Оглавление

Глава 1. Тусклый Клык и Проколотая Вена

Дождь в Полуночье никогда не был чистым. Он стекал по почерневшим кирпичам трущобного квартала «Тусклый Клык» густой, маслянистой пленкой, унося в сточные канавы не только грязь, но и страх. Страх — постоянный спутник тех, кто еще осмеливался выходить на улицы после заката. В темноте тени оживали и сливались с фигурами в выцветших, но дорогих плащах. Их глаза отсвечивали неестественным рубиновым блеском. Вампиры. Хозяева ночи, хищники, для которых человечество было всего лишь… стадом. Двуногим скотом, приговоренным к вечному доению. И свой «урожай» они собирали не серпами, а клыками, когтями и древней, неумолимой магией Тьмы и Крови.

В одной из таких теней, под обвалившимся навесом старой скотобойни, что давно источала лишь запах тлена и медной окиси, притаились трое. Запах ничуть не смущал их — происходящее вокруг было куда ужасней.

— Три цели внутри, — прошептала Эльс, ее цепкий взгляд выхватывал детали сквозь щель в прогнившей двери. — Два новичка, нервные. И один… постарше. Чувствую его тень, липкую, как смола. Магия Тьмы от него так и прет.

Она не сводила глаз с составного лука, пальцы машинально проверяли наконечник стрелы. Деревянный наконечник, выточенный из рябины — яд для нежити. «Свет» — ее оружие, ее щит. Скромный по меркам великих охотников, но смертельный для вампиров в умелых руках.

Рядом, занимая добрую половину укрытия, Торбин мрачно крякнул. Его огромный молот, «Сокрушитель», мирно покоился на плече, но по напряжению в руках богатыря было видно — он готов был превратить его в адское оружие в считанные секунды. Рукоять молота, темная от пота и крови, тоже была обвита полосами крепчайшего дуба.

— Старый значит хитрый и силен в магии. Эльс, бери его первым, как только ворвемся. Я займу молодняк. Кайро… — Он обернулся, и его добродушное, но сейчас сосредоточенное лицо сморщилось в знакомой гримасе досады. — Кайро, блин, ты ОПЯТЬ это делаешь?!

Кайро, прижавшись спиной к холодной стене, с видом вечного сонного студента, медленно жевал… что-то. Его поношенный плащ землистого цвета сливался с грязью пола. Неопрятные темные волосы падали на лоб. Одной рукой он лениво перебирал потрепанную колоду карт, другой — держал деревянную ложку, которой помешивал воздух перед собой.

— Делаю что? — спросил он рассеянно, не отрываясь от карт. Голос был сонным, с легкой хрипотцой. — Практикую концентрацию. Слышал, это полезно перед боем. Представляю теплый суп… гороховый, с копченостями.

Он чмокнул губами, одновременно ловко перекидывая карту с руки на руку.

— Ты помешиваешь воздух деревянной ложкой, Кайро! — зашипела Эльс, бросая на него быстрый, полный материнского негодования взгляд. — И брось эти карты! Сосредоточься! Или спрячься! Ложка тебя не спасет, когда у тебя к горлу прилетит вампир со скоростью пули!

— О, Эльси, ты так заботишься, — Кайро ухмыльнулся, и в его карих глазах мелькнул знакомый Эльс и Торбину саркастичный огонек. — Знаешь, они говорят, дерево — вампирам как яд. Может, просто помашу ей угрожающе?

Он неловко взмахнул ложкой, и карта выскользнула из его пальцев, а следом за ней — ложка. Они со стуком упали на каменный пол, ложка покатилась прямо к щели в двери.

— Черт! — вырвалось у Торбина.

— КАЙРО! — вскрикнула Эльс, инстинктивно натягивая тетиву.

Изнутри скотобойни мгновенно стихли сдавленные голоса. Затем — тишина. Густая, зловещая. Чувства вампиров были остры как бритва. Стук упавших предметов в мертвой тишине прозвучал как гонг.

Дверь взорвалась внутрь не от удара, а от чистой скорости. Тень старшего вампира метнулась наружу, его глаза — две угольные ямы, пылающие алыми ободками, — сразу нашли виновника шума. Кайро, который с преувеличенным испугом отпрянул назад, спотыкаясь о собственные ноги. Запах человеческой крови, страха и… чего-то еще, магического, необъяснимого и странного, на миг ошеломил вампира, заставив его замереть на долю секунды.

— СЛАБОЕ ЗВЕНО! — прошипел он наконец, когти, длинные и черные как обсидиан, уже метили в горло «беспомощного» охотника.

Но между Кайро и смертью встала гора плоти и ярости. Торбин рванулся вперед с ревом. «Сокрушитель» взвыл, окутанный внезапно вспыхнувшим алым пламенем. Удар молота встретил когтистую лапу с грохотом, от которого задрожали стены. Воздух наполнился вонью паленой плоти и серы. Вампир отшатнулся с шипением, его рука дымилась.

— Жалкий червь! — взревел старейшина, и из его раскрытой пасти хлынул ледяной ветер, сковывающий дыхание и обжигающий холодом. Торбин застонал, замедлившись, броня покрылась инеем.

— Отойди, Кайро! К стене! — крикнула Эльс. Ее голос был резким, командным. Деревянная стрела, на острие которой вспыхнул сконцентрированный шар чистого Света, сорвалась с тетивы. Она просвистела в сантиметре от уха Торбина, пробив ледяной вихрь, и вонзилась в грудь второго вампира, только что выскочившего из двери. Молодой, жадный. Он вскрикнул и рухнул, тело начало быстро чернеть и рассыпаться под действием чистого Света и ядреной рябины.

Третий вампир, самый молодой и испуганный, метнулся не к Торбину и не к Эльс, а к все еще «растерянно» пятившемуся к стене Кайро. Легкая добыча. Его клыки обнажились в предвкушении. Его когтистая рука метнулась к горлу Кайро с такой скоростью, что глаз едва успевал уследить.

— НЕ ТРОНЬ ЕГО! — ярость Эльс была ледяной и молниеносной. Еще одна светящаяся деревянная стрела — и вампир, не долетев и полуметра до Кайро, взвыл от боли, получив шип в плечо. Он споткнулся, ослепленный болью и светом. Его когти прошли в сантиметре от шеи Кайро, порвав лишь воротник плаща.

Кайро, будто случайно, пошатнулся и… споткнулся о камень. Его падение выглядело нелепым, но движение было поразительно точным, как в замедленной съемке: тело развернулось с неестественной грацией, нога описала дугу. Каблук его стоптанного сапога со всего маху пришелся вампиру прямо по челюсти. Раздался треск кости. Существо захрипело и рухнуло, оглушенное.

— Ух, — только и произнес Кайро, потирая поясницу и поднимаясь с видом человека, удивленного собственной «удачей». — Вот это я вовремя подвернулся. Прямо как по сценарию.

Тем временем Торбин, стряхнув оцепенение, довершал дело. Его огненный молот обрушился на старшего вампира, который, израненный, ослепленный световыми вспышками Эльс, не успел увернуться. Удар был сокрушительным. Тело древнего хищника, охваченное магическим пламенем, превратилось в факел и через мгновение рассыпалось в горстку пепла. Тень, пытавшаяся вырваться из пламени, испарилась с тихим шипящим всхлипом.

Тишина снова воцарилась в переулке, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Торбина, шипением дождя на горячем пепле и… легким постукиванием. Кайро поднял свою деревянную ложку и стучал ею по камню, счищая грязь. Рядом лежала его колода карт, которую он лениво подобрал и сунул в карман.

— Ну вот, — он вздохнул с преувеличенной скорбью, разглядывая ложку. — Зазубрина. И это после того, как она так героически спасла мне жизнь! Нетленное оружие требует ухода, знаете ли. Хотя, может, просто судьба такая у этой ложки? — Он бросил взгляд на оглушенного молодого вампира, которого Эльс уже добивала коротким серебряным кинжалом.

Эльс опустила лук. Адреналин еще бил в висках, но его сменила знакомая смесь облегчения и раздражения. Она подошла к Кайро и схватила его за воротник плаща, тряхнув так, что он захлопал глазами.

— Ты! Идиот! Безмозглый! Безнадежный! — ее слова вылетали как серебряные пули. — Почему ты ВСЕГДА оказываешься под когтями?! Почему не можешь просто стоять сзади и НЕ ШУМЕТЬ? Однажды твоя «удача» кончится, и я… я тебя сама прикончу, чтобы не мучился, проклятый неряха!

Кайро смотрел на нее с наигранно-виноватым выражением, но уголки его губ предательски подрагивали. Глубины его карих глаз казались на миг бездонными.

— Эльси, милая, твоя забота меня трогает до слез. Буквально. Видишь, плачу? — он ткнул пальцем в сухой глаз.

Торбин прислонил «Сокрушитель» к стене и провел ладонью по лицу, смахивая дождь, пепел и иней.

— Ладно, ладно. Живы? Живы. Гнездо разогнали. Трое мертвы — для Тусклого Клыка неплохо.

Он посмотрел на Кайро, потом на Эльс, которая все еще держала мага за воротник.

— Идем. Вонь здесь стоит, как в гробу аристократа. И Кайро…

— Да? — Кайро поднял брови с наивным ожиданием.

— В следующий раз, если уронишь ложку или карты, я сам тебя этим молотом по башке тресну. Для профилактики. Понял?

— Кристально, о великий и грозный Торбин! — Кайро почтительно склонил голову, но в его глазах все так же танцевал тот самый, вечно скучающий и насмешливый огонек. Он подобрал свою ложку, сунул ее в карман плаща рядом с колодой карт, и поплелся за друзьями вглубь мрачных улиц Полуночья.

***

Сравнительно безопасное убежище в «Тусклом Клыке» было лишь одним — паб «Проколотая Вена». Название было мрачным, но черный юмор охотников ценил такое. За толстыми дубовыми дверьми, покрытыми защитными рунами от незваной нежити, царил свой мир. Воздух был густым от запаха дешевого табака, жареной картошки, пива и пота. Гул голосов, смех, перебранка за карточным столом, звон кружек — все это создавало иллюзию нормальности, хрупкий оазис посреди ночного кошмара Полуночья. Клиентура — сплошь охотники. Лица уставшие, закаленные, со шрамами и тяжелыми взглядами. Оружие — луки, арбалеты, дубины, ножи с деревянными рукоятями — висело на стенах или стояло рядом. Серебро поблескивало реже — дорогое удовольствие.

Трио устроились в углу, за столом, испещренным ножевыми зарубками и пятнами, не поддающимися идентификации. Торбин с глухим стуком поставил на пол свой «Сокрушитель», прислонив к стене, и махнул официантке — здоровенной бабе с лицом, не располагающим к спорам:

— Три порции твоего зелья, Мэг! И чего-нибудь жареного, да побольше! — Он снял кожаную куртку, обнажив залитую потом и пылью рубаху, и опустился на скамью с грохотом, похожим на обвал. Большая кружка темного пива, поставленная перед ним, исчезла наполовину за пару жадных глотков.

— Ах, вот это жизнь… После скотобойни — хоть отдохнуть можно, — прохрипел он, вытирая рот тыльной стороной ладони.

Эльс сидела напротив, откинувшись на спинку скамьи. Ее лук «Сияющий Шип» аккуратно стоял рядом. Она сняла кожаные перчатки, освободив тонкие, но сильные пальцы с мозолями от тетивы. Глаза ее были полуприкрыты, выражение лица — усталое и слегка раздраженное. Она машинально ковыряла деревянной зубочисткой в остатках еды, явно не слушая Торбина. Взгляд ее блуждал по залу, автоматически оценивая обстановку, цепляясь за лица, оружие, возможные угрозы. Старая привычка.

Между ними, спиной к стене, сидел Кайро. Его плащ висел на спинке стула, открывая не менее поношенную тунику. Перед ним на столе лежала его потрепанная колода карт. Он не ел и не пил всерьез — лишь отпивал маленькими глотками из крошечной рюмочки какого-то мутного напитка. Его пальцы ловко, почти гипнотически, перебирали карты. Они взлетали в воздух, образуя арки, сливались в веер, исчезали в его ладони и появлялись за ухом у внезапно заинтересовавшегося соседа по столу.

— …и вот так, уважаемые зрители, — Кайро говорил сонно, но с характерной саркастичной ноткой, обращаясь скорее к самому себе и картам, чем к друзьям, — печально известный Туз Теней решает прогуляться…

Он щелкнул пальцами. Карта, лежавшая рубашкой вверх, плавно перевернулась, показав изображение вампира, закутанного в мантию.

— Но о ужас! — Кайро притворно ахнул. Он сжал карту в кулаке. Когда он разжал пальцы, вместо Туза Теней лежал… Деревянный Кинжал. — Вот она, сила рябины! Просто, эффективно, и главное — бюджетно. В отличие от некоторых, — он кивнул на серебряный кинжал Эльс, — кто носит на себе состояние.

Эльс лишь фыркнула, даже не открывая глаз.

— Закрой рот, Кайро. Или я проверю силу рябины на твоей шкуре.

Торбин отхлебнул пива.

— Оставь его, Эльс. Пусть развлекается. Хуже, когда он роняет ложки под ноги вампирам. — Он мрачно посмотрел на Кайро. — Ты хоть понял, что могло бы случиться?

— Но ведь не случилось же, Торбин, мой грозный защитник, — Кайро улыбнулся, в его глазах мелькнул знакомый огонек. — Благодаря твоей молниеносной реакции и… ну, немного моей врожденной грации. Кстати, видишь? — Он провел рукой над картами. Над колодой на мгновение зависло крошечное, мерцающее изображение его деревянной ложки. Оно мигнуло и исчезло. — Даже иллюзия цела. А у настоящей всего остался шрам. Символизм?

Дверь паба с грохотом распахнулась, впуская порцию холодного, влажного ночного воздуха и четверых новых посетителей. Это были охотники, судя по потрепанной, но качественной экипировке и уверенным движениям, опытные. Но сейчас на их лицах читалась усталость, смешанная с возбуждением, почти эйфорией. Они шумно сбросили плащи, заказали выпивку и устроились за соседним столом, громко переговариваясь. Их энергия привлекла внимание всего зала.

— …а на прошлой неделе в доках, помнишь, Ларс! — говорил коренастый мужчина с седеющей щетиной, жадно прихлебывая пиво. — Мы же были как крысы в ловушке! Трое Старших Клыков, Ларс! Трое! И эти твари… они играли с нами! До сих пор кошмары снятся!

— Играли, — кивнул его товарищ, высокий и худой, по имени Ларс. Лицо его было бледным, руки слегка дрожали. — Чувствовали себя богами. А потом… потом Он появился.

Торбин насторожился, отставив кружку. Эльс открыла глаза, ее взгляд стал острым и внимательным. Даже Кайро замедлил движение карт, его пальцы замерли над колодой, хотя лицо оставалось безучастным. Он сидел спиной к новоприбывшим, его лицо скрывали тени угла и слегка надвинутый капюшон его туники.

— Откуда? — спросила третья охотница, молодая женщина с коротко остриженными рыжими волосами.

— Из теней? Из воздуха? Хрен его знает! — Ларс махнул рукой. — Один момент — нас прижимают, Рорк уже кричал… а следующий — стоит там, посреди них. Парень, вроде бы обычный на вид, в каком-то потертом плаще… Честно, детали расплываются, как в тумане.

— Обычный? — фыркнула женщина. — После того, что он устроил?

— С виду — да, насколько помню! — настаивал Ларс, потирая виски. — А потом… потом у него глаза зажглись. Не как у вампира, нет. Словно внутри загорелись две маленькие белые звезды. Или… или раскаленный металл. Ослепительно!

Кайро, не поднимая головы, медленно, с преувеличенной осторожностью, положил одну карту поверх другой. Его пальцы были совершенно спокойны.

— И что? — нетерпеливо спросил коренастый охотник.

— И все, Бренн! Все! — голос Ларса дрожал от нахлынувших эмоций. — Он даже рукой не махнул! Просто… посмотрел на них. На Старшего, что кинулся первым… Тот просто… рассыпался. Не в пепел. В пыль! Серую, холодную пыль! Двое других… они даже пискнуть не успели. Будто пространство вокруг них сжалось и разорвало их в клочья. Одним взглядом, Бренн! Одним проклятым взглядом!

В пабе воцарилась тишина. Даже привыкшие ко всему охотники замерли, впечатленные рассказом. Бренн вытаращил глаза. — Брешешь, Ларс! Такого не бывает! Никакой маг высшего ранга не стал бы возиться с вами! Да и не по силам магу такое!

— Клянусь Древним Дубом! — Ларс ударил кулаком по столу. — Мы видели! Мы все видели! Он обернулся… эти глаза… они горели еще секунду. Потом погасли. Он кивнул, будто сказал «пожалуйста», и… растворился. Исчез! Как мираж! Как будто его и не было!

— Таинственный охотник… — прошептала рыжая женщина, крестясь деревянным амулетом на шее. — Те самые слухи… они правдивы. Он действительно существует.

— Сильнее всех, кого мы знаем, — добавил Ларс, теперь уже серьезно. — На голову выше даже старика Хардена из Совета. Что он за зверь такой? И зачем прячется? Почему не представился нам?

Торбин тяжело вздохнул, отпивая пиво.

— Выдумки. Или какой-то вампирский трюк. Чтобы напугать или сбить с толку. Или… — он запнулся, не найдя продолжения. Уверенности не было.

Эльс нахмурилась.

— Слишком конкретно для выдумки, Торбин. Трое Старших Клыков — это серьезная сила. Уничтожить их одним взглядом… Или создать иллюзию такой силы… — Она бросила быстрый, невольный взгляд на Кайро. Тот как раз демонстративно уронил карту на пол.

— Ой, — буркнул он, нагибаясь под стол. Когда он вынырнул, держа в руках туза червей, его лицо было таким же сонным и рассеянным, как всегда. — Пропажа найдена. Вот удача-то.

Эльс отвернулась, сжав губы. Ее взгляд снова стал отстраненным, но теперь в нем читалось беспокойство. Сильный союзник? Или новая, непостижимая угроза? В мире Полуночья любая необъяснимая сила была поводом для тревоги. Ее взгляд скользнул по новоприбывшим охотникам. Они оживленно спорили о деталях, никто из них даже не посмотрел в сторону их угла.

— Ну что, — Кайро лениво сложил колоду и сунул ее в карман. Он поднял свою крошечную рюмочку. — Предлагаю тост! За нашу удачную охоту! За целую ложку! И за всех таинственных спасителей, которые вовремя появляются из ниоткуда, чтобы устроить вампирам светопреставление!

Он чокнулся с огромной кружкой Торбина, издав комичный «тиньк».

— Будьте здоровы!

Торбин неохотно чокнулся, пробормотав что-то неразборчивое. Эльс лишь покачала головой, глядя на Кайро с привычной смесью раздражения и безнадежной усталости. За окном «Проколотой Вены» ночь в Полуночье сгущалась, а слухи о спасителе с горящими, как звезды, глазами уже начинали свой путь по мрачным улицам, обрастая подробностями и вселяя странную надежду в одних и холодный ужас — в других.

Глава 2. Слухи о Призраке

Особняк графа Валтара возвышался над мрачным районом Полуночья, известным как «Черный Платан», не как древний замок, а как изысканно-угрожающий памятник вампирской власти. Построенный из черного вулканического камня, отполированного до зеркального блеска, он сочетал острые, готические шпили с плавными, почти декадентскими линиями. Высокие стрельчатые окна были затянуты алым шелком, скрывая интерьер от назойливых взглядов смертных и пропуская внутрь лишь тусклый, багровый свет вечных фонарей Полуночья. Воздух здесь был другим — не гнилостным, как в трущобах, а тяжелым, пропитанным запахом старого вина, пыльных фолиантов, дорогих духов и… медленно тлеющей власти.

Внутри, в просторном кабинете, больше похожем на тронный зал в миниатюре, царила напряженная тишина. Граф Валтар сидел в высоком кресле из черного дерева, инкрустированном серебряными узорами в виде сплетенных змей. Его длинные, бледные пальцы с острыми ногтями барабанили по резному подлокотнику. Глубоко посаженные глаза, горящие холодным рубиновым светом, были прикованы к фигуре, стоящей перед ним в почтительном, но нервном поклоне.

Это был вампир средних лет (на вид), одетый в дорогой, но потускневший камзол. Его звали Келгор. Он был главой одной из мелких, но уважаемых вампирских «семей» — Дом Ночных Жалоб. Сейчас же он выглядел как загнанный зверь.

— …и они исчезли, Ваше Сиятельство, — голос Келгора дрожал, выдавая страх, неприличный для его положения. — Весь Дом Остролистов. Ни пепла, ни тел. Только… только холодная серая пыль в их логове. И запах озона. Как после сильной грозы.

Он сделал паузу, глотая несуществующую слюну.

— И слухи… слухи растут как плесень. Говорят о нем… об Охотнике.

Валтар не шелохнулся. Лишь пламя в его глазах сузилось до двух опасных точек.

— Охотнике? — его голос был тихим, ледяным, как ветер с могильника. — О каком охотнике, Келгор? О тех жалких червях, которые прячутся в своих «Проколотых Венах» и прыгают от наших теней? — Сарказм капал с каждого слова.

Келгор сжался.

— Нет, Ваше Сиятельство! Не о тех! О другом. Одиноком. Говорят… он неуязвим. Что он… он уничтожил Трех Старших Клыков в районе доков за один вечер. Одним… взглядом. — Последние слова были выдавлены шепотом.

Тишина в кабинете стала гулкой. Даже тени по углам, казалось, замерли. Валтар медленно поднялся. Его высокая, аристократически худая фигура казалась внезапно заполнившей все пространство. Холодная ярость, исходившая от него, была почти осязаемой.

— Трех Старших Клыков? Одним взглядом? — он сделал шаг вперед. Келгор инстинктивно отпрянул. — Келгор, ты в своем уме? Или кровь тех нищих смертных, что ты так любишь пить, отняла у тебя последние остатки разума? Старшие Клыки — элита! Их магия Тьмы сильна! Их скорость — смертельна!

— Я… я знаю, Ваше Сиятельство! Но слухи… они повсюду! И не только о Клыках! Пропал Дом Тихого Шепота целиком! Говорят, их логово нашли замороженным изнутри, словно ледяной гроб! А Рвущих Вены… их разорвало изнутри, как мешки с кровью!

Келгор почти выкрикнул последнее, его глаза метались, не смея встретиться с пылающим рубиновым взглядом графа.

Валтар замер. Его бледное лицо оставалось непроницаемой маской, но пальцы сжались в кулаки так, что костяшки побелели.

— Заморожены? Разорваны? И все приписывают этому… фантому? — презрение в его голосе сменилось ледяным аналитическим тоном. — Описание. Как он выглядит?

Келгор заморгал, растерянно.

— Э-это… сложно, Ваше Сиятельство. Говорят разное. Кто-то — молодой человек в плаще. Кто-то — старик. Один из выживших слуг Дома Остролистов… он бормотал что-то о сонных глазах. Но… но ничего конкретного! Как будто… как будто его образ не задерживается в памяти!

Это заставило Валтара нахмуриться. Иллюзии? Но на вампиров, особенно сильных, обычные магические иллюзии действуют слабо. Их восприятие слишком остро. Заставить нескольких свидетелей видеть разное… это требовало невероятной силы или какой-то извращенной изощренности.

— А его магия?» — спросил Валтар, его голос стал еще тише, еще опаснее. — Огонь? Лед? Тьма? Что именно?

Келгор беспомощно развел руками. — Все, Ваше Сиятельство! По слухам… он использовал все! Никакой логики! Никакой привязки к одной стихии!

— Бред! — Валтар резко повернулся, его черный шелковый плащ взметнулся. — Абсолютный бред! Ни один маг, даже высшего ранга, не владеет ВСЕМ! Это противоречит самой природе магии! Это…

Он не договорил. Его взгляд упал на другую фигуру, скромно стоявшую в самом темном углу кабинета, почти сливаясь с тенями. Маленький, тщедушный вампир, в простой, чистой, но небогатой одежде. Его звали Лирик. Он не принадлежал к знатному роду, не обладал сильной магией, но был ценен другим — абсолютной преданностью Валтару и феноменальной памятью на сплетни и слухи, просачивающиеся снизу. Он был ушами графа в мире мелкой вампирской сошки и смертных.

— Лирик, — Валтар произнес его имя, и тщедушный вампир вздрогнул, как от удара током, и шагнул вперед, низко склонив голову. — Ты слышал эти… сказки?

Лирик не поднимал глаз. Его голос был тихим, писклявым, но четким:

— Слышал, Ваше Сиятельство. И не только слышал. Один из моих… информаторов. Человек-крыса, живущий в канализации в районе доков. Он видел… как исчезали Старшие Клыки. Не видел самого охотника ясно, но… он видел вспышку. Ослепительно-белую. Как маленькое солнце в темноте. И потом… пыль. — Лирик сглотнул.

Келгор с облегчением кивнул, радуясь подтверждению, пусть и от такого ничтожного источника. Валтар же замер. Его ярость уступила место холодной, пронизывающей тревоге. Свидетельство смертного крысолова было унизительно, но… Лирик никогда не врал.

Он медленно обернулся к окну, затянутому алым шелком. Его отражение в темном стекле было бледным и внезапно… усталым. Неуязвимый охотник. Способный на все виды магии. Чей образ невозможно запомнить. Чья сила противоречит всем законам. И уничтожающий элиту вампиров как надоедливых мух.

— Семьи… — прошептал Валтар, больше самому себе. — Дом Остролистов… Дом Тихого Шепота… Дом Рвущих Вены…

Он перечислил названия, которые упоминал Келгор. Уважаемые, пусть и не самые могущественные семьи. Их потеря была чувствительна. А главное — это был вызов. Прямой вызов порядку, который он, Валтар, олицетворял.

Он резко повернулся обратно. Рубиновые глаза горели уже не только яростью, но и холодной решимостью. Страх Келгора был отвратителен, но… понятен. Лирик дрожал, ожидая гнева. Но гнева не последовало.

— Это не иллюзия, — заявил Валтар, его голос вновь обрел стальную твердость, но теперь в нем звучал металл стратега. — Или это не только иллюзия. Кто-то объявил нам войну. Кто-то… сильный. И скрытный. — Он посмотрел на Келгора. — Твоя семья, Келгор. Дом Ночных Жалоб. Вы уязвимы. Перебирайтесь сюда. В восточное крыло. Это был не приказ, а констатация факта и предложение защиты, от которого нельзя отказаться.

Келгор кивнул, не смея возразить, в его глазах мелькнуло жалкое облегчение.

Затем взгляд Валтара упал на Лирика. — Ты. Удвой свои усилия. Каждый слух. Каждый шепот об этом… Призраке. Каждая деталь, каждая нестыковка. Я хочу знать ВСЁ. Ищи свидетелей. Любой ценой. Понял?

— Так точно, Ваше Сиятельство! — Лирик склонился в почти прострации.

Валтар махнул рукой в знак отбоя. Келгор и Лирик поспешно ретировались, растворяясь в темноте коридора за тяжелой дверью кабинета. Граф снова остался один. Он подошел к окну, резким движением отдернул угол алой шторы. Внизу раскинулись мрачные улицы «Черного Платана», его вотчины. Его царства. Теперь отравленные шепотом о невидимом убийце.

— Кто ты? — прошептал он в стекло, и его отражение исказилось в черной поверхности. — Маг? Демон? Игра чьей-то извращенной воли?

Он сжал кулак. Страх — удел слабых. Но осторожность… она была инструментом выживания. И она грызла его древнее сердце. Этот «Призрак» был угрозой не просто семьям. Он был угрозой самому порядку, самой идее вампирского превосходства. И это было невыносимо.

В темноте за его спиной тени шевельнулись. Не просто отсутствие света, а сгустки живой Тьмы — его элитные гвардейцы, всегда незримо присутствующие. Валтар не обернулся.

— Созвать глав оставшихся Семей, — приказал он пустоте. — Завтра, на закате. Пришло время… консолидироваться. «Ночная Тень» должна стать не просто именем. Она должна стать стеной. И мечом.

Тень у двери чуть качнулась — знак того, что приказ услышан и будет исполнен. Валтар отпустил штору, и багровый свет снова стал призрачным и тусклым. Война, о которой он мечтал, война за господство над Полуночьем, только что обрела нового, пугающе неизвестного участника. И первым делом нужно было понять: как убить призрака?

***

Контраст с тяжелой роскошью особняка Валтара был разительным. Троица пробиралась по кварталу, который местные мрачно именовали «Костяными Мельницами». Когда-то здесь стояли ветряки, перемалывающие зерно. Теперь лишь почерневшие каменные остовы башен, как гигантские надгробия, возвышались над грудой битого кирпича и ржавого металла. Воздух пах сыростью, плесенью и чем-то кислым, напоминающим старую кровь. Идеальное место для засады — или для гнезда не слишком разборчивых вампиров, охотящихся на бомжей и отчаянных контрабандистов.

— Чувствую их, — прошептала Эльс, скользя как тень между обвалившимися стенами. Ее лук был наполовину натянут, стрела с рябиновым наконечником готова сорваться в любую секунду. — Трое. Молодые. Голодные и глупые.

Она кивнула в сторону полуразрушенного подвала одной из «мельниц». Оттуда доносилось приглушенное хихиканье и звук, похожий на шлепок по мокрому мясу.

Торбин мрачно крякнул, сжимая рукоять «Сокрушителя».

— Глупые — значит опасные. Могут кинуться кучей. Эльс, бери того, что слева, у входа. Я ворвусь первым, возьму внимание. Кайро… — Он обернулся, и его взгляд уперся в знакомую картину: Кайро, прислонившийся к мокрой стене, лениво перебирал карты одной рукой, а другой… подбрасывал и ловил свою деревянную ложку. — Кайро! Блин! ОПЯТЬ?!

— Что «опять»? — Кайро поднял сонные глаза. — Я жду сигнала. И поддерживаю моральный дух. Вот, смотри… — Он щелкнул пальцами. Ложка зависла в воздухе на миг, описала дугу и аккуратно упала ему на раскрытую ладонь. — …баланс. Ключ к успеху в любом начинании. Или к удачному падению.

Эльс зашипела от ярости: — Если ты уронишь эту проклятую ложку СНОВА…

Ее слова прервал дикий вопль из подвала. Дверь, больше похожая на щит от бочки, отлетела в сторону. Навстречу им выскочили не трое, а четверо вампиров. Молодых, да. Но ярость и голод придавали их движениям лихорадочную скорость. Их глаза пылали алым, клыки обнажены, когти — длинные и грязные — уже метили в ближайшую цель. Которая, по несчастливому стечению обстоятельств, снова оказалась Кайро.

— СЛАБАК! ПЕРВЫЙ! — завопил самый рослый, с ирокезом из спутанных черных волос, кидаясь вперед.

— НЕ ТРОНЬ ЕГО! — крикнула Эльс, и ее стрела, заряженная Светом, просвистела, но вампир дернулся в сторону, и шип вонзился ему в плечо, а не в сердце. Он взревел от боли, но не остановился.

Торбин рванул навстречу, «Сокрушитель» засвистел, окутываясь алым пламенем. Он перехватил двоих, отбрасывая их мощными взмахами огненного молота. Третий, хитрый и вертлявый, метнулся в сторону, пытаясь зайти Эльс с фланга. Она уже отступала, быстро перезаряжая лук.

А четвертый, тот самый с ирокезом, уже был в прыжке над Кайро. Слюна капала с его клыков.

— СЛАДКАЯ КРОВИШКА!

Кайро отпрянул назад с преувеличенным испугом, споткнулся о камень (конечно же) и упал на спину. Его карты веером разлетелись по грязи.

— Ой-ой-ой! — простонал он, беспомощно замахиваясь перед собой… деревянной ложкой.

Вампир захохотал, видя эту жалкую попытку защиты. Его когтистая лапа рванулась вниз, чтобы схватить «легкую добычу» за горло…

И тут произошло нечто странное. Вампир вдруг замер в воздухе, будто наткнулся на невидимую стену. Не потому, что его остановили физически. Словно он увидел что-то в глазах Кайро или в самой его сути — что-то, что разорвало его реальность. Его алые глаза расширились до невероятных размеров, наполнившись не голодом, а чистым, животным ужасом, леденящим душу. На его перекошенных губах застыло одно слово, вырванное шепотом, который был громче крика в внезапно наступившей для него тишине:

— …П-П-Призрак…?

Кайро, валяясь в грязи, неловко ткнул ложкой вперед. Пальцы его другой руки, все еще сжимавшие несколько карт, совершили едва заметное движение — карты веером рассыпались по луже между ним и вампиром, одна из них скользнула прямо под ноги падающему монстру. Казалось бы, дурацкое движение неуклюжего мага. Но…

Вампир, не сводивший с Кайро полного ужаса глаз, наступил на скользкую от грязи карту. Его нога отъехала в сторону с комичным шлепком, он потерял равновесие и грузно рухнул вперед, прямо на ткнувшуюся ему в глотку ложку. Раздался глухой хруст и булькающий стон. Вампир рухнул на Кайро, но тот ловко (слишком ловко для «растерянного» человека?) перекатился в сторону. Существо упало лицом в лужу, дергаясь в немых конвульсиях, деревяшка торчала из его глотки. Поражение нервного центра? Невероятное везение? Со стороны выглядело именно так.

Прежде чем потерять сознание или быть добитым, вампир успел выкрикнуть сквозь кровавую пену, его голос был полон агонии и паники:

— Пр-ризрак! Слухи… п-пыль… г-глаза… белые… ВЕЗДЕ… — он захлебнулся, пытаясь вдохнуть, его взгляд, полный непостижимого ужаса, был прикован к Кайро, валявшемуся в грязи. В этот момент Кайро, якобы пытаясь подняться, неуклюже шлепнул ладонью по луже рядом с рассыпанными картами. Одна из карт — Черная Дама — взметнулась из воды, как выпущенная из пращи, и плашмя шлепнулась вампиру прямо на лицо, накрыв ему рот и нос влажной, грязной бумагой. Это выглядело как нелепая случайность — карта просто выскользнула из мокрой руки. Вампир забился сильнее, пытаясь стряхнуть ее, но его крики превратились в глухое, захлебывающееся бульканье. Кайро лишь сонно хмыкнул:

— Ой, простите. Карта подвела. Плохая карма, видимо?

Кайро отряхнулся, поднимаясь. Он подобрал свою ложку, с явным отвращением стряхивая с нее грязь и что-то липкое, а затем небрежно поднял и ту самую карту, забившую рот вампиру, вытер ее о плащ и сунул обратно в колоду.

— Фух, — кряхнул он. — Вот это я вовремя… ляпнул. Прямо в яблочко. Нет, в глоточко. Надо будет добавить в меню… вампирский паштет?

Он бросил взгляд на умирающего вампира, и в его карих глазах на миг мелькнуло нечто холодное и безжалостное, как лезвие бритвы. Но лишь на миг. — Хотя, судя по болтливости, мясо будет жестковато, — добавил он с легкой усмешкой.

Тем временем Торбин оглушительным ударом молота превратил одного вампира в горящий комок, а второго отшвырнул в стену с треском ломающихся костей. Эльс, отпрыгнув от атаки третьего, всадила ему светящуюся стрелу прямо в грудь. Тот взвыл и начал быстро чернеть.

Бой закончился так же внезапно, как и начался. В руинах «Костяных Мельниц» снова воцарилась мерзкая тишина, нарушаемая лишь шипением тлеющих останков, хрипами умирающего от ложки в глотке вампира и тяжелым дыханием Торбина.

— Все целы? — прохрипел великан, опираясь на дымящийся молот. Он окинул товарищей взглядом. Эльс кивнула, перезаряжая лук, но ее взгляд был прикован к захлебывающемуся вампиру и Кайро, подбирающему карты с обычной для него рассеянностью, которая вдруг показалась ей неестественной.

Кайро собирал свои раскиданные карты, ворча: — Вот незадача… Придется сушить. И земляной аромат никуда не денется. Уникальный колорит, конечно, но для королевской игры не годится. — Он поднял одну карту — Туз Пик с изображением вампира. Кайро фыркнул и бросил ее на умирающего тваря. — Ага, вот и твой билет. Не удержался, выскочил? Ну ничего, игра окончена.

Эльс подошла к конвульсирующему вампиру. Его глаза, полные невысказанного ужаса, еще смотрели в пустоту, но дыхание уже прерывалось. Карта, которой он чуть не подавился, валялась рядом в грязи. Она была Черной Дамой — изображение строгой женщины в темных одеждах казалось насмешкой.

— Что он кричал? — спросила Эльс резко, и в ее глазах, обычно таких уверенных, мелькнуло что-то новое — не раздражение, а холодная настороженность. — «Призрак»? И что-то еще… «Слухи», «глаза»?

— Призрак? — Кайро фыркнул, вытирая грязь с карты Черной Дамы. — Может, он просто испугался моей ложки? Или, может, у него галлюцинации от голода? Вампиры, знаете ли, впечатлительные… особенно перед смертью. Или, может, «дайте карту, задохнусь»? Хотя… — он бросил взгляд на труп, –…в его случае карта пришла слишком поздно.

Кайро кивнул на валяющуюся Черную Даму.

— А впрочем, бормотания этой твари я не расслышал, знаешь ли… был немного занят падением, ложкометанием и спасением собственной жизни. Героическим, надо отметить. — Он лениво махнул ложкой. — Вот он — истинный вампирский бич! Скромный, но эффективный.

Торбин фыркнул: — Эффективный… везение твое, Кайро, скоро войдет в легенды. Похлеще, чем у этого их «Призрака». — Он пнул ногой тушу вампира у стены. — Ладно, тут делать нечего. Вонь стоит. Идем. И Кайро…

— Да-да, — Кайро уже сунул колоду в карман и деловито размахивал ложкой, как дирижерской палочкой. — Не ронять ложку. Не ронять карты. Стоять сзади. Молчать. Знаю наизусть, о грозный мой паладин!

Он шагнул за Торбином, но на секунду задержался, оглянувшись на темный провал подвала, откуда выскочили вампиры. Уголки его губ дрогнули в едва уловимой усмешке. Шепот «Призрак» явно его позабавил. Как забавляла мысль о том, что где-то в роскошном особняке над «Черным Платаном» древний вампир ломал голову над неразрешимой загадкой. Игра только начиналась, а ставки… становились все интереснее. Он сунул ложку в карман и поплелся за друзьями, напевая под нос бессмысленную песенку, в которой только ему слышались ноты абсолютной, всепоглощающей власти и скуки, требующей все более изощренных развлечений.

Глава 3. Ржавый Крест

Вечер в «Проколотой Вене» был шумным, как всегда. Воздух гудел от разговоров, звенели кружки, пахло жареным жиром и дешевым табаком. Торбин методично уничтожал порцию тушенки с картошкой, размеренно, как жернова мельницы. Эльс, сидя напротив, чистила лук, ее взгляд привычно скользил по залу, выискивая возможные угрозы или интересные слухи. Кайро, забившись в свой угол, строил карточный домик на липком столе. Башня качалась с каждым его неловким (или нарочито неловким) движением. Он зевнул, широко и демонстративно.

В пабе воцарилась тишина,