня. Стук копыт быстро смолк, наступила тишина. Лишь перекликались птицы, да ветер шелестел в верхушках деревьев.
Сагус улыбнулся. Это последний младенец. Всё кончено. План удался.
И всё же нужно проверить. Он подошёл к женщине, тронул её носком башмака раз, другой – да, мертва. Перевернул на спину – её безжизненные руки выронили младенца, которого она пыталась спасти. И Сагус охнул – ребёнок посинел от нехватки воздуха, но был жив! Миг – и он зашёлся требовательным криком.
Ротозеи, Ситес их прибери!.. Этот ребёнок не должен жить!
Сагус бросил злой взгляд в сторону леса, мысленно проклиная разбойников. Поднял над младенцем руку, чтобы произнести смертельное заклинание…
Не вышло!
Попробовал ещё… Что-то мешало, останавливало в последний момент.
Чародей посмотрел на ребёнка – плач стал менее отчаянным, мокрые от слёз щёки порозовели. Сам не понимая почему, Сагус нагнулся и взял ребёнка на руки. И тут же его накрыло волной жалости и симпатии. Малыш не успокоился, но чуть притих. Чародей провёл рукой над его лицом, прошептал нужные слова – и тот стих и сладко засопел во сне. А Сагус в растерянности уставился на него.
Что теперь?
Возможно, это тот самый ребёнок, что уничтожит Арасию. А Сагус не может убить его, как должен. После всего, что уже сделал!
Наконец он нашёл решение. Уставился перед собой, вытянул руку ладонью вперёд и забормотал длинное, сложное заклинание. С каждым новым словом голос его крепчал и наполнялся силой. Наконец впереди распахнулся портал, и лес наполнился незнакомыми, чужими для Арасии звуками другого мира. Не мешкая, Сагус ступил в него.
Здесь была ночь, но улицы не спали. Так много странного, неживого света лилось отовсюду. Где-то играла музыка, резкая, непривычная уху. Впереди с шумом неслись странного вида приземистые кареты без лошадей. А справа переливалось цветными огнями огромное здание, богатое с виду: широкие мраморные ступени, роскошная дверь между гладкими колоннами, над ними – разноцветные огни. К этому дому и подошёл Сагус. Огляделся и бережно опустил ребёнка на ступени. Зачем-то поправил красивое одеяло с вышитым королевским гербом, в которое мальчик был завёрнут. И поспешил назад.
Портал захлопнулся за спиной, и Сагус улыбнулся. Так или иначе, а дело сделано. Мальчишке не вернуться из мира, где нет магии.
Он всё равно что мёртв.
Пророчество не сбудется.
Глава 1
Сашка, няня и деревянный амулет
Сашка
Когда за спиной скрипнула дверь, Сашка не обернулся. Знал, что нарушил правила, но было плевать – обида и злость переполняли его. Да и что могли ему сделать? Лишить сладкого? Наказать лишними дежурствами? Да на здоровье! Будто в первый раз. Поэтому Сашка не отвлекался, а напряжённо глядел в монитор, собираясь пробить один из танков противника.
– Давай же, сведись… – процедил он сквозь зубы, готовясь к выстрелу. Знал, что за спиной кто-то наблюдает – это нервировало и отвлекало. Потому и щёлкнул по кнопке на долю секунды раньше, чем следовало, и снаряд ушёл в молоко. Сашка негромко выругался, спрятался за дом, ожидая перезарядки. Знал, что засвечен, что нужно двигаться, но злость мешала принимать правильные решения. Хотелось хоть как-то излить её, хотя бы на этот шустрый лёгкий танчик, что ловко обходил его справа. Сашка поехал вперёд, поворачивая башню навстречу противнику.
– Давай, сводись, ну…
Этот выстрел был удачнее, и всё же система безразлично констатировала: «Не пробил». Сашка попытался спрятаться, но было поздно. Его накрыло точным попаданием, и мёртвый танк замер на месте – арта, чтоб её!
С досады Сашка ударил по клавиатуре, откинулся на спинку стула и сунул руку в карман джинсов, чтобы достать простенький смартфон и наушники – подарок спонсоров на какой-то праздник. Хотелось исчезнуть из этого мира, хоть как-то отвлечься от неудачи, например, на музыку любимых «Поэтов осени»[1].
– Саша… – раздалось за спиной.
Он невольно обмяк. Злость не улетучилась, но к ней примешалось сожаление. Анну Михайловну Сашка знал, сколько себя помнил. Она была единственным человеком в детском доме, кто всегда относился к нему с добротой и пониманием, а может, просто с любовью. Роднее у него никого не было, так что про себя Сашка звал её «мама Аня». Обижать пожилую воспитательницу совсем не хотелось, и он повернулся к ней, но глаз не поднял, глядел в пол.
Анна Михайловна шагнула ближе, развернула соседний стул и опустилась на него. А Сашка продолжал разглядывать старенький линолеум «под паркет». Выслушивать очередные нотации совершенно не хотелось, эмоции после общения с директрисой ещё бурлили. Но, судя по всему, избежать разговоров не удастся.
– Саша, ну как же так… Опять! Ты же всё знаешь…
Угу, знает. Только что с того? Сашка бросил на Анну Михайловну мрачный взгляд и отвёл его в сторону, делая вид, что внимательно изучает книги на соседнем стеллаже.
– Ольга Матвеевна сказала, ты опять приходил к ней, скандалил, – продолжила воспитательница, и Сашка понял, что с самого начала она говорила вовсе не о взломе класса и посиделках за компьютером в неположенное время. И что пришла защищать эту дуру-директрису, которая ничего не хочет сделать, чтобы хоть что-то узнать о его родителях. Накатила обида уже на маму Аню, защипало в носу. Когда же они поймут, что плевать ему на все их законы, положения и правила! Не хотите сами что-то делать – так дайте ему! Ведь есть интернет, соцсети, разные сайты – столько возможностей! Но почему-то нужно ждать какого-то возраста, бла-бла-бла… Пустые отговорки, вот что это! В конце концов, через неделю ему исполнится пятнадцать, он не ребёнок, кто бы что там ни думал! И Сашка продолжал сверлить злым взглядом корешки книг Дюма, Сервантеса, Жюля Верна…
– Саш, ты знаешь, что я ничего не могу сделать, – участливо промолвила мама Аня.
Сашка не шевелился, игнорируя её.
– Но, может, это тебя утешит, – терпеливо продолжала воспитательница. – Мне, возможно, не стоит этого делать, но большого вреда я не вижу. Да никакого вреда не вижу, что уж. Так что… считай это ранним подарком на день рождения. Саш, ну посмотри же…
Сашка нехотя повернулся, с вызовом глянул в её озабоченное лицо. Не верил, что ей действительно есть до него дело. Сейчас, после слов о директрисе – нет. От этого чувствовал себя особенно одиноко, и дня рождения вовсе не хотелось. И подарков тоже – сейчас они казались подачкой. Единственный подарок, который его порадует, который исправит всё, – адрес родителей. Ну или какая-то информация о них! Но Сашка знал, что так не будет. Так зачем это всё?
И всё же он опустил глаза и увидел небольшой свёрток в руках мамы Ани – какая-то старая голубая тряпица…
В груди ёкнуло. Показалось, из открытой форточки потянуло холодком.
Да нет, не может быть…
Сашка глянул вопросительно, боясь надеяться.
– Это вещи, в которых тебя нашли, – улыбнулась воспитательница. – Я сохранила. Они вряд ли помогут тебе найти родных, но… Тут одеяльце, распашонка и ещё… вот… шнурок с подвеской.
Затопило раскаянием. Извинения скользнули в рот, но с языка не сорвались, не смогли. Сашка просто смотрел на маму Аню с теплотой и благодарностью, не зная, что сказать. А может, просто не умел. А та разворачивала и разглаживала на коленях тряпицы. Небольшое одеяльце – в одном углу вышиты серебряным красивые цветы и какой-то замысловатый герб со стоящим на задних ногах пегасом. Смешную распашонку – длинную, всю в кружевах и оборочках, больше походившую на девчачье платье, такие Сашка видел только в исторических фильмах. И наконец воспитательница протянула ему тонкий кожаный шнурок, на котором болтался кулон из необычного материала, напоминавшего дерево, но с явным серебристым отливом. Круглый, с неровными краями, будто выточенный вручную. Сашка взял его в руку – чуть тёплый, словно живой, точно не металл и не пластик. Неужто и впрямь дерево? Впился взглядом в непонятные узоры и знаки. Самый большой, в центре, походил на коряво нарисованный цветок. Вокруг непонятные закорючки-символы. Сашка провёл пальцем по чуть шероховатой поверхности. Интересно, что это? Просто сувенир, купленный его родителями на память о каком-то путешествии? Или талисман? Или что? Повертел в руках, изучая, потом поднял глаза.
– Мам Ань, спасибо, – пролепетал он, неожиданно назвав воспитательницу так, как раньше называл только в мыслях. Стушевался и начал теребить в руках одеяло, делая вид, что разглядывает необычную вышивку.
Анна Михайловна тихо откашлялась – наверное, запершило в горле, и заговорила, но голос чуть дрожал от сдерживаемых эмоций:
– Ты знаешь, тебя ведь нашли в центре города, кто-то оставил тебя на ступенях казино, совсем кроху, вот в этой одежде. Милиция тогда пыталась найти твоих родных, но… то были такие годы… А казино того уж нет, много лет как закрыли. Поди, и концов не сыскать, так что… Ладно, я пойду, – воспитательница встала, ласково погладила Сашку по волосам. – Ты не показывай это никому, не говори, что я отдала тебе, ладно? Не стоит. Лучше, если никто не узнает. Будет у нас одним секретом больше.
Сашка молча кивнул и только теперь решился снова посмотреть на маму Аню. Та подмигнула ему и поспешила к дверям.
– Анна Михална, спасибо! – крикнул он, когда она уже закрывала за собой дверь.
Сколько же вопросов роилось в голове! Компьютер пропел о победе его команды, но Сашка даже не дёрнулся посмотреть, сколько заработал опыта и серебра, какое место занял в рейтинге – до того ли! Вещи казались ему удивительными, будто вовсе не из этого века. Он и раньше знал, что родители оставили его почти сразу после рождения, но теперь пытался представить себя, крошечного, одетого в это странное платье-распашонку. Не получалось. Отложил его и снова стал разглядывать деревянный кулон. Подумал и повесил на шею, сунул под футболку. Взял одеяльце.
Комната вдруг поплыла перед глазами.
Сашка почувствовал, как внутри всё скрутило, сдавило, будто невидимая сила пыталась вывернуть его наизнанку или перекроить по-своему: лишнее отрезать, нужное пришить. Хотелось закричать, но не было ни сил, ни воздуха, только чернота. И боль. Она стала совсем невыносимой, казалось даже, вот-вот сожжёт изнутри. У Сашки мелькнула мысль, что больше он не вытерпит. И тут всё закончилось. Так же внезапно, как началось.
Сашке показалось, будто он упал с высоты. Всё тело болело. Ломило спину. Ноги и руки не слушались. Какое-то время он лежал, оглушённый, приходил в себя. Постепенно боль отступила, вернулись слух, зрение, другие чувства. Он ощутил прохладу и сырость, понял, что лежит на чём-то мягком и шуршащем, что вокруг приятно пахнет теплом, землёй и жухлыми листьями. Наконец Сашка решился открыть глаза – но, оглядевшись, резко сел, часто дыша и испуганно озираясь.
Он оказался на небольшой поляне, которую окружал густой лес. Очень странный, будто в морозном инее, но холода Сашка не чувствовал. Высоченные деревья путались серебристыми кронами, закрывали небо, едва пропускали солнце. Землю покрывали опавшие листья. Сашка поднял один – жёлтый, пожухлый, словно покрытый серебристым инеем, но тёплый, бархатистый. Точно как его кулон. Под ногами лежало голубое одеяльце. А чуть поодаль виднелись остатки фундамента и стен, несколько полуразрушенных колонн – они почти затерялись в высоком зелёном кустарнике и сухой траве. Снова захотелось закричать, как во сне, чтобы проснуться, но не получалось – грудь сдавило страхом, в горле пересохло.
Что произошло? Где он? И как вообще здесь оказался?!
Напрягся, вспоминая последние минуты…
Кулон!
Лихорадочно завозился, сорвал шнурок с шеи, бросил на землю. Зажмурился, готовясь снова встретиться со жгучей болью.
Ничего не произошло.
Не скрутило, не дёрнуло, не поволокло.
Сашка открыл глаза и увидел всё те же поляну и лес. Красивый, полумрачный, молчаливый.
Всхлипнул от беспомощности и отчаяния.
Но ведь прошлый раз всё случилось, когда он надел кулон!
Пошарил руками в листве, подобрал его и снова нацепил на шею. Приготовился…
И снова ничего.
Кулон оставался просто кулоном. Если в нём и была какая-то магия, то она иссякла. И Сашка беспомощно спрятал лицо в ладонях.
Он понятия не имел, с чем столкнулся, как и почему оказался здесь и где это «здесь» вообще находится: на Земле или в каком-то другом мире. В голове шумело: отчасти из-за того, что случилось, отчасти из-за шока. В памяти вспыхивали картинки из прочитанных книг и виденных фильмов. Кто знал, что подобное может произойти в реальности, тем более с ним самим? А главное, Сашка не понимал, что чувствует сейчас. Страх и смятение овладели им, обнадёживала только мысль, что если была дорога сюда – значит, должна быть и обратно. Впрочем, Сашка пока не знал, хочет ли возвращаться. Неизвестность пугала его, да, но и назад ничего не тянуло. Ведь что он оставил, что хорошего видел за свою жизнь в детском доме? При всём желании он не назвал бы её радостной. Вроде бы было всё необходимое. Но не было главного: тепла, заботы, любви. Никто из ребят так и не стал ему близким другом, а у воспитателей были свои семьи и проблемы. Кому он был нужен? Кто будет скучать по нему? Разве что мама Аня… При мысли о ней стало тоскливо. А будет ли? Что почувствует, когда узнает, что он исчез? Заплачет? Или вздохнёт свободнее, ведь проблем Сашка доставлял немало? Да и сколько времени ему осталось жить в детдоме – пару лет? А дальше полная неизвестность, в которой его никто не поддержит, ведь у него никого нет! Так чем это место хуже или страшнее?
Надо было двигаться – не сидеть же остаток жизни здесь, на поляне. Кто знает, какие звери бродят в лесу, особенно по ночам. Сашка поднялся с земли, вновь огляделся, уже спокойнее и внимательнее. Взгляд зацепился за одеяльце, и Сашка поднял его, отряхнул приставшие листья. Неожиданно пронзила странная мысль, даже холодок пробежал по спине. Сашка уставился на необычную вышивку – цветы и герб, вспомнил то нелепое детское платье, в котором его нашли, рука невольно потянулась к кулону, что привёл его сюда и теперь болтался на груди. Все эти вещи сразу показались ему не просто странными – чужими. Не ему, Сашке, чужими, а миру, в котором он вырос. Или времени…
За спиной что-то хрустнуло, и Сашка резко развернулся, вгляделся в темноту между деревьями и шарахнулся в испуге – показалось, там движется что-то большое и тёмное.
– Э-эй! Кто там?! – хрипло выкрикнул он и осёкся, подумав, что орать в незнакомом лесу – не лучшая идея. Не отводя взгляда от кромки леса, Сашка присел, пошарил руками, пытаясь найти камень или палку. Из-за деревьев неожиданно донеслось тихое лошадиное ржание.
Сашка опешил. Лошади? Здесь, в лесу? Он разогнулся, крепко сжимая в руках камень, осторожно шагнул вперёд, пытаясь разглядеть, что же напугало его. Мелькнул силуэт, и Сашка невольно потряс головой, до того невозможным было видение – чёрный крылатый конь показался из-за деревьев и тут же скрылся в полумраке леса. Какого чёрта, крылатых коней не бывает! Тут же вспомнился герб на одеяле… Или здесь бывают? Хотя мало ли что на гербах малюют! Ответом на его мысленный вопль был мягкий стук копыт и негромкий звук, очень напоминающий шум крыльев. Сашка задрал голову, пытаясь разглядеть, не покажется ли над деревьями чёрный крылатый конь. Но тщетно. На поляну опустилась тишина, и сколько Сашка ни всматривался, так ничего и не разглядел ни над серебристыми кронами, ни в полумраке леса.
Шум неожиданно пришёл с другой стороны поляны, снова стук копыт, и Сашка мгновенно развернулся ему навстречу. Но вместо пегаса на поляну вылетел всадник. Нет, всадница! А следом – другой. Заметив Сашку, оба натянули поводья и, остановив лошадей, удивлённо уставились на него. Девушка уверенным движением скинула с плеча лук, заложила стрелу, парень схватился за меч. Сашка отступил и поднял повыше камень, готовый дать отпор, пусть в висках и стучало от страха. Но атаковать его не спешили, разглядывали. И Сашка ответил тем же – пялился в ответ. Тем более посмотреть было на что: оба выглядели так, словно появились из фильма о Средневековье. На девушке – тёмно-синее платье, скроенное, видимо, специально для верховой езды и украшенное по лифу и подолу богатой вышивкой. На поясе изящный кинжал, за плечами колчан со стрелами. Из глубоких разрезов юбки выглядывали стройные ноги, плотно обтянутые то ли чулками, то ли брюками в тон платью. На парне поверх свободной светлой рубахи красовалась бархатная бордовая туника, вся расшитая золотыми и серебряными узорами. На ногах – узкие чёрные штаны и высокие сапоги, на талии – широкий ремень с золотой пряжкой, а грудь пересекала щедро украшенная цветными каменьями и серебром перевязь. И лошади у обоих статные, холёные, в дорогой сбруе. Если бы Сашка не был так напуган, то присвистнул бы от изумления. Он даже не сразу понял, что и девушка и парень ненамного старше его самого – необычная одежда придавала солидности и возраста.
Их появление немного успокоило Сашку. Да, направленное на него оружие к дружелюбию не располагало, но всё же перед ним были обычные люди: две руки, две ноги, одна голова… Могло быть и хуже. И Сашка мялся на месте, не зная, как поступить: проявить миролюбие и сказать что-то или продолжать молчать и готовиться к атаке.
Тишину нарушила девушка, произнесла негромко, не отводя лука:
– Кирс, гляди. Одеяло… Это же наш герб…
Сашка напрягся, отступил ещё на шаг, машинально спрятал за спину руку с одеялом. А в следующий миг его озарило, и он позабыл о страхе, бросил камень и развернул одеяло.
– Тебе это знакомо, да? Ты что-то знаешь о нём? – уставился на девушку, ожидая ответа. Неужели не случайность, не просто так медальон перенёс его сюда – его подозрение оказалось верным? Так, может, он сумеет отыскать родителей здесь?
– У меня было похожее… – произнёс Кирс, убирая меч в ножны, и спрыгнул с лошади.
– Осторожно! – Девушка натянула тетиву.
– Всё в порядке, А́ндра, он безоружен, – беспечно отмахнулся Кирс.
– Кто знает, что держит за пазухой…
– Ещё один камень? – насмешливо бросил через плечо Кирс, шагнул к Сашке и взял одеяло за край с вышивкой, чтобы рассмотреть получше.
Андра тетиву ослабила, но лук не опустила.
– Цветы, как на старинных гобеленах… – Кирс взглянул на Сашку с подозрением. – Откуда оно у тебя? Отвечай!
– Это моё! Это всё, что у меня осталось от родителей! – Сашка дёрнул одеяло к себе и прижал к груди.
– От родителей? – хмыкнул Кирс. – Невозможно! Это королевский герб!
– Возможно! – огрызнулся Сашка. – Я вырос в детском доме, меня нашли, завёрнутого в это одеяло. Так что это всё, что осталось. И ещё…
Он потянулся к подвеске, но Кирс требовательно перебил его:
– Откуда ты? Как зовут?
Его бесцеремонность начала раздражать Сашку, и он брякнул первое, что пришло в голову.
– Саша. Из Петербурга.
Кирс и Андра непонимающе переглянулись.
– Пе-тер-бурга? – переспросила девушка, с трудом выговаривая непривычное название.
– Да, большой красивый город на Неве. Очень далеко отсюда, очень, – пояснил Сашка. – В России. Почти на границе с Финляндией. Ну да не важно…
– А здесь что делаешь? – допытывался Кирс.
Сашка замялся, не зная, что ответить. Не пересказывать же всё, что произошло.
– Заблудился, – пробормотал он, в общем-то, даже не соврав.
– Так ты странник? – подала голос Андра. – Одет не по-нашему…
Сашка представил, как выглядит со стороны – потёртые джинсы, толстовка поверх футболки, кроссовки на ногах. Не чета этим двоим.
– Ну да, странник! Я же говорю, с севера, ну, из Петербурга, издалека… – Сашка пожал плечами, стараясь выглядеть уверенно, и решил сменить тему, чтобы разрядить обстановку и избежать вопросов, на которые не готов был отвечать: ещё ляпнет что лишнее, потом проблем не оберёшься. Махнул в сторону леса. – А что, тут водятся пегасы? Мне показалось, я видел одного, чёрного такого…
Его слова произвели странное впечатление. Кирс рассмеялся, а Андра, наоборот, уставилась на него ещё пристальней, но если раньше её взгляд был напряжённым, подозрительным, теперь стал заинтересованным, пытливым, и, к Сашкиному облегчению, она опустила лук.
– Что ты видел? – серьёзно переспросила она.
– Пегаса… чёрного… – Сашка растерялся. – Ну, это такой конь, с крыльями…
– Чёрных пегасов не существует! – подал голос Кирс, продолжая посмеиваться. – А в этом лесу никаких пегасов отродясь не бывало. Что им вообще тут делать?
– Ты уверен? – Андра изящно соскользнула с лошади и подошла к Сашке. – Где ты его видел?
– Андра, только не говори, что веришь в эту чушь! – ухмыльнулся Кирс.
– Можешь смеяться, – начала она, но замолчала, уставилась на что-то у него за спиной.
И Кирс, и Сашка невольно оглянулись. Андра же скользнула между ними и подошла к руинам. Задержалась у ближайших камней, разглядывая, а затем шагнула к колоннам. Сашка взглянул на Кирса – тот наблюдал за девушкой с таким же недоумением: одна рука на рукоятке меча, готов ко всему. И от кого угрозы ждёт? От него, Сашки? Может, и не стоило камень бросать…
Андра провела пальцами по одной из колонн. Неожиданно ойкнула и отдёрнула руку, словно что-то укололо или обожгло её. С удивлением посмотрела на пальцы. Кирс дёрнулся было к ней, но девушка обернулась, показывая, что всё в порядке, хоть во взгляде читалось смятение.
– Это так странно… – промолвила она, шагнула к другой колонне и положила на неё обе ладони.
– Андра, осторожно!
– Всё в порядке, Кирс, это просто колонны. Но я чувствую, словно… – не договорила, уставилась на ладони, словно видела их впервые. Подняла глаза. – Что это за место? Здесь будто осень, так странно…
Кирс пожал плечами в ответ, и Андра взглянула на Сашку:
– А ты? Ты знаешь, что это за руины?
Тот замотал головой:
– Я тут случайно, сам пы…
Его прервал отдалённый звук горна, и Сашка с облегчением перевёл дух.
– Пора возвращаться, охота заканчивается. – Кирс ловко вскочил на лошадь. – Поехали, Андра! Не хочу, чтобы отец волновался.
Девушка молча кивнула, нехотя отошла от колонн.
– Подождите! – воскликнул Сашка и машинально схватил Андру за руку.
Обоих словно током ударило. Сашка потёр руку о штаны, а Андра, задумчиво прикусив губу, уставилась на свою ладонь, а потом на Сашку.
Кирс развернул лошадь, посмотрел на них с недоумением.
– Что ещё случилось? – проворчал недовольно.
– Я только хотел спросить: где здесь королевский замок?
– Кастельте́рн примерно в часе езды, но в той стороне есть деревня, возможно, она подойдёт тебе больше, – бросил Кирс и хотел пришпорить лошадь, но Сашка не собирался сдаваться, бросился к нему, решительно схватился за узду, заставив лошадь недовольно фыркнуть и вскинуть голову.
– Вы можете отвезти меня в этот Кастельтерн?
В первый момент показалось, что Кирс разозлился и просто оттолкнёт его, но неожиданно тот рассмеялся:
– Судя по всему, ты понятия не имеешь, кто перед тобой?
Сашка отрицательно мотнул головой.
– Забавно…
– Кирс, возьмём его! – Андра, уже на лошади, подъехала ближе. – Мы должны! Создатель велел помогать странникам. Северяне – наши союзники. Это будет благое дело.
– Первый раз слышу об этом Пет… Петеро… Это точно не в Ландрии!
Горн протрубил ещё раз, и Кирс сдался:
– Ладно, если ты так хочешь…
– Хочу! Пусть будет нашим гостем, расскажет за ужином о своих странствиях и дальних странах, король это любит.
Сашка закивал, показывая, что готов, как Шахерезада, рассказывать королю что угодно.
– О да, небылицы он просто обожает, – саркастично усмехнулся Кирс и протянул Сашке руку, чтобы помочь взобраться к себе за спину. – Что ж, приглашаю тебя в замок, Саша из Петербурга.
Poets of the Fall – финская рок-группа. Прославилась благодаря песне Late Goodbye, написанной для компьютерной игры Max Payne 2.
Глава 2
Рыцари короля Нисама
Король
– Продолжить ждать? Мы можем проиграть войну раньше, чем она начнётся!
– По слухам, их уже около двух тысяч…
– Две тысячи дикарей…
– По слухам? С каких пор Хранитель Короны стал собирать слухи?
– С тех пор, как Хранитель Секретов стал бояться высовывать нос за стены Кастельтерна. Твои осведомители…
– Со своими осведомителями я разберусь без чужих советов…
Ниса́м шумно выдохнул, и пререкания смолкли. С минуту он сидел, поглаживая рукоять лежащего перед ним меча, лениво разглядывая разложенную на столе карту Арасии и соседних земель с расставленными на ней фигурками. Пурпурные – его армия. Белые – возможные союзники. Серые – те, кто сейчас улыбается, кто щедр на обещания, но поддержит любого, кто решится нарушить перемирие. Чёрные – лама́рцы, что собирались теперь у южных границ Арасии. Нисам неспешно взял из шкатулки ещё несколько чёрных фигурок и добавил к тем, что уже стояли на карте, – что ж, пусть будет как говорят слухи, пусть и принесённые не тем советником.
– Дикари? У них такие же мечи, как у нас, – подал он наконец голос. – И кто знает, что ещё.
– Еретики, которые отвергают Создателя, – презрительно фыркнул Хранитель Веры.
Нисам качнул головой:
– Это не повод недооценивать врага, Пресветлый.
Тот поджал губы и бросил злобный взгляд на Хранителя Мира, который одобрительно хмыкнул, поддерживая слова короля.
Нисам не обратил на них внимания. Что делать, если он единственный во всей Арасии знал, на что способны те, кто сохранил старую веру и молился отвергнутым богам? Или одному из них, что ещё хуже. Это его советники позабыли старые легенды. Для всей Арасии они стали детскими сказками, в которых нет ни капли правды. А вот Нисам знал, что каждое слово в них – правда. Он и, может, ещё тот, кто томился в подземелье, если не растерял там остатки разума.
– Мы можем снарядить двухтысячную армию за несколько недель, повелитель. Денег более чем достаточно, ваш образ жизни весьма скромен, – промурлыкал Хранитель Золота.
– Воины Создателя готовы выступить в любую минуту, – поддержал Хранитель Веры.
– Воины Создателя, – фыркнул Хранитель Мира. – Сотня храбрецов в золотых доспехах…
– Хватит! – не сдержался Нисам и взглянул на Хранителя Секретов. – Ламарцы столько лет не высовывали носа. Что изменилось? Давно ли потеряли интерес к междоусобицам? И чего выжидают? Когда планируют выступать?
Тот взмахнул рукой:
– Со всем уважением, повелитель, но Пресветлый прав. Они дикари. Уверен, им нет до нас дела. Всё окажется очередной междоусобицей. У границ самые плодородные земли в Лама́рии – лакомый кусочек. И они не планируют. Скорее, ждут. Затмения… Знамения…
Кто-то хмыкнул, пытаясь подавить смешок, Хранитель Секретов невольно улыбнулся:
– Явления… Только Создатель ведает, чего ещё. Болтают, что чёрный пегас возвестил…
Нисам грохнул кулаком по столу и смёл всё, что лежало перед ним. Блюдо с фруктами, кубки, шкатулка – всё полетело на пол. Разноцветные фигурки рассыпались, смешавшись в одну разномастную армию. Лишь меч развернулся рукоятью к королю, но удержался. Не глядя на советников, что застыли в креслах, король поднял его и вернул обратно в ножны, наплевав на традиции. Уставился в пустоту перед собой.
Чёрный пегас…
Нет, не армия варваров пугала его.
И уж тем более не эта свора самоуверенных кретинов, которые не видят дальше своего носа. И это Королевский Совет! Но они и не смогут иначе – пусть прошло много лет, но волшебство не утратило силы – Сагус был величайшим чародеем.
Короля пугало, что забытые предания вдруг начали оживать. И только он один это видит. Ирония же была в том, что этого он и добивался когда-то.
Нисам посмотрел на Хранителя Секретов и негромко произнёс:
– Мне нужны ясные сведения.
Тот выпрямился и покорно склонил голову.
– И быстро, – добавил король.
Хранитель Секретов медленно встал из-за стола, поклонился. Нисам ждал, разглядывая рубин на эфесе своего меча. Лишь когда советник вышел из комнаты, он поднял голову, откинулся в кресле, обвёл взглядом притихших советников и недовольно объявил:
– Вы все тоже свободны.
Советники неспешно потянулись к выходу, словно ожидая, что король передумает и прикажет вернуться обратно. Но тот молчал. Так и сидел, развалившись в кресле и мрачно наблюдая, как пустеет его кабинет. Это быстро надоело, и Нисам прикрыл глаза.
Как всегда после вспышки гнева, накатили апатия и слабость. Зря он остался в Кастельтерне, лишь впустую потратил утро. Надо было наплевать на Совет и поехать с детьми на охоту. Гоняться за зверьём он не любил, не понимал того азарта и удовольствия, что испытывали во время охоты Кирс и другие. Но вот сам лес… Нисам вдруг отчётливо представил, как спокойно сейчас там, в летнем лесу, как шумят над головой деревья, как гукают дикие горлицы, как серебрятся в воздухе те редкие солнечные лучи, что умудряются пробиться сквозь густые кроны. Даже почувствовал запах тёплой земли и зелени… Тряхнул головой, чтобы прогнать видение. Очень захотелось снять корону, чтобы взъерошить волосы, рука взлетела, да так и замерла – в комнате раздалось тихое покашливание.
Король открыл глаза:
– Те́рмий… Ты ещё здесь…
Хранитель Короны на миг склонил голову и внимательно взглянул на Нисама.
– Ты устал, – констатировал он.
Король подался вперёд, поставил локти на стол и уткнулся носом в переплетённые пальцы:
– Снова предложишь плюнуть на всё и затеряться на пару дней в Доме Утех?
– А ты согласишься?
Нисам лишь усмехнулся в ответ.
– Вот я и не предлагаю, – развёл руками Термий.
Король кивнул, давая понять, что это правильное решение. А взгляд невольно задержался на большом портрете королевы Густы, что висел напротив. Интересно, найдётся ли в Кастельтерне хоть одна душа, которая не верит, что по ночам он тайком заманивает в спальню смазливых служанок? Будет обидно, если нет. Не то чтобы король старался создать образ аскета и праведника. Но много лет назад он дал другой обет и теперь боялся его нарушить. Тот обет потерял всякий смысл, но король цеплялся за него, как утопающий за соломинку, – слишком много натворил, и теперь казалось, что обет – единственное, что удерживает от полного безумия.
– Ты ведь не веришь, что она жива? – спросил Термий, поймав его взгляд. – Пятнадцать лет прошло…
Король вздохнул и покачал головой. Не в вере дело, вовсе не в ней. Он знал, что Густа давно мертва. Пусть он не видел её тела, не хоронил её, но сомнений в её смерти не было. Как и в том, что Густа не пропадала и никто её не похищал, как объявили на всё королевство. Густа ушла. Сама. Наверное, узнала о чём-то. Он хорошо помнил те последние дни. Густа переменилась вдруг, словно что-то сгорело в ней вместе с телом погибшей сестры. Кто знает, о чём те успели переговорить в тот день. Теперь это не важно. Что бы ни произошло тогда, будь Густа жива, она вернулась бы после последнего колдовства. Не могла не вернуться, что бы ни взбрело ей в голову. Но этого так и не случилось. И это означало только одно – Густа погибла. А ведь всё делалось, чтобы уберечь и её, и Кирса. Только это и было целью. Не вышло.
– Зачем остался? – спросил король, меняя тему.
– Подумал, ты захочешь поговорить. – Термий вернулся к столу, подобрал один из опрокинутых кубков и плеснул в него вина.
– Налей и мне.
Король встал из-за стола, отшвырнул ногой лежащую на пути шкатулку, взял протянутый кубок и вышел из кабинета на открытую террасу, не глядя на советника, ничего не говоря ему. Знал, что тот последует за ним.
День выдался солнечным, и по террасе гулял тёплый ветерок. Нисам прошёл на просторный балкон, встал у самых перил и задумчиво оглядел простиравшийся перед ним город – терракотовые крыши, редкие высокие башни.
Отхлебнул вина.
Было необыкновенно тихо. Где-то там, внизу, шумел рынок, торговцы перекрикивали друг друга, нахваливая товар, брички грохотали о камни мостовой, а за городскими стенами стучали десятки молотков – там заканчивали возводить арену для турнира в честь дня рождения принца. Но сюда, на королевский балкон, не долетал ни один звук, и город казался спящим.
– Что с турниром? – спросил Нисам, попивая вино и глядя, как вокруг одной из городских башен кружит белоснежный пегас. Он то взмахивал крыльями, поднимаясь выше, то плавно скользил вниз и, когда казалось, что вот-вот заденет копытами крыши домов, снова взмывал обратно, выше башен.
– Я лишь Хранитель Короны, – напомнил Термий. – О приготовлениях к празднику лучше говорить с Хранителем Золота.
– А я думал, ты прекрасно осведомлён обо всём, что происходит в королевстве. И даже за его пределами, – припомнил Нисам недавний спор за столом.
– Мои сведения бывают неточны, – скромно потупился Термий.
Нисам не стал возражать, хоть и знал, что по части секретов Хранитель Короны часто осведомлён лучше, чем кто-либо в Арасии, даже лучше Хранителя Секретов, чьей работой и было шпионить. Нисам в два глотка опустошил кубок, поставил его на перила и повернулся к советнику.
– Пойдём со мной. Ты же не против небольшой прогулки?
Они миновали террасу, выходя из покоев; Нисам впереди, Термий на шаг позади. Двое стражников двинулись следом, замкнув процессию. Король молчал, а советник не задавал вопросов, зная, что всё прояснится в своё время. Они спустились по спиральной лестнице, прошли мимо покоев Кирса и Андры, свернули в короткий коридор, который вывел их на открытую галерею, что соединяла Королевскую башню с другой частью замка. Оттуда двинулись в широкий коридор и тут же повернули к лестнице, что вела к небольшому внутреннему дворику, через который можно было попасть к конюшням. Слуги бросились седлать лошадей, но Нисам распорядился подать простую карету без гербов, и вскоре они выехали из замка. Город постепенно обступал их. Небольшая полоса деревьев и кустарников, что окружала замок, отделяя от городских построек, быстро закончилась, дорога стала уже, хоть и позволяла легко разъехаться двум повозкам, а за окном поплыли дома горожан. Карета наполнилась звуками: грохот мостовой, голоса, обрывки музыки и песен, что долетали из трактиров.
Поворот-другой – и показалась главная площадь с фонтаном, самым большим в Кастельтерне: огромная, наполненная водой чаша, а перед ней – высокая мраморная фигура длинноволосого и полуодетого атлета в окружении морских коней и водяных дев. Первые дули в странные трубы, похожие на морские раковины. Вторые бросали под ноги атлету венки из цветов. А тот будто не замечал их, глядел вдаль, вытянув одну руку, и с неё с шумом стекала вода.
А вокруг бурлила жизнь. Прачки выполаскивали бельё, мальчишки резвились в бассейне, поднимая тучи брызг, чернорабочие черпали воду. А ведь когда-то всё было иначе, и это был не просто фонтан, а источник, к которому шли за исцелением… И король вдруг увидел себя, стоящего здесь с младенцем на руках, готовясь показать его многотысячной толпе и объявить его имя – Кирс Клетис… Он недовольно отвернулся, желая прогнать видение, глаза его потемнели – почему-то прошлое решило напомнить о себе именно сегодня. И это начинало беспокоить.
Карета свернула на узкую улицу, что вела к южным воротам, прохожих становилось всё больше, и король задёрнул шторки, то ли прячась от чужих глаз, то ли от самого города, чтобы тот не подсунул другое неприятное воспоминание.
– Гостиницы уже забиты, и в городе много чужаков, – подал голос Термий. – Что поделать, турнир… Все хотят поглазеть или подзаработать. Я усилил караулы. И в городе, и в замке.
Нисам лишь кивнул в ответ. Да и что обсуждать? Для него турнир был лишь данью традициям, король делал то, что полагалось по статусу. Пятнадцатый день рождения принца не мог обойтись обычным праздником. Хотя король предпочёл бы ограничиться простым ужином без гостей, артистов и танцев – не любил, когда город, и тем более замок, наполнялись людьми, а все эти празднества и обязательные ритуалы раздражали его. И он мог сделать по-своему, но это вызвало бы столько вопросов и пересудов, что король предпочёл турнир. Ни к чему лишнее внимание.
– Через неделю всё вернётся на круги своя, – пообещал Термий, словно прочитав его мысли.
Шум на пару мгновений притих, а звук колёс стал гулким – они выехали из города. Карета свернула с мощёной дороги на травянистую тропинку, что вела к месту, которое подготовили для турнира, и остановилась чуть поодаль. Нисам, не дожидаясь, пока возница откроет дверь, вышел и огляделся.
На расходы казна не поскупилась. Арена казалась огромной. Высокие трибуны расположили в форме круга, снаружи задрапировали бархатом и украсили разномастными гербами. На длинных шестах уже развевались знамёна тех знатных домов, что прислали рыцарей для состязаний. Король даже приметил среди них гербы Ла́ндрии и Ци́лии, ближайших соседей. Вокруг арены теснились палатки для гостей и участников, и в них суетились слуги. Было шумно и людно. Заканчивались последние приготовления, стучали молотки и кувалды, визжали пилы. Где-то ставили подмостки для циркачей и актёров, где-то налаживали походную кузню. Нисам двинулся вперёд, к арене.
– А что лорды? – спросил он.
– Не ошибусь, предположив, что они прибудут в последний день, – отозвался Термий.
– Как всегда, – усмехнулся король. – Оно и к лучшему.
– Когда будет объявлено о свадьбе? Конец турнира – прекрасный повод.
Нисам покачал головой:
– Не знаю, мой друг. Не знаю…
– Андре шестнадцать…
– Я умею считать, – холодно произнёс король и остановился.
– Простите, повелитель. Я лишь хотел сказать, что у Арасии мало верных союзников. А две свадьбы могут многое изменить в расстановке сил… – поспешил пояснить Термий. И с улыбкой добавил: – К тому же я уверен, и Кирс, и Андра будут рады такому решению. Насколько я знаю, они не очень-то горят желанием стать мужем и женой.
Нисам рассеянно кивнул, соглашаясь то ли со всем сказанным, то ли с последней фразой. Термий верно мыслил, им нужны союзники. Он кретин, если считает, что подобная мысль не посещала Нисама. Но если Андра выйдет замуж за сына одного из соседних правителей, ей придётся уехать из Арасии. В этом-то и была опасность. Да, можно женить Кирса на принцессе с севера, а Андру выдать за одного из местных лордов и оставить в замке. Вот только это решение тоже казалось безнадёжным. Это сейчас Андра может капризничать, выдумывая себе проблемы. Но одно дело стать королевой, а другое – остаться при дворе в непонятном статусе, без права на корону, но с возможностью наблюдать, как её место занимает другая. И кто знает, что взбредёт в голову девчонке, которую вырастили с мыслью, что она будет восседать на троне. Но больше всего Нисама страшило другое – то, что могла узнать Андра, оказавшись за пределами Арасии, где ничего не будет сдерживать спящие внутри её силы.
– Андра красива, в танцах и стрельбе из лука ей нет равных. И она королевской крови. Но ей шестнадцать, её сверстницы уже первенцев нянчат, – осторожно повторил Термий. – Сейчас многие семьи с радостью согласятся на брак с ней. Но ещё немного – и она мало кого заинтересует…
– Она останется в Кастельтерне, – отрезал Нисам.
– Но…
– Ты помнишь, чья она дочь? – прошипел он. – Помнишь, что стало с её родителями, как они погибли? Андра не покинет Кастельтерн. Мы объявим о свадьбе в последний день турнира.
Нисам видел, что Термий не согласен, но ему нечем возразить. Он благоразумно промолчал и склонился в лёгком поклоне, давая понять, что примет и исполнит любое решение повелителя. Нисам одобрительно кивнул и хлопнул его по плечу.
– Но раз тебя так волнует судьба Арасии, мой друг, у меня будет особое поручение для тебя.
– Я ваш верный слуга, повелитель.
– Меня беспокоят ламарские дикари. Слишком долго мы не обращали на них внимания. Пора это изменить, пока не стало поздно. Хочу знать, что там происходит. Отправь своих лазутчиков тоже. Узнай… Всё, что сможешь. Слухи меня не интересуют, только факты. О чём говорят, к чему готовятся, о чём молятся и какие ритуалы проводят. Даже что едят на завтрак и с кем спят их предводители. Любой пустяк может быть важен. Что-то изменилось. Хочу знать, что они затевают.
– Понимаю, – кивнул Термий.
– Вот и славно, – улыбнулся Нисам и шагнул к арене. – Пойдём, я хочу взглянуть на королевскую ложу.
Глава 3
Большие надежды
Сашка
Сидя за спиной Кирса, Сашка отчаянно старался не свалиться. Лошадь шла неспешным шагом, но верхом Сашка ехал впервые, и ощущения были непривычными. Казалось, любой поворот, любое движение могут стать фатальными, поэтому он крепче цеплялся за одежду Кирса, пытаясь преодолеть не только страх, но и лёгкое смущение – Сашка никогда не любил находиться столь близко к малознакомым людям. Но выбора не было – перспектива рухнуть под копыта других лошадей не радовала.
Они ехали впереди внушительной кавалькады разодетых людей, пеших слуг и знаменосцев. Лаяли бесчисленные охотничьи собаки. Не успев нарезвиться за время охоты, они то уносились вперёд, заприметив какую-то мелкую живность, то отставали, устраивая возню. А где-то позади ехала повозка с тушей оленя и другой добычей. По одежде, по отношению и взглядам окружающих Сашка начинал догадываться, кого повстречал в лесу, но не это заботило его сейчас – он снова задавался мыслью, где очутился и чего ждать от этого места. И если раньше его одолевали сомнения и страх перед будущим, теперь появилась робкая надежда. Сашка гнал её, но она росла и крепла с каждой минутой, из-за неё он подмечал новые детали и всё больше и больше убеждался в своей правоте. Теперь Сашка точно знал, что оказался здесь неслучайно: голубое одеяльце, что лежало за пазухой, было из этого самого мира, а значит, и подвеска тоже. Он понял это не только по реакции Андры и Кирса – он узнал гербы на знамёнах, точно такие же, как вышитый на его одеяле – вставший на дыбы и расправивший крылья пегас. Сашка боялся думать, что в замке может встретить своих родителей, а то и вовсе оказаться родственником короля или даже его сыном. Ведь могло же быть так, что король захотел скрыть бастарда? Может, Кирс – его сводный брат? Или Андра – сестра? А ещё Сашка вдруг понял, что если раньше в нём жила обида на родителей, что бросили его на произвол судьбы в младенчестве, что не хотели его, сейчас она поутихла, а желание разыскать их, напротив, окрепло. Ему столько хотелось узнать: почему он вырос в детском доме, зачем его отправили в другой мир и как у него оказался волшебный кулон. Что он вообще означает? Может, ему оставили «обратный билет»? Может, всем этим родители хотели уберечь его от опасности? А значит – любили. Это были очень приятные мысли, хотелось окунуться в них с головой, хотелось в них поверить. Но как Сашка ни запрещал себе думать и надеяться, радостное волнение росло в груди и не унималось.
За этими размышлениями дорога пролетела незаметно. И только когда за спиной раздался торжественный звук горнов, возвещавших об их прибытии, Сашка встрепенулся и стал жадно глазеть по сторонам. Лес остался далеко позади, они ехали по дороге среди пшеничных полей и виноградников, а вдали, на возвышенностях, виднелись редкие фермерские дома, а воздух пах до того вкусно, что хотелось дышать полной грудью до головокружения.
Андра поймала Сашкин взгляд, указала рукой и звонко крикнула:
– Добро пожаловать в Кастельтерн, Саша из Петербурга!
И Сашка увидел его. Дома тесно облепили высокий каменистый холм и, казалось, росли из него, до того трудно было понять, где заканчивается скала и начинаются стены. Тут и там стремились к облакам высокие квадратные башни, точно свечи на праздничном торте. А на самой вершине холма, величественный, стоял королевский замок. День близился к вечеру, солнце неспешно садилось, окрашивало каменные дома в жёлтый и терракотовый, и город показался Сашке ошеломительно, сказочно красивым. Горн пел снова и снова, а Сашка не мог оторвать глаз от Кастельтерна, разглядывал приближающиеся дома с черепичными крышами, высоченные башни…
– Смотрите! Там! – воскликнул он вдруг, разглядев, как вокруг одной из башен кружат белоснежные крылатые существа. – Это же…
– Пегасы! – рассмеялась в ответ Андра.
– Белые, – выдохнул Сашка.
– Через несколько дней рыцарский турнир, теперь каждый день тренировки! – бросил через плечо Кирс и задорно пришпорил лошадь. – Андра, догоняй!
– Ну нет! На этот раз тебе не выиграть!
И они помчались во весь опор, так что Сашка изо всех сил вцепился в Кирса, стараясь удержаться на лошади. Но за Андрой им было не угнаться! Она опередила их на корпус и первой ворвалась на тесную улочку, заставив шарахнуться прохожих, и, к Сашкиному облегчению, сбавила ход.
– Нечестно! Нас двое на лошади! – воскликнул Кирс, догнав её.
– Твоя была идея… – Андра гордо повела плечами и потрепала по холке своего коня.
За спиной снова запел горн, и они, не дожидаясь остальных, двинулись дальше, к вершине холма, по узким мощёным улочкам, мимо застывших в почтительном поклоне прохожих, многие из которых поглядывали на Сашку с любопытством, мимо рынков и площадей, мимо огромного фонтана, в котором шумные прачки полоскали бельё. Сашка залюбовался высокой мраморной статуей мужчины, с чьей протянутой руки стекала вода, хотел разглядеть окружавшие его фигуры, но Кирс свернул на соседнюю улицу, и площадь с фонтаном скрылись из виду. Наконец они въехали в высокие ворота замка и оказались на просторном дворе. Тут же подбежали конюхи и засуетились слуги. Кирс дождался, когда Сашка неуклюже сползёт с лошади, спрыгнул сам и передал поводья конюху. Неожиданно дружески хлопнул глазевшего по сторонам Сашку по плечу:
– Пойдём, найдём тебе комнату. И переодеть тебя не помешает – нельзя в таком виде явиться перед королём. Что это вообще за одежда? Никогда подобного не видел! В этом твоём Петобурге все так ходят?
– Ага, – машинально буркнул Сашка, бредя следом за Кирсом и разглядывая всё вокруг. Никогда раньше он не был в королевском замке, да вообще в замке, если, конечно, не считать несколько экскурсий в Эрмитаж, который всё же был дворцом, и похода в Михайловский замок, в котором от былого замка мало что осталось. Здесь же, в Кастельтерне, всё было другим, настоящим, а главное – живым. И Сашка без стеснения разглядывал высокие каменные стены, местами поросшие вьюнком и вечнозелёным плющом, разномастные окна с изящными коваными решётками, людей в непривычной одежде. Всё казалось нереальным, но прекрасным.
– И не глазей ты так по сторонам! Точно всю жизнь в лесу провёл! Что вообще в твоих краях происходит? – пытался осадить его Кирс, но без толку.
– Угу, – машинально отозвался Сашка и обернулся, чтобы взглянуть на какую-то девчонку. Не то чтобы она была красивой, просто голову покрывал чепец, показавшийся Сашке очень забавным, – на него-то он и загляделся.
– Только королю так не отвечай, – хмыкнул Кирс. – Говори «да, повелитель» или «да, ваше величество».
– Да, ваше величество, – послушно повторил Сашка, не особо вникая, о чём вообще идёт речь, – теперь его куда больше интересовали доспехи стражников. У каждого на груди красовался такой же пегас, как и на гербе.
Кирс покачал головой и закатил глаза.
– Петербург, кстати, – культурная столица! – невпопад возмутился Сашка, осознав наконец услышанное.
– Оно и видно, – усмехнулся Кирс и продолжил наставления. – Ко мне положено обращаться «ваше высочество» или «наследный принц». Но наедине позволяю звать меня просто «принц Кирс».
Сашка встал как вкопанный:
– Так ты сын короля?!
Не то чтобы он не догадывался об этом, но всё же новость слегка ошеломила, а может, и та будничность, с которой говорилось об этом. Кирса же Сашкина реакция сильно развеселила, и он расхохотался в голос.
– А Андра?
– Ее называй «принцесса Андра», – поправил Кирс. – Она моя кузина. И невеста.
Сашке показалось, что последние слова он произнёс с ноткой недовольства или грусти. И немудрено: что за дикие нравы, как можно жениться, если они родственники? И всё же он осторожно поинтересовался:
–
