Оглавление

Посвящается моему дедушке (1938—2020) — непоколебимому борцу блокадного Ленинграда, всю жизнь отстаивавшего принципы, в которые он верил.

Он уже не прочтёт эту книгу, но без него её бы не было…

Эта книга была написана во время и, в немалой степени, под влиянием пандемии коронавируса COVID-19 и последующих событий, в частности, второй Карабахской войны. Они в очередной раз подтвердили те выводы, которые сделали мои герои в ходе этого повествования.

Автор

Вступление

В борьбе обретешь ты право своё!

ПОСТАНОВЛЕНИЕ АНТИФЕОДАЛЬНОГО ВЕЧЕ НАРОДОВ И НАРОДНОСТЕЙ

О ПРОВОЗГЛАШЕНИИ РЕСПУБЛИКИ

Мы, уполномоченные представители 78 крестьянских общин, 21 вольного города и 3 аймаков, делегированные в Антифеодальное вече народов и народностей:

— выражая волю народов и народностей, выраженную и сплавленную в совместной борьбе с феодальным гнётом;

— признавая необходимость создания единого государства, в котором будут гарантированы права и свободы каждого человека и гражданина;

— исходя из права наций на самоопределение;

— осознавая необратимость перемен и окончательное падение феодализма;

— закрепляя результаты освободительной войны и национальной революции;

ПРОВОЗГЛАШАЕМ СОЗДАНИЕ РЕСПУБЛИКИ

Председатель АВНИН

Полковник Гектор Медина

За секретаря

Ивайло де Шульц

Аркона, 5 вандемьера 10 года от Основания.

В борьбе обретёшь ты право своё!

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО СОВЕТА РЕСПУБЛИКИ

О СОЗДАНИИ ПРОТЕКТОРАТОВ НА ТЕРРИТОРИЯХ, ОСВОБОЖДЁННЫХ ОТ МОЛЬДИЙСКО-ФАШИСТСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ

Армия обороны Республики одержала великую победу — отразила нападение фашистского блока во главе с Мольдией и завершила войну захватом логова зверя. Эта победа далась нашему революционному государству непростительно большой ценой. Уроки прошедшей войны учат, что западные территории, граничащие с нашей страной, больше не должны быть источником военной опасности для Республики и её народов, а Мольдия и союзные с ней государства должны быть превращены из оплота войны в оплот мира и созидания.

Государственный совет Республики постановляет:

— Ликвидировать государственность Мольдии и стран, подписавших с ней военные соглашения и принимавших участие в Великой войне за Освобождение на её стороне.

— Создать на территориях, раннее принадлежавших указанным в п.1 упразднённым государствам, 9 протекторатов — Центральный, Северный, Южный, Восточный, Западный, Северо-западный, Северо-восточный, Юго-западный и Юго-восточный.

— Установить, что каждый протекторат является суверенным государством, ассоциированном с Республикой и управляется назначенным Государственным советом губернатором-протектором.

— Определить, что суверенитет протекторатов гарантируется Республикой. Для его обеспечения, на их территориях на неопределённый срок размещаются подразделения Армии обороны Республики. Создание собственных вооружённых сил не дозволяется.

— Запретить на территориях протекторатов деятельность всех фашистских организаций.

— Подтвердить широкую экономическую самостоятельность протекторатов и право на ведение свободной и беспошлинной торговли как с Республикой, так и между ними. Торговля с Каппстаном регулируется законодательством Республики.

— Гарантировать населению протекторатов все гражданские, религиозные и культурные права и свободы, которыми оно пользовалось до войны.

Президент Республики

Борис Тертер

Секретарь Государственного совета

Никомедион Кулагин

Венеденград, 9 флореаля 42 года от Основания.

Труд. Семья. Народное Отечество.

ДЕКЛАРАЦИЯ ВЫСШЕГО ВОЕННОГО СОВЕТА НОВОГО ГОСУДАРСТВА

ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ПОРЯДКА

Старая Республика погрязла в бюрократизме и оказалась неспособна обеспечить порядок, мир, стабильность и созидание. Её руководство почивало на лаврах «победителей» в Великой войне за Освобождение, презрев истинных победителей — героических офицеров и солдат Армии обороны, которые дорогой ценой одержали эту победу, а в ответ получили унижение и наплевательское отношение к своим подвигам. Преступная демобилизация, более того — проведённая самым ненавистническим способом, с отменой льгот, без учёта выслуги лет, боевых заслуг, званий и наград — выбросила на улицы наших городов сотни тысяч героев, совсем недавно отстоявших Республику от мольдийских фашистов и их цепных псов.

X корпус попытался силой оружия отстоять право Армии обороны на достойное отношение к себе, но это выступление не имело успеха. Тем не менее, оно стало искрой, из которой возгорелось пламя нашей — подлинно национальной, истинно народной — революции. Мы — офицеры и солдаты, нынешние и бывшие, патриоты Родины — решили взять судьбу страны в свои руки, отстранить от власти бюрократического спрута и восстановить порядок и стабильность.

Этот порядок давно чаяла вся нация. Она отвергает нигилистов и экстремистов, которые пытались влиять на Президента и Государственный совет, пытаясь навязать им иностранную заразу — реакционное учение каппстанских шпионов Глога Нта и Краса Мазова. Она желает спокойствия и справедливости, свободного труда и достойной жизни для себя и своих детей. Она добивается сильной и сплочённой страны, единства всех людей свободного труда.

Мы дадим ей это. Мы дадим ей Новую социальную демократию.

Сим документом нация извещается, что патриотические силы армии очистили Венеденград от бюрократов и радикалов. Зеркальный дворец находится под контролем Армии обороны, и национальный герой, адмирал Эргер, преподносит Его Превосходительству, Президенту Республики доктору Старку, обновлённую Республику, вновь увенчанную победой.

Его Превосходительство вполне согласился с предложенными адмиралом Эргером мерами по установлению государственного порядка, а именно:

— Республика преобразуется в Новое Государство, которое обеспечивает благоденствие и сплочённость нации.

— Государственный совет Республики отныне считается упразднённым. Вместо него создаётся Высший Военный совет, осуществляющий коллегиальные управленческие функции.

— Автономизм протекторатов, утверждённый Постановлением Государственного совета от 9 флореаля 42 года от Основания, впредь упраздняется. Протектораты вступают в тесные политические, экономические и культурные союзы с Новым Государством, становятся его соучредителями и субъектами.

— Лица, ответственные за преступную демобилизацию, а равно выражающие экстремистские, радикалистские и алармистские взгляды, впредь считаются врагами нации и подвергаются суровому наказанию за свои преступления перед ней.

— Революционный календарь и революционное время, как непрактичные и устаревшие, отменяются. В Новом Государстве впредь используются всеобщий календарь и астрономическое время. Вместе с тем, Его Превосходительство особо настоял на сохранении летосчисления от Основания, как исторически обоснованного символа единения народов в единое Государство, и национальный герой адмирал Эргер счёл правильным согласиться с этим.

— Государственная символика будет изменена, о чём Высший Военный совет сообщит дополнительно. Национальный праздник — День Основания (26 сентября по всеобщему календарю) — сохраняется в неприкосновенности.

— Высший Военный совет гарантирует развитие Национальной религии и неприкосновенность её жрецов.

С этим, Его Превосходительство счёл возможным также ликвидацию поста Президента и, в полном согласии с чаяниями нации, передал свои высокие полномочия Председателю Высшего Военного совета, национальному герою адмиралу Эргеру.

Да здравствует Новое Государство — новая эра мира и процветания! Да утвердится отныне Новая социальная демократия — демократия офицера, солдата, предпринимателя, рабочего, крестьянина и интеллигента!

Высший Военный совет Нового Государства.

Венеденград, 6 апреля 52 года от Основания.

Глава 1. Нежданная Отработка

Этот день, как и все прочие, Студент провёл в библиотеки Университета имени Рютина — одного из ведущих образовательных учреждений Нового Государства. Монументальное 3-х этажное здание в историческом центре Арконы (город был сильно разрушен в ходе боёв с мольдийцами, поэтому во время его восстановления было решено переместить административный центр на восток, ближе к железной дороге, связывающей Аркону со столицей. Университет, таким образом, оказался в более спокойном районе) было построено через 5 лет после окончания Войны за Основание по постановлению Государственного совета Республики — бурное развитие науки и техники требовало соответствующих кадров, которых надо было готовить как можно скорее. Тогда поступить туда было легко — брали всех, кто владел грамотой и мог написать внятную автобиографию. Выпускники университета занимали ведущие позиции в инженерно-техническом корпусе Республики и внесли серьезный вклад в победу страны в Великой войне за Освобождение упорным трудом по увеличению производства вооружений.

После военного переворота 52 года и начала осуществления политики Новой социальной демократии правила поступления были резко ужесточены. Теперь приоритет отдавался детям из семей военнослужащих (желательно — офицеров) и предпринимателей, а дети из семей, поддерживавших Республику или занимавших при ней высокое положение, были лишены права на получение высшего образования. Появились элементы милитаризации — обязательный курс военной подготовки, исполнение патриотических песен и гимнов на общих собраниях (которые, правда, проводились нечасто), полувоенная форма одежды преподавателей. За порядком в университете следил его первый (или политический) отдел, который возглавлял прикомандированный к университету куратор от КГБ. Его называли Главным чекистом и сильно побаивались.

Студент сидел за столом в читальном зале и изучал «Пособие по геодезическим и землеустроительным работам», Это был достаточно высокий для своих лет, но щуплый человек с вечно растрепанной причёской черных волос, узким лицом и длинными паукообразными конечностями. Его нельзя было назвать красавцем, а привычка сидеть, низко согнув спину и низкий бас ломающегося голоса делали его очень похожим на старика. В школе за это и за прилежность в учёбе Студента недолюбливали и, при молчаливом согласии большинства учащихся, травили, Но ему повезло — он не застал бурных событий, сопровождавших приход к власти военных, более того, с приходом в стены школы представителей КГБ дисциплина резко ужесточилась и травля фактически прекратилась.

Дедушка Студента был командиром одной из воинских частей Национального корпуса профессиональных стрелков (НКПС), а хороший аттестат снимал всякие вопросы у приёмной комиссии, поэтому Студента без проблем приняли в Университет имени Рютина на считавшийся «трудным, но интересным» факультет землеустройства и кадастра. На потоке отношение к нему было в целом положительное, но друзей у него так и не появилось.

И вот, Студент своё свободное время проводил в университетской библиотеке. Там было тепло (после того, как Главный чекист при посещении расположенных в подвале запасников сильно простудился и две недели был вынужден отпаиваться настойками из целебных трав, ректорат спешно наладил отопление всего нижнего яруса, в том числе и библиотеки), не работало радио (по которому каждый перерыв звучали молодежные песни, преимущественно из Северо-западного протектората), было спокойно, уютно и… как-то органично. Тяга к знаниям у него была гораздо сильнее, чем у большинства однокурсников, она компенсировала все тягостные воспоминания о былых страданиях и давала надежду на что-то лучшее. Студент мог рассчитывать на хороший диплом и даже на распределение в государственную кадастровую службу или, что вероятнее, в службу военных картографов Армии обороны.

Но в тот день произошло неожиданное для него событие, невольно спровоцировавшее посмотреть на жизнь под иным углом, но при этом преодолевшее былую его замкнутость.

Закончив читать «Пособие», Студент сдал его и пошёл в аудиторию, где должна была быть лекция по геодезии. Но он до неё не дошёл.

В коридоре на втором этаже раздался какой-то шум. Любопытство заставило его приблизиться и посмотреть, что происходит. А там явно дело шло к драке.

Обоих студентов, окружённых толпой зевак, он знал — это были Агис Владимиров и Гай Оптов. Оба были известными бузотёрами. Первый был высоким для своего возраста парнем с кулаками-гирями, резкими чертами лица и вечно взъерошенными русыми волосами, второй же был не ниже его, но более упитанный и всегда следящий за своей внешностью брюнет. Агис был родом из семьи инженеров, работавших на Арконском машиностроительном заводе, входившем в концерн «Полюс» — градообразующем предприятии Арконы, производившем широкую номенклатуру продукции — от игрушек до танков для Армии обороны Нового Государства. Гай же являлся отпрыском влиятельнейшего «колбасного короля» Тимура Оптова — генерального директора агрохолдинга «АгроВоенн», кормившего едва ли не половину страны мясом и мясными продуктами. Пользуясь влиянием отца, он активно «качал права» и вёл себя максимально разнузданно, поэтому очередная драка ни у кого не вызывала удивления. Все знали, что ректорат не станет связываться с его отцом, а отвечающий за поддержание дисциплины первый отдел Университета во главе с Главным чекистом не обратит внимание на инцидент, максимум ограничившись «разъяснительной беседой» с сопричастными.

— Что, Владимиров, стрёмно драться? Знаешь ведь, что влетит.

— Вёл бы себя посдержаннее, Оптов — не было бы столько проблем.

— У меня проблем и не будет. А вот у тебя… — и с этими словами он бросился на Владимирова, пытаясь нанести ему удар в бок. Тот увернулся и началась драка.

Толпа взвыла, подначивая дерущихся. Студент не любил драк и не собирался оставаться в коридоре, но уйти не успел.

— Что здесь происходит? — раздался голос позади. Все обернулись — к месту действия полным ходом приближался Проректор.

Это был сильно упитанный мужчина лет 50-ти с круглым добродушным лицом, на котором выделялся толстый нос. До своего назначения на столь высокий пост он был членом совета директоров крупного металлургического концерна, откуда принёс с собой дух корпоративизма — недоверие к вышестоящим, высокомерное отношение к нижестоящим, нетерпимость к критике. Ходячее отображение несправедливости и чванства.

— Так. Владимиров, Оптов. Драка, да. Опять? — с каждым словом всё больше раздражаясь, сказал он. — Ничего нового, впрочем.

— Господин Проректор, он первым начал! — тут же наябедничал Оптов.

— Охотно верю.

— Господин Проректор, Вы же знаете, что это неправда… — несмелым голосом сказал было кто-то из толпы.

— Молчать! Ну, что ж, раз отработки на тебя, Владимиров, просто так не действуют, придётся устроить децимацию. Оптов, в мой кабинет, а ты, Владимиров, и вы все — он обвёл руками толпу — к Главному чекисту на отработку.

Несколько секунд царило полное молчание, пока, наконец, до собравшихся начал доходить смысл сказанного.

— Но господин Проректор, мы не при чём!

— Просто остановились посмотреть…

— Мы же ничего не нарушали, господин Проректор!

— Я вообще из столовой шёл…

— А нас-то за что?

— Я всё сказал. — отрезал Проректор. — Это будет вам уроком. Все марш на отработку. — поддерживая Оптова за плечо, он вместе с ним пошёл к лестнице.

Студенты ошеломлённо смотрели во все стороны и громко возмущались, но делать было нечего — все знали, что Проректор отработки не отменяет. Понуро опустив голову, толпа потекла вниз, в первый отдел.

Несколько потрёпанного вида дверь, обитая коричневым деревом из Юго-восточного протектората, показалась достаточно быстро. Студенты остановились перед ней, в явной нерешительности даже постучать в обиталище Главного чекиста.

— Давай, Владимиров — твой косяк, тебе и отдуваться. Мы тут по твоей милости. — сказал кто-то и подтолкнул Агиса к двери.

— Сами же знаете, что это Гай всё… — огрызнулся тот, но постучал.

Дверь со скрипом открылась и вышел Главный чекист. Это был достаточно молодой подтянутый брюнет среднего роста не старше 40 лет с ястребинным, чуть смугловатым, лицом и шевелюрой, совсем не тронутой сединой, несмотря на всю напряженность его работы. Он был одет в так называемую «унифицированную» офицерскую форму Армии обороны — китель, портупею, галифе и фуражку. На погонах не было звёзд — сотрудники КГБ, работавшие в первых отделах организаций, предпочитали не афишировать свои чины и поэтому одевались в форму армейских офицеров.

Главного чекиста боялись — и боялись не зря. Во время Великой войны за Освобождение он служил в военной контрразведке, которая психологически ломала многих своих кадров, а демобилизация из армии после окончания войны только усугубила психологическую травму и породила в нём ненависть к Республике и её властям. Поэтому он легко подержал организацию офицеров-заговорщиков и стал её активным членом. Во время военного переворота Главный чекист принимал участие в захвате Зеркального дворца, а после создания Комитета государственной безопасности его включили в состав этой организации и направили устанавливать Новую социальную демократию в Университет имени Рютина.

Там он разошёлся по-полной. Первой была разогнана старая профсоюзная организация, за ней последовали Совет попечителей, Студенческий совет, все кружки и университетская газета. Студенческое самоуправление было объявлено «враждебной идеей» и запрещено. В холле был снят потрет Рютина, а на его месте появился глава Высшего Военного совета адмирал Эргер в парадной форме со всеми наградами. Бюст Рютина остался на месте, однако с него была снята памятная доска — в ней было сказано, что герой Войны за Основание придерживался республиканских взглядов. Прореспубликански настроенных преподавателей частью арестовали, частью уволили, количество же исключенных студентов никто и не считал. Пуританская дисциплина щедро сдобрялась отработками, которые назначались так часто, что все к ним привыкли. Радио университета теперь передавало только утвержденную Главным чекистом музыку, а его вкусы были специфическими — поэтому нескончаемые «модные девочки Нового Государства» из Северо-западного протектората забили радиоэфир. Тем не менее, студенты испытывали к нему и некоторое подобие уважения — Главного чекиста отличал особый циничный стиль общения, который делал его непохожим на того же Проректора.

Но даже этот жандарм не смог скрыть удивления, увидев перед собой не меньше полусотни студентов.

— Что-то вас многовато… — присвистнул он. — Что натворили?

Студенты начали, перебивая друг друга, рассказывать.

— Так, не все сразу. Ты. — от указал на какого-то, не знакомого Студенту, парня. — Объясни внятно, что произошло.

— Ну, короче, Оптов наехал на Владимирова, хотел на драку спровоцировать, как обычно. Слово за слово, начался движ, тут мы собрались — ничего такого, господин Главный чекист, просто поглазеть, — а тут господин Проректор идёт. Ну, короче, Оптова с собой забрал, а нас всех, кто там был, на отработку послал. Про децимацию какую-то что-то сказал. Господин Главный чекист, ну Вы же понимаете, что мы не при делах — может, отпустите, а?

— Ага, щас, разбежался. Ты мне поговори тут! — пригрозил Главный чекист и, явно не совсем понимая, что ему делать с такой толпой, призадумался. Студенты в страхе молчали.

— По-хорошему, вас надо в разные места пораскидать… — протянул он через какое-то время — но тогда вас контролировать будет некому. Ладно, пошли в подвал — будем полезным физическим трудом заниматься.

— … Как будто чем-то другим на отработках занимаемся… — едва слышно прошептал кто-то за спиной Студента. К счастью, Главный чекист не услышал.

Идя за Главным чекистом, студенты прошли холл, ловя удивлённые взгляды со всех сторон (ещё бы — такую толпу, идущую на отработку, можно было встретить нечасто), миновали бюст Рютина и, наконец, начали спускаться в подвал, где располагались запасники Университета.

Узкая, в своё время выдолбленная в мёрзлой земле, лестница вела глубоко вниз. Покрытые грибком стены веяли холодом и сыростью. Достаточно низкий потолок заставлял сгибаться в три погибели и спускаться осторожно, тем более, что никакого освещения не было.

Спуск продолжался уже явно не меньше получаса и Владимиров не выдержал:

— А есть другой путь в подвал? — спросил Агис.

— Много будешь знать — скоро состаришься. — ответил Главный чекист.

Но плотину молчания прорвало.

— Фу, почему тут столько плесени?! — раздался визжащий девичий голос.

Главный чекист усмехнулся.

— Может быть, потому что мы под землёй? Ты на каком факультете, девчонка?

— На филологическом.

—