В своих произведениях Проспер Мериме — романист, новеллист, драматург и историк, ставший классиком французской литературы XIX века, — обращается как к историческим событиям, так и к современной действительности Франции, проявляет интерес к экзотике и ярким, самобытным персонажам.
С ним поступили, как поступают с неграми, взятыми с захваченного невольничьего корабля. Ему вернули свободу, то есть заставили работать на правительство, но его кормили и платили ему по шесть су в день.
Они бегут в камбуз и напиваются вволю. Через час они уже прыгали и смеялись на палубе, предаваясь всем крайностям скотского опьянения. Их пляски и песни сопровождались стонами и рыданиями раненых. Так прошел остаток дня и вся ночь.
Некоторое время спустя английский фрегат «Беллона» обнаружил какое-то судно без мачт, по-видимому, покинутое своим экипажем. Когда к нему приблизились на шлюпке, там нашли мертвую негритянку и негра, до того исхудавшего и высохшего, что он походил на мумию. Он был без сознания, но жизнь еще теплилась в нем. Корабельный врач занялся им, ему оказали помощь, и когда «Беллона» прибыла в Кингстон[15], он был уже совершенно здоров. Негра стали расспрашивать об его приключениях. Он рассказал все, что знал. Плантаторы острова требовали, чтобы его повесили, как негра-бунтовщика, но губернатор, человек гуманный, заинтересовался им и нашел, что его можно оправдать, так как, в сущности, он воспользовался законным правом самозащиты; к тому же те, кого он убил, были ведь всего-навсего французы. С ним поступили, как поступают с неграми, взятыми с захваченного невольничьего корабля. Ему вернули свободу, то есть заставили работать на правительство, но его кормили и платили ему по шесть су в день. Он был рослый и красивый человек. Командир 75-го полка увидел его и взял к себе литаврщиком в полковой оркестр. Он немного выучился по-английски, но не любил разговаривать. Зато он неумеренно пил ром и сахарную водку. Умер он в больнице от воспаления легких.
Последовал хорошему совету и заполнил еще один пробел в знании классики – прочитал несколько новелл Проспера Мериме. Довольно образно и ярко, но в то же время реалистично, что достаточно необычно для французской литературы первой половины XIX. Казалось бы, ровесник Дюма, но насколько более современно пишет (вернее, писал). Мастерски выстраивает не только описания, но умеючи подает сюжет и персонажей. Писать крепкие миниатюры гораздо сложнее, чем крупные вещи. В этом и проявляется мастерство писателя. Совсем крохотный рассказ «Взятие редута». Менее десяти страничек. Но в этот объем Мериме, тогда еще довольно молодой человек лет двадцати пяти, впихнул едва ли не всю жизнь обычного наполеоновского лейтенанта и многое успел сказать о Шевардинском бое. Несколько слов, несколько штрихов – и вот уже набросан образ (с прошлым и настоящим) прибывшего из тыла в боевую часть молоденького лейтенентишки. Наутро атака редута – и здесь на половине страницы автор умудряется передать гамму чувств необстрелянного человека перед атакой. Ну а сама атака – это предельно образно и понятно. Туман, который на самом деле дым, внезапно приподнимается над бруствером и французская колонна видит ряд ружей и орудийных стволов, направленных прямо на нее. Залп – и меняется в один момент вся жизнь лейтенанта, а читателя едва не сметает с вала в ров. Вот это – образец военной прозы. Чуть более крупная, страниц на 25, новелла «Таманго» уже совсем иная история. Это история работорговых кораблей и затюканных невольников. И здесь от писателя XIX века ожидаешь чего-то в романтическом или не совсем реалистическом духе. Но нет, новелла написана как лучший образец современного журналистского очерка. Есть завязка истории, сама история, развязка. Есть персонажи, на которых центрирует внимание автор. Образы и характеры не идеализированы, честны. А сама история не вызывает сомнений в достоверности.
Замечательный рассказик. Простенький и художественно особенно ничем не выделяется (по крайней мере, в переводе), но хорошая история, а главное по-настоящему актуальная для наших дней – сейчас такое не напишут даже, быть может, у нас, в России, в силу того, что нас тема чёрных рабов исторически обошла стороной.
