— Фанатики со всех сторон, — сокрушенно проворчал Рипроуз. — А мы, обычные бедные люди, посередке. Иногда я со страхом думаю, что они принесут всем нам смерть.
— Он призывает нас к спасению. — Адам крепко зажмурился и забормотал: — Отец небесный, взгляни на меня, взгляни и спаси меня, увидь мое раскаяние...
Я медленно поднялся с колен и задумался. Что-то из сказанного Адамом словно колокол звенело в голове. А потом внезапно возникла параллель с тем, что рассказывал Тимоти о посетителях. Я провел так много времени, гадая, кем был молодой человек, посещавший Абигайль, что совсем упустил из виду остальной рассказ мальчика. Я почувствовал, что дрожу. Адам совершенно случайно подсказал мне ответ, и, если я прав, теперь я знал, кто убийца. Осознание этого потрясло меня.
Только сейчас я осознал, какое ужасное, щемящее одиночество она испытывала на протяжении всех этих месяцев.
Барак все же надеялся отыскать хотя бы какие-то следы ее прежних подруг. Похоже, эмоциональный взрыв Тамазин настолько потряс его, что он впервые понял, сколько бед наделал своим неправильным поведением, и был полон раскаяния.