Виктория Потапова, психолог с более чем десятилетним стажем, основываясь на классической теории привязанности Джона Боулби и программе SAFE Карла Бриша, разбирает типы привязанности и делится рекомендациями для родителей. Автор формулирует принципы, которые важны для развития надежной привязанности на разных этапах взросления.

Эта книга научит вас лучше понимать потребности ребенка, утешать во время стресса и смотреть на его чувства, не отвергая, а признавая их.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Теория привязанности оказала огромное влияние на мою жизнь. Она помогла мне осознать, почему так, а не иначе я выстраиваю отношения с близкими людьми и почему в напряженных ситуациях реагирую определенным образом. Я поняла и приняла то, что со мной все хорошо, просто мой личный детский опыт повлиял на мое восприятие себя и близких в момент переживания стресса. Я выдохнула. После этого я перестала себя ругать и нашла подходящие способы заботы о себе.

Уже более тринадцати лет я работаю с детьми и родителями. За эти годы я прошла долгий путь в изучении теории привязанности, ее осмыслении и применении в своей психотерапевтической работе. Мне повезло, что мои учителя знали об этой замечательной теории и с любовью преподавали ее.

В 2015 году мне посчастливилось лично встретиться с доктором Карлом Бришем, современным исследователем теории привязанности и создателем программы SAFE — практики надежной привязанности у детей и родителей. С одной из коллег мы стали ведущими данной программы. Вместе с родителями мы проходили путь длиною в полтора года — от момента ожидания малышей до начала второго года жизни детей, — помогая выстраивать в этих семьях надежные отношения. Дети из нашей первой группы в следующем году уже пойдут в школу, и я переживаю особую радость, когда случайно встречаю их.

А затем теория привязанности помогла мне сохранить собственное ментальное здоровье в первый год материнства.

Я до сих пор помню тот непрекращающийся, изнуряющий многочасовой плач сына из-за колик. Я ходила кругами по комнате, держа его на руках, дышала и считала свои шаги, обнуляя счет после сотни. Я помню наступающее чувство бессилия, отчаяния и физического истощения от изнуряющей диеты и отсутствия сна. Иногда я могла плакать вместе с ним. Но я всегда знала, ради чего продолжаю держать его на руках, напевая песни и глубоко дыша. Я знала, что мое присутствие — это то единственное, что сейчас дает ему переживание разделенности, контакта и базовой безопасности. Я знала, что в будущем все эти усилия дадут бесценные плоды. Сейчас уже прошло несколько лет, и я могу видеть их первые всходы.

Я благодарна доктору Бришу за его добрый и любящий взгляд на родителей и детей, которым он поделился с нами. Он стал для меня надежной опорой в жизни и в практике. Я благодарна всем родителям и детям, с которыми работала; вместе с ними я училась чуткости и надежности в отношениях.

Теперь я хочу поделиться своими знаниями и опытом, с надеждой, что это поможет кому-то из вас найти ресурсы и опору в своем родительстве.

В книги я постаралась емко, структурированно и достаточно ясно рассказать о привязанности: чем она является, как формируется и как влияет на самоощущение и поведение ребенка. Во я рассказываю о том, как переложить теорию на практику и найти ответ на вопрос, как же сформировать и поддержать надежность в отношениях с ребенком. Я составила картографию развития детей от рождения до подросткового возраста, обозначив важные задачи и ведущие потребности каждого возрастного этапа, знание о которых поможет родителям сохранить чуткость и надежность в отношениях со столь стремительно растущим и меняющимся ребенком.

ЧАСТЬ I

ОСНОВЫ ТЕОРИИ ПРИВЯЗАННОСТИ

Любая психологическая теория призвана сделать жизнь людей лучше; это происходит через осмысление происходящего с человеком в его отношениях с другими людьми и в скрытом от глаз внутреннем пространстве психики. Именно поэтому я решила начать свою книгу со знакомства с источниками теории привязанности и ее содержанием. Мы отправимся с вами в исследование исторических истоков теории привязанности, познакомимся с ее создателями, узнаем о биологических предпосылках системы привязанности и закономерностях ее развития у детей, а также разберемся, что такое типы привязанности и какими они бывают.

ГЛАВА 1

СИСТЕМА ПРИВЯЗАННОСТИ

Я искренне убеждена, что для ознакомления с любой теорией и последующего ее понимания важно знать не только о ее авторах и их взглядах, но и об историческом контексте, в котором она появилась. Для меня такое «знакомство» похоже на установление личных отношений, в которых через проживание эмоционального резонанса можно глубже осознать ценности и смыслы, на которые опирались в развитии своей теории ее создатели.

Итак, теория привязанности родилась в Англии в середине двадцатого столетия. Ее родоначальником стал английский психоаналитик Джон Боулби (1907–1990). В докладе «О природе привязанности ребенка к матери» (1958) он впервые поделился с широкой общественностью своими мыслями о наличии у людей биологически заложенной системы, отвечающей за развитие эмоциональной связи между детьми и родителями. Боулби был тем смелым человеком, который во всеуслышание начал говорить о том, что для развития и психологического благополучия детей важна эмоциональная связь между ними и их родителями. Если сейчас это кажется чем-то само собой разумеющимся, то еще в начале двадцатого века было принято считать, что ребенок «привязывается» к взрослому лишь потому, что тот его кормит и обслуживает другие физиологические потребности.

Сам Джон Боулби родился и вырос в семье знаменитого английского хирурга1. Жизнь семьи строилась по общепринятому в те годы распорядку: отец Джона много работал, свою мать мальчик видел лишь в строго отведенное время, не более одного часа в день, а его воспитанием занималась няня. В три года близость маленького Джона с няней тоже была утрачена. Возможно, именно эти обстоятельства определили будущий научный интерес Боулби, связанный со значением для детей эмоциональных связей со взрослыми, исследованием влияния на ребенка разлук и потерь.

Джон был четвертым ребенком из шести, и ему прочили продолжение практики отца, но, уже будучи взрослым и обучаясь на третьем курсе медицинского факультета в Кембриджском университете, он увлекся психоанализом и заинтересовался вопросами детской психологии, выбрав свой собственный путь развития.

Окончив университет и начав свою профессиональную карьеру, Боулби много работал с детьми: два года был учителем в школе для детей и подростков с нарушением социального поведения и эмоционального развития, возглавлял Лондонскую психо-педиатрическую клинику, создал отделение детской психотерапии при Тавистокской клинике.

Джон Боулби был и практиком, и талантливым исследователем. Замечая определенные закономерности в поведении и развитии детей, он задавался вопросами о том, что же на них повлияло, и пытался понять причины. Впоследствии он одним из первых начал рассматривать важность психотерапевтической работы не только отдельно с ребенком, но и с его родителями. Со стороны его учителей в психоаналитическом сообществе это было встречено недоумением и осуждением.

Свой опыт работы с детьми и родителями Боулби активно осмыслял, выявляя закономерности, и представлял выводы на психоаналитических конференциях и в статьях. Но его труды встречали холодно и зачастую негативно. В психоанализе в то время полностью игнорировали влияние событий реальной жизни на развитие ребенка.

Но, несмотря на критику, неприятие его идей и даже угрозу исключения из психоаналитического сообщества, Боулби продолжал свою работу по изучению влияния эмоциональных отношений на развитие детей. Для него важными являлись сами дети и их родители, а девиз сотрудников отделения в Тавистокской клинике звучал так: «Никаких исследований без терапии».

В определенный момент сотрудниками исследовательской лаборатории стали Джеймс Робертсон и Мэри Эйнсворт; они оказались надежными соратниками Боулби и дали мощный толчок для развития теории привязанности. Робертсон и Эйнсворт обладали талантом наблюдения за взаимодействием родителей и детей, они разделяли взгляды Боулби на то, что раннее окружение оказывает решающее воздействие на развитие ребенка.

Робертсон в своей практике стал использовать технические средства видеосъемки и совместно с Боулби снял революционный документальный фильм «Двухлетний ребенок в больнице» (1952). Только представьте, что до этого момента во всех странах мира практиковалась раздельная госпитализация детей даже самого раннего возраста. В своем фильме Робертсон и Боулби смогли показать переживания двухлетней девочки, которая находится в больнице одна, без матери. Ребенок последовательно проживает протест, скорбь и адаптацию. До этого момента этапы проживания разлуки у детей совсем не были известны и исследованы. Фильм получил широкий социальный резонанс и повлиял на практику госпитализации детей. Теперь нам и в голову не придет оставлять в медицинских учреждениях ребенка младшего возраста без его родителей.

Мэри Эйнсворт провела несколько лет в Уганде, наблюдая за общением матерей и детей. Собранные ею данные позволили создать экспериментальную методику «Незнакомая ситуация» и выделить три типа эмоциональной привязанности, знание о которых стало краеугольным камнем теории привязанности.

В биографии Джона Боулби было также много значимых исследований, проведенных им при работе с малолетними ворами и сиротами. Это оказало влияние на понимание им закономерности формирования и развития детской психики, зависимости ее становления от раннего опыта эмоциональных отношений с родителями и ухаживающими взрослыми, а не только от физического ухода.

Пытливый ум Боулби постоянно находился в поисках ответов на загадки развития психики и привел его к изучению этологических2 исследований, данных из эволюционной и аналитической биологии, кибернетики и теории систем. Это натолкнуло его на размышления о биологической основе системы эмоциональной привязанности как механизма адаптации ребенка к внешней среде, что в дальнейшем нашло экспериментальное подтверждение в серии лонгитюдных3 (продолжительных) исследований в области психологии развития.

На мой взгляд, Боулби и его соратники совершили революцию в детской психологии, развернув науку и практику воспитания лицом к ребенку и его родителям. Благодаря им сейчас младенческий и ранний возраст рассматривается как важнейший этап становления личности человека, а социум относится с большим принятием и заботой к диаде «мать и дитя»4.

О природе эмоциональной связи

Как уже было сказано ранее, вплоть до второй половины 1950-х годов в психологии было принято считать, что связь между родителями и ребенком формируется лишь благодаря удовлетворению его физических потребностей и в частности кормления. Хотя это звучало вполне логично, но даже в этологии начали появляться данные, говорящие о совершенно другом механизме формирования особой связи между матерью и детенышем у животных.

Конрад Лоренц в 1935 году опубликовал работу, в которой описал феномен импринтинга. Помните картинку из учебника биологии, на которой запечатлен мужчина и вереница птенцов, следующих за ним? Это и есть Лоренц. Он заметил, что после вылупления в первые дни жизни у некоторых видов птиц формируется особая связь с фигурой матери, и это происходит без опоры на приемы пищи. Птенцы после вылупления запечатлевали образ мамы и всюду следовали за ней. Именно такое поведение способствовало их безопасности и выживанию. А в 1958 году американский психолог Гарри Харлоу опубликовал свое исследование детенышей макак-резусов, которых подсаживали к куклам самок, сделанных из проволоки и меха. Он обнаружил, что детеныши привязываются к этим «мамам», которые их не кормят, но являются мягкими и безопасными при контакте.

Эти умозаключения натолкнули Джона Боулби на идею о том, что поведение привязанности является биологической данностью как у человека, так и у других представителей животного мира, и имеет своей целью поддержание близости между мамой и ребенком для выживания и защиты.

Более поздние исследования доказали биологическую основу привязанности, показав, что в ее формировании во время беременности и после родов большую роль играет гормон окситоцин. Вы помните, как после появления малыша хочется быть с ним рядом, прикасаться, смотреть на него, а от объятий появляется особая радость и даже расслабление? Это и есть работа окситоцина. Здесь стоит упомянуть, что система привязанности формируется обоюдно у родителя и у ребенка. Бондинг (от англ. bonding — связующий, соединяющий) — это «взрослая» часть привязанности, дающая родителю переживание счастья, радости от осознания развития малыша и переживания надежности контакта с ребенком. Аттачмент (от англ. attachment — прикрепление) — «детская» часть, созданная для того, чтобы ребенок мог эмоционально «прикрепиться» к взрослому, посылая ему сигналы о своих потребностях. Видимо, такая двусторонняя связь возникла и закрепилась в ходе эволюции, помогая выживанию человечества как вида, ведь младенец, в отличие от большинства новорожденных животных, не может самостоятельно следовать за взрослыми, и поэтому был выработан механизм, который помогал направлять и фокусировать внимание взрослых на беззащитном малыше.

Но почему же мудрая природа помогла создать систему привязанности, вместо того чтобы сделать новорожденного более мобильным и автономным от родителей? Ответ прост и сложен одновременно. Если мы посмотрим на животных, то заметим, что они обычно имеют определенный ареал. Их организм при рождении уже достаточно адаптирован к тем климатическим особенностям местности, в которых они появляются. Белые мишки имеют теплую шубу и метаболический процесс, помогающий им эффективно согреваться. А зебры имеют черно-белые полоски, которые помогают их телу охлаждаться при палящем солнце.

Люди же с древних времен живут в очень разных климатических, социально-культурных и экономических условиях. Новорожденному ребенку важно иметь возможность адаптироваться именно к тем условиям и сообществу, в которых он появился, найти свое место среди других людей. Поэтому младенцы появляются на свет «несовершенными», но при этом очень адаптивными. Их головной мозг и весь организм готовы к тому, чтобы дозревать в режиме реального опыта контакта с тем физическим миром и миром человеческих отношений, которые их окружают.

Проводником и представителем сразу всего мира в первый год жизни для ребенка становится первичный ухаживающий взрослый, который будет заботиться о нем на протяжении первых месяцев жизни. Для простоты изложения мы будем называть его мамой, но на самом деле им может стать любой взрослый, чутко ухаживающий за младенцем. Наверное, и здесь природа проявила

...