Оглавление

Сергей СТЕПАНОВ-ПРОШЕЛЬЦЕВ, г. Нижний Новгород (sstepanow46@yandex.ru; тел. 8-905-865-12-08).

РЕСПУБЛИКА БЛЯХИНО

Повесть

В этом мире непонятно только одно — что называть невероятным и невозможным

Леонардо да Винчи

Считается, что мы никогда не сможем понять время. Наши чувства просто не рассчитаны на его постижение. Возможно, это и так, но история психбольницы в пригороде большого мегаполиса в Центральной России под названием Бляхино говорит об обратном. Шизики, как и гении, как будто бы проникают в тайны времени, ибо гениальность и психические болезни разделяет только неуловимая грань, это явления, можно сказать, одного ряда. В связи с этим историю психбольницы в Бляхино можно начать с момента её строительства в 1899—1908 годах, а можно — с любого другого произвольно взятого момента. Ничего не убудет, не прибудет. Расстояние от одного такого временного отрезка до другого равно вечности. Всё дело в том, что история дурдома не похожа ни на одну историю подобных лечебных учреждений. Не похожи на других и её пациенты, погребённые здесь заживо.

Глава первая: СТАРАЯ БОЛЬНИЦА

…Они проникли в здание, несмотря на то, что у входа плакат предупреждал о видеонаблюдении и о строгой охране объекта. Никаких видеокамер и в помине не было, враньё. Шелестящее эхо гуляло по пустым врачебным кабинетам, по больничным палатам и длинным, как сказки Шахерезады, коридорам. Повсюду царило полное запустение, только ступени на лестницах были выложены мраморной плиткой. Её не успели украсть. Эта плитка заглушала шум, скрадывала всякое движение, и Таня Копылова только в самый последний момент увидела призраков. Седобородый старик и его спутница проплывали по воздуху, как электронный газ в магнитном поле. Но они не пугали. Казалось, будто эти прозрачные сущности простирали бледные руки, моля о помощи…

Бляхино

Помещичья усадьба Дениса Бляхина, точнее то, что от нее осталось, находится близ Нижнего Новгорода и теперь даже входит в городскую черту. А раньше это была глухая деревня. 35-летний сын обер-гофмейстера императорского двора, Денис Николаевич, появился в здешних местах в 1841 году. Он хорошо знал Пушкина, который бывал в доме его отца, и убийцу поэта — Дантеса, с которым общался в кавалергардском училище. Весёлый и остроумный, высокий и красивый, Денис Бляхин занимал в петербургском обществе блестящее положение, пробовал свои силы в литературе, поэтому его неожиданное желание прекратить светский образ жизни и уехать сельскую местность, чтобы управлять имением, никому не показалось серьёзным. Однако годы шли, от намерения своего бывший кавалергард не отказался. Уже через два года близ деревни начинает работать железоделательный завод, Бляхин заложил парк и построил большой двухэтажный хозяйский дом, а рядом — приют на сорок детей-сирот, оранжерею, богадельни для калек и старух.

Надо сказать, что деревню основали предки Дениса Николаевича ещё при Иване Грозном. Известен Иван Бляхин, воевавший с поляками в рядах нижегородского ополчения под началом Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского. Его брат, Юрий, был, наоборот, приверженцем Лжедмитрия II, его казнили неподалёку вместе с другими изменниками, которых тогда называли «ворами».

Денис Бляхин погиб на Кавказском фронте во время Крымской войны в. 1854 году. Одно время владельцем усадьбы был его брат, Фёдор Николаевич. Наследников у него не нашлось. Усадьба перешла к писателю Павлу Мельникову-Печерскому, а в самом конце позапрошлого века — к врачу и общественному деятелю Петру Кащенко. С его участием по проекту архитектора Павла Малиновского и была построена Бляхинская психбольница. Официально открыли её в 1908 году, хотя многие корпуса действовали, начиная с 1901года.

Малиновского нижегородцы уважали. Это был не первый его проект. До сих пор горожане любуются величавым Спасо-Преображенским собором. Здание заводоуправления Сормовского завода (ныне — акционерного общества «Завод «Красное Сормово») — тоже дело его рук. Другие объекты, к сожалению, не сохранились.

Благотворители

А вот психбольница живёт и здравствует. Сегодня здесь 12 отделений, больше тысячи коек. Это — крупнейшее лечебное учреждение такого типа в России. Раньше ей был присвоен статус памятника архитектуры федерального значения, но в 2011 году архитектурный комплекс больницы почему-то исключили из реестра объектов культурного наследия. Однако Правительство Нижегородской области отказалось вносить постройки в единый государственный реестр. Подобное решение лишает здания охраняемого статуса.

Строили больницу всем миром, собрали десятки тысяч рублей — сумма по тому времени астрономическая. Самый первый взнос — 5 тысяч целковых — сделала Мария Бочкарёва.

М.В.Бочкарёва

О ней известно только то, что эта женщина была купеческой вдовой. Она содержала на свои средства школу для слепых детей, открытую в 1911 году в собственной усадьбе благотворительницы.

Жертвовали на благое дело и промышленники — братья Рукавишниковы.

Странная семейка

Символист Иван Рукавишников принадлежал именно к этому роду, как он писал, проклятому. Так он назвал свой роман, во многом автобиографический. Но мистику не выдумал.

Основатель рода, Григорий Михайлович, был крепостным крестьянином из Красной Рамени — местности на левом, пологом берегу Волги. Поскольку земля здесь плодородием не отличалась, помещики разрешали своим холопам заниматься отхожими промыслами. Кто-то резал ложки, кто-то рыбу ловил, кто-то изготовлял сундуки. А Григорий Рукавишников был кузнецом. Выкупился у помещика вместе со своим семейством, стал торговать железом. К концу жизни его именовали не иначе, как стальным королём Нижнего Новгорода.

Семья Рукавишникова жила тогда на улице Торговой. И первое появление призрака зафиксировано было здесь сразу после смерти Григория Михайловича. Человек предприимчивый, энергичный, он, видимо, не мог смириться с тем, что смертен, и его прозрачная сущность как бы протестовала против этого. Но она просто бродила ночами по комнатам, не причиняя никому зла. В отличие от другого «наследственного» призрака — сына стального короля, Михаила Григорьевича.

Он был весьма уважаемый человек — купец первой гильдии, мануфактур-советник. А в семье знали его как деспота и боялись, как огня. И супруга, Любовь Александровна, и семеро сыновей, и две дочери. Даже после смерти он пугал всех своим появлением. Его видели не только в доме, но и в усадьбе в Лазарево. Сюда не раз приглашали священника, дабы изгнать привидение. Увы, молитвы не помогали. Не помогала и благотворительность.

Больше всех призрак железного старика измывался над Вячеславом — самом внушаемом из братьев. И часто менял свой облик. Нередко появлялся даже в образе женщины. Красивая и нагая, она манила и в то же время внушала страх — страх какой-то ледяной пустоты и отчуждения. И Вячеслав, скорее всего, повредился умом. Приняв Меланью, невесту одного из своих братьев, за соблазнявший его призрак, Вячеслав напал на неё. Он был осуждён то ли на шесть, то ли на восемь лет каторги.

В 1875 или в 1876 году в Лазарево появился третий по счету призрак — призрак, в котором приказчик Рожнов угадал умершего от тяжелой болезни одного из братьев Рукавишниковых. Но он был в полной зависимости от призрака железного старика. Астральный же двойник Михаила Григорьевича вёл довольно активный образ своей призрачной жизни, свёл, кстати, в могилу и Рожнова. Тот, правда, перед смертью сообщил вдове железного старика, что её покойный супруг, чтобы нажить миллионы, продал дьяволу душу и теперь вынужден творить зло даже по отношению к своим близким. Якобы в этом он признался приказчику.

После смерти Михаила Григорьевича шёл интенсивный поиск семейных драгоценностей, которые Михаил Григорьевич получил от занятия ростовщичеством. Их как ветром сдуло. Завещав своему семейству большую часть огромного состояния, он кое-что припрятал на чёрный день. Только вот о том, где находятся сокровища, никому сказать не успел. Или не захотел. И уже тогда возникло предположение, что клад заговорённый, а призраки его охраняют.

Что-то подобное

* Историй о призраках, охраняющих сокровища, очень много. В Чехии сохранился до нашего времени замок, стоящий на берегу реки Ваг и возвышающийся над городом Тренчин. В конце XIII века он принадлежал одному из самых могущественных словацких вельмож тех времен Матиушу Чаку Тренчинскому. Тело его находится в гробнице, вырубленной в монолитной скале, а призрак кастеляна (смотрителя) замка Ладислава Омодеевского охраняет эту гробницу. Проникнуть туда можно, но железные бочки с золотом, находящиеся рядом с останками князя, исчезают, а вместо них возникает призрак кастеляна.

* Под Аксаем в Ростовской области имеется уникальная система подземных ходов, вырытых еще около двух тысяч лет назад. Для чего они предназначались, не знает никто. Это — целый подземный город, где согласно преданию спрятаны сокровища наших предков. Но до них пока никто не добрался, поскольку их охраняет призрак женщины-амазонки, вызывающий суеверный ужас. Другой клад — золотые дукаты и венецианские цехины в 32 бочонках — сторожит призрак запорожского казака.

* Улица Ленина в Ульяновске раньше называлась Московской. В 1800 году она представляла собой почтовый тракт. На ней находилась мельница купцов Андреевых. Ходили слухи о кладах, зарытых здесь не то Стенькой Разиным, не то симбирскими купцами Твердышевыми. Их много лет пытались найти, но кладоискателей отпугивал призрак солдата с перекошенным лицом и растянутым до ушей ртом.

*Почти три века назад известный промышленник Акинфий Демидов добывал на своих рудниках, не медь, а золото и серебро. Когда в 1744 году императрица Елизавета Петровна узнала, что Демидов её обманывает, то приказала конфисковать все основанные им в Барнауле предприятия. Но Демидов золото припрятал. Примерно тонну. Место это было неизвестно. А когда нашли кладовую запись с картой, тех, кто пытался отыскать золото, постигла печальная судьба. Их живыми засыпало в шахте. Говорят, не без участия призрака-сторожа.

Кто бродит ночью по музею?

Этот дом на Верхневолжской набережной Нижнего Новгорода принадлежал раньше купцу Серапиону Везломцеву. Но купец крупно задолжал Михаилу Григорьевичу Рукавишникову, и он достался ростовщику в качестве погашения долга. Стальной король задумал построить на этом месте дворец.

После смерти железного старика строительство продолжил Сергей Михайлович Рукавишников. Оно было окончено в 1877 году. Известно, что обошлось оно в миллион рублей — это примерно полтора миллиарда нынешних. И дом стал украшением Нижнего Новгорода. Сейчас в нем находится Историко-архитектурный музей-заповедник.

Начиная с 1994 года, на протяжении 16 лет музей не работал. Реконструкция была затяжной из-за скудного финансирования. Но во время ремонтных работ никаких кладов не обнаружено, хотя, превращая особняк в величественное «палаццо» — так, что один дом оказался внутри другого, — Сергей Михайлович Рукавишников имел возможность сделать тайники между стенами, да и в других местах. Но прятать что-то ему было, честно говоря, незачем. Он умер ещё до начала Первой мировой войны, о революции тогда никто и не помышлял.

Откуда же тогда взялись призраки в музее? Кто-то ведь ходит по ночам по музейным залам, кто-то незримо присутствует даже во время экскурсий… Но кто? Загадка.

Гуляет молва, что сокровища Рукавишникова приносят только несчастья. Весной 1938 года тракторист Хвощёвской МТС Игнат Хвостов был направлен в Подвязье, где раньше была другая усадьба купцов, чтобы помочь местным жителям вспахать свои участки. «Во время вспашки, — писал в своей докладной на имя начальника машинно-тракторной станции бригадир Невзоров, — Хвостов, выковырнул своим плугом из земли предмет, оказавшийся чугунным котелком, залитым сверху свинцом… Он взял молоток и разбил свинец, полагая, что внутри находятся золото или серебро. Но поступил неосмотрительно. Вместе со свинцом были разбиты чашки, блюдца и судки для специй из фарфора, как я понимаю, очень дорогие. На днище одной из чашек значилось, что она изготовлена в 1801 году» (Государственный архив Российской Федерации — ГАРФ, фонды НКВД).

Через неделю Хвостова и Невзорова арестовали и расстреляли как «врагов народа». В обвинительном заключении был пункт, что они умышленно уничтожали государственную собственность

Вместо комментария

— Тем, что клады охраняют призраки, никого не удивить, — говорит кандидат психологических наук Наум Шехтель. — Таких легенд много. А вот то, что привидениями становятся люди, связанные кровными узами, причём на протяжении нескольких поколений, — это действительно в диковинку. Аналогов нет. Я лично знаю только несколько отдалённо приближённых фактов. Так, у Капчагайского водохранилища под Алма-Атой нередко видят парный призрак молодожёнов, погибших в автомобильной аварии. В Иркутске есть свидетельства о появлении одновременно призраков школьников Ильи и Маши. После ссоры, Илья наглотался снотворного, и его не спасли, а Маша прыгнула с крыши девятиэтажного дома. Вот и всё.

Как можно это объяснить? Напрашивается простой ответ: проклятием, которое тяготело над родом Рукавишниковых. Но кто проклял? Должники, которые были вынуждены расплачиваться с ростовщиком нажитым добром, а нередко жизнью? Или тут была нечестная игра с силами Тьмы? Можно было бы согласиться и с тем, и с другим, но гораздо важнее ответить на вопрос, что происходило на самом деле. Мне кажется, в основе всего — самовнушение. Если кто-то сказал однажды человеку, что его род проклят, он, независимо от того, верит в это или нет, будет искать подтверждения или опровержения того сообщения. И, как ни странно, больше будет верить фактам, которые якобы это подтверждают. Такова, увы, наша психика: если кто-то зародил сомнение, сомнение перерастает в уверенность, что это именно так, а не иначе. Отсюда и роман Ивана Рукавишникова «Проклятый род». Он, кстати, не был вначале в числе жертвователей средств на строительство больницы в Бляхино по той причине, что был лишен всяких субсидий. Однако потом приобрёл 50 десятин земли из своих литературных гонораров и передал этот участок под строительство больницы.

Главный мукомол

Купец Николай Бугров взял на себя расходы по строительству отдельного корпуса, который затем получил его имя. Главный мукомол губернии был щедрым филантропом. Выстроил в Нижнем Новгороде ночлежку, 300-квартирный дом для вдов и сирот, отремонтировал городской водопровод, подарил городу здание, где разместилось самоуправление, жертвовал крупные суммы школам, богадельням.

Ночлежку Бугрова описал в своей пьесе «На дне» Максим Горький. В эту ночлежку, рассчитанную на 700 человек, набивалось иногда до тысячи. Выпивох не пускали. Выдавали фунт хлеба и кружку кипятка. Спали вповалку, не раздеваясь. Но даже таким условиям нищие и убогие были рады.

Горький обвинял Николая Бугрова во многих грехах. В том числе и в том, что он якобы покрывал фальшивомонетчиков, грабителей и убийц, что свои миллионы Бугров умножил на голоде в Лукояновском уезде и Самарской губернии.

Писатель часто встречал этого человека на торговых улицах города. «Большой, грузный, в длинном сюртуке, похожем ни поддевку, в ярко начищенных сапогах и в суконном картузе, он шёл тяжёлой походкой, засунув руки в карманы, шёл встречу людям, как будто не видя их, а они уступали дорогу ему не только с уважением, но почти со страхом» (Горький М. Н. А.Бугров. Собрание сочинений в 30 томах. Академия наук СССР. Институт мировой литературы имени А. М. Горького. Москва, Государственное издательство художественной литературы, 1949—1955. т. 18).

«Буревестник» обвинял купца и в тех грехах, которые ему не инкриминировались. «Моя вражда к Бугрову возникла за несколько лет раньше… человек этот брал у бедняков родителей дочь, жил с нею, пока она не надоедала ему, а потом выдавал её замуж за одного из сотен своих служащих или рабочих, снабжая приданым в три, пять тысяч рублей, и обязательно строил молодожёнам маленький, в три окна, домик, ярко окрашенный, крытый железом. В Сейме, где у Бугрова была огромная паровая мельница, такие домики торчали на всех улицах» (там же).

Но сегодня всё можно объяснить. Писатель, похоже, завидовал Бугрову: слишком разительно он отличался от него, босяка по натуре. А главный мукомол сказал однажды, прочитав роман «Фома Гордеев», дескать, надо таких сочинителей в Сибирь ссылать за то, что они позорят купечество.

Однако виделись они довольно часто. В основном это было связано с выдаиванием денег. «Буревестник», конечно же, не был рэкетиром — то, что он выпрашивал у купцов, расходовалось, как сейчас принято говорить, на социальные нужды. Но были встречи и без повода. «Он часто присылал за мною лошадь, — писал Горький, — и я охотно ездил к нему пить утренний чай с калачами, икрой и „постным“ сахаром (вырабатываемым из крахмала, — С.С.-П.) Мне нравилось слушать его осторожно щупающие речи, следить за цепким взглядом умных глаз, догадываться — чем живёт этот человек вне интересов своего купеческого дела и в чём, кроме денег, сила его влияния» (там же).

Надо сказать, Горький был не прочь отведать всяких деликатесов, особенно икры, и выпить на халяву. Но при этом проявлял меркантильность. Заставлял, к примеру, фотографа Максима Дмитриева платить ему за каждый свой снимок. Однажды на пикнике, устроенном другим меценатом, Иваном Бубновым, устроил форменный скандал. Когда вино оказалось в бокалах, и кто-то начал произносить тост, как вспоминала дочь Бубнова, Мария, Дмитриев «приник к окуляру, готовясь снимать. Увидев это, Горький неожиданно скатился с пригорка и сильным ударом ноги опрокинул громоздкую камеру. Компания, как громом пораженная, застыла на месте» (Игорь Макаров, Карман России, Нижний Новгород, издательство «Книга», 2006).

Первым пришел в себя Шаляпин.

— Алексей, ты что — рехнулся?! — сказал он.

— Нечего ему на нас наживаться, — последовал угрюмый ответ.

После этого инцидента Бубнов попросил Горького в его доме больше не появляться.

Но вернёмся к больнице в Бляхино.

Восемь павильонов, построенные в так называемом «кирпичном» стиле, вмещали от 30 до 80 пациентов. Имелось паровое отопление и горячее водоснабжение. Для летнего отдыха в большинстве корпусов устраивались террасы. Их железные навесы были сделаны складными, чтобы зимой не лишать помещения света. Неимущие лечились бесплатно.

Внутреннюю отделку павильонов сделали без каких-либо излишеств, но со вкусом. Стеновые панели были окрашены под дуб, в залах висели картины, зеркала, часы. Мебель состояла из венских стульев, деревянных диванов и полированных столов. Все было сделано для того, чтобы приблизить больничные помещения к виду обычного жилья для здоровых людей. В целом больничный комплекс состоял из 27 сооружений и мог вмешать одновременно до 450 больных.

Большевики после прихода к власти всё перелопатили. 8 апреля 1923 года вышло печально известное постановление ВЦИК и Совнаркома РСФСР «О религиозных объединениях», и началась вакханалия там, где имелись дворянские захоронения. Большевики жаждали найти золото и драгоценности. Вандалы осквернили могилу Фёдора Бляхина, который был похоронен со своей женой в склепе. Порывшись в костях, чекисты добыли два золотых кольца. Изъяв эти ценности, гробокопатели разбросали кости прямо рядом со школой. А череп помещика учитель анатомии использовал в качестве наглядного пособия.

Говорят, поэтому и появились призраки владельцев усадьбы. Как немой укор тем, кто на месте склепа открыл избу-читальню. Потом здесь была организована машинно-тракторная станция. Но она сгорела дотла.

— Хозяева мстят, — считали местные жители.

Что-то подобное

*1801 год. В селе Остафьево, в имении князя Вяземского, что в Подмосковье, лакей Федот Уваров увидел огненные столбы, выходящие из-под земли. Он доложил об этом управляющему имением Семену Животинскому. Тот послал двух холопов — Трофима Пырьева и Ивашку Поддубного — разобраться, в чём дело. Оба в имение не вернулись. Сегодня бы возникло предположение, что они были похищены инопланетянами

*В 1849 году садовник Александра Карамзина Глеб Деркачёв в селе Рогожки Алатырского уезда Симбирской губернии (ныне это Сеченовский район Нижегородской области) поздно вечером вышел из флигеля, где жил с семьёй. Он набрал охапку дров и направился к дому. Внезапно перед ним возник огненный столб. Деркачёв перекрестился, думая, что ему мерещится. Но видение не пропадало. Утром Деркачёв рассказал о происшествии барину. Александр Николаевич написал в своем дневнике: «Как устойчивы предрассудки предков! Даже садовник, которого я привёз из Петербурга, верит во всякие небылицы» (Государственное казённое учреждение — ГКУ ЦАНО).

*Спустя три года Карамзин понимает, что был неправ. Он сам стал свидетелем, как в ночном небе появились огненные шары. И Александр Николаевич выдвигает предположение, что это метеорный дождь, «только не обычный, а какой-то особенный» (ГКУ ЦАНО)».

*В 1900—1910 годах светящиеся шары цвета меди описывались и крестьянами, проходившими лечение в Бляхинской лечебнице, и медсёстрами, и врачом Куняевым. Эти огненные шары зависали над полями и дорогами рано утром или поздно вечером. Если психическим больным можно было не верить, то сёстры милосердия и врач Куняев находились в полном здравии.

* Зимой 1960 года две работницы подсобного хозяйства Бляхинской больницы увидели летающую тарелку, которая осветила их розовым лучом, а потом стремительно унеслась и скрылась за облаками.

Трейсеры

Олеся Громова, Миша Чернов, Татьяна Копылова и Виктор Назаренко — экстремалы. Как они говорят, экстремалы широкого профиля. Не ограничивают себя каким-то одним видом деятельности, например, — ночевками в пещерах, или совершением замысловатых кульбитов на роликах. Их привлекает всё, что требует преодоления собственной слабости, лени, безволия, страха.

Чаще всего они занимаются паркуром. С молодежного сленга это переводится как искусство рационального перемещения и преодоления препятствий, как правило, в городских условиях, а те, кто занимается паркуром, называют себя трейсерами. И лучше всего применять эти навыки на каких-то заброшенных объектах.

Таких «заброшек» в Нижнем Новгороде — хоть пруд пруди. Но большинство их уже посетили другие трейсеры. А вот обветшавшие строения в Бляхино почему-то чужаков не интересуют. И четвёрка наших экстремалов совершила путешествие во времени. Так по праву можно назвать их визит в чрево старой больницы.

— Мы приехали туда на Мишином внедорожнике, — рассказывает Татьяна Копылова. — Дождались ночи и отправились в один их недействущих корпусов больницы. Он заброшен с 1997 года из-за протекающей крыши и обветшалых перекрытий.

Почему именно туда? Дело в том, что в 2008 году на чердаке этого корпуса лечебницы было найдено тело 15-летней девушки, предположительно покончившей с собой, причём сравнительно недавно. Как она попала туда — неизвестно. Друзья девушки после этого даже установили крест в память о ней. Говорили, что на закате с чердака доносится безутешный женский плач. Мы хотели это проверить. Увы, проверить невозможною Креста мы не нашли, чердака нет, так как второй этаж в здании обрушился. Там объява: «Объект под охраной, ведётся видеонаблюдение». Но нас не испугаешь, кстати, как выяснилось потом, всё это фейк, обман. Двери заколочены — это тоже не по нашу душу. Как говорит Олеся, мы можем проходить сквозь стены. И мы проходим. Не буду только раскрывать технологию. Корпус большой. Длинные коридоры. Луч фонарика вязнет в темноте. Снятые с петель двери, облупившаяся краска на стенах, взвизгивают половицы под ногами, спотыкаемся о диван не знаю какого века, бесчисленные шкафы, медицинская посуда. При свете фонаря фотографируемся — потом выложим эту фотку в отчете о проделанной работе. И тут же замираем: с нами призраки…

Это было настолько неожиданно, что четвёрка трейсеров потеряла дар речи, превратилась в групповой монумент, узнав чету Бляхиных по фотографии у их могилы на берегу пруда. Это были они — несчастные хозяин и хозяйка деревни. И сколько им ещё бродить по длинным коридорам больницы, не знает никто. У призраков нет срока давности.

Вместо комментария

— Современная наука не признаёт феномена привидений — говорит кандидат биологических наук Вера Корецкая. — Но почему люди верят и их существование? Я думаю, никто не может этого объяснить. Буду исходить из того, что призраки есть. Появление их, как правило, сопровождается резким изменением температуры воздуха, неприятными запахами, беспокойством животных, неполадками в работе электронного оборудования. Описывались многократные явления привидения одному и тому же человеку, где бы он ни находился, или появления в одном и том же месте. Возможна привязка появления привидения к определённым событиям.

Существует множество свидетельств наблюдения призраков, в том числе легенды различных времён и мест происхождения, фотографии, кино и видеоматериалы, однако многие из них признаны сфабрикованными, либо получили естественное объяснение. Систематическим исследованием феномена занимаются, в основном, только парапсихологи.

К естественным причинам появления призраков можно отнести галлюцинации, иллюзии, связанные с особенностями освещения, непривычными сочетаниями визуальных образов, наблюдением объектов, ранее не виденных в данном ракурсе и так далее. Хорошо известно, что в облаках, клубах дыма, кляксах на бумаге, трещинах в камне человек может увидеть изображения предметов. Характерной особенностью подобных иллюзий является то, что при неизменности наблюдаемой картины иллюзия, однажды возникнув, впоследствии возникает гораздо легче.

А вот парапсихология считает привидения продуктом (как сознательной, так и бессознательной) деятельности человеческого разума, индивидуального или коллективного. В отношении хозяев Блхино — это своего рода послание людям обитателей параллельного мира, предупреждение. Дескать, надо уважать свою историю, свято хранить память о своих предках. К сожалению этому мы не научились.

Глава вторая: ПЁТР КАЩЕНКО

Его всегда интересовало время как физическая величина. Вопросов было, как листьев в лесу: почему человек никогда не выйдет за круг, очерченный временем, почему его вектор направлен только вперёд, а одно мгновение влечёт за собой другое, наконец, почему каждый живёт в том временном отрезке, который считает приемлемым?

Вопросы всё добавлялись. Ответов на их подавляющее большинство не было. И Пётр Кащенко чувствовал какую-то незавершённость в целях, вообще в своей судьбе.

Он родился 28 декабря 1858 года по старому стилю на Кубани, в городе Ейске. Пошёл по стопам отца, Петра Фёдоровича, военного лекаря. В 1876 году поступил на медицинский факультет Киевского университета Святого Владимира. Учился блестяще, и вскоре был переведён в Московский университет. В 1881 году готовился защитить диплом, но тут пришло известие об убийстве народовольцами Александра II.

«Правильные» студенты стали собирать деньги на венок убитому террористами императору. Кащенко же произнёс пламенную речь в защиту любых методов борьбы с царизмом. Кто-то донёс, и вскоре «неправильный» дипломник был арестован, исключен из университета и отправлен в ссылку в Ставрополь. Там три года обучал пению гимназисток (Кащенко ко всему прочему обладал хорошим слухом и красивым баритоном).

Время для него словно остановилось, потеряв всякую связь с реальностью и логикой, утратило свою последовательность. Но он понял одно: не надо его торопить, пришпоривать. Ещё не поздно начать с нуля. Потому что, возможно, время не всегда необратимо. Это была гениальная догадка, которая позже нашла своё подтверждение в Бляхино. У психических больных свои часы, их время течёт вспять. Их надо вернуть в настоящее.

Он начал с чистого листа. Теперь уже в Казанском университете. И своего добился. Стал дипломированным врачом-психиатром. Получил назначение в психиатрическую больницу в селе Бурашово Тверской губернии, а в 1889 году занял должность директора земской больницы для душевнобольных в Нижегородской губернии.

Собственно, её и не было. Существовало лишь отделение для шизофреников в Мартыновской больнице, размещённой в бывшей усадьбе отца убийцы Михаила Лермонтова Николая Мартынова.

Возникла потребность в новом лечебном учреждении для душевнобольных. Оно строилось постепенно — корпус за корпусом. Их сразу же заселяли. 10 февраля 1901 года состоялось торжественное открытие первой очереди лечебницы. Поначалу здесь находилось всего 76 пациентов (52 мужчины и 24 женщины).

И всё здесь было по-другому. Душевнобольных в Бляхино уже не старались максимально изолировать от общества. Напротив — всячески стремились разнообразить их общение, дать понять, что они — не изгои. Смирительная рубашка вообще не применялась.

Уважительное и внимательное отношение, хорошее питание и минимум медикаментов, совместное чтение книг, любительские спектакли, чаепития — всё это принесло хорошие плоды. Приходили в себя даже безнадёжно больные. Кащенко лично дирижировал больничным оркестром народных инструментов, руководил хором. Его пациенты устраивали шахматные и шашечные турниры, занимались гимнастикой, рыбалкой, играли в футбол.

Особое внимание Пётр Петрович уделял гипнозу и трудотерапии. «Работа, — писал он, — отвлекает больного от бреда, внося в его духовный мир новые ощущения и представления, приучает к порядку и дисциплине; без работы больной большей частью валяется на постели, привыкает к лени, опускается» (Кащенко П. П. Краткий очерк посемейного призрения душевнобольных в Шотландии, Англии, Бельгии, Франции, Германии и России (предварительный отчет). Нижний Новгород, типография Г. Н. Казачкова, 1900).

Кащенко был первопроходцем. Обывателям объясняли, что пациенты больницы в Бляхино — практически нормальные люди, и надо к ним относиться уважительно. Деревенские скоро это поняли сами. Они стали забирать больных в свои семьи. В этих условиях тем, кого раньше считали ненормальными, было гораздо комфортнее, и часто их болезнь отступала.

В 1904 году Кащенко стал главврачом Московской психиатрической больницы на бывшей даче купца Козьмы Канатчикова. Первым делом он распорядился снять решетки с окон, вдвое увеличил жалованье персоналу, открыл мастерские, организовал театр и струнно-духовой оркестр. Вместо грозных санитаров и санитарок появились «дядьки» и «няньки».

Но тут начались события 1905 года. И Кащенко принял участие в декабрьском вооруженном восстании в Москве, оказывал медицинскую помощь раненым. Конечно, жандармы прекрасно знали о революционной деятельности Петра Петровича, но его авторитет в медицине был так высок, что Кащенко остерегались трогать.

За 15 лет работы в Нижнем Новгороде Кащенко превратил свою больницу в одно из лучших медицинских учреждений страны. Наблюдая за пациентами, он пришёл к выводу, что среди них нет безнадёжных. Просто к каждому надо подобрать свой особый ключик.

Кащенко умер в 1920 году, и о его методах работы с пациентами психушек совсем скоро начисто забыли. Психиатрия стала карательной

Глава третья: КАРАТЕЛЬНАЯ ПСИХИАТРИЯ

С днём рождения!

Время неоднородно. С приходом к власти большевиков оно вообще стало трагическим. Как и чекисты, врачи-психиатры творили произвол — такой же какой царил по всей стране. Инакомыслящие попадали в дома для умалишенных без суда и на неопределённый срок. То есть, официально в СССР политических заключённых не было, а были психотюрьмы.

Однако одним из главных инструментов репрессий психиатрия стала не сразу. Начало этому положил «Железный Феликс». Весной 1921 года Дзержинский распорядился поместить в психушку лидера партии левых эсеров Марию Спиридонову. «Надо снестись с Обухом и Семашкой для помещения Спиридоновой в психиатрический дом, но с тем условием, чтобы оттуда её не украли или не сбежала, — инструктировал он своих подчиненных. — Охрану и наблюдение надо было бы организовать достаточную, но в замаскированном виде. Санатория должна быть такая, чтобы из нее трудно было бежать и по техническим условиям. Когда найдете такую и наметите конкретный план, доложите мне» (Российский государственный архив социально-политической истории — РГАСПИ).

Тут надо пояснить, что Владимир Обух был личным врачом В. И. Ленина, а Николай Семашко — наркомом здравоохранения. Они подсуетились: Мария Спиридонова была переведена из лазарета ВЧК в Пречистенскую психиатрическую больницу. Её обследовал профессор Пётр Ганнушкин. Он вынес вердикт: «Истерический психоз, состояние тяжелое, угрожающее жизни» (там же).

На самом же деле болезнь была придумана. В итоге 32 года Мария Спиридонова провела за решёткой, а в 1941 году, когда немцы стремительно приближались к Москве, её вместе с другими заключенными Орловской тюрьмы расстреляли в лесу под городом. Таким образом, 19 апреля 1921 года можно считать днём рождения советской карательной психиатрии.

Психотюрьмы

Раньше в психушку мог попасть совершенно здоровый человек. Причин заподозрить его в ненормальности было много: и

несдержанность, и общение с дурной компанией, и чтение авантюрных романов, и неумеренное употребление табака, и даже избыточное религиозное рвение. Госпитализации подлежали также те, кого лягнули лошадь или корова, отпрыски вступивших в брак кузенов и кузин. А поскольку тогдашние лекари ничего не знали о человеческом мозге, каждый из них экспериментировал, толком не представляя, как это повлияет на больного. Пациентов окатывали ледяной водой, иногда даже пробивали дырку в черепе и вынимали «излишки» мыслительного органа, что, в конце концов, вызывало смерть душевнобольного.

В старину ещё не решались использовать клиники для умалишённых для изоляции инакомыслящих. До этого додумались большевики. Для того, чтобы упрятать в психушку человека без надежды выйти оттуда живым, использовалась первая тюремная больница в СССР — Казанская. Потом к ней добавились ещё семь: Сычёвская (Смоленская область), Благовещенская на Дальнем Востоке, Черняховская под Калининградом, Костромская, Минская, Орловская и Днепропетровская. Психушки Бляхино в этом списке нет. Режим там был не тюремный, но такой же строгий, с интенсивным наблюдением, как в Ленинградской, Алмаатинской, Ташкентской, Великолукской, Запорожской, Челябинской, Кишинёвской, Рижской, Киевской, Полтавской и еще почти сотни психиатрических больниц: при Институте имени Сербского, Новослободской и Бутырской тюрамах, в городе Белые Столбы Московской области, при тюрьмах «Кресты и ««Матросская тишина» и других местах. Там имелись специальные камеры в распоряжении органов госбезопасности или внутренних дел. В 1970 году в Казанской психбольнице содержалось 752 человека, а в Ленинградской — 853. Сколько из них изолировалось по политическим мотивам — неизвестно. Общее число находящихся на излечении в психиатрических больницах специального типа в 1968 году, по архивным данным, составляло 2465 человек, а к концу 1979 года оно выросло в два с половиной раза. В 1986 году только в Казанской, Ленинградской, Орловской, Сычёвской, Черняховской и, Благовещенской психотюрьмах находилось в заключении 5329 человек.

Самая «пожилая»

Казанский губернский специализированный дом для госпитализации умалишённых на 35 коек действовал с 1866 года. Возглавив больницу, А. У. Фрезе, как впоследствии Пётр Кащенко, ввёл гуманный метод обращения с пациентами, отменил травмирующие психику методы лечения. За 10 лет было отмечено только три случая связывания пациентов.

Однако в дальнейшем всё это было забыто. С 1881 года Департамент полиции стал направлять в Казанскую психиатрическую больницу политических арестантов. Приговорённый к расстрелу и симулировавший психическое заболевание революционер П. Львов, помещённый в Казанскую психиатрическую больницу в 1907 году, писал о своём пребывании в ней так: «Здесь всё строго было рассчитано на то, чтобы пребывание в лечебнице было прямым продолжением тюрьмы, арестант был и здесь преступником, а не больным. Медицина в этом учреждении рабски подчинялась требованиям реакции, больница, в сущности, была филиалом царских застенков» (Независимый психиатрический журнал, 1997, №1).

Большевики приняли эстафету у своих врагов, став такими же церберами. В 1935 году в Казанскую психотюрьму были помещены более ста зэков из Сарова на принудительное лечение. В 1941 году сюда был доставлен президент Эстонии Константин Пятс. Он составил компанию Яну Пилсудскому — младшему брату маршала Польши Юзефа Пилсудского

Первая военная зима выдалась в Татарстане чрезвычайно холодной и голодной. В этот период отмечалась колоссальная смертность пациентов психбольницы от дистрофии, Но население психотюрьмы всё прибывало. В 1950 году здесь уже было около тысячи человек. Как в ГУЛАГе, появились вышки с пулемётами, колючая проволока. Большинство врачей имели офицерские звания, санитаров набирали из уголовников. Пациентов заставляли работать. Их месячный заработок составлял… два рубля.

В 2014 году Европейский суд по правам человека признал условия содержания в Казанской психиатрической больнице антигуманными. И что же? Хоть кого-нибудь наказали? Изменились ли эти условия? Нет, нет и нет! По-прежнему палаты переполнены, по-прежнему привязывают к кроватям кровати на длительное время, помещают в изолятор, лишают прогулок.

Примерно такая же картина и в других психушках, хотя чиновники от медицины это отрицают. Сколько же можно врать народу?

Немного статистики

В 1935 году на территории СССР было 102 психиатрических больницы, а в них — 33 772 пациента. В 1955-м — около 200 психушек, 116 тысяч коек. В 1962 и 1974 годах количество больниц неизвестно, а душевнобольных и совершенно здоровых, содержащихся вместе с ними, соответственно — 222 600 и 390 000. Это — только в учреждениях закрытого типа, находившихся в ведении МВД СССР, а вернее — в подчинении 5-го управления Комитета госбезопасности. Все санкции по отношению к диссидентам применялись с ведома комитетчиков.

В некоторых центральных учреждениях, таких как приёмные Прокуратуры СССР и Верховного Совета, существовала система доставлять особо настойчивых посетителей в психиатрические больницы. К числу этих посетителей, которых обвиняли в сутяжничестве, относились люди, безуспешно добивавшиеся справедливости. Число их ежедневно составляло 12—15 человек.

Согласно данным, опубликованным Международным обществом прав человека, в целом по СССР жертвами злоупотреблений психиатрией стали порядка 2 миллионов человек. Но это — только верхушка айсберга. 2 миллиона человек было снято c психиатрического учёта в 1986 году. А что происходило до этого? Как учесть всех, кто содержался в психушках до 1986 года, кого туда помещали для профилактики временно — в дни больших праздников, партийных съездов, визитов государственных деятелей? Людей с непредсказуемым поведением прятали в застойные годы «на всякий случай».

«Плодотворное» сотрудничество КГБ и медиков привело к созданию органичной системы советской карательной психиатрии. Подготовка к Олимпийским играм 1980 года стала поводом к волне арестов, начавшейся в 1979 году и имевшей целью окончательное подавление диссидентского движения. Некоторые из диссидентов получали особенно длительные сроки лагерей, другие госпитализировались в психиатрические больницы. Города, где проходила Олимпиада, были «очищены от любого, кто мог бы разрушить красивый, но все же хрупкий образ гармоничного социалистического общества». В этот список попали: пациенты психиатрических клиник, алкоголики, люди, ведущие асоциальный образ жизни, и, конечно же, диссиденты.

Глава четвертая: БЛЯХИНО. ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

Подтверждения нет

Свидетельств о том, что в советские годы больница в Бляхино была психотюрьмой, крайне мало. Большинство пациентов тех лет давно уже в сырой земле, или же стараниями медиков превращены в «овощи», от которых ничего не добиться — сознание их затуманено. По непроверенным сведениям, в 1937—1938 годах пациентов этой психушки морили голодом. По страницам газет кочует цифра: якобы от дистрофии в данный период умерло здесь 1303 человека. Но подтверждения я не нашёл.

И всё-таки это похоже на правду. Даже в наше время нет-нет, а от дистрофии в психбольницах умирают. Спустя 60 лет после массовых репрессий в журналё «Огонек» было помещено фото голодающих больных из Афонинской психиатрической больницы Ярославской области. Там с апреля по июнь 1997 года умерли 23 человека (подавляющее большинство — от истощения). В сентябре 1998 года пациенты психбольницы Владивостока стали ежедневно собираться на площади перед зданием областной думы с требованием их накормить. Их сюда выводили врачи, которые не получали зарплату. «Пациенты второй год хотят есть», — скандировали люди на площади. Но Дума не могла решить, кто должен платить: город или край.

Отсутствие финансирования в федеральном бюджете и регионах России привело к закрытию многих психушек. В Москве, например, эта участь постигла три психоневрологических диспансера. Не было открыто ни одного нового учреждения такого профиля. В результате на улицах столицы появилось большое число бездомных людей, представляющих опасность для общества.

А что творится в глубинке? Там вообще — страх и ужас. В областной клинической психиатрической больнице святой. Софии в Саратове больных на протяжении многих лет держали на голодном пайке. В 2015 году больница закупила продуктов на 2,6 миллиона рублей. В их списке значились, конфеты, кисели, желе, пудинги, кисломолочные изделия, печенье, сгущённое молоко… Спрашивается: куда это всё подевалось? Воровство неприкрытое. Только за 2010 год сумма украденного превысило 400 тысяч рублей.

Наивно полагать, что в других психбольницах воровства нет. Сама система психиатрического обслуживания в нашей стране способствует этому. Если учесть, что в России зарегистрировано 3,9 миллиона человек, нуждающихся в психиатрической помощи, то «навар» тут солидный.

Впрочем, такая же картина и в других сферах.

В годы Великой Отечественной

В это время, тяжелое для всей страны, больницей руководил главный врач Иван Якимов. Сведения о нём тоже скудные Для больных, участников войны Иван Григорьевич перепрофилировал два или три отделения — в общей сложности в них было 400 коек. Режим содержания для бывших военных разительно отличался, как и рацион, — за счёт остальных пациентов. Смертность была очень высокой. Но от дистрофии умирали и те, кто находились за пределами больницы в Бляхино.

.Послевоенное время отмечено началом оказания плановой амбулаторной специализированной психиатрической помощи. В 1956 году в больнице было открыто диспансерное отделение, что дало возможность организовать учёт, диспансерное наблюдение и медикаментозное лечение для жителей Горьковской области. Больницей руководили тогда Владимир Копнин, Алексей Тверитнев и Павел Ржевский, заслуженные врачи РСФСР. Однако отзывы родственников больных о них не всегда положительные.

История Молчуна

В поисках человека, который долгое время содержался в Бляхино и живёт реалиями наших дней, я отправился в посёлок Макарьев Лысковского района. Правда, меня предупредили, что Владимир Дубравин — так зовут нашего героя, — большой оригинал: перестал общаться с окружающими, отказался о пенсии. Что это? Реакция на то, что государство не обращает на него никакого внимания?

Обитель отшельника

Владимир Павлович Дубравин не говорит ни с кем почти двадцать лет. Протестует таким образом против произвола властей.

Найти его непросто. Чтобы попасть к его дому, надо идти какими-то кругалями мимо высохших деревьев по узенькой тропке, поросшей квёлой травой и бурьяном. Она начинает петлять и, в конце концов, вообще теряется. Листья на деревьях почему-то на ветру не шелестят. Это — одна из странностей, которые, по словам земляков Дубравина, довольно часто здесь происходят.

— Каков хозяин, такое и место, — заметил пожелавший остаться бесфамильным сосед Владимира Павловича. Я потом сделал вывод, что его зовут Василием. Хотя, может быть, чего-то и недослышал.

Второй странностью можно назвать тишину. Она стояла, наверное, такая же, как в восемнадцатом веке. Казалось, было слышно, как шелестят облака.

Тут я увидел избу, на крыше которой ещё сохранился охлупень — так в старину называли конёк. Покосившаяся изба, казалось, была не моложе Макарьевского монастыря, основанного в 1435 году. Калитка закрывалась только на деревянную вертушку. Хозяин отсутствовал. Впрочем, я очень скоро понял: бояться воров ему не надо, поскольку украсть у него нечего. Как гласит поговорка, нищему и пожар не страшен.

Я вошёл в дом. Тяжелая фиолетовая тьма обступила со всех сторон. Ржавые продырявленные вёдра, щелястые, раззявые полы, березовый веник-голик, скобленая столешница, которой давно не касалась тряпка, грязь и неряшество. Пахло, как в казарме, портянками, сапогами, старыми трухлявыми бревнами, источенными шашелем, а ещё… советской властью минус электрификацией. Нет, скорее на свет Божий из этих избяных сумерек! Именно в таком жилище поневоле начинаешь верить в домовых, их жен шишиг, кикимор и прочую нечисть.

Макарьевские легенды

Ещё одна соседка Владимира Павловича, Галина Алексеевна Романова, объяснила, что он отправился в Лысково на пароме — в Макарьеве пустые бутылки не принимают. А их тут навалом: туристов много, стоит жара, пить хочется. «Вот и ездит Дубравин в райцентр, почитай, ежедённо». Большим грехом такой побочный приработок не считает. Написал однажды в своей тетрадке, что от этого какая-никакая, а все-таки польза, что делает он это «не ради личного обогащения, а для чистоты в природе».

На досуге он ещё вроде бы и крыс муштрует, как заправский цирковой кудесник. И длиннохвостые пасюки, как говорит Василий (свою фамилию он и во второй раз назвать отказался наотрез), ходят перед ним по струнке. Но этот номер самодеятельный дрессировщик никому не демонстрирует. А в остальное время «сидит и в окошко зевает». А что про него судачат, Дубравину фиолетово. Одного дотошного журналиста — слишком назойлив ему показался — то ли оглоблей саданул, то ли замахивался…

Но не все макарьевцы интересуются молчунами. Люди все меньше знают друг друга и не хотят узнать больше, один видит в другом не того, кем он на самом деле есть. Тетя Маша, женщина уже почтенных лет, продававшая в помещении магазина полную корзину грибов, выразилась по этому поводу так:

— То, что Дубравин — человек неуговорный, точно. Но не чужевер какой — наш, местный, макарьевский. Избу новую облаживает, руки в полной исправности. Просто чудак-мужик. Сначала мне вдиво было, а потом привыкла. А то, что не говорит, — его дело личное. Зато в ушах другим мозоль не набивает.

Но самую распространенную легенду, касаемую местной молчаливой достопримечательности, изложила Галина Алексеевна Романова.

— Он сразу после выборов Путина говорить перестал, — сказала она. — Пришёл на участок, а там его и прихворостили — лишили голоса, не включили в списки избирателей. А коль такое случилось, дырка у него посередь души образовалась — разобиделся и стал изъясняться только с помощью записочек.

Впрочем, говорят, что в день своего 65-летия Владимир Павлович все-таки «оскоромился» — обронил несколько фраз в том же самом, единственном в поселке магазине, попросил что-то ему продать. А потом застеснялся, что «пост» нарушил, и с тех пор без тетрадки с ручкой снова нигде не появляется.

Но может быть, это тоже очередная легенда?

Не тот стар, что годами взял

Ждал я паром довольно долго. На берегу студентки Нижегородского архитектурно-строительного университета делали зарисовки старинных каменных башен с бойницами. Шла служба в храме…

И вот идет Дубравин навстречу. Бомж бомжем: в каком-то зачуханном наряде — рубашка не рубашка, куртка не куртка, кацавейка не кацавейка, не штаны, а что-то отдаленно их напоминающие. Но в тоже время гладко выбритый, а лицо просветленное какое-то. 67 лет и не дашь. Недаром ведь говорится: не тот стар, что годами взял, а тот стар, кто душой увял.

И то, что по словам Галины Алексеевны, дырка у него в душе, как-то не ощущалось. Только вот в глазах — вопрос и что-то невысказанное. Хотя и понятно: как это что-то высказать, если не говорит вовсе?

Сам Владимир Павлович версию по поводу обета молчания выдвигает другую. Свою безголосость он объясняет тем, что участковый Виктор Кристинин пытался обвинить его в скупке краденого. И сразу хмуреет, становится лет на десять старше.

«Я действительно купил у одного мужика из местного леспромхоза резиновые сапоги, — пишет он в своей тетрадке. — В 1992 году леспромхозовец, видимо, стащил их и продал мне за сто рублей — очень хотелось выпить. А я с директором леспромхоза Станиславом Петровичем Пустыгиным в одном классе учился, уважаю его. Хотел вернуть, но не успел. А после допроса участкового замолчал».

Так это или нет, сказать трудно. Галина Алексеевна утверждает, что Дубравин решил не говорить до 2024 года, хотя сам Владимир Павлович это опровергает: мол-дескать, не давал такого зарока. А голосовые связки не напрягает, бережёт их потому, что объявил не какую-то там заурядную голодовку, к которым мы давно уже привыкли, а хитрую молчанку. И местные власти сначала призадумались: что это всё сие означает? А когда увидели, что ничего, махнули рукой. Ну, хочет человек молчать — это всегда пожалуйста, от этого властям ни жарко, ни холодно. Даже наоборот — спокойнее.