Внедорожник внезапно затормозил в кармане вдоль прохожей части, попутно открывая стекло. Проходящая мимо девушка застыла на месте и приподняла зонт.

— Привет! Подвезти? — крикнул ей водитель.

— Здравствуйте. Нет, спасибо!

— Ты что так поздно гуляешь? По темноте-то?

— Я не гуляю. Я с учебы.

Мужчина внимательно разглядывал ее, слегка щурясь в свете салона. Его даже не смутило, что в тот момент он был не один в машине, и как его спутница медленно перевела на него взгляд.

— Мне рядом, Вы же знаете, — ответила девушка под зонтом и уже собралась продолжить свой путь.

Тогда водитель вдруг вышел из машины и под дождем направился к девушке. Он приблизился и сказал ей:

— Ясно. Тогда пойдем пешком.

Девушка, подняв голову, несколько секунд серьезно рассматривала его карие глаза:

— А Ваш… пассажир?

Мужчина обернулся к спутнице в машине и повысил голос:

— Оля, подожди здесь! И аварийку включи!

— А кто это вообще? — крикнула ему Оля из приоткрытого окна.

— Знакомая сына! — ответил он ей через плечо.

И мужчина, не дожидаясь ничьей реакции, двинулся вперед по направлению к дому девушки. Он и так отлично знал этот адрес.

Девушка под зонтом на мгновение обернулась на светловолосую женщину по имени Оля, оставшуюся в машине, и поспешила следом, опустив голову.

— Очевидно, это не Ваша же… не Марина Евгеньевна, — сказала она негромко.

— Очевидно, — только и ответил он.

Погода была скверная, при свете фонарей метались струи дождя. Красивый мужчина шагал рядом с ней с отстраненным видом. И его уже хорошенько обдало дождем. С его темных волос капли падали на лицо, и он несколько раз тряхнул головой. Девушка искоса посмотрела на него и подняла руку с зонтом, прикрывая от ненастья и его тоже. В задумчивости он взял ее зонт и расположил над обоими.

— Как здоровье, Юля?

— Спасибо, неплохо… с учетом наших обстоятельств, — без особого желания ответила девушка.

Они помолчали.

— Быстро Вы придумали про подругу сына, — добавила она.

— Пришлось.

И они снова помолчали.

— Как учеба? — спросил мужчина.

— Нормально. Я же на второе высшее пошла. Через год — сразу два диплома буду писать. Надеюсь, нервов хватит.

— У тебя точно хватит, Юлия, — сказал он с нажимом и бросил мимолетный взгляд в ее сторону.

Они остановились под козырьком подъездной двери. Юля набрала номер своей квартиры на домофоне, зябко потерла руки и спрятала их в карманы короткой куртки.

Возникшая пауза не была дружелюбной. Разговор не клеился. Как обычно.

При всей его привлекательности, Юлия не хотела ни видеть, ни говорить с ним. И он прекрасно это знал. С учетом тех самых обстоятельств…

Но она была достаточно воспитанной, чтобы демонстрировать свое отношение только взглядом и краткостью диалогов.

Мужчина сложил зонт и передал владелице. При их значительной разнице в росте девушке приходилось каждый раз вскидывать на него глаза, чтобы начать разговор.

— А как Вы, Мирослав Александрович? — вынужденно вздохнула она, дожидаясь ответа из домофона.

— Да по-тихому.

— Ну да, строите, воюете и снова строите? Это по-тихому?

— Что, интересуешься? — ухмыльнулся мужчина в дорогом костюме.

— Да как сказать, чтоб не обидеть, — ухмыльнулась она. — Пресса пишет, мы читаем. Замкнутый круг.

— Ну такая у меня работа.

— Сказала бы я, у кого из нас нервы стальные, — и она отвела свои зеленоватые глаза.

Девушка снова нажала кнопку на панели домофона.

— Ты подросла что ли? — мужчина склонил голову набок, разглядывая ее.

— Нет. Я йогой занялась — для спины. Наверное, осанка выправляется.

— Ничего не болит, не беспокоит? — вдруг спросил он.

Ее взгляд заострился и стал более внимательным, теперь она открыто и в упор смотрела ему в глаза. Мимолетное недовольство сделало лицо девушки серьезным не по годам. Юля покачала головой, показывая, что эту тему она развивать не собирается.

Из домофона, наконец, послышались звуки.

— Это я, мам! Открывай! — сказала Юля в сторону динамика.

Мирослав с некоторой надменностью дернул тяжелую дверь и запустил девушку в подъезд с единственной фразой:

— Ну пока.

— До свидания, Мирослав Александрович, — ответила она без единой эмоции.

Девушка ушла, а мужчина тяжело прислонился спиной к закрывшейся двери подъезда. Он рьяно потер лицо руками, убрал волосы со лба и двинулся к своей машине, запахнув пиджак.

 

Утро было солнечным. Стол на маленькой кухне был сервирован домашним тортом, фруктами и парой салатов. Юлина мама мыла яблоки на кухне, когда заглянула ее сонная дочь.

— Ты проснулась! С Днем рождения, доченька!

— Доброе утро, мам! Спасибо, — ответила Юля с улыбкой, — я так выспалась! Наверное, все на свете проспала… курьер с цветами уже был?

— Не было сегодня цветов. Может, и не будет больше, — добавила мама с недовольством.

— Ну, может, и не будет, — спокойно согласилась Юля и присела у стола, — ты утром испекла мне торт?…

Мама гордо и с улыбкой кивнула, затем налила две кружки чая и присела рядом с ней, пригладив волосы. И было в ее движениях что-то аристократически-усталое. Женщина трогательно подняла глаза на фотографию маленькой балерины, висящую над обеденным столом, и вздохнула:

— Ты была такая миленькая в детстве. В этом костюмчике.

— Мам, просто отпусти ситуацию, забудь, — ответила Юля, проследив за ее взглядом. — Не надо, пожалуйста. Пойду папу к столу позову.

И Юля ушла в зал.

В этот же момент раздался звонок в дверь. Женщина мимолетом взглянула на часы в кухне и пошла открывать.

К ее удивлению, этим утром к ним пожаловал Мирослав Александрович с двумя букетами цветов и чувством неловкости.

— Здравствуйте, Елена. С Днем рождения дочери, — сказал мужчина в галстуке и протянул ей букет хризантем.

— Здрасьте, — ответила она сквозь зубы, — не утруждались бы. Но спасибо.

Юлия с отцом появились из зала одновременно.

Мирослав Александрович в своем роскошном пальто и бешено-дорогими часами неуместно смотрелся в коридоре скромной хрущевки. Он протянул руку навстречу Юлиному отцу:

— С праздником. Благополучия Вашей семье, Виктор Иванович.

Отец с мрачным видом лицезрел гостя под два метра ростом и не торопился обменяться рукопожатием. Молчание накаляло воздух.

— Не ждали. Ну что ж, проходите, — наконец, отец девушки жестко сдавил руку собеседника, — а мне на работу уже пора.

Мама поставила свой букет в вазу и шепнула дочери из-за плеча: «Расчешись хоть». И Юля, по-житейски собирая волосы в хвост, подошла к гостю в домашней футболке и черных шортах. Все знали о вынужденности его поздравлений, театральность тут была не к месту. Поэтому Юле было, на самом деле, безразлично то, как она выглядела в глазах человека, который поздравляет ее каждый год.

— Здравствуй, Юля. С Днем рождения, — без особого выражения поздравил Мирослав Александрович и вручил ей букет светлых роз.

— Здравствуйте. Спасибо, — в тон ему ответила девушка.

— Я на минуту. Поговорить надо, — сказал он.

Она кивнула ему в сторону кухни, и Мирослав Александрович прошагал за ней следом прямо в обуви.

— Достаньте вон ту вазу, пожалуйста, — показала Юля наверх, — тут, наверное, штук пятьдесят роз?

— Девяносто девять, — негромко ответил он и передал вазу.

— Мм… чай будете? — спросила она и обернулась.

Оказалось, мужчина разглядывал ее детское фото в костюме балерины над столом.

— Да какой чай, — недовольно сказал он.

Юлия медленно поставила вазу на подоконник и оперлась поясницей о батарею.

— Представляю, как твоя мать смотрит на… — и он кивнул в сторону фото.

— Смотрит, — сурово подтвердила Юлия.

— … и вспоминает меня, — злобно закончил он фразу, уведя взгляд под потолок.

Юлия позволила молчанию сказать все за нее. И жалости в ее взгляде не было.

— Вы поговорить о чем-то хотели, — наконец, напомнила девушка.

— Да. Я, собственно, для чего пришел — посоветовали хорошего врача, я записал тебя через полтора месяца. Не планируй отъезды на конец июня, добро?

— Ладно, как скажете. У меня как раз экзамены, это пока главные планы на июнь.

— Какие же Вы разные, Юля, — горько ухмыльнулся Мирослав Александрович, качая головой.

— С Вашим сыном?

Он кивнул, набрав воздуха в богатырскую грудь.

— Денис всё никак себя не найдет? — спросила она.

— Ну если это так называется у молодежи… — хмыкнул он. — Дениса снова поперли из ВУЗа. И почему люди такие разные?

— Потому что разные обстоятельства, наверное, — пожала плечами Юля.

Июньское солнце нагревало стекла в пустой столовой общежития. Влажный пол еще блестел.

В длинном полутемном коридоре, разделяющем жилой блок и просторную столовую, были слышны ритмичная музыка и девичьи голоса. Юля и ее напарница в перчатках возились с ведрами и швабрами.

Однако вскоре появился кто-то третий, судя по тяжелым шагам. И чья-то рука из-за плеча Юли требовательно забрала у нее стул.

— Господи, это Вы!..

Мирослав Александрович в молчании направился по коридору в сторону столовой. Вторая девушка прильнула к стене, наблюдая за незнакомцем. Он, недолго думая, отобрал стул и у нее.

— Спасибо, — пролепетала Юлина подружка и пригладила на себе старую футболку.

Поставив мебель на чисто вымытый пол в столовой, мужчина обернулся. Он был одет в светло-голубой костюм, который сидел на нем лучше некуда, хотя, наверное, ему шло все… Свет из окна позади выгодно обрамлял его фигуру.

— Ты почему телефон не берешь? — вдруг спросил он у Юли.

Она вздернула брови, выходя к нему из затемненного коридора:

— А Вы звонили?

— Звонил.

— Странно. Я бы ответила.

Подруга у стены с восторгом переводила взгляд с одного собеседника на другого.

— Я номер сменил, — поставил он руки на пояс.

— Так это Вы были? Я не знала. А почему не написали, что это Вы?

— Я не пишу. Я звоню, — нагнетающе ответил он.

Мужчина в молчании смерил взглядом подругу, у которой рот от любопытства не закрывался, и повернулся обратно к Юлии:

— Мы можем наедине пообщаться?

— Можем.

Следуя за девушкой по коридору, мужчина снял с себя пиджак и перекинул через руку. Она оглянулась на него и стянула с рук резиновые перчатки.

— Дежурство? — спросил он между делом.

— Ага, раз в неделю. Но народ здесь такой ленивый. Лишний сантиметр убрать? Нет, лучше рассорится со всеми!

— Сколько возмущения. Ты мне лучше скажи, зачем таскаешь мебель?

— Чтобы быть как все, — обернулась к нему Юлия, — здесь никто не знает, что я в коляске была. Для всех — я нормальная.

Последние слова она договорила шепотом и толкнула дверь в свою комнату.

Помещение было чрезвычайно маленьким. Две кровати жались к разным сторонам комнатки, оставляя проход между собой не больше метра. Покрывала, палас и тюль, очевидно, были новыми, создавая иллюзию девичьего уюта. Тем не менее, черно-белые фигурные наклейки Эйфелевой башни на окне не могли скрыть облупившуюся краску подоконника. На старой батарее висели полотенца, на открытой полке вперемешку стояли студенческие методички и дешевая косметика.

Юлина соседка, брюнетка в шортах цвета хаки, сидела в обнимку с парнем на кровати и смотрела фильм на планшете. Однако при появлении гостя медленно выпрямилась со словами:

— Ого, привет! Проходите…

Мирослав Александрович лишь едва взглянул на нее. Юля быстро переобулась из шлепок в балетки и, оставшись в черной майке и джинсовых бриджах, бросила перчатки на кровать со словами:

— Готова. Пойдемте на улицу.

— Ты хоть в зеркало посмотри, что на голове, Юлька! — крикнула ей вслед соседка.

Юля, и правда, выглядела странно рядом с холеным мужчиной с дорогой стрижкой, выходя из своего общежития.

Они в молчании удалились вдоль по аллее от посторонних ушей.

— Начиная с завтрашнего дня будешь ездить по этому адресу, в четыре часа. Я оплатил курс на неделю, — сказал Мирослав Александрович, передавая ей листок с адресом. — И будь добра, не опаздывай. Держи деньги.

Когда он протянул ей пару крупных купюр, она усердно замотала головой и шагнула назад:

— Не надо.

— Бери, я сказал! Это на такси.

— За врача — спасибо. А денег — не надо. Я сама доберусь.

— Ты со мной спорить из-за этого будешь?

Она прикрыла один глаз, стоя под солнцем.

— Нет. Я же сказала, что не надо.

Он хмыкнул и покачал головой:

— Ну какие разные…

Юлия перечитала листок с адресом врача и благоговейно сложила его между ладонями.

— Мне жаль, что он Вас расстраивает, Мирослав Александрович, — смягчилась она, — но, очевидно, у Вашего сына другой путь.

— Это точно. У него одна теперь дорога — прямиком в армию.

— Я имела ввиду жизненный путь.

— Я понял. Но тут нужны конкретные действия. И только не надо Вашей женской жалости и баек про зверства в армии, — скривился он.

— Ладно, не буду. Но сдается мне, что Денис у Вас парень везучий, и армия обойдет его стороной.

— У тебя — общежитие, у него пусть будет армия. Каждому — свое испытание.

Девушка приподняла брови, но мужчина неспешно двинулся в сторону своей припаркованной машины, думая о своем. Тогда и Юля, по-молодецки запустив руки в задние карманы брюк, синхронно зашагала с ним.

— А как Марина Евгеньевна на это смотрит? — спросила она.

— Догадайся.

Он открыл дверь машины, надел темные очки, и они попрощались. Мирослав Александрович едва заметно кивнул ей и укатил жить дальше своей жизнью. Юля тоже направилась к себе, не оглянувшись ни разу.

А на входе в общежитие ее уже ждала соседка:

— Бли-ин, — протянула она, — если это твой папочка, скажи, что у тебя нет мамочки.

— Ангелина, не дури. У него сын — твой ровесник.

— Ты с его сыном встречаешься?

— Д что ты! — возмутилась Юлия, — Я его только в детстве видела.

— Ну тогда какие проблемы? Дашь его номер?

— Сына?

— Папы, — расплылась в улыбке собеседница.

— Зачем?! — опешила Юля.

— А ты слепая? Он офигенно хорош!

— Ну, может, тебе и хорош, — ответила Юля и пошла к лестнице, — а я бы лучше его не знала.

 

Юля медленно присела в холле клиники в ожидании Мирослава Александровича. После первого приема мануального терапевта ее голова гудела, общее состояние не поддавалось описанию. Ей хотелось домой, отдохнуть, а не ждать этого человека. Ей, вообще, не хотелось его видеть. Но она пообещала Мирославу Александровичу встретиться посещения врача.

Здесь все было дорого и красиво. Даже девушки на ресепшне, очевидно, подбирались по тому же принципу. Каждый новый посетитель выглядел так, будто его главная цель в клинике — не позволить усомниться в своем достатке. Юлия остро ощущала свою неуместность здесь, в джинсах и белой рубашке трехлетней давности. Через двойные стеклянные двери клиники она продолжала наблюдать за паркующимися машинами.

Девушка опустила голову, ощупывая и разминая шею. Затем скрутила волосы в длинный жгут и убрала на затылок при помощи одной шпильки.

Мирослав Александрович появился из своего внедорожника и быстро поднялся по лестнице в холл.

— Ну как? — спросил мужчина у Юли без приветствия.

— Это было нечто, — прошептала она и покачала головой.

— Так хорошо или так плохо?

— Было больно, скажу честно, — прикрыла она глаза, — врач позвонки вправляет, как семечки щелкает.

Мирослав Александрович нахмурился и присел рядом:

— Еще пойдешь к нему?

— Побегу! — ухмыльнулась Юля. — Без шуток. Он и правда профессионал. Ладно, не берите в голову. Вы все организовали, дальше — мое дело. Спасибо Вам.

— Да какое спасибо, — резко ответил мужчина, собираясь подняться с места, — я за свои ошибки плачу.

— Но это не значит, что я не могу поблагодарить за то, что имею сегодня. Надо учиться ставить точку в любой ситуации.

Он взглянул на нее, и его пристальный взгляд длился дольше обычного. Юлия немного растерялась и медленно свела брови на переносице, как бы предупреждая, что лишних эмоций от него ей не надо.

— Поехали. Доброшу тебя до дома, — поднялся он с кушетки и направился к выходу.

— Да мне в общежитие надо, — двинулась она следом.

— Ты почему не дома живешь, учеба же закончилась? — обернулся он.

— У меня остался последний экзамен и кое-какая работа.

— Ты еще и работаешь? — удивился Мирослав Александрович, спускаясь по лестнице на улице.

— Да, курсовые делаю нашим двоечникам.

— И много получаешь за свои труды? — постарался он скрыть улыбку.

— Нормально. Тут скорее вопрос — сколько они готовы предложить. Вы бы удивились, — она неторопливо шла за ним, держа свой рюкзачок на одном плече.

— Слушай, раз ты у нас такая активистка, может, и с нормальной работой справишься, за нормальную зарплату?

— А где?

— В моей организации. Есть место ассистента моего помощника. А то мы внезапно лишились бойца, — недовольно проговорил он. — Не хочу, да и некогда искать сотрудника. Но, как и везде, нужен проверенный человек.

— А я проверенный человек? — спросила девушка.

— За столько лет-то, конечно! — снова оглянулся он на Юлю.

— А что случилось с прежним работником?

— Была работница, да не стало, — отмахнулся Мирослав Александрович.

— Что значит — не стало? Она погибла от такой работы? — пошутила девушка.

— Да прям! Уволил, и дело с концом.

— А за что? — Юлины глаза становились все серьезнее.

— Вообще, за профессиональное несоответствие, — остановился он, повернувшись к ней.

— Так это же статья в трудовой… Вы же понимаете, что эта запись у человека на всю жизнь?

Юля оглядела парковку и снова посмотрела ему в глаза, испытывая своим молчанием.

— Вот только давай без скоропалительных выводов, — начал раздражаться Мирослав Александрович, убрав руки в карманы брюк. — Человек изначально обманул в резюме, а дальше — по накатанной. До сих пор косяки всплывают, так что мой помощник головой об стол бьется.

— Надеюсь, в переносном смысле — головой об стол?

— Увидишь Галину Ивановну, поймешь, что нет.

— Все так серьезно?…

— Я еще раз убедился, что работодатель куда меньше защищен трудовым кодексом, чем его работник, — заключил мужчина.

Его приятные черты лица немного исказились от возмущения. Юлия помолчала, смотря в сторону, потом подняла лицо к нему:

— Я не знала, больше не буду лезть с такими вопросами.

— Хорошо бы. Ну так что?

— Ну… а собеседование будет?

— Будет-будет.

— То есть без предвзятости, всё на полном серьезе? — уточнила девушка.

— Да, Юля, да. Кстати, резюме сегодня сбрось. И давай уже, поехали, у меня время не резиновое!

И Мирослав Александрович снова продолжил свой путь к машине.

— М-м, значит, вот Вы какой начальник, — шутливо нахмурилась Юлия, следуя за ним.

— А что, непривычно?

И с этим вопросом он так неожиданно обернулся, что девушка врезалась в него.

— Конечно, непривычно, — отступила она и после паузы добавила: — А если мы не сработаемся?

— Ты, главное, работу в приемной выполняй и… веди себя прилично.

— Ах, вот оно что, — рассмеялась Юля. — Ну про такое и могли не говорить, сами знаете.

Мирослав никак не прокомментировал ее слова, даже головы не повернул, устроившись на водительское место.

— Значит, можно прийти уже завтра на собеседование? — спросила она.

— Можно и нужно. Думаю, ты понимаешь, что мы не будем афишировать, что знакомы.

— Да без проблем. С этим условием я давно живу, — ответила Юлия и присела позади водителя, захлопнув за собою дверь.

— И где мы ходим? — спросил Мирослав Александрович у вошедшей женщины, и сидящие в кабинете потупили глаза, — люди работать хотят, на собеседование пришли, а комиссия не в полном составе.

Юля искоса взглянула на объект его гнева — приятную женщину лет тридцати. У нее были неестественно пухлые губы, но при этом тонкий нос и острый подбородок, и, возможно, под прямыми волосами скрывались даже эльфийские ушки.

— Простите, срочный документ подписывала, — сказала она, присаживаясь к двум мужчинам за длинный стол, — двадцать листов… и курьер ждал на проходной, как назло.

— Юлия, знакомьтесь, — Мирослав Александрович указал кивком головы, — наш начальник отдела кадров Алена Андреевна. И, кстати, она начинала карьеру с этой приемной.

— Правда я начинала с должности первого помощника, а не ассистента этого помощника, ну да ладно, — опустила между делом глаза Алена Андреевна.

Мирослав Александрович с едва заметной улыбкой сообщил:

— Ну, у каждого свой путь, как говорится. Человек еще не закончил обучение, всё — впереди.

— Будем надеяться, что все-таки закончит. А то ставки на людей делаем, а толку — немного. Вы знаете мое мнение — про работников с опытом и рекомендациями. А в этом резюме, как я вижу, нет ни того, ни другого.

Алена Андреевна рассматривала лежащее на столе резюме Юлии. А Мирослав Александрович разглядывал свою сотрудницу.

— Спасибо за Ваше мнение. При кандидате, — с намеком поблагодарил он.

— Может, начнем собеседовать, Алена Андреевна? — спросил сидящий рядом начальник юридического отдела с благородной сединой.

— Да пожалуйста, пожалуйста, Олег Иванович! — мило улыбнулась женщина и повернулась к девушке, — смотрю, Юлия Викторовна, Ваша будущая специальность — стандартизация и сертификация. Хотелось бы знать Вашу успеваемость.

— У меня с собой зачетка, — и Юлия извлекла содержимое рюкзака: книгу, блокнот и зачетную книжку.

Начальница отдела кадров с большим вниманием отнеслась к каждому листу зачетки:

— У Вас все неплохо, как я посмотрю.

Мирослав Александрович молча протянул руку, и она передала ему документ. Он полистал, посмотрел на Юлю и также молча вернул.

— Вы указали в резюме, что учитесь еще дополнительно. Если есть какие-то курсы, участие в олимпиадах, Вы рассказывайте, не молчите, — продолжала Алена Андреевна.

Юлия собралась с мыслями:

— Да, я каждый год участвую в студенческих олимпиадах по разным направлениям. А в следующем году заканчиваю «Гражданское право», второе высшее.

— Прекрасный выбор, — улыбнулся Олег Иванович, начальник юридического отдела, — вообще, на позицию ассистента помощника для нашего руководителя мы ищем человека спокойного, но расторопного, а самое главное — ответственного. Есть ли в Вашей юной жизни примеры таких качеств, на основании которых мы могли бы принять решение о Вашем трудоустройстве?

Юлия сердечно улыбнулась в ответ на такую деликатность. И ее совершенно обычное, на первый взгляд, лицо стало милым.

— Могу сказать, что ответственность у меня присутствует в характере. А все остальное — сложно.

— Отчего же сложно, юная барышня? — улыбнулся пожилой юрист.

— Мне бы хотелось сказать, что я — человек спокойный, но вывести из себя можно, наверное, любого. Скажу только, что я — неконфликтна по характеру, и обычно не лезу в чужие дела.

— А вот это правильная жизненная позиция, — улыбнулся Олег Иванович.

— А относительно моей расторопности, — задумчиво продолжила она, — я веду активный образ жизни, для меня это важно. И полагаю, даже надеюсь, что эта должность подразумевает не только сидячую работу.

Мирослав Александрович сцепил пальцы на столе и объяснил:

— Здесь у Вас будет подчинение нескольким отделам — юридическому, закупочному и мне, конечно. Первоочередно исполняются мои указания напрямую или через моего помощника — Галину Ивановну, Вы ее видели в приемной. Но может потребоваться Ваша помощь и в данных отделах. Это не просто работа, а деятельность, иногда очень активная.

Было удивительно наблюдать, как Мирослав Александрович ведет себя с подчиненными, как решает вопросы, поскольку Юлия знала его с совершенно другой стороны восемь лет. Ей было странно играть роль постороннего человека, зато он справлялся с этим исключительно хорошо.

— К слову, испытательный срок длится два месяца, — сказала Алена Андреевна, — как Вы планируете работать, находясь на очном обучении?

— Если голова светлая, — вздохнул начальник юридического отдела, — то и на пол ставочки можно, пока доучится. Правильно, Мирослав Александрович?

— Подумаем, — поднялся руководитель со своего места, — главное, чтобы человек был подходящий.

— Откуда Вы узнали о данной вакансии? — продолжала Алена Андреевна.

Мирослав Александрович, стоя у окна, сам ответил:

— Ну откуда? Из интернета, наверное, как и вся молодежь. Да, Юлия?

Юлия кивнула.

— А как у Вас, кстати, обстоят дела с работой на компьютере? — спросил руководитель отдела закупок Максим Леонидович, самый молодой из всех.

— Нормально, — ответила она, — Я еще в школе прошла курсы по компьютерной графике и некоторым пользовательским программам. Даже где-то есть удостоверение.

— Замечательно, — закивал он и снова улыбнулся, — будете мне в отделе иногда помогать.

Вообще, с мужчинами в этом кабинете, Юле, можно сказать, повезло. Максим Леонидович был позитивно настроен и периодически подбадривал Юлю, кивая ей в ответ.

Мирослав Александрович снова обернулся от окна:

— Вот и нашу Галину Ивановну в приемной заодно подтянете по программам, — и мужчины усмехнулись между собой.

Мирослав Александрович обошел кабинет по кругу, заложив руки за спину. Перед Юлией лежали блокнот и книга, выложенные из рюкзака вместе с зачеткой в начале собеседования.

— Ну а какие у Вас интересы? — спросил он скучающим тоном.

Алена Андреевна тут же добавила:

— Да, Юлия! Как Вы относитесь к Интернету, соцсетям, например?

— Хорошо. Но Интернет — не мой дом, я там не живу, — ответила девушка.

— Вот! Вот за это я уже бы взял человека! — поднял руку главный юрист.

Мужчины посмеялись и одобрительно переглянулись.

— Может, уже закруглимся? Отпустим девушку и… посовещаемся после обеда, Мирослав Александрович? Как насчет перерыва? — вкрадчиво спросил глава юридического отдела.

Руководитель будто не слышал вопроса.

— А что Вы читаете в свободное время? — и директор возобновил обход кабинета.

— Книги, — медленно ответила Юлия.

— Я вижу. Какие?

Разговор становился странным. Начальница отдела кадров даже оглянулась на Мирослава Александровича.

Юлия попыталась убрать лежащую перед ней книгу обратно в рюкзак.

— Зачем убираете? Я видел название. Можно? — и он протянул руку.

— А что там за книга? — приподнялся с места молодой Максим Леонидович, — с картинками?

— С цитатами, Максим! — улыбнулся руководитель, — тут древние изречения, тебе не понять.

Все повеселились, словно школьники.

— И Вы благоразумно выкладываете ее на собеседованиях? — прищурилась Алена Андреевна.

— Цыц всем! Время веселья будет во время обеда, — отчеканил директор, листая книгу. — Исходя из опыта с предыдущим сотрудником, наш начальник отдела кадров благоразумно переживает из-за Вашей искренности, Юлия. Поэтому поделитесь с нами какой-нибудь мудростью предков. Так, на память.

— А что, без цитаты дня не отпустите? — Юлия подняла на него глаза со смешинкой во взгляде.

— Отпустим. Но вдруг начальник по кадрам не возьмет на работу? Против ее слова мы не пойдем. Скажите нам что-нибудь интересное перед обедом. А некоторым и ВМЕСТО обеда, — недовольно понизил голос директор, взглянув на «оголодавших» сотрудников.

Юлия покусала губы и выдала с улыбкой:

— «Медленно — это быстро, но без перерывов».

— Актуально, — рассмеялся директор, а следом и его подопечные, — ну что, какой Ваш вердикт для Юлии Викторовны? Берем?

Мужчины были однозначно согласны, однако Алена Андреевна встала и приблизилась к руководителю:

— Мы же обычно день-два обсуждаем кандидатуру, Мирослав Александрович, а потом звоним…

Неожиданно Мирослав Александрович подхватил женщину под локоть и повел к выходу:

— Тогда, глубокоуважаемая Алена Андреевна, переезжай обратно сюда на эти два дня и слушай, слушай Галину Ивановну — всё, что она думает про эту работу в этой приемной. А главное — молчи. Потому что я молчать уже не могу.

Алена Андреевна была ошеломлена и даже не вырывалась из его рук. Только семенила на каблуках в узкой юбке.

— Алена, давай уже возьмем человека, закроем ставку и порадуем Галину Ивановну. Спасибо за понимание. Разрешаю идти на обед.

И Мирослав Александрович, буквально, выставил начальницу за дверь, а затем повернулся к Юле:

— Что касается работы, Юлия, Вы можете уже начать. Сегодня войдете в курс, завтра будете полноправным работником.

Мужчины поздравили девушку с трудоустройством и покинули кабинет директора.

Юля и директор остались вдвоем в огромном помещении. Она стала собирать вещи в свою сумку в молчании. Мирослав Александрович восседал в своем дорогом кожаном кресле с ее книгой.

— Спасибо, — нарушила она тишину.

— Не за что. Тут ты все сама, — и мужчина добавил, все также смотря в книгу, — и не обращай на нее внимания.

— Это трудно. Она ведь хочет, чтобы обращали, — ответила Юля у двери, уже покидая его.

Мужчина медленно поднял на нее глаза, подбирая слова:

— У Алены личные проблемы. Ты, главное, не слушай, что болтают за этой дверью.

 

И тут началась взрослая жизнь: Галина Ивановна погружала все глубже и глубже нового сотрудника в перечень всех имеющихся дел, при этом воинственно отваживая всех посетителей в приемной, и с ненавистью стуча одним пальцем по клавиатуре.

— Нечего ходить тут всяким. Есть иерархия. Запомни начальников отделов, их немного, и по возможности пускай только их. А то есть у нас сотрудницы… Наша задача — предварительно отсортировать входящую информацию, посетителей и организовать рабочее время директора. Если к нему все будет стекаться, Мирослав Александрович станет нервничать. А, значит, и ты будешь сопли на кулак мотать…

Через два часа Юля окинула взглядом приемную, и голова пошла кругом. Приходили новые люди, расспрашивали про свои прежние документы, про свободное время руководителя, отдавали ей бумаги на регистрацию, другие — забирали, шепотом просили сообщить им, когда не будет Галины Ивановны, чтобы попасть к директору. Галина Ивановна просила сбегать на проходную, забрать, отдать, сшить документы, перезаправить печати, перепечатать протокол с рукописного листа, перестать переспрашивать… новые коллеги тыкали пальцами в электронную почту, рассказывали про архивные папки компании на сервере, записывали себя, свои телефоны, свои отделы на цветных бумажках. И судя по выражению лиц, некоторым это даже доставляло удовольствие.

Мирослав Александрович вышел из кабинета, оглядел происходящее в приемной и сказал Юле:

— Зайдите.

Девушка раз пять сохранила недоделанный файл под «орлиным» взглядом Галины Ивановны и юркнула в кабинет руководителя.

— Присядь, Юля, — кивнул он ей на кресло, — и подыши.

Она присела и быстро ответила:

— Спасибо, подышала.

— Ну как дела?

— Активно, шумно, я бы сказала — стрессово, — улыбнулась она, смешно постукивая себя ладошками по коленям.

— Что, медленно и без перерывов не получается? — подколол Мирослав Александрович.

Юля улыбнулась и многозначительно уткнулась лбом в стол:

— Я думала, Вы шутили про Галину Ивановну. Но нет!

Мужчина рассмеялся от души и подкатил к ней стул:

— Это тебе не курсовые делать в тишине…

Но присесть не получилось, в дверь коротко постучали, и появилась Галина Ивановна с визитером:

— Мирослав Александрович, к Вам из Департамента.

— Спасибо. Здравствуйте, располагайтесь, — он пожал вошедшему мужчине руку, — одну секунду, пожалуйста.

Юля собиралась выскользнуть в образовавшийся проем, но он перехватил ее у входа и тихо проговорил:

— Иди вниз, мой шофер тебя добросит до доктора, и привезет обратно. Вернешься, отработаешь свой час до шести.

— Я думала, Вы забыли. Спасибо, — прошептала она.

Довольная Юля предупредила помощницу руководителя, что ее отпустили по важному делу, и уехала с шофером Мирослава Александровича. Приятно было покататься на дорогой машине с кондиционером в такое время дня.

 

Вернулась она через полтора часа с улыбкой до ушей. Она зареклась, что никто не испортит ей настроение. Ведь чувствовать себя здоровым — это чувствовать себя счастливым.

И почти не раздражало Юлю то, как громко Галина Ивановна отчитывала заместителя какого-то начальника. Выпустив пар, пожилая помощница стала собирать в папку анкеты, за которые, по ее словам, отвечала головой перед Аленой Андреевной.

— Ох, уж эта Алена! Конец рабочего дня, а она тут звонит… — приговаривала она злобно, — ну что за человек?!

— Может, все выправится? Все — люди, у всех могут быть проблемы на личном фронте, — вспомнила девушка разговор с Мирославом Александровичем.

— Ой, я тебя умоляю, Юленька! — скривилась женщина и махнула рукой в сторону кабинета директора, — Вот — ее личный фронт.

Пальцы Юли зависли над клавиатурой.

— Ну что ты как с неба свалилась! — сказала пожилая помощница директора и скрылась из приемной.

Юля поморгала, собралась с мыслями и допечатала документ в благостной тишине. Затем прочла запрос по внутренней почте и пошла исследовать стеллаж с папками в поисках корреспонденции за прошлый год.

Из своего кабинета в приемную вышел Мирослав Александрович и удивился.

— Юля?… собирайся, уже седьмой час. Мы официально работаем до пяти. Ты — до шести.

— Да я скоро, только папку найду. И надо дождаться Галину Ивановну.

— А-а, командный дух? — и он оперся на ее стол одной рукой.

— Иерархия! Как она говорит, — улыбнулась Юля и смешно подняла палец кверху.

— Иногда она много говорит, — сказал Мирослав Александрович, думая о своем.

— Ну, бывает. Но я фильтрую, — ответила она и достала, наконец, нужную папку.

— Кстати, как съездила к доктору?

Юлия обернулась со счастливыми глазами, прижимая к себе документы:

— Он — мой Бог!

— Да? Вот так поворот! — удивился Мирослав Александрович.

— У меня шея полностью круг делает, — продолжила Юля, — могу теперь и влево, и вправо ее поворачивать. Я даже забыла, как это! Вы просто не представляете, что это для меня значит…

— Ну я рад, что твои мучения проходят не зря, — и он довольно кивнул.

— Я Вам очень благодарна, Мирослав Александрович, — и тут она выставила перед собой ладони, почти дотронувшись до него, — только сейчас молчите. Просто примите то, что я сказала. Я и так знаю, что Вы думаете. Дайте мне уйти сегодня с хорошим настроением, пожалуйста!

Она была такая искренняя и довольная, что он не смог не улыбнуться в ответ.

— Хорошо, я понял. Тебя подвезти? — и его дыхание коснулось ее волос.

— Меня? — удивилась она, — спасибо, не надо.

Вошедшая Галина Ивановна моментально просканировала их взглядом. И Юлия с руководителем, словно две ударившиеся волны, отхлынули друг от друга.

 

Следующим утром Юля наблюдала любопытнейшую картину, как гроза-директор пытается скрыться от женщины-кошки по всей приемной.

— Ну уж нет! — огибала она стол, следуя за ним, — Ваше собрание только через пятнадцать минут, у Вас есть свободное время! К тому же я говорила, что больше не намерена сидеть на Ваших планерках!

— Я Вас понял, Галина Ивановна, я же сказал — решу! Юлия Викторовна, доброе утро. Срочно зайдите, — сказал Мирослав Александрович, выхватив взглядом Юлю в дверях приемной.

Юля бросила свой рюкзак на стул и метнулась к нему в кабинет. Мирослав Александрович захлопнул за ней дверь прямо перед носом Галины Ивановны и поставил руки на пояс:

— Вот где взять терпения?

— У терпеливого, — выдала Юля и присела на стул.

— А где здесь взять терпеливого? — рассмеялся он, идя к своему столу.

Юлия улыбнулась в ответ и вдруг заметила, что этим утром у него тяжелые, наверное, еще влажные волосы. Он был в светлой рубашке с коротким рукавом и отутюженных брюках.

— Теперь ты будешь присутствовать на моих собраниях и сразу печатать по ходу пьесы. У моего помощника нелады с компьютером — поэтому она записывает в блокнот по-старинке, а потом набивает в протокол еще полдня. У нее от этого стресс. А следом — и у меня.

— Заметно, — пряча улыбку, ответила Юлия, — я поняла, Мирослав Александрович, скажите — где ноутбук, и я все сделаю.

— Ты так всегда отвечай. Хорошо? И жизнь моя станет легче.

Она снова улыбнулась и стащила конфету из вазочки перед собой.

— Ой, а… можно? — уточнила она с опозданием.

Мирослав Александрович развалился в своем кресле напротив и кивнул:

— Тебе — можно.

Но она вдруг положила ее обратно.

— Что? Не хочешь особого отношения?… да и правильно.

Юля внимательно посмотрела в его темные глаза, от улыбки у него остались только лучики у глаз.

— Если будут мысли на планерке, можешь поделиться, — продолжил директор, — твоей головой пользоваться надо.

— Какая-то оскорбительная похвала.

— Ты — мой ресурс в этих стенах, привыкай.

Юля чуть прищурилась, смотря на него. Раньше ее молчания в ответ бывало достаточно, чтобы их общение прекратилось на некоторое время. Но сейчас все усложнилось, ведь покинуть руководителя просто по настроению теперь непозволительно.

 

И вскоре началась планерка… Мирослав Александрович оказался чрезвычайно резок с коллегами, которые опоздали:

— Юлия, запишите фамилии тех, у кого на один ноль укоротятся премии в этом месяце.

Вообще, фиксировать идеи и предложения сотрудников оказалось крайне сложно, поскольку часть мнений руководитель даже не дослушивал, отметая на ходу. Вопросы и уточнения сотрудников критиковал или вовсе игнорировал. Передаваемые документы читал с видом инквизитора, и, что еще хуже, даже не считал нужным комментировать. Хотя, в принципе, хватало и его взгляда. И, неудивительно, что мозговой штурм присутствующих после этого напоминал больше партизанское движение из-за плеча соседа. Сотрудники говорили все реже и тише, а в глазах Юлии все больше зрело негодование при взгляде на директора.

В результате, потраченное время было обозначено руководителем как бестолковое, а присутствующие названы безынициативными работниками. Когда же все покинули кабинет директора, Юлия закрыла ноутбук и включила кондиционер на усиленное охлаждение воздуха.

— Тебе жарко? — поднял он брови.

— Как в пыточном зале.

— Да что ты…

— Боюсь, сегодняшний протокол получится коротким, Мирослав Александрович.

И Юля отвернулась, чтобы уйти.

— Ну ты продолжай. Куда собралась?

— А можно — не продолжать?

Юля сделала боком еще несколько шагов к двери, прихватив ноутбук.

— Почему? — искренне удивился он.

— Что-то нет желания после увиденного, — возмутилась Юлия его непонятливостью.

Сегодня она была одета в черный сарафан и белую блузку, что соответствовало учительской строгости ее взгляда.

— А я-то думал, может, хоть ты скажешь что-то нормальное…

— Неужели Вы считаете, что здесь не было нормальных предложений?

— Что я считал — я им сказал.

— Вообще-то, люди пытались работать с Вами, я видела.

— У меня и моих сотрудников за плечами опыт. От взрослых людей мне нужны зрелые решения. Сегодня я их не услышал.

— Людям куда важнее нормальное отношение к их мало-мальской идее, чем опыт, даже Ваш. Если у Вас нет интереса и уважения к их словам, то и фонтана идей от них Вы не получите.

— Каждый из них обязан понимать ситуацию на строительном рынке, и главное — адекватно оценивать свои предложения в рамках этого рынка. Никто, кроме них не виноват, что их мысли на ладошке, за пятнадцать минут до планерки, не заслуживают моего внимания и финансовых вливаний.

Юлия посмотрела на него, кусая губы, и оглянулась на дверь:

— Ясно. Я все-таки пойду.

Она не хотела продолжать эту тему, и он это видел.

— Ты не права, когда жалеешь всех вокруг, — вдруг сказал ей в спину руководитель, — они знают формат наших совещаний и свои должностные, я тебя уверяю.

— Да дело даже не в этом! Вы не своим опытом их давите, а рангом. Вы можете не уважать мнение другого, но воспитание должно Вам подсказать, когда Вы попросту ломаете подчиненного!

Мужчина посмотрел на нее исподлобья. Она же тем временем в сердцах приблизилась к огромному столу, за которым он сидел:

— Вот, — и она открыла первый лист своей книги, лежавшей на его столе, — лучше я не скажу.

Он перевел взгляд на текст под ее пальцами: «Где права сила, там бессильно право».

— Не думал я, что подчиненный будет учить меня управлять. Вообще-то, я ждал от Вас мыслей по работе, Юлия Викторовна.

— Простите. Я не хотела этого говорить. Я уже уходила, — она с долей отчаяния указала на дверь, — но если Вам не нужен мой ответ, зачем спросили?

Он продолжил молча сидеть в своем кресле, и девушка еще пару секунд созерцала его непрошибаемое выражение лица. Но ей ничего не оставалось, как уйти.

— Стой! Забери, — вдруг окликнул он и подтолкнул книгу в сторону Юли.

Наверное, она была единственным человеком, который так неприязненно посмотрел в глаза Мирослава Александровича на пороге и закрыл за собой дверь.

— О, вот и Юля, — поправила очки Галина Ивановна за своим компьютером, — ну как все прошло?

— Сказала бы я, Галина Ивановна, да права не имею, — с недовольством выдала девушка.

— А вот я вроде и имею право, а сказать — нечего…

И она стала набирать телефон руководителя по стационарной связи:

— Мирослав Александрович, к Вам подошел Дмитрий Тагирович. Без записи. Хорошо, но по расписанию — через сорок минут Вам уезжать. Ну конечно, еще напомню!

Юлия только сейчас заметила, что позади нее восседал на софе мужчина с южным разрезом глаз, закинув ногу на ногу.

В ответ на Юлин взгляд он активно поиграл бровями и расплылся в улыбке:

— Новенькая…

— Прошу заметить, тут и старенькая, — встала на защиту Галина Ивановна.

— Конечно, мадам, — и мужчина неспешно поднялся с места.

Тут дверь распахнулась, и Мирослав Александрович сам вышел встретить друга.

— Здорово, Дим! Что, застрял?

— Ну как же пройти мимо? — сказал Дмитрий Тагирович, улыбаясь Юлии.

— Как? — проследил Мирослав Александрович за его взглядом, — молча! Но ты ведь никогда не слушаешь, да, Дим?

— Потому и друг, — рассмеялся тот.

И директор завел его в кабинет, похлопав по спине.

Не прошло и минуты, как в приемную залетел Максим Леонидович, начальник отдела закупок, принимавший участие в собеседовании Юлии.

— Доброе утро всем! Скажите, что я успел вперед Тагирыча? — он почти умоляюще смотрел на них, — Нет? Я так и знал! Опять на час засядут.

— Положите в папку свои бумаги, может, перед отъездом успею занести на подпись, — проскрипела Галина Ивановна.

— Может, я все-таки постучусь? — улыбнулся тот.

— Я Вам постучу! По голове себе постучи. Никакой иерархии!

Юля прыснула со смеху от любимого слова помощника и, взяв две папки, вышла из приемной. Вскоре в коридоре ее догнал Максим:

— Как ты с ней работаешь?! — закатил он глаза.

— Как с бабушкой: главное — слушаться! — прошептала она с улыбкой.

— Шепчешь? Тебе тоже кажется, что она все время позади? — и Максим смешливо оглянулся.

Они рассмеялись, стоя в коридоре. Максим показал, где он работает, затем проводил Юлю до отдела, который она искала.

День постепенно обрастал новыми людьми, событиями и обязанностями для Юли. А Мирослав Александрович, казалось, пребывал в таком же ровном и надменном расположении духа, как и всегда. Он занимался своими делами, выходил, уезжал, кого-то принимал у себя, кому-то даже улыбался.

Несколько раз забегал Максим, называя Юлию — Красной Шапочкой; приходила Алена Андреевна в чрезвычайно узкой юбке. Но ее ожидание возле кабинета директора не изменили его плотного расписания, как и предупреждала Галина Ивановна. Потом появилась еще одна дама в приемной с тонкой папочкой и скучающим видом.

Мирослав Александрович на выходе из своего кабинета подписал в коридоре только документы в руках Алены Андреевны и ушел.

— Хм, доверяет Вам, Алена Андреевна, — сказала вторая дама с неподписанными документами, — даже не стал читать. Сразу подмахнул.

Алена Андреевна победоносно улыбнулась в ответ на эту фразу, но вскоре осеклась. Когда в приемной появилась она…

Войдя последней в женский коллектив, она сразу стала первой. Ее стать и ленивую походку невозможно было не заметить. Внешний вид этой женщины мог стать примером для разворота модного журнала.

— Здравствуйте, Марина Евгеньевна, — поприветствовала Галина Ивановна и сотрудницы почти хором.

— Добрый день всем! Галина Ивановна, он у себя?

И тут взгляд блистательной Марины Евгеньевны споткнулся об Юлию:

— Ты?!..

Юлия кивнула ей и ответила:

— Здравствуйте.

Женщина открыла рот, но передумала что-то говорить. Затем еще раз оглядела Юлю недоверчивым взглядом и зашла в кабинет к Мирославу Александровичу. Спустя минуту он тоже вернулся к себе, и они закрылись.

— Вы что, знакомы? — уточнила помощница.

— Нет, — листая документы, ответила Юля.

— Тогда, наверное, ты догадалась — это жена нашего руководителя.

— Догадалась, — только и ответила девушка.

Внутри кабинета послышалось цоканье каблуков, и супруга распахнула ее с недовольным видом. Следом донесся командный голос Мирослава Александровича в завершении их разговора:

— Тогда иди и позови его! Значит, я ему это скажу!..

И Марина Евгеньевна спешно удалилась, не прощаясь ни с кем. Юля на секунду подняла брови, не понимая, как она терпит такое отношение мужа.

Зато вскоре в приемной появился Денис Мирославович, лицом напоминающий красавицу — мать, а фигурой — отца.

Он абсолютно с такой же интонацией, как и мать, удивился встрече с Юлией:

— Ты здесь?!

Юля окончательно растерялась, а Галина Ивановна заинтересованно сняла очки.

— Здравствуй, Денис, — сказала помощница отца, — значит, вы все-таки знакомы?

— А что, Вы тут сидите и ничего не знаете? Ну как же так!.. — и с наглой улыбкой Денис уселся на край стола Юлии.

Девушка во все глаза смотрела на него, не зная, как остановить его опасную игру.

— А папа так ничего и не рассказывает, да, милая? — продолжал Денис нараспев. — И ты все молчишь?…

Возникший за его спиной отец с таким бешенством схватил Дениса за плечо и сдернул с ее стола, что Юля непроизвольно отъехала на своем стуле подальше.

Как только дверь в кабинет захлопнулась за ними, Галина Ивановна приблизилась к девушке:

— Что там у Вас за дела? Или опять скажешь, что не знаешь их семейство?

Юля молчала, смотря в груду нераспечатанной корреспонденции невидящим взором. Потом встала и вышла из приемной, столкнувшись в дверях с Максимом.

— Юля, ты что, плачешь? Галина Ивановна, — повернулся он к помощнику, — ну зачем Вы так!

— Я тут ни при чем! У нее что-то свое! — закрутила она головой.

 

Возвращаться Юле не хотелось, но и в женском туалете оставаться до конца дня было «не комильфо». Она в очередной раз умылась, смывая тушь — единственную косметику на ее юном лице.

А в приемной на диванчике ее уже ждал Мирослав Александрович. Когда она прошла к своему рабочему столу, он наклонил голову, увидев ее покрасневшие глаза.

— Юлия, зайдите ко мне, пожалуйста, — попросил он.

Юлия, поджав губы, упрямо покачала головой:

— Нет. Мне ехать надо. Уже полчетвертого, — шмыгнула она носом.

— Что, опять к врачу? — возмутилась Галина Ивановна.

— Не лезьте! — резко обернулся к помощнику руководитель, — я разрешил сотруднику пройти лечение. Это все, что Вам следует знать!

Юля тем временем взяла свой рюкзачок и вышла, не поднимая глаз. Мирослав Александрович направился следом. Он что-то хотел сказать, но им постоянно попадались люди, здоровались, спрашивали о чем-то.

Он был не виноват в сегодняшней ситуации, Юля хотела сказать ему, но как-то не получалось. В итоге в неловком молчании они вышли из здания и добрались до парковки.

— Ладно, вроде обошлось, Мирослав Александрович, — повернулась она к нему на улице.

— Давай я сам тебя довезу? — спросил он.

И лицо его выражало все, что он не мог сказать в ту секунду.

— Нет, — вздохнула она, — это точно не улучшит ситуацию. Лучше возвращайтесь.

— Тогда садись в служебную машину и жди, а я водителя вызову, — и он ушел с телефоном в руках.

Юля так и сделала. Настроения не было, но она продолжала ждать на заднем пассажирском месте в пустой машине, как он сказал.

Вдруг открылась соседняя дверь, и рядом уселся Денис:

— Галина Ивановна сказала, что ты зареванная ушла.

Юля отвернулась от него.

— Я не подумал, извини, — и Денис попытался заглянуть ей в глаза.

Она не отвечала.

— Это все было не для тебя, Юль.

— А бьешь-то и по мне, не заметил что ли?! — не сдержалась девушка.

— Ну вот такой я урод, да? — покивал он в качестве извинений.

— Ты спрашиваешь? — резко взглянула на него Юля. — Сам себе диагноз поставить не можешь?

— Да он меня крепит который месяц! Я хотел ему кинуть обраточку, чтобы подергался.

Юля подняла брови и медленно покачала головой, словно в неверии.

— Если вскроется ситуация со мной и твоим отцом, то его посадят, — понизила она голос. — Удивительно, что я это объясняю. Причем, тебе!

Денис ухмыльнулся и поерзал на своем месте.

— Короче, был неправ, признаю, — сказал он, — втянул тебя по-дурости. Но ты зла не держи, о`кей?

— А ты его не делай, Денис! — высказала она ему в глаза и снова отвернулась к окну, — все, уходи, водитель идет.

— Извини, правда, Юль, — и парень покинул салон.

Возвращаясь этим вечером на работу после приема врача, Юлия решила не тратить свои нервы впустую. Галина Ивановна больше ее не тревожила, однако с интересом поглядывала поверх компьютера. Папки, звонки, входящая документация — Юлия уже стала понемногу ориентироваться и принимать самостоятельные решения.

Алена Андреевна снова заявила о себе в конце рабочего дня. Она принесла журнал из своего отдела и уселась рядом с Юлей:

— Раз у нас в такой спешке появился новый сотрудник, то приходится руководителю отдела кадров заниматься этим.

Алена Андреевна провела самый высокомерный вводный инструктаж для новичков, который только существует во Вселенной, и указала пальцем графу для подписи. Юля вынесла это с великим терпением и расписалась, где требовалось. Галина Ивановна все это время стояла над душой, тем самым показывая, что рабочий день окончен.

— А Мирослав Александрович уже ушел? — между делом поинтересовалась Алена Андреевна.

И тут щелкнул выключатель в его кабинете, и вышел он сам.

— Я же Вас отпустил, Галина Ивановна, — удивился Мирослав Александрович.

— Так я бы и ушла, — и она многозначительно кивнула в сторону Алены Андреевны с журналом.

— Что-то срочное, Алена Андреевна? — обратился он к начальнице кадров.

— Работа с кадрами — всегда срочная, — улыбнулась она, — А Вы уже уходите? Боюсь, у меня к Вам еще один вопрос.

— Боюсь, что у меня закончились ответы. Подойдите утром, пожалуйста, — ответил Мирослав Александрович, глядя в окно на темнеющее небо.

И ей ничего не оставалось, как попрощаться и удалиться из приемной.

— Время позднее, я вас отвезу по домам, — сказал руководитель своим оставшимся сотрудницам.

Галина Ивановна взглянула боком на начальника, чем напомнила подозрительную сову:

— Нас обеих?

— Предлагаете оставить Юлию здесь?

Всю дорогу пожилая женщина напоминала, что Юленьку нужно довезти первой. Мирослав Александрович так и сделал, несмотря на то, что он определенно хотел поговорить с ней.

Когда Юлия выходила на парковке возле своего общежития, он задумчиво сказал:

— Не нравится мне, что ты здесь живешь…

— Знаете, я не удивлена, — сказала она немного с обидой, — это же общежитие. Но спасибо, что подвезли.

Не дожидаясь ответа, она спустилась со ступеньки джипа и направилась к себе.

— Она как-то странно ходит, Вам не кажется? И слишком медленно для ее возраста, — донеслось до Мирослава Александровича с сидения позади.

— Нормально, Галина Ивановна, у нее позвоночник в детстве пострадал и ноги… насколько мне известно.

 

— Ох, уж этот Дмитрий Тагирович, — сетовала с самого утра помощница директора, — опять мне весь график сбил.

Юля постучалась и занесла на подносе сахарницу и две кружки кофе:

— Доброе утро.

— При взгляде на Вас, конечно, доброе! Как же иначе! — рассыпался в комплиментах Дмитрий Тагирович.

— Здравствуйте, Юлия, — монотонно сказал Мирослав Александрович, пролистывая папку с надписью «Госэкспертиза», — Дмитрий, не отвлекайся.

На столе рядом с мужчинами лежали документы, схемы и эскизы. Освободив поднос, Юля забрала три молча протянутые ей папки. Мирослав Александрович так и не поднял на нее глаза, настолько был занят.

— Да Мирослав, я тебя умоляю, теперь уж сделаем все быстро! — откинулся в кресле его беспечный друг.

— М-да, знаем мы про это «быстро». Даже Юлия тебе скажет…

— Что наша Юлия скажет? — выпрямился с интересом Дмитрий Тагирович, — поделитесь опытом, дорогая.

По просьбе нуждающихся она повторила фразу про то, что «быстро — это медленно без перерывов», после чего Дмитрий Тагирович выдал:

— Ну Вы — прямо отрада для глаз и ушей, Юленька! Ну для моих — это точно!

И он подпрыгнул проводить ее под локоток до двери.

— Дима, да сядь ты уже! — послышался голос директора позади.

— Не сядь, а — присядь, друг мой! — поправил тот, — В нашем деле это путать нельзя…

Юлия вышла из кабинета директора и с трудом захлопнула дверь, поскольку руки были заняты. В приемной она оказалась одна.

Несшитые листы выпадали из папок, и она стала сбивать их в стопку, поддерживая снизу коленом, при этом прижимая пустой поднос к себе подбородком, и, само собой, оба телефона на столах зазвонили одновременно. На пороге приемной появился Максим, поздоровался и бросился помогать.

— Ой, нет, спасибо! — воскликнула она, — Только хуже сделаем! Я сама…

— Слушай, раз нет Галины Ивановны — пусти меня к начальству, а?

Юля, все еще блокируя спиной дверь этого начальства, помотала головой:

— Вряд ли получится, Максим Леонидович. Директор занят.

— Ой, да знаю я с кем он там! — отмахнулся он, — Мне срочно! И быстренько!

— Давайте я хотя бы позвоню и спрошу. И эти документы положу, — Юля, наконец, собрала их и прижала к себе.

— Ну пожалуйста, Юлечка! Правда, я на секунду.

И Максим стал нетерпеливо отодвигать ее за плечи, вроде бы в шутку, но настойчиво.

— Ну Максим Леонидович! — возмутилась Юлия, — Подождите, хоть сообщу…

Внезапно дверь кабинета распахнулась и позади них появился Мирослав Александрович.

— Что тут за возня? — и недолго думая, возмутился. — Да что вы ее трогаете все?

— Ваша виза нужна, Мирослав Александрович! — выпалил начальник отдела закупок и отдернул руки, — но я ее не трогал! Юля просто зайти не разрешала.

— И что, потрогал и разрешила? — пошутил руководитель, забыв улыбнуться.

Юля тем временем отошла и раскладывала документы по всему столу. В итоге за неимением свободного места директор довольно грубо сказал Максиму:

— Ну давай бумагу и повернись, раз такой нетерпеливый.

Юля даже рот открыла от удивления, когда Мирослав Александрович поставил долгожданную подпись на документе, приложив бумаги к спине Максима Леонидовича. Тот веселым гусем улетел к себе, а Мирослав Александрович заметил Юлин ошеломленный взгляд и подошел к ней со словами:

— И представляешь — не сломался мой подчиненный.

В ответ она подняла глаза и очень внимательно рассмотрела его свежевыбритую физиономию. Слов не потребовалось. Она не изменила своего мнения, что им не сработаться. И это только дело времени…

Появилась Галина Ивановна с воинственным настроем, и жизнь в приемной вновь закипела. Однако Юлия старалась не попадать в круговорот всей этой суеты, держа дистанцию со всеми, в первую очередь с директором.

Из его кабинета, наконец, вышел Дмитрий Тагирович своей вальяжной походкой. И он не нашел больше места присесть, кроме стола Юлии. А Мирослав Александрович остался за его плечом, отстраненно общаясь по телефону.

Набирая текст документа, Юлия многозначительно взглянула на сидящего на столе директорского друга. Однако процесс его длинного неуместного флирта сопровождался таким «танцем» подвижных бровей, что это привлекло ее внимание.

— Вы что, прокачиваете брови до нового уровня?… — вдруг спросила она.

Мирослав Александрович, пряча улыбку, договорил и убрал телефон в карман.

— Не трогай ее, Дима. А то самооценка рухнет, — похлопал директор по плечу «Тагирыча».

И Мирослав Александрович помог сойти другу со стола.

— Хотелось бы сказать, что милое создание, но я пока не уверен… — сказал Дмитрий Тагирович и обернулся на Юлию.

Затем позвонили с проходной, и девушка отправилась за заказной корреспонденцией вниз на первый этаж. Однако вернувшись обратно, была приятно удивлена — на ее столе лежала белая роза.

Галина Ивановна с такой загадочной улыбкой поглядывала на нее, что Юля даже рассмеялась:

— Что, и не скажете от кого?

А помощница директора прошептала:

— Угадай!

— Я здесь всего третий день, Галина Ивановна, — присела Юля за стол, — мой список будет коротким.

— Ну ты угадай!

В этот момент Мирослав Александрович возвращался к себе через приемную. И Юля стала разглядывать его так задумчиво, что он даже притормозил у своего кабинета. На что Галина Ивановна сконфузилась и громко прошептала:

— Ну что ты, Юля… нет!

— Нет? Не он? — уточнила девушка у нее, словно директор и не стоял перед ними.

После этого Мирослав Александрович усмехнулся и включился в странную игру, заложив руки в карманы:

— Что, я совсем у вас тут — нет?

— Точно нет, — покачала головой помощница, улыбаясь.

— Категорически, — переглянулась с ней Юля.

— Вот уж не думал, — наигранно огорчился он, — старею, видать…

Юля опустила глаза, пряча усмешку.

— Мирослав Александрович, — перешла на серьезный тон Галина Ивановна, — Вас ждут в кабинете.

Он оглянулся, с каменным лицом зашел к себе и плотно закрыл дверь. Звонки, как назло, атаковали телефон Юлии почти без перерыва, но судя по лицу помощницы руководителя — игра в «Угадай поклонника» еще не закончилась.

Вскоре из кабинета появились Мирослав Александрович и его супруга, вышагивающая на шпильках ценой в один трудо-месяц Юлии. Марина Евгеньевна кивнула девушке в качестве приветствия и удалилась, держа под руку мужа.

Последним вышел Денис и направился к Юле:

— Привет.

— Ну привет, — отозвалась она недоверчиво, — твоя роза?

— Да, — и он покивал, опустив голову, — виноват, руби.

— Знаешь же, что не стану, — и она снова обратилась к документам на столе, — но спасибо. Она красивая.

— Как работа? — остался он возле ее стола.

— Хорошо.

— Не жалеешь, что у него пашешь?

— Здесь бывает напряженно, — согласилась Юлия, — но, полагаю, если нет работы, то и работник не нужен.

— Логично, — кивнул Денис и уселся на край ее стола, — слушай, я тут подумал…

— Да Боже мой! — уткнулась Юлия лицом в ладони, — Вам мой стол медом намазан что ли? Столько мест, где можно присесть, но нет же! Я на этот угол карандашницу поставлю…

— Опа, извиняюсь, — Денис слез с ее стола и пересел на стул.

— Спасибо за понимание, — сыронизировала она, — хорошо, что ты хотел сказать?

— Да предложить хотел: давай доброшу к доктору? Отец сказал, ты к нему каждый день ездишь.

— А тебе-то зачем?

— Да не зачем, просто по пути. Захвачу и тебя.

— Ну не знаю… Хотя я занимаю служебную машину каждый день. Наверное, да, было бы удобнее.

— Вот и порешали. Жду внизу, — и Денис вышел.

— Спасибо! Я сейчас! — крикнула ему вслед Юлия, — Галина Ивановна, предупредите Мирослава Александровича, что я уехала на час. Вернусь — обязательно доделаю оба отчета!

— Денис мне сказал, откуда вы знакомы, — вдруг важным тоном сообщила она Юле.

— В смысле?! — девушка резко остановилась на выходе из приемной.

— Ну что он за тобой ухаживал.

— Чего-чего?! — Юля от удивления взяла высокую ноту.

— А это неправда? — сузила глаза Галина Ивановна, снимая очки, — да что ж у вас там происходит?…

 

— Ты зачем придумал, что мы встречались? — первое, что спросила Юлия в машине у Дениса.

— А что, про отца надо было сказать? Ты ж сама меня вчера отчитывала.

— Нет, конечно, — отвернулась Юля, — но мог бы сказать, что мы с тобой учились в одной школе.

— Ага, только я на два года старше и в частном лицее учился! Да она как пристала, эта Галина Ивановна, — откинул Денис голову назад, — вот я и сказал первое, что на ум пришло. Зато у нее аж глаза заблестели, было прикольно.

И по дороге Денис стал рассказывать свои наблюдения за некоторыми сотрудниками отца с большим толком и юмором.

— Я думала, ты редко бываешь у него на работе, — сказала Юля.

— В последнее время, да. Мне и дома его негатива хватает, — вздохнул он.

— Он многое тебе дал, Денис…

— Да мне вообще не нужно то, что он мне дает! — взорвался он.

— … и в твоем возрасте уже имеет право что-то требовать, — закончила мысль Юлия.

— Я ему — не машина, чтобы у него были на меня права, — возмущался молодой человек.

— Хорошо, я не так сказала — прав не имеет, но все-таки ожидает от тебя каких-то планов, как любой родитель.

— Не дождется, — Денис упорно помотал головой, — я не строитель, сто раз ему говорил об этом! И это чисто его интерес — толкать меня в эту отрасль.

— А какие у тебя интересы, Денис? Все это время ты занимаешься не своей жизнью, а противодействием отцу. Но уходит-то твое время, понимаешь? Из чего твоя жизнь состоит сегодня? Вот прямо сейчас?

Он перевел на нее взгляд, но не нашелся с ответом, только насупился.

Добрались они в молчании.

— Спасибо тебе, что подбросил, и извини, если расстроила чем-то, — сказала Юля, выходя из машины, — пока!

— Ну вот, теперь у меня настроения нет куда-то идти. Умеешь ты его испортить, Юлька, — нахмурился он.

— На правду обиделся?

Денис криво ухмыльнулся и отвел глаза со словами:

— Да прям, ладно, иди. Я тебя здесь подожду.

— Целый час?! Да не надо, я сама вернусь на работу. Езжай по своим делам, Денис…

— Я же сказал — подожду! — вдруг перебил он ее. — Давай, у тебя время тикает.

И Юля отправилась к врачу, задумчиво обернувшись на него у дверей клиники.

Денис исполнил свое обещание и дождался ее. Когда она спустя час открыла дверь его машины, он быстро убавил басы магнитолы.

— О, ты улыбаешься! Это хорошо. Отец говорит, ты всегда после этого доктора улыбаешься.

— Вы и об этом говорите с ним? — поразилась Юля.

— Ну, был разговор вчера. Про всё на свете, и про тебя тоже. Ты вроде как не чужая нам…

— Да, — присела она рядом, пристегиваясь, — сплела нас жизнь в одну косу.

 

На работе Галина Ивановна снова обсуждала «непотребный» внешний вид сотрудниц, приходящих к директору.

— Ну, что Вы так переживаете, — улыбнулась Юлия. — У Мирослава Александровича, наверняка, уже иммунитет. Вы — тут единственная, кому стыдно за чужие декольте и юбки.

— Хоть за тебя не стыдно, и то хорошо! — сказала помощница директора.

Юля покосилась на нее и незаметно достала зеркальце из сумки.

Когда наступил восьмой час, Галина Ивановна возмутилась, что задерживается на работе который день, выключила свой компьютер и попрощалась с директором и Юлией.

Тишина ускорила рабочий процесс девушки. И когда вышел Мирослав Александрович, она, чуть подавшись вперед, быстро печатала.

— Тебе еще долго? — спросил он.

— Нет, — мотнула она головой.

Он постоял, смотря на нее с высоты своего роста, и уже собрался уходить.

— Мирослав Александрович, подождите, пожалуйста!

Она заработала мышкой, усердно нажимая что-то в компьютере.

— Всё, я всё! Я никак не могла до Вас добраться за целый день, — подняла она на него глаза.

— Кому надо — тот добрался, — ответил он.

Но всеже уселся на стул возле ее стола, готовый к разговору.

— У меня завтра утром экзамен, а вечером — мануальный терапевт. Толку от меня будет немного на работе. Могу я на завтра отпроситься?

— Можешь. Заявление напиши и оставь на столе. Это все?

— Да. Спасибо, — поморгала она и добавила, — меня сегодня Денис возил к врачу.

— Я в курсе. Он хоть извинился?

— Извинился, — ответила девушка.

— Я вчера ему выдал по полной программе, — потер шею Мирослав Александрович. — Видно, что-то осталось в его голове. Это радует. Ну что же, Юля, желаю удачно сдать экзамен.

— Спасибо.

— Подвезти или сама доберешься?

— Сама.

— Ладно, — устало кивнул он, — так даже лучше. Ну пока!

В дверях как раз замаячил его друг Дмитрий Тагирович, и они ушли вдвоем.

Собираясь домой, Юлия все еще слышала их голоса в коридоре:

— А Мариночка будет на ужине? — спросил Дмитрий про жену друга.

— Нет, у нее свои планы, — ответил Мирослав.

— Тогда, может, заедем в «Авокадо»? — послышался вопрос Дмитрия.

— Ну давай…

 

Сидя на своей кровати в общежитии, Юля второй час заводила глаза под лоб, заучивая лекции.

— Ну ты там скоро? — скучающе присела рядом Ангелина, — шпоры бы написала и все.

— Мне нужно еще полчаса, — ответила Юля и начала сосредоточенно листать тетрадь.

Но спустя минуту обернулась:

— А ты знаешь, что такое «Авокадо»?

— Конечно, — улыбнулась Ангелина, — это стрип-клуб.

— Привет, Юлия.

— Здравствуйте, Мирослав Александрович, — приложила она телефон к уху поудобнее.

— Сдала экзамен? — послышалось в трубке.

— М-м… не совсем. Можно я на следующей неделе еще день возьму? На пересдачу.

— То есть не сдала? Хотя я не удивлен, — добавил он неожиданно грубо.

Юля потеряла дар речи от его тона.

— Короче, я тут немного занят, — сказал он, и на заднем фоне послышался женский голос.

— Вы же сами позвонили? — возмутилась Юля.

— Ну думал, дадут нам поговорить. В общем, я буду из Департамента возвращаться, заеду.

— Зачем?!

Но он отключился на фоне споров, очевидно, вошедших к нему сотрудников.

Юля же осталась сидеть в недоумении. Соседка с пилочкой в руках по-свойски заглянула в ее телефон через плечо:

— Ого, Мирославчик-красавчик звонит?

— Ага, — покосилась Юля, — звонит и оскорбляет. Наглый такой, сил нет! Заедет он, блин. Кто его тут ждет?!

 

В комнате общежития Ангелина разглядывала дорогого гостя, не скрывая своего интереса.

— Поехали, поговорим без фанатов, — сказал Мирослав Александрович, опираясь плечом о стену в узком коридоре комнаты, — ты там слышишь, Юля?

— Дайте мне хотя бы волосы высушить, — сказала Юля с полотенцем на голове.

— Да просто накрути свою гульку, мы же на машине, — и он сделал подгоняющий жест.

Юля в ответ на это поджала губы и аккуратно расчесалась перед зеркалом. Без единого слова она переоделась за дверью шкафа и демонстративно вышла первой из комнаты. Мирослав Александрович с едва скрываемой улыбкой вытерпел все это. Подруга также улыбнулась, наблюдая за ее поведением, и достала из холодильника сок с трубочкой:

— Хотите? — кокетливо спросила она мужчину.

Мирослав Александрович хмыкнул и вышел из комнаты следом за Юлией.

— Времени мало, давай сразу в машину, — сказал он Юле.

Это было странное начало, но девушка, даже не задумываясь, сделала, как он велел. А когда Мирослав Александрович устроился рядом, то сразу заблокировал двери.

— Что происходит? — спросила девушка.

Он основательно повернулся к ней:

— Давай ты меня сначала выслушаешь, а потом будешь возмущаться. А то ты у нас гордая.

— Двери откройте.

— Подожди. Короче, у меня есть квартира. Мы сейчас туда прокатимся. Я Денису брал, но, как видишь, мотивировать его не удалось. Поэтому жить он в ней пока не будет.

— И… что? — почти по слогам спросила Юлия.

— Ну квартира рядом с работой. Ближе, чем эта твоя общага. И куда ближе, чем квартира твоих родителей за тридевять земель. В общем, продавать я ее не планирую, а тебе в самый раз там пожить, — сказал Мирослав Александрович. — А с такими подружками, как эта… ты, конечно, никакие экзамены не сдашь.

— Я на четверку сдала, — холодно ответила она, — но попросилась на пересдачу. Хочу свое «отлично».

— Понятно, хочешь свое «отлично», — повторил Мирослав Александрович, — но сути дела это не меняет. Поехали?

— Нет, не поехали, — помотала она головой.

Мужчина недовольно выдохнул:

— Вот об этом я и говорил… зачем ты все усложняешь? У меня есть возможность облегчить тебе жизнь. И, в конце концов, есть обязательства перед тобой…

— Спасибо, Мирослав Александрович. Правда, спасибо большое за такую возможность. Всё, что касается моего здоровья — я возьму и не откажусь. Но остальное — нет.

— Да почему?!

— Вы не понимаете? — она тоже развернулась к нему. — Одно дело, когда должны Вы, и совсем другое, когда я становлюсь обязанной Вам. Я не хочу переходить границы. Лишнего от Вас мне не надо.

— Откуда ты, человек? — сказал он, откинувшись на подголовник водительского места. — С Луны?…

— Сами Вы с Луны, — и Юлия взялась за ручку двери, — откройте!

— Короче, договорим — открою, — ответил он, — мне нужен адекватный работник в зоне доступа. В дальнейшем — на замену Галины Ивановны, что непонятного? Твое мыканье на общественном транспорте и пересдачи экзаменов после общаги — не улучшают лично мой рабочий процесс. А надо, чтобы улучшился. Пока Галина Ивановна меня до белого каления не довела! Давай так: я — тебе условия, а ты — мне результат.

Она внимательно посмотрела на него, стараясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие.

— А давайте так: я обдумаю, и мы поговорим в понедельник.

— Нет, решим сейчас, — сказал он.

— Это что, шантаж? — не выдержала она и хлопнула ладонью по стеклу заблокированной двери.

— Ой, да какой шантаж! Просто в понедельник опять не до разговоров будет. Все надо решать по горячим следам!

— В общем, я поняла про Ваш рабочий процесс… — откинула она волосы со лба нервным движением, — но, может, мое мнение в расчет возьмете? Я Вас удивлю, но у меня могут быть и другие планы в жизни, кроме как сидеть на Ваших планерках и кофе таскать. Это точно не моя мечта!

— Конечно! Твоя мечта — чтоб тебе были должны до гроба! Это я возьму, а этим — подавитесь! — высказал он.

У Юлии даже рот открылся от удивления.

— Я что, по-Вашему, такая?!

Молчание помогло им обоим остыть и собраться с мыслями. Юля сказала первой:

— Очевидно, наша проблема — не квартира, Мирослав Александрович. Я понимаю, что Вы хотите загладить вину, но методы у Вас…

Она покачала головой, не найдя нужного слова.

— Ну Вы поняли, — взглянула она на него.

— Ну я понял, — с той же интонацией ответил мужчина.

Мирослав Александрович перевел на нее взгляд и так долго смотрел, что она вздохнула:

— Ну поехали. Похвастаетесь апартаментами.

— Ну надо же, соизволила…

 

Квартира была обставлена выше всяких похвал и полностью упакована.

— Ого, у меня на такую родители за всю жизнь не заработали, — огляделась Юлия, — да… надо было мне сначала ее увидеть.

— Я тоже думал начать с визуализации, — усмехнулся мужчина, поводив рукой в воздухе, — но потом решил поговорить. И мы поговорили.

И он взглянул на нее при воспоминании об их диалоге в машине.

— С тобой, конечно, нелегко, — добавил он.

Юля ощущала неловкость за свое упрямство и, как оказалось, совершенно неуместное в ответ на его щедрое предложение.

— В общем… спасибо, — с полуулыбкой сказала она, — наверное, надо разуться?

— Это необязательно, по пятницам женщина приходит убираться.

— Может, теперь я сама, Мирослав Александрович? Руки-ноги есть, мне в радость будет здесь похозяйничать, — улыбнулась она.

— Тебе за радость — убираться? — искренне удивился он.

— Я понимаю, что это временно, но чувство своего угла уже зародилось в моей душе, — и она с юмором прижала руку к груди, — и мне уже не хочется пускать сюда других людей с их вениками.

Мирослав Александрович с пониманием кивнул и по-хозяйски уселся в кухне.

— Я знаю, о чем ты. Помню, как купил свою первую однокомнатную. Непередаваемое чувство. Все хотелось сделать своими руками. И ведь мог же! В жизни плитку не укладывал, а тут прям захотелось! Как ни странно, но это было счастливое время — когда желаний было больше, чем возможностей. Рвался вперед, чего-то достигал…

Юля, слушая его, налила воды в электрический чайник и включила.

— Ну да. Когда мы идем в гору, то бредим вершиной. А когда на вершине — видим только спуск. Можно порыться? — и она приоткрыла холодильник.

— Да, конечно! Может, что к чаю найдешь.

— Тут и продукты есть, — удивилась она.

— Да, там есть яйца, овощи, что-то замороженное было… правда, мясо я съел.

— Вы здесь жили?

— Нет, просто ночевал недавно, — махнул он рукой.

— А как же… — удивилась Юлия, — простите, это не мое дело.

— Выйдешь замуж — будет и твое. В семье такое бывает.

— Ну у моих родителей точно не было… — мимолетом сказала она, — сейчас что-нибудь сообразим к чаю, мука есть. Ой, чуть не забыла — мне же скоро к врачу!

— Да я отвезу, — ответил он.

— А как же Ваша работа?

— Ничего. У меня должна быть система, которая работает и без меня. Тогда есть интерес быть руководителем, — ухмыльнулся Мирослав Александрович, — а что ты делаешь, Юля?

— Блины, — как само собой разумеющееся, ответила она, встав рядом с ним у стола с глубокой чашкой.

— Это долго. Может, в магазин сходить?

— Яйцо, мука и молоко — это долго? Наш поход в магазин — это минимум полчаса. А я за это время уже напеку горку блинов.

— Ну… тогда давай. Я, вообще, блины люблю, — вдруг улыбнулся он.

Она тоже улыбнулась в ответ. И в эту секунду ею можно было любоваться.

Было так необычно — говорить с этим человеком обо всем, что придет в голову. Юля не пожалела, что согласилась приехать с ним сюда. На своей территории он вел себя лучше.

— Ну все, всё, Мирослав Александрович, поехали! — из коридора позвала Юля.

— Да успеем, не переживай, — говорил он, вставая со стула и заталкивая в рот последний блин.

В это время Юле позвонил Денис, заставив ее балансировать на одной ноге, пока она обувалась.

И уже отъезжая от дома, Мирослав Александрович, мимоходом поинтересовался:

— Кто звонил?

— Денис спрашивал, заезжать ли за мной на работу. Он же меня отвозил к доктору вчера.

— Ну да, ему по пути. Он рядом в тренажерный зал ездит. Я смотрю, вы вроде нормально общаетесь.

Юля не нашлась, что ответить, и только пожала плечами.

Еще никогда прием у мануального терапевта не длился для Юли так долго; и после него она не собиралась так быстро.

Возвращаясь в машину Мирослава Александровича, она заметила, что он откинул свое водительское место и, буквально, лежал на нем.

— Отдыхаете? — улыбнулась она, усаживаясь рядом.

— Ну а когда еще! — приободрился он, — как прием у доктора?

— Да прекрасно!

— Тогда поехали?

— Поехали. А куда? — спросила она.

— За продуктами. Блины-то я доел.

Было невероятно, что такой человек потратил на ее житейские хлопоты столько времени. Юлия даже не задумывалась, как они выглядели вместе в супермаркете, или когда возвращались домой с пакетами.

Раз пять ему звонили по телефону. Дважды он ответил. Взглянув на время, Юля почувствовала неловкость: как напомнить хозяину квартиры, что ему пора ехать к семье. А он, конечно, чувствовал себя вполне комфортно, особенно после того, как Юля поставила на стол рис с курицей и овощами.

— У тебя все как-то быстро получается, — удивился он, — пока говорили, и ужин придумала.

— Общага… — оглянулась она на него, — там всему научишься. Есть плюсы и в том, что Вам не нравится, Мирослав Александрович.

— Мне не нравится, что вокруг тебя там много людей. А люди бывают разные, Юленька, — назидательно пошутил он.

И Мирослав Александрович с жадностью приступил к еде. Аппетит у него был недюжинный, собственно, как и он сам.

В течение всего ужина кто-то усердно названивал ему, прерывая их беседу. Когда девушка убрала тарелки в раковину, он принялся что-то читать в телефоне, по ходу дела сказав:

— Спасибо, Юля, голодным не оставила.

Он в задумчивости ушел в коридор, порылся в пиджаке, посмотрел записную книжку и достал ключи. Все это время Юля наблюдала за ним, не мешая.

— У меня же последний прием был сегодня! — вспомнила она.

— И что мануальщик сказал?

Наконец, Мирослав Александрович отвлекся от своих дел и прислонился спиной к стене, весь во внимании.

— Ну все хорошо, сказал, насколько это возможно, — пожала она плечами.

— А сама что скажешь?

— Скажу — спасибо, — мягко улыбнулась Юля.

— Опять? — наклонил он голову вперед.

— Да. Спасибо, что нашли такого человека для меня. Пожалуй, это мое лучшее самочувствие за последние годы. Все, что можно было исправить, он исправил.

— Ясно, — кивнул он и продолжил смотреть на нее исподлобья, — что, и про свои мечты детские забыла?

— Нет, — ответила она, и улыбка медленно сошла с ее лица.

— Конечно, нет, — сам себе констатировал Мирослав Александрович с лицом, мрачнее тучи.

— Я что-то не то сказала?

— Нет, — вздохнул он, — это я что-то не то сделал…

Она смотрела на него и не знала, что ответить. Между ними было расстояние в метр-полтора, и оно было заполнено негативными вибрациями, исходящими от него.

— Из сына сделать человека не могу. У тебя забрал здоровье, детство. Короче, сколько бы ты не благодарила, в корне — это моя вина, — заключил он.

Юлия скрестила руки на груди, опираясь о стену напротив, и честно ответила:

— Да, Ваша.

Он поднял на нее глаза:

— Ты одна не врешь, не прогибаешься.

Юля продолжила смотреть ему в глаза, не зная, как разрядить ситуацию. А он вдруг сказал со вздохом:

— Потому что тебе от меня ничего не надо…

И, звеня ключами, ушел.

 

Выходные тянулись странно медленно. Юлия вычистила и вымыла в доме все, что только возможно. Поговорила с родителями, убедила, что жить здесь будет удобно для нее во всех смыслах; перевезла свои вещи из общежития и даже устроила небольшой шоппинг. Однако глаза ее оставались задумчивыми, и все чаще искали телефон.

Утро понедельника мало отличалось от предыдущих: все та же Галина Ивановна с недовольной складкой губ, все то же спокойное «Доброе утро, Юлия Викторовна» от руководителя, и все тот же коллектив на планерке.

Собрание Мирослав Александрович, естественно, начал с мотивирующих фраз для своих подчиненных, на что Юля вздохнула и открыла ноутбук.

Тут она заметила, что двое сотрудников, словно студенты, переписывались в своих телефонах под столом. Еще одна отстраненно рисовала в блокноте фигуры, а ведь тема собрания, на взгляд Юлии, была крайне серьезной.

— …ну так найдем стороннего проектировщика, если надо — и двух возьмем на этот объем работ. Не там ты экономишь, Борис! — возмущался Мирослав Александрович. — И это не твоя задача. Ты должен был доложить мне о проблеме еще в пятницу! Я что, один про сроки помню?

— Так я подходил! Галина Ивановна сказала, что Вы заняты, у Вас люди, а потом Вы ушли…

— Помню, что потом, — вздохнул директор.

Юля стыдливо потупила глаза, отлично помня, где он провел вторую половину пятницы.

— Я поговорю с Галиной Ивановной. Она не должна тормозить работу коллектива, а коллектив должен реально видеть, когда требуется срочное решение. Борис, мой телефон у тебя есть?

— Да, Мирослав Александрович.

— Что да? Где тогда пропущенный от тебя? — посмотрел на него руководитель, — повторюсь: если возникают сложности, коллеги, я всегда на связи.

Все вяло кивнули, не поднимая глаз.

— Переходим к коммерческой части… Ты это в чем? Ты на каблуках что ли?

Юля едва не подпрыгнула, когда поняла, что Мирослав Александрович смотрит на нее.

И, конечно, все тут же развернули головы в ее сторону. Ситуация была неловкой, находчивость покинула Юлю, она только моргала в ответ. Тогда Мирослав Александрович собрался с мыслями:

— Значит так, в приемной, и в моей организации в целом, попрошу сотрудниц одеваться скромнее согласно статусу компании. Вы все-таки здесь трудитесь, как я надеюсь, а не развлекаетесь.

И несколько присутствующих дам поспешили застегнуть верхние пуговицы на своих блузках. После окончания планерки, Мирослав Александрович с недовольным видом подозвал Юлю.

— Тебе же нельзя их носить, — негромко отчитал он ее.

— А доктор сказал небольшой каблук можно, — ответила девушка, — не волнуйтесь, говорю же, у меня сейчас все хорошо с позвоночником.

Мирослав Александрович поиграл желваками на своем лице, но потребовать Юлию снять туфли он не мог. Юля постаралась скрыть улыбку, когда сказала:

— И не надейтесь, босиком по приемной я расхаживать не буду для Вашего спокойствия.

Когда она вышла из кабинета руководителя, Максим Леонидович уже ждал ее возле рабочего места. Он с полуулыбкой закатил глаза:

— Видела, как все девочки застегнулись под самый подбородок?

Юля смешливо посмотрела на него:

— Куда важнее, что Вы это заметили. Только не говорите, что смысл жизни у Вас потерян.

— Как ты догадалась? — засмеялся он, — по-твоему, ради чего я терплю все эти собрания? Эх, пойду я… а мыла и веревки случайно не найдется?

Улыбнувшись, она покачала головой и отдала в руки Максиму документы из папки. Мимо прошел Мирослав Александрович, бросил взгляд в их сторону, между делом слушая начальницу отдела кадров. «Ну эта мадам везде его достанет», — подумала Юля, провожая в ответ их глазами.

Наконец, приемная опустела, и Юлия погрузилась в работу, но ненадолго.

— Я смотрю, ты и краситься начала, Юля, — скрипучим голосом заметила Галина Ивановна, не отрываясь от компьютера.

— Не больше, чем остальные, — ответила Юлия в том же ключе.

Покинув кабинет, Юля пожалела, что надела такую обувь — носиться пришлось очень много. Из приемной — в бухгалтерию, оттуда — в отдел кадров, где Алена Андреевна в чудном настроении подробно рассказала, как организовывать такие корпоративные вечера на будущее. Затем Юля прошлась по всем отделам с документами, забрала корреспонденцию с проходной внизу. И лишь перед обедом, с измученным лицом и ворохом конвертов, вернулась в родную приемную.

Электронная почта уже сигнализировала о десятке присланных писем, телефоны противно трещали, и даже собраться с мыслями Юле никак не удавалось. К тому же в приемной тоже ожидали люди, у каждого из которых было самое важное дело в мире к ее руководителю…

Вышел Мирослав Александрович из своего кабинета и неторопливо поздоровался с посетителями:

— Я сам, — махнул он рукой Юле, — занимайся делами.

И с ходу решил все вопросы: кому-то подписал документы в приемной, у других — забрал бумаги на ознакомление, третьих — пригласил к себе в кабинет.

— О, чудо… — с улыбкой прошептала Юлия в опустевшей приемной, — Вы создали тишину!

Мирослав Александрович, направляясь к себе, с довольным лицом ответил:

— Потерпи, скоро придет к тебе помощь.

— Спасибо, — вздохнула Юля.

И помощь пришла! Через час вошла временная Юлина помощница — высокая и стройная, как модель, в летнем платье с декольтированной спиной.

— Привет, я — Аня. А ты — Юля? — сказала красотка дня и улыбнулась, — Я на собеседование к Мирославу…

— …Александровичу, — помогла ей Юлия, — я сообщу.

И девушка присела на диванчик, закинув ногу на ногу, прямо как Дмитрий Тагирович.

Через пару минут вместе с посетителями из кабинета вышел сам Мирослав Александрович. Анна поднялась навстречу ему и улыбнулась. Девушка произвела эффект на мужчин, поскольку удаляющийся сотрудник едва не врезался в дверь на выходе из приемной, очевидно, в восторге от ее полуголой спины. По лицу же Мирослава Александровича трудно было определить, насколько глубоко он проникся обаянием новоиспеченной сотрудницы. Выражение его лица было, как водится, каменным, спокойным и несколько высокомерным. Будущий руководитель молча кивнул ей и пригласил в кабинет.

— Юлия, наберите Дмитрия Тагировича, он в бухгалтерии, — навис руководитель над столом своей помощницы.

Юля позвонила туда под внимательным взглядом Мирослава Александровича и передала, что его ждет директор.

— И сама зайди. Собеседовать будешь, — подмигнул он ей.

— А я Вам там сильно нужна? — и Юля положила руку поверх стопки незарегистрированных документов, — прямо очень-очень?

Уходя, Мирослав Александрович вдруг сделал шаг обратно и сказал:

— Очень-очень.

Тогда Юля молча поднялась и последовала за ним.

 

— Ой, да я тебя умоляю, — сморщился Дмитрий Тагирович, — Анюта все знает, все умеет. К чему эти вопросы, Мирослав?

— Дмитрий, — серьезно взглянул на него друг, — это моя организация и мой сотрудник — на данный момент. Лишнего времени у меня тоже нет.

Тагирыч недовольно отвернулся.

— Анна, с учетом Вашего опыта в компании Дмитрия Тагировича, уверен, Вы понимаете специфику работы в приемной: звонки, документы, четкое расписание и кофе-чай в мой кабинет, разумеется, — слегка улыбнулся руководитель.

— Да конечно, я знаю, как сидеть в приемной, — кивнула Аня.

— Нет, сидеть в приемной будет Юлия, а Вы будете ближе к коллективу — разносить документы, забирать при необходимости, в общем, ходить по моим поручениям. Скажем так, Вам отведена активная часть работы.

Она чему-то улыбнулась, закинула ногу на ногу и медленно кивнула ему, очевидно, с каким-то тайным смыслом. Юля невольно взглянула на Мирослава Александровича, но его, похоже, этим было не удивить.

— Как положено здесь отвечать на звонки — спросите у Юлии; все вопросы — сначала к моему помощнику, при необходимости — ко мне. Вот в принципе, и всё, Анна. Работы много, желаю удачи и терпения, — и Мирослав Александрович переключился на свою помощницу, — Юлия, список сотрудников для ресторана готов?

— Да. Он у меня на столе, — ответила Юлия.

— А мне надо, чтобы у меня на столе, — и он между делом постучал ручкой по его поверхности.

Анна прыснула от смеха и переглянулась со своим прежним руководителем — Дмитрием Тагировичем. Это не ускользнуло от взгляда Мирослава Александровича, и он с возмущением высказал:

— Какой Дима, такие и сотрудники что ли?

— Ну есть у меня недостатки, — вздохнул давний друг и приложил руку к спине Анны, уводя новую ассистентку в приемную.

Юля вернулась со списком и проводила недоуменным взглядом эту парочку при выходе из кабинета.

— Ты не обращай на него внимания, — нахмурился Мирослав Александрович и протянул руку за листом, — и человека нормального мы тебе найдем.

Юля приподняла брови, пряча многозначительную улыбку. Руководитель откинулся в своем кресле, ответив на ее немой комментарий:

— Да, Юля, я тоже вижу. И тоже немного разбираюсь в людях, к твоему удивлению. Но пока выбор не велик.

Она с терпеливой улыбкой кивнула ему. У нее были аккуратные черты лица, но улыбка их освещала совершенно по-особому. Мирослав Александрович посмотрел на нее еще пару секунд и перевел взгляд на листок у себя в руках.

— Присаживайся.

— Спасибо, некогда, Мирослав Александрович, я постою.

— А зачем мне в списке сотрудников их телефоны и должности? Я и так их помню.

— Это для меня. Вы же согласуете, и я буду обзванивать людей?

— Конечно.

— Ну а поскольку многих я не знаю, то сделала сразу так, если Вы не против.

— Ну вообще, да. Разумно, — согласился он, — видишь, как я с тобой угадал.

Юля мимолетно улыбнулась, стоя напротив него. Было заметно, что Мирослав Александрович рассчитывал на диалог. Но позади, в приемной настойчиво звонил телефон, разрывая тишину между ними.

После затянувшейся паузы, руководитель негромко спросил:

— Ты уйти хочешь?

— Да. Работа, сами понимаете, — пожала она плечами.

— Ясно. Иди тогда.

 

Время до конца рабочего дня пролетело для Юлии, словно щелчок пальцев. О перерывах на чай речи не было, хотя Анна пару раз предлагала сделать перекур.

Ближе к шести Мирослав Александрович вышел из своего кабинета с пиджаком в руках, Юля в это время объясняла Анне значение кнопок на панели сканера.

— Вам еще долго, девушки? — спросил он.

Они обернулись одновременно:

— Нет, два листа еще, — ответила Анна и помахала ими.

— А у меня двести двадцать два… — ответила Юля и торопливо направилась к своему столу.

Выглядела она задерганной и уставшей.

— Помнишь, я тебе говорил, чтобы ты чаще дышала? — напомнил руководитель, повернувшись по кругу за ней.

— Да, как вспоминаю, так сразу дышу, — пошутила Юлия, усаживаясь на свое место.

— Как дела с рестораном на завтра? — спросил Мирослав Александрович.

— Все хорошо. С предоплатой все решили. Завтра утром едем с Аленой Андреевной меню согласовывать… или как это правильно называется? — и она устало рассмеялась, подперев подбородок. — У меня, похоже, два слова под вечер остались: «утверждение» и «согласование».

Мирослав Александрович улыбнулся, понимающе кивнул и остался стоять на месте. Юлия опустила голову, пролистывая сегодняшние приказы. Она попыталась сосредоточиться, но ощущение его присутствия отвлекало.

— Ты… — и он прервался, затем поиграл ключами в руке и обернулся на Анну у сканера.

Юля вскинула на него глаза, понимая незаданный вопрос, и тихо ответила:

— Я сама доберусь. Спасибо, Мирослав Александрович, — и она снова опустила взгляд в документы.

— Ладно, тогда до завтра, коллеги, — и руководитель покинул приемную.

 

Вторник для Юлии начался так же суматошно, как закончился понедельник: люди, звонки, планерка в усеченном виде.

Руководитель появился в приемной в дорогой белой рубашке и со свежей стрижкой. Она шла ему безоговорочно. Юля же сегодня надела длинные серьги и убрала завитые локоны в простую «ракушку», благодаря чему ее лицо оказалось подчеркнуто-утонченным.

— Мирослав Александрович, доброе утро! А, может, Вы Анну с ноутбуком возьмете на собрание? — с ходу спросила она.

— И тебе доброе, — он остановился, — А где Анна?

— Ну скоро придет, наверное.

— Скоро придет… — недовольно повторил он и зашел к себе.

Юля мигом схватила подготовленные документы и последовала за ним в его кабинет.

— Что ты там наваяла с утра, пчела? — оглянулся он у своего стола.

— Да, оду радости — для бухгалтерии. Надо же съездить в ресторан и решить все окончательно. Ну так как насчет Анны и планерки?

Мирослав Александрович наклонился к столу, подписывая принесенную бумагу, и в разрезе его рубашки на груди блеснула цепь. Он делал все четко и уверенно согласно своему статусу, и в чем-то Юля могла понять интерес Алены Андреевны к его персоне.

— Нет уж, — ответил он, еще раз перечитывая документ, — ты — здесь. Анна — на звонках в приемной.

— Тогда Вы через час меня отпустите? — спросила Юля, вытаскивая ноутбук из его шкафа у двери.

— Конечно, отпущу, — присел он на свое место, — где там мои двоечники? Может, ты и им курсовые делала, поэтому мне такие работники достались?

Она показательно вздохнула в ответ, уложив на колени ноутбук. Однако укор в ее светло-зеленых глазах показался ему, скорее