Оглавление

465-летию первой автономии в Московском царстве

ОБ ИСТОРИИ УНИКАЛЬНОГО РУССКО — РОССИЙСКОГО ФЕДЕРАЛИЗМА

Новый труд калужанина Салавата Асфатуллина «Башкиры в войнах России XVI—XVIII веков» обосновывает ряд тезисов, важных для понимания истории уникальной русско — российской цивилизации федерализма:

— Московское царство стало евразийским государством в результате добровольного присоединения башкир, живших и в Европе, и в Азии! Ведь поход Ермака в Сибирь произошёл на 30 лет позже.

— Башкиры были первым мусульманским народом, добровольно присоединившие к Московскому царству в 1554—1557 гг. свои богатые земли.

— Россия стала федеративным государством не с 1917 г., как пишут некоторые учёные историки, а с 1557 года, раз сохранили за башкирами личную свободу, земли в вотчинном пользовании и веру при присоединении!

— Башкиры, начиная сразу с 1557—1558 гг., с Ливонской войны, начали участвовать во всех войнах Московского царства, затем Российской империи, выставляя за свой счёт готовые полки конницы и проявляя истинное братство по оружию с русскими.

— Одновременно с этим, башкиры охраняли свои, и уже ставшими общими, восточные границы России от набегов разных кочевников (также полностью за свой счёт).

— В 1570—1572 годах велась война с Крымским ханством, в которой на стороне России воевала и башкирская конница. Вот как давно начала проливаться русская и башкирская кровь за эти земли. Это актуально сегодня.

Работа об одном из самых значимых событий отечественной истории написана подробно, ясно и легко читается. Чувствуется, автор предварительно досконально изучил события и историографию тех войн, вжился в ту эпоху и поэтому может теперь так легко излагать события такой древности. В главах «Судьбоносный выбор. О добровольном присоединении башкир и не только их», «Башкиры в войнах России XVI века», «…XVII века», «Башкиры в войнах России XVIII века» раскрывается героизм наших предков в переломных сражениях России.

Книга весьма убедительна — в ней десятки ссылок на документы — первоисточники и предшествующие труды надёжных историков. Плюс приведены 49 литографий, гравюр, картин и карт, собранные самим автором за 25 лет. Они помогают читателям быстро и полностью погрузиться в атмосферу той эпохи.

Салават Газимович убедительно показывает, что между православными русскими, башкирами-мусульманами и калмыками-буддистами уже тогда зародилось братство по оружию — высшая стадия мирного сосуществования разных народов с разными религиями в одной стране. И что надо беречь это уникальное достижение русско — азиатской цивилизации. Эта книга является одним из первых исторических трудов в Российской Федерации, посвящённой военной истории башкир.

Калужское региональное отделение «РУСО» считает, что автором проделан огромный труд, который заслуживает самой высокой профессиональной оценки.

К. и. н. М. Ф. Ломаков

Глава 1. СУДЬБОНОСНЫЙ ВЫБОР (о добровольном вхождении башкир и не только их)

Доктор медицины Никольский Д. П. (1855—1918), преподаватель петербургских университетов так писал о древних башкирах: «Сведения о башкирах заходят в отдалённые времена. Ещё древнейшие восточные писатели — персидские и арабские, как, например, Ибн-Даста (912 г.), Ибн-Фадлан (в 922 г. после Р. Х.), Масуди (943 г.), Френ и др., упоминают о башкирах и при том говорят о них, как о народе самостоятельном, занимавшем почти ту же территорию, как и в настоящее время (в 1881—1899 гг. — авт.). Историк Абу-Зейд-Эльбалки, живший около 951 года, упоминает о мадьярах (европейских) под именем баджард, или башкир, разделяющихся на два племени. О них же говорит Ибн-Даста. Из этого видно, что слово „мадьяр“ у старинных восточных писателей отождествлялось со словом „Башкир“. Даже башкирский язык находили тождественным мадьярскому, о чём свидетельствует указания путешественников 13 века, посетивших эту страну, обитаемую башкирами»[1].

В XIII веке кое-что о башкирах сообщили западноевропейские путешественники Плано Карпини и Вильгельм (Виллем) Рубрук в книге «Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука» (М., 1957).

Выдающийся историк и исторический географ Лев Гумилёв так пишет о сопротивлении башкир монголо-татарскому завоеванию: «Война монголов с куманами затянулась надолго потому, что между ними существовал этнический барьер — Великая Венгрия, ныне именуемая Башкирией. Эта страна располагалась на р. Белой, которую башкиры назвали «Ак -Идель. Монголо-башкирская война длилась 14 лет, т. е. значительно дольше, чем война с Хорезмийским султанатом и Великий западный поход. Столько же сопротивлялись монголам только чжурчжэни империи Цзинь, пассионарность которой не уступала монгольской; но результаты башкирской и чжурчжэньской кампаний были различны. Башкиры неоднократно выигрывали сражения, и наконец заключили договор о дружбе и союзе, после чего монголы объединились с башкирами для дальнейших завоеваний. В 1236 г. венгерский монах Юлиан встретил в Башкирии татарского (-монгольского) посла; значит, война (монголов с башкирами) шла с 1220 по 1234 г., после чего монголо-башкирское войско в 1235 г. покорило «пять стран». Юлиан отмечает, что у заволжских «венгров», т. е. башкир, не было ни земледелия, ни религии, даже идолов, но при этом они были гостеприимны и воинственны. То и другое указывает на высокий уровень пассионарности, значительно превышавший пассионарность соседних этносов. Видимо, она связана с хуннами, которые 200 лет жили в симбиозе с уграми и интенсивно мешались. Хунно — угорскую смесь принято называть «гуннами». Так хунская пассионарность попала к уграм и была использована монголами. Прошлое часто воскресает в сердцах потомков»[2].

После же распада Золотой Орды, земли башкир оказались разделенными на части. Центральный до места слияния рек Уфы с Белой и юго — восточный Башкортостан, подчинялись Ногайской Орде во главе с Шидяком. Северо — восточный Башкортостан (северные отроги Южного Урала, долины рек Ай, Юрюзань, верховья р. Уфа) и часть Зауралья были в в подчинении Ших — Мамая. Некоторая часть башкир находились под властью Астраханского ханства, которое возникло на развалинах Золотой Орды в середине ХV века и занимало земли по нижнему течению Волги. Зауральские башкиры, а точнее сибирские, ведь башкиры проживали и на месте нынешней Курганской области, были под властью Сибирского ханства.

Западные башкиры оказались в составе Казанского ханства. Они не поддержали Казань во время решительного наступления русских войск, ибо видели в лице хана поработителя. Соответственно, и никакого покорения башкир не было, — русские войска в пределы Башкирии не вторгались. Хотя некоторые бояре и, в первую очередь, князь А. М. Курбский, командовавший одной из групп русской армии во время штурма Казани, настойчиво советовали ему тут же «выгубить воинство басурманское …пяти различных языков (мордовский, чувашский, черемисский, вотяцкий, або арский, пятый башкирский)».

Но Иван 1V не послушался этих советов, оставил в покоренной Казани 1,5 тысячи детей боярских, 3 тысячи казаков, часть войска, «огненные стрельбы с потребу, и вседши в суды, ехал Новгороду Нижнему». Князь Курбский позже напишет сочинения «История о великом князе Московском», где резко осудит Ивана IV: «Царь же вниде в совет о устроению нововзятого града и советовавше ему все мудрые и разумные, иже бы ту пребыл зиму, аж до весны, со всем воинством, бо запасов было всяких множество с Русския земли и галиями напривожено, яко же в той земле и безчисленное богатство всяких достатков, и до конца выгубил бы воинство басурманское и царство оное себе покорил и усмирил землю на веки»[3].

Вместо этого, царь после взятия Казани «послал по всем улусам черным людем ясачные жалованные грамоты…, чтоб шли к государю, а их государь пожалует, а они бы ясак платили яко же и прежним Казанским царям»[4]. Здесь Иван Грозный проявил высшую государственную мудрость и дальновидность: учел сколько крови, жизней и денег стоило завоевание одной Казани. Но весной 1553 года вспыхнуло восстание народов Казанского ханства. Войско князя Курбского огнем и мечом прошлось по землям восставших, покорило их и, дойдя до башкирских владений, остановилось. Далее Курбский пишет, что он обратился к царю с рапортом и ждал дальнейшего распоряжения. Иван IV повелел отправить к башкирам своих людей с грамотами и призвать их прийти под его руку. Для того жестокого времени это был уникальный дипломатический ход, тогда ведь всё решалось силой оружия, прямым завоеванием. Этим своим решением Иван Грозный заложил основы образования могучей Российской империи путём добровольного присоединения многих соседних народов в будущем. И становлению русско-российской (русско — азиатской) цивилизации в целом!

Предшествующая столетняя раздробленность Башкирии помешала единовременному вхождению башкир в состав Московского царства. Процесс присоединения Башкортостана к Руси продолжался с 1553/1554 по 1557 года. Вот как описывает эти события д. и. н., зав. кафедрой Отечественной истории БГПУ Иванов В. А.: «2 октября 1552 года после долгой осады и ожесточенного штурма, русские войска Ивана IV, прозванного «Грозным», заняли столицу Казанского ханства — город Казань. Преследуя разрозненные татарские отряды, развернувшие партизанскую войну, русские войска под командованием воеводы князя Андрея Курбского подошли к границам земель «бакширских» (так в русских документах ХVI века иногда называли Башкирию) и здесь получили царский приказ остановиться.

Восточнее Камы, в низовьях рек Белой и Ика, обитало башкирское племя еней, а севернее — племя гайнэ. Далее к востоку, в центральных районах современного Башкортостана, включая весь бассейн рек Дема и Уршак и верховье р. Чермосан располагалось башкирское племя мин. Его восточными соседями в рассматриваемое время являлись башкиры — табынцы.

С юга, со стороны поволжских степей приуральских башкир подпирали кочевья ногаев (мангытов) Ногайской Орды. И казанские, и сибирские ханы, и ногайские бии рассматривали территорию современного Башкортостана как свой улус (владения), а башкирские племена — как объект сбора регулярной дани (ясака). Башкиры были обложены налогом, а башкирские предводители поставлены в положение вассалов.

В первой половине 1550-х годов большая Ногайская Орда раздирается внутренней смутой, основной причиной которой была борьба за власть между бием Исмаилом, ставшим нурадином Башкирии после Акназара и его старшим братом бием Юсуфом. Поводом к обострению конфликта явился отказ Исмаила участвовать в организуемой Юсуфом поддержке Казанского ханства в борьбе с царем Иваном IV. После взятия Казани часть проюсуфовски настроенных мурз пыталась увести башкир на юг, в ногайские степи». Но башкиры не подчинились, остались верны своей благодатной земле, щедро орошенной кровью предков в боях против посягательств и с востока, и с юга, и с запада.

Не зря историк- краевед П. И. Рычков, занимавший высокие посты в Оренбургской губернской канцелярии, позже писал, что башкирский народ «ничего столь не уважает и не бережет, как старинные свои вотчинные земли», что «почитая их собственными… своими вотчинами, нередко за них бунтовали и умирали»[5]. Ногайские мурзы, озлобленные отказом башкир следовать за ними, перед своим уходом грабили их, угоняли скот, отбирали жен и детей. «Ногайцы разорили вконец оставшихся башкир»[6].

Однако вернемся к статье специалиста, который по своей ученой должности должен знать эту историю лучше других: «Зимой 1555 года в Казань с берегов Демы на лыжах (!) пришли послы Минских башкир во главе с биями Канзафаром, Чублюком, Урманом, Туманом и Урдасем. Иван Грозный узнав, „чем изобильна земля их“, милостиво принял минских башкир под свою державную руку и „обложил башкирцев легким ясаком, — кого лисицей, кого куницей а кого медом и пожаловал землями“. Кроме платежа ясака в царскую казну башкиры должны были за свой счет нести воинскую службу. В конце 1556 года состоялось повторное посольство минцев в Казань. 9 февраля 1567 года был составлен документ, по которому подтверждался ясак размером 1741 куницу и 18 батманов меда (1 батман — 4 кг)». По сравнению с сегодняшними налогами на регионы — доноры РФ, это, конечно, сущие копейки. Но надо учитывать и взятые башкирами обязательства по воинской службе, а их измерить деньгами практически невозможно. Тут жизни понадобятся. И понадобились, причем многократно. Уже в 1558 году «белый падша» призвал башкир — воинов на войну с Ливонским орденом. А в 1571—1572 башкирская конница участвовала в войне с Крымским ханством, защищая Россию от набегов с юга.

После откочевки ногайских мурз Килимбетов в Башкирии появился некий их «султан» Букей, который хотел утвердить свою власть над башкирами — минцами. Но с новым «султаном» расправились быстро: «Букая поймали и передали русским властям»[7]. Продолжу цитату из статьи Иванова В. А.: «Вслед за минцами „белому падишаху“ поклонились башкиры — юрматинцы в лице Татигач –бия, Азнай -бабы, Ильчигтимер –бабы, Кармыщ –бабы, испросив и получив земли по левобережью реки Белой на условиях выплаты ясака в сто куниц». Однако и юрматинцы освободились немалой ценой: хозяйство было вконец разорено ногайцами. Их шежэрэ характеризуют тогдашнее состояние весьма выразительно: «Юрматинцы остались пешими»[8].

Заканчивает статью зав. кафедрой Отечественной истории БГПУ следующим выводом: «В течение 1554 и начала 1557 года в состав русского государства вошла почти вся территория современного Башкортостана, кроме северо — восточной зауральской части. К строительству уфимского острога приступили в 1586 году, уже при царе Федоре Иоанновиче. Для чего на берега реки Белой был послан отряд служивых людей — стрельцов, казаков и детей боярских под командованием воеводы М. А. Нагого, ставшего и первым воеводой города Уфы»[9].

Обратите внимание, что башкиры прозвали русского царя не «Грозным», не «Кровавым», как это сделали историки других национальностей, а «Белым». И он вполне оправдал их ожидания. Но об этом чуть позже.

Из ранних русских источников некоторая информация имеется в «Книге Большому Чертежу» позже названной древней картой Российского государства в 1627 г.“ (СПб., 1838), в „Чертеже всей Сибири“ П. И. Годунова (1667).и „Чертёжной книге Сибири“ С. У. Ремезова (1701). В 1735 г. первый начальник Оренбургского края И. К. Кирилов представил в Петербург первую карту Башкирии. Основным официальным документом, свидетельствующим о вступлении башкирского народа в состав Московского царства, является Никоновская летопись. Она под 1557 годом сообщает, что в мае этого года было получено доношение казанского воеводы князя П. И. Шуйского: „А ис Казани писал князь Петр Иванович, что… «башкиры пришли, добив челом, и ясак поплатили»[10]. Русский язык очень образный и точный, отражающий все нюансы событий. Из этого короткого, но емкого первоисточника, вытекают два совершенно очевидных для меня факта:

— В 1557 году вместе с ранее присягнувшими или следом за ними, пришли какие-то недостающие племена башкир, например, кудейцы, и «добили челом», то есть приняли присягу «белому падишаху». Иначе было бы написано «били челом».

— «Ясак поплатили» — для того, чтобы его собрать и привезти за 500—700 км, надо иметь соглашение и знать размеры. То есть приходили посланцы племен байляр, буляр, юрми, гарей, гайнэ, мин, уран, ирыхты, кара-табын, танып, бурзян, усерган, кыпсак, тамьян, например, которые уже приняли русское подданство в 1553—1556 году. При таком понимании родовые шежэрэ этих племен и официальная летопись русского государства перестают противоречить между собой.

Наверняка, были и более ранние служебные донесения из покоренной Казани, но их не стали включать в летопись, так как процесс вхождения Башкирии до 1557 года был в самом разгаре. Впоследствии, башкиры получили уже в Москве жалованные грамоты от Ивана IV, закреплявшие за ними право вотчинного владения своими землями.

Карамзин в «Истории государства Российского» дополняет Никоновскую летопись интересной деталью дипломатических усилий Ивана IV по мирному привлечению восточных народов под крыло России: «Иоанн в сию несчастную землю — Казанское ханство и его владения — наполненную пеплами и могилами, послал стряпчего Ярцева с объявлением, что ужасы рати миновали, что народы ее могут благоденствовать в тишине, как верные подданные белого царя»[11].

Сибирские башкиры, включая курганских, вошли в состав России после разгрома Сибирского ханства.

При оформлении принятия башкирами русского подданства с обеих сторон были выставлены определенные условия. Башкиры обязались платить ясак «чем богата башкирская земля: пушниной и медом. Ясак натурой мог быть заменен денежным платежом. Некоторые должны были служить в войсках»[12]. Со стороны русского государства башкирам гарантировались мир и защита от вторжения врагов. Царь пошел на существенную уступку по земельному вопросу, признав за башкирами вотчинное право на землю. Также было обещано царем не вмешиваться во внутреннюю жизнь башкир, не трогать религию, не применять насильственной христианизации населения. Это подтверждает и историк Алекторов А. Е. (1861—1919) в своей «Истории Оренбургской губернии»: «В первой половине 13 столетия башкир посетило несчастье: они были покорены татарами (из татаро — монгольской орды — авт.) и зависели (затем) от ханов казанского и астраханского царств) до покорения Грозным Казани и Астрахани. …Башкиры сохранили свою самобытность и, в отличие от других покорённых народов, получили тамги (особенные знаки для каждой волости, называвшейся тюбэ). …Большая часть Оренбургского уезда, Орский, Верхнеуральский и Троицкий Уезды, часть Челябинского, Шадринский, Екатеринбургский, Красноуфимский (уезды Пермской губернии) и большая часть губернии Уфимской составляли страну, известную под именем Башкирии и заселённую башкирами… Башкиры, теснимые набегами своих соседей киргис — кайсаков и видя распространяющуюся власть московского государства, решили признать за собой власть сильного царя московского, и в конце 1556 года башкирский народ был принят Иваном Гр