Оглавление

3. 1. 1
4. 2
5. 3
6. 4
7. 5
8. 6
9. 7
10. 8
11. 9
12. 10
13. 11
14. 12
15. 13
16. 14
17. 15
18. 16
19. 17

Предисловие

Здравствуй, дорогой читатель. Приятного вам чтения моего первого произведения. Хорошего вам дня!

Действующие лица:

Зингер Гораздович Лагин — швейный мастер. В народе известен, как Медный Зингер.

Татьяна Лагина — мать Зингера. Любимая вещь — швейная машинка.

Горазд — отец Зингера. Товарищ Прохора.

Мачеха Ивана и Реи = жена Витомира, мать Петра и Павла.

Иван Витомирович Метафимия — «сын» Витомира. Один из наследников Витомира.

Алан — старец, рыбак. Старый друг семьи Горазда.

Знахун Бобо — знахарь. Он временно живёт на окраине города.

Андрей — восьмилетний мальчик, просивший милостыню возле храма.

Прохор Степанович — один из бандитов. Бывший шахтёр.

Себастьян — главный слуга и личный помощник Витомира.

Витомир Гадонович Метафимия — глава семьи Метафимии и консул империи.

Гадон Метафимия — бывший глава семьи Метафимии. Отец Витомира.

Рея — дочь Лилии и сестра Ивана. Робкая девушка.

Лилия — аборигенка. Имеет романтический интерес к Витомиру.

Петр и Павел — «сыновья» Витомира и мачехи Ивана и Реи. Наследники Витомира.

Швейный мастер

1

«Кто я? Где я?» — недоумённо спросил светловолосый юноша в пустоту. На вид ему было всего около 18.

В этом месте ему было почему-то приятно и хорошо. Неожиданно в нескольких метрах от него появилась женщина. Она стояла к нему спиной, но ее светлые длинные волосы и белое платье были ему до боли знакомы.

— Мама? Это ты? Нет, не покидай меня снова!

Он рванул к ней изо всех сил. Казалось, всего мгновенье и он бы смог дотронуться до нее, взглянуть в ее глаза и обнять. Но вдруг что-то обхватило его и стало тянуть назад.

Резкий и грубый голос пронзил тишину вокруг: «Мама ждет тебя, грешник».

…

Он быстро открыл глаза. Перед ним в лучах полуденного солнца сидела мать. Она обеспокоенно разглядывала его и сидела за ржавой швейной машиной.

— Сынок, что с тобой? Ты так бледен.

— Кошмар приснился, мам, — ответил он, вставая со стула.

Выглядел он действительно не очень: серые потрепанные штаны, старая мятая рубашка и заросшее лицо. Подойдя к маме, он нежно обнял ее.

— Ты опять заснул на рабочем месте. Не стоит так загонять себя, — сказала она, смотря на него с грустью и тревогой. — Я же волнуюсь за твоё здоровье.

— Не беспокойся, я хорошо выспался.

— За 4 часа?

— Это дольше чем обычно. Давай не будем поднимать эту тему.

— Как скажешь.

— Хочешь позавтракать? Можно сварить кашу, — сказал он, направляясь к мешку с зерном.

— Не надо.

— Тогда яйца?

— Не, я не голодна.

— Ты опять ничего не ешь! Так нельзя, — раздосадовано воскликнул он. — Значит выбирать придется снова мне, получается сегодня — пшенная каша.

Юноша достал мешок и начал засыпать в чугунок зерна пшена. После он промыл их худыми забинтованными руками, налил чистой воды и поставил все в печь.

— Мам, помоги мне дошить эти перчатки. Нехорошо оставлять их недоделанными, — сказал он.

Юноша бережно положил их на платформу своей швейной машины.

— Конечно, дорогой.

Сын стал давить на подножку. Раздался ритмичный звук вращающегося колеса, но что-то было не так. Все скрипело, а движение иглы было неравномерным. Именно из-за нее все руки мастера были в небольших ссадинах и проколах. Женщина сидела рядом и давала советы.

— Наконец закончили.

— Какой ты у меня молодец, — радостно сказала она.

— Благодарю, — ответил он, подойдя к печи.

Юноша достал чугунок с помощью ухвата, разложил кашу по тарелкам, взял ложки и понес все это к швейной машине, где находилась мама.

— Спасибо, сын.

— Выходи, шестипалое чудовище! — раздался крик из улицы.

И вправду у юноши на руках рядом с мизинцем был ещё один палец.

— Опять хулиганы? — спросила она

— Да. Сколько раз я пытался их вразумить, что насилие есть грех, да и все конфликты можно решить словами.

— Какое насилие? — недоумённо спросила она.

— Да так, ничего особенного. Дразнят, обзывают меня, не более.

— Жаль, что я не могу тебе помочь из-за больных ног, — огорченно ответила она. — Кто возглавляет таких ужасных людей?

— Иван. Он вроде сынок Витомира — проконсула. Ему лет 12, наверное.

Женщина начала неожиданно сильно кашлять кровью. На рукаве швейной машины появилось трещина.

— Что с тобой? — спросил он дрожащим голосом.

— Ничего, не переживай, скоро станет легче.

«Черт! Несколько месяцев ты же чувствовала себя лучше, чем полтора года назад. Почему тебе все равно становится хуже? Я же тебя подлатывал, чем только мог», — думал раздосадовано юноша.

— Я за лекарством! — крикнул он, на ходу натягивая куртку и огромную шляпу, полностью скрывающую его лицо. В руки юноша взял небольшую корзинку, плетённую из березовых веток.

2

— Пап! Пап! Смотри, что я нарисовал! — закричал малолетний Иван.

Он побежал к черноволосому отцу, окруженному людьми, но его остановила мачеха.

— Ты что, не видишь?! Отец занят важными делами, не мешай ему, — сказала она строго.

— Но мне нужно к нему!

— Что у тебя в руках? — спросила она, резко вырывая листок из рук мальчика.

Там был нарисован стройный двухметровый мужчина без бороды и усов, со строгим лицом и карими глазами. Рядом с ним стояла какая-то женщина с двумя детьми — мальчиком и девочкой.

— Это ты хотел показать отцу? — рассмеялась она. — Ты хочешь насмешить отца!? Ты не достоин его внимания! Не достоин!

С этими словами она разорвала рисунок, смяла и выкинула.

…

Последняя фраза еще много раз повторялась в голове Ивана. Неожиданно его схватили за плечо.

— С тобой всё в порядке?

— Нормально.

Двое парнишек стояли на маленьком холме. Рядом с ним находился небольшой деревянный дом.

— Выходи чудовище! — крикнул Иван.

— Молодца, так его, — подхватил его друг.

Рядом бегали ребята, играющие в городки.

— Ты уже третий раз кричишь за час. Он, наверное, крепко спит, — сказал кто-то. — Давайте уже, как на прошлой неделе, воровать яблоки из чужого сада.

Иван подошел к говорящему и ударил его в живот. Тот сразу упал на землю, схватившись за ушибленное место.

— Не забывай кто тут главный, — сказал строго Иван, нахмурив брови.

— А когда выйдет чудовище? Мы уже целый час ждем его, — жалобно спросил кто-то.

— Не скули, а то врежу! — проговорил сурово Иван. — Он по-любому выйдет, только что-то задерживается. Интересно почему?

— Не помер ли?

— Да он живее … — недоговорил он.

На улицу выбежал юноша, в которого тут же полетела палка, брошенная другом Ивана. Увернуться тот не успел, поэтому она с силой врезалась в его плечо. Он не среагировал на неё, продолжая идти к своей цели.

— Эй! Страшила! Куда идешь? — язвительно закричал Иван.

Но ответа не последовало. Юноша продолжил идти в сторону города, как будто ничего и не произошло.

— Ты что глухой? — несдержанно спросил Иван.

Быстрыми шагами он подошел к молчаливому человеку и преградил ему дорогу.

— Ты что? Обнаглел? Я тут вообще-то с тобой разговариваю.

Прошло несколько секунд. Юноша поднял глаза на мальчишку. Сегодня связываться с этой кампанией ему совсем не хотелось, да и времени на уговоры не было. От пронизывающего взгляда голубых глаз Ивану вдруг стало страшно. Хулигану не первый раз приходилось смотреть на бледно-медное лицо этого человека, но сегодня что-то было необычное и зловещее. Холодок пробежал по спине у Ивана. Юноша оттолкнул его и молча пошел дальше. Иван был в замешательстве. Он не ожидал такого. Обычно этот человек не замечал их издевок, даже пытался их образумить. И так продолжалось два года до сегодняшнего дня.

— Остановись! Я тебе приказываю, иначе… Иначе я сожгу твой дом! — отчаянно закричал Иван.

Юноша остановился и повернулся к нему. В его взгляде теперь выражалось чувство, когда человек готов убить кого угодно.

— Не стоит детям играть со спичками, — спокойно сказал он. В его голосе звучала угроза.

Юноша прошел мимо мальчика и направился в центр города, а Иван стоял долго, обдумывая эти слова и необычное поведение старого знакомого. Мальчишки позади него стали подсмеиваться, но он не реагировал на них. Иван развернулся и, молча, пошел домой.

3

В центре города была ярмарка. На ней продавали разнообразные товары: фрукты, овощи, одежду и т. д. Там собралось много людей. Они разговаривали и толкали друг друга случайно из-за узких проходов. Один человек таким образом столкнулся с юношей, который носил большую шляпу на голове. Она упала на землю.

— Простите, сударь, что я вас задел, — сказал он, дотягиваясь до головного убора.

— Отдайте шляпу! — крикнул юноша, пытаясь побыстрее её надеть.

— Извините, дер…

Он взглянул на юношу. Страх и ужас застыли на его лице.

— Медный Зингер! Медный Зингер! Бегите! — закричал он, убегая от юноши. — Отрубите мне руку, чтобы я не заразился, умоляю.

Повисла гробовая тишина. Все смотрели на человека с бронзовой кожей, как на прокаженного.

— Уходи нечисть! Ты нас заразишь! — кричали люди.

Некоторые начали кидать в него камни.

«Как вы меня достали! — думал он, уворачиваясь от камней. — Всё одно и тоже каждый раз. Я же никого не заразил за 2 года!»

— Беги отсюда!

«С радостью! — думал он, протискиваясь через толпу. — Почему люди судят других, особо не задумываясь? Ведь в заповеди сказано:” не судите, да не судимы будете.»

Зингер подошел к лавке, где продавались части швейной машины. Но там не было продавца и товаров.

— Где она? — спросил он всех, — заболела?

И как обычно ему никто не ответил.

«Жаль, хотелось купить несколько деталей», — подумал Зингер и побежал к причалу.

Соленый и прохладный ветер дул с моря. Чайки громко кричали. Солнце медленно опускалось к горизонту. Многочисленные рыболовные лодки разных размеров были в гавани. Вот такой пейзаж открылся Зингеру, корчащемуся от боли из-за большой сутулости, появившейся в результате постоянной и долгой работы за швейной машинкой. Он сильно устал от бега. Все мышцы ныли и болели. Зингер постоял немного, чтобы вернуть ритм дыхания. За это время он успел насладиться этим пейзажем. У него не было времени прохлаждаться. Юноша ещё больше наклонил шляпу, чтобы его не узнали, но из-за этого мало что видел. Зингер нашел человека по имени Алан, сидящего на табуретке возле своей рыболовной лодки.

— Привет, Зингер! — радостно сказал он. — Как у тебя дела?

— Как обычно, неплохо.

Пожилой человек обнял его крепко.

— Я тебя целых 2 года не видел. Зачем пожаловал?

— Купить горбушу. Хорошо, что ты до сих пор тут рыбу продаешь.

— Держи, — сказал он, кладя рыбу в корзинку.

Он случайно увидел его бледно-медное лицо.

— Что с тобой? Ты же ничем не болел, был богатырем. А, щас ты хилый, горбатый, уставший, в лохмотьях. Что произошло? — изумленно спрашивал старик, глядя в его глаза.

— Да, многое, — ответил он холодно. — Ты не знаешь есть тут у нас знахарь?

— Есть, есть. Щас вспомню, как его, — говорил он, напрягая свою голову. — Вспомнил! Знахун Бобо. Он вроде на окраине города живет. Только недавно появился у нас. Иди к нему, подлечись. Чего ты так поздно обратился?

— Так получилось. Благодарю тебя за помощь! Кстати, можно в пятницу к тебе в гости прийти?

— Я только за! Может к тебе всё-таки. Хотел бы встретиться с твоей мамой. А где твой отец-работяга, не знающий покоя? В городе его не видать. Может работает за пределами города? Ему не свойственно бросать своего любимого ребёнка и жену.

— Пусть он горит в аду!

Зингер так стремительно убежал, что старец не успел ничего сообразить. Глаза Алана смотрели на юношу с непониманием.

4