Оглавление

Война в пустоте. Книга первая

Аннотация

Конец двадцать первого века. Спустя полтора года после Третьей мировой, Земля лежит в руинах, постепенно погружаясь в пучину ядерной зимы. Люди, кому посчастливилось оказаться в космосе в дни войны, переселяются на Луну, которая становится для них новым домом. Оставшись без какой-либо помощи с родной планеты, они начинают отчаянно бороться друг с другом за выживание, и чем закончится эта борьба не знает никто.

Данная книга является спин-оффом романа «Пустота». Её события разворачиваются параллельно приключениям команды космического корабля «Нил Армстронг», находящегося в системе Сатурна.

Глава-1

КИРШНЕР

В главном космическом порту колонии Кларк, одного из первых и наиболее крупных лунных городов, было чертовски шумно: грохот постоянно открывающихся и закрывающихся шлюзов, гул электромоторов, визг шин рассекающих повсюду ботов-грузчиков, да жужжание пропеллеров роящихся в воздухе дронов самого разного назначения — все это создавало жуткую какофонию, эффект от которой усиливался многократно отражающимся от стен и потолка гулким эхом. Гигантский ангар, длиною в несколько сотен метров был наполнен суетой. Десятки рабочих и инженеров деловито сновали туда-сюда, занимаясь ведомым лишь им делами. Кто-то тащил куда-то, какие-то трубы, кучка техников меланхолично разбирала вилочный погрузчик, где-то искрила сварка, а по центру колоссального помещения, меж рядов стоящих тут шаттлов медленно и величественно, со скоростью не быстрее человеческого шага двигался массивный транспортер с погруженными на буксируемую платформу грузовыми контейнерами.

Посреди всей этой суеты, прислонившись спиной к одной из подпирающих свод зала колонн, стояла женщина. На вид ей можно было дать лет тридцать-тридцать пять, на ней был чёрный деловой костюм, а её стянутые в тугой узел тёмно-каштановые волосы, контрастировали со светлым, довольно симпатичным лицом. Женщина глядела на мир чистым и в то же время несколько грустным взглядом, в котором читалась твёрдая воля, самодисциплина и высокий интеллект. Её внешний вид выдавал в ней человека, который умел руководить другими и привык достигать поставленных целей чего бы это не стоило. Эту женщину звали Рита Киршнер, и разумеется, она находилась в порту не просто так. Её задачей было встретить человека, который должен был прилететь ещё двадцать минут назад, но по какой-то причине его челнок задерживался. Наконец, в её кармане затрезвонил коммуникатор. Рита достала устройство и приняла вызов.

— Старший оперативный агент Киршнер. Слушаю вас, — сказала она.

— Мисс Киршнер, это Эрик Свантессон из ЦУПа. Мне велели связаться с вами. Русский челнок уже снижается, сядет через пару минут. Девятая платформа. — раздалось из динамика.

— Благодарю, — ответила Рита, и двинулась в направлении указанной посадочной платформы. Парочка стоявших поодаль молчаливых охранников в броне и при оружии последовала за ней.

Оказавшись у подножья массивного механизма, отвечавшего за спуск и подъем на поверхность орбитальных челноков, Киршнер придирчиво осмотрела свою одежду. Одёрнула пиджак, смахнула видимую одному лишь её взору пылинку, поправила слишком выпирающую из-под одежды кобуру с пистолетом. Удовлетворившись, наконец, своим внешним видом, она принялась ждать. Через несколько минут, вспыхнули желтые лампы, раздался гудок, возвещающий о скором спуске платформы. Наверху загрохотало — то пришли в движение двери огромного шлюза, соединявшего ангар космопорта с безвоздушной поверхностью Луны. Рита Киршнер вновь достала коммуникатор и вызвала босса.

— Они здесь, — коротко сообщила она.

— Понял тебя. У нас все в сборе, ждем в главном терминале, — раздался в динамике сухой, чуть хрипловатый голос начальника службы безопасности корпорации «Юнайтед Аэроспейс».

Наконец, платформа с челноком опустилась в нижнее положение, и встала вровень с полом. Парочка докеров подкатили трап и установили его напротив люка, что вёл в недра космической машины. Минуло еще около минуты. Наконец, люк открылся и из него вышел пожилой мужчина. На вид ему можно было дать лет шестьдесят-семьдесят, он был невысокого роста и имел хрупкое телосложение. Его седые волосы были коротко острижены, а на правом виске виднелся небольшой шрам.

Окинув взглядом просторный ангар, мужчина встретился взглядом с Ритой, и улыбнувшись ей, стал спускаться вниз.

— Господин Каримов, рада приветствовать вас в Кларке. Меня зовут Рита Киршнер, я офицер службы безопасности ЮАС. Мне приказано встретить вас и препроводить к господину Эвансу и остальным, они ожидают в главном терминале маглева, — с этими словами, Рита протянула ему руку.

— Здравствуйте, мисс Киршнер, — крепко пожав её ладонь, с улыбкой ответил мужчина. — Приятно снова оказаться у вас. Я смотрю, за то время, что прошло с моего прошлого визита тут многое переменилось, — Ильдар Каримов, начальник научного отдела колонии Королёв, окинул взглядом окружавший их космопорт.

— Да, мы изрядно расширились за этот год. После Катастрофы, грузовой поток идущий через нас сильно возрос. Пришлось увеличить площадь порта и жилых зон, а также нарастить производственные мощности в сфере добычи и переработки воды.

— Да, а еще в сфере пищевого производства… Вообще, учитывая ту ситуацию, в которой мы все оказались, стоит признать, что вы, в отличие от многих других поселений, поразительно хорошо справляетесь.

— Я слышала, что Королёв справляется тоже неплохо.

— Относительно. Да и то во многом, благодаря нашему с вами сотрудничеству, — Каримов усмехнулся.

— Что ж, идемте, я отвезу вас к господину Эвансу и остальным.

Они направились к выходу из космопорта, где их уже поджидал небольшой открытый кар жёлтого цвета. Рита устроилась в водительском кресле, включила питание и активировала автопилот. Аппарат тронулся с места и сходу нырнул в широкий тоннель, являвшейся частью транспортной сети, соединявшей разнесенные на довольно приличное расстояния сектора колонии. Машина с охраной, следовала позади. Компьютер вел кар со скоростью порядка двадцати километров в час, то слегка притормаживая, то вновь ускоряясь, он постоянно обменивался информацией с другими такими же аппаратами, двигавшимися поблизости, что помогало оптимизировать транспортный поток. Некоторое время, они ехали в тишине. Погрузившись в свои мысли, Рита наслаждалась встречным ветерком, нежно касавшимся её кожи.

— Скажите, мисс Киршнер, как офицер службы безопасности, — прервал вдруг молчание Каримов. — Что вы думаете о всех этих нападениях так называемых рейдеров на наши конвои?

Рита вздохнула, мрачно покачав головой. Примерно половина грузовых перевозок на Луне осуществлялась сейчас посредством наземного транспорта. Челноки, были, конечно, быстры, но в условиях дефицита топлива и запчастей, который возник в связи с прекращением поставок с Земли, использовать их на коротких маршрутах, стало слишком расточительно. Другое дело — конвои. Оснащённые топливными элементами грузовые вездеходы, конечно, тоже использовали водород, но в гораздо меньшем количестве. Да, они были медленными, и для того, чтобы добраться из пункта «А» в пункт «Б», им зачастую требовалось несколько дней, но это компенсировалось их большой грузоподъемностью, и как следствие применять их на маршрутах длиной до двух-двух с половиной тысяч километров, оказалось выгоднее, нежели челноки. По крайней мере так было до последнего времени, но теперь… После случившейся на Земле Третьей мировой, которую люди, пережившие её, не именовали иначе как «Катастрофой», Луна стала пристанищем для всех, кому посчастливилось оказаться вдали от родной планеты в те роковые дни. В принципе, у них были хорошие шансы выжить в этом мире: тут, в хоть и ограниченном количестве, имелась вода, колонии выращивали пищу, добывали ресурсы, производили различные товары, торговали друг с другом… Поначалу, в принципе всё шло гладко, но в последние месяцы, конвои, курсировавшие между разбросанными по пустыне людскими поселениями, начали подвергаться атакам внезапно возникших банд, получивших общее название «Рейдеры». Большие колонии, навроде Кларка, отреагировали на эту угрозу, увеличив численность охраны в конвоях, но и бандитов с каждым днём тоже становилось всё больше. Они были хорошо вооружены, и часто применяли весьма нестандартные тактики, отчего противодействовать им становилось всё сложнее. Вскоре стало ясно, что дальше так продолжаться не может. Нужны были кардинальные меры. Служба безопасности корпорации «Юнайтед Аэроспейс», в которой работала Рита, инициировала масштабную операцию по розыску и ликвидации этих самых банд, однако, пока что толку она принесла немного. Рейдеры хорошо прятались и тот факт, что после Катастрофы большая часть висящих на лунной орбите наблюдательных спутников оказалась уничтожена, отнюдь не облегчал задачу.

— Полагаю, господин Каримов, что такие вопросы, вам лучше обсуждать с моим начальником, господином Давыденко, — уклончиво ответила Рита. — Я могу высказывать лишь свое личное мнение, которое не представляет мнение корпорации и, следовательно, едва ли вам интересно.

— С Давыденко мы об этом непременно поговорим, но все же мне хотелось бы узнать о том, что думают рядовые сотрудники вашей СБ.

Рита, конечно, была далеко не рядовой сотрудницей службы безопасности, но указывать на это Каримову сейчас было бы бестактно.

— Ну… — она задумалась, — за прошедший месяц атакам подверглись три наших группы. Двум удалось отбиться, третьей нет. Еще один конвой пропал без вести, вероятно причиной тому были тоже бандиты, хотя достоверно мы пока не знаем…

— Да, наших людей тоже атаковали, — прервал её Каримов. — Но вы продолжайте.

— Итого получается четыре нападения. И во всех случаях, целью были транспорты с продовольствием и водой. Понятия не имею как рейдеры узнали о них, вероятно кто — то сливает информацию…

— Вы полагаете это сеть? Или разрозненные группировки? — Каримов взглянул на неё с соседнего сиденья.

— Понятия не имею, — Киршнер покачала головой. — В данный момент мы как раз работаем над тем, чтобы выяснить это. Нужно вычислить, где находятся их базы, понять откуда вообще они действуют. Сделать это сейчас довольно сложно, после войны у нас осталось мало спутников на орбите, а без них мы практически слепы. Еще хорошо бы понять что они делают с награбленным добром: оставляют ли его себе, или обменивают где ни будь на черном рынке.

— А как думаете зачем они это делают? — спросил Каримов.

— Честно говоря, я об этом как-то не задумывалась. Задача службы безопасности заключается в… — Рита замялась, подыскивая подходящие слова, — в обеспечении безопасности! В том числе и при транспортировке грузов. Если нашим конвоям что-то угрожает, мы должны принять соответствующие контрмеры и лишь потом задаваться вопросами почему эти люди делают это.

— Я думаю это ясно как божий день. После Катастрофы сюда на Луну хлынул мощный поток беженцев. С Земли, с астероидов… Кто знает сколько прибыло их сюда. Тысячи, десятки тысяч. Им нужна еда. Еда, вода, кислород…

— Но они могли бы торговать с нами, как это делают все крупные колонии вроде Нью Уэя, Коперника… — попыталась возразить Рита.

— А кто вам сказал, что у них есть ресурсы для торговли? — глядя на неё, спросил Каримов. — Еда и вода сейчас стоят очень дорого, что не мудрено, учитывая в каком они дефиците! В данный момент доступ к залежам водяного льда есть лишь у трёх крупных колоний, включая вашу. И где-то восемь, ну может десять поселений, выращивают продовольствие. При этом мы и понятия не имеем сколько сейчас на этом шарике живёт народу. Я слышал, что по некоторым оценкам, нас тут скопилось уже под миллион.

— Ну миллион — это, наверное, перебор, — заметила Рита.

— Ну пусть пол миллиона. Всё равно это слишком много. Лунной пищевой промышленности столько не вытянуть. Люди, живущие в малых колониях находятся на грани голода и это и толкает их на грабёж…

Остаток поездки прошёл в молчании. Слова, произнесенные русским учёным, заставили Риту призадуматься. До сего момента, она не слишком то размышляла над мотивами, которые стояли за атаками так называемых «рейдеров». Будучи старшим оперативным агентом службы безопасности корпорации, она воспринимала этих людей как обычных преступников, решивших поживиться чужим добром. Однако, если Каримов прав, всё намного сложнее. Люди, доведенные до отчаяния, могут пойти на что угодно ради собственного выживания.

Наконец их кар свернул в ответвление тоннеля, ведущее к центральной станции маглева[1]. Оказавшись в просторном зале терминала, Рита переключилась на ручное управление и подвела машину к встречающей делегации, стоящей рядом с застывшим у платформы поездом.

От толпы отделился пожилой мужчина с вытянутым, покрытом морщинами лицом, которое обрамляла грива зачёсанных назад седых волос. Он имел весьма странное, непривычное для большинства людей телосложение: длинные, аномально худые ноги соседствовали с достаточно грузным торсом. Непосвящённый человек мог принять эти признаки за генетическую мутацию, или проявления какого-нибудь заболевания, но на самом деле, причиной этих отклонений была слабая лунная гравитация, в условиях которой этот человек проживал уже больше двадцати лет.

— Здрасвтвуйте, Ильдар Мустафович, добро пожаловать! — протянув руку для приветствия, произнес Малькольм Эванс — генеральный учредитель корпорации «Юнайтед Аэроспейс».

Спустившись с кара, Каримов тепло пожал его ладонь.

— Господин Эванс…

— Мы же договорились, для вас я просто Малькольм. Как прошел полёт?

— Прекрасно, Малькольм. Правда немного задержались со стартом, но в целом всё прошло хорошо, — главный учёный Королёва улыбнулся.

— Рад слышать. Что ж, давайте я представлю вам своих людей. Некоторых вы конечно уже знаете, но не всех, — произнёс Малькольм Эванс. — Вот этот суровый господин — начальник моей службы безопасности, Григорий Андреевич Давыденко. Это Дик Гиббенс, начальник департамента инженерных разработок, а это Оливер Тромбли, он у нас главный по материальному обеспечению. Именно в его руках находится снабжение нашей колонии и всех удаленных станций. И конечно-же, куда-же без нашего кормильца, начальника аграрного департамента Фархада Ансари. Ну а что касается господина Боба Фелтона, исполняющего обязанности руководителя департамента добычи, то он встретит нас на месте, в Шеклтоне.

— Я слышал вы подготовили для нас некий сюрприз, — глядя на дипломат, зажатый под мышкой Каримова, произнес Фархад Ансари.

— О да, полагаю вам он понравится, — ответил ученый.

— Это подождет. Сначала экскурсия в кратер, пусть наш гость воочию увидит, как добывается самый ценный сейчас ресурс на Луне! Вопросы материального сотрудничества будем обсуждать потом. Прошу всех на поезд! — Эванс указал рукой на стоящий поблизости состав на магнитной подушке, и слегка прихрамывая, бодро зашагал к открытым дверям вагона. Остальные потянулась за ним.

Стоявшая чуть в стороне от всех Киршнер встретилась взглядом со своим руководителем. Давыденко кивнул ей, отдавая молчаливый приказ приступать к своим непосредственным обязанностям.

— Первый и второй вперед, третий и четвертый за Стариком, я замыкаю, зажав кнопку передачи своей радиогарнитуры, распорядилась она.

Бойцы службы безопасности, слаженно заняв свои позиции вокруг высокопоставленных лиц, сопроводили их на борт поезда. Зайдя внутрь последней, Рита коснулась панели управления гермодверью и та с пневматическим шипением закрылась. Она прошла во второй вагон, предназначенный для охраны, и встала у окна.

— «Синица» это «Дрозд» можем ехать, — произнесла она в рацию.

— Принято, — ответил наушник голосом диспетчера.

Короткий, состоящий лишь из двух секций состав на магнитной подушке плавно поднялся над полом и подавшись вперёд, влетел в узкий, шириной едва больше самого поезда шлюз. Натужно загудели воздушные насосы. Наконец, когда в пространстве шлюза воцарился вакуум, открылась внешняя дверь и левитирующий поезд, постепенно разгоняясь, двинулся, по тоннелю ведущему к лунной поверхности.

Рита задумчиво глядела в широкое, тянущееся вдоль всего вагона окно, за которым со всё возрастающей скоростью мелькали бетонные тюбинги. Признаться честно, она не слишком понимала смысла своего пребывания на этой встрече. Эванс, равно как и другие шишки Корпорации обычно разгуливали по Кларку без всякой охраны, так зачем она понадобилась им сейчас? Демонстрация силы? Хотят показать русским что у них есть оружие и бойцы?

Тоннель закончился, и маглев вылетел на озарённое Солнцем открытое пространство. Умное стекло подстроилось под новые условия освещения моментально затемнившись. Рита меланхолично глядела на раскинувшуюся пред ней пронизанную радиацией безвоздушную пустыню. Тут и там виднелись провалы кратеров: большие и малые, они накладывались друг на друга, образуя замысловатый узор на грязно-серой поверхности. Поезд летел меж них со скоростью в несколько сотен километров в час, с каждой секундой приближаясь к вздымавшемуся над горизонтом массивному хребту.

Из-за географических особенностей южного полюса Луны, где располагался Кларк, Солнце никогда не поднималось здесь над горизонтом выше, чем на несколько градусов, благодаря чему, глубокие кратеры и расщелины, которыми изобиловал данный регион, всегда пребывали в тени. Там, на дне этих мрачных углублений, царила вечная тьма и холод, способствовавший сохранению залежей водяного льда, который находился там, по-видимому, со времен поздней тяжелой бомбардировки, когда на Землю и её спутник обрушилась масса астероидов и комет, оставшихся после формирования Солнечной системы. Вода, принесенная с ними и надежно хранившаяся в вечной тени на протяжении почти четырех миллиардов лет, являлась главным сокровищем корпорации «Юнайтед Аэроспейс», отвалившей изрядную сумму за право распоряжаться данной территорией. После того как по Земле огненным ураганом пронеслась Третья мировая, и все поставки с неё прекратились, именно вода стала ключевым ресурсом, без которого было невозможно выживание оказавшихся в космосе остатков человечества. С помощью воды выращивались растения, которые люди употребляли в пищу, из неё добывали кислород для дыхания и водород для реактивных двигателей челноков и круживших вокруг Луны орбитальных станций. Дейтерий — изотоп водорода, на котором работали термоядерные реакторы наиболее крупных поселений, также добывался из неё.

Конечно, помимо южного полюса Луны, залежи воды имелись и на северном. Там располагалась парочка довольно крупных колоний: «Доуз» и «Сан Кристобаль». Некогда принадлежавшие частным компаниям, до Катастрофы они конкурировали с лунной столицей ЮАС, теперь-же, как и все, просто пытались выжить. Добывая воду, как и Кларк, они продавали её и её производные другим поселениям, получая взамен ресурсы или услуги. Вода, по сути, стала главным активом зарождавшейся лунной экономики, и «Юнайтед Аэроспейс» владея львиной долей этого сокровища, не подпускала к нему никого.

Наконец, поезд начал замедляться. Пройдя сквозь такой-же шлюз, как и в центральном терминале, состав медленно подкатился к платформе и плавно опустился на рельсы. Пассажиры высыпали наружу. К ним уже шел грузный человек в видавшем виды вакуумном скафандре, шлем и перчатки от которого болтались у здоровяка на поясе.

— Господин Каримов, добро пожаловать в Шеклтон, нашу сокровищницу. Меня зовут Боб Фелтон, я отвечаю за всё что тут твориться, — пожав руку русского учёного, сказал он. — Господин Эванс просил меня провести для вас экскурсию. что ж, идемте, я покажу вам как у нас тут всё устроено.

Делегация погрузилась в большой грузопассажирский кар. Фелтон нажал на панели управления пару кнопок и кар тронулся в путь. Охрана на второй машине двинулась за ними на небольшом удалении.

— Первой нашей остановкой будет станция гидролиза, — повысив голос, чтобы его было лучше слышно за шумом ветра, сказал Фелтон. — Потом я отвезу вас один из карьеров, где идет разработка.

Кары двигались по просторному, метров десяти в поперечнике тоннелю, соединявшему различные сектора комплекса «Шеклтон». До гидролизной станции, где должна была состояться экскурсия было около пяти километров. Движение в этой зоне было не столь плотным как в центральной части колонии, так что машины шли гораздо быстрее. Спустя несколько минут, они нырнули в ответвление, ведущее к нужному месту. Проехав по нему пару сотен метров, кары вырулили в просторный сводчатый зал, где были припаркованы другие подобные аппараты. В дальней части помещения виднелась массивная высотой с десяток метров, гермодверь, через которую в помещение гидролизной станции проезжали грузовые машины. Еще одна дверь, поменьше, располагалась сбоку от неё — эта предназначалась для пешеходов. Проехав стоянку насквозь, Фелтон остановил кар возле маленькой двери.

— Что ж, идемте, — спустившись на бетонный пол, произнес он. — Нужно будет нарядить вас в спецодежду. Там внутри местами довольно шумно и грязно.

Он провел их за собой, сквозь малую дверь, за которой оказалось шлюзовое помещение, совмещенное с постом охраны. За той комнатой располагалась еще одна, предназначенная для переодевания сотрудников, работающих на гидролизной станции. В данный момент, помимо делегатов и сопровождавших их телохранителей в нем находилась лишь парочка помощников Фелтона, принесших для высоких гостей комплекты СИЗ[2], состоявшие из белых плотных комбинезонов, защитных касок, и дыхательных аппаратов.

Облачившись в предоставленное им снаряжение, и выслушав краткий инструктаж по безопасности, делегаты двинулись дальше. Пройдя сквозь длинный коридор, они оказались в большом зале с каменными стенами и высоким потолком. Значительную часть этого помещения занимала стоящая в её центре конструкция, представлявшая собой хаотичное на первый взгляд нагромождение из различных цистерн и труб. Некоторые из этих труб, ветвясь уходили прочь, скрываясь в стенах, другие же оканчивались насадками с клапанами.

— Итак, перед вами станция выдачи водорода, — указав рукой на массивное устройство, произнес Фелтон. — С её помощью мы производим заправку прибывающих сюда на маглеве цистерн, которые впоследствии отправляются различным потребителям. Впрочем, сейчас, после того как мы протянули сюда трубопровод, ведущий напрямую к распределительной станции, мы ей почти не пользуемся.

— А где находится эта станция? — Поинтересовался Каримов.

— Рядом с космопортом и нашим главным топливохранилищем, неподалеку от центрального сектора колонии, — ответил Малькольм Эванс.

— До туда больше тридцати километров, а водород очень летуч. Неужели он не теряется по пути?

— Трубы идут под землей и имеют хорошую теплоизоляцию. Мы поддерживаем температуру порядка минус двухсот градусов, так что потери минимальны, — глядя на администратора Королёва, ответил Фелтон.

— С точки зрения логистики, даже с учетом всех потерь — это гораздо эффективнее, чем доставлять его на поезде, как мы это делали раньше, — добавил Оливер Тромбли.

— Что ж, это впечатляет.

— Идемте дальше, господа, — позвал всех Фелтон. — Вон там, в соседнем помещении — он указал рукой на стену из грубого, необработанного камня, — Находится похожая установка, но уже для кислорода. Добраться до неё можно лишь вернувшись назад, через комнату, где мы переодевались, либо же пройдя дальше, через сам гидролизер. Отсюда никак. Думаю, мне не нужно объяснять зачем это сделано.

— На случай аварий? — догадался Каримов.

— Да, кивнул инженер. — Водород и кислород. Утечка, потом искра… Ну вы знаете, что будет.

— Но сейчас то тут кислорода полно, мы ведь им дышим!

— Видите те датчики, наверху? — Фелтон указал куда-то на потолок. — Если какой-то из них вдруг обнаружит в воздухе водород, на пульт в комнате управления поступит сигнал и тогда оператор запустит аварийный протокол. Откроются люки, ведущие на поверхность и воздух из помещения начнет утекать в вакуум. Одновременно с этим, будет подаваться углекислый газ, который заменит его. Таким образом мы предотвратим взрыв или пожар. При этом, рабочие, находящиеся тут должны будут надеть вот эти штуки, чтобы не задохнуться, — он коснулся висящей возле подбородка кислородной маски. — Но если обе установки: и водородная и кислородная будут находиться в одной комнате и на обоих из них случится утечка, то все эти меры не помогут.

— Ясно. А что там? — Каримов кивнул в сторону уходящего куда-то вбок мрачного тоннеля, из которого доносился свистящий шум.

— Компрессорная станция и холодильная установка, — ответил Фелтон. — Идемте, покажу вам сам гидролизер.

Пройдя через взрывоустойчивую гермодверь, они оказались в темном коридоре, вдоль стен которого тянулись толстые, покрытые теплоизоляцией трубы.

— По ним идет жидкий водород? — указывая на одну из труб, спросил Каримов.

— Нет, газообразный. Он сжижается там, в холодильной установке, — Фелтон махнул рукой назад, туда откуда они пришли.

Чиновники двигались вперед по вырубленному в скале, тоннелю, в дальнем конце которого маячила гермодверь. Точно такая же как та, через которую они только что прошли.

— Слушайте, а на какой мы вообще глубине? — проведя рукой по грязной бетонной стене, поинтересовался Ильдар Каримов.

— Уф, точно не помню. В этом месте, пожалуй, метров сто, или что-то около. — ответил Боб Фелтон. — Там дальше пещера, искусственная, разумеется, с гидролизной установкой, а сразу за ней цех плавления и очистки льда, он примыкает к внутренней стенке кратера, и там есть выход на поверхность. Чуть позже мы им воспользуемся.

Выйдя из тоннеля, делегация очутилась в длинном и узком, тянущимся на добрую сотню метров помещении, действительно больше похожем на пещеру, нежели на производственный цех. Высота помещения составляла метров десять, при этом, участники экскурсии находились примерно посередине между полом и потолком, стоя на металлическом сетчатом помосте, тянущемся вдоль стен.

— Что ж, вот и гидролизер, — сказал Фелтон, указывая на уходящий вдаль ряд цилиндрических баков, установленных прямо на лунном грунте и опутанных целой сетью из труб и кабелей. — Это центральная секция. Там слева и справа еще по три, — он махнул в сторону уходящих от них боковых коридоров.

— А где все рабочие? — поинтересовался Каримов.

— Они здесь не слишком нужны, — ответил за подчиненного Эванс. — Система автоматизирована, наши сотрудники бывают тут от силы пару раз в день, для обслуживания или планового ремонта.

— Да, четыре раза в сутки, если быть точным, — подтвердил слова босса Фелтон. — Операторы в центре управления следят за всем посредством датчиков, так же для мониторинга состояния оборудования, мы используем дронов. Вон, кстати один из них, — он кивнул в сторону небольшого, размером с ладонь, беспилотника на пропеллерной тяге, зависшего над одним из баков. — Электричество для гидролиза мы берем из нашей сети, от термоядерных реакторов.

— И солнечной электростанции, — добавил молчавший почти с начала экскурсии, Дик Гиббенс.

— Да, и от неё тоже.

Группа двинулась вдоль правой стены пещеры, гремя подошвами по металлическому помосту. Каримов, идя вслед за провожатым, с любопытством осматривал массивные желтые баки, по левую руку от себя, внутри которых, под воздействием электрического тока, вода разлагалась на составляющие её водород и кислород. На боку каждого бака, красной краской был нанесен порядковый номер.

— И сколько всего этих устройств здесь, и какая у них производительность? — Поинтересовался он у шагающего впереди экскурсовода.

— В этой секции двадцать семь. В других по-разному. Суммарно данный гидролизер вырабатывает примерно тонну водорода в час и соответственно тридцать две тонны кислорода. Разумеется, не вся вода перерабатывается, примерно половину её мы сохраняем в первозданном виде для бытовых нужд или продажи, — ответил Фелтон.

Дойдя до конца пещеры, группа, прошла через небольшой шлюз и оказалась в светлом, заполненном гулом помещении. В отличие от гидролизного цеха, с его грубыми стенами из необработанного камня, стены этого зала имели правильные формы. Приглядевшись к ним, можно было заметить длинные прямые борозды, оставленные резцами машин, что некогда выгрызли этот зал в лунном грунте. Огромная, озаренная светом ярких ламп комната, был сплошь заставлена различными агрегатами.

— Здесь лучше надеть беруши, — произнёс Боб Фелтон, перекрикивая стоящий вокруг них гул машинерии.

— Но тогда мы вас не услышим, — так же повысив голос, ответил ему Каримов.

— Не волнуйтесь, у этих штук активное шумоподавление, и они настроены так, чтобы пропускать человеческий голос, — доставая из кармана скафандра маленькие желтые затычки для ушей, ответил инженер.

Участники экскурсии последовали его совету и убедившись, что все друг друга слышат, отправились дальше.

— Здесь, по правую руку от вас вы можете наблюдать центрифуги грубой очистки, с них начинается весь процесс, — начал рассказывать Фелтон. — Первая центрифуга отсеивает наиболее крупные фрагменты реголита, доля которых составляет до тридцати процентов от массы материала, вторая отсеивает фрагменты меньшего размера, ну а третья соответственно самые маленькие. После этого, вода под давлением порядка девяти атмосфер, поступает вон в тот агрегат, предназначенный для удаления микроскопических фракций. В нем находится система кремниевых фильтров, пропуская воду через которые, мы извлекаем из неё то, что осталось после центрифугирования. Далее, видите вон ту здоровенную штуковину? Это главный дистиллятор…

Фелтон рассказывал об устройстве своего цеха долго и подробно, так что группа задержалась в нем на добрых двадцать минут. Впрочем, судя по выражению лица Каримова, и по вопросам, которыми тот без устали осыпал инженера, ему действительно была интересна устроенная экскурсия.

Вслед за цехом очистки, группа посетила располагавшийся по соседству цех плавления, где поступающий из зоны раскопок лёд растапливался массивными нагревательными установками, превращаясь в жидкую воду.

— Что ж, на этом все. Теперь предлагаю посетить один из наших карьеров! — окинув взглядом участников экскурсии, произнёс Боб Фелтон.

Облачившись в предоставленные им скафандры, чиновники вышли на открытое пространство. Площадка, на которой они очутились, находилась вблизи внутреннего края кратера Шеклтон. В этом месте, лунная поверхность, изгибаясь, резко уходила ввысь, навстречу черному, усыпанному немигающими звездами, небу. Вдали, на никогда не видевшим солнечного света дне этой колоссальной двадцатикилометровой воронки, тут и там виднелись россыпи огней — то сияли осветительные мачты, располагавшихся вокруг бесчисленных карьеров, в которых непрестанно, днём и ночью, шла добыча воды. Погрузившись в большой, восьмиколесный вездеход с герметичной кабиной, группа направилась к одному из них. Машина, гудя электромоторами, бодро шла по укатанной бессчётным количеством колёс и гусениц грунтовой дороге, по левой и правой сторонам которой располагались сигнальные вешки, перемигивающиеся друг с другом красными и белыми огоньками. По пути то и дело встречались огромные, размером с дом гусеничные краулеры, перевозившие на своих могучих спинах тонны свежедобытого льда. Попадались так же и аппараты поменьше, как тот, на котором путешествовали сами чиновники. Эти роверы доставляли рабочих, или различное оборудование к разбросанным по дну кратера форпостам.

— Скажите, Боб, а что это там? — поинтересовался Каримов, указывая на показавшийся из-за пригорка комплекс построек, в центре которого высилась мачта связи.

— Станция Мак-Мердо, — ответил тот. — Это диспетчерский центр, оттуда идет управление краулерами и другими автоматическими машинами. А еще там есть несколько посадочных площадок, зона отдыха и жилые помещения для сотрудников, работающих в кратере.

— Жилые помещения, прямо на поверхности? — удивленно воскликнул ученый.

— Да, а что такого?

— Радиация…

— Здесь минимальна. Солнечное излучение сюда не проникает, так что его можно не бояться. Впрочем, у них там имеется радиационное убежище под землей, но я не припомню чтобы им хоть раз пользовались.

— Мак-Мердо? Вы её так назвали в честь американской антарктической станции? — спросил Каримов.

— Ага, мы ведь тоже вроде как на южном полюсе, — Фелтон усмехнулся.

Проехав мимо станции, ровер свернул с главной дороги и покатился к возвышавшимся над дном кратера холмам выработанного грунта, выброшенного на поверхность парочкой огромных карьерных экскаваторов.

— Подъезжаем, — переходя на ручное управление, произнес Фелтон.

Обогнув движущийся встречным курсом краулер, он подвел машину к краю глубокой, вырытой в грунте воронки и, запросив разрешения диспетчера, свернул на тянущуюся вдоль её стены спиральную дорогу, ведущую вниз.

— Впечатляет, правда? — проследив за взглядом русского учёного, тихо сказал Дик Гиббенс. — Подумать только! Мы добываем воду на Луне! Еще полвека назад о таком никто и помыслить не мог!

— Полвека назад никто не мог помыслить о том, что Землю накроет ядерная зима, — мрачно заметил Каримов.

— Так, мы на месте, — плавно останавливая вездеход, произнес Боб Фелтон.

— Полагаете отсюда будет хороший вид, мистер Фелтон? — герметизируя шлем скафандра, спросил у подчинённого Эванс.

— Вид на что? — следуя его примеру, поинтересовался Каримов.

— На взрыв, мой друг! На взрыв! — генеральный учредитель ЮАС улыбнулся.

Высыпав наружу, чиновники подошли к краю спускавшейся ко дну карьера дороги. Гигантская воронка была ярко освещена разбросанными тут и там прожекторами.

— Элен, это Боб. У вас все готово? — произнес в рацию Фелтон.

— Так точно, «Биг Босс», все на мази. Ждем твоей отмашки.

— Действуйте.

— Принято. Взрыв через три… две… одну…

Противоположная от чиновников стена карьера беззвучно вспучилась, а спустя менее чем через полсекунды, они ощутили ногами удар прокатившейся по грунту сейсмической волны. Массивные, размером с их вездеход, валуны, отделились от дальней стороны карьера и медленно вращаясь, поплыли в слабом лунном притяжении. Постепенно снижаясь, они обрушивались вниз, и ударяясь о землю, раскалывались на более мелкие фрагменты. Камни поменьше, взмыли выше и пролетели дальше, но ни один из них не достиг ни завороженно глядящих на взрыв высокопоставленных лиц, ни стоящих чуть в отдалении от них рядовых рабочих.

— Впечатляет. А это не опасно? — спросил Каримов, глядя на затягивающее воронку карьера облако грязно-серой пыли.

— Подрыв рассчитан с высочайшей точностью. Уверяю вас, Ильдар, угрозы нет, — ответил ему Малькольм Эванс.

— Всё так, — поддакнул начальнику Фелтон. — Перед проведением взрывных работ, наши геологи внимательно изучают породу. Мы применяем звуковое и радарное сканирование, при необходимости засверливаемся бурами и берем пробы. Это дает нам всю необходимую информацию, чтобы вычислить места закладки зарядов и их мощность. Мы располагаем их так, чтобы поле высокоскоростных осколков, которые представляют опасность, было направлено в определенную сторону, а сами остаемся сбоку. Поверьте, господин Каримов, за почти три десятка лет, что наша корпорация занимается этим делом, мы хорошо набили руку.

— Что ж, полагаю на этом всё? — учёный из Королёва повернулся к Эвансу.

— Да, если у вас нет никаких вопросов, предлагаю переместиться ко мне в офис. У Мак-Мердо нас ожидает челнок, — ответил тот.

Небольшой пассажирский шаттл, взлетев со станции Мак-Мердо, за пару минут доставил делегатов к административному сектору Кларка, и опустился на расположенную там небольшую посадочную площадку, которой время от времени пользовались высокопоставленные чиновники колонии для своих рабочих нужд. Пройдя сетью подземных переходов, делегаты вскоре оказались в просторном, аскетично обставленном кабинете генерального учредителя ЮАС.

— … таким образом, применение прототипа номер семнадцать в сочетании с нашей технологией выращивания позволят добиться степени переработки изначального сырья в готовый к употреблению продукт более восьмидесяти пяти процентов! — подводил итог проведенной им презентации, Ильдар Каримов. — При этом, в отличие от растений, этим организмам не нужны ни грядки, ни сложные системы полива, ни мощное освещение. Чан с питательным субстратом, и немного ультрафиолета, а большего этим дрожжам и не нужно! Сбор и обработка как мы видим сложностей тоже не представляют. Продукт можно расфасовывать сырым, прямо как есть из емкости, а можно высушивать и делать сублимированные пайки. Калорийность, как вы видите высочайшая, практически как у мяса, при этом усваивается он гораздо легче!

— А что насчёт вкусовых качеств? Вы сами-то употребляли эти… эти ваши дрожжи? — спросил у Каримова Фархад Ансари.

— Вкус, ну… — ученый усмехнулся, — …у самих дрожжей его можно сказать нет. Просто бурая масса, по консистенции чем-то напоминает кашу или очень густой суп.

— Безвкусный суп, — уточнил Малькольм Эванс.

— Да. Но если нужен вкус, то его можно придать, с помощью добавок. Мы уже разработали ароматизаторы, имитирующие малину, банан и овсянку.

— А бекон, или скажем жареную курицу имитировать нельзя? — то ли в шутку, то ли всерьез поинтересовался Дик Гиббенс.

— Эти вкусы сложнее, но в перспективе… да, думаю это возможно, — невозмутимо ответил Каримов.

— Итак, что вы хотите в обмен за эту свою технологию? — спросил Эванс.

— Мы просто хотим, чтобы вы внедрили её в производство, — Каримов развел руками. — Люди на Луне голодают, а эти дрожжи… по нашим прикидкам эффективность этой технологии выше, чем у традиционного сельского хозяйства в два с половиной-три раза! Конечно, потребуется время на то, чтобы нарастить производственные мощности, но в перспективе, мы сможем прокормить всё что осталось от человечества.

— И всё? Вы ничего не хотите взамен? — глядя на учёного, спросил Маркус Левински — главный администратор колонии Кларк.

— Разумеется нет. Господин Проценко, — упомянув фамилию главного администратора Королёва, Каримов поморщился, — настаивает на увеличении поставок воды и продовольствия.

— И на сколько же?

— Тридцать процентов сверх текущего уровня.

— Тридцать процентов? — можете передать вашему начальнику, что это не реально. — усмехнувшись, воскликнул Оливер Тромбли.

— Применив нашу технологию, вы сможете значительно увеличить потенциал своего аграрного сектора, все затраты окупятся с лихвой, — возразил Каримов.

— Затраты то может и окупятся, вот только мы физически не можем выделить вам столько ресурсов, — ответил Эванс. — Наши производственные возможности хоть и велики, но увы не бесконечны. Мы и без того выделяем вашей колонии львиную долю того, что производим, будь то вода, кислород или продовольствие, а между тем, мы ведь, равно как и вы, сильно зависим от других лунных поселений. По большому счёту, добыча воды и пищевое производство — наши главные источники дохода! Всё остальное — мелочь! Нам, чтобы поддерживать нашу колонию нужны электронные компоненты, нужны различные запчасти, химическое сырье, металлы… Всё это мы приобретаем в других поселениях, обменивая на свою продукцию! Если мы сейчас увеличим поставки в Королёв, в обмен на вашу чудесную технологию, мы столкнёмся с дефицитом жизненно важных для нас товаров! Так что при всём уважении, Ильдар, но извините, я не могу дать вам столько сколько вы просите.

— Ну хорошо, и сколько вы можете дать? — глядя на Эванса, холодно спросил Каримов.

Глава ЮАС долго молчал, размышляя.

— Если ваша технология и впрямь окажется столь эффективной, как вы утверждаете, — начал он задумчиво, — возможно нам и правда удастся избежать голода. В любом случае, мы не имеем права не воспользоваться этим шансом. Это с одной стороны. С другой, наши колонии: Кларк и Королёв — союзники, и помогая вам, мы укрепляем и самих себя. Так что… Да, мы подумаем над увеличением поставок, но нам нужно время чтобы определиться с конкретными цифрами.

— Что ж, я рад, что мы достигли взаимопонимания.

— Кстати, а вы же наверняка не только с нами намерены поделиться этой технологией? — как бы невзначай, поинтересовался Эванс.

— Да. Мы намерены предоставить её так же Доузу и Сан-Кристобалю. — твердо ответил Каримов.

Колонии Доуз и Сан-Кристобаль, о которых он говорил, располагались на северном полюсе Луны и были прямыми конкурентами Кларка в сфере добычи воды и выращивании пищи.

— И когда вы намерены к ним отправится?

— Переговоры запланированы на эту субботу.

— Небось, хотите в обмен на свои дрожжи выторговать у них воды и продовольствия, также как и у нас? — впервые за все время переговоров, подал голос Григорий Давыденко.

— Да, — Каримов кивнул.

— Боюсь вас разочаровать. Сан-Кристобаль и Доуз сейчас не самые надежные партнеры, — покачав головой, произнёс начальник службы безопасности ЮАС. — Они сильно зависят от китайцев и очень уязвимы перед ними. Маленькое население, почти нет оружия и бойцов… лакомая цель для силового захвата.

— Вы полагаете Чэн их атакует? — спросил Каримов.

— Без сомнения. И судя по данным нашей разведки, это случится очень скоро.

— Но зачем Чэну захватывать эти колонии, если те и так сотрудничают с Ливеем и всецело от него зависят?

— Просто, потому он такой человек! — Давыденко развёл руками. — Жесткий, привыкший полагаться на силу… А силы у него сейчас в достатке. После Катастрофы, когда Чэн с Земли сбежал сюда, он прихватил с собой кучу солдат. По численности что-то около бригады. И насколько нам известно, среди них есть очень крутые специалисты. Так что подмять под себя северный полюс для них сущий пустяк!

— Ему нужны эти колонии, — добавил к словам подчиненного Эванс. — Нужны как воздух, при чём в буквальном смысле. Суммарное население Лушаня и Ливея — почти тридцать тысяч человек, и, если генерал Чэн хочет и дальше оставаться при власти, ему нужно придумать как обеспечить всю эту ораву едой, водой и кислородом, иначе от него очень быстро избавятся. Подобные прецеденты уже были в других колониях и он о них знает.

— Но, если они захватят Кристобаль и Доуз… они ведь на этом не остановятся! — мрачно воскликнул Каримов.

— Наверняка. Именно поэтому мы намерены пресечь это на корню, — ответил Давыденко.

— И каким образом?

— Мы планируем предложить этим двум колониям нашу протекцию, — заявил Эванс. — Пока еще не поздно.

— Если они не согласятся на неё, то они дураки, — произнес Оливер Тромбли.

— И когда вы хотите отправится на переговоры? — спросил Каримов.

— В четверг.

— Слушайте, а почему бы нам не полететь вместе? Мы предложим им нашу технологию, а вы свою защиту.

— Двойные переговоры? Это может их сделать более сговорчивыми, — задумчиво произнёс Давыденко.

— Ты так считаешь? — глянув на него, спросил Эванс.

— Да. Помимо предоставления им защиты мы можем помочь им наладить производство этих чудо дрожжей. Как я понимаю, для этого нужны толковые инженеры, а у них из-за маленького населения их не то, чтобы много.

— Ну, допустим. Допустим… — глава ЮАС задумчиво побарабанил пальцами по столу и посмотрев на Маркуса Левински, распорядился: — Свяжись с ними, согласуй всё. Дату постарайся выбить пораньше, в идеале завтра-послезавтра.

— Хорошо. — Левински кивнул и достав свой планшет, усердно забарабанил пальцами по экрану.

— А вы, господин Каримов, может останетесь пока у нас? — обернувшись к гостю, предложил Эванс.

— Ну, на день-два, думаю можно… Да, на пару дней вполне. Не вижу смысла лететь сейчас обратно в Королёв. Только за зря водород сожжем. — ответил тот.

 Маглев. От английского Magnetic Levitation — Магнитная левитация. Понятие Маглев применяется к поездам на магнитной подушке.

 Средства индивидуальной защиты.

Глава-2

ЛАМБЕРТ

— Вы погрузили фильтры? — поинтересовался Тимоти Ламберт, глядя на начальницу нашей «призовой команды», Сиршу Дойл.

— Уже заканчиваем. Осталась пара ящиков. Еще мы думаем прихватить кое-какие запчасти от вон того бота. Что скажешь? — женщина указала лучом фонаря на стоящего поблизости колесного робота, возле которого копошилась парочка техников.

— Челнок и так уже битком…

— Всего пара коробок, Тим. Мы найдем место.

— Черт с вами, грузите. Я пока пойду готовить машину к отлёту, хотелось бы вернуться домой к обеду.

Тимоти Ламберт являлся, пожалуй, наиболее опытным из пилотов ЮАС, настоящим ветераном. Бывший военный, майор ВВС США, он уволился из вооруженных сил, когда ему было сорок, поступил на службу в учрежденную Малькольмом Эвансом корпорацию, и отработал в ней без малого пять контрактов — практически четверть века. Ламберт входил в число немногих, кто своими глазами видел с чего начинался Кларк, был одним из тех, кто доставлял первые строительные блоки для будущей штаб-квартиры «Юнайтед Аэроспейс». Конечно, его ни в коем случае нельзя было назвать самым старым астронавтом в истории человечества, и всё же, шестьдесят пять лет — это был солидный возраст для людей его профессии. Большинство из тех, с кем он начинал, уже давно ушли на пенсию, да и сам он, признаться подумывал отправиться на покой, благо солидная сумма, скопившаяся на его банковском счете, позволяла ему прожить остаток жизни в достатке. Ламберту оставалось полгода до окончания контракта, когда грянула Третья мировая и все его планы на спокойную, сытую старость пошли прахом. Земля лежала в руинах, постепенно остывая и покрываясь разраставшимися с юга и севера полярными шапками. Старый астронавт не испытывал никаких иллюзий касательно судьбы собственной семьи. Сразу после Катастрофы, когда условия еще позволяли это, и пока была надежда найти выживших, служба безопасности организовала масштабную спасательную операцию для сотрудников корпорации и их семей. Ламберт сам несколько раз садился на планету, и забирал с неё людей чтобы доставить их в Кларк. Увы, но среди полутора тысяч спасенных, его родных не оказалось. Первые два месяца было тяжело. Черная депрессия сдавливала сердце старого астронавта. Исполнение рабочих обязанностей давалось Ламберту с заметным трудом, изредка даже проскакивали мысли о суициде. Выручало лишь осознание того, что не один он оказался в такой ситуации. Да, его семьи не стало и всё же, нужно было жить дальше. Нужно было работать. Нужно было обеспечить выживание человечества.

Ламберт шел мрачными подземными коридорами станции Юма-5. На Луне было множество брошенных поселений, вроде этого: шахты, научные станции, мелкие заводы по переработке добытого на спутнике сырья. Все они когда-то принадлежали частным компаниям, занимавшимся здесь своими делами. Многие из них были покинуты еще до Катастрофы, иные, люди оставили уже после, потому как эти базы не могли поддерживать жизнь своего населения в отрыве от поставок с Земли, либо же оказались слишком далеко от налаживающихся между крупными колониями торговых путей. Но изредка попадались и те, откуда люди и вовсе никуда не уходили. В первые месяцы после войны на Луне творился сущий хаос: линии связи были оборваны, от чего часть мелких поселений оказалась в полнейшей изоляции. В творившемся кошмаре них попросту не было никому дела, каждая колония, каждая станция прежде всего пыталась выжить сама. Лишенные контакта с внешним миром, люди не знали, что твориться за стенами их поселений и медленно умирали, когда запасы кислорода и продовольствия подходили к концу. Спастись удалось далеко не всем.

Как правило, в оставленных, или же попросту вымерших поселениях оставалось еще много полезных ресурсов: различное оборудование, топливо для лунных челноков, изредка медикаменты и продовольствие. Не принадлежавшие более никому, они становились добычей тех, кто сумел до них добраться. Таким образом, мародерство на Луне в первые послевоенные годы если и не было законным, то уж точно являлось повседневной нормой. Не отставал от этого тренда и Кларк. Практически ежедневно из колонии к заброшенным поселениям отбывали челноки и грузовые вездеходы с «призовыми командами» на борту, наподобие той, членом которой являлся Тимоти Ламберт. У мародеров было лишь одно правило — груз, который они намеревались забрать должен был быть ничейный. Это означало, что в момент их прибытия на территории поселения не должно было находиться никого, кто мог бы заявить право собственности на находящееся там имущество. Призовыми командами Кларка это правило соблюдалось неукоснительно, однако, жители других поселений относились к нему по-разному. За полтора года, минувших с момента Катастрофы, ресурсы существовавших на Луне колоний изрядно истощились. Наиболее критическая ситуация сложилась в малых поселениях, что до войны полагались на снабжение с Земли. Теперь, когда поток грузов с планеты иссяк, многие из них стояли на пороге гибели, и это толкало людей порой на весьма отчаянные шаги. Нередки стали случаи нападения одной колонии на другую с целью захвата ресурсов, множились банды так называемых «рейдеров», атаковавших следовавшие по поверхности конвои. В последствии захваченное в ходе таких налетов добро обменивалось на разросшимся до неприличных размеров черном рынке. В основном все торговые отношения сводились к бартеру: к примеру полезные ископаемые менялись на оборудование, или услуги, но наиболее универсальным товаром была вода. Будучи основой человеческой жизни, вода постепенно стала и основой послевоенной лунной экономики. Как правило цена вещей измерялась в литрах. К примеру, старый, раздолбанный вездеход на пять-шесть мест, мог обойтись покупателю в один-два кубометра, а собранный в полукустарных условиях автомат стоил литров пятьсот-шестьсот. Небольшая группа человек, приобретя первое и второе, могла уже попытать свое счастье в разбое. И судя по всё учащающимся нападениям, эта идея приходила в умы многих. Сам Тимоти Ламберт еще не сталкивался с рейдерами, но было очевидно, что рано или поздно этот момент наступит.

Пожилой астронавт достиг шлюза ведущего на поверхность. Обе его двери были сейчас настежь открыты, так что внутри Юмы-5 царил вакуум. Шлюз, этот, надо сказать, вскрыла не его группа — когда они прибыли, станция уже была разгерметизирована кем-то, кто побывал тут прежде. Скорее всего, то сделала другая «призовая команда». На это указывал творившийся в подземных помещениях бедлам: отсутствовала часть жизненно важного оборудования, а продовольственный склад и топливное хранилище были полностью опустошены.

Минув разгерметизированный шлюз, Ламберт оказался на поверхности. Висевшее в черном небе Солнце, ярко освещало дно неглубокого кратера, в котором располагалась Юма-5. Парочка сопровождавших группу бойцов службы безопасности, вооруженных штурмовыми винтовками и облаченных в боевые скафандры, стояли рядом с выходом, и флегматично обозревали окружающий пейзаж.

— Ну как, всё тихо? — подойдя к ним, поинтересовался Тимоти Ламберт.

— Тихо, сэр. Никакого движения, — ответил старший боец, носивший сержантский шеврон поверх бронированного нагрудника.

— Хорошо. Они там уже заканчивают. Скоро улетаем.

Пилот направился к стоящему метрах в ста «Мулу» — тяжелому грузовому челноку, на котором они прибыли. Поднявшись на борт, он прошел в тесную кабину и устроившись на своём месте приступил к предстартовой проверке. Убедившись, что все системы готовы, Ламберт откинул спинку кресла до упора назад, и развалившись, принялся ждать. За лобовым стеклом открывался опостыливший глазу серый пейзаж. Внезапно, кое-что привлекло внимание мужчины: солнечный блик, сверкнувший на вершине гребня окружающего Юму-5 кратера. Подтянувшись в кресле, Ламберт коснулся сенсорного экрана перед собой и активировав навигационную камеру челнока и навёл её туда, где заметил вспышку. Там, примерно километрах в пяти от него, на самом краю обрыва, стояли люди.

— Пилот охране. Неопознанный контакт на северо-востоке, азимут пятьдесят, на самом верху гребня. Вижу пятерых, двое вооружены, один с биноклем, смотрит на нас, — сообщил Ламберт в рацию.

— Да, тоже наблюдаю их, — ответил сержант.

— Бандиты? — с тревогой в голосе спросила Сирша Дойл.

— Неизвестно, мэм. Возможно такие-же призовики как и мы, попробую выяснить, — сказал старший охранник и, перейдя на открытый канал, обратился к незнакомцам: — Внимание неопознанной группе, говорит призовая команда Юнайтед Аэроспейс. Станция Юма-5 в данный момент находится под нашим контролем. Назовите себя!

В эфире стояла тишина. Либо люди на гребне кратера, не приняли передачу, либо не посчитали нужным на неё отвечать.

— Это призовая команда ЮАС. Мы вас видим, назовите себя! — повторил сержант.

Подозрительная группа продолжала молчать.

— Мне это не нравится. Полагаю нам лучше сворачиваться, — произнес Ламберт по внутреннему каналу.

— Хорошо. Мы уже выходим, — ответила Дойл.

— Служба безопасности ЮАС неизвестной группе. Станция Юма-5 под нашим контролем, не приближайтесь к ней, в противном случае мы откроем огонь на поражение! — предупредил боец.

Тимоти Ламберт искренне надеялся, что незнакомцы услышат эти слова и последуют им. В последнее время работа вдали от Кларка стала довольно нервной. Проверив, на всякий случай, висящий на бедре пистолет, астронавт вышел наружу. От шлюза, в сторону челнока уже тянулась вереница людей, сопровождавших парочку грузовых ботов в просторных кузовах которых лежало добро, экспроприированное с Юмы. Двое охранников шли рядом.

— Все забрали что хотели? — спросил Ламберт у Дойл.

— Почти. Остатки выгребем в следующий раз, — ответила женщина.

— Если тут к следующему разу что-то еще останется, — произнес сержант, глядя через оптический прицел своей винтовки на подозрительную группу, все так же стоявшую в отдалении.

Когда с погрузкой было покончено, Ламберт поднял челнок в небо и начал разгон, выводя машину на суборбитальную траекторию, которая должна была привести их к Кларку. Взлетев над кратером, он навел бортовую камеру «Мула» на застывших у обрыва людей. Пилот видел как они забрались в большой грузопассажирский ровер и направились вниз, в направлении станции, очевидно, доворовывать то, что не сумела стащить команда Дойл.

Глава-3

НАГАТО

Юки Нагато проснулась в своей постели под трели будильника. Часы показывали 15:30 — полчаса до начала вечерней смены в Кларке. Её смены. Потянувшись, девушка окинула взглядом свою крошечную комнатку, больше похожую на монашескую келью: стены, обшитые белым безликим пластиком, нависающий над самой макушкой потолок и пол, покрытый странной субстанцией, напоминавшей собой то ли резину, то ли мягкую эпоксидную смолу. По левую руку была дверь, ведущая в санузел, по правую — встроенный в стену шкаф с личными вещами, напротив кровати расположился столик с компьютерным терминалом, а над ним, на стене висела парочка фотографий из прошлой счастливой жизни. На одном из снимков была запечатлена её семья. Взглянув на фотографию, Юки с грустью подумала о родителях. Живы ли они? В ходе последней войны Японии изрядно досталось. Не так сильно, как США, Европе или России с Китаем, но всё же… Даже если мама с папой пережили атомный шторм, то, что последовало за ним было еще страшнее. Радиоактивные осадки, голод и холод опустившейся на планету ядерной зимы… На снимке совсем еще молодая Юки улыбалась во все тридцать два зуба, она стояла обряженная в мантию выпускника, с гордостью сжимая в руках школьный диплом. На фотографии ей было семнадцать, сейчас — двадцать три. Минуло всего шесть лет, но казалось будто прошла целая вечность. С раннего детства Юки хотела стать астронавтом. Родители думали, что это пройдет, как проходит у всех. Отец мечтал, что дочь пойдет по его стопам, станет дантистом, мать, которая играла в симфоническом оркестре, думала, что та станет музыкантом. Но Юки грезила о бескрайних просторах космоса и настойчиво следовала за своей мечтой. Астрономия, биология, физика и математика были её любимыми предметами. После школы она подала заявку в несколько ВУЗов, где готовили астронавтов. Среди них оказался и учебный центр «Юнайтед Аэроспейс», в котором проходили обучение будущие пилоты, инженеры, шахтеры и учёные корпорации. Пройдя конкурс, Юки поступила на лётное направление. Впереди у неё было шесть долгих лет учебы. Когда грянула Катастрофа ей оставалось чуть меньше года до выпуска. Шестой и последний курс практически весь состоял из практики. Юки вместе со своим наставником и еще несколькими студентами находилась на борту станции Фридом, кружившей вокруг точки лагранжа L1 между Землей и Луной, когда по всем каналам связи разразилась паника. Она своими глазами видела крошечные ярко белые звездочки, десятками и сотнями вспыхивавшие на ночной стороне планеты. Ужас который она тогда испытала, было сложно описать. Корочки пилота-астронавта ей выдали спустя три недели, как и всем её однокурсникам — в Корпорации посчитали что в сложившихся условиях нет смысла заканчивать обучение, им нужны были летные экипажи здесь и сейчас.

Юки вздохнула и поднялась с постели. Умывшись холодной водой, надела свой потрепанный рабочий комбинезон и вышла из жилой ячейки. Она шла по унылому серому коридору в направлении столовой. Этот район Кларка назывался «Блок С-3» и являл собой одну из жилых зон, в которых обитало население города. Построенный совсем недавно, незадолго до Катастрофы, он состоял из пяти уровней, залегающих на глубине от тридцати до семидесяти метров под поверхностью Луны. Здесь имелся спортзал, парочка столовых и зона рекреации, куда после смен стекалось местное население. Всего, в С-3 проживало порядка полутора тысяч человек, в основном то были сотрудники корпорации, которых ЮАС эвакуировала с Земли, а также работники, прибывшие после войны с удаленных шахтерских станций в поясе астероидов.

Добравшись до столовой, Юки подошла к терминалу выдачи пищи, выбрала рацион и коснувшись считывающей отпечатки пальцев панели, рассчиталась внутренними кредитами ЮАС, которые корпорация начисляла за работу всем своим сотрудникам. Окинув взглядом просторное помещение, она нашла свободное место и устроилась за стол. Напротив неё сидел немолодой лысеющий мужчина в ярко-зеленом комбинезоне шахтера.

— Пайки опять уменьшили, — уныло ковыряя вилкой буро-зеленую субстанцию на своем подносе, мрачно заметил он.

Юки ничего не ответила. На её памяти пайки урезали уже в третий раз. Даже несмотря на то, что Кларк являлся одним из крупнейших производителей еды на Луне, он, как и многие другие поселения, испытывал дефицит продовольствия. Причиной тому было то, что большая часть продукции отправлялась в другие колонии, где обменивалась на различные ресурсы, которыми столица ЮАС не обладала.

Покончив с завтраком, девушка сунула поднос с остатками еды в мусороприемник и двинулась к станции монорельса. По разнарядке сегодня у неё в плане стоял полет в Королев — сравнительно короткий суборбитальный прыжок, всего три тысячи кэ-мэ. Нужно было доставить в русскую колонию пять десятков тонн воды, а взамен забрать некоторое количество медикаментов и полимеров, которые там производились. Потом нужно было еще смотаться в одно небольшое поселение на обратной стороне спутника и обменять там всё ту же воду, но уже на металлы. Но перед этим, разумеется, следовало пройти медицинский осмотр и короткий инструктаж в центре управления полетами. Покончив с первым, Юки покинула медцентр и села на поезд, следовавший к ЦУПу. На входе, её как обычно встретил скучающий охранник. Изучив её документы меланхоличным взглядом, он пропустил её внутрь. Зал предполетного инструктажа располагался по соседству с диспетчерской, откуда велось управление заходящими на посадку и взлетающими из Кларка лунными челноками. Проходя мимо открытой двери, Юки остановилась. Что-то было не так в доносящемся из помещения гуле голосов. Обычно спокойные диспетчеры, явно были встревожены чем-то. Зайдя внутрь, девушка окинула взглядом темное, сплошь заставленное компьютерными терминалами помещение. Неподалеку от неё стоял Иван Лобов — мужчина средних лет, как и Юки он тоже был одним из пилотов. Не желая отвлекать от работы явно занятых диспетчеров, она подошла к коллеге.

— Привет, — поздоровалась Юки. — Что происходит?

— Чэ-пэ. Похоже на борту тридцать третьего проблемы, — ответил Иван.

— Тридцать третьего? Это же личный шаттл старика!

— Да, но его на борту нет. Он улетел этим утром в Сан-Кристобаль, вместе с Каримовым на их шаттле, а тридцать третий отправили на «Азимов» за какой-то электроникой.

— Кто на борту? — поинтересовалась Юки.

— Джим.

Разумеется, она знала пилота злополучного челнока. Симпатичный, светловолосый, вечно веселый парень лет на пять старше её самой. Джим был одним из тех, кого называют душой компании, и одно время, Юки была даже почти что в него влюблена, правда у него уже была девушка, так что…

— Включи на громкую, — прервал её мысли властный голос Франчески Росетти — старшего руководителя полетов.

Молодой парень, по фамилии Свантесон (имя Юки забыла) коснулся консоли терминала перед собой и в диспетчерской раздался голос пилота терпящего бедствие челнока: … пробую запустить, но пока безуспешно. Пока торможу маневровыми, но их тяги не хватит. До точки невозврата две минуты тридцать секунд.

— Кларк-центральный тридцать третьему, понял вас. Может попробуете вернуться обратно на орбиту? — предложил Свантессон.

— Отрицательно. Траектория слишком крутая, не успеть, не хватит тяги. Если этот чертов движок не запустится, я покойник, — ответил Джим.

— Так… Дженни, — Франческа Росетти обратилась к маленькой темноволосой девушке, одной из своих подчиненных. — Мне нужен расчёт его динамики. — Макс, звони в аварийные службы, поднимай тревогу. Остальные расчистите коридор для тридцать третьего. Все взлеты запретить, тех кто уже заходит на посадку направляйте на дальние площадки: Мак-Мердо, Кларк-2, станция Лима, … Если будет нужно, то сажайте хоть на грунт, мне все равно! Эрик, ты ведешь тридцать третьего, — она указала на Свантессона. — Давайте, народ, работаем!

Помещение ЦУПа вновь наполнилось гулом голосов. Диспетчеры, координируясь друг с другом, принялись исполнять указания руководителя.

— Мэм, готов расчёт траектории, — подняла руку Дженни. Росетти подошла к ней и принялась внимательно изучать данные на мониторе.

— При текущей динамике, тридцать третий упадет в восьми километрах от нас на севере. Скорость столкновения составит восемьсот пятьдесят метров в секунду. Время до удара четыре минуты шесть секунд, — отчиталась перед начальницей Дженни.

— Господи! — прошептала Юки.

— Падение должно будет видно отсюда. Пойдем, — Лобов поманил коллегу вслед за собой.

Стараясь не мешать диспетчерам, они пересекли комнату ЦУПа и подошли к двери, на которой красовалась табличка с надписью «Обсервационный купол». Повернув рычаг, Иван отодвинул дверь в сторону. За ней оказался неширокий, метра два в поперечнике колодец, ведущий к поверхности. Поднявшись по винтовой лестнице, пилоты оказались в круглом, темном помещении стены и потолок которого, составляли переплетенные металлическим каркасом, широкие квадратные иллюминаторы, прикрытые с внешней стороны защитными створками. Лобов коснулся одной из панелей управления, и створки раскрылись на манер цветочных лепестков, открыв им вид на пыльную серо-коричневатую пустыню. Обсервационный купол был одним из немногих мест в колонии, откуда можно было увидеть поверхность. Изначально, он предназначался для визуального наблюдения за садящимися и взлетающими челноками, однако, постепенно, с развитием навигационных средств и систем управления движением, надобность в нем отпала, и диспетчеры перестали использовать его по прямому назначению, оставив, впрочем, всё имевшееся здесь оборудование.

Нажав кнопку включения на одном из терминалов, Лобов активировал его. Работающая в режиме громкой связи радиостанция, тут-же оглушила гомоном голосов диспетчеров и пилотов находящихся поблизости шаттлов. Прикрутив чутка громкость, Лобов принялся изучать данные на мониторе воздушной обстановки.

— Там. С той стороны, — мрачно произнес он, указав рукой куда-то на юго-запад.

Подойдя к остеклению купола, мужчина схватил стоящий поблизости мощный электронный бинокль и принялся разглядывать через него небо.

— Ага, вот и тридцать третий. — Произнес он. Юки взяла другой бинокль и направила его в ту же сторону. Поймав в окуляры крошечную серебристую искорку, она увеличила изображение, и та обрела форму челнока. Приглядевшись, девушка сумела разглядеть его двигатель. Сопло, которое по идее должно было сейчас изрыгать разогретый до колоссальной температуры поток плазмы, было мертвенно черно.

— Тридцать третий Кларку-Центральному, — раздалось из динамиков. — Двигатель так и не запустился, точка невозврата пройдена. Это… это конец… — Обреченно произнес Джим.

— Кларк-Центральный, тридцать третьему. Принято. Мы… мне жаль. Может хотите передать что, то близким? — ответил Эрик Свантессон.

— Да… просто… просто скажите Саре, что я её люблю!

Это были последние слова, донесшиеся с борта аварийного челнока. Юки мрачно следила за финальными секундами его полета. Машина на бешенной скорости пронеслась над обсервационным куполом и скрылась за невысоким горным хребтом вдалеке. Вспышки от взрыва она не увидела — только лишь темное облако пыли, поднявшееся над скалами, возвестило о свершившейся трагедии.