Глава 3. Император строит план
Наутро, несмотря на бессонную ночь, император выглядел бодрым и даже посвежевшим.
С удовольствием умылся, оделся, пошпыняв камердинера, чего давно уже не делал и к завтраку вышел, насвистывая жизнерадостную мелодию.
Допивая кофе, велел закладывать карету и вытребовал к себе нового охранника. Тот явился заспанный, зевающий во весь рот. (Деревенщина! Никакого понятия о субординации). Но хоть одет был по форме.
— Мы уезжаем, — сухо сообщил ему правитель, высыпая на стол кучку золотых монет. — Купи себе лошадь, поедешь сопровождающим.
— В столицу? — проснулся волчара, мгновенно зажигая в глазах огонек предвкушения.
— Нет. В соседнюю провинцию. Тамошний князь — мой друг.
— Тогда, Ваше Величество, вашу карету лучше не брать.
— ? — поднял брови император.
— Больно приметная. И старая. Я осмотрел — оси ненадежные. Не дай Бог переломятся в неподходящий момент. А в соседнем постоялом дворе есть возок. Тесноват, конечно, для вас, но крепкий. И внимания не привлечет.
— Ладно, нанимай возок, — правитель потянулся добавить еще несколько монет, но новый охранник, не дожидаясь, быстро сгреб деньги.
— Я поеду на запятках, — пояснил он. — Лошади меня боятся.
И смылся.
Все страньше и страньше. Он что, в самом деле волк?
* * *
Дорога утомила императора. Нанятая карета оказалась тряской, подушки в ней были жесткими, так что после целого дня пути радикулит разыгрался не на шутку.
Когда лошади завернули, наконец, на постоялый двор, где предстояло ночевать, правитель попробовал приподняться и с удивленным «ох-хо-хо» опустился назад на сиденье.
Слуги бегали мимо, коней расседлывали, вели в конюшню… Император отчасти заскучал и начал уже гневаться.
— Ваше величество? — в дверь всунулась энергичная физиономия Волка. — Комнаты осмотрел, ужин заказал. Идемте.
— Дай-ка руку, — сказал правитель с ноткой боли в голосе. Спина — это, знаете ли… Особенно, если предстоит ковылять по двору и взбираться по лестницам.
— Болит? — волчара сдвинул брови, мгновенно сбросив градус своей жизнерадостности.
— Ну, возраст, — агрессивно оправдался правитель. — Доживи до моих лет.
— Так щас, — охранник ловко подхватил сюзерена на руки. — Так даже лучше, личико светить не будем. Вы лбом мне в плечо упритесь.
Он вымахнул из кареты, как бы не заметив ни груза на руках, ни ступенек под ногами. И легкой пробежкой взлетел по лестнице на второй этаж, где две служанки готовили комнату.
Усаженный на свежую постель, император только головой вертел — так быстро и весело все вокруг крутилось. Слуги притащили таз и кувшины с водой, чтобы умыться. Местные девушки споро накрывали на стол (Волк по очереди ущипнул обеих за задницы, что вызвало волну кокетства и хихиканья).
Ужин оказался обильным и вкусным. В общем, все шло так складно, что Регнор даже озаботился. Уж не пытается ли какая-то третья сила через него пробиться к трону?
Попытки втереться в доверие к бессильному правителю выглядят глуповато. Зачем?!
Но с другой стороны нельзя исключать, что это какая-то многоходовая интрига, контуры которой пока не просматриваются.
— Ну, спать, — утерев рот салфеткой, император, морщась поднялся и медленно, кряхтя, развернулся, чтобы перебраться на постель.
— Давайте, спину потру, — тут же выскочил с инициативой Волк.
Услужливый какой. Нет уж. Регнор с некоторым раздражением оттолкнул протянутую руку.
— Болеть будет меньше, — не отставал тот.
— Ты лекарь? — огрызнулся правитель.
— У нас в Мшистом Болоте…
— О да!
— Каждый второй — лекарь, а каждый первый травник. Живем-то в лесу, больниц нет.
— Ну-ка, поправь мне там одеяло, — Регнор распрямился, наконец, на ложе. — В ногах сбилось.
Волк приподнялся, расправил.
— Вот. А теперь сядь, чтобы я морду твою видел и расскажи, что вы там задумали.
— Мы?
— Ну да. С кем ты там заодно? Или ты одиночка?
— А. — Волк метнул быстрый взгляд на правителя и, сразу отвернувшись (время для дуэли взглядов еще не пришло), уставился в окно. — Я так понимаю, вы хотите побольше узнать обо мне.
— И о Мшистых болотах, — расширил тему император. Чтобы собеседнику не пришло в голову отделаться парой пустых фраз.
— Ну, о деревне говорить нечего, — отмахнулся новый охранник. — Оборотни они и есть оборотни.
Ничего себе!
— Ты тоже?
— Не, я не оборачиваюсь. Вы же меня ночью видели…
— А может ты только в полнолуние?
— Да ладно! — охранник даже привстал. — Вы что, серьезно верите в эти сказки?
— Сказки ты мне рассказываешь.
Волк усмехнулся.
— На самом деле, конечно, — он посмотрел императору прямо в глаза, — никакие мы не оборотни. Просто все в округе так считают. А что? Живем в лесу, посторонних к себе не пускаем. И в каждом дворе — огромные псы. Без них нельзя — волки всю скотину потаскают. Но выглядят, конечно, жутковато.
— Очень большие?
— Как телята. Только лохматые. Я, когда пацаном был, верхом на них катался.
— Угу. А сам-то ты откуда?
Волк взметнул было брови в значении: «Так я же вам о том полчаса уже рассказываю», но император остановил его движением поднятой ладони.
— Слышал: собаки, оборотни… Только ты — не деревенский. Дремучий, конечно, и наглец. Только характер не тот. Деревенские осмотрительны, взгляд цепкий, прежде чем что-то сделать, пять раз подумают. А у тебя все наотмашь. Дерешься, девок за задницы хватаешь… Страха в тебе нет.
— А-а… — Волк задумался, глядя на огонь свечи.
— Ну! — подтолкнул император.
Волк вздохнул и потер кулаком щеку.
— Тут вы правы.
— Я слова из тебя клещами должен тянуть?
— Ну, слушайте.
В общем, история оказалась достаточно примитивная. Отец Волка был чудаком. Считал себя свободным человеком и не утруждался поиском покровителя или постоянного пристанища. Подобно странствующим монахам, он шел, куда глаза глядят.
В деревнях подряжался колоть дрова, чистить колодцы, править заборы… Его кормили. И он, как перекати поле, каждое утро отправлялся в новый путь.
В деревню фальшивых оборотней, куда посторонним в принципе ходу не было, он попал зимой. Заплутал в лесу, обморозился. Подобрали его у дальних сараев почти полностью замерзшего.
Староста деревни, рассмотрев чужака, которого притащили в избу, распорядился лечить, и ушел к себе. Это было равносильно разрешению остаться.
Летом чудак на целый месяц ушел из деревни, а вернулся с ребенком. Мальчонке было года два. Его назвали Волком и оставили расти на попечении собак и деревенских мальчишек.
— Все-таки, пришлый, — с удовлетворением констатировал император, дослушав до этого места.
— Пришлый. Но другой жизни, кроме деревенской, я не помню.
— Ври дальше.
Волк обиженно хмыкнул и продолжил.
В деревне все промышляли охотой. Это естественно, лес есть лес. Его отец, хоть и уступал в стати кряжистым местным крестьянам, но брал отвагой: ходил с рогатиной на медведя, добывал кабанов…
Собственно, из-за охоты он и погиб.
— Волки? — встрепенулся император.
— Люди.
Рассказчик помрачнел, на скулах вздулись и заиграли желваки.
— В общем, в Эльтинейском лесу, принадлежащем герцогу Аринскому, его поймали как браконьера. И на следующий день повесили.
«Вот как, — понял император. — У парня личный мотив».
Что же, кое-что стало понятно. В одиночку никакой деревенщине герцога не одолеть. Да что деревенщине! Тут и высокородному дворянину мало что светит.
Дуэль? Во-первых, хозяин Аринских земель неплохо владеет шпагой. Во-вторых, подловат. И вместо честного поединка способен натравить на противника свору своих прихлебателей. Дескать, сам он слишком знатен, чтобы драться с мелкопоместным дворянишкой, а вот прихлебателям… Тем только в удовольствие сделать из правдолюба дуршлаг.
— Ладно, — сказал император, переворачиваясь на живот. — Если действительно умеешь делать массаж, то давай.
Что интересно, наутро спина уже не болела. Ну почти…
