Оглавление

Введение

— «И ты решил сдаться сам?» — задал вопрос мужчина в кителе с майорскими погонами, погладив себя против роста волос по свеже выстриженному затылку с ровным кантиком, обрамлявшим ворот его верхней одежды.

— «Да», — спокойно ответил сотрудник следственного комитета, капитан Ярослав Мацарельский, ничуть не смутившись.

— «Только давай, ты нам тут не будешь рассказывать, что не виноват, а распишешь все, как было? Договорились? У нас, как тебе известно, каждый третий не виноват».

Ярослав улыбнулся, не раскрыв своих белых зубов и еще раз кивнул, глядя на то, как следователь помялся на своем стуле, приготовляясь записывать показания человека, пришедшего с повинной под диктовку. Настроение у сотрудника явно поднялось, так как это очередная победа на его рабочем месте, вот-вот закроется очередное дело, обещающее навести много шума в средствах массовой информации, так как главный обвиняемый в нем — его бывший коллега.

— «Приступим?» — поинтересовался довольный майор.

— «Да, только одна просьба», — ответил Мацарельский, глядя в глаза своему собеседнику.

— «Вот еще? Ты знаешь, что совершил побег, и тебя подали в федеральный розыск, так? Ты сюда пришел только по той причине, так как все обдумал и пришел к разумному выводу: дальше возьмут и навесят лет этак „цать“ строгого режима», — следователь перевел осуждающий взгляд в окно, где только-только из-за рваных туч выглядывало утреннее солнце, — «ладно, чего ты хотел?»

— «Вам лучше включить диктофон, писать придется очень много».

— «Что еще?» — усмехнулся офицер, глядя на допрашиваемого.

— «Чтобы наша беседа проходила с вами с глазу на глаз».

— «Это еще почему?» — удивился майор.

— «Потому что чины низшего ранга не имеют допуска к делам такой важности, ведь профессор Елисеев проходил по программе защиты свидетелей».

— «Хорошо», — ответил следователь, кивнув старшему лейтенанту за соседним столом.

Тот молча встал, задвинул за собой стул и медленно проследовал безоговорочно за дверь, демонстрируя явное недовольство, будто его согнали на самом интересном месте. Наверное, участок после этого наполнится большими слухами, особенно после того, как старший лейтенант закурит сейчас сигарету в месте для курения и обмолвится парой лишних слов с другими сотрудниками из этого участка. Позже он поймет, что в кабинете ему делать нечего и поплетется куда-нибудь еще.

Историю пишут победители

— «Доброй ночи, товарищ капитан, у нас тут без вас не обойтись», — послышалось в телефоне.

— «Чего?» — спросил сонный голос.

— «К вам уже подъехала машина».

— «Хорошо», — спокойно ответил Мацарельский, потирая сонные глаза, и поглядел на правый уголок дисплея, но заспанка впилась в глазницу, заставив прищуриться.

Встав с кровати, одеваясь, сотрудник следственного комитета впал в какой-то ступор. Спросонья в голове крутились мысли, что все это как-то странно. Первый раз такое, что звонит взволнованный голос из дежурной части, да еще и среди ночи, чтобы выдернуть куда-то на работу после смены.

— «Бред какой-то, чего они без меня там не справятся?» — задал себе вопрос Ярослав и тут же смирился, ведь служба есть служба.

Выйдя на улицу, капитан даже задумался над тем, что одет не по форме, что было для него очень непривычно. Во дворе уже стояла машина с майором Харченко. Холодный ветер ударил в лицо, закравшись под ворот верхней одежды, заставив сжаться от неприятного чувства после теплой кровати.

Внезапно Мацарельского посетила мысль, что надо переложить телефон из кармана брюк, так как он может выпасть в машине, или треснуть, когда он сядет, окажись устройство позади. Наверное, для читателя будет интересно узнать, что основная причина попавших телефонов в туалет — это расположение карманов, обычно все это происходит у девушек в школе или ВУЗе, по большей степени из-за их физиологии и расторопности, а так же той самой мысли, что все это может произойти с кем угодно, но только не с ними. Именно поэтому у большей половины женского населения приобретается условный рефлекс, идя в туалет, держать телефон в руках, как только они займут исходное положение, но у другой половины треснутые дисплеи — следствие от удара о кафель мобильника, который обычно уложен в туалетной комнате.

Ярослав прекрасно понял, что забыл свой девайс дома, небрежно и машинально бросив его на не заправленную кровать, когда стал собираться в спешке.

— «Не спится, капитан?»

— «Да спать бы и спать, чего там?» — спросил Ярослав, садясь в машину.

— «Говорят, глухарь. Зачем бы тебя вытащили из кровати? Сейчас все там будем» — ответил водитель, посмотрев уставшим взглядом на своего пассажира.

Майор Харченко был под метр восемьдесят ростом. Его улыбка всегда казалась странной. Высшие чины постоянно находятся, что называется на своем уме, как не от мира сего, будто что-то уже знают, но умалчивают и слегка подшучивают над младшими по званию. Остается только улыбаться, как дурак.

С Романом Ярослав был знаком поскольку-поскольку, пересекаясь с ним в участке лишь на пересмене. Слава за майором закрепилась неоднозначная — хорошая раскрываемость дел, а так же высокая физическая подготовка, но почему-то Харченко все так же оставался на своей должности, все никак не получая две полковничьих звезды. Поговаривали всякое, но все сходились в одном — он до сих пор еще не женился, что затягивало его иногда на темную сторону, чтобы загулять, встретив очередную женщину.

— «Ох, уж эти глухари», — ответил Ярослав, пристегивая ремень безопасности.

Глухарь — это, разумеется, птица, но как всегда, профессионализмы никто не отменял. Смысл слов часто искажается из-за понятий в обиходе. Убийство из пистолета Макарова в двадцать первом веке сразу же становится таинственным делом, ведь, по сути, это служебное оружие, которое числится только за сотрудниками силовых структур, а так же является табельным у военных офицеров. Следы в этих преступлениях заметаются так умело, что порой даже не верится, как все это произошло, разумеется, если это не самоубийство.

Самоубийство сотрудника — это конец дела, обычно совершается из-за того, что человеку не хочется жить, но почему? Среди сотрудников бытует мнение, все это лишь бы скрыть большую правду, которая увезет на поезде куда-нибудь в Сибирь сотрудников, превысивших должности, благодаря своему служебному положению. Настоящий самоубийца сразу же становится героем для своих, так как правды, которая могла стать известна обществу, теперь уже точно никто не узнает. Иногда, даже непонятно, человека убили или он это совершил сам, ясно лишь одно, что человек из структуры не может быть недовольным своей жизнью, особенно если есть дети.

В большинстве случаев — это убийство, на которое пошли коллеги, чтобы не быть за решеткой и продлить свое безоблачное существование со своей семьей. И никаких других мотивов для человека, кроме своей жизни, чтобы переступить закон или нарушить основную заповедь обычно не существует.

— «Делаем ставки, кто-то опять сходил на охоту за кроликом», — глядя на капитана, проговорил Роман.

— «Каким еще кроликом?» — спросил Ярослав, не понимая, к чему клонит майор.

— «Как каким? Ну, офицер загулял, не сдав свою зажигалку, пришел домой, там на его жене кролик, а он его взял и того из ревности, все ведь старо как мир».

— «Нет, зачем тогда нас дергать?» — сразу же поинтересовался капитан.

— «Ну, тогда офицер пришел к любимой даме, а там на ней кролик, он взял и пристрелил Казанову».

— «Чего сразу Казанову?» — улыбнулся Ярослав.

— «Ну ладно, Дон Жуана», — поправил себя Харченко.

— «Так, а может, он даму пристрелил, причем тут род мужской? Оно же, как в природе, собачка не захочет, пёсики не родятся».

Харченко посмотрел на своего пассажира, медленно расплывшись в улыбке.

— «Капитан, значит, ты думаешь, что там сейчас будет дама, а я говорю, что будет герой любовник».

— «Хорошо, но вдруг там какой-нибудь дедушка».

— «На что спорим?» — поинтересовался Роман, остановившись на светофоре.

Ярослав лишь пожал плечами, сдерживая свой зевок. Обычно так и бывает, женщину никто не трогает, а вот того, кого она выбрала, тот попадает под горячую руку. Эту версию Мацарельский сразу же откинул, так как бы был свидетель драмы, хотя нет человека, как говорил товарищ Сталин, нет проблемы.

— «А который хоть час?» — глядя на часы в панели автомобиля, спросил риторически капитан. Внезапно по его телу пробежала дрожь от сквозняка, лизнувшего холодком шейный позвонок, и, заставив встрепенуться.

— «Давай, на «бутылку и полбатона», — предложил Харченко.

— «В смысле?»

— «Ну, ты за меня потом смену отходишь, чтобы я побыл дома, там как раз скоро наши будут играть».

Увлечение футболом у Романа было символическим, как у большей половины любителей посмотреть матч и пропустить за просмотром пару добрых кружек.

— «Слушай, а куда мы едем? Это же не наш район», — глядя на пейзажи за окном, поинтересовался Ярослав.

Майор улыбнулся, глядя на своего пассажира.

— «Глухарь — птиц перелетный. Как знать, свято место пусто не бывает. Может, кто-то из хозяев земли устроил свидание, и кого-то из нашего участка заберут сюда, давай, капитан, не будем гадать, я тебе сразу уступлю».

— «А чего это я? Мне и в своем районе хорошо».

— «Ты сегодня оружие сдал?» — поинтересовался майор Харченко, серьезно глядя на дорогу.

— «Ну да, после смены, чего его с собой таскать?»

— «Это хорошо. Ладно, приехали», — проговорил Роман, остановившись у частного дома с большим забором, где уже стояли служебные автомобили, все это напоминало какой-то неформальный слет на разборку в начале девяностых, только средства передвижения претерпели технические улучшения.

Выходя из машины, Ярослав посмотрел на название улицы, где ни разу не был. Зябкая ночь обещала вот-вот задождить, но ночная мгла сдерживалась, прикрыв звезды черной вуалью. Высокий забор и двухэтажный дом напоминал со стороны чем-то средневековую крепость из камня, под крышей которого, расплелась виноградная лоза, свесив увесистые гроздья спелых кистей. Во дворе в огромном вольере метался по кругу злобный пес, пускавший слюну со своей челюсти, походившей больше чем-то на капкан для медведя, его свирепый взгляд поглядывал на незнакомых людей.

Громкий лай и рычание врывались в солнечное сплетение, давая понять, что будь животное во дворе, а не в вольере, всем сотрудникам пришлось бы применять служебное оружие, чтобы их не порвали в клочья. Чем-то эта атмосфера напоминала какую-то охоту на волков, так называемый арест высших чинов, злоупотребивших своим служебным положением из-за того, что съехали от генеральского седла вседозволенности с ума, такие часто любят заводить на своих дачах или домах огромных псов, искренне полагая — животное никогда не предаст, в отличие от людей и коварных друзей, не умеющих дружить без зависти.

Все это очень печально, когда семья высших чинов подлежит аресту. После этого дорогие дома долго висят на продаже, но их никто не покупает из-за высокой стоимости, а почему это называется охота на волков?

Потому что проще нанять охранников, нежели содержать таких громадных псов. По стоимости выходит то же самое, сколько ест огромный пес. Разумеется, никто потом животное не берет к себе домой, так как тяжело по меркам обычных заработных плат прокормить, еще не забудьте его приручить после старых хозяев, проще говоря — это одни проблемы. А ведь иногда высшие чины не хотят сдаваться без крови, полагая, что они заработали все честным трудом, есть и другой вариант, когда человек просто пускает себе пулю в висок, чтобы избежать позора для семьи, обходясь меньшей кровью, становясь суицидником, но сохранившим множество тайн, тем самым сохранив жизни других коллег, а так же их расположение к своим родственникам. Проще говоря, никто не любит стукачей или их семью, а когда человек заключается в СИЗО, его семья моментально становится объектом наблюдения.

Типичный глухарь — перипетия того, что генеральское седло пришло в ужас от того, сколько оно награбило за свою карьеру и вот человек начинает понимать — скоро общество об этом всем узнает, а после приходит к выводу — проще закончить это дело быстро и без мучений, застрелиться и избежать трибунала после следствия, а потом еще и чаепитий за счет государства, где жизнь малиной не покажется. Однако генералы чаще оказываются подставным лицом из-за своих работников, где доклад о должностном превышении застрял на определенном звене, по совсем понятной причине — человек есть правонарушитель и представитель власти, а точнее закона.

И все равно, потом родственники не могут содержать ни такое имущество, ни такого животного, но зато дело останавливается, все списывается на суицид, а если происходит несчастный случай, то сразу становится понятно, человек перешел дорогу своим, может даже вот-вот арестовать многих, и проще отсидеть за всех кому-то одному, учинившему аварию, обязательно с летальным исходом.

После этого человек выходит на свободу с почетом, почет который легко отследить. Обычно он проявляется в машинах, даже квартирах или в обычной сумме «черным налом», которую передали после окончания срока, что уж говорить про работу, а точнее рабочее место, которое словно дожидалось избранного человека после тюрьмы, ведь до того, как человек сел, он даже свою машину с квартирой подарил кому-то из своих. Круговорот почета в преступном обществе, ведь вместо того, что сели все, отсидел один в колонии поселения за сбитого пешехода и ему все благодарны. Есть более забавные случаи, когда человек просто теряет память, явно что-то скрывая, с целью перевести стрелки на другой округ, чтобы моментально обзавестись друзьями среди своих, объединившись против других людей в погонах, которые об этом даже ничего и не подозревают.

Власть не любит, когда компрометируют себя высшие звенья, потому что потом происходит большое недоверие населения к силовым структурам, которые так же ссорятся между собой, но уже на другом уровне.

Обычно дают уйти красиво с благотворительностью, так ведь лучше для власти? Дело не придается огласке, все как-то заминается, а другим сотрудникам снятся настоящие кошмары. Это даже не секрет, что знакомые знакомых потом еще могут смотреть косо на тех, кто проводил арест, приравняв это к предательству. Еще и не хочется покалечить жизни детей, а потом многие из подрастающего поколения задаются вопросами, почему все так произошло?

Если отец из органов сел за решетку, чадо могут признать сиротой, которому будут большие поблажки в жизни, так они избегают позора. Ведь влиятельные друзья у людей в структуре абсолютно везде, документы в таком случае не проблема. Как всегда дети не причем, но когда родитель отсидит, он раскрывает глаза своему ребенку опять в том же ключе, что отца убила семья вот этого-то человека. Он может это сделать через посредников, или же сам, если ребенок был в несознательном возрасте. Самый интересный случай был в «Караганде», когда один сотрудник совершил убийство своего коллеги, а сам исчез, инсценировав свою гибель, оставив вместо себя труп неизвестного лица. Через двадцать пять лет он даже появился в жизни своего ничего неподозревающего ребенка, который считал своего родителя погибшим, уже даже получившим солидное наследство, по достижению восемнадцатилетия. Разумеется, наследство было обычным «общаком» от коллег, своеобразной благодарностью.

Об это