Алина Беломорская

УКРАДЕННАЯ ЛЮБОВЬ

Случайная встреча двух пожилых людей в парке всколыхнула старую забытую историю, сделавшую несчастными несколько человек.

Позднее раскаяние толкнуло женщину на совершенно несвойственный ей поступок. Казалось бы, он залечил нанесенную ею же рану, но жизнь, ту жизнь, что уже осталась позади, разве изменишь. И разве вернешь украденную любовь?

1

Прекрасная ранняя весна звенела капелью, птицы весело щебетали, небо яркой синевой отражалось на водных поверхностях, а ласковое солнце щедро разливало свет, согревая землю и первые нежные ростки.

Пожилая женщина проснулась рано, как обычно, и приготовила завтрак. Он был прост и легок. И совсем незатейлив. Да и много ли ей надо? Она давно живет одна и ей совсем не хочется тратить ни время, ни силы на вычурные блюда. Это раньше она выискивала все новые рецепты выпечки и салатов, составлявшихся из малого, даже скудного, разнообразия ингредиентов, которые имелись в продаже в магазинах в пору ее молодости. А то ведь бывало и такое, что требовалось огромную очередь выстоять, чтобы купить обыкновенный лимон или апельсин. Это теперь в любом супермаркете глаза разбегаются от многообразия продуктов. Бери — не хочу. Но желания изощряться в приготовлении заморских и сложных блюд все меньше и меньше. Куда оно ушло с годами?

Галина Петровна позавтракала, и наскоро привела в порядок кухню не потому, что спешила по делам, а просто ей не терпелось выйти на улицу. Там так заманчиво светило солнышко. День обещал быть теплым.

Недавно выйдя на пенсию и оставив позади малоподвижное место работы за швейной машинкой, женщина взяла за правило как можно чаще прогуливаться на школьном стадионе недалеко от дома или в парке, расположенном в трех автобусных остановках к центру города. Сегодня, в выходной день, она решила идти в парк. Среди отдыхающих она не так остро чувствовала свое одиночество. Вернее, оно скрадывалось среди шумно галдящих детей, которые под присмотром родителей резвились на детских площадках или носились на роликах, самокатах и скейтбордах по широким дорожкам. Живость ребятни отвлекала седовласую женщину от тягостных и тревожных мыслей, которые в последнее время ее посещали все чаще. И одной из причин этому стал мужчина в инвалидной коляске, которого впервые она увидела всего несколько дней назад, точнее, в прошлую субботу.

Рослый молодой человек, похоже, социальный работник, не спеша катил коляску по тенистой аллее парка навстречу Галине Петровне. Проходя мимо, она обратила внимание на того, кто в ней сидел. Это был подтянутый мужчина на вид лет семидесяти или около того, с широкими плечами и жилистыми натруженными руками, свободно лежащими на подлокотниках. Его густые, но уже почти полностью поседевшие волосы, были аккуратно подстрижены, а худощавое лицо тщательно выбрито. Будто почувствовав на себе пристальный взгляд, мужчина поднял на нее глаза. В них женщина увидела столько неизмеримой печали, что сердце ее дрогнуло. Растерявшись, она не успела отвести в сторону взгляд и не смогла вымолвить ни слова, а только машинально кивнула ему головой в знак приветствия. Зачем? Ведь они не знакомы.

С тех пор, все семь дней, не выходил из головы Галины Петровны образ прикованного к коляске мужчины. Все семь дней ее сердце ныло от непонятной тоски, и она пыталась определить ее источник, разобраться в причинах беспокойства. Чем же он ее зацепил? Во-первых, он выглядел человеком сильным и благородным. Во-вторых, симпатичен, да. Но… Есть одно «но». Если предположить, что при благоприятных обстоятельствах могли бы сложиться между ними дружеские отношения, то ей, возможно, придется проявлять о нем заботу, брать на себя тяжелый труд по уходу за больным. Нет, это ей уже не под силу и вообще не нужно. О ней бы кто позаботился на старости лет. А может, это вдруг очнулись в ней жалость или сочувствие? Тоже нет. Она не склонна к излишнему проявлению сантиментов, да и никогда не лила слезы хоть по поводу, хоть без повода. Разве что смогла бы проявить чуточку сострадания, ведь мужчина, похоже, также одинок, как и она. Только и всего. Больше ничего общего между ними нет и быть не может.

Для чего же тогда судьба подкинула ей эту бередящую сердце встречу? Явно неспроста, иначе не терзалась бы ее душа.

Так женщина маялась от разных навязчивых мыслей об инвалиде, от внезапно озарившей неделю назад и по сей день не покидающей ее догадки, что встреча эта не случайна. Но что от нее можно ждать?

Набродившись по дорожкам парка среди деревьев, выпустивших первые листики, налюбовавшись их молодой зеленью, Галина Петровна почувствовала, что проголодалась, зашла в кафе и села возле окна. Отсюда отлично видно главную аллею, которая с каждым часом становилась все оживленнее. День-то сегодняшний как хорош — теплый, солнечный, звенящий птичьими голосами. Подкрепившись, женщина удовлетворенно вздохнула и откинулась на спинку стула, вытянула приятно уставшие ноги. Она лениво потягивала через прозрачную трубочку апельсиновый сок и наслаждалась покоем, глядя в окно. Вон молодая мамочка игриво убегает от малышки, а потом подхватывает ее на руки и они обе счастливо смеются. А вон влюбленная парочка на виду у всех целуется. Ну и ну! Что за молодежь, что за нравы? А вон… Сердце Галины Петровны словно ухнуло куда-то вниз. По аллее двигалась коляска с загадочным мужчиной, который невольно вызывал у нее странную реакцию. На что же это похоже? Прямо мистика какая-то. Она издалека всматривалась в седого человека, но ничего необычного в нем не замечала. Только ее сердце все сильнее сжималось, даже дышать стало тяжело. Ох, надо выйти на свежий воздух.

Покинув уютное кафе, Галина Петровна направилась к молодежным аттракционам, где всегда было шумно и весело, чтобы быстро отвлечься от странных ощущений. Уж там-то она развеет свою грусть-печаль. Женщина села на скамейку и увлеченно стала наблюдать за стремительными вращениями кабинок, внутри которых разместились люди, осмелившиеся испытать на себе головокружительное действие аттракциона. Оттуда доносились девичий визг и юношеский смех.

— Не помешаю? — совсем рядом раздался мужской голос.

Галина Петровна от неожиданности вздрогнула и повернула голову. Возле скамейки стояла инвалидная коляска. Женщина покачала головой.

— В таком случае представлюсь, — пожилой мужчина мягко улыбнулся. — Меня зовут Константин Игнатьевич.

— А я Галина, — взволнованно произнесла женщина. — Галина Петровна.

— В прошлую субботу мне показалось, — начал разговор мужчина, — что Вы со мной поздоровались. И я всю неделю убеждал себя, что Вы просто обознались. Развейте же мои сомнения, Галина Петровна. Ведь мы не знакомы?! Но если Вам обременительно мое общество…

— Нет, нет, — поспешила уверить его женщина. — Простая беседа ни к чему не обязывает. И я рада нашему знакомству.

Галина Петровна на миг замолчала, прислушиваясь к себе. Уж не кривит ли она душой? Но ей показалось, что на сердце, наоборот, стало почему-то легче.

Женщина предложила перейти для разговора в более тихое место, и вскоре шум остался позади. По дороге она выяснила, что молодого человека, сопровождающего Константина Игнатьевича, зовут Николай. Он был приветлив, вежлив и охотно включался в беседу, проявляя коммуникабельность и такт в общении со старшими. Пара часов для пожилых людей пролетела незаметно, но пришло время прощаться, и они договорились снова встретиться через неделю здесь же, в парке. Вот только номер телефона мужчина у женщины не попросил. Он прекрасно осознавал, что, будучи человеком с ограниченными возможностями, не имеет права навязывать ей свою дружбу. Он ей не нужен. Так, для редких, ни к чему не обязывающих встреч, он годится в качестве интересного собеседника. Но и это хорошо. Общение со словоохотливой женщиной поможет ему хоть на время отвлечься от донимающих мыслей о безрадостном будущем, об утраченном после автокатастрофы здоровье, о наступившей после операции апатии. И как это ни тяжело, а в руки себя брать надо, и чаще выезжать из дому в люди. Не век же ему быть затворником.

Постепенно весна набрала полную силу, и благоустроенный городской парк превратился в очень привлекательное место для отдыха горожан.

В мае уже буйно шелестела листва, благоухала вовсю сирень, цвели одуванчики, укрывая лужайки золотистым бархатным ковром.

— Ах, Галя, смотри как красиво! — воскликнул Константин Игнатьевич.

— И запах обалделый, чувствуешь? — женщина с наслаждением глубоко вдохнула воздух.

Она катила коляску как раз мимо разросшихся кустов сирени и остановилась рядом с ними. Еще издалека она увидела роскошно цветущие кусты и предложила приятелю перебраться к ним поближе.

— Чудесный аромат, — согласился мужчина, втянув носом воздух, и заботливо добавил, — ты, поди-ка, устала. Тут как раз и скамейка есть, посиди. Зря я согласился переехать на эту дорожку.

Константин Игнатьевич посмотрел на часы, потом — смущенно на женщину.

— Скоро уже Коля придет. Я его отпустил всего на полчаса.

— Я совсем не устала, Костя, — Галина почти плюхнулась на сиденье. — И дышится здесь легко. Позвони ему и скажи, чтобы не торопился. А ты мне про море еще расскажи. Это так романтично.

Женщина кокетливо поправила рукой прическу.

— Про здоровье, которого остается все меньше, и недуги, которых становится все больше, мы наговорились, обсудили политику и некоторые книги. Дело дошло и до романтики, наконец, — рассмеялся Константин.

Мужчина набрал номер молодого человека, дал ему отсрочку на какое-то время, и спрятал телефон в карман.

— Вот у Николая романтика. Со своей милой девушкой он никак не наговорится. Хоть по телефону, хоть при встрече они все воркуют, как голубки. Для пассажиров, курсирующих на корабле, тоже романтика, а для моряков море — это ежедневный тяжелый труд. А еще — это испытание верности. Какая женщина будет дожидаться своего мужчину из рейса по полгода? Только любящая.

Седовласый рассказчик тяжело вздохнул, пригладил широкими ладонями волосы, будто собираясь с духом. Откровенных разговоров у них с Галиной еще не было, все только на отвлеченные темы. Но сейчас она задела какую-то струну в его душе и всколыхнула давно спрятанную в ее глубинах боль, невысказанную и временами давящую.

Женщина терпеливо ждала. По выражению его лица она запоздало поняла, что зря подняла эту тему для разговора. Но, как говорится, назад дороги нет. Отступать было поздно.

— Причина, по которой я стал моряком, — вдумчиво начал Константин Игнатьевич, — тоже совсем не романтическая. Мне хотелось забыть о той, которую я безумно любил. Любил так, что готов был ради нее на все, лишь бы она была всегда рядом. Но она быстро обо мне забыла, оказавшись вдали от родного города. Недаром говорят, что расстояние проверяет чувства. Несколько лет спустя, будучи вполне зрелым человеком, я все-таки женился. Очень хотелось семейного тепла и чтобы дома кто-нибудь, кроме престарелой матери, ждал. Ну, жена, дети. После колебаний был уже готов уйти с морской службы. Хорошо, что не успел. Не повезло мне с женой. Через три года она сбежала к другому, который жил и работал на суше, и после ему родила девочку, а вот мне не дала детей. Еще раз испытывать судьбу я не стал. Всю свою любовь отдал морю. Оно меня ни разу не подвело, не предало. Вот такая романтика, Галина.

— Моя жизнь сложилась не лучше твоей, Костя, — вздохнула женщина. — Я жила с младшей сестрой и матерью в деревне, где окончила школу. Приехала в этот город погостить к одинокой тетке. Думала, что поступлю здесь в текстильный техникум, теперь его колледжем называют, и буду жить в общежитии свободной птицей. Но по глупости провалила второй экзамен. А как домой ехать? Стыдно. Вот мамкина сестра и предложила жить у нее с уговором вдвоем платить за жилье. К себе на работу устроила и, велела готовиться к поступлению на следующий год. Рабочий день заканчивался не поздно, времени было достаточно и для занятий и для развлечений. Познакомилась с Маринкой из соседнего дома, с ней вместе и бегали то на танцы, то в кинотеатр. И как-то приглянулся мне парень из ее подъезда, высокий и красивый. Он тоже обратил на меня внимание. Дело дошло до поцелуев и я, наивная, уже надеялась вскоре услышать от него признание в любви и предложение руки. Но он отверг меня. Да еще, представляешь, назвал меня малышкой.

С последними словами в голосе Галины Петровны прозвучали нотки гнева, неожиданные для Константина Игнатьевича и потому неприятно резанувшие его слух.

— Он был намного тебя старше? — поинтересовался мужчина.

— Мне было восемнадцать, а ему стукнуло тогда двадцать четыре. И я мечтала выйти за него замуж. Мне очень этого хотелось.

— Ты так сильно его полюбила? — Константин Игнатьевич с любопытством взглянул на собеседницу.

— Ну, — неопределенно пожала плечами женщина. — Я уже не помню. Это было давно. С тех пор много воды утекло. Да и жизнь моя потом пошла как-то наперекосяк. Через два года я вышла замуж за однокурсника, переехала к нему, но отношения со свекровью были хуже некуда. Однако я терпела ее выходки и придирки до тех пор, пока не узнала об изменах мужа. Я подала заявление на развод и вернулась к тетке. Благо, что детей не было. Квартирка-то маленькая. На работу устроилась в ателье по пошиву верхней одежды. У меня это хорошо получалось. И платили там прилично. Казалось, все наладилось. Только тетя Дуся все чаще стала хворать, и мне пришлось за ней ухаживать. А потом, видимо, почувствовав, что долго не протянет, она написала завещание. После смерти тетушки квартира досталась мне, единственной ее наследнице. Долго я куковала одна, пока не сошлась с вдовцом. Только он оказался любителем спиртного. Не горький пропойца, нет, но по пьянке мог и руку на меня поднять. Тогда у себя дома мне было мало места, я не знала, куда от него бежать. Иногда он так набирался, что и не помнил ничего. В общем, допился как-то одной лютой зимой до такой степени, что нашли его спящим в сугробе. Обморозился он сильно, и в больнице его не спасли. С тех пор я одна и уже навсегда. Детей не нажила, а лучшими подругами мне стали книги.

В воздухе повисла тишина. Оба горестно молчали. Всколыхнувшиеся печальные воспоминания надо было теперь унять. И они не мешали друг другу. Понимали, что никакие слова утешения сейчас не помогут. Лишь спустя некоторое время Константин Игнатьевич встряхнул головой, словно отгоняя от себя надоедливые мысли.

— А у меня скоро будет день рождения, Галина, — бодрым голосом произнес он, — и я предлагаю его провести вместе вон в том кафе на берегу водоема.

Мужчина рукой показал в сторону, где среди деревьев поблескивала сверкающая на солнце зеркальная поверхность пруда, расположенного на территории парка.

— Там есть открытая площадка со столиками, приятно журчащий фонтанчик и утки, которые называются мандаринки. Очень красивые уточки, особенно самец, выделяющийся ярким оперением в брачный период. Для них и домики поставили. Птички славятся тем, что очень дружно живут парами. Для китайской свадьбы, например, утками-мандаринками декорируют помещение, что символизирует пожелание вечной верности и счастья в браке. Так ты принимаешь мое приглашение?

— Мандаринки? — улыбнулась женщина. — Об их кр

...