Оглавление

Касимов и Елатьма: два берега одной Оки

Две летописи в камне и воде. Касимов с его ханскими мавзолеями XV века и Елатьма с петровскими верфями. В 1471-м касимовский хан присягал Москве, когда елатомские плотники строили струги для похода на Казань.

Общая судьба:

В 1543-м: текие Шах-Али в Касимове — и церковь с татарскими узорами в Елатьме
В 1918-м: расстрелы у мечети и собора в один месяц
В 1926-м: двери ханской мечети тайно вмуровали в елатомский Дом пионеров

Города-зеркала: где восток и запад России нашли общий язык. Купеческие особняки с татарскими звёздами, советские мозаики над древними стенами.

Приезжайте, пока Ока ещё соединяет эти миры.

Об авторе (с юмором)

Ваш гид по касимовским тайнам и елатомским курьёзам — историк-энтузиаст, который:

Умеет отличать ханский мавзолей от сарая ещё с пелёнок
Знает все 17 версий, куда делась золотая чаша Шах-Али (и где её искать после третьей рюмки)
Объединил три свои книги в один том, потому что устал объяснять, почему Елатьма — это «не тот город, где ёлки»

Когда-то скромный краевед, ныне — главный поставщик: Исторических сенсаций («Да это же петровская галера в вашем огороде!») Неудобных вопросов («А почему у вас в подвале ханская плита?») Идей для местных баек (теперь даже гиды верят, что Пугачёв прятался в елатомском колодце)

Его девиз: «История должна быть живой, даже если приходится оживлять её щепоткой вымысла и стаканом архивного пепла».

P.S. Автор до сих пор ищет того самого купца, который в 1847 году проиграл Елатьму в карты — если найдёте, сообщите. Бонус: экскурсия на ханский минарет с правом позвонить в колокол!

БЛИСТАТЕЛЬНЫЙ КАСИМОВ

ПРЕДИСЛОВИЕ

О городе, который помнит всё,

Касимов — это история, которая забыла постучаться в дверь и теперь скребётся в окно.

Здесь ханы пили чай из самоваров, которые позже попали в музей. Здесь купцы торговали рыбой, а теперь торгуют легендами. Здесь колокола звонили так громко, что их слышали в Москве — а теперь их можно купить на «Авито».

Эта книга — не учебник. Это байки, притчи и откровенный стёб над тем, как древний город стал частью «Золотого кольца», но так и не понял, что с этим делать.

Тут есть:

Правда (ну, почти); Вымысел (зато красивый); Ирония (куда ж без неё).

Читайте, смейтесь, злитесь — Касимов всё равно переживёт и это.

Автор (который однажды застрял в этом городе на три дня и теперь не может забыть вкус местной воблы)

Сказание о граде Городце Мещёрском

Основание и крещение

Во дни оны, когда земля Русская меж лесов да болот пробивала стези свои, воздвигнут бысть Градец Мещёрский — твердыня на рубежах Ростово-Суздальских. Летописцы первое слово о нём в лето 6660 (1152) положили, глаголя, что князь Юрий, прозванный Долгоруким, повелел заложить крепость сию, дабы стеречь пределы свои от ворогов. Но есть и иная быль, стародавняя, что стоял Городец уж во времена князя Глеба Муромского, крестителя земли Мещерской. В лето 6518 (1010) или близ того пришёл благоверный князь Глеб Владимирович с иноками муромскими, да освятил град сей крестом и молитвой. На камне у храма Георгиева начертано было: «Градец сей прия крещенiе от святого князя Глеба Владимiровича, на Муроме княжившаго». Тогда же, глаголют, воздвигли Богоявленскую обитель, иноческий оплот веры православной.

Монгольское разорение и возрождение

Пришли поганые татарове, попалили град, истоптали святыни. И перенесли люди град на Старый Посад, и стоял он там, пока царь Иван Грозный не даровал земли сии царевичу Касиму. Тайна кончины Александра Невского
Мудрецы спорят: где князь Александр, Невским прозванный, душу Богу предал? Одни глаголют — в Городце Волжском, иные же — в Городце Мещёрском. Иван Гагин, муж ученый, в лето 7351 (1843) изрек: «Не могло тело князя за девять дней от Волги до Владимира дойти, ибо путь дальний — лишних 350 вёрст. А от града нашего — ближе». Так, быть может, 14 ноября 1263 года принял схиму князь в Богоявленском монастыре, наречённый Алексием, и тут же отошёл в вечность. Под властью Москвы
В лето 6870 (1362) князь Александр Укович, владетель мещерский, продал град сей Дмитрию Донскому, князю московскому. Но недолго стоял град в покое — в лето 6884 (1376) огнём пожран был дотла. И восстал из пепла град Новый Низовой, и прозывался так до лета 6979 (1471), пока не стал Касимовым — но то уже иная повесть…

(Где-то за Окой, в тумане, сидят три старика на пеньках. Один лузгает семечки, второй чешет бороду, третий хрипит в дудку. И начинают баять…)

Глава 0. Когда ещё и князей-то не было

Лето 800-е. Болота. Много болот.

Жила тут чудь белоглазая — народ весёлый: в шкурах, с каменными топорами, но зато без налогов. Молились Солнцу, Волку и Большой Жабе (такая была, говорят, в озере — размером с избу).

А потом приплыли варяги — рыжие, в рогатых шлемах (хотя рога-то они потом отпилили — неудобно в лодке сидеть).

— Дайте нам дани! — орали.

— А вам за что? — спрашивала чудь.

— За то, что мы вас цивилизовывать будем!

И цивилизовывали — мечом по башке.

(Где-то вдали завыл медведь, нет это был не медведь, а пьяный варяг.)

Глава 1. Князь Глеб и его «добровольное» крещение

Лето 1010-е. Опять болота.

Приплыл князь Глеб Владимирович — лицом красив, а взгляд как у совы. С ним монахи, кресты и бочка вина (на всякий случай).

— Креститесь! — говорит.

— А зачем? — спрашивают местные.

— А то в аду гореть будете!

— А у нас тут и так болота горят…

Но Глеб был упрям.

Вариант 1: — Кто крестится — тому медку!

Вариант 2: — Кто не крестится — тому топором по лбу!

(Историки спорят, какой вариант правдивее. Но мед кончился быстрее.)

Итог:

Поставили крест. Основали Богоявленский монастырь. А волхвов — в реку (но они потом вылезли — болотные, живучие).

(Где-то смеялся леший.)

Глава 2. Юрий Долгорукий и его «великая стройка»

Лето 1152. Дождь. Снова дождь.

Приехал Юрий Долгорукий — руки длинные, мысли короткие.

— Что за городишко? — спрашивает.

— Да так… Местные рыбу ловят, в дуду дуют…

— Не порядок! Надо крепость!

И началось:

Рвы копать!
Тын ставить!
Налоги собирать!

А народ уже скучал по временам, когда только волхвы им голову морочили.

(Где-то подбили ворона. Или это был мытарь.)

Глава 3. Александр Невский: «Я умираю? Ну и ладно!»

Ноябрь 1263. Монастырь. Холодно.

Александр Невский (уже Алексий в схиме) лежит, кашляет.

— Братия… — хрипит.

Монахи напряглись — сейчас скажет что-то мудрое!

— Вы там… — князь махнул рукой. — …пельмени хоть сварили?

Монахи переглянулись.

— Нет, княже…

— Эх… — вздохнул Александр. — Ну хоть вина дайте перед концом!

(Вино дали. Князь улыбнулся и умер. А пельмени так и не сварили.)

Глава 4. Татары, огонь и Новый Низовой

1376 год. Всё горит. Опять.

Пришли татары — кривые, злые, на низких лошадях.

— Где золото?

— Да нету золота! — орали местные. — У нас тут болота, рыба да грибы!

Татары не поверили и сожгли всё.

Но русские — народ упрямый.

— Построим Новый Низовой! — заявил купец Терентий Рыло.

— А что, старый уже не модный? — спросил кто-то.

(Его быстро заткнули — не время для шуток.)

Глава 5. А что было ДО крещения?

(Тут вступает старый дед с дудкой и хитрым прищуром.)

— А до крещения-то, детки, жизнь была — хоть куда!

Волхвы предсказывали будущее (но всегда одно: «зима будет холодной»). Девки в лесу плясали — а кто видел, тот потом женился. Мёд пили — а потом утром жалели.

— А теперь что? — спрашивают дети.

— А теперь — крестятся, грешат, каются, налоги платят…

(Дед задумался.)

— Хотя мёд-то всё равно пили…

Эпилог. А правда ли всё это?

Кто знает…

Летописцы врали. Археологи копают не там. Волхвы всё равно где-то бродят.

Но если в полночь выйти к Земляному Стругу, можно услышать:

Пение древних (или это лягушки?). Звон мечей (или это кузнечики?). Глеба Муромского:

— Эй, ты! А крещёный?

(И если ответишь «нет» — он тебя покрестит. На всякий случай.)

КОНЕЦ
(или нет?..)

Сказание о Касимовском царстве

Татарский след в русской глубинке