Мэра небольшого городка под названием Блэкстоун, Ларса Мартинса, разбудила среди ночи его жена Анджела.

— Ларри, проснись! Ларри! — звала она, тряся его за плечо.

— А?… Что?… Что случилось? — спросил Мартинс, постепенно пробуждаясь от сна и растерянно моргая ничего непонимающими глазами.

— Ты кричал.

— Я? Что?

— Ты только что кричал во сне, — настойчиво повторила Анджела.

— Что я кричал?

— «Что ты делаешь, мразь? Ты же священник!». Причём, орал — чуть ли не на весь дом. Меня чуть удар не хватил…

Мартинс присел на кровати и провёл ладонями по лицу, прогоняя остатки своего тревожного сновидения. Окончательно проснувшись, он принялся вспоминать напугавший его сон.

— Приснилась какая-то мерзость. Словно я оказался в полутёмной и грязной комнате, где стояла такая адская вонь, словно там справляли нужду все кому ни лень. Затем передо мной возник какой-то мерзкий тип с неаккуратной бородкой и узколобой головой в форме горшка, покрытой грязными слипшимися волосами. Он был одет в длинную, измазанную грязью когда-то белую сутану. Казалось, что он носил её полсотни лет и при этом ни разу не стирал. И с появлением этого отвратительного персонажа в комнате завоняло ещё сильнее.

— Фу! Какая мерзость! — прокомментировала Анджела, не скрывая своего отвращения.

— Не то слово, — согласился Мартинс, после чего продолжил: — Этот мерзкий и грязный тип стал бегать по комнате и нести какую-то невнятную чепуху. А когда я спросил у него, что это за жуткий запах, то он в ответ снова понёс какую-то чушь, заявляя, что он тут абсолютно не причём. И когда он стал оправдываться, то его и без того отвратительная физиономия стала постепенно превращаться в морду бульдога. Причем, не взрослого собаки, а щенка. Я попытался его урезонить. Но он упорно продолжал бубнить что-то вроде «я тут не причём, я ничего не знаю» и тому подобное. Затем он умолк, достал из стоявшего в углу полуразвалившегося шкафа небольшой серый мешок, сплошь покрытый грязными пятнами, и бросил его на пол прямо передо мной, после чего уселся на табурет, повернул ко мне свою псиную морду и виновато уставился на меня глупыми собачьими глазами. От брошенного мне под ноги мешка по комнате стал распространяться ещё более жуткий запах. Тогда-то я и начал кричать прямо в его отвратительную собачью физиономию: «Что ты творишь, мразь?! Ты же — священник!».

Мартинс замолчал и глубоко вздохнул, переводя дух.

— Одного не пойму, с какой стати я называл его священником? — добавил он после недолгих раздумий.

Анджела внимательно выслушала его странный рассказ и подытожила:

— Бред какой-то. Видимо, это на тебя так повлияла смерть отца Брауна. Кстати, завтра нам надо присутствовать на его похоронах. Так что ложись спать и не думай об этих кошмарах.

— А я о них и не думаю, — ответил Мартинс, словно, оправдываясь. — Всё это само мне приснилось…

Он так и не понял, как этот мерзкий сон мог быть связан с кончиной глубокоуважаемого всеми отца Брауна, но спорить он не стал. Полежав несколько минут с открытыми глазами, раздумывая над своим странным сновидением, он вскоре снова уснул.

На следующий день почти всё население городка Блэкстоун собралось возле местной церкви, где проходила церемония прощания с отцом Брауном, который был настоятелем местного прихода на протяжении почти сорока лет.

В самой церкви разместилось немногим более половины членов городской общины, в основном самые деятельные её участники. Остальные же заходили туда друг за другом через главные двери и, попрощавшись со своим пастором, тихо покидали помещение через боковую дверь.

Рядом с гробом стоял бывший помощник Брауна, а теперь — новый настоятель церкви Нед Ашер. Это был высокий крепкий брюнет с аккуратно подстриженными под полубокс и зачёсанными назад волосами и гладко выбритым лицом. Своими широкими плечами и крепкой шеей он больше походил на офицера морской пехоты, чем на священника. Он был довольно хорошо знаком с жителями Блэкстоуна, поскольку последний год постоянно проводил воскресные службы и наведывался за необходимостью к прихожанам, в то время как сам отец Браун уже не мог исполнять свои обязанности по причине глубокой старости.

После окончания церемонии, процессия отправилась на городское кладбище, где гроб с телом настоятеля был захоронен рядом с могилами двух других священников, которые служили и умерли там до него.

После похорон многие горожане собрались на зелёной лужайке перед кладбищем, чтобы пообщаться со своим новым пастырем и обсудить последние новости.

Ашер перекинулся парой слов с мэром Мартинсом и его женой, после чего к нему подошла Барбара Дэлл — пожилая женщина, которая раньше работала директором сиротского приюта в соседнем городе.

— Очень надеюсь, что именно вас назначат на место покойного отца Брауна, — высказала она своё пожелание. — Мы уже успели привыкнуть к вам за этот год.

— Уверен, миссис Дэлл, что именно так и будет, — ответил Ашер.

Затем он кивнул на стоявшего рядом с Барбарой высокого крепкого парня лет двадцати пяти и спросил у неё:

— Это и есть ваш воспитанник?

— Да. Познакомьтесь: Банни Уайт.

Уайт вместо приветствия коротко кивнул головой, после чего направился к компании других молодых людей, собравшихся небольшой группой у края лужайки.

Оставшись наедине с Барбарой, Ашер спросил у неё:

— Миссис Дэлл, это вы дали ему такое имя — Банни?

Барбара в ответ отрицательно покачала головой и принялась рассказывать историю своего воспитанника:

— Он попал в наш приют при крайне неблагополучных обстоятельствах. Его мать много пила и вела беспорядочную жизнь, а затем и вовсе его бросила. При ней он постоянно голодал и когда попал к нам, то в свои четыре года по уровню физического развития соответствовал двухлетнему ребёнку. Вы не поверите, но у него на тот момент даже не было имени!

Ашер от удивления поднял брови.

— Даже так?

Барбара утвердительно закивала головой в подтверждение своих слов, а затем продолжила:

— Он был намного меньше своих одногодков и постоянно прятался от всех — то под кроватью, то в шкафу, то еще где-то. Словом, вёл себя, как маленький кролик. Поэтому другие дети и стали называть его Банни. Вскоре он и вовсе был записан под этим именем. Даже не знаю, кому пришла в голову эта странная идея, но после этого он уже официально стал носить имя Банни Уайт. А так как у нас с мужем не было собственных детей, то я забрала его к себе на воспитание.

— Судя по тому, как он сейчас выглядит, вы хорошо о нём позаботились, — отметил Ашер, смерив взглядом крепкую фигуру Уайта, который в этот момент разговаривал с какой-то девушкой.

Оставив Барбару, Ашер подошёл к местному шерифу Паркеру.

— Мистер Паркер, я слышал, в Блэкстоуне в последнее время набирает обороты торговля наркотиками среди подростков?

Шериф утвердительно кивнул, всем своим видом демонстрируя искреннее сожаление по этому поводу.

— Да, сэр, к сожалению, это так, — ответил он, глядя снизу вверх на рослого Ашера. — Большинство мелких распространителей — несовершеннолетние. Из-за этого обстоятельства мы не можем привлечь их к серьёзной уголовной ответственности. А своих старших покровителей они наотрез отказываются сдавать. Хотя, мы и так знаем, куда тянутся нити. Но собрать достаточно улик нам пока не удаётся.

— Полагаю, шериф, вместе с вами и со всей общиной мы сделаем всё, чтобы очистить наш город от этой грязи, — высказал своё пожелание Ашер.

— Постараюсь сделать все от меня зависящее, — заверил его Паркер. — У меня самого подрастает дочь. Даже страшно представить, что может ей грозить, если не удастся прекратить этот кошмар с крэком и метамфетамином.

Ашер ещё около часа беседовал с жителями Блэкстоуна: с местным семейным врачом доктором Хьюзом, женой мэра Анджелой Мартинс, тренером детской спортивной школы Джеком Оллмэном и многими другими. Все сошлись на мысли, что новый пастор будет достойной заменой покойному отцу Брауну.

Ближе к вечеру, когда все уже разошлись по домам, над Блэкстоуном стали собираться чёрные грозовые тучи и вскоре хлынул сильный ливень. Эта неожиданно начавшаяся гроза продолжалась всю ночь.

На следующий день работник продуктового склада Чак Мэнсон, выйдя из дома, заметил двух работников местной компании связи. Один из них приставил к столбу у его дома переносную лестницу и поднялся по ней к распределительному щитку. Второй подал ему небольшую пластиковую коробку, на корпусе которой имелись различные гнёзда и разъёмы.

Мэнсон подошёл к ним и спросил у стоявшего внизу:

— Что это вы подключаете?

— Фильтр для улучшения качества телевизионного сигнала. Он убирает всевозможные помехи и значительно улучшает изображение.

— Надеюсь, это никак не отразится на стоимости услуг?

— Не беспокойтесь, сэр, никак не отразится, — заверил его электрик, подавая своему товарищу инструмент. — Всё входит в стоимость вашего пакета.

— Что ж, это радует.

Немного подумав, Мэнсон спросил:

— А где парни, которые работали там до вас? Что-то я вас раньше здесь не видел…

— Парни пошли на повышение и теперь работают в главном офисе компании. Теперь мы будем вас обслуживать. Номер телефона горячей линии — прежний.

Хоть ответ рабочего и показался Мэнсону каким-то заученным, звучал он вполне убедительно. Оставив их заниматься своими делами, он отправился в местный бар, куда и собирался вначале.

Там он встретил своего давнего приятеля Рэя Маклина, который работал на городской пожарной станции. Заказав по бокалу пива, они присели за самый дальний столик, чтобы в спокойной и уютной обстановке обсудить события, произошедшие за последнее время в их тихом провинциальном Блэкстоуне.

— Как тебе последние новости? — начал беседу Маклин. — Похоже, что наш новый пастор решил стать, чуть ли не местным мессией…

Это замечание вызвало у Мэнсона лишь снисходительную и равнодушную улыбку.

— Мессия из Блэкстоуна? — насмешливо произнёс он. — Что ж, по-моему, звучит неплохо. Ну а ты сам, что думаешь по этому поводу?

— Мне, откровенно говоря, плевать на всю эту фанатично преданную паству. Вокруг того Ашера собралась вся наша весёлая компания во главе с миссис Дэлл, женами мэра и доктора Хьюза. А вместе с ними — и постоянные посетители воскресных служб.

— Как я заметил, к ним уже давно пристали и другие жители Блэкстоуна. Даже большинство молодёжи, — возразил Мэнсон. — Я в последнее время часто вижу там Банни, Фрэнка, Ронни и других парней и девушек. Даже доктор Хьюз и шериф Паркер, которых раньше редко можно было встретить в церкви даже во время больших праздников, теперь ни на шаг не отходят от Неда Ашера.

— Да, тут ты прав, — согласился с его аргументами Маклин. — Я пару раз посетил его воскресные проповеди. И могу отметить, что в них присутствует определённый смысл и заряд. Их никак нельзя сравнить с теми нудными мессами, свидетелем которых мы были раньше. Надо будет и самому почаще туда наведываться. Не то рискую прослыть, хе-хе, отступником.

Его последняя фраза вызвала у Мэнсона очередную равнодушную ухмылку. Но он, всё же, вынужден был согласиться с его последним замечанием.

— Да, в его словах присутствует железная логика, — заметил Мэнсон. — И если честно, то он делает весьма полезное дело, забирая подростков из-под влияния местных уродов, вроде Сэмми Джон