Устав от лондонских вечеринок, представитель «золотой молодежи» и страстный любитель искусства Роберт Байрон в компании трех друзей отправляется на Святую гору Афон. Вооруженные фотоаппаратурой путешественники побывали почти во всех монастырях Афона, общались с монахами, делали зарисовки, фотографировали фрески в храмах и трапезных. Очерк вырос в яркое и емкое повествование о двух путешествиях по Святой Горе (в 1926-м и 1927-м), в котором древняя история остроумно сочетается с современной — в области политики, искусства и нравов, а тонкий эстетизм и дружеская атмосфера мужской компании — с бесхитростным монашеским укладом и пронзительными описаниями природы. Благодаря своему ироничному уму, открытости иной жизни, искусству и еде, готовности преодолевать трудности нетуристического пути и исторического познания Байрон создает объемный и живой образ уникального монашеского сообщества Великой Лавры, Дионисиата, Зографа, Хиландара. Этот текст о поездке в незыблемое прибежище православной веры, тревожимое историческими событиями, характеризует культуру путешествий в межвоенный период.
Жас шектеулері: 16+
Құқық иегері: ООО "Ад Маргинем Пресс"
Баспа: Ad Marginem
Аудармашы: Наталья Сорокина
Қағаз беттер: 296
Пікірлер2
Дәйексөздер7
Негибкий подход, страсть «единения с природой Бога» принимает, в своих самых ярких проявлениях, форму мистицизма. И на Афоне именно мистик оставил свой след, наделил сам воздух своими щедротами.
составе человека есть тело и есть разум; так же и с животными. И есть еще кое-что, чего у животных нет. Что — сущность всякого истинного удовлетворения — принимает форму поиска. В ком-то этот импульс пренебрежимо мал. А иным он диктует весь путь существования. Последних в целом два вида. Есть гуманисты, которые держатся за полноту жизни, и их вера прочно покоится на том, что мирская добродетель земли одобряет их желания. Для них их Абсолют неотделим от того союза физического и трансцендентного, который язык определяет как Красоту. Во-вторых, есть те, для кого никакая физическая интерпретация, ни один канал, кроме прямого, не может быть достаточным. Это религиозные люди, чья цель обретает форму в Боге. Грань между этими двумя типами размыта. Но они тем не менее представляют основные виды человеческого темперамента.
На средневековом Западе было два пути: можно было самому следовать по дороге либо доверится почтальону в виде Церкви. На Востоке каждый человек сам себе почтальон. А путь, не освещенный ни этикой, ни логикой, был сокрыт в тайне. В этом разделении и заключается понимание всего того, что оба этих мира создали.
