Оглавление

Языки пламени, словно голодные псы, жадно обгладывают поленья. Костер согревает тело, но сердце в ознобе и трепете. Книга на моих коленях — непознанная Вечность, тайна Творения, Бытие, в обложке из кожи древнего ящера. Выпуклый металл иероглифов теплеет от прикосновения пальцев. Книга оживает, пульсируя и нервно вздрагивая. Ее тепло охватывает тело и овладевает сознанием, и я вновь переживаю историю Вселенной.

*****

Прошу прощения, забыл представиться — Антар, Император Хаоса. После осмысления прожитых мною веков, я пришел к выводу о необходимости описать мой опыт. К этому шагу меня так же подтолкнул Великий Змей — Истинный Творец и Владыка. Когда мне, как императору, было дозволено ознакомиться с библиотекой Змея и ее сердцем — «Книгой Змея», — вся моя прежняя жизнь, борьба, страдания наконец обрели смысл и ее множественные нити соткали материю. Я обрел смысл бытия и цели для борьбы. Понял, где истинное зло и в чем кроется добро, что есть Я и Другие.

Эта книга расскажет Вам о начале моего пути. Но, я намерен, насколько у меня хватит сил и времени, ознакомить читателя со всей историей воплощений моего «Я», где моя жизнь будет лишь фоном для мировых событий. Цель этой работы — научить отличать истинное зло.

Но давайте все по порядку.

*****

Книга, отсканировав мое сознание, открылась. Я слился с сознанием Великого Змея.

Создатель проснулся. Тени снова стерли и поглотили его творение. Четыре эпохи борьбы были напрасными. Прежние ошибки и горечь разочарования. Но Тени погибают, уничтожив основу, а Создатель вновь начинает загрузку, уже пятую. «Надо найти путь к победе над Тенями, они не сила, а ошибка, сбой, вирус. "Сознание Змея разворачивается, энергия превращается в материю. Начинается пятый сон.

*****

Императором я стал не сразу, хотя и по факту рождения. В этот мир меня затащили интриги родственников и великая цель Змея. По сути — я сбежал от своих, ставших чужими, не врагами, а другими. Я хотел изменить Порядок Бытия, и не понимал многих поступков ближних. Был рьяным сторонником консервативных идей, которые разбивались о стену реальности и фактов. Враги — внушенные и реальные, превращались в товарищей. Друзья отвращали своей твердолобостью. Желание перемен было в крови, но тогда я не знал, что это была кровь Хаоса.

*****

Мое последнее воплощение в мире людей, на планете, которую Вы называете Земля, а мы, существа Внешних миров, Та*ри, помогло поставить все на свои места. Это время больших перемен в моей судьбе. Я учился вместе с моим носителем. Впервые я был женщиной, что дало осознание мира совершенно с иной стороны. Я познал радость материнства, любовь, измену, с иной — женской точки зрения. Быть простым человеком в мире людей, позволило мне лучше понять Великий Замысел, своих братьев и найти ответ на задачу Змея: «Как освободить Вселенную от Теней? Как не дать произойти новому стиранию?»

*****

Сознание Змея, как и новая Вселенная, в момент своего рождения — это мельчайшая единица энергии, точка в пустоте. Начинается сон — загрузка. Точка наполняется информацией и начинает испускать энергию, порождающую пространство для предстоящей материализации. Когда количество информации в первичной точке доходит до максимума, она взрывается, и потоки энергии превращают пустоту в первичную материю, загруженную информацией четырех эр. Это первый этап Создания.

Теперь загруженная информация начинает разворачиваться, преобразуя материю. Это мир великого Творца — Змея — Хаос. Он в вечном движении — это творческий котел для иных миров. Это Прародина всего сущего.

Перед каждой новой загрузкой Змей анализирует прошлые ошибки и вносит коррективы в План. Он воссоздает погибшую Вселенную, ее население, дает повториться всему, но с поправкой на осознание ошибки, дает шанс сущему в борьбе с Тенями.

*****

Тени — так мы называет существ антимира. Они, как тени нашего сознания, всегда с нами, но, как и любые тени, они есть лишь при антагонизме света и тьмы, добра и зла. И как тень исчезает в полдень, или при полной мгле, так и Змей каждой новой эрой, дает шанс на уничтожение первичного зла, антагонизма миров. И в этой игре ставку сделали на меня, но осознание этого пришло только теперь.

*****

Хаос обретает формы — это мир множества реальностей, подвижная форма существования материи. Это кристаллическая основа мироздания. И в центре его — сознание Змея. Это конец второго этапа творения. Первое поле для игры готово. Пришло время для создания игроков. Змей разделяется — он творит свою противоположность Таё — дочь Создателя, — его женская ипостась. Он наделяет ее силой творчества — она порождает первых игроков — это короли и королевы Хаоса, великие Первые Сущности — соправители. Роль этих сущностей — творить из материи Хаоса миры, — самостоятельные Вселенные. Они творцы многомерного мира, хозяева параллельных миров. Они вечные и возвращаются в сознание Змея лишь с концом Великой Игры.

Это шесть пар Творцов. Потомки этих пар создают свои миры или вольны жить в старых, они свободно перемещаются в мирах и могут принимать образы обитателей миров, поселяться в носителе.

Теперь они определяют судьбу Творения, и от их взаимоотношений зависит конечный результат эры.

*****

Для нашей истории важны две пары. Именно они и явились первичной ошибкой программы, которую я стараюсь исправить все свои воплощения.

Первыми Та*ё породила Сетема и Ирму, затем Антара и Лаки. Основоположниками остальных хаоских родов были Краус и Грея, Боур и Ма *я, Фоб и Зо*я, Смирт и Цера. И поныне хаоские семьи относят себя к тем или иным прародителям.

Первым Императором Хаоса стал Великий Змей и по правилу, им же созданному, он передал свою власть старшему сыну дочери. Император, входя на престол, должен пройти обряд слияния сознания со Змеем, обретая через него силу Творца, имея постоянную связь с Создателем.

Итак, старший был Сетем. Они с супругой приняли на себя правление Хаосом, а остальные поклялись ему в верности и разошлись по своим мирам. Каждый был занят благоустройством своей Вселенной, не особо утруждая себя проблемами соседей. Чего не скажешь о Сетеме и Антаре.

Хотя каждый из братьев получил одинаковые возможности для творчества и неограниченные ресурсы, не все были одинаковы по сущности. Каждый нес свой образ, каждый был особой личностью. Змей наделил их равной силой творчества, но в Игре каждый получил свою харизматическую Роль в возвышении над которой, собственно, и скрыт ключ к победе над Тенями.

2.

Император заперся в кабинете. Уже несколько часов, как его широкие шаги измеряли мягкий ковер по всем направлениям. Стража боялась нарушить покой правителя малейшим шорохом. «Император думает!»

Да, Сетем думал, но не о государственных проблемах. Его сознание занимал вчерашний бал, устроенный в честь дня рождения Айден — первой дочери, будущей матери наследника. Шум и краски праздника остались в прошлом, но образ нежный, волнующий, сексуальный, — образ Лаки, жены его брата Антара, не давал покоя. Сетем вновь и вновь прокручивал ленту воспоминаний.

Он сидит на троне, оплетенном изображениями змей, в их глазах горят рубины. На голове Императора обруч в виде змея, глотающего свой хвост, на груди золотая цепь с символами Хаоса -огромный рубин в пасти Змея. В общем — при полном параде. По правую руку — красавица-жена. Ее черные кудри струятся по белой коже шеи, плеч, ниспадают на грудь. Она прекрасна, он любит ее, счастлив рождением дочери. Чета принимает поздравления от родственников и знати. За недолгое время их правления, Владыки Хаоса неплохо обустроили свои миры, создали множество творений, схожих по образу с создателями, и вовсе на них непохожими. Они играли как малые дети своими созданиями, творя мозаику жизней — образов.

К тому же и сами владыки могли трансформироваться в любой понравившийся им образ. Так что, перед взором Императора проплывали восторженные лица, скалившиеся в любезной улыбке морды, рога, хвосты, ладони, рукоплещущие матери и дитя. Эта вереница образов проходила в сладкой дымке. Сетем уже привык к пестроте его владений и не особо уделял внимание разношерстной толпе, наполняющей тронный зал. Но вот объявили о прибытие его брата — близнеца Антара с женой Лаки.

Все пары, созданные Змеем и Таё, уже обзавелись наследниками, а эти все медлили. Их мир находился на самом краю Хаоса и Сетем не был там частым гостем. Ему докладывали, что Антар уделял много времени благоустройству своего мира и очень любил своих созданий, похожих на своего творца. Его мир зелен, — там много рек и озер, много цветов и птиц. «Надо посмотреть!» -говорил себе Сетем и вновь забывал о брате. Антар, в отличие от своих братьев, не отличался любовью к шуму двора и сторонился его не показываясь лишний раз в замке Императора. Он наслаждался своим миром.

— Владыка Антар с женою Лаки, — объявил привратник.

Сетем повернул голову к двери и готовился встретить брата милой улыбкой, уготованной всякому гостю в этот день. Он теряет ощущение времени, он видит только эти золотые змейки — локоны, прозрачную, белую как самый чистый мрамор, кожу плеч, высокую грудь, схваченную лифом серебристого платья. Оно, словно кожа змеи, облегает и струиться по телу, придавая его формам столь притягательный вид. Чуть пухлые губы маленького ротика приоткрылись в приветливой улыбке. Маленькие белые зубки, раскосые, кошачьи глаза, пушистые ресницы, тонкие пальцы, нежные, обнаженные руки.

Сердце бешено колотиться, он машинально отдает поклон головой прибывшим. Что он приветливо говорил гостям -весь бал как в тумане. Император видит только ее.

Пары кружатся в танце. Музыка льется со стен зала, воздух наполнен ароматом фиалок и роз. Все счастливы, все веселятся. Боль поселилась лишь в одном сердце, а новое чувство породило в сознании Императора — ревность, зависть к брату -близнецу. Это он сейчас обнимает ее нежный стан. Он ласкает ее каждую ночь. Ему отдает она свои жаркие поцелуи и ласки.

Сетем мысленно раздевает прекрасную богиню, ласкает ее нежное тело. Руки ощущают упругость форм.

Невыносимо сжимает грудь, хочется кричать, бежать. Он хочет быть с ней, он ненавидит того, кто рядом с богиней его мыслей. Задыхаясь, весь в поту, он покидает тронный зал, уходит в сад и бродит там до отъезда гостей, пытаясь охладить свой пыл потоком свежего весеннего ветра.

Гости не сразу заметили отсутствие хозяина, да и без него веселье длилось до утра. Хозяйка была мила, но немного рассеянна. Ирму встревожило поведение мужа, она пыталась выяснить причину его поспешного бегства с бала. Посланный за ним слуга, так и не нашел Императора, что еще больше встревожило его супругу. Но роль хозяйки бала не позволяла терять лица и показывать свои чувства.

Лишь поздним утром Сетем вернулся во дворец. Мимоходом поцеловал жену и дочь. И заперся в своем кабинете.

*****

Мягкий ковер поглощал звуки шагов Императора, сложный узор пополнился протоптанными дорожками, результатом многочасовых раздумий. Он боролся, он честно боролся с искушением, но боль раздирала его душу. Змей начал Игру, и он был лишь фигурой на доске, которая должна была сыграть свою роль. Внутренняя борьба, первая в этой игре была вновь проиграна, как и прежние четыре раза, колесо закрутилось.

— Я хочу ее. Пусть он мой брат! Я Император! Мое право получать желаемое! Что за глупая формальность — чужая жена. Чем я хуже Антара? Что лучше: быть женой одного из Владык или императорской любовницей? Она ведь не глупая. Лаки — дочь Хаоса и поймет всю выгодность моего предложения. Но я не хочу ждать, убеждать, тратить время. Все это потом. Главное — добиться желаемого! Как получить это тело?!

В это время Сетем оказался перед зеркалом. Огромное, во всю стену зеркало в золотой раме отобразило воспаленный взгляд Императора, идеальные черты его мужественного лица, слегка растрепанные черные волосы до плеч. Он видел перед собой высокого, статного, красивого мужчину в расцвете сил с пылающим желанием взором. Он видел… Антар!

— Силы Создателя! Мы же похожи с ним как две капли в бокале. Вот ответ на мои молитвы. Слава Создателю! Он оказал мне великую услугу в столь щекотливом деле.

План соблазнения стал выстраиваться в его сознании.

*****

Победи тогда в себе Сетем чувства и желания плоти, не встань он на скользкую тропу лжи и предательства, история Вселенского Порядка была бы иной. Это была Игра. Змей дал Сетему шанс не преступать черту за которой следует череда неотвратимых последствий, приводящих в конечном результате к победе Теней. Тогда был шанс переиграть ошибку.

*****

В свои владения Антар вернулся с какой-то необъяснимой тревогой. Он заметил странное поведение брата на балу. Казалось, что у Императора лихорадка, но Создатели не подвержены болезням и времени. Его насторожил затуманенный взгляд Сетема, обращенный к Лаки.

При воспоминании о ней начинало сильно биться сердце, кровь приливала к щекам, сладкая нега охватывала тело. О, как он любил ее! Какое блаженство быть в ее объятиях, ощущать запах тела. Его руки и губы знали каждый дюйм ее прекрасного тела. Ее нежные руки, губы так страстно дарили любовь и ласку. В момент слияния, казалось — они одна плоть, одна душа, одна живая, струящаяся энергия. И это блаженство было безмерно.

Лишь одно омрачало их счастье — отсутствие детей. Но в ночь накануне бала у Императора, после момента блаженства, сжимая мужа в жарких объятиях, Лаки шепнула ему на ухо: «Я жду наследника!» Для Антара это стало продолжением блаженного мига любви. Их губы слились в нежном поцелуе. Лишь одно кричало сердце: « Я люблю тебя!» Он был счастлив, но это счастье вдруг затмила туча предчувствий, тревог. На бал они прибыли в числе последних. Хотя шагнуть из мира в мир и не представляло большого труда, но что-то ему мешало, удерживало. Он как женщина копошился и прихорашивался перед зеркалом, выбирая одежду, психовал. Готов был все бросить и прикинуться больным. Решительно, на бал Антар ехать не хотел! Но Лаки, она любила бала, танцы. Она была богиней танца. Как долго она готовилась к этому балу, сшила сногсшибательное платье, изучала новые танцы, подобрала украшения. Лаки радовалась предстоящей поездки как ребенок новой игрушке. И он сдался. Они там были, танцевали. Она всех поразила, восхитила, обворожила. В общем, добилась своего — она звезда Хаоса! Как ей это грело душу. Она была на седьмом небе от счастья. Вся просто светилась. Антар же выглядел мрачнее тучи. От его дурного настроения испортилась погода. Неделю лил дождь, темные тучи покрывали небо плотным одеялом. Он что-то чувствовал, что-то, темной тенью, подкрадывалось к его счастью. И он не знал, как его защитить.

*****

— Это не любовь, а похоть! Чистое желание секса. Желание обладать драгоценною вещью. Самцовское чувство первенства и собственности. Да, конечно, я сделаю больно своему брату, но как бы там не вышло, я — Император и я хочу! Как объяснить это при Дворе? Объяснять!! Я Император Хаоса, сын Великого Змея! Что я должен кому-то объяснять! Да и кто посмеет мне перечить… кроме совести? Но с этой занозой я разберусь потом. План, план. Я должен придумать план!

*****

Антар и Лаки завтракали на балконе южного крыла замка. Настроение Владыки понемногу возвращалось в прежнее русло, тревога постепенно рассеивалась. Хотя, где-то там, на глубине колодца бессознательного, шевелилась черная тень. Прошло больше недели после бала, грозовые тучи уступили место ясному солнцу. Пели птицы, и аромат сотен цветов наполнял Дворец. Шелест листвы успокаивал нервы. Мир и любовь вновь вступили в свои права.. Белый мрамор пола отражал солнечные блики. Тюльпаны и фиалки услаждали своим ароматом и видом чету Создателей. Лаки сама собрала букет, и теперь он радовал взор, эффектно смотрясь на фоне мрамора балкона. Завтрак подходил к концу, когда Антар уловил характерные пульсации в центре лба — это был вызов, приглашение к разговору от одного из Владык. Он закрыл глаза и сфокусировал свое внимание на потоке сигналов. Сам Император искал с ним встречи.

— Я отлучусь не надолго, дорогая! — сказал Антар жене и поцеловал ее в губы.

— Что-то случилось, милый?

— Кажется, что-то важное. Император желает меня видеть.

— Ты скоро вернешься? — она нежно ему улыбалась.

— Я буду очень стараться поскорее вернуться к тебе, любимая.

Антар направился в кабинет, где имелся походный портал перехода. Набрав код, он вошел в святящийся круг на полу. Браслет на запястье в виде змеи загорелся красным глазком и перебросил хозяина к месту встречи.

*****

Антар ожидал попасть в покои Императора, но очутился в полутемном, освещаемом лишь догорающим факелом помещении. Здесь пахло сыростью и плесенью. Стены и пол покрывала влага и слизь. С потолка капала вода, превращаясь в лужи, хлюпающие под ногами. Факел угасал, и вскоре пространство погрузилось во мрак. Антар превратился в слух. Пришлось перефокусировать свое зрение, изменив форму. Теперь он напоминал смесь человека и кошки. Лишь его глаза светились во мраке подземелья. Осторожно обойдя помещение по периметру, Антар понял, что находится в ловушке. Отсюда не было выхода. Каменный саркофаг должен был упрятать Владыку на долгие годы. Поток чувств и мыслей в мгновение промчались в сознании. Ярость и боль стали доминантами. Он не бросался на стены, не грыз камни, не выл и не проклинал. Он весь превратился в подобие окружавшего его камня, стал точкой ярости и презрения. Горящим огнем мести.

*****

По подземному переходу Сетем пробрался в нижние комнаты Дворца, а оттуда в пещеры, на склоне горы Этем, где и располагался его Дворец. Пещеры уходили в глубь скалы и заканчивались темными, склизкими, заполненные затхлым воздухом, карманами. В одном из них он установил личный портал перехода и обрушил огромный сталактит, полностью перегородив им выход. Еще одно движение и оставшиеся щели, под усилием воли Императора, слились в цельный камень. Камера ожидала заключенного.

*****

Вернувшись тем же путем в свой кабинет, Император послал сигнал связи Антару.

— Приветствую тебя, мой брат! — тон его голоса был мягок и приветлив. Он мурлыкал как кот, предвкушающий полакомиться жирной мышью.

— Приветствую тебя, мой Повелитель! — отозвался слегка настороженный, но бодрый голос Антара.

— Возникли кое — какие проблемы с пространством и я решил созвать братьев на совет. Так хочет Змей! Будь любезен, как можно скорее прибудь ко мне во Дворец. Я оставлю открытым личный портал, — промурлыкал Сетем.

— Разумеется, о чем речь! Скоро буду! — Антар прервал связь и попрощавшись с женой, ушел в свой кабинет.

*****

Сетем радостно потер руки и облизнул пересохшие губы. Его бил тревожный озноб, лоб покрылся испариной. Он мысленно уже представлял близость с Лаки, больше не о чем другом не в силах думать. Выждав несколько мучительных часов, в течение которых, якобы, продолжалось собрание Владык, Сетем вошел в портал, набрал на браслете код мира Антара и вышел в его кабинете, благо тот оставил портал открытым в надежде скорого возвращения.

Сетем оглянулся по сторонам.

— Так, теперь я Антар. Главное, чтобы Лаки ни чего не заподозрила хотя бы какое-то время, а там будем действовать по обстоятельствам. Про Совет я что-нибудь совру. Поужинаем, прогуляемся. Запудрю ей мозги какой-нибудь романтикой, а дальше…, — он зажмурил глаза и сладостно муркнул.

Комната была обставлена скромно, но со вкусом. Здесь не было помпезности и чрезмерной роскоши присущей Императорскому дворцу. Дубовый стол, инструктированный янтарем, с ножками в форме поднимающихся по стволу дерева змей. Несколько выполненных в том же стиле кресел и множество шкафов с книгами.

Антар все имеющиеся в расположении хаоса информационные кристаллы скопировал и перевел в книги. Это была его страсть — переводы и изучение хроник. Он путешествовал во времени созданных Вселенных и собирал их рукописи, наблюдал их историю. Его тайным замыслом было создание своего идеального мира, и в событиях предстоящих времен он пытался найти ответы для решения этой задачи.

Дверца гардероба была чуть приоткрыта — Антар торопился к Императору. Сетем выбрал, на его взгляд, наиболее простой костюм, переоделся и, как ни в чем небывало, вышел из кабинета. Проблема была с ориентацией на местности — один или два раза он был у Антара и плохо помнил расположение комнат. Поэтому, стараясь быть незамеченным, он провел для себя экскурсию по дому соперника. На этаже, рядом с кабинетом, располагались спальни для гостей, а в конце коридора спальня супругов. Ее интерьер был выдержан в сочетание тонов мореного дуба и красного дерева с гранатовой инкрустацией. Тяжелые портьеры скрывали в полумраке широкую кровать с множеством мягких подушек. В углу комнаты располагался камин, рядом с ним софа и пуфики. Вся атмосфера помещения призывала к нежности и близости.

Верхний этаж был залом для совершения магических ритуалов и опытов — творческая лаборатория Владыки. На втором этаже был тронный зал и столовая с балконами для прогулок, обвивающих дворец по кругу. Нижний этаж для слуг, кухни, хозяйственные помещения и оранжерея с бассейнами и тренировочными залами. Владыка должен быть всегда в форме: Антар занимался фехтованием, много времени уделял физическому совершенству не гордыни ради, Владыки и так совершенны, а ради самоконтроля и удовольствия от работы мышц.

Ознакомившись с жилищем Антара, Сетем отправился на поиски его красавицы- жены. Встретив одного из слуг, он поинтересовался, где сейчас хозяйка и, ничего не подозревавший парнишка, сообщил, что его госпожа отправилась погулять у озера и еще она велела, как только вернется хозяин, сообщить ей и накрывать на стол к ужину.

— Так чего же ты медлишь? — грубо ответил Сетем. — Исполняй приказания госпожи. Я вернулся и голоден.

Слегка ошарашенный грубым тоном хозяина, парень поспешил выполнять приказ. Антар не позволял себе грубого обращения со слугами, хотя и был строг. Слуга списал грубость хозяина на период депрессии, который, как он решил, еще не полностью прошел. Найдя Лаки, слуга передал ее весть о возвращении Антара и бросился предупреждать служанок, что пора накрывать на стол.

Тем временем, Сетем вышел из дворца и зашагал по широкой дубовой аллее вдоль озера в надежде встретить свою красавицу. Встреча не заставила себя долго ждать. К нему из сени раскидистых дубов вышла златовласая дева, богиня его сердца, Владычица его помыслов, желанный сладостный плод. Лаки была одета по домашнему, как любил Антар — свободная без лифа туника позволяла телу дышать не стесняя движений. На одном плече одежда крепилась серебряной пряжкой, а другое оставалось открытым. Тонкий веревочный пояс слегка прихватывал материю у бедер. Туника заканчивалась чуть выше колен и имела боковые разрезы, позволяя любоваться стройными ножками хозяйки. Волосы Лаки подняла пучком на затылке и только несколько прядей щекотали ей спину и плечи. На ногах сандалии с такими же, в форме змеи заглатывающей свой хвост, застежками, как и на тунике. Она шла вся сияя в лучах вечернего солнца, с букетом голубых цветов, отражавшихся в лазури ее глаз.

Сетем остолбенел, пораженный этой дикой, вольной и чистой красотой. Она словно плыла по песку аллеи, ни чего не подозревая, любящая и счастливая.

*****

В полном мраке подземелья Антар оценивал свои шансы и анализировал ситуацию.

— Первое — зачем? Второе — почему? Третье — как отсюда выбраться? Четвертое — я порву его на куски!!

Сырость постепенно охлаждала пыл и заставляла мозг работать более определенно. С одной стороны — Владыки очень вспыльчивы -огонь Хаоса играет в крови, но с другой стороны, Создатель — Змей наделил их холодным, расчетливым умом, который, после вспышки гнева, взял вверх в Антаре.

— Сюда я переместился по личному порталу Сетема и только он мог его здесь установить. Скорее всего обратный коридор заблокирован, но стоит проверить.

Браслет не активизировался — на другой стороне его не ждали.

— Этот путь отрезан. Зрение Хаоса показывает, что вокруг лишь каменные стены и, довольно толстые. Но где я нахожусь? Я чувствую присутствие силы Сетема — значит это его мир. Ситуация сложная! С одной стороны, здесь все подчинено его воле, но с другой, — это и центр Хаоса, а значит, где-то рядом Великий Кристалл.

Великим Кристаллом хаосцы называют громадный кристалл подобный рубину, в котором содержится первичная информация. Собственно — это матрица для множества воссозданий. Кристалл содержит в себе информацию о любом обитателе Хаоса, создает банк сущностей для одухотворения новых творений Хаоса. Он восстанавливает стертую или потерянную информацию в сознании хаосца, если тот сольется с ним сознанием. Каждый новый Владыка обязан соединиться с Кристаллом, если желает полностью овладеть силой Хаоса, стать Творцом. А это значит -создавать миры, существ, управлять своей Вселенной, играть свою игру в рамках Большой Игры Змея. Мы называем Кристалл — Оком Змея или Творца. Слияние сознанием с ним подобно прогулке в потоке лавы по булыжникам пылающих пузырей. Прошедший поток до конца приобретает силу и очищается сознанием, приобщаясь к Создателю. Трус может погибнуть, так как виртуальный образ очень реально действует на сознание.

— Если я постараюсь вызвать мысленно Кристалл, то это шанс к спасению. Выход на Сетема тоже заблокирован. Да что же это твориться! — Антар недоумевал.

— Зачем Сетему меня замуровывать? Что за глупая шутка! Бред какой-то! А если не бред? Думай, Антар, думай!

Темное пятно на дне колодца сознания окрепло, обрело плотность. Интуиция не подвела, но надо понять замысел. С чем бороться и почему?

Воздух был спертым и его оставалось все меньше. Оставаться в ловушке означало неминуемую смерть — телесную конечно. Но новое воплощение лишь оттянет решение проблемы, а действовать надо быстро.

Антар сел на пол и облокотился спиной о мокрую стену своей камеры. Осознание реальности постепенно пропадало, он впал в забытье. Энергетическая сущность Владыки сканировала пространство в поисках Ока, которое как магнит притягивало внимание сущностей Хаоса. Камера, а особенно заваленная Сетемом стена, светилась от энергии заклинаний. «Их создал Император, в этом нет сомнений!» — промелькнуло в сознании Антара. — «Пробиться с помощью заклинаний не удастся. Один выход — Око!» Энергия заклинаний давила, сковывала действия. Сетем прекрасно понимал, что Антар применит все свои силы для борьбы и все предусмотрел. Антар видел — у него только два пути: уйти из тела и ждать новое воплощение, или уйти в настолько глубокую медитацию, что это было подобно смерти. Умирать он не хотел. Сущность вышла из тела, и лишь тонкая нить сознания еще объединяла ее с бренной оболочкой. Вначале Антар ощутил неясное, слабое притяжение, оно становилось все сильнее и сильнее. Он не сопротивлялся и шел к манящему теплу. Тьма ушла, уступив место слепящему свету и нарастающему теплу. Теперь его просто всасывало в воронку огня. Покой окутал сознание. И… он плывет над потоком лавы. Нет это не походило на соединение с Оком при посвящении. Ты не прилагаешь усилий, не обливаешься потом от напряжения — это просто парение, наблюдение со стороны, ощущение полной причастности к каждому атому реальности. Ты сама реальность. Огненная река обрушилась водопадом в сверкающую воронку. Резкая боль обозначила тело и сознание, словно оглушенное, на мгновение прекратило что-либо воспринимать.

Первое, что он ощутил — холод. Все тело словно прошло через мясорубку, голова болела. Глаза почти не видели, лишь кровавый туман и искры.

— Я что, умер! Да, ни чего не скажешь: веселый конец славного Антара! — он издал что-то похожее на угрюмый смешок.

Антар сел, ладони ощутили холод гладкого, как стекло пола. Боль понемногу отступала и зрение возвращалось. «Пространство, в котором я оказался действительно красное! Что это!?» Внимательно приглядевшись, Антар понял, что находится внутри Кристалла Ока. Когда первый шок от этого открытия прошел, мысли бешено забегали в голове.

— Я умер или жив? Как я сюда попал? Что со мной будет?

Дело в том, что еще ни один Владыка не проходил перевоплощения. Их жизнь только началась и подобным опытом ни кто не обладал. Око давало иллюзию слияния, но ни как не воспринималось за реальность.

— Так, из огня да в полымя! — подумал Антар и из-за отсутствия иного занятия, принялся обследовать рубиновое помещение. Трудно представить это чувство — ты внутри Кристалла. Если поднести к глазу рубин, вы увидите через него искаженный гранями мир. Но наблюдатель вне камня. Внутри ты видишь грани миров — Хаос в сжатом виде предстал перед Антаром. Каждая грань кристалла — мир, реальность, Вселенная. Кристалл живой, он растет, формируя новые измерения. Владыка, пораженный увиденным, осознал, что находиться в сознании Змея. Его разум истерично забился, и он тупо уставился в одну точку. Из этого ступора его вывел слабый шелест за спиной и присутствие чего-то большого заставило обернуться. От увиденного, Антар затрепетал. Помещение, в котором находился наш герой, медленно заполняли живые кольца тела огромного Змея. Шелестя чешуей и издавая слабой шипение, Он входил. В сиянии Ока, Змей казался тем потоком лавы, по которому проходит инициируемый. Огромная голова нависла над Владыкой. Змей медленно окружил его своими кольцами как стеной. Внимательный взгляд янтарных глаза проник в к душу гостя. Змей заговорил:

— Сын мой, Антар, ты первый, кто совершил этот полет и слился с моим сознанием столь плотно.

— Но мой Владыка, а как же инициация Императора? Разве этот ритуал не сливает с твоим сознанием? — пролепетал Антар.

— Не настолько! -пришептывая ответил Змей. -Меня слышат, но не видят. Ты в моем сознании, ты ощущаешь меня. Наши чувства слиты.

Змей успокаивал сознание сына и вскоре Антар ощутил легкость мысли и свободу.

— Владыка, я умер?

— О, нет, мой мальчик! — Змей, казалось, улыбнулся, как родитель улыбается детской глупости своего малыша.

— Что со мной происходит? — не унимался Антар.

— Ты вызвал меня и я пришел. Вытащил тебя из той мерзкой дыры и сейчас ты лицезришь меня воплоти, — вновь улыбнувшись, ответил Змей.

— Как ты можешь быть отцом не похожих на тебя существ? — спросил Антар, немного осмелев и освоившись.

— То, что ты видишь сейчас лишь одна моя ипостась, более удобная с моей точки зрения, но есть и иная. Смотри! -Верхняя часть змеиного тела окуталась дымкой и расплылась, но через мгновение дымка рассеялась и перед ошеломленным Антаром возникло существо — получеловек-полузмея. Красивый, черноволосый мужчина средних лет, отличного телосложения с янтарными глазами нависал над ним, опираясь нижней частью туловища змея о пол. Змеиное тело начиналось примерно с бедер. Гладко зачесанные назад волосы ниспадали на мускулистые плечи. Тело было смуглое и от него веяло необъятной силой. Змей сложил руки на груди, по отечески посмотрел на Антара и улыбнулся.

— Ты первым из Владык видел меня в обоих образах. А еще я могу принять облик любого сущего в ваших мирах.

Антар попятился и споткнувшись о кольца Змея, уселся прямо на живой диван, услужливо подставленный ему.

— Я, я …чем я заслужил эту честь! — лишь смог промямлить Антар.

— Ты часть моего замысла и не маловажная. В твоих силах будет помочь мне выиграть. Ты ключевая часть моего замысла, но ты ни чего не будешь знать об этом, покинув меня. Но наша встреча всегда будет руководить твоими поступками. Ты должен был умереть и возродиться позже, таков был замысел Сетема. Но я волен распоряжаться ходом Игры и ты будешь жить. До встречи, сын!

Антар не успел что-либо ответить или спросить, как перед ним открылся портал и его мягко подтолкнули в него. Еще миг и он стоял в знакомой комнате своего замка. Была ночь. Казалось, он увидел страшный сон и ни куда не уходил. Не было ни какой пещеры и сейчас он войдет в спальню, обнимет Лаки и они вместе посмеются над этим кошмаром.

*****

Завидев мужа в конце аллеи, Лаки прибавила шаг. «Как хорошо, что он уже вернулся, а то я начала беспокоиться!» — подумала она.

Как только Антар отправился на встречу с Императором, великолепное утреннее настроение Лаки как ветром сдуло. Липким покрывалом окутало беспокойство, холод сковал мысли. Хотелось куда-то бежать, кричать, звать на помощь. Разболелась голова, ком слез подкатил к горлу. «Наверное, это из-за беременности», — отмахнулась она.- «Пойду — погуляю. Прогулка должна пойти мне на пользу». Она предупредила слуг на случай возвращения хозяина, — они должны немедленно ей доложить. К обеду он не вернулся. «Он осталась в замке Императора на обед, ни чего удивительного», — успокаивала себя Лаки. А тоска заползала в душу. Перекусив на ходу булочкой и соком, она снова убежала к своим цветам. В заботах о них время проходит быстрее и ожидание не столь томительно. Но все вокруг шептало о беде. Тюльпаны склоняли головки, прятались фиалки, дубрава тревожно шелестела листвой. Начало темнеть когда служка из замка, запыхавшись, принес ей долгожданную весть: «Владыка Антар вернулся!» Она велела подавать на стол и бросилась встречать мужа.

*****

Расстояние между ними быстро уменьшалось. Тревога осталась позади, и Лаки нежно прижалась к груди Антара.

— Я так беспокоилась! Что-то тревожно мне было без тебя, родной!

Он крепко обнял ее и поцеловал так, словно не видел вечность. Лаки уже ни о чем не думала. Он рядом и все хорошо. Они обнялись и пошли к дому. Всю дорогу он молчал, крепко обнимая ее за талию, будто боялся, что она вот-вот убежит от него.

Сели за стол.

«Что-то с ним не так», — подумала Лаки. Обычно приветливый и разговорчивый, муж угрюмо молчал, ел и как-то странно поглядывал на нее. Иногда она ловила его взгляд и тут же опускала глаза. Ее щеки краснели от какого-то смущения, будто совершалось что-то недозволенное. Она не могла понять, что происходит. Наконец, в конце ужина, Лаки подсела поближе к мужу, прижалась щекой к его плечу и ласково прошептала:

— Милый, что случилось? Ты будто сам не свой. — Улыбнувшись, она шутливо добавила: — Тебя во Дворце не подменили, случаем?

От этой шутки Антар вздрогнул как от удара тока. Резко обернулся к жене и рявкнул:

— Что ты такое говоришь! — Но увидев испуг в ее глазах, смягчился и поцеловал ее в губы. -Я очень устал, был напряженный день. Прости меня за резкость! — сказал он. — Пошли спать.

Что-то чужое было в интонациях его голоса, не говоря уже о манере поведения, но Лаки вновь списала все эти странности на счет усталости. Они поднялись по лестнице, и у дверей спальни он вдруг подхватил ее на руки, внес в комнату, положил на кровать и внимательно посмотрел в ее глаза.

— Прости еще раз, дорогая! — прошептал он.

Лаки, любя и понимающе, улыбнулась. Она знала, чьей женой стала и что не только радости их ждут в жизни.

Антар встал, подошел к камину, посмотрел на огонь. Затем стал медленно раздеваться, не отрывая взора от пламени.

В сердце Сетема бушевала огненная буря. Вот сейчас он овладеет своей мечтой, но это и последний шаг в предательство. Ладно, на придворных и родственников плевать! Но есть Змей! А может он сам этого хочет, раз допустил? Антар сейчас скорее всего уже мертв. Воздуха в пещере оставалось максимум на пару часов. С магией он не справиться, не его мир. Так что, спи спокойно, дорогой брат! А я здесь развлекусь с твоей женушкой. Она тебя очень любит, значит- будет пылкой и нежной, и я получу заслуженный приз.

Он не торопился, оттягивая удовольствие и наблюдая за Лаки, словно лев за мирно пасущейся ланью.

Пока Сетем раздевался, готовясь ко сну, Лаки встала и тоже ушла переодеваться в гардеробную. Сняв платье, она умылась, накинула тонкую узорную рубаху и уже собиралась вернуться в постель, как почувствовала на шее его поцелуй. Продолжая целовать ее шею и плечи, Сетем, не дав ей застегнуть бретельку лифа, стал ласкать ее грудь. Потеряв опору, лиф соскользнул с груди, и все ночное одеяние Лаки медленно сползло к ее ногам. В зеркале отразилось божественное тело. Он не торопился, но жар в груди и крови рвался наружу. Спиной она ощущала его жаркое дыхание. От него веяло жаром, как от печи, но это лишь возбуждало желания и притупляло сознание. Она подняла руки и обвила ими его шею. Как горячи его поцелую, как страстно он ласкает ее. Сладостный стон вырвался из ее уст. Он щекотал языком ее розовое ушко, это так возбуждало, было щекотно и приятно. Его руки медленно скользили по телу. Его пальцы ласкали и возбуждали, будили что-то древнее в подсознании. Она окончательно потеряла самообладание. Сетем развернул ее к себе и утопил в жарком поцелуе. Его руки творили волшебство с ее телом, от чего Лаки хотелось кричать от страсти и желания. Она окончательно потеряла контроль над собой. Потом он подхватил ее на руки и опустил на кровать. Поцелуи осыпали ее шею, плечи, грудь. Сетем, словно младенец, припал к ее груди. Их тела покрылись испариной. И в этой жаркой неге она могла лишь постанывая, таять от удовольствия. Лишь в мгновение промелькнуло: «Что-то не так!», — но сомнения вновь утонули в огне страсти. Это повторялось снова и снова. И, наконец, под утро, утомленный и счастливый Сетем, уснул. Когда тело остыло от ласк, полусонная Лаки вдруг осознала — у них не произошло слияния энергий, как это было всегда. Ни разу! Это вновь разбудило в ее душе тревогу. «Что с ним не так?» Но вспомнив его страсть, она лишь улыбнулась, обняла мужа и уснула.

Этот сумасшедший поток страсти и желания продолжался несколько ночей подряд, и каждый раз Лаки не ощущала слияния с мужем. Теперь она всерьез встревожилась и решила поговорить об этом с Антаром. Но, в прошлом домосед и книжный червь, он вдруг превратился в рьяного придворного, и застать его после завтрака дома стало невозможно. Утром он быстро одевался, бежал в кабинет и закрывался там, или сообщал Лаки, что должен быть у Императора. Возвращался лишь поздним вечером, пылая страстью. Его ласки становились все грубее, он уже не старался растягивать удовольствие, а брал ее как только она оказывались одни. Он делал это в кабинете на столе, на кухне, у пруда, в лодке. Он словно помешался. Лаки стала его бояться. Где ее страстный и нежный Антар?! Этому самцу нужна лишь ее плоть. Словно срывая запретный плод, он торопился, боясь ее потерять. Вот выскользнет у него из рук и птичкой упорхнет. Лаки не знала на что можно списать столь странное поведение мужа.

Но однажды она вынудила его поговорить с ней на эту тему. Выслушав ее, Сетем побледнел: «Раскусила!» — была его первая мысль. Но, не видя коварства в глазах женщины, он решил вывернуться.

— Дорогая, я так долго носил это в своем сердце! Прости, что заставил тебя волноваться, но случилось, или еще случиться, что-то ужасное, что может нас разлучить! — начал он.

— Что нас может разлучить? Мы созданы друг для друга Змеем и Той*ё. Нет такой силы! — воскликнула Лаки.

— Есть и эта сила — Император! Будучи во дворце, я стал свидетелем разговора придворных дам, из которого понял, что наш Император, хочет отобрать тебя у меня. Он полон к тебе страсти и не пожалеет сил на осуществление своего умысла.

— Но я не хочу быть с Сетемом, я люблю тебя! От тебя я жду ребенка! — Горько воскликнула Лаки и заплакала. Она прекрасно понимала всю сложность создавшегося положения: воля Императора-закон. Ему не скажешь «нет». Против него не пойдешь. Это тягчайшее преступление в Хаосе. Но она не хотела становиться наложницей и терять мужа.

Услышав о ребенке, Сетем побледнел. Но решил, что об этом он подумает позже. А сейчас нужно окончательно запугать бедную женщину.

— Я уходил каждый день из дома во Дворец, чтобы быть с Императором, видеть его, знать, что он во Дворце, а не с тобой. Я стал нервным, подозрительным, грубым из-за переживаний о тебе и ребенке. Я каждую минуту боюсь вас потерять! — И, как ни странно, эти последние слова, были истинной правдой. — Что я могу против Императора! Меня казнят или навечно заключат в кристалл, без права перевоплощений, или, в лучшем случае, отошлют в какой-нибудь мирок в образе собаки или хомячка. И мы уже никогда с тобой не встретимся. Я просто не знаю, что мне делать, -закончил свою речь, театрально разведя руками, Сетем.

— Давай сбежим! — плача, предложила Лаки.

— Куда? Он властелин Хаоса и весь мир его. Родственники не примут нас, никто не пойдет против императорской воли! -Он тяжело вздохнул, изображая полное отчаяние.

Лаки горько рыдала у него на плече. Сетем добился своего: теперь и она будет все время бояться, прощать его несхожести с Антаром. А когда правда выйдет наружу он получит ее без труда. Он еще что-нибудь для этого придумает! Лаки рыдала, а он гладил ее золотистые волосы и улыбался.

*****

Я очнулся в своем кабинете. Была ночь. За окном стрекотали цикады, воздух благоухал ароматом роз, ландышей, фиалок. Цветы наполняли сад. Творческая сила Лаки превратила наш мир в вечноцветущий оазис. Она так любила цветы, будучи сама прекраснейшим цветком моей души. Вид моей одежды подсказывал, что прошлое не было сном. Все было сырым, грязным и подранным. Скинув тряпье, я принял душ, переоделся в свежую рубаху из белого батиста с серебряной вышивкой на воротничке и манжетах (кстати, Лаки сама вышивала на моем белье и ее тепло и любовь всегда окружали меня), черные кожаные брюки, перетянутые ремнем с серебряной пряжкой с уже знакомым символом кусающей свой хвост змеи. Черные кожаные сапоги завершали наряд.

Довольный своим видом, и еще больше тем, что вернулся домой, я уже решил отправиться к Лаки, но что-то меня дернуло и я прицепил к поясу кинжал. Находясь дома, я в редких случаях носил при себе оружие, опасаться было нечего, но с того дня, как я очутился в пещере, легкая тяжесть от кинжала на поясе придавала мне больше уверенности.

Какое-то время я еще оставался в кабинете, думая, что лучше не будить жену и обрадовать ее своим возвращением утром. Но тут в коридоре послышался ее возбужденный голос и чей-то мужской, очень знакомый. Я остался у двери, чуть ее приоткрыв, и стал слушать что же происходит.

Все страхи и ярость, что пробудила пещера, вновь проснулись во мне. Тяжело дышал, пытаясь успокоиться, я прислушался.

Лаки никогда так не разговаривала, казалось, что сейчас она разрыдается. Раньше я не замечал в ней такого нервного, истеричного поведения. Её явно что-то угнетало, пугало. Разговор начался в низу в столовой, и теперь они, поднявшись по лестнице, направлялись по коридору в спальню. Приоткрыл дверь, я смог видеть происходящее. Осветительные кристаллы в режиме ночи испускали слабый свет. И в полумраке коридора я увидел сцену, от которой все мое существо перевернулось, сжалось в кулак, и этот кулак был нацелен в мужчину, стоящего рядом с Лаки.

— Я устала от твоей грубости! — кричала Лаки. — Я потеряла всякий покой, ты превратился в параноика! Да не уже ли нельзя что-нибудь придумать!? Я сама пойду к Императору и все ему скажу. Пусть меня казнят, пусть делают все что угодно, но я не могу так жить! — Она прислонилась к стене спиной и закрыв лицо ладонями, зарыдала. Сквозь слезы вырывались слова:

— Уже месяц ты мучаешь меня и мучаешься сам. Антар, я жду ребенка, и не хочу превратить его жизнь в ад. Он еще не родился, но уже пребывает в атмосфере страха. Что за монстр родиться у нас! Я этого не вынесу! — Рыдания сотрясали ее плечи.

Она медленно соскользнула по стене на пол, поджав к животу ноги. Лаки безнадежно рыдала.

— Почему она назвала незнакомца Антаром? Что здесь происходит? Она сказала, что он мучает ее уже месяц. Неужели меня так долго не было! Кто он и что все это значит? — Мысли бешено плясали в голове. Но я хотел еще хоть что-то понять и решил немного выждать. Но тут произошло нечто, заставившее меня действовать.

Мужчина опустился рядом с Лаки на колени и обхватил руками ее заплаканное лицо. Приподнял и поцеловал. Но это было только начало. Поцелуй длился довольно долго. Наконец она оттолкнула его и, воскликнув: «Не хочу, я больше не хочу!» — Она попыталась встать. Мужчина грубо схватил ее в охапку, бросил на ковер и стал, жадно целуя, рвать ее одежду. Лаки пыталась вырваться. Она плакала и просила его отпустить.

— Я больше не хочу так! Антар, наши сущности больше не объединяются, мне противно и больно. Отпусти меня! — Кричала она.

Не обращая внимания на крики, мужчина продолжал свое грязное дело. Я понимал, что он просто сейчас изнасилует Лаки. Больше ждать было нельзя! Кто бы он ни был, сейчас пришел час расплаты за все его дела.

Мгновенно произведя боевую трансформацию, благо ярость уже сделала большую часть без усилий воли, я одним прыжком горного льва, оказался на спине жертвы. Сильным ударом отшвырнул противника с Лаки. Запрыгнув на грудь оглушённого насильника, с кинжалом в руке, я уже готов был перерезать ему горло, но тут его окровавленное лицо попало в свет кристалла и меня словно парализовало. Я узнал Сетема, своего Императора, которому присягал в верности, кого убить, считалось величайшим преступлением. Издав лишь жуткий рык, я вонзил кинжал рядом с его головой. В этот момент Сетем очнулся и, недолго думая, врезал мне кулаком между глаз. Я потерял сознание.

Очнулся я со связанными руками и ногами и с кляпом во рту. Спекшаяся кровь мешала смотреть. Все тело ныло, словно его избивало десять человек, а уж о голове нечего было и говорить. Лаки забилась в угол, глаза ее покраснели, волосы были растрепаны, рваным краем одежды она пыталась прикрыть грудь. В глазах застыл ужас. Видимо она еще не поняла ситуации, в которой мы все оказались, или же наоборот, все очень хорошо поняла. Сетем ходил по комнате и осторожно прижимал платок со льдом к ушибленному месту. Он был ужасно зол, но видимо, еще не решил, как найти удобный для себя выход из ситуации.

Драка произошла в коридоре, а сейчас все находились не в моем доме, это больше напоминало… Это кабинет Императора в его доме! Дрянь дело! — Подумал я. У дверей и рядом со мной стояло несколько верзил из личной охраны Императора и их лица достаточно красноречиво выражали отношение к пленнику. На лице Лаки я заметил кровавые подтеки, словно от нескольких сильных ударов. Инстинктивно я дернулся и тут же получил пинок в живот, от которого мой желудок чуть не выпрыгнул через горло. Лаки умоляюще посмотрела на меня, в ее глазах я читал: «Милый, родной, не усугубляй и без того дрянную ситуацию!» Закусил губу, я стал ждать. Хотя мое положение ни чего хорошего не предвещало.

*****

Сетем и Лаки сели ужинать, было уже поздно. Сетем всегда возвращался из Дворца поздно и ужинать вовсе не хотел, а Лаки, привыкшая к совместной трапезе с мужем, все равно продолжала его ждать. Уже месяц, как она живет словно на вулкане. Мужа видит редко. Он груб и похотлив. Лаки стала замечать за собой нервозность и плаксивость, которые списывала на беременность, все же понимая, что основной их причиной является поведение мужа. Она ощущала подавленность. Страх навис над домом, семьей. Будущее становилось неопределенным. Тревоги за малыша не давали спать, женщина потеряла аппетит, вечно вздрагивала от любого шума и очень много плакала. От слез и бессонницы у нее появились синие круги под прекрасными глазами, а сами глаза излучали уже не радость, а глубокую печать и боль. Будучи истинной дочерью Змея, Лаки терпела и много думала, как изменить ситуацию. Наконец, она решилась на крайнее. «Раз побег невозможен, я сама отправлюсь к Императору и все выложу ему на чистоту! И будь, что будет!» — решила она. Но как хорошая жена она не могла действовать, не уведомить мужа о своих намерениях.

В этот вечер Лаки решила обо всем этот поговорить с Антаром, разрешить проблему, хотя бы между ними.

Сетем нехотя ковырял вилкой в тарелке, он плотно поужинал во Дворце. Теперь ему приходилось вести двойную жизнь. В начале, это забавляло его, отвлекало от дворцовой скуки, но потом стало раздражать. И без того вспыльчивый Император, стал просто невыносим. Ему приходилось вставать очень рано и переноситься во Дворец, сказав Лаки, что он идет к Императору. Там, он через потайной ход пробирался в спальню и выходил от туда, будто бы проспал всю ночь во Дворце. Затем дворцовая жизнь, интриги, договора, совещания, выходы, балы — вся дворцовая суета сует. Нельзя забывать и о семье. Сетем заходил на часок к жене и дочери. Обмен поцелуями и любезностями, ужин в кругу семьи и придворных, уход в свою спальню и переход в замок Антара. Там, придумываешь разные истории для Лаки, да и придумывать не надо много, просто расскажи о своем дне, но с точки зрения стороннего наблюдателя. Красавица Лаки в последнее время стала сдавать: синяки под глазами, нервозность, истерики. Все вздыхает. Это так напрягало. Ирма туже психует. «Он забыл ее. Променял на своих дворцовых девок!» В общем, тоже истерика. Её, конечно можно понять. Хотя Сетем и любил жену, но его чувства к ней отличались от отношений между Антаром и Лаки. Оба осознавали необходимость союза и подчинялись воле Змея. Он любил Ирму, по-своему, но с появлением Лаки в тот злосчастный день, на балу, он хотел лишь ее и возможно, любил. Но вечный страх ее потерять и чувство вины, отравляло его душу. Сетем заметил, что стал чрезмерно груб, эгоистичен и раздражителен, не терпел пререканий. Стал деспотом. Придворные продолжали исполнять свой долг, выражать ему свое уважение, но все больше сторонились личного общения с Императором. Страх и недоверие поселилось в их сердцах.

— Надо решиться и все рассказать Лаки. Пусть она проклянет меня, но все равно останется со мной, даже вопреки своей воли. Я переселю ее во Дворец в качестве наложницы и все встанет на свои места. Встанет ли?! Будет ли все как прежде? — Сетем понимал: теперь уже нет.

— Дорогой, я вижу, ты не голоден!? — Заботливый тон голоса Лаки последнее время стал его раздражать. Сетем нервно дернул бровью и оторвал взгляд от тарелки.

— Дорогой, давай немножко прогуляемся. Свежий воздух полезен нам всем, особенно малышу, — произнесла Лаки.

Этот «малыш» стал просто каким-то раздражителем для слуха Сетема. Каждое упоминание о нем, вызывало волну гнева в его душе. — Это часть Антара. Он будет вечно напоминать о нем.

Сетем стал подумывать, что неплохо было бы от него избавиться. Но предпринять какие-либо крайние меры пока не решался, боясь потерять Лаки.

— А ты за весь день не нагулялась? — Грубо ответил он.

Грубость стала его вторым я. Он боялся отдаться своим чувствам, потерять голову, подчиниться женщине. Грубость — с тала формой его защиты.

— Да, конечно, — смиренно ответила Лаки.

Его грубость раздражала и пугала ее. Но зная о переживаниях мужа, Лаки пыталась не обращать на это внимание, но, смягчая его гнев своей любовью и заботой, каждый раз натыкалась на шипы и каменную стену. Это заставляло ее безмерно страдать.

— Антар, дорогой, ты только не гневайся и дай мне все высказать, что скопилось на сердце. Я очень, очень тебя люблю! Но, так жить больше нет сил! Я перестала быть собой, я не чувствую нашей прежней близости. Я совершенно запуталась в происходящем. Порой мне кажется, что тебя подменили и со мной совершенно чужой человек, а от этих мыслей я просто схожу с ума!

Сетем сложил руки на груди, нахмурил брови. Начало разговора ему явно не понравилось.

Видя реакцию мужа, Лаки, переборов в себе страх и тревогу, продолжала:

— Я решила обо всем рассказать Сетему. Я пойду к Императору и поговорю с ним. Он же не враг, а брат нам! Откровенный разговор и мои чувства к тебе, очистят его разум и он, возможно, отбросит мысли обо мне. А может, это лишь домыслы придворных завистников, и ни чего страшного вовсе и нет, и нам нечего бояться.

Сетем подошел к окну, чтобы Лаки не видела его лица. Саркастическая усмешка перекосила его губы.

«Наивная дурочка! Ну как же она его любит! Она способна пожертвовать собою, ради него! Что ж, возможно, я смогу еще на этом сыграть в свое время.»

Она подошла к нему сзади и положила руку на плечо. Прислонив голову к его спине, тихо добавила:

— Родной, даже если все, что ты говорил, правда, пусть умру я. Мы еще встретимся и будем счастливы! Поверь мне!

— Пошли спать, у меня нет сил выслушивать весь этот бред истеричной женщины. Прекрати этот вздор и марш в постель! Я устал и у меня нет сил на подобное, — фыркнул Сетем, грубо отбросил с плеча ее руку и пошел по лестнице наверх.

— Послушай, но все же может получиться, мы спасем свою любовь, мы будем жить вновь счастливо, — не унималась Лаки, торопясь за ним.

Поднявшись, она схватила его за руку и перейдя на высокие тона, вновь стала умолять его о поддержке.

Свидетелем этой сцены и стал Антар.

*****

— Взять прямо здесь, грубо. Да, это унизит ее, она возненавидит Антара. Этого я и хочу, — были его мысли в тот момент.

Почти придушив женщины поцелуем, Сетем рвал ее одежду, грубо сжимал грудь, кусал и царапал ее.

И в этот самый миг его что-то оглушило. Очнувшись, Сетем обнаружил у себя на груди Антара с кинжалом в руках и таким лицом, от которого в кошмарах сходят с ума.

Император воспользовался тем, что Антар, словно пораженный молнией, безумно смотрел на него, замерев с занесенным над ним оружием. Удар был на поражение. Обмякшее тело противника упало на бок. Сетем выскользнул из-под него и, для верности, нанес несколько жестких, оглушающих удара в голову и еще немного попинал уже бесчувственное тело соперника. Затем он оглянулся в поисках чего-то, чем можно было связать Антара.

— А уж потом так повернем это дело, что хуже некуда! Сам нарвался, придурок! Чего тебе не сиделось в пещере! А, кстати, как он от — туда выбрался? Ладно, это потом! Соображай быстро, Сетем! Сейчас время работает на тебя.

Тут он заметил Лаки. Первый испуг прошел. Хотя она еще плохо понимала, что произошло. Уже готовая к насилию, мысленно прося все Силы помочь душевному исцелению мужа, она увидела как тот падает, сраженный ударом, какого-то мужчины. В начале, Лаки подумала, что это слуга решил за нее заступиться, но такая сила удара и быстрота реакции не была свойственна созданиям мира Антара. В ужасе, она отползла к стене. Вид двух разъяренных мужчин, схватившихся в смертельной схватке, сводил с ума, но не сам фактом боя, а то, что она видела… Два Антара стараются убить друг друга. Ей показалось, что она уже сошла с ума. Когда второй Антар на секунду замер, вглядываясь в лицо ее мужа, он ударил его и отшвырнул к стене, а затем стал жестоко избивать.

— Неужели этот зверь, мой Антар! — От ужаса происходящего в полумраке коридора, ее зрачки расширились, а сердце бешено колотилось. Не в силах смотреть на это бессмысленное избиение, она бросилась к мужу, стараясь его унять, ведь противник уже не подавал признаков жизни и истекал кровью.

Но стоило ей дотронуться до Антара, как она сама получила такой удар в лицо, что полетела к противоположной стене и потеряла сознание.

Очнулась Лаки лишь в кабинете Императора, увидела связанного двойника и бешено мечущегося Сетема. Комнату наполнили стражники и, для порядка, еще наподдали лежащему пленнику. Тот лишь стонал и оплевывался кровью, проклиная все и всех.

И тут она все поняла…

Сейчас там, связанный и избитый, лежит ее любимый, милый, добрый Антар, а все это время над ней измывался Сетем. В одно мгновение ее сознание переполнили ужас, отвращение, боль, страх, ее трясло от беззвучного рыдания.

— О, Великий Змей! Все это время мой муж был неведомо где, а я отдавалась этому мерзкому существу, предателю, зверю.

Ярость, презрение и стыд стали с этого мгновения править ее сердцем. Жажда мести поселилась в душе на долгие дни страданий.

***

Убедившись, что противник полностью нейтрализован, Сетем стал искать чем — бы его связать. «Ремень отлично подойдет,» -решил он и, стянув с Антара ремень, связал его руки и ноги. А чтобы шума было меньше, вставил кляп из куска портьеры. Управившись, довольный собой Сетем, огляделся в поисках Лаки. Она лежала без чувств у стены. Немного отдышавшись, Сетем схватил ее на руки и втащил в кабинет Антара. Затем заволок туда же самого хозяина дома. Активизировал портал и перенес всех в свой Дворец. Женщину он уложил у стены, словно она именно здесь и лишилась чувств, а тело брата бросил в центр широкого ковра, разбросал по комнате вещи, мебель и начал кричать на разные голоса. Вбежала охрана. Оказавшиеся в комнате гренадеры были несколько удивлены такой сценой, но они славились не умом, а силой, и без лишних рассуждений приняли версию о случившемся, предложенную Императором.

А с его слов все выглядело так…

— Уже месяц мы тайно встречались с женой Антара. Повстречав меня на балу, данном в честь дня рождения моей дочери, женщина лишилась рассудка от страсти, которой она воспылала ко мне. Я убеждал ее, что она совершает опрометчивую ошибку, что у нее прекрасный и любящий муж, что она должна остаться с ним и быть ему верной и доброй женой, как завещал своим детям Змей. Но Лаки не унималась. Она вновь и вновь искала со мною встреч. И наконец, я сдался. Да, я сдался, согрешил, но она была так страстна и доступна, и навязчива. Не один мужчина не устоит! — Сетем кокетливо улыбнулся.- Сегодня вечером она опять попросила встречи со мной. Я чувствовал тревогу в ее голосе. Пройдя через портал, она стала плакать и умолять оставить ее во Дворце, так как муж что-то заподозрил, стал с нею груб, и она его боится. К тому же, призналась она, что ждет от меня ребенка. А так как ее муж не способен был все это время подарить миру наследника, то она опасается его догадок на этот счет. Я обнял бедную, прекрасную женщину и мы слились в поцелуе. Но тут портал активизировался: Лаки, торопясь, не закрыла его, и в комнату влетел взбешенный Антар, размахивая кинжалом. Он бросился на жену и разорвал ее одежду, крича, что она продажная девка, а затем ударил ее. Не выдержав такого, я бросился защищать бедняжку. Мы подрались! Но сила правды была на моей стороне! И вот перед вами результат баталии. -Сетем наигранно развел руки и взвел глаза к потолку, тяжело вздохнул и закончил свой рассказ. -Я очень сожалею о случившемся и буду как можно более мягок к преступнику, посягнувшему на жизнь Императора. Но Закон есть Закон. Лаки я повелеваю остаться во Дворце и быть моей официальной наложницей.

На шум сбежались придворные, пригласили Ирму. Выслушав эту историю, она лишь фыркнула и удалилась в свои покои. Лаки от такой бессовестной лжи, потеряла дар речи, да и говорить ей не дали. Взяв ее под руки, две служанки заботливо повели новую наложницу в выделенные ей покои. Антара развязали и, подталкивая пиками, повели в тюрьму. Слуги навели порядок в комнате. И на этом инцидент был исчерпан. А рассказанная Императором история, еще долго обсуждалась в мирах Хаоса, обрастая множеством невероятных фактов и подробностей, подчеркивающих благородство и доблесть Сетема, низость и грубость Антара, а женщины любили ту ее часть, что описывала любовные переживания Лаки и их близость с Императором.

На следующий же день состоялся суд над Антаром и его, по закону Хаоса, приговорили к смерти, а его сущность должна была быть замурована в кристалл.

*****

Избитый, униженный, оболганный я заканчивал свой недолгий жизненный путь в каземате императорского Дворца.

— И ради этого Змей вытащил меня из пещеры?! Да лучше б я сгнил там, чем пройти через все это. Ни физические страдания, ни даже ложь брата — Императора не заставили меня так страдать и жаждать скорейшей смерти, как унижение Лаки, потеря ее. Вот это была настоящая боль, которую не пожелаешь и врагу! Ни факт бесконечного пребывания в небытие кристалла, а невозможность видеть ее глаза, гладить золото волос, целовать нежные губы. Я не увижу рождение сына, не возьму его на руки! Я больше не буду с ними НИКОГДА! Чем я заслужил эту боль?

Мог ли я все это предвидеть и предотвратить? Нет. Где я сделал ошибку? Тысячи раз прокручивал я в голове события последних дней и часов. Почему Змей вернул меня именно в этот момент?

Каких действий он ждал от меня? Врят ли он желал меня подставить! Я мог и не выходить из кабинета. Но я же слышал ее голос, плачь. Я не мог не выйти.

Тысячи раз в своем воображении я перерезал горло ненавистному Сетему. Почему я не сделал этого сразу? Хуже не было бы! Кто бы стал его искать у меня? Но это проклятая программа, внедренная в наше подсознание — «Император неприкасаем». Но, совершая мысленное убийство его Величества, я с каждым разом испытывал радость и свободу, нарушая программу, выходя из-под власти Законов Хаоса. Но что даст мне эта свобода в каземате? Я умру, Лаки останется рабыней Сетема. Сын будет расти при Дворе и воспитываться в поклонении братоубийце и прелюбодею. Он будет презирать меня и любить то, что я сейчас так ненавижу.

Я чувствовал что ненависть и кипучая душевная боль, изменяют меня, делают ДРУГИМ.

А если бы я не бросился на него и выдал себя за Сетема, чем бы он доказал, что Сетем он, а не я. Но тогда бы история повторилась, и на моем месте сидел бы он, а я правил Хаосом. Нет, я не смог бы жить в этой лжи! Чего хочет от меня Змей? Ответь мне, Владыка!

Физическая боль постепенно утихала, раны регенерировались, а душа обретала стойкость булата: во взгляде появился лед, и… мне стало тесно в этом мире. Я был готов умереть!

****

Произошедшее ввело сознание Лаки в оцепенение. Она перестала реагировать на окружающее. Лаки забилась в угол самый темной, самый дальний и превратилась в точку, крошечную, незаметную. Ужас происходящего, осознание ситуации и предстоящих событий, вызвали полное оцепенение воли. Ее отвели в богато убранные комнаты, помыли, причесали, отработали рану на лице от удара Сетема. Вокруг нее сновала прислуга, желая во всем угодить новой госпоже. На нее одели роскошное платье, она стала подобна кукле. Наконец новую наложницу Императора оставили в покое. Так посоветовал придворный лекарь. Он же дал ей выпить успокоительной настойки. Так как, верно решил, -это последствия перенесенного стресса. Под действием лекарства Лаки уснула на широкой, созданной для плотских утех Императора кровати, в прекрасной, но чужой комнате, убитая горем, сгораемая от стыда и унижения.

Сон был кошмарным, но исцеляющим. Как и тела, сознания Владык быстро восстанавливаются, но исцеление сознания -это включение запасных резервов психики, это изменение его прежних показателей. Носитель остается прежним, но теперь он думает и поступает несколько иначе. Сон и стал перезагрузкой ее сознания.

Огромная змея сжимала Лаки в кольцах своего тела. Они словно висели над огранным потоком. Не было сил вырваться из этих тисков. Голова Змея приблизилась к лицу. Янтарные глаза притягивали и усыпляли, она перестала сопротивляться и обмякла. И слезы полились по щекам. Но тут голова Змея вспыхнула и, в обрамлении огня, перед ней предстало лицо Антара. Сколько любви было в этом нереальном взгляде. Губы едва слышно шептали: «Прости и прощай. Я люблю тебя и буду любить вечно! Береги сына!»

Так же неожиданно, как и появилось, лицо исчезло, и вновь янтарный взгляд Змея убаюкивал ее.

Лаки проснулась ранним утром с заплаканным лицом и сердцем, полным решимости.

— Пусть я не смогу спасти мужа, но я выполню его последнюю волю. Я сберегу сына и отомщу за гибель его отца.

Позвав служанок, она оделась, причесалась, велела принести завтрак и стала вести себя так, словно уже давно здесь живет. Все ее прихоти выполнялись безоговорочно, -таково было распоряжение Императора.

Ближе к полудню ей сообщили, что Император желает посетить свою наложницу. Лаки уже подготовилась к этой встречи.

*****

Отправив Антара в камеру и произнеся трогательную речь перед придворными, Император заперся в своем кабинете, распорядившись, чтобы его никто не беспокоил.

Быстрая смена событий этого дня, так удачно сложившиеся в его пользу обстоятельства, очень возбуждающе подействовали на психику Сетема. Он попытался сосредоточиться на планах завтрашнего дня, но сильно разболелась голова. Прилег вздремнуть на диван, но сон не шел.

Так, без отдыха и сна, Сетем до утра пробегал, словно зверь в клетке, по комнате. Розовое светило поднималось из-за гор, ночные твари спешили в укрытия, мир просыпался. Воспаленные глаза Императора отказывались взирать на радость нового дня. Сетем опустил плотную занавесь, комната погрузилась во мрак.

— Через несколько часов начнется суд над преступником. Сегодня впервые приговорят к смерти Владыку Хаоса. А еще предстоит разговор с Лаки. Надо собраться с мыслями, быть на высоте, управлять событиями.

Он закрыл глаза и выровнял дыхание. Наконец удалось сосредоточиться. Затем по тайному переходу, Сетем вошел к себе в спальню, умылся и переоделся. Холодная, родниковая вода освежила горящее тело. Мысли обретали порядок. Оглядев себя в зеркале, хозяин Хаоса остался доволен.

— Воспаленный взор придаст моим словам оттенок трагизма, душевных мук, испытанных в принятии решений государственного значения.

Оправив черный, вышитый золотом камзол, чуть приподняв воротничок рубахи, он принял слегка надменный вид и позвонил в колокольчик для вызова слуг.

— Ее императорское величество уже встали? — спросил он вошедшего слугу.

— Ни как нет, ваша милость, — пролепетал паренек, низко опустив голову.

«Это к лучшему,» — подумал Владыка и добавил вслух, — Прикажи подать завтрак сюда и осведомись о состоянии моей наложницы.

— Будет исполнено. — Слуга быстро удалился.

Через несколько минут он вернулся, неся поднос с завтраком Императора. Готовя стол к трапезе, парень рассказал о вчерашнем поведении Лаки, о том, что у нее был доктор, и она приняла успокоительные капли.

— Утром встала рано, заплаканная, но бодрая. Велела себя одеть, причесать и подать завтрак, -закончил слуга свой доклад.

— Извольте завтракать, мой господин! Нужно ли мне остаться и прислуживать Вам? — Парень вновь склонил голову в поклоне.

— Нет, ступай, я позову! — Император хотел в одиночестве обдумать свои планы. Медленно поглощая пищу, он думал.

«Суд приговорит Антара к смертной казни, и я от него избавлюсь навсегда. Он даже перевоплотиться не сможет! Я, конечно, в своей речи, буду просить смягчить его наказание, так как он мне брат и действовал в состоянии аффекта, но это будет лишь красивый, театральный ход, не более. Закон Змея — непреклонен! Лаки.. Интересно, что у нее на уме? Разговор с ней обещает много подводных камней. Надо держать ушки на макушке. Но она в моей власти и думаю, не станет поступать опрометчиво. Хотя, это особая парочка!

Ирма… Она, конечно, взбешена. Но воля Императора и для нее закон. Надеюсь, на глупости она не пойдет. А, в общем, время покажет!»

Дожевав последний кусочек, он посмотрел на часы.

— Пора, пора. Начинается второй акт представления. — Мысленно ухмыльнувшись, Сетем позвонил слуге.

Пока убирали со стола, Император еще раз оглядел себя в зеркало, поправил выбившуюся прядь, гордо откинул голову и полный собственного достоинства, непоколебимый в своей правоте, зашагал в тронный зал, где и должно было произойти заседание суда над Антаром.

*****

В тронном зале судьи уже давно поджидали Императора. Антар тихо сидел на месте подсудимого, полный достоинства и, казался отрешенным от происходящего. Будто не его приговорят к вечному забвению, будто все это лишь сон. Но самым странным были его глаза, с любопытством рассматривающие судей. В них не было страха, мольбы о пощаде, они были ЧУЖИЕ. Судьям временами казалось, что пришли они судить не одного из Владык Хаоса, а какое-то иное, незнакомое им существо.

— Да это и не удивительно! — Перешептывались они. -Ни один истинный хаосец не посмеет поднять руку на Императора, это у нас в крови.

Судьи явно боялись Антара и желали поскорее с этим покончить, закрыть дело и разбежаться по домам, к теплым и родным стенам. Его взгляд морозил их изнутри, разрывая сознание на части, подавляя, смеясь над жалкими обломками их бытия.

Наконец вошел Император, было заметно, с какой неподдельной радостью, собравшиеся приветствовали своего Владыку. Ни кто, даже стража, не обратили внимания, что Антар, единственный не встал для приветствия. Он лишь криво улыбнулся и взгляд его еще больше похолодел.

Судья попросил его Величество еще раз рассказать историю вчерашних событий и объяснить собравшимся цель их заседания. Это была формальность, но как эффектно выступил Сетем, как неподдельны были его слова сожаления и скорби о заблудшем брате и его несчастной жене. Как горько он сожалел о случившемся.

— Увы, но еще раз мне придется пересказать эту печальную историю, последствия которой собрали нас в этом месте.- Сетем вздохнул, и, рассказанная им впервые в стенах императорского кабинета история повторилась, приобретя еще больший трагизм. В его голосе звучало сочувствие к падшему, тревога и неподдельная боль.

— Я могу понять чувства моего брата Антара и объяснить его поведение аффектом, вызванным высоким чувством любви. Я даже его прощаю, и буду просить Лаки простить его. Мне больно видеть тебя, брат мой, в таком собрании и при таких обстоятельствах. С большей радостью я гулял бы с тобой за праздничным столом, но на все воля Змея! — И Сетем смахнул слезу с красных опухших глаз. По залу прошел гул восторженного одобрения.

Антар, казалось, не замечал происходящего, лишь схваченные энергетическими наручниками кисти рук сжимались на воображаемой шее.

— Учитывая сказанное мною, прошу суд быть как можно более снисходительным к подсудимому, и облегчить страдания этой заблудшей души. Во имя Змея! — Закончил свою пламенную речь Сетем.

— Во имя Змея! — Ответила публика.

Судьи посовещались и огласили приговор:

— Пользуясь вечным Законом Создателя, подаренного им нашему миру для укрепления добра и справедливости, суд постановил:

1.Носителя сжечь.

2.Сущностную субстанцию Владыки Антара замуровать в кристалл и опустить на дно Озера Ока.

Во имя Змея!

Наступила тишина.

— Во имя Змея! — Отозвался Император, встал и удалился.

Судья поспешно пролепетал, сжимаясь под взглядом подсудимого:

— Приговор привести к исполнению завтра утром. Выполнить последнюю волю осужденного.

Подхватив свитки законов, он, путаясь в мантии, не смотря на свой сан, бросился бежать из зала суда, словно провинившийся мальчишка с места преступления.

Охрана приказала Антару встать. Его отвели в камеру и оставили дожидаться визита Верховного Жреца Змея, а так же стряпчего, должного содействовать исполнению его последней воли.

Потянулись скучные часы ожидания.

*****

Оправив для пышности складки юбки из золотой ткани, вздернув оборки лифа из тонких кружев, приняв гордый, непринужденный вид и затаив в глазах хитрую искорку, Лаки поудобнее уселась в кресло с резными ручками, ожидая высокого гостя. Весь вид ее говорил: «Ну что ж, давай играть по твоим правилам!»

Постучали — вошел слуга Императора. Склонив голову, от открыл двери своему господину. Закрыл дверь и встал у входа.

— Оставь нас! — Велел Сетем слуге. Тот удалился с выражением явного облегчения на лице.

Лаки встретила Императора в той же позе, смотря прямо в его глаза.

— Добрый день, Лаки! — приветствовал ее он.

— Добрый день, Ваше Величество! — Она почтительно, но гордо склонила голову. -Как мой спаситель и покровитель провел ночь?

Сетем понял, что проиграл этот раунд, в независимости от результата разговора. Он подошел к ней и дотронулся до розового пятна на ее щеке — последствие вчерашнего удара. Это прикосновение вызвало в Лаки дрожь. Сетем понимал — игра не имеет смысла в ее присутствии, но все же рискнул. Упав перед ней на колени, он обхватил руками ее ступни и прижил лоб к ее ногам. Изображая раскаяние, прошептал:

— Да, я виноват, я подлец, но я Император! И я люблю тебя до безумия! Мои действия принесли тебе лишь страдания, но теперь все позади и между нами ни кого нет. Мы будем счастливы! Я воспитаю твоего сына как родного, ты будешь моей королевой.

Лаки сидела словно окаменев. Рыдания сжимали ее горло, живот сводило от отвращения. Но она дочь Змея и будет играть до конца.

Сетем не поднимал головы, ожидая ответной реакции на свою речь, но в ответ он слышал лишь ее прерывистое дыхание.

Подняв, наконец, голову, Император уловил во взгляде своей наложницы ненависть и боль, но она быстро отвела глаза и сквозь невидимые слезы, улыбнулась. Ее молчание и безропотность бесили его. Он резко встал и подошел к окну. Глядя на горные вершины, Сетем сказал, как бы между прочим.

— Я только что из суда над Антаром. Его приговорили к смерти и вечному забвению. — Он вновь подождал ответа.

И снова лишь тишина комнаты отвечала Императору.

От слов Сетема, Лаки побледнела и ее руки, до белых косточек, сжали ручки кресла. Она ждала и боялась этих слов. Еще увидев мужа, избитого и связанного на полу кабинета Сетема, Лаки прекрасно осознала его участь и мысленно попрощалась с ним, когда стражники волокли Антара в тюрьму.

— Если хочешь, ты можешь с ним попрощаться. Это будет моей милостью тебе, прекрасная Лаки, — съехидничал Сетем.

— Нет, -ее голос, словно колокол в ночной тиши, ударил по его нервам.

А ведь он представлял, что она будет валяться у него в ногах, умоляя о встречи с мужем. В чем же он просчитался? Как завладеть ее вниманием, чем ее взять?

Он вновь вернулся к креслу, облокотился о спинку и сказал ей на ушко.

— Хочешь, я сохраню ему жизнь?

От этого змеиного шепота, Лаки вздрогнула. Да, она бесконечно этого желала! Но показать свою слабость не в ее характере.

— Чего ты хочешь в замен? — Спросила она ледяным тоном.

— О, совсем немного, — тебя! Ты должна подтверждать мою версию случившегося, быть любящей и милой. -Сетем хитро улыбнулся.

«А все-таки я поймал тебя», — подумал он.

«Предать, чтобы сохранить жизнь Антару? Он не принял бы этой жертвы… От меня да…, а ребенок! Во сне он просил сохранить дитя. Если я пойду на эту сделку, нашим жизням ни чего не будет угрожать. Или это только иллюзия, очередной обман? Если не соглашусь… Сетем объявил меня своей наложницей и заявил, что наш союз полюбовный, если со мной или ребенком, что-то случиться, ему это будет не выгодно. Да он и не хочет от меня избавляться. В любом случае мы с ребенком будем жить, а насчет Антара он может и обмануть. Я буду играть в его игру, ради будущего!»

— Нет, мой Император. Я хочу остаться с Вами, и вы, правы, Антар нам только помеха, -страстно прошептала она.

Этого Сетем не ожидал. Поток его мыслей словно оборвало. Рыбка соскочила с крючка и сама расставила сети рыбаку.

Не попрощавшись, Император вышел. Когда звуки шагов, удаляющейся охраны Императора затихли, Лаки без сил рухнула на пол и зарыдала.

*****

Спустилась ночь, как предвестники беды, сгущались тучи, закрывая ночные Светила. Во дворце погасли огни, только ночники — кристаллы, обволакивали полумраком дворцовые переходы. К двери покоев Лаки приблизилась темная фигура. Ее лицо скрывал капюшон. Фигура казалась бесформенной под складками плаща. Пошарив в кармане, ночной гость достал ключ от двери и вошел. Оглядевшись и привыкнув глазами к темноте комнаты, фигура приблизилась к кровати. Нагнувшись над спящей Лаки, гость пристально вгляделся в ее черты. Страдания и душевные муки оставили на нем явный отпечаток. И если день и воля прятали эти влияния, то ночь и сон открывали истину. Во сне Лаки снова плакала. Рука в темной кружевной перчатке слегка коснулась ее плеча.

— Лаки, проснитесь! Слышите меня! Проснитесь! -Шепнул ночной визитер ей на ухо.

Открыв глаза и еще ничего не понимая спросонья, Лаки закричала, увидев гостя. Она решила, что ее пришли убивать или сам Сетем пожаловал к ней.

Во сне Лаки прощалась с мужем и любые мысли о Сетеме ее тяготили. Фигура в испуге зажала ей рот и вновь зашептала.

— Прошу Вас, успокойтесь! Не выдавайте меня! На Ваши крики сбежится охрана, и быть беде. — В голосе гостя было столько искреннего испуга, что Лаки окончательно проснулась и прекратила кричать. Она села на кровати.

— Кто Вы и зачем пришли ко мне? — Пытаясь в полутьме разглядеть черты гостя, с опаской спросила женщина.

Прежде чем ответить, фигура прошмыгнула к двери, быстро выглянула в коридор и, только убедившись, что крики Лаки не успели поднять дворцовую стражу и не разбудили прислугу, гость запер дверь изнутри и вновь вернулся к наложнице, продолжавшей сидеть на кровати. Затем незнакомец снял со стены осветительный кристалл, поставил на столик около кровати, пододвинул кресло, сел и, наконец, сняв плащ, показал свое лицо. Лаки зажала рот, чтобы крик удивления не вырвался из нее.

Перед императорской наложницей сидела Ирма. Увидев Императрицу, Лаки бросилась выражать ей знаки уважения, -поклониться и поцеловать руку, -но Ирма остановила ее. Сильной рукой она усадила Лаки вновь на постель.

— Дорогая моя, мы с Вами сейчас в одинаковом положении. Знайте, я не верю словам Императора, хотя его ночные исчезновения из Дворца и злили меня. И я даже допускаю, что он встречался с Вами, но я чувствую, что здесь не все так гладко, как он описывает.

Лаки хотела что-то сказать, но Ирма, подняв руку, жестом попросила дать ей договорить.

— Я не верю Сетему и хочу знать правду. Я дочь Змея и не подвержена приступам бездумной ревности, а так же не верю, что на это способны другие дети Великого отца. Потому я сомневаюсь в истинности, предложенной Императором причины преступного поведения Антара. Сюда я пришла выслушать Вашу версию истории. — Императрица замолчала, давая объясниться Лаки.

— Ваше Величество, мне нечего скрывать от Вас. И я не хочу, чтобы Вы страдали, подобно мне!

Лаки, глотая слезы, пересказала события последнего месяца, начиная с ухода Антара на совещание с Императором и до вечера, приведшего ее в эти покои, а ее мужа на эшафот.

Ирма ни разу не перебила, и только свет ночника мог открыть переживания на ее лице. Лишь игра скул и сжатые губы выдавали кипевший в сердце хозяйки Хаоса гнев.

Закончив свой рассказ, Лаки сидела, горестно сложив руки, глядя на жену Императора заплаканными глазами. В образовавшемся тягостном молчании обе женщины переживали боль и обиду.

— Зачем он заходил к Вам после суда? Поздороваться? — Горько улыбаясь, спросила Ирма.

Лаки скороговоркой пересказала ей суть ее вечернего разговора с Сетемом, закрыла ладонями лицо и горько заплакала, упав на подушку.

Ирма, ни чего не говоря, встала, повесила кристалл на место, отодвинула кресло, накинула плащ и, укрыв лицо капюшоном, покинула пленницу Сетема.

*****

Отрицательный ответ Лаки на выгодное предложение ввел Сетема в замешательство. Взвесив все «за» и «против», он решил, что его мужские чары все таки взяли свое и она, в глубине своего сердца, уже ему отдалась, но лишь сложившиеся обстоятельства путают ее мысли.

— Она боится признаться, что полюбила меня, что ее возбуждают мои ласки, мой любовный напор. Она хочет меня, а я хочу ее! -Придя к столь лестному для себя выводу, Император весело зашагал в обеденный зал, где его ждала Императрица.

После взаимных приветствий, царственная чета уселась обедать. Не смотря на лившуюся с потолка музыку, казалось, что их окружает могильная тишина. Сетем, хотя и хотел выглядеть веселым, в конце концов, сдался. Его попытки разговорить жену, больше походили на оправдания и страх перед ее всевидящими и все понимающими глазами. Он действительно немного побаивался ее и всегда рядом с ней чувствовал себя не в своей тарелке. Ему чудилось, что Ирма все знает, обо всем догадывается, а признаться в своих ошибках у него не хватало духу. И он прятался от ее глаз под маской веселья или капризного гнева.

— Как себя чувствует Лаки, — проглотив кусочек пирожного, спросила Ирма.

— Лаки? Ах, Лаки?! Моя новая наложница? Чуть не забыл! Надо позвать служанку, приставленную к ней и узнать, оправилась ли она от перенесенного потрясения. — Скрывая смущение ложью, ответи