Я иногда почти стыжусь,
Что, доверяя скорбь словам,
Кривым Природы зеркалам,
Лжецом невольным окажусь.
Но неспокойная душа
Творит размеренную речь,
Пытаясь слогом боль отвлечь,
Как опиатами дыша.
Слова, как из крапивы ткань,
Помогут холод пережить,
Но суть печали обнажить
Откажется глагола грань.
Ты спрашиваешь: «Что со мной?
Я бьюсь, рыдая и боля».
Но друг ли мне моя печаль?
Объятий плен ее всеблаг?
Иль черной крови черный флаг,
На створках разума печать?
Печаль, ты мой жестокий друг.
Ты, жрица Смерти в крипте серой,
Дыша то ладаном, то серой,
Какую ложь прошепчешь вдруг?
Ты шепчешь: «Звезд слепой разгон
Плетет серебряную сеть,
Крик тверди будет в ней висеть
И гаснущего Солнца стон;
Пусть корни дел моих слабы —
Полны тобой любви чертоги,
И мне не жаль, что мы не боги
И не хозяева судьбы.
В сомненье честном меньше зла,
Чем душам причинить смогла
Слепая фанатичность веры.
Что ж из того? Мой путь таков —
Его лишь песни освещают,
Не гимны славы — не прощает
Любовь оценочных оков
«Ко мне бессмысленно взывать —
Я жизнь даю, влеку во смерть;
Дух — лишь дыханья круговерть,
И нечего мне больше знать».
Теперь в кругу ее забот —
Растить, учить преодоленью,
Чтоб люди в новом поколенье
Могли пройти на шаг вперед.
Мой опыт жизни в полумгле
Мог доказательством служить —
Задача жизни — дальше жить,
Пусть и на выжженной земле
