Пролог
Ровнеет в мире градиент развития — хиреет фактор экономический: тем громадн`ее политический… Ему предреет идеологически компендий мысли в этой книге… Не исключительно моей — всечеловеческой…
В позапрошлом еще январе, отслушав нынешний гимн чуть свет в «модерновом» издевательском, пожалуй, исполнении, — и без того в самом нестерпимом диссонансе мелодии величавой (бывало, лет в 15, заслышав Гимн, даже вставал) дебильно-детским, мракобесным словам текста, — в негодовании сочинил за час снаружи на морозе на меньшей сопке, «на дровах», основу своего обращения к России (с прицелом на текст грядущего гимна, — когда, наконец, выздоровев, страна сбросит все же — сто лет назад отжившего старья — корыстно-лицемерно-бездарных реставраторов); после ряда, понятно, более чем трехлетних поправок, текст окончательный:
К РОССИИ
Страна громадная, Россия, — по северам Евразии раскинувшись, венчаешь главный материк Земли… Трудами к жизни вызвала великими земли лесные, зимами остылые… Людьми ты сильными заселилась, что за свободой век от века шли в края суровые и дикие
Народы многие, Россия, ты объединила порывом страстным к справедливости — в Союз могучий, путь заступивший злу в век судный… Ты их речения, обычаи сохранила — и языком своим великим наделила
Невзгоды многие ты испытала, ты все нашествия покуда сокрушала, — и в грозные последние века не раз ты мир, ценой сынов своих, народам даровала
Тобою выстрадано право и образ жизни миру устанавливать… И, — путь примером к лучшей жизни пролагая, — в который раз, себя спасая, — и человечество спасать
Хотел пример я только словом описать, / как в суебезумии людства стоять… / Не знал, что в годы предзакатные / придется, по-библейски, в стаде взять /роль на себя — поводыря… 18.9.12
Сибирь! Пространства необозримые! / Объемлешь север Азии ты ими: / колоссальными равнинами рек великих, / плоскогорьями обширными лесистыми, / тундрами травянисто-болотистыми / …Края, суровые и дикие доныне, / кочует здесь тунгус великий: / не только площадьми, что на душу приходятся, — / но больше верностью своей суровой жизни образу, — / чем он людству, погрязшему в «удобствах», / пример спасенья в скором будущем дает…
Слаба без силы справедливость, — сила гнусна без справедливости Но если к справедливости сила присоединиться, — зло перед ними не устоит…
Изрядно тягостно себя люду бездумному навязывать, но как же `иначе его спасать…
Несет любой мыслитель эту тяжесть, — но как ин`аче высказать себя…
Хотел бы каждый умным быть… Кто не умен — хотя бы слыть… Каждый почти тут прибегает к хитрости… Ум с хитростью никак не согласить: хитрость не даст уму развиться — ум не позволит до нее опуститься…
Жизнь есть сопротивление материи обездвиж`ению
Смерть — неизбежный результат рождения, без смерти не было бы жизнедвижения: смерть отрицает всякую божественность…
А афоризм Эпикура великий я бы так переложил:
Покуда жив ты — смерти нету, — а смерть пришла — тебя уж нет! С ней нет ранд`еву!.. (Но как отвлечься от тоски пред ней?!)…
Далеко не все лицемеры глупцы, но все — подлецы
Для полнейшей уже ясности требуется еще определение глупца:
Глупости своей, всем очевидной, — умом обиженный глупец не видит…
Хитрец — тоже глупец, — но чуть поумнее: ему еще удается кого-то «вокруг пальца» обвесть… но единственно раз первый, — а доверия лишается в данном месте навсегда и у всех…
Капитализм возник в местах, удобных климатом, людишки где сверх меры расплодились: и разредить где надобность тогда явилась, — и посему машина появилась, содрала с земли, — и выгнала народы в города на рынок, — и вскоре — в мерках исторических, — уж очень многих сделав лишними труда возросшей быстро эффективностью, — но не могли им быстро «господа» занятие найти: вошла в начале века прошлого в моду снова «бережливость» (по Веберу причина капитализма — она де в этике протестантизма! На деле ж в градиенте (разности) стран развития, создающей сверхприбыли… Не помешал такой «идеализм» (граничный с идиотизмом) стать Веберу «гуру» капиталистов, — великих кр`овей стоила «ошибочка»); итак, вошла в начале века 20-го прежняя бережливость в противоречие великое с людства развитием, — и вместо того, чтобы занятия людям, машиной вытесненным, найти, потребности удовлетворив, — в ужасной бойне предпочли стравить то «быдло» лишнее — в самой великой до нее войнище… Одна Россия геноциду воспротивилась — нашлись в ней силы «нет» сказать войне, — и подлых наказать ее зачинщиков! И в этом подвиг большевиков-ленинцев — великий, эпохально-исторический (что ж делать, таковы века 20-го многие события! Действительно был век великий! И Единственный!) … Понятно: действовать могли большевики не уговорами, но силой, — мандатом от широких масс рабочих и солдат; пришлось поход «четырнадцати держав» еще ведь отражать, натравленный на нас Антантой, — об этом надо бы не забывать любителям скулить, — и лицемерно слезы лить, — и лживо историю трактовать! Как будто не страны отсталость, — не промедление с отменой крепостного права по причине жадности, разврата дворянства, — не обусловили стагнацию — когда Европа быстро развивалась!… На два по крайней мере поколенья важных страна ростом производительности отстала, — и не могли соседи не попытаться куски поэтому у ней урвать; и, наконец, тут геноцидная война, совсем не нужная российскому селянству! (а лишь самостоятельных селян, извините меня, я вполне людьми нормальными, самодос
