Транслятор Снов
Глава 1
Ред Хоук, штат Миссури, пах сырой землей, удобрением для газона и сожалением. Особенно после полуночи.
Калеб Дентон не помнил, как уснул. В последнее время его ночи распадались на части: сначала одно пиво, потом другое, а потом слишком много серий какого-нибудь шоу, которое само включалось в его пустой гостиной. Кресло былo единственной мебелью, не заваленной почтой или бельем. Левый подлокотник кресла он сломал в приступе пьяной ярости на День благодарения и так никогда и не починил.
Экран Samsung замигал. Его палец соскользнул с пульта. Он хотел нажать «продолжить просмотр» на той документалке про китов с британским закадровым голосом. Но вместо этого экран потемнел.
Совсем.
Он подался вперед, сбитый с толку. Не испуганный пока еще. Телевизор был новым, купленным по акции в Черную пятницу, — трата, которая до сих пор отдавала эхом в его банковском счете. Он не должен был мигать.
А потом это случилось.
Никакой заставки. Ни буферизации. Просто запись.
Дом. Не просто какой-то дом. Его дом. Дом его детства, снятый с кинематографической четкостью, будто на него выделили бюджет. Деревянные панели стен вспучились и плавились, как воск под паяльной лампой. Коридор колыхался, как в зеркальной комнате аттракциона. Одинокая лампочка наверху зажужжала и взорвалась, осыпав ковер искрами. А ковер пульсировал как дышащая кожа.
В центре кадра бегущий мальчик.
Босой. Без рубашки. Худой до болезненности. У Калеба сжалось в животе. Это был он. Маленький. Лет десяти-одиннадцати. Пот блестел на спине. Он тяжело дышал. Повернул к двери в конце коридора.
С той стороны раздался крик. Ее крик.
— Нет, — прошептал Калеб, подаваясь вперед.
Он не слышал этот звук двадцать лет, но тело помнило. Волосы на руках встали дыбом. Шея заныла.
Дверь распахнулась.
Камера не переключилась. Ни единого монтажа. Просто медленное, скользящее движение внутрь.
На полу лежала женщина. Слишком неподвижная. Слишком синяя. Следы от уколов на руке. Губы были приоткрыты, словно в полумолитве.
Это была его мать. Точно такой, какой он помнил ее в ту ночь, когда она умерла. Но не совсем.
Ее глаза открылись. А губы задвигались.
Она заговорила его голосом:
— Ты так и не проснулся, Калеб.
Он не закричал. Не сразу. Сначала — спазм. Электрический тошнотный импульс, поднимающийся из самого желудка. Его ноги дернулись. Кресло с хлопком захлопнулось.
Он упал. Экран замер.
DREAMFEED CHANNEL 41
Время: 6:14
Зрителей: 7812
А потом раздался крик. Глухой, рваный, выцарапанный из горла, как дикое нечто, рвущееся наружу.
Снаружи залаяла собака.
А внутри Калеб Дентон, 42 лет, лежал на полу и плакал, пока его юное «я» истекало кровью на экране, который утверждал, что знает его сны.
Глава 2
Школьная столовая всегда пахла разочарованием: теплым сыром, мокрыми пластиковыми подносами и медленным разложением институциональной надежды.
Мара Ласки сидела одна за угловым столом. Ее кусок пиццы оставался нетронутым, остывая словно картон. Голоса других детей накатывали волнами — высокими, резкими, смехом, острым, как осколки стекла. Она не поднимала головы. Не нужно было. Она чувствовала на себе их взгляды.
В кармане худи завибрировал телефон.
Раз. Потом еще. И снова.
Она не посмотрела. Ни после тех трех сообщений, что пришли с утра. Ни после того, как кто-то отправил ей ссылку по AirDrop прямо на уроке. Превью кадра сжало ей живот узлом. Она уже знала, что там.
Они нашли ее сон.
Тот, о котором она никому не рассказывала. Ни терапевту. Ни собственному отражению.
Сон, в котором она стояла за трибунами на стадионе в сумерках осеннего вечера. Там, где Том Шеффер, самый популярный парень в школе, поцеловал ее — мягко, нежно. Сердце Мары тогда стучало так громко, что заглушало все вокруг… Где губы Тома рассыпались в пепел прямо во время поцелуя и развеялись ветром.
А теперь это было в интернете.
На канале. С графикой. Логотипом. Саундтреком.
Они добавили музыку. Музыку!
Начальный кадр был кинематографичен: янтарный свет, пробивающийся сквозь сетку забора. Крупный план был безупречен: дрожащие ресницы Мары, дыхание Тома, затуманивающее воздух. Потом — пепел, затемнение, медленный отъезд камеры.
Название видео: «Первый поцелуй / Последнее пламя — DreamFeed: Эп. 347»
Телефон снова завибрировал. Она не пошевелилась.
Тремя столами дальше девочка прыснула — смех, звонкий, резкий. Мальчик прошептал: «Мечтать не вредно» — достаточно громко, чтобы все услышали. Поднос грохнулся на стол.
Том прошел мимо. Движения резкие. Взгляд вперед. Лицо — маска.
Он ни разу не посмотрел на Мару.
Это отсутствие больнее насмешек. Больнее ненависти.
Это было… стирание.
Мара уставилась на пиццу. Потом на руки.
Они дрожали.
Внутри, под грудной клеткой, что-то распахнулось — широко, пусто, холодно. Как будто кости раскрылись изнутри.
И в этой тишине Мара осознала: этот сон ей снился два года назад.
Глава 3
Когда-то Дарла Петровски была сиделкой в хосписе.
Она держала за руку больше умирающих, чем большинство священников. Шептала последние молитвы в уши, в которых уже не было слуха. Она знала, как пахнет страх на выдохе — сладковато, как подгнивший фрукт. Протирала лица, прежде чем заходила семья. Прикрывала веки. Закрывала глаза.
Это было до того, как мир стал синтетическим.
До того, как умер ее муж.
До того, как начались сны.
Теперь она жила одна в прицепе, проржавевшем по краям, на окраине Ред Хоука. Вокруг просроченные консервы и кошачий туалетный наполнитель, хотя кошки не было уже четыре года.
Ее легкие хрипели, когда она вставала. Кардиостимулятор щелкал, когда она кашляла. Кофе ей пить было нельзя, но она пила. Ведрами. И пачками выкуривала дешевые Virginia Slims.
Глаза у нее были мутные. Но ум острый.
Острее, чем кто-либо думал.
Она починила кулер фольгой и палочкой от мороженого. Теперь он выл как умирающий койот, когда она включала его. Ноутбук на ее столе был без клавиши «C». Экран мигал розовым каждые двадцать секунд. Но он работал. Едва-едва.
Сейчас она сидела над ним, сгорбившись, в двух свитерах и флисовом халате с мультяшными ежами. Поток был открыт. Трансляции. Некоторые шли в прямом эфире. Другие в записи в архивах. Записаны под странными именами вроде LucidVault и DeepDream_47. Она взломала ссылки на них несколько месяцев назад с помощью скрипта, найденного на форуме даркнета, где обитал кто-то под ником GhostParent84.
И то, что она увидела, заставило ее кожу покрыться мурашками.
Это были не просто сны. Это были отредактированные сны. Дополненные. Сшитые, как кошмар Франкенштейна.
Она смотрела, как девушка Мара, та самая школьница, режет себе вены в ванной. Под кадром пианино. Медленное кавер-исполнение «Hallelujah». Кто-то добавил свет.
Метаданные рассказали больше.
Она отследила заголовки пакетов, расшифровала метки источников. Проследила поток через восемь прокси, пока он не разветвился в нечто иное.
«ATHENAEUM»
Название всплывало снова и снова, как плесень. Она попыталась найти его в обычной сети: ничего.
Никакой регистрации компании. Никаких товарных знаков. Ни адреса. Ни профиля на LinkedIn.
Но в сети снов — в теневом облаке — оно было везде.
Фраза повторялась как слоган: «Мы курируем ваши страхи».
Сначала она подумала, что это чушь. Пока не нашла пакеты.
Список. Простая HTML-страница. Белый текст на черном фоне.
Lucid Erotics™
Подписка: Gold. Прямой доступ к подростковым фантазиям. Безопасно для ИИ, легально серо.
DeathLoops™
Выберите, как вы умрете во сне. Голосование обновляется каждый час.
Karmic Revenge Reels™
Кошмары на основе распознавания лиц и анализа соцсетей. Ваши враги страдают.
American Nightmares™
Только для Среднего Запада. Настоящие люди. Настоящие сны. Настоящая боль.
У нее пересохло во рту.
Сигарета сгорела до фильтра в пальцах.
Она потянулась к мышке. Кликнула на поиск. Напечатала свое имя:
Darla Petrovsky
12 потоков.
12 снов.
Она открыла один.
Экран озарился темной спальней. Ее старая комната. Цветочные обои. Розовое одеяло, которое любил ее муж. Звук
